Пути Тьмы. Основной файл

А значит...я поднялся с кровати и банально задернул занавески. Тщательно осмотрев окно на предмет щелей, я приступил к устранению всех "хвостов".

Первым делом я кинулся к столу, который привлекал слишком много внимания. И если узор печати еще можно было выдать за обычную резьбу, то как объяснить потоки чакры в ней? Ритуал пришлось банально "сушить", вытягивая энергию под ноль. Лишившись необходимого минимума энергии на самоподдержание, печать превратилась в обычный рисунок на дереве.

Вторыми в списке стояли спрятанные под кровать алхимический набор, опытная тетрадь и экстракты (ну не выкидывал я готовые ингредиенты, пусть и были они совсем в небольших количествах). На всякий случай я решил дополнительно переместиться в лишенную окон ванную — мало ли. В руках появляется обычный уголек и в ход идет привычная уже ритуалистика.

Я очень торопился и боялся совершить ошибку из-за этого. И если потерю вещей я еще мог пережить, то собственная жизнь была мне очень дорога! К сожалению, обстоятельства диктовали свои условия — это еще не последний ритуал на сегодня, а времени очень мало. Через час чертеж был закончен.

Положив ладони на внешние линии, я высвободил энергию. "Запечатывающая Трансформация" — одно из редких общих заклинаний, которые по эффективности превосходят свои стихийные аналоги. Все, что могло выдать во мне алхимика, стянулось в маленький, меньше кулака, шар и погрузилось в ставший на несколько мгновений зыбким пол. Рисунок вспыхнул и исчез, оставив девственно-чистые половицы.

Закончив с этим делом, я тут же, не теряя времени, приступил к следующему хвосту. Мне нужно было создать свиток, из которого я якобы узнал таилу. Немного поразмыслив, я решил, что никто не поверит в ошибку при передаче семейной библиотеки — слишком много вокруг меня будет в таком случае необъяснимых странностей. Единственный выход я видел в том, чтобы замаскировать мнимый свиток подо что-нибудь бесполезное, привязав к себе. Пришлось прибегать к магии Крови, опять же потому, что ни на что другое сил просто не хватило бы.

Вообще-то даже в Империи она считался как бы запрещенной, но темные маги отстояли свое право на ее использование. В тот момент казалось, что гражданская война между магами Тьмы и церковью Восьмиликого неизбежна, но обошлось. Кстати, нас не любят еще и поэтому.

Выбрав из библиотеки свиток подревнее, я вернулся обратно в ванную. Порезав руку ножом, я аккуратно наполнил тщательно вымытую чернильницу своей кровью. Взяв кисточку, я нарисовал несколько рун в начале и конце свитка. А его середину украсил многоуровневый (то есть собственно кругов несколько, они прикасаются, пересекаются, находятся один в другом) рунный круг. Положив руку в центр сложного узора, я представил себе описание таилу "текущей воды": рисунки всех "шагов" и переходов между ними, описанием принципов ее действия и протекающих при этом процессов.

В приложенной к свитку руке вспыхнула острая тянущая боль. Не смотря на закрытые глаза (чтобы реальный мир не мешал представлять свиток во всех подробностях), я знал, что ритуал вскрыл кровеносные сосуды и по моей кисти текут ручейки крови, расползаясь по бумаге паутиной рун. Через десять ударов сердца боль и раны на руке исчезли, как и ритуал крови на свитке, теперь он ничем не отличался от себя прошлого, только появилась острая заусеница в самом начале. Я чиркнул по ней пальцем и содержание свитка изменилось. Просмотрев его на скорую руку и удостоверившись, что все в порядке, я стер капельку крови и бумага вернулась к своему первоначальному виду.

"Ну вот вроде бы и все" — я вернулся на кровать, заложил руки за голову и устало уснул. Вечернюю медитацию пришлось отложить — не из чего было делать нити чакры, энергии хватило едва-едва.

* * *

Но при всех своих знаниях Кас не знал о технике клонов, в Империи ничего подобного просто не существовало. Поэтому хотя маг и просчитал все правильно со своей позиции, он все равно ошибся. Анбу в маске ворона действительно двинулся следом за джинчурики, но оставил своего клона понаблюдать за интересующим Хокаге пареньком.

Глава 7.

Невысокий темноволосый мальчик, на встречу с которым так спешил джинчурики, привлек бы внимание Учиха Итачи, а под маской ворона в Анбу скрывался именно он, и без указаний Хокаге.

Не смотря на то, что его манера речи на первый взгляд ничем не отличалась от говора того же Наруто, ухо опытного шиноби быстро вычленило из нее нехарактерные для ребенка интонации и построения фраз. Итачи готов был поклясться, что темноволосый мальчишка куда старше, чем выглядит внешне. Все вместе это придавало заданию Хокаге новые краски.

* * *

— Ворон, я хочу знать что за 'учитель' появился у Наруто, — Сарутоби сидел за своим столом, сцепив кисти в замок и привычно пряча лицо под шляпой каге*, из-за чего даже обладатель шарингана** не мог понять, какие эмоции старик испытывает в данный момент. Его голос был как всегда мерным и слегка усталым. — Мне не нравится, что мальчик узнал о своей семье так рано. Кто-то играет в очень опасные игры, не думаю, что эта идея пришла к Наруто без посторонней помощи. Да...иди, Ворон, и узнай кто ищет контакта с джинчурики

* * *

и зачем.

— Слушаюсь, Хогаке-сама, — Ворон склонился в поклоне и выскользнул из комнаты. Ему предстояло сменить текущего наблюдателя Наруто.

* * *

'Возможно это шпион, всего лишь замаскированный под ребенка' — подумал Итачи, активируя свое додзюцу. Однако анализ мельчайших движений мышц невысокого мальчика с помощью шарингана показал, что он действительно тот, за кого себя выдает. Итачи не верил, что гений перевоплощения, который мог бы идеально подделать моторику ребенка, так глупо прокололся бы на манере речи. Иллюзии на нем не было, так что вывод напрашивался сам собой — мальчик просто рано повзрослел. Внутренне, разумеется. Для Итачи принять это было легко, он и сам закончил Академию всего в семь лет, а в тринадцать уже принял под свое начало отряд Анбу. Так что ничего экстраординарного для него не произошло.

'Но тогда шла война, и это было общепринятой практикой' — тут же поправил себя Итачи и последовал за мальчишками, привычно скрываясь в тени.

За квартирой 'учителя' Учиха решил наблюдать со стороны — так у него оставалось больше маневра. Но и упускать происходящее из-под контроля он не собирался, отправив внутрь клона. Просочится в комнату за мальчишками не составило опытному шиноби труда: пока темноволосый парень складывал пакеты в угол, а Наруто оглядывался по сторонам, клон Итачи стремительно переместился на потолок квартиры и слился с ним при помощи усовершенствованной техники плаща невидимости, который скрывал, в том числе и чакру.

Как и Наруто, больше всего Учиху заинтересовал покрытый странной резьбой стол. Вот только Итачи смотрел на него шаринганом и видел, что тот содержит в себе немало чакры, происхождение которой шиноби никак не мог понять. Между тем Ворон не упускал и происходящее в комнате.

'Неплохо. Мальчик определенно талант' — отметил Итачи, следя за ходом разговора между джинчурики и темноволосым пареньком. Точнее за тем, как последний направлял ход беседы в нужное ему русло. 'Не идеально, конечно, но для его возраста очень неплохо'.

Впрочем, на Наруто с лихвой хватило и этого. К концу разговора он считал почти незнакомого мальчика, у которого даже имя спросить не удосужился, едва ли не своим лучшим другом. А может даже и им.

Этот 'учитель' настолько заинтересовал клона Итачи, что он решил остаться, даже когда джинчурики со счастливой улыбкой покинул квартиру. Хотя задание Хокаге и было выполнено, у Ворона появился свой интерес.

Первое время мальчик просто лежал на кровати, с самым равнодушным выражением лица созерцая потолок. Затем он поднялся, медленным шагом, каждым своим движением демонстрируя как ему лень, подошел к окну и плотно его зашторил.

'Переигрывает' — отметил про себя Итачи.

Дальнейшие события сумели поколебать даже, казалось бы, нерушимое спокойствие старшего сына Учиха Фугаку. Сначала мальчик подошел к полыхающему чакрой столу и за считанные мгновения вытянул всю энергию. Не то, чтобы это умение было ново для мира шиноби, но владели им немногие, в то время как паренек применял его так же естественно, как дышал. В этот момент у Итачи возникли первые сомнения в своих выводах относительно возраста объекта наблюдения. Как бы талантлив и одарен он не был, освоить на таком уровне прием, требующий невероятного контроля чакры в восемь лет было невозможно.

Но сюрпризы на этом не закончились. Из-под кровати появилась коробка с различной стеклянной тарой, какая-то тетрадка и полыхающий всеми видами стихийной чакры набор флакончиков. Итачи без труда разобрался во всех этих пробирках, ретортах и перегонных кубах.

'Он еще и исследователь? Причем с результатами на руках? Не зря я решил остаться' — Ворон хоть и не понял, что содержится в наборе флакончиков, но в памяти отметил.

'Заметает следы' — понял Итачи, когда паренек нырнул в ванную, плотно закрыв дверь, и бесшумно соскользнул с потолка на пол. Закрытая дверь не стала для него серьёзным препятствием — примененная к просвету под дверью техника позволила молодому Анбу сквозь закрытые глаза наблюдать за происходящим так, словно он сам находился в закрытом помещении.

Сначала Итачи подумал, что парень собирается использовать фуиндзюцу, а от руки рисует только из-за недостатка чакры. Но уже через десять минут понял, что к фуин происходящее имеет разве что косвенное отношение. Не смотря на то, что сам Итачи в техники запечатывания разбирался только на самом элементарном уровне, его знаний было вполне достаточно, чтобы понять, что рисунки этого мальчика нарушают основополагающие правила искусства. Все эти круги, дуги, линии, кривые, хаос точек и значков выглядел невероятно чуждо и дико.

Ворон был готов ко многому. Но не к тому, что восьмилетний ребенок будет использовать что-то принципиально новое. То, что можно поставить в один ряд с ниндзюцу, тайдзюцу и фуиндзюцу.

'Хотя, наверно, это все-таки можно отнести это к технике запечатывания...или правильнее будет фуин посчитать частью этой силы?' — мысли метались в голове Итачи как сумасшедшие. В занятии мальчика Ворона поразили не незнакомые символы, и даже не кардинальные различия в принципах печатей, его поразила эффективность — вещи каким-то образом резко потеряли в объеме, свернулись в шар и погрузились в пол практически без затрат чакры со стороны черноволосого! Ну а час подготовки, возможно, был вызван слабостью мальчика как шиноби. В конце концов, ставить фуин одним прикосновением тоже обучаются далеко не сразу.

'На что же будет способен с такими возможностями сильный шиноби?' — невольно подумал Итачи. Эти размышления не помешали Учихе вновь занять свое место на потолке, слившись с ним, когда мальчик вышел из ванной. В комнате 'учитель' джинчурики задержался ненадолго. Взяв из стоящего у стены шкафа старый свиток, он вернулся обратно.

К применению крови Итачи отнесся спокойно, в мире шиноби это не было чем-то вопиющим, но эффективность вновь заставила Учиху увериться в том, что мальчик владеет чем-то необычным и потенциально полезным клану. Строчки странных значков, не имеющих ничего общего с техникой фуин, расползались по бумаге. Итачи мог поклясться, что такого количества чакры не хватит даже на элементарную технику клонирования (Буншин но Дзюцу), но мальчику с ее помощью использовал нечто сложное и шаринган не мог этого повторить! Правда Учиха так и не понял, чего он пытается добиться.

Ровно до тех пор, пока мальчик не открыл свиток и не поцарапал руку об острый заусенец. Текст на бумаге мгновенно изменился.

'Получается, что он изготовил подделку, которой можно будет оправдать собственные знания' — понял шиноби. 'Но если это подделка, откуда они тогда у него?'

Мысли так и роились в голове Учихи, но внятного объяснения происходящему не находилось. Клон наблюдал за тем, как мальчик устраивается спать.

'Похоже он уже скрыл все, что может его выдать' — понял Итачи. 'Кем бы он ни был, шпион из него никудышный, слишком уж много проколов, слишком торопливо ему пришлось подготавливать пути отступления.

Кто же он тогда? Гений? Несомненно. Но это никак не объясняет его знания. Это ведь не просто новые техники. Фугаку-сама должен об этом знать' — убедившись, что странный мальчишка действительно уснул, клон Итачи с использованием специальной техники бесшумно открыл дверь и отправился к оригиналу.

* * *

— Твой доклад очень интересен, Итачи, — произнес глава клана Учиха. Он целиком и полностью доверял своему сыну, а потому глупых вопросов 'А ты уверен?', 'Ты точно все хорошо разглядел?' не задавал.

На некоторое время в помещении наступило молчание. Наконец старший Учиха прервал его, приняв решение.

— Мальчика стоит ненадолго...изъять. Перед предстоящим действием, либо после него, нам пригодится любой козырь. Мальчик должен достаться Учиха, а не людям Хирузена, — наконец вынес решение Фугаку, отложив лист бумаги в сторону.

— Отец, я подчиняюсь твоей воле, но неужели ты не понимаешь, что задумал безумие. Мы не сможем противостоять объединенной Конохагакуре! Объясни хотя бы ради чего все это? — Итачи стоял напротив своего отца и в этот раз был готов идти до конца. Он чувствовал, что время утекает сквозь пальцы и скоро свернуть с этой дороги будет невозможно при всем желании.

— Сын, мы уже говорили об этом. Хватит, — отрезал Фугаку.

— Неужели власть стоит стольких смертей? Неужели мало их было на третьей войне? — Итачи не собирался отступать. Он был готов даже напрямую перечить собственному отцу, лишь бы не допустить кровопролития в родной деревне.

Вновь комната погружается в молчание.

— Хорошо, Итачи, я думаю уже пора рассказать тебе все. Выслушай и попытайся понять, в конце концов, ты тоже Учиха и мой сын, — Фугаку задумчиво покрутил кисточку для письма в длинных сильных пальцах. Его речь хоть и произносилась тихим и спокойным голосом, пробирала до глубины души благодаря мощной харизме этого сильного человека и его уверенности в своих словах. — Когда-то этот мир раздирали чудовищные войны кланов шиноби. Казалось, что им не будет конца, каждый пытался занять свое место под солнцем, не желая довольствоваться малым. Шли годы, шиноби становилось все меньше, хороших мест уже хватало на всех, но месть не давала войне остановиться — кровь взвывала к крови. Первым, кто преодолел всеобщую ненависть, был Хашираму Сенджу. Он нашел в себе силы предложить мир своим злейшим врагам — клану Учиха. Так появилась Конохагакуре.

Фугаку ненадолго замолчал, рассеянно рисуя на листе бумаги перед собой сложные иероглифы — глава клана весьма уважал каллиграфию, считая, что она воспитывает тело и дух. Итачи же почтительно молчал, ожидая продолжения. Конечно, он уже знал все, что рассказыет Фугаку, но не смел прерывать отца.

— Могущественнейшие кланы Страны Огня сумели переступить через ненависть ради будущего своих детей. Неудивительно, что когда пришел черед выбирать правителя Конохагакуре, им стал тот, кто первым увидел правильный путь. Хаширама Сенджу с честью принял оказанное ему доверие. Но были и те, кто не согласился с таким решением. Их возглавил Учиха Мадара. Он считал, что пользуясь властью, Сенджу попытаются ослабить нас, а после и подчинить. И хотя принято говорить, что от него отвернулся даже родной клан, на самом деле было совсем не так. Как рука может отказаться повиноваться голове? Новообразованная деревня оказалась на грани раскола. Но это было невыгодно и Сенджу, и Учиха. Мадара и Хаширама решили сразиться — деревней в эти страшные времена должен был править сильнейший. Они встретились в месте, которое мы теперь называем долиной завершения. Мадара проиграл, и нашему клану пришлось подчиниться. Это было справедливо, и мы приняли это. Сенджу стали правителями Конохагакуре, а Учиха — ее хранителями. Этот негласный договор соблюдался все время существования деревни. Со временем мы даже стали с Сенджу настоящими союзниками. Но все изменилось, когда этот великий клан практически исчез и место Хокаге занял безродный Сарутоби, — Фугаку остановился, давя сына тяжелым взглядом. — Ты знаешь, что такое честь и гордость, Итачи?