Пепел сгорающих душ

— Я видела сон, жрец.

— Какой? — Такнар мгновенно подобрался. — Прошлое или будущее?

— Будущее. — Вспоминать не хотелось. Но права молчать у нее не было. — Император... — она запнулась, собираясь с духом.

— Что с ним? — подтолкнул девушку жрец. — Я был прав — общение с ловцами не обошлось без последствий? Его характер сильно изменился за последние дни. Зеркала... Что утаил этот сопляк? Да говори же!

Его голос мешал слушать цикад. Это раздражало.

— Император будет убит.

— Что-о?! — Брови Такнара изумленно поползли вверх. — Народ любит Маэра. И для Храма, и для советников он удобен на троне. Зачем уничтожать полезную марионетку?

— И все же он будет убит. Несмотря на личную охрану, явную и скрытую. Несмотря на наложенные руны, — она потерла лоб мокрой ладонью. — Маэр слишком молод, и наследника у него нет. Последний из истинных правителей, чья власть подтверждена Светом. Его смерть развяжет войну за трон. Страшную войну, в которой не окажется победителей. Империя распадется на провинции, каждая из которых будет мечтать перегрызть горло соседям. — Сеоль показалось, что она снова слышит звон металла, ржанье взбесившихся лошадей и треск рушащихся крыш. — Без благословения Светлой богини никто из претендентов не удержит корону. Но Аэлера спит...

Такнар задумчиво побарабанил пальцами по каменной кладке.

— М-м-да...

— Это не все, жрец. Когда война достигнет своего апогея, Барьер исчезнет. Просто исчезнет, словно его никогда и не было. Из Бездны вырвутся полчища демонов, безумных от ненависти и жажды крови. Разрозненные, разобщенные люди не смогут оказать сопротивления закованным в чешуйчатую броню чудовищам. Пройдет всего месяц, и они доберутся до столицы. И на стенах Храма появятся черные руны...

Сеоль уронила голову на колени, борясь с остатками кошмарного сна.

— Успокойся. Твои видения тем и полезны, что позволяют избежать серьезных проблем.

— Это вам предотвратить не удастся... — едва слышно произнесла она.

— Решать, что удастся, а что нет, буду я. Не ты, — сухо бросил жрец. — Что еще тебе открылось? Кто желает смерти Маэру?

— Не знаю. Я видела только руку убийцы. Изящные, тонкие пальцы, смуглая кожа. Белый контур остролиста на тыльной стороне ладони.

На несколько долгих мгновений воцарилось молчание. Только цикады продолжали беззаботно стрекотать свою скоротечную песню.

— Бред какой-то. Послушник Храма?! Да еще и из этих? Я скорее поверю в то, что Аэлера проснется! — Он пригладил растрепавшиеся на ветру волосы, сделал пару нервных шагов, хрустя гравием. — Ты не ошиблась?

— Я никогда не ошибаюсь, жрец.

— Допустим... — Такнар понизил голос, бормоча себе под нос. — В случайность я не верю, а служитель Храма никогда не задумал бы подобное покушение самостоятельно. Значит, крайне высок шанс, что он окажется всего лишь исполнителем.

— Ты прикажешь казнить всех послушников с темной кожей?

— Нет, исключено. Их слишком много, могут пойти нежелательные слухи. Недоверие к Храму подкосит империю куда быстрее гражданских войн. К тому же, если мои предположения верны, устранение орудия приведет только к тому, что организатор убийства просто сменит план. Неудачный вариант развития событий.

— Быть может, кто-то просто притворился послушником... — осторожно заметила Сеоль.

Такнар поморщился.

— Ты же прекрасно понимаешь, что для этого как минимум придется уничтожить одного из носителей белой ветви. А сделать это незаметно — невыполнимая задача. О любой смерти, любом подозрительном исчезновении мне сразу же будет доложено. Да и руны подадут весть.

— Но ты можешь и не узнать об этом, если считаешь, что послушник уже мертв.

— Поясни. — Жрец замер, сверля ее ледяным взглядом.

— Два месяца тому назад ловцы ликвидировали разрыв в Барьере. На Совете они рассказали, что брешь оказалась существеннее, чем представлялось изначально, и один из них погиб. Одиннадцатый.

— Тебя же обрадовало это известие?

— Да, но показалось странным. Почему погиб не самый слабый, а самый сильный из них? И тела его так и не удалось найти. — Она замолчала, разглядывая отсветы от далеких фонарей на мокром гравии.

— Сеоль, не тяни! К чему ты вспомнила про этот инцидент? Даже если ловцы воспользовались ситуацией для сведения личных счетов, меня это мало волнует. Они полезны, но не более чем посаженные на цепь звери. И разбираться в их грызне бессмысленно.

— Хеан забрал с собой к Барьеру девушку. Послушницу Храма. Ее тела ведь тоже не нашли. Или не искали? А рука из моего сна... была похожа на женскую.

Такнар с хрустом сцепил руки.

— Я накажу ответственных за поиски.

— Это не поможет тебе поймать убийцу, жрец.

— Посмотрим. Тебе известно, когда это должно случиться? Хотя бы примерно?

— Не знаю, — она вздохнула. — Вероятно, скоро. В моем сне император выглядел старше, но не намного. Думаю, осталось не больше года.

— Год? Вполне достаточно. Сегодня же Маэру будет представлен список девушек из достойных семей для выбора.

— Храм не имеет права вмешиваться. Подобные рекомендации должны исходить от личных советников. А если рассказать им правду, начнется паника...

— Сеоль... — Такнар небрежно отмахнулся. — Я и не собирался посвящать их в курс дела. Уверяю тебя, они почтут за высочайшую честь выполнить мое пожелание.

— Они так боятся тебя, жрец? — Девушка уставилась на мокрый гравий, следя за остатками впитывавшейся воды. — Я не знала. Но даже если император выберет себе супругу, природа не всегда...

— Династия не прервется. Во всяком случае, официально. Это позволит избежать конфликта интересов между остальными претендентами на трон. Никто не поддержит их, если они выступят против избранника Светлой богини.

ГЛАВА 11

Стены и потолок огромной комнаты тонули в полумраке. Вода была темной и непрозрачной, как разлитые чернила. И так же мерзко пахнущей. Но странная жидкость заглушала ноющую боль, и Хеану не хотелось из нее вылезать.

Ловец поднял руку, задумчиво наблюдая, как скатываются вниз крошечные капли, маслянисто поблескивая в скудном свете одинокой лампы. В ладони вода казалась бесцветной. На вкус жидкость была еще гаже, чем на запах — когда его силой заталкивали в выдолбленную в полу ванну, Хеан успел преизрядно наглотаться.

Чуть слышно цокнули по гладким плиткам когти медленно приковылявшей шальры. Состояние птицы внушало ловцу серьезные опасения. Демоны явно получили приказ не убивать ее, но отголоски долетающей боли свидетельствовали, что чужое вмешательство может и не потребоваться. И это несмотря на то, что по неизвестной Хеану причине птицу пытались лечить: некогда белое оперение было покрыто слоем серой мази, а сломанные крылья жестко зафиксированы в лубках. Впрочем, свои опасения он предпочел оставить при себе.

"Мне незнаком состав", — прошелестела шальра, рассматривая темную воду.

Ловец покосился на дальний угол. Серые тени не шевелились. Трое. Не слишком ли много для одного избитого пленника? К счастью, демоны стояли слишком далеко, чтобы услышать его ответы птице.

"Ты напрасно так доверчиво относишься к этой... жидкости, — настойчиво повторила та. — Как знать, что туда добавлено кроме обезболивающих средств".

— Не иначе, мышиный помет... — Хеан поморщился: неприятный привкус все еще оставался на языке. — Нет никакого резона травить меня столь замысловатым способом — когти любого демона выпотрошат жертву куда быстрее. Но я им все еще нужен. Причем настолько, что они решили подлечить мою шкуру. Как, впрочем, и твою.

"Это еще ничего не доказывает. Мне известно несколько ядов, которые в определенной смеси действуют весьма схожим образом. А потом вызывают смерть, и довольно неприглядную, надо сказать".

Хеан откинул голову на широкий каменный бортик и прикрыл глаза. Теперь концентрироваться на мыслях птицы стало проще.

— Какая разница? Я все равно не в состоянии сопротивляться. Здесь нет ни единой человеческой души, а мои руки против их когтей — что клюв птенца против зубов аагира.

"А послушница? — после небольшой заминки уточнила шальра. — Полагаешь, мертва?"

— Надеюсь, что нет, — устало выдохнул ловец. — Но я все еще ее не чувствую. Однако... теоретически демон уровня Реххаса мог и разорвать нашу связь. Или заблокировать.

"Опять безумные надежды".

— Я всего лишь собираюсь отсюда выбраться.

"Если послушница жива, необходимо как можно скорее найти ее и воспользоваться заключенной с императором сделкой. Ее душа даст тебе хотя бы мизерный шанс".

— Разве что в крайнем случае. Пока я попытаюсь договориться с Реххасом.

"Он ведь убежден, что вытянет у тебя интересующие его сведения и без твоего согласия".

— Я помню, ты говорила. Но он ошибается.

"И что? Тебе от этого легче? Да, у него не получится задействовать посмертную магию, твое тело — всего-навсего тело человека. Но ты не сможешь насладиться осознанием своей правоты, потому что будешь мертв! — Птица взъерошила мокрые перья и резко клацнула клювом. — Или побои Реххаса так впечатлили, что ты собрался рассказать ему все по собственной доброй воле?

— Посмотрим. Я еще не решил.

"Тут нечего решать. Я не дам тебе раскрыть правду о нашей связи. Это слишком опасно".

— С каких пор ты стала так трепетно заботиться о прочих представителях рода? Не иначе, после недавнего избиения повредилась разумом?

Шальра издала недовольный клекот.

"Ты практически обречен! Если этот план провалится... Неужели не понимаешь, что произойдет, когда Реххас докопается до истины? В такой ситуации я обязана думать не только о тебе".

— Плевать! — Хеан резко сел, расплескивая черную воду. — Ловцы заперли меня в Бездне, приговорив к смерти! Так с какой радости я должен беспокоиться об их участи? Если приспешникам Киренха удастся прорваться за Барьер, они при любом раскладе постараются уничтожить ловцов. Особенно, если Реххас возглавит атаку.

"Незачем давать противнику лишние сведения. Это будет тяжелый бой..."

— Бой? О каком бое ты говоришь?! — ловец уже почти кричал, не замечая этого. — При таком неравенстве сил? Неужели ты думаешь, что Аэлера освободит нас?! — Он нервно прикоснулся к затылку, где под волосами прятались руны, выжженные много лет назад. — Да для нее это будет прекрасный повод избавиться от давних врагов чужими руками!

"Мальчишка... — шальра опустилась на пол, поджав лапы. — Аэлера далеко не один век правит миром живых. Не тебе считать богиню дурой. Ловцы нужны ей. Какой смысл отказываться от столь весомой подконтрольной силы? Если бы у Аэлеры было желание нас ликвидировать, она просто не вмешалась бы в бойню после установки Барьера. Даже не пришлось бы мараться — озлобленные люди сделали бы все сами. Я могу тебе показать... кое-что из того времени. Люди гибли тысячами, но каждые несколько тысяч уносили с собой и одного из нас. В большой стае даже крыса может оказаться смертельно опасной".

— Но именно ловцы настояли на подписании Хартии! Не Аэлера сделала первый шаг!

"Разумеется. Она очень хорошо умеет управлять — даже врагами. Аэлера создала ситуацию, когда иной выход для нас оказался попросту невозможен. Кто-то согласился, кто-то отказался. Ничтожной части удалось выскользнуть из ловушки и рассеяться по стране. Хеан, ты не жил в то время. Тебе сложно понять... Ограничения были так размыты, что казались чисто символическими, особенно по сравнению с окончательной смертью".

— Все, хватит! — Ловец устало взмахнул рукой и покосился на дальний угол. Показалось — или тени шевельнулись? — Я не хочу вновь с тобой спорить.

"Помнится, будучи ребенком, ты тоже выбрал жизнь... Не тебе осуждать, — шальра склонила голову, бесстрастно изучая его налитыми кровью глазами. — Не совершай опрометчивых поступков. Откровенность с Реххасом не в твоих интересах".

— Я. Решу. Сам, — отчеканил Хеан, выдерживая ее мертвый взгляд.

"Как знаешь. Я предупредила, — она нахохлилась, отворачиваясь в сторону. — Тебе стоило бы залезть обратно в эту сомнительную жидкость и помолчать. Слуги Реххаса желают тебя проведать".

Серые тени придвинулись ближе, теперь ловец уже не сомневался в этом. Они скользили совершенно беззвучно, словно под когтистыми лапами стелилось невидимое покрывало.

Ловец передернул плечами и медленно погрузился в воду. Нарываться на очередное избиение было не самой разумной идеей.

— Время вышло, — один из демонов склонился над ним.

Хеан недоуменно нахмурился.

— Время купания вышло, — с нотой раздражения уточнил демон. — Полагаю, ходить ты уже в состоянии. Вот, возьми! — Он швырнул на пол сложенную стопкой черную ткань. Сверху красовалась вышитая алыми нитками руна "йинн", вписанная в золотой круг, — символ Киренха.

— Зачем мне это?

Демон фыркнул, выпустив из ноздрей тонкие струйки пара.

— Желаешь разгуливать голым? Твоя собственная одежда годится уже только на тряпки.

Ловец провел пальцами по ткани. Нет, ничего подозрительного. Разве только сам символ... Вряд ли здесь он красуется на каждом отрезе.

— Вы так гостеприимны, у меня прямо нет слов, — саркастически протянул Хеан, принимая "дар". И только разворачивая одежду, он с запозданием понял, что держит ее двумя руками. Раздробленные кости срослись, оставив лишь ноющую боль в мышцах.

— Магия исцеления? — едва слышно пробормотал ловец, настороженно ощупывая правую руку. — Но Киренху она неподвластна...

"Я же говорила... — мысли птицы были далеки от восторга. — Эта проклятая вода... Прошли века! Мы не знаем, что творилось все это время в Бездне".

Хеан тряхнул головой. Тяжелые капли сорвались с длинных волос и замерли на полу влажными пятнами.

— Выясним, — по бледным губам ловца скользнула неприятная улыбка.

Демоны с неприкрытым нетерпением дождались, пока пленник оденется, после чего приказали следовать за собой. Шальру Хеан вернул на привычное место на плече, где она с трудом и устроилась, неуверенно цепляясь за скользкую ткань.

Идти пришлось недолго — едва сделав пару поворотов по привычным уже для ловца темным коридорам, один из демонов выплел в воздухе сложный символ и протолкнул Хеана прямо сквозь стену, ставшую вязкой, как кисель. От неожиданности ловец поскользнулся на зеркально-алом полу и едва удержал равновесие.

Реххас восседал во главе длинного стола, с демонстративной небрежностью откинувшись на высокую спинку кресла. Кривые когти лениво выбивали из кованого подлокотника неровную дробь.

А по правую руку от него сидела Викаима, напряженно выпрямив спину и бездумно уставившись в пустую тарелку перед собой. Хеан с явным облегчением выдохнул. Жива! А это значит, у него еще есть шанс выиграть.

Более пристальный взгляд показал, что глубокая царапина на виске послушницы исчезла без следа. Значит, ее тоже лечили. Но откуда тогда свежий синяк на скуле? Хеан чуть заметно нахмурился — неужели это из-за наряда? Как глупо вздорить по такому ничтожному поводу. Слишком открытое и излишне облегающее одеяние откровенно противоречило уставу Храма, но все равно укрывало больше, чем жалкие отрепья, в которые превратилось ее асэхи после падения в Бездну. Однако на ее наряде, в отличие от его одежд, не было рун Киренха — единственного, что оправдывало бы сопротивление послушницы.