Как избавиться от демона

Кажется, Кот подумывал меня бросить. Или слегка придушить — по крайней мере, одна из лап слегка дёргалась, но, надо отдать ему должное, не бросил. Донёс до какого-то трактира, вернул человеческий облик, накормил, спать уложил...

И я уже закрыла для себя тему крысы. И вот опять...

А ещё Вилена. У меня зубы сводит от бессильной злости на Кота. Девица смотрит на него восторженными глазами и краснеет, и млеет, и дышать забывает. А он и не против, мурлычет с ней... И я тысячу раз за час повторяю себе, что демон должен мне лишь одно — вернуть обратно, положить туда, где взял, в целости и сохранности, и это к лучшему, если он потерял интерес, и никто никому ничего не обещал, и я благодарить должна провидение, местную Спящую и всех драконов вместе взятых и кто тут ещё есть, что всё складывается именно так... я и благодарю. Через сведённые злобной судорогой зубы.

Несмотря на отсутствие меча, девчонки всё равно намереваются продолжить путь к обители зла, то есть к замку Князя Тьмы, откуда мы с Котом только вчера эвакуировались. Честно признаться, мне туда совершенно не хочется, но меня, как не сложно догадаться, никто не спрашивает.

— Я должна, — говорит Вилена, и я, в общем-то, вполне её поддерживаю, пусть идёт человек, куда пожелает, почему бы и нет, пока она всё не портит продолжением. — Вы ведь пойдёте со мной, сэр Кот?

— Куда? — спрашивает демон с интонацией, которую трудно истолковать, но откровенно язвительной, увы, не назовёшь.

— Куда она прикажет, — серьёзно отзывается Вилена.

Эти двое сидят на берегу реки, слишком близко друг к другу, мне даже неуютно за пазухой у Кота, хочется оказаться от упорной девицы подальше.

— Она? — переспрашивает демон.

— Спящая, — поясняет девушка. Я стараюсь не фыркать и не вздыхать, а вот закатывать глаза в меру крысиных способностей никто мне не запретит. Вилена-то, оказывается, мнит себя избранной.

— У меня другая дама сердца, — отзывается демонюга. — И другие голоса в голове. А вам она что-то приказывает?

Увы, оценить иронию Вилена не смогла. Кажется, даже внимания не обратила. Возможно, настолько попала под обаяние этого котяры, что готова простить любую странность.

— Не приказывает. Зовёт... без слов зовёт. Я просто чувствую, что нужна ей. Каждую ночь. И всё сильнее, всё отчётливее...

Демон некоторое время молчит, и я поклясться готова — колдует. Теперь, когда Кот что-то магичит, в моей крови то ли бунтуют, то ли радуются остаточные пузырьки...

— Я пойду с вами, Вилена.

И уже это мне не нравится, но дальше... дальше... Она его целует. Да, я сижу в кармане и ничего не вижу, но ошибиться невозможно, и хотя всё происходит беззвучно, я чувствую себя оглушённой. И я отчаянно не хочу, чтобы демон пасся в моей голове и видел, насколько этот поцелуй по мне бьёт. Я сама не ожидала, что будет так... настолько...

Я хочу закрыться от демона, закрыться от мира, может, даже от себя, и мои пузырьки согласно гудят, и, может, даже сочувствуют. Должен же хоть кто-то мне сочувствовать! Я закрываю глаза и представляю себе море. Красивое, бирюзовое. Оно шумит, оно поёт, оно шепчет...

Демон встаёт и, не говоря ни слова, куда-то быстро идёт, почти бежит, и я только надеюсь, что он не несёт Вилену в ближайшие кусты... а впрочем, какая мне разница, дело-то не в кустах как таковых...

Рывок, мельтешение перед глазами, и вот я уже в теле человека растерянно моргаю на золотисто-красного демона во всём его великолепии. Впрочем, всё же без рогов. Насчёт хвоста не знаю — не заглянуть. Видимо, в кусты этот казанова потащил меня, чтобы не мешалась. Подумайте, какой стеснительный!

— Юлька! — чем-то явно недоволен Кот.

— Чего? — недружелюбно отзываюсь я, пытаясь и обхватить себя руками и прикрыться одновременно.

— Я тебя не слышал! — выдаёт какую-то странную предъяву демонюга. Или это он мне командует? Мол, чтоб ни звука, не порть свидание, крыса!

— Тяф, — говорю я. — Тяф-тяф! — Подумав, добавляю. — Писк-писк.

А как ещё послать демона и не нарваться?

Кот снимает рубаху, надевает на меня. Я просовываю руки в рукава, становится чуть уютней. Рубаха сойдёт за платье, пусть и не самое длинное, но мне мало.

— А штаны? — спрашиваю. — Тебе ж они сейчас не понадобятся!

Вот интересно, он меня человеком сделал, чтобы в кустах не подсматривала? Или решил избавиться, отпустить на все четыре стороны?

— Если не понадобятся мне, то и тебе будут ни к чему! — огрызается демон. — Руку дай!

— Не дам, — мстительно отзываюсь я, игнорируя протянутую длань демона. А вдруг он этой вот рукой Вилену трогал?

Впрочем, демонюгу мало заботит моя внезапно проснувшаяся брезгливость. Он хватает мою ладонь, и пузырьки шампанского снова колышутся где-то внутри. И я прямо чувствую, как они становятся полностью покорными Коту. А затем... неожиданно снова сочувствующими мне. Словно Кот их вернул. А сам демон сгребает меня в объятия и молчит.

19.

— И что я скажу Вилене?

Я уверена — Кот прекрасно знает, что сказать и Вилене, и вообще кому угодно, и в какой угодно ситуации, но раз демон хочет мой совет, отчего бы не посоветовать?

— Что голоса в твоей голове велели держаться от неё подальше, — предлагаю. Демон хмыкает и молчит, так что я даю ему на выбор ещё вариант. — Или правду. Что ты крысофил и Виленофоб.

— Крысофоб и Юлькофил, — ржёт демонюга.

Мы сидим на первом попавшемся поваленном дереве, вернее, демон на дереве, а я у него на коленях. Я чувствую, что не очень-то это правильно, но понимаю, что как только закончится разговор, я снова стану крысой... И этим оправдываю своё бездействие. Чем оправдать то, что я обнимаю Кота за шею и, не удержавшись, скольжу рукой по идеально-гладкой смуглой коже на его плечах — не знаю.

— Истинные Юлькофилы с Виленами не целуются! — заявляю, чувствуя, что подставляюсь. Сейчас демонюга заявит, что с Виленами, может, и нет, а с Наташками и всеми остальными — ещё как да. Или же что такие Юлькофилы в природе не существуют... На этого где сядешь, там и скинет.

Но Кот почему-то упускает такую прекрасную возможность поставить зарвавшуюся Юльку на место. Неужто и в самом деле Юлькофил? Начинающий.

— Мне надо было её прочитать, — говорит он. — Это был прекрасный шанс.

— И-и-и? — спрашиваю. Вовсе не планировала так тянуть, но демон запускает руки под рубаху, и они обжигают, заставляя. мысли сбиваться, а кровь быстрее бежать по венам.

— И-и-и! — соглашается демонюга, пытаясь стянуть с меня рубаху.

— Её правда зовёт Спящая? — рубаху я упрямо придерживаю.

— Не исключено, — мурлычет Кот. — Юлька, пора, не то конец нашей легенде. Сдавай одежду.

— С крысы снимешь! — бурчу немного обиженно. Я-то думала, демонюга меня соблазняет, а он об одежде печётся! Крохобор! Крысофоб!!

Демон вжимает меня в себя. Слишком крепко, слишком откровенно, так, что это уже не флирт на грани, это уже практически секс, как минимум, его начало...

— Никуда не денешься, Юлька, — жарко выдыхает мне в шею. — Как ни хорохорься, ты моя, и будет тебе небо в алмазах, не сомневайся. Но пока... побудь ещё немного крысой.

И я становлюсь крысой, даже не успев послать демона куда следует...

— Сэр Кот! — за несколько метров до костра демона перехватывает явно взволнованный, я бы даже сказала рассерженный Иржен. — Вы расстроили девушку! Вы... Вы... Вы не рыцарь! — последнее он выпаливает с такой интонацией, как будто бы речь о людоедстве.

"Двух девушек!" — мысленно добавляю я. Дважды не рыцарь. Хотя, если подумать, то расстроенных девушек в жизни демонюги, наверное, вообще не счесть!

— И что? — лениво спрашивает Кот, но мне мерещится в этом почти что классическое "а если найду?". — Вилена дье Контер — далеко не единственная в этом мире девушка. А всем девушкам сразу не угодишь. Впрочем... — тут я очень хорошо представляю оценивающий взгляд, которым демон смерил несчастного начинающего колдуна, похоже, по уши в Вилену влюблённого, — тебе вряд ли когда удастся расстроить даже одну...

— Вы... Вы... — кажется, бедному Иржену не хватает слов.

Мне его жалко. Но с другой стороны... а чего он ожидал? Что сэр Кот, заслышав "Вы не рыцарь", бросится рвать на себе волосы от раскаяния?

— Врежь, — подначивает демон. И через секунду крайне презрительно: — Боишься...

Молодой человек пыхтит, ничего не предпринимая, ещё несколько секунд, а затем разворачивается и бросается куда-то со всех ног. То ли за ножом, то ли плакать... мне его лица было не видно, не знаю, что и предположить.