Свободный

— Больше о тебе ничего рассказать не могу — большинство твоих воспоминаний стёрли повреждения духовной оболочки демонами варпа. О себе?... Я — Легионер Тысячи Сынов. Тебе это пока что ничего не скажет, но это значит многое, очень многое. Наш Легион состоял исключительно из самых сильных псайкеров Империума. Империум — это единственное в моё время человеческое государственное образование. Мы, Тысяча Сынов, были сильнейшими колдунами человечества. Почему были?...

Гигант замолчал, чтобы через несколько секунд продолжить с тоской в голосе.

— Тысяча Сынов вместе со своим отцом — примархом были уничтожены ударом в спину от дружественного нам Легиона. Неожиданный удар из космоса — и вот Просперо, наш дом, полыхает в радиоактивном пламени. Города уничтожались один за другим, пока не осталась одна столица. Но... пала и она. Тогда я сражался изо всех сил, как сражались и мои братья, но этого не хватило. Я не погиб там.

Открывшимся порталом меня затянуло в варп, где я и встретил Тзинча.

Тот пытался перетянуть меня к себе на службу с помощью колдовства, но ему не удалось. Завязался поединок... Если это можно так назвать. Сначала я думал, что уничтожил его своим первым ударом, но это была самонадеянная ошибка. Своим ответным ударом он буквально разнёс все мои щиты и изорвал духовную оболочку. Наверное, это и была моя смерть. Несмотря на серьёзные повреждения, моя сущность всё ещё могла видеть то, что творилось вокруг. Благодаря этому я с радостью наблюдал, как тот самый поток силы буквально из-под носа Архитектора Судеб унёс меня в глубины варпа. Там, в этом течении силы, наши изорванные сущности встретились и слились воедино. — Легионер неопределённо помахал рукой. — Нам повезло, катастрофически повезло. Случай, обычный случай. Один на бесконечность.

Я задумался.

— Моя память была уничтожена до слияния теми самыми демонами варпа?

— Да, скорее всего именно так и было. Но не стоит исключать и влияние Тзинча. Но, как бы то ни было, твоя личность, со всеми моральными установками и системой ценностей уцелела. В этом тебе повезло...

— А тебе....?

— Нет. В этом — нет. Уцелела моя память, которую ты потихоньку перенимаешь. Уцелели силы. Но личность... по ней и пришёлся основной удар. Она не была уничтожена полностью, благодарю чему я не растворился в тебе, но оказалась сильно повреждена. Теперь я не могу управлять своим телом.

— Это как-нибудь зависит от меня?

— Нет.

— Жаль. Честно — жаль.

— Я знаю.

Я постарался сменить тему.

— Ты ведь был намного сильнее меня как колдун?

— В первую очередь — опытнее. И сейчас мой опыт должен помочь нам выжить. В данный момент мы очень сильны. Наши объединённые слияние силы были дополнительно усилены перерождением в сильнейшей варп-буре, что я видел. Любого, совершенного любого она бы просто изничтожила, но нас она даже не коснулась. Удивительное дело, объяснение которого я вижу в том самом потоке силы.

— Это понятно. Значит, слившись, мы буквально заново родились в той самой... варп-буре?

— Да. Теперь наше сродство практически не знает ограничений. В этом качестве я бы сравнил нас с каким-нибудь высшим демоном варпа, хотя даже это сравнение не показывает всей полноты картины.

Я замер, переваривая информацию. Колдовство, псайкеры, демоны... Память Легионера медленно, но верно становилась моей.

— А сейчас... — Легионер встал. — Тебе пора.

— Пора? Но мы ведь только начали.

— Знаю. Но я уже не могу поддерживать подобное состояние разговора. Наше слияние заходит всё дальше, и буквально через несколько часов завершится полностью. Это — последний наш разговор. Моя личность слишком повреждена, и она растворяется в твоей. Этой встречей разумов я лишь ускорил процесс.

Я дёрнул головой.

— Зачем? Разве ты не хочешь жить? Пусть у тебя нет тела, но это же наверняка можно исправить — ты же псайкер!

Усмехнувшийся стальной гигант — я понял эту реакцию даже под шлемом — утешил меня.

— Амисс, я не умру. Я просто засну, а проснусь уже другим. Собственно, как и ты. Помни — это не поглощение, это всё-таки слияние. В этом я вижу лучший выход.

Воцарилась тишина.

— Знаешь, наверное, мы бы могли стать друзьями.

— А кто его знает!

Легионер засмеялся и поднялся со стула.

— И последнее. Все мои воспоминания, знания, чувства и ощущения перейдут к тебе. Это будет далеко не сразу, и некоторые, особо яркие моменты ты будешь проживать в моём лице — но это достойная цена за знания. — Сказав это, гигант протянул мне ладонь.

Я не сразу понял, что он хочет, а затем ухмыльнулся уголком рта и крепко пожал могучую руку.

Напоследок сжав мою ладонь, Легионер посмотрел мне прямо в глаза сквозь визоры шлема и бросил короткое. — Отомсти. Кому — знаешь сам. Удачи.

Миг — и наступила темнота.

6 Глава

Очнулся я рывком. Вот — небытие сна, спустя секунду — рассохшееся и потрескавшееся дерево потолка. Я перевернулся на бок и медленно поднялся на ноги. Я... Кто я?

Совершенно обыденными жестом я поднёс ладонь правой руки к лицу, закрытому шлемом. Кулак сжался и разжался.

Сжать — разжать. Сжать — разжать.

Я — человеческий колдун из третьего тысячелетия Древней Терры, принесённый в жертву Тзинчу благодаря предательству друга. Макс. Его звали Макс.

Это была моя жизнь, Архитектор.

Сжать — разжать. Сжать — разжать.

Я — Адептус Астартес Легиона Тысячи Сынов, Четвёртый Наставник Братства Рапторов, сын павшего Магнуса Красного, Мага Просперо. Где-то вдалеке послышался тихий хруст, породивший в душе необъяснимую волну злобы.

Это был мой Отец. Это был мой Легион.

Ты пожалеешь об этом, Владыка Будущего.

Сжать-разжать. Сжать-разжать.

Я — человек. Я — Астартес. Но я ни Прот Каэлерис, ни Колдун, чьё имя я так и не узнал. Они не мертвы — они во мне. Их объединяло многое, большее, чем они могли представить — и именно поэтому их сущности не самоуничтожились, как должно было быть — а слились воедино.

Я — Амисс Этрим, Потерявший Отца. И я должен отомстить.

Сжать — разжать. Сжать — разжать.

Сырая энергия, что так неуловимо схожа с варпом, хлынула из моих рук широким потоком неструктурированной силы и ударила в кучу мусора. Та постояла секунду, а затем просто разлетелась чёрным пеплом по всей комнате.

Я хмыкнул. Никакого контроля, но мощь... Я силён. Очень, очень силён. Наверное, сейчас по голой мощи я превосхожу даже своего Отца. Этот порыв должен был всего лишь немного пошатнуть мусорную кучу, а теперь... Я засмеялся и взмахнул рукой, отгоняя чёрные хлопья, летающие по всему залу.

Таким, радостным и смеющимся, меня и нашла Гестия. Богиня... Я на миг осмотрел её в варп-плане. Сильная душа и могущественная сущность с ограничивающей печатью в самом центре, а также настоящий поток доброжелательности. Несмотря на то, что какое-то предчувствие вопило об опасности, я не ощущал угрозы. Вот такое двойственное ощущение, но конкретно сейчас я просто был рад видеть существо, давшее мне пристанище в этом мире.

— Добро утро, Амисс.

— Доброе, Гестия. У вас, случаем, веника не завалялось?

Та посмотрела на меня, на медленно оседающий чёрный снег и улыбнулась.

— Ты ещё и маг! Настоящий маг в моей Семье!

— Вы тщеславны, госпожа Гестия. — Я хохотнул.

Не знаю, зачем тебе с твоей силой веник, но вот, — Богиня открыла маленькую дверцу под лестницей и достала оттуда нужную мне вещь. Торжественно вручив её мне, она хлопнула меня по спине. Ну, куда дотянулась.

— Сейчас я иду на работу. Амисс, сходите с Беллом на рынок — нам нужны продукты на четверых, два малых зелья лечения и что-то от ожогов. Обо всём позаботится Белл, тебе просто нужно его донести. Он спустится сюда сам через пару часов. На сегодня это ваше задание. Ладно, я пошла. Позаботься о Белле!

Богиня вышла, незаметно потирая руку. Броня — твёрдая, рука — мягкая. Логично.

Я вооружился веником и бросился в бой с пылью и чёрным снегом, потратив на это около получаса. Хорошо, что на первом этаже не было предметов мебели.

Оглядев относительно чистый зал, я довольно хмыкнул и закинул веник на старое место. Теперь дождусь пробуждения Белла.

Я аккуратно протиснулся в дверной проём и оказался на залитой солнечным светом пустынной улице. Часовенка находилась в пустующем квартале, так что мне никто не мешал. Тишина и спокойствие. Найдя подходящий каменный обломок, я подтащил его к самому входу в дом и присел, осторожно прислонившись к стене.

Слияние... Нет теперь больше ни Колдуна, ни Легионера. Хотя космодесантник потерял больше, много больше. Изначально повреждённая личность так и не смогла оказать сильного влияния на мою нынешнюю сущность. Возможно, потом, когда я получу все воспоминания, но не сейчас. Вызвав в интерфейсе шлема ежеднев... Тактический план боя, я несколько секунд смотрел на глупую запись, потом грустно вздохнул и решил не стирать. Пусть будет.

Полученные знания были воистину безграничными. За не такую уж и долгую по его меркам жизнь Легионер собрал действительно обширные знания о своём мире, среди которых большую часть занимали способы работы с 'морем энергий'. А варп в этом мире, как я уже успел понять, намного безопаснее. Скорее хорошо, чем плохо.

Тут нет демонов. Когда я применил свои силы, то не ощутил даже малейшего Шёпота, что сопровождал Легионера на протяжении всей его жизни. Ни отклика, ни следа тварей варпа. Да и сам варп теперь ощущался по-другому. Мягче? Да, наверное. И отозвался он без малейшего усилия с моей стороны. Особенности конкретно этого мира? Неплохо, неплохо.

Яркое утреннее солнце перевалило за крышу дома на противоположной стороне улицы и ударило мне прямо в глаза. Я флегматично моргнул и затемнил визор шлема. Теперь, как и обещал космодесантник, дело оставалось за воспоминаниями и чувствами. Как я уже знал, даже мозг Астартес будет не в состоянии выдержать подобный поток информации за раз, поэтому всё будет происходить постепенно. Память будет накатывать на меня волнами, и лучше мне в это время быть в одиночестве — не знаю, почему, но разумные, что находятся в этот момент рядом со мной, видят всё то же, что и я, что весьма нежелательно.

Теперь, имея при себе знания Легионера, я знал, как упростить процесс принятия памяти. Для начала надо постараться ознакомиться с воспоминаниями поверхностно, не сильно углубляясь в них. Остальные волны лишь будут приносить новые детали, и таким образом я смогу не травмировать свой разум перенапряжением. Всё-таки стоит помнить — хоть я и Астартес, но всё же человек, а люди всегда имели свои ограничения.

Я коротко выдохнул, сосредоточился и нырнул в бездонный омут памяти. Теперь мне стоит пройти всё то, что сохранилось в долгой памяти космодесантника. Смогу ли я за один раз пройти всю жизнь Легионера? Не знаю. Чернота под веками рассеялась, и события жизни космодесантника замелькали передо мной непрерывным калейдоскопом, утягивая в самую глубину памяти Легионера.

Что преследовало его с рождения? Голод, боль, нищета — существование в опалённой пламенем вечной войны стране никого не щадило. Совершенно обычный рабочий на совершенно обычной станции, разве что любивший книги и тишину, да скрывавший совсем небольшие псайкерские способности. О да, в умении скрывать свою силу Легионер не знал себе равных ни в начале, ни в конце своего пути в том мире. В этом отрезке памяти читались очень сильные, но упрятанные в глубину эмоции, которые я не распознал. Потом, всё потом.

Яркий проблеск надежды — набор в Легион. Сияние фигуры Императора, лично пришедшего проверить совместимость претендентов. Теперь, возможно, всё будет лучше?...

Первый бой — подавление непокорившихся областей Терры. Я не знаю, что там случилось — всё скрыто густым туманом беспамятства, но среди чувств Легионера — грусть, разочарование и почти физическая боль от содеянного. Не рискнув углубляться на этом моменте, я продолжил скользить по его... По уже своей памяти.

Начало Великого Крестового Похода. Первые космические перелёты, множество сражений на всевозможных планетах и совершенствование своих психических способностей. За это время из слабого псайкера Легионер, до того ни разу не пробовавший развивать свою силу, превратился в одного из сильнейших Библиариумов Легиона.

Среди бесконечно долгих перелётов космодесантник обрёл по-настоящему хороших друзей.Каринтар, Орий, Александр... Бесконечный ряд лиц пронёсся передо мной, оставив на языке привкус горечи. Все — мертвы. Тяжело терять друзей, обретя их всего на мгновение.

Изменения Плоти практически не затронули Легионера. В начале Мутаций усилием воли поднимавший в воздух нескольких братьев в полном доспехе, к их окончанию он был способен влёгкую справиться и с десятеро большим грузом, но физическая часть Легионера не претерпела изменений.

Подобное не было правилом — подобное было исключением. Большинство Астартес Тысячи Сынов страдали от невыносимых мутаций тела, и нахождение их примарха на далёкой планете было встречено всеобщей радостью. С его помощью было возможно исправить генетический код и раз и навсегда остановить всё усиливающиеся Изменения.

Новая волна Мутаций. Разработки учёных Империума и самого Императора оказались бессильны, и надежда была потеряна. Потеряна всеми, кроме Магнуса. Алый Король сделал невозможное — обратясь к таинственным силам, он спас своих Сыновей. Все, чьи мутации зашли слишком далеко, погибли, но остальные выжили, лишь усилив свои псайкерские способности. Теперь Легион Тысячи Сынов оправдывал своё название — в действующем составе находилось лишь чуть больше тысячи человек.

Новый набор, новые знания и силы — Легион обретал мощь. Армия псайкеров, сметающая любого на своём пути — кто способен остановить такое? Так думали Сыновья, так думал их Отец — но самоуверенность никого не доводила до добра.

Каменка-Тройка. Два простых слова, простых и страшных. Астартес Императора не знают страха — и Легионер был искренне благодарен за это своему создателю. Бесчисленное зелёное море орочьего Вааагха, неудержимой волной накатывающее на ряды космодесантников Императора — орки действительно не знали числа. Легион всё ещё сражался по имперской доктрине, вступая в непосредственный контакт с врагом, что приводило к непрерывным потерям, но Сыны держались — держались зубами и ногтями. Девять сотен погребальных костров были этому ревущими свидетелями.

Что такое Астартес? Бессмертные Защитники человечества, Ангелы Смерти Императора, бойцы нечеловеческой силы и умения, способные сражаться месяцами, не прерываясь на сон и еду... Да, всё это так. Но когда на одного Астартес приходятся тысячи тысяч чудовищных, практически неуничтожимых тварей — приходится позабыть о бессмертии. Именно там Легионер, раз за разом взывая к силам варпа, обрёл настоящую славу среди Легиона — к концу кампании на его счету были десятки, если не сотни тысяч убитых. Испепеляя орков Штормами Молний, размазывая их ударами телекинеза и давя врага целыми горами камней и земли, космодесантник пропускал через себя огромное количество энергии варпа. В самом конце кампании, когда Легион, ведомый лично Магнусом, бросился в решающий бой против остатков орочьего Вааагха, Легионер перенапрягся. Титаническим кинетическим ударом он обрушил своды карстовых пещер планеты, в которых обосновался сам Варбосс, что привело к гибели каждого десятого орка. Дальнейший удар Сынов раз и навсегда поставил точку в кампании Каменки-Тройки, но Легионер этого уже не увидел. В самый разгар сражения его уже доставили на космический флагман, где им занялись апотекарии. Девять сотен братьев отдали свои жизни, чтобы раз и навсегда изгнать ксеносов из системы.