Станция "Астрея". Лучший для тебя

Нервно расхаживая, я вспоминала, всё ли сделала. Ужин был готов, робот заканчивал делать заготовки. Посуда вымыта. Суп в нетронутой тарелке остыл, а Кошир всё не возвращался.

Не выдержав угрызений совести, я оставила кухню на помощника, а сама пошла на поиски мужа. Но не успела и шага ступить в общем коридоре, как увидела Кошира, идущего навстречу. Как же он устрашающе выглядел. Высокий, белоснежный, с неизменной самодовольной ухмылкой, пронзительный взгляд красных глаз.

Команда звездолёта, которым не посчастливилось оказаться в одном коридоре с ним, разбегались, унося ноги с дороги манаукца. Но я отмахнулась от всех глупых мыслей, это был мой муж. Выше на полголовы земных офицеров, самовлюблённый, наглый, напористый. И не так уж он и был худощав, как показалось раньше, скорее поджарый. Но эта бледность пугала.

С облегчением выдохнув, что он нашёлся, я устремилась к нему навстречу. Сердце от радости затрепетало. Не смогла удержаться от порыва обнять мужа. Уткнулась лбом ему в грудь, пряча глаза. Вцепилась пальцами в футболку. От неё странно пахло. Такой аромат присущ спортзалам. Он, наверное, там был, вымещал злость. Надеюсь, не меня представлял, когда грушу отбивал.

— Прости, я не хотела тебя обидеть, — тихо прошептала, не зная, как ещё загладить вину.

Кошир стоял, не двигаясь, не предпринимал никаких попыток отстраниться от меня, чем дал надежду, что у меня есть шанс выпросить прощение.

— Ты не худой, это я привыкла, что у мужчины должен быть животик. Я же повар.

— Тамара, — услышала опять усмешку в голосе мужа.

Его горячие ладони прижались к моей спине. От переполняющего облегчения прижалась к нему щекой, закрывая глаза, греясь теплом, которое дарил мой муж.

— Извини, я больше никогда не буду критиковать твою фигуру, — заверила его, осмелившись заглянуть в красные лукавые глаза.

— Правильно, она у меня идеальная, — пожурил меня манаукец, небольно стукнув по носу, вызывая во мне улыбку. — Многие мечтают добиться таких форм.

— Там суп остыл. Может, поешь?

— Надеюсь, ты не собираешься опять накормить меня, чтобы я стал похож на капитана?

— Ты лучше, сам же говорил! — польстила ему, радуясь, что Кошир успокоился и был игрив, как и прежде.

— Да неужели ты стала понимать это! — воскликнул манаукец, крепче обнимая меня.

Рассмеявшись, мы направились обратно на кухню, где я всё же накормила его поздним обедом. Аппетит у Кошира был зверским. Но настроение у мужа было приподнятое, он отпускал свои фирменные шуточки, посмеиваясь надо мной. Я, оказывается, привыкла к нашим обычным перепалкам.

А когда он поймал меня за руку и поцеловал, как в старинных фильмах, я растерялась. Не привыкшая я к такой нежности. Засмущавшись, я забыла, как и прежде, отмахнуться от него, мечтая о поцелуе, таком, какой мне подарил Кошир утром.

Но у мужа были другие задумки. Он с трудом дождался окончания рабочего дня, уволок меня в мою каюту, где...

Хотя же сам обещал дождаться выходного, но, пригрозив, что я сама виновата, изменил планы.

* * *

Это странно пугающее чувство, когда тебя тянут за руку, ведя за собой, не оглядываясь, не замечая, что у тебя ноги подкашиваются, а сердце готово остановиться. Коридоры тянулись, казалось, бесконечность. Моя ладонь, зажатая в его большой горячей, вспотела. Из-за этого чувствовала себя неуютно. Но Кошир тащил меня, как на буксире, не обращая ни на что внимания.

Завидев знакомые двери своей каюты, паника была готова отключить мой мозг. Никогда в жизни мне не было так страшно.

Втолкнув меня внутрь каюты, Кошир зашёл следом. А я, обернувшись, замерла, следя за каждым его движением. Он был безжалостен в своём стремлении взять своё. Мысленно я готовилась к этому моменту, но всё же трусила, глазами искала пути к отступлению.

— Детка, я буду нежен.

С этими словами он сократил расстояние между нами. Я уже была готова на что угодно, желая, чтобы всё скорее закончилось. Как это будет происходить, я знала, читала, смотрела. Но испытать на себе — это совсем другое дело.

Первое, чего я лишилась, это была заколка. Волосы упали мне на плечи, и Кошир расправил их, красиво укладывая. Затем приступил к раздеванию. Я честно пыталась не смотреть, но взгляд, как приклеенный, следил за плавными и выверенными движениями рук.

Футболка красиво была вздёрнута вверх, а потом плавно упала на пол. Ремень призывно звякнул, а я вздрогнула от этого звука. Напряжение сводило судорогой мои пальцы. Медленно, чтобы не заметил муж, я стала отступать назад. Слишком откровенная картинка стояла перед глазами. Белая кожа широкой грудной клетки с розовыми маленькими ореолами сосков. Небольшие волоски проложили себе дорожку между ними. Они были незаметны, но они были. Я ещё помню их наощупь, ведь прижималась ночью к ним, вдыхая аромат его тела.

Врезавшись в кровать, рухнула на неё, так как ноги больше не держали. Смяла руками подол платья, громко сглотнула. И надо бы отвести взгляд, но Кошир магическим способом не отпускал. Хотелось увидеть всё, впитать каждую чёрточку его подтянутого и натренированного тела. Ни родинок, ни шрамов, удивительно ровная и чистая кожа.

Вдруг вспомнились все мои родинки и складочки. Стыдно было безумно.

— Может, не надо? — предложила остановиться. Я же не переживу, вдруг он будет смеяться.

— Тамара, не начинай, — резко одёрнул меня Кошир, скидывая с себя брюки.

Ноги у него длинные, сильные. Я стеснительно отвела взгляд, когда поняла, что неприлично рассматриваю нательное тёмно-синее бельё, а точнее, бугор, который оно прикрывает.

— Кошир, я тебе не понравлюсь, — призналась я, начиная сдаваться панике. В голову лезли ужасные мысли, одна краше другой.

— Тамара, я завожусь только от одного вида тебя. А вот ты, по-моему, нет.

Переведя взгляд на напряжённое лицо мужа, поняла, что он тоже нервничал.

— Мне страшно, — кивнула ему.

— Так, родная. Так дело у нас не пойдёт, — строго обратился он ко мне.

С души словно камень упал.

— Да, я тоже так думаю.

Я была согласна, что не готова к таким решительным изменениям в своей жизни. Хотя неприятный осадок скребся где-то глубоко внутри.

— Давай за вином схожу, а ты пока душ прими. Успокойся немного.

Прыгая на одной ноге, Кошир, подтверждая свои слова, надел брюки. Затем нагнулся за футболкой, направляясь к двери, где валялись его ботинки.

Я потупила взор, коря себя за трусость. Так как сожалела, что он не дошёл до конца, остановившись в самом начале. Дверь за ним бесшумно закрылась, а я послушалась мужа и направилась в душ. Снять напряжение стоило.

Лихорадочно сняв с себя платье, повесила его на вешалку. Нижнее бельё бросила в корзину, не желая им светиться. Вся ситуация нервировала. Я никак не ожидала, что разделю кровать с мужчиной, которого и знаю-то всего три дня. Это всё было так дико и неправильно. Не было цветочно-конфетного периода. Не было свиданий. Ничего не было из того, что должно быть в развитии нормальных отношений. Что уж говорить о признании в любви. Где то, о чём я мечтала, читая книги, где робкие объятия, первые поцелуи, бабочки в животе.

Всё слишком быстро, словно кто-то перелистнул такие важные страницы моей жизни. И просто поставил перед фактом, что всё, время пришло. Это угнетало.

Зашла в душевую кабину и включила воду. Горячие, обжигающие струи упали сверху, массируя затёкшие от напряжения мышцы. Добавив холодной воды, отдалась во власть релаксирующему наслаждению. Не хотела думать о том, что будет, когда вернётся Кошир. Всё потом, а сейчас только я и вода. Только ощущения, только блаженство.

Время шло, но мужчины всё не было. Я сама не заметила, что ждала его возвращения. Странно надеялась, что сейчас откроется дверь, и он войдёт. Томление тела от одной только мысли, что он вновь продолжит меня соблазнять, будоражило воображение и пугало неизвестностью. Долго стоять под струями воды оказалось утомительно, как в принципе и ждать. Ожидание выматывало. Глубоко и разочарованно вздохнув, выключила воду, затем высушилась немного, обмоталась в банное полотенце, и только потом вышла в комнату, где и застыла от удивления.

— Ну ты и мыться, — беззлобно усмехнулся Кошир, разлёгшийся на полу.

А я стояла, и слова проронить не могла. Во все глаза рассматривала устроенный сюрприз. Постелил одеяло, выставил два бокала, бутылку вина, фрукты в одной вазочке, в другой — конфеты. Пикник, не иначе!

— Ложись, — позвал Кошир и для надежности похлопал по одеялу.

Робко приблизилась, пытаясь не смотреть на голого мужчину, плавки не в счёт. Широкая грудь, крепкие руки, длинные ноги, расслабленная поза, усмешка в глазах и на губах — это всё я пыталась не замечать, делая вид, что всё так и должно быть. Ведь не маленькая, понимала, что именно так и происходит в обычных влюблённых парах. А Кошир именно такую располагающую обстановку и пытался создать. Осторожно легла, придерживая полотенце. Мужчина включил монитор, на экране которого я узнала одну из самых романтичных комедий. Фильм только недавно вышел, и я давно мечтала посмотреть, да всё как-то времени не хватало. И вот сейчас я в такой странной обстановке, сидя на полу в обществе мужа, буду его смотреть!

Но как можно расслабленно увлечься сюжетом фильма, когда тебе навязчиво предлагают выпить? Для этого манаукец подполз поближе, прихватив с собой подушки.

— Ложись, не бойся, есть, обещаю, не буду, — ехидно пообещал Кошир на мою реакцию отодвинуться от него подальше, когда горячая ладонь обхватила мою кисть и потянула на мужчину.

Долго не могла успокоиться и с удобством лечь на груди Кошира.

Но я справилась с нервами, да и вино начало действовать. Поползновений в мою сторону мужчина не предпринимал, а я всё украдкой поглядывала на его нижнее бельё. Хотя не оно привлекало мой любопытный взгляд, а то, что под ним. А там был очень опасный, грозивший мне, бугор, иногда шевелящийся.

— Тамара, ты куда смотришь? — подтрунивал Кошир, а я сгореть от стыда была готова.

— Кино смотрю, — нагло солгала ему и пригубила из бокала, пряча своё смущение.

— А-а-а, — понятливо протянул муж, покачивая меня на волнах беззвучного смеха.

А мне не оставалось ничего иного, как поднять взор на экран и продолжить наблюдать за развитием очень сложных отношений между богатой наследницей добывающей компании и простого капитана грузового космического корабля.

— Хочешь такое платье? — неожиданно спросил меня муж, а я непонимающе на него взглянула.

Девушка на экране была модельной внешности и фигуры, и платье обтягивало её соблазнительные формы, словно вторая кожа.

— Нет, — честно призналась ему, — меня красный полнит.

— Перестань, красный тебе очень даже к лицу, — не поддержал меня Кошир. — А платье надо другого фасона. Иначе все мужики оставлять в таком декольте глаза будут. А это всё моё, — с этими собственническими словами муж осторожно обхватил грудь, несильно сжимая. От странного удовольствия я чуть не задохнулась. Словно током прошило в самый центр соска.

Испуганно смотрела, как ласково поглаживала его ладонь через полотенце отяжелевшую грудь. Остановить даже не пыталась, наоборот, хотелось, чтобы он не останавливался.

— Том, — тихо позвал Кошир.

Резко обернулась к нему лицом и попала в плен горящего взгляда нечеловеческих красных глаз.

— Том, — никто ещё не произносил моё имя так сокровенно и интимно.

Меня от звука слегка хриплого голоса бросило в жар. Во рту всё пересохло и, схватившись за бокал дрожащей рукой, я полностью его осушила, чуть не поперхнувшись вином.

Мужчина наблюдал за мной очень странным взглядом, о чём он думал в этот момент, непонятно. Кошир забрал пустой бокал из моей вспотевшей руки, поставил на пол.

— Ещё? — поинтересовался, и когда в ответ я кивнула, услужливо наполнил вином.

Правда, делать это было ему неудобно, но вторую руку, в которой покоилась моя грудь, не опускал, продолжая вводить меня в смятение.

Протянул бокал, я машинально забрала. Наши пальцы соприкоснулись и время замерло. Глаза в глаза, я тонула в красном бушующем океане, который наполнялся чёрным водоворотом, в который меня затягивало всё сильнее. Испугавшись бездны, которая мне открылась, рука вздрогнула, и наваждение исчезло.

Кошир одним плавным движением сел, отставляя уже ненужный никому бокал, прижимая меня к своей груди, и склонился, чтобы подарить поцелуй.

Он не был нежен, как обещал, он был страстным, с кислым привкусом вина, оттенками фруктов и немного шоколада. Всё это смешалось в пьянящий поцелуй, глубокий и порывистый, но короткий.

Облизав губы, я следила за изменениями, которые происходили с глазами мужа. Зрачок полностью заполнил радужку, оттесняя красноту на самый край.

Настороженно рассматривая меня, Кошир явно чего-то ждал. Но я не понимала чего. Сама хотела только продолжить пламенный танец языков. Я только-только стала понимать, как это безумно приятно.

И словно прочитав мои мысли, Кошир опять увлёк меня в этот странный танец. Его язык звал, манил идти за ним, повторять его движения. Я старалась не отставать, отдаваясь азарту и удивительно ярким ощущениям. Внизу всё становилось с каждой секундой горячее. И просто лежать было мало, я села чуть повыше, обхватив руками его шею. Кошир тоже сменил положение тела, усаживая меня на колени.

А поцелуй всё продолжался, становясь всё слаще. Я готова была замурлыкать от удовольствия, склоняя голову набок и закрывая в блаженстве глаза. Муж зарывался руками мне в волосы, от чего тело наполнялось истомой. А ласковые руки мужа уже гладили мою спину, а я выгибалась, расправляя плечи, и теснее прижимаясь к его груди.

Кошир разорвал поцелуй. Распахнув удивлённо глаза, я успокоилась, Кошир с нежностью смотрел на меня, так же, как я, тяжело дышал. Ладонями он обхватил меня за талию, приподнимая. Сиплым голосом приказал:

— Повернись ко мне лицом.

Села, как ему было удобно, и запоздало поняла, что оказалась прижата к паху мужа. Не давая возможности сбежать, Кошир крепко удерживал меня и вновь стал целовать.

Нежность, с которой он это делал, подкупала, страх вспыхнул и тут же погас, уступая место разгорающемуся желанию. От того, что я чувствовала ответное желание мужчины, было так возбуждающе. Сладко тянуло внизу живота, стремясь к мужскому естеству, прикрытому, но явственно ощущаемому.

Поцелуй пьянил, руки заставляли тело двигаться, подчиняясь природной музыке, звучащей в крови. Он были везде, оставляя горячие дорожки от чувственных прикосновений. Особенно ярко отзывалась, когда Кошир нежно сминал груди, заставляя таять!

И сидеть спокойно, когда всё тело изнывает от тоски и одиночества, желая быть любимым везде, не было терпения. Я стала ёрзать, пытаясь заглушить странный голод своего тела. Целовалась самозабвенно, голова уже не могла нормально мыслить. Глаза закрывались от слабости. Я теряла волю, ведомая руками, губами мужчины. Я вся умирала, желая чего-то большего.

И неожиданно вскрикнула, почувствовав, как чувственно и медленно Кошир провёл по внутренней стороне бедра, вызывая бурю невозможного наслаждения, сводящего мышцы. Но рука мужа не остановилась, достигнув эпицентра томления моего тела. Замерла, когда его горячие пальцы проникли в меня. Испугаться не успела толком, как пальцы выскользнули, чтобы тут же проникнуть ещё глубже.