И ведь нельзя сказать, что прямо вот все так резко и неожиданно случилось, нет. Джокаста, к примеру, Талле обрадовалась, прислушавшись к твердым фактам, озвученным ей Яном. Она начала присматриваться и приглядываться к девочке, которая старалась подать себя с самой лучшей стороны, одобрительно отмечая жажду знаний, аккуратность, дотошность, а также склонность к логике и критическому мышлению. Процесс сближения не был гладким, но и препятствиями не изобиловал, и через полгода нурийка сияла, как прожектор, на церемонии Скрепления Уз.

Ян тепло поздравил дам, подарил небольшие памятные подарки, оплатил поход в дорогое, но очень уютное заведение с прекрасным меню, с великолепнейшими десертами, облегченно смахнул со лба честный трудовой пот и сконцентрировался на Джинне.

И вот тут нашла коса на камень.

Мастера и рыцари к витающему в непонятных эмпиреях юнлингу относились с легким подозрением. Невзирая на нежный возраст, Квай уже успел немного прославиться, и эта слава была совсем не та, которая привлекает потенциальных учителей.

Неуемная энергия, очень креативное воображение и полная убежденность в том, что все совершается по Воле Силы, слились в коктейль, что напрочь отшибал Кваю хоть какую-то соображалку. Умный и буквально впитывающий в себя знания мальчишка был ходячим бедствием. Он постоянно куда-то лез, что-то искал и даже находил, действовал всем, не успевшим удрать, на нервы и шкодничал в результате со страшной силой.

Как это у него получалось, Ян даже не пытался понять, он молча присматривал другого кандидата в мастера для этого чуда природы и прилагал героические усилия, пытаясь впихнуть Квая хоть кому-то, потому что Йода не успокаивался, продолжая активно пропихивая мальчишку в падаваны именно к Дуку, непонятно почему.

Церулиан в этой кутерьме участия не принимал, он вообще перестал выходить в поле, сосредоточившись на работе с отчетами Теней: удалось еще немного сузить круг потенциальных убийц Анскетта, а ведь еще были и обязанности советника, которые никто не отменял.

Сам Ян временами впадал в философскую депрессию, пытаясь понять, кто же именно сможет обуздать стихийное бедствие в лице Квая. А выбор подходящего индивидуума действительно был не так прост, как могло показаться. К примеру, все мастера и рыцари, которые больше склонялись к использованию Объединяющей Силы, отпадали сразу: Джинн ни в грош не ставил консулов с их видениями будущего, прошлого и настоящего, со скрипом признавая авторитет лишь Йоды. Дальше — потенциальный мастер должен был иметь хорошее чувство юмора, очень терпеливый характер и уметь донести свою точку зрения даже до полного идиота, не давя авторитетом. Ян это видел в Джинне — готовность в ответ на малейшее давление ответить сопротивлением, сделать ровно наоборот, а не так, как от него требуют. При этом Квай уже сейчас считал, что именно его мнение правильное и все, что он делает, тоже правильно.

Думать, что начнется, когда Джинн вступит в славную пору подросткового бунта, когда гормоны отключают мозг полностью, не хотелось во избежание нервного срыва.

В общем, характерец у Джинна был своеобразный, он, конечно, немного подкорректируется обучением, но именно что немного. Ян прекрасно понимал, что он, со своим авторитарным характером, абсолютно не годится в наставники к мальчику, это будет не обучение, а сплошное мучение, которое, он это отчетливо ощущал, закончится плохо, поэтому мягкому, но настойчивому давлению Йоды противился изо всех сил. И сейчас, когда мучения увенчались успехом, можно было наконец показать Йоде композицию из трех пальцев и представить всем Мику как своего падавана.

Джиит Яну нравился. Рослый бронзовокожий мальчишка с шапкой темных кудрявых волос на голове вызывал уже сейчас какое-то подспудное ощущение основательности. Он был энергичным, но не суетливым, любил докапываться до важных, но не очевидных на первый взгляд мелочей, обладал веселым и добродушным характером — самое оно для Яна, они должны были отлично подойти друг другу.

А еще Мика обладал ценным качеством — он умел слушать собеседника.

На представлении падавана Совету Йода буркнул нечто одобрительное, но смотрел на Яна все равно с некоторой укоризной. В принципе Ян своего самозваного мастера понимал: с точки зрения силы Джинн был отменным приобретением, кроме того, он отлично вписывался, подходя по духу к родословной бунтарей и упрямцев.

Но Яну его душевное спокойствие и целая психика ни в чем не повинного ребенка были важнее амбиций древнего джедая. К тому же Узы Силы с Джиитом завязались легко и просто, что свидетельствовало о том, что расчет Яна был совершенно правильным. Он не обладал способностью консулов видеть грядущее во множестве вариантов, но у него была развитая интуиция и логическое мышление, а также выработанное годами умение анализировать, что в совокупности давало практически полноценное прозрение. Ян тяжело работал, дисциплинируя себя, развивая не только способности к тактике, но и к стратегии, и это уже давало свои плоды.

Вот, даже Джинна удалось пристроить в хорошие руки!

А значит, все получится... Когда Ян решил, что возьмет Мику в падаваны, то загадал: если удастся сплавить Джинна кому-то в течение года, значит, его выбор — абсолютно правильный. Да, пришлось взять на себя обязанности раньше, чем он планировал, но это не страшно, главное, что Мика — парень умный, лезть на рожон не будет, а будет активно учиться и слушать своего мастера, исполняя требования без лишних разговоров — особо ценное умение в связи с тем, что — Ян с неприятным холодком это обнаружил — никто не собирается давать ему положенные несколько лет адаптации.

Обычно джедаи, взявшие падавана, первые три года минимум оставались в Храме, по возможности. Им максимально сокращали миссии в поле, если куда-то посылали — то или в одиночестве, если это опытный мастер, или в компании с кем-то, но падаван оставался в Храме, под защитой. Это был разумный и логичный ход: выпускать ребенка в галактику было опасно, дипломаты начинали разъезды лет с пятнадцати минимум, когда и мозги хоть какие-то в голове заводились, и умение выживать в поле нарабатывалось хоть немного.

Яну таких поблажек никто делать и не подумал, как он отметил, Сенату было плевать, что падавану, сияющему рядом с мастером щербатой улыбкой, немногим больше одиннадцати, а Совету Примирения тоже оказалось все равно. Церулиан в ответ на эмоциональную речь Яна только поджал губы: в последнее время кореллианец начал шерстить выдаваемые Сенатом запросы, углубляясь в прошлое, и что-то его все сильнее беспокоило. И для подозрений были причины: уже следующая выданная Яну миссия была на рыцаря с падаваном, и при этом на охваченной войной планете, никак не мирная дипломатическая рутина, которую старались выдавать впервые ставшим наставниками джедаям.

Долгий разговор с Церулианом дал свои плоды: в поездку Ян отправился в компании не только Джиита, но и двух Теней, имеющих опыт телохранителей — он не собирался рисковать жизнью ребенка. Да, любой юнлинг, воспитывающийся в Храме, уже к десяти начинает превращаться в боевую машину, пока еще клинящую, не очень шуструю и не имеющую достаточно прописанных протоколов, но ребенок остается ребенком, а при желании и имея возможности можно убить или взять в плен даже взрослого джедая, не то что малявку, практически не выходящую из дома.

Поездка прошла рутинно: репутация Яна сделала на этот раз свое черное дело, и договаривающиеся стороны хоть и посматривали косо, но оспаривать принятое им решение с оружием в руках не рискнули. Ян осторожно выдохнул, постучал по ближайшей деревянной поверхности, подхватил падавана и направился домой. Следующая миссия прошла, ради разнообразия, настолько уныло и скучно, насколько тягомотными могут быть переговоры двух сторон, имеющих противоположное мнение, но расслабляться себе Ян не позволял.

Такой подход себя оправдал, когда пришлось прорываться с боем после завершения очередной нудной миссии, где джедаи присутствовали в качестве "свадебных генералов". Ян рефлексиями не страдал, а теперь, когда с ним находился ребенок, и вовсе перешел в параноидальный режим, поэтому действовал в привычном стиле, уничтожая всех, кто попал в поле зрения, оставив только одного покалеченного для допроса в полевых условиях.

Услышанное не понравилось: их не просто хотели убить, приоритетной целью стал Мика.

От одной мысли о том, что на мальчишку открыли охоту, Ян пришел в бешенство. Он тут же связался с Церулианом, передал просьбу о выделении пары Теней для расследования, а сам принялся шерстить всех, кого упомянул допрашиваемый деваронец: оставлять за спиной посмевших покуситься на святое Ян не собирался. К тому же среди нормально воспитанных джедаев, работающих в поле, действовало негласное правило: покушавшихся на жизнь падавана уничтожали в назидание остальным. Ян это правило одобрял целиком и полностью, со своей репутацией оставить наглецов безнаказанными он не мог, да и не хотел, и следующие несколько дней посвятил тому, что методично шел по цепочке от нанятых головорезов до заказчиков, показательно выпалывая эти отравляющие все живое сорняки со светлого лика галактики.

Мика поначалу был шокирован, да и потом тоже, но Ян не собирался как-то скрывать или маскировать свои действия. Он подробно объяснил, что делает и почему, прочел множество лекций о том, как надо вести себя по отношению к различным разумным и что делать в ответ на определенные действия, хотя и немного ограждал психику ребенка, не давая смотреть на разворачивающуюся бойню или участвовать в допросе: ему только нервного срыва не хватало.

Спешно примчавшиеся Тени, маскирующиеся под обывателей, подхватили эстафету, и Ян с Микой вернулись на Корусант, где их ждала неприятная новость: на Церулиана совершили покушение.

Глава 11

Увидев синюшного мастера, Ян схватился за сердце. Вид у Церулиана был — как у вырванного из лап Смерти покойника, и это полностью описывало его состояние. Еще месяц назад бодрый и полный жизни и Силы мужчина превратился в свое крайне бледное подобие.

Крепкий тренированный кореллианец казался маленьким и слабым. Как выяснил Ян, все выглядело до ужаса прозаичным. Церулиана пригласили на встречу в дорогой ресторан. Деловой разговор состоялся успешно, а вот обед не удался: кошмарнейший приступ аллергии на морепродукты — в коктейль затесался моллюск, которого организм джедая отказался переваривать.

К счастью, Тейм успел сообщить в Храм, когда почувствовал накатывающую дурноту, Тени, пасущие магистра, резво доставили его в Храм, а там целители выложились на полную, поддерживая Силой, пока аппаратно чистили кровь и все остальное.

Все сочли это роковой случайностью, на которую произошедшее и походило, и Ян знал почему. Сила может многое. Она постепенно меняет организм своего носителя, делая его крепче, сильнее, быстрее, живучее. Однако у каждого живого существа есть присущие только ему особенности, от которых избавиться невозможно, которые срабатывают подчас самым неожиданным способом, и никогда не знаешь, как Сила эту особенность повернет.

К примеру, устойчивость к ядам, о которой многие мечтают, зачастую оборачивается невосприимчивостью к большинству лекарств, и тогда медикаментозное лечение превращается в поход по минному полю: сработает или не сработает? И если даже головную боль порой невозможно терпеть, то что говорить о травмах и операциях без наркоза? И что делать, если под рукой нет опытного целителя, отключающего проблемного пациента Силой? Терпеть или заниматься специальными медитациями. Или тихо дохнуть от болевого шока.

Аллергии вообще были особым случаем. Для всех рас и видов было что-то непереносимое, большинство путешествующих всегда старались есть знакомую еду, с опаской идя на эксперименты. Все джедаи в обязательном порядке проверялись у специалистов, назубок зная перечень запретов и список личных особенностей, но накладки все равно случались: жизнь — штука непредсказуемая.

Поэтому магистр, по общему мнению, просто отравился неподходящей для него едой, вот только Ян в эту версию не верил: случайностей не бывает. Особенно если знать, что Церулиан определил основных подозреваемых в убийстве Анскетта.

Мика шмыгал носом, наблюдая как его мастер — Дуку в глазах мальчика выглядел суровым, могучим и беспощадным — хлопочет вокруг слабо улыбающегося бледными губами Церулиана, вяло шевелящегося на больничной койке.

Выслушав отчет целителя, клятвенно заверившего сверлящего его тяжелым взглядом Дуку, что жизнь магистра вне опасности, Ян тут же развил бурную деятельность. Уже через час светло-зеленый цвет стен, навевавший тоску на всех посетителей без исключения, скрылся под яркими плакатами, среди которых выделялись изображения скудно одетых красоток в полный рост, больничные запахи замаскировались ароматом курительницы, под потолком завелась целая стая воздушных шариков, среди которых попрятались миниатюрные дроиды в виде металлических сфер, плюющиеся при опасности для охраняемого струйками нервно-паралитических ядов широкого спектра действия, на прикроватной тумбочке поселился проигрыватель любимой музыки Церулиана, а под койкой — еще один дроид-телохранитель.

Ян торжественно вручил довольному кореллианцу датапад, битком набитый приключенческими фильмами и боевиками, производством которых так славилась его родина, снисходительно пояснив восторженно раскрывшему рот Мике, что больных надо баловать и всячески поддерживать. И лечение — не повод погружаться в тоску и меланхолию.

Наоборот, надо пользоваться моментом и поправлять здоровье, не сбегая — тут Ян с намеком посмотрел на принявшего совершенно невинный вид Церулиана — так как недолеченное имеет обыкновение вылезать боком в самый неподходящий момент.

Мика с восторгом осмотрел палату и закивал — судя по всему, возможность очутиться в больничном крыле в таком ракурсе не приводила в ужас и уныние. Поэтому рутинное обследование после миссии падаван прошел быстро и легко, сразу после этого помчавшись к друзьям делиться впечатлениями, а Ян подсел к Церулиану, с намеком постукивающему по датападу пальцами.

Ян скользнул взглядом по короткому перечню имен и нахмурился. Все — известные. За всеми стоят деньги и влияние. И все абсолютно чисты, и даже заподозрить этих разумных в том, что они могут быть хоть каким-то боком связаны с ситхами... Абсурд на первый взгляд.

Но Тейм после долгого отсеивания выбрал именно их, значит, было за что.

Ведь кореллианец за последние годы не просто так пропадал в Золотом и Черном хранилище, невзирая на неодобрение Йоды, у которого ситхи являлись больным местом. Личным.

Йода учился у Фей Ковен, прошедшей сквозь ужасы войн на уничтожение с ситхами. Он сам сталкивался с ними, видел причиненный ими ущерб и разгребал последствия, а это было нелегко: Яну, путешествуя с Церулианом по галактике, попадались места, в которых до сих пор не могла возродиться жизнь — искалеченные, превращенные в могильники планеты или, еще хуже, искаженные эманациями Тьмы чудовища, созданные из разумных и животных.