Дорога домой

Часовой внимательно их осмотрел.

— Проходите, сейчас ворота открою. Нам подмога в любом виде нужна.

Подъемный мост через ров опустился и решетка перед массивными воротами поползла вверх. Виктор пошел вперед, следом за ним двинулся его отряд. Проходя по мосту, Виктор отметил, что ров был не только чрезвычайно широк, он был еще и глубже обычного. Наполовину заполненный водой, из которой торчали заостренные колья, ров являлся весьма серьезной преградой осаждавшим.

Командир стражи Монсегюра расселил отряд Виктора и доложил обстановку. Сама по себе крепость была почти неприступной. Толстые стены, узкие, но удобные бойницы, широкий ров с кольями — все это гарантировало относительное спокойствие защитникам. Но осада длилась слишком долго. Превосходящая по численности армия брала крепость измором. Провианта и воды должно было хватить надолго, но защитники уже падали с ног от усталости. Их оставалось слишком мало, чтобы достойно отражать постоянные атаки, а за последний месяц горстка людей во главе с Виктором были единственными, кто пришел на подмогу.

Прошло несколько недель. Виктор уже вошел в режим постоянной готовности. Десять дней назад командир стражи был серьезно ранен во время очередной попытки нападения на крепость, и его место занял Виктор.

Сейчас он стоял на широкой крепостной стене за укрытием из толстых дубовых щитов и смотрел на костры осаждавших. Со времени прибытия его отряда в Монсегюр положение почти не изменилось. Войско преимущественно орков и гоблинов по-прежнему окружало крепость, ежедневно совершая попытки штурма. Осажденные хорошо понимали, что долго это продолжаться не может, и стоит только противникам получить подкрепление, как крепость падет, просто взятая числом.

Внимание Виктора привлекло необычное оживление в лагере орков. Нахмурившись, он подозвал лучника-эльфа.

— Лано, посмотри, что там происходит, — Виктор указал направление, — у вас, эльфов, зрение лучше.

Эльф некоторое время всматривался вдаль, затем повернулся к Виктору.

— Кажется, оркам пришло подкрепление. Там появился новый флаг, что на нем изображено, я не разобрал, но его точно не было раньше.

— Плохо, очень плохо. Передай остальным, чтобы готовились к очередной атаке... — Виктор сделал паузу, — к последней, — закончил он уже шепотом.

Эльф ушел, а Виктор еще долго стоял на стене, продумывая, как можно будет продержаться подольше с наибольшим ущербом нападающим. Те не заставили себя долго ждать. Заколыхались знамена, началось уже привычное обеим сторонам движение войск к крепостным стенам.

Лучники, преимущественно эльфы, выстроились у бойниц, ожидая, пока атакующие подойдут ближе. Гномы и люди готовили катапульты, заряжая их кипящей смолой и горючими маслами.

Но как только первая волна атаки подкатилась на расстояние полета стрелы, что-то странное начало происходить. Ряды атакующих вдруг смешались, а некоторые воины начали разбегаться. Наибольшее оживление происходило вблизи стягов новоприбывшего отряда. Виктор напряг зрение, всматриваясь в ту сторону и, наконец, смог рассмотреть, что изображено на новых знаменах. На сине-зеленом фоне, расправив крылья, стоял черный дракон. Орки этого отряда вносили панику и смятение в ряды армии, нападая на союзников. Почти одновременно с этим из леса с той же стороны, откуда пришел орочий отряд, появились войска под эльфийскими, людскими и даже гномьими знаменами.

Вскоре стало ясно, что осада Монсегюра окончена. Войска, могущие оказать сопротивление нападению были слишком деморализованы началом боя в своих рядах, нападением своих, как они думали, союзников.

Уже вечером, сидя в большом, так называемом, тронном зале, Виктор узнал от командиров отрядов, что произошло.

Гномов удалось уговорить присоединиться, и, наконец, объединенная армия трех рас смогла хотя бы противостоять натиску войск Азареса. Когда же под драконьими знаменами Лютер, орк-вождь, привел несколько племен орков, то стало возможно не только удерживать территории, но и начать их возвращать.

Наутро, оставив провиант и людей для охраны крепости, армия двинулась дальше. Виктора уговорили остаться в Монсегюре военачальником. С ним остались и пятеро его уже хороших друзей из тех, с кем делили сугроб на перевале. Виктор понимал, что рано или поздно войско Азареса опять вернется к этому форту — слишком заманчива была цель, а союзникам необходимо было идти дальше.

* * *

В городе-крепости долгое время было спокойно. С тех пор, как осаждавшие войска были разбиты, только редкие и случайные отряды врага появлялись под ее стенами. Война шла с переменным успехом.

Караван проходил через Монсенюр, остановившись на его площади для отдыха и краткой торговли. Такие караваны в последнее время были не редки. Многие воины-наемники и просто торговый люд ходили по городам и крепостям, торгуя и обмениваясь трофеями. Обычно это было оружие или драгоценности, но в этот раз был один необычный трофей. Виктор стоял у повозки и рассматривал его. Наемники везли найденного в лесах дракона. Тесная клетка не позволяла ему ни встать, ни развернуться. Он неподвижно лежал на полу и только дыхание и редкие подергивания зеленого хвоста указывали на то, что он был жив.

К Виктору подошел караванщик.

— Что, нравится чертяка? А ведь, сколько говорили, что драконов не существует. Врут всё.

— Что вы собираетесь с ним сделать? — спросил Виктор у караванщика.

— Да отвезем в столицу и продадим. А дальше не наше дело. Скорее всего, приспособят его для тренировок боя. Полгода продержится и подохнет. Туда ему и дорога. Еще драконов в этом мире не хватало! — мужчина сплюнул.

— А сколько за него хочешь? Если я его прямо здесь куплю? — не показывая волнения, спросил Виктор, хотя его сердце готово было разбиться о грудь изнутри.

— Ну, я хотел спросить тысячи четыре золотых, — задумался караванщик, — но то в столице, а до нее еще дойти надо, — так что три с половиной.

— Давай две с половиной, — Виктор прикинул, сколько у него есть денег, — ведь в пути его еще кормить надо будет.

— Да что его кормить? Кинешь овцу раз в неделю, чтобы с голода не подох, и вся забота. Идти-то тут месяца два будет, вот и считай, всего с десяток баранов. Три триста!

— Так ведь я его возьму и телега освободится, товаров побольше наберешь, выгоду получишь. Три!

— А, шут с тобой. Давай три, он твой. Если честно, надоел он мне — лошади постоянно шарахаются. И осторожней с ним. Эта тварь хитрая, злобная и сильная. Дюжина воинов полегла, пока смогли его скрутить!

Виктор рассчитался с торговцем, и клетку с драконом сгрузили в маленьком внутреннем глухом дворике. На остатки сбережений Виктор приобрел отару овец у крестьян. Удивительно, но они смогли сохранить фермы и скот во время осады.

Рабочие, перенесшие клетку, поспешно ушли. Они боялись дракона, даже бездвижно лежащего в тесной клетке. Виктор остался один, запер широкие ворота, оставив только небольшую щель, чтобы можно было выйти. Потом подошел к клетке и начал возиться с ее запорами. Дракон безучастно наблюдал за ним янтарным глазом с вертикальным зрачком.

— Выходи, малыш. Никто тебя больше не тронет. Можешь мне не верить, но я обещаю сделать все возможное, чтобы вернуть тебя домой, — Виктор открыл клетку.

Дракон не пошевелился. Виктор постоял немного и ушел. Вернувшись через несколько минут с двумя ведрами воды, он не увидел никаких перемен в позе дракона. Поставив ведра у стены так, чтобы их было сложно опрокинуть, Виктор опять вышел, чтобы вернуться с корзинами овощей, фруктов и свежего мяса. Поставив их около воды, он подошел к клетке, постоял около нее, думая о чем-то своем.

— Как только узнаю, где твоя семья, я верну тебя домой.

Виктор ушел. Дракон за все это время так и не пошевелился.

На все вопросы от солдат о драконе Виктор отвечал, что хочет вернуть его домой, нельзя, чтобы он закончил свою жизнь в неволе.

Вечером Виктор опять зашел к дракону. Тот все же вышел из клетки, выпил одно ведро и съел обе корзины. Теперь он лежал в углу двора, плотно свернувшись, и внимательно наблюдал за Виктором. Тот молча сменил воду и принес еще еды, все также не произнеся ни слова.

Наутро, опять обновив содержимое ведер и корзин с едой, Виктор подошел к дракону. Мягко взял его за одно крыло и внимательно осмотрел. Затем раскрыл второе крыло и осмотрел и его. Дракон не сопротивлялся. Только повернул свою большую голову, следя за движениями человека.

Удовлетворившись осмотром, Виктор сходил за бинтами и лечебными мазями. Осторожно, стараясь не показывать страх и волнение, Виктор начал лечить порезы на кожаных перепонках. Дракон вздрагивал, подергивал хвостом, но не шевелился. Видя такое поведение, Виктор уже смелее приступил к обработке более серьёзных ран. Когда он промывал глубокий порез на плече, дракон дернулся и молниеносно схватил Виктора за левую руку. Виктор вздрогнул, ожидая почувствовать боль пережевываемой руки и услышать хруст собственных костей, но дракон просто держал его. Крепко, но аккуратно, не причиняя вреда. Виктор перевел дыхание.

— Я не хотел сделать тебе больно. Я наоборот, пытаюсь помочь тебе. Отпусти.

Дракон немного подумал, потом открыл пасть, вздохнул, отпустил руку Виктора, отвернулся и, еще раз вздохнув, опустил голову на землю. Виктор закончил обрабатывать раны, наложил повязки и ушел.

Неделю он ежедневно приходил утром и вечером, менял повязки, приносил еду. Дракон лежал у стены, вставал только когда его никто не видел. Раны быстро затянулись, и Виктор считал, что вскоре от них не останется и шрамов.

В конце недели Виктор зашел во дворик немного раньше обычного. Дракон разминался, играя сам с собой, гоняясь за собственным хвостом. Виктор тихо стоял в дверях, любуясь его движениями. Дракон был очень молод. Ростом всего около полутора метров, и его длина вместе с хвостом не превышала пяти. Непропорционально большая голова, длинные лапы, как будто приделанные к чужому телу, слегка неуклюжие движения — все это свидетельствовало о том, что дракон не так давно вошел в подростковый период, когда части тела растут абсолютно самостоятельно, не обращая внимания на остальной организм. Солнечные лучи играли на его зеленом теле, и дракончик казался покрытым не чешуей, а яркими изумрудами.

Дракон заметил Виктора и, смутившись, остановился посреди двора.

— Я выяснил, откуда тебя везли, — произнес Виктор, — и где поймали. Сейчас там слишком много врагов, и я не смогу обеспечить тебе безопасность. Придется еще немного подождать, — Виктор разговаривал с драконом, не будучи уверенным, что тот его понимает.

Дракон склонил голову набок, как бы прислушиваясь, постоял, переминаясь с лапы на лапу, и подошел к Виктору. Произнеся что-то среднее межу "эээаа" и "ыыыооо" он протянул крыло. Виктор растерянно посмотрел на него. Дракон повторил звук, мордой потеребил повязку на крыле и посмотрел на Виктора, всем своим видом спрашивая: "Ну чего ты такой непонятливый?" Во время своей разминки дракон задел крылом стену и растревожил рану. Виктор сменил повязку, еще немного поговорил с дракончиком. Тот был хорошим собеседником. Никогда не перебивал, внимательно слушал, хотя иногда прерывал монолог Виктора, толкая его головой, приглашая поиграть.

Через неделю стало ясно, что отправить дракончика домой в ближайшее время не получится — войска Азареся опять начали наступление. Дороги оказались перекрыты, а крепость постепенно окружали костры противника. Виктора больше тревожила возможная нехватка продовольствия, чем захват Монсегюра — защитников было достаточно, чтобы пожертвовать более чем половиной войска ради одной крепости. Хотя попытки нападения стали предприниматься все чаще.

Настал момент, когда объединенное войско четырех рас, людей, эльфов, гномов и орков, начало отступать перед мертвыми воинами Азареса. Потеряв большую часть войска, он обратился к темной стороне магии и с помощью некромантии поднимал полчища павших в бою под свои знамена. Битвы становились ужасней. Если после боя не успевали сжечь тела погибших на погребальном огне, то вскоре те вставали, поднятые злой волей колдуна. Мертвые войска были слабы и медленны, но это с лихвою замещалось их числом. Каждая битва только увеличивала их ряды. И настал момент, когда войска Азареса вновь победоносно замаршировали по сожженной земле.

Вновь заскрипели у крепостных стен Монсегюра тяжелые колеса осадных орудий. Вновь костры чужой армии освещали долину по ночам. Крепость держалась. Защитники чувствовали, что если Монсегюр падет, союзники не смогут удержать войска и Азарес достигнет своей цели — власти над миром. Крепость имела предание, что пока ее ворота закрыты, то падет она только тогда, когда в живых не останется ни одного защитника, и, будучи вратами вглубь континента, ее падение означало падение остальных государств.

В тот день атака была наиболее сильной. Воины волна за волной накатывались на крепость, постепенно достигая рва, некоторые останавливались только у стен и ворот. Защитники были уверены — крепость не падет, толстые, крепкие стены и ворота, сработанные еще гномами, пробить тараном почти невозможно. Глубокий и широкий ров не даст штурмовать стены по лестницам.

Виктор оббегал посты, меняя охрану, когда со стороны ворот раздался яростный крик. Виктор обернулся в раскрытые ворота неостанавливаемой лавиной вбегали воины -люди, орки, гоблины. Не ожидавшие нападения изнутри, защитники крепости падали один за другим. Виктор выхватил меч и побежал во внутренний дворик, где жил дракончик. Захватчики еще не дошли до этой части крепости. Виктор распахнул ворота во дворик. Дракон радостно приветствовал его, приглашая поиграть, но Виктор толкал его к выходу.

— Беги, парень, беги отсюда! На север, там сейчас безопасней. Беги, пока можно! — Виктор подгонял дракона ударами кулака по задней части. Дракон недоуменно покрутился, но все же, быстро ускоряясь, побежал к выходу, на бегу размахивая крыльями. Перед ним все в ужасе разбегались. По легендам драконы должны были быть злыми, могучими и кровожадными. То, что это был всего лишь безобидный подросток, никто и не заметил. Виктор выбежал к битве и дал волю своему мечу. Заметив неподалеку группу своих сотоварищей-офицеров, он начал пробиваться к ним. Виктор не разбирал уже, кого и куда бьет — рядом не было никого из тех, кого бы он не хотел повредить. Офицеры заметили его и вскоре совместными усилиями, пять уже последних не павших и не сдавшихся защитников крепости стояли спина к спине, отбиваясь от многочисленных врагов. Мокрая от крови рукоять меча норовила выскользнуть из усталых рук. Пот заливал глаза, заставляя бить почти наугад. Голова гудела от криков врагов и стонов раненых. Виктор ощущал рядом с собой могучее плечо низкорослого гнома, крушившего нападающих огромным боевым топором, слышал за спиной громкие выдохи, сопровождавшие каждый удар эльфа, краем глаза замечал блеск двух клинков и капли крови, слетающие с них при замахах их владельцев-людей. Однако силы были слишком неравны и оставшуюся пятерку погребли под кучей тел, просто навалившись толпой.