А, на следующий день, произошло еще одно событие, всколыхнувшее общество, по самое — не балуй. В город привезли одиннадцать трупов горцев, с рваными ранами на шее и выпитой, под ноль, кровью. Были и очевидцы этого ужасного происшествия. Их всех отыскали и притащили в город. Именно — притащили. Добровольно — никто из них ехать не соглашался. Слепки памяти с них, конечно, сняли, но, в данном случае, этого было мало.

Врисис размышлял. Несуразности и сверхъестественность — прямо так и перли из этого дела, подленько нашептывая: 'Поверь-поверь... и все объяснится, как нельзя лучше'. Но, видимо, к этому — эти проникшие и подводили. Верисис понимал, что, поверив, скатиться в огромное болото мистики. Мистика все объяснит, но полностью лишит его возможности — поймать этих существ, так как, в этом случае, их возможности придется признать — безграничными. Причем, полностью отрицающими логику мира. Ловить неуловимых — Верисису не хотелось. Поэтому — разум сопротивлялся, как мог, упирая, что любое событие можно объяснить — без привлечения всякой дурости. Новое пришествие Верисис решил — пока, оставить в стороне. Если проникшие были столь чуждыми, то в городе они не могли бы появиться — сразу же, не засветившись. Если же они были цивилизованными, то такой дикости — они бы не сделали. Так что — сначала нужно просеять всех приезжих за последнюю неделю.

На запрос — терминал выбросил, более тысячи идентификаторов. Сначала — Верисас проверил корреспондентов различных СМИ. Больше — для проформы. Запросы в редакции, студии и фирмы — подтвердили, что таковых, действительно, посылали для освещения происходящих событий. К тому же — почти все они — еще болтались в городе. Отбросил командированных, предварительно проверив, что они здесь делали. Их деятельность совпала с заданиями, которые они получили. Потом — отсеял 'профессиональных' охотников за привидениями и прочими 'чудесами'. Эти чудаки постоянно шастали по всей Лании и частенько попадались полиции на зуб. В основном, конечно, за панику, которую они часто наводили в местах собственных посещений, где, якобы, расследовали 'потусторонние явления'. Их досье имелись в каждом отделении. Дальше — были отброшены группы, приехавшие от турфирм, которые, довольно часто, включали этот городок в свои маршруты. Проверка показала, что состав групп был сформирован — задолго до происшедших событий. После этого — осталось около четырехсот персон. Кое-кто еще обретался в городке, в настоящий момент. С ними Верисис встретился и переговорил. Чуйка промолчала. Дальше пришлось разбираться индивидуально. Время шло, но никаких зацепок не возникало.

Периодически, Верисис следил за делом горцев. Тем более, что их представитель в столице выразил протест по поводу, что в Лании на свободе разгуливают хищные животные, способные напасть на человека. О том, чем его соотечественники занимались на территории Лании, он, конечно, умолчал. В этом деле — тоже возникли 'непонятки'. Во-первых, никаких следов. Такое впечатление, что кровососы летели, а не шли по земле. Второе, под составленное описание не подходило ни одно из известных животных. В том, что описание максимально соответствовало действительности, никто не сомневался. Всех очевидцев буквально выдоили досуха, составляя его. Третье, больше они нигде не засветились, что, учитывая их звериную сущность и потребность в пище, кстати, довольно специфической, никак не могло быть. В-четвертых, вскрылась халатность лесников. Лес предгорья изменился — и не в лучшую сторону. Все заросло колючим кустарником, лианами, мхом и плесенью. Так что, бедных лесничих чихвостили все, кому ни лень.

Проверив все гостиницы и прогнав данные на их постояльцев, проживавших там во время памятных событий, Верисис тоже ничего не обнаружил. Оставались — сорок восемь туристов, останавливавшихся в частных пансионах и меблированных комнатах. Особой надежды он на них уже не возлагал. А начальство, буквально, взбесилось. Столько времени — и нулевые результаты. Замаячила должность — в архиве. На нее, до сих пор, кандидатуру еще не подыскали. У Верисиса даже возникла мысль, что начальник ее специально придерживает, ожидая, когда Верисис споткнется.

Еще день ушел, на проверку оставшихся кандидатур. Удалось обнаружить шероховатости в поведении, четырех из них. В другое время, на такие факты, Верисис бы не обратил никакого внимания, но ситуация вынуждала придираться даже к незначительным несоответствиям. Одной из хозяек меблированных комнат, показалось, что поведение постояльцев (в плане — их воспитания) не соответствует заявленному рангу. Постояльцы, по документам, относились к восьмому уровню, а вели себя — на весь третий, в крайнем случае, четвертый. Верисас, конечно, проверил. Да, были такие. Приезжали, довольно долго крутились у главной достопримечательности. Отпуск закончился — уехали. Сейчас — работают на своих рабочих местах. Тупик...

Как и все жители Лании, Верисис свято верил компьютерам. У него, даже самой маленькой мыслишки о том, что компьютер можно обмануть, не возникало. От слова — 'совсем'. Когда он учился на полицейского, им показывали и рассказывали о системах контроля целостности данных. С тех пор, в мозгу отпечаталось, что подтасовать что-то в системе — просто невозможно. Сторожевые программы — тут же поймают манипулятора. Что неоднократно — и подтверждалось. Такие попытки изредка происходили, но с неизменным результатом. Оставалось — сделать вывод, что пришельцы только пошумели, но сами в город не наведывались.

От отчаяния, Верисис повторил свой трюк с датчиками давления, когда расследовал похищение инженера. Все вагоны монорельса имели таковые. Вот тут-то — его и ждал сюрприз. Данные, на один из дней, содержали парадоксальную информацию. Сначала — в вагонах, судя по весу, ехало меньше заявленной численности. Детей на этом рейсе не было. Затем — три перегона, вес, примерно, соответствовал требуемой среднестатистической норме. Далее — снова, уже до самой столицы, был меньше требуемого. Разница в весе соответствовала, примерно, от восьми до одиннадцати человек. Причем, в этом рейсе была зафиксирована — и та четверка подозрительных. А это — было уже что-то. Верисис тут же затребовал записи камер контроля перронов станции, где вес пришел в норму и снова стал меньше. А также — записи камер в вагонах, где показывалось расхождения.

Просмотр вызвал разочарование. На первом перроне — зафиксировались только входящие и только в первый вагон, в котором все было нормально. В последние три вагона — никто не входил, но вес изменился. На втором перроне — вообще, никто не входил и не выходил, но вес — снова поменялся. Камеры в вагонах тоже ничего не зафиксировали. Все, кто в них вошли в городке, ехали до столицы — и там вышли. Но, как бонус, выяснилось, что снижение веса произошло, как раз, в районе станции, где произошла кровавая разборка с горцами. Хотя в цепочку факты еще не складывались, но появились — как таковые. Временная шкала показывала, что город пришельцы все же посещали, ну или, по крайней мере, ныкались, где-то близ его.

На этот момент, данным с камер наблюдения Верисис, уже на сто процентов, не доверял, пологая, что пришельцы как-то могут ими манипулировать. Поэтому — он дал запрос на предоставление данных и записей камер, на те моменты, когда картинки, по каким-либо причинам, были либо смазаны, либо отсутствовали. Пытаясь разобраться хотя бы на косвенных. И картинка — сложилась! Четко прослеживался след от Центра Проникновения к городку, причем — по временной шкале все тоже совпадало.

Итак, первый вывод — проникшие, каким-то образом, умели аккуратно перекрывать обзор у камер, не засвечиваясь. Использовались: листья, насекомые и другие, естественные, вещи. Как это достигалось — пока было непонятно. Вывод номер два — при особой необходимости, они могли становиться невидимками. А еще, в случае чего, могли — и убить. Причем — не самым простым способом. Мгновенно и жестоко. Хотя... и тут были странности. Убили ведь — только горцев, да и то — не всех. На пленников — даже не взглянули. Честно говоря, горцев Верисис совершенно не жалел, прекрасно зная, что они творят.

Верисис скомпоновав все данные и, сделав на их основе отчет, скоренько отправил его в Центр. Присовокупив, в конце, что с территории Лании пришельцы ушли — и, скорее всего, из других стран, мы получим этому неопровержимые доказательства. Не преминув, упомянуть идентификаторы четверки подозреваемых.

Верочка, наконец-то, дорвалась до дела. Тут же схулиганив, сразу с порога, подкинув монолог Гамлета актрисе, раскрепощенной искином 'паука'. Как она сказала:

— Девочка — того стоит. Я ей еще, потом, подброшу текстов. Будем растить гения.

Дальше, подключившись к 'пауку', начала искать свою первую жертву — на шизофрению...

Она еще там, на далекой Земле, во времена, когда еще активно работала, поняла, что любой разведчик должен не только собирать и передавать данные. Он должен предельно беспристрастно проанализировать полученную информацию и сопроводить передаваемое своими выводами и выкладками. Учтут или нет — дело другое. Ведь — только он находится в гуще описываемых им событий; и, именно, он может понять то недосказанное и неотраженное в официальных бумагах, что может сыграть свою не спрогнозированную и, иногда, фатальную роль. Поэтому — первое свое подключение Верочка провела, отнюдь, не к высокопоставленному чиновнику, а к одному из чудаков, слетевшихся на столь явное проявление неизведанного.

Улица была пустынной. Сумерки понемногу размывали окружающий мир, но освещение еще не включили.

Герон медленно брел по городу и сетовал на то, что не ему, постоянно охотящемуся на все необыкновенное, а какой-то артиске — выпала удача встретиться с чудом. Она встретила криола, волшебное существо, которого, даже по понятиям Герона, не должно было быть. И вот — пожалуйста! Есть! Причем — его появление зафиксировано беспристрастной автоматикой. Все эксперты подтвердили, что запись — подлинная и не подвергалась никакой редактуре. По городу носились слухи, что криола видели и там и тут. Но — именно, слухи. Ничего, подтверждающего их, распространители предоставить не моги.

Герон так задумался что, в первый момент, даже не понял, что к нему кто-то обращается. А когда понял и рассмотрел — кто, — впал в ступор. Перед ним стоял криол — и обращался он, именно, к нему:

— Глубокоуважаемый Герон, вы так интенсивно сожалеете о том, что первый контакт я провел не с вами, что я решил, для второго — выбрать, именно, вас. Долго говорить я не буду. Просто соединю наши сознания. Не полностью, конечно. Но для общения — этого уровня будет, вполне, достаточно.

Креол подошел к Герону, еще стоящему в ступоре, и коснулся его. Маленькая фиолетовая молния чувствительно кусанула в плечо. После этого, криол, не разворачиваясь, отступил — и быстро растворился в окружающих сумерках. Наконец, произошедшее полностью овладело разумом Герона — и он рванулся вдогонку, крича:

— Стой! Мне нужно с тобой поговорить!..

На что, в голове, прозвучал тихий ответ:

— Для этого — не нужно так орать. Спрашивай — я отвечу. Я же сказал тебе, что наши разумы сейчас связаны.

В результате, Герон споткнулся и, чуть было, не упал на мостовую. Но, пробежав несколько метров в согнутом состоянии, все же сумел выпрямиться и остановиться, без катастрофических последствий. Помогла в этом — стена дома, в которую он едва не впечатался головой, со всей дури. Вытянутая вперед рука успела зацепиться за фрагмент лепного украшения — и помогла остановиться и привести тело в вертикальное состояние. И тут же, еще тяжело дыша от проделанных 'упражнений', он спросил:

— В чем смысл нашей жизни?

— Ого! Ничего себе. Сходу — самый главный вопрос. Кстати, говорить вслух — не обязательно, — прозвучал ответ в его голове, с явным оттенком восклицания. — Кое-что я тебе скажу, но поймешь ли ты — не знаю. Так вот... Первый постулат — люди суть дети. И, как все дети, они очень жестоки. Второе — ты видимо знаешь, что гусеница, превращаясь в бабочку, проходит стадию куколки. И главное в этом — даже не сам процесс превращения. Когда бабочка выбирается из куколки, ей приходится приложить неимоверные усилия, чтобы освободиться. Иногда — это не получается — и бабочка гибнет. Так — и цивилизации людей. Не сумеют выбраться — значит, не суждено. К сожалению, это происходит не так уж и редко. А теперь — я, на некоторое время, покину тебя. Еще кое-что нужно сделать. С прискорбием, сознаюсь, но даже я — не могу быть в двух местах, одновременно.

Герон стоял, облокотясь на стену дома, и переваривал то, что услышал. Подумать — было о чем. В голове роилось множество вопросов, рождались и рассыпались различные гипотезы...

Наконец, оттолкнувшись от стены, он медленно пошел дальше. Свершилось то, о чем он мечтал всю жизнь. То, что часто представлял в своих снах. Но свершилось — как-то странно, обыденно и слишком просто — без надуманных им спецэффектов и помпезности.

Полученная информация вертелась в мозгу, как нечто чужеродное, никак не желая укладываться в имеющиеся рамки. Получалось, что рамки нужно раздвигать, а кое-какие незыблемые истины — вообще, выбросить.

А вопросов набиралось все больше и больше. Если люди это суть дети, то кто — родители?.. Почему они бросают своих детей на волю случая?.. Что за бабочки получаются из цивилизаций-гусениц?.. Что есть кокон?.. И много, много других...

Когда он, наконец, добрался до своей гостиницы, то немало удивил других постояльцев, ошивающихся в ее холле. Раньше — Герон влетал в холл яркой и шумной кометой. Сейчас же — он тихонько прошел к себе в номер, никого не трогая и совершенно не реагируя на обращенные к нему вопросы. Многие озадачились и поняли, что случилось что-то, из вон выходящее.

Герон же, зайдя в номер, устроился в кресле и предался размышлениям, периодически мысленно окликая криола, в надежде на очередной контакт. Но, в этот вечер, повторного разговора не состоялось. Герон так — и заснул в кресле, даже не пытаясь выйти на контакт со своим компом, для заказа сновидения. Спал крепко, без сновидений, и не слышал, как, несколько раз, кто-то стучался к нему в номер. Слепок памяти прошедшего дня ушел по расписанию.

До перевала отряд Воронова дошел без происшествий. Шли ускоренным маршем: бег — быстрый шаг — снова бег и так далее.

Подойдя ко входу на перевал, остановились лагерем. Владения Ониды заканчивались. Дальше нужно было переходить на классический вариант. Впереди — в авангарде — двое в личинах и двое — в арьергарде — с панорамным обзором. А так как сразу начинались довольно крутые подъемы, то скорость падала до уровня, обычного пешехода.

К горному переходу группа готовилась особенно тщательно. Во время подготовки, группе пришлось осваивать весь перечень возможных трудностей и 'сюрпризов'. Крутые подъемы, извилистые тропы, обрывистые спуски, с осыпями и без оных, узенькие карнизы над пропастью и не всегда заметные провалы, укрытые предательски спокойными мостиками.