Noblessе

Звездные Войны

Пэйринг и персонажи: Граф Дуку (ОМП), Йода, Квай-Гон Джинн, Оби-Ван Кеноби

Рейтинг:NC-17

Жанры:Юмор, Фантастика, Психология, AU, Попаданцы

Предупреждения:OOC, Насилие, ОМП, Нехронологическое повествование, Смерть второстепенного персонажа, Элементы гета

Размер:планируется Макси

Статус:в процессе

Описание: Благородство — это состояние души, а не счета в банке. Наследный граф Серенно Ян Дуку знал это с момента своего рождения в мире Звездных войн.

Посвящение:

Вам, мои мотиваторы.

Публикация на других ресурсах: Уточнять у автора/переводчика

Примечания автора: Граф Дуку. Белая кость. Голубая кровь. Алый клинок.

Все, что вы хотели о нем знать, но боялись спросить.

Пролог

Великий магистр Ордена джедаев хмыкнул, слегка опустив уши. Когтистые руки сжали навершие узловатой палки из корня дерева гимер, зеленокожий гуманоид слегка сгорбился, наблюдая за происходящим в тренировочном зале с высоты опоясывающего помещение балкона.

Внизу несколько десятков юнлингов сосредоточенно махали учебными сейберами, постигая основы Первой формы, формы "Путь Сарлакка".

Дети старались с переменным успехом, но лоботрясов и откровенных лодырей не было: изучать искусство боя на сейберах — мечта всех маленьких джедаев. Всегда.

Йода улыбнулся, прикрывая глаза тяжелыми веками, вспоминая бесчисленные поколения маленьких воспитанников. Учить кого-то для Йоды всегда было в радость, гранд-магистр никогда не отказывался показать прием или указать на ошибку, мешающую в постижении учения, поэтому вокруг него всегда вились стайки юных, не очень юных и совсем не юных учеников.

Вот и на этот раз джедай пришел в зал: наблюдать за успехами детей, прикидывая, кто из мастеров возьмет того или иного юнлинга в падаваны.

Всегда было интересно предсказать появление еще одной пары мастер-падаван и очень огорчительно видеть, что кто-то по своей глупости или упрямству идет против формирующихся самой Силой Уз.

Как, к примеру...

Желтые глаза магистра остановились на высоком для своего возраста мальчике человеческой расы. Длинный, тощий — как раз переживает очередной всплеск роста, черноволосый, с темно-карими, почти черными глазами. Вытянутое лицо с надменным выражением — Ян Дуку прекрасно знает, чем отличается от подавляющего большинства обитателей храма.

Умный. Сильный. Он будет величайшим сокровищем Храма или его самым страшным провалом.

Йода уже получил пару видений возможного будущего. Он не видел деталей, только ощущал, но этого хватило.

Величие.

Вот как можно было описать возможное — только возможное — будущее черноволосого мальчика.

Это вызывало подспудные опасения — кто высоко взбирается, часто слишком низко падает.

Конечно, он всегда готов помочь и направить на правильный путь, вот только никто не говорил, что делать, если твоей помощи не хотят.

Не отвергают... Нет. Но... Относятся со скепсисом.

Йода еще раз тяжело вздохнул, присел на мягкую скамеечку и продолжил наблюдения, прикидывая различные варианты действий.

Яну Дуку уже вот-вот исполнится двенадцать. На него заглядываются мастера, рыцари оценивают свои силы, соображая, хватит ли им умений, авторитета и характера воспитать самого многообещающего юндинга этого поколения.

Но предлагать падаванство не спешат — характер маленького гения отпугивает.

Слишком циничный, слишком сильный, слишком независимый... Он кардинально отличается от всех остальных, и привыкшие к определенному поведению юнлингов джедаи немного теряются.

Сам Йода ставил на Тейма Церулиана. Рослый кореллианец был сильным, умным и упорным, и на Яна Дуку он уже давно косился, но мастера Соресу постоянно что-то отвлекало от намеченных планов по завязыванию знакомства. Вот и сейчас мужчина отсутствовал, находясь на раскопках заброшенного храма джедаев, обнаруженного на необитаемой планете Внешнего кольца.

Гранд-магистр еще раз вздохнул, поерзав, и плотнее закутался в мантию — что-то в последнее время ему было холодно. Дуку тем временем уверенно проходил ката — уже в двадцатый раз, на голом упорстве — все остальные давно закончили упражняться во владении сейбером. Йода одобрительно кивнул — сразу видно прирожденного мастера: работает без понуканий и указаний, сам. Из такого и выйдет толк.

Интересно, какую форму выберет мальчик? Он вырастет высоким и очень сильным. Значит... Пятая? Или что-то другое? Йода прищурился, оценивая движения Яна. Четкие, невзирая на слегка трясущиеся конечности — устал, но продолжает повторять раз за разом одни и те же связки. Хм... Посмотрим.

Поскорее бы Тейм вернулся... Не хочется потерять такое многообещающее дарование!

* * *

Ян остановился, едва не падая, но удержался от плебейского вытирания текущего по вискам и лбу пота рукавом туники. Хотя и очень хотелось. Однако стоило представить недоуменно изогнутую бровь на лице своего дорогого родителя, как позорное желание померло в корчах. Этот изгиб. Этот немой вопрос в серых глазах... Эта неодобрительная складка губ!

Да, папенька умеет делать шоу! Как глянет, так просто кошмар! Весьма достойное и полезное умение, Ян давно тайком тренировался, глядя в различные отражающие поверхности. Впрочем, ну его, Сила знает какого по счету графа Серенно, и без него весело, но "облико морале" надо блюсти, хотя бы только из-за того, как перекашивает всех остальных. Поэтому мальчик вынул из маленького кармашка на поясе-разгрузке белоснежный платок, и аккуратно промокнул лицо. И только после этого положил тренировочный сейбер на стойку, и направился в комнату своего клана.

Приводя себя в порядок, посещая столовую, ужиная, Ян обдумывал происходящее. Еще год. Один год, ему исполнится тринадцать лет, а там... Планов громадьё. Но пока что надо грызть гранит науки: у джедаев самые обширные архивы и просто уйма учителей, которые могут научить чему угодно. Так что, надо пользоваться моментом.

Пока.

А там...

Мальчик повеселел, и погрузился в увлекательный мир знаний.

* * *

*

Мужчина с хрустом распрямил спину, блаженно застонав: долгое бдение над обнаруженным артефактом дало свои плоды. Удалось расшифровать еще пять символов.

Тейм любовно оглядел острые грани пирамидки, тщательно упаковал голокрон в специальный контейнер, и принялся собираться. Мысли как всегда свернули на его будущего падавана.

Ян Дуку был вещью в себе, настоящей загадкой. Мальчик поздно попал в Храм, ему было шесть, когда джедаи, ведущие Поиск, пролетали мимо Серенно. Внешнее кольцо, сектор Д'Астан. Прекрасная планета, покрытая океанами, джунглями, саваннами и горами, известная тем, что ею правит род графов, чьи корни уходят во тьму веков.

Пораженные мощным присутствием в Силе Искатели поспешили найти источник возмущений, и принести его под своды древнего Храма. Благое начинание, вот только раскатавшие губу на единственного сына и наследника графа джедаи встретили от ворот поворот. не помогли ни увещевания, ни долгие и нудные рассказы о вреде невежества, которое ведет к сплошным страданиям для окружающих, ни расписывание ужасов Темной стороны.

Их выслушали, а после очень вежливо послали пешим сексуальным туром.

Пришлось подключить тяжелую артиллерию.

Заинтересовавшийся Йода оторвался от своего любимого кресла, и прилетел на Серенно — полюбоваться природой и юным стихийным бедствием, грозящимся выйти из под контроля.

Долгие переговоры увенчались успехом, но пришлось пойти на уступки — наследник правителя планеты и сектора — это вам не простой обыватель. Мальчика забрали в храм, хотя некоторые и ворчали, что поздновато, и преподаватели заработали стойкую мигрень на долгие годы.

Ян не хотел быть джедаем.

Он мечтал о большой политике, графском титуле, роскоши и дворце. Он не стремился привлечь внимание потенциальных мастеров, его не приводила в трепет страшная цифра "тринадцать" — вернее приводила, но не в том смысле, какой вкладывали в нее выросшие в Храме человеческие падаваны. Ян предвкушал, как скинет опостылевшие одежки посвященного, помашет храму ручкой, и усвистит обратно в отчий дом, готовясь поддержать отца в его борьбе с врагами и недоброжелателями.

И никакие нравоучения от Йоды и всего Совета скопом не могли изменить данную прискорбную ситуацию.

Однако Тейм был уверен, что сей многообещающий образчик юнлинга станет его падаваном. Сила шептала об этом громко и четко, когда Церулиан применял все свои знания, чтобы прозреть грядущее.

И этот знаменательный день вот-вот настанет.

Мастер-джедай погрузил драгоценный груз в специально оборудованное хранилище, и звездолет направился к Корусанту.

* * *

Практически уснувший Ян резко разлепил глаза. Он не был одарен видениями, ему никогда не стать Консулом — нет склонности к Объединяющей Силе. Дуку был мощным в Живой, однако даже у него отлично срабатывал седалищный нерв.

Вот и сейчас мальчик почуял, что с неведомой стороны на него надвигается... Нечто.

Знать бы еще что.

Неужели потенциальный Мастер?

— Тьфу-тьфу-тьфу! Великая Сила, упаси от такого ужаса! — буркнул мальчик, трижды поплевав через левое плечо, и постучав для надежности об стену. — Нафига мне такое счастье? Не надо мне такого счастья! Я домой хочу, к папе, маме, и денежкам.

Перевернувшись на бок, Ян закрыл глаза, пытаясь уснуть. Ему надо продержаться еще год.

А там...

Хоть трава не расти.

Через полчаса будущий граф Серенно спал, не подозревая о несущихся на него изменениях.

Глава 1

Ян никогда не являлся фанатом Звездных войн. Его не прельщала Сила, он не страдал ночами, размышляя о том, какой путь избрал бы, обладай он этим таинственным даром. Он не пересматривал фильмы и другие источники, не спорил до хрипоты о логичности канона и не выискивал блох и нестыковок в опусах фанатов.

О, Ян знал, что такая вселенная существует, что она очень популярна, он даже знал лица главных героев саги — реклама, она везде. Даже там и тогда, когда ее вовсе не ждешь.

А чего он точно не ожидал, так это попадания в эти самые Звездные войны.

Ян понятия не имел, за что ему такое счастье. Нет, если честно, то он сперва даже не сообразил, где он вообще. Другой мир... Или вселенная — когда мимо проносятся роботы, а среди окружающих тебя людей неожиданно мелькают совершенно не человеческие лица, то поневоле додумаешься до стройной теории, объясняющей странности.

Правда, поначалу Ян вообще не слишком на этом концентрировался — хватало других забот.

Ну, подумаешь — роботы есть, и по космосу тут шастают так же, как и по поверхности планеты. Ну, занесло его непонятно каким ветром в более технически продвинутую реальность. И что?

Есть более важные вещи. К примеру, политика.

Папа — правитель планеты (уже это внушало), как потом выяснилось, еще и целого сектора, что бы это ни значило. Мама тоже не лыком шита — династический брак во всей красе. И Ян — хоть не пришлось привыкать к новому имени — единственный сын и наследник всего этого благолепия.

Он рос, предвкушая, как начнет учиться управлять — его самая заветная мечта... Как встанет у руля планеты, а потом и сектора. Как будет заботиться о процветании своих подданных: богатые подданные означает очень богатый правитель. Он мечтал, как его будут прославлять в веках...

Все эти славные мечтания накрылись медным тазом в шесть лет, когда Ян впервые услышал внушающее смутную тревогу слово 'джедай'. А потом и увидел данное чудо природы.

Джедаев было две штуки, и смотрели они на маленького Яна... алчно. Словно нашли у черта на куличках сокровище и теперь хотят заполучить оное совершенно безвозмездно, то есть даром.

У Яна от такой наглости отказал дар речи.

Папенька отреагировал гораздо более бурно: Ивен Дуку, граф Серенно, не собирался отдавать свою кровиночку, подающую такие надежды (гениальностью сына мужчина искренне гордился) непонятно куда.

Джедаи уперлись рогами и принялись стращать всех вокруг опасностями Темной стороны, вредом отсутствия обучения, благом галактики... Ян слушал, думал и потихоньку начинал понимать, куда же именно он попал.

Чертовы Звездные войны.

И за что ему такое?!

Ян не знал показанных в фильмах перипетий. Он смутно помнил лица с плакатов, этим все его знания и ограничивались, от чего он не страдал в прошлой жизни и в этой тоже не собирался. С ситхами и джедаями та же история — из названий фильмов и рекламы Ян знал, что они были. И есть.

Ивен был гораздо более осведомленным, судя по реакции. Джедаи выслушали отказ, откланялись и улетели, пообещав вернуться, неприятно напомнив Яну этим Карлсона, и мальчик тут же помчался трясти библиотеки, голонет и протокольного дроида, ведь знание — это сила.

Чем больше Ян узнавал, тем сильнее в нем боролись противоречивые мысли и желания. С одной стороны, Сила... Искатели успели их просветить о том, что у Яна неприлично огромный запас мидихлориан, что позволит ему после соответствующего обучения совершать настоящие эпические подвиги. Это было... Ян аж зажмурился от перспектив.

С другой стороны... Те же джедаи очень косо смотрели на диких пользователей Силы, подозревая их во всех грехах. Небезосновательно, надо сказать, но все же...

Наконец, были ситхи и всякие падшие с сектами. Что они творили... на ночь лучше не читать.

Естественно, Яна такой вариант не устраивал: репутация — наше все. Не для того его предки пахали как проклятые, чтобы он в один момент спустил все в унитаз. Поэтому пришлось еще раз подумать, потом еще, потом еще раз...

После долгих обсуждений с отцом был намечен план, и когда их навестил сам гранд-магистр — они были готовы.

* * *

Йода что-то неразборчиво пробурчал про себя, разглядывая сидящего напротив ребенка. Умные глаза, гордый разворот плеч... Могучая Сила, неторопливо кружащаяся вокруг него. Мальчик волновался — знакомство сулило далеко идущие последствия, — но держал себя в руках. Похвальный контроль. Сидящий рядом высокий светловолосый мужчина сверлил нежеланного гостя недружелюбным взглядом, его темноволосая супруга, в которую явно пошел сын, тоже не демонстрировала никакого пиетета в отношении гранд-магистра.

Мысленно Йода вздохнул.

В последние годы обитатели галактики испытывали к Ордену все меньше и меньше почтения. Ну, те, кто о них знали. Слишком мало джедаев, слишком велика галактика... Они просто физически не могут появиться везде и оказать необходимую помощь.

А когда оказывают... Не все довольны.

Да и не спешат люди и прочие разумные отдавать своих детей в Храм. А джедаи не имеют права отбирать их Силой. Впрочем, это не мешает расползаться по галактике отвратительным слухам: в чем только джедаев не обвиняют. И в похищениях тоже...

Вздохнув, Йода снова перевел взгляд на ребенка. Нет, его упускать нельзя. Если бы мальчишка был слабосилком, то ничего, ну дали бы несколько уроков, и все. Но Ян — очень силен. И очень умен — это видно сразу по весьма интересным вопросам, которые задавал ребенок. Конечно, ему будет тяжеловато — шесть лет, как-никак, но он должен стать частью Ордена!

Должен!

Йода уже получил первое видение — высокий мужчина с сейбером на поясе, гордый и сильный, в плаще Советника, и намеревался сделать все, что необходимо, для претворения его в жизнь. Кроме того, Сила дрожала, формируя спонтанную связь с самим Йодой — настойчиво сигнализируя, что не зря он покинул Корусант впервые за долгое время.

Поэтому махнуть рукой на мальчика — не вариант.

— Помогать всем будешь ты, — наставительно проскрипел гранд-магистр, — хранить порядок и галактику. Волю Силы исполнять.

— В последнем я очень сомневаюсь, — саркастично скривился Ян, — так же, как и в остальном. Благо у всех разное, я предпочту осчастливливать вполне конкретных людей, чем непонятно кого. Графы Серенно всегда исполняли свой долг, храня планету и сектор, и я полностью готов продолжить эту прекрасную традицию.

Ивен одобрительно улыбнулся.

Йода вздохнул, пожевав губами.

— Знания получишь ты. Умения.

Отец и сын переглянулись.

— Хорошо, — скривился граф. — Мы согласны отпустить Яна на обучение в Храм, но только с несколькими условиями.

Йода опять вздохнул, приготовившись к торгу.

* * *

Храм произвел двоякое впечатление: мощное здание, готовое выдержать осаду и атаку, с элементами роскоши. Ничего аляповатого и нарочитого, но были и скульптуры, и росписи, и мозаики... Храм был просто пропитан Светлой Силой с каким-то благостным привкусом, вот только Ян не ощутил тепла и радости. Нет, проблески были, но от отдельных личностей, а не в целом.

Да и джедаи потрясали закаменевшими лицами, словно в какой-то средневековой Японии, прохладцей в отношениях и излишней серьезностью. Ян вспомнил поездку в буддистский храм в прошлой жизни, свет, яркие краски и жизнерадостных монахов всех возрастов, смеющихся и радующихся каждую секунду своего существования... Величественные христианские соборы, настраивающие на излишне возвышенный лад...

Руки зачесались встряхнуть это болото.

Впрочем, это еще успеется. Ян согласился на обучение по весьма прозаическим причинам: архивы у джедаев были богатейшие, это все уважительно признавали; если судьба дала тебе сверхспособности, то только идиот откажется их развивать. К примеру — менталистику и эмпатию... Полезнейшие навыки для политика!

Кроме того, можно существенно продлить срок своей жизни, всегда быть в форме, да и от покушений ни один правитель не застрахован, особенно хороший, а Сила очень полезна в таких ситуациях. И это самое элементарное!

А сколько всего еще можно узнать и научиться применять!

Вот только пусть джедаи и лично Йода не слишком губу раскатывают. Как только подойдет срок — свалит он из этого учреждения на скорости звука. А может и быстрее.

* * *

Следующие несколько лет превратились в настоящее противостояние. Джедаи изо всех сил пытались сделать из Яна Дуку настоящего рыцаря Света, ну или хотя бы его заготовку. Ян сопротивлялся, не желая пропитываться пропагандой — спасибо, ему воспоминаний о "светлом будущем", которое так и не наступило, и в прошлой жизни хватило.

Потому что декларация намерений и идеалов с принципами — это одно, а исполнение этих самых намерений, принципов и идеалов — совершенно другое.

На этой почве постоянно случались столкновения характеров.

Ян за несколько лет смог немного разобраться в ситуации, и теперь спорил не голословно, а подкрепляя свое мнение фактами. Изначально Орден стоял на очень хороших вещах, они действительно были благом для галактики. Без дураков!

Дуку уважительно признавал, что без джедаев галактика была бы гораздо более печальным местом. И дело было не в находящихся на виду дипломатах и миротворцах, то есть тех, кто имел право называться рыцарями.

Образовательный корпус — один из самых малочисленных. Его члены занимались преумножением знаний, восстановлением исторических фактов, составлением учебников и методичек, созданием различных обучающих устройств, начиная с голокронов и заканчивая самыми обычными книгами. Они являлись повелителями библиотек и архивов, и Ян с огромным удовольствием завел знакомство с Джокастой Ню, которая бредила будущим среди полок и хранилищ.

Таким же малочисленным был и Медицинский корпус, что для Яна, прекрасно помнящего насколько ценны настоящие врачи, было странным. С помощью Силы целители разрабатывали вакцины, боролись с вирусами и травмами, они буквально творили самые настоящие чудеса!

Но для того, чтобы стать целителем, требовалось не только способности, но и желание, а с этим у большинства юнлингов и падаванов было не очень.

Чуть более популярным был Разведывательный или Исследовательский корпус. Сюда тоже попадали или по велению сердца (редко) или по назначению. Разведчики шлялись где попало, открывали новые миры, прокладывали трассы и маршруты, представляли Орден и Республику, и вели крайне насыщенную событиями и опасностями жизнь.

Однако самым недооцененным по мнению Яна был Аграрный корпус.

Притча во языцех и жупел для маленьких юнлингов, данный корпус занимался тем, за что на Земле их носили бы на руках — терраформированием. Когда Дуку узнал, что собой представляет корпус и чем вообще занимается — его восторгам не было границ. Мастера творили чудо на постоянной основе.

По другому Ян выразиться не мог. Они модифицировали флору и фауну, спасали умирающую экологию пострадавших от военных действий планет, благодаря их самоотверженным усилиям некоторые сектора смогли справиться с продовольственными кризисами и вообще не вымерли от голода.

Золотая жила!

Старательно замазываемая гуано в последние несколько веков.

Из почетного места работы Аграрный корпус превратился в место ссылки неудачников. Туда пихали всех без разбора, не обращая внимания на склонности и способности.

Юнлинги бредили желанием стать Рыцарями — то есть дипломатами, и когда их мечты разлетались в пыль — отправлялись на Бендомир с ненавистью, озлобленностью и болью в сердце.

Как будущий правитель Ян от такого положения дел пришел в недоумение — что за идиотизм? Здесь можно грести кредиты лопатой, а дети блюют от ужаса при одной мысли об отправке "на картошку".

И это было странно.

Распиаренный Дипломатический корпус, те самые пресловутые рыцари, уже давным-давно не помогали никому по велению Силы и из сострадания. В горячие точки джедаев отправлял Сенат, а это было то еще ядовитое кубло, преследующее собственные цели. Орден погряз в политике, и никто даже не чесался хоть как-то поправить данное положение дел.

Поначалу Ян даже возмутился, но потом раздобыл Руусанское соглашение, почитал, проконсультировался с папой и его юристами... И плюнул на это дело.

Не его проблемы.

Он джедаем быть не хочет, и мнение Йоды, которого регулярно приваливает видениями, не в счет. Ему главное — дотерпеть до тринадцати. А там... На волю! В пампасы!

Впрочем, ничто не мешало обзаводиться полезными знакомствами, обрастать контактами и набираться знаний, попутно щелкая челюстями на пытающихся протянуть к нему наглые руки.

Ян совершенно не считал необходимым скрывать свой мерзкий характер и прогибаться под требования Совета. Меньше желающих заполучить его в падаваны... Впрочем, даже если и найдется такой идиот с завышенной самооценкой, то всегда можно отказаться.

Когда мальчик поделился этой мыслью со своими соклановцами, у детей случился натуральный шок. Не хотеть стать джедаем?! При этом под джедаем подразумевался миротворец, а вовсе даже не фермер или медик.

Громко высказавшись насчет окружающих его недоумков, Ян прочел трехчасовую лекцию насчет корпусов, зарабатывания денег и славы, а также несения пользы, и получил стойкую любовь от Джокасты, а также выволочку от Домана, мастера ясель.

На выволочку было плевать, о чем Ян не преминул сообщить, отбыв наказание, а хорошее отношение Ню... Это дорогого стоит.

Время летело, заветная дата все приближалась и приближалась, пока перед Яном не предстал его оживший кошмар — мастер-джедай, желающий взять его в падаваны.

Глава 2

Ян недовольно поморщился, пряча комлинк в карман.

Разговор с отцом прошел далеко не так хорошо, как он рассчитывал. Появление в Храме вечно носящегося по галактике реактивного кореллианца, в карих глазах которого Дуку ясно видел жгучее желание прибрать Яна к своим загребущим рукам, заставило нервничать.

Сплетничали в Храме так же, как и везде, а уж обсуждать мастеров и магистров так и вовсе сама Сила велела. Невзирая на нежелание влезать в это, Ян, общаясь с Джокастой и некоторыми другими, поневоле знал все новости, слухи, догадки, видения и просто порождения воспаленных мозгов джедаев получше многих.

Джокаста, к примеру, обладая крайне логичным и холодным умом, показывала чудеса в аналитике, пользуясь дедукцией и индукцией получше Шерлока Холмса — для получения результата Джокасте достаточно было помедитировать после прогулки по храмовым коридорам. А уж что она выдавала после похода в столовую!

У Яна мозг зависал от попыток понять, каким образом, связав воедино утренний кашель Йоды и почесуху мастера Паратуса, Джокаста делала вывод о том, что вскоре грядет инвентаризация ангаров, что выльется в полномасштабный скандал. Впрочем, это не мешало ему оказывать девочке некоторые мелкие услуги, получая взамен прорву полезной сейчас и в будущем информации.

Именно благодаря дружбе с Ню, особо впечатлившейся после лекции о Корпусах, Ян был в курсе всех нововведений, знал архивы, как собственный карман, а также получил доступ к некоторым не слишком широко известным секциям.

Взаимовыгодное сотрудничество постепенно перерастало в крепкую дружбу, и Дуку был предупрежден загодя о нехороших поползновениях Церулиана, неожиданно возжаждавшего заполучить себе падавана.

Ян этого не хотел. Он отбрыкивался от этой высокой чести, как мог, показывая свой характер во всей его неприкрытой красе, но Тейм был упрямым и наглым неимоверно: истинный кореллианец. Ты его в дверь — он в окно, ты его в окно — он в дверь. И намеков не понимает!

Да, Дуку имел полное право отказаться и удрать домой — но не все было так радужно, как он сперва себе представлял.

Отношение к юнлингам, вернувшимся домой, было немного... жалостливым. Все равно что к ученикам элитной школы, которые ушли по собственному желанию из-за проблем с дисциплиной или неуспеваемости.

В Ордене о таком не говорили... А вот граф Дуку просветил уже пакующего чемоданы сына. Да, Ян научился себя контролировать за проведенные в Ордене годы, но, положа руку на сердце, этого было явно недостаточно. Ивен, которого по имени звали только члены семьи, высказался достаточно резко, удивив Яна, а потом, поостыв, сообщил, что привело к такому непривычному поведению.

Все аристократические семьи вели направленный селекционный отбор. Все это знали, все это практиковали, поэтому подавляющее большинство аристократов имело в своих организмах повышенное содержание мидихлориан. Да, зачастую уровень был просто выше, чем обычно, недостаточный для того, чтобы джедаи обратили свое пристальное внимание, но он позволял иметь очень чуткую интуицию, работающие не хуже компьютера мозги, отличную память и железное здоровье.

Чтобы удержаться во власти, надо быть на шаг впереди остальных, ведь конкурентов много, и они тоже не дремлют.

Да, аристократы крайне неохотно соглашались отдавать своих отпрысков джедаям, но если честно, по крайне прозаической причине: уж слишком хорошо в Ордене прочищали мозги.

Правитель должен быть и честным, и порядочным — в определенных ситуациях, это и так понятно, но он же должен быть, если что, и коварным, и подлым, и жестоким, не колеблясь посылающим других на смерть, а если понадобится — то и самому быть готовым подставить шею под меч.

И если с последним после обучения в Храме дело обстояло еще более-менее, то с коварством и прочими не лучшими качествами все было очень грустно.

Слишком идеалистичными были рыцари, это потом они обтесывались, и проходили годы, пока мозги немного вставали на место. А зачастую и полная опасностей жизнь не помогала разбить розовые очки.

Когда Ивен согласился отдать Яна в Храм, граф потрудился провести долгие и информативные беседы, донося до сына мысль о том, что ему предстоит. По мнению отца, сын должен был учиться и еще раз учиться, набираясь знаний, приобретая опыт, но не позволяя хитрым наставникам засорить себе мозг неправильными идеалами, типа помощи всем в ущерб одному и подмены любви к определенным лицам состраданием сразу ко всей галактике.

Ян был с планом согласен: любить всех не так просто, как кажется. Зачастую, когда говорят, что относятся ко всем одинаково, это означает, что не любят никого. А сострадание отнюдь не означает, что надо страдать вместе с несчастными.

Степень засоренности мозгов сына граф пытался контролировать, проводя беседы каждый месяц: долгие и обстоятельные.

В этот раз беседа не задалась.

Ивен слушал отчет сына, кивал, но не комментировал, пока Ян не пошутил насчет того, что у хорошего правителя подданные должны быть богаты. Тогда, мол, и правитель богат. В ответ подросток неожиданно получил лекцию о том, что богатство хорошо, когда его конфисковывают в пользу государства, сиречь правителя, а слишком наглые и борзые от осознания собственной крутости наглецы разевают пасти на святое — на трон.

Изумленный в высшей степени эмоциональной речью Ян поинтересовался, что стало причиной взрыва, и получил ответ, когда Ивен отдышался и приложился к бокалу.

После того как Ян отбыл в Храм, некоторые подданные задумались о том, что у графов Серенно нет Наследника. Ивен совершенно не собирался просвещать всех о том, что рано или поздно, но его сын вернется и займет свое законное место, поэтому наглецы сделали вывод, что вполне могут помочь графам в деле наследования, пропихнув на трон своего ставленника.

А что?

Новая династия, старый титул... Преемственность, так сказать!

Составился заговор. Твари действовали не торопясь, но были вынуждены поспешить: совершенно неожиданно Леордин обнаружила, что беременна. Случайно получилось — слишком уж активно супруги праздновали День плодородия. Но в тему.

Кто-то чересчур глазастый отметил слегка изменившуюся фигуру графини, в результате дата смещения одной правящей династии на другую перенеслась, что отметила уже Служба безопасности.

Покушение купировали в зародыше, провели серию арестов и конфискаций, а вот казни — показательные — были назначены как раз на вечер вот этого самого дня. Сразу после разговора с Яном.

Переволновавшийся Ивен решил пересмотреть будущее старшего сына — первоначальное намерение вернуть Яна после достижения им тринадцати лет было отменено.

Поначалу, когда они это обсуждали, граф планировал нанять для сына ушедшего из Ордена джедая. Такие были, и особой редкостью не являлись. Еще подумывали о некоторых других, не столь известных Орденах — к примеру, матукаев и Баран-До.

Увы, найденная информация и попытки установления контактов заставили задуматься о многом, а покушение так и вовсе резко скорректировало планы. Заговорщики как раз наняли для некоторых грязных дел бывшего юнлинга-неудачника. Озлобленный провалом и не нашедший себя в мирной жизни, он покатился по наклонной, медленно слетая с катушек. Пусть бывший джедай-недоучка что-то умел, хорошо обученные члены Службы Безопасности скрутили его в момент.

Ивен тут же представил на месте этого придурка собственного сына, и графу резко поплохело.

Чтобы его Ян был вот таким слабаком?!

Не бывать этому!

Ивен отдал приказ учиться дальше, теперь у Яна появились и время и мотивация: мать беременна, на отца покушаются, трон надо защищать. Ян должен стать рыцарем и полноправным джедаем. Умным и сильным настолько, чтобы, когда он станет графом, никто и пикнуть не смел ничего против, тем более пасть разевать.

Мальчишке ничего не оставалось, кроме как покорно поклониться, соглашаясь с решением отца, готовящегося достойно отметить провал очередного покушения, полюбовавшись на казнь покушавшихся.

Тяжко вздыхая, Дуку пробрался в храмовый сад, спрятался между кустами ризалии и принялся обдумывать, как исполнить приказ наилучшим для себя образом.

Ян не стеснялся показывать характер, отбиваясь от потенциальных мастеров, теперь, после радикального изменения планов, это могло стать проблемой, если бы не одно 'но' — Тейм Церулиан.

Кореллианец был очень настырным, не желая слышать слово 'нет', по-видимому, решив взять Яна измором. В принципе, такое положение дел Дуку импонировало: это вам не слабонервные рыцари и мастера, предпочитающие падаванов, ведущих себя тихо, как мыши. Тейм считался очень умным и сильным джедаем-исследователем, кроме того, он был консулом — пусть не таким сильным, как, к примеру, друг Яна Сайфо Диас, но зато очень опытным — безбашенный мастер был фанатичным сторонником контроля, считая его основополагающим умением для любого джедая в любой области.

Ян был очень сильным в Живой Силе, дара предвидения практически не имел, но желал научиться хоть чему-то — пример Джокасты, тоже консула, оказался заразительным, Дуку тоже был не против уметь делать выводы, используя Силу.

А еще у Тейма было качество, польза которого напрочь перебивала вред от него же — он был кореллианцем.

И обучался на Кореллии, в анклаве Зеленых джедаев.

Кореллианцы чихать хотели на Высший совет, на распоряжения Йоды и прочих внимания обращали мало и были весьма себе на уме. Они занимались только Кореллианским сектором, на Корусант и в остальную галактику не лезли, и подавляющее большинство обитателей Республики и знать не знало об их существовании.

Данное обстоятельство было Дуку на руку: Тейм не желает жить догмами и постановлениями, а значит, не будет засорять ими мозги Яна.

Так что оставалось только поблагодарить Силу за посланного ею учителя, Джокасту — за своевременное предупреждение и согласиться на падаванство так, чтобы Тейм не считал, что Ян приполз к нему от безысходности. Пусть лучше считает своего ученика законным трофеем, взятым после длительной и упорной борьбы: это и самомнение хорошо подымает, и вообще благотворно действует на отношения — к завоеваниям у всех слабости.

Повздыхав еще раз над своею тяжкою судьбою, Дуку привел себя в порядок и потащился на очередное соревнование среди юнлингов — Тейм обязательно должен туда прийти. Как и Йода, который вокруг маленького аристократа едва кругами не бегал: что бы зеленокожий старец ни говорил, а понятия престижа и выгодной рекламы он понимал отлично.

И потерять с таким трудом затащенного в Храм Дуку Йода очень не хотел, резонно опасаясь неприглядных слухов, которые обязательно поползут после возможного ухода Яна. Поэтому ему и сходило с рук многое, и мастеров с рыцарями подпихивали со всех сторон...

Увы, суровая правда жизни: что позволено Юпитеру, то не позволено быку.

Тейм действительно обнаружился на балкончике, сидящим рядом с Йодой, который задумчиво шевелил ушами. Кореллианец внимательно оглядывал зал, сражающихся между собой юнлингов, готовых из кожи выпрыгнуть, но привлечь внимание потенциального мастера.

Ян гордо вскинул голову, достал тренировочный сейбер и погрузился в сладкое упоение битвой.

* * *

Церулиан задумчиво следил за высоким тонким мальчишкой, уверенными и точными движениями выбивающим своих противников.

Ян Дуку, сын графа Дуку, выделялся среди разношерстной толпы, как аристократ среди крестьян. Гордый, с идеально прямой спиной, излучающий уверенность и превосходство, он доминировал над своими соперниками одним внешним видом. Каждое движение четкое и отточенное, никакой суетливости, агрессии или неуверенности в себе.

Прирожденный воин и правитель.

Ян отсалютовал очередному противнику, и Тейм неожиданно моргнул, на миг увидев другую картину: высоченный широкоплечий мужчина с темно-синим клинком в коричневой робе, изящно приветствующий кого-то. На груди джедая мелькнул хорошо знакомый Церулиану медальон, и мужчина довольно сжал кулак — у него все получится.

Этот упрямец станет его падаваном, ведь у мальчишки есть не только сила, но и мозги — Храм регулярно потряхивало после очередного спора Яна с мастерами, ведущими классы.

Именно такого падавана и хотел Тейм — умного и не стесняющегося свой ум демонстрировать.

Он с трудом дотерпел до окончания соревнований, в которых Дуку стал победителем, и спустился поздравить чемпиона.

Тейм Церулиан внимательно рассматривал стоящего перед ним мальчишку. Высокий. Тощий. Смотрит на самого Тейма с прищуром, не торопясь хвастаться достижениями — приятное разнообразие. Кореллианца уже просветили насчет того, каким чудовищем является Ян, отказывающийся целовать ноги рыцарям, изъявившим робкое желание предложить ему падаванство.

— Ян Дуку? — приятный баритон мужчины разбил напряженную тишину. — Поговорим?

— Поговорим, мастер Церулиан, — неожиданно согласился мальчик, и сердце кореллианца запело от радости: это будет его самый лучший ученик.

Глава 3

Тейм оказался весьма интересной личностью. Он только что отметил свое сорокалетие, был полон энергии, энтузиазма, но уже не страдал юношеской самоуверенностью и был готов взять на себя ответственность за падавана.

Первого в его жизни.

Яна это абсолютно устраивало, тем более что Церулиан выгодно отличался от большинства воспитанников Корусанского храма.

Тейм проявлял сдержанность, это да, он был сторонником контроля над собой, но никогда не превращал себя в снулую рыбу или статую, пытаясь показать, насколько полно отказался от проявления чувств и эмоций. Вообще, по сравнению с большинством ходячих воплощений безмятежности, Тейм был очень живым и веселым.

Церулиан постоянно что-то делал, чем-то занимался. Он с удовольствием практиковал Третью форму, хотя настоящим мастером фехтования так и не стал, исследовал библиотеки, возился с голокронами, причем отдавал предпочтение ситхским (и это ему позволяли!).

А еще он был неплохим игроком в смешбол, с удовольствием зависал в кантинах, поскольку был не дурак выпить, шлялся по бабам, запросто мог ввязаться в драку и вообще казался нормальным, обычным человеком с поправкой на джедайство.

Такой мастер устраивал Яна целиком и полностью.

Церемония принятия в падаваны прошла торжественно.

На радостях, что удалось сплавить мастеру их самого проблемного юнлинга, Йода собрал Высший Совет в полном составе, Тейм прихорошился, и даже Ян, поддавшись всеобщему настроению, попытался изобразить на морде более дружелюбное выражение, отдаленно напоминающее радость.

Тейм задал при магистрах вопрос, Ян ответил положительно, и Церулиан тщательно заплел на виске мальчика косичку, скрепив ее белой бусиной-зажимом — символом только начавшегося обучения.

Со временем коса вырастет, бусин прибавится — самого разного цвета, — и каждый джедай, бросив на нее мимолетный взгляд, сможет увидеть, какие вехи преодолел на своем пути данный падаван.

Ян был настроен крайне серьезно. Раз уж он решил продолжить обучение и получить рыцарское звание, то этих самых бусин у него будет много. Чтобы все видели: Наследник Дуку не балду гоняет, а растет над собой, морально и физически.

В том, что ему помогут осуществить это благое начинание Ян был уверен: уж слишком довольная рожа была у Йоды. Пусть зеленый гранд-магистр умело скрывал свою радость в Силе, про лицо он то ли забыл, то ли не подумал, решив, что у мальчика нет опыта чтения эмоций, отражающихся внешне.

Зря.

Дуку уже давно отметил то самое особенное положение ушей магистра и прищур желтых глаз, которые сигнализировали о том, что Йода был доволен. Собой. Другими. Тем, что события идут так, как он хочет.

Вот и на этот раз Великий магистр демонстрировал все признаки довольства: а что, столько времени окучивал Яна, пока не добился своего. Мальчик мудро решил не сообщать Йоде, что это не его интриги увенчались успехом, а сам Ян пришел этому решению. И требование отца тут ни при чем. Ян обдумал, и решил: надо продолжать. Вот и все.

Впрочем... Мальчик расчетливо покосился на Совет, явно облегченно выдыхающий, — ничего, он им настроение еще подпортит. Неоднократно.

Если Йода считает, что Тейм, как мастер, возьмет его в ежовые рукавицы, то древний джедай глубоко ошибается. Прежде чем Ян дал согласие, они очень долго и нудно обсуждали аспекты будущего обучения. И Дуку не счел зазорным поторговаться, что только прибавило ему уважения в глазах Церулиана.

Кореллианец отлично понимал, что трофей ему достался очень своеобразный, он разливался соловьем, живописуя, как и чему будет обучать Яна. И не последним пунктом в списке являлось обучение не только Светлым техникам Силы.

Тейм был широко известен в узких кругах тем, что являлся специалистом по доруусанским временам, он не боялся закапываться в архивы, легальные и не очень, лазить по гробницам и шнырять по мирам, присутствие на которых джедаев не одобрялось.

Прямо об этом никто не говорил, но Ян идиотом не был, после слов Джокасты о том, что к нему присматриваются, мальчик залез в архив, доступный всем джедаям, и просто-напросто запросил информацию о Тейме и его миссиях.

А после это был уже вопрос терпения и сообразительности: запросить информацию по планетам, на которые ступала нога Церулиана, сопоставить с отчетами, которые разрешили выложить в архив, почитать об успехах и поражениях мастера.

Чтиво выдалось интересным.

Тейм выделялся как юнлинг, удостоившись личного обучения у Йоды, который помогал оттачивать его дары прирожденного Консула. Позже был выбран в падаваны Анскеттом — очень уважаемым мастером, который в конце концов дорос до Высшего Совета, став магистром. Мужчина был жив до сих пор, вполне здоров и относился к своему единственному падавану в высшей степени положительно.

Тейм даже получил разрешение изучать Хранилище Голокронов — честь, даруемая единицам, и это не учитывая того факта, что он еще не являлся членом Высшего Совета, — а данная ступенька карьерной лестницы уже маячила не слишком далеко от кореллианца, это тоже шепнула Джокаста.

И получил он это разрешение не в последнюю очередь благодаря своему мастеру, сейчас благостно улыбавшемуся. Бодрый мужчина довольно посверкивал фиолетовыми глазами, выдававшими в нем присутствие не только человеческой крови, что подтверждали заостренные кончики ушей, не скрытые скрученными в тяжелый узел на макушке волосами. И выглядел Анскетт слишком молодо для своего возраста, а ему стукнуло восемьдесят с половиной.

Ян еще раз оценил уши и цвет глаз. Сефи? Вполне возможно: слишком уж правильные черты лица.

Поклонившись мастеру, а потом Совету, Ян отдельно поклонился своему гроссмейстеру, вызвав довольный блеск в его глазах и дав себе слово обязательно наладить с ним отношения. Благо сделать ему это легко: он не простой юнлинг, не имеющий за душой ни кредита.

Денежки водятся, благодаря папе и маме, так что Тейма и Анскетта ждет приятный сюрприз: первому Ян преподнесет шикарный набор из баснословно дорого кореллианского шерри — напитка, сильно напоминающего вишневую настойку на коньяке, серебряной фляжки и стаканчика. Как кореллианец, пусть и полжизни проведший на Корусанте, Церулиан оценит. А Анскетту Дуку собрался презентовать набор чаев: самое простое и оптимальное решение. Каф джедаи пили мало, а вот с чаем дело обстояло совсем наоборот: его употребляли в неимоверных количествах, ценили и любили, проводили чайные церемонии, выращивали собственные сорта и вообще хорошо разбирались в этом вопросе.

Так что своего "дедушку" Ян не собирался игнорировать. Член Высшего Совета — это вам не банта чихнула, у него есть и власть, и влияние, и возможности. И доступ к знаниям.

И вообще, связи — наше все, это вам любое существо, живущее в группе, скажет.

Мысленно погладив себя по голове за проявленную сообразительность, сподвигнувшую полазить по каталогам, Дуку еще раз поблагодарил Совет, Мастера и Йоду лично и в компании с Теймом и Анскеттом отправился к своему новому месту жительства.

Как мастеру, заимевшему падавана, Тейму выделили номер, но Ян и здесь углядел щедрую руку гроссмейстера, не иначе. Две спальни, небольшая гостиная, кухня побольше обычной, новая обстановка. И размер прекрасный — не царские хоромы, но и не коробка для обуви.

Вызванный дроид шустро обкорнал волосы, оставив только косичку на правом виске, и убрался восвояси. Ян посмотрел на себя в зеркало, содрогнулся: прическа падаванов не отличалась красотой, — и дал себе слово немного поправить это безобразие у хорошего куафёра.

Тейм фонтанировал радостью, Анскетт, развалившись в кресле, ехидно поглядывал на своего бывшего ученика, явно не представляющего вороха проблем, которые только что на себя взвалил. Ян еще раз попытался поправить перед зеркалом колючее безобразие, потерпел сокрушительное поражение, пожал плечами и полез за подарками, которые как раз по спецзаказу доставил дроид.

Пора налаживать связи.

Ян был твердо намерен выжать из своего Мастера всё, и даже больше. Знания за плечами не носить, и никогда не знаешь, что тебе может понадобиться. А учитывая опасности галактики, каждая мелочь могла стать решающей в спасении жизни.

Это он видел на примере Тейма, который был знаком с представителями различных Орденов и сект. К примеру, знакомство с матукаями помогло ему наладить отношения с коликоидами, разрешив какой-то очередной конфликт. Данный факт ему зачелся, как часть рыцарских испытаний.

Ян тоже хотел познакомиться с этими своеобразными Одаренными. В то, что среди них только слабаки, мальчик не верил: если б дело обстояло именно так, матукаи давно бы вымерли. А они живы, просто не желают попадаться на глаза кому-то вроде джедаев.

А у них есть техники, позволяющие раскачать свой потенциал... Мысленно улыбнувшись, Дуку преподнес довольно крякнувшему Тейму деревянную коробку с шерри, и пошел за чайником и чашками: Анскетт распотрошил свой подарок, и теперь сосредоточенно нюхал чаи, находящиеся в хрустальных банках с притертыми крышками.

Магистру подарок явно понравился, вон как облизывается на некоторые сорта: Ян жмотом не был, а уж на такое благое дело грех не раскошелиться!

Остаток дня прошел в теплой и дружественной обстановке.

* * *

Со своими со-клановцами Дуку встретился на следующий день, затарившись сладостями: джедаи или нет, все дети любят конфеты, печенье и прочие вкусняшки. Отдельно поблагодарил Джокасту, презентовав ей датапад с увеличенной памятью в ударопрочной оболочке. Поболтал с Лорианом — своим почти другом. Блондин поздравлял, но Яну не понравились вопросы мальчика. Слишком уж настойчиво Нод расспрашивал про исследования Тейма, рассуждая о том, что страсть как хочет увидеть настоящий голокрон.

Если бы Ян был обычным ребенком, то эти рассуждения сработали бы как надо: он тут же потащил бы друга хвастаться. И чем эта эскапада могла закончиться... Тут и гением мысли быть не надо.

Но Ян был ребенком только внешне, поэтому покивал, посочувствовал Лориану, выразив надежду на то, что когда-нибудь он исполнит свою мечту, и тут же переключился на более безопасные темы.

Не помогло.

Через некоторое время Лориан вновь завел разговор о знаниях, голокронах, и исследованиях. А ведь Церулиан — джедай-исследователь, не так ли? Повезло Яну с мастером!

С этим утверждением Дуку был согласен, с желанием Нода пойти в гости — совсем нет.

Отговаривать или предупреждать о глупости мелькающих у Лориана мыслей не стал, но тему вновь перевел.

Следующие встречи с друзьями проходили практически аналогично, Дуку рассказывал о начале обучения, Джокаста радовалась, Лориан о чем-то усиленно думал. Ян надеялся на то, что думал Нод о выборе мастера — ему оставалось еще полгода до тринадцати лет.

Если честно, то одержимость Нода Яна беспокоила. У него создалось впечатление, что Лориан готов пойти на какую-то совершенно феерическую глупость, и это полностью разрушит его будущее в Храме.

А это будет не очень хорошо. Лориан был умным и рисковым, он не боялся лезть в неизведанное и вгрызался в знания с упорством прокладчика туннелей. Дуку не был силен в видениях, но здесь не надо было быть провидцем, чтобы понять, что дело пахнет керосином. И счет идет даже не на дни.

Сам он мало что мог сделать, но зато можно подкинуть пищу для размышлений тем, кто имеет возможности. А именно — своему гроссмейстеру.

На очередном семейном ужине Ян посетовал на судьбу своего друга, который всем хорош, вот только шило в заднице мешает ему спокойно жить. И нормально думать. А потенциал у него — ого-го!

А еще он очень стеснительный, хочет попасть в Звездный корпус, мечтая стать джедаем-асом, но не знает, к кому обратиться. Вы можете что-то посоветовать, уважаемый гроссмейстер?

А пока вы думаете, я вам новый чай заварю. Элитный сорт. Только для вас.

Анскетт попытку подкупа и подлизывания оценил. Причем, высоко. Результат Ян увидел через пару дней: на очередную встречу Лориан пришел в падаванской форме с нашивками Исследовательского Корпуса. Вид у мальчишки был ошарашенный.

Ян только довольно покивал — было у него ощущение, что вся эта история могла пойти по совершенно другому пути и закончится крайне плачевно.

Хорошо все-таки иметь гроссмейстера — члена Высшего Совета. И по совместительству — члена Совета Первого знания.

От души поблагодарив Анскетта, Ян пожелал Лориану подвигов и свершений, сосредоточившись на обучении. А через полгода отправился с мастером на первую миссию.

Глава 4

Стать частью Родословной прославленных магистров было познавательно.

Начать стоило с того, что, в отличие от своего мастера, кореллианец Тейм являлся джедаем-исследователем. Церулиан был тем типом ученого, который с радостью месит сапогами грязь в джунглях, тонет в зыбучих песках, чапает по болотам, питаясь подножным кормом, плавает и бегает от желающих его съесть или хотя бы понадкусывать, не гнушается махать лопатой и не стесняется прихватить что-то бесхозное.

В общем, этакий космический Индиана Джонс, только вместо кнута — Сила с сейбером.

При этом кореллианец обожал политику, хотя дипломатом по специальности не являлся, подхватив увлечение этой наукой у своего мастера.

Анскетт, весьма уважаемый в Ордене мастер и магистр, по молодости царил в Сенате и дворцах правителей, а в последние двадцать лет тиранствовал в кресле главы Совета Первого знания. Красавец сефи-полукровка, мужчина обладал аналитическим складом ума, выдающейся внешностью и довольно гнусным характером, который с удовольствием демонстрировал всем, кто имел несчастье ему не понравиться, а таких было подавляющее большинство. В немногочисленный состав счастливчиков, с которыми Анскетт был добрым и вежливым, входили его падаван, его гранд-падаван, которым стал Дуку, несколько друзей в Ордене и пара сенаторов, которым когда-то хватило мозгов оказать мастеру услугу.

Дуку с легкостью вписался в эту маленькую, но крайне сплоченную семью, а это действительно была семья: Анскетт, как все сефи, был крайне предан своим близким — этого не смогли выкорчевать даже орденское воспитание и лично Йода, которому мужчина приходился падаваном.

Что самое интересное, гранд-магистра Анскетт членом семьи не считал, возможно, потому, что Йода стал его вторым мастером — первый погиб, спасая юнлингов от внезапно напавших пиратов, а вот Церулиана и Дуку джедай воспринимал как своих сына и внука.

Никакие проповеди зеленокожего старика не смогли победить прописанный в геноме алгоритм поведения: сефи защищают и любят только членов семьи, остальных с легкостью пустят под нож.

Яна такое положение дел очень даже устраивало и грело душу. Когда он сможет воссоединиться со своей родной семьей, непонятно, особенно в свете того, что родился младший брат, которого оперативно представили как Наследника, и в связи с этим перспективы самого Яна становились несколько двусмысленными.

И пусть в душе шевелилась печаль, Ян отлично понимал, что нельзя считать, что вот все так просто и определенно. Жизнь вносит свои коррективы, а уж если это жизнь тех, кто обладает властью, то и подавно. Поэтому ему оставалось только грызть гранит науки и следовать за своим мастером.

Особенно следовало отметить, что Тейм оказался прекрасным учителем. Он не требовал скрупулезного следования правилам, но объяснял, откуда что взялось. Миссии с кореллианцем всегда были разными, то очень спокойными, то напряженными, но они никогда не были скучными.

Мужчина невероятно много знал, он постоянно рассказывал Яну теорию, подкрепляя ее историями из жизни, а потом превращал теорию в практику. Дуку приходилось пахать, как рабу, соответствуя ожиданиям мастера и гроссмейстера, а также своим собственным высоким требованиям. В Храме он изучал все, что может помочь выжить в этой суровой вселенной, начиная с астронавигации и заканчивая полевой кухней: джедаев зачастую заносило на такие задворки галактики, что цивилизацией можно было считать наличие тарелки, а культурой — умение местных жителей произнести связную фразу.

Тут Тейм был в своей стихии: как джедай-исследователь, он побывал там, где о Храме и Одаренных какого-либо цвета и не слыхивали, в бытность падаваном он вместе с Анскеттом не раз попадал в передряги, чего стоило только нападение троих наемных убийц крайне высокого класса на Филве, которые их едва не угробили, или преследование на Орто... Да и вообще инцидентов хватало.

И если пираты, работорговцы, наемники всех мастей и просто различные придурки были более-менее понятными опасностями, то Храмы и Капища предполагали совершенно другой уровень.

Благодаря Анскетту Церулиан получил неплохую боевую подготовку, но настоящим мастером боя так и не слал, хотя его навыков и хватало для того, чтобы отбиться. Понимая, что зачастую сейбер — это откровенно слабый шанс на спасение, кореллианец сделал упор на Силовые техники, в чем его поддержал учитель.

Анскетт, будучи консулом, многому научился у своего первого мастера, а потом и у Йоды, однако, к огромному счастью ученика, не перенял у гранд-магистра подчеркнутого аскетизма и формализма. Благодаря его усилиям Тейм не только стал полиглотом, прекрасным пилотом и неплохим навигатором, но и знал многое из того, что джедаи практически перестали практиковать благодаря длительному мирному периоду.

К своему изумлению, Дуку узнал, что Тейм изучает ситхские голокроны не просто так.

Анскетт, магистр Совета Первого знания, был уверен, что ситхи вовсе не вымерли и могут вернуться на политическую и прочие арены уже в ближайшее время. И его ученик своего мастера в этом полностью поддерживал.

Именно поэтому Тейму было позволено то, что запрещалось другим: поиск, изучение и хранение голокронов различной направленности. Да у Церуллиана пара пирамидок даже в квартире находилась!

Когда Ян увидел их собственными глазами, ощутил дремлющую алчность и голодное ожидание, а затем вспомнил настойчивость Нода, то покрылся холодным потом.

Церулиан, в свою очередь, поделился с падаваном планом обучения на ближайшие десять лет.

Яна предполагалось обучать так, как обучали джедаев доруусанских времен, и не в последнюю очередь это намерение было основано на выдающемся таланте подростка к владению сейбером.

Сам Анскетт, как и Тейм, первоклассным бойцом не был, однако он мог предоставить своему "внуку" первоклассных учителей боя, не уступающих Йоде в искусстве владения мечом. К примеру, Мастера Боя Карниша, который не только с легкостью выстаивал против гранд-магистра, но и даже давал ему прикурить, невзирая на его чудовищный опыт.

Когда ошарашенный перспективами Ян поинтересовался, с чего это ему так повезло, Анскетт только сложил пальцы домиком, пронизывая стоящего перед ним навытяжку подростка холодным взглядом фиолетовых глаз.

— Свято место пусто не бывает, а про ситхов слишком давно ничего определенного не слышно, чтобы это не начало волновать. Слишком легко прятаться, будучи официально мертвыми, не так ли?

Ян молча покивал.

— Гранд-магистр уже несколько лет заявляет, что Сила постепенно заволакивается Тьмой. Я — не он, разводить философские диспуты и надеяться на то, что проблема рассосется сама собой, не буду. Если враги прячутся в тенях, а на их месте я сделал бы именно так, — красивое лицо магистра похолодело, — то нам срочно необходимо что-то предпринять. Орден... расслабился. Преступно расслабился, я бы сказал. Поэтому нам необходимо сделать все, чтобы выжить, и вбить вылезшего врага обратно в ту яму, из которой он вылезет. И если для выживания моей Родословной необходимо выжать из голокронов необходимые знания, я это сделаю. Согласен?

Ян с энтузиазмом покивал.

От прочувствованной речи гроссмейстера по телу бежали мурашки размером с кулак, но он не роптал. Да и с чего вдруг? Вот так вот заполучить возможность изучить опыт предшественников и противников?

Да это просто праздник какой-то!

В тот день Дуку долго не мог уснуть, а ночью получил свое первое видение: он стоял перед зеркалом, взрослый, даже постаревший — внушительная фигура в одежде родовых цветов, рука в перчатке крепко сжимала изогнутую рукоять сейбера.

Зажегся клинок, и синий луч, отразившись в серебристой поверхности, неожиданно приобрел багровый цвет.

Проснувшись, Ян долго лежал, переваривая краткое видение, такое реальное, такое полное Силы, и чувствовал, что по вискам катятся капли пота.

Это чертово видение всколыхнуло память, и Ян неожиданно вспомнил, что видел уже изображение высокого старика в родовых цветах Серенно с алым сейбером в руках. И краткую вспышку его гибели. На коленях...

— Ну уж нет, — темные глаза подростка злобно сверкнули. — Не дождетесь! Чтобы Наследник и Граф Серенно сдох вот так?! Никогда!

Падаван даже ощутил, как будто где-то что-то то ли лопнуло, то ли, наоборот, завязалось в узелок.

Продемонстрировав с утра повышенное рвение к учебе, Ян умчался на занятия, а Анскетт, умильно поулыбавшись, направился в Башню Совета, в очередной раз ругаться с Йодой. Энтузиазм "внука" вдохновил магистра в очередной раз повысить планку обучения.

Его вариант "Вдруг война, а я уставший!" не устраивал категорически.

От одного взгляда на своего бывшего падавана Йода едва не застонал в голос, раздраженно закатив глаза, предчувствуя надвигающуюся головную боль. Все попытки усмирить энтузиазм магистра оказались тщетными: Анскетт неожиданно напомнил о разграничении сфер влияния и о том, какими именно делами какой Совет занимается.

Проинформировав мрачных коллег о том, что вскорости грядут перемены к лучшему, мужчина удалился, царственно завернувшись в мантию советника.

Ян тем временем с головой зарылся в учебу. Кроме обязательных предметов типа астрофизики, навигации, языков и так далее, теперь Ян каждый день потел в зале, осваивая вторую форму— Макаши.

Когда изумленный Тейм поинтересовался, почему такой неожиданный выбор — Макаши давно вышла из употребления, замененная Соресу, Атару, Джем-Со и Ниманом, — подросток только гордо вскинул подбородок.

— Она мне идеально подходит. Макаши — это искусство дуэли с противником, вооруженным световым мечом. Незаслуженно забытое, а ведь именно эта форма позволяет сражаться без особого упадка сил часами. И именно с ее помощью можно с легкостью противостоять даже очень сильному противнику — надо лишь отточить свои навыки. Точность. И элегантность... Это вам не блошиный цирк Атару! — брезгливо оттопырил нижнюю губу потомственный аристократ.

Его энтузиазм поддержали, и теперь Ян каждый день по нескольку часов тренировался под надзором Карниша — склочного и весьма требовательного забрака, расписанного пугающими родовыми татуировками.

Мастер Боя являлся перфекционистом, требуя от своих учеников выкладываться на полную, что сам Ян только одобрял. Тут забрак встретил полное взаимопонимание, чем не преминул воспользоваться, подвигая Дуку ко все новым и новым высотам.

Ян не возражал, выматываясь на тренировках, понимая, что от его навыков зависит и его собственная жизнь, про здоровье и говорить нечего. Галактика была крайне опасным и недружелюбным местом, а джедаи зачастую отправлялись на задания в одиночестве или парами.

Даже те несколько миссий по поиску артефактов, что успели выполнить Тейм с Яном, показали, что полагаться можно только на себя, а ненужных знаний не бывает.

Сам Церулиан выполнил свое обещание, начав потихоньку знакомить падавана не только со Светлыми или Нейтральными техниками, но и откровенно Серыми. На знания ситхов и падших пока не замахивались, вместо этого Дуку приобщался к хроникам. Неотредактированным.

Спать иногда после прочтения становилось затруднительно.

Кроме того, приходилось преодолевать и различие в склонностях: Анскетт и Тейм оба были приверженцами Объединяющей Силы, а Ян оказался необычайно силен в Живой.

Однако кореллианец не опускал руки, если что, прибегая к опыту признанных специалистов.

И пусть Ян не получал видения постоянно, как его мастер, что-то начало получаться, благодаря методикам Анскетта.

Время шло, падаван успешно усваивал знания, и через пару лет было решено, что пора проверить выученное в полевых условиях.

Глава 5

Быстро летящий кораблик был полон тишины и умиротворения. Ян и Церулиан хорошо покушали, Тейм добавил себе благодушия глотком шерри из подаренной заботливым падаваном маленькой серебряной фляжки, обшитой кожей, Дуку дегустировал чай, одновременно снимая пробу со взятого в полет печенья.

Потрепанный звездолет несся сквозь гиперпространство, а высоченный юноша, начинающий оформляться в крайне представительного мужчину, раздумывал над своей жизнью, вспоминая первую самостоятельную миссию и не только ее...

Какой он был неловкий тогда! Стандартное мероприятие, наблюдение за переговорами между воюющими фракциями мелкой планеты. Ничего слишком сложного, ведь только начинающего готовиться к своим рыцарским испытаниям падавана никто не послал бы в действительно горячую точку.

Ян тогда потел от волнения так, что нижние туники можно было выжимать, но с миссией миротворца справился: никого не убили (пара сломанных челюстей не в счет), был заключен хрупкий мир, и он улетел на Корусант с чувством глубокого облегчения.

Довольный Церулиан расщедрился и преподнес ученику награду: впервые в его присутствии открыл ситхский голокрон, знакомя с обитателем черно-золотой пирамидки.

Ситх, алчно пялящийся ало-желтыми глазами, произвел на Яна неизгладимое впечатление: тяжело забыть пускающего на тебя слюни людоеда. И это был еще вменяемый экземпляр!

Ян даже постарался незаметно отодвинуться — было у него впечатление, что если бы хранитель пирамидки мог, то вылез бы из голокрона и постарался сожрать. Или хотя бы понадкусывать.

Терять части тела не хотелось, мозги тем более, и Ян поставил себе задачу-максимум: в обращении с голокронами проявлять повышенную бдительность. Благое намерение, несущее одну только пользу: Церулиан, посовещавшись с Анскеттом, принялся передавать своему падавану знания, почерпнутые у ситхов.

Естественно, восемьдесят процентов показанного было невозможно превратить в практику полноценно: хватало и изуверских ритуалов, и медитаций среди умирающих, и требований устроить целенаправленную резню.

И пусть он не сможет превратить теорию в практику, самое главное — он знает, что могут сделать ситхи, и как этому противостоять. Ян изучал врага, и не собирался лишать себя хоть какого-то преимущества.

Ян искал знаний, не собираясь претворять большинство из них в жизнь, зато активно тренировал контрмеры, и такое положение дел его полностью устраивало: Тейм как-то принес толстенный научный труд, прекрасно показывающий соотношение между сумасшествием и применением Темной стороны Силы.

Как бы ситхи (более-менее адекватные) ни вопили о том, что пороками можно управлять, им не поддаваясь, и Темную сторону тоже можно контролировать, правда была ужасающей — рано или поздно они превращались в садистов с поехавшей крышей. Да, себя можно было контролировать... Но этот контроль с течением времени начинал давать трещины, и адепты ситхизма катились по наклонной. Пусть для этого требовались годы, но Тьма брала свое.

К сожалению, этот же труд показывал, что и с фанатичным следованием Светлой стороне тоже не все слава богу. Джедаи запросто превращались в фанатиков, одержимых желанием нанести добро и причинить справедливость, оправдывая себя тем, что это все для Всеобщего Блага, а не потому, что им вожжа под хвост попала, таким мудрым и исключительным.

Автор убедительно доказывал, что все хорошо в меру — именно поэтому данный труд был доступен далеко не всем и не находился в библиотеке в свободном доступе. Ян с выводами древнего исследователя согласился, тем более что они полностью соответствовали его намерениям: пусть он является джедаем, фанатизм — не для него.

Невзирая на все попытки Йоды капать на мозги.

Чем старше становился Ян, тем более активным становился Йода. Гранд-магистр и раньше пространно размышлял о высоком в присутствии Дуку, но теперь поползновения гранд-магистра укрепить своего "потомка" на правильной стороне Силы стали приобретать пугающую навязчивость.

Пока что Яна спасали мастер и Анскетт, особенно последний — Глава Совета Первого знания обожал тыкать в Йоду метафорической палкой. Гранд-магистр скрипел и уворачивался, но Анскетт не сдавался, методично и целенаправленно отравляя ему настроение и жизнь.

Власти у Главы Совета Первого знания было много, Анскетт умел ее применять, а еще отлично знал, каким именно образом и когда. Вот только преодолеть инерцию было тяжеловато даже такому деятельному джедаю, как он.

Еженедельные "семейные" обеды, устраиваемые в последний день недели, превратились из испытания для нервов и медитации "на терпение" в полноценное изнасилование мозга особо извращенными способами.

Рот у Йоды практически не закрывался: во время этой кошмарной церемонии, пережив которую и не сойдя с ума, можно было запросто требовать титула Владыки (и его бы дали, честно), он успевал не только как следует промотивировать "потомков" идти путем Света, но и выпытать подробности миссий и прочего, произошедшего за неделю — психологом старый джедай был отменным.

Яна поначалу это бесило, но потом, подумав как следует, он пришел к выводу, что надо воспринимать данное действие как практику. Кто еще научит его противостоять допросам, прокачивать терпение до невообразимых высот, укреплять мышцы лица и скрывать в Силе свои кровожадные мысли? И намерения?

Особенно хорошо стали восприниматься эти встречи после знакомства с некоторыми практиками и техниками Темной стороны.

Раз и навсегда запомнив, что терпение — добродетель, и мудро не уточняя, чья именно, Ян вгрызался в учебу, усваивая мельчайшие подробности. Что с того, что он не будет их применять?

Кто предупрежден, тот вооружен.

Прекрасный принцип, давно взятый и им самим, и его мастером, и его гроссмейстером на вооружение.

И Анскетт, и Церулиан были твердо убеждены, что ситхи не вымерли, как реликтовые животные, а очень даже живы. Ян знал это наверняка — в памяти сохранились какие-то обрывки знаний из прошлой жизни. Надписи с плакатов, цитаты и кадры из рекламных роликов... Ему не хотелось жить в мире постоянных войн и зашкаливающего насилия, и Ян был готов пахать как проклятый, готовясь хоть как-то смягчить приближающееся безумие, потому что разумно полагал, что остановить данный процесс полностью попросту не получится.

Увы, слишком неповоротливым стал Орден. Догматичным. И закостеневшим.

И — к огромнейшему сожалению Яна, и не только его — половину вины за такое состояние дел можно было смело возложить на старческие плечи Йоды.

Пока что джедаев спасала та самая пресловутая инерция и наработанная веками репутация, а также память о прошлых свершениях. Все также спасал голодающих Агрокорпус, целители вытягивали безнадежных больных с того света и разрабатывали вакцины, несли свет знаний учителя и бороздили космос исследователи.

Но ряды джедаев медленно и неуклонно редели, словно река, ранее полноводная и могучая, постепенно мелела и высыхала. Уменьшались ряды энтузиастов своего дела, тех, кто хотел и умел приносить пользу всем, а не только избранным. Обитатели галактики не хотели отдавать в Орден своих детей: Ян, успевший побегать со своим мастером по самым отдаленным уголкам обжитого пространства, сам слышал весьма нелестные для джедаев слухи о похищениях, воздействии на разум и прочих нехороших вещах.

Да и не везде их принимали как миротворцев.

Не только в Мандалорском космосе джедаев терпеть не могли и воспринимали как угрозу. Пару раз Яну даже довелось спасать и себя, и мастера, применяя все свои навыки, чтобы буквально прорубить путь к свободе, про агрессивные переговоры и упоминать не стоило.

Он с благодарностью вспоминал уроки мастера Карниша и, как обычно, вез ему сувенир: злобный забрак собирал коллекцию примитивного оружия, и Ян собирался преподнести ему набор дротиков, которые вытащил из своего плаща после миссии, а один так и вовсе из филейной части Церулиана. Что поделать, крайне неловкая была ситуация: мастер слишком увлекся выковыриванием каких-то табличек с древними надписями из-под завалов, а дикари не поняли его желания осчастливить мир очередной сенсацией.

Покидать планету пришлось в спешке, Ян отбивался за двоих, таща на себе мастера, таблички и еще кое-что, хорошо хоть, наученный горьким опытом, он предусмотрительно поставил потрепанную яхту поближе, чтоб не слишком далеко бежать.

Вот и пригодилось.

Мастера на борту подлечили с помощью дроида и Силы, а также целительного шерри из заветной фляжечки, и теперь Ян с грустью понимал, что в этот раз им банально повезло. Он хорош, но пока не настолько, чтобы обоснованно не бояться за свои жизнь и здоровье, а также за здоровье своего мастера.

Церулиан понимал это тоже, равно как и Анскетт. Они были неплохими мечниками — для середнячков, и обучить Яна на высшем уровне у них просто не получалось. Ян уже сейчас на голову превосходил и мастера, и гроссмейстера, Карниш, хоть и выдавливал на тренировках все соки, не мог уделять Дуку — одному из многих — особого внимания: у Мастера Боя прорва обязанностей и свой падаван.

А значит, остается только одно...

— Что скажешь, падаван? — сонный голос Тейма отвлек от размышлений. Ян вздохнул.

— Придется принимать предложение гранд-магистра.

— Старый сморчок будет счастлив, — проворчал кореллианец, вновь прикладываясь к фляжке. — Он уже давно намеки намекал...

— Но это самая лучшая возможность стать мастером, — пожал плечами Дуку. — Йода, как-никак, мастер Семи Форм.

— Это да, — вздохнул Церулиан, страдальчески сморщившись от неловкого движения. — Порадуем старичка.

— Порадуем,— согласился Ян, пряча улыбку. За эти годы он ни разу не пожалел, что принял тогда предложение стать падаваном. Тейм оказался отличным учителем, имеющим буквально энциклопедические познания об окружающем мире. Спустя полтора года его сделали членом Совета Первого знания — и не по протекции, а потому, что заслужил.

Анскетт был крайне доволен таким положением дел, натаскивая Тейма в нелегком деле внутриорденской политики, а у Яна сердце сжималось — за последний год гроссмейстер неуловимо сдал. Бодрый и сильный сефи-полукровка неожиданно приболел и почему-то до сих пор никак не мог вылечиться, пугая своего бывшего падавана и Дуку тихим кашлем.

Словно что-то предчувствуя, Анскетт налег и на Яна, муштруя его при любой возможности, а еще настойчиво принялся знакомить с сенаторами.

Совершенно неожиданно Ян получил сенатский долг, разбирая в подчиненном джедаям отделе разные жалобы и предложения, и начал потихоньку обрастать личными связями. У него появились хорошие знакомые — называть сенатских шакалов друзьями Ян не рисковал — как, к примеру, Иро Иридиан, помощник сенатора Аннона. И не только он.

Республика иногда напоминала большую деревню: все обо всех все знали. Сенаторы были в курсе, что старший сын графа Серенно обучается в Храме и из линейки наследования не выбыл. Вопреки обычной практике.

Хоть Серенно и был почти захолустьем — по меркам зажравшихся центральных миров, в глаза, да и за спиной графов говорить так никто не рисковал: предки Яна Дуку, все как один, славились тяжелым характером, злопамятностью и крайней мстительностью. С графами Серенно предпочитали дружить или обходить по широкой дуге, то, что один из них неожиданно надел коричневый плащ джедая, ничего не меняло, и в приёмную косяком потянулись посетители, желающие поближе познакомиться с многообещающей личностью.

Ян смотрел на данные попытки скептически: когда буквально чувствуешь, что к тебе испытывает собеседник, а то и мысли считываешь, вся вера в то, что в Сенате сидят лучшие представители человечества и прочих рас, умирает сама собой.

По его мнению, назвать Сенат иначе, чем клоповником, значило погрешить против истины и чудовищно польстить обитающим там кровососам. Наглые твари тащили все, что не прибито гвоздями, прибитое отдирали гвоздодером и тоже тащили, врали, как дышали, и еще и получали за это деньги. Взятки считались практически легальной зарплатой, среди сенаторов не было ни одного, кто не брал на лапу.

При мысли о том, что по прилете опять придется возвращаться в этот отстойник, в котором всплыть норовят самые крупные куски, Яну становилось тошно. Но, увы, долг никто не отменял. И не только джедая...

Отец так и не убрал Яна из списка наследников. Для окружающих — странный поступок, для самого будущего рыцаря — вполне понятный. Его младший брат пусть и имел уровень мидихлориан чуть выше среднего, острый ум и тяжелый семейный характер, Ивена в качестве следующего графа не слишком устраивал. По каким причинам, мужчина не распространялся, но Яну было достаточно и намеков: излишнее доверие к посторонним, желание жить на слишком широкую ногу и спесь.

Пусть как джедай Ян и не может занять престол, никто не сказал, что он не сможет этого сделать, уйдя из Ордена. Сильный, самодостаточный, получивший прекрасное образование старший брат немного поумерит аппетиты младшего, знающего, что в любой момент, если что, его могут и подвинуть с насиженного места — в последний разговор Ивен признался Яну, что сделает Милона регентом.

Если честно, то это было не просто приятно, а... Ян смирился с тем, что может графом никогда и не стать, а тут такая новость! Крайне приятная для самолюбия, чего уж греха таить. Естественно, он поблагодарил отца, высказавшись в том духе, что оправдает и вообще, после чего настырные попытки Йоды как следует прополоскать ему мозги до скрипа предстали в новом свете.

Недаром же гранд-магистр так его окучивает...

Вот и теперь, после возвращения их ждал очередной семейный обед, на котором Церулиан официально попросил Йоду как следует обучить Яна Второй форме. И не только ей.

Старый зеленый хрыч был доволен — это парень сразу понял. И если честно, то такое рвение гранд-магистра было немного непонятным: дел у него было вагон и маленькая тележка. Йода участвовал в Совете, и не одном; обучал юнлингов и падаванов искусству боя на сейберах; вел личные исследования; закапывался в архивы; посещал Сенат... Найти время на почти полноценное обучение падавана было крайне тяжело, но старик нашел.

И принялся гранить алмаз таланта Дуку, превращая его в бриллиант.

Ян едва ноги волочил: Церулиан уверенно вел своего падавана к Испытаниям, и он упахивался так, что еле добирался до койки. А тут еще и гранд-магистр последние соки выдавливает. Однако и прогрессировал он невиданными темпами, сразу почувствовав разницу в классе на своей шкуре.

Йода был настоящим Мастером всех Семи Форм. Он виртуозно владел сейбером, являясь, невзирая на свой размер, грозным воином, чьим любимым стилем был Атару, великолепно подходящий небольшому и верткому разумному. Навыки Яна росли в геометрической прогрессии, о чем он гордо сообщал Церулиану и Анскетту, а те только переглядывались, слыша за обедом, как Йода зовет Яна своим падаваном.

И это было странно, если не сказать грубее.

Редко какой мастер мог обучить своего падавана абсолютно всем необходимым для разностороннего развития дисциплинам. Поэтому и обучались джедаи дополнительно у других мастеров: дипломатии, бою, медитациям... Много чему. Но никто не называл вот такого ученика своим падаваном, ведь учителей много — мастер только один.

Уже это было тревожным звонком, а тут еще и Анскетт как с цепи сорвался, неожиданно постановив, что Яна надо готовить в Тени. И не по усеченной программе, как уже давно практиковалось в Ордене, а по полной, отмененной спустя пару веков после Руусанского соглашения.

Церулиан согласился, хотя кореллианец был очень не против, чтобы падаван пошел по его стопам, став джедаем-исследователем, однако чутью своего мастера он доверял, а уж после того, как Анскетт проконсультировался с парой крайне сильных консулов, а потом совершил визит к одной провидице, сам погнал Яна пинками в нужном направлении.

От резко повысившейся нагрузки Ян еле ноги волочил, но не жаловался: сил не было. То, что он стал Тенью, было тайной для всех, и для гранд-магистра в первую очередь, Дуку готовили в дипломаты высшего уровня. Йода только кивал, а ставший полупрозрачным Анскетт тихо кашлял и записывал голокрон.

Ян только вздыхал: за свои шесть лет бытия частью Родословной он успел искренне полюбить своего "дедушку", и видеть, как тот тает на глазах, было невыносимо. Осталось только постараться вобрать в себя как можно больше его мудрости, внимательно слушать и запоминать наставления и надеяться, что мужчина проживет еще хоть немного и успеет увидеть, как его "внук" становится рыцарем.

К сожалению, этого не случилось.

Анскетт слился с Силой после второго Испытания Яна, и убитые горем Церулиан с Дуку молча смотрели, как сгорает его тело в крематории. Это была большая потеря, выбившая их из колеи, и когда Йода принялся разводить нравоучения насчет отпускания привязанностей, Ян едва ему не врезал, сдержавшись только чудом.

Гранд-магистр все чаще называл его своим падаваном, и это при живом мастере! Так что, когда Йода в очередной раз завел лекцию о путях, ведущих на Темную сторону, терпение Яна лопнуло, и он, плюнув на все, решил напомнить окружающим, что в тихом омуте черти водятся, а в его случае это не просто нечисть, а слаженный диверсионный отряд.

Глава 6

— Страх — это путь на Тёмную сторону...

Клюка слегка постукивала по каменному полу, когти поскрипывали, Йода неспешно, смотрясь поистине на свой возраст, сгорбившись, ковылял между рядами подушек, на которых сидели старшие падаваны.

— Страх порождает гнев.

Каждое движение гранд-магистра было исполнено величия и мудрости, даруемой веками долгой и продуктивной жизни. Падаваны внимали, некоторые — едва не открыв рты, как малолетки у витрины со сладостями. Стоящий в углу Ян опустил капюшон пониже, скрывая совершенно "неуставное" выражение лица. Что поделать, даже его терпение имеет предел, хотя в последнее время он развил эту похвальную черту характера до невообразимых высот. Или ему так казалось.

— Гнев приводит к ненависти! — Йода сурово всмотрелся в пылающие восхищением лица: внимательно ли слушают? Внимают ли? Впитывают ли изрекаемую им мудрость? Ян закатил глаза, радуясь, что под капюшоном не видно его отношения к этой нудятине — лекции о гневе и прочем Йода читал регулярно и с выражением на каждом семейном обеде. Про непривязанности и говорить нечего: эту лекцию Дуку мог отбарабанить и в коме, даже не приходя в сознание.

— Ненависть приводит к страданиям... — прищурился гранд-магистр, удовлетворенно кивая и вновь начиная неспешно шествовать между рядами. Сидящие в задних рядах мастера слегка кивнули, одобряя — очень уж проникновенно капал на мозги Йода. Ян вздохнул про себя — надоело ему это до ужаса. Одно и то же, одно и то же... Сколько ж можно-то?

Видимо, много.

Выслушанная в тысячный раз сентенция вновь взбаламутила глубоко упрятанное — в последние пару месяцев Ян с нехорошим чувством отметил, что обитатели Храма почему-то начинают считать его падаваном Йоды. А ведь Тейм жив, здоров, успешно ведет своего ученика через рыцарские испытания — последнее состоится на днях — и готовится стать полноправным членом Совета Первого знания на постоянной основе: рекомендации у него были отличнейшие, благодаря покойному Анскетту, да и наличие падавана, практически закончившего обучение, тоже говорило в его пользу.

И тут такое!

А все потому, что Йода, обращаясь к Яну, перед словом "падаван" обязательно добавлял "мой", словно лично заплетал ему косичку на церемонии Принятия.

Ян говорил со своим гранд-магистром. Йода слушал. Кивал. И продолжал делать то же самое тихой сапой, а Церуллиан словно отходил в тень, заслоняемый гораздо более достойной фигурой.

Дуку, конечно, все понимал, но это было уже слишком. Именно Тейм является его Мастером, именно он привил ему любовь к политике и исследованиям, умение мыслить нестандартно и прочие положительные качества. Йода только обучает его фехтованию и оттачивает навыки управления Силой.

Чего же он добивается?

Ян никак не мог этого понять. Да, он считается лучшим, ему прочат быстрый карьерный рост и успехи на ниве дипломатии и не только, но вот так нагло присваивать чужого падавана? При живом мастере?

Непонятно.

Это не имело смысла, или просто Ян его в упор не видел.

Дуку шевельнулся, немедленно попав под прицел внимания зеленокожего старца.

— Сказать хочешь что, падаван мой? — проскрипел Йода. Дуку замер, чувствуя, как его затапливает волна холодного бешенства. Медленно выдохнул, нехорошо улыбнувшись.

Последняя капля.

Что ж... Он отплатит Йоде сторицей. Пора бы вспомнить знания, пришедшие из прошлой жизни.

— Конечно хочу, — бархатным, хорошо поставленным голосом — спасибо Анскетту — произнес Ян. — Вы говорите очень правильные вещи, гроссмейстер. Но почему же вы всегда прерываете эту в высшей степени полезную лекцию на середине?

Йода моргнул, слегка дернув левым ухом.

— Хрммм? — вопросительно промычал гранд-магистр. — Полная лекция это. Не середина.

— Да? А ведь продолжение есть, — с самым возвышенным видом изящно приподнял руку Ян, вспоминая и на ходу подгоняя под свои нужды врезавшуюся в память цитату. Мастера насторожились: многие знали, что характер у Яна отвратительный, и проблем окружающим он может доставить прорву. — Но принимаем страдания и скорбь с гордостью и смирением, зная, что от страданий происходит терпение.

Каждое слово вбивалось в мозги слушающих, как гвоздь.

— От терпения — опытность, — взгляд Дуку был тяжелым, — от опытности — надежда.

Ян картинным жестом снял капюшон и сложил руки на груди, закутываясь в мантию, словно в кокон. Судя по виду Йоды, мудрый гранд-магистр сообразил, что вылупится из этого кокона нечто не слишком для него приятное.

— А надежда, — глубокий баритон, все сильнее уходящий в бас, наполнил зал, зачаровывая слушателей, — нас не разочарует.

Зал потрясенно молчал.

— Никогда! — поставил жирную точку Дуку. Йода что-то промычал по своему обыкновению, но вот взгляд его — слишком цепкий и внимательный — Яну не понравился. Гранд-магистр смотрел так, словно перед ним был тот, кого обязательно, невзирая ни на что, необходимо убедить в своей, единственно правильной, точке зрения. Любой ценой.

— Хм...

— Если уж читаете лекцию, мастер моего гроссмейстера, — мстительно выделил голосом последнее слово Ян, — то читайте, не замалчивая ничего. Так говорил мастер Анскетт, глава Совета Первого знания, — Дуку без зазрения совести приписал авторство древней библейской цитаты своему почившему "дедушке", зная, что проверить теперь невозможно, да и Анскетт бы оценил издевку по достоинству, — а он был воистину мудр. Передал свою мудрость падавану — моему мастеру, Тейму Церуллиану. И я искренне надеюсь, что часть этой мудрости перешла и ко мне, его гранд-падавану.

Мастера в задних рядах быстро и многозначительно переглянулись: такое откровенное хамство в Храме обычно не практиковалось, но терпение Яна попросту лопнуло. Уши Йоды раздраженно опустились, глаза сощурились.

Сила, окружающая гранд-магистра, осталась безмятежной и полной спокойствия, но Дуку нутром чуял, что Йоду проняло. Укол достиг цели.

Вот и прекрасно.

Ян не понимал замысла Йоды, да и не хотел, если честно. Слишком уж своеобразным было мышление бессменного гранд-магистра — века жизни даром ни для кого не проходят. Да, зеленокожий старец был мудр и чудовищно опытен, но годы и годы на вершине, на должности, никем не оспариваемой, привели к тому, что авторитет Йоды стал незыблемым. Его мудрость не оспаривалась, принимаясь как аксиома.

Йода вел Орден в будущее, уже практически не утруждаясь объяснениями своих действий и выбранного курса. Он видел цель — и препятствия гранд-магистра не интересовали, переходя в область незначительных мелочей.

Он не объяснял. Не рассказывал, почему и как необходимо сделать то или другое. Он просто сообщал, какого результата ожидает. А иногда и этого не говорил.

Оправдание у Йоды было великолепное: общее благо джедаев.

Естественно, когда на кону общее благо, личное как-то не слишком котируется, да и вообще отходит на второй, третий, а то и десятый план. Да, Ян, как потомок череды не самых добрых правителей планетарного и секторального масштаба, понимал такой подход. Да, он понимал и принимал тот факт, что, когда на кону стоит выживание и процветание, не до сантиментов.

Но одно дело — жесткая внешняя и внутренняя политика, понятная членам организации, а другое — откровенный авторитаризм верхушки. Потому что они знают, как лучше. Потому что они на вершине. Потому что они так привыкли. Потому что они не хотят ничего менять в устоявшейся рутине.

Потому что.

Именно это Яна и бесило.

Йода сохранял статус кво. Он не хотел перемен. Не реагировал на изменяющуюся вокруг него жизнь. Он просто хранил, делая все, чтобы привычный ритм жизни Ордена не менялся, чтобы он оставался неизменным, как сто, двести, пятьсот лет назад, не желая замечать, что мелкие уступки, на которые иногда приходилось идти во внешней политике Ордена, постепенно складываются в пугающую систему, которая уверенно тянула джедаев ко дну.

А эта система существовала, совсем не являясь плодом бурной фантазии Яна.

Он прекрасно понимал, что одна голова — хорошо, а целый консилиум — еще лучше. Он даже поделился своими мыслями с мастером и тогда еще живым Анскеттом. Результатом стала прорва документации, отданной на растерзание Отделу Аналитики графа Серенно.

Папенька Яна весьма серьезно отнесся к просьбе сына, лично поговорил со своими спецами, которым регулярно платил совершенно неприличные суммы, чтобы гарантировать их работу на него, а не на кого-то другого. Результатом длительного анализа стал вердикт: действительно, имеется внешнее воздействие. Подкрепленное внутренним... И вот это было страшнее всего.

Если с внешним еще было ясно — политиканы Сената и прочие твари, то внутреннее... Предположить можно все: от естественно назревающего бунта до спящих агентов влияния. Учитывая, что в этой вселенной существовали техники Силы, способные буквально переписать сознание: вспомним Ревана и остальных, не столь известных "счастливчиков", а также технологии, делающие то же самое — привет, работорговцы, — то становилось неуютно.

Особенно неуютно стало, когда до Яна дошла одна мысль — Анскетт начал чахнуть вскоре после ознакомления с результатами этих исследований и проведения некоторых реформ.

Возможно, это и было совпадением, но Ян с Теймом, которому он рассказал о выводах своей паранойи, предпочли перестраховаться и принять как данность возможный факт покушения — успешного — на Анскетта.

Они предпочитали быть живыми параноиками, чем мертвыми идеалистами.

Результатом долгого и бурного обсуждения между ними и Ивеном стал намеченный курс, основанный на плане покойного Анскетта. Именно поэтому Тейм не слишком обращал внимание на слухи, курсирующие по Храму, о неожиданной смене его падаваном мастера. Церулиан был занят.

Он прошел испытания на звание магистра, еще раз подтвердил свое мастерство и теперь уверенно проходил подготовку, чтобы занять причитающееся ему кресло в Совете Первого Знания, которое автоматически гарантировало и долговременное членство в Высшем Совете. Последнее было особенно актуально в свете того, что вот-вот должен был уйти в отставку Тор Дифьюзал, предчувствующий свою скорую смерть.

Тор был одним из немногих друзей Анскетта, прекрасно знал и очень уважал сефи-полукровку, перенеся это отношение и на его падавана. Членство Тейма в Советах было гарантировано, что чрезвычайно радовало Дуку. Да, можно назвать это непотизмом, так что? В настоящее время восемьдесят процентов мест стали практически наследуемыми, переходя от мастера к падавану или хотя бы внутри одной Родословной.

Поэтому, хамя в присутствии целой толпы Йоде, Дуку действовал обдуманно, а не под влиянием чувств, хотя и их не стоило отрицать. Пусть гранд-магистр отвлечется на строптивого падавана, концентрируясь на том, чтобы вправить ему мозги в нужную сторону. А Тейм в это время уверенно сядет в бордовое кресло советника — как раз сейчас, пока Йода читает лекцию, Тор знакомит своих соратников по Совету со своей волей, представляя преемника в теплой и дружественной домашней обстановке.

К воле покойников — а Тор уже почти стал таковым, жить ему оставалось максимум пару месяцев — в Ордене относились серьезно, Церулиан давно уже считался "своим", находясь на хорошем счету, что подтверждал допуск в Золотое и Черное хранилища голокронов. В любое время.

Перед Теймом не осталось закрытых дверей, препятствующих стремлению к знаниям, так что кореллианец зарылся в упрятанные богатства, черпая оттуда даже не ложкой или половником, а ведрами, успевая и падавана гонять, и кресло советника греть, и налаживать отношения со всеми ключевыми фигурами.

Даже если Йода и захочет помешать Тейму занять место в Совете, то у гранд-магистра ничего не выйдет. Здесь не поможет даже его право вето и воистину мудрое мнение.

Конечно, никто не отрицает, что Йода сможет отыграться потом, но это будет потом. Не сейчас.

Сейчас гранд-магистр задумчиво разглядывал так неожиданно ткнувшего его в самолюбие Яна, явно обдумывая, как будет насиловать его мозг уже завтра, во время очередного семейного обеда, но Ян был готов пойти на такие жертвы, ведь главного он добился.

Он совершил в глазах свидетелей ни много ни мало — подвиг.

Эпическое свершение.

Ян Дуку, старший падаван, почти рыцарь, уверенно указал Йоде, гранд-магистру Ордена, на ошибку и недостаточность знаний. И Йода промолчал, а молчание, как всем известно, это знак согласия.

И Сила Яна не покарала, разразившись молниями, как минимум, и Йода не прибил его своей палкой, которой обожал лупить по голеням зазевавшихся, и толпа не растерзала нечестивца, поддавшись праведному гневу.

И самое интересное, вот сейчас, именно в этот момент, до Яна дошло, почему Йода называл его своим падаваном. И от этого осознания по спине восемнадцатилетнего юноши тек пот.

Гранд-магистр был Консулом.

Очень сильным. Очень знающим. Очень умелым.

Йода прозревал грядущее — и почти не делился увиденным с окружающими, обожая напускать туману. А еще он выбирал пути, устраивающие лично его, и уверенно толкал всех остальных в нужную сторону.

Гранд-магистр мог назвать его своим падаваном только в одном случае: если Ян действительно стал таковым. И произойти это могло опять-таки только в одном случае: если Тейм погиб, а Дуку будет завершать свои испытания под руководством Йоды.

Ян сжал кулаки в широких рукавах мантии, радуясь, что научился держать лицо и контролировать свою Силу. Наружу ничего не просочилось, и это хорошо. Однако, теперь Тейм из Храма будет выходить только в сопровождении телохранителей, есть станет проверенную пищу, и ни по каким раскопкам и руинам Ян своего мастера лазить не пустит.

Береженого и Сила бережет, а раз Йода так опрометчиво предупредил их о возможном будущем, то Ян сделает все, чтобы оно не наступило.

Как можно дольше.

В кармане завибрировал комм, заставив удовлетворенно сложить руки на груди. Сигнал означал, что дело на мази, и Тейм одобрен Советом. Значит, уже через час будет собрание, на котором Церулиан официально примет должность. Следовательно, стоит сходить в магазин, где продается любимое шерри мастера. Ну и еще подарков прикупить — пусть Тейм проставится. Ничего криминального, только дорогие сладости, элитный чай и отменная выпивка с закуской.

На чаепития к Анскетту попасть было тяжелее, чем к какому-нибудь королю, счастливчики годами лелеяли воспоминания, а Тейм, его падаван, должен был воспринять от своего учителя самое лучшее.

Так что пора возрождать традицию.

А с возможной местью Йоды Ян разберется.

* * *

Йода задумчиво оперся на палку из корня дерева гимер, положив на оголовье когтистые руки. Сегодня Ян неприятно его поразил. Стареет он, что ли?

Видимо, расслабился за эти годы, забыл уже, скольких трудов стоило поначалу забрать его в Храм, а потом удержать. Ян и посейчас себе на уме и расстраиваться из-за того, что не прошел испытания, не будет. Граф Серенно так и не убрал сына-джедая из Наследников, невзирая на наличие еще одного потомка, данного факта не скрывал, и это Йоде совершенно не нравилось.

Если что, то прижать Яна нечем — плюнет на титулы и статус и рванет на родную планету, где его ждут с распростертыми объятиями. Стоит признать, что тут Йода сам виноват. Не стоило трепать языком. Не уследил.

Но что сделать? Слишком важен Ян для будущего и для Ордена. Он должен быть стойким в Свете, должен быть готов противостоять соблазнам Тьмы, а не потакать им — нельзя допустить, чтобы ослепительно-белый кристалл Силы его естества стал черным. Нельзя, чтобы клинок Дуку налился рубином Тьмы... А Йода видел уже проблески такого будущего.

Он же хочет самого лучшего для Ордена и всех его членов!

И сделает все для того, чтобы джедаи оставались в Свете.

Глава 7

В том, что все, что происходит — происходит к лучшему, а также вовремя, Ян убедился уже через четыре месяца. Тейм только-только умостился в кресле члена Совета, только-только нагрел его седалищем, как на него совершили покушение.

Обставлено все было красиво.

Тейм неспешно шел по улице, намереваясь как следует проинспектировать чайную лавку на предмет новых поступлений — проще говоря, порыться всласть в ароматных пакетах, перенюхать все банки, попробовать самые понравившиеся образцы, почесав языки с владельцем, знающим джедая без малого тридцать лет — очень, очень важное времяпрепровождение, обычно затягивающееся на пару часов.

Спешить свежеиспеченному магистру было некуда: впервые за несколько месяцев у него образовался самый натуральный выходной. Не требовалось участвовать в заседаниях, не было срочной миссии, никто не нуждался в его личном внимании. Можно было посвятить весь день только себе: падаван тоже умотал неизвестно куда — вообще-то к любовнице, — но Тейм деликатно и понимающе отворачивался в сторону, хотя знал и кто, и как зовут, и даже адрес.

Он поздоровался с другом, первый раз прошелся вдоль стеллажей, с наслаждением впитывая доносящиеся отовсюду ароматы, почти определился с тем, какой образец будет пробовать первым, когда прекрасный выходной едва не превратился в последний выходной в его жизни.

Внутрь ворвалась пятерка каких-то мужиков, сходу принявшись палить, выкрикивая мутные претензии и требования.

Почти сразу же рухнул с криком владелец лавки, хрипя и кашляя. Тейм выхватил сейбер, отбивая первые выстрелы, вот только оборванцы стреляли слишком уж слаженно, метко и часто. Церулиана спасла скорость реакции и то, что он стоял за стойкой, а не перед ней. Джедай просто рухнул на пол, с ужасом вспоминая, как когда-то за ним гнались наемные убийцы, едва не сделав трофеем, а еще через пару секунд раздалось басовитое гудение, крики, и буквально после двух ударов сердца наступила тишина, нарушаемая только стонами еще живого владельца заведения.

Тейм вынырнул из-за стойки, оглядывая сюрреалистическую картину: нападавшие валялись на полу — с выпученными от ужаса и боли глазами, отрубленными руками и ногами, с кляпами во ртах, а два средних лет человека деловито собирали все отрубленное в пакеты, готовясь грузить в подогнанный прямо к входу спидер с эмблемой срочной курьерской доставки, еще один контролировал процесс, зорко оглядывая улицу.

Церулиан выдохнул, оседая на стул.

Свои. Тени.

Тени устранили беспорядок, натравили на следы крови робота-уборщика, оказали неотложную помощь другу Тейма и исчезли вместе со спидером и нападавшими.

Церулиан посидел, приходя в себя — ну не боец он, что делать — и принялся приводить в порядок Лакусса: выстрел в плечо был болезненным, но не опасным, к счастью. Исцелять магистр умел только в теории, но ради друга готов был и попрактиковаться: хуже точно не будет.

Сняв боль и слегка усилив естественную регенерацию организма — предел его умений — Церулиан откланялся, получив на память пакетик с каким-то редким сортом чая в качестве благодарности за спасение жизни — Лакусс был абсолютно уверен, что только благодаря Тейму, покаравшему гадов, еще дышит. Кореллианец такую убежденность развеивать не стал, подарок взял и направился в Храм в компании уже ждавшего его Тени, припарковавшего ситибайк возле двери лавки.

Взлетая, Тейм успел увидеть, как опускаются специальные роллеты — Лакусс закрыл лавку от греха подальше, — принимаясь размышлять над произошедшим. В то, что это было не просто банальное ограбление, почему-то верилось сразу.

Через двадцать минут кореллианец уже шел катакомбами в принадлежащую Совету Первого знания башню и совсем не удивился, найдя в одной из допросных мрачного падавана, разглядывающего еще живой обрубок человека, лежащий на прозекторском столе.

Допрос прошел быстро и продуктивно. Бандюганы были свято уверены в том, что Лакусс не платит дань новым хозяевам квартала и его требуется проучить. Так, чтобы все впечатлились. Наличие джедая в лавке их абсолютно не смутило, лишь подогрело злость.

Дуку, слушающий лившиеся потоками — благодаря особой химии — откровения, только хмыкнул.

Для мелкой шушеры недобитки слишком метко стреляли. Кроме того, с джедаями предпочитали не связываться, особенно здесь, на Корусанте.

Храмовые стражи бдили, время от времени усиливая полицию и гражданскую оборону, кроме того, возвращающиеся с длительных миссий рыцари и мастера бывали зачастую резки в суждениях и реакциях; а еще были любопытные и лезущие во все щели падаваны, а также магистры и мастера со строго определенным взглядом на место джедаев в пищевой цепочке.

Здесь обитатели Храма были практически всесильны, обладая немыслимыми для обывателей привилегиями, это во Внешнем кольце с ними не церемонились.

Поэтому наглость мелких бандитов вызвала закономерные подозрения: вместо того, чтобы удрать при виде джедая, они, наоборот, начали палить еще исступленнее.

К сожалению, невзирая на накачку химией и усилия мастера ментальных дисциплин, от которых закоротившие мозги нападавших потекли через уши, ничего больше узнать не удалось. Однако на взгляд Дуку, да и остальных, это тоже было подозрительно, поэтому охрану оставили, что встретило у Яна самое глубокое одобрение, хотя обычно такое не практиковали: джедаи, если честно, являлись сторонниками теории отбора.

В принципе, Ян и сам был сторонником старины Дарвина, здесь неизвестного, что не мешало ему увеличивать шансы на выживание всеми средствами.

Глава Совета Первого знания, согласившийся на беспрецедентное предоставление прикрытия получил эксклюзивный ящик редкого вина с родины Яна, чему обрадовался, а также предложение называть графа по имени — роскошь, доступная только членам семьи, и понимание, что оказал услугу наследнику влиятельного рода. Как там сложатся дела в Ордене — это еще неизвестно, а вот то, что Ян Дуку, наследник и вполне вероятный граф эту самую услугу никогда не забудет — и так понятно. А связи важны в любом обществе.

Теней, что так удачно присмотрели за его мастером, Ян тоже премировал — и щедрой суммой денег, и предоставлением очень интересной информации, недоступной простым смертным, и редкими материалами, которые могли сильно облегчить Теням жизнь в миссиях. Да и опять-таки знание о том, что падаван члена Совета знает, кому обязан тем, что не остался сиротой... Опять-таки, связи решали.

Что бы там не говорили, и не думали простые обитатели Храма, а членство в Советах в большинстве случаев наследовалось. От мастера к падавану или гранд-падавану; среди друзей — по просьбе умирающих или отходящих от дел; по протекции. Крайне редко туда попадали за заслуги.

И крутящиеся возле высших сановников Ордена отлично понимали все это.

Дуку одним своим положением падавана члена Совета практически обеспечил себе будущее звание магистра. А ведь Тейм тоже был падаваном члена Совета. И Анскетт. Про Йоду и говорить как-то было стыдно в этом контексте.

Поэтому Ян не стеснялся использовать имеющиеся на руках козыри, защищая жизнь Тейма, ставшего ему хорошим другом, практически отцом и членом семьи.

Ну а то, что кореллианец теперь редко куда выбирался за пределы планеты — так все понятно, членство в Советах требует времени и внимания. Впрочем, Тейм не страдал, продолжая закапываться в хранилища и архивы.

А Ян вышел на финишную прямую — все в голос пророчили ему раннее рыцарство, полгода-год, и ему отрежут косу.

Йода, так неожиданно для самого себя получивший прилюдный отлуп, притих, затаился, и принялся муштровать Яна с удвоенной энергией, хотя и продолжал недоумевать по поводу Макаши.

Дуэльное искусство, форма, придуманная когда-то именно для противостояния одного Одаренного с сейбером в руках другому такому же обладателю меча, считалась устаревшей. В подавляющем большинстве джедаи выбирали для себя Соресу, Ниман или Атару — в зависимости от темперамента и особенностей физиологии.

Ян же, выбрав эту форму, ни разу не пожалел о своем решении.

Имеющий хорошую наследственность, подкрепленную отличным питанием и здоровым образом жизни, он вырос высоченным, почти два метра роста — не хватило до заветной планки двух сантиметров, перещеголяв своего отца, тоже не самого низкого представителя человеческого вида. При этом он не был тощим астеником — годы физических нагрузок нарастили на мощный костяк рабочую мускулатуру. Ян еще даже не набрал полностью оптимальную для его роста массу, а уже производил весьма внушительное впечатление, невзирая на юный возраст.

Длинные руки и ноги, широкие плечи — он был идеалом мечника, что и доказывал каждый день самому себе и окружающим в тренировочных залах. А Макаши превращало его просто в неприступную крепость.

Ян не носился по залу, напирая танком, как практики Джем Со и Нимана. Не укоренялся на месте, как мастера Соресу. Не показывал чудеса акробатики приверженцев Атару.

В бою Дуку становился тем, кем был — представителем древнего, проводящего постоянную селенционную работу рода. Он практически не двигался на месте, переступая словно в границах невидимого квадрата, работая кистями рук — почти неуловимо меняя положение в пространстве. Клинок не описывал вензеля и дуги вокруг тела, а рисовал короткие, смертельные штрихи: в первую очередь Макаши была экономной и эффективной, направленной на то, чтобы одним-двумя движениями нанести противнику максимальный урон — искалечить, отрубив все, до чего можно достать, нанести травму, убить. Сейбер с полностью рабочей поверхностью диктовал свои особенности, поэтому колющие удары были редки.

Для Макаши требовались точность глазомера, скорость реакции, идеальное владение своим телом, и выносливость. А также терпение. И аналитический склад ума.

Ян обладал всем вышеперечисленным, а еще не хотел быть посмешищем, или совершать лишние телодвижения. К тому же, рассусоливать и "играть с едой" не позволяло чувство собственного достоинства, привитое воспитанием отца, а также здравый смысл: врагов надо давить быстро. Чтобы не удрали, не позвали на помощь, не испортили настроение, и не отнимали драгоценное время, которое можно потратить на гораздо более интересные вещи, и нервы, которые, как всем известно, восстанавливаются крайне медленно.

Макаши подходило идеально: чик-чик — и готово.

Он даже почти поделился своей жизненной философией с гранд-магистром, но вовремя прикусил язык, отговорившись стремлением к совершенству, на что Йода только нахмурился сильнее. И принялся усиленно таскать Яна по делам Ордена в Сенат, представляя сенаторам и канцлеру.

Своим личным падаваном он Яна больше не называл, но лучше не стало. Политики как-то чересчур быстро привыкли к мысли о том, что рядом с гранд-магистром всегда находится высоченный юноша с падаванской косичкой. В иерархию Ордена сенаторы не лезли, разбираться в нюансах тоже не спешили, и Ян опять поймал себя на мысли, что его воспринимают как ближайшее к Йоде существо.

Это было бы смешно, если бы не было так страшно: Тейм полетел на Лотал, и опять подвергся опасности. Если первый раз можно было списать на случайность, то второй стал совпадением, и теперь Ян с содроганием ждал осуществления закономерности.

То, что за происходящим стоит не Йода, это и так было понятно: не с его жизненным опытом страдать таким идиотизмом. А вот то, что старец предвидел такое развитие событий и пустил на самотек — вот это уже требовало пояснений.

Когда Церуллиана отравили на званом обеде, едва успев откачать, терпение Дуку лопнуло. Он придавил как всегда пригласившего их на семейный обед Йоду тяжелым взглядом, молча, ничего не говоря. И никак не реагируя на попытки гранд-магистра завязать разговор.

Церуллиан уныло жевал капусту, макая ее в почти безвкусный соус — желудок после отравления никак не приходил в норму, Ян мрачно молчал. Йода повздыхал, шевеля ушами, некоторое время радовал пережидающих повинность гостей своим монологом, но в конце концов тоже замолчал.

Через три месяца такая тактика принесла свои плоды: Йода сгорбился, опираясь на клюку, после встал, и занялся завариванием чая, окончательно придавая обеду неофициальный статус.

— Чего хочешь ты, Ян? — проскрипел гранд-магистр, разливая густой янтарный настой по небольшим грубым пиалам.

— Вы не будете называть меня своим падаваном официально, — тихий низкий голос юноши был наполнен не угрозами, а сплошными констатациями фактов. — Но я не буду запрещать окружающим так думать.

— И? — наклонил ушастую голову Йода.

— Достаточно ли этого будет, чтобы отвести угрозу от мастера?

Йода вздохнул, покосившись на некультурно грызущего карамельные орехи Тейма, делающего вид, что происходящее его не касается.

— Не видел подробностей я... — с сожалением опустил глаза старец.

— Значит, шанс имеется, — уверенно сжал кулаки Ян.

— В движении будущее... — сел на любимого конька гранд-магистр. Ян пренебрежительно фыркнул.

— Что совой об пень, что пнем об сову. Смирение — это готовность быть с миром в гармонии, а не опускание лапок перед неизбежным роком. Потешу ваше самолюбие, гроссмейстер.

— Дерзкий ты, — укорил его Йода, судя по прищуренным глазам, бешено обдумывающий и анализирующий неожиданное предложение. — Грубый.

— Зато и ездить на себе не позволяю, — скупо улыбнулся Ян, приобретя на миг довольно пугающий вид. — Так что? Два раза предлагать не буду.

— Согласен я, — с достоинством кивнул Йода. — Падаван.

* * *

Через неделю Дуку снова неторопливо шагал по мраморным полам Сената рядом с постукивающим клюкой гранд-магистром.

Они здоровались, Ян кивал знакомым, продвигаясь к кабинету канцлера. Лопатки чесались от взглядов, но чьих?

— Идем, падаван, — махнул лапкой Йода.

— Мастер.

Мир на миг замер, словно кто-то остановил мгновение. Взгляд стал интенсивнее, исчезая.

Дверь в канцлерский кабинет закрылась, отрезая их от галактики.

Глава 8

— Мастер, — глубокое почтение разливалось вокруг низко поклонившегося Яна, затапливая зал Совета. — Благодарю вас за то, что передали мне толику своей мудрости.

Юноша протянул руки, держа на раскрытых ладонях отрезанную падаванскую косу — длинную, унизанную разноцветными бусинами, отмечающими достижения и значимые вехи на пути становления джедая. Тейм гордо улыбнулся, принимая дар, отданный от чистого сердца. Рядом еле слышно вздохнул Йода, Ян тут же повернулся к нему. Теперь почтение проявилось на лице — падаван, только что ставший рыцарем, снова поклонился.

— Мастер Йода, — глубокий голос прирожденного оратора был ровным, но это спокойствие никого не обмануло. — Благодарю и вас за настойчивость в подталкивании меня на правильную для джедая дорогу.

Ян снова поклонился, Йода поджал губы. За спиной кто-то сдавленно хмыкнул, в глазах Тейма мелькнули злорадство и триумф. Члены Совета, ставшие свидетелями на церемонии посвящения в рыцари, многозначительно промолчали. Все всё прекрасно понимали: и Йода, и Тейм, и Дуку, и советники.

Поклон и слова были почтительными, даже очень, но вот смысл... Сплошные нюансы.

Йода стоически промолчал. Сказать древнему магистру было нечего.

Год так называемого падаванства Яна под чутким руководством Йоды обернулся для последнего сущей нервотрепкой. Сейчас, если честно, бессменный руководитель Ордена вздыхал с облегчением: кошмар, исполнения которого он так настойчиво добивался, закончился, а сам Йода чувствовал радость, усталость и растерянность. Последнее касалось всей этой ситуации.

Нет, Ян вел себя безупречно. Тейм год просидел в Храме, и парень выходил за его пределы только в компании Йоды, которого почтительно называл мастером, не мешая всем слишком настырно лезущим в его личную жизнь нахалам думать странное.

Он никогда не подтверждал, но и не опровергал крепнущие слухи о том, что Йода стал его мастером, при этом судьбой Тейма никто не интересовался, кореллианец словно ушел в прошлое, покрывшись пеплом забвения.

С одной стороны, Ян был доволен: покушения на его мастера прекратились. С другой — ситуация бесила до крайности: нечего Йоде пожинать плоды, выращенные чужими руками. И пусть гранд-магистр прямо и лично ничего не сделал, то, что он попустительствовал угрозе, не вмешался, не предупредил — оговорка не в счет, тут Йода просто лопухнулся — вот это было непростительно.

Свое мнение Ян донес одной хлесткой фразой, сказанной как-то прямо на заседании Совета Первого знания. Дуку находился там, как и положено падавану члена Совета: стоял слева позади кресла Тейма, слушая пространные рассуждения вызванного на ковер рыцаря, которого упрекали в том, что он полез искать сокровища знаний не там, где положено. Мастера порицали, мягко, но неотвратимо давя провинившегося, рыцарь удивительно храбро — учитывая ситуацию — отбрехивался, Тейм, перед этим полночи ругавшийся с хранителем ситхского голокрона, зажимающего крайне нужную информацию, иронично похмыкивал, Йода, за каким-то чертом припершийся к Церулиану, тоже высказал свое веское "фи".

Ян, не сдержавшись, закатил глаза — эту пространную речь он мог пересказать слово в слово даже ночью, во сне. Глава Совета поднял бровь, покосился на Йоду...

— А вы что скажете, падаван Дуку?

Резко наступила тишина, все с интересом принялись ждать скандала. Ян не подвел: глядя прямо в глаза Йоде, парень веско, словно гвозди в гроб загоняя, высказал свое мнение.

— Говорят, лучше всего учиться у врагов — они будут безжалостны в своих суждениях, не станут врать и укажут на недостатки, не щадя твоей гордости.

Тейм зааплодировал.

— Браво! Какое глубокое суждение! С каждым днем ты радуешь меня все больше, падаван.

— Благодарю. Мастер.

Йода что-то скрипнул, но мудро решил промолчать, правда, потом отыгрался как следует: трехчасовая лекция кого угодно доконает. Но теперь этот кошмар закончился, и Ян предвкушал свободу. Ну, с оговорками, разумеется.

Вообще-то молодые рыцари получали пять лет на то, чтобы полностью оторваться от мантии своего мастера и встать на ноги, обретя собственные суждения. Разумеется, одобренные неписанными правилами поведения добропорядочного члена Ордена Джедаев.

Яну до добропорядочности было далековато даже по его скромному мнению: уж слишком сыном своего отца он вырос, хотя и видел графа Серенно по большим праздникам, а уж личных встреч и вовсе было маловато. Однако наследственность пальцем не сотрешь, тем более такую мощную и тщательно культивируемую, так что за свое будущее Ян был совершенно спокоен: здоровье — стальное; психика — неубиваемая — особенно после "огранки" Йодой; знания — обширные; связи — разветвленные; даже опыт имеется, пусть и не по всему изученному.

Но тут Ян не спешил — то, чему его научили хранители ситхских голокронов, претворять в жизнь не хотелось.

Потому что был у него недостаток, грозящий направить жизнь в не ту сторону, если не держать его под контролем.

Стремление к совершенству.

А если посмотреть глубже и назвать все обыденнее — гордыня.

Яну было душно во все больше и больше усредняемом болоте Храма. Он не хотел быть одним из многих, он желал быть лучшим. И, естественно, занять свое место на вершине.

Невзирая на так и сохраняемый статус Наследника, бросать все и лететь на родину Ян не спешил: Ивен все так же крепко держал вожжи в твердых руках, муштруя младшего сына. Характерами Ян и Ивен были похожи до ужаса, от конфронтаций, как критично признавал в глубине души набравшийся знаний в психологии парень, их спасали разные сферы интересов и расстояние.

Как ни крути, но годы жизни в Храме сделали свое черное дело. Пусть Ян не стал идеалистом — хвала Силе и усилиям Ивена с психологами! — быть джедаем ему нравилось.

Члены Ордена являлись даже не обществом или организацией, а самым настоящим отдельным видом разумных. Даже те, кто уходил из Ордена, наплевав на все, все равно не могли вытравить из себя намертво вбитые в подкорку привычки. В том числе и те, кто переходил к идеологическим противникам.

Джедаи находились на особом счету, они имели массу привилегий, о которых обычные обитатели галактики могли только мечтать, но и спрос с них был особый.

А еще быть джедаем было не только почетно, но и опасно.

Обычно эту простую истину юные джедаи постигали на собственных шкурах, принимая участие в миссиях со своими мастерами. Республика являлась совершенно не мирным местом, по которому скачут радужные пони и порхают бабочки.

Джедая запросто могли убить: политика — грязное дело. Искалечить. Попытаться похитить для получения выкупа — находились и такие идиоты — или продать в рабство. Орден, конечно, не оставлял своих членов совсем без поддержки, но пока она куда-то доберется, труп успеет остыть, а то и разложиться, а на шантаж джедаи не реагировали. Для них не стоял вопрос — жизнь одного против многих, Орден не вел переговоров с террористами и похитителями, если это касалось их самих.

Идя на миссию, джедай должен был быть готов к тому, что простые переговоры, на которые его пригласили наблюдателем, вполне могут перерасти в полномасштабную войну, и рассчитывать приходилось только на себя, ведь связаться с Храмом зачастую бывало либо невозможно, либо смертельно опасно.

Ян все это понимал и знал, недаром столько мотался с Теймом по удаленным уголкам галактики, в последние годы все больше работая телохранителем для не в меру азартного кореллианца, готового лезть хоть к ситху на рога за разными древностями и интересностями.

Были у них, конечно, и дипломатические миссии, но мало, кроме последнего года, когда Йода решил оторваться за все предыдущие, таская Яна в Сенат, и даже пару раз вылетая на крайне сложные переговоры.

Яну работать с сенаторами не нравилось. Будь его воля, он бы запросто устроил этим гадам орбитальную бомбардировку, как в нежно любимых мемуарах Малака, или уничтожил лично, навестив с сейбером в руке — по примеру Тенебри.

Сладкие мечты, за которые Яну не было стыдно ни капли. И которые так и будут оставаться мечтами: невзирая на все свое отвращение, парень прекрасно понимал, что без этих кровососущих отродий никуда. У них были влияние, деньги и связи — все то, без чего в отстойнике политики и шагу не сделать, просто надо с самого начала правильно себя позиционировать, чтоб не превратиться в пешку.

В этом смысле стартовые условия у Яна были великолепные: происхождение, обучение в Храме, слава последнего падавана гранд-магистра Ордена, хотя вот это не радовало. Но Ян молчал — с тех пор как канцлер, слишком широко улыбаясь, поздравил его лично с обретением мастера, он буквально чувствовал чужой интерес, крюками впивающийся в кожу.

За ним следили. Постоянно. Без перерыва. И Ян не мог вычислить кто.

Слежка велась на чрезвычайно высоком профессиональном уровне. Ян ощущал себя звездой в свете софитов: кругом поклонники, а скрыться некуда.

Что еще хуже, Йода начал мстить.

Гадил гранд-магистр тонко и со вкусом, так, что не подкопаешься.

Практически сразу же после церемонии посвящения в рыцари Яну пришлось лететь на переговоры, в качестве третейского судьи. Никаких тебе мелких миссий, лишь постепенно становящихся все серьезнее, никакого привыкания к изменившемуся статусу.

Первая же миссия, спущенная прямо из кабинета канцлера, показала, что дела Яна плохи. Миссия оказалась крайне тяжелой: переговоры о прекращении огня, на которые, скрипя зубами, пошли противоборствующие стороны, так как планете грозил полный коллапс экономики, переросли в побоище через полтора часа после начала.

Яна спасли навыки мечника и то, что он не колебался, прорубая себе путь на свободу. Свежеиспеченный рыцарь прошелся сквозь сцепившихся в схватке потерявших все свои стремления к мирному урегулированию конфликта экзотов, не обращая внимания, кого он, собственно, рубит. Конечно, лишних жертв Ян избегал, но и доводить это до идиотизма не спешил.

Озверевшие аборигены, похожие на синекожих людей с костяными гребнями на головах, объединились, попытавшись задавить его числом. Не вышло. Ян недаром подыхал на тренировках у Йоды, выкладываясь на полную. Синий клинок отбивал выстрелы, отсекал головы и наносил раны, несовместимые с жизнью: привычку многих дипломатов рубить руки или ноги нападавшим в надежде, что остальные образумятся, Ян считал глупой, недальновидной и опасной.

Враг хорош только в одном состоянии — мертвом. Искалеченный, но оставленный в живых, он является угрозой, которая неизвестно когда воплотится. Йода, да и подавляющее большинство джедаев, такую радикальную философию не одобряли, но Дуку плевать было на их мнение с башни Совета Первого знания.

Он не собирался оставлять за спиной угрозу.

Резня, продлившаяся пять минут и десять секунд, произвела на оставшихся в живых невероятное впечатление, а стоящий среди куч тел невозмутимый юноша, чистенький, даже не вспотевший — еще более невероятное. Особенно когда, многозначительно вертя в пальцах изогнутую рукоять сейбера, призвал всех подумать и решить проблему миром. Самим. А иначе он решит по своему разумению.

Радикально.

К концу дня мирное соглашение не только составили, но и подписали, ратифицировали, облепили печатями, опубликовали... В общем, делали всё для того, чтобы жители планеты узнали о том, что война прекращена и пора держать курс на мир и процветание.

И всего-то понадобилось улыбнуться, пообещав, что останется погостить на месяц, следить за ходом исполнения документа.

Провожали Яна огромной толпой, искренне рыдая от облегчения, что больше его никогда не увидят, нагрузив кораблик джедая припасами и памятными дарами.

Ян только похмыкал про себя, поклонился, запахнул плащ и улетел, пообещав вернуться — если что — нехорошо косящимся друг на друга вчерашним врагам.

Так как задание было выполнено в кратчайшие сроки, Ян решил навестить родню, благо лететь не слишком далеко, вот только так весело начавшаяся самостоятельная жизнь продолжилась не менее весело.

На него напали пираты.

Сущий идиотизм, по мнению обалдевшего от происходящего юноши — корабль, выделенный Орденом, был стареньким и знавал лучшие времена. Не полная развалюха, но и не первый сорт. Однако и эта летающая лоханка кому-то показалась чудесным призом: практически сразу после выхода из гиперпространства корабль подвергся атаке: неожиданно заискрило оборудование, двигатель, натужно взревев, замолчал, а Ян изумленно уставился на берущих его на абордаж агрессоров на корабле крайне непрезентабельного вида.

Кораблик задрожал, когда к нему пристыковались, отщелкнулся специальный аварийный люк, Ян, недовольный задержкой на пути к Серенно, прыгнул вперед, одновременно нанося удар Силой.

Пиратов впечатало в стены, ломая кости и вышибая дух: миндальничать Дуку не собирался. Он еще успел услышать гортанные команды, отдаваемые, видимо, капитаном, а потом говорить стало некому — живых не осталось. Ян прошелся по кораблю смерчем, выискивая пытающихся спрятаться, и убил.

Все-таки есть в политике не вести переговоров с террористами и прочими пиратами что-то хорошее и полезное.

Закончив зачистку, Ян вернулся на свой корабль, осмотрел, попытался реанимировать приборы, но все было бесполезно: он просто превратился в кусок болтающегося в космосе металла. Пожав плечами, Ян собрал вещи и припасы, перетаскал трупы, утрамбовывая, в единственную каюту, отстыковал свой корабль и дал залп из носовых турелей, превращая его в груду обломков. После чего проложил курс на Серенно и занялся уборкой, выковыряв из груды хлама дроида-уборщика — лететь в помойке сын графа не собирался.

Следующие два дня прошли спокойно: Ян отдыхал, медитировал, разбирал доставшиеся от пиратов завалы награбленного, соображая, что выкинуть, что оставить, а что и продать можно.

Прилет на Серенно был несколько омрачен рвением Службы Безопасности, так как корабль давно и прочно числился как пиратский, но эту проблему решили быстро: достаточно было назвать специальный код, и Яну организовали коридор.

Ивен, обзаведшийся седыми висками, но все такой же крепкий, встречал сына лично. Крепко обнял, вглядываясь в лицо, скупо улыбнулся и повел домой — отдыхать и слушать новости.

Ян скользил взглядом по дворцу, его обитателям и улыбался, глядя на поднявшуюся суету. Родных увидеть было приятно. Поведать о своих подвигах — тем более.

А озадачить аналитиков отца подкинутой загадкой — вообще замечательно.

Впрочем, на Серенно было хорошо, но Ян не собирался задерживаться — его ждала целая галактика.

Глава 9

Жизнь молодого рыцаря понеслась по вроде бы накатанной предыдущими поколениями колее, вот только почему-то не пропуская ни одной кочки, ямки или выбоины.

Яна мотало по всей галактике: слава молодого, но явно мудрого и удачливого дипломата росла как на дрожжах, и он понятия не имел, откуда берутся эти дикие слухи. Его превозносили так, словно Ян был истинной панацеей, которую можно прилепить на конфликт самой запущенной стадии гниения, и все проблемы сами собой рассосутся. Сенаторы, глядя масляными глазками и умильно улыбаясь, хором пели осанну его непревзойденным навыкам и чудесному терпеливому характеру, на что молодой рыцарь только изумленно поднимал бровь, восхваляли Последнего Падавана Гранд-магистра Йоды — именно так, с большой буквы, из-за чего Дуку едва не бросался, как обозленный маластарский тигр, на окружающих, и требовали, требовали, требовали только его на переговорах.

Казалось бы, есть чем гордиться: катайся себе первым классом по гиперпутям и горя не знай, посещая банкеты в свою честь, вот только, кроме плюшек, на Яна сыпались и шишки в неограниченных количествах.

Создавалось полное впечатление, что галактика решила проверить молодого рыцаря на прочность: то пираты нападут с печальным для себя результатом; то корабль вынырнет из подпространства не там, где надо; то недовольные методами убеждения разумные после переговоров пойдут на него войной. То еще что.

За два года рыцарства Ян столкнулся с таким количеством неприятностей, с каким большинство джедаев не встречается и за всю свою жизнь.

Йода лишь неопределенно хмыкал и проваливался в очень глубокую медитацию при подлете Яна к Храму. Тейм довольно потирал руки — Дуку своего мастера не забывал, обязательно привозил в подарок все новые и новые сорта чая, а также пополнял оружием всевозможных аборигенов, пытавшихся испытывать его на живучесть, коллекцию, собираемую мастером Карнишем. Джокаста встречала с датападом наперевес, готовясь вытягивать из возвратившегося с очередной миссии друга подробности для архивов. Совет Первого знания многозначительно переглядывался, слушая отчеты.

А сам Ян терпеливо сужал круги, очень медленно, но верно подбираясь к убийцам Анскетта.

Привычная рутина, затягивающая в свои четкие и прочные сети, в последние несколько месяцев начавшая разбавляться странными поползновениями Йоды в его сторону.

Поначалу Ян даже не сообразил, о чем гранд-магистр вообще говорит. Многозначительно этак, намеками. Потом посидел, подумал, сопоставил намеки и места, в которых они делались...

Вскрывшаяся подоплека происходящего возмутила до глубины души: мало того, что его "свободный полет" направляли совсем не в те стороны, в которые хотелось, так старый зеленый хрыч решил, что этого мало, и принялся навязывать Яну падавана.

А это было именно навязывание, причем выглядящее весьма подозрительно: Ян сам лишь недавно лишился косы. Опыта необходимого у него не было — он только-только встал на ноги, метафорически выражаясь. Конечно, опыт он сейчас нарабатывает с бешеной скоростью, вот только условия подкачали — сплошные экстремальные развлечения не для слабонервных. Куда ему еще взваливать на себя ребенка?!

А Йода потихоньку пинал его в сторону совершенно определенного ребенка — десятилетнего Квай-Гона Джинна, если Ян не ошибся с личностью кандидата в падаваны.

Каждый раз, как молодой рыцарь возвращался теперь в Храм, гранд-магистр обязательно за привычным семейным обедом заводил длинные многозначительные речи о том, что долг истинного джедая состоит не только в поддержании мира в галактике, но и в передаче знаний следующему поколению. О том, как важна передача опыта. Как прекрасна стезя учителя. Сколько радости приносит процесс обучения.

И как важно не пройти мимо выбранного тебе Силой падавана.

Ян прикусывал язык, сглатывая копящийся на кончике яд, так и пытающийся прорваться между сурово сжимаемых губ. Ему дико хотелось уточнить, а Сила ли выбрала для него падавана лично, или гранд-магистр ей немного подсобил, подслеповатой, направив в нужную сторону всевидящий взор, но он молчал, и речи Йоды с каждым разом становились все вдохновеннее и вдохновеннее.

В конце концов Яна разобрало простое человеческое любопытство — что ж за уникума ему так упорно подсовывают уже почти год? Он даже кивнул и многозначительно угукнул в ответ на завуалированное пожелание пойти поглядеть на очередной турнир среди юнлингов, и Йода просто расцвел от удовольствия.

После чего Дуку только и оставалось, что пойти к Джокасте, поинтересоваться подробностями.

На первый взгляд увиденное впечатляло: юный посвященный был очень силен в Живой Силе, показывал прекрасный ум, хорошие навыки обращения с мечом и неплохо решал логические загадки. Джинн был сострадателен и готов броситься на помощь любому живому существу — прекрасный кандидат в дипломаты, вот только собранные Джокастой сведения позволяли смотреть глубже.

Более пристальное изучение предмета показало, что далеко не все так радужно, как кажется.

Квай-Гон Джинн был сострадателен и милосерден к живым существам... желательно неразумным. Он был готов спасать, холить и лелеять всех, кто не успел увернуться, часто даже против воли спасаемого, но длился этот период обычно недолго. Мальчишка быстро остывал, переключаясь на следующий объект, бросая предыдущего спасенного на попечение тех, кто не успел увернуться от оказанной ему чести. Он почти никогда не доводил дело до логического конца, и конца края этой веренице спасаемых не было, потому что даже в безопасном Храме Квай умудрялся находить неприятности на свои голову и задницу, пусть мастера ясель и не пороли подопечных.

Казалось бы, решить проблему можно, привив мальчишке терпение и понимание того, что любое дело надо доводить до конца, вот только тут вскрывалась следующая проблема: Джинн был феерически упрям.

Не упорен или целеустремлен, а именно упрям.

Если ему что-то втемяшивалось в голову, Квай был готов отстаивать свою точку зрения до конца, невзирая на то, правильная она или нет, соответствует истине и фактам или нет. Он был уверен в том, что только его мнение верно, и сдвинуть с места упрямца было просто невозможно, даже если это и было в ущерб ему самому.

Особенно Квай любил оправдываться пресловутой Волей Силы.

Да, он был неимоверно силен в Живой Силе, мальчишка жил здесь и сейчас, являясь неплохим тактиком благодаря краткосрочному предвидению, что при соответствующем обучении перерастает в Боевое, вот только в этом же и крылась опасность.

Зашоренность, как ни странно.

Квай не признавал и не понимал Объединяющую Силу, ту, что дает понимание процесса, а не действия, видя часть, он не хотел замечать целое. Плохой стратег, мальчишка уже сейчас, в своем нежном возрасте, не желал признавать способности провидцев, относясь к возможности предвидеть будущее с некоторым пренебрежением и превосходством, свысока поглядывая на постоянно испытывающих сомнения консулов.

Он постоянно твердил о Воле Силы, вот только делал только то, что хотел, а не то, что ему якобы нашептала высшая сущность.

Еще Квай-Гон обожал протестовать. Неважно, против чего, главное — возмутиться. Ян как-то вдруг понял, что из этого упрямца вырастет профессиональный бунтарь с мерзким характером, походя причиняющий окружающим боль, причем даже не специально, а потому, что ему очень тяжело учиться на своих или чужих ошибках.

Да, потенциал у этого любителя природы был превосходный, и при соответствующей дрессуре из него мог выйти неплохой рыцарь, Ян даже задумался над его кандидатурой, но внутри почему-то было чувство, что закончиться все может плохо.

Даже не так.

Что все обязательно закончится плохо.

Ян мог бы взять мальчишку под крыло, но прекрасно понимал: он, со своим тяжелым характером, не лучший вариант в мастера для этого посвященного. Он будет давить, тот будет сопротивляться, идя наперекор... Это будет мучение.

Или все-таки он преувеличивает, и все не так страшно, как кажется?

Сила трепетала, но как-то не слишком уверенно, и почти зациклившийся на Джинне благодаря постоянным увещеваниям Йоды Ян пошел-таки на турнир, наблюдая за троицей друзей, сражающихся между собой: Мика Джиит, Квай-Гон Джинн и Тала.

Все одногодки, все состоят в одном клане, все, вроде, друзья не разлей вода.

* * *

Малышня сражалась между собой, шушукаясь при виде заглянувших на огонек рыцарей и мастеров. Дети пыжились, пытаясь представить себя в лучшем свете, зал полнился надеждой и опасениями провалиться.

Ян стоял, скрестив руки на груди — высоченная фигура, внушающая уважение и трепет одним своим видом, а ведь у него появилась и репутация. Рядом, опираясь на палку, многозначительно похмыкивал Йода, благожелательно оглядывая малявок. Стоящие или потихоньку прохаживающиеся вдоль стен джедаи смотрели, делали выводы, обменивались изредка своими ценным мнениями.

Ян тоже смотрел и чем дальше, тем больше убеждался, что, как ни странно, может выбрать себе падавана, вот только явно не того, кого ему так упорно подсовывали. И не прямо сейчас, а через пару лет.

Но кандидата надо "застолбить" уже сейчас, пока не сперли. Да и еще для одного посвященного он подобрал будущего мастера, как ни странно.

Джинн сражался со своей подругой, Талой. Высокая тонкая нурийка, азартно сверкая полосатыми глазами, с азартом гоняла мальчишку, ничуть не уступая ему ни в силе, ни в росте, ни в скорости. Две будущие каланчи, это прекрасно было заметно.

Йода кивал, время от времени роняя многозначительные замечания, что такому совершенству, как Ян, нужен не менее блестящий падаван и стать им может только самый лучший. Победитель.

Тем временем Джинн, ловко обдурив противницу, уверенно вырвал из ее рук почти свершившуюся победу, самодовольно задирая нос. Победителю похлопали, противники поклонились друг другу.

— Хорош он... — довольно уронил Йода, двигаясь с места и понуждая Яна тоже сделать шаг.

— Действительно, — согласился рыцарь, прикидывая так и этак.

— Упорен он, — продолжил капать на мозги Йода. — Силен. И умен. Хороший рыцарь будет. Мастер.

— Не сомневаюсь, — задумчиво покивал Дуку, еще раз вспоминая озвученные Джокастой факты. Стоит бантовая шкура выделки или нет?

— Прекрасный падаван будет, — палка постукивала по полу, Йода уверенно шагал к шушукающимся и обсуждающим победу Джинна детям. Ян пожевал губами, вспоминая свои ощущения в медитациях и осторожно уроненное в разговоре с Сайфо-Диасом.

На них уставились три пары глаз: пронзительно голубые, золотисто-зеленые полосатые и медово-карие.

— Приветствую победителя, — вежливо наклонил голову Ян, и Джинн аж завибрировал от удовольствия.

— Мастер Йода! Рыцарь Дуку, — хором пропело трио, кланяясь. Ян смотрел на Джинна, с которым завязал разговор, анализировал ощущения и с каждой минутой понимал, что да, создание Уз Силы с этим мальчишкой возможно, и даже очень вероятно, даже слишком, благодаря накачке Йодой, вот только это не тот, кто ему нужен.

Кваю необходим мастер, способный научить его жить не только здесь и сейчас, но и думать на перспективу. Ему требуется тот, кто тоже любит природу во всех ее проявлениях, а не только в тарелке, как Ян, тот, кто будет терпелив, а не суров.

Джинн — не тот падаван, что подойдет Яну Дуку.

Тала...

Тала тоже хороша. Умная, бойкая девчушка, умеющая собирать информацию и систематизировать данные. Она любит тишину, книги и хорошие дуэли. Она сильная, нежная и действительно сострадательная — к людям, а не к животным и растениям.

Нурийка станет прекрасной спутницей на долгие годы обучения, идя рядом с Джокастой Ню — это одного поля ягоды.

А вот сам Ян с удовольствием пообщается с тем, кто действительно похож на его будущего падавана.

— Здравствуй, посвященный Джиит.

Рослый крепкокостный брюнет с бронзовой кожей ослепительно улыбнулся, на его круглых щеках показались ямочки.

Глава 10

Ян сплюнул пахнущую тиной воду и неторопливым, изящным движением руки стряхнул с головы ряску. Под ухом возмущенно квакнуло. Дуку щелчком сбил с плеча нагло надувающую щеки жабу-буйвола, не обращая внимания на ее недовольство, неотрывно глядя на виновника безобразия, смиренно сложившего ручки на груди. Рядом рокочуще рассмеялись.

Ян повернул голову: мастер Тивокка прочесывал когтями гриву, убирая с морды мокрые волосы, ряску, длинные плети водных растений, попутно согнав целый табун мелких жаб, успевших облюбовать его плечи.

— Вот что ты за существо такое, а? — задал риторический вопрос Ян, устало глядя на ковыряющего ножкой землю юнлинга, краем глаза отмечая торчащие из-за узловатого ствола дерева зеленые уши. — Тебя в стан врага надо засылать. К ситхам. Через неделю максимум и тебя выпрут взашей, и сами стройными рядами на Светлую сторону перейдут, прося политического убежища в Храме.

Тивокка снова грохочуще рассмеялся, поднимаясь. С вуки текло, густая длинная шерсть слиплась сосульками. Джинн понуро опустил голову.

— Простите, рыцарь Дуку, мастер Тивокка. Я не хотел. Я нечаянно.

Тивокка фыркнул и, словно здоровенная собака, встряхнулся всем телом. Брызги полетели во все стороны шрапнелью. Ян злорадно оскалился: чистенький Джинн, щеголяющий в кои-то веки белоснежной одежкой посвященного, теперь был весь в пятнышко.

— Теперь я понимаю, о чем вы говорили, Ян, — прорычал на шириивуке Тивокка. — Очень многообещающий юноша.

— Даже слишком, — проворчал Дуку, поднимаясь из пруда, куда он сам и Тивокка свалились, пытаясь избежать несшегося за удирающим тукой Квай-Гона. Туке-то ничего, проскакал по ним, как по деревьям, и удрал, а Ян с Тивоккой брякнулись в гости к жабам, когда виновник переполоха врезался прямо в занятых беседой о высоком джедаев, устроив им незапланированный заплыв.

Впрочем, на Джинна Ян не сердился: в том, что пацан постоянно крутился рядом, пытаясь привлечь его внимание, не было ничего странного, особенно учитывая торчащие из-за дерева зеленые уши — Йода не отказался от надежды свести два одиночества — хотя намерение взять в падаваны Джиетта Дуку озвучил четко и недвусмысленно.

— Настоящий талант! — одобрительно проворчал вуки, невозмутимо выбираясь из пруда. — Беру.

Уши за деревом возмущенно встали торчком. Йода выглянул из-за ствола, явно намереваясь озвучить свое ценное мнение, но было поздно.

— Юноша, — пророкотал Тивокка, подходя к ничего не понимающему Джинну. — Вы окажете мне честь стать моим падаваном?

* * *

То, что ни один план не выдерживает столкновения с реальностью, Ян знал, но не думал, что и в этом вопросе данное правило сработает.

Хотя мог бы и сообразить, по аналогии, так сказать.

И ведь нельзя сказать, что прямо вот все так резко и неожиданно случилось, нет. Джокаста, к примеру, Талле обрадовалась, прислушавшись к твердым фактам, озвученным ей Яном. Она начала присматриваться и приглядываться к девочке, которая старалась подать себя с самой лучшей стороны, одобрительно отмечая жажду знаний, аккуратность, дотошность, а также склонность к логике и критическому мышлению. Процесс сближения не был гладким, но и препятствиями не изобиловал, и через полгода нурийка сияла, как прожектор, на церемонии Скрепления Уз.

Ян тепло поздравил дам, подарил небольшие памятные подарки, оплатил поход в дорогое, но очень уютное заведение с прекрасным меню, с великолепнейшими десертами, облегченно смахнул со лба честный трудовой пот и сконцентрировался на Джинне.

И вот тут нашла коса на камень.

Мастера и рыцари к витающему в непонятных эмпиреях юнлингу относились с легким подозрением. Невзирая на нежный возраст, Квай уже успел немного прославиться, и эта слава была совсем не та, которая привлекает потенциальных учителей.

Неуемная энергия, очень креативное воображение и полная убежденность в том, что все совершается по Воле Силы, слились в коктейль, что напрочь отшибал Кваю хоть какую-то соображалку. Умный и буквально впитывающий в себя знания мальчишка был ходячим бедствием. Он постоянно куда-то лез, что-то искал и даже находил, действовал всем, не успевшим удрать, на нервы и шкодничал в результате со страшной силой.

Как это у него получалось, Ян даже не пытался понять, он молча присматривал другого кандидата в мастера для этого чуда природы и прилагал героические усилия, пытаясь впихнуть Квая хоть кому-то, потому что Йода не успокаивался, продолжая активно пропихивая мальчишку в падаваны именно к Дуку, непонятно почему.

Церулиан в этой кутерьме участия не принимал, он вообще перестал выходить в поле, сосредоточившись на работе с отчетами Теней: удалось еще немного сузить круг потенциальных убийц Анскетта, а ведь еще были и обязанности советника, которые никто не отменял.

Сам Ян временами впадал в философскую депрессию, пытаясь понять, кто же именно сможет обуздать стихийное бедствие в лице Квая. А выбор подходящего индивидуума действительно был не так прост, как могло показаться. К примеру, все мастера и рыцари, которые больше склонялись к использованию Объединяющей Силы, отпадали сразу: Джинн ни в грош не ставил консулов с их видениями будущего, прошлого и настоящего, со скрипом признавая авторитет лишь Йоды. Дальше — потенциальный мастер должен был иметь хорошее чувство юмора, очень терпеливый характер и уметь донести свою точку зрения даже до полного идиота, не давя авторитетом. Ян это видел в Джинне — готовность в ответ на малейшее давление ответить сопротивлением, сделать ровно наоборот, а не так, как от него требуют. При этом Квай уже сейчас считал, что именно его мнение правильное и все, что он делает, тоже правильно.

Думать, что начнется, когда Джинн вступит в славную пору подросткового бунта, когда гормоны отключают мозг полностью, не хотелось во избежание нервного срыва.

В общем, характерец у Джинна был своеобразный, он, конечно, немного подкорректируется обучением, но именно что немного. Ян прекрасно понимал, что он, со своим авторитарным характером, абсолютно не годится в наставники к мальчику, это будет не обучение, а сплошное мучение, которое, он это отчетливо ощущал, закончится плохо, поэтому мягкому, но настойчивому давлению Йоды противился изо всех сил. И сейчас, когда мучения увенчались успехом, можно было наконец показать Йоде композицию из трех пальцев и представить всем Мику как своего падавана.

Джиит Яну нравился. Рослый бронзовокожий мальчишка с шапкой темных кудрявых волос на голове вызывал уже сейчас какое-то подспудное ощущение основательности. Он был энергичным, но не суетливым, любил докапываться до важных, но не очевидных на первый взгляд мелочей, обладал веселым и добродушным характером — самое оно для Яна, они должны были отлично подойти друг другу.

А еще Мика обладал ценным качеством — он умел слушать собеседника.

На представлении падавана Совету Йода буркнул нечто одобрительное, но смотрел на Яна все равно с некоторой укоризной. В принципе Ян своего самозваного мастера понимал: с точки зрения силы Джинн был отменным приобретением, кроме того, он отлично вписывался, подходя по духу к родословной бунтарей и упрямцев.

Но Яну его душевное спокойствие и целая психика ни в чем не повинного ребенка были важнее амбиций древнего джедая. К тому же Узы Силы с Джиитом завязались легко и просто, что свидетельствовало о том, что расчет Яна был совершенно правильным. Он не обладал способностью консулов видеть грядущее во множестве вариантов, но у него была развитая интуиция и логическое мышление, а также выработанное годами умение анализировать, что в совокупности давало практически полноценное прозрение. Ян тяжело работал, дисциплинируя себя, развивая не только способности к тактике, но и к стратегии, и это уже давало свои плоды.

Вот, даже Джинна удалось пристроить в хорошие руки!

А значит, все получится... Когда Ян решил, что возьмет Мику в падаваны, то загадал: если удастся сплавить Джинна кому-то в течение года, значит, его выбор — абсолютно правильный. Да, пришлось взять на себя обязанности раньше, чем он планировал, но это не страшно, главное, что Мика — парень умный, лезть на рожон не будет, а будет активно учиться и слушать своего мастера, исполняя требования без лишних разговоров — особо ценное умение в связи с тем, что — Ян с неприятным холодком это обнаружил — никто не собирается давать ему положенные несколько лет адаптации.

Обычно джедаи, взявшие падавана, первые три года минимум оставались в Храме, по возможности. Им максимально сокращали миссии в поле, если куда-то посылали — то или в одиночестве, если это опытный мастер, или в компании с кем-то, но падаван оставался в Храме, под защитой. Это был разумный и логичный ход: выпускать ребенка в галактику было опасно, дипломаты начинали разъезды лет с пятнадцати минимум, когда и мозги хоть какие-то в голове заводились, и умение выживать в поле нарабатывалось хоть немного.

Яну таких поблажек никто делать и не подумал, как он отметил, Сенату было плевать, что падавану, сияющему рядом с мастером щербатой улыбкой, немногим больше одиннадцати, а Совету Примирения тоже оказалось все равно. Церулиан в ответ на эмоциональную речь Яна только поджал губы: в последнее время кореллианец начал шерстить выдаваемые Сенатом запросы, углубляясь в прошлое, и что-то его все сильнее беспокоило. И для подозрений были причины: уже следующая выданная Яну миссия была на рыцаря с падаваном, и при этом на охваченной войной планете, никак не мирная дипломатическая рутина, которую старались выдавать впервые ставшим наставниками джедаям.

Долгий разговор с Церулианом дал свои плоды: в поездку Ян отправился в компании не только Джиита, но и двух Теней, имеющих опыт телохранителей — он не собирался рисковать жизнью ребенка. Да, любой юнлинг, воспитывающийся в Храме, уже к десяти начинает превращаться в боевую машину, пока еще клинящую, не очень шуструю и не имеющую достаточно прописанных протоколов, но ребенок остается ребенком, а при желании и имея возможности можно убить или взять в плен даже взрослого джедая, не то что малявку, практически не выходящую из дома.

Поездка прошла рутинно: репутация Яна сделала на этот раз свое черное дело, и договаривающиеся стороны хоть и посматривали косо, но оспаривать принятое им решение с оружием в руках не рискнули. Ян осторожно выдохнул, постучал по ближайшей деревянной поверхности, подхватил падавана и направился домой. Следующая миссия прошла, ради разнообразия, настолько уныло и скучно, насколько тягомотными могут быть переговоры двух сторон, имеющих противоположное мнение, но расслабляться себе Ян не позволял.

Такой подход себя оправдал, когда пришлось прорываться с боем после завершения очередной нудной миссии, где джедаи присутствовали в качестве "свадебных генералов". Ян рефлексиями не страдал, а теперь, когда с ним находился ребенок, и вовсе перешел в параноидальный режим, поэтому действовал в привычном стиле, уничтожая всех, кто попал в поле зрения, оставив только одного покалеченного для допроса в полевых условиях.

Услышанное не понравилось: их не просто хотели убить, приоритетной целью стал Мика.

От одной мысли о том, что на мальчишку открыли охоту, Ян пришел в бешенство. Он тут же связался с Церулианом, передал просьбу о выделении пары Теней для расследования, а сам принялся шерстить всех, кого упомянул допрашиваемый деваронец: оставлять за спиной посмевших покуситься на святое Ян не собирался. К тому же среди нормально воспитанных джедаев, работающих в поле, действовало негласное правило: покушавшихся на жизнь падавана уничтожали в назидание остальным. Ян это правило одобрял целиком и полностью, со своей репутацией оставить наглецов безнаказанными он не мог, да и не хотел, и следующие несколько дней посвятил тому, что методично шел по цепочке от нанятых головорезов до заказчиков, показательно выпалывая эти отравляющие все живое сорняки со светлого лика галактики.

Мика поначалу был шокирован, да и потом тоже, но Ян не собирался как-то скрывать или маскировать свои действия. Он подробно объяснил, что делает и почему, прочел множество лекций о том, как надо вести себя по отношению к различным разумным и что делать в ответ на определенные действия, хотя и немного ограждал психику ребенка, не давая смотреть на разворачивающуюся бойню или участвовать в допросе: ему только нервного срыва не хватало.

Спешно примчавшиеся Тени, маскирующиеся под обывателей, подхватили эстафету, и Ян с Микой вернулись на Корусант, где их ждала неприятная новость: на Церулиана совершили покушение.

Глава 11

Увидев синюшного мастера, Ян схватился за сердце. Вид у Церулиана был — как у вырванного из лап Смерти покойника, и это полностью описывало его состояние. Еще месяц назад бодрый и полный жизни и Силы мужчина превратился в свое крайне бледное подобие.

Крепкий тренированный кореллианец казался маленьким и слабым. Как выяснил Ян, все выглядело до ужаса прозаичным. Церулиана пригласили на встречу в дорогой ресторан. Деловой разговор состоялся успешно, а вот обед не удался: кошмарнейший приступ аллергии на морепродукты — в коктейль затесался моллюск, которого организм джедая отказался переваривать.

К счастью, Тейм успел сообщить в Храм, когда почувствовал накатывающую дурноту, Тени, пасущие магистра, резво доставили его в Храм, а там целители выложились на полную, поддерживая Силой, пока аппаратно чистили кровь и все остальное.

Все сочли это роковой случайностью, на которую произошедшее и походило, и Ян знал почему. Сила может многое. Она постепенно меняет организм своего носителя, делая его крепче, сильнее, быстрее, живучее. Однако у каждого живого существа есть присущие только ему особенности, от которых избавиться невозможно, которые срабатывают подчас самым неожиданным способом, и никогда не знаешь, как Сила эту особенность повернет.

К примеру, устойчивость к ядам, о которой многие мечтают, зачастую оборачивается невосприимчивостью к большинству лекарств, и тогда медикаментозное лечение превращается в поход по минному полю: сработает или не сработает? И если даже головную боль порой невозможно терпеть, то что говорить о травмах и операциях без наркоза? И что делать, если под рукой нет опытного целителя, отключающего проблемного пациента Силой? Терпеть или заниматься специальными медитациями. Или тихо дохнуть от болевого шока.

Аллергии вообще были особым случаем. Для всех рас и видов было что-то непереносимое, большинство путешествующих всегда старались есть знакомую еду, с опаской идя на эксперименты. Все джедаи в обязательном порядке проверялись у специалистов, назубок зная перечень запретов и список личных особенностей, но накладки все равно случались: жизнь — штука непредсказуемая.

Поэтому магистр, по общему мнению, просто отравился неподходящей для него едой, вот только Ян в эту версию не верил: случайностей не бывает. Особенно если знать, что Церулиан определил основных подозреваемых в убийстве Анскетта.

Мика шмыгал носом, наблюдая как его мастер — Дуку в глазах мальчика выглядел суровым, могучим и беспощадным — хлопочет вокруг слабо улыбающегося бледными губами Церулиана, вяло шевелящегося на больничной койке.

Выслушав отчет целителя, клятвенно заверившего сверлящего его тяжелым взглядом Дуку, что жизнь магистра вне опасности, Ян тут же развил бурную деятельность. Уже через час светло-зеленый цвет стен, навевавший тоску на всех посетителей без исключения, скрылся под яркими плакатами, среди которых выделялись изображения скудно одетых красоток в полный рост, больничные запахи замаскировались ароматом курительницы, под потолком завелась целая стая воздушных шариков, среди которых попрятались миниатюрные дроиды в виде металлических сфер, плюющиеся при опасности для охраняемого струйками нервно-паралитических ядов широкого спектра действия, на прикроватной тумбочке поселился проигрыватель любимой музыки Церулиана, а под койкой — еще один дроид-телохранитель.

Ян торжественно вручил довольному кореллианцу датапад, битком набитый приключенческими фильмами и боевиками, производством которых так славилась его родина, снисходительно пояснив восторженно раскрывшему рот Мике, что больных надо баловать и всячески поддерживать. И лечение — не повод погружаться в тоску и меланхолию.

Наоборот, надо пользоваться моментом и поправлять здоровье, не сбегая — тут Ян с намеком посмотрел на принявшего совершенно невинный вид Церулиана — так как недолеченное имеет обыкновение вылезать боком в самый неподходящий момент.

Мика с восторгом осмотрел палату и закивал — судя по всему, возможность очутиться в больничном крыле в таком ракурсе не приводила в ужас и уныние. Поэтому рутинное обследование после миссии падаван прошел быстро и легко, сразу после этого помчавшись к друзьям делиться впечатлениями, а Ян подсел к Церулиану, с намеком постукивающему по датападу пальцами.

Ян скользнул взглядом по короткому перечню имен и нахмурился. Все — известные. За всеми стоят деньги и влияние. И все абсолютно чисты, и даже заподозрить этих разумных в том, что они могут быть хоть каким-то боком связаны с ситхами... Абсурд на первый взгляд.

Но Тейм после долгого отсеивания выбрал именно их, значит, было за что.

Ведь кореллианец за последние годы не просто так пропадал в Золотом и Черном хранилище, невзирая на неодобрение Йоды, у которого ситхи являлись больным местом. Личным.

Йода учился у Фей Ковен, прошедшей сквозь ужасы войн на уничтожение с ситхами. Он сам сталкивался с ними, видел причиненный ими ущерб и разгребал последствия, а это было нелегко: Яну, путешествуя с Церулианом по галактике, попадались места, в которых до сих пор не могла возродиться жизнь — искалеченные, превращенные в могильники планеты или, еще хуже, искаженные эманациями Тьмы чудовища, созданные из разумных и животных.

Тьма, она ведь тоже разная бывает, как и Свет.

Поэтому зацикленности на этом вопросе гранд-магистра Ян не удивлялся, понимая причины; его раздражало то, что в некоторых моментах Йода имел строго определенное мнение и менять его не собирался, невзирая ни на какие аргументы.

И это мнение было решающим.

Для всех.

Не имело значения, что жизнь не черно-белая и из любого правила есть исключения, что нельзя всех, что джедаев, что ситхов, стричь под одну гребенку: не вся Тьма равна Злу, а Свет — Добру. Для Йоды не было оправданий.

Тьма его... страшила.

Ян его понимал: то, что творили Падшие, назвать иначе, чем ужасом, было нельзя. Слетающие с катушек джедаи или просто Одаренные, которые не прошли по каким-то причинам обучение, поддаваясь Темной стороне Силы, почему-то все как один становились маньяками и редкостными тварями, ставящими во главу угла собственные сиюминутные хотелки, наплевав на окружающих. Массовые убийства, пытки и различные извращения вели к полной деградации личности. Ни о каком контроле и речи не шло, поэтому и жили такие отродья недолго, к счастью для окружающих, или погибая от рук конкурентов, охотников за головами либо Теней, или самоубиваясь в попытках влезть куда не следует.

Отдельной категорией шли те, кого учили именно ситхи: гробниц, в которых обитали призраки разного калибра Владык, было много, голокроны тоже время от времени всплывали то в частных собраниях, то на аукционах, то среди археологов и охотников за древностями.

И если просто Падшие такой уж невидалью и проблемой не были, как ни грустно, то секты, поклоняющиеся настоящим ситхам, были сущим кошмаром.

Призраки обычно на мелочи не разменивались, нацеливаясь на высшие слои общества: бытующая среди аристократии мода на тщательную селекцию своих рядов здорово облегчала ищущим потенциальных учеников или последователей ситхам жизнь. Их и соблазнять было проще, и возможностей у аристократов было больше, да и прижучить слетающих потихоньку с катушек тяжелее — элита, однако!

Поэтому имена в списке Церулиана Яна не удивили: он бы больше изумился, если бы подозреваемые оказались босяками и голытьбой — скромность явно не входила в одобренный ситхами перечень добродетелей.

Просмотрев скудное досье, Ян поскреб гладко выбритый подбородок. Два бита, один — известнейший инженер и мастер кораблестроения, второй — исследователь, читающий лекции в лучших высших учебных заведениях галактики. Муун, связанный с Банковским кланом. Три человека — высшая аристократия. Один твилек — криминальный воротила, прикидывающийся порядочным членом общества.

Всех надо проверить.

Но только после того, как Тейм встанет на ноги.

* * *

Рассказ Мики о последней миссии произвел в Храме настоящий фурор. Как раз было время обеда, мальчик галопом прискакал в столовую, где за столом собрались все его друзья, с которыми он рос в яслях. Обрадованный наличием жаждущей подробностей аудитории и распираемый желанием поделиться этими самыми подробностями, Мика торопливо заглатывал еду, эмоционально описывая приключения. В его рассказе рыцарь Дуку превратился в былинного героя, вполне сравнимого с титанами древности вроде Арки Джета, Лорда Хота, ну или Ревана, на худой конец.

Он тараторил и тараторил, не замечая, что все соседние столы развернули уши в его сторону, причем не только юнлинги и падаваны, но и рыцари с мастерами, да и сидящие подальше тоже заинтересовались театром одного актера.

Мика ничего не замечал, купаясь во внимании друзей, изредка уточняя детали по просьбе конспектирующей рассказ Таллы, бешено стучащей пальцами по датападу — у девочки за короткое время ее падаванства уже успела развиться профессиональная деформация.

Мика все не мог успокоиться, расписывая правосудие на джедайский лад в исполнении своего мастера и его потрясающие дедуктивные способности. Ребятня охала, ахала, восхищенно вздыхала и мечтательно возводила очи к расписному потолку. Сидящие через два стола молодые рыцари внимательно слушали, явно собираясь принять описание жестких мер, осуществленных Дуку по отношению к нацелившимся на его падавана мерзавцам, как прямое руководство к действию во враждебной галактике.

Мастера реагировали по-разному, кто как.

— И тут мастер сказал...

— Кхе-кхе!

Дети вздрогнули, уставясь на покашливающего Йоду, рядом с которым башней возвышался Ян.

— Мастер! — пискнул Мика, съеживаясь под укоризненным взглядом гранд-магистра. Уголки губ Яна предательски поползли вверх.

— Оберегает жизнь джедай, — наставительно изрек Йода. — Милосерден он! Не обнажает оружие в гневе!

— Вы совершенно правы, мастер Йода, — согласился Ян, и Йода первый удивленно на него посмотрел. — Джедай всегда должен быть милосердным. Вот как я. Я этих мерзавцев очень милосердно убил.

Уши гранд-магистра дрогнули.

— Милосердие было в чем? — взгляд древнего джедая был острым и внимательным. Изучающим.

— Я не оставил их калеками, не способными себя обихаживать, — невозмутимо ответил Ян. — Избавил их от страданий. Помог искупить благим делом полную мерзости жизнь. Теперь остальные подумают дважды, решая, поступить как они или нет. Дети — наше будущее. Нет ничего драгоценнее их жизней.

— Убил ты.

— Смерти нет. Есть Великая Сила, — невозмутимо пожал плечами Ян. — Не так ли?

— Да, рыцарь Дуку! — неожиданно хором ответила малышня. Ян хмыкнул.

— Ты уже поел, падаван?

Джиит закивал.

— Хорошо. Нам необходимо обсудить некоторые вопросы.

Мика побелел.

— Мастер, простите, — пролепетал он. — Я...

— О, ну что ты! — Ян взял падавана за руку и неторопливо зашагал к выходу. — Мне очень понравился твой рассказ! Ты не упустил ничего, хорошо отметил детали. И очень образно все описал. Но над некоторыми речевыми оборотами надо поработать. И ораторское искусство тебе не помешает...

— Мастер! — едва не рухнул от облегчения Мика. — Я выучу! Честно!

— Нисколько в тебе не сомневаюсь, — заверил его Ян. — Я...

Йода задумчиво хмыкнул, проследив за тем, как за широкой спиной Яна закрываются двери.

— Это возмутительно! — Оппо Ранцизис гневно свел мохнатые брови. Йода слегка приподнял левое ухо, и ободренный поддержкой гранд-магистра джедай продолжил высказываться: — Ваш падаван ведет себя отвратительно! Неподобающе для джедая! Никакого...

Палка Йоды со свистом описала полукруг, треснув Ранцизиса.

— Дети — будущее наше, — гранд-магистр наставительно ткнул острым концом палки прямо в бок собеседника.

— Недисциплинированный он!

— Не лучше ты! — покосился на Ранцизиса Йода. — Что падаваном. Что сейчас.

Глаза магистра побагровели.

— Прав мой ученик, — поковылял куда-то в сторону Йода. — Дети — драгоценность. О многом подумать должен я.

* * *

— Неудачник, — презрительно скривился бит, глядя на своего собрата. — Косорукий. И тупой.

— Ему просто повезло, — прошипел оскорбленный.

— Ну-ну. Хочу видеть.

— Через неделю.

— Жду.

Глава 12

То, что жизнь — боль, Дарт Венамис, в миру — Мариас Тодд, знал с девяти лет, когда, на свое несчастье, привлек внимание Дарта Круделиса, обогнавшего на повороте джедаев Искателей.

Что поделать, это в Храме малышне разве что лекциями мозги форматируют, бейниты, прячущиеся зачастую на видном месте, мягкотелости позволить себе не могли, обучая жёстко и беспощадно: напортачил? Молния Силы! Не напортачил? Все равно Молния Силы! Почему? А чтоб неповадно было!

Естественно, ученик или отращивал непробиваемую шкуру, или дох и заменялся более ушлым и амбициозным. И так до тех пор, пока ученик сам не становился Мастером.

У Венамиса ситуация оказалась куда хуже: его учитель, Дарт Круделис, "Правило двух" не уважал и считал, что таланты закаляются только в конкурентной борьбе, поэтому Венамис, лелеющий мечты о том славном дне, когда прибьет своего мучителя и станет сам себе хозяином, оказался крайне неприятно удивлен в один отвратительный момент, когда здоровенный твиллек, скаля подпиленные зубы, представил ему собрата по обучению.

Ещё одного мелкого бита, получившего впоследствии пафосное имя Тенебрис.

Это был удар в самое сердце. Венамис считал, что жизнь — боль? Он ошибался! С появлением конкурента жизнь стала непрекращающимся кошмаром. Пришлось пахать в пять раз усерднее, чтобы доказать, что он — достоин, что он — лучший. Дарт Круделис только хмыкал, издевательски закручивая лекку спиральками.

Венамис с Тенебрисом друг друга на дух не выносили. Пакостили по мере возможности, доносили и добывали компромат, вредили и подставляли, в надежде, что у мастера лопнет терпение или проклюнется паранойя, и одним битом во вселенной станет меньше.

Твиллек только закручивал гайки и чхать хотел на мечты и расчеты подопечных: пока они грызлись между собой, он был в полной безопасности и мог творить, что хотел, не отвлекаясь на происки учеников, что привело к закономерному результату — удалось прорвать Силовой барьер, защищающий галактику от Тьмы, и впервые за века после Руусанской битвы Темная сторона Силы начала разъедать Свет.

Время шло, ученики росли во всех смыслах, учитель старел и впадал в маразм. Естественно, даже с поражёнными недугом мозгами твиллек оставался Лордом и Владыкой, окорачивая время от времени наглеющих учеников жёстко и уверенно. Однако славный момент истины наступил, когда Тенебрис с Венамисом, впервые объединившиеся против учителя, обнаружили, что стоят над его бездыханным телом.

Оба сразу.

И кто из них теперь главный — абсолютно непонятно.

Тенебрис попробовал качать права, Венамис оказался резко против... Биты шипели и скалились друг на друга, как два кота, пытающиеся поделить неожиданно общую территорию. Проблема усугублялась тем, что, хоть Тенебрис оказался чуточку умелее в техниках Силы, Венамис с лёгкостью нивелировал превосходство конкурента разрушительностью физических атак. Сложился некий паритет, оба ситха продолжали дело покойного учителя, пользуясь его наработками, тихо гадя друг другу.

Тенебрис пошел по техническому пути, став широко известным гениальным конструктором космических кораблей, Венамис ударился в гуманитарку, поражая университеты своими лекциями и исследованиями.

Тенебрис стал окучивать муунов, подбираясь к Банковскому клану, Венамис сосредоточился на паршивых бантах Ордена джедаев.

Дела шли ни шатко ни валко, пока оба бита не ощутили некое смутное беспокойство: кто-то активно раскапывал дела минувших дней, зацепив пару связей покойного Круделиса. Это можно было счесть случайностью, вот только все сомнения в злонамеренности искателя исчезли, как только удалось узнать его личность. Магистр Ордена джедаев — это вам не банта чихнула, весьма опасный противник, тем более член Совета Первого знания.

Неприятно ощущать подкрадывающуюся к тебе опасность, визит Теней — это не то, чего ждёшь с радостью, и не то, от чего можно гордо отмахнуться, надеясь, что пронесёт. Вновь пришлось объединять усилия, пусть и с взаимными подозрениями.

Слишком наглого и умного джедая удалось отравить, ситхи облегчённо вытерли пот, вновь разбежавшись, но тут принялся мутить воду ученик покойного. Проверенная тактика устранения врага не сработала, свежеиспечённого магистра откачали и спрятали в Храме, а ощущение приближающейся гибели стало ещё ощутимее.

Добраться до виновника плохих предчувствий было невозможно, судя по донесениям информаторов, джедай валялся в Залах исцеления и активно мог разве что думать. И то не факт. Значит, если невозможно выманить его из Храма, надо найти способ попасть внутрь.

* * *

Как найти иголку в стоге сена?

Применить мощный электромагнит.

А как найти Одаренного, который не хочет, чтоб его нашли?

Взять пробу на мидихлорианы.

Просто, дешево и сердито.

Естественно, сам Дуку не полез. Не с его мордой лица, уж слишком он заметный. Впрочем, Теней он тоже не стал дергать: зачем подвергать коллег опасности? Если есть те, кто за соответствующую плату могут сотворить локальное чудо?

Тем более требовалась буквально капля крови для проверки, уже немного проще.

Ян недаром шлялся по галактике, разруливая конфликты: надо быть полным идиотом, чтобы не пользоваться предоставляемыми самой судьбой шансами и инсайдерской информацией. Для успешной и плодотворной работы дипломат должен хорошо выглядеть и не менее хорошо себя чувствовать. А значит, нужны средства для обеспечения себя нормальной едой, одеждой, транспортом, оружием, техникой, лекарствами и многими другими вещами. А ведь есть еще и падаван: молодой растущий организм, который надо усиленно кормить, поить и всячески лелеять.

Ян не гнушался подсматривать и подслушивать при случае, а то и слегка шерстить мозги попавшихся на пути разумных. Пусть отец выделял ему некоторое содержание, но Ян не хотел чувствовать себя нахлебником, кроме того, он не хотел попадать в финансовую зависимость от Ордена, хотя джедаи его уровня обеспечивались средствами.

Финансовая независимость — это всегда хорошо, и состояние Яна росло, медленно, но уверенно. Плюс всяческие полезные связи: то, что стоит зачастую дороже денег.

Он осторожно задал вопрос кому надо, через некоторое время ему дали ответ и озвучили сумму: Ян не стал играть в таинственность и честно предупредил, у кого именно придется взять пробу. Сумма впечатляла, но Дуку только пожал плечами: лучше рискнуть финансами, чем жизнями. Стопроцентная предоплата и премия за риск и качество сделали свое черное дело: нанятые специалисты ответили согласием. Теперь оставалось только ждать.

* * *

То, что нападение на Тейма только вопрос времени, Ян понимал четко и ясно. Он не ожидал, что нападение будет таким наглым. И настолько остроумным.

Некий Наат Лейр, наутоланин, попался на глаза Искателю по имени Бо Марел, когда тот дозаправлялся на Гли-Ансельме. Юноша поразил пожилого твиллека своими умом, образованностью, а также тем, что данный самородок двадцати лет от роду до сих пор не попался никому из джедаев на глаза. Бедолага и не подозревал, что Наат и не мог никому попасться, потому как Искатели по психушкам не шастают, а вот ситхи — очень даже. Что там наплел таинственный незнакомец восторженно развесившему все свои многочисленные лекку наутоланину, так и не удалось узнать, зато результат был — закачаешься. Наат, предвкушающий, как даст волю садистским наклонностям, тут же согласился пройти испытание и стать кандидатом в ученики. Всего-то и требовалось убить валяющегося в больничке джедая.

Наат был умным и ушлым: он так восторгался джедаями, так хотел хоть чему-то научиться — обычно настолько поздно попадающиеся экземпляры обучались на курсах, хотя были и исключения, — что довольный Бо забрал кажущегося весьма благонадежным парня и приволок в Храм, где первым делом кандидата на обучение поволокли в Залы Исцеления: обследовать, прививать и прочее, потому как галактика большая, а вирусов в ней — неимоверное количество.

Пока целители проводили рутинные процедуры, Наат трещал без умолку, обаяв дежурного целителя и напросившись на экскурсию. В Залах ему понравилось, особенно когда удалось одним глазком глянуть на коридор, в котором располагались палаты для ВИП-персон.

По правилам, обследованного и привитого от всего на свете пациента оставили на неделю в стационаре, мающийся от безделья Наат сначала надоедал дежурному, потом пошел чесать языками с другими кандидатами в Посвященные, потом переключился на пациентов. Весёлый и обходительный наутоланин отлично развеивал больничную скуку, так что неудивительно, что в конце концов он добрался до Церуллиана, горестно вздыхающего в личной палате.

Хоть какое-то разнообразие было встречено с энтузиазмом.

Наат едва не лопался от восторга: как же! Целый магистр! Он устроил Тейму допрос, спрашивая обо всем на свете, Церуллиан с удовольствием обстоятельно отвечал, на следующий день воспринимая лучащегося энтузиазмом парня как одного из своих.

Джедаев.

И, когда Наат заботливо принес выклянченный у дежурных десерт — кореллианский курди, — только благосклонно кивнул, морщась и потирая живот: лекарства отбивали аппетит и даже ностальгия по блюдам давно не посещаемой родины не помогала.

Поэтому Тейм из вежливости сделал вид, что ест, — и, как только Наат ушел, тут же отложил тарелочку, которую только поковырял, — аппетит отбило окончательно, на пирожное и смотреть не хотелось, подташнивало. А на тарелку спикировал дроид, проводя анализы на токсины, поднял тревогу... Вот только захватить живьем супостата не удалось: Наат, хохоча как безумный, начал орать что-то о личной мести тем, кто лишил его возможности обучаться в Храме, кинулся на опешивших стражей, а когда его скрутили — пустил пену изо рта фонтаном и помер.

А ведь практически успел выйти из Храма...

Конечно, труп как следует исследовал специалист, и не один, но информации удалось добыть преступно мало. А до вздрюченных Дуку членов Совета Первого знания дошло, что надо что-то делать: не Храм, а проходной двор. Совсем расслабились за последние века.

* * *

— Неудачник, — прошипел Тенебрис, презрительно глядя на собрата. — Никчемное ничтожество. И ученики у тебя никчемные, все в тебя.

Венамис злобно уставился на конкурента на поприще ситхизма.

— А сам? Не ты ли с муунами напортачил?

Ситхи схватились за мечи, но решать проблемы схваткой не решились. Не время еще.

* * *

Изящная беловолосая сефи довольно мазнула добытой каплей крови по тестеру и отослала результат, как только он высветился на экране. Комлинк звякнул, что сообщение отправлено, еще через пару минут на банковский счет упала доплата за срочность. Все как договаривались.

Полюбовавшись ноликами после первой циферки, женщина поправила тяжелый традиционный узел волос на макушке, заглянула в короткий список, чтобы освежить память, и принялась за выполнение второго задания. Первое выполнить было легко, человек, хоть и параноик и глава преступного картеля, оказался на редкость предсказуемым, добыть материал было относительно просто.

Второй кандидат на поверку оказался более осторожным. Твиллек, а значит: работорговля, наркота, возможно, подпольные бои. Выстроив стратегию и обзаведясь всем необходимым, сефи собралась, сделала пару звонков и отправилась в путь. Деньги сами себя не заработают, а на лепешку икра золотой муффы просто так не падает.

Придется потрудиться. Но оно того стоит.

Глава 13

— Хам, подлец и мерзавец!

Чрезвычайно колючий розовый букет наотмашь хлестнул по лицу. От трясущейся напротив молодящейся битки несло разочарованием в лучших чувствах и оскорбленным достоинством. Тенебрис выпучил и так огромные глаза: презентация созданной по индивидуальному заказу яхты благодарному заказчику явно свернула куда-то не туда, превращаясь в балаган.

— Как вы могли! Как вы могли?! — истерика молодящейся, давно увядшей красотки набирала обороты. — Я положила свое сердце к вашим ногам, а вы... Вы растоптали его! Вы унизили меня! И мою возвышенную любовь!

Букет хлестал, не переставая, расцарапывая лицо, оставляя зацепки на дорогом материале костюма, Тенебрис, совершенно не понимая, что делать и как реагировать, отбивался, стараясь не переходить границ: если он сейчас выйдет из себя и пристукнет истеричку, припершуюся с невнятными претензиями и мутными желаниями, то все прикрытие в виде Руджесса Нома, гениального конструктора космических кораблей, полетит к черту.

Заказчик с телохранителями и свитой, работники верфи и прочие мимопроходящие личности глазели на скандал, ехидно хихикая и делая ставки.

— Мадам! — Тенебрис смог вырвать букет из рук дамы, рявкнув на дуру. — Я не понимаю ваших претензий! Вам я никаких обещаний не давал!

Давно увядшая красавица, выпячивающая редкие остатки достоинств гримом и одеждой, всплеснула руками, звеня браслетами, украшающими тонкие запястья. Оставшаяся в ладони единственная роза пламенеющим росчерком мелькнула перед глазами, мотаясь на сломанном стебле.

— Не давали?! Да как вы смеете, господин Ном! А кто присылал мне приглашение и нежные письма?!

— Ничего не знаю! — рявкнул взбесившийся Тенебрис, ловя злорадный взгляд наблюдающего с безопасного расстояния конкурента-инженера. — Это происки моих врагов, завидующих моему гению! Уходите, пока вас не вышвырнула охрана!

Затрясшаяся от негодования битка выпрямилась, нервно сжав розу, и унеслась к выходу, стуча высоченными шпильками.

— Хам! Быдло!

Длинный шлейф платья подметал пол, собирая пыль ангара.

— Ха! — Тенебрис одернул костюм, вскинув подбородок. Темные глаза бита злобно засверкали, но он тут же выбросил из головы дурищу, давая себе обещание отомстить конкуренту при случае. Тот, вроде, женат...

— На чем мы остановились?! Ах да... Итак. Разработанный лично мною многоступенчатый...

Оскорбленная битка неслась по проходу, одновременно ловко размазав капельку крови с шипов розы по тестеру. Сломанный цветок остался на полу, результат теста отправился адресату по зашифрованному каналу. И только в такси глаза женщины на миг удовлетворенно моргнули третьим веком. Сделано.

* * *

— Господин Тодд... — Венамис, мысленно взвыв, отпихнул от себя очередную прилипчивую нахалку без тормозов, впившуюся остро отточенными ногтями в кисти рук. Один даже проткнул кожу. — Прошу вас...

Чего хотела мерзавка, Венамиса не волновало. Таких на его лекциях пруд пруди, только и успевай отбиваться. Все эти горе-студенточки мечтали завлечь в свои объятия богатого и умного профессора, тут и телепатом быть не надо, чтобы знать их алчные мысли. Выпутавшись из крепкой хватки, Венамис демонстративно достал салфетки, протирая царапины. Задолбали. Великая Сила, вконец достали!

— Лекция начинается! — гаркнул он. — По местам!

Толпа поклонниц, бурча и бросая призывные взгляды, рассосалась по огромному помещению. Венамис включил проектор и начал читать лекцию, выбросив лишнее из головы.

* * *

Ян еще раз посмотрел на присланные ему результаты взятия проб и протер глаза. Ему померещилось? После тщательного перечитывания пришлось признать: нет, ему не померещилось. К сожалению.

— Охренеть, — совершенно некультурно выдал будущий граф и тут же бдительно заозирался, иррационально опасаясь, что сейчас из-за двери покажется слышавший этот позор батюшка и, нисколько не смущаясь возраста отпрыска, надает ему по губам.

— Чего дергаешься, падаван? — поинтересовался Тейм, вяло ковыряющий пюре из печеного яблока. Ян вздохнул, молча подсунув распечатку с результатами. Церуллиан подхватил листок и так и застыл с ложкой во рту. Отмерев, он воткнул ложку в чашку, поставил посуду на столик и перечитал все более основательно.

— Это шутка? — на все еще бледноватом лице Тейма было написано крайнее изумление.

— Увы, нет, мастер, — пробасил Дуку. Тейм молча съел яблочное пюре — проглотил, не жуя, — и протянул чашку. Дуку поднял бровь.

— Не жмись, падаван, — проникновенно посмотрел на него Тейм. — Мне очень нужно. А у тебя есть. Я точно знаю!

Ян попытался сделать непроницаемое лицо, но Тейма было не провести.

— Давай-давай, — в голосе кореллианца плескалось возбуждение. — Для поправки здоровья. Терапевтическую дозу.

— Тридцать грамм? — уточнил Ян.

— Сто, — решительно заявил Тейм. Дуку укоризненно поджал губы:

— Пятьдесят, и ни каплей больше.

— Согласен, — тут же выпалил Тейм, нутром чующий, когда надо завершать успешные переговоры. Ян выудил из кармашка на поясе небольшую пузатую фляжку, плеснул в чашку — можно было не сомневаться, там именно пятьдесят грамм, — и сам душевно приложился. Тейм одним махом проглотил коллекционный кореллианский виски, тщательно выскреб ложечкой остатки яблочного пюре и удовлетворенно вздохнул.

— Вот теперь мне определенно полегчало.

— Рад за вас, мастер. Что будем делать?

— Как что? — Тейм попытался вылезти из-под одеяла, но бдительный Дуку тут же пресек эти жалкие попытки. — Работать.

* * *

Спешно созванный Совет — Тейм, закутанный в термоодеяла и с капельницей, утрамбованный в ховер-кресло, тоже присутствовал — воспринял новости о расплодившихся ситхах стоически. А что делать?

Сначала Анскетт эту тему муссировал, не давая расслабиться, потом Тейм с Дуку теребили, а теперь вот и доказательства налицо. И такие, против которых не пойдешь.

— Мастера, — Тейм поправил одеяло, закутываясь плотнее: его знобило. — Перед нами доказательство того, к чему ведет политика замалчивания и игнорирования. Три прячущихся на ровном месте ситха. Три. Ровно на три больше, чем нам бы хотелось.

— Почему вы уверены, что это именно ситхи? — проскрипел Астус Лени, чистокровный сефи, занявщий место Смотрителя первого знания после смерти Анскетта.

— Все подозреваемые, — пробасил Дуку, стоящий за спиной Тейма, — во-первых, имеют крайне высокий уровень мидихлориан.

— А может, их просто пропустили Искатели? — сощурился Астус.

— Все эти годы? — хмыкнул Дуку. — Во-вторых, они ощущаются как обычные форс-нули. С таким количеством мидихлориан это попросту невозможно. Должен быть отклик в Силе. Его нет.

— Это голословно или подтверждено?

— Подтверждено, — Дуку под одобрительным взглядом Тейма передал распечатки. — Вот свидетельства пяти независимых проверяющих.

— Принимается, — кивнул Астус, поджав тонкие губы. — Остальные?

— Не наша компетенция, — темные глаза Дуку обвели напряженных мастеров, — но я предлагаю решить вопрос кардинально. Между всеми подозреваемыми есть тщательно скрываемые связи.

Джедаи переглянулись, обмениваясь мнениями по Силовой связи. На лбу Тейма выступил пот, но кореллианец не собирался требовать скидку на свое болезненное состояние. Дуку терпеливо ждал: он, как падаван и гранд-падаван мастеров, входивших в Совет, а сейчас еще и исполнитель воли еле живого Тейма, а также Тень, знал, что на самом деле рассусоливать и жевать сопли здесь никто не будет. И о политике тоже думать не будут: не тот контингент.

Это вам не Высший Совет, здесь проблемы решают быстро и зачастую радикально, а после гибели Анскетта прошло не так много времени, чтобы изменились вбитые им в членов Совета принципы. Да и состав не успел поменяться, к счастью. А в ближайшие пять лет и не поменяется, об этом они позаботятся: есть пунктик в Уставе на этот счет.

Да и не после покушений на Анскетта и Церуллиана губу кривить: доклад Дуку сделал объемный, предоставив все доказательства, какие мог.

— Решение принято, — Астус обвел глазами соратников, получая в ответ кивки. — Рыцарь Дуку.

— Слушаю, Смотритель.

— Начинаем разрабатывать операцию. Результат: все подозреваемые должны слиться с Силой. Дополнительные требования: выявление и искоренение ростков Тьмы. Средства — на ваше усмотрение. Сроки не ограничены, но... сами понимаете. Докладывать только Совету Первого знания в полном составе, и больше никому.

— Дипломатические миссии?

— С Сенатом и Йодой разберемся, — поморщился Астус. — И... Мастер Церуллиан. Вы переезжаете. Слишком опасно оставлять вас в лазарете.

— Мой падаван? — пробасил Дуку.

— Он останется в Храме, — отрезал Астус. — Нельзя подвергать наше будущее такому риску.

Дуку молча поклонился.

— И да пребудет с вами Сила, рыцарь Дуку.

— Да пребудет она со всеми нами.

* * *

Да уж, такого Ян, если честно, не ожидал. Надеялся, но не ожидал. Но перед тем, как идти изничтожать супостатов, следовало хорошенечко подумать. Первое, что Ян сделал, — погрузился в глубокую медитацию, вытаскивая на свет божий из глубин памяти любые крошки информации о ситхах, которых упоминали в той, давно забытой, прошлой жизни. Давно надо было это сделать... Да, он не смотрел фильмы, но реклама звучала из каждого утюга, вокруг велись разговоры, значит, есть шанс. Даже просто имя — уже огромная подсказка и цель для исследования.

Закончив с медитациями, Ян записал все, что вспомнил, и принялся составлять примерный план. То, что они обнаружили ситхов, да еще и в таком диком количестве, не значит, что их проблемы решены. Они не знают, мастера это или ученики, а может, и те и другие. Кроме того, что, они действуют сами по себе? Нет ни помощников, ни подручных, ни просто наемников? Перед ликвидацией требовалось определить зоны влияния. Да и ликвидировать придется всех одновременно, и никак иначе. Во-первых, утечка информации, во-вторых, нельзя, чтобы кто-то удрал и затаился.

А этот вариант возможен, недаром у Сайфо в последнее время очень мрачные видения пошли. Да и мастер Костана обмолвилась, что пару раз замечала следы в давно заброшенных темных храмах. А она — опытный мастер, попусту панику поднимать не станет.

Значит, надо разрабатывать операцию быстро, особенно учитывая, что Йода отправился в ежегодный отпуск — медитировать, и Сенат с нетерпением ждет его возвращения. А значит, возвращения и самого Дуку. И делать надо все тайно. Нельзя не предполагать наличие вольных или невольных информаторов, жучков и прочего. Об этом тоже предстоит позаботиться. Как и о прикрытии, чтобы раньше времени добычу не спугнуть.

В общем, дел по горло.

Вздохнув, Дуку подошел к шкафу, плеснул себе немного вина и сел, наслаждаясь тишиной, пока падаван на занятиях. Что ж... Нечего рассусоливать. Пора работать.

Он допил вино, подтянул к себе пачку листов флимпси и погрузился в планирование.

Глава 14