Свободный

Пролог

Ещё один день. Я задумчиво глядел на рассветное солнце, поднимавшееся над крышами домов, где жили люди и эти странные абхуманы самых разнообразных форм. За время своего пребывания тут я познакомился лишь с тремя видами — одни имели животные черты, другие отличались от людей вытянутыми остроконечными ушами, третьи были знакомыми мне полуросликами. Знакомыми...Кому?

На миг возникло двоякое ощущение — и я, и мой сосед встречались с ними. Преодолевая головную боль, я напряг память, пытаясь отделить свои воспоминания. Пелена тумана немного рассеялось, и я смог выловить образ-воспоминание, связанное с этими низкими, едва ли мне по колено, абхуманами.

Образ был неясен, но упорно утверждал две вещи. Первая — нельзя давать им кольца. Ни в коем случае. Я даже дёрнулся было проверить, на мне ли мой перстень, но, посмотрев на свой закованный в броню кулак, отверг мысль о возможности воровства и возможности существования этого самого перстня. Вторая же создавала парадокс — она утверждала, что полурослики не могут существовать в реальном мире. Но... Я проводил внимательным взглядом этот проходящий внизу парадокс. Парадокс имел огромный рюкзак за спиной, короткие волосы рыжего цвета и весьма миловидное личико, исказившееся в гримасе страха при взгляде на меня.

Девушка-полурослик? Полурослик — носильщик? Пока я решал этот невероятно важный для себя вопрос, абхуманша шустро развернулась и убежала. Что-то в этой реакции для меня было странным. Кажется, в прошлой жизни от меня не убегали красивые девушки.

Внутренний голос сыронизировал. — "Ты прав — не убегали. Всего лишь уходили."

У меня есть внутренний голос? Или это ты, мой странный сосед? Я немного подождал ответа, но ни голос, ни сосед не отвечали. Собственно, как и в прошлые разы. Я грустно вздохнул и, прихватив посох с Аквилой — навершием и болтер "Гудвин" третьей модели, забрался поглубже в руины, не желая более вызывать у других существ чувство страха. Помимо этой девушки — полурослика, ещё несколько людей проходили мимо моих руин, и всякий раз, заметив меня, сидящего в тени колонны, убегали, фонтанируя страхом и отвращением.

Неужели я такой страшный? Я перевёл взгляд на себя, пытаясь найти причину чужого страха. Высокая, относительно встреченных мной в этом месте гуманоидов, фигура, закованная в багровую броню, покрытую такой же багровой кровью. На поясе, среди запасных магазинов к болтеру, висел оборванный и обожжённый кусок красной ткани со странным символом — белый круг с восемью изогнутыми остриями наружу. Неожиданно для себя я оторвал его, и, бережно сложив, прикрепил к броне. Переведя взгляд ниже, я встретил спокойный взгляд вцепившейся в ступню головы Волка. Волка, волка... Головная боль стала нарастать, но мужественным усилием я продолжил копаться в воспоминаниях. Волки, волки, что же я о них знаю...

Вспомнил! Волки — древние предки собак, немного более крупные. Я радостно улыбнулся. Ну, хоть что-то я ещё помню. Спустя пару секунд улыбка поблекла.

— Теперь ещё вспоминать, кто такие эти 'собаки'

Пока я героически бросался на неприступные бастионы воспоминаний, наступил вечер. За это время я успел узнать, что же такое эти 'собаки' и даже вспомнить, что у меня была своя. Я даже вспомнил её имя — Анатолий. Перед моим внутренним взором пронеслась картинка — огромное зелёное колыхающееся море травы и резвящийся на нём Анатолий.

— Анатолий, Анатолий.

Я, будто пробую это имя моей собаки на вкус, произнёс его несколько раз. Неизменно оно вызывало во мне некое тёплое, успокаивающее чувство.

Ну, я вспомнил хоть что-то. Теперь осталось решить, почему же я упорно называю вцепившуюся в мою ногу отрубленную голову Волчьей, хотя принадлежит она, с некоторыми сомнениями, явно человеку. Интересно, у всех людей есть такие зубы?

Несмотря на наступившую ночь, мои глаза видели всё также, как и днём. Оставив этот удививший меня более всего факт и волнующую меня голову Волка, я сосредоточился на на более подробном осмотре своей брони. Ещё при первом взгляде я заметил сквозь багровый слой крови некие белые проблески на наплечниках. Как только я провёл по ним рукой, частично стали видны уже знакомые мне узоры круга с изогнутыми остриями. Не знаю, зачем, но я постарался очистить их от крови. Узор этот вызывал во мне чувство... Тоски?

— Вот теперь всё в порядке.

По возможности оттерев кровь с доспеха, я аккуратно разжал стиснутые в предсмертной агонии челюсти Волчьей головы и поставил её обрубком шеи на колонну. Посох и болтер положил там же, за большим камнем.

— Теперь, думаю, можно и пройтись.

Выходя из руин, я напоследок обернулся, оглядывая место, служившее мне пристанищем уже четвёртый день. Или пятый? Я грустно вздохнул — ход мыслей всё ещё был очень обрывист. Надеюсь, скоро всё придёт в норму. Уже собираясь, было, выходить, я ещё раз обернулся. Голова Волка укоризненно смотрела на меня. В лунном свете её запавшие глаза, казалось, неотрывно следили за мной.

Я не придумал ничего иного, как бодро ей сказать:

— Охраняй, я ненадолго.

И, уже не оглядываясь, смело шагнул на улицы города.

1 Глава

2017 год, Земля, Россия, Санкт — Петербург.

— Так что, согласен? — Максим обежал меня по кругу, преданно заглядывая в глаза.

Я отрицательно помотал головой, и, обойдя его, продолжил свой путь.

— Но почему? — Несмотря на мой твёрдый и неоднократный отказ, Макс никак не хотел успокаиваться и снова остановил меня.

Я раздражённо вздохнул и, покрутив старый перстень на пальце, сказал:

— Это опасно. Ты и сам не знаешь, в чём заключается это требование 'вечной службы и вечной преданности'. — Сказал и скривился. Сейчас он снова будет доказывать мне, что никакой опасности нет, и его новые хозяева соблюдают договор.

Так оно и случилось. Макс обрадовано улыбнулся и зачастил:

— Да ты не переживай! Корр'Агор служит им уже несколько сотен лет, и за всё время Изменяющий судьбы ни разу не нарушил данное слово. Да и смысл ему его нарушать? Ты же знаешь, ему нужны не наши души, а наша служба в его славу. Соглашайся, и мы получим возможности, что и в двух Принципиумах не достать!

Корр'Агор, значит... Бессмертием его соблазнили? Я внимательно взглянул на Макса. Его глаза горели фанатичным огнём. Я нахмурился — мне не нравилось, что творилось с моим другом. Точнее — что они с ним творили.

Началось всё два года назад, когда мы — два только-только окончивших школу друга — оболтуса сидели в библиотеке. Странное дело для молодых парней — сидеть в библиотеке. Но мы слишком любили книги — и частенько забирались в самую дальнюю часть огромной городской библиотеки в поисках интересных книг.

И Принципиум — я на миг вновь ощутил её в своей руке — мы нашли именно там. Уже и не припомню, кто первый заметил её пыльный и потрёпанный корешок и протянул к нему руку — но при этом отлично помню, как горели у нас глаза уже на третьей странице.

Принципиум Скайентис — так гласило золотистые буквы на обложке. Макс, неплохо знавший древние языки, тогда ещё задумчиво пробормотал:

— По латыни Начало Познания будет...

Книга была учебником. Да — да, именно учебником, уж это мы — поднаторевшие-то в этом деле недавние школьники — определили сразу. Но учебником странным — повествующим о правильной работе, с каким — то 'морем энергий', некой духовной стороной мира, что через себя позволяла управлять нашей стороной мира.

Тогда мы не задавали себе вопросов — откуда такая книга оказалась в обычной городской библиотеке. Чуть позже, проведя пару экспериментов, мы успокоили себя — обычные, не имеющие дара люди, ничего не смогли бы сделать с хранящимися там знаниями, так что она, скорее всего, почиталась там за очередную бесполезную книгу по мистицизму.

Написанное в книге мы восприняли всерьёз — может, потому что в нас всё ещё существовала вера в чудо, а может — лишь по собственной наивности. Как бы то ни было, мы внимательно изучили несколько первых глав, и, уже не имея возможности терпеть, приступили к практической стороне дела.

Нам сильно повезло — и у меня, и у Макса оказался магический дар. Как гласило предисловие — способность чувствовать 'море душ' и управлять им имели немногие. Очень и очень немногие -и тем сладостнее было оказаться в их числе, числе избранных. Уже после первого успешного заклинания мы поняли — по силе мы далеко превосходим магов прошлого — то, что мы могли научиться делать за день, они изучали годами. Так гласила Принципиум — и мы верили ей.

В Принципиуме не содержалось никаких разрушительных заклинаний — лишь несколько десятков 'конструкций', как называла книга заклинания, против порождений 'моря энергий', с которыми мы сталкивались несколько раз при сильном перенапряжении магических сил. Они были невероятно слабы физически, а их ментальная мощь с трудом могла навредить обычному человеку, поэтому мы лишь заучили пару заклинаний — и на этом успокоились. Эти 'конструкции не могли навредить живым существам — курица, на которой мы их испытывали, даже ничего не заметила. Однако Принципиум, помимо возможности прямого влияния на реальный мир через 'море энергий', дал нам способность чувствовать чужие эмоции и управлять ими, а также идеальную память.

Дабы иметь возможность в любой момент обратиться к знаниям книги, мой друг сделал её копию, а оригинал оставил мне. Буквально через несколько месяцев я знал Принципиум наизусть, но всё равно держал её в своём пространственном кармане. Пусть её знания уже со мной, но ощущение уверенности мне это придавало.

И я, и мой друг поступили в один и тот же университет, где эти возможности сильно помогли нам. Два лучших во всём ученика, лучших как в спорте, так и в учёбе, и при этом — друзья не разлей вода. Хотя...я вспомнил ту ссору с Максом — я был против воздействия на людей, причиняющего им вред. Слёзы очень хорошей девушки, соблазнённой способностями Макса на одну ночь, а потом осознавшей данный факт, очень этому способствовали.

Спустя месяц после той ссоры Макс пропал — и ни у родителей, ни у новой пассии его не было. Через несколько дней он как ни в чём не бывало открыл дверь в нашу квартиру и завалился на свою кровать. На мой кинутый вопросительный взгляд он хитро улыбнулся и произнёс с ещё тогда насторожившим меня огоньком в глазах:

— Ты даже не представляешь, где я был. — И уставился в окно, кося на меня левым глазом. Я тогда ещё усмехнулся и уткнулся в книгу. Спустя пять минут Макс не выдержал и заявил, что я бесчувственный хам.

— Интересно, тогда как назвать человека, своей силой, пусть и магической, заставляющего девушек с ним спать?

Макс вздрогнул.

— Это было всего один раз, и я уже извинялся. И перед ней, и перед тобой!

Я произнёс примирительным голосом:

— Ну ладно, это дело дней давно минувших. Лучше расскажи, почему ты пропадал столько времени?

На этот раз Макс без препон и всего с одной драматической паузой рассказал мне, в чём же было дело.

Мы давно подозревали, что кроме нас есть ещё маги. Сами мы действовали осторожно — не хотелось попасться на удочку преступников и спецслужб — а в таком исходе при открытом применении силы мы не сомневались — и думали, что остальные свободные маги придерживаются такой же стратегии, поэтому нам их не найти.

Ну, мы их и не нашли. Они нашли нас.

Несколько дней назад к Максу постучался человек, представившийся эмиссаром ордена Изменяющих. Он сходу предложил 'идущему по пути возвышения' вступить в их ряды. На осторожные вопросы Макса он лишь улыбнулся и предложил моему другу ужин в их резиденции, где ему ответят на любые вопросы.

Макс согласился. И вот теперь он, младший член ордена Изменяющих, приглашает уже меня.

— ...какие умы! Практически каждый влиятельный человек мира состоит в нашем ордене. Президенты, миллиардеры ,учёные — да буквально каждый, кто имеет хоть каплю магического дара и власти — уже у нас. Мы боимся преступников и спецслужб, а они их возглавляют. Мы найдём там достойных нас людей — магов, получим новые знания и власть! Да и...

Я прервал его и спросил, что нужно сделать для вступления в орден. Не может быть все так просто — скорее всего, вступление потребует и больших уступок для нашей свободы.

— Вечная служба и вечная верность Изменяющему — богу судеб и искажения.

— Ты принёс клятву?

— Да. — Макс, отвернув голову, прошёл на кухню. Я последовал за ним.

Мы сидели за столом и молчали. Я думал, Макс — ждал моей реакции.

Я нарушил тишину:

— Я верю в магию, но я не верю в богов. Скорее всего, у них не было подобного нашему Принципиуму учебника, — я вызвал Принципиум и зачитал ему отрывок из первой главы:

— '...и всё же не вызывает сомнения мысль, что 'море энергий является лишь неким отражением нашего мира, не связанным ни с мнимыми богами, ни с силой людей, верящих в них...'. Сам видишь, Принципиум утверждает, что богов не существует, и, следовательно, твоя клятва не имеет никакой силы.

Макс прервал уже меня:

— Он существует. Книга ошибается. Я говорил лишь с его эмиссаром — главой ордена Изменяющих, кстати, но мне хватило и этого. Его зовутКорр'Агор, и он, с милости Изменяющего судьбы, живёт уже несколько сотен лет. Ты только подумай — сотни лет жизни! Кто, кроме сущности божественного уровня, может даровать подобное? Ну, так что, готов влиться в наши стройные ряды?

Уже 'наши'. Быстро же он стал считать себя своим в их среде. Но... Я колебался. С одной стороны — могущественный орден магов, его знания, связи, деньги и возможность применять силу открыто. С другой — служба некой могущественной сущности. Хм, ну и что тут страшного? Вон, Корр'Агор сотни лет ему служит — и всё с ним в порядке. А знания...

На миг я ощутил давление в своей рук — Принципиум неожиданно возник и тут же пропал, но мне хватило и этого. Не знаю, что там за Изменяющий судьбы, но терять свою свободу я не хочу.

— Отказываюсь.

Макс тогда не стерпел, и, накричав на меня, ушёл к своей новой пассии. Я, было, успокоился, но вот — спустя три дня он нашёл меня, идущего с университета, и снова принялся уговаривать вступить в орден. Я раздражённо посмотрел на него. Ну, сейчас я ему...

Макс, прочитав что-то по моему лицу, примирительно поднял руки:

— Ладно, вижу, тебя мне не уговорить. Но ради нашей дружбы — посети резиденцию ордена и поговори с Корр'Агор. Уж если ты и ему откажешь, тогда я точно прекращу свои попытки тебя 'завербовать'.

Передразнивает, зараза. Но предложение дельное — своими уговорами Макс кого угодно достанет, и я не исключение. Решено — схожу, пять минут послушаю и вежливо откажусь. Да, так будет лучше.

— Согласен. Сейчас пойдём?

Макс лишь ошарашено уставился на меня. Не ожидал, что я так легко соглашусь. Но буквально за пару секунд он вернул себе прежний нагловатый взгляд, и едко заявил:

— Надо же, хоть тут тебя не пришлось уговаривать.

Спустя полчаса мы уже стояли у резиденции ордена Изменяющих в нашем городе и, по совместительству, дома его главы. Я присвистнул.

— Нифига себе домик. Интересно, в его комнатах в футбол играть можно, или надо пару стенок сломать?

Макс нервно хохотнул:

— Скорее поставить.

На входе нас поприветствовал дворецкий и проводил на третий этаж. По пути я с интересом осматривался. Картины на стенах с изображениями средневековых битв, много диванов, столиков, кресел и позолоченной лепнины. Но, несмотря на это, дом не вызывал у меня чувство отвращения своей излишней роскошью. Тут всё было на своих местах.

Друг заметил мои взгляды.

— Что, нравится? Стильно и роскошно, всё, как и должно быть у сообщества самых могущественных людей-магов мира.

Наконец мы остановились у большой металлической двери со странными геометрическими узорами. Дворецкий указал на дверь и незаметно исчез. С такими навыками ему бы киллером работать.

Макс, быстро взглянув на меня, постучался и открыл дверь.

— А, младший брат, как вижу, вы привели к нам своего друга. Замечательно, просто замечательно. Вы ,молодой человек, проходите, присаживайтесь.

Пожилой человек лет пятидесяти в странной робе, сидевший за столом в центре большой комнаты, приветливо нам улыбнулся и указал на кресло, стоявшее напротив его стола. Макс отошёл к стене и встал рядом с ней, опустив голову. Кресло, получается для меня. Я медленно опустился в него.

Странное дело. Обычному человеку с улицы, даже пусть и возможному кандидату для вступления, дают место, тогда как полноправный член орден смирно стоит у стенки. Что-то тут неладно.

Человек за столом внимательно посмотрел в мои глаза и добродушно улыбнулся. Ни грамма фальши. Не нравится мне его улыбка.

— Что же, уважаемый, рад, что вы посетили нашу скромную обитель. Меня зовут Корр'Агор, и я являюсь бессменным главой ордена Изменяющих уже довольно долгое время. Это — всё, что вам пока нужно знать. О себе можете не рассказывать — и о вас, о вашей книге нам уже рассказал Максим.

Он указал головой на моего друга. Тот стоял и внимательно смотрел на меня. Надеется, что старик сможет меня уговорить? Это он зря.

— Ваш Принципиум — несмотря на то значение, что вы ему придаёте — лишь учебник для новичков нашего ордена. Разными путями мы подкидываем его людям, имеющим магический дар, и если дух перемен в них оказывается силён — они принимаются с заслуживающим уважения рвением постигать азы магического знания. И, как вы уже догадались, всю свою силу вы приобрели лишь благодаря нам.

Слова про Принципиум показались мне весьма странными — и я, и Макс давно уже изучили каждую страничку книги, и смысла ждать столько времени, не вербуя нас, я не вижу. Скорее всего, наша книга действительно является учебником ордена, но в библиотеке он оказался лишь волей случая, и нашли они нас только сейчас. Самая лучшая ложь — с примесью правды, не так ли? Хитёр старик.

Да и странное дело — Принципиум явно утверждал, что богов не существует, и возможные чудеса совершались лишь силой людей, что безоглядно верили в них. Что-то тут не так...

После своей речи старик рассеянно скользнул взглядом по столу.

— Ох, прошу меня простить, я забежал немного вперёд.

Корр'Агор обезоруживающе улыбнулся. Образ доброго дедушки, больше всего любящего баловать внуков, только усилился. Спустя пару секунд он продолжил:

— Для начала я бы хотел рассказать о нашем пути. Мы — орден Изменяющих, и мы следуем пути перемен, как и велел наш бог — Изменяющий судьбы. Все люди мечтают о богатстве, свободе и лучшем будущем. Уже имеющие все это мечтают об увеличении того,что имеют и об избавлении от ответственности за него. Все эти мечты создают сильные побуждения к изменениям, и амбиции жаждущих изменений продвигают жизнь нашего мира. Мы понимаем это, и именно это понимание дает нам власть. Но мы осознали все это лишь благодаря нашему Владыке, и наша служба ему — лишь небольшая плата.

Он на секунду перевел дух.

— Вы и ваш друг — весьма могущественные колдуны. По силе дара вы превосходите практически всех членов ордена — кроме, пожалуй, лишь меня, тогда как по знаниям уступаете слабейшему из нас. Ваш друг уже осознал это и встал на путь исправления — и вот, спустя всего лишь несколько дней после начала обучения он вдвое увеличил запас своих заклинаний. Ваша книга — на этих словах он презрительно скривился — лишь нагромождение пустой теории да десяток слабеньких заклинаний, которые вы уже исчерпали. Вам некуда больше развиваться и негде искать знания — негде, кроме как у нас. Ведь для вас, молодой человек, именно знания имеют главенствую роль, не так ли? Вступайте в наш орден, принесите клятву нашему богу — и вы обретёте всё, что мы копили тысячелетиями в наших библиотеках.

Куда же без лести-то при вербовке. Но... я перевёл про себя дух. Хорошо, что я не рассказал Максу про мои исследования, что вышли далеко за пределы известного Принципиуму. Теперь старик считает меня абсолютно безвредным.

Надо отсюда уходить — и желательно побыстрее, прихватив с собой моего друга. Конечно, озвученное Корр'Агор выглядело заманчиво, но именно это и пугало меня. Не может всё быть так просто. Где-то был спрятан подвох, и я это чувствовал, как чувствуют фальшивые ноты в песне. Да и ничего конкретного про службу своему Владыке он не сказал, а перемены... перемены могут быть разными.

Я вежливо помолчал несколько секунд, изображая раздумья, а затем столь же вежливо произнёс:

— Уважаемый Корр'Агор, ваше предложение очень лестно для меня. Я понимаю — далеко не каждому даётся право вступить в ваш орден и служить Изменяющему Судьбы, но я слишком ценю свою личную свободу.

Старик с улыбкой слушал меня.

— Как и говорил ваш друг, вы слишком упрямы, чтобы с лёгкостью отбросить ваши домыслы и ложные выводы. Но это ваше решение, и я не буду вас переубеждать.

Надо же. Я думал, что меня постараются переубедить всеми возможными методами, но, видимо, не такая уж во мне и большая ценность. Немного успокоившись, я посмотрел на всё ещё улыбающегося Корр'Агора. Теперь надо попробовать вытащить отсюда и Максима.

— Хорошо, что мы...

Договорить мне не дала невесомая дымка заклинания, сорвавшаяся с кончиков пальцев благообразного старика. Я был внутренне готов к такому повороту событий, поэтому с лёгкостью отбил её встречным импульсом.

На лицо сама собой наползла кривая ухмылка. Не ожидал, 'добрый дедушка'? Сырая конструкция Астрального копья — моей личной разработки, уже начала формироваться в 'море энергий', но я не успел. Шею пронзила страшная боль. Тело беспомощно замерло, не в силах шевельнуться.

Как он это сделал? С его стороны не было ни формирующихся заклятий, ни потоков какой-либо силы,кроме воздвигаемого щита. Чёрт, да как же это...

Корр'Агор стёр выступившую испарину со лба и облегчённо выдохнул.

— Да, молодой человек, удивили. Видимо, не ограничились знаниями вашей книги, а самосовершенствовались? Похвально, похвально. Даже жаль растрачивать такой талант. Честно говоря, не будь тут вашего друга, из нашего поединка победителем вышел бы далеко не я.

Макс аккуратно обошёл меня и подошёл к столу. — Я сделал всё, что вы просили, мессир.

Макс, что же ты так...

— Да, теперь ты можешь идти. Со своей стороны обещаю, что никакого вреда твоему другу причинено не будет.

Макс, не глядя на меня, почтительно поклонился и ушёл. Корр'Агор проводил его холодным взглядом умных глаз и негромко сказал:

— Наивность и благие намерения — плохое сочетание.

Он щёлкнул пальцами, и я упал в непроглядную темноту.

Очнулся я голым на каменном столе, закреплённый на нём эластичными бинтами. На руках были странные браслеты, перстень пропал. Находился стол, как я мог рассмотреть, в большом зале, освещённом небольшими лампами накаливания. Каменные стены, каменный потолок. Я в подвале? Возможно. Я поёрзал, устраиваясь поудобнее. Спиной ощущались какие-то линии в камне. Кровостоки? Всё очень плохо. Слева от меня на невысокой подставке тускло сверкнуло лезвие. Всё ещё хуже.

Бинты — я попробовал их на прочность — мне не развязать и не разорвать. "Море душ" блокируется этими странными браслетами. Что-то вроде негаторов? Если они расположены только на руках, то я могу провести энергию и через энергетические каналы в других частях тела. В последнее время я старался развивать их по всему телу, и даже достиг в этом некоторых успехов, но всё равно будет достаточно трудно — мгновенно создавать заклинания я мог только с помощью заблокированных сейчас рук.

Что-либо предпринять мне не дали. Над головой раздался скрип открываемой двери, и я услышал шаги нескольких человек.

Через несколько секунд в поле зрения появилась знакомая фигура Корр'Агора. Улыбается, сволочь. Следом за ним шёл Макс. Старик заметил, что я очнулся, и заговорил:

— Знаете, молодой человек, мы знакомы с вами только несколько часов, а вы уже доставили нам множество проблем. Ваш друг — он кивнул куда-то за мою спину, где находился Макс — никак не хотел признавать необходимости вашего устранения. Всё хотел ещё раз поговорить с вами, убедил даже нашего менталиста с вами поработать. Умный мальчик, но слишком наивный и не умеющий разбираться в людях. Не знает он вас, хотя знакомы вы очень давно. Даже пройди вы ментальную обработку — год-два — и вы чистой силой снимете барьеры разума. А нам — Корр'Агор обвёл рукой зал, хотя в нём находилось всего два члена ордена, включая и его — нужны верные люди на не на пару лет — а намного больше.

Старик медленно повертел взятый со стойки изогнутый ритуальный нож. Теперь я смог рассмотреть его повнимательнее. Увиденное мне категорически не понравилось. Лезвие состояло из пяти выгнутых наружу лепестков, в центре которых начинал ярко светиться красный кристалл.

Корр'Агор, набросив на клинок несколько конструкций, продолжил говорить:

— В итоге наш менталист поработал — но не с вами — с ним. Теперь ваш друг навеки будет следовать идеалам ордена — и вряд ли можно сыскать более преданного мне человека. Разве что — старик подмигнул — среди таких же обработанных.

Корр"Агор шагнул ко мне, и одновременно с этим кристалл стал мерно пульсировать.

— А теперь не будем терять времени — не стоит заставлять Владыку ждать.

Старик быстрым шагом подошёл ко мне и занёс над моей грудью клинок. Я неотрывно глядел на нож. Пожалуй, именно сейчас до меня дошло с кристальной ясностью — сейчас меня убьют. И в эти тягучие мгновения,пока клинок опускался на мою грудь,я сделал то единственное, что мог — всю возможную силу провёл через доступные энергетические каналы тела и вбил её в то самое незаконченное Астральное копьё, что так и не успел до конца сформировать в зале наверху.

Корр'Агор всё-таки что-то заметил и резко опустил нож. Грудь пронзила страшная боль, но старик не успел. Спустя секунду просто разорвавшаяся от переполнявшей её силы конструкция развеяла и старика, и моего друга в кровяную взвесь.

Я заметил это ускользающим сознанием, тщетно цепляясь за жизнь. Энергия разорвавшейся конструкции не тронула меня, а полностью ушла вверх, поэтому я всё ещё был жив, но... я посмотрел на торчащий из меня нож. Кровь пульсирующими толчками выплёскивалась из меня. Артерия?... Холод, чёртов холод в конечностях... Я попробовал пошевелиться, но всё было бесполезно. Краем сознания я заметил рушащийся потолок.

Я закрыл глаза, не желая смотреть на приближающуюся смерть. Мозг последним усилием подметил — слишком уж долго падает потолок. Скорее всего, на меня падает весь замок, разрушенный потоком чистой силы. Лицо тронула улыбка — хоть ушёл достойно.

2 Глава

Год 105.М31.

Просперо. Планета, куда раньше ссылали неугодных псайкеров и колдунов. Не имеющая источников ресурсов или питания и расположенная невероятно далеко от основных путей перемещения кораблей, она являлась некой тихой гаванью для всех, использующих пси-способности. Планета, где в величии своём вырос и вознёсся отец Легиона Тысячи Сынов — Магнус Красный. Место, что к началу Великого Крестового похода заслуженно носила звание планеты — рая.

И жемчужина всего этого — Тизка. Город Света, что своей славой затмевал даже Императорский Дворец на Древней Терре. Место, где царила неповторимая библиотечная атмосфера, где возносились вверх огромные золотые пирамиды и высокие серебряные шпили — башни, что вселяли дух величественности во всякого, кто бы на них не взглянул. А статуи, что там за статуи! Город был буквально усеян ими. Изображённые в древнеегипетском стиле мифические животные, герои Тысячи сынов и величественные памятники знаний — они были буквально на каждом шагу. Даже одно из имён Тизки отражало это — Город статуй.

А библиотеки... пожалуй, это прозвище подходило городу больше всего — Город Знаний. Каждая книга, каждая строчка и каждая буква почитались жителями Просперо как величайшее сокровище. И своему легиону Магнус, к тому времени он был правителем планеты, также привил это почтение и уважение. Со всех сторон галактики собирали они всевозможные знания, и теперь Просперо можно с честью назвать Библиотекой Человека — все знания людей, что не были утеряны в ходе Долгой Ночи, были собраны тут, в бесконечных библиотеках Тизки. Казалось, нет более великого торжества человеческой мысли...

Город Света горел. Рушились пирамиды и пылали библиотеки, статуи обращались в груды обломков под огнём болтеров. В неравном бою сошлись легионеры Тысячи Сынов и полчища волков Фенриса. Ещё недавно бывшие братьями воины рвали друг другу глотки с небывалой яростью, и не было в них ни жалости, ни милосердия. Легионеры Просперо не были жестокими карателями Лемана Русса, но в этот момент они испытывали лишь страшную ненависть по отношению к врагу, в тот момент олицетворявшему всю ту дикость, против которой они всегда боролись.

Я поправил висевший на плече "Гудвин" третьей модели и бросил взгляд на поле боя. Небольшая площадь на окраине Города света была перепахана взрывами. Силы Легиона Тысячи Сынов под моим командованием составляли всего пять братьев, тогда как Волки на противоположной стороне площади исчислялись десятками. В начале вторжения я командовал тремя десятками легионеров, но теперь... выжили лишь мы. Судя по всему, дела на других направлениях не лучше — несколько секунд назад Атенейец боевого братства передал приказ отступать к центру города.

— Братья, мы должны отступить. Соберите боеприпасы с павших. Аврелий, пойдёшь первым. Построение — отлив.

Дождавшись, пока легионеры навесят на себя дополнительные магазины к болтерам, я пометил на дисплее шлема путь отступления и роль каждого бойца, дополнительно разъяснив всё короткими мыслеобразами. Пусть я и отношусь к братству Рапторов, но простейшие манипуляции других направлений колдовства доступны всем легионерам.

Бойцы разошлись на небольшое расстояние друг от друга одной широкой линией, прикрывая меня и медленно отступая. Я направил ствол болтера в сторону Волков. Они не атаковали. Странно.

Спустя несколько минут братья рассредоточились за разрушенной пирамидой и подали сигнал. Я короткими шагами принялся пятиться назад. Не стоит недооценивать фенрисийцев — возможно, они ждут лишь момента для яростной атаки. Хотя... Волки и ждать? Нет, тут что-то другое. Атаковали в другом направлении? Возможно.

Дойдя до братьев, я развернулся и побежал вперёд. Волки уже должны были обойти нас, так что опасность таилась повсюду. Среди всего отделения только у меня есть адамантовая броня — мне и расчищать путь, остальные прикроют фланги и тыл. За первым же поворотом лежала некогда миловидная девушка, разорванная выстрелом болтера. Волки не щадили никого.

— Ускориться, с таким темпом мы можем нарваться на волчьи авангарды, что передвигаются куда быстрее нас.

Бойцы увеличили темп, но один из них уже выбивался из сил.

Я бросил взгляд на брата Аврелия. Прорвавшийся сержант фенрисийцев отрубил ему руку и нанёс глубокую рану в грудь, но брат, сдерживая боль, с трудом поддерживал темп бега. Естественная регенерация уже остановила кровотечение, однако ему необходима хотя бы небольшая передышка. Остановлюсь — уменьшу шансы отряда на выживание, продолжу бежать — наверняка потеряю брата.

Решение далось мне легко. С небольшим отрядом Волков мы справимся, а основной передовой отряд ещё далеко.

— Отделение, остановиться. Отдыхаем две минуты. Илир, у тебя ещё остались силы помочь Аврелию?

Последний оставшийся Павонид грустно покачал головой.

— Простите, командир, но если я используя хоть каплю силы, обязательно вызову варп-пролом. Слишком много раненых я уже исцелил — теперь моего контроля не хватит и на простейшую манипуляцию.

Честно. Значит, придётся мне. Я сосредоточился. Пусть я и не биомансер, но мои силы полны.

Из-за Никейского совета псайкерам запрещено было использовать пси-способности. Тысяча Сынов соблюдала это соглашение, хотя пришлось нам труднее всего — легион наш состоял исключительно из колдунов. К началу атаки Волков от Аримана Айзека поступило разрешение на использование колдовства при излечении раненых, но не более, так что мои способности одного из самых сильных Рапторов в братстве не были пущены в ход.

Так... руку я отрастить не смогу, но рану в груди уберу. Спустя минуту я закончил. Брат поблагодарил меня коротким кивком.

— Отделение, продолжить движение.

Теперь, с более-менее восстановившимся Аврелием, скорость бега сильно увеличилась. Буквально через двадцать минут мы уже подбегали к одной из центральных площадей Тизки. По пути я смотрел на разрушения, причинённые городу. Разбитые пирамиды и статуи — чудовищное варварство, но их можно отстроить. Самое страшное для меня зрелище — горящие библиотеки.

Знания, драгоценные знания, что наш легион собирал на протяжении всей нашей истории. Труды великих философов и учёных горели ярким пламенем. Некоторые существовали лишь в единственном экземпляре. Я крепче стиснул рукоять болтера. Они поплатятся, обязательно поплатятся. Я дал мысленную клятву отомстить, и знал — остальные сделали тоже самое.

Но почему Магнус не с нами? Почему он отрезал наших Коррвидов от способности видеть нити вероятностей будущего дальше Просперо, из-за чего мы пропустили вторжение флота Лемана Русса? Я не верил в предательство Отца — не может голова предать тело.

Собственно, как и тело — голову. Мы не сможем пойти против приказа Отца — и будем умирать, но хранить ему нашу верность. Так почему же он не отменит запрет на колдовство? Разве приказ, отданный теми, кто сейчас штурмует Просперо, дороже ему, чем Тысяча Сынов? Его Легион, преданный до последнего слова? Сыны, готовые умереть за своего Отца? Я не верю в это и надеюсь, надеюсь на своего Отца. Того, кто однажды уже спас нас от участи, что страшнее смерти.

Возможно, Магнус с самыми сильными братьями готовит сильнейшее колдовство, что спасёт Город света, или же ведёт переговоры с Леманом — но я уверен — он не опускает в бессилие руки, видя полчища врагов. Ведь это — наш Отец.

Наконец мы добежали до входа на площадь Возрождения, названную в честь легиона, переродившегося после нахождения Магнуса. Стоявший в центре дредноут 'Осирон' проводил наш отряд плазменными орудиями. Думаю, нас уже давно заметили и определили нашу принадлежность, но лишняя предосторожность не помешает, поэтому я негромко произнёс в вокс-передатчик.

— Свои.

Я огляделся. Площадь являлась местом сбора выживших легионеров нашего боевого братства. Недалеко от нас, на площади прямиком за нашими укрытиями собирались уцелевшие силы местного ополчения. Дисплей шлема показал наличие ста двадцати четырёх космодесантников Тысячи Сынов. Во главе с командором братства они рассредоточились на юго-восточной, дальней от нас стороне, и только два дредноута стояли в центре, контролирую входы на площадь. Остальные братья, наверное, ещё не успели отступить.

Я выслушал приказания лорда-командора и вместе со своим отделением стал укрепляться на уже занятой легионерами стороне площади. Спустя десяток минут я опустил ствол болтера на вырытый бруствер и замер, вглядываясь в то направление, откуда пришло моё отделение. Никого не было. Ни Волки, ни бойцы нашего братства не ступали на площадь. Волки — понятное дело, перегруппировываются и собирают силы, но где же наши отступающие силы?

В голове раздался равнодушный голос штатного Атенейца, транслирующего информацию в головы собравшихся на площади.

— Выжившие шестого братства в сборе. Заканчивайте оборонительные приготовления — предположительно через двести десять секунд передовые отряды Волков дойдут до ваших позиций.

Когда до нас дошёл смысл сказанного, на площадь опустилась тишина. Стихли редкие разговоры и приказания. Даже неподвижные 'Осироны', казалось, замерли ещё неподвижнее. Все думали только об одном. Мы — сто двадцать четыре легионера — всё, что осталось от Шестого Братства.

Да, мы знали, что большие потери неизбежны — последняя орочья кампания Каменки Тройки это ясно показала, но... неужели все те, с кем мы ходили в бой, делили еду, спорили в жарких дружеских дебатах — мертвы? Рука разжалась, и рукоять болтера выскользнула из неё. Сто двадцать четыре из более чем тысячи...

Тишину разорвал гулкий голос лорда-командора, снявшего шлем.

— Братья! Я знаю, чем для вас были павшие, и знаю, что за боль вы испытываете в своём сердце — знаю потому, что такая же боль разрывает и моё. Но сейчас — не время для печали. Фенрисийцы наступают — и они не пощадят ни простых жителей Тизки, ни всё то, что мы создали.

Командор посмотрел на наши безмолвные ряды.

— Но надежда ещё есть — часть братьев занята эвакуацией как людей, так и знаний. Наша задача — дать им для этого время. Держитесь за каждую пядь земли, бейтесь до последнего! За Магнуса и Просперо!

Сто двадцать четыре человека — пусть и модифицированных Астартес — не так уж и много. Но рёв, который мы издали, наверняка был слышен даже на пирамиде Отца.

— За Магнуса и Просперо!

Казалось, даже шум далёкой битвы стих, слушая наш клич.

— А теперь — готовьтесь к бою, последнему бою для всех нас. Волки превосходят числом Легион Тысячи Сынов в десятки раз, их поддерживают Легион Кустодес и Сёстры Безмолвия — но не забывайте, кто мы есть! Теперь нас считает изменниками весь Империум и сам Император — что же, пусть, но тогда и нам плевать на все запреты Никейского совета. Только что Атенейец Первого братства передал приказ самого Айзека Аримана — используйте всё свои психические силы, дабы сдержать врага!

Шестое братство поражённо замерло, а потом взорвалось радостными возгласами. По итогам Никейского Совета Магнус приказал нам не использовать свои пси-силы, и мы следовали его приказу. Следовали, даже умирая и теряя братьев — мы не могли оспорить приказ Отца. Болтеры и небольшое количество тяжёлого вооружения — вот и всё, чем мы встречали врага, с лёгкостью опрокидывающего наши порядки техникой и артиллерией. Мы слабы в ближнем и огнестрельном бою — но нет нигде в Империуме более сильных псайкеров, чем псайкеры из Тысячи Сынов!

Я снял шлем и поднял лицо. По коже, смывая слёзы, застучали капли дождя. Ударила молния. Отец любит нас — я ещё больше уверился в этом. Айзек не мог приказывать нам в таких важных вопросах самостоятельно — значит, он передал нам приказ Магнуса, не желающего более видеть наши смерти, смерти своих сыновей. Я радостно засмеялся — и со мной смеялись все мои братья. Теперь настало наше время — время Тысячи Сынов, время Пирридов и Рапторов, Коррвидов, Атенейцев и Павонидов.

Так, смеясь, мы встретили первую атаку Волков. Выкатившаяся из проходов между пирамидами орда накатывала на наши жидкие ряды. Казалось, они сомнут нас с такой же лёгкостью, с какой сминали до этого. Казалось.

Что видели перед собой Волки? Жалкую сотню космодесантников, не способных, как оказалось, оказать им достойное сопротивление в честном бою. Но честном — только на их взгляд. Они даже не стали открывать болтерный огонь — лишь активировали свои излюбленные Морозные лезвия. Практически все опытные воины Тысячи Сынов, как и большая часть флота и тяжёлой техники, сражались за тысячи световых лет от Просперо, и Волки уже знали об этом.

Что видели перед собой легионеры Тысячи сынов? Варваров и дикарей, убийц, что разрушили всё то, что было дорого их легиону. То, что испытывали Сыны Магнуса, даже нельзя назвать ненавистью — слишком уж слабо это слово отражает их чувства. Дикий коктейль ярости, злости, ненависти и боли потерь — и всё это мы обрушили на фенрисийцев.

Я закрыл глаза и сосредоточился, мысленно скорректировав с помощью Атенейцев свою атаку. Немногочисленные выжившие Коррвиды подсказали наиболее выгодные для атаки способы, и Пирриды с Рапторами впервые за бой выплеснули свою мощь на поле боя, выкладываясь без остатка.

Удар был по-настоящему страшен. Волков рвало в клочья, жгло адским варп-огнём, сдавливало в чудовищных тисках и давило тоннами камней. Несколькими рунными жрецами занялся командор — и их буквально испепелило. Бушующий вал атаки нескольких сотен Астартес захлебнулся и начал откатываться назад — но уйти не смог никто. Все фенрисийцы остались лежать тут.

Кто-то из наших победно закричал — и все братья поддержали этот крик. Я рвал свои лёгкие, выплёскивая в воздух напряжение несостоявшейся схватки. Волки, что с такой лёгкостью убивали братьев, теперь, словно побитые шавки, начали позорно отступать перед втрое уступающим им числом противником.

Нас прервал командор. По вокс-связи раздалось:

— Бойцы, это был лишь передовой отряд! Сейчас они подгонят тяжёлую технику. Рапторы, координируйте атаки с помощью Анетейцев и уничтожайте их как можно быстрее. Командует вами брат Орий. Пирриды — на вас пехота. Перекрывайте им огнём обзор и сжигайте! Подчиняетесь лично моим командам.

Раздались утвердительные возгласы.

— Корунд, Норий, на вас — рунные жрецы.

Два Ауксилия слитно кивнули.

— Павониды, без прямого приказа в бой не вступать. Рассредоточьтесь по линии укреплений и занимайтесь ранеными. Командование — на брате Сигиро.

Совсем молодой паренёк радостно улыбнулся. Впервые поручили подобное? Магнус, какие же юнцы сегодня идут в бой.

— Коррвиды, осуществляете общую поддержку. Брат Синистор, ты самый сильный провидец на этой площади — остаешься со мной, будешь рассказывать мне всё, что видишь.

Невероятно низкий космодесантник — результат не до конца исправленных Изменений Плоти — торопливо подбежал к укрытию командора и тут же передал через Атенейца сигнал о готовности к бою. Все положили пальцы на нажимные пластины болтеров и замерли в напряжении.

Враг не заставил себя долго ждать — буквально через несколько секунд, проломив стены домов, на площадь выскочило два 'Носорога'. Выскочило и тут же остановилось, открыв миру развороченные внутренности и месиво, оставшиеся от Волков — слитная и скоординированная атака более чем сорока Рапторов и не такое остановит.

Пешие Астартес атаковали с трёх проходов, встретив просто шквальный болтерный огонь. Не замедлив ответить, фенрисийцы стали продвигаться вперёд. Да, когда ты в несколько раз превосходишь врага, можно и числом давить. Над ними пронеслись дымные следы — и упёрлись в наши кайн-щиты. Бесполезно — кроме той атаки, мы почти не тратили наши пси-силы, так что теперь с лёгкостью держали залп вражеской артиллерии.

Хотя свою роль — отвлечь нас от пехоты — артиллеристы исполнили. Пока Рапторы были сосредоточенны на щитах, Волки продвинулись практически вплотную к нашим позициям. Многие не носили шлемов, так что мы могли спокойно любоваться перекошенными лицами Волков и столь же спокойно вгонять в них болты.

Но, несмотря на болтерный огонь, враг неумолимо приближался к нашим позициям. Вот один брат упал с оторванной головой — не выдержал локальный кайн-щит, другого прямо за укрытием приводил в порядок какой-то Павонид. По волчьим рядам уже пронёсся радостный вой, но я улыбался им навстречу, чувствуя формирующееся заклинание. Инферно, сформированное практически шестью десятками Пирридов...

По вокс-связи раздался голос командора:

— Ложись!

Легионеры разом упали на землю, стараясь сделаться как можно меньше. Не один я тут такой чувствительный, хех. Все братья уже поняли, что планируют сделать Пирриды. А Волки... Эти глупцы были уже в паре метров перед нами. Ощущая чудовищное по своей мощи высвобождение энергии варпа, я закрыл глаза и усилил щит, прикрывавший меня и пару легионеров.

Земля дрогнула, на мгновение пахнуло жаром и всё стихло. Стих шум болтерных выстрелов, стихло шипение плазменных орудий дредноутов, стих рёв накатывающей орды. Если я не ошибся, и это действительно Инферно... Магнус, только бы гражданские успели эвакуироваться. Эманации подобного заклинания слишком сильны для обычных людей.

Прямо над головой раздался истошный вопль. Он был настолько силён, что буквально забил слуховые каналы шлема. Я немедленно перекатился и встал на одно колено, водя стволом болтера по сторонам. Всё было в дыму, но с помощью шлема я увидел источник звука.

Совсем молодой Волчонок. Он шёл в бой в неполной броне, без шлема, что и спасло его в какой-то мере — доспех расплавился и буквально залил раскалённым керамитом тело фенрисийца, но голова только немного обгорела. Судя по всему, он вырвался вперёд и не попал в эпицентр, что и дало ему лишние минуты жизни — Инферно полностью испепеляет только в центре заклинания. Он прекратил кричать и с мольбой глядел на меня, жалобно поскуливая.

Я наклонился над ним и положил руку на обгоревшие волосы. Волчонок с трудом поднял голову, ловя мои взгляд. Красивые серые глаза со страхом и надеждой взирали на меня. На лице не было застарелых шрамов — только свежие раны и ожоги. Вилась одна рунная косичка — второй бой? Магнус, какие же они ещё юные...

Коротким импульсом я превратил мозг Волка в кровавую кашу и осмотрел поле боя. Всё ещё было в дыму, но дисплей шлема вывел мне текущую сводку битвы. Инферно — странное заклинание. Странное и страшное. Изобретённое ещё учителем нашего отца, оно невероятно энергозатратно, но при этом невероятно эффективно. С одинаковой лёгкостью оно испепелит и дерево, и адамант, и плоть. Интересно, почему они применили именно его? Тут бы лучше подошёл Адский Огонь или Массовое Испепеление. Хотя Коррвиды, думаю, нашли наилучшие решение в данной ситуации.

По полю боя потянулась фиолетовая дымка — слишком много сил варпа было использовано. Да, нас ещё много, и силы свои мы контролируем, но надолго ли?

Наступающая волна Волков была практически полностью испепелена, и только пара фенрисийцев успели прорваться за укрытия и убить нескольких братьев. Не рассчитали Пирриды.

На дисплее шлема отразилось число легионеров. Сто одиннадцать в строю и ещё троих приводили в порядок Павониды. Подошедший Орий хлопнул меня по плечу.

— Ну что, брат, славная битва? Разменяли десяток на несколько сотен — такое только в легендах увидеть можно.

Я грустным взглядом посмотрел на него.

— Брат Орий, ты думаешь, Волки будут помнить об этом? В своих эпосах они упомянут лишь то, как они в начале осады резали Тысячу Сынов, не применяющих магию, как скот на убой. Будут восхвалять своё мастерство битвы, с помощью которого, якобы, жалкие колдуны и были побеждены.

Орий расхохотался и подмигнул мне:

— Ты всё такой же пессимист. Какая нам разница, что там будут говорить Волки — нам важно то, что запомним и передадим летописцам все мы. — Он обвёл рукой площадь. Как раз в этот момент дредноуты добивали выживших Волков, с хрустом давя тела. Варварство, конечно, но стоит беречь батареи и боеприпасы.

— Собственно, зачем я к тебе подошёл. Вот — Орий кивнул на стоявших недалеко двоих Рапторов — лучшие среди всех, ну, кроме меня и тебя, разумеется. Всего лишь Ревнители — но сам понимаешь — практически все легионеры выше Практика и ниже Свободного Адепта далеко отсюда. Твоя задача такая — берёшь их под своё командование и выбиваешь Сестёр Безмолвия. Тактику против них ты знаешь лучше меня — так что не буду ничего говорить.И главное — не смей тут умереть без меня!

Орий с широкой улыбкой развернулся и ушёл в сторону центрального укрепления.

Сёстры? Ожидаемо. Их использовали в самом начале осады, но видя, что мы не используем магию, отвели назад. Слишком уж они важны, эти антипсайкеры. Я обратил внимание на двух Рапторов, что со смущением и восхищением — я чувствовал это даже сквозь забрала шлема — разглядывали меня.

— Братья...

Они наперебой воскликнули:

— Норт!

— Тари!

И замолчали. Юнцы...

— Бойцы! — они подтянулись, жадно разглядывая меня. Надо было сразу пресечь все те глупые разговоры, что велись обо мне после той орочьей кампании. Было бы проще. Определённо.

— Нашу задачу вы слышали. Тактика следующая — объединяем сознания и общими силами мощными телекенетическими ударами направляем ближайшие крупные обломки в сторону парии. Если обломков нет — выбиваем их из земли и зданий. Но это — только по команде, если мой первый удар не убьёт Сестру. Главенствующий разум — мой, вы только поддерживаете и даёте все силы, что можете уверенно контролировать. Если чувствуете, что варп выходит из под контроля, сразу же прерывайте контакт и действуйте по стандартной схеме. Расклад понятен?

— Так точно. — хором.

— Отлично. — Я начал разворачиваться в сторону вероятной атаки Волков, но меня отвлёк вопрос Норта.

— Брат, прошу простить моё любопытство, но позвольте задать вам один вопрос. Среди нас, я имею ввиду всех братьев ниже Философа, о ваших силах ходит множество слухов. Правда ли, что вы владеете почти всеми ступенями Ярости Шторма, Безграничной Воли, Вихря Разрухи, Психокинеза и всеми формами Изгнания? И хоть ваш ранг — Адепт, но по силе вы близки к Свободному? А...

Я прервал его.

— Брат Норт, простите, что прерываю ваш единственный вопрос — я иронично посмотрел на него, — но сейчас не время для такого разговора. Вот когда отобьём мы атаку Волков — так обещаю, немедля свожу вас в место для диспутов и всё вам подробно расскажу.

Я с улыбкой смотрел на него. Он улыбнулся в ответ и радостно кивнул головой. Что же, в этой ситуации одно хорошо. Не думаю, что мы оба выживем для этого неудобного разговора. Во всём надо искать свои плюсы, не так ли?...

Размышления прервал Синистор, через Атенейца передавший весть о приближающихся волках. Остатки Шестого Братства приготовилась к бою, направив стволы в сторону приближающегося врага. Волки уже знают, что нас сходу не взять. Теперь к нам придёт что-то потяжелее 'Носорогов'. Я скривился, почувствовав удары артиллерии по общему щиту. Ещё и это...

Братья замолкли, напряжённо водя стволами болтеров. Теперь, когда многие уже потратили много сил, стоит больше полагаться на свои болтеры. По воксу раздалось.

— Все Рапторы и Пирриды, кто ещё может применять магию без опаски, сосредоточьтесь на технике врага. Пехотой займутся братья с тяжёлым вооружением.

Спустя несколько секунд на площадь ворвался 'Хищник'. Удар Телекинетиков, пусть и ослабленный, буквально перевернул танк, вбив его в камни мостовой. Силён Орий. Но это — пожалуй, всё, что они могут. Слишком много сил уже потрачено, того и гляди варп прорвёт реальность.

Хлынувшая одновременно с танком пехота стремительно рванула к нашим позициям. Сипло зашипели плазмопушки дредноутов, зарявкали болтеры, раздались первые взрывы плазменных гранат. Приберегли братья напоследок. То, что мы вряд ли сдержим эту атаку, я понял, увидев силуэт 'Лэндрейдера' вдалеке и вынырнувший из прохода ещё один 'Хищник'.

Заметил я это краем сознания, занятый поиском главной опасности для братьев — Сестёр Тишины. Будь я на их месте, просто спрятался бы на близко расположенном к нашим укреплениям здании и отстреливал бы космодесантников легиона. Примерно на таком вот двухэтажном каменном домике, что стоит прямиком над нашими рядами. Я тщательно осмотрел его в варпе и улыбнулся. Пусто, слишком пусто для варпа.

— Тари, Норт, объединение!

Подхватив разумы послушно открывшихся Сынов, я аккуратно взял их силы, соединил со своими и мысленным щупом обхватил домик со всех сторон. Аура парии, даже прячущейся, всё равно оказывала серьёзное сопротивление, но я успел в последнюю секунду. Уже рассыпающимся щупом я на пределе объединенных сил троих колдунов из Тысячи Сынов послал импульс телекинеза. Да, контролировать свои силы на всём протяжении работы телекинеза — то, чему учат всех Рапторов с самого начала обучения, но с париями надо работать по-другому.

Мы не можем воздействовать на них прямой силой варпа, и наша сила в пределах их ауры просто не работает — однако это ничуть не мешает нам похоронить их под тоннами земли или запустить издалека кучу камней с огромной скоростью — вот, по сути, единственный способ псайкеров бороться с антипсайкерами.

По дому будто хлопнул ладошками огромной великан размером с Титана. Казалось, его разом сжали со всех сторон, превращая в каменное крошево. Даже обладай Сестра Безмолвия живучестью некронов, чего, естественно, быть не могло, ей бы не поздоровилось. Минус одна пария есть.

Отвлекла меня страшная боль умирающего разума. Тари... Я разом разорвал контакт, возвращаясь в реальный мир, и едва успел заблокировать удар Волка, спустя несколько секунд размазав его телекенетическим импульсом.

Ситуация на поле боя складывалась не в лучшую сторону. Рапторы при поддержке 'Осиронов' уничтожили второй 'Хищник', но 'Лендрейдер', выпустив из своего нутра шестерых Терминаторов, добивал последний дредноут. Волки, несмотря на плотный огонь, успели добежать до наших позиций, и завязался рукопашный бой, который мы стремительно проигрывали. Обессиленные Рапторы, остатки Корвидов и Павонидов прикрывали группу Пирридов, готовящих какое-то мощное заклятие, но их строй вот-вот прорвут Терминаторы.

Я огляделся, ища Тари и Норта. Первый лежал, раскинув руки в стороны. Броня была проломлена сразу в нескольких местах. Мёртв. Второй добивал раненого Волка. Справится.

Я сосредоточился на Терминаторах. Сильны, заразы, но у и меня ещё остались силы. Воздействовать прямым импульсом? Слишком затратно, да и не хватит меня на всех. А вот если опосредственно...

Развороченный 'Носорог', стоявший здесь с начала сражения, резким рывком поднялся воздух и с огромной скоростью протаранил ряды Волков. Раздался дружный вой. Лишь один Терминатор смог отпрыгнуть в сторону, остальных вмяло в камни площади.

Я покачнулся. Из носа и ушей потекла кровь. Перенапрягся. В голове на миг зашептали потусторонние голоса, но я усилием воли воздвигнул несколько ментальных барьеров — на первое время хватит. Ладно, теперь надо помочь Норту. Я обернулся, ища его взглядом, но не успел ничего сделать. Непонятная сила приподняла меня и впечатала в стену полуразрушенного дома. Стена странно покачнулась, и дом сложился на меня. Фраг, фраг, фраг!

Я собрал накопившиеся силы и осторожным импульсом разбросал обломки, навалившиеся на меня. Не хватало ещё вызвать провал в варп. С трудом поднявшись, я едва не выстрелил в демона, рвущего какого-то Волка прямо передо мной. Я не ощущал самопроизвольных прорывов варпа, значит, его могли призвать только братья, так что меня он не тронет. Но чем же они заплатили за службу? У нас и так мало сил, и тратить их на опасные призывы — слишком беспечно.

Ответ мне дал брат Аврелий. У него не было уже и второй руки, и он стоял на коленях, привалившись к брустверу. Шлем лежал на камнях, и я отлично видел губы, что шептали на древнем наречии демонов. На каждом выдохе из рта вырывались кровавые пузыри:

— Согласен... только... не тронь...моих братьев...и... обычных... лю...де...

Вспышка демонической энергии отбросила меня на обломки, из под которых я только что выбрался, и разлом варпа поглотил молодого брата. Вылезший из провала демон облизнул раздвоенную пасть длинным языком и прыгнул на бегущего к нам Волка. Фенрисиец находился примерно в двадцати метрах от нас, но для этого демона расстояние помехой не было.

Братья, бедные мои братья. Обессиленные, израненные, они могли заплатить демонам лишь своей душой. Всё для Отца. Всё для Просперо.

Я поднялся с земли и направил болтер в сторону ближайшего фенрисийца, в тот момент добивавшего моего собрата пилотопором. Нажимная пластина послушно поддалась. Отдача ударила в плечо, но врага просто снесло, разнеся его по частям. Вливать энергию варпа в болты — хорошая придумка, поданная одним из простых Философов ещё в начале Великого Похода. Тогда всё было так просто и понятно...

Я короткими очередями перечёркивал фигуры Волков. Занятые моими братьями, они были лёгкой мишенью. Один, другой, третий. Магазины кончались один за одним. Мной решили заняться лишь к конце четвёртого. Рявкнула сдвоенная лазпушка "Лэндрейдера", и укрытие, за которым я прятался, разлетелось земляным крошевом. Я рванул вперёд, петляя за разнообразными насыпями. "Лэндрейдер" выстрелила ещё дважды и переключился на более лёгкие мишени.

Но теперь мной решили заняться обычные Волки. Я вбил остаток болтов в выскочившего прямо передо мной фенрисийца и перевесил болтер на плечо. Нет времени на перезарядку. Нужно что-то для ближнего боя — и желательно как можно быстрее. Взгляд заметил валяющийся на земле посох — психопроводник. Наверное, обронил кто-то из легионеров. Я немедленно поднял его и проверил резерв. Ну, удара на три хватит.

Дисплей шлема высветил сводку боя. Из Тысячи Сынов выжило лишь тридцать девять человек, и сейчас их число продолжало сокращаться. Я направился к самому крупному сосредоточению наших сил — там продолжал сражаться сам командор. Остальные легионеры должны поступить также. Поле боя скрывал густой дым, так что Волки могли ориентироваться лишь на сенсоры доспеха. Сенсоры, которые можно и обмануть.

Я неожиданно возник прямо за спиной сержанта Волков и вбил посох в его позвоночный столб. Психопроводник словно бы и не заметил пластины керамита. Старый, покрытый шрамами и церемониальными украшениями ветеран попытался обернуться, но ноги подвели его. Фенрисиец рывком перевернулся на спину, пытаясь увидеть лицо своего убийцы. Мои губы перечеркнула усмешка. Умри, шавка.

Самоуверенность до добра не доводит — отвлёкшись на добивание старого Волка, я пропустил появление молодого. Возникнув из дыма, точно некронский дух, он резким рывком приблизился ко мне и занёс свой пиломеч. Я отпрыгнул и на всей возможной скорости описал посохом полукруг.

Щенок повёлся. Радостно оскалившись, он двумя прыжками сократил расстояние между нами и принял мой удар на свой пиломеч. Он ожидал, что адамантовые зубья с лёгкостью перепилят пусть и такое же адамантовое, но всё же относительно тонкое древко, а потом и меня. Я улыбнулся.

Поток чистой энергии вырвался из посоха и превратил верхнюю часть Волка в месиво плоти и металла. Не знал, что такое психопроводник библиариумов? Вот он, яркий пример превосходства знаний.

Я дернулся в сторону, где сражались мои братья, но что-то держало мою ногу. Я посмотрел вниз. Видимо, отпрыгнул я на сержанта Волков, чем тот и воспользовался. В последней агонии он вцепился заточенными зубами в мою голень, кроша металл доспеха. Задержать меня, пусть и на несколько секунд, давая шанс своему собрату... достойно. Я поднял лежащий неподалёку пиломеч и отрубил голову, даже не пробуя разжать зубы. Теперь надо поспешить. Значки моих братьев на экране шлема продолжали гаснуть.

Я, предупредив командора, вынырнул из пелены дыма. Все выжившие из нашего братства собрались на маленьком пятачке посередине площади. Нас осталось девятнадцать. В густом фиолетово — багровом дыму раздавались вопли Волков и варп-сущностей. Братья, отдавшие свои души ради защиты Просперо, дали нам небольшую передышку. Хотя 'Лэндрейдер' будет демонам не по зубам. Я спросил подошедшего Ория:

— Что с 'Лэндром'?

— Пирриды вторым Инферно жахнули. Едва успели до того, как Волки прорвали наш строй.

Хоть это радует. Я не ожидал, что мы сможем отбить эту волну, но самоотверженность Тысячи Сынов, готовых не только жизни — души отдать, видимо, удивила даже фенрисийцев. Смертельно удивила.

Но это — уже точно всё. Сейчас демонов изгонят в варп, подгонят пару 'Хищников' — и пойдут в атаку. В лоб теперь не попрут — слишком много они потеряли на этой площади. Начнут с артиллерии.

Я присел рядом с остальными братьями и устало закрыл глаза. Все, даже командор — весело смеялись, шутили, рассказывали, что будут делать после восстановления Просперо. Орий вслух мечтал о создании своего направления магии, чудом выживший Павонид — Илир из моего отряда рассказывал, какие великолепные виды были у него в родном городе.

Все мы знали — всё Просперо, кроме Города Света, было превращено в радиоактивные пустоши орбитальными ударами, но продолжали верить, что обязательно посетим чудом уцелевший город. Я смеялся и шутил вместе со всеми — и все наши чувства были искренне настолько, насколько это возможно

Всем нужно что-то светлое на краю гибели — и мы нашли это в весёлом разговоре ни о чём.

Где-то у пирамиды Пирридов гулко бухал Титан, слышались крики разрываемых Волков и изгоняемых демонов, взрывались боеприпасы в горящих танках — Шестое братство Тысячи Сынов не обращало на это внимания. Все мы знали, что умрём буквально через десяток минут, но лишь громче смеялись и шутили, и, когда прозвучал сигнал готовности от последнего выжившего Коррвида, мы, радостно скалясь, подскочили с земли и развернулись в сторону врага.

Командор весёлым голосом отдавал приказы.

— Братья, построение — круговая оборона! Не жалейте боеприпасов, гранат и пси-сил — мы уже мертвы, а мёртвым нечего опасаться!

Слова командира прервали разрывы ракет на нашем кайн-щите. Один из Рапторов обессиленно рухнул в обморок. Орий пробормотал

— Больше снаряды тратить не будут — убедились, что у нас ещё есть щит. Техникой пойдут.

Так оно и случилось. В дымке Имматериума раздался рёв и скрежет гусениц. Перелетев насыпь и задавив двоих братьев, в центре нашего круга оказался 'Носорог', сразу выпустивший десант. Одновременно с ним в бой пошли пешие Волки. Плохо.

Я крутанулся на пятках и открыл огонь заряженными варпом болтами. Несколько братьев с тяжёлым вооружением поступили также. Девять фенрисийев были изрешечены в мгновение ока, но прежде чем мы успели нанести слитный удар по БТРу, он короткой очередью шторм-болтера располовинил Ория. Старый друг...

Волки с лёгкостью прорвались сквозь наш жидкий огонь, навязывая ближний бой. Мы стали спиной к спине, не давая окружившему нас противнику ударить братьям в спину.

Стоявший справа от меня Илир упал с перерубленными ногами — но сделавший это Волк ничего больше не успел, упав от моего выстрела. Последние мои силы ушли на 'Носорог',и стрелял я обычными болтами, но болтер есть болтер.

Сквозь шум боя пробился слитный вой. Я на мгновение прикрыл глаза, с лёгкостью работая с окружившей меня дымкой варпа. Чем ближе к Имматериуму, тем сильнее псайкер и тем большая опасность прорыва демонов, но сейчас не до осторожности.

В полукилометре от нас были Волки. Много Волков и два тусклых огонька души — дредноуты.

По воксу раздался голос заметившего подкрепление фенрисийцев командора.

— Братья, у нас уже нет возможности сдерживать врага своими силами, поэтому нам остаётся лишь нанести ему как можно больший урон! Не дайте врагу добраться до меня, задержите Волков хотя бы на минуту, и я открою проход Имматериуму на всей площади. Как только почувствуете открытие — сразу же толкайте всю силу варпа, что сможете объять — устроим им демонический прорыв!

Остатки Шестого Братства беспрекословно повиновались, всё отлично понимая. Не могли не понимать подобное те, кто изучал магию долгие и долгие годы и десятилетия. Я занял место командора, сейчас на коленях стоявшего вместе с ранеными в центре круга.

Всадив последние болты в фигуру выскочившего из дымки вульфена, я отбросил опустевшую обойму и покрепче перехватил посох. С десяток обойм ещё висело на броне,но на перезарядку не было времени. Ну, кто теперь? Вдалеке показался тёмный силуэт, слишком тонкий для космодсантника. Сестра Тишины!

Я рванул к ней, оставив круг легионеров во главе с командором позади. Если она подойдёт слишком близко, варп откажется нам подчиняться, и легионеры не смогут вызвать провал! Быстрее, пока она не успела подойти к братьям!

Сестру охраняли два Волка — ветерана. Да, это не сержанты, но всё равно каждый из них превосходит меня в ближнем бою. Всё-таки попробовать перезарядить болтер? Долго, слишком долго, а враги уже заметили меня. Я не справлюсь с ними один. Нет, только не с такими силами. Но если... В голове промелькнула мысль. Я понял, как мне помочь братьям.

Придётся идти в ближний бой. Да, даже с психопроводником у меня нет шансов против двух опытных фенрисийцев — но посох лишь даст мне лишнее время. Я проверил, сколько сил варпа могу обхватить за раз — Сестра Тишины мешала, но на локальный прорыв хватит даже с избытком.

Собрав всю имеющуюся в посохе энергию, я ударил ею не по Волкам и Сестре — а прямо в камни мостовой перед ними. Аура парии серьёзно мешала, практически сводя всё колдовство на нет даже на такой дистанции, и удар вышел сильно ослабленным, но хватило и этого. Поднятая земля закрыла им на секунду обзор, и я рванул вперёд.

Очутившись прямо перед Сестрой Безмолвия, я изо всех сил дёрнул все возможные для меня силы варпа на себя. Сейчас, пока она прятала свою ауру, я, пусть и с трудом, но мог на пределе своих возможностей выполнять простейшие манипуляции с варпом. И толчок — как раз одна из них.

В ускорившемся сознании относительно медленно открывающийся пролом захватил и меня, и замахнувшихся силовыми мечами фенрисийцев, и мою главную цель — парию.

Всех нас ждёт ужасная смерть — твари варпа не знают пощады, и я знал это. Но уже чувствуя дыхание смерти — я улыбался. Сделать всё, что возможно, отдать себя целиком за то, что защищаешь — разве не достойная смерть для пусть и бывшего, но всё же капитана Тысячи Сынов?

Короткая вспышка — и открывшийся портал в варп поглотил четыре фигуры.

3 Глава

Вне времени, вне пространства.

Варп — иное измерение, являющееся неким духовным отражением мира. Тех, кто имеют к нему доступ, называют псайкерами и колдунами — и называют почтительно и осторожно. Пси-силы дают не только огромное могущество, но и столь же огромную опасность и ответственность. Перенапрягший силы псайкер необратимо вызовет на месте себя пролом в ткани пространства, ведущий в 'море душ', как ещё называют варп. И оттуда, с самых разных планов варпа, немедленно выйдут страшные создания. Создания, что чуют малейший проблеск реальности в среде Имматериума — и спешат туда. Их называют демонами.

'Море душ' буквально кишит ими. Созданные из эмоций и чувств всех разумных, что когда — либо населяли вселенную, они не имеют числа. После смерти души смертных попадают сюда — и пожираются демонами. Таков удел большинства, и только самые сильные из псайкеров могут избежать этого.

Варп — неоднороден. Не зря его сравнивают с морем — у него бывают и шторма, и течения, даже подобия приливов и отливов!

А ещё, как и у всех морей, у него есть глубины. Места, в которых обитают настолько могущественные и сильные сущности, что, имей они желание уничтожить Вселенную — хватило бы и секунды. Да и просто имей они желания — не поздоровилось бы и реальности, и Имматериуму. Но эти сущности не имеют сознания — и лишь это удерживает наш мир в том шатком равновесии, в каком он держится последние миллиарды лет.

Загадочные Древние, Боги Хаоса, Император — кто-то считает их сильнейшими сущностями из когда-либо существовавших, но по сравнению с тем, что обитает в глубинах 'моря душ', они лишь спичка по сравнению с Солнцем.

И, как спичка не может повлиять на Солнце, так и Император, и Боги Хаоса не могут что-либо сделать с этими существами. Даже нити вероятности, в которых участвуют подобные существа или влияние их силы — закрыты от них.

Сущность шевельнулась. Возможно, кто-то скажет — сущность встряхнулась после долгого сна, если бы существовало понятие сна или понятие встряхнуться для подобной силы. Как бы то ни было, сущность шевельнулась. И простое это простое движение привело в действие силы, что отразились на многих мирах.

И странным образом, тем самым случаем, что так любит вмешиваться в дела великих, колебания силы от этого движения нарушили сразу два хитроумных плана Великого Комбинатора, больше известного под именем Тзинч. Возможно, их было куда больше, чем два — но понять все планы Изменяющего судьбы не способен никто, кроме него самого.

В варпе нет понятия времени — на его просторах пересекается и прошлое, и будущее. Реальный мир — вещь более упорядоченная, и только с его помощью можно немного определить временные границы 'моря душ'. Сейчас, согласно летоисчислению людей, шла третья тысяча лет развития их цивилизации.

Погибший на жертвенном столе студент... Стоило ему только попасть в 'море душ', как к его сущности, подобно пираньям, направились демоны варпа. Словно какой-то деликатес, они начали пожирать его сопротивляющуюся сущность, но некая могущественная сила не дала им завершить начатое.

Владыка Судеб задумчиво осматривал сильно повреждённую душу. Колдун был силён, очень силён — но практически не использовал своей силы. Только под конец своей жизни он смог показать хоть что — то, но ситуации это не изменило. Но какая мощь! Если сделать его полностью верным и раскрыть потенциал...

Да, потерян верный слуга Корр"Агор, чья сущность была буквально аннигилирована — но приобретённое с лихвой это окупит.

Тзинч на мгновение замер, просматривая нити вероятности. Недавно осознавший себя и свои способности, он каждый раз с наслаждение пользовался ими. Вот и сейчас — видя, как его будущий чемпион будет побеждать сильнейших слуг других могучих сущностей, что силой равны самому Архитектору, он улыбался — и эта улыбка зеркально отражалась на остальных головах.

Повелитель Перемен усилием воли менял своего будущего слугу. Убрать психологические барьеры, укрепить связь с Имматериумом, усилить психическую мощь... Работа увлекла молодую сущность. Непростое это дело — создать не просто слугу, а ближайшего помощника, полностью верного и в будущем практически не уступающего в силе!

Тзинч был неосторожен — возможно, понадеялся на нити вероятностей, что при любом раскладе обещали удачный результат, или же просто увлёкся — обрётшая разум всего несколько веков назад сущность всё ещё допускала ошибки...Но, как бы то ни было, поток психической силы, что не был виден ни в одной из нитей вероятности, вырвал трансформированную и всё ещё сильно повреждённую душу из психических манипуляторов Великого Архитектора и в своём движении увлёк её в невероятно далёкие эмпиреи.

Изменяющий Судьбы больше не ощущал душу своего будущего сторонника. Он бессмысленно искал его сначала в своих владениях, потом — во всём обозримом варпе, туда, куда только мог дотянуться. Пусто. Но как же? Нити вероятности говорили лишь о его будущем возвышении! Все головы Великого Архитектор злобно щёлкнули и завопили.

Имматериум потряс чудовищный по своей силе психический вопль.

* * *

Астартес пустым взглядом смотрел сквозь окуляры шлема на множество появляющихся и тут же пропадающих щупалец, клыков, глаз и прочей подобной мерзости. Демоны варпа лезли сплошным потоком на проблеск реальности в беспросветном море Имматериума, но сферический щит держался. Сейчас, когда излишний перерасход сил не мог вызвать провал варпа — так как дело происходило уже в самом варпе, можно было без опаски использовать за одно заклинание даже максимальный резерв охватываемой силы. Раз за разом. К примеру — раз за разом ставить энергозатратные кайн-щиты или использовать Искажение Времени — собственно, чем и занимался всё это время космодесантник.

Космодесантник являлся легионером Тысячи сынов — об этом ясно свидетельствовали изображения зубчатого солнца на броне. В руке он держал посох-психопроводник с навершием в виде золотой Аквиллы, на плече висел болтер, на броне — запасные магазины к нему, что легионер так и не успел потратить за бой.

Легионер размышлял. У него осталось не так уж много времени — хоть внутри сферы кайн-щита и действует поле Искажения Времени, но сильные сущности Имматериума не дремлют — и наверняка спешат сюда. Однако мысли просперианина занимало вовсе не его дальнейшая судьба, а то, что случится с его Родиной — здесь, в варпе, силы библиариума невероятно возросли, и он с небывалой ранее лёгкостью прозревал нити вероятностей как будущего, так и прошлого. И увиденное пугало его больше, чем творящееся за тонкой стенкой щита.

Значит, Волки атаковали по ошибке, нелепой и безумной ошибке Лемана Русса, поверившему слову примарха Хоруса. Силы хаоса... Ранение Воителя... Ложные Боги... Отец, пытающийся предупредить Императора... Обломки Золотого Трона... Космодесантник помотал головой, избавляясь от пугающих видений. Если прошлое настолько страшно, то что же с будущим?

* * *

Тзинч, больше известный под именем Великого Архитектора, Комбинатора Судеб или ещё под десятком вариантов, внимательно осматривал кусочек реальности в бесконечном море варпа. Сейчас там, среди напирающей орды слабых тварей, находился Астартес его будущего Легиона, в этот момент решивший погрузиться в ближайшие события будущего. Астартес, что станет одним из сильнейших чемпионов Изменения. Астартес, что заставит Империум пасть. Только... стоит этому поспособствовать.

Лёгким усилием воли тот, кого знаю также как Владыку Вероятностей, увёл из цепкого захвата воли космодесантника нити настоящих событий, что сейчас происходили на таком далёком Просперо. Теперь, когда истинная суть скрыта, стоит показать ему немного иное. Леман Русс, примарх, что больше всего не желал смертей Тысячи Сынов и Магнуса, в ложном будущем представал как кровожадный варвар, алчущий крови предателей. Волки... Комбинатор оставил всё как есть, добавив немного драматичности. Чемпион должен иметь в своём сердце ненависть — и эта ненависть опалит как имперского орла, так и остальных Богов Хаоса.

То, что сейчас делал Тзинч с нитями вероятностей, наверное, не определил бы ни один эльдарский псайкер, и даже сами Древние, наверное, застыли бы в удивлении. Архитектор менял мироздание, менял само прошлое, само настоящее — но только в нематериальном плане и только для небольшой фигурки человека на убывающем островке реальности.

Тзинч был доволен.

* * *

На миг заглянув в грядущее, космодесантник закричал. Этот крик зеркально отразился и в Имматериуме — и всех мелких демонов поблизости немедленно развоплотило, остальные в панике отодвинулись подальше. Эхо от крика прокатилось по варпу, побеспокоив множество сильных сущностей, но легионер не обратил на это ни малейшего внимания. Он с расширенными от гнева глазами прозревал то, что будет дальше с его Легионом и Отцом. Да, Просперо, Город Света, Шестое братство — всё это важно, но судьба Тысячи Сыновей и Магнуса Красного важнее!

Как в бреду, космодесантник наблюдал за событиями, что должны были вот-вот разразиться или уже происходили. Вот выжившие остатки ополченцев и легионеров собрались у последнего оплота Города Света — башни Алого Короля, защитника Просперо и главы Легиона Тысячи Сынов. Плечом к плечу стояли обычные люди и могучие Астартес, объединённые одним желанием — защитить то, что было им дорого. Кто-то — скрывающихся в главном убежище под пирамидой детей и женщин, кто — то — своего примарха и величайшие знания людей, кто-то — всё вместе взятое.

Волки сплошным кольцом окружали Пирамиду Мага и защищавших её воинов. Они закончили добивать последних мирных жителей и очаги сопротивления, и сейчас ждали лишь подхода тяжёлой техники. Артиллерия била без перерыва, одним за другим отправляя полуторатонные снаряды в воздух, но объединённый кайн-щит держался.

Из-за множества провалов в варп, вызванных погибающими защитниками города, вся Тизка, кроме местности вокруг Пирамиды Отца, была покрыта стелющейся дымкой, из которой то и дело вылезали демоны. Они набрасывались на Волков и рвали их на части, но это была капля в море — фенрисийцы имели огромный перевес в живой силе, да и Сёстры Тишины с лёгкостью расправлялись с более — менее сильными тварями.

Спустя несколько минут на улицу перед пирамидой вышел сам волчий примарх, великий Леман Русс, а слева и справа от него возвышались холки двух огромных волков с окровавленными пастями. Радостно смеясь и радуясь бою, Волчий Владыка поднял вверх отрубленную голову капитана третьей роты первого братства. Тысяча Сынов безмолствовала. Раздражённо отбросив голову в сторону, Леман Русс яростно зарычал и побежал вперёд — и вместе с ним вперёд рванулись его воины, не обращая внимания на плотный огонь болтеров.

Подбегая к вражеским рядам, волчий примарх крутанулся, и, было, обрушил страшный удар на раненого легионера, поднявшего в бесполезной попытке защититься свой посох, но в последний момент лезвия пиломеча были остановлены мощной пси-волей. Магнус Красный вышел из своей пирамиды, дабы защитить своих детей. Волчья орда немедленно остановилась, и между двумя армиями остались стоять лишь два воина. Прекратились выстрелы и замолкли крики. Наступила тишина.

Смотря в глаза своему брату, Маг чётко и размеренно произнёс:

— Я не дам тебе убивать моих сыновей.

Вспышка. Серия движений, которые невозможно заметить человеческим глазом. Отброшены сломанный посох и пиломеч — в ход пошли бронированные кулаки. Ещё одна вспышка. Магнус с полуоторванной ногой обвис безвольной куклой в руках брата, поднявшего его над головой.

— Вот что бывает с предателями, брат! — С этими словами Леман Русс опускает тело Алого Короля на своё колено, буквально переламывая его пополам. Раздался громкий хруст. Вспышка.

Космодесантник чувствовал, как по его щеке потекла слеза. Вторая, третья... Он оплакивал своего Отца. Боль, что страшнее физической. Горечь, тяжёлым свинцом упавшая на сердце. Непонимание. Ярость.

Легионер Тысячи сынов закрыл глаза, снова проживая те страшные мгновения. В ушах послышался хруст позвоночника его Отца. Космодесантник до зубовной крошки стиснул челюсти, Глаза покрылись багровой пеленой. Разум, не способный забыть, снова и снова прокручивал перед собой гибель Магнуса, и с каждым таким циклом росла ненависть космодесантника.

Мелкие демоны бежали со всей возможной скоростью, и даже древние, могущественные сущности предпочитали отступать, едва завидев пылающий огонь злобы, что превосходил их силу многократно. Вот только одна сущность, самая сильная из всех, не отступила, а с какой-то даже поспешностью мгновенно переместилась вплотную к краю сферического щита.

Тзинч равнодушно посмотрел прямо в глаза космодесантнику прямо сквозь окуляры шлема и высвободил силу одного из своих обликов. Казалось, само мироздание на мгновение прогнулось, принимая за данность существование подобного могущества.

Космодесантник не дрогнул. Перед ним стоял сильнейший из демонов, что он видел, одним лишь внешним видом оказывающий серьёзное давление на разум, но Астартес уже имел дело с подобными сущностями, пусть и не такой силы. Злость от смерти Отца, угасшая с приходом удивления от лицезрения демона, возродилась с новой силой. Космодесантник понял, на кого он может её выплеснуть. На залитом слезами и кровью лице возникла кривая усмешка.

Пять Очищений один за одним влетели в такой же сферический щит варп-сущности, но демон даже не покачнулся. Астральные Зубья смогли изорвать сферу, но были развеяны лёгким пасом руки-крыла. Тогда... На руках легионера возникли багровые точки, что при хлопке ладонями друг об друга мгновенно переместились за демонический щит и двумя яркими кометами вонзились в основу ещё одной защиты.

Демон словно бы и не заметил этого и переместился ещё ближе к границе щита.

Космодесантник замер, с интересом глядя на необычное поведение сущности варпа. Оно явно сильнее его — значит, должно атаковать, поглотить, сделаться сильнее, но при этом даже не отвечает на атаки. Любопытство перебило остальные эмоции, и космодесантник спросил, даже не надеясь на ответ.

— Кто ты?

— Тзинч.

Астартес замер. Один из богов Хаоса. Один из тех, кого просил остерегаться Отец. Один из тех, кто стал причиной нападения Русса на Просперо... Мысли на мгновение затуманились. Колдун не знал, что с ним произошло только что, но на всякий случай усилил ментальные щиты.

— И что ты хочешь, странный демон по имени Тзинч?

— Слугу. Тебя.

Космодесантник засмеялся. — И что же ты предложишь за мою службу тебе?

-Месть. Волкам. Леману Руссу. Империуму.

Легионер замолчал. Он чувствовал — тем самым чувством, что всегда вело псайкера при работе с силами варпа — странный демон не лжёт. Не прекращая вливать силы в уже трещавший от натуги щит и ставя всевозможные барьеры на ментальном и прочих уровнях, он думал.

'Он предлагает мне отмщение за павших братьев и Отца. Отец... Без твоей поддержки, без поддержки уничтоженного Легиона — разве я справлюсь? Против меня — весь Империум с его бесчисленными полками Имперской Гвардии, отрядами Астартес, сам Император, что был сильнее даже тебя... Скажи мне, Отец, разве справлюсь я в одиночку? ...'

Тзинч смотрел на замершего в раздумьях человека и наверняка бы улыбался в глубине души, если, конечно, она бы у него была. Всё развивалось как нельзя лучше — согласно нитям вероятности, буквально через несколько минут будущий помощник согласится стать слугой и сыграет очень большую роль в падении Империума. А когда он узнает о спасении части легиона с его любимым примархом, пусть и немного изменившимся — верность этого колдуна не будет знать пределов.

Да, помимо совсем не простой работы над ложными нитями вероятностей, пришлось оказать лёгкое влияние на его разум, дабы он решил мстить только Империуму, позабыв про роль сил Хаоса в уничтожении его планеты, но всё не может быть идеально. Обмануть мастерски поставленные ментальные барьеры было сложно даже него, но теперь Тзинч был уверен, что космодесантник даже не вспомнит, что Просперо горит по вине Богов Хаоса. Со временем, после небольшой коррекции психики, из него получится очень сильный чемпион. Тзинч, осмотрев эту мысль со всех сторон, погрузился в перебор вариантов будущего...

Обычное течение варпа. Обычный, для Имматериума, разумеется, поток энергии, разве что немного более сильный. Но в целом — ничего необычного. Одно из сознаний Великого Комбинатора в этом облике, ответственное за контроль окружающее обстановки, после мгновенного осмотра принялась за другие явления и объекты. Поток беспрепятственно продолжил течение.

Единственное, что отличало этот поток от других — его невидимость для провидцев любого уровня. Будь Тзинч чуть менее отвлечён, находись он в своём главном облике — и он бы заметил этот поток, хотя это было бы труднее, чем выделить одну молекулу из Мирового океана какой-нибудь планеты-рая. Но... Что случилось, то случилось, а изменить прошлое неспособен даже Владыка будущего.

Пробегающий поток варпа омыл фигуру космодесантника, проигнорировав сферический щит, и изорвал невесомое плетение заклинания контроля разума. Мгновенно заметивший это Тзинч успел лишь судорожно потянуться к нитям вероятности, ища способ сохранить своего будущего чемпиона, но было слишком поздно.

Глаза космодесантника расширились. Едва только поток сорвал заклинание Тзинча с его разума, он мгновенно осознал, кто находится перед ним. Туман в мыслях мешал понять, мешал думать и соотносить факты, но теперь всё было иначе. Перед ним стоял Тзинч, Великий Архитектор Судеб, владыка неисчислимого множества демонов варпа. Тот, кто стоял за нападением Волков на Просперо. Тот, из-за которого убили Отца. В ушах космодесантника раздался хруст.

Брызнувшая изо рта кровь прокушенных щёк отрезвила. Глаза легионера яростно уставились на Архитектора, тогда как душа покинула оболочку, принимая в себя варп и усиливая мощь своих заклинаний. Плевать, насколько он силён.

Два Искажения Времени — ускоряющее на себя, замедляющее на врага. Астральные Зубья и Астральные Цепи — должны дать несколько секунд на по-настоящему разрушительные заклинания. Архитектор всё ещё пытался что-то сказать, птичья голова подёргивалась, пытаясь разорвать Астральные Цепи — но было поздно.

Молот Магнуса, Терновый Венец, Духовный Разряд — космодесантник обрушил на ненавистного врага самые сильные заклинания его арсенала. Раньше, в реальном мире, на каждое из них потребовалось бы несколько часов — но теперь буквально за долю секунду созданные заклинания одним слитным движением достигли вражеского щита. Молот с лёгкостью проломил в спешке воздвигнутые щиты, Венец впился во врага, не давая ему применять способности и причиняя чудовищную боль, а Духовный Разряд завершающим аккордом развоплотил облик Великого Архитектора.

Теперь, когда мысли не застилала дымка чужого заклинания, разум превратился в холодный механизм, размеренно просчитывающий варианты — и лишь благодаря этому космодесантник успел укрепить своё сознание — могучая сила, не уступающая силе самого Императора, обрушилась на него. Борьба продолжалась мгновение — и космодесантник пал, как пал бы любой на его месте. Он рухнул на колени, фонтанируя обрывками развороченной души.

Тзинч с небывалым интересом следил за ним. Существо, что смогло развоплотить один из его обликов, пусть и не самый сильный, и при этом выдержать удар в полную силу, нанесённый главной сущностью. Но теперь... Жалкие остатки души, что при дальнейшем раскрытии потенциала наверняка могла бы стоять у самых ступеней его трона, продолжали таять в изменчивом Имматериуеме. Тело было не повреждено, поэтому душа колдуна всё ещё держалась, тщетно пытаясь восстановить невосполнимое, но надолго ли это?

Изменяющий судьбы перебрал нити вероятности, связанные с этим легионером. Везде — лишь окончательная смерть. Слишком сильный был удар. Подобное можно было бы увидеть в сражениях сильнейших богов, но никак не при коротком обмене ударами с обычным смертным. Можно было бы спаять эту душу с какой-нибудь тварью варпа — но теперь всё это бесполезно. Изначально Тзинч так и хотел поступить, но уж слишком много сил он вложил в этот удар. Со временем демон просто растворит сильно повреждённую сущность в себе.

Получается... Изменяющий Судьбы ошибся? Тзинч недовольно щёлкнул клювами. От этого движения тело легионера Тысячи сынов перекувыркнулось и влетело прямо в тот самый поток, что всё ещё омывал созданный колдуном пятачок реальности.

Архитектор проводил взглядом медленно уносящееся в глубины варпа тело. Нити покорно прыгнули в руки, но этого потока среди них не было. Как и колдуна. Тзинч замер, просчитывая все варианты, а затем мгновенно переместился к тому месту, где в последний раз видел тело колдуна. Демоны убежали настолько далеко, насколько это вообще возможно, так что никто не мог его поглотить. Дуновения силы других Богов Хаоса не чувствовались.

Значит, остаётся только поток. Поток, что на мгновение ускорился, плеснул энергией варпа в стороны и сошёл на нет. Тзинч не любил, когда что-то шло не по его плану, но ещё больше он не любил, когда встречал неизведанное. Неизведанное, но знакомое — на заре своего существования тогда ещё молодая сущность уже встречала похожий поток, нарушивший многообещающий план...

Тзинч, лишившийся одного из сильнейших в будущем чемпиона, уже не думал об этом. Произошедшее событие — даже если оно произошло не по лучшему варианту событий — всего лишь повод для новых планов.

Но эти потоки — явление опасное. Тзинч второй раз за всё своё существования видел, как нити вероятности не подчинялись ему, своему владыке. Изменяющий судьбы задумался на миг, а затем переместился на гибнущий Просперо. Он будет думать об этом потом — после исполнения одного из его главных планов. Потом...

* * *

Проносясь в потоке странной силы,что с лёгкостью пронзала временные слои, две поврежденные сущности устремились в эпицентр бушевавшей в глубинах варпа бури. Посредством давления энергии две практически уничтоженные души не уничтожились, а странным образом, тем самым случаем, которым так известен хаос, начали сливаться воедино. Эти два обрывка личностей, знаний, воспоминаний — словом, всего того, что составляет сущность — начали переплетаться между собой в единое целое.

Уже сформированное существо, обладающее и телом, и, пусть и немного потрёпанной, но всё таки единой душой, медленно плыло в потоке варпа. Потоке, что всё более и более ускорялся.

Новоявленная сущность не распадалось на облако психических частиц — может, потому что обладало огромной силой, может — из-за того, что была рождена в варпе, а может — лишь по стечению обстоятельств.

Поток затягивал существо в глубины Имматериума, где бушевала страшная буря, отдававшая в верхних слоях лишь лёгкой рябью энергий. Поистине колоссальные энергетические волны кружились в разных направлениях, то налетая друг на друга, то уходя в ещё более глубокие слои. В буре не было ни одного демона — самые сильные из них не прожили бы тут и секунды.

И туда, в самый центр бури, и направился поток силы, несущий в себе новорождённое существо. Благополучно достигнув ока бури, тело космодесантника с прикреплённой к нему изорванной душой на мгновение замерло — и в этот момент схлопнувшаяся буря создала грандиозный всплеск энергии, мгновенно пропавший. Казалось, будто из бури буквально выпили эти силы.

Варп успокаивался. В глубинах неподвижно спали невероятные существа, на поверхности решали свои мелкие проблемы те, кого называли богами Хаоса, но это не волновало Имматериум. Лишь одно могло вызвать чувство обеспокоенности — полное исчезновение микроскопической капли энергии, тут же восстановившейся... Но разве могло у варпа возникнуть какое-либо чувство?

4 Глава

— Лови!

Маленький полуэльфёнок подпрыгнул и кончиками пальцев зацепил мяч, но тот всё равно улетел дальше, в руины.

— Ах ты!... — полуэльфёнку прилетел подзатыльник. Тот понуро опустил голову и сжался.

Более высокая человеческая девочка с презрением посмотрела на провинившегося. В глубине души она искренне восхищалась внешностью полукровки, его золотыми глазами, немного заострёнными аккуратными ушами и красивым лицом, но в своей маленькой банде она не могла показывать слабость.

— Ты не смог его поймать — а мяч то не твой! Быстро иди за ним, пока я не пожаловалась тёте Гирании!

Мальчик вздрогнул, услышав имя матери, и, пугливо озираясь, начал продвигаться вглубь руин.

Группа детей с интересом и испугом смотрели на полуэльфёнка. Их предводительница, пославшая мальчика, теперь всерьёз думала о том, как бы отослать его обратно, не нарушая свой авторитет. Но было уже поздно — полуэльфёнок ушёл вглубь руин, а кричать, зовя его, девчонка посчитала позорящим её. Попробовать пойти самой? Сделавшая было шаг главарь задрожала и остановилась. Слишком страшно.

Мальчик, аккуратно пробираясь по руинам, краем глаза заметил разноцветное пятно. Мяч! Самое пугающее позади, теперь нужно лишь бежать — и как можно быстрее, бежать, бежать из этих страшных руин. Полукровка развернулся, но вместо узкого прохода между колонной и полуразрушенным домом он увидел лишь багрово — чёрную странно поблёскивающую стену. Стену, которой раньше не было.

Полуэльфёнок замер, задержав дыхание. Сердце стучало с огромной скоростью — казалось, оно вот-вот выпрыгнет из груди и убежит вперёд тела. Не шевелиться, не шевелиться... Мяч, не удержавшись в дрожащих руках, медленно скатился на землю. Хрустнул камешек.

Багровая стена рывком передвинулась к мальчику и нависла над ним. Полуэльфёнок дико закричал и отпрыгнул назад. Стена остановилась. Мальчик со всей возможной скоростью побежал вглубь руин. Подальше от страшной стены! Спотыкаясь, он пробежал под низкой аркой и, напоследок запнувшись об торчавший из земли обломок, вывалился на широкую безлюдную улицу, тяжело дыша.

Мигом подбежавшая компания подхватила его и оттащила в сторону. Дети наперебой теребили товарища, пока главарь со слезами на глазах обнимали полуэльфа. Она не думала теперь ни о своём авторитете, ни о своей банде. Её мысли занимали лишь такие красивые золотистые глаза, которые она могла так глупо потерять.

* * *

Свет. Много света. Он бил через окуляры шлема, вызывая сильнейшее желание чихнуть.

Я лежал на животе. Да, я определённо лежал на животе — иначе интерпретировать своё нынешнее состояние я не мог. Но кто это — я? Голова была пуста. А в ней должно что-то быть?

'Да. Знания. Мысли. Воспоминания.'.

Я рывком перекатился на бок и замер, услышав чей-то крик прямо за спиной. Раздался удаляющийся топоток. Тело двигалось с огромным трудом, поэтому следующее движение получилось сделать примерно через полминуты. Перевернувшись на спину, через окуляры шлема я посмотрел вверх. Голубое полотно с одиноким белым пятнышком. Плывущее облако? Больше ничем не интересуясь, я уставился на него.

Мысли лениво текли. Казалось, весь мир заключался в этом неторопливом движении скопления маленьких капелек воды. Вот оно изменяется, становится то больше, то меньше... всё меньше, меньше и меньше. Я с оторопью смотрел на место, в котором пропало облако. До меня не сразу дошло, что я просто смотрю на верхнюю половину каменной колонны, закрывшей мне часть неба.

Снова перевернувшись на живот, я начал подниматься. Сначала на четвереньки, потом — на колени, и, в конце концов, опираясь на ту самую злосчастную колонну, я с трудом поднялся на ноги. Теперь мне предстояло самое трудное — обойти препятствие и снова увидеть своё облако.

Медленными, аккуратными шажочками я принялся обходить колонну по кругу. Один шаг, второй, третий. Увлёкшись, я сделал несколько кругов, и остановился, лишь споткнувшись об осколок камня. Мне повезло — падение произошло с нужной мне стороны. Броня громыхнула, но мне было не до этого. Забыв про всё, я вновь смотрел за центром своего мирка.

Оно было меньше, чем когда я видел его цельным в последний раз, но всё равно это было моё облако. На лицо сама собой наползла улыбка, и я отдался любованию белоснежным островком спокойствия. Разве есть в мире что-то более прекрасное, более спокойное, более чистое?...

Вечерело. В свете заката всё более удаляющееся облако стало ещё прекраснее, ещё спокойнее. Я с грустью смотрел на него. Скоро, совсем скоро оно должно исчезнуть — и лишить меня той уверенности, что позволяла не обращать внимания на непонятный мир.

Вот облако уменьшилось до едва видимой точки в небе. Я приподнялся, ловя последние минуты его жизни, но беда пришла с неожиданной стороны — незаметно опустившееся за горизонт солнце погрузило мир в сумерки. Я так и не смог увидеть момент исчезновения облака.

Устало откинувшись на колонну, я закрыл глаза. Теперь, без моего облака — разве мне есть на что смотреть В этот момент весь мир казался презренным, не достойным моего внимания местом, лишившимся последнего своего сокровища. Поддавшись странному чувству, я... заснул?

* * *

Солнце било прямо в глаза. Я, проснувшись, уже несколько минут изучал внутреннюю поверхность шлема, которую моя память услужливо назвала дисплеем. Я приблизил и отдалил изображение, разобрался с функцией запечатления пейзажа и на этом успокоился.

По сравнению со вчерашним, моё нынешнее состояние было куда более собранным. Уже почти не тянуло любоваться облаками, мысли не скакали туда-сюда бешеными зайцами. А я помню, что такое зайцы? Да, помню. Это хорошо. Память возвращалась урывками, на миг, давая знания о каком — то предмете и лёгкую головную боль, но теперь я хотя бы немного знал окружающий меня мир.

Я осторожно встал на ноги, не забыв прихватить с собой странный посох и столь же странную штуковину — предметы, что лежали рядом с местом, где я очнулся. Странная штуковина была тяжёлой, но я даже не подумал о возможности её бросить. Я не знал, что оно представляет из себя, но что-то не давало мне оставить эту штуку на земле. Жадность?

— 'Не переживай — вещь полезная, так что это просто благоразумие. И мелочность.'

А вот и мой странный сосед. Он появлялся, давал ответ на мой заданный самому себе вопрос и немедленно уходил. Я несколько раз пытался поговорить с ним, но сосед безмолвствовал. Собственно, как и сейчас. Ну и ладно. Не мешает.

Передвигаясь — по-другому назвать свой способ полуходьбы-полуползанья было бы слишком оптимистично, я вышел из руин какого-то комплекса зданий. Раньше, это, наверное, было храмом — остатки величественных колонн и арок явно намекали на это. Из относительно целого тут была статуя девушки, стоявшая у самого края проходящей рядом дороги. Девушка строго смотрела вверх, задрав точеный подбородок практически под прямым углом. Красивая.

Я остановился около её постамента и устало облокотился об него. Пожалуй, стоит немного передохнуть и привести мысли в порядок. Я с интересом осмотрелся вокруг — по сравнению с однообразными разрушенными зданиями открывшийся вид приятно радовал глаз. Дорога. Относительно целые дома. Пьяный прохожий. Прохожий?

Тот как раз смотрел на меня. На стремительно бледнеющем лице проступили пугающе огромные глаза. Испуганно икнув и развернувшись, человек стремительно, как он думал, побежал назад. Всего пару раз наткнувшись головой на выступающие камни, прохожий на заплетающихся ногах вбежал на невидимую для меня часть улицы за поворотом. Спустя несколько секунд раздался далёкий грохот. Упал, бедняга.

Немного посочувствовав упавшему, я начал прокручивать перед собой внешность беглеца. Две ноги, две руки. Голова. Всё, как и должно быть — но я не давал себе покоя, раз за разом осматривая запечатленного шлемом прохожего. Никаких странностей, кроме несоразмерно больших глаз. Хотя... я ещё раз посмотрел на его голову. Уши. Разве у людей должны быть заострённые уши?

'Это не люди. Абхуманы, скорее всего, если не ксеносы.'

Снова он. Абхуманы... и что же это значит?

Вспышка. Головная боль. Хорошо, что я в броне — острые камни спиной не чувствуются. Осторожно поднявшись с земли, куда упал в очередном припадке, я присел и прислонился к постаменту. Лучше уж посижу — если настигнет новый приступ, не придётся падать.

Память преподнесла мне не единичное знание — а целый пласт, посвящённый неким подобиям людей, мутировавших под воздействием различным условий планет. Великий Крестовый Поход встретил множество подобных субрас человека, и большинство из них волне успешно влилось в состав Империума. Император даже издал специальный эдикт...

Я замотал головой, отгоняя непрошеные воспоминания. Только не спрашивать, что такое ВКП и кто такой Император, только не спрашивать...

Приступа не было. Я облегчённо выдохнул и прикрыл глаза. Столько знаний за раз... Устроившись поудобнее, я, утомлённый долгими размышлениями и головной болью, не заметил, как провалился в непроглядную темноту.

* * *

Солнце било мне прямо в глаза. Я раздражённо скривился и перекатился на живот. Каждое пробуждение светить мне в окуляры шлема — плохая привычка.

Прояснившееся за ночь сознание потребовало встать. Чертыхаясь про себя, я с удивившей меня лёгкостью встал. Что теперь, неугомонный мой разум?

Сосед, которого я таким хитрым способом пытался развести на разговор, подозрительно молчал. Ну да ладно — посижу пока у дороги, рассмотрю повнимательнее этих абхуманов. Память услужливо и даже без головной боли подкинула название этой субрасы. Эльфы. Не эльдары, но звучит схоже.

Желания выходить из руин не было — тут было безопасно, относительно тепло и тихо. Мир за пределами разрушенного храма представлялся мне суровым местом, полным неизведанных тайн и загадок. И ветер. Да, там определённо дуют холодные ветра.

Память потихоньку возвращалась ко мне и по ночам. Теперь я знал, как называлось практически полуметровая в размахе крыльев статуя орла на вершине посоха. Аквилла. Сердце кольнуло. Странное ощущение. Почему меня так задело изображение обычной птицы?

'Этот символ — память. Память о некогда великом прошлом, некогда великом единстве и некогда великом братстве'.

Я замер, ожидая продолжение, но голос тоскливо молчал. Вот гад — заинтриговал и затих. Надо запомнить и при случае страшно отомстить. Хотя лучше записать. Через дисплей шлема я занёс в некое подобие ежедневника короткую запись: 'Отомстить соседу. Страшно'. Вкладка, в которую я это написал, называлась 'Тактический план боя', но ежедневник — он и есть ежедневник.

От планов страшной мести меня отвлёк странный шорох. Я поднял голову, фиксируя в поле зрения быстро идущую по дорогу фигуру. Стройная девушка с заострёнными ушами. Я поднял голову наверх, изучая лицо статуи. Похожи.

Заметившая движение абхуманша бросила на меня взгляд, сбилась с шага и резко свернула в соседний переулок. Глаза были ещё больше, чем у первого встреченного мной местного жителя. Наверное, это должно было сделать внешность отталкивающей, но я не находил в себе отвращения.

Учтя свою ошибку, я замер без движения. Это в какой-то мере дало свои плоды — теперь местные жители замечали меня лишь в паре метров от себя, давая мне достаточно времени себя разглядеть. Я увидел ещё несколько субрас — они отличались от человека в большей степени, чем условные 'эльфы', но не намного, и при этом имели одну общую черту — как только аборигены замечали меня, они шустро покидали улицу. Странные тут живут существа.

Вечерело. Солнце уже касалось края горизонта — сидя на вершине высокой арки, я отлично видел всё со своего насеста. Судя по всему, я находился на западной окраине большого города с очень высокой башней в центре. Её верхушка, казалось, пронзала беззащитное подбрюшье неба, словно... Заболела голова.

Скривившись, я спрыгнул с колонны и кувырком прокатился несколько метров, сломав по пути пару стенок. Двигаться было намного легче, чем в первый день, но координация движений всё ещё была нарушена.

Отряхнувшись, я подхватил посох и болтер. Пора идти. Мысль покинуть уже родные руины вызывала опаску и недоумение, но разум упорно продвигал её снова и снова. Вот — статуя той самой красивой эльфийки. Ещё один шаг — и я выйду в мир. Как, интересно, он меня встретит?

Решительно двинувшись вперёд, я позорно споткнулся на первом же шаге. Недружелюбные тут места, определённо.

Я лежал на спине, задумчиво смотря перед собой. Ярко светила луна. Красивое тут небо...

Ладно. Один день. Я дам себе ещё один день. Приду в себя, разберусь с бунтующей психикой — я уже знал, что такое поведение не нормально, восстановлю координацию движения. Да, пусть будет так. Я облегчённо улыбнулся и, поднявшись, направился к знаменательной колонне. Сон... сон мне нравился.

Уже устраиваясь поудобнее, я вспомнил о статуе девушки. В груди зародилось приятное чувство. Интересно, как оно называется?...

Под эти приятные думы я провалился в сон.

* * *

Оставив гостеприимные руины позади, я направился дальше по улице. За оставленные вещи я не волновался — руины и днём никто не посещал, а уж ночью то кому понадобится? Да и голова подстрахует, если что. Он ведь мой напарник, так ведь?

Я шагал по пустынной улице, с интересом рассматривая архитектуру. В ночном свете дома выглядели довольно причудливо. Пустые провалы окон, опасно накренившиеся стены, чернеющие дверные проёмы, словом — атмосфера пугающая. Пронёсшийся по улице листок бумаги издал подозрительный шорох. Неподалёку жалобно замяукали.

Я с тоской вспомнил оставленный в руинах болтер. Да, теперь я знал, что это за штуковина была — болтер "Гудвин" Mk3.

Глупая идея — идти к незнакомым существам, пусть и всего лишь абхуманам, без вооружения — теперь я это понимал. Тогда мной двигала странная уверенность, упрямо утверждавшая мне пойти безоружным, но теперь это казалось мне глупым. Надо поскорее собрать знания об этом месте и вернуться в руины — там было относительно безопасно.

За размышлениями я не заметил, как подошёл к повороту улицы. Неудачно обрушившийся дом скрыл от меня, что творилось за невидимой мне часть улицы, поэтому я совершенно спокойно откинул в сторону разломанную балку и смело шагнул вперёд. Остановился. Головы десятка местных жителей синхронно повернулись в мою сторону, спустя секунду — весь их колюще-режущий арсенал. Прижавшаяся к стене девушка прижалась к ней ещё больше.

Я постоял секунду и приветливо сказал :

— Здравствуйте!

* * *

Белл поправил перевязь с кинжалом и грустно вздохнул. Лезть пересчитывать количество кристаллов больше не хотелось. Два маленьких и три очень мелких — практически пыль. За всё дадут не больше тысячи барису.

Жизнь авантюриста, о которой он так мечтал, слушая рассказы дедушки, оказалась намного менее героической. Сначала его отказались брать во всех семьях, презрительно кривясь при виде новичка. Потом — практически нищенское существование авантюриста-новичка, с трудом сражающегося на первых уровнях. Но... Белл улыбнулся.

Гестия — богиня, что не отказалась принять под своё крыло не умеющего сражаться юношу. С пылом и жаром, никак не оскорбляя новичка — ни поведением, ни словами — подробно объяснила жизнь столицы Орарио и помогла освоиться. Богиня даже взяла подработку — и всё ради него, ради Белла.

При воспоминаниях о его Богине в душе парня зародилось приятное чувство, Он мечтательно улыбнулся и ускорил шаг. Чтобы быть достойным Гестии, ему нужно много стараться — и иначе нельзя. Не обладая особыми талантами и внешностью, Беллу приходилось полагаться только на свой клинок. Он любовно провёл по ножнам рукой и свернул в боковой проход.

Удар, удар, уворот, ещё удар — и два монстра развеялись, оставив на земле тускло блестящий кристалл. Парень ликующе закричал и подкинул в воздух свою добычу, по размерам превосходящую всё им добытое вместе взятое.

— Вот так удача!

Белл засмеялся и полез за сумкой, но его прервал сильный удар по спине. Кувыркнувшись в воздухе, парень врезался в дальнюю стену и проломил её. Мигом, перекатившись и подскочив с обломков, Белл рванул к атаковавшему его монстру. Разделавшись с ним за десяток секунд, он облегчённо вздохнул.

— Это было близко.

Кристалла в монстре не оказалось. Цокнув языком, Белл подошёл поближе к обрушенной им стене. Отметив старую и трухлявую кладку, он перепрыгнул небольшую кучу камней и попал в пробитую им дыру.

Сделав несколько шагов, парень задумчиво оглядел узкий коридор, уводящий куда-то в сторону. Небольшие скопления актинолитов давали совсем немного света, но уже привыкший к полумраку подземных проходов Белл спокойно зашагал вперёд. Монстров не наблюдалось, тоннель вроде крепкий — опасаться нечего.

С трудом пробираясь в особо узких местах, парень уже начал жалеть, что сунулся сюда. Но, немного переведя дух, он с упорством продолжал пробираться — любопытство не давало ему покоя. Судя по всему, этот туннель заброшен уже очень давно.

Спустя двадцать минут Белл оказался в тупике. Туннель привёл его в неожиданно большую комнату, в центре которой стоял каменный стол и пара десятков камней вокруг него. На стенах виднелись следы креплений магических светильников. Белл задумчиво произнёс:

— Интересно... место привала какой-то группы авантюристов или охотников за монстрами? Если так, то зачем устраивать подобное всего лишь на третьем этаже? Такое укрытие было бы нужнее в среднем или даже дальнем Подземелье.

В дальней части комнаты притаилась выдвижная металлическая лестница. Белл обрадовано рванул к ней — мало ли какие тайны скрывает старая стоянка авантюристов. Взлетев по лестнице наверх, он стукнулся головой о невидимое в темноте препятствие и неслышно чертыхнулся.

Потирая голову, Белл достал припасённый как раз на такой случай полуразряженный кристалл магического света. Им поделился друг его Богини — Бог Миах.

Свет вырвал из темноты две створки квадратного люка. Белл закрепил светильник на одежде, и, уперев руки, начал поднимать сразу обе створки. Сначала дело шло с трудом, но потом створки со скрежетом начали поддаваться. Обрадовавшийся парень усилил нажим, и люк рывком распахнулся, при этом явно что-то сдвинув, однако Белл этого уже не видел. Проржавевшая ступенька сорвалась с креплений, и сейчас он безуспешно пытался замедлить свой полёт, сдирая ногти в попытках зацепиться за что-нибудь.

Упал он неудачно. Вслед за звуком удара послышался тихий треск. Белл вскрикнул и сжал зубы, пытаясь сдержать слёзы. Рефлекторно попытавшись привстать с земли, он спустя мгновение снова оказался на ней. Оглушённый болью в ноге парень не сразу понял, что какой-то упавший сверху предмет припечатал его в грудь. Сквозь мутную пелену в глазах Белл посмотрел в сторону предмета.

В свете чудом уцелевшего магического светильника на парня злобно смотрел глаз.

В комнате раздался гораздо более громкий визг.

* * *

После приветствия я, не снимая шлема, улыбнулся и добрым голосом спросил :

— Господа, вы не подскажете, как пройти в библиотеку? Понимаете, сам я не мест...

Заоравшая толпа ринулась на меня, размахивая разномастными орудиями убиения ближнего своего. Я шустро сделал шаг назад и вслепую отмахнулся рукой. Крики усилились, а количество аборигенов уменьшилось — своим ударом я буквально разорвал двоих. Я с удивлением посмотрел на свой окровавленный кулак.

Подскочивший справа человек взмахнул топором, выбив из него искры при столкновении с моим шлемом. Следующий удар он сделать не успел. Тело, начавшее двигаться само по себе, одним ударом раскрошила ему голову. Крутанувшись, я несколько ударами раскидал бандитов в стороны. Разлетающиеся конечности уверили меня в ненужности дополнительных движений. Двое убегало. Подняв два меча с земли, я одним движением метнул толстые полоски стали, пришпилив бандитов к стене.

С начала боя прошло не более трёх секунд — тело, двигавшееся на одних рефлексах, действовало очень быстро. Я кое-как стряхнул с ладоней кровь и остатки мозгов и вежливо обратился к девушке, молча смотревшей на меня своими большими глазами:

— Милая леди, я понимаю, что вы вряд ли понимаете язык, на котором я говорю, но всё же — не ответите ли вы на пару моих вопросов?

Девушка — эльфийка, как я разглядел, продолжала молчать.

— Ну как хотите. Доброго вам вечера.

На слове 'вам' девушка всё так же беззвучно сползла по стене. Я мысленно вздохнул и аккуратно подхватил безвольное тело. Теперь найти бы ещё, куда её пристроить можно — не в руины же тащить?...

* * *

Белл закончил мастерить шину и снова бросил невольный взгляд на отрубленную голову. Слишком большая для человеческой, с огромными острыми зубами и вытекшим от удара глазом — казалось, она только ждёт момента, чтобы броситься на Белла. Парень передёрнулся и, подхватив сумку, пополз в сторону лестницы. С такой ногой он вряд ли доберётся до верха старым путём через три этажа — так что остаётся попробовать забраться по лестнице. В момент падения Белл успел заметить край ночного неба — скорее всего, это был путь на поверхность.

Ну, или какое-то подобие знаменитого зала на средних этажах — Белл краем уха слышал, что там даже есть некое подобие неба из огромных кристаллов. Зацепившись за очередную ступеньку, парень устроился поудобнее и решил перевести дух. Посидев десяток минут, он устало крутанул руки и снова полез наверх.

Примерно на полпути Белл увидел свою цель — клочок чёрного полотна с яркими звёздами, но сил не было даже на улыбку — и парень молча пополз наверх. Осталось совсем немного — последний рывок, и Белл достигнет поверхности.

Ага, вот и место, где крепилась та самая обломившаяся ступенька. Парень с трудом пересёк этот участок. Ещё буквально две ступеньки — и можно будет передохнуть немного, а потом обязательно идти домой — его Богиня будет волноваться. Вздохнув, Белл собрался с духом и взялся за последний рубеж.

Уже переваливаясь через покорёженную створку люка, он чувствовал — передышка будет далеко не недолгой. Сильно болела нога и отбитые рёбра, дрожали страшно уставшие руки — своё состояние парень оценивал как 'скоро там отправка к престолу Богини?'. Белл прикрыл веки и пообещал себе встать через пять минут.

Откуда-то сверху раздался неожиданный вопрос :

— Молодой человек, разве вам не говорили, что вторжение на частную территорию и причинение вреда разумным существам карается по закону? Я, вообще-то, очень уважал эту гол...

Белл открыл глаза и завизжал.

* * *

— ...карается по закону? Я, вообще-то, очень уважал эту гол ...

Лежащий парнишка визгливо заорал и попытался нырнуть в чернеющее отверстие подземного хода. Я, честно говоря, даже не подумал бы мешать — но куда ему, со сломанной ногой-то? Крепко схваченный за шиворот паренёк сжался и закрыл глаза. Я, стараясь не потревожить кое-как перевязанную ногу, аккуратно положил его на землю и сказал :

— Парень, полежи спокойно, хорошо? Я не причиню тебе вреда. Просто скажи — куда ты дел мои вещи и моего напарника?

Парнишка осторожно открыл глаза, и, кажется, немного приободрился. По крайней мере, он ответил на мой вопрос. Даже не заикался. Ну, почти.

— Я-я н-не видел вашего напарника и ваших вещей. Честно — я просто прошёл по з-заброшенному подземному ходу и нечаянно сломал ногу, упав с лестницы, которая наверх вела. Возвращаться через Подземелье я не решился, и в-вот...

Я его поощрил :

— Продолжай. Мой напарник — голова Волка, и он был как раз на обрушенной тобой колонне — я указал ему на колонну. От моего движения парнишка испуганно вжал голову в плечи и зачастил :

— Я-я-я видел голову с глазом!... Она обрушилась на меня сверху, когда я упал, только она была не волчьей, а человеческой. А ваши вещи я даже не видел, честное слово, клянусь Богиней!...

Я встал с обломка большого камня, на котором сидел, и направился с распахнутому люку.

— Где, говоришь, ты упал?

— Да вот с этой лестницы, и голова там стоит, внизу...

Я с сомнением посмотрел на ржавые ступеньки и отказался от идеи слазить за головой. Ладно, пусть там пока полежит.

Осталось найти мои вещи... Я несколько секунд вспоминал, куда именно их положил, а затем закрыл люк. Ага, вот они, мои красавцы — открытая створка накрыла болтер, посох и запасные магазины. Я навесил болтер с магазинами на броню, а посох взял в руки — куда его прикрепить, я просто не знал. Так, пойду извинюсь перед парнишкой — я его напугал, оклеветал... любой бы обиделся.

Обернувшись, я заметил мелькнувший за полуразрушенной стеной кончик сапога. Отвлечённый нашедшимся оружием, я не обращал внимания на странные шорохи — парнишка весьма шустро для человека со сломанной ногой отползал за каменный обломок здания. Я подошёл к укрытию и прокашлялся

— Уважаемый господин, прошу простить меня за клевету в ваш адрес — мои вещи были сдвинуты и закрыты створкой люка. Я прекрасно понимаю, что вы обижены на меня и можете отказаться разговаривать, но позвольте оказать вам хотя бы первую помощь. Так я хотя бы немного заглажу свою вину перед вами! И не советую там лежать — много острых камней и ядовитые змеи вряд ли вам понравятся.

Раздался невнятный вскрик. Я подошёл поближе и вытянул спешно отползающего парня, усадив его на стоявший в сторонке камень. Тот с опаской смотрел на меня. Не камень — парень. Камни смотреть не умеют. Наверное. Так, успокою-ка я его — не то опять сбежит:

— Подождите несколько минут — я найду подручные материалы для нормальной шины.

Рысью пробежавшись до дерева, стоявшего около статуи красивой девушки, я несколько секунд приглядывался в поисках подходящих веток, а затем быстро отломал их. Огромному дереву не критично — а для парня необходимо. Я дал себе обещание загладить вину перед деревом и побежал обратно.

Парнишка смирно сидел на камне. Разумно. Подойдя, я снял неумело наложенную шину и наложил свою. Ну вот, так гораздо лучше. Хорошо, что перелом не открытый — с ним пришлось бы труднее. Интересно, откуда у меня знания по медицине?

Задумавшись, я пропустил вопрос парня.

— Прошу прощения, я не расслышал?

— Я спросил, что будет со мной дальше.

Парень явно набрался решимости — одна рука придерживает перевязь, другая на рукояти кинжала.

— Да ничего. Задам пару вопросов и провожу до дома, если потребуется. Хотя... есть у меня к вам одна просьба.

Парнишка насторожился.

— И что за просьба? И давайте на ты — вы явно старше меня.

— Хорошо, хорошо — пусть будет так. А просьба моя...

Я неопределённо покачал в воздухе рукой.

— Видишь ли, совсем недавно я столкнулся с группой бандитов, кажется, и выручил из беды какую-то абхуманшу — у нас их вроде называют эльфийками. Правда, она немного... подустала, поэтому в данный момент находится без сознания. Я хотел отнести её куда-нибудь, где ей могут оказать медицинскую помощь, но я ничего не знаю в этом городе, поэтому и притащил её сюда.

В подтверждение своих слов я ткнул рукой в прислонённую к арке эльфийку. Паренёк, позабыв про свою ногу, попытался спрыгнуть и рвануть к девушке, но я легко поймал его за шиворот в воздухе и посадил обратно на камень.

— Кость сломана совсем недавно, и не думаю, что она уже успела срастить.

Я сходил за девушкой и положил её на тот же камень, на котором сидел парень. Тот сразу же склонился над эльфийкой, но спустя секунду обернулся ко мне и растерянно сказал :

— С ней явно не всё в порядке. Бинты практически везде.

Хм. Как-то я не заметил — не до рассматривания было. Подойдя поближе, я задумчиво рассмотрел лежащую навзничь эльфийку. Луна уже зашла за тучи, но я всё отчётливо видел в странном зеленоватом свете.

Эльфийка была... красива. Белые волосы, большие глаза, свойственные местным жителям, прямой нос и тонкие губы. Да, абхуманша определённо была красивой. Я перевёл взгляд на перебинтованное туловище — распахнувшийся балахон практически ничего не скрывал. Ага, то-то паренёк покраснел. Я запахнул её плащ и обратился к смущённо отвернувшемуся парню :

— Собственно, моя просьба заключается в следующем — не мог бы ты указать место, где её можно оставить? Больница там, лекари. И ещё — денег у меня нет. Совсем. Но если сможешь одолжить немного на оплату медицинской помощи — буду благодарен и обязательно отплачу с процентами. Ну, когда-нибудь.

Парень эмоционально замахал руками

— Надо ей обязательно помочь! Денег на лекарей и у меня не хватит, но можно отнести её ко мне в дом — Богиня обязательно поможет! Только — он на миг запнулся — как нам добраться до него, если ни я, ни эта девушка — при этом он бросил невольный взгляд на снова распахнувшийся плащ и покраснел — не можем ходить? Предлагаю так — я объясняю вам дорогу, а вы доносите девушку. Просто передайте Богине, что вы от меня — и она обязательно поможет! А я потом как-нибудь сам дойду.

Я успокоил парня и уверил его в своей возможности нести двоих. Он посмотрел на мой рост и согласно кивнул. Ну, вот и славно. Его я посадил себе на шею, а девушку взял на руки. Посох, кое-как прикрепленный к броне на уровне плеча, придерживал парнишка.

Я в последний раз оглядел гостеприимные руины. Вроде бы всё, хотя... я подошёл к арке, опустился на колени и попросил парня поднять повязку с символом. В него я укутывал миниатюрную эльфийку, что сейчас была в моих руках. Дождавшись выполнения просьбы, я поднялся с земли и вслух пообещал напарнику вернуться за ним. Надеюсь, он дождётся меня.

Развернувшись, я размеренно зашагал в сторону юго-восточной окраины города. По словам парня, именно там он жил вместе со своей богиней.

Когда я вышел из руин, сверху раздался вопрос :

— Госпо...кхм-кхм,... Слушайте, мы не так давно знакомы, но стоит хотя бы представиться. Меня зовут Белл Кранел, и я авантюрист первого уровня. А вы...?

Я замер. Имя. Моё имя. Заболела голова. У меня должно было быть имя! Я пошатнулся, чувствую нарастающую боль.

Помог мне тот самый странный сосед.

'Когда-то это тело носило имя Прот Каэлерис, но теперь... кого защищать Защитнику, если нет уже ни его Родины, ни его братьев? Нет, теперь мы — Амисс Этрим, Потерявший Отца...'

Голос стих. Белл Кранел заполошенно пытался достучаться до меня, уже переходя на крик.

— Белл.

Тот сразу замолчал.

— Моё имя... меня зовут Амисс Этрим.

5 Глава

Я смотрел на Гестию. Гестия смотрела на меня. На втором этаже маленькой полуразрушенной часовенки, служившей Беллу и его Богине домом, царила напряжённая тишина.

Взгляд Богини Медленно перетёк на моего пассажира, которого я в тот же момент посадил на диван, удачно для меня стоявший у самого входа. Гестия заметила перевязанную ногу, слабо вскрикнула и мгновенно оказалась рядом с Беллом.

Тот немного смутился и и слабым голосом попытался утихомирить Богиню.

— Госпожа Гестия, со мной всё в порядке, я просто немного повредил ногу и получил пару...

Та не стала его слушать, профессиональным движением обхватила парня за шею и прижала к груди. Тот потрепыхался ещё немного и затих. Хитро, ничего не скажешь. Сразу виден опыт.

Ладно, надо поздороваться. Вежливость — хорошая штука, а я ведь должен быть хорошим?... Странные мысли у меня в голове, странные.

— 'Я тут не причём. Видимо, твои прошлые личностные и моральные установки сказываются, хотя не должны, определённо не должны.'

Я постарался запомнить сказанное. Голос важен для меня, значит, важно и то, что он говорит.

Окуляры сфокусировались на Гестии. Та также посмотрела на меня.

Я обозначил наклон головы.

— Здравствуйте.

Гестия кивнула в ответ и продолжила смотреть на меня со странным выражением на лице. Белл в это время окончательно успокоился и обмяк. Богиня отпустила багрового парня и принялась за более подробный осмотр.

Пожалуй, посижу пока в уголочке, но прежде стоит позаботиться и о своём втором пассажире.

Стараясь не стукаться о деревянные балки потолка, я подошёл к единственной кровати и аккуратно сгрузил туда бесчувственную тушку эльфийки. Для меня подобные удары не страшны, но вот обстановка вряд ли выдержит близкое знакомство с моей бронёй.

— Госпожа, этой девушке необходима медицинская помощь.

Гестия отвлеклась от парня и осмотрела пребывающую без сознания. Я в это время стоял в сторонке, стараясь особо не мешать — единственный выход перегораживала Богиня, так что я вжался в угол. Ради этого я отодвинул стоящий там стул и освободил себе немного места. Поставив стул в другое место, я невольно посмотрел на свои руки и тут же спрятал из за спину.

Стали понятны странные взгляды Гестии — я совсем забыл про окровавленную в стычке с бандитами броню. Теперь надо незаметно стряхнуть особо крупные остатки мозгов... Хотя, думаю, впечатление обо мне уже успели составить, да и бесполезно это — слишком уж их много было. Неудачно я убил того бандита, неудачно... Ладно, встречают по одёжке — провожают по уму!

— 'Ну, вот тот кусочек скальпа всё же стоит стряхнуть.'

Действительно. Неудачно попавший в сочленения брони и присохший пласт кожи с волосами выглядел... неприятно. Но куда мне его выкинуть? Не сорить же в доме, в конце концов. Пусть пока побудет.

— Кх... Прощу прощения, как я могу к вам обращаться?

Я перевёл визоры шлема на Богиню, от чего та немного вздрогнула.Немного, совсем чуть-чуть, но вздрогнула. Запах лёгкого страха. Она боится меня. Плохо. Такая реакция мне не понравилось.

— 'Это было ожидаемо. Постарайся успокоить её и наладить контакт.'

— Меня зовут Амисс Этрим, но зовите меня просто Амисс. А вас, как я понял из рассказов Белла, зовут Гестия, не так ли?

— Да, вы правы.

— Приятно познакомиться.

Богиня кивнула и улыбнулась. Чувство страха почти перестало ощущаться.

В это время немного очухавшийся от объятий парень подал голос.

— Госпожа, Амисс помог мне добраться до дома, когда нашёл в руинах. Он не из этих мест и ничего не помнит,кроме последней недели.

Я кивком подтвердил его слова.

— Я очнулся в тех самых руинах, где и нашёл Белла. Пробыл там около пяти дней, приходя в себя и восстанавливаясь после какой-то травмы. Кажется, это называется амнезией. Судя по всему, именно из за неё я и не помню ничего. Недавно решил сходить на разведку, чтобы собрать хоть немного знаний о месте, в котором оказался.

Я неопределённо провёл рукой в воздухе.

— Встретил эту девушку — Головой указал на эльфийку. — В окружении бандитов.

Именно этот момент выбрал кусок скальпа, чтобы оторваться от брони и с влажным звуком упасть на пол.

— Ну, и как видите, немного переборщил. Наверное. Не знаю.

Что-то не дало договорить. Воспоминания о том коротком бое вызвали чувство какой-то пустоты в груди. Я замолчал.

Гестия посмотрела сначала на упавший скальп, потом на меня. Потом снова на скальп и снова на меня. Белл проследил взгляд Богини и немного побледнел. Судя по всему, в темноте он не увидел всех деталей, а тут начал присматриваться только сейчас.

— Я...

— Всё в порядке. — Гестия прервала меня. — Только, пожалуйста, избавьтесь от всего этого подальше от дома, а потом возвращайтесь.

Не прогнали — и то хлеб.

— Конечно.

Я подобрал кусок скальпа и, осторожно обогнув богиню, вышел на улицу. Благо, что дверь у этой часовенке была подходящей для моих размеров. Я обошёл здание по кругу и метрах в двухстах, в развалинах какого-то дома кое-как стёр с себя прилипшую кровь и прочую дрянь. Надо было сделать это более тщательно ещё там, но всё хороши задним умом.

Главное что — главное не думать, что такое задний ум.

— 'Разумно. Головная боль при принудительном восстановлении памяти достаёт даже меня, так что тебе, думаю, совсем плохо. Просто поспи, и всё придёт само.'

Он стал слишком разговорчив. Две фразы в первые сутки и с десяток — сейчас. Тогда, может, он и сейчас мне ответит?

— 'Сон. Во сне я постараюсь ответить на большинство твоих вопросов.'

Хорошо. Пусть будет так.

Я вернулся назад, и, постучавшись, вошёл в дом. Белл сидел на том же месте, а Богиня в это время рылась в небольшом настенном шкафчике. Достав оттуда синий пузырёк, она обернулась и заметила меня.

— Как я поняла, у девушки сильный ожог всего тела. Чудо, что она до сих пор жива. Я дам ей сильнейшее зелье регенерации и восстановления сил, что у нас есть, но не знаю, сможет ли это помочь.

Я, забыв про скрывающий моё лицо шлем, улыбнулся и поблагодарил Гестию.

— Спасибо, Госпожа Гестия. Вы делаете всё, что можете.

Богиня кивнула и продолжила возиться с раненой.

— Амисс! Я посмотрел на Белла. Тот немного смутился и продолжил.

— Как ты смотришь на то, чтобы остаться у нас? Как я понял, идти тебе не куда, и к тому же за мной небольшой должок. — В конце фразы парень расправил плечи.

Гестия укрыла эльфийку одеялом и обернулась к нам.

— Несмотря на ваш грозный вид, я не чувствую в вас зла и недобрых намерений, Амисс. Оставайтесь у нас. Да и...— Богиня замялась. — Можете даже войти в мою семью, если, конечно, вы не против..— Гестия с надеждой посмотрела на меня.

Войти в семью? Что это значит?

— Кажется, я вас немного не до понял. Что вы подразумеваете под 'войти в семью'?

— Амисс, вы... не помните даже этого?

Впервые Богиня посмотрела на меня с жалостью.

— Тогда, пожалуй, стоит начать издалека. Для начала, пожалуйста, сядьте.

Гестия осмотрелась в поисках мебели, подходящей моих габаритов, и растерянно посмотрела на меня. Я сел прямо на пол. Гестия присела на диван, рядом с внимательно слушающим наш разговор Беллом.

— Тысячу лет назад мы, Боги этого мира, решили спуститься из наших небесных чертогов на поверхность. Звучит немного глупо, но на небесах было невероятно скучно! А тут, внизу, жизнь обычных смертных бьёт ключом. Те эмоции, что мы переживали за десятилетия, обычные смертные могли прожить за день. Мы запечатали свою силу, чтобы не повредить миру, оставив только возможность заключать контракты с приглянувшимися нам смертными. Бог и заключившие с ним контракт смертные составляют божественную Семью.

— И что же это за контракты?

— Заклинание. С его помощью мы можем обеспечить разумному практически бесконечный рост его силы путём введения системы. Система делит силу человека на несколько характеристик, которые он может прокачивать долгими тренировками или битвами. А самое главное — она защищает его от деградации. Раз достигнутое останется с заключившим контракт навсегда. Взамен разумный должен материально обеспечивать своего бога, уважать и почитать его. Контракт можно назвать служением в обмен на силу.

Служение в обмен на силу? Нормальная цена. Я ничего не знаю о творящемся вокруг, и предложение Гестии для меня более чем выгодно. Ни Богиня, ни Белл не производят плохого впечатления, и, как мне кажется, им можно доверять.

— 'Не делай этого. Богам не стоит доверять, даже если они имеют облик маленькой девочки!'

Мой сосед зол. Очень зол. Но всё равно стоит попытаться.

— Я...

Договорить мне не дали.

— 'Просто смотри, к чему тебя уже привела твоя излишняя доверчивость!'

Вспышка.

Я лежу на каменном столе. Конечности связанны полосками ткани. Это... бинт? На руках закреплены тяжёлые даже на вид браслеты. Тело само по себе внимательно осмотрела большой зал, где я находился. Что, чёрт возьми, сделал мой невидимый собеседник?! Где Белл и Гестия? Почему я не могу шевелиться по своей воле?

Вспышка.

Стоящий передо мной благообразный старик со странным предметом в руках что-то говорил.

— В итоге наш менталист поработал — но не с вами — с ним. Теперь ваш друг ... — Дальше я просто не смог разобрать слова — звуки всё никак не хотели сплетаться в осмысленные фразы.. В конце своей речи он подмигнул мне и сделал шаг вперёд.

Это что-то вроде кинжала в виде... цветка? Сейчас этот цветок стал мерно озаряться светом пульсирующего кристалла в центре лепестков.

Подошедший старик неожиданно чётко и внятно для меня, без какой-либо мешанины звуков произнёс: — А теперь не будем терять времени — не стоит заставлять Владыку ждать.

Какого Владыку?

Вспышка.

Я неотрывно смотрел на торчащий из моей груди нож. Кровь толчками буквально выплёскивалась из моего тела. В зале больше никого не было, только странная красная взвесь застыла в воздухе. Взгляд сам по себе перескочил на медленно падающий потолок.

Неожиданно чётко пришло понимание — импульс энергии пошёл вверх, перемолол в пыль несколько этажей и разрушил весь остальной замок, и сейчас всё это упадёт на меня. Значит,сейчас я умираю в подвале какого-то замка?

Голову посетила чуждая, заслоняющая все остальные раздумья мысль.

— '... Хоть ушёл достойно...'

Вспышка.

Я сижу на полу, обхватив руками шлем. Бледные Белл и Гестия сидят на диване и с разными выражениями лиц смотрят на меня. Белл — с интересом и восхищением, Богиня... с грустью?

Что это было? Это ведь были воспоминания? Мои воспоминания?

Голос молчал.

— Госпожа Гестия.

Та встрепенулась.

— Можно ли вступить к вам в семью... не проводя ритуал?

Богиня помедлила немного и кивнула.

— То, что мы только что видели... это ведь твои воспоминания?

— Да. Скорее всего. Не знаю, просто не знаю.

Я прямо посмотрел на Гестию и на Белла.

— Что нужно сделать помимо ритуала, чтобы быть в вашей семье?

Сидящие переглянулись, и... Белл замахал руками.

— Амисс, не парься, ты уже в ней. Поздравляю со вступлением!

Богиня обняла радостного паренька и улыбнулась.

— Поздравляю со вступлением, Амисс! Теперь ты — из семьи Богини Гестии. Затем она приблизилась поближе к весело галдящему Беллу и снова применила на нём свой фирменный

захват. Коварно.

А я... Наверное, я был по-настоящему рад. У меня есть своё пристанище в этом мире и свои друзья. Теперь я не был один. Сошла на нет то гнетущее чувство неопределённости, преследовавшее меня с моего первого пробуждения в руинах. Возможно, не стоило так слепо и сразу довериться двум практически не знакомым людям, но я не чувствовал в них зла, и это меня успокаивало.

* * *

Гестия улыбнулась и покрепче обняла уснувшего Белла. Амисс сейчас устраивался на первом этаже — на втором для него просто не было места, особенно вместе с бронёй, которую он даже и не подумал снять.

Поначалу, когда он только зашёл в дом с Беллом на плечах и раненой эльфийкой в руках, Гестия восприняла его с опаской. Могучая трёхметровая фигура со странными символами на броне и огромным посохом не могла не внушать. Когда же Гестия рассмотрела его поближе, она испытала нечто, близкое к страху. Странное чувство для бессмертной богини.

Броня пришельца была покрыта кое-как очищенной коркой крови с кусками внутренностей. Особенно это было заметно в местах, куда не дотягивались закованные в броню руки. И, что самое страшное — останки были человеческие. Привыкшая частенько видеть искателей в таком состоянии после тяжёлых боёв, она, однако, была... испугана? Да, она была испугана.

Но после разговора с Амиссом и рассказа Белла Гестия немного успокоилась. Он лишь пытался спасти эту раненую девушку, и ничего более. Любой опытный искатель из хорошей семьи поступил бы так же, пусть и менее кроваво. Да и чувство Богини Домашнего Очага не даст соврать — Амисс не замышлял зла, и, несомненно, являлся добрым человеком.

А теперь и вовсе — вошёл в Семью. Пусть он не проходил ритуала, но разве это важно? Могучий воин в её Семье... Гестия мечтательно зажмурилась и незаметно для себя провалилась в сон.

* * *

Я бросил охапку мусора в уже приличную кучу и оглядел помещение. Вот, теперь чисто. Большинство старых лавок и прочий мусор теперь был собран в одну кучу, и мне предоставилось отличное место для сна на своеобразном подиуме практически в середине комнаты.

Я прикрыл дверь поплотнее и вытянулся на спине, сложив руки в замок на животе. Гибкий и подвижный доспех позволял и не такое, а эта поза для сна нравилась мне больше всего. Надо будет с утра вынести весь мусор и подмести.

Сейчас меня ждёт разговор с соседом. Не знаю, что он скажет, но надеюсь, что он коснётся моего прошлого. Память упорно молчала на этот счёт, так что остаётся уповать на моего странного собеседника.

* * *

Пустота. Не Тьма, не Хаос — именно Пустота. Нет ничего. Нет времени, нет пространства, нет мысли.

* * *

Мгновение.

Нет времени, нет мысли. Есть пространство.

Пустота пронизана яркими изломанными молниями, тянущимися из Существующего и уходящими в Никуда. В самом центре своего пути они сходились вместе, своими переплетениями и изгибами образуя огромный шар разума.

* * *

Вечность

Нет мысли. Есть время, есть пространство.

Молнии изогнулись ещё больше, разветвились и налились светом. На каждой появились маленькие шарообразные утолщения, в которых свет горел ярче всего. Энергия сначала медленно, а затем всё быстрее стала течь по энергоканалам разума.

* * *

Десять секунд.

Есть пространство. Есть время. Есть мысль.

Под закрытыми веками с каждым мгновением наливался сиянием силы большой шар, состоящий из тонких энергоканалов. В центре этого шара ярчайшей звездой сиял клубок куда более толстых нитей.

Большой шар — мой разум, но тогда этот клубок...

— 'Верно. Это я.'

Значит, вот он, твой обещанный разговор?

— 'Да. Только сделаю это более привычным для тебя.'

То, чем я воспринимал своё... ментальное пространство, на миг ослепло, а затем я обнаружил себя стоящим посреди заасфальтированной улицы. Дорогу огораживали небольшие трёхэтажные дома. Вокруг не было ни души.

Подул ветер. Я поёжился и впервые обратил внимание на себя и свою одежду. Обычные джинсы, рубашка и кроссовки. Это не моя броня, но всё равно весьма удобно. Удобно и... привычно?

— Здравствуй.

Я обернулся, и вот тихая тенистая улица сменилась залитым солнцем летним кафе. За одним из столиков сидел закованный в броню гигант. Я ему, наверное, до пояса и достану.

Гигант сидел на обычном пластмассовом стуле, разве что немного увеличенном. Ну, или не немного. Стул, вопреки всем ожиданиям, и не думал превращаться в груду осколков под чудовищным весом.

На ноге гиганта проглядывала знакомая голова. Прот Каэлерис?...

— Не надо имён. Особенно — этого. Теперь мы Амисс Этрим, и никак иначе.

— Если мы оба Амиссы, то тогда как к тебе обращаться?

— Легионер. Этого достаточно.

— Пусть так. Но теперь, собственно, расскажи мне всё, что знаешь. Я не помню ничего, а ты, судя по всему, что-то да знаешь.

— Да. Знаю. Но это будет долгий рассказ. Не хочешь себе чего-нибудь заказать?

— Мороженое, если можно.

Легионер щёлкнул пальцами, и передо мной возникла фигурная чашечка с мороженым.

— А ложку?

— Держи.

Я приступил к довольно вкусному угощению, а Легионер тем временем ненадолго задумался, а затем стал рассказывать.

— Начну издалека, с особенно важной для тебя части. До перерождения ты был сильным, но неумелым колдуном. Возможно, из тебя могло что-то получиться в будущем, но не удалось — то событие, которое я тогда тебе показал, привело к твоей смерти. Дальше душа должна была быть растерзанной демонами варпа, но какая-то сила помешала этому. Я не могу исключать других вариантов, но скорее всего это был Тзинч.

Я вздрогнул. По сердцу пробежала липкая лапка страха.

— Вижу, помнишь. Я не знаю, что он сделал с тобой, но в конце концов ты оказался в очень подозрительном потоке силы. Я расскажу о нём попозже.

Я кивнул и щёлкнул пальцами, заказываю новую порцию. Возникшее передо мной малиновое мороженое было слегка подтаявшим, да и заказывал я обычный пломбир.

— Больше о тебе ничего рассказать не могу — большинство твоих воспоминаний стёрли повреждения духовной оболочки демонами варпа. О себе?... Я — Легионер Тысячи Сынов. Тебе это пока что ничего не скажет, но это значит многое, очень многое. Наш Легион состоял исключительно из самых сильных псайкеров Империума. Империум — это единственное в моё время человеческое государственное образование. Мы, Тысяча Сынов, были сильнейшими колдунами человечества. Почему были?...

Гигант замолчал, чтобы через несколько секунд продолжить с тоской в голосе.

— Тысяча Сынов вместе со своим отцом — примархом были уничтожены ударом в спину от дружественного нам Легиона. Неожиданный удар из космоса — и вот Просперо, наш дом, полыхает в радиоактивном пламени. Города уничтожались один за другим, пока не осталась одна столица. Но... пала и она. Тогда я сражался изо всех сил, как сражались и мои братья, но этого не хватило. Я не погиб там.

Открывшимся порталом меня затянуло в варп, где я и встретил Тзинча.

Тот пытался перетянуть меня к себе на службу с помощью колдовства, но ему не удалось. Завязался поединок... Если это можно так назвать. Сначала я думал, что уничтожил его своим первым ударом, но это была самонадеянная ошибка. Своим ответным ударом он буквально разнёс все мои щиты и изорвал духовную оболочку. Наверное, это и была моя смерть. Несмотря на серьёзные повреждения, моя сущность всё ещё могла видеть то, что творилось вокруг. Благодаря этому я с радостью наблюдал, как тот самый поток силы буквально из-под носа Архитектора Судеб унёс меня в глубины варпа. Там, в этом течении силы, наши изорванные сущности встретились и слились воедино. — Легионер неопределённо помахал рукой. — Нам повезло, катастрофически повезло. Случай, обычный случай. Один на бесконечность.

Я задумался.

— Моя память была уничтожена до слияния теми самыми демонами варпа?

— Да, скорее всего именно так и было. Но не стоит исключать и влияние Тзинча. Но, как бы то ни было, твоя личность, со всеми моральными установками и системой ценностей уцелела. В этом тебе повезло...

— А тебе....?

— Нет. В этом — нет. Уцелела моя память, которую ты потихоньку перенимаешь. Уцелели силы. Но личность... по ней и пришёлся основной удар. Она не была уничтожена полностью, благодарю чему я не растворился в тебе, но оказалась сильно повреждена. Теперь я не могу управлять своим телом.

— Это как-нибудь зависит от меня?

— Нет.

— Жаль. Честно — жаль.

— Я знаю.

Я постарался сменить тему.

— Ты ведь был намного сильнее меня как колдун?

— В первую очередь — опытнее. И сейчас мой опыт должен помочь нам выжить. В данный момент мы очень сильны. Наши объединённые слияние силы были дополнительно усилены перерождением в сильнейшей варп-буре, что я видел. Любого, совершенного любого она бы просто изничтожила, но нас она даже не коснулась. Удивительное дело, объяснение которого я вижу в том самом потоке силы.

— Это понятно. Значит, слившись, мы буквально заново родились в той самой... варп-буре?

— Да. Теперь наше сродство практически не знает ограничений. В этом качестве я бы сравнил нас с каким-нибудь высшим демоном варпа, хотя даже это сравнение не показывает всей полноты картины.

Я замер, переваривая информацию. Колдовство, псайкеры, демоны... Память Легионера медленно, но верно становилась моей.

— А сейчас... — Легионер встал. — Тебе пора.

— Пора? Но мы ведь только начали.

— Знаю. Но я уже не могу поддерживать подобное состояние разговора. Наше слияние заходит всё дальше, и буквально через несколько часов завершится полностью. Это — последний наш разговор. Моя личность слишком повреждена, и она растворяется в твоей. Этой встречей разумов я лишь ускорил процесс.

Я дёрнул головой.

— Зачем? Разве ты не хочешь жить? Пусть у тебя нет тела, но это же наверняка можно исправить — ты же псайкер!

Усмехнувшийся стальной гигант — я понял эту реакцию даже под шлемом — утешил меня.

— Амисс, я не умру. Я просто засну, а проснусь уже другим. Собственно, как и ты. Помни — это не поглощение, это всё-таки слияние. В этом я вижу лучший выход.

Воцарилась тишина.

— Знаешь, наверное, мы бы могли стать друзьями.

— А кто его знает!

Легионер засмеялся и поднялся со стула.

— И последнее. Все мои воспоминания, знания, чувства и ощущения перейдут к тебе. Это будет далеко не сразу, и некоторые, особо яркие моменты ты будешь проживать в моём лице — но это достойная цена за знания. — Сказав это, гигант протянул мне ладонь.

Я не сразу понял, что он хочет, а затем ухмыльнулся уголком рта и крепко пожал могучую руку.

Напоследок сжав мою ладонь, Легионер посмотрел мне прямо в глаза сквозь визоры шлема и бросил короткое. — Отомсти. Кому — знаешь сам. Удачи.

Миг — и наступила темнота.

6 Глава

Очнулся я рывком. Вот — небытие сна, спустя секунду — рассохшееся и потрескавшееся дерево потолка. Я перевернулся на бок и медленно поднялся на ноги. Я... Кто я?

Совершенно обыденными жестом я поднёс ладонь правой руки к лицу, закрытому шлемом. Кулак сжался и разжался.

Сжать — разжать. Сжать — разжать.

Я — человеческий колдун из третьего тысячелетия Древней Терры, принесённый в жертву Тзинчу благодаря предательству друга. Макс. Его звали Макс.

Это была моя жизнь, Архитектор.

Сжать — разжать. Сжать — разжать.

Я — Адептус Астартес Легиона Тысячи Сынов, Четвёртый Наставник Братства Рапторов, сын павшего Магнуса Красного, Мага Просперо. Где-то вдалеке послышался тихий хруст, породивший в душе необъяснимую волну злобы.

Это был мой Отец. Это был мой Легион.

Ты пожалеешь об этом, Владыка Будущего.

Сжать-разжать. Сжать-разжать.

Я — человек. Я — Астартес. Но я ни Прот Каэлерис, ни Колдун, чьё имя я так и не узнал. Они не мертвы — они во мне. Их объединяло многое, большее, чем они могли представить — и именно поэтому их сущности не самоуничтожились, как должно было быть — а слились воедино.

Я — Амисс Этрим, Потерявший Отца. И я должен отомстить.

Сжать — разжать. Сжать — разжать.

Сырая энергия, что так неуловимо схожа с варпом, хлынула из моих рук широким потоком неструктурированной силы и ударила в кучу мусора. Та постояла секунду, а затем просто разлетелась чёрным пеплом по всей комнате.

Я хмыкнул. Никакого контроля, но мощь... Я силён. Очень, очень силён. Наверное, сейчас по голой мощи я превосхожу даже своего Отца. Этот порыв должен был всего лишь немного пошатнуть мусорную кучу, а теперь... Я засмеялся и взмахнул рукой, отгоняя чёрные хлопья, летающие по всему залу.

Таким, радостным и смеющимся, меня и нашла Гестия. Богиня... Я на миг осмотрел её в варп-плане. Сильная душа и могущественная сущность с ограничивающей печатью в самом центре, а также настоящий поток доброжелательности. Несмотря на то, что какое-то предчувствие вопило об опасности, я не ощущал угрозы. Вот такое двойственное ощущение, но конкретно сейчас я просто был рад видеть существо, давшее мне пристанище в этом мире.

— Добро утро, Амисс.

— Доброе, Гестия. У вас, случаем, веника не завалялось?

Та посмотрела на меня, на медленно оседающий чёрный снег и улыбнулась.

— Ты ещё и маг! Настоящий маг в моей Семье!

— Вы тщеславны, госпожа Гестия. — Я хохотнул.

Не знаю, зачем тебе с твоей силой веник, но вот, — Богиня открыла маленькую дверцу под лестницей и достала оттуда нужную мне вещь. Торжественно вручив её мне, она хлопнула меня по спине. Ну, куда дотянулась.

— Сейчас я иду на работу. Амисс, сходите с Беллом на рынок — нам нужны продукты на четверых, два малых зелья лечения и что-то от ожогов. Обо всём позаботится Белл, тебе просто нужно его донести. Он спустится сюда сам через пару часов. На сегодня это ваше задание. Ладно, я пошла. Позаботься о Белле!

Богиня вышла, незаметно потирая руку. Броня — твёрдая, рука — мягкая. Логично.

Я вооружился веником и бросился в бой с пылью и чёрным снегом, потратив на это около получаса. Хорошо, что на первом этаже не было предметов мебели.

Оглядев относительно чистый зал, я довольно хмыкнул и закинул веник на старое место. Теперь дождусь пробуждения Белла.

Я аккуратно протиснулся в дверной проём и оказался на залитой солнечным светом пустынной улице. Часовенка находилась в пустующем квартале, так что мне никто не мешал. Тишина и спокойствие. Найдя подходящий каменный обломок, я подтащил его к самому входу в дом и присел, осторожно прислонившись к стене.

Слияние... Нет теперь больше ни Колдуна, ни Легионера. Хотя космодесантник потерял больше, много больше. Изначально повреждённая личность так и не смогла оказать сильного влияния на мою нынешнюю сущность. Возможно, потом, когда я получу все воспоминания, но не сейчас. Вызвав в интерфейсе шлема ежеднев... Тактический план боя, я несколько секунд смотрел на глупую запись, потом грустно вздохнул и решил не стирать. Пусть будет.

Полученные знания были воистину безграничными. За не такую уж и долгую по его меркам жизнь Легионер собрал действительно обширные знания о своём мире, среди которых большую часть занимали способы работы с 'морем энергий'. А варп в этом мире, как я уже успел понять, намного безопаснее. Скорее хорошо, чем плохо.

Тут нет демонов. Когда я применил свои силы, то не ощутил даже малейшего Шёпота, что сопровождал Легионера на протяжении всей его жизни. Ни отклика, ни следа тварей варпа. Да и сам варп теперь ощущался по-другому. Мягче? Да, наверное. И отозвался он без малейшего усилия с моей стороны. Особенности конкретно этого мира? Неплохо, неплохо.

Яркое утреннее солнце перевалило за крышу дома на противоположной стороне улицы и ударило мне прямо в глаза. Я флегматично моргнул и затемнил визор шлема. Теперь, как и обещал космодесантник, дело оставалось за воспоминаниями и чувствами. Как я уже знал, даже мозг Астартес будет не в состоянии выдержать подобный поток информации за раз, поэтому всё будет происходить постепенно. Память будет накатывать на меня волнами, и лучше мне в это время быть в одиночестве — не знаю, почему, но разумные, что находятся в этот момент рядом со мной, видят всё то же, что и я, что весьма нежелательно.

Теперь, имея при себе знания Легионера, я знал, как упростить процесс принятия памяти. Для начала надо постараться ознакомиться с воспоминаниями поверхностно, не сильно углубляясь в них. Остальные волны лишь будут приносить новые детали, и таким образом я смогу не травмировать свой разум перенапряжением. Всё-таки стоит помнить — хоть я и Астартес, но всё же человек, а люди всегда имели свои ограничения.

Я коротко выдохнул, сосредоточился и нырнул в бездонный омут памяти. Теперь мне стоит пройти всё то, что сохранилось в долгой памяти космодесантника. Смогу ли я за один раз пройти всю жизнь Легионера? Не знаю. Чернота под веками рассеялась, и события жизни космодесантника замелькали передо мной непрерывным калейдоскопом, утягивая в самую глубину памяти Легионера.

Что преследовало его с рождения? Голод, боль, нищета — существование в опалённой пламенем вечной войны стране никого не щадило. Совершенно обычный рабочий на совершенно обычной станции, разве что любивший книги и тишину, да скрывавший совсем небольшие псайкерские способности. О да, в умении скрывать свою силу Легионер не знал себе равных ни в начале, ни в конце своего пути в том мире. В этом отрезке памяти читались очень сильные, но упрятанные в глубину эмоции, которые я не распознал. Потом, всё потом.

Яркий проблеск надежды — набор в Легион. Сияние фигуры Императора, лично пришедшего проверить совместимость претендентов. Теперь, возможно, всё будет лучше?...

Первый бой — подавление непокорившихся областей Терры. Я не знаю, что там случилось — всё скрыто густым туманом беспамятства, но среди чувств Легионера — грусть, разочарование и почти физическая боль от содеянного. Не рискнув углубляться на этом моменте, я продолжил скользить по его... По уже своей памяти.

Начало Великого Крестового Похода. Первые космические перелёты, множество сражений на всевозможных планетах и совершенствование своих психических способностей. За это время из слабого псайкера Легионер, до того ни разу не пробовавший развивать свою силу, превратился в одного из сильнейших Библиариумов Легиона.

Среди бесконечно долгих перелётов космодесантник обрёл по-настоящему хороших друзей.Каринтар, Орий, Александр... Бесконечный ряд лиц пронёсся передо мной, оставив на языке привкус горечи. Все — мертвы. Тяжело терять друзей, обретя их всего на мгновение.

Изменения Плоти практически не затронули Легионера. В начале Мутаций усилием воли поднимавший в воздух нескольких братьев в полном доспехе, к их окончанию он был способен влёгкую справиться и с десятеро большим грузом, но физическая часть Легионера не претерпела изменений.

Подобное не было правилом — подобное было исключением. Большинство Астартес Тысячи Сынов страдали от невыносимых мутаций тела, и нахождение их примарха на далёкой планете было встречено всеобщей радостью. С его помощью было возможно исправить генетический код и раз и навсегда остановить всё усиливающиеся Изменения.

Новая волна Мутаций. Разработки учёных Империума и самого Императора оказались бессильны, и надежда была потеряна. Потеряна всеми, кроме Магнуса. Алый Король сделал невозможное — обратясь к таинственным силам, он спас своих Сыновей. Все, чьи мутации зашли слишком далеко, погибли, но остальные выжили, лишь усилив свои псайкерские способности. Теперь Легион Тысячи Сынов оправдывал своё название — в действующем составе находилось лишь чуть больше тысячи человек.

Новый набор, новые знания и силы — Легион обретал мощь. Армия псайкеров, сметающая любого на своём пути — кто способен остановить такое? Так думали Сыновья, так думал их Отец — но самоуверенность никого не доводила до добра.

Каменка-Тройка. Два простых слова, простых и страшных. Астартес Императора не знают страха — и Легионер был искренне благодарен за это своему создателю. Бесчисленное зелёное море орочьего Вааагха, неудержимой волной накатывающее на ряды космодесантников Императора — орки действительно не знали числа. Легион всё ещё сражался по имперской доктрине, вступая в непосредственный контакт с врагом, что приводило к непрерывным потерям, но Сыны держались — держались зубами и ногтями. Девять сотен погребальных костров были этому ревущими свидетелями.

Что такое Астартес? Бессмертные Защитники человечества, Ангелы Смерти Императора, бойцы нечеловеческой силы и умения, способные сражаться месяцами, не прерываясь на сон и еду... Да, всё это так. Но когда на одного Астартес приходятся тысячи тысяч чудовищных, практически неуничтожимых тварей — приходится позабыть о бессмертии. Именно там Легионер, раз за разом взывая к силам варпа, обрёл настоящую славу среди Легиона — к концу кампании на его счету были десятки, если не сотни тысяч убитых. Испепеляя орков Штормами Молний, размазывая их ударами телекинеза и давя врага целыми горами камней и земли, космодесантник пропускал через себя огромное количество энергии варпа. В самом конце кампании, когда Легион, ведомый лично Магнусом, бросился в решающий бой против остатков орочьего Вааагха, Легионер перенапрягся. Титаническим кинетическим ударом он обрушил своды карстовых пещер планеты, в которых обосновался сам Варбосс, что привело к гибели каждого десятого орка. Дальнейший удар Сынов раз и навсегда поставил точку в кампании Каменки-Тройки, но Легионер этого уже не увидел. В самый разгар сражения его уже доставили на космический флагман, где им занялись апотекарии. Девять сотен братьев отдали свои жизни, чтобы раз и навсегда изгнать ксеносов из системы.

Что обычно случается с перенапрягшимся псайкером? Он может потерять душу. Он может потерять тело. На его месте может возникнуть огромный варп-пролом. Да что угодно! Но Легионеру везло, чудовищно везло. Или это было не везение, а нечто иное? Этого он не знал. В результате прохождения такого количества сил варпа через свою душу космодесантник лишился всех своих психических способностей, но более страшного не произошло.

Я словно наяву видел его отчаяние в момент осознания своего бессилия. Легионер впал в глубокое уныние, из которого его смогли вытащить немногочисленные выжившие друзья. Тщательно изучив духовную оболочку Легионера и проведя многочисленные научные работы, они нашли способ, с помощью которого было возможно вернуть хотя бы малую часть сил их друга. Спасибо тебе, Каринтар. Спасибо тебе, друг

После преобразования Легиона космодесантник потерял своё звание капитана. За былые заслуги он мог не просто сохранить свои регалии, но даже просить повышения — герою дали бы всё, но не стал. По чистой силе Легионер тогда примерно соответствовал сильному Адепту, поэтому без проблем стал сержантом и возглавил одно из боевых отделений новичков братства Рапторов, куда и вошёл немногим позже.

Так, передавая опыт и восстанавливая былые силы, он и проводил своё время на Просперо. Время без битв, крови и смертей — Легионер был счастлив. Он не любил Терру, место, где он родился и прожил долгих шестнадцать лет, но искренне полюбил родной мир своего Легиона, на котором пробыл менее года. Тихая библиотечная атмосфера, спокойствие и величие Тизки, верные друзья... Наверное, именно за это и сражался космодесантник.

А потом на землю Просперо упала первая бомба флота Волчьего Легиона, и казалось бы братские Легионы навсегда стали смертельными врагами.

Всё... Больше не могу. Я открыл глаза и рывком поднялся на ноги. Проживать долгие и полные эмоциями десятки лет жизни за несколько часов... Трудно. Обретать и терять друзей, бросаться в бой на верную смерть, убивать и умирать самому. Радость, боль, печаль — всё смешалось, устроив в моей душе полнейший разброд.

Ладно, не важно. Сейчас — не важно. Я подхватил кусок ветоши, валяющейся у двери, и принялся приводить свою броню в порядок. За этим меня и застал Белл — ковыляя на костылях, он вышел из дома и поздоровался:

— Привет, Амисс.

Я молча кивнул. На поясе парня висела небольшая сумка, видимо, с деньгами. Отбросив ветошь в сторону, я встал на одно колено и аккуратно посадил Белла себе на плечо. Личная сила космодесантника вкупе с сервомоторами доспеха дают мне чудовищную силу, поэтому стоит быть осторожнее. Поднявшись, я прикрыл дверь и развернулся к пустой улице.

— Ну что, Белл, пойдём? Командуй.

* * *

Я в качестве ледокола протиснулся сквозь толпу и подошёл к овощным рядам. Окружающая толпа притихла и понемногу рассосалась. Стоявший за прилавком тучный торговец подозрительно глянул на меня, натянуто улыбнулся и поздоровался с Беллом:

— Привет, Белл. Тебе как обычно?

-Здравствуйте, Они-сан. Давайте всё того же, но в два раза больше! Сами видите, у нас в Семье пополнение. — Парень похлопал меня по спине.

Зря он это, конечно. Потирающий руку Белл расплатился и вручил мне тюк овощей.

— Теперь остались только зелья. Дом Миаха вон там. — Парень указал вниз по улице.

Когда мы уже отошли на пару десятков метров от рынка, чуткие приборы шлема уловили взволнованный голос торговца:

— Да вы видели? Нет, ну вы видели? Новый член Семьи Гестии! Да в нём метра три роста!...

Остальное заглушила согласно загомонившая толпа. Не любят тут мою Семью.

Резкий всплеск эмоций заставил меня до хруста сжать кулаки. Перед глазами мелькнуло короткое воспоминание о самых ранних годах Легионера. Мальчик-изгой без семьи, всеми презираемый и гонимый... Я выровнял шаг и постарался расслабиться, мгновенным сосредоточением воли заблокировав дальнейший всплеск памяти. Не стоит пугать Белла. Я прислушался к нему и успокоился — вовремя задавленная волна воспоминаний не успела выйти за пределы моего разума.

Белл действительно ничего не понял. Сейчас он самозабвенно что-то мне говорил. Я усмехнулся — видимо, парень действительно мне доверяет. Приятно.

Улица сворачивала на небольшую тенистую аллею, давно заброшенную и выжженную злым пламенем. Пожар? Старые деревья давно уже не держали на себе листьев, и только несколько веточек молодой поросли несли в себе жизнь в этом царстве смерти. Нет, это что-то пострашнее. Я уже видел подобное ещё на Терре — целый лес, что выглядел точно так же. Волна пламени, мгновенно возникшая и столь же быстро опавшая. Старики рассказывали, что в том месте Император сражался с последним из драконов, но кто им верил?...

До ушей донеслись слова Белла.

— ...Ага, а вот эти деревья попали под дыхание самого настоящего дракона! Правда, давно это было, и дракон был, как говорит Богиня, очень слабый...

Зря я тем старикам не верил. Зря.

Аллея обрывалась небольшой полуразрушенной аркой. Благоразумно обойдя её, чтобы не стукнуть Белла, я вывалился на большую оживлённую улицу.

— Вон тот дом! — Белл указал на деревянный домик. Выглядит попрезентабельнее нашего храма.

Очень аккуратно постучав, я пригнулся и вошёл. По рассказам Белла, Миах был другом Гестии, мудрым Богом-зельеваром. Иногда он просто дарил нужные эликсиры нищей Семье Богини, но часто позволять себе подобное Миах не мог.

За дверью скрывался небольшой зал, в центре которого стояли несколько кресел и маленький столик. По периметру комнаты располагалось несколько закрытых дверей. Я остановился.

-Миах-сама! — Белл негромко позвал Бога.

За одной из дверей раздался грохот упавшего тела, и спустя несколько секунд из неё вылетел парень лет двадцати пяти в балахоне со множеством кармашков. Ловко развернувшись, он захлопнул дверь и мгновенно накинул на неё засов. В тот же миг с той стороны что-то глухо ударило.

Миах, а это явно был он, поправил всклокоченные волосы и отлип от стены.

— Привет, Белл. Здравствуйте... — Тут он замер в ожидании.

— Амисс.

— Здравствуйте, Амисс. Что вас привело ко мне? — Миах прошёл в центр комнаты и жестом предложил мне присесть. Я ссадил Белла в одно из них и встал за его плечом.

— Два малых зелья лечения, эликсир жизни и сильное средство от ожогов, если можно. Деньги есть. — Белл помотал в воздухе кошелём.

Богиня не предупреждала меня ещё и об эликсире жизни. Забыла? Ладно, потом спрошу.

— Конечно. С тебя шестнадцать тысяч барису. Сейчас принесу.— Миах встал и вышел в дальнюю от нас дверь. Ту, из которой он не так давно вылетел, Бог обогнул по внушительной траектории.

— Шестнадцать тысяч барису... Это много? — Я поинтересовался у Белла. Мне ещё в этом мире жить, так что стоит заранее узнать о нём побольше.

— Да, на эти деньги можно купить очень много еды! Правда, оружие, броня и зелья намного дороже. Миах-сама друг Госпожи, поэтому продаёт нам сильно дешевле. В других лавках такую цену заломили бы за одни зелья лечения, а они тут самые дешёвые. Миах-сама добр к нам, хотя его Семья далеко не самая богатая.

Белла прервал неожиданно тонкий свист, раздавшийся из запертой комнаты. Тут же вылетевший в зал Миах накинул дополнительный засов и вздохнул с облегчением. Плюхнувшись на своё место, Бог зашарил в карманах своей мантии.

— Вот, как ты и просил. Два малых на лечение и Малый эликсир жизни, — Бог выложил на стол три красных пузырька.

— А вот, — Он с трудом вытянул ещё два пузырька, — От ожогов. Синим на кожу, голубой для внутреннего применения. Не лучшее, что можно найти, но вещь хорошая.

Белл расплатился и небольшим поклоном прямо в кресле поблагодарил Миаха.

— Не стоит, не стоит. Лучше расскажи, что у вас там случилось?

Белл кивнул и коротко рассказал о событиях последних суток. К концу рассказу он распалился и уже во весь голос рассказывал обо мне, позабыв про то, что я ещё здесь. Конкретнее — за его спиной. Умён, но слишком наивен и открыт. Легионер в детстве был таким же. Был.

Миах внимательно выслушал Белла и задал вопрос уже мне:

— Что же, Амисс, рад приветствовать вас как члена Семьи Гестии. Вы не согласились заключить контракт, но подобный случай далеко не первый. Когда Боги только спустились на землю, многие из служителей не решались на заключение контракта, но при этом состояли в Семье как полноправные Искатели...

Миаха прервал ещё один удар в запертую дверь. Бог вздрогнул и вымученно улыбнулся.

— А теперь прошу прощения, но разве вам не пора?

Белл согласно кивнул и собрался было встать, но я вовремя успел перехватить и закинуть его на плечо.

— До свидания, Миах-сама.

— Пока, Амисс, пока, Белл, передавайте привет Гестии. — С этими словами Бог закрыл за нами входную дверь.

— Ну, вот и всё. Пора домой. — Белл достал из сумки красный пузырёк и залпом выпил его.

Перехватив мой взгляд, он пояснил:

— Зелье лечения. Мощная штука, и одно как раз для меня. Нога к вечеру будет в порядке.

Я кивнул.

— Пойдём, Белл. И, может, скажешь мне, что это за эликсир жизни? Гестия вроде не говорила о нём, — По команде я свернул в один из переулков.

— Гестия — сама решила потратить все наши деньги, а я просто добавил немного своих. Они остались у меня ещё с того времени, когда я пришёл в этот город. Их не так уж и много, но я хочу помочь хоть чем-то. — Белл пожал плечами. — Ну и немного я сэкономил, расплатившись с тем торговцем ещё и кристаллами, которые вчера добыл. Идти их обменивать слишком далеко, а так мы потеряли всего несколько сотен барису.

Достойно. Весьма и весьма. Ничего не ответив, я продолжил размеренно печать шаг.

* * *

Дома нас ждала тишина — Гестия ещё не пришла. Закинув продукты в кладовку, я поднялся на второй этаж. Когда я вошёл в комнату, Белл как раз был на середине рассказа о своём путешествии к Орарио. Дав ему слезть на диван, я кивнул, всем своим видом намекая на продолжение. Пока Белл заканчивал, я расставил на столе пузырьки зелий. Это всё для эльфийки. Вышеупомянутая в это время продолжала сверлить взглядом Белла, всё ещё её не замечающего.

— Так значит, ты скитался некоторое время, пока Богиня случайно не наткнулась на тебя? — Я прокручивал в голове наставления Бога-зельевара насчёт средств от ожогов. Синим — на кожу, голубое — внутрь? Да, так. А зелье лечения и Малый эликсир жизни давать до или после синего пузырька? Нет, лучше дождаться Богиню — она разберётся в этом лучше.

— Ага. Никому не нужен авантюрист-новичок. К счастью, меня вовремя нашла Гестия-сама. — Белл пожал плечами и рассеянным взглядом скользнул по кровати. Голова парня на миг замерла, а затем стремительно покраснела в области ушей. Я с интересом проследил за его дальнейшей реакцией.

Удивление и смущение. Ожидаемо. Это — ожидаемо. Но вот то, что я понимаю эти эмоции не только благодаря мимике Белла, но и из-за небольшой дымки вокруг него, меня несколько удивило. Да, я уже видел подобное в этом мире, но тогда всё ограничивалось лёгким помутнением и неясными ощущениями... Память Легионера молчала. Космодесантник не встречался с подобным в своём мире. Значит, это свойственно только этому миру? Возможно.

Я сморгнул, и дымка пропала. Ага, а если так — я интуитивным усилием воли снова вызвал эту дымку. Только теперь, когда я сделал это сознательно, дымка возникла не только над Беллом. Над эльфийкой густым туманом висело облако боли и ненависти.

Я вижу эмоции. Вижу в виде некого цветного дыма, причём совершенно спокойно определяю, какой цвет отвечает за каждую эмоцию. И я явно мог делать это раньше, хотя знания Легионера не содержат ничего на эту тему. Значит, остаётся одно. Колдун. Получается, от него во мне не только личность, но и способности? Звучит неплохо. Жаль, что ко мне перешла только малая часть его воспоминаний.

Когда я вновь обратил внимание на внешний мир, ничего не изменилось. Белл всё так же смотрел на свои колени, а эльфийка... Нет, всё же что-то изменилось. Теперь эльфийка буравила взглядом меня.

Я подошёл к кровати и присел на колени — только так моя голова находилась на приемлемом уровне. Девушка всё также смотрела на меня.

— Здравствуйте, миледи. Меня зовут Амисс. Вы потеряли сознание вчера ночью, и я принёс вас сюда. Это — дом Богини Домашнего Очага Гестии, а мы, — Я показал на нас с Беллом, — её Семья.

Молчание. Игнорирует или просто нет сил? Скорее второе. В дымке эмоций всё больше преобладал цвет боли. Не только эмоции, но и ощущения тела? Не понять.

Так... нужно дать ей обезболивающее. Малое зелье лечения? Сойдёт. Я бросил взгляд на Белла.

— Белл, нужно дать ей зелье лечения. Самому сделать это будет трудновато, так что полагаюсь на тебя. — Мои пальцы приспособлены к мелкой моторике, но у него явно получится лучше.

Парень кивнул. Я пересадил его на краешек кровати и вручил пузырёк. Три секунды ступора, и вот совершенно спокойный Белл откупорил зелье и аккуратно дал его эльфийке. Закончив, он посмотрел на меня очень странным взглядом. Я не стал ждать и снова пересадил его на диван.

— Знаешь, ради этого я и пошёл в авантюристы.— Заключил парень после пятиминутных дум. После принятого зелья эльфийка снова уснула, и мы просто молча сидели — Белл на диване, я на полу.

— Девушки? Неплохо, парень. У меня тоже была одна... Когда-то. — Не у меня. У Легионера, ещё на Терре. До вступления в Легион. Хотя... Наверное, всё-таки у меня.

Пока Белл думал, я успел пережить и подавить ещё один приступ воспоминаний. Перед лицом запечатлелось лицо Лии. Моя первая и последняя девушка... Или всё-таки Легионера? Проблемы самоопределения продолжали меня преследовать. Считать ли жизнь Легионера своей?

— Вы могучий воин, Амисс. Сильнейший из всех, что я видел! И всего одна девушка? Наверное это была ваша единственная любовь, после которой вы не смотрите на остальных? Мой дедушка говорил, что у настоящего мужчины должен быть целый гарем. — Парень с ожиданием посмотрел на меня.

Я негромко рассмеялся. С вокс-респиратором это прозвучало пугающе, но парень не обратил внимания.

— С чего ты взял, что я сильный воин?

— Ну... Ваша броня, рост и сила! Самые сильные авантюристы много мельче вас! Будь у вас меч, вы бы в одиночку смогли бы ходить в среднее, а то и нижнее Подземелье! У нас пока не хватит на него денег, но можно сходить сначала на более слабые этажи, накопить денег и купить меч хоть у Гефеста! А там можете и меня немного поучить, — Дымка над парнем засверкала цветом надежды.

— Ладно, ладно, — Я поднял руки вверх, изображая сдачу. — Убедил. Сильный так сильный, почему бы и нет. — Не знаю, насколько сильны здешние авантюристы, но вот боги действительно опасны — пример Гестии мне это ясно показал. Хорошо, что моя сила не видна для других — спасибо Легионеру, отточившему свой талант до совершенства. Не знаю, как будут меня видеть владеющие психическими силами, но, думаю, особо опасным я не выглядел.

Белл изобразил руками фигуру, долженствующую изображать намёк на продолжение моего рассказа о своей первой девушке.

— Это было очень давно — я тогда был чуть постарше тебя. Я в то время работал на одной станции подсобным рабочим — подай-принеси, да и только. Там я познакомился с Лией — она была моим начальником. Мне шестнадцать, ей — двадцать два. Странное это дело... Я даже предложение ей хотел сделать.

— Сделали?

— Не успел. Бандиты убили её раньше. После этого я и решился на набор в Легион.

— Вы... Отомстили?

— Нет.

Мы замолчали. За окном солнце неуклонно приближалось к закату, но Богиня не возвращалась. Спустя пару минут Белл спросил:

— А этот Легион... Что это?

— О, это будет долгая история. Давай спустимся вниз, на улицу, там я тебе её и расскажу. Как раз Гестию дождёмся. — Не будем зря беспокоить раненую своими разговорами. Спохватился я поздно, но хоть что-то.

— Хорошо. — Белл согласно кивнул.

Собравшись было подхватить парня, я наткнулся на гордый отказ. Самостоятельно проковыляв до камня, который я поставил тут ещё утром, Белл устало на него упал. Рядом, на землю, присел уже я. Подействовало то зелье лечения.

— Так что это... За Легион? — Любопытство этого парня велико. Не знаю, как с генетической частью, но по духу Белл был бы своим среди Тысячи Сынов.

— Легион? Моя бывшая Семья, если можно так сказать. Чуть больше тысячи таких же воинов, как я — и все были сильнейшими псайкерами Империума... — Я запнулся. — Вижу, придётся начинать всё с других событий, да и история получится ещё длиннее... Но ты слушай, Белл, слушай.

* * *

Гестия устало перебирала ноги. Тяжёлая смена, да и с чаевыми сегодня всё печально, но совсем скоро она увидит своего Белла. При мысли о человеке, которого она любила, на лице Богини Домашнего Очага заиграла нежная улыбка. С этой улыбкой она вынырнула из темноты и неожиданно обняла Белла, пропустившего её появление.

— Привет, Белл! — Что-то рассказывавший Амисс прервался и, кивнув в знак приветствия, тактично отвернулся. Гестия разжала объятия, уже вслух поздоровалась с трехметровым воином и прошла в дом. Белл, к её удивлению, самостоятельно встал и прошёл за ней. Амисс замкнул колонну.

— Выпил зелье ещё днём, — Белл присел на возвышение.

— Ну и хорошо. Завтра в Подземелье ты не пойдёшь, а вот через пару дней вполне можешь. — Гестия решила немного позаботиться о парне.

— Госпожа, сейчас у нас нет денег даже на еду, а ваша зарплата будет только через неделю. Чем питаться будем? — Белл изящным аргументом отверг поползновения материнского инстинкта своей Богини.

— Да и буду я не один. Со мной Амисс!

— Ну ладно. Но не ниже пятого этажа. В среднее даже не думайте ходить!

— Самый сильный монстр пятого этажа в два раза меньше Амисса. Гестия — сама, я не думаю, что нам будет — что-то угрожать. — Белл был явно уверен в своём новом друге.

Богиня замерла, не найдя причин для отказа.

— Хорошо. Делай что хочешь, но будь осторожен! — Гестия немного печальным посмотрела на Белла. Она не может ему запрещать идти в Подземелье, да и Амисс, явно могучий воин, будет с ним...

— Конечно, Госпожа. И... несколько часов назад девушка приходила в себя. Амисс дал ей выпить малое зелье лечения, но средство от ожогов должны дать ей вы. И Миах снова подарил нам зелье — Малый эликсир жизни. Сегодня он был очень добр, Гестия-сама.— При этих словах парень зачем-то подмигнул Амиссу. Тот кивнул.

— Так и есть, Госпожа Гестия.

Гестия подозрительным взглядом истинной Богини просветила Белла. Тот покраснел.

Прокашлявшийся Амисс выступил вперёд и негромко сказал:

— Я, наверное, пойду. Мне надо кое-что опробовать в руинах. Вернусь через десять минут.

Последние слова донеслись уже из-за двери.

* * *

Забравшись поглубже в руины, я остановился. Хорошее место для экспериментов. Но — аккуратно. Сначала зрение. Небольшое усилие — и окружающие развалины сменились переливчатыми потоками сил. Безопасно. Несколько сложных конструкций, правильный настрой — и вот мой дух выскользнул из телесной оболочки. Сложное искусство, доступное только Свободным Адептам. Оно позволяет более плотно работать с варпом и взывать к его силам далеко за пределами своего взгляда.

'Море душ' этого мира было... Чистым. И родным. Да, именно так. На каждое моё желание варп буквально бросался, спеша его исполнить. Я проводил взглядом симметрично выстроившиеся потоки сил. Право, стоит ли это называть варпом? Чтобы попасть сюда, мне даже не нужно создавать островок реальности — усилие воли я отправил своё тело сразу на срединный слой. Ладно, пора идти — меня уже заждались. Потоки, на миг омыв мою фигуру, сошли на нет. Вокруг снова были унылые развалины.

Глава 7

— А сколько этажей то? — Я поправил закреплённый на броне посох. Конечно, можно было взять с собой болтер, но, думаю, будет лучше его приберечь.

— Не знаю. Никто не знает. Самые опытные Авантюристы доходили до пятидесятого. Вроде группа Фрейи была... — Белл задумался и споткнулся. Я придержал парня.

Команда авантюристов Семьи Гестии приближалась к Башне. Её острая верхушка пронзала небеса, а монументальное основание занимало немалую часть города. Сейчас Белл и я спустимся вниз, дойдём до десятого этажа и вернёмся назад с трофеями. Об этом мы договорились вчера, за ужином. Госпожа Гестия всё же уговорила парня не спускаться в глубины Подземелья, так что мы пройдём по самой границе верхнего и среднего.

За неспешным разговором мы вышли на большую площадь перед самым входом в Башню. Белл, проигнорировав основной поток авантюристов, направился прямиком к небольшому фонтану в самом центре площади. Я последовал его примеру.

Несколько минут постояв, глядя в спокойную воду, Белл произнёс:

— Перед походами всегда прихожу сюда. Там, в Подземелье, я в любой момент могу погибнуть — пасть замертво от ран или быть растерзанным монстрами. Я знаю это, и всё равно спускаюсь туда с радостью. Это — моя жизнь, и мне это нравится. Но мне всё равно страшно, и, глядя на эту воду, я успокаиваюсь. Мой страх не уходит, просто... Мне легче.

Постояв ещё немного, мы продолжили своё движение к Башне. Как рассказывал Белл, там, на первом этаже, и будет вход в Подземелье. Посох опять зацепился за камни мостовой. Раздражённо проворчав, я отцепил его от брони и взял в руки. Пусть лучше так.

Шагая рядом с Беллом, я замечал направленные на нас взгляды служащих администрации и авантюристов, собравшихся в зале. В зале затихали разговоры. Всё больше людей и нелюдей обращало свои лица к нам. Практически над всеми змеилась дымка удивления.

— Белл-кун! — Услышав это, мы обернулись. Кричала эльфийка в форме, выбежавшая из-за стойки регистратора.

— Эйна-сан! — Белл приветственно помахал ей рукой.

— Просто Эйна, Белл, мы же договаривались. — Девушка смутилась и обратилась уже ко мне. — Приветствую. Вы спутник Белл-куна?

Я кивнул.

— А также новый член семьи Гестии! — Парень снова собрался хлопнуть меня по плечу, но потом передумал.

— Надо же, как неожиданно! Ох, прошу прощения за такую бестактность... — Эйна-сан снова смутилась, — Я вовсе не имела ввиду, что семья Гестии-сан не может набирать новых членов, я просто...

— Ничего страшного, Эйна. Я знаю, вы не хотели обидеть мою Семью. — Белл пожал плечами, — Его зовут Амисс, и со вчерашнего дня он состоит в Пастве Госпожи Гестии.

Девушка улыбнулась и легонько поклонилась.

— Рада приветсвовать вас в Семье Богини Домашнего Очага, Амисс. Меня зовут Эйна Тулл, я — регистратор Башни и, надеюсь, друг вашего спутника.

— Рад встрече, Эйна. — Я вынужден был замолчать, ставя очередные блоки перед валом воспоминаний. Зря я ускорил слияние, так до конца и не разобравшись в полученных знаниях. Я думал, что мне будет проще — и так было бы, если бы не одно большое но. Фраг их подери, я не хочу, чтобы окружающие меня разумные видели всё то же, что и я! Не знаю, почему это происходит, но меня это напрягает. Ставить раз за разом ментальные барьеры для нынешнего меня не трудно, но муторно. И отвлекает.

Пока я занимался безопасностью окружающих, Эйна и Белл вежливо поболтали о последних событиях и попрощались. Эльфийка ушла за стойку, а парень терпеливо ждал меня меня. Я кивнул ему.

— Ну что, пойдём?

* * *

Как я люблю большие двери, Император, кто бы знал. Слава Магнусу, наш дом раньше был храмом с довольно широким дверным проёмом. Широким для аборигенов, естественно. Для меня всё равно узко, но хоть не приходится приседать.

Скептически посмотрев на маленькую дверку, в которую и Белл бы с трудом протиснулся, я спросил у задумчивого парня:

— Белл, а ты уверен, что это вход в Подземелье? Может, есть другой вариант — для грузов там, или ещё что?

— Да, есть. Это так, что-то вроде запасной дверцы для работников администрации, но я стараюсь входить именно тут. Не люблю толпу, но, видимо, придётся. — Парень развернулся в диаметрально противоположном направлении от дверцы и зашагал в сторону больших ворот, которые я заметил ещё при входе на этаж.

За воротами оказался короткий туннель. Пройдя его, мы оказались в круговой комнате с расположенными по периметру кристальными столбцами.

— Вот так. — Белл взял меня за руку и прикоснулся к одному из столбов. Мир поглотила яркая вспышка.

* * *

— Слабоваты. — Ногой раздавив очередную мерзость в виде большой крысы, я лёгким выбросом силы очистил свою броню. Не могу понять, как не додумался до столь простого способа раньше.

— Первый этаж, Амисс. Что вы хотите от столь простых монстров? — Белл закинул тускло блеснувший кристалл себе в сумку и мимоходом метнул кинжал в ещё одного Кобольда.

— Даже не знаю. — Вихрь Клинков Силы очистил несколько сотен метров туннеля перед нами. Надо быть осторожным. Не знаю, насколько магия здешних "богов" сильна против законов физики, поэтому постараюсь не повреждать стены. С моими нынешними силами обрушение не страшно, но если есть возможность обойтись без лишних трат — так почему бы и нет?

* * *

— Мы уже на четвёртом, а изменений я не вижу. Признайся — они и на десятом такие? — Силовой удар застиг небольшую стайку гоблинов, превращая их маленькие тела в пыль.

Белл расправился со своими монстрами и устало махнул рукой. Выдыхается парнишка.

— Давай за спину. Ты уже сейчас устал, а нам ещё до десятого идти, — С некоторым трудом подобрав очередной камешек, я продолжил — Вот передохнёшь пару этажей, и снова будешь сражаться.

Белл кивнул и переместился в арьергард.

— Амисс, только...

— Да?

— Можете бить слабее? Кристаллы... Они того, хрупкие.

* * *

— ... А это — психопроводник. Он, как ты уже понял из названия, является проводником психической воли владельца. С его помощью гораздо проще выполнять различные магические усилия. Мне он сейчас особо не нужен, но пригодится, если встретим монстров посильнее. Внутри этого посоха можно запасти часть своих сил — относительно немного, но в битве важна каждая мелочь. Конкретно этот позволяет запасти энергии примерно на семь мощных силовых ударов. Вот таких. — Вырвавшаяся из посоха волна телекинеза раскрошил в пыль группу сталагмитов.

Находились мы сейчас в большом зале, в центре которого располагалось подземное озеро. Белл привёл меня сюда, с гордостью объяснив, что эта зона не отмечена ни на одной карте пятого этажа, кроме как у него. Про это место ему рассказал отошедший от дел авантюрист, что встретился ему ещё на его пути в Орарио.

— Круто! Ударьте ещё раз вот туда! — Бел ткнул в огромный сталактит на краю пещеры. Я направил навершие посоха в нужном направлении и высвободил часть сил психопроводника, облачив их в форму Ментального Клинка. Давно я не применял его... Кажется, именно им я и обрушил тогда те пещеры?

Сталактит мгновенно рухнул вниз, подняв целую тучу брызг.

Белл рассмеялся, но смех быстро оборвался. Лихорадочный блеск в глазах и дрожание рук, возникающее у парня всякий раз, когда я показывал ему свои силы, сменились печально опущенной головой.

— Жаль, что я не могу так. Я ведь не маг. Воин, просто воин.

— Точно? Сейчас посмотрим. — Я не надеялся найти в Белле одарённого, но попробовать стоит. Способные повелевать психическими силами редки, и очень большой удачей будет...

— Парень.

— Что? — Грустным голосом, полным безнадёжности.

— Ты псайкер, Белл. По-вашему — маг. — В перестроившимся на варп зрении духовная оболочка парня ярко полыхала светом псайкера уровня слабой Беты. И это — не развивая свои способностей?

Молчание. Дымка над парнем внезапно исчезла. Я напрягся, пытаясь увидеть её снова, но не преуспел. С Беллом, по крайней мере. Ну, зато теперь я вижу её над собой.

— По силе ты намного сильнее меня в твоём возрасте. — И это правда. В четырнадцать лет все силы Легионера уходили на контролирование непроизвольных выбросов силы, тогда как сейчас Белл, судя по-всему, даже не знает, что это такое. Он их просто не замечает. Император, ну и контроль. Я видел более сильных псайкеров, но чтобы с таким сродством с силой? Нет, никогда.

Тишина.

— Парень?...

Коротко выдохнув, Белл присел на корточки перед успокоившимися водами озера и рассмеялся. Громко. В голос. Сквозь смех до меня донеслись тихие похрюкивания.

Я встал рядом с ним и закрыл глаза. На меня навалились новые воспоминания, и на сей раз я не ставил блоков — отрезок был слишком коротким, чтобы Белл увидел его, да и слишком уж быстрым, чтобы я успел поставить ментальные барьеры. Передо мной возникли даже не образы — чувства Легионера, тогда ещё совсем мальчишки, узнавшего о своих способностях. Радость, ликование? Нет. Одно лишь отчаяние — псайкеры в Империуме долго не жили, и мальчик знал это.

— А ведь я знал! Знал, что что-то такое обязательно будет! Теперь я обязательно обзаведусь своим гаремом! — Будущий псайкер отсмеялся и сейчас стоял рядом со мной, глядя на чёрные воды.

— Почему ты думал, что не обладаешь магическими силами?

— Меня проверяли. Сказали, что мне не владеть никакой магией, кроме божественной. Меня обманывали, да? — Белл снова приуныл.

— Не знаю. Возможно всё. Кто тебя проверял?

— Богиня... — Парень посмотрел на меня.

— Не произноси слов, о которых можешь пожалеть. Да и... Вряд ли это возможно. Она любит тебя. — Я помотал головой, отвергая эту версию.

— Но что тогда?! Почему я не знал?

— Я из другого мира, не забыл? Если в магии этого мира ты не преуспел, то моя магия — другая. Она даже и не магия в твоём понимании. Я понял это ещё вчера, за ужином. Госпожа Гестия рассказала куда больше, чем думала. — Я сжал в руке маленький шарик сырой энергии варпа, а затем аккуратно раскрыл ладонь. На ней лежал бутон розы, сотканный из чистых потоков энергии. Тут, в этом мире, я проделываю такое, о чём Легионер не мечтал и на пике своих сил. Интересно, стоит ли мне считать себя богом?

Не зазнавайся. Сила ещё ни о чём не говорит.

Переливаясь, цветок сорвался с моей руки и медленно продрейфовал к центру озера, где и принялся тихо кружиться. Белл проводил его затуманенным взором. Всё, парень попал в сети магии, и вряд ли он сможет выбраться из них. Иная сила притягательна.

— Как красиво... Я могу также?

— Конечно. Даже сейчас по чистой силе ты превосходишь многих псайкеров из моего мира, так что справишься с лёгкостью. — Тут было немало лукавства, но... Каждый псайкер, работая с варпом, должен верить, и не важно — во что именно. Лучше, конечно, в свои собственные возможности. Сейчас Белл впервые попытается призвать силы варпа, и откуда ему достать уверенности, как не из уст наставника?

Так нас учил Магнус, Отец Легионера... Мой Отец. Я криво ухмыльнулся. Странный момент, чтобы окончательно принять жизнь павшего в битве с Богом космодесантника. Мой Отец...

— Так что мне делать, Амисс? — Белл напряжённо на меня смотрел.

— В первую очередь доверься своему чутью. Я знаю, оно у тебя есть — как и у всех псайкеров. У кого-то оно выражено ярче, у кого-то почти незаметно, но есть оно у всех. Оно ведёт нас при любой работе с силами варпа, да и не только — в реальной жизни оно тоже сильно помогает. Вот ты, парень, разве никогда не чувствовал странные порывы, что уберегали тебя об опасности? Заставляли делать выбор, даже если тебе не нравился исходный вариант? Ну, к примеру, выбирать тёмный и узкий ход в этом же Подземелье, проигнорировав светлую и протоптанную тропу?... — Я заливался соловьём. Надо же мне на ком-то тренировать свой талант оратора? Непризнанный, но всё же... Я прервался.

— Доверился? Отлично. Тогда приступим ко второй и последней фазе. — Я крепко схватил своего ученика за руку. — Ты, главное, верь, и всё получится. Не бойся, если что — я рядом.

Вокруг нас возник сферический кайн-щит, и островок реальности, включающий несколько квадратных метров берега и нас с Беллом, провалился на самый верхний слой "моря душ".

— Что это? — Парень, поначалу удивлённо ухнувший, довольно быстро включил своё любопытство.

— Перед тобой, Белл — варп, или, как его иначе называют, "море душ" этого мира. Психическая изнанка, переплетение мировых потоков энергий. Сюда должны уходить души всех умерших существ, правда, тут я их не вижу. Не знаю, почему это так и стоит ли бояться — но мне это даже нравится. Никто не мешает и не пытается забраться тебе в голову. — Я поморщился, вспомнив Шёпот. Хорошо, что тут его нет, как и демонов — иначе обучение парня затянулось бы в десятки раз.

— В вашем мире было по-другому? Были те, кто пытался? Ну, забраться в голову. — Белла явно напрягла подобная перспектива.

— Не важно. Просто знай — их тут нет, и могу прикрыть тебя в любом случае.

— Ладно. Что мне делать? — Белл успокоился. Внешне, по крайне мере. Над ним всё ещё продолжала висеть дымка беспокойства и неуверенности.

— Прежде всего скажи, что ты видишь. — Из-за тварей варпа каждый псайкер поначалу по-своему воспринимает "океан душ" — разум просто не может охватить весь ужас Имматериума. Но это — там, а что же здесь, в этом мире, где нет демонов?

— Я вижу... Наверное, энергию: Она одновременно и далеко, и близко, и состоит из... нитей?

— Да, правильно, — Всё хорошо. Это не мой мир, и "море душ" не ужасает своих адептов. Тут юному разуму незачем защищать себя шорами обмана. — Теперь попробуй воззвать к этим нитям, заставь энергию подчиниться себе. Ты можешь просить, ты можешь приказывать — но верь! Будь осторожен — не бери слишком много, бери лишь самую малую часть из того, что можешь, — Остаток фразы я заканчивал, успокаивая разбушевавшийся Имматериум. На это я почти не тратил силы — хватало желания.

— Не получается, — Белл с испугом смотрел на творившееся вокруг. Единственным островком безопасности оставалась область внутри нашего щита, остальное пространство представляло собой нахлёстывающие друг на друга волны энергии. — Просто я поздно услышал. Ну, про малую часть. Всё нормально? Это не страшно?

— Не страшно. Сделай всё то же самое, но только теперь постарайся взять поменьше.

— Сделаю. — Белл сосредоточился и закрыл глаза.

Усмирённое пространство немного взбрыкнуло, но я крепко держал его своей волей. Не расстраивай моего ученика, "океан душ" этого мира. Я незаметно помог напрягшемуся парню, подтолкнув нити энергий ему в руки.

— У меня получилось, Амисс! — Белл, словно боясь спугнуть, медленно раскрыл сжатые в замок ладони. Маленький и неоформленный огонёк воспарил, стремясь вернуться в родное ему место, но воля моего ученика удержала его.

— Держи его, Белл.

Я вернул нас в Материум и снял щит.

— Держишь?

— Держу. — Я мог и не спрашивать. Белл бережно удерживал маленький огонёк чистейшей энергии, парящий между его ладоней.

— А теперь измени его своей волей. Придай ему ту форму, какую пожелаешь. Он послушается.

Или нет. Сил у парню хватает, но вот уверенности не достаёт. Что будешь делать, если у него не получится,а, космодесантник?

Огонёк задрожал и заколебался, перетекая в форму, которую пожелал его создатель.

Ладно, сейчас тебе повезло. Но будь аккуратнее в следующий раз. Не начинай с такого. Да, сейчас он практически проходит твой путь, но нужно ли это ему? Не проще использовать стандартные методики Тысячи Сынов?

— У меня получилось? Значит, теперь я маг? — Белл проводил взглядом взлетевший сгусток энергии в форме Имперской Аквиллы. Неожиданно. Мои рассказы оказали куда большее влияние, чем я рассчитывал?

— Да, и вполне неплохо. Теперь, один раз призвав силы варпа, ты сможешь делать это в любой момент, но поначалу — только под моим присмотром! Запомни, главная ошибка всех начинающих — потеря бдительности при работе с психическими силами.

— Амисс, вы... Будете меня учить? Не сейчас, потом? Когда мы выйдем на поверхность.

— Конечно. Сейчас нам пора — мы находимся на пятом этаже слишком долго. Нам ещё до десятого идти, не забыл? А времени... — Я бросил короткий взгляд на дисплей — у нас ещё шесть часов. Веди, ученик.

— Пойдёмте... Мастер.

Спустя несколько минут, когда мы уже подходили к границе шестого этажа, сзади раздалось:

— Можно один вопрос?

— Да?

— Богиня действительно меня любит?

* * *

Десятый этаж, как и девятый, представлял собой огромную пещеру, окутанную густым туманом, в котором то и дело вспыхивали отблески магических вспышек. Изредка до нас доносились звуки сражений, но нам не было до этого дела. Мы были слишком заняты.

— Туда побежали! Гасите их, учитель!

Серия слабеньких Клинков Силы ушла в туман на уровне моей головы, и, судя по грохоту упавших тел, нашла свою цель. Цели, если быть точнее.

— Два средних. Маловато. — Белл запихал кристаллы в последний свободный карман. Вкупе с лопающейся от груза сумкой у меня в руке у нас был неплохой улов. Твари, встречающиеся тут, до боли напоминали орков. Раздувшихся, правда, и ростом пониже, и выпадали с них неплохие такие камешки.

— Не придирайся. Мы и так перебили тут почти всех.

— С кем тогда вон та группа сражается? — Белл ткнул в сторону доносящихся взрывов, — Надо проверить.

— Хорошо, но потом пойдём обратно — не вижу смысла тут быть дольше положенного. Наверху уже вечереет.

* * *

Дракон. Настоящий. Только мелкий.

— Это Босс Этажа, самый сильный монстр, который только может появиться в этой зоне. Для вас, мастер, на один удар.

— Ты меня переоцениваешь. — Я ловко ускользнул из-под похвалы ученика.

Дракон за время нашего разговора освободился от магических пут, накинутых двумя магами-авантюристами в плащах, и ударом хвоста отшвырнул в сторону звероподобного воина с молотом. В момент удара две девушки с парными кинжалами скользнули под тушу монстра и синхронными движениями попытались перерезать ему сухожилия. В стороны брызнули повреждённые зелёные чешуйки, но дракон не обратил на это никакого внимания. Его интересом был пытающийся подняться воин, молот которого улетел далеко за зону видимости.

— Как думаешь, помочь им?

— Не знаю, Мастер. Давайте так — если они будут проигрывать, то поможем, а если выигрывать — то пройдём мимо.

— Не хочешь портить им победу?

— Ага. — Парень пожал плечами.

Я хмыкнул.

— Никогда не понимал подобной философии. Если ты играешь со смертью, то победа есть победа в любом случае, и не важно, какими способами она была достигнута. — Тысячи отчаянных битв в лоне Легиона выковали одну простую и понятную истину. — Если твоя жизнь важна для тебя, то защищай её всеми доступными средствами и не чурайся ничьей помощи.

— Не знаю, учитель. Я никогда не думал так — для меня бой всегда был ритуалом чести, выявляющим сильнейшего. Это не точно... Просто... — Парень замялся. Не согласен с учителем, но не хочет конфликта.

— В юности... Вру. Лет до тридцати у меня были схожие с тобой мысли. Потом... Наверное, это приходит с боями. Ты видишь смерть — врагов, друзей. Десятки раз оказываешься на грани, чудом спасаешься — и снова идёшь в битву, снова в эту проклятую игру со смертью. Такие, как я, Белл, не испытывают страха — и иногда я жалею об этом. Будь он у меня, я бы давно сбежал. Взял, да и пропал бы ото всех. — Я замолчал. — Просто помни — если ты ценишь свою жизнь, то спасай её всеми доступными тебе методами, и непрошенная помощь в таком случае — лишь подарок судьбы.

Твои братья тоже ценили свои жизни не меньше тебя, но без раздумий клали их на алтарь Защитников человечества. У тебя нет страха, космодесантник, но ты боишься? Ты так хочешь жить, космодесантник?

— Но иногда... Иногда ты встречаешь такие вещи, которые становятся тебе важнее всего. То, что ты любишь больше себя. Любимую, друзей, Родину, Отца... — Я усмехнулся, хотя смеяться сейчас мне хотелось меньше всего. Сколько погибло, чтобы жили другие? Чтобы жил я? — И тогда ты понимаешь, что твоя жизнь куда как менее ценна.

Мы помолчали, наблюдая, как Дракон в пух и прах разносил группу авантюристов. Пока девушки уклонялись от ударов монстра, маги выдали неплохой огненный удар, отбросивший дракона в сторону, но больше ничего сделать не смогли. Я с интересом проследил за формирующимися в варпе конструкциями. Ничего не понятно.

— Кто в бою есть сильнейший, Белл? — Вопрос застал парня врасплох.

— Тот, кто быстрее и сильнее? — Я отрицательно качнул головой.

— Ммм... Возможно, владеющий маг... Психическим силами?

— Каждый твой ответ одновременно верен и неверен одновременно. Подобные высказывания о силе, о быстроте, о магии и прочем можно объединить в одну фразу — сильнейший в бою тот, кто лучше подготовлен.

— Получается, выживший в битве это тот, кто лучше всего к ней подготовился? А как же удача?

— И это тоже важно, но можешь ли ты влиять на неё?

— Верно...

— Готовься как можешь к каждому бою, ученик. — Заметив понимание на лице Белла, я не рискнул продолжать дальнейшие наставления. Если человек всё понял — то зачем ему дальнейшие объяснения? Возможно, кому-то это и необходимо, не этому парню.

— Мастер, может, теперь поможет им? Они явно проигрывают.

— Подожди немного. Мне до чёртиков интересна здешняя магия, а эти маги как раз что-то сейчас выдадут.

Моя оценка этому заклинанию была неоднозначной. Совсем другая система магии, нежели у Тысячи Сынов. Гораздо более тонкие и гораздо более слабые нити энергии, да и задействует скорее силы Материума, нежели варпа. Да, скорее всего так и есть. При этом получившийся результат должен быть гораздо мощнее вложенной силы.

Я встречал таких магов. Вкладывая сравнительно мало силы, они были способны вызывать настоящие торнадо и землетрясения. Страшные противники для всех, не обладающих своими псайкерами или колдунами. Хорошо, что они практически ничего не смыслят в духовных дисциплинах глубоких слоёв Имматериума. Не смыслили, вернее. На этом мы их и подловили, в клочья разорвав духовные оболочки псайкеров той далёкой планеты.

Естественно, Легион взял от их способа манипуляции варпом всё, что мог. Имея нужные знания, я смог бы творить похожие вещи, но магия Тысячи сынов гораздо более функциональна. Смесь колдовства и псайкерства, уникальная форма, магия, доступная только нам. Обращаясь к "морю душ", мы не давим голой силой, а создаём специальные конструкции из нитей силы, которые позволяют творить практически всё. Заклинания, плетения, конструкции... У этого способа много имён.

Да, так и есть. Примерно тот же принцип. Маги завершили своё заклинание, и огромная ледяная сосулька, влетевшая в дракона, переломала монстру крылья и стесала часть чешуек. Очухавшийся воин достал откуда-то сияющий меч и с громких хеком отрубил Боссу заднюю лапу. Девушки с кинжалами даже успели взобраться на грудь дракону и вонзить свои клинки в попытках добраться до сердца.

— Ну вот, они сами вполне успешно справились. Пойдёмте домой, Мастер.

— Одну секунду, Белл.

Ждать долго не пришлось. Дракон разозлился, и следующий его удар был уже в магическом плане. Волна пламени ударила в вовремя выставленный магами щит и бесполезно его обтекла. Авантюристы в последний момент успели собраться за спинами своего прикрытия. Им оставалось только ждать, пока Босс выдохнется.

— Сами видите, Мастер, щит выдержал — значит, сейчас Дракона преспокойно убьют.

— Спешишь.

Пламя не опадало. Босс Этажа, не обращая внимания на слова моего ученика, держал свой выдох на прежнем уровне уже вторую минуту, а вот маги начали бледнеть. За ними последовали остальные члены группы, заметившие это.

— Наш выход, Белл.

Электрический разряд? Пойдёт. Псайкерством? Нет, только магия, иначе могу задеть Белла. Силы у меня действительно выросли, а вот контроль упал.

На миг сосредоточившись, я высвободил часть своей магии. Ох, как же приятно! Так, не задерживаться!

Не став долго наслаждаться своей мощью, я коротким посылом воли создал необходимую конструкцию и направил её на Дракона, проследив, чтобы группа не оказалась на линии огня. Не зря, как оказалось.

* * *

— Мастер, вы переборщили.

— Разве что совсем немного. Да и в конце концов, просто посмотри на эту красоту! — Я указал ему на красиво застывшее стекло в месте удара молнии. — Видишь, как ажурно это выглядит? Красиво же, согласись!

— Ну... Да. — Белл вынужденно это признал.

Смотрелось и правда достойно. Молния, мимоходом испепелив дракона, прошла дальше и упёрлась в небольшой песчаный пятачок. Результат этого — передо мной. Перед нами, точнее.

— Как быть с тем кристаллом, что был в драконе, мастер? Его цена очень велика. Что мы скажем той группе? По всем правилам это была их добыча! — Белл искренне переживал.

— Эх... Не паникуй зазря, Белл. Помни — при любом раскладе ты должен быть спокоен.

— Хорошо, учитель. — Парень выдохнул. — А теперь я спрошу вас очень спокойно — что нам делать с кристаллом? Как мы возместим его той группе?

— Вот, теперь всё отлично. Насчёт этого не переживай — мы в любой момент можем снова убить такого монстра, так?

— Не думаю. Боссы редки, и встретить их здесь — настоящая удача.

— Тогда возместим это дело кристаллами, которые у тебя из карманов вываливаются. Даже если придётся отдать всё — на обратном пути наберём ещё. Ну как тебе?

— Кхм. Да, вы правы, учитель. И... Простите, я был невежлив с вами. — Белл покраснел. — Эти камни...

— Не переживай, ученик. Ничего страшного ты не сделал, и, в целом, в данной ситуации прав именно ты. Пойми — я не испытываю влечения к материальным ценностям, для меня важны только знания.

— Хорошо учитель, я учту это. — Белл мотнул головой, указывая в сторону группы авантюристов, стоявших неподалёку.

— Пойдём, поздороваемся. Если что — отдадим им сумку. Карманы всё же не трогай — там наша еда. Вкусная еда — дорогая еда, Белл!

— Учитель, но вас же не интересуют материальные ценности? Зачем вам тогда еда?

— Ценности ценностями, а вкусно поесть ещё никому не вредило!

* * *

— ... Эрзай, наших прекрасных спутниц, — маг и глава группы поочерёдно указал на близняшек — Ани и Селина, а этих парней, — тут он ткнул сначала в своего собрата по ремеслу, а потом в звероподобного мужика, — Тони и Грасиас. Для друзей и тех парней, что вытаскивают нас из задницы — просто Грас. Наша группа принадлежит Семье Нерея, Бога Мудрости и Глубины.

Нерей? В этом — врёт, остальное — правда. Зачем? Скрывает свою принадлежность к Пастве другого Бога? И группа поддерживает? Не став мучиться по этому поводу, решил, что спрошу у Белла. Может, это и вовсе нормальное дело среди авантюристов?

— Меня зовут Амисс. Его, — Я наклоном головы обозначил своего ученика, — Белл. Мы из Семьи Гестии, Богини Домашнего Очага.

— Ну что ж, спасибо вам, Амисс и Белл. Вовремя вы. Ещё пара минут — и всё.

— Командир. — Второй маг, парень лет двадцати, многозначительно кашлянул. Ничего не выражающие глаза посмотрели на главу группы.

— Тони, они спасли наши жизни. Нам стоят радоваться хотя бы этому. — Вмешалась уже девушка. Селина, вроде. Фраг, опять проснулась моя плохая память на имена. Астартес с идеальным для человека мозгом, развивавший свою память на протяжении полутора веков, не может с первого раза запомнить пяток имен. Позор мне. Всегда на этом засыпался.

— Я знаю. Но я вынужден попросить вас компенсировать хотя бы часть — Под конец фразы лицо мага побледнело и скрылось в недрах глубокого капюшона. Даже без сигнализировавшей над парнем дымки я могу сказать, что ему стыдно. Очень стыдно.

Глава группы, пожилой седовласый маг, сочувувствующе посмотрел на своего младшего коллегу.

— Тониас...

— Мастер, мы ведь дадим им наши кристаллы? У нас их и так много, а им они явно нужнее. — Белл, добрая душа.

— Конечно. Это наша вина, что вы потеряли свою добычу. Признаю ваше право на компенсацию. — Я кивнул ученику. Набитая под завязку сумка перекочевала в руки Ани, стоявшей дальше всех. Девушка мило улыбнулась парню. Хитрец Белл.

— Этого хватит?

Эрзай открыл сумку и хмыкнул.

— Да, спасибо.

— Ну и славно. Мы уже возвращаемся наверх, не желаете присоединиться?

— Только за.

— Эрзай... — Второй маг снова что-то пытался сказать.

Эрзай только ухмыльнулся ещё шире и с размаху кинул своему младшему коллеге сумку. Не боится порвать? Рисковый мужик.

Тони сумку принял достойно, даже не упав. Пошатнулся немного, правда. Затем, замерев на пару секунд, он неверяще на неё посмотрел. Дрожащие руки принялись торопливо отстёгивать клапан. Давалось это им с трудом. Справившись, маг некоторое время осматривал содержимое, а затем просто прижал его к груди.

— Идём домой, командир.

Прокрутив в голове имя второго мага, я повеселел. Не знаю, почему, но оно вызывало у меня беспричинную улыбку.

* * *

Смеясь, мы толпой вывалились из здания Башни.

— Видели лицо регистраторши, когда Тони вывалил перед ней всю сумку? Три миллиона барису! Да она сроду от нас таких денег не видела!

— А Семья Солнцеликого? Да они языки попроглатывали, завистники!

— Ну, ну, не стоит. Мы тут приличные люди, незачем насмехаться над убогими... — Конец речи Эрзая потонул в дружном смехе.

Мы вернулись на поверхность к вечеру. Мы — это я с Беллом и группа Эрзая. По пути новые знакомые рассказали о себе. Как оказалось, все они были авантюристами первого уровня, вплотную подобравшимися к порогу второго. Теперь, с моей помощью, всем им удалось перейти на следующий уровень. Небывалое дело, как втихаря мне сообщил ученик. Их вклад в победу оказался велик, но не настолько. Пять человек, одновременно поднявших свой уровень — об этом завтра будет гудеть всё авантюристское сообщество.

— Амисс, как насчёт устроить совместный подход? — Глава разом замолчавшей группы сразу взял быка за рога.

— Белл?

— Да!

— Хорошо. Устроим как-нибудь.

Пожилой маг улыбнулся и пообещал:

— Вы не пожалеете об этом, обещаю. Пусть мы и не такие сильные бойцы, как вы, но лучше поддержки вам не сыскать.

Я кивнул.

Хороший вариант. И для моего ученика, и для меня. Попытаемся влиться в общество авантюристов А кому принадлежит Семья наших новых напарников... Разве это важно? Но узнать всё же надо.

* * *

Над домами стала виднеться верхушка нашего храма. В одной руке я тащил мешок с деньгами, в другой Белла. Только мы попрощались с группой авантюристов и прошли пару кварталов, как парень зашатался и рухнул бы наземь, если бы я его не подхватил. Он настолько вымотался, что просто взял и уснул на месте.

Будь внимательнее, космодесантник. Твоё тело крепче, чем тела остальных людей.

Телекинезом распахнув дверь, я прошествовал на второй этаж. Интересно, зачем я нёс свои ноши в руках, когда мог просто их пролевитировать?...

На втором этаже меня встретил явно взволнованная Гестия и напряжённого смотрящая на неё эльфийка. Учитывая, что она продолжала лежать в кровати, ситуация выглядела комично.

Не обращая внимания на взгляды двух девушек, я сгрузил своего ученика на диван.

— Устал. Спит.

Я повернулся к Богине и вопросительно наклонил голову.

— Когда я пришла, она уже не спала. Просто сидит и смотрит, на вопросы не отвечает, — Гестия пожала плечами на моё движение шлемом. — Попробуешь сам?

Я кивнул. У неё всё ещё нет сил на ответ? Да нет, лёгкий налёт боли в цветах дымки мало что может сделать. Что ещё? Настороженность, опасение, но не более.

— Вы помните меня?

Кивок. Уже неплохо. Есть контакт.

— Вы знаете, где вы находитесь?

Ещё один. Она помнит наш прошлый разговор.

— Вы идёте на поправку. Ничего не опасайтесь — тут вы в безопасности.

Дымка мелькнула лёгкой весёлостью и отчаянием. Не верит, что тут безопасно? Да. Вторя своим чувствам, эльфийка тихо затряслась от смеха. Впрочем, тут же скривившись от боли. Прокашлявшись, девушка вдруг вскинулась и быстро спросила:

— Вы спасли меня от тех наёмников?

— Да.

— Из них кто-нибудь выжил?!

— Нет. Трупы остались там.

Эльфийка молча откинулась обратно на подушки и прикрыла глаза.

— Прошу прощения, но как к вам обращаться?

После недолгого молчания девушка ответила:

— Рапира.

— Хорошо. Меня, как вы уже знаете, зовут Амисс. Девушку и парня на диване — Гестия и Белл.

Секунда ступора.

— Я знаю. Вы же при мне говорили.

— Представиться по всем правилам никогда не помешает, — Я пожал плечами и встал. Дымка над девушкой стала тускнеть. Усталость? — Вам пора отдыхать.

Рапира проводила меня странным взглядом.

— Гестия? — Та, ничего не замечая, гладила Белла по голове. Парень давно очнулся, но вида не подавал. Я уже называл его хитрецом, верно?

— Да? — Богиня прищурилась.

— У нас там денег немного появилось. Чуть-чуть совсем. Вы завтра посмотрите.

— Хорошо. Спокойной ночи, Амисс.

— Спокойной ночи, Госпожа Гестия. Спокойной ночи, Рапира.

Достав из шкафа одеяло, я кинул его Гестии, получив в ответ благодарный кивок. Ладно, пора уже и мне. Я вышел, тихонько притворив за собой дверь.

* * *

Психической вопль разнёсся по пространству Имматериума, если, конечно, так можно было бы сказать — тут нет ни пространства, ни времени. Я повторил его несколько раз, буквально стягивая к себе нити энергии и со звоном их отпуская. Раз за разом... Бесполезно. Если бы тут был хоть кто-нибудь, он бы уже давно себя выдал. Пусто. Нет ни бесхозных душ, ни демонов, ни даже Богов. Странно. Весьма.

Удержав разбушевавшееся "море душ", я предотвратил предстоящую бурю. Не стоит этого делать.

Значит, тут я один? Полностью? Маловероятно. Практически невозможно. Это же варп, он не может быть полностью пуст! Фраг, да это же целый мир, как он может быть пуст?!

Но это так. Успокойся, космодесантник. Неужели такой простой факт может вывести тебя из равновесия?

Нет. Просто высказываю своё удивление в эмоциональной форме. Почему нет? Разве даже внутри себя я не могу немного побушевать? И вообще, будь снисходителен. Ты — это же я!

Да. Ты прав. Но — будь спокойнее. Не теряй голову. Каждая эмоция влияет на твои решения, и не обязательно в лучшую сторону. Контролируй себя.

Ладно, ладно. Я спокоен, полностью спокоен.

Так то лучше. А теперь — думай. Почему Имматериум пуст? Кто эти "Боги"? Почему именно Белл был психически одарённым? Ты допускаешь вероятность, что это могло быть сделано специально для тебя? Верный ученик, что всегда поймёт и поддержит, тот, кто заменил бы тебе сына? Может, ты так и не ушёл от Тзинча, и он всё ещё держит тебя в своих лапах, а всё это — его ментальная ловушка? Думай, космодесантник!

Так. Надо по порядку. Почему Имматериум пуст? Боги. Чутьё говорит, что всё дело в них. Надо копать.

Копай. Но осторожно. Кто знает, каков настоящий уровень их сил? Ты силён, невероятно силён, но Тзинч — сильнее. Опытнее. Возможно, эти "Боги" под стать ему?

Кто это такие? Как они зародились, если варп пуст? Неизвестно. Остаётся спросить у Гестии. Тоже осторожно.

Да, только это. И ещё — тебе не кажется странным, что они совершенно добровольно отказались от своих сил в пользу жизни на земле? Просто представь, что творилось бы в том мире, возникни у демонов такое желание. Представил? Странно всё это, космодесантник. Странно.

Пусть так. Этот мир отличается от моего, и отличается весьма сильно. Возможно, тут просто всё по-другому? Есть и другие силы, гораздо более мягкие по отношению к людям?

Кто знает. Давай дальше.

Ментальная ловушка Тзинча? Не знаю, просто не знаю Я не помню все события моей жизни, понимаешь? Тот участок памяти, в котором я погиб, как Легионер, пока недоступен для меня. Я лишь знаю, что это сделал Тзинч, и что он — убийца моего Легиона. Легионер успел передать мне это, но не как воспоминания, а как чистые знания. Из-за этого невозможно точно установить, что же со мной случилось, так что возможно всё.

Плохо. Ты ненавидишь неопределённость. Ты всегда хотел всё знать. Все события, все нити вероятностей. Жаль, что из тебя не вышел Коррвид.

Да. Но чего сожалеть — с моими силами я смогу очень многое! Не забыл, что сейчас я сильнее Магнуса?

Нет, не забыл. А ты не забыл, что едва-едва можешь контролировать свои силы? У тебя есть знания, даже опыт есть — благодаря Легионеру. Но практики у тебя нет. Вот в чём твоя слабость, Потерявший Отца. И твоя задача — исправить это. Но для начала — восстанови свою память! Задача первоочередной важности.

Сделаю, но сам понимаешь — это будет трудно. Я нарушил заклинание Легионера, рискнул, пройдя за раз большой участок памяти. и теперь пожинаю плоды своих трудов. Ещё неделю мне придётся проживать воспоминания тела, и только потом я снова смогу окунуться глубины памяти. Только тогда я смогу увидеть, как пал Легионер, и только тогда мы сможем понять — ментальная ловушка это или нет.

Да. Так и сделаем. А теперь нам пора.

Хорошо, пойдём.

Я вывалился в реальный мир. Ночь. Руины. Тишина. Развернувшись, я мерно забухал подошвами доспеха по направлению к... своему дому. Приятные слова.

Космодесантник.

Да?

Ты там смотри, раздвоение личности не слови, с такими то разговорами.

Конечно. О чём речь?

* * *

— Итак, что о них известно? — Пожилой седовласый человек, сидящий за столом, окинул всех присутствующих холодным взглядом.

Кроме него, в небольшом, хорошо освещённом кабинете находилось два человека. Молодой парень двадцати пяти лет с мёртвыми глазами и высохший старик, державший в руке толстую книгу, переплетённую железными полосами. Именно он и взял слово.

— Первый объект — деревенский паренёк с необычной внешностью. Месяц назад прибыл в столицу, где сразу же приступил к поиску Семьи. Спустя неделю, когда он уже почти попал в программу вербовки, сумел пристроиться к Гестии, Богине Домашнего Очага. В бою предпочитает опираться на скорость и короткоклинковое оружие, в основном — длинные кинжалы и метательные ножи. Показываеет успехи в освоении Подземелья, но ничего необычного. Первый уровень. Кодовое имя — "Кролик"

— Что по связям?

— Пусто. Родители погибли ещё в детстве. Воспитывался родным дедом, также погибшим. Опасных или полезных для нас контактов ни с кем не имеет. Неплохой кандидат для вербовки второго типа.

— Отставить. Что со вторым?

Старик кивнул молодому магу. Тот решительно шагнул вперёд.

— Информации на него в наших архивах не обнаружено. Пришлось обращаться за помощью к Тайной Гильдии — счёт за их услуги уже у нашего казначея.

— Неважно. Давай дальше. — Хозяин кабинета нетерпеливо пробарабанил пальцами по деревянной поверхности стола.

— Так точно. Как и объект один, действительно состоит в Семье Гестии. Впервые засветился двое суток назад в ночной схватке у руин храмового комплекса Путника...

Седовласый прервал говорившего:

— Того самого?

— Да. Один из Падших.

— Хорошо. Продолжай, Тониас.

— Вступил в бой с бандитами Изергиля, будучи полностью безоружным. Двенадцать человек, все — бывшие авантюристы. Вышел из схватки победителем менее чем за десять секунд. Живых не оставил.

— Судя по тому, что он сотворил с Драконом — ожидаемо. Кто напал первым? Изергильская шваль?

— Да, но он не был их целью. Кажется, объект просто наткнулся на изергильцев, когда они выполняли заказ. Разобравшись с ними, покинул место с какой-то ношей. Больше ничего узнать не удалось.

— Плохо. Твои собственные мысли? — Старый маг задумчиво посмотрел на второго мага.

— Могу лишь предполагать, командир. Три метра роста, сплошная броня и сильнейшая магия, которую мы даже не смогли определить — явно паладинский класс. Предположительный уровень сил — шестой. Сами понимаете, будь он бесхозен долгое время, его быстро прибрали бы к рукам сильные Семьи. Паладины нынче почти не встречаются. Значит, появился он действительно недавно, и почти сразу же вступил в Паству Гестии.

В разговор вмешался старик.

— Да... Но зачем ему слабая Семья? Обрати на это всё возможное внимание, Эрзай.

Хозяин кабинета кивнул и достал из стола небольшой лист бумаги.

— Тониас, отдашь это казначею. Зарплата вашей группы за месяц.

— Сделаю. Я могу идти?

— Да, и передай всем нашим агентам в том районе: пусть ни в коем случае не пробуют самостоятельно работать с этими объектами. Кодовые имена — "Кролик" и "Паладин".

Молодой маг приложил кулак к сердцу и вышел. Пожилой маг и глава Семьи прикрыл глаза и устало вздохнул.

— Ариас, что думаешь? С храмом — совпадение?

— Кто знает? Последний раз осенённый Путником появлялся четыреста лет назад. Причём — на другом материке, где и был тут же растерзан разъярённой толпой. Шансы на повторный случай перехода практически отсутствуют, но отбрасывать эту версию я всё равно бы не стал.

— Что ещё? Хоть что-то?

— Ничего, — Старик пожал плечами. — Кроме одного. Это шанс, Эрзай. Шанс освободить нашего Бога.