Том 1. Ересиарх

Аяо увидел, как несколько военных окружили замешкавшуюся девушку в розовом платье, и начали размеренно избивать ее тонфами. Она подняла руки в знак того, что сдается, но военных это не остановило. Один из солдат стянул с головы шлем и от души рассмеялся.

"Убьют", — равнодушно подумал Аяо. Лицо девушки показалось ему знакомым, но он не стал в него всматриваться. Тут она закричала. Голос Аяо узнал — это была Михара Касуми, его новая соседка.

Аяо понял, что выбора у него попросту не было.

— Ну я же герой, ксояро, — пробормотал он и спрыгнул вниз, к солдатам.

Воспользовавшись неожиданностью, он налетел на них и тут же сбил одного с ног, а другого оттолкнул плечом. Схватив Касуми за руку, Аяо потянул ее за собой. Глаза девушки расширились:

— Ацумори-кун?..

Тот самый солдат, что снял с себя шлем, вразвалочку приблизился к Аяо сзади и с силой прижал к его шее электрошокер. Аяо дернулся, но не упал. Боль прокатилась по его телу и затихла почти мгновенно. Аяо развернулся и вмял свой локоть противнику в незащищенное горло. Хрустнул кадык, солдат согнулся и опустился на колени. Остальные отступили назад, шокированные развитием ситуации.

— Бежим, Касуми-чан! — Аяо подтолкнул Касуми в спину.

Она бросилась бежать, слегка прихрамывая при этом. Было видно, что ей тяжело даже дышать, не то что передвигаться. Аяо сбил ее с ног и подхватил падающую Касуми на руки. Она была довольно легкой.

Он быстро добрался до одной из разобранных баррикад, ступая ногами по чьим-то телам и грудам мусора. Касуми тяжело дышала. Руками она обхватила Аяо за шею и плотно прижалась к его груди. Вероятно, солдаты все же причинили ей больше физического вреда, чем Аяо предполагал изначально.

— Ацумори-кун...

— Да, — отозвался он, остановившись перед затоптанным обезумевшими демонстрантами стариком. Аяо уважал возраст, поэтому наступать на пожилого человека не стал — просто перешагнул через его тело.

— Зачем ты спас меня?..

У Аяо уже был готов ответ на этот вопрос.

"Я лишился своей мечты, и теперь снова вернулся в прежнее инертное состояние. Жить скучно, жить неинтересно. Я спас тебя, что развлечься. Где благодарности?" — уже хотел было произнести Аяо, но сдержался. Он знал, что его логика порой довольно сильно отличается от общепринятой, поэтому часто одергивал себя, чтобы не давать людям повода усомниться в его нормальности. Конкретно в этих словах не было ничего странного, даже с точки зрения обычного человека — так считал Аяо. Но все же интуиция подсказывала ему совсем иные слова.

— Просто так было правильно, — сказал Аяо.

Касуми счастливо вздохнула и обняла его еще сильнее. "Как же хорошо, что есть такие люди, как ты," — прошептала она еле слышно.

Интуиция не обманула Аяо. Только что он получил несколько очков в свою пользу. Пригодятся ли они ему в будущем или нет — вопрос спорный, но сейчас Аяо был доволен.

Аяо донес Касуми аж до ее квартиры, несмотря на ее протесты. Да и протестовала она только для приличия. Открывая дверь ключами, полученными от Касуми, Аяо вдруг понял, что прямо сейчас он может без особых проблем изнасиловать соседку на ее же кровати. Но делать этого Аяо не стал. Во-первых, Касуми имела слишком зрелое тело для школьницы, что автоматически делало ее непривлекательной для него, а во-вторых, у него попросту не было настроения для подобных деяний. Сейчас Аяо думал только об одном — как можно скорее вернуть себе Мейду-чан в личное пользование. Решение, принятое им на баррикадеnbsp;, было окончательным: он снова станет защитником для Мейды.

— Ацумори-кун, ты посиди здесь немного, я вот только чай заварю, — сразу засуетилась Касуми, когда он аккуратно уложил ее на кровать.

— Лежи, — Аяо накрыл ее одеялом. — Тебе нужно отдохнуть. А чай приготовлю я сам.

Забота о соседке уже наскучила Ацумори, и он решил поскорее избавиться от этой обязанности. По-быстрому заварив зеленый чай, он напоил им Касуми, затем пощупал ее ребра (Касуми стеснялась, но все же позволила себя осмотреть) и провел рукой по спине. Все кости были целы, девушка получила лишь синяки, которые рассосутся через несколько дней. Удовлетворенный ее состоянием, Аяо ушел, несмотря на просьбу Касуми остаться с ним еще.

"Хорошо, что долго идти не нужно," — подумал Аяо, выйдя на лестничную площадку. Он жил с Касуми дверь-в-дверь.

— Нэ-сан, ты дома? — спросил Аяо, войдя внутрь квартиры.

— У нас гости! — крикнула ему в ответ Аяме из гостинной. Аяо скинул кроссовки и, натянув на ноги зеленые домашние тапочки с лягушонком, зашел в комнату.

"Может, вернулась Мейда-чан?" — мелькнула мысль. Но вместо нежной и чистой Мейды напротив сестры расположилась вульгарно одетая девица явно иностранного вида в линялых джинсах и с белой шляпкой на голове. Вытянув ноги, она полулежала в кресле, и вид у нее был самый что ни на есть расслабленный и благодушный. Сестра же, напротив, была напряжена.

— Аяо-кун, эта девушка утверждает, что знает тебя, — произнесла Аяме, всем своим видом намекая на то, что гостью лучше выпроводить.

— Ацумори-кун! — девушка с белой шляпкой вступила в разговор почти одновременно с Аяме. — Как я рада тебя видеть!

— А уж как я рад, — вежливо ответил ей Аяо. Ему не хотелось никому грубить. — Приехала по делам?

Гостья подняла брови; видимо, она была готова к другой реакции. Но она тут же сориентировалась и приняла правила игры, которую предложил Аяо:

— Да, небольшие разборки с нашим общим знакомым. Ты знаешь его, такой безответственный человек. Я о Курумару Тацуо говорю, не перепутай, у нас ведь так много безответственных знакомых, — и она расхохоталась.

Услышав имя Курумару, Аяме поджала губы и стала усиленно изучать собственные ногти.

— Эшли-сан, вы знакомы с Курумару Тацуо? — спросила она у гостьи, как ей казалось, непринужденным тоном.

— Разумеется! — воскликнула Эшли-сан. — Он в определенных кругах довольно известная личность. Проходимец и опасный авантюрист, но зато какое обаяние! Какой шарм! Нет, я не жалею, что свела с ним знакомство.

— Ага, — голос Аяме звенел. — Мне кажется, что и шарма-то особого у него нет. Просто хорошо подвешен язык.

— И это тоже, — согласилась Эшли. — Ацумори-кун, сядь рядом. Нам нужно поговорить.

Аяо сел с ней в одно кресло, и их бедра соприкоснулись. Эшли, казалось, было все равно. Она положила руку Аяо на колено и принялась водить по нему пальцем. Острый кончик ногтя больно царапал кожу, оставляя за собой бледные следы. Аяо с невозмутимым видом наблюдал за тем, как новые и новые узоры возникают на поверхности его колена.

Аяме покосилась на гостью с еще большей неприязнью.

— Мне нужно в магазин сходить, — буркнула она.

— Да, нэ-сан, сходи, — одобрил ее решение Аяо, но сестра сделала вид, будто ничего не услышала. Вскоре за ней хлопнула дверь.

— Итак, мы наконец-то остались двоем, только ты и я, — пропела Эшли-сан. Ее ноготь прорезал кожу Аяо, и на колене осталось небольшое кровавое пятнышко.

— Чем займемся? — спросил Аяо. Он думал, не стоит ли сбросить гостью с высоты двенадцатого этажа.

Эшли стекла с кресла и оказалась на полу. Затем подпрыгнула и сделала двойной переворот в воздухе. Из ее рук вдруг вылетел длинный жезл с массивным набалдашником и ударил прямо в стену рядом с головой Аяо. Ацумори скосил глаза и увидел глубокую вмятину с расходящимися от нее трещинами в том самом месте, куда пришелся удар Эшли.

— Ацумори Аяо, выслушай мой приговор, — Эшли взмахнула жезлом, разбив люстру. Раздался мелодичный звон, и люстра осыпалась на пол дождем белых осколков. Часть из них осела на полях шляпы Эшли. — Ты виновен в том, что предавался со своей старшей сестрой Ацумори Аяме богопротивному инцесту.

Аяо присвистнул.

— Ну и что?

Эшли перестала размахивать во все стороны своим жезлом.

— Как это "ну и что"? Я что, попала в точку?

— Вообще-то — да.

— Бывает же... — протянула Эшли. — Значит, ты сам признал свою вину. Ацумори Аяо, моя обязанность как Фемиды состоит в том, чтобы предать тебя соответствующему наказанию. Но мы можем избежать этого, если ты согласишься помочь мне в одном деле. Выбирай.

— Сложный выбор, — сказал Аяо.

— Понимаю, — Эшли подбросила жезл к потолку, затем поймала его. — Тебе не хочется принимать мои условия. Ты считаешь себя достаточно гордым и сильным, чтобы не подчиняться никому, тем более девушке. Но поверь мне, лучше тебе все-таки пересмотреть свое отношение ко мне. И мы оба будем довольны друг другом.

На самом деле, Аяо о таком даже и не задумывался. Ему хотелось узнать, что именно за наказание приготовила для него Эшли. С другой стороны, ему было интересно, каким же образом его гостья связана с Курумару. Оба желания были равноценны. Затем Аяо вспомнил еще и про Мейду, и ответ стал для него ясен.

— Будь по-твоему, — сказал он. — Я выбираю сотрудничество.

— Правильный выбор.

Эшли одной рукой обхватила набалдашник жезла, другой — его кончик, потом с силой свела ладони вместе. Жезл пропал, как будто его и не было. Вид у Эшли был веселый. Но Аяо ощутил, как она разочарована: в глубине души ей хотелось, что Аяо сказал "нет", и тогда бы она дала волю своим разрушительным желаниями.

— Что конкретно ты знаешь о Курумару Тацуо? — Эшли плюхнулась на кровать и обхватила подушку ногами.

Если много раз произнести одну и ту же ложь, она в конечном итоге станет правдой — или, по крайней мере, одной из множества равноправных правд.

— Он изнасиловал собственную дочь, — начал Аяо.

* * *

— Ацумори-чан? Это ты? Я думал, ты мне уже никогда не позвонишь, — из телефона раздался смех.

Интонации эти Аяо узнал сразу.

— Кога-кун?

— Он самый! А что, ты не знал? — удивился Кога. — Я думал, та девочка тебе все рассказала.

— Она не сказала, что парнем, спасшим ее, был ты, — Аяо был серьезен. — Кога-кун, нам нужно поговорить. Где те двое, которых ты забрал с собой?

— А, очкарик и блондин? Они у меня. Кормлю их с ложечки три раза в день, пока проблем не возникало. Но я уже устал объяснять своим родным, почему это вдруг со мной в комнате должны жить два взрослых мужика. Хочешь забрать их себе?

— Хочу, — сказал Аяо.

Эшли стояла рядом и вслушивалась в каждое его слово. Сам же Аяо порезал пятку об один из осколков люстры, поэтому сидел на кровати.

— Тогда записывай мой адрес.

Как оказалось, Кога жил рядом, буквально по соседству. "Интересно, мы с ним встречались того, как я начал ходить в школу?" — подумал Аяо. Вполне возможно, что все же встречались; в глубинах памяти тут же шевельнулись какие-то смутные воспоминания. Но Аяо так и не смог понять, где и когда произошла эта встреча, поэтому и задумаваться над этим не стал.

Отключив телефон, Аяо посмотрел на Эшли, которая встретила его взгляд милой улыбкой.

— Что вы хотите сделать с этими двумя? — спросил Аяо.

Улыбка на лице Эшли стала еще шире, превратившись в оскал. Верхняя губа приподнялась, обнажив ряд белых острых зубов, поблескивающих от слюны.

— А ты сам как думаешь? — зубы раздвинулись, и на секунду между ними мелькнул длинный склизский язык. Внутри человек всегда отвратителен, отстраненно подумал Аяо, и красивая женщина в особенности. — Что я должна сделать?

"Узнать от них нужные сведения, потом убить," — это был самый логичный ответ. Аяо же ответил так:

— Узнать от них нужные сведения, потом отпустить.

Эшли визгливо расхохоталась, прижав руки к животу.

— Ты и вправду ничего не понимаешь в жизни, Ацумори-кун.

Сам же Аяо никак не мог разобраться, какие же чувства вызывает у него Эшли-сан. Ее внешний облик не вызывал у него особого восторга: развязная, наглая девица, вызывающе и безвкусно одетая, которой место только среди проституток Йошивары. Но под этой маской находилось нечто совершенно иное, чуждое не только японцам, но и вообще всем людям, нечто нечеловеческое в своей жажде крови и бешеной ярости. Эшли была безумна, и Аяо прекрасно чуял в ней это безумие, эту дурную кровь. Странно вообще, что она так мирно беседовала с ним; все инстинкты Аяо буквально кричали о том, что Эшли может сорваться в любую секунду и начать бойню, столь приятную ее сердцу. Аяо ждал этого мгновения с замиранием сердца. Ему хотелось посмотреть, как же падает на землю маска, хотелось увидеть истинный облик, что скрывается за ней. Эшли была интересна ему, не с сексуальной точки зреґния, а как личность.

Жаль, что сам он не очень интересовал ее. Эшли-сан считала его обыкновенным школьником. Прискорбно, с одной стороны, но лучше уж пускай думает, что он действительно такой.

Квартира у Коги-куна оказалась на редкость грязной и запущенной: на полу виднелись лужицы какой-то жидкости, стены пестрели темными пятнами, а потолок был покрыт жирной копотью. В прихожей стоял холодильник с выломанной дверцей; на нем лежала стопка пожелтевших газет. Вместо полки для обуви была приспособлена коробка из-под печенья; над ней нависал обплетенный паутиной торшер, служивший единственным источником света — лампу на потолке кто-то разбил, а сквозь мутные окна свет почти не пробивался. В углу лежал матрас, рядом с которым расположилась закопченная плитка. На матрасе вполвалку лежали связанные Ямато Генсай и Сато Шинтаро.

Эшли-сан обвела вокруг себя рукой:

— А ты неплохо здесь устроился, Кацуджи-кун.

— Конечно, — согласился с ней Кога.

С того момента, когда они вместе с Аяо и Эшли-сан вошли внутрь квартиры, Кога-кун вел себя очень странно. Переступив через порог, он крикнул в пустоту: "Окаа-сан, я с друзьями!" Аяо завертел головой, но не нашел, к кому же именно обращался Кога.

Далее, Кога вручил Аяо и Эшли-сан по битой тарелке, в каждой из которых кишели тараканы, со словами "Угощайтесь!" Аяо задумчиво съел пару тараканов. Они были такие хрустящие. Желтый сок разъедал губы, но на вкус насекомые были очень даже ничего.

Эшли-сан вежливо отказалась от угощения.

— Да вы не стесняйтесь! — Кога лихорадочно замахал руками.

— Перейдем к делу, — намекнула ему Эшли, и Кога тут же успокоился, после чего подвел их к пленным.

— Просыпайтесь, к вам пришли!

Сато, который лежал ближе к стене, так и не пошевелился. Генсай же открыл глаза, увидел Эшли-сан и снова закрыл их. Кога слегка пнул его, и Генсай недовольно заворчал. Рот у него был заклеен, видимо, чтобы не шумел.

— Не время спать, — провозгласил Кога. — Вставайте.

— Давай я сама, — предложила Эшли-сан. Кога кивнул и пропустил ее вперед. Сам же он оттащил Аяо в сторону и зашептал:

— Ацумори-чан, это и есть твоя девушка? Не знал, что ты любишь постарше, — и Кога хихикнул.

— Нет, моя девушка гораздо моложе ее. И меня, — ответил Аяо, сомневаясь в том, можно ли Мейду называть "его девушкой".— Ты видел ее, должен знать.

— Та малявка? — поперхнулся Кога. Затем приложил руку к лицу. — Ей же не больше двенадцати!

— И что с того?

Кога почесал в затылке.

— С определенной точки зрения, это очень круто, — наконец признал он. — Хотя лоликон и не в моем вкусе.