Демон возмездия (рабочее название)

Тянет? Он тянет время? Да, тянет, а это плохо, решимость тает как сахар в стакане, еще пара минут и он не сможет нажать на курок.

Роговец в два быстрых шага настиг Мусу, придавил коленом извивающееся и пытающееся отползти от него тело, вдавил ствол в мясо в районе сердца, потянул за спусковую скобу. Черт, а он не может! Не правильно это, так нельзя. Хорошо, тогда по-другому.

-Анвар!

-Да...

Тот ответил тускло, безжизненно, безвольно, не шевелясь и поворачивая головы.

-Там, в машине черная сумка, в сумке нож, рукоятка еще у него из резины. Принеси.

-Хорошо.

Принес, подал рукоятью вперед, встал рядом, потом, чуть поколебавшись, присел на колено, ухватил голову Мусы обеими руками за подбородок, оттянул на себя, туго натягивая кожу на горле. Безжизненным голосом ответил на незаданные вопросы:

-Так дома баранов у нас режут, удобно. А пророк Мухаммад велел наказывать смертью таких, что с мужчинами спят. Это большой харам, грех по-вашему. А тот парень, он тоже наш был, мусульманин. Я сразу все понял, вы же о наших делах ничего не спросили, только его фотку показали. Дядя же Мусе с Керимом ничего за то не сказал, мне же велел все забыть. Еще потом наорал, не мужчиной назвал, когда я его найти и извиниться хотел. И я их тогда не остановил. Мне, поэтому, тоже нет прощенья от Аллаха. А я с ними не хочу, ну где они там будут. Я в другом месте хочу, не с ними. Так же можно, если я помогу? Я Коран плохо знаю, читать не люблю.

Роговец промолчал, ничего не ответил на этот словесный катарсис перехватил поудобней нож, примерился.

Да что ж такое! И так нельзя!

Отвалился назад от обмочившегося Мусы, с размаху уселся на задницу, покрутил головой, прикусив губу. Ну и как тогда? Не отпускать же их? Что, сам думай, сам придумывай? И вдруг отчетливо понял, что, да, так и надо, все сам. Как волосатая обезьяна первый раз попытавшаяся разжечь огонь. Наощупь, методом Великого Тыка.

Роговец громко хмыкнул, криво улыбнулся Анвару и натужно веселясь, сказал:

-Ну, что, знаток художественной резки баранов, поработаем руками? — и подмигнул.

Когда третий, дядя Анвара Йусуф рассыпался в Круге невесомым пеплом под его ладонью, он понял все. Осознал, принял, в голове щелкнуло, пазл сложился. И это знание ударило по нему молотом, не кувалдой, как пули горбоносого, нет. Обрушилось колоссальной махиной заводского пресса, сбивая с ног и роняя на холодную землю. Прилегло сверху неподъемной тяжестью, заворочалось как откормленный мейкун и пристально вгляделось в него, молча спрашивая, ну как ты, вытянешь? По плечу ноша?

-А у меня есть выбор?

Слова испуганными птахами вспорхнули в холодное ночное небо и исчезли, растворились среди далеких звёзд.

А мировая тяжесть, то самое никем и никогда, не видимое Равновесие, ответило вновь молча и без слов — выбор есть, только вот одно но, понравится ли он тебе?

Не понравится, правильно предполагаешь, ведь променять чувство своей нужности и необходимости на какой-то там выбор это сделать неимоверную вселенскую глупость. Пусть и нужность его похожа на обычный стяжной винт в сложной конструкции или обыкновенный топор палача. Но и топор, и винтики ведь кому-то же нужны? Вон, все прилавки завалены ими. А еще есть огромные перспективы стать чем-то другим, более, чем другим. Не демоном, ни Серым, ни лживым божком, ни жалким сииаллом, купающимся в жертвенной крови, не паразитом на низших, а чем-то действительным нужным. Нужным Миру и Равновесию, а может и...

Ладно, тут притормозим, не будем спешить, этого ведь ему никто не обещал, так ощущение на грани, туман в ладонях.

Роговец раскинул руки крестом, запрокинул голову, вглядываясь в бесконечное небо. Чуть приподнял кисть правой руки, приглашающе шевельнул пальцами:

-Анвар!

-Да.

-Будешь моим Вторым?

-А надо?

Роговец повернул голову, пристально вгляделся в черные глаза приблизившегося к нему молодого парня:

-Тебе самому это надо. Веришь мне?

Анвар помолчал, суетливо пошарил руками по карманам, отвел взгляд в сторону:

-Не знаю... Ты же сам Иблис, ты шайтан. Зачем мне быть твоим? Зачем мне верить тебе, а? Может, просто так заберешь к себе?

-То есть я, по-твоему, дьявол?

-Да.

-Ошибаешься, Анвар, сильно ошибаешься. Ты видел, но ни хрена ты ничего не понял. Я, знаешь ли, на него напрямую работаю, ну на Аллаха, под непосредственным так сказать, руководством.

Роговец мгновенно выкинул руку вверх, ухватив за куртку, притянул к себе силой сопротивляющегося Анвара, пристально вгляделся в него:

-Тут, Анвар, все очень просто — веришь или нет. Если веришь, то скажи — да. Если нет, то иди отсюда, потом просто меня не ищи. Не приму. Все, решай сам.

Роговец подал руку вперед, отталкивая замершего испуганным зверьком Анвара, вновь уставился в бесконечное небо и не сразу услышал заданный вопрос, переспросил:

-Что? Что ты сказал, Анвар?

-Я спросил тебя... Вас спросил.... А это.... Это больно? Больно быть вашим Вторым?

Часть вторая.

Эпиграф, пролог или вступление ко второй части — нужное подчеркнуть. А может это и ненужная интерлюдия.

-Сколько стоила эта дача, Степан? Или это был чей-то дом?

-Восемьдесят тысяч, Господин. Это был дом под снос, Господин.

-Все равно жаль, уютный был. И природа рядом хорошая, речка недалеко, лес вон с грибами.

-Можно отстроить заново, если вы пожелаете, Господин.

-Зачем? Жить же я здесь не собирался.

-Продолжите вновь, Господин? Нам подыскивать другой дом? Или все же...

-Продолжу. Продолжу до тех пор, пока я не получу нужного мне результата. И нет, Степан. Только дом или дача. Ангары, заброшенные воинские части, разные пионерлагеря, санатории и прочее, мне не подойдут. Только место, где долго жили люди. Именно жили, а не временно пребывали.

Роговец задумчиво покрутил в руках дверную петлю с одиноким гнутым гвоздем в крепежном отверстии, продолжил чуть отстраненно:

-И пентаграммы мне не подойдут. Попробовать руны? Можно и руны — Роговец кивнул сам себе головой, распрямил вынутый из петли гвоздь, переставил его в другое отверстие — По-другому умирать буду. Не хочется, но придется. Кстати, Степан, я вот все никак не пойму, а зачем вы все время друг друга режете? Знакомы ведь более сотен лет, некоторые даже породнились, а все равно, как удачный момент, так и нож под ребро или заклятье в спину. И давай по тайникам шарить и страницы Книг себе переписывать. Смысл-то в этом какой? Больше власти, больше могущества? Ну и для чего? Богами ведь вам при любом раскладе не стать, даже если вы друг друга полностью поубиваете. Нет, не понимаю.

-Не знаю, Господин. Это началось до меня, и так было всегда, Господин.

-Всегда.... Ну, я вот оборотней понимаю, у них это в природе заложено — больше стая, больше власти, больше самок. Животный инстинкт выживания. Вампиры для меня тоже не загадка. Чем кровосос могущественней, тем больше шансов, что его не прикончат, и он по-прежнему будет не жить. Хотя для чего вампиру не жизнь? Но здесь с мозговой активностью проблема, нежить, она нежить и есть. Ящеры... А ведь я почти забыл об ящерах! — Роговец размахнулся и швырнул дверную петлю в траву — Ладно, с ящерами тоже все ясно. Свое родное болото они просрали, запоганили весь свой Мир, экспериментаторы зубастые, а у нас им без Силы от жертв не выжить. А другие? Серые и демоны? Они то, что делят? У каждого своя делянка, свое стадо, свои овцы. А овец на Земле уже более шести миллиардов! Ну, ведь всем же за глаза хватит!

-Если ты слаб, то ты жертва и недостоин существования. Это их жизненный принцип, Господин. Их кредо. Может быть, мы просто берем с них пример?

-Кредо! — Роговец хмыкнул, потер небритый подбородок — Надо же! У изгнанных ангелов и выпнутых из своих миров демонов, есть свое кредо! Нашли себе мир, где из себя высших существ корчат, иммигранты хреновы! А боги наши куда смотрят? Купили их всех что ли?

-А вы, Господин?

-В смысле? Ты что хочешь этим сказать, Первый?! — Роговец развернулся всем телом к колдуну, глаза его засветились расплавленным золотом, воздух вокруг них ощутимо похолодел и налился нехорошей темнотой — Поясни свои слова!

-Вы же тоже бог, Господин — колдун не изменил позы, отвечая, только ощутимо напрягся, продолжая медленно и осторожно говорить — Вы бессмертные, Господин. Только при мне возрождаетесь в пятый раз. Из пепла, из кровавого месива, где непонятно что и где. Вы, Господин, получаете Силу от тех, кто поверил вам и даровал вам Право на Возмездие. Вы могущественны. Вам даже уже молятся, Господин, сами не зная кому молитвы возносят. Да, у вас нет своего храма и своего алтаря, все еще нет Своего Места, но и у всех богов в Начале не было ничего. Почему же вы тоже только смотрите, Господин?!

Колдун замолчал. Роговец тоже хранил молчание. Из его глаз постепенно исчез золотой отблеск, воздух вокруг потеплел и потерял темный окрас.

-А ты сильно изменился, Первый. Смелый стал. Я бы даже сказал, ты стал дерзким, Первый.

-Слуги Господина — его отражение, Господин. Даже ваш Второй очень изменился, Господин. Он уже не прежний дикий пастух из аула. Вы меняетесь, меняемся и мы, Господин.

-Ну-ну.... А вот насчет моей божественности ты не прав, Степан. Мое бессмертие это дар мне от кого-то или от чего-то. Или, точнее, такой вот аванс. Или кредит. Это мне точно известно, нужен я для чего-то кому-то. А вот кто я на самом деле...

Роговец не закончил фразу, прервал сам себя и замер неподвижно, обратившись взглядом к бескрайнему синему небу.

Полиция, прокуроры, король бизнеса и никакой капусты.

-Улица Коммунаров, дом сто тридцать два. Улица Коммунаров, дом сто тридцать два. Квартира двадцать семь. Квартира двадцать семь. Входной двадцать пять. Двадцать пять. Семейная ссора. Как принял? Да, вызов от соседей. Да. Давай. Сам туда. Слушай, а тот спиннинг.... Да ну, блин!

-Кощиенко! Ты офигел?

-Кишинев, как принял? Конец связи! Виноват, товарищ майор!

-Угу, то, что виноват, это ты правильно сказал. Слушай, может мне это в рапорте отразить, а? Не надо? Тогда так, фанат рыбалки, слушай меня внимательно и вникай. Салимов Анвар Георгиевич. Вызов у него ко мне на пятнадцать ноль ноль, понял? Хорошо. Он появился, повестку показал, ты на него глаза вытаращил и в журнал зарылся, мне позвонил, уточнил, время потянул, конвойного вызвал и ко мне отправил. Делаешь все медленно и с серьезным лицом на физиономии. Ясно, Кощиенко? Что не ясно?!

Майор Щукин хлопнул ручкой по стопке 'квитков' о принятии заявлений.

-Так он же, как свидетель вызывается, этот, Салимов?

-И что, что свидетель? Вначале свидетель, а потом, раз и подозреваемый. Делай, как я говорю, и не забивай себе голову кто он и что он. Все понял?

-Так точно, товарищ майор!

-Ну, вот и молодцом. И заканчивай эфир разной личной шнягой забивать!

-Слушаюсь, товарищ майор!

Щукин еще немного понависал над старшим сержантом, для закрепления материала и вышел из дежурной части. Посмотрел в строну лестничного марша на второй этаж, оглянулся на дверь в дежурную часть, чуть подумав, вышел на крыльцо, прошел по натоптанной тропинке к беседке на углу. Сел на лавку, легко махнув ладонью по деревянной поверхности, закурил.

Итак, Салимов Анвар Георгиевич. Двадцать три года, уроженец села Мартхой, республики Дагестан. Холост, не судим, ни в чем не замечен, большой любитель вольной борьбы, спонсор разных молодежных стартапов и неумело начинающий меценат. Зато успешный частный предприниматель, руководитель АЗО 'Свет и К' с годовым оборотом в более миллиарда рублями. И он же один из учредителей благотворительного фонда с необычным названием 'Возмещение ущерба', где значится его генеральным директором.

Не пьет, не курит, в ресторанах и ночных клубах не зависает, ездит на обычной пятой 'Мазде'. Нет у него ни кучи любовниц, не разбрасывает он крупные купюры в сторону стриптизерш, не ездит каждую неделю на Сейшелы и прочие Гоа.

Нет у него и громкоголосой кучи смуглых и бородатых родственников, разных двоюродно-троюродных братьев, дядь и племянников в близком окружении. Наоборот, отношения с местной диаспорой дагестанцев, не то чтобы неприязненные, но весьма и весьма прохладные. Вплоть до вышвыривания его охранной из офиса, где-то с месяц назад, какого-то крикливого и наглого земляка.

Очень и очень странный гражданин. Ну, было бы ему лет за пятьдесят, более-мене все понятно, но ему-то всего двадцать три!

У него гормоны должны башню сносить, кровь горячить, заставляя танцевать под выстрелы из травматического пистолета лезгинку и ездить на красный свет на пятой 'бехе' или двухсотом 'кукурузере', но никак не передвигаться на бюджетном седане! А самое странное, что не проглядывается за его спиной никакой влиятельной фигуры или группировки. Выглядит так, что он явился в город из своего зачуханного села, полтора года назад выкупил обанкротившееся предприятие по изготовлению пластиковых окон и сразу же раскрутился, вырос, словно гриб-поганка после дождя.

Производство пластиковых окон и дверей, строительная фирма с огромным автопарком спецтехники, куча выигранных тендеров на разные дальние и не очень автоперевозки и стройки, пекарни, пиццерии и своя охранная фирма, с которой есть некоторые интересные странности.

С виду все как у всех. Пафосное название 'Гранд-цербер', все необходимые лицензии, стандартная форма деятельности и стандартная форма охранников, вроде бы все как у людей, за исключением того, что почти девяносто пять процентов работников охранной организации не местные, а из соседнего Н-ска. Переезд, устройство на работу без испытательного срока, потом ипотека на коттедж с пятидесяти процентной оплатой от организации и Лада Х-рей в кредит, где опять же половину взноса оплачивает контора. А взносы немалые, почти половина стоимости автомобиля. Вроде бы все ясно, таким образом обеспечивается максимальная лояльность сотрудников охранного агентства, но есть одно но.

Вот зачем такие сложности и почему не местный контингент? Ну не добыча же алмазов. Еще и состав интересный — почти все военные в отставке. Разный спецназ, ГРУшники, войсковая разведка и только малая доля бывших сотрудников МВД, опять же в только из СОБРа и ОМОНа. И объединяет их всех общая неразговорчивость, неестественная дисциплинированность, избыточная тяга к спорту и компактное проживание в одном месте. Словно все они прошли отбор по неким параметрам. Еще они все как один охотники, с двумя-тремя единицами нарезного и гладкоствольного оружия в домашних ружейных шкафах. А где тут и на кого охотиться? Нет рядом с городом никакой приличной дичи. Если только засады на свирепых кротов устраивать или организовывать загонную охоту на кровожадных зайцев. А если все эти факты собрать в воедино, то получается прям маленькая частная армия.

Короче, странно это все и есть еще много других странностей, особенно в плане 'наездов' нехороших людей на бизнес положительного со всех сторон Анвара Георгиевича.

Щукин опустил взгляд на часы — почти три дня, повестка у Салимова на пятнадцать тридцать, пора бы ему и в своем кабинете появиться. Да и сержантский состав уже весь извелся, с нетерпением ожидая, когда страшный и ужасный старший следователь прокуратуры по особо важным делам, майор юстиции Щукин Вячеслав Игоревич, наконец покинет курилку.