Дипломатическая миссия

"Когда только успели?" — подумал Макс. Собрав ссылки на интересовавшие его документы, он скопировал их в один файл и зашел в почту, чтобы их отправить. Там его уже ожидало пришедшее письмо. Ученый глянул на адрес — это был Пауль.

Макс открыл письмо. Там был текст следующего содержания:

"Ok, Max. I received your message. I`m not sure, that`s a good idea — to stay in RDA controlled hotel — it will be hard to disappear from there, if something happens. Well, it`s up to you.

I stayed in Hotel Pennsylvania, opposite Madison Square Garden and Amtrak's Penn Station. I will stay there just for one day. Today I`m going to take ticket to Moskow, and tomorrow I`ll had a fly to Russia. There I will try to find contacts with my old friends".

"Пауль в своем репертуаре — до сих пор не может писать без ошибок", — подумал Макс. — "Значит, завтра летишь в Россию, искать старые связи с друзьями... Ну что ж, остается надеяться, что у тебя все пройдет гладко. Только не наломай там дров, душевно тебя прошу".

Отправив письмо со ссылками, ученый вышел из интернет-кафе.

* * *

Поднявшись в номер, Макс решил промыть зудящие от напряжения глаза и зашел в ванную. Там он увидел Норма, сосредоточенно сбривавшего щетину.

— Гигиеной занимаешься?

— Угу. Точно так. — сказал Норм. — Совсем что-то дикарями стали — бороды носим, зубы не чистим. Того и гляди, начнем арафатки носить.

— Ну-ну. Как там наши друзья?

— От переизбытка впечатлений спят на полу, зарывшись в матрасы. — усмехнулся Норм. Макс хмыкнул в бороду.

— Дай, я глаза быстро сполосну.

Умывшись, Макс крякнул от удовольствия. Уступив Норму место, он оперся об дверной косяк, задумчиво глядя, как Норм добривается.

Закончив, тот вытер полотенцем остатки пены и тоже умылся. Фыркнув, он закрыл воду и вытер лицо.

— Макс, а ты где был столько времени?

— Сходил в интернет почитать новости.

— Ну и как?

— Порадовать тебя особо не могу. На сайте ДПР я нашел документ, разрешающий им использовать реагенты не только при обороне базы, но и при расчистке местности, в любой точке планеты, где доступно.

— Это ж второй Вьетнам... — похолодел Норм.

— Вот-вот. И что особенно интересно, там ни слова о захвате колонии. Я думаю, пытаются замолчать это дело.

— Но как у них это получится? В конце концов, есть мы, и мы можем рассказать правду! — воскликнул Норм.

— Тише. Да, все так, но... Понимаешь, сейчас мы в очень уязвимом положении. И ты знаешь, судьба носителей правды ходит на тонкой нити над пропастью, Норм.

— Мда... — вздохнул тот. — А известия от Пауля есть?

— Какого Пауля?

— Ну, как какого... — Норм осекся, увидев, как Макс бурно жестикулирует руками, показывая то на стены, то на свои уши.

— А, ты о друге моего брата? Да так, женился, растит вторую дочку, представляешь? Первая-то у него уже выросла давно, в бизнес пошла.

— Понял, — догадался Норм, что имеет в виду Макс — о русском ученом никто не должен знать. В отеле наверняка были у стен "уши", и болтать лишнее, находясь под аудионаблюдением было нельзя.

— Ну вот и славно, — улыбнулся Макс. — Пойдем тогда перекусим в столовую, а то что-то я проголодался.

— Пойдем, — согласился Норм. Он понял, что внизу будет серьезный разговор.

* * *

В столовой прибавилось людей. Теперь несколько столиков были заняты. За столом у входа сидел одинокий мужик, поедающий гамбургер, у окна сидела компания из троих молодых парней, пьющих пиво, в ближнем углу пристроилась парочка. За стойкой скучала официантка в синем переднике. Обычная картина для общественной столовой в утренний час. Ничего особенного.

Вошедшими в зал учеными почти никто не поинтересовался. Лишь у мужчины с гамбургером взгляд скользнул по вошедшим, и вновь уткнулся в полированный пластик стола.

Макс и Норм прошли к стойке. Официантка оторвалась от карманного зеркальца и посмотрела на них.

— Один хот-дог и минералку, — сказал Макс.

— То же самое, — произнес Норм.

— Сейчас.

Дождавшись, пока еду разогреют, ученые сели за свободный стол в дальнем конце зала. Попробовав свою сосиску в тесте, Норм поморщился и сказал:

— Горячая. <пауза> Ладно, Макс, давай рассказывай, зачем привел сюда. Только не говори мне, что ты проголодался настолько, что решил сьесть эту гадость. — ученый ткнул пальцем в хот-дог на тарелке.

— Вообще-то я действительно проголодался настолько, что могу сьесть любую дрянь. — улыбнулся Макс. — Но ты прав, мы пришли сюда поговорить.

— И о чем же?

— Догадайся с трех раз. Разумеется, о нашем друге и организаторе — Пауле.

— Кстати, куда он пропал? Я так и не понял до конца, зачем нам разделяться.

— У Стрелкова свой путь. — сказал Макс. — Он решил действовать в одиночку, не привлекая внимания. Я получил его меил — он собирается в Россию.

— А, вот почему. Но тогда у меня вопрос — почему в таком деле — и один? Возможно все, в том числе и провал.

— Я же тебе говорю — он не хочет привлекать внимания к своей персоне. Да и потом, иногда у одиночки выходит лучше, чем у группы. В конце концов, есть такое утверждение — "и один в поле воин, когда он знает, что он один". Давай будем надеяться на лучшее, Норм.

— Согласен. — Норм отхлебнул из стакана. Помолчав, он продолжил:

— Вот мы и на Земле. Даже не верится, верно? Хех, наверно, уже вечером наши родные увидят наши рожи по телевизору.

— Да они и сейчас могут их видеть по телевизору, — ухмыльнулся Макс. — Наши фотки уже висят в интернете. Так что привыкай к бешеной популярности.

— Макс, а у тебя есть кому на них смотреть?

— Да как сказать, — помрачнел ученый. — Боюсь, что особо некому. С женой я уже давно в разводе, и она точно не будет рада меня видеть. Друзья мои постарели лет на пятнадцать, и скорее всего меня не помнят. Детей у меня нет, так что для тех, кто меня знал на Земле, я уже мертв. Я ведь почему и на Пандору отправился — в этом мире меня особо ничего не держало. Грустно это все... Ладно. Норм, а у тебя как обстоит с этим?

— Не знаю. Я от своих родных пока никаких известий не имею. Отец не знаю, живой или нет на своем ранчо... Когда я улетал, ему уже пятьдесят один стукнул. Сейчас ему шестьдесят шесть должно быть. Разве только сестра с братом. Да, теперь на родине многое изменилось.

— Изменились и мы, — сказал Макс. Норм грустно усмехнулся.

— Да... изменились и мы.

В общем молчании оба ели хот-доги, запивая их водой. Прожевав кусок, Норм хмыкнул.

— Вот кому повезло, так это Паулю. У него вроде родственники где-то в Восточной Украине?

— Ничего ему не повезло, — мрачно сказал Макс, допивая минералку из бокала.

— В смысле?

— Я разве тебе не рассказывал? Нет? Ну ладно. Дело в том, что сам он родом из Киева — был такой город. Так вот, когда произошла катастрофа на Киевском водохранилище, он был в командировке — то ли в Узбекистане, то ли еще где... А его родственники были в городе. И когда образовалась грязекаменная волна, то они не успели выехать из города вовремя. И погибли.

— Черт, а я и не знал... — прошептал Норм.

— Ну, собственно и все. Что было потом, он не рассказывал. Через год он эмигрировал в Штаты — что было с ним до этого, я не знаю. Там, в смысле, здесь, он нашел работу, обустроился, потом по объявлению пошел в Корпорацию и отправился в новый мир очередным рейсом на звездолете. Прибыв, он по распределению попал в наш отдел, там мы и познакомились.

Помолчав, он вылил в стаканы оставшуюся минералку и поднял один.

— Давай выпьем за то, чтобы Паулю удалось его предприятие. И постараемся его тут не подвести. За одинокого война!

Ученые, не чокаясь, выпили.

Глава 3

— Итак, что мы имеем в итоге? Наши труды — по вашей вине, мистер Селфидж! — пошли прахом, колония депортирована, горнорудный комплекс и все наши запасы анобтания захвачены повстанцами, которые создали крепкое ядро и консолидовались в армию под комаднованием бывшего морпеха и кучки бывших ученых. Я прав? — в стоящего навытяжку перед своим боссом Селфиджа уперся взгляд жестких серых глаз под седыми бровями. Администратор, рассматривая носки своих начищенных туфель, робко произнес:

— Но, сэр, это ошибки полковника Квориджа...

— Речь не о вашем бывшем начальнике охраны, а о вас, господин администратор! И не думайте отпираться — вся ответственность провала лежит на вас. Во-первых, вы были слишком недальновидны, и не учли всю опасность, исходящую от аборигенов. Во-вторых, вы поощряли силовой метод, когда с нави можно было договориться, без применения охранных подразделений, которые, как вы помните, не предназначены для военных операций. В-третьих, вы слишком либерально относились как к группе ученых, так и к главе ваших охранцев — полковнику Майлзу Квориджу, на которого вы пытаетесь списать все ваши промахи. Я лично за этим вижу — как бы это полегче сказать — некомпетентность и бесхарактерность администрации. И я думаю — причина именно в вас, Паркер.

Селфидж побледнел.

— Далее. Конечно, все это можно исправить, и я исправлю ситуацию. Но я не уверен, что стоит к этому делу подключать человека, который подложил Корпорации и мне в ее лице такую свинью, нарушив поставки. Паркер, я отстраняю вас от должности администратора колонии, и исключаю вас из Совета директоров Корпорации.

— Мистер Ротшильд, я исправлю...

— Мистер Селфидж, я все сказал. По-хорошему, надо вас выгнать совсем, но я надеюсь на то, что вы раскаетесь в своем поступке. Идите, и постарайтесь не показываться мне на глаза эту неделю. Ваш доклад оставьте у меня.

— Есть, мой босс, — понурившись, сказал Селфидж, уходя из кабинета.

Когда дверь за ним захлопнулась, генеральный директор ДПР Алан Ротшильд откинулся в своем кресле. В кабинете было темно — в силу возраста глаза директора с трудом переносили свет, хоть электрический, хоть искусственный. Поэтому помещение освещалось лишь неяркой настольной лампой.

Лишившись поставок анобтаниума, Корпорация попала в сложное финансовое положение. Несколько контрактов по продаже сверхпроводников зарубежным странам пришлось аннулировать, из-за чего подмокла репутация компании. Кроме того, по подсчетам аналитиков выходило, что если в ближайшие десять лет поставки не будут возоноблены, то компанию ждет финансовый голод, поскольку существующие запасы полностью уйдут на поддержание работы существующей инфраструктуры. И эту проблему нужно было решить любой ценой, и возможно быстрее.

Да, проблем хватало. А тут еще это известие о мятеже! Ротшильд хрустнул зажатым в пальцах "паркером" и какое-то время мрачно разглядывал обломки некогда изящной авторучки. Затем он выкинул их в мусорное ведро, нажал кнопку на селекторе и произнес:

— Главу аналитической группы ко мне.

Через несколько минут в кабинет вошел немолодой человек с папкой в руках.

— Вызывали, босс?

— Садись, Алекс. Есть разговор.

Тот не заставил ждать, сев в кресло и смотря на руководителя.

— Как глава аналитического отдела, ты прекрасно осведомлен, в какой дыре мы находимся. До Пандоры далеко, и любой порыв цепи поставок на нас больно отражается. Но речь не об этом. У нас новая проблема.

— Я слушаю, босс.

— Как я и предполагал, виной всему то, что добыча прекратилась из-за вооруженного конфликта, но оказалось, что в качестве повстанцев выступили не шахтеры и горняки, а коренное население. Вот ознакомься на досуге с докладом бывшего администратора колонии. — Ротшильд протянул толстую папку аналитику, и тот взял ее.

— Что требуется от моего отдела?

— Просчитать возможность возврата месторождений под наш контроль, а также действия, которые могли бы позволить это сделать. С учетом наших возможностей, Алекс.

— Будет сделано.

— Работай.

Когда он вышел директор произнес в селектор:

— Позовите ко мне моего заместителя.

— Да, босс.

— Добрый день, мистер Ротшильд.

— Здравствуйте, мистер Джексон. Как добрались?

— Спасибо, неплохо.

— Как добрались наши синелицые друзья?

— Наши "синелицые друзья", — в голосе заместителя промелькнула ирония, — добрались хорошо. А как же иначе?

— Хорошо, — ухмыльнулся Ротшильд. — Жалоб, предложений не поступало?

— Нет, только потребовали больше воздуха их родной планеты. Насчет баллонов я уже распорядился.

— Хорошо, — директор закрыл глаза.

Помолчав, смотря на Ротшильда, Джексон спросил:

— Сэр, ведь вы понимаете, зачем они здесь? То, что они расскажут о Пандоре, выпадет на нас таким снегом, что мы...

— Да, Бик, я все знаю. Именно поэтому я позвал тебя. Эти синие макаки будут вставлять нам палки в колеса, и мы должны их опередить. Пора стартовать программу разъяснения, как, по нашему мнению, там все случилось. В сегодняшнем вечернем выпуске новостей представь нашу версию конфликта. СМИ будут говорить в унисон НАШУ правду. А их голос мы потеряем на фоне голосов тех, кто на нас работает. Ясно? — директор открыл глаза и жестко посмотрел на своего заместителя.

— Мистер Ротшильд, а что мы расскажем публике?

— Подумай над этим. Хорошо подумай. У тебя есть семь часов.

— Если все же они сумеют поднять шум?

— Не сумеют. В конце концов, это твоя работа — не дать им высказаться. А если... — директор задумался. — Тогда устроим конференцию, задавим их аргументами, дезориентируем их. Силовой вариант крайне нежелателен, но если все пойдет наперекосяк то... Придется их ликвидировать.

— Ясно, босс.

— Это все. Начинай действовать, Джексон.

* * *

Нью-Йорк, Бродвей, район Сохо

Тот, кто мог бы двигаться по своим делам по нью-йоркскому Бродвею, мог видеть интересную картину. По тротуарам мимо огромной пробки шла пара... можно было бы сказать "людей", но от обычных городских прохожих они во многом отличались. Во первых, осенью мало кто из американцев ходит в длинных, по росту плащах с капюшонами, закрывающими лицо до глаз. Мало у кого они золотисто-желтым светом искрятся, когда на нее попадает отсвет от неоновых ламп. И уж точно никто из них не может похвастаться десятифутовым "с копейками" ростом, как двое, неторопливо шедшие по Бродвею и внимательно разглядывавшие окружающие здания.

Ашьви и Пейрал уже третий час осматривали город. Первоначальный шок от посадки прошел, и вступило в свои права свойственное любому живому существу жгучее любопытство при встрече с неведомым. Отдохнув после полета, нави начали уламывать Макса, прося его отпустить их посмотреть человеческий мегаполис.

— Макса-лима, но в чем опасность, если я и Пейрал пройдемся?

— Я уже говорил. В том, что вы практически ничего не знаете о человеческой культуре, и можете наломать дров.

— Значит, будем изучать на ходу. Английский язык мы знаем, да и интересно посмотреть, как живут люди в своем доме.

— Да и что может произойти? — удивилась девушка. — Все будет хорошо, ничего не случится!

— Нет-нет, прогулки исключены! На вас же все таращиться будут, в конце концов!