| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Могу я спросить о вашей цели?
— Я видел и помню другие миры, Гарри, — он говорил неторопливо и спокойно. — Я бы хотел закончить с земным опытом и подняться выше, туда, где Мироздание и Вселенная дает иные возможности и раскрывает новые горизонты...
— В целом мне понятно. Вот только как всегда быть честным? По нашей жизни это смотрится чем-то нереальным!
— Да, это непросто... Маг опирается на совесть — это его "путеводная звезда" в самом начале Пути. Потом приходит Честь — сознательная опора на свою оформленную природу. Честность по отношению к себе и другим людям, окружающему миру и всему прочему помогает в этом. Да, трудно прожить без слова лжи. Но стремиться к этому надо. Ты знаешь, есть такие маги, которые предпочтут умереть, но не отказаться от правды, чести и своего Кодекса.
— Умереть?
— Ну, не все так страшно. Для истинного мага смерть это всего лишь новое приключение и лишь на нашем уровне она кажется чем-то страшным. Я помню свои смерти и даже научился находить в них пользу и получать опыт. Я научился видеть в своих смертях радость — как бы дико это не звучало, но я сказал правду.
— Мне пока непросто говорить об этом, — в этот момент я всерьез задумался, чтобы рассказать Флитвику всю мою историю, полностью и без пропусков. — Может для начала необходимо вспомнить свое прошлое?
— Если захочешь вспомнить, то вспомнишь. Главное — намерение и воля. И поверь мне, честь, направленная на благо, принесет благо прежде всего тебе самому.
— Вы часто говорите с учениками о таких вещах?
— Не удивляйся, но ты не первый. И не последний, — он рассмеялся. — И со мной разговаривали на такие темы, когда я был учеником, и я вел подобные беседы. В этом плане Когтевран создает удивительную атмосферу, при которой иной раз сюда поступают те, кто уже подошел к изучению таких вопросов и готов признать существование чего-то большего, чем наш физический мир и магия. У нас много тех, кто не стремится к славе, деньгам или власти, а находится в поиске действительно важных вещей. Я думаю, что ты сам убедишься в правдивости моих слов, — он хитро улыбнулся. — Кстати, думаю, Луна Лавгуд может тебя еще не раз удивить. Не беседовал с ней о таких вещах?
— Нет, — я покачал головой. Если честно, то, что говорит Флитвик, меня очень сильно интригует, вот только я вполне логично предполагаю, что подросткам подобные темы неинтересны в силу возраста. Драко больше ориентирован на успех и получение знаний, силы и мощи. Гермиона интересуется лишь практическими вопросами — то, что можно проверить и так сказать "пощупать". А вот Луна совсем юная и я думаю, что рано говорить с ней о подобном. Хотя, может, я заблуждаюсь? И еще все это можно обсудить с Невиллом. Почему-то мне кажется, что ему есть что сказать.
— Мы говорим о чести и честности, — я нахмурился. — Так что, получается, если ты хочешь что-то улучшить или изменить, то начинать следует с себя?
— Да, Гарри. "Познай себя" это фраза не пустой звук. Совершенствование и очищение мироздания правильней начинать с себя...
Мы долго беседовали в тот вечер. Говорили о карме, дхарме и судьбе, личности и других людях, ответственности и долге, благородстве и верности, правде и лжи.
Флитвик постоянно подкидывал мне такие, и похожие темы. Вот и теперь он дал задание — подумать о собственном личном Кодексе, декларировать цели и озвучить, что можно, а что нельзя. Он никогда не считал, что цель оправдывает средства. Наоборот, он приводил сотни примеров, когда ради цели маг забирался в такие дебри и прикасался к таким вещам, которые чудовищно меняли и корежили его личность.
А еще он дал мне книгу под названием "Кибалион"*, в которой описывались семь герметических принципов и законов Мироздания.
В последний вечер мы сидели с Луной на нашей любимой скамейке. Девушка немного загрустила.
— Вот это поможет поднять настроение, — я полез в карман и вытащил два небольших, совершенно одинаковых зеркала в красивой оправе. — Одно из них твое. Держи.
— Что это? — она заинтересовалась.
— Сквозные зеркала. Я купил их неделю назад в Косом переулке. Давай-ка их проверим, — я отошел в сторону и заглянул в зеркало. Вначале там отражалось лишь мое лицо, но потом по поверхности прошла "волна" и появилась Луна. — Прием, как слышишь?
— Слышу хорошо, — она рассмеялась.
Когда я твердо узнал, что отправлюсь вместе с Драко, и что четверокурсников брать не будут, мне показалось стоящей идеей купить такие зеркала. Кажется, и в каноне Сириус дарил Поттеру что-то похожее, вот только Гарри вроде как забыл про эту вещь и не воспользовался ею в самый важный момент, когда они отправились в Отдел Тайн искать Пророчество. Тогда-то, упав в Арку Смерти Блэк и погиб.
Вот только тот артефакт выглядел не очень красиво, в отличие от того, что мне удалось купить. Впрочем, Лавгуд отнеслась к Сквозному зеркалу достаточно сдержанно.
— Думаю, оно нам не сильно понадобится, — она улыбнулась слегка загадочно. — Я знаю способ лучше!
— Какой? — я был немного разочарован.
— Узнаешь в свое время.
Тринадцатого октября 1995 года в пятничный вечер мы отправились в Колдовстворец.
Средством передвижения выступала одна из башен Хогвартса. Она носит имя Башня Путешественников*, и я раньше считал, что это просто красивое, поэтическое название. Мы, обследуя школу на первых курсах, посещали ее несколько раз и кроме пыли и старой мебели не нашли там ничего интересного. Да и занятий в ней не проводилось. Тогда она не особо привлекла наше внимание — в Хоге хватает заброшенных мест и классов, и нам было не до нее.
Башня примыкала к Хогвартсу с южной стороны, связанная с основным зданием каменным коридором. Домовики за пару дней привели ее в порядок, вычистили там все, вымыли и убрали толстый слой пыли. Потом башню обставили кроватями, столами, стульями и прочей мебелью, а также повесили занавески на окна, принесли одеяла, покрывала, ковры и все, что необходимо для комфортного проживания. Мы разобрали комнаты, затащили туда чемоданы и приготовились к путешествию.
Нас высыпал провожать весь Хогвартс. Макгонагалл по постоянной привычке наводила дисциплину. Филиус Флитвик задумчиво смотрел, как заканчиваются последние приготовления. Помона Стебль ежилась под порывами прохладного ветра, а Сириус Блэк выглядел недовольным и слегка обиженным — ему не понравилась идея и то, что я бросаю его одного. Он именно так мне и сказал. К слову, он порывался отправиться с нами в Россию, но тут уж Снейп встал насмерть!
Сам Снейп и Крауч что-то колдовали внутри башенной гостиной, а мы, ученики, прилипли к окнам. Провожающие махали руками.
Мы с Драко и Невиллом сидели на одном из подоконников, где я умудрился открыть окно. Около Малфоя стояла Ханна, а я смотрел вниз, на наших друзей.
Луна и Гермиона махали руками, Билл и Майкл с восторгом оглядывали всю башню, а все остальные либо что-то говорили, либо желали. Колин Криви, как и обычно, делал снимки.
Откуда-то с верхнего этажа из окна вылетела лента красивых разноцветных огней — похоже, близнецы Уизли не удержались и запустили салют.
К башне от Хога вел каменный, двухэтажный коридор. Дамблдор махнул палочкой, и мы увидели, как массивные камни начали расходиться и смещаться, отсоединяя Башню Путешественников от основного здания. Все это было очень похоже на то, как открывается стена, ведущая из Дырявого Котла в Косой переулок. Только масштаб здесь явно более внушительный.
Наблюдать, как огромные "быки" двигаются, словно сделаны из пенопласта, было немного необычно.
Камни сложились, заблокировав проход. Я слегка высунулся из окна и заприметил, как проход в нашу башню тоже закрылся. В следующий миг башня вздрогнула и нас тряхнуло. Ханна непроизвольно вцепилась в руку Малфоя, Драко схватился за мое плечо, а я ухватился за Невилла.
Башня начала медленно и плавно подниматься вверх. Мне почему-то подумалось, что снизу у нее должен вырываться язык пламени, как у ракеты! Это было очень необычно и красиво. Трава, дорожки, весь Хогвартс и провожающие начали медленно отдаляться.
Народ внизу засвистел, замахал шарфами. Луна прижала ладонь к губам, а потом послала мне воздушный поцелуй.
— Ого, там, кажется, портал, — Малфой изогнулся и ухитрился разглядеть что-то сверху, куда мы поднимались.
В следующий момент мы все почувствовали резкий перепад давления. Запахло озоном, а у меня зачесалось нёбо. И все закончилось, переход занял всего несколько секунд.
Наша Башня Путешественников теперь так же величественно опускалась.
Солнце клонилось к закату. Внизу раскинулась горная долина, склоны которых покрывали ели и сосны. Тут и там сквозь листву и хвою на свет "вылезали" серые или слегка красноватые камни, поросшие мхом и лишайником.
Посередине долины, с запада на юго-восток протекала река и нам с высоты были прекрасно видны все ее извивы, запруды, различные отмели, а также вытянутый островок посередине. Чуть в стороне темнел массивный и большой лес, а прямо под нами многочисленными огнями сверкала школа магии и колдовства Колдовстворец.
Комментарий к Глава IV
Кибалион* — книга выпущенная неизвестным автором в 1908 году в Чикаго. Акцент в ней сосредоточен на фундаментальных принципах и законах Мироздания.
Башня Путешественников* — в каноне говорится, что у Хогвартса множество башен. Вот только кроме Астрономической и Директорской башни, а также башен Гриффиндора и Когтеврана, другие особо не упоминаются. С натяжкой сюда можно отнести Совятню — по идее она также располагается в похожем помещении. Но пять башен это не множество, и я взял на себя некоторую смелость, придумав башню Путешественников.
========== Глава V ==========
Башня Путешественников медленно опускалась, неспешно вращаясь вокруг собственной оси, и мы все имели прекрасную возможность рассмотреть Колдовстворец с высоты птичьего полета.
Колдовстворец состоял из одиннадцати башен, стоящих по окружности и соединённых высокими стенами. Как мы узнали чуть позже, в этих башнях жили ученики, с первого по десятый класс соответственно. А одиннадцатая башня служила входом и там проживала часть обслуживающего персонала — егерь, он же лесник, смотритель садов, привратник, пожарный, заведующий хозяйством, приставленный министерством охранник, и человек, обучающий малышню азам полетов на метле. Местные называли его "Ветродуем".
Крыша каждого строения имела свой, неповторимый, цвет или оттенок. Мы увидели коричневую, красную, бордовую, медную, бежевую, серую, практически черную, темно-зеленую, и других цветов черепицу.
В центре архитектурного ансамбля находилась внушительная и очень большая башня, в которой были и подвалы, и классы для учебы, и главный зал для приема пищи. Эта башня соединялась с остальными длинными переходами, так что сверху вся школа напоминала колесо с одиннадцатью спицами.
Между ними были раскиданы сады, находилось несколько теплиц, росли дикие растения, стояла пара десятков скамеек, несколько статуй и даже имелся фонтанчик.
Также в центральной башне проживали учителя и директор. Причем многие жили здесь со своими женами или мужьями и детишками.
Да и вообще, учеников здесь было примерно раза в три больше, чем в Хоге, а преподавателей и другого персонала насчитывалось чуть ли не под сотню.
И это мне кажется правильным — за детьми нужен глаз да глаз, и в Хогвартсе преподавателей на все не хватало, Филч за всем уследить не мог, а Хагриду все фиолетово, так как он и сам не вышел из инфантильного возраста.
Наша Башня Путешественников медленно опускалась, нацелившись на свободный луг недалеко от центрального входа в Колдовстворец.
День клонился к своему завершению. Заходящее солнце посылало прощальные лучи, и вся закатная часть неба была раскрашена в удивительную палитру розовых, сиреневых и красных цветов. Из Хогвартса мы отправились после обеда, а здесь уже вечер — похоже, разница во времени между двумя Школами не меньше пяти часов.
Мы высунулись в окна и старались ничего не пропустить. В стороне, на воде стоял "Летучий Голландец". Дурмстранговцы уже прибыли и опередили нас.
Чуть в стороне расположилась многочисленная, никак не меньше тысячи человек, толпа. Большую часть ее составляли ученики различного возраста, но и взрослых там тоже хватало. Многие махали нам руками, слышались приветственные крики.
Башня медленно коснулась земли, вздрогнула, и все затихло.
Первым вышел Крауч, за ним Снейп, а уж следом и мы потянулись, поставив Малфоя во главе нашего небольшого клина.
По случаю посещения другой школы, Британское Министерство не пожалело денег, заказало нам одинаковые красивые мантии и прочую одежду в одном общем стиле, с небольшими вставками с цветами факультетов. Получилось неплохо.
Мы шли по мягкой траве к встречающим нас людям.
— Школа Колдовстворец рада приветствовать своих гостей, — высокий благообразный старик, напоминающий своей внушительностью и неторопливостью Дамблдора, сделал шаг навстречу. — Я директор, Петр Григорьевич Салтыков, и я говорю вам всем — добро пожаловать!
— Бартоломеус Крауч, глава отдела международного сотрудничества Министерства Магии, — наш сопровождающий назвал своё имя и должность, пожал Салтыкову руку и представил Северуса Снейпа.
К Салтыкову подошла какая-то женщина из местных, а также старый знакомец — Игорь Каркаров. Стало ясно, что он, как и год назад в Хогвартсе, теперь и в Колдовстворце представляет Дурмстранг.
Мы стояли, и на нас с заинтересованностью поглядывала многочисленная толпа. Стало немного неловко, но уже в следующее мгновение к нам пробились несколько человек, и я узнал среди них Шуйского и Браге.
— Здорово, парни, — Мстислав широко улыбнулся. — Знакомые все лица!
Вместе с Браге они принялись пожимать нам руки, а потом оттащили всю нашу группу к себе, где мы принялись знакомиться. Имена следовали одно за другим — наши и дурмстранговцев, и почти никто и никого не запомнил. Так обычно и бывает, когда друг другу представляют большие компании.
Местные продолжали махать шарфами и флагами, поглядывая то на нас, то в небо.
— У нас тут полно знакомых и даже друзей, — сообщил Браге. — Вот пройдет официальная часть, и мы вас со всеми познакомим.
— Это хорошо, — кивнул Малфой.
— А что, еще никого нет? — я повернулся к Шуйскому.
— Нет, — он мотнул головой. — Мы прибыли первыми, вы — вторыми. Теперь ждем остальных.
Подошел Снейп и потребовал от нас вести себя тише. И едва мы немного успокоились, как из-за дальнего склона гор показались огромные журавли, которые влекли за собой что-то, напоминающее внушительную и очень красивую трехэтажную пагоду. Ее стекла отразили луч света, а большие красные шары, привязанные к углам здания, колыхались на ветру.
— Махотокоро. Это Махотокоро, — поползло по рядам.
Японскую школу узнали сразу — тем более, все знали, что она будет участвовать.
Журавли мягко и плавно опустили пагоду недалеко от нашей башни и из неё стали выходить люди. Они были одеты в мантии, которые по своему фасону скорее напоминали кимоно. Цвет мантий был различный — от бледно-розового до золотого.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
