Дипломатическая миссия

Дипломатическая миссия. Фантастическая повесть по мотивам кинофильма "Аватар"

Аннотация: В книге рассказывается о событиях, происходящих сразу после фильма. Данный сценарий является одним из возможных вариантов.

После битвы в горах Алилуйя люди и коренное население, восставшее против Корпорации, оказались в двусмысленной ситуации. Одержанная победа стала первой, и может оказаться последней, если с администрацией РДА на Земле не получится договориться. Поэтому руководители повстанцев принимают решение послать на Землю группу послов, которые могли бы рассказать о бесчинствах Корпорации, оговорить дальнейшее использование Пандоры в интересах человечества. И найти новых союзников — если договориться не удастся...

Уткин Павел ака "Дозорный"

Дипломатическая миссия

Ты должен сделать добро из зла, потому что его больше не из чего сделать.

Р. П. Уоррен

С Западом можно и нужно договариваться, но с ним невозможно договориться.

Н. В. Стариков

Часть 1. Неожиданное решение

Глава 1

Комплекс "Адские врата", планета Пандора.

— Джейкоб! Джейк!

Человек в коляске обернулся. По коридору к нему бежал невысокий ученый в белом халате, с курчавой шапкой волос на черной голове. Через секунду он узнал его.

— Макс! Чего это ты такой взбудораженный?

— Да тебя тут обыскались! Сам, главное, оповестил команду ученых о времени собрания, а когда тебя ждут, где-то мотаешься!

— Фу, совсем забыл. В общем зале, да?

— Да. Тебя там, кстати, и наши синие друзья ждут, тоже забыл? И Тири.

— С вами тут собственное имя забудешь. Не то что время совета. Ладно, сейчас буду. Там уже все собрались?

— Да, все наши. Тебе помочь доехать? Ах да, запамятовал, ты же у нас герой, Торук-макто и все прочее, и не любишь, когда тебя подвозят. Давай скорее, со мной ты один, кого там еще нет.

— Остряк... Даю, даю. Сейчас.

* * *

Столовая походила на растревоженный улей. В горячем воздухе висел гул голосов, хотя все присутствовавшие старались говорить вполголоса. Но людей было немного — чуть больше трех десятков, не считая трех рослых синих гигантов в наспех сделанных дыхательных масках на лицах.

Отдельной маленькой группой сидели трое ученых, судя по беджикам на куртках, все они относились к "Программе "Аватар", ныне находящейся в непонятном статусе.

За длинным столом сидели молодой парень в клетчатой рубахе, длинными волосами, усами и чуть пробивающейся бородкой, девушка со светлыми волосами в лабораторном халате и мрачный темноволосый мужчина в очках с прыщавым лицом и грустными глазами, одетый в ветровку, из-под которой проглядывал камуфляж.

— Зачем мы собственно, собрались? — спросила блондинка у парня в клетчатой рубахе.

— Это вопрос не ко мне, Карен, а к Джейку. Это он собирался устроить собрание, не я. Хотя сейчас мы столько проблем нагородили, что план дальнейших действий просто необходим, — парень грустно усмехнулся.

— А что обсуждать будем? Кто-нибудь в курсе?

— Я в курсе, — произнес мужчина в очках. — Обсуждать будут то, что нам делать с двуустами с лишним работниками Корпорации, и вопрос нашего дальнейшего пребывания на Пандоре.

— Павел, а ты откуда...

— Знаю? Да потому, что мы с Джейком и Максом уже это предварительно обговаривали. Они, — мужчина кивнул на сидевших нави, — тоже в курсе.

— А мы самые последние, да?

— Хех... нет. Надо было сначала обдумать, как все будет проходить, а потом уже рассказывать выводы. Я тоже кое-что тут подумал и расскажу — чуть позже.

— А сейчас не можешь? — произнесла с напором девушка. — Мы тут изнываем от нетерпения!

— Во! — парень в рубахе поднял большой палец. — Пауль, не делай из нас не при делах состоящих!

— Спокойно, Норм, — улыбнулся Павел. — Всему свое время. Кстати, вот и они.

Гул в зале прекратился, и взгляды сидевших обратились к зашедшим внутрь. По проходу между столов катилась коляска с сидевшим на ней мужиком в черной майке. На руке красовалась татуировка в виде пламени, голова была обернута темно-зеленой банданой. Следом спешил полноватый человек в белом халате.

— А вот и наш принц собственной персоной... Хай, Джейк!

— Хай, Павьел! — мужик в коляске пожал руку Павлу и улыбнулся. — Хау ду ю ду, Раша?

— Раша даз файн, тейнкс! — улыбнулся в ответ Павел. — Пойдем, Джейк, уже время...

— Кто этот русский? — тихо спросила Карен у Норма.

— Стрелков Павел Андреевич. Прибыл на Пандору за пару лет до нас с тобой. Кандидат экономических наук, гражданин Российской Федерации. При этом еще и бывший военный. Представляешь себе?

— Ну и ну... А еще что ты о нем знаешь?

— Мало. Я его о прошлом не расспрашивал, сама понимаешь. О себе он ничего кроме того, что в его резюме не говорил. Вроде бы у него на Земле случилась какая-то история, из-за чего он и улетел сюда. Загадка на загадке... тише. Кто-то вышел.

В проход между столами на видное место вышел Макс. Откашлявшись, он произнес:

— Дамы и господа. Я рад вас здесь видеть, после всех испытаний, которые выпали на нашу долю. К сожалению, не все из нас могут присутствовать здесь, потому что они мертвы, и мы уже не сможем их никогда увидеть (тут Макс всхлипнул, но, справившись с собой, он продолжил). Давайте почтим их память вставанием.

Все встали. Краем глаза Карен увидела, как Норм резко дернул щекой и опустил взгляд в пол.

Через минуту все сели. Подождав, когда шум стихнет, Макс продолжил:

— Мы собрались здесь, чтобы обсудить несколько важных вопросов. Среди них есть один, касающийся нашего недалекого будущего, но его мы будем обсуждать последним. Первым будет обсуждено следующее: нави выдвинули требование, касающееся полной эвакуации работников Департамента Разработки Природных ресурсов (далее ДРП). Я считаю, нам придется его выполнить. Каково мнение администрации корпорации на Пандоре?

С места поднялся управляющий разработками Паркер Селфидж. Иронично усмехнувшись, он сказал:

— Если вы хотите знать мое личное мнение, то я категорически против. В конце концов, ничего особо страшного не произошло, мы и нави неправильно друг друга поняли, и изгонять нас с планеты глупо. Но я думаю, вас не так сильно интересует мое мнение, вы просто хотите вытурить нас, чтобы изучать этих синих...

Голос Селфиджа заглушил гул возмущенных голосов. Тот еще пытался что-то выкрикнуть, но ему не давали произнести ничего. Шум прекратил резкий окрик:

— Тихо! — Джейк с силой стукнул кулаком по пластику стола. — Мистер Селфидж, вы все сказали?

— Нет! Я хочу узнать — кого именно хотят эвакуировать отсюда? Вас тоже? И как мы улетим? Звездолет рассчитан на сто человек, и в него все, кто находится в Адских Вратах, там не поместятся. И еще — полная эвакуация, я думаю, включает и вас тоже, господа Предатели!

— Народ так не думай, миста Селфиш — кто-то тихо, но отчетливо произнес на задних рядах.

Все посмотрели туда. Из тех нави, что присутствовали на собрании, поднялась пожилая женщина и спокойно смотрела на беснующегося администратора.

— Я должна сказать, что с дня прибытия небесные люди причинили нам немало бед. Они сгоняли нас с мест, где жили наши предки и предки их предков, убивали наших детей, наш лес, уродовали нашу землю. Но недавно Народу стало ясно, что и среди них есть отважные и добрые люди. И мы не хотим, чтобы наши друзья уходили. Если Жейксулли, Норм и другие, кто нам помог во время Великой Скорби пожелают остаться, мы не станем возражать. Что касается остальных, то было бы хорошо, если бы они улетели в свой мир. Я, Мо-ат сказала вам, миста Селфиш.

Администратор ничего не сказал в ответ, только усмехнулся и сел обратно. Следом за ним села и Моат.

— Кроме того, никто не требует немедленной эвакуации, — сказал Павел. — Через пять месяцев сюда прибудет еще корабль, на нем вы сможете убраться на Землю вместе с вашими людьми. До тех пор они останутся здесь на арестантском положении. Вы согласны, Паркер?

Селфидж пробормотал, что да, он согласен.

— Ясно, — Джейк поднял руку. — Теперь следующий вопрос. Макс, ты собирался перенести лабораторию. Мне кажется, лучшим местом для нового размещения будут горы Алилуйя, отрог Альк-утрия, где был один модуль. Кто за, поднимите руки.

Против не был никто.

— Хорошо. Теперь Пауль Стрелкофф расскажет что он там придумал, я еще не знаю его идеи.

Вперед вышел мужчина в очках. Сняв, он рассеяно повертел их в руках, затем положил на край стола.

— Ну говори, раз вышел, — сказал Макс.

— Сейчас, с мыслями соберусь.

Павел расстегнул ветровку, обвел взглядом столовую и начал говорить:

— Ну что ж, друзья. Интересное у нас тут положение создалось — если взглянуть, то мы попытались исправить ошибки, допущенные Корпорацией в отношении нави. А по другому глянуть, то мы совершили преступление, по предварительному сговору группой лиц, в просторечии — бандой, устроив мятеж и сорвав планы по добыче ценного сырья. И от того, как взглянут на это народ на Земле, зависит очень многое. Если по нашей правде — нас поддержат и поймут. Если по правде Корпорации — нас обольют грязью и выставят террористами, и это даст ДРП карт-бланш против нас и наших друзей (кивок в сторону нави). Я ясно выражаюсь?

— Корпорация не...

— Простите, мистер Селфидж, но говорю я, — Павел любезно улыбнулся поднявшемуся со своего места Паркеру. Тот под взглядами десятков глаз плюхнулся обратно на сиденье.

— И вот что я предлагаю. Надо будет, когда придет звездолет, отправить несколько человек на Землю, чтобы они могли верно осветить произошедшее на Пандоре — своеобразных послов. Я считаю, это будет очень хорошим решением, поскольку если мы промедлим, то на Земле сумеют превратно отобразить произошедшее здесь, и на нас отправят военный флот, восстанавливать закон и порядок. Ведь так, друзья?

— Логично, — произнес Норм. — Инцидент на Тихане это подтверждает.

— Правильно. И нужно выбрать нескольких человек, которые могли бы туда отправиться. Кто за?

— А это действительно так необходимо? Далековато все-таки от Земли до Пандоры, военные корабли не долетят пожалуй.

— Могут, — вмешался Джейк. — Космические ракетные эсминцы последних моделей. На них сумели втиснуть гипердвигатель и реакторы. Полезный оббьем мал, но радиус действия очень велик, на одном запасе может и до Полифема долететь.

— А как же закон об ограничении военной мощи частных корпораций в космосе?

— Ерунда. Понимаешь, как только на Земле кончатся ресурсы, ООН быстро поменяет Земное законодательство, — произнес парень с растрепанными волосами.

— Шульгин прав. Да и на Тихане ДРП так же действовало, и реагенты распыляло, и никто не заметил. Предпочли взять зеленых бумажек, чем поднять шум.

— Короче, я согласен. Кто еще?

— Я.

— И я...

Вскоре над столами колыхался лес рук. Джейк обвел взглядом просторный зал и кивнул.

— Хорошо. Позже мы обсудим, кто именно отправится на Землю, и чем именно они должны будут там заниматься.

— Жейк!

Джейк обернулся.

— Тири?

Все обернулись. У заднего ряда стояла необыкновенно красивая аборигенка. Изящное сине-смуглое лицо, стройная фигура, руки... Общее впечатление немного портили мелкие заживающие ссадины на плечах и шее, и дыхательная маска со свешивающимся за спину патрубком.

— Жейк, вождь Клана Равнин Аквейо Шайа-о-итан просит обьяснить, как можно рассказать другим Небесным людям правду о войне между ними и Народом.

Джейк озадаченно почесал затылок и посмотрел на Павла. Тот пожал плечами:

— Когда послы будут на Земле, их приход сам по себе будет сопровождаться огромным шумом в светском обществе. Пресса и телевидение накалят страсти, так что земля будет представлять собой растревоженное осиное гнездо. А появившаяся в сетях информация о конфликте на Пандоре устроит эффект разорвавшейся бомбы. И от того как будет эта бомба выглядеть, будет зависеть кого будут жалить осы. ДРП — не всесильная контора, и мощный прессинг с потерей репутации в случае нашего успеха ей гарантирован. Дадим несколько интервью, устроим пресс-конференцию и скажем, что нави полны решимости защитить свой дом. Общественное мнение будет на нашей стороне. Но все это должно делаться быстро, и будут нужны люди с хорошей головой и отлично подвешенным языком. Еще можно... — Павел задумался. — Еще пожалуй можно отправиться на Землю с кем-нибудь из Народа. Да, пожалуй, так будет лучше всего.

Ученый умолк и посмотрел на третьего аборигена, участвовавшего в собрании — рослого мужчину со сложным головным убором на голове и небольшим двусторонним проколом-украшением в носу. Нейтири вполголоса переводила ему сказанное, тот лишь молча кивал, и в конце произнес:

— Oe mllte (Я согласен).

Некоторое время все молчали. Затем Макс произнес:

— Есть еще вопросы?

Вопросов не последовало.

— Ну что ж, тогда наше собрание окончено. Все свободны.

Люди зашевелились, разминая затекшие члены. Макс было собрался уйти, но его окликнул Джейк:

— Макс, сможешь зайти через час в биолабораторию вместе с Нормом? Нам есть что обсудить. Есть определенная идея.

— Хорошо. — Ученый пожал плечами. — Буду через час.

* * *

Биолаборатория программы "Аватар"

Макс и Норм, войдя в помещение лаборатории, озадаченно осмотрелись. Никого, на первый взгляд, внутри не было. Только где-то в дальнем конце комнаты низко гудел терминал.

— Макс! Норм! Тут мы, идите сюда! — кто-то позвал ученых.

Подойдя, оба увидели интересную картину: в тесном закутке сидели Джейк и Павел — последний, сидя за монитором, изучал какие-то выкладки, морпех, устроившись в своем кресле, задумчиво вертел в руках серый блестящий камень, в котором Норм узнал слиток анобтаниума. А на лежавшем на полу пластиковом ковре устроились, свернув хвосты, Нейтири и Моат.

— Ну проходите, садитесь. — Джейк указал на два раскладных стула, стоявших у шкафов, забитых бумагами. Ученые не замедлили принять приглашение, усевшись на конструкции из стали и пластика. Сев, оба внимательно уставились на Джейка с Павлом: "Зачем звал?"

Русский, правильно истолковав взгляд, усмехнулся и сказал, глядя на Джейка:

— Давай, излагай свою идею. Я, в принципе, согласен, но хочу узнать мнение остальных (глядя на Норма). Норм, ты закрыл дверь в лабораторию?

— Нет. А зачем?

— То, о чем мы здесь будем говорить, не должны услышать другие уши, особенно администрация. Тем более что слухи по базе распространяются со скоростью звука. Ладно, пойду сам проверю.

Встав, Павел вышел из закутка, стараясь никого не задеть, и исчез в неосвещенном проходе между шкафами. Проводив его взглядом, Джейк сказал:

— В действительности, идея общая, но он почему-то решил, что у меня получится ее рассказать более убедительно. Ладно, попробую. Понимаете, то о чем мы говорили на собрании — это обычные вещи. То, о чем могут знать все. И ход с дипломатическим посланием к этому тоже относится. Но! Это полумеры. Без достаточной поддержки нас никто не выслушает и писать правду о ДПР не будет. А если и выйдет несколько репортажей, то Корпорация организует встречную компанию — я-то знаю этих мерзавцев-банкиров. Так войну мы не выиграем.

— И что ты предлагаешь? — спросил Макс.

— Нам нужно создать свои силы, свою армию, вооруженную современным оружием против наемной полиции ДПР, — просто ответил Джейк.

Некоторое время стояло молчание. Норм с треском почесал небритый подбородок и протянул:

— Неплохое решение, — и чуть позже: — Но раздача оружия... это пахнет пожизненным заключением в лучшем случае, а то и стиранием памяти!

— Мы все — уже мятежники. — произнес Джейк. — В любом случае армия будет нужна.

— Согласен, — произнес чей-то голос.

От неожиданности все вздрогнули и развернулись.

— Фу, Пашка! Напугал!

Павел рассмеялся и протиснулся между Нормом и Моат к своему стулу.

— А как мы ее создадим? И из кого? — удивился Макс.

— Догадайся с трех раз! — улыбнулся Павел. — Наберем из Народа, разумеется!

В замешательстве Макс огляделся и наткнулся на взгляд Тири. Та несколько мгновений смотрела на него, а затем вдруг лихо подмигнула. Окончательно растерявшись, Макс уставился на Павла.

— Но без достаточного количества вооружения и соответствующего количества инструкторов мы ничего не сделаем. Значит, нам нужно будет все это где-то взять.

— И где? — спросил Норм.

— На Земле.

Все несколько опешили. Павел тем временем продолжил:

— Мой план таков. На Землю отправятся две группы, общей численностью от трех до шести человек. В то время как одна из них будет вести открытую деятельность, давая интервью и все такое, вторая группа будет занята поиском контактов среди тех, кто был бы согласен продать нам оружие и боевую технику. За определенную плату, например за очищенный анобтаниум. У нас почти пятьдесят пять тонн чистого анобтаниума на складах, не считая полуфабрикатов. В перерасчете на деньги это триллион с лишним долларов. Понимаете? Этого хватит на создание и оснащение целой группы армий. И на то, чтобы закрыть Пандору так, что любой агрессор трижды подумает о том, чтобы сунуться сюда.

Ученый снял очки, протер их и снова надел. Было видно, как люди постепенно осознавали, что он задумал.

— Я не понимаю, — вдруг произнесла Нейтири. Все посмотрели на нее.

— Я не понимаю, — повторила она, — Неужели наши враги будут настолько безумны, что отдадут свое оружие в наши руки? Паль-стреко, как такое может быть? Не понимаю.

— Нейтири, на Земле у Корпорации очень много врагов, — начал объяснять Павел. Анобтаниум — основа экономики, сейчас на Земле ничто не делается без его участия. А Корпорация использует его только для себя, продавая его в случае излишек втридорога. Из-за этого она становится все более сильной и могущественной, а другие страны задыхаются от нехватки, ослабевают и поэтому ненавидят ее. Но на Земле им противопоставить Корпорации нечего, а если ДПР лишится одновременно и монополии на анобтаниум и канала его доставки, то долго на своих запасах она не продержится. И рухнет. Среди них мы и будем искать себе союзников. В конце концов, — тут ученый ухмыльнулся. — Враг моего врага — мой друг!

— Хорошо сказал, Паль-стреко. — произнесла Моат. — Но кто согласится дать Народу адское оружие за ан... за анел... за этот серый камень? — ее рука указала на слиток анобтаниума в руках Джейка.

— Тут могут быть три, нет четыре кандидата: Китай, Индия, Аравийская Лига и Россия. Возможно договориться только ними, потому что они наиболее заинтересованы в сверхпроводниках, и являются основными конкурентами Корпорации. Давайте думать, с кем будем говорить.

— Китай и Индию исключаем сразу, — вдруг произнес Норм. — У них сейчас страшное перенаселение, я заранее знаю, они другое попросят.

Земляне переглянулись и дружно захохотали. Моат недоуменно посмотрела на дочь и пожала плечами.

— Хорошо, — утирая слезы просипел Джейк. — Кто остается? Арабы и русские. Но у нас пожалуй не найдется никого со связями в арабских странах. Кроме того, я не уверен, что у них такая уж большая нужда в анобтаниуме.

— На мой взгляд, Россия будет лучшим деловым партнером по данному вопросу. У них сейчас бедственное положение, собственно энергоносители у них заканчиваются, они пытаются перейти на альтернативные, но пока безуспешно... Словом, если мы им предложим анобтаниум, это будет для них спасательный круг, который они с руками оторвут.

— С русскими? — поднял бровь Джейк.

— Почему бы и нет? — спросил Павел. — У меня от той... гм, жизни остались старые друзья... в правительственном аппарате. Думаю, на их помощь можно рассчитывать.

— Но с русскими... — попытался возразить Норм.

— А с кем? Со Штатами? Если решили воевать, в Америке нам договариваться никак нельзя — узнают и разметают, и мы ничего не сможем сделать.

— Ладно, убедил. Ну, а кто отправится?

Люди задумались. Никому улетать не хотелось, но это было необходимо.

Первым нарушил молчание Джейк:

— Пауль, это твоя идея, поэтому должен лететь ты.

— Ну, еще бы, — криво усмехнулся Павел. — Инициативность наказуема исполнением, верно, морпех? Только мне там помощь понадобится. Еще трое, как минимум. И Норм, у меня к тебе просьба.

— Да, конечно.

— Ты, бывает, очень здорово говоришь, хорошо разбираешься в полемике. Никого другого для роли открытой дипломатической группы я не вижу. Там, на Земле, мне будет очень нужна твоя помощь.

— Но, я... — Норм растерялся. С одной стороны, он понимал, что это необходимо, и надо помочь. Но с другой стороны, он так привык к этому миру...

— Успокойся. — Павел положил свою руку ему на рукав. — Никто завтра на Землю не полетит. Впереди еще пять месяцев, времени еще более чем достаточно. Там, на Земле, без тебя мы, возможно, не справимся. Но тебя никто не заставляет — не хочешь, полетит другой.

Норм какое-то время смотрел на ученого, затем усмехнулся.

— Знаешь тонкие места, да? После такой тирады куда я денусь, гад? Конечно помогу, хе-хе!

Джейк невольно улыбнулся, вслед за ним заулыбались и остальные. Затем он усилием согнал с лица улыбку и посерьезнел.

— Тсахик Мо-ат.

Моат подняла взгляд на Джейка.

— Жейксулли?

— В клане Оматикайя найдутся те, кто достоточно умен и опытен, чтобы преставлять Народ?

Подумав, Моат кивнула.

— Кто они?

— Есть один человек. Он старейший среди наших охотников. Он очень много знает. Он может тебе помочь в твоем деле.

— А вы, Моат?

— Я веду клан по его Пути. Я не могу его оставить, — задумчиво произнесла цахик.

Джейк согласно кивнул. И впрямь. К тому же, это и к нему относится.

— Ну а ты что думаешь, Пауль? — спросил он.

— Я думаю, пока будем довольствоваться тем, что есть. Пока у нас в наличии один шаттл, несколько десятков единиц легкого стрелкового вооружения, боеприпас к ним, и полигон для тренировок. Словом, будем тренироваться и тренировать. Пока будем так мускулы создавать, если ничего другого нет.

— Кстати, кто-нибудь проверял, аватар в шаттл помещается? — спросил Норм. — Я имею в виду, в саму пилотскую кабину.

— Я вчера пробовал, — объявил Джейк. — Проблема еще та. Тесно, башкой то и дело обо что-то стукаешься, и хвост цепляется.

— Было бы неплохо кабину переделать, — заметил Павел. — Чтобы можно было нормально устроиться, и не цепляться ни за что. Макс, может у тебя какие-нибудь идеи будут? Сумел же маску сделать! — указал он на самодельные маски Моат и Нейтири.

— Был бы еще второй шаттл, а то всего один остался. Все-таки, Джейк, ты варвар. Такую технику угробить! — усмехнулся Норм.

— А что мне делать оставалось?!

— Да знаю я! Сам видел. Но все равно, ты дестройщик еще тот. Уколбасить бомбовоз с четырьмя тоннами тротила — это нужно иметь талант к разрушению. Взрывманьяк, хы...

— Да иди ты. Остряк, ага.

— А сам-то...

— Ладно, тихо! — похлопал в ладоши Павел. — Отожгли и хватит.

— А летать на шаттле трудно? — вдруг спросила Нейтири.

— Пожалуй, да, — произнес Джейк. — Там столько сложностей всяких... И заклинить может в самый неподходящий момент.

— Ну, это смотря как летать. — возразил Макс. — Но летать сложно, это да. Да еще на такой бандуре.

— Как, еще раз? — переспросила Тири.

— Бандура. В смысле, такая большая, — Макс изобразил руками, — штука. Мда.

— Ну так что решили? — спросил Стрелков. — Отправляем на Землю меня, Норма и...

— Меня, — неожиданно сказал Макс. — Насиделся я тут, давно на Земле не был.

— Хорошо, и Макса. Через пять месяцев. А пока начинаем тренировки. Думаю, завтра можно уже начать, верно, Джейк?

— Погоди пока. Моат, если я позову наших охотников изучать оружие людей, то вы...

— Я согласна, Жейк. Пусть они его узнают, это будет нужно.

— Тогда я завтра же лечу в Кулутрал(нав. дерево-дом) Оматикайя, объявлю набор. А теперь, пожалуй, на сегодня все.

— Давай, Джейк, увидимся завтра. — Норм и Салли обменялись рукопожатиями.

— До завтра.

Глава 2

Участок 26, горы Алилуйя, отрог Альк-утрия

— Знаешь, все это очень непросто, — сказал Норм Максу на следующее утро.

За широким плексигласовым окном вовсю сияло солнце. На небе не было ни облачка, и открывался необъятный сюрреалистический пейзаж — висящие в воздухе огромные скалы, связанные тонкими ниточками-лианами, со свешивающейся с них яркой тропической зеленью.

Прошла ночь после разговора в лаборатории. Ранним утром Джейк улетел на своем икране к Дереву-дому, а команда ученых была до полудня занята переброской оставшегося исследовательского оборудования от Адских Врат поближе к горам. Двумя уцелевшими вертолетами Корпорации было переброшено девять строительных блок-контейнеров, которые затем соединили в одну систему. Лабиринт из пластика и металла занимал почти все пространство на скалистом уступе, оставив лишь место для вертолетной площадки, наблюдательной вышки, устроенной из расщепленного молнией дерева и камуфляжной сетки.

В жилом отсеке было душно — солнце уже успело накалить крышу. Но был один плюс — внутри был чистый земной воздух, и не было нужды ходить в масках, когда ни нос почесать, ни выпить, ни смахнуть пот, не надышавшись сероводородно-аммиачной вони. Впрочем, было не до того, все работали как звери, и к полудню, когда оборудование лагеря закончилось, все с облегчением расползлись по блокам. Норм и Макс забрались в отдельную каморку, поставленной одной из последних, чтобы обсудить в спокойной обстановке вчерашнюю новость — за работой было не до того.

— Что именно? — спросил Макс.

— Да эта вот идея насчет Земли, — сказал Норм, размешивая кофе в чашке.

— Ну, еще бы. Кто бы спорил. Собственно, еще неизвестно, как нас встретят на Земле...

— Да нет, я про техническое обеспечение. Как нави будут на звездолете лететь? Удобств там ведь для них никаких. И криокапсул нет.

Макс задумался. Да, действительно, криокапсул нет. Помимо этого, состав воздуха на звездолете другой. Все это нужно доработать, причем время для этого — всего пять месяцев — слишком малое, чтобы успеть разработать необходимую технику, протестировать ее, и установить. Ну, допустим, с составом воздуха ладно — примерно тот же самый состав, нужно только добавить углекислого газа до нужной концентрации, ксенон и сероводород, который можно завести баллонами в сжатом виде. А криосон как обеспечить, человеческие капсулы не подойдут, ни по размерам, ни по принципу действия — биохимия совсем другая...

— ...Макс! Ты слушаешь?

— А?! — очнулся ученый.

— Я тут говорю, надо придумать что-то, ты же мастер у нас по технике.

— Да думаю я. Надо будет в медицинских отчетах об исследовании биохимии аборигенов почитать. Они ведь сохранились в базе данных? А пока буду исходить из худшего варианта — путешествия без криосна.

Норм поперхнулся кофе и страдальчески закатил глаза, потом вытаращился на Макса.

— Ты с ума сошел. Путешествовать почти шесть лет в консервной банке — это даже человек не выдержит, не то что абориген, никогда не бывавший в замкнутых пространствах долгое время. Нельзя, крыша поедет... у нас и у них, — Норм мрачно усмехнулся.

— Потому я и пойду читать отчеты. А ты чем займешься?

— Пока не знаю. Чего-то совсем ничего не хочется делать — замотался.

— Еще бы, — хохотнул Макс, обводя взглядом темную комнату, освещавшуюся только пробивавшимся сквозь жалюзи светом из окон. — Пойду в свой шалаш, там хотя бы выход в базу есть.

— Давай.

Когда Макс ушел, Норм допил кофе и улегся на кушетку. Взяв с тумбочки книгу, он увлекся чтением. "Франсис Карсак. Львы Эльдорадо" — гласила надпись на обложке.

"Надо же — как все похоже. Зачастую даже названия одни и те же" — подумал Норм. Читая, он сам не заметил, как задремал.

* * *

Жилой блок, несколько часов спустя.

— ...Норм! Норм! — кто-то бесцеремонно тряс за плечо, не давая спать.

— Что случилось...

— Это я, Макс.

Норм открыл глаза. В глаза сверкнуло заходящее солнце, и он от неожиданности зажмурился, сморщив лицо.

— Черт...Макс, ты как был торопыгой, так и останешься.

— Извини. — Макс смутился. — Но я, кажется, нашел решение проблемы с криосном.

— Да? — Норм приподнялся и сел на койке, моргая глазами, еще мутными ото сна.

— Именно. Вот, смотри, что я нашел. — Макс достал из-за пазухи распечатку, затянутую в прозрачный файл. — В принципе, все дело лишь в размерах. Несмотря на различную биохимию, вещество, оказывающее усыпляющее воздействие, и вещество, обеспечивающее крионику, общие для людей и нави. Трудность лишь в переоборудовании криоложа более мощной стабилизирующей аппаратурой, ну и соответственное увеличение его размеров. Для этой цели можно на звездолете приспособить отработанные баллоны из-под углекислоты, по размерам они подходят, провести датчики, установить по периметру зоны стабилизации криостимуляторы...

Тут Макс пустился в дебри технического происхождения, в которых Норм ни черта не смыслил, а потому решил остановить поток рассуждений технаря от биотехнологии:

— Ладно, я понял. А опыты? Где гарантия, что эта штука не накроется сразу же?

— Агрегат я с ребятами сконструирую за неделю. А опыты буду производить на... — Макс задумался, — на, на... На аватарах. Проверю, сможет ли аватар без оператора впасть в криосон, продержу его так какое-то время и разбужу. Если будет нормально функционировать, значит все в порядке.

— Я гляжу, скреативил идею от души, — Норм покосился на распечатку. — Ну-ну. Ладно, будем надеяться, что все получится.

— Получится. — кивнул Макс. Ученый кивнул в ответ.

Пять месяцев спустя.

Адские Врата, штаб охраны.

— Состояние не улучшается? — спросил Павел.

— К сожалению, нет. Головные боли усиливаются ото дня к дню. Мы сделали энцефалограмму, анализ свидетельствует о серьезном повреждении нервной системы. Сканер также показывает ускоряющееся отмирание клеток коры головного мозга.

— С чем это связано, доктор?

— Точно пока не ясно. Я лично с таким случаем еще не сталкивался, но предполагаю, что это связано с крайне длительным совмещением нервных систем человека и аватара. Нужно также учитывать, что Джейку пришлось перенести целых два принудительных отключения, что тоже отразилось на его здоровье.

— Понятно, — помрачнел ученый. — Как его состояние после процедур?

— Стабильное. Но терапия ни на прекращение, ни на замедление процесса отмирания не повлияла.

— Спасибо за информацию, доктор. Говорите мне каждый день о его самочувствии. — произнес Павел.

Когда доктор ушел, ученый задумался. Слишком много проблем еще не было решено, а тут еще и эта болезнь Джейка...

Месяц назад после очередного пробуждения в человеческом теле у него начались приступы головной боли, сначала легкие, затем все более и более сильные. Постепенно общее состояние здоровья стало ухудшаться, последовали усиливающиеся гормональные сбои, постепенно разрастающиеся нарушения жизненно важных функций организма. Срочно проведенные тщательные исследования выявили необратимый процесс отмирания мозговых клеток. Что-то разрушало их, и Джейк, по сути, медленно начал умирать. Если динамику болезни не переломить, он бы умер в ближайшие два месяца.

Павел хмуро посмотрел в окно. Небо было затянуто тучами, не пропускавшими лучи солнца, поэтому, несмотря на то, что по часам было позднее утро, снаружи были сумерки. Все живое в этот час торопилось спрятаться в укрытие, трепеща перед тропическим шквалом, готовым вот-вот сорваться с неба. "Остается радоваться что это лишь вода с повышенным содержанием сероводорода и углекислоты", — подумал ученый. — "На Земле, бывает, и радиоактивные дожди идут, как над Черным Морем..."

По бетону посадочной площадки, по крыше, по джунглям за забором забарабанили первые капли. Уже через минуту редкие струи превратились сплошную стену, и все, что было снаружи, мгновенно вымокло. Порывы ветра подхватывали капли дождя и били им в стекло, но оно было достаточно прочным, чтобы противостоять и плотному потоку сырого воздуха, и водяным шквалам.

Ливни на Пандоре редко идут долго, не стал исключением и этот — уже через четверть часа дождь прекратился. Воздух стал особенно прозрачным, как всегда бывает после обильного ливня.

Ученый поежился, поправил очки и пошел к выходу из зала.

Двигаясь по коридорам комплекса, он решил собрать в уме все, чего им удалось добиться за пять месяцев с того дня, как команда аватаров под командой Макса взбунтовалась и захватила центр управления.

Итак. Со дня первого собрания они успели добиться довольно многого. Исследовательский комплекс был переброшен поближе к горам Алилуйя — никто не исключал внезапной атаки, да и просто не хотелось оставаться в месте, с которым было связано столько неприятных воспоминаний. Новый научный городок был почти не виден с воздуха, накрытый маскировочной сетью и снабженный системой теплоподавления, используемой на военных объектах. В принципе, подавлять было особо нечего — технологические процессы, происходившие в комплексе, не слишком сильно выделялись на общем температурным фоне, а действительно теплоемкие процедуры проводились в глубине горы, в расчищенной и обжитой системе пещер, пронизывавших скалу.

Идея нынешнего руководителя ученой группы Макса Каллимора насчет криокапсул для нави полностью оправдала свои ожидания. Почти все пять месяцев тестов Стрелков не пользовался своим аватаром по той причине, что он лежал в криокапсуле Макса, который проверял и перепроверял систему на надежность. Как ни удивительно, но проблем с отторжением не возникало, и по окончанию тестов никаких изменений в его здоровье не возникло. Правда, Павел сомневался, что нечеловеческий мозг перенесет шестилетнюю смерть во сне без изменений, но Макс успокоил его, что он протестировал все что только можно, и что "синекожие долетят в своих гробах до самой Земли живыми и здоровыми". Теперь на "Звезде Авантюристов" стояли четыре увеличенных криокамеры и отдельная система жизнеобеспечения к ним, рассчитанная для двоих бодрствующих на шесть суток. Для этого в отдельном просторном отсеке были установлены баллоны со сжатым сероводородом, аммиаком и другими газами, составляющими атмосферу Пандоры. Чтобы обеспечить условия для жизни хотя бы до неполной недели, был сделан целый стеллаж из баллонов, чтобы дополнить уже существовавшую систему жизнеобеспечения для людей. В случае если кому-либо из нави понадобилось пройтись по кораблю, был устроен двойной шлюз и завезены маски — еще одна выдумка Макса.

Сам звездолет тоже незаметно видоизменили. На носу и на корме, по настоянию Стрелкова, прицепили по контейнеру, оборудованным кронштейном и выдвигающимся блистером, провели электрические цепи от них по корпусу до рубки и сварили в небольшой кабине конструкцию, напоминающую авиасимулятор или пост управления из фильма "Матрица" — экраны, жесткое кресло, два джойстика на подставках и баллистический вычислитель. В контейнерах было по одной автоматической пушке, снятой с вышек периметра "Адских Врат" с запасом выстрелов. Павел искренне надеялся, что эта предосторожность не понадобится.

Пока Макс и команда звездолета работали на орбите, Джейк и его клан тоже не теряли времени. Используя оружие, оставшееся от наемников Корпорации, морпех открыл курс начальной военной подготовки для молодых охотников, разумеется, несколько изменив его для простоты восприятия аборигенами, никогда не слышавшими ни о тактике, ни о боевом взаимодействии, ни о принципах работы автоматического стрелкового оружия. Поначалу Джейку приходилось постоянно регулировать работу школы, подкручивать и "стучать по гайкам", но уже через четыре месяца подготовки был готов первый взвод, зародыш будущей армии — двадцать восемь парней и девушек, недурно стрелявших из автомата, знавших в общих чертах тактическую и огневую подготовку и ознакомленных с современными методами ведения партизанской войны — Джейк решил принять как основную стратегию такое развитие конфликта и учить в первую очередь по такому сценарию. В общем дела шли неплохо. Вот только Джейк совсем некстати занемог, причем не на шутку...

Павел посмотрел вперед и чуть не спотыкнулся. Посреди коридора на боку лежала коляска, возле нее — морпех, пытающийся на нее залезть. Он оглянулся.

— А, хай, Павьел, — Джейк пробормотал, кривя лицо от боли. — Я тут, понимаешь, решил проехаться...

Ученый глянул — на полу возле коляски валялась гиря, а под потолком распирала стены перекладина. Понятно.

— Ты что здесь делаешь? — спросил Павел ледяным тоном.

— Понимаешь... — Джейк сделал виноватое лицо.

— Я. Спрашиваю. Что. Ты. Делаешь в коридоре. Когда ты должен быть в медицинском отсеке и принимать терапию, — произнес ученый, отчеканивая конец каждого предложения.

— Я устал слушать докторов, которые приказывают мне, что мне нельзя, — сказал Джейк, смотря ученому в лицо.

— Устал слушать. Надо же... — в голосе Павла скользила горечь вперемешку с ядом. — А жить тебе не надоело, солдат?

— Нет. Черт возьми, что за...

— Тогда ДЕЛАЙ ЧТО ГОВОРЯТ И НЕ ВЫДУМЫВАЙ!!! — рявкнул Стрелков, заводясь. — Ты в курсе, что тебе напрягаться нельзя? Ты на себя посмотри — утопленник повесился! В могилу и то здоровее кладут!

— Слушай, — Джейк напрягся. — Я подымаю планку. Либо я загнусь с вами еще быстрее...

— Задирать планку ты будешь когда станешь здоров как конь. А пока ты будешь выздоравливать. А для этого ты будешь лежать в регенераторе столько, сколько понадобится, — мрачно произнес ученый.

Подойдя к креслу, он поставил его в нормальное положение. Затем нагнулся к Джейку.

— Не надо... — зло пробормотал Джейк.

— Ты сам не залезешь, — покачал головой Павел.

— Да? — глаза у морпеха сощурились, и вдруг он неожиданно ткнул локтем под колено, отчего ученый потерял равновесие и завалился на спину. Джейкоб запрыгнул на него сверху, и клубок из двух человеческих тел покатился по рифленому полу. Некоторое время клубок напряженно пыхтел, затем морпех вскрикнул от боли, и клубок распался — Павел стоял на коленях, блокируя руки Джейка — одну прижав к полу коленом, а другую перехватив на болевой.

— Был бы я здоров... я бы тебя спеленал и упаковал бы в два счета... — прошипел Джейк.

— Именно поэтому я и пытаюсь тебе помочь, — сказал Стрелков, отпуская руки. Подняв беспомощное тело за подмышки, он аккуратно уложил его на коляску.

— Как ты ухитрился... — прошептал Джейк, кривясь от боли в голове.

— Это обычный прием. Не ты один здесь бывший военный, Джейк.

Взявшись за ручки коляски, Павел покатил коляску с восседавшим в ней Джейком по коридору. Некоторое время оба молчали. Потом Джейк решил задать вопрос, который долгое время крутился у него в голове, но который он все не решался задать. Неожиданное признание сбило его с толку.

— Пауль, слушай... Я давно спросить хотел... Как ты на Пандоре очутился? Мы уже больше чем полгода знакомы, а я ни черта о тебе не знаю. Расскажи о себе, брат.

— Это долгая история, — улыбнулся Павел.

— И все таки?

Ученый задумался, собираясь с мыслями, потом начал рассказывать:

— Ну что ж... ты знаешь, что я русский. Только родился я не в России, а на Украине.

— А на какой именно? Их же две вроде...

— Да нет... я родился в то время, когда они были одним государством. В Киеве.

— Погоди. — Джейк наморщил лоб. — Это где находится no man`s land? Ничья земля?

— В точку, — мрачно усмехнулся Павел. — Так вот, учился я на филосовском...

Джейк слушал внимательно, не перебивая. Постепенно, рассказывая, Стрелков описал, как он решил после окончания пойти в армию, рассказал о "точках", где он был — Джейк согласно кивал головой — он тоже слышал об этих местах, а в одном и был, правда в другое время...

— А со службы ты сам ушел?

— Да. Я устал — кровь, пластиковые мешки, плачущие женщины — это все, что осталось от моих товарищей, перед которыми я читал присягу. Уйдя на гражданку я увидел — то, что было там, осталось и здесь. И я нашел свою войну. Я стал клевать бандитов, ставших бизнесменами, потом чиновниками, потом депутатами — так мне велела совесть. Но однажды я ударил по слишком твердому камню — и понял, что он слишком крепок для моего клюва. И мне пришлось уйти.

— А как получилось, что тебе пришлось сбежать из своей страны?

— Кто-то решил воспользоваться Украиной как разменной картой для своих интересов. Я в то время был в Казахстане и ничего не знал. И о Ничьей Земле тоже.

— А твой город... — до Джейка только сейчас дошла ужасная догадка. Павел устало усмехнулся:

— Он стал жертвой на чужой войне. Какая-то сволочь — какая — не знаю — подорвала Киевское водохранилище, и Днепр пошел по старому руслу. Киев смыло до самого Николаева, а Украину разделило на две части Ничьей Землей. Но обе части, вместо того, чтобы помочь друг другу, начали кричать — не без чьей-то помощи — что сам бог разделил страну на правобережную и левобережную. И образовалось две Украины — Украинская Демократическая Республика со столицей во Львове, и республика Украина со столицей в Донецке. А я лишился дома и всего, что любил.

— Ясно... — Джейк замолчал. Но ненадолго — он спросил:

— А как на Пандору попал?

— Примерно так же, как и ты. По приглашению. Корпорации нужен был человек с дипломом философа — уж не знаю, чем я их так прельстил. Поначалу я чувствовал эйфорию. А потом понял — вся грязь, что была с человеком, прибыла и сюда вместе с ним. Единственное, о чем я жалею — то, что я не решился открыто выступить против того, что здесь творили наемники.

— Почему?

— Я струсил.

— Ты?! — морпех опешил от удивления.

— Да, я струсил, — Павел зло сплюнул на пол. — Я струсил, потому что считал себя обязанным этим людям. И не решился высказать в лицо то, что о них думал. А после школы уже ничего не оставалось делать, как смотреть на плоды своей нерешительности. Именно поэтому я возненавидел Корпорацию. Кстати, мы пришли.

Ученый вкатил коляску в комнату медобслуживания и подвел к одному из лож, стоявших в комнате. Джейк поднялся и на руках переполз в капсулу. Усевшись, он начал снимать майку. Сняв ее, он положил ее на тумбочку и вытянулся во весь рост на ложе. Павел начал опускать плексигласовую крышку.

— Погоди, — сказал Джейк. — Я хочу спросить тебя — это и есть твоя война здесь, рядом с нами?

— Да, солдат. Это моя война.

— Так же говорил и полковник, — Джейк криво усмехнулся.

— Кворидж просто не видел всей картины, — произнес ученый. — И мне его даже немного жаль. Если бы он знал, какого монстра он защищает... Впрочем, это уже неважно. Он мертв.

Джейк кивнул и закрыл глаза.

— Ладно, спи спокойно, солдат. И постарайся отдохнуть.

— Спасибо на добром слове, — хмыкнул Джейк и улыбнулся.

* * *

Поднявшись обратно в наблюдательный пункт, Павел несколько удивился, увидев там Норма и Тири. Последняя выглядела неважно — были видны круги под глазами, словно не спала всю ночь. Впрочем, это было легко объяснить, тем более что ученый знал причину.

— Здорова, Норм, — Стрелков хлопнул рукой по подставленной ладони, и уважительно кивнул Тири головой: — Oel ngati kameie, ma tsmuke.

Она кивнула головой в ответ. Глаза за маской устало обвели взглядом стены помещения, затем остановились на Павле.

— Что с Жейком?

Ученый поморщился.

— Я только что говорил с доктором. Очередная наша задумка приказала долго жить, не дав никаких результатов. Если так будет и дальше, мы его потеряем через два месяца.

Нейтири закрыла на мгновение глаза и по ее лицу прошла тень. Затем она открыла их и взглянула на Норма.

— Собственно, мы здесь как раз из-за него, — начал объяснять Норм. — Тут у нас... в смысле у цахик и Тири возникла одна идея. Понимаешь, вылечить тело можно, но когда для этого нужной техники и медикаментов нет или еще — то у нас есть возможность его просто сменить с помощью дерева Души...

— Тот случай с Грейс? — ученый "вьехал" в идею.

— Именно. Наподобие того.

— Я не уверен, — покачал головой Павел. — Ведь тогда не получилось ни... ничего.

— Цахик сказала, что тогда все было по-другому. Сейчас она уверена, что все будет хорошо. Она мне так и сказала, — видя, что Стрелков колеблется, многозначительно произнес Норм.

— Где Жейк? — спросила Нейтири.

— В медблоке. Я его туда отвез минут пять назад.

— Это где?

— В ту сторону, — торопливо объяснил Норм. — Прямо по коридору, затем налево еще один коридор, и восьмая дверь слева. Показать?

— Не надо. Сама найду.

— Ладно, — пожал плечами Норм.

Тири кивнула и вышла, пригибая голову, чтобы не стукнуться ей о переборку. Норм и Павел проводили ее взглядами.

— Мда... тяжело ей сейчас, — пробормотал Норм.

— Ну да. Ее можно понять, — кивнул Павел. — Однако, если то, о чем ты сказал, правда...

— Правда-правда. Слушай, — Норм с видом заговорщика подошел к Павлу вплотную. — Пока мы сюда летели, Тири сказала, что на землю должны лететь они, и проболталась, что знает причину. Когда я попросил об этом рассказать, то она ответила, что не хочет об этом говорить, и посоветовала спросить у тебя, мол что ты тоже знаешь. Что случилось?

— Ай... — ученый раздраженно махнул рукой. — Ерунда все это. Ловкость рук и никакого мошенничества.

— И все же расскажи. Мне же интересно.

— Да ничего особенного, — хмыкнул Павел. — Просто когда я в последний раз был у Оматикайя, по совету Моат мы пообщались с одним старикашкой. Он нам наплел, что, дескать, лететь должен вождь и связанная с ним навеки, и тогда типа все будет чики-пики. Перед этим он показал, что знает о нашей миссии крайне много, и Джейк, похоже, этой мистике поверил.

— Наверное, он был очень убедителен, раз уж наш доблестный морпех проникся, — ухмыльнулся Норм. — А сам ты как к этому относишься?

— Джейкобу и Нейтири лететь нельзя, — уверенно произнес Павел. — Оба не проходят по состоянию здоровья. Джейк сам знаешь с чем, а его жена в положении. Ты, возможно, уже это заметил.

— Нет, — опешил Норм. — Так она беременна?

— Угу. Поэтому они оба останутся тут, на Пандоре.

— Понятно... — ученый почесал небритую щеку, — В таком случае, как будем действовать?

— Как задумывали раньше. На Землю из людей летим ты, я и Макс Каллимор. С собой берем тех, кто подлежит эвакуации с планеты, для чего мы дожидаемся второго звездолета, передаем им приказ от имени Корпорации принять на борт персонал Адских Врат и отправляемся, имея на борту груз, посланцев и насколько возможно минимум других пассажиров. Груза у нас... э... десять тонн чистого анобтаниума как возможную оплату. О нем не должна знать ни одна живая душа, кроме нас троих, ты понимаешь меня? Мы его завезли как технические устройства, экипаж звездолета ни о чем не догадывается. Так должно оставаться до самой Земли.

— Погоди, — произнес Норм. — А нави? Им-то, наверное, можно знать?

— Можно. В конце концов, они не станут трепаться об этом кому попало.

— Ты решил, кто полетит с нами, как представитель от Народа?

— Решил, — сказал Павел.

Немного помолчав, он добавил:

— В послы, думаю, никого из элиты племени брать не стоит. В своем большинстве это уже пожилые люди, они всю жизнь прожили в лесах, и для них будет потрясением само знакомство с миром людей. Нужны аборигены, устойчивые в психологическом плане к культурному шоку, способные быстро адаптироваться к изменившимся условиям жизни, причем на довольно долгое время. Я решил взять как послов двух охотников из взвода Джейка.

На некоторое время оба замолчали. Норм хмыкнул.

— И что, Пауль, ты уже решил, кого возьмешь?

— Да. — Павел решил не замечать иронии Норма. — Это Пейрал-те-Ронглоа Атейо-ите и Ашьва-те-Нангвей Аквей-итан. Ты их должен знать — первая считается вторым стрелком в его отряде по мастерству, а другой...

— Самый острый на язык, шутник каких мало, знаю, — засмеялся Норм. — У него вроде бы специальность по минному делу, да?

— Точно. Видишь ли, хоть они и подростки по земным меркам, но на Земле будет легче иметь дело с ними, чем с мудрецами на пенсии — последнего может заклинить в ненужное время. Эти двое, по-моему, самые адекватные в отряде Джейка, ну, кроме Нейтири конечно.

— Генератор идей... слушай, адмирал Нельсон, а Джейк против такого финта хвостом не будет против? — поднял бровь Норм.

— Возможно. Мы уже ругались с ним по этому поводу, но нет, он вбил себе в голову, что лететь должен он. А Нейтири, сам понимаешь, без него тут не останется. Вот такие дела... Но если уболтать Джейка остаться, то все будет нормально. И надо нам с тобой как следует поразмыслить, как это сделать.

Помолчав, Стрелков спросил:

— Норм, когда произойдет ритуал переноса?

— Моат говорила, что проводить его можно только на закате, так что можно хоть завтра, хоть сегодня вечером.

— Так. Тогда попробуем поговорить с Джейком сейчас, после того как он закончит процедуры. Скажем ему, что его вылечат путем переноса сознания в аватар, что он не имеет права оставлять Нейтири одну на столько лет, что она не перенесет полет, будучи беременной — кстати, так оно и есть. Джейк должен остаться здесь, он ведь солдат, а не политик, у него нет способностей к этому. А там, на Земле, радостно давящий на гашетку идиот не нужен, он только все испортит.

— Пауль, смотри за языком, — нахмурился Норм. Павел виновато опустил голову.

— Прости... сорвался. Но это действительно так. Джейку лучше всего ждать нас здесь, и готовиться к бою. Интуиция мне говорит, что с землянами еще ничего не окончено...

Стрелков снял очки и положив их в карман, сел на край стола. Норм опустился рядом на стул. Мысли их были далеко — оба думали о будущем. Что ждет их на родной планете? Удастся ли им их авантюра? Ведь в случае их ошибки, пострадают не только они — пострадает Народ, за который они вступились, могут пострадать те, к кому они обратятся за помощью. И если им в случае провала грозила либо эвтаназия либо пожизненный срок, то тем, кого они защищали, грозило куда худшее — никто не сомневался, что будет с нагло поправшими интересы ДПР аборигенами, если они не смогут защитить себя...

Внезапно в помещении раздался сигнал тревоги. Ученые переглянулись и рывком вскочили на ноги. Звук сирены прозвучал три раза, затем изменил тональность и смолк.

— Вызов с орбиты... — пробормотал Павел. — У Макса что-то стряслось...

Подбежав к терминалу связи, он пробежался пальцами по клавиатуре. Синий экран исчез, вместо него появилась надпись:

ЗВЕЗДА АВАНТЮРИСТА

ЭКСТРЕННЫЙ ВЫЗОВ

КОД СООБЩЕНИЯ А-1

КОДИРОВКА В-2142

— Кодированный сигнал? Что за черт?! — воскликнул Норм.

— Не знаю! — рявкнул Стрелков, включая дешифратор.

Надпись исчезла, и на экране появилось изображение парящего в рубке управления Макса, пересеченное полосами помех. На заднем фоне были видны двое техников, улетевшим вместе с руководителем на орбиту. Лица у всех троих были крайне встревожены.

— Макс? Что случилось? — спросил Павел.

Из динамиков, искаженный статикой, раздался голос ученого:

— ...нас проблемы. Приближается звездолет Корпорации. Сейчас он находится в двухстах тысячах миль от Пандоры. Капитан их корабля вызывает нас, мы имитируем повреждение связи согласно инструкции Джейка. Передайте ему, пускай готовится встречать гостей...

— Понял тебя, Макс! Что будешь делать?

Вперемешку с помехами, по связи донеслось:

— ...держать их и играть молчанку сутки. Дальше по обстоятельствам...

— Удачи тебе наверху! Будем готовиться! Отправляй шаттл на поверхность, будем собираться наверх.

— ... понял, высылаем. До скор...

Экран покрылся "шумом". Связь прекратилась.

— Ну вот. Дождались варягов в гости, — по-русски сквозь зубы прошипел Стрелков.

— Чего сказал? — не понял Норм.

— Ничего. Значит так. Бегом в медпункт, рассказывай Джейку последние новости. Я сейчас предупрежу лагерь ученых в горах. Общий сбор здесь, в Адских Вратах. Никто из тех, что в закрытой части комплекса, не должен ничего знать о прибытии звездолета. Пока все.

Норм выбежал из комнаты. Павел начал лихорадочно терзать клавиатуру, отправляя текстовое сообщение.

* * *

Норм бомбой влетел в комнату, едва не запнувшись о порог.

— Ты что так носишься? — вздрогнул от неожиданности Джейк. — Случилось что?

— Случилось. Джейк, у нас проблемы, — повторил Норм слова Макса. — К Пандоре идет земной звездолет. Их следует ждать уже сегодня.

Морпех сразу все понял.

— Лагерь предупредили? — спросил он.

— Пауль остался в диспетчерской, он сейчас как раз связывается с ними.

— Ясно, — Джейк перекатился из ложа регенератора в свою коляску. — Норм, идем в лабораторию. Мне нужна связь с аватаром.

Норм кивнул.

— Тири, необходимо срочно предупредить клан.

— Да, ма Жейк, я сделаю это.

— Норм, Макс сказал, что он предпримет?

— Да. Он будет имитировать повреждение радиопередатчика, насколько возможно.

— Хорошо. Больше никто не знает?

— Нет.

— Никто из тех, кто должен будет убраться с Пандоры не должен знать о том, что звездолет уже прилетел. Еще слишком рано.

— Пауль говорил о том же.

— Ну и правильно говорил, — сказал Джейк. — Ладно. А пока объявляю военное положение.

Все это он говорил, уже выкатываясь из комнаты и двигаясь в сторону комнаты связи. Норм с трудом поспевал за ним.

Вьехав в комнату, он подкатился к одной из капсул, шипя от боли переполз на ложе и опустил на себя сетку с сенсорами. Норм торопливо заклацал кнопками, активируя аппаратуру.

— Ты готов? — спросил ученый.

— Всегда готов, — ответил морпех.

— Тогда запускаю.

Крышка опустилась, закрывая свет.

Глава 3

Отправив сообщение в лагерь ученых, Стрелков перевел терминал в режим ожидания и потер зудящие глаза. Он понимал, что долго тайной прибытие звездолета не будет. Но ему было крайне необходимо это время чтобы успеть собрать группу, окончательно все обговорить с ее членами и улететь на орбиту раньше, чем начнется эвакуация.

"Конечно, секрета из того, что на звездолете летят нави, не сделаешь — уже слишком много людей в курсе переоборудования на грузовозе", — думал ученый. — "Но мы обязаны сохранить в строжайшей тайне ее численность, основную задачу, выставляя напоказ легенду, под которой мы будем работать. Тайна — вот моя сейчас главная цель. И надо поговорить с теми охотниками. Они, в принципе уже в курсе, я говорил с ними об этом. Но когда вот так резко меняется вся чертова ситуация, нужно подготовить их к тому, что мы летим сегодня в дальний путь".

Его размышления прервал сигнал вызова. Он включил прием, и на экране появилось изображение Карен Рене — ученого, замещавшего главу лагеря в случае его отсутствия.

— Привет, Карен.

— Привет, Пауль. Я получила твой аларм. Это правда?

— Ты думаешь, я стал бы так шутить? — хмыкнул Павел.

Она помолчала, хмуря лоб, затем спросила:

— Когда они высаживаются?

— Я думаю, что вечером их шаттл уже будет в Адских Вратах. Но все зависит от того, как поступит их капитан, когда узнает, что с колонией нет связи. Он может рискнуть и отправить штурмовую группу, или повисеть на орбите пару дней, вызывая администрацию колонии. Нюансов много. Я исхожу из худшего варианта — они все-таки попытаются высадиться.

— Понимаю. — Карен потерла белокурый висок. — Я приказала всему составу программы Аватар залезть в блоки управления.

— Это мудро. Я сейчас тоже пойду в лабораторию. Надеюсь, что Макс не растащил мой аватар на запчасти окончательно, — и Павел улыбнулся. Карен с монитора улыбнулась в ответ, и экран погас.

Ученый уже было собрался идти, как последовал новый вызов, на этот раз с орбиты. Включив связь, Стрелков подключил дешифратор и стал ждать. "Шум" на экране сменился редкими полосами, затем появилось изображение Макса. Не здороваясь, он сразу обьявил:

— ... уже в пути. Повторяю, шаттл уже в пути, шаттл запущен.

— Спасибо, Макс. Есть известия от другого звездолета?

— ... зывают нас. Мы молчим. Их звездолет продолжает сближение со спутником. Примерно через два часа десять минут они выйдут на высокую орбиту.

— Ясно.

— ...замолчим на несколько часов. Они уже могут улавливать сигнал. До связи...

— До связи, Макс, и желаю удачи.

Ученый еще полминуты смотрел на погасший экран, затем встряхнулся, встал с места оператора терминала и решительно зашагал в сторону биолабораторий, куда — он был уверен в этом — уже отправились Норм и Джейк.

Пройдя по коридорам, он зашел в операторскую — на первый взгляд, в комнате никого не было, кроме одиноко сидящего за пультом контроля пси-блоками Норма.

— Где Джейк? — спросил Павел.

— Он во втором блоке, — ответил Норм.

— Он уже там? — ученый выделил интонацией последнее слово.

Норм усмехнулся.

— Да, ТАМ. Блок готовить?

— А то. И в темпе, у нас мало времени.

Норм защелкал пальцами по клавиатуре. Спустя полминуты он махнул рукой, привлекая внимание, и показал один палец. Павел кивнул головой и направился к первому блоку.

— Как состояние Джейка, с его мигренями?

Норм вгляделся в картинку на экране, изображавшую человеческий мозг. Рядом вились столбики цифр.

— Повышенное напряжение канала связи, а так вроде все в порядке.

— Ясно. — Стрелков открыл крышку, заглянул внутрь, удовлетворенно кивнул и ловко запрыгнул в ложе.

— Ни пуха. — Норм поднял руку.

— К черту.

* * *

В сыром после дождя воздухе над взлетной площадкой явственно ощущалась некоторая нервозность. В сумраке, окутывавшем здания вокруг площадки виднелись небольшие кучки синекожих — и нави, и аватаров ученых, причем все были вооружены.

Отдельно выделялась кучка у наружного выхода в диспетчерский пункт. Там явно стояла группа аборигенов-охотников, но все они были вооружены современным оружием — у всех пятерых за спинами висели пулеметы, а у одной хрупкой с виду девушки в руках виднелся немаленький длинноствольный карабин с оптикой.

— Значит, что мы делаем. Сейчас обеспечиваем боевое охранение. На летную полосу никого не пускать. Задача ясна?

— Да, вождь, — за всех ответил молодой охотник с серьгой в ухе.

— Остальные?

"Остальные" ответили, что, мол, да, все понятно.

— Отлично. Держите этот пост, у восточного входа. Клофо, ты за старшего.

Охотник с серьгой кивнул.

— Я пойду к другим постам. — Джейк-аватар поддернул ремень пулемета и зашагал вдоль проволочного забора к другому посту, у автомобильного въезда для погрузчиков.

Спустя два часа, после сигнала со "Звезды Авантюриста", в Адские Врата один за другим начали прибывать отряды. Почти одновременно прибыли два летучих эскадрона — аватары и отряд Жейксулли, еще через час прибыли охотники клана Оматикайя: с Деревом-домом другой связи кроме как курьера не было, потому они запоздали. Почти полторы сотни "синих" рассредоточились по площади и ждали — неизвестно чего, что в определенном смысле "давило на нервы".

Проверив посты, Джейк прошел к одиноко стоящему на поле погрузчику и уселся на жесткий борт. Не зная, чем еще заняться, он решил проверить состояние оружия. Методично разобрав пулемет, он разложил его части на промасленном чехле, затем открыл казенник ствола и заглянул в него. Недовольно хмыкнув, Джейк достал из кармана разгрузки чистую тряпочку, смазку, шомпол и стал прочищать ствол пулемета.

В ста метрах от него по полю шли Норм и Павел. Первый шел в маске и с фильтром за плечами, второй же пользовался тем, что был в теле аватара и с чистой совестью дышал сырым пандорским бризом безо всяких помех.

— Да куда он делся... — пробормотал Норм.

— Да куда угодно, площадка-то немаленькая. Смотри, — ученый тронул синей рукой Норма за плечо. — Это не он у погрузчика ствол чистит?

— Не вижу. Далеко, лицо не видно...

Павел вгляделся.

— Точно, он! Я по разгрузке вижу, другой такой разукрашенной никто не носит... Джейк! Это ты там?

Джейк рывком поднял голову.

— А, это вы. Ну что, как оно?

— Да ничего. Мы тут тебе рассказать хотели, — Павел замялся и перевел взгляд на Норма. Тот произнес:

— Джейк, мы нашли способ, как тебя вылечить.

— То наполовину парализованное тело? — морпех усмехнулся.

— Ну-у... не совсем, — смутился Норм. — Нейтири и Моат нам сказали,что можно при помощи дерева Души...

— Провести меня через Глаз Эйвы в мое настоящее тело, насовсем. Я уже знаю, Норм, мне Тири рассказала.

— И как ты относишься? — спросил Павел.

— Как сказать... я устал от тела инвалида. Я всей душой хочу переместиться в мой аватар, и оставить тот больной обрубок. Только, боюсь, мне на земле будет без него никак...

— Ты не полетишь на Землю.

— Не понял. — Джейк всем телом развернулся к Павлу. — Как ты сказал?

— На Землю ни ты, ни Нейтири не полетите, — произнес ученый.

— Почему это?

— Никто из вас по состоянию здоровья не подходит для полетов.

— Пауль, ты...

— Джейк, тебя боли мучить перестали?

— Боли — ерунда! — Джейк зло заскрипел зубами. — Я тебе уже говорил, я справлюсь! Я уже выздоравливаю!

— Ни хрена ты не выздоравливаешь, — покачал головой Стрелков. — Я говорил с доктором. У тебя начинают крошиться мозги. И если мы ничего не сделаем, то ты загнешься через пару месяцев, я отвечаю.

Джейк замер, затем хмыкнул:

— Ну и что?! Можно сделать перенос, ты же сам знаешь?

— И как ты будешь там показываться, такой весь из себя синий? — ученый провел рукой по бледно-голубым полосам на щеке, и снова уставился на Джейка. — Ты в курсе, что будут о тебе говорить?

— Да мне плевать! — морпех выругался, но тут же взял себя в руки. И тут до него дошло — "ни ты, ни Нейтири".

— А с Тири что?

Норм и Павел переглянулись, не зная, как деликатнее ему объяснить. Джейк какое-то время молча переводил взгляд своих желтых глаз с одного лица на другое и обратно, затем встал, подошел к Стрелкову и тряхнул его за плечи.

— ЧТО С МОЕЙ ЖЕНОЙ?!

— Она... беременна, — решился Павел.

— Чего? — опешил морпех.

— Она беременна, он сказал, — проговорил Норм.

Джейк отпустил ученого и бессильно осел на мокрый бетон площадки. Павел оперся рукой о погрузчик, рядом с виноватым видом переминался с ноги на ногу Норм.

— И... что теперь?.. — спросил Джейк.

— Не знаю, — произнес ученый. — Но лететь ей категорически нельзя, заморозка убьет и ее и плод. Нейтири должна остаться здесь и спокойно родить. И ты, Джейкоб, не можешь, не имеешь права оставить ее одну.

Джейк задумался, чертя пальцем на бетоне какие-то фигуры, затем спросил:

— Тогда кто полетит?

— Я хочу взять с собой двух ребят из твоих курсантов, Джейк. — сказал Павел. — Это Пейрал и Ашьви.

— Понятно теперь, почему ты проводишь с ними столько времени, — устало усмехнулся морпех. — Хорошо, считай, что я проникся. Действуй как считаешь нужным, Пауль.

— Где их можно найти?

— Они на посту, у входа в диспетчерскую.

— Спасибо, Джейк.

Двое ученых постояли, и, понимая, насколько ему сейчас нелегко, ушли. Джейк провел руками по лицу и задумчиво посмотрел им вслед.

Норм и Павел шли по полю, не решаясь смотреть друг на друга. Впереди, сутулясь и путаясь в своем самодельном дождевике из брезента, шел синекожий гигант, за ним плелся мрачный Норм в маске.

— Вот дерьмо-то а... — пробормотал Стрелков на русском.

— Что?

— Да нет... Вроде вот с человеком говоришь, для него же стараешься, хоть и против его воли, а на душе грязь налипает.

— Не надо было ему про Нейтири говорить, — мрачно буркнул Норм.

— Не надо было. Потому вот и маюсь. Черт...

Дальше оба шли в молчании.

Подходя к диспетчерской, они увидели четверых охотников, сидящих кружком вокруг маленького костра. Один из них что-то говорил и жестикулировал руками, а остальные, ухмыляясь, смотрели на него, и иногда взрывались смехом.

— Никакой дисциплины, массаракш. — произнес сквозь зубы Павел.

— Ну, а что поделаешь, в армии не служили, маразмом не заражены, — пожал плечами Норм. Павел решил пропустить иронию мимо острых ушей.

Подойдя поближе, они услышали:

— ...Так вот, и поэтому лучшей приманкой для Небесного Человека будет не висящий на ветке автомат, а Пейрал, ловящая рыбу! — заявил со смехом худощавый охотник с разноцветными фенечками на запястьях и лодыжках, со шрамом, пересекавшим бровь. Сидевшие вокруг костра дружно грохнули, а стройная девушка со снайперской винтовкой за плечами что-то очень быстро, но с явным раздражением в голосе прострекотала на нави, обращаясь к шутнику, отчего сидевшие захохотали еще громче. Парень на мгновение стушевался, но затем невозмутимо ответил:

— Я не говорил, что рыбачу хорошо, но ты это делаешь с такой грацией, что никто не в силах устоять перед твоей красотой, даже Небесные люди! Особенно когда ты нагибаешься, доставая добычу из воды.

Кто-то хрюкнул от смеха, и охотники вновь захохотали. Девушка, по всей видимости та самая Пейрал, пыталась что-то сказать, но затем махнула рукой и сама рассмеялась. От этого смеха Норму и Павлу стало легче.

Дождавшись, когда смех уляжется, они подошли. Заметив их, охотники встали, приветствуя их.

— Сидите, сидите! — протестующе махнул рукой Стрелков и сел к огню.

— Значит, смеетесь?

— Так точно, понгу-эйуктан Паль-стреко. — произнес парень с серьгой в ухе и пулеметом за прямыми плечами.

— Понятно, хьи понгу-эйуктан Клофо. А костер зачем развели?

— Холодно, — пожал плечами Клофо.

— Ясно. Клофо, я заберу у тебя двоих воинов.

— Вождь приказал быть здесь.

— Жейксулли разрешает.

— Хорошо. — Клофо кивнул головой.

— Пейрал, Ашьви. Идемте, нам нужно поговорить.

Павел встал и шагнул в сумрак под зданием. Вслед за ним, поправив оружие за спиной, пошли девушка, недавний шутник и ученый.

Отойдя на приличное расстояние от костра, он подозвал их. Все четверо встали в круг, наклонившись, чтобы лучше видеть друг друга.

— Итак, вы готовы к дальнему пути? — спросил Павел.

Нави переглянулись. Девушка спросила, от волнения путая слова:

— Большой корабль Небесных людей уже прилетай?

— Да, Пейрал. Увы, раньше, чем его ждали.

— Когда нам лететь за небо? — деловито спросил парень со шрамом.

— Сегодня.

По лицам охотников было видно, что они явно этого не ждали. Оба опустили головы, разглядывая бетон под голыми ступнями.

— Пейрал, Ашьви. Вы свободны на три часа. Можете лететь к Дереву-дому, взять то, что вам дорого, проститься с близкими. Когда солнце будет касаться горизонта, вы должны быть здесь. Мы летим надолго, понимаете?

Нави молча поклонились и убежали к возвышавшейся башне штаба охраны, где на арматуре висели разноцветным ковром икраны. Павел, не торопясь, побрел вслед за ними.

— Ты куда? — окликнул его Норм.

— Мне... тоже нужно кое с кем проститься, — сказал ученый.

— А... Серый?

— Да.

— Понимаю...

Павел зашагал к башне. Норм проводил его взглядом, затем вздохнул и взглянул на небо. И приятно удивился.

Пока они говорили, небо почти очистилось от туч. На высотах поднялся ветер, и от тяжкой серо-черной массы над головой осталось лишь несколько хлопьев цвета грязной ваты на фоне светло-голубого неба. С запада ослепительно ярко светило пробившееся сквозь тучи солнце, а на востоке вспыхнула, просвечивая на фоне туч, "небесный лук" — радуга.

Норм улыбнулся и всеми силами своей души пожелал, чтобы это было счастливым предзнаменованием.

* * *

Комплекс "Адские Врата", вечер.

В нежном небе гремел гром. Среди облаков, рассекая их подобно ножу, летела стальная птица, широко расставив белоснежные крылья, снизу подставляя земле испачканную копотью их внутреннюю часть и раскаленное брюхо. Вслед ей неслась двойная струя горячего пара, выброшенная из сопел маршевых двигателей.

Проносясь на бреющем полете над громадным кратером карьера, шаттл выставил навстречу земле четыре вспомогательных двигателя, тормозя и гася огромную инерцию, полученную во время спуска с орбиты. Внутри воздушного корабля руководитель ученой группы на Пандоре Макс Каллимор болезненно поморщился, чувствуя нарастающую тошноту и слабость от возникших перегрузок. Экипажу шаттла было не лучше, но они были опытными летчиками, привыкшими к подобным нагрузкам.

"Вызвался героем — не говори, что броня жмет", — подумал он, ощупывая отекающие руки.

Через несколько минут перегрузки прекратились, шаттл выровнялся. Впереди, на темно-зеленом фоне леса уже был виден горнорудный перерабатывающий комплекс, с мрачноватым юмором окрещенный земными колонистами "Адские Врата". Сейчас оттуда не поднимались, как обычно, дымы от заводов по очистке сверхпроводников — они были обесточены, поскольку добыча сырья прекратилась. Триста с лишним людей ютилось под защитой стен комплекса, не смея выходить на открытую местность, ожидая своей участи.

Заходя на посадку, шаттл сделал круг над комплексом, заруливая к посадочной площадке, выровнялся и под рев четырех турбин величаво опустился на бетон. Оба пилота защелкали тумблерами, выключая двигатели.

— Доктор Каллимор, мы на месте, — сообщил по внутренней связи пилот. Немного помедлив, он добавил, глядя в окно. — Не выходите сразу, похоже, что эти ребята не настроены дружелюбно. Надо их предупредить, что мы для них свои.

Предупреждение было не лишним, учитывая обстановку снаружи. Рассредоточившись по площади, нави настороженно поглядывали на шаттл, держа его вход и двигатели под прицелом пулеметов. Макс торопливо достал коммуникатор и прошептал:

— Джейк! Джейк, ответь, ты меня слышишь?

Черная рифленая коробочка зашуршала статикой и ответила:

— Да, Макс. Хорошо долетел?

— Неплохо, Джейк, но при виде твоих ребятишек мне становится не по себе. Попроси их, чтобы они убрали свои пушки от шаттла, а то у меня нервы шалят.

Коммуникатор хрипло засмеялся и сказал:

— Хорошо, можешь быть спокоен за свой летучий голландец.

В иллюминатор Максу было видно, как несколько нави в разных концах площади подняли головы, вслушиваясь в голос из нашейной рации. Спустя несколько мгновений они произнесли команду, и напряженность на поле пропала, словно ее и не было.

Выйдя из шаттла, ученый увидел идущего к нему синего гиганта, в котором он узнал Джейка Салли. Морпех осторожно обнял маленького в сравнении с ним человека, и оба пошли к диспетчерской башне.

— Что нового на орбите?

— Корабль готов к отлету в любой час. Все системы проверены, запас горючего полон, хватит до Земли с учетом маневрирования.

— Да я собственно, о другом. Что другой звездолет?

— Молчит.

— Это плохо... не пытался стыковаться?

— Нет. Повис в тридцати километрах, наблюдает. Вы не принимали сигналов от него?

— Нет, — Джейк вдруг вспомнил, что с тех пор, когда он и Павел были в медблоке, в диспетчерской не было никого, и похолодел. Если хоть кто-то свяжется с кораблем и расскажет, что тут творилось, это будет... хоть и не катастрофа, но довольно двусмысленное положение. На звездолете примерно сто человек пассажиров, в их числе солдаты, инженеры, рабочие. И военное снаряжение. С ними в открытом бою его маленькая армия может не справиться сразу, и потому прибывающие челноки придется сбивать...Крайне нежелательный вариант.

— Что такое, Джейк? — спросил Макс, увидев гримасу на его лице.

— Черт... Макс, ты назовешь меня придурком, но я не следил за эфиром.

— У передатчика никого нет? — удивился Макс.

— Кажется нет...

Макс мрачно глянул на смущенного гиганта:

— Джейк... ты действительно придурок.

Морпех вдруг сорвался и опрометью рванулся к диспетчерской, махая хвостом. Макс хмыкнул и пошел вслед за ним.

Замешкавшись у двери, Джейк торопливо надел маску на лицо и торопливо проскользнул внутрь. Пробежав по переходам, он подошел к двери в помещение и услышал шорох. Там кто-то был.

Джейк с грохотом распахнул дверь и влетел внутрь с выставленным перед собой автоматом. Человек за терминалом испуганно повернулся, и морпех со вздохом облегчения убрал оружие — это был Норм.

— Тьфу на тебя! У меня чуть удар не был! — воскликнул Норм. — Чего так носишься?

— Ффух... — пробормотал Джейк. — Давно тут сидишь?

— Да вот, считай с того времени как с тобой говорил. Только пару раз отлучался.

— Звонков с орбиты не было?

— Представь себе, были. Два. Я помалкивал, само собой. Так что ты примчался сюда в такой спешке?

Джейк обьяснил. Ученый расхохотался и сказал:

— Если ты беспокоился только из-за этого, то расслабься — информационная граница на замке, а ключ в кармане, ха-ха. Макс уже прилетел?

— Прилетел. А ты, я вижу, уже собрался? — морпех хлопнул ладонью по туго набитому баулу у ног Норма. Ученый усмехнулся.

— Да вот... Хотя, если честно, собирался без охоты.

— Понятно.

Лязгнула входная дверь, и друзья обернулись. В комнату вошел Макс, огляделся и подошел к терминалу, за которым сидел Норм. Тот, заметив его, встал, и оба ученых обняли друг друга.

— Здрав будь, коллега, — улыбнулся Норм.

— Обязательно буду, — ухмыльнулся "коллега". — Ну, что нового?

— Были два вызова "сверху". Вы ведь приказали соблюдать молчание? Значит, это могли быть только с прибывшего звездолета. Представляю, как сейчас у них экипаж нервничает, — хмыкнул Норм.

— Наверняка. Но у нас проблема, — заметил Джейк.

— Ты про то, что они решат высадиться?

— Не совсем, хотя это тоже. Норм, как ты думаешь, сколько людей уже в курсе, что шаттл прибыл?

— А, вот ты о чем. Ну, я думаю, уже половина колонии в курсе точно. Те которые расслышали грохот дюз, сейчас рассказывают об этом тем, кто еще ничего не слышал.

— Как ты думаешь, смогут они сопоставить то, что в Адских Вратах сейчас находится сотня вооруженных до зубов нави, и то, что прибыл шаттл? — спросил Джейк, наклонив голову к плечу и глядя на Норма.

Ученые задумались.

— Черт, а ведь верно, — пробормотал Макс. — Сопоставив нашу тревогу, неожиданное прибытие шаттла и календарные даты, они догадаются, что прибыл грузовоз. Это их обнадежит. Возможны эксцессы.

— Не думаю, — сказал Норм. — Потеряв плацдарм в Адских Вратах, они потеряли все. То, что они узнают о его прибытии, ничего не изменит. Да и кроме того, соблюдать радиомолчание дальше бессмысленно. Капитан звездолета скорее всего не будет ввязываться в мясорубку, если его попросить от имени Корпорации провести эвакуацию колонии, то он упираться не будет, а просто выполнит приказ.

— Можно и так, — согласился Джейк. — Но прежде чем начать эвакуацию, нужно сначала собрать посольство, которое отправится на Землю, погрузить их в шаттл и отправить на орбиту. Причем надо соблюсти в тайне от членов экипажа и пассажиров состав, численность и цели послов. Цели — прежде всего. И в связи с тем, что чем дальше, тем труднее будет соблюсти инкогнито — я правильно произнес, Норм? — то необходимо отправлять их немедленно. Норм, где Пауль и нави?

— Стрелкофф решил дать им время на то, чтобы собраться и навестить своих родных перед отлетом. Пять часов, и чтобы к закату они уже были здесь. Сам он где-то летает на Грее неподалеку отсюда.

Джейк задумчиво посмотрел своими желтыми глазами на заходящее солнце.

— Пейрал лететь до Кулутрал Оматикайя двадцать миль, это почти час лета. Ашьву лететь еще дальше, клан Наездников Равнин почти в пятидесяти милях отсюда. Могут и задержаться. Макс, шаттл уже заправляют?

— Да, как только я вышел.

— В любом случае, это еще два часа, на заправку, проверку систем и целостность покрытия. Черт, плохо. Слишком долго.

— Два часа — это нормально, — спокойно произнес Макс. — Можно и рискнуть подержать колонию в неведении. А после уже сообщить.

— Ладно. Нам ничего не остается, кроме как ждать, — сказал Джейк. — Но я уверен, что через полчаса, максимум — через час сюда заявится Селфидж и спросит о причине движухи. Что ответим?

— Учения, — не моргнув глазом ответил Норм.

— А шаттл откуда?

— Оттуда, — подделав свой голос под низкий бас прогудел Макс. Норм прыснул, и оба ученых засмеялись, затем к ним присоединился и Джейк.

* * *

Горы Алилуйя, вечер.

Одинокий икран с наездником рассекал воздух, проносясь бок о бок с громадными камнями. В ушах свистел воздух, в лицо бил поток воздуха, огибая закрытые плексигласовыми очками глаза. И было незабываемое чувство ощущения свободного полета и неимоверной пустоты под ногами.

Икран, повинуясь команде всадника, заложил вираж, огибая возникшее впереди сплетение камней и лиан, подобно сети преграждавшее узкий проход. Описав в воздухе размазанную "бочку", летающий ящер выровнялся и продолжил неспешно планировать. Неожиданно седок заметил странную массу, зажатую между двумя скалами, и решил снизиться, чтобы осмотреть ее. Снижаясь и проносясь на бреющем полете над монолитом размером с девятиэтажный дом, икран в определенный момент затормозил и начал закладывать круги над странным объектом, в то время как всадник с удивлением и печалью рассматривал его.

Между двумя скалами в узкой щели застрял вертолет. Оба пропеллера были разбиты, корпус переломился пополам, и машина превратилась в такой металлолом, что уже невозможно было определить даже его марку. Из-под металлической массы выглядывала обтянутая обрывками кожи решетчатая конструкция, в которой узнавался скелет горного баньши.

Догадаться, что здесь произошло, было нетрудно. Во время последней битвы этот вертолет был атакован икраном, который сумел повредить ему управление, но не смог выбраться из падающей машины и разбился вместе с ней. Седок оглянулся — еще во многих местах на скалах громоздились искореженные обломки, а то и составлявшие один кусок разбитые боевые машины. Место можно было легко узнать, хотя он тогда и не был здесь — именно тут, в миле от дерева Души, Джейк и его друзья приготовили ловушку для приближавшейся к главному оплоту и священному месту нави воздушной армады. Даже спустя почти полгода все еще чувствовался смрад от гниющей плоти, бывшей когда-то полными сил и желающими жить существами.

"Запах войны", — мрачно думал Павел, сидя на икране, и смотря на горы. — "Запах горя. Ничто не меняется в лучшую сторону там, где вы, дельцы и хапуги, появляетесь. Вы приносите с собой гниль, как будто она и есть лучшее, что создало человечество. А когда кто-то пытается протестовать, вы загоняете их в землю и уничтожаете саму память о них, что никто не пытался последовать за ними".

— Вверх, Серый! — скомандовал Павел икрану, и тот взмыл в небо, набирая высоту и уходя от страшного места. Набрав высоту, летающий ящер распахнул крылья и начал планировать на потоках восходящего воздуха, давая себе отдых. Седок на его спине осторожно лег на живот, вытянув ноги, и, обняв шею икрана, свесил голову вниз, рассматривая лес под собой.

Внизу проносились джунгли, накрытые тяжелой шапкой из тумана, в котором проглядывались отдельные высокие деревья и висячие скалы. В свете заходящего солнца облака в небе приняли нежно-розовый цвет, а туман внизу неожиданно стал ярко-белым и заклубился подобно волнующемуся морю. Павел поймал себя на мысли, что уныние, охватившее его в горах, изменилось и приняло форму легкой грусти — грусти от осознания скорого расставания со всем этим волшебным миром.

Икран уловил его грусть и летел плавно, стараясь не тревожить наездника. Тот, поняв это, отправил в ответ мысленный образ, что это не нужно, и с ним все в порядке.

Какое-то время они летели прямо, затем икран по команде Павла, повернул по широкой дуге, меняя курс. Теперь оба летели в сторону Адских Врат. Ученый оглянулся — светило уже касалось своим нижним краем горизонта, это значило, что уже пришло время сбора группы, и мрачно хмыкнул. Пришла пора делать то, ради чего он летел сюда.

Снизившись в миле от Адских Врат в карьер по добыче анобтаниума, икран приземлился, подняв тучу пыли. Наездник спустился и встал рядом с ящером, гладя того по шершавой морде. Тот заурчал, жмуря от удовольствия глаза.

Достав из ножен на груди кинжал из когтя икрана, Павел начал снимать с икрана седло и упряжь. Закончив с этим, он поднял косу и, соединив ее с нервной кистью ящера, вздрогнул, почувствовав его сильное удивление.

"Прости, брат, но нам придется расстаться".

Икран в ответ послал еще более сильную волну удивления, которую можно было охарактеризовать как вопросительный знак.

"Мне предстоит дальний путь, там ты не сможешь сопровождать меня".

"Почему?"

"В том мире для тебя нет места. Тебе нельзя быть там".

"Но почему тебе?"

"Я должен. Это мой путь, брат".

Икран затих, нервно поскребывая когтем глину. Затем он взглянул ученому прямо в глаза.

"Когда ты вернешься, друг?"

"Я не знаю, брат. Я могу не вернуться вовсе".

Икран закрыл глаза и помотал головой. Тогда Павел взял его голову в свои руки и коснулся его лбом:

"Но обещаю — если останусь жив, я вернусь".

Икран открыл глаза и взглянул на него. Одновременно с этим проскользнула мысль-образ:

"Я буду ждать, друг".

"Лети высоко, брат мой. И — прощай".

Стрелков резко вынул конец косы из кисти ящера и похлопал его по морде. Тот потерся клювом о его спину, отошел к обрыву и взлетел. Через минуту его силуэт на фоне розовых облаков превратился в точку, затем исчезла и она.

Ученый еще несколько минут стоял, смотря на небо, в котором исчез ящер. Затем он вздохнул, собрал упряжь и навьючил ее себе на спину. Встряхнувшись, он зашагал по пустынной дороге, ведущей в комплекс, оставляя за собой цепочку следов. Когда его длинная фигура в плаще, с тюком за спиной, исчезла в лесу, поднялся ветер и пронесся по дороге, поднимая пыль. Следы исчезли.

Глава 4

Адские Врата, диспетчерская, закат.

— Как представитель ДПР на Пандоре, я требую внятно объяснить, что происходит! — возмущенно кричал Селфидж. Норм и Макс с иронией смотрели на него.

— И не пытайтесь задурить мне голову вашей байкой об учениях ваших синих подопечных!

— Мы вам уже объясняли, мистер Селфидж, пока больше нам сказать нечего, — флегматично сказал Норм.

Селфидж надулся и прошипел:

— Как знаете, — после чего повернулся и вышел из помещения, хлопнув дверью.

— Понял, что ему больше ничего пока не скажут, и ушел строить заговоры, — вздохнул Макс. Норм хмыкнул и посмотрел на часы.

— Уж закат близится, а активистов нет.

Макс посмотрел в окно.

— Мда... что-то Пауль унд камрады задерживаются. Он с собой рацию взял?

— Кажется, нет... — Норм потер потное лицо — в помещении было жарко.

— Ясно. Тогда я пока пойду, барахло свое соберу, а ты тут посиди на приеме — вдруг опять вызов будет, — с этими словами Макс Каллимор достал платок, аккуратно высморкался и вышел из диспетчерской, оставив дверь открытой. Норм встал, прошелся между терминалами, и, подойдя к окну, бездумно начал рассматривать площадь перед зданием.

Возле стоявшего на бетонке шаттла суетились техники в защитных костюмах. Из его чрева изымались капсулы с отработавшими элементами, и заправлялись новые. Другая группа тестерами проверяла изношенность шаттла и его пригодность к следующему взлету. За всеми этими манипуляциями с интересом наблюдали караулы охотников у ворот.

На другом краю поля, подальше от шаттла собралась большая группа, не меньше тридцати. Судя по экипировке, это были ученые из программы "Аватар". Сбившись в кучу возле наспех сложенного навеса из парусины, они явно изнывали от скуки — адреналин от известия давным-давно прошел, и они явно не знали, чем заняться. Время от времени кто-то отходил от группы и бесцельно слонялся по полю, прежде чем вернуться обратно.

Вот к группе подошли двое высоких охотников в богато украшенной разгрузке, мужчина и женщина — судя по всему, Нейтири и Джейк. К ним тут же подошли несколько "синих", и начался разговор. Джейк активно жестикулировал руками, несколько раз указал на шаттл, на небо, стоя в окружении ученых-аватаров. Пару раз он махнул руками, явно с кем-то споря, затем раздраженно отмахнулся и пошел к наружным воротам, за ним — Тири. Вслед ему что-то кричали, махая руками, однако тот лишь пожал плечами и отвернулся.

Норм перевел взгляд. У наружных ворот появилась еще одна небольшая группа, пришедшая, похоже, из глубины леса. Норм прищурился, разглядывая их. Аборигены, и причем... один из них явно Пауль — был виден его брезентовый балахон с капюшоном, на спине он нес какой-то тюк. Рядом с ним стояли еще двое из Народа — тоже с тюками и с оружием. Троица явно пришла пешком.

Охрана у ворот церемонно кивнула головами в поклоне, те кивнули в ответ и пошли через площадь. Поравнявшись с Джейком и Нейтири, ученый приветственно махнул рукой, те отсалютовали в ответ. Морпех и Пауль о чем-то заговорили. Двое спутников ученого развернулись лицами к башне, и Норм их узнал — это были Ашьви и Пейрал.

"Наконец-то", — подумал Норм. — "Это вы так в дальнюю дорогу собрались? Интересно..."

Поговорив, вся группа направилась к диспетчерскому пункту. Ученый продолжал что-то на ходу говорить Джейку, тот говорил в ответ. Дойдя до здания, Пауль хлопнул в ладоши, сказал что-то всем и полез внутрь здания, натягивая на лицо дыхательную маску. Через минуту он появился в комнате. Норм повернулся к нему.

— А мы тебя потеряли, Пауль Стрелкофф. Что это ты так нагрузился?

— Ты о чем? — мрачно посмотрел на него взглядом желтых глаз Павел.

— Ну, тючок у тебя неслабый такой был, фунтов на двести, не меньше. И почему пешком?

— Упряжь икрана это была, блин! — огрызнулся ученый, сверкнув глазами. — Попрощался, массаракш! Все, отставить разговоры! Норм, ты собрался?

— Да.

— Отлично. Мы решили с Джейком, что дальше ждать — смысла нет. Шаттл уже готов к отлету, — тут Павел посмотрел в окно на суетящихся техников, — Почти готов. Мы летим через полчаса. Где Макс?

— Собирается.

— Понятно. Я сейчас иду в барак Аватаров и отсоединяюсь. Если что, мое дрыхнущее тело будут там искать. Я сказал Джейку. А ты сейчас свяжешься с чужим звездолетом, расскажешь вкратце об обстановке, и попросишь, чтобы они отправили сюда свои шаттлы, чтобы принять население колонии. Понимаешь, что делать надо?

— А как я объясню положение? И как объясню молчание? — удивился Норм.

— Ну... — задумался Павел, — Скажи, что колония на Пандоре была захвачена аборигенами. Руководство приняло решение эвакуировать колонию. Мол, администрация просит помочь транспортом, чтобы вывезти людей. А по поводу связи скажи, что были неисправности, которые были устранены. Хотя нет, погоди. — Он наморщил лоб. Норм смотрел на него, ожидая продолжения.

— Лучше будет, если всю эту ерунду скажет Селфидж.

— А он скажет? — спросил Норм.

— Скажет, куда он денется.

— Понимаю, — ухмыльнулся Норм. — Нормальный такой русский метод решения проблем, да? Ладно.

— Так что найди его и приведи сюда. Я буду его тут ждать. Все, я побежал.

Павел хлопнул синей рукой по спине Норма, который от этого дружеского хлопка согнулся и с грохотом выбежал из помещения. Вслед за ним вышел Норм, закрыв за собой дверь.

* * *

В уши резко ударил звон, перешедший в гул гидравлики. Павел-человек открыл глаза и сразу зажмурился — свет от ламп дневного света был нестерпим.

— Очнулся? — произнес чей-то голос.

Ученый прищурился и поднял руку, вялую и слабую после семичасового "сна". Плюхнув ее себе на лицо, закрывая глаза, он оперся на другую и попытался встать. Тут же кто-то поддержал его за плечо, помогая подняться. Павел зевнул и встряхнулся, как собака, затем взглянул на того, кто вытащил его из "ходьбы во сне".

— Спасибо, Норм. Что нового, пока я ходил?

— Ничего. Вся банда в сборе. Ждут сидя на вещах, один ты остался.

— Массаракш! А времени сколько прошло?

— Да минут пятнадцать уже.

— Так, я в свою каюту. — Павел рывком выпрыгнул из ложа, поскользнулся и чуть не упал, вовремя опершись рукой об псиоблок. — Селфидж уже в пункте связи?

— Да. Бежал туда, не разбирая дороги, я за ним еле поспел. Там же Джейк, Макс, Ашьви и Пейрал.

Стрелков что-то неразборчиво пробормотал, шатаясь как пьяный. Затем с грохотом открыл дверь и рявкнул:

— Буду в диспетчерской через пять минут! — и припечатал нецензурное слово, затем ввалился в проем и исчез. Норм хихикнул и неторопливо зашагал к выходу, подхватив свой баул.

Влетев в свою личную комнату, Павел лихорадочно зашарил по полкам, проверяя, все ли взял. Осмотрев все полки, он поднял с пола свою сумку, надел на пояс портупею с "Осой", перекинул через плечо плащ-палатку и в таком виде помчался в диспетчерский пункт.

Войдя внутрь, едва не столкнувшись с Нормом, он огляделся. В зале, не считая нави и Макса, присутствовал лишь администратор колонии Паркер Селфидж. Тот заметно нервничал.

— Добрый вечер, мистер Селфидж. — Стрелков с наигранным упоением потянул носом воздух. — Чудесная погода, не так ли?

— Оставьте ваши иронии при себе, мистер Стрелкофф! — администратор затрясся от возмущения. — Мне сказали, что вы имеете что-то, чтобы сообщить это мне как главе колонии. Потрудитесь изложить эту новость! — Паркер надменно задрал нос, высокомерно глядя на Павла. Тот не смутился:

— Суть в том, мистер Селфидж, что я должен вас обрадовать.

— Вот как? И каким образом?

— Только что мы получили сообщение. За вами пришел звездолет с Земли. Теперь вы можете отправляться на Землю когда захотите, и изложить главам Корпорации ситуацию на Пандоре, и что к ней привело.

— Да? А это, гм, сообщение точно пришло сейчас, не утром?

"Хы, догадался. Час назад? Или как только прибыл шаттл?"

Павел с интересом посмотрел на Паркера.

— Я думаю, сейчас для вас лично это не имеет ни малейшего значения. Наши друзья, — ученый кивнул на Пейрал, внимательно разглядывавшую администратора сквозь плексиглас маски, — очень интересуются, когда ДПР и ее люди соблаговолит убраться в свой мир. И я их прекрасно понимаю — ведь именно ошибки Корпорации привели к тому, что сейчас колония захвачена, а от людей требуют уносить отсюда ноги...

— Смейтесь сколько угодно! Теперь скажите, что вы хотите от меня, и покончим с этим! — язвительно процедил администратор.

— От вас требуется лишь чтобы вы изложили капитану корабля обстановку на Пандоре, и отдали ему приказание отправить шаттлы и принять на борт людей. Это все.

— Интересная просьба, — хмыкнул Паркер. — А если, скажем, я не соглашусь?

— У вас нет иного выхода. — произнес Норм.

— Ну, еще бы, — хмыкнул Паркер. — Вы же нас тогда просто перебьете.

— А разве не так же действовали полицейские войска ДПР на Тихане? Когда вы фосфором поливали деревни, выжигая в них все, что горело? Разве не так же вы поступили здесь, на Пандоре, расстреливая поселки ракетами с напалмом? Разве нет, господин администратор?

— Вы сами знаете, что я к этому не причастен! Это все была отсебятина от руководителя службы безопасности, мистер Верховный Судья!

— Тем не менее для этого были созданы все предпосылки. Довольно слов. Если вы не улетите сами, нави заставят вас улететь. Это все. Связывайтесь с кораблем.

Селфидж мрачно посмотрел на Стрелкова и сел за терминал связи. Неуверенно пощелкав кнопками, он спросил:

— Мм... Пауль, как это делается? Я не могу включить.

Павел хмыкнул и послал вызов на корабль, пробежавшись по клавиатуре пальцами. Прошло несколько секунд, затем экран осветился. Раздался голос:

— "Стар рей" вызывает Адские Врата. "Стар рей" вызывает Адские Врата, прием! Ответьте!

— Говорит Адские Врата, на приеме администратор колонии Паркер Селфидж. "Стар рей", прием.

— Адские Врата, говорит капитан корабля Майкл Шенон! Что случилось, почему не отвечаете, прием!

Павел хлопнул по плечу администратора и прошептал ему на ухо: "Связь была неисправна. Устраняли поломку".

— Связь была неисправна. Устраняли поломку. Прием.

— Запрашиваю посадку одного шаттла с грузом по расписанию. Прием, — донеслось с экрана монитора связи. Павел отрицательно покачал головой.

— Нет. Даю добро на спуск двух шаттлов без груза и пассажиров. Прием.

Минуту стояла тишина. Затем на корабле сказали:

— У вас что-то случилось, Адские Врата?

— Да, капитан. Колония захвачена.

— Но как... — голос в динамиках осекся. — Кто захватил?

— Аборигены. Я как руководитель колонии принял решение об эвакуации. Прием.

— Вам нужна помощь, Адские Врата? Прием!

— Нет, капитан. Уже слишком поздно. Возьмите на борт колонистов. Прием.

Голос в динамиках произнес:

— У нас есть на борту отряд. Мы могли бы отправить на поверхность военную группу как десантный отряд. Прием.

— Нет. Отправьте два пустых шаттла. Прием.

В динамиках установилось молчание, которое так и тянуло назвать "задумчивым". Наконец капитан ответил:

— Есть, господин администратор. Отправляю два шаттла на поверхность. Конец связи.

— Конец связи.

Селфидж провел ладонями по лицу, утирая ручьем лившийся пот, и откинулся на кресле.

— Очень хорошо. Теперь скажи своим людям, чтобы они собирали пожитки и готовились к отправке на орбиту.

Администратор кивнул, не открывая глаз.

— А теперь дуй отсюда. То, о чем мы сейчас будем говорить, не для твоих ушей.

Селфидж зло уставился на Стрелкова.

— Ты, ублюдок, однажды пожалеешь об этом.

— Смело, но бессмысленно, — пожал плечами Павел. — Так ты уберешься или нет?

Администратор еще несколько мгновений таращился на посуровевшее лицо ученого, затем его взгляд притух, и он с трудом выполз из кресла. Отряхнув брюки, он поплелся к двери. Норм проводил его до выхода, затем плотно закрыл дверь. Павел зло ухмыльнулся.

— Люблю говорить с напыщенными болванами. Чем сильнее они надуваются, тем громче лопаются.

Затем его лицо приняло прежнее суровое выражение, и он произнес:

— Ну, вот он и момент истины, друзья. Как ни печально, но некоторым из нас сегодня предстоит надолго покинуть этот прекрасный мир. Но я хочу сказать — то, что мы делаем, это для того, чтобы он остался таким же прекрасным и чистым, чтобы Корпорация не смогла добраться до него и поглотить, как уже поглотила другие миры. Наш путь будет сложным, и нас ждет немало трудностей. Но кто-то обязан его пройти. Я решил пройти его, чтобы хотя бы этот мир был спасен. Те, кто не решается лететь на Землю, лучше откажитесь сейчас, потом уже будет поздно. Норм?

Молодой научник встал, одернув пеструю рубаху.

— Я думаю, Пауль, что отказываться смысла нет. Мы понимаем, насколько это нужно. И — да, я лечу с тобой на Землю.

— Спасибо, друг, — кивнул головой Павел. — Еще?

— Не разводи митинг, Пауль, и так все ясно, — сказал Макс.

— Я лететь с тобой, ма тсмукан. — спотыкнувшись на слове от волнения, сказал Ашьви по-английски, выразительно тряхнув пулеметом на плече. Стоявшая рядом с ним аборигенка молча кивнула и улыбнулась краем губ.

Стрелков улыбнулся в ответ и сел на стул. Посидев пару мгновений, он буднично произнес:

— Ну, тогда пошли.

* * *

— Береги себя, брат. — Павел и Джейк обнялись.

— Ты тут тоже поосторожней. Нейтири, присмотри тут за ним, он же морпех, — ученый неловко пошутил. В ответ аборигенка показала язык и заразительно засмеялась, вслед за ней засмеялись и остальные.

— Ну что, все готовы? — прокричал Макс. Все по очереди отозвались.

— Тогда бегом в шаттл! Навия, не забудьте маски надеть!

— Не забудем, Макса-лима...

— Бегом!

— Ладно, давай. — Павел и Джейк стукнули кулаком о кулак, и ученый побежал к шаттлу, придерживая баул. Плащ-палатка развевалась за его спиной подобно мантии. Когда он вбежал в шаттл, пандус поднялся, и шаттл заревел, прогревая двигатели. Морпех задумчиво наблюдал за ним.

— Ма Жейк, ты так и не сказал мне, почему нам нельзя лететь. — Нейтири положила свою голову Джейку на плечо, и тот прижался к ней щекой.

— Я объясню, родная. Чуть позже.

Задрожала земля. Шаттл поднялся над землей, разметывая из-под себя облака пыли. Заполыхали дюзы, и огромная машина начала медленно подниматься в вечернее небо. Затем она развернулась, и полетела навстречу заходящему солнцу, уже почти полностью скрывшемуся за горизонтом. Почти одновременно с его последним лучом в небе полыхнула яркая звезда, от которой оторвался паровой шлейф, и унеслась неимоверно высоко, потом исчезнув. Еще несколько минут держался газовый шлейф, затем исчез и он, в наступивших сумерках уже ничего нельзя было увидеть.

Шаттл улетел.

Часть 2. Под прицелом камер.

Пролог

В бесконечной дали мерцали тысячи звезд, усеивавших небосвод сплошным пологом. Сливаясь в серебристую неровную ленту, рассекавшую небосвод пополам, они мерцали, ощутимо рассеивая межпланетный мрак.

Со стороны, противоположной Солнцу, среди звезд выделились две яркие точки. Поначалу неразличимые на фоне множества звезд, постепенно они приблизились настолько, что уже можно было понять, что это не залетные астероиды, а сделанные разумным существом машины. Внезапно они проскочили мимо, и стало ясно, что это два огромных корабля, несущихся на большой скорости. Были видны решетчатые фермы, поддерживавшие два термоядерных двигателя, грузовые отсеки, пристыкованные шаттлы.

Корабли направлялись в сторону Земли.

Глава 1

Межзвездный транспортный корабль "ISV Venture star", отсек управления.

Командная рубка была погружена во тьму. Мрак рассеивали лишь обзорные экраны и панель управления, перемигивавшаяся диодами. В слабом свете были видны лица людей, склонившихся над мониторами.

— Как идет процесс торможения? — спросил командир корабля.

— Торможение заканчивается, — ответила сидевшая за экраном девушка в летном комбинезоне с нашивками штурмана.

— Дальность?

— До цели еще полтора миллиона километров. Через сорок минут включатся двигатели маневрирования.

— Докладывайте о дистанции каждые полчаса. Дейв, как груз?

— В норме, — ответил молодой светловолосый парень. — Спит как убитый, но вроде помирать не собирается.

— Отставить юмор. Проверь повторно криокамеры. Скоро мы прибываем.

— Есть.

— Клар, приготовь передатчик. Нам нужна трасса.

— Есть, господин капитан, — ответила девушка.

— Хорошо. Все по местам.

* * *

Павел открыл глаза. Тело после сна было вялым и не хотело повиноваться. Даже слабое усилие, чтобы повернуть взгляд в сторону, было тяжелым трудом. Но в теле помимо вялости чувствовалась легкость, которая компенсировала неудобство.

Ученый огляделся. Он лежал в тесном ящике криозаморозки. Тело было облеплено датчиками и привязано широким ремнем к ложу. В холодном воздухе плавали капли конденсата, одна из них тут же приклеилась к его лбу и растеклась. Внутреннее пространство освещало лишь окошко у изголовья.

"Неслабо отоспался", — была его первая мысль. — "Считай, на жизнь вперед".

Павел сглотнул, почувствовав тошноту, и протер глаза. Остаточная муть в голове после наркоза постепенно улетучивалась, проясняя сознание. Он решил глянуть в окошко, чтобы узнать, есть ли кто снаружи. С трудом повернувшись на бок, насколько позволял ремень, он запрокинул голову. За толстым кварцевым стеклом летали медики, осматривая блоки криокамер. "Интересно, мы уже прилетели или нет?"

Под ложем загудела гидравлика, открывая капсулу. Павел инстинктивно прикрыл глаза и положил руки на лицо, закрываясь от хлынувшего яркого света. Немного привыкнув к нему, он оглянулся — справа и слева от него поднимались такие же ложа, в котором был он сам. Люди, находившиеся в них, терли глаза руками, моргали, недоуменно осматриваясь вокруг.

К ученому подлетел один из медиков и пристально вгляделся в него. Затем он осмотрел датчики, снял их и расстегнул ремнь, так, чтобы Стрелков мог слезть с ложа.

— Мы что, уже на месте? — спросил Павел.

— Да, парень. Мы на месте.

— Проблем никаких?

— Все окей. Ладно, давай.

Техник поплыл дальше, к следующему блоку. Ученый задумчиво посмотрел ему вслед.

— Все окей. — пробормотал он. — Да, все хорошо.

— Пассажиры, Вы были в анабиозе 5 лет, 9 месяцев и 20 дней. Вы будете испытывать голод и чувство слабости. Если затошнит, то тогда воспользуйтесь гигиеническими пакетами, предусмотренными для Вашего же удобства. Персонал заранее благодарит Вас! — выкрикивал медик положенную формулу по прибытии. Павел отталкивался от стен, перемещаясь по отсеку.

"Массаракш, куда делись Макс и Норм?"

Подлетев к своему личному ящику, ученый достал оттуда очки и надел на глаза. Мир приобрел четкость, и он огляделся. Обоих его друзей нигде не было видно. Впрочем, разглядеть кого-либо среди мельтешивших в отсеке пассажиров и медиков было нереально. Оставалось надеяться, что они увидят его первыми.

"По плану сейчас звездолет выходить на близкую орбиту", — думал Павел. — "Через примерно час вся эта братия отправится на Землю. После этого шаттлы вернутся на корабль, который выйдет на парковочную орбиту и будет кружить по ней. Через две недели он уйдет к Юпитеру, где он заправится и попрет до Пандоры своим ходом с нами на борту и грузом оружия. Если у нас получится, конечно".

— Пауль!

Ученый обернулся. Перебирая руками по решетчатой ферме, на которой крепились шкафы, к нему спешил Норм.

— Хай, Норм.

— Хай, Пауль. Как самочувствие?

— Ну, — ученый задумался, — Легкая тошнота, песок в глазах, и отлежанное тело. Словом, я в порядке. У тебя?

— Да так же. Слушай, — Норм тронул того за рукав, — Я никак не могу Макса найти. Он вроде бы должен тут быть, но тут уже два небесных круга по всему отсеку сделал, но его нигде нет. Может, ты в курсе?

— Не знаю. Хотя... кажется я понял, где он.

— И где же?

— В "синем" отсеке.

— А, понял. Тогда идем... то есть летим туда.

— Давай.

"Синим отсеком" они между собой называли отсек с автономной системой жизнеобеспечения для аборигенов Пандоры. Там же были криокапсулы для них, воздух и пища. Макс Каллимор постарался учесть все.

Ашьви и Пейрал, впервые оказавшись на орбите, в условиях невесомости, сильно растерялись. В какой-то момент Павлу даже показалось, что труды Макса пошли прахом, и им придется отказаться от участия нави в полете. Но в конце концов аборигены научились контролировать свои движения, не стукаясь каждый раз о переборки от взмаха собственной руки, и приноровились жить без привычной опоры под ногами, хотя, как призналась Пейрал, замкнутые своды отсека давили на голову как и в первый раз. Но в остальном все было благополучно. Тем не менее, Макс очень за них беспокоился, и было естественно предположить, что как только он проснулся и пришел в себя, он решил проверить состояние своих подопечных.

Добравшись до шлюза, Павел подпрыгнул до шкафа с масками, отметив то, что двух из четырех масок не было, забрал оставшиеся и протянул одну из них Норму. Тот кивнул и надел ее. Натянув маску на лицо, Павел открыл гермодверь и забрался в шлюзовой отсек вместе с Нормом. Подождав, пока дверь закроется, он нажал кнопку смены атмосферы, подождал еще минуту, вслушиваясь в шипение насосов, и открыл внутреннюю дверь.

Довольно просторное помещение почти наполовину заполняли резервуары с составами для искусственной атмосферы. Другая его часть была отгорожена, и в ней располагалась другая, жилая половина. К стене были привинчены два здоровенных баллона из-под поглотителей углекислоты, переделанные в криоложа и опутанные кабелями. Сейчас они были открыты, а те, кто в них пролежал пять с лишним лет, сидели, то есть висели в сидячем положении, к ним прислонившись. Вокруг них суетились Макс и незнакомый Павлу медик, приводя их в чувство.

— Всем привет. — Норм и Павел с трудом пролезли через открытую гермодверь. — Не помешали?

— Залезайте, — мрачно буркнул медик сквозь свою маску. — Как раз вовремя.

— Чего это с ними? — спросил Норм у Макса. Тот отмахнулся рукой и поднес вату с каким-то составом к носу Ашьви. Тот поморщился, затем оглушительно чихнул и приоткрыл один глаз, с бессмысленным видом разглядывая руку Макса с ватой. Норм помахал рукой перед его лицом.

— Как ты, приятель?

Ашьви состроил гримасу, застонал и приподнялся, придерживая руками голову, как будто опасаясь, что она у него развалится. Моргнув, он уставился на Норма.

— Ашьви, ты меня слышишь? — наклонился к нему Макс.

— Да, Макса-лима...

— Голова не кружится, не тошнит?

Нави кивнул и сморшился. Сжимая голову руками, он спросил:

— Это что... так и будет? — он покрутил ладонью около виска.

— Нет, сейчас пройдет, — успокоил его Павел. — Просто старайся не делать резких движений.

Повернувшись к Максу, он спросил:

— Мак, ему уже стимулятор вкололи?

— Да, сейчас должен подействовать.

— А ей? — кивнул Стрелков на лежащую в ложе Пейрал. Глаза ее были закрыты, возле нее суетился медик, хлопая ее по щекам.

— Тоже.

— Ясно, — ученый шагнул к ней, но вдруг со стоном сжался и повис в метре над полом.

— Что с тобой? — притянул его к себе за руку Макс.

— Ничего, — прошептал Павел и усилием воли растянул губы в подобие улыбки. — Отоспался на двадцать лет вперед, и похоже отоспал мозги, будь они неладны. Мутит меня немного.

— Тебе вколоть?

— Что? Нет, не надо, — махнул рукой ученый, отчего его тело дернулось. — Обойдусь без твоей химии, само пройдет.

— Как знаешь, — пожал плечами Макс, отпуская его. Павел оттолкнулся и поплыл к ложу с висящим над ним медиком. Похлопав его по плечу, он показал рукой на ложе с аборигеном, тот кивнул и направился к нему. Ученый зацепился ногами за основание криокапсулы и склонился над лежащей аборигенкой. Задумчиво почесав щетинистый подбородок, он достал из кармана робы зубочистку, зубами расщепил ее конец и осторожно пощекотал в носу. Пейрал чихнула и удивленно посмотрела на него.

— Паль?

— Да, Пейрал. Мы прилетели.

— Прилетели? — она нахмурилась, соображая.

— Да. Мы на месте, вставай. Через пару часов мы уже будем на Земле. Осторожно, — ученый помог ей подняться.

— Паль-стреко, мы уже прилетели? — удивился Ашьви.

— Да. Мы почти прибыли.

Ашьви осторожно встал и, оттолкнувшись, направился к шлюзу.

— Погоди, ты куда? — окликнул его Макс.

— Я хочу посмотреть на новый мир, — последовал ответ.

— Не торопись, еще успеешь посмотреть, — сказал Павел. Перелетев к шлюзу, он положил руку на плечо охотника, уже надевавшего маску. Тот удивленно на него посмотрел.

— Мы еще только выходим на орбиту, — обьяснил Павел. — Отсюда еще ничего не видно. Когда мы отправимся на челноке к поверхности, тогда уже можно будет все разглядеть, а сейчас это бессмысленно.

Нави кивнул и положил маску обратно.

— Ладно, парень, тут мы уже сами справимся, — сказал Макс медику. Тот махнул рукой и выплыл из отсека.

* * *

Постепенно чувство тошноты и сонливости прошло полностью. Павел думал о предстоящей работе на поверхности. "Судя по всему, на Земле нам придется разделиться. Макс и компания будут делать то, что и будет акцией прикрытия — говорить под прицелом камер. Задача трудная — им наверняка будут мешать, вся надежда на то, что у Макса хватит выдержки и такта сдержать всю эту чертову светскую братию. А если... Нет, никаких "если" не будет, у них все получится. А вот у меня задачка несколько посложнее... И если моим друзьям в физическом плане ничего не грозит — они на виду, то мне, если про меня и мою задачу узнают или догадаются ушлые ребята из ДПР, грозят проблемы — меня без особых проблем подкараулят и порвут на лоскуты. И я подставлю и моих товарищей здесь, рядом со мной, и друзей там, на Пандоре. Ладно, не боги пекут горшки, и надо это доказать. А теперь последний инструктаж".

— Народ, слушайте внимательно. — Стрелков встал, привлекая внимание. — Через почти час мы отправимся на Землю. Хочу еще раз напомнить всем, что мы будем делать.

— Говори, Паль-стреко. — сказал Ашьви.

— То, что от нас требуется — умеренность и исключительная осторожность. Мы прилетели сюда для того, чтобы закончить эту войну. Мы должны будем сказать Небесным людям, что Народ хочет лишь того, чтобы его оставили в покое. Ведь так?

— Так, — подтвердила Пейрал, а Ашьви кивнул головой в знак согласия.

— Корпорация будет пытаться сделать из Народа врага человечества. Мы должны опровергнуть их доводы. И мы не имеем права допустить, чтобы остальные люди поддержали их, и началась великая война между Народом и землянами. Ведь так?

Аборигены согласно кивнули.

— Поэтому не поддавайтесь на провокации. Всегда внимательно следите за тем, что вы говорите на встречах с людьми. Не давайте повода неправильно понять вас, и показать в черном свете — врагам народа нужно, чтобы вы объявили войну Земле, и дали повод уничтожить Народ. Делать этого нельзя!

Нави нахмурились, понимая, что им предстоит. Молчание нарушил Норм:

— Пауль, я думаю, особых сложностей не возникнет. В Америке есть независимые СМИ, пресса, они могут писать что хотят.

— Не все так просто, Норм. Не все так просто, — мрачно покачал головой Стрелков.

— А если будут предложения о сохранении колонии?

— Будем тянуть время. Мол, без согласия нави ничего решать о ее сохранении нельзя, ну и так же в том же духе. Еще что нибудь?

Никто ничего не ответил. Павел вздохнул и сказал:

— Ну, будем считать, что брифинг окончен.

Люди разбрелись по отсеку. Макс устроился на кортах у криокапсулы, проверяя аппаратуру. Норм зачем-то настраивал наручный коммуникатор, Пейрал что-то искала в своем бауле. Лишь Павел и Ашьви бездельничали, рассматривая переборки отсека.

Норм, закончив настраивать электронику, потер рукой лоб и спросил, ни к кому не обращаясь.

— Какая программа на ближайший час?

— Экстрим, — флегматично отозвался Павел, развалившись в воздухе. — Экстремальный аттракцион под названием "Спуск с орбиты". Не рекомендуется детям до восемнадцати, астматикам, беременным, психически больным, и людям, недавно плотно отобедавшим. Следовательно, пожрать ближайшие полчаса нам не дадут. И ни капли согревающего, разумеется, — с этими словами он закрыл глаза.

— Ты что, пьешь? — поднял бровь Норм.

— Я не пью. Я выпиваю, — с тоской в голосе ответил ученый. — К чему спрашивать меня? Еда с выпивкой мне все равно не светит. И прилечу я голодным и злым, как и полагается великому герою.

— Ну... почему же, — ухмыльнулся Норм и достал из кармана какую-то жестяную банку. Опершись о стену, он кинул ее Павлу. Тот взмахнул руками и поймал ее, из-за чего сделал сальто в воздухе и отлетел к противоположной стене. Стукнувшись, он поморщился и прочитал этикетку. Все, кто был в отсеке, включая нави, с интересов на него смотрели.

— "Каннед стьювд биф"... Биф... Мейд ин Ю-Эс-Эй... Массаракш, тушенка! — он удивленно и с подозрением посмотрел на Норма: — Ты что, вместе с ней спал, что ли?

— Нет! — Норм захохотал. — Просто тихо пронес и спрятал в шкафу. А когда прилетели, достал и в карман спрятал.

— Наш человек! — Павел удовлетворенно кивнул головой. — Вот только жаль, запивать ее нечем. Норм, еще чего нибудь не завалялось, а? — он засмеялся.

— А то!

Макс и Павел вытаращились на него.

Норм тем временем полез во внутренний карман робы, что-то оттуда доставая. Вскоре на свет появилась плоская металлическая фляга, которую Норм передал Максу. Тот открыл пробку (по отсеку тут же разнесся спиртной дух), провел по ней пальцем и тронул его языком. Причмокнув, он закрыл флягу и произнес:

— Виски. Настоящий.

Павел изумленно покачал головой:

— Рояль в кустах, да и только. Вот турист, а! Контрабандист! Ты с ума точно сошел, Норм. Металл вообще в жилые отсеки нельзя проносить!

— Да будет вам... Нож есть у кого?

— Да откуда... — протянул Макс. — Да и вообще, нельзя перед посадкой, все наружу выйдет.

— Ничего! — с воодушевлением произнес Норм. — Одной большой тары на пятерых хватит, чтобы не страдать потом.

Павел обратился на нави к Пейрал, внимательно слушавшей разговор:

— Дай, пожалуйста, нож.

Она усмехнулась, достала из сумки ножны с кинжалом и протянула ученому. Тот перехватил их, вытащил немаленький по сравнению с ним самим ножик и направился к переборке, где уцепившись за выступ, начал колотить острием по жести.

— Осторожней, не обляпайся! — крикнул Макс. — Невесомость учитывай!

— Да учитываю... массаракш! — раздалось резкое шипение и вслед за ним сдавленное ругательство. Все посмотрели в ту сторону. Стрелков задумчиво разглядывал банку, с его носа свисала капля сока. В воздухе висела взвесь ржавых капель, под давлением вырвавшихся из банки. Подняв глаза, он сказал:

— Нормально, открыл. Кто только придумал делать банки под давлением, его бы сюда консервы открывать послать!

— Если ты там еще живой, то тащи банку сюда. Не расплещи по дороге.

Группа собралась в тесный круг возле криолож. Норм задумался и спросил у Макса.

— Слушай, а им не повредит?

— Ты про еду?

— Да.

— О чем вы там? — проговорил Павел с набитым ртом. — Ничего не будет. Организмы-то почти идентичны, никто не отравится. Проверял.

Норм и Макс улыбнулись.

— Специально проверял? С этой целью? — спросил Норм.

— Нет, просто в одном из рейдов обычный рацион закончился, ну и раздавили пару банок. У пилота в загашнике нашли. Умолял не трогать. — Стрелков ухмыльнулся.

— Да, по-русски так наверное наехал, отобрал тушенку, да?

— А что поделать? Тушкан "Специально для Аватаров" закончился, — произнес ученый бородатую шутку.

Трое людей прыснули, вспоминая бренд поставщиков рациона для ДПР на Пандоре. Он гласил: "Наши продукты сьедобны для всех — синих, красных и желто-зеленых!", намекая таким образом на универсальность их продукции для аборигенов в том числе. Правда, в чем она выражена, Павел не понимал, потому как "синий продукт" по вкусу ничем не отличался от "завтрака туриста из говядины" российского производства. Точно такая же тушенка, несъедобная дома и незаменимая в полевых условиях.

После еды на голодный желудок и малой дозы алкоголя настроение приобрело игривый лад. В отсеке установилась приятная атмосфера уюта, оживления и доверия. В приподнятом настроении шла подготовка к скорой высадке — аборигены собирали рюкзаки и проверяли снаряжение, Макс и Павел затеяли шутливую перебранку в дальнем конце помещения, Норм прикидывал, что делать на случай, если кто-то из экипажа зайдет вовнутрь и куда девать пустую банку от говядины и флягу. Но увы, любая приятная обстановка не вечна.

Под потолком проревел три раза гудок и раздался голос командира корабля:

— Внимание! Мы выходим на парковочную орбиту. Шаттлы отстыковываются через тридцать минут. Повторяю — шаттлы отстыковываются через тридцать минут. Всем пассажирам немедленно покинуть жилые уровни и двигаться к шаттлам.

— Ну вот, началось, — пробормотал Макс. — Так, слушайте сюда! Сейчас собираемся, берем свои вещи, переодеваемся и выходим.

Норм кивнул и вышел в шлюз. Макс последовал за ним.

— Значит так. — Стрелков внимательно посмотрел на сидящих перед ним аборигенов. — Сейчас берем баулы, надеваем маски и идем к самолету. Одеться не забудьте по-земному. И возьмите с собой платки с плащами — там, внизу, сейчас осень. Как одеваться все помнят? — спросил он указывая на привинченные к стене шкафы с одеждой.

— Паль-стреко, это так нужно — надевать одежду людей? — спросил Ашьви.

— Нужно. Вы не должны выделяться. И кроме того, сейчас там холодно.

— Но я не хочу! — запротестовала Пейрал.

— Надо, — сказал Павел.

— Она натирает!

— Ясное дело что натирает. Но надо. Привыкайте.

— А если... — попытался возразить охотник.

— Никаких "если"! Вы что, не понимаете? Там холод, елки! Холодно! Заболеете, лечить будет нечем. Приказываю, оденьтесь тепло! — повысил голос ученый. Аборигены повздыхали и поплыли к шкафу. Повозившись, они надели все, что нужно, и под неусыпным оком Стрелкова прошли к шлюзу. Дождавшись, когда они зайдут внутрь, ученый залез следом и захлопнул дверь.

* * *

Макс и Норм, уже одевшись, с баулами стояли в коридоре, пропуская мимо себя поток пассажиров. До начала спуска оставалось всего семь с небольшим минут, и ученые уже начинали нервничать. Но необходимо было дождаться Пауля и туземцев, чтобы не потеряться в суматохе космопорта, которая начнется с их прибытием. О ней не хотелось думать — никакой нормальный человек не будет любить папарацци, да и вообще, когда на тебя и твоих спутников таращатся.

— Смотри, вот они, — тронул Макс Норма за плечо. Норм удивленно присвистнул, глядя в дальний конец коридора.

Там двигалась странная процессия. Впереди с мрачным видом двигался Пауль, вслед за ним шли нави, с трудом перемещаясь в тесном коридоре. Все трое были одеты в камуфляжную униформу (само собой, у нави побольше), за спинами висели тяжелые баулы. Проходившие по коридору люди косились на странную троицу, стараясь держаться от нее на расстоянии.

Подойдя вплотную, Стрелков поднял голову и наконец увидел обоих ученых, смотрящих на него и аборигенов.

— А вы чего тут? Шаттл вот-вот улетит, остаться решили?

— Вас ждем, — фыркнул Норм.

— Ну идем тогда, нас никто ждать не будет, — подал плечами Павел.

Добравшись до шлюза, ведущего в шаттл, пятеро послов протиснулись через узкий люк (Пейрал и Ашьви пришлось помочь, для них вход был крайне узкий) и прошли до грузового отсека. Усевшись на стоявшие вдоль стен сидения, Макс и Норм пристегнули ремни, устроившись поудобнее. До вылета оставалось меньше двух минут.

— Все в сборе? — громко спросил высокий негр в летной форме.

— Да, все на месте, — кто-то устало откликнулся.

— Чудно. Готовимся к отправке.

Сидевшие вдоль стен пассажиры защелкали замками, пристегиваясь к креслам. Сидящий у самого окна Ашьви, пользуясь своим высоким ростом, с интересом наблюдал за расстилающейся за бортом величественной панорамой Земли на фоне звезд.

— Рассматриваешь? — спросила его Пейрал.

— Смотрю, — откликнулся вполголоса охотник.

Пейрал привстала, вглядываясь в иллюминатор.

— Странно. Ашьви, помнишь, когда мы впервые оказались здесь? Наш мир был зеленым, как наши леса. А этот... Он темный. Зелени нет. И он словно затянут в паутину кали-вейя. Паль, что это?

— Город это... — пробормотал тот. — Ничего особенного...

— Город?! — опешили аборигены.

— Да, город. Нью-Йорк, самый крупный мегаполис на Земле после Токио и Лос-Анжелеса. Если точнее, то это три города — Филадельфия, Нью-Йорк и Бостон, слившиеся воедино. Ну, и как впечатление?

— Не знаю... — задумчиво произнесла Пейрал, — Но мне оно не нравится. Словно кусок плесени на гниющей коре.

— Ее можно понять, — пробормотал себе под нос Павел. — Но вы еще не видели этот клубок паутины вблизи. Главное, чтобы у вас депрессия не началась от одного его вида...

— Внимание! — крикнул техник, — Отчет пошел! Пятнадцать секунд до отстыковки! Держитесь!

Шаттл мелко завибрировал. Заскрипели прявязанные к полу ящики. Техник продолжал выкрикивать, сколько осталось времени.

— ...Два, один, ноль! Спуск! — сказал техник и выскочил из грузового отсека.

Раздался резкий щелчок и шипение — шаттл разорвал стыковку со звездолетом. Через несколько секунд за переборками раздался слабый гул — включились маневровые двигатели. Корабль развернулся, уходя от звездолета, и набирая ускорение, направился к далекой поверхности, скрытой за пеленой облаков.

— Здравствуй, Земля, — прошептал Павел. — Давненько не виделись. Но черт меня возьми, если я тебе рад...

Глава 2

За бортом ревели дюзы, отчего весь корпус шаттла дрожал, как плохо привязанный лист жести на ураганном ветру. Посадка была довольно жесткой — дул сильный боковой ветер, и пилоту стоило немалого труда удержать огромную летающую машину на выбранном курсе. Но в конце концов, шаттл благополучно опустился, подняв вокруг себя разогретую струями из сопел пыль и пар.

— Все живы? — спросил техник. — Отлично. Внимание, вы прибыли в Нью-Йоркский Международный аэропорт. Во избежание прямого контакта с токсичной средой рекомендуется надеть фильтры. Всем приготовиться к выходу. Благодарю за внимание.

— Подъем, народ, — сказал Макс, расстегивая ремни. — Пауль, Норм, помогите нашим друзьям, а то, похоже, они сомлели.

Норм оглянулся. Оба аборигена сидели, прислонившись к переборке, и, закрыв глаза, тяжело дышали. Лица были неестественно бледны — адаптация к земной силе тяжести им давалась крайне нелегко. Возле них уже стоял Пауль, расстегивая ремни и что-то им говоря. Ашьви в ответ что-то прошипел и с трудом поднялся, поддерживая Пейрал за плечи.

— Норм! — крикнул Павел, — Давай, иди сюда, помоги вести их, я один тут не справлюсь! Стой справа, я буду слева подпирать... Ашьви, ты как? Идти можешь?

— Пробую... — пробормотал нави, машинально пытаясь вытереть градом льющийся пот под маской.

— Опирайся мне на плечо.

— Как?

— Массаракш, со всей страстью!

— Ладно...

Синяя рука опустилась на плечо ученого. Стрелков заскрипел зубами, но не подал вида, что ему тяжело. Норм с другой стороны подхватил под руку охотницу, и группа начала медленно двигаться к открывшемуся выходу.

— Давай, давай, левой-правой, вот так... Потихоньку, полегоньку, и пойдем... Все маски надели? Отлично... Ай, какой ты молодец, давай, иди-иди-иди... Уф, ё...

Выйдя из шаттла, Павел огляделся. Они стояли на сухом бетоне аэродрома. Над головой низко повисли темно-серые облака, полностью затянувшие небо. Вытекшая из чрева транспортника толпа людей нестройной кучей двигалась в сторону аэровокзала. На поле кроме них никого не было. Почти никого — от терминала в их сторону двигалась целая делегация.

— Как вороны на падаль, — прошипел Павел. — Значит так. Пейрал, Ашьви! На вопросы не отвечать, двигаться вперед. Вообще лучше молчите, папы все знают.

Еще не до конца отошедшие от шока аборигены промолчали.

— Массаракш, ну пошли. В случае чего, отболтаемся, верно, Макс?

Бородатый ученый невесело улыбнулся.

— И еще. После того, как дойдем до выхода из аэровокзала, мы разделимся. Меня не должны видеть рядом с вами. Я остановлюсь в одном из отелей неподалеку от аэропорта.

— То есть как это — разделимся? — опешил Норм.

— По легенде, я не имею отношения к посольству с Пандоры, чтобы иметь возможность передвигаться без "хвоста" за спиной. Макс, дай мне свой меил.

Макс достал из кармана свою визитку и протянул Павлу. На ней помимо имени и фамилии ученого, был указан и электронный адрес: "max_avatar69@yahoo.com".

— Дай еще одну.

Павел написал на обратной стороне свой сетевой адрес и протянул Максу.

— Связываться будем только так. Сотовую и телефонную связь исключим сразу. Адреса запустим заново — это наиболее рациональный способ общения без утечки информации. О своих планах я напишу позже. Ладно, удачи вам, парни.

Ученый пожал руки и отстал, двигаясь в двадцати метрах позади группы.

Тем временем делегация приблизилась. В ней были и представители администрации аэропорта, чиновники, и конечно же, репортеры. Защелкали фотоаппараты (от вспышек Пейрал нервно вздрогнула — слишком свежа еще была память о карателях и их оружии). Вперед вышел пожилой мужчина в костюме-тройке, и заговорил:

— Мое имя — Джексон Бик, я заместитель генерального директора Корпорации по добыче природных ресурсов. Мы рады видеть представителей туземной народности Пандоры на нашей родной планете.

— Мы тоже очень рады видеть встречающих нас представителей Корпорации, — ответил Макс. — Просим нас простить, послы Народа плохо перенесли утомительный перелет и нуждаются в отдыхе. Нам пожалуй, тоже бы не помешал отдых, мы себя неважно чувствуем.

— Вы вместе с ними? — удивился чиновник.

— Разумеется. Мы переводчики в их группе, и сопровождающие. Меня зовут Макс Каллимор, — ученый протянул руку, и Джексон пожал ее, — Это Норм Спелманн, — Норм молча кивнул головой, — А их зовут Пейрал-те-Ронглоа Атейо-ите и Ашьва-те-Нангвей Аквей-итан. Вы не могли бы подсказать, где бы наша группа могла бы остановиться?

— Вы могли бы остановиться в нашем отеле для работников Корпорации. Все проживание и услуги за наш счет, — слащаво улыбнулся чиновник.

Макс задумался. Затем он кивнул головой:

— Да, мы согласны. Когда мы будем там?

— Машина уже ждет, — еще раз улыбнулся Джексон.

Макс усмехнулся и двинулся ко входу в аэровокзал, а следом за ним и вся делегация. Едва его разговор с "заместителем директора Корпорации" закончился, то тут же налетели хроникеры с тысяча и одним вопросом. Морщась от поднявшегося гомона, члены группы вошли в здание. И тут же пожалели об этом.

Как оказалось, это была только прелюдия. То, что их ждало в холле, нельзя точно обозвать. Рой, масса, разворошенный улей — все эти слова не могут отразить точное состояние толпы, находившейся в напряжении. Тут были и родные тех, кто был на Пандоре и прилетел вместе с послами, встречающие, пассажиры в ожидании отлета их рейса, просто любопытные и десятки журналистов, репортеров, папарацци, бульварных писак, которым по случаю прибытия шаттла с чужой планеты дали приказ составить репортаж. И внимание всей этой клокочущей массы немедленно обратилось на сравнительно небольшую группу людей, и особенно — на возвышавшихся среди нее двух высоких гуманоидов — первых нави на земле.

Посланцев тут же облепил человеческий рой, обвешанный камерами и утыканный микрофонами.

— Как вы можете объяснить происходящее на Пандоре?

— Что вы скажете о Корпорации?

— С чем связано ваше решение устроиться в отеле ДПР?

— А правда, что на Пандоре происходил геноцид "синих"?

— Какого вы мнения о транспортнике "Валькирия"?

— А как...

У непривыкших к такому гвалту нави заложило в чувствительных ушах. Норм и Макс чувствовали себя не лучше — им еще не приходилось напрямую сталкиваться с шумным вниманием прессы, в особенности ее "желтой" части. Поначалу Макс пытался говорить что-то вроде "Без комментариев", но потом уже не осталось сил на огрызания, и приходилось только считать шаги до выхода и продавливать толпу, ведя за собой группу.

Норм с тоской оглянулся и вдруг увидел Стрелкова. Тот пристально наблюдал за суматохой вокруг группы, и неожиданно подмигнул Норму. "Все будет в порядке, братишка" — и улыбнулся. В следующий миг его лицо исчезло среди других лиц в толпе.

Как ни странно, выручил Джексон. Отдав короткий приказ, он скрылся вглубь делегации, которую окружили крепкие мужчины в деловых костюмах, с микрофонами в ушах. Мягко, но настойчиво отдавливая папарацци от группы, они позволили добраться через холл до выхода, по переходам добраться до стоянок и забраться в дожидавшиеся их автомобили кортежа.

— Ну и ну... — произнес Норм, усаживаясь на сиденье. — Теперь я знаю, что звезды в своих кошмарах видят.

— Ты там о чем? — оглушено отозвался Макс.

— Да ничего, к слову пришлось, — ответил Норм.

Колонна из трех машин стремительно мчалась по хайвэю. Обходя прочие машины, она двигалась в сторону Манхеттена. Внизу были видны пролетающие мимо пригороды, крыши домов, отдельно поднимающиеся группы небоскребов. И — ни единого клочка зелени.

К началу плотной застройки Нью-Йорка экологическая обстановка в городе образовалась очень печальная. Из-за постоянных выбросов от транспорта и предприятий над городом на высоте примерно трети мили стоял густой и плотный смог, состоящий из сажи, металлической пыли и водяной взвеси. Поэтому в мегаполисе даже в полдень в ясную погоду было сумрачно — свет не мог пробиться сквозь ядовитую завесу. Данный феномен получил название "Дымный сумрак", и как оказалось, был свойственен для большинства современных мегаполисов площадью более двух тысяч квадратных миль, либо находящихся в низменности, непродуваемой ветрами. Людям, выходя на улицу, приходилось надевать фильтры, боясь отравиться дыша грязным воздухом, и герметизировать жилища. Периодически в городе шли дожди, пропитанные свинцом и углекислотой, сжигавшие любую растительность, росшую на открытом воздухе. Никакие усилия не могли снять завесу пыли.

Из-за этого вид города в окно был мрачен. Налившиеся темнотой тучи на сером фоне наверху, обломанный частокол небоскребов на горизонте, изъеденные дождями и временем стены и крыши домов, слепые стекла окон. Было впечатление, что смотришь на черно-белую фотографию.

Машины проехали через Вашингтонский мост и двигались уже по обычным улицам. Было ясно видно изнанку этого насупленного города — замазанные копотью здания, неоновые рекламы, редкие прохожие с надетыми противогазами, носимые редкими порывами порывами ветра обрывки газет. Пейзаж производил тягостное впечатление.

Сидевшие на задних сидениях нави все больше мрачнели, смотря в окна. Первой не выдержала Пейрал — оторвав наполненный тоской взгляд от окна, она сначала уткнула его в переднюю стенку, а потом согнулась, спрятав лицо в ладонях.

— Пейрал, что с тобой? — тронул ее за плечо Ашьви и вздрогнул от раздавшегося из-под ладоней всхлипа, — Ты плачешь?

— Здесь ничего нет, — прошептала она, не отнимая ладоней от лица. — Здесь только мертвое... Этот мир мертв...

— Но это чужой мир, тсмуке. Здесь все по другому. И мы привыкнем...

— Нет, Ашьви. — она подняла на него глаза, полные слез и боли. — Они загубили свой мир. Его уже не спасти. И мне жаль его... — Пейрал усилием воли подавила очередной всхлип. Внезапно ее лицо посуровело, и она внимательно посмотрела на охотника.

— Тсмукан.

— Да, Пейрал.

— Я поняла, почему мы здесь. До сих пор я не знала... Жейксулли был прав — это нужно один раз увидеть, чем слышать об этом много раз... Они убили свою Мать. А сделав это однажды, они не остановится, я знаю. Мы остановим эту войну, и мы не ошибимся. Потому что иначе это ждет и наш мир...

Ашьви прикоснулся пальцами к ее губам, заставив ее замолчать, и осторожно обнял ее. Она зарылась лицом ему в плечи и затихла. "Все правильно, тсмуке. Ты все сказала верно".

* * *

Машины проехали под аркой на территорию отельного комплекса, принадлежавшего Корпорации. Он представлял собой цепь трехэтажных, параллельно расположенных корпусов, соединенных между собой на уровне второго этажа переходами. Отель располагался рядом с возносящимся в небо небоскребом — штаб-квартирой ДПР в Нью-Йорке, и предназначался для работников Корпорации из других городов, приехавших в ней работать.

Ворота закрылись. Колонна остановилась у первого корпуса. Люди вышли, разминая уставшие члены.

— Располагайтесь, — сказал Джексон. — Можете взять любой свободный номер. Столовая находится на первом этаже. Если будут какие-то неудобства, обращайтесь к консьержу. Ключи от номера получите у него же.

— Мистер Джексон, у меня к вам просьба. — сказал Макс.

— Да?

— Так сложилось, что запас воздушных смесей для нави у нас на исходе. Нужно больше. Прошу вас обеспечить их всем необходимым.

— Конечно, это не проблема, мистер Каллимор. — улыбнулся своей сахарной улыбкой чиновник. — Все будет сегодня днем. Что-то еще?

— Нет, спасибо, — усмехнулся Макс. — А где можно найти консьержа?

— В холле. Сразу от входа налево.

— Отлично.

Зайдя в корпус, Макс подошел к стойке обслуживания. За ним последовала и остальная группа (на тот момент — Норм, Пейрал и Ашьви). Консьерж за стойкой изумленно вытаращился на приближающуюся к нему странную компанию.

— Здравствуйте. Вы не могли бы дать нам ключи от свободного номера на четверых на втором этаже? — обратился к нему Макс.

— М-могу... — пробормотал консьерж, ошарашено рассматривая стоящих за спинами людей синих гигантов — таких постояльцев у него точно никогда не бывало.

Макс и Норм иронично переглянулись.

— Ну так дайте!

— С-сейчас, — служащий полез под стол и вытащил ключ. — Номер сорок третий, очень хороший номер, пять комнат, вид на улицу...

— Достаточно, — сказал Макс. — Норм, пожалуйста, возьми мою сумку и проводи нави до номера. Я скоро вернусь.

— Хорошо. Ты надолго?

— На час, или около того.

— Ладно.

Посмотрев, как Норм и аборигены идут на второй этаж, Макс повернулся к консьержу.

— Мистер, вы не подскажете, где здесь можно выйти в интернет?

— За столовой есть интернет-кафе, вам туда, — сказал несколько оправившийся от изумления консьерж. — Прямо по коридору.

— Спасибо.

Пройдя до столовой, Макс прошел через нее, отметив, что в ней никого нет. Дойдя до выхода, он открыл дверь и вошел в полутемный зал, слабо освещенный тусклыми бра на стенах. Зал был разделен перегородками на ячейки, в которых стояли терминалы выхода в интернет. Здесь тоже почти никого не было, за исключением нескольких молодых людей в разных концах зала и охранника за стойкой.

Уплатив время работы за один час, Макс сел за свободный терминал. Оглядевшись по сторонам, он пробежался пальцами по клавишам, вглядываясь в экран.

Заставка на мониторе сменилась изображением рабочего стола с несколькими иконками. Макс шелкнул мышью по иконке "Microsoft Internet Explorer".

На экран вышло окно. Напечатав в поисковую строку название интересовавшего его сайта, ученый нажал "ввод" и посмотрел на экран. Изображение на экране сменилось — теперь на нем светилась шапка поисковика.

Нажав мышкой на кнопку "Зарегистрироваться", Макс ввел свои данные в анкету, пароль и код подтверждения. Сделав себе таким образом почтовый ящик, он зашел во вкладку написания письма, быстро написал короткий текст, адрес и отправил его. Потерев глаза, он закрыл вкладку и переключился на новостной сайт — надо было знать, чем занята Земля сегодня, и чего важного прошло за пятнадцать лет, пока его не было на ней.

Время замедлило свой бег. Макс копался в новостных выкладках, просматривал сайты деловых изданий, изучал публикации. За почти час он узнал не особенно много, но кое-что привлекло его внимание.

За последние два месяца интерес к Пандоре резко возрос. Из-за отсутствия двусторонней связи с Пандорой и девятимесячного отсутствия стабильных поставок сверхпроводников общественность пребывала в тревоге. Высказывались различные предположения, с чем это может быть связано. Но тем не менее, Корпорация не делала никаких заявлений по этому поводу, хотя (это Макс знал точно)они уже приблизительно знали, что произошло на Пандоре — на Землю кодом был отправлен сигнал о полной эвакуации колонии. И это молчание его настораживало.

Во вторых, на сайте самой Корпорации был опубликован новый протокол об использовании гербицидов как средства расчистки площадей под новые разработки на Пандоре. С виду нейтральный документ показывал, что по сути ДПР был выдан государством карт-бланш на проведение химических зачисток местности. Опыт Тиханы и Амазонии показывал, что под видом "расчищении территории" проводились такие некрасивые вещи как химический террор, изгнание, а бывало и банальный геноцид несогласного населения. Если замалчивание Корпорацией положения на Пандоре насторожило Макса, то данный открытый документ пояснил — ДПР готовы к силовому решению.

Макс протер слезящиеся веки. Уже собираясь выходить, он наткнулся на маленькую заметку, датированную сегодняшним утром. Ученый прочитал текст и усмехнулся.

"Сегодня, 23 октября 2160 года, на Нью-Йоркский Международный аэропорт сел шаттл с одного из двух звездолетов, прибывших с Пандоры. По достоверным данным, вместе с прочими пассажирами прибыли полномочные послы от туземной расы со самоназванием "на-ви", что в переводе означает "Народ". Сейчас неясно, с какой целью они прибыли, но существует мнение, что их прибытие связано с длительным молчанием земной колонии на Пандоре".

Ниже шла фотография — толпа, встречавшая их делегация, толпа людей (в одном из лиц Макс, присмотревшись, узнал себя), и крупным планом — лица двух "послов" — Пейрал и Ашьви. Неизвестному фотографу похоже не составило особого труда сделать эксклюзивный кадр — аборигены возвышались над толпой подобно соснам среди низкорослых берез.

"Когда только успели?" — подумал Макс. Собрав ссылки на интересовавшие его документы, он скопировал их в один файл и зашел в почту, чтобы их отправить. Там его уже ожидало пришедшее письмо. Ученый глянул на адрес — это был Пауль.

Макс открыл письмо. Там был текст следующего содержания:

"Ok, Max. I received your message. I`m not sure, that`s a good idea — to stay in RDA controlled hotel — it will be hard to disappear from there, if something happens. Well, it`s up to you.

I stayed in Hotel Pennsylvania, opposite Madison Square Garden and Amtrak's Penn Station. I will stay there just for one day. Today I`m going to take ticket to Moskow, and tomorrow I`ll had a fly to Russia. There I will try to find contacts with my old friends".

"Пауль в своем репертуаре — до сих пор не может писать без ошибок", — подумал Макс. — "Значит, завтра летишь в Россию, искать старые связи с друзьями... Ну что ж, остается надеяться, что у тебя все пройдет гладко. Только не наломай там дров, душевно тебя прошу".

Отправив письмо со ссылками, ученый вышел из интернет-кафе.

* * *

Поднявшись в номер, Макс решил промыть зудящие от напряжения глаза и зашел в ванную. Там он увидел Норма, сосредоточенно сбривавшего щетину.

— Гигиеной занимаешься?

— Угу. Точно так. — сказал Норм. — Совсем что-то дикарями стали — бороды носим, зубы не чистим. Того и гляди, начнем арафатки носить.

— Ну-ну. Как там наши друзья?

— От переизбытка впечатлений спят на полу, зарывшись в матрасы. — усмехнулся Норм. Макс хмыкнул в бороду.

— Дай, я глаза быстро сполосну.

Умывшись, Макс крякнул от удовольствия. Уступив Норму место, он оперся об дверной косяк, задумчиво глядя, как Норм добривается.

Закончив, тот вытер полотенцем остатки пены и тоже умылся. Фыркнув, он закрыл воду и вытер лицо.

— Макс, а ты где был столько времени?

— Сходил в интернет почитать новости.

— Ну и как?

— Порадовать тебя особо не могу. На сайте ДПР я нашел документ, разрешающий им использовать реагенты не только при обороне базы, но и при расчистке местности, в любой точке планеты, где доступно.

— Это ж второй Вьетнам... — похолодел Норм.

— Вот-вот. И что особенно интересно, там ни слова о захвате колонии. Я думаю, пытаются замолчать это дело.

— Но как у них это получится? В конце концов, есть мы, и мы можем рассказать правду! — воскликнул Норм.

— Тише. Да, все так, но... Понимаешь, сейчас мы в очень уязвимом положении. И ты знаешь, судьба носителей правды ходит на тонкой нити над пропастью, Норм.

— Мда... — вздохнул тот. — А известия от Пауля есть?

— Какого Пауля?

— Ну, как какого... — Норм осекся, увидев, как Макс бурно жестикулирует руками, показывая то на стены, то на свои уши.

— А, ты о друге моего брата? Да так, женился, растит вторую дочку, представляешь? Первая-то у него уже выросла давно, в бизнес пошла.

— Понял, — догадался Норм, что имеет в виду Макс — о русском ученом никто не должен знать. В отеле наверняка были у стен "уши", и болтать лишнее, находясь под аудионаблюдением было нельзя.

— Ну вот и славно, — улыбнулся Макс. — Пойдем тогда перекусим в столовую, а то что-то я проголодался.

— Пойдем, — согласился Норм. Он понял, что внизу будет серьезный разговор.

* * *

В столовой прибавилось людей. Теперь несколько столиков были заняты. За столом у входа сидел одинокий мужик, поедающий гамбургер, у окна сидела компания из троих молодых парней, пьющих пиво, в ближнем углу пристроилась парочка. За стойкой скучала официантка в синем переднике. Обычная картина для общественной столовой в утренний час. Ничего особенного.

Вошедшими в зал учеными почти никто не поинтересовался. Лишь у мужчины с гамбургером взгляд скользнул по вошедшим, и вновь уткнулся в полированный пластик стола.

Макс и Норм прошли к стойке. Официантка оторвалась от карманного зеркальца и посмотрела на них.

— Один хот-дог и минералку, — сказал Макс.

— То же самое, — произнес Норм.

— Сейчас.

Дождавшись, пока еду разогреют, ученые сели за свободный стол в дальнем конце зала. Попробовав свою сосиску в тесте, Норм поморщился и сказал:

— Горячая. <пауза> Ладно, Макс, давай рассказывай, зачем привел сюда. Только не говори мне, что ты проголодался настолько, что решил сьесть эту гадость. — ученый ткнул пальцем в хот-дог на тарелке.

— Вообще-то я действительно проголодался настолько, что могу сьесть любую дрянь. — улыбнулся Макс. — Но ты прав, мы пришли сюда поговорить.

— И о чем же?

— Догадайся с трех раз. Разумеется, о нашем друге и организаторе — Пауле.

— Кстати, куда он пропал? Я так и не понял до конца, зачем нам разделяться.

— У Стрелкова свой путь. — сказал Макс. — Он решил действовать в одиночку, не привлекая внимания. Я получил его меил — он собирается в Россию.

— А, вот почему. Но тогда у меня вопрос — почему в таком деле — и один? Возможно все, в том числе и провал.

— Я же тебе говорю — он не хочет привлекать внимания к своей персоне. Да и потом, иногда у одиночки выходит лучше, чем у группы. В конце концов, есть такое утверждение — "и один в поле воин, когда он знает, что он один". Давай будем надеяться на лучшее, Норм.

— Согласен. — Норм отхлебнул из стакана. Помолчав, он продолжил:

— Вот мы и на Земле. Даже не верится, верно? Хех, наверно, уже вечером наши родные увидят наши рожи по телевизору.

— Да они и сейчас могут их видеть по телевизору, — ухмыльнулся Макс. — Наши фотки уже висят в интернете. Так что привыкай к бешеной популярности.

— Макс, а у тебя есть кому на них смотреть?

— Да как сказать, — помрачнел ученый. — Боюсь, что особо некому. С женой я уже давно в разводе, и она точно не будет рада меня видеть. Друзья мои постарели лет на пятнадцать, и скорее всего меня не помнят. Детей у меня нет, так что для тех, кто меня знал на Земле, я уже мертв. Я ведь почему и на Пандору отправился — в этом мире меня особо ничего не держало. Грустно это все... Ладно. Норм, а у тебя как обстоит с этим?

— Не знаю. Я от своих родных пока никаких известий не имею. Отец не знаю, живой или нет на своем ранчо... Когда я улетал, ему уже пятьдесят один стукнул. Сейчас ему шестьдесят шесть должно быть. Разве только сестра с братом. Да, теперь на родине многое изменилось.

— Изменились и мы, — сказал Макс. Норм грустно усмехнулся.

— Да... изменились и мы.

В общем молчании оба ели хот-доги, запивая их водой. Прожевав кусок, Норм хмыкнул.

— Вот кому повезло, так это Паулю. У него вроде родственники где-то в Восточной Украине?

— Ничего ему не повезло, — мрачно сказал Макс, допивая минералку из бокала.

— В смысле?

— Я разве тебе не рассказывал? Нет? Ну ладно. Дело в том, что сам он родом из Киева — был такой город. Так вот, когда произошла катастрофа на Киевском водохранилище, он был в командировке — то ли в Узбекистане, то ли еще где... А его родственники были в городе. И когда образовалась грязекаменная волна, то они не успели выехать из города вовремя. И погибли.

— Черт, а я и не знал... — прошептал Норм.

— Ну, собственно и все. Что было потом, он не рассказывал. Через год он эмигрировал в Штаты — что было с ним до этого, я не знаю. Там, в смысле, здесь, он нашел работу, обустроился, потом по объявлению пошел в Корпорацию и отправился в новый мир очередным рейсом на звездолете. Прибыв, он по распределению попал в наш отдел, там мы и познакомились.

Помолчав, он вылил в стаканы оставшуюся минералку и поднял один.

— Давай выпьем за то, чтобы Паулю удалось его предприятие. И постараемся его тут не подвести. За одинокого война!

Ученые, не чокаясь, выпили.

Глава 3

— Итак, что мы имеем в итоге? Наши труды — по вашей вине, мистер Селфидж! — пошли прахом, колония депортирована, горнорудный комплекс и все наши запасы анобтания захвачены повстанцами, которые создали крепкое ядро и консолидовались в армию под комаднованием бывшего морпеха и кучки бывших ученых. Я прав? — в стоящего навытяжку перед своим боссом Селфиджа уперся взгляд жестких серых глаз под седыми бровями. Администратор, рассматривая носки своих начищенных туфель, робко произнес:

— Но, сэр, это ошибки полковника Квориджа...

— Речь не о вашем бывшем начальнике охраны, а о вас, господин администратор! И не думайте отпираться — вся ответственность провала лежит на вас. Во-первых, вы были слишком недальновидны, и не учли всю опасность, исходящую от аборигенов. Во-вторых, вы поощряли силовой метод, когда с нави можно было договориться, без применения охранных подразделений, которые, как вы помните, не предназначены для военных операций. В-третьих, вы слишком либерально относились как к группе ученых, так и к главе ваших охранцев — полковнику Майлзу Квориджу, на которого вы пытаетесь списать все ваши промахи. Я лично за этим вижу — как бы это полегче сказать — некомпетентность и бесхарактерность администрации. И я думаю — причина именно в вас, Паркер.

Селфидж побледнел.

— Далее. Конечно, все это можно исправить, и я исправлю ситуацию. Но я не уверен, что стоит к этому делу подключать человека, который подложил Корпорации и мне в ее лице такую свинью, нарушив поставки. Паркер, я отстраняю вас от должности администратора колонии, и исключаю вас из Совета директоров Корпорации.

— Мистер Ротшильд, я исправлю...

— Мистер Селфидж, я все сказал. По-хорошему, надо вас выгнать совсем, но я надеюсь на то, что вы раскаетесь в своем поступке. Идите, и постарайтесь не показываться мне на глаза эту неделю. Ваш доклад оставьте у меня.

— Есть, мой босс, — понурившись, сказал Селфидж, уходя из кабинета.

Когда дверь за ним захлопнулась, генеральный директор ДПР Алан Ротшильд откинулся в своем кресле. В кабинете было темно — в силу возраста глаза директора с трудом переносили свет, хоть электрический, хоть искусственный. Поэтому помещение освещалось лишь неяркой настольной лампой.

Лишившись поставок анобтаниума, Корпорация попала в сложное финансовое положение. Несколько контрактов по продаже сверхпроводников зарубежным странам пришлось аннулировать, из-за чего подмокла репутация компании. Кроме того, по подсчетам аналитиков выходило, что если в ближайшие десять лет поставки не будут возоноблены, то компанию ждет финансовый голод, поскольку существующие запасы полностью уйдут на поддержание работы существующей инфраструктуры. И эту проблему нужно было решить любой ценой, и возможно быстрее.

Да, проблем хватало. А тут еще это известие о мятеже! Ротшильд хрустнул зажатым в пальцах "паркером" и какое-то время мрачно разглядывал обломки некогда изящной авторучки. Затем он выкинул их в мусорное ведро, нажал кнопку на селекторе и произнес:

— Главу аналитической группы ко мне.

Через несколько минут в кабинет вошел немолодой человек с папкой в руках.

— Вызывали, босс?

— Садись, Алекс. Есть разговор.

Тот не заставил ждать, сев в кресло и смотря на руководителя.

— Как глава аналитического отдела, ты прекрасно осведомлен, в какой дыре мы находимся. До Пандоры далеко, и любой порыв цепи поставок на нас больно отражается. Но речь не об этом. У нас новая проблема.

— Я слушаю, босс.

— Как я и предполагал, виной всему то, что добыча прекратилась из-за вооруженного конфликта, но оказалось, что в качестве повстанцев выступили не шахтеры и горняки, а коренное население. Вот ознакомься на досуге с докладом бывшего администратора колонии. — Ротшильд протянул толстую папку аналитику, и тот взял ее.

— Что требуется от моего отдела?

— Просчитать возможность возврата месторождений под наш контроль, а также действия, которые могли бы позволить это сделать. С учетом наших возможностей, Алекс.

— Будет сделано.

— Работай.

Когда он вышел директор произнес в селектор:

— Позовите ко мне моего заместителя.

— Да, босс.

— Добрый день, мистер Ротшильд.

— Здравствуйте, мистер Джексон. Как добрались?

— Спасибо, неплохо.

— Как добрались наши синелицые друзья?

— Наши "синелицые друзья", — в голосе заместителя промелькнула ирония, — добрались хорошо. А как же иначе?

— Хорошо, — ухмыльнулся Ротшильд. — Жалоб, предложений не поступало?

— Нет, только потребовали больше воздуха их родной планеты. Насчет баллонов я уже распорядился.

— Хорошо, — директор закрыл глаза.

Помолчав, смотря на Ротшильда, Джексон спросил:

— Сэр, ведь вы понимаете, зачем они здесь? То, что они расскажут о Пандоре, выпадет на нас таким снегом, что мы...

— Да, Бик, я все знаю. Именно поэтому я позвал тебя. Эти синие макаки будут вставлять нам палки в колеса, и мы должны их опередить. Пора стартовать программу разъяснения, как, по нашему мнению, там все случилось. В сегодняшнем вечернем выпуске новостей представь нашу версию конфликта. СМИ будут говорить в унисон НАШУ правду. А их голос мы потеряем на фоне голосов тех, кто на нас работает. Ясно? — директор открыл глаза и жестко посмотрел на своего заместителя.

— Мистер Ротшильд, а что мы расскажем публике?

— Подумай над этим. Хорошо подумай. У тебя есть семь часов.

— Если все же они сумеют поднять шум?

— Не сумеют. В конце концов, это твоя работа — не дать им высказаться. А если... — директор задумался. — Тогда устроим конференцию, задавим их аргументами, дезориентируем их. Силовой вариант крайне нежелателен, но если все пойдет наперекосяк то... Придется их ликвидировать.

— Ясно, босс.

— Это все. Начинай действовать, Джексон.

* * *

Нью-Йорк, Бродвей, район Сохо

Тот, кто мог бы двигаться по своим делам по нью-йоркскому Бродвею, мог видеть интересную картину. По тротуарам мимо огромной пробки шла пара... можно было бы сказать "людей", но от обычных городских прохожих они во многом отличались. Во первых, осенью мало кто из американцев ходит в длинных, по росту плащах с капюшонами, закрывающими лицо до глаз. Мало у кого они золотисто-желтым светом искрятся, когда на нее попадает отсвет от неоновых ламп. И уж точно никто из них не может похвастаться десятифутовым "с копейками" ростом, как двое, неторопливо шедшие по Бродвею и внимательно разглядывавшие окружающие здания.

Ашьви и Пейрал уже третий час осматривали город. Первоначальный шок от посадки прошел, и вступило в свои права свойственное любому живому существу жгучее любопытство при встрече с неведомым. Отдохнув после полета, нави начали уламывать Макса, прося его отпустить их посмотреть человеческий мегаполис.

— Макса-лима, но в чем опасность, если я и Пейрал пройдемся?

— Я уже говорил. В том, что вы практически ничего не знаете о человеческой культуре, и можете наломать дров.

— Значит, будем изучать на ходу. Английский язык мы знаем, да и интересно посмотреть, как живут люди в своем доме.

— Да и что может произойти? — удивилась девушка. — Все будет хорошо, ничего не случится!

— Нет-нет, прогулки исключены! На вас же все таращиться будут, в конце концов!

— В ваше тряпье закутаемся, и пойдем как талиоянг по родной поляне, — улыбнулся охотник.

— А если на вас нападут?

— Мы справимся. Верно, Ашьви? — сказала Пейрал и лукаво подмигнула охотнику. Тот мигнул в ответ.

— Ну что с вами будешь делать? — вздохнул Макс. — Видно, придется с вами ходить, чтобы не случилось чего...

— Что мы, дети? — хором изобразили возмущение нави. Переглянувшись, они расхохотались.

— Дети трех метров высоты, — тоскливо протянул Макс. — Ладно, разрешаю. Давайте одевайтесь, надевайте плащи и вперед. И паспорта свои не забудьте, если патруль захочет вас проверить — а он захочет, будьте спокойны, как только вас увидит. И еще — ножей своих не брать.

— Почему?

— Потому что. И так на вас смотреть страшно, а с тесаками, на вас глядя, Рембо будет костями в могиле греметь, переворачиваясь.

— Как-как? Какой Рэмбо?

— Да никакой. Так что разоружайтесь. На этом окончу свой спич.

Одевшись, аборигены сменили фильтры у масок и встали перед ученым. Осмотрев их, тот удовлетворенно кивнул.

— Отлично. Норм, ты где?

— Да тут я, — донеслось из спальни. — Чего надо?

— Пройдемся до ворот, надо их проводить. И предупредить пост охраны, чтобы нас пропустили.

— Сейчас, — произнес Норм.

Группа вышла из здания. Небо над головой было все таким же темно-серым, но теперь в нем появились желтоватые нотки — предвестники заката. Дойдя до будки охраны у ворот, Макс зашел внутрь, оставив Норма и нави снаружи. Через пять минут он вышел.

— Все в порядке. — сказал он. — Не передумали?

Ашьви отрицательно мотнул головой.

— Ну ладно. Через сколько вас ждать?

— На закате будем снова у вас, — сказала Пейрал.

— Ладно.

Шлагбаум поднялся, пропуская две фигуры в длинных плащах. Макс тронул Норма за плечо.

— Норм, остаешься здесь за главного. Я прослежу за ними. Чувствую, наломают они дров одни, так что лучше я рядом с ними буду. Так спокойней. Если нас через четыре часа не будет, подымай шум. Понял?

— Да понял, чего тут непонятного. Удачи.

— Спасибо.

Макс подождал, когда нави отойдут на сто метров, и вышел на улицу. Оглядевшись по сторонам, он пошел за обоими охотниками, изредка оглядываясь через плечо.

Громадная пробка не двигалась. Над вереницами стоящих машин стоял нескончаемый гул клаксонов, временами то у одного, то у другого водителя накопившееся раздражение находило выход в виде смачной очереди мата. Воздух был накален, отчасти от греющихся движков, отчасти из-за отсутствия ветра, и во многом — благодаря напряженности, которую излучала улица с ее витринами, рекламными проспектами, возносящимися ввысь домами, злыми водителями и нервничающими от шума редкими прохожими.

Нави пытались избегать таких мест. Но куда бы они ни пошли, везде они встречали одно и то же — шум, суета, злоба, уныние. Запыленные стены, стеклянные витрины, салоны, магазины. И люди в масках, мрачно смотрящие в одну точку — перед собой.

Тем не менее, город поражал воображение никогда не видевших такого Пейрал и Ашьви. Казалось, небоскребы парят в воздухе подобно сверкающим скалам, прямые улицы уходят в бесконечность, из нее же начинаясь. Парящие на фоне серого неба черные точки воздушного такси создавали иллюзию сна — пугающего, безумного, и в то же время — сильного и красивого, если не вглядываться в детали.

Встречавшиеся аборигенам люди долгими взглядами провожали странную пару. Высокий рост, странные желтые глаза, смотрящие из-под капюшона и маски, создавали некую тайну, которая вызывала любопытство прохожих. Наиболее смелые старались поравняться с ними, пытаясь заглянуть в тень под накидкой.

Один из прохожих довольно долго шел рядом, смущаясь и набираясь решимости. Затем он откашлялся и спросил:

— Простите за вопрос, сэр... Вы ведь инопланетянин, да?

Идущий по тротуару высокий "инопланетянин" поднял свой взгляд. У спросившего пошел мороз по коже — этот взгляд точно не был человеческим. Его можно было бы скорее отнести к взгляду хищника — тигра или пантеры. Но никак — к человеческому существу.

— Да, — незнакомец (или незнакомка?) ответил звучным, приятным голосом.

— Правда? Меня зовут Максвелл Старх, очень приятно.

Из под плаща высунулась тонкая и изящная четырехпалая рука, пожавшая руку человека. У того выпучились глаза:

— Нави?! Вы с Пандоры?

Глаза насмешливо посмотрели на человека.

— Да.

— Так это вы прилетели сегодня утром на шаттле? Вы — послы! Я знал!

— Он явно никого из Народа никогда не видел, — задумчиво протянул на своем языке Ашьви. Пейрал, с которой заговорил человек, улыбнулась не видимой под маской никому улыбкой и ответила на нави:

— Напротив. Он их видит очень часто, но по этому... по телевизору.

Охотник согласно кивнул головой.

— Извините, но как я могу вас звать? — тянулся Старх.

— Я зовусь Пейрал. А это — Ашьви.

— Я очень рад знакомству! Вы ведь здесь впервые, да? Как вам город?

— Сложно сказать. Непривычно.

— О да, конечно, — человек торопливо выплевывал слова. — Здесь не очень красиво, но это самый лучший город на планете! Город самой свободной страны — Америки!

Нави молча слушали заходящегося от восторга Максвелла.

— В этом городе живут двадцать миллионов человек! Это самый большой город на Земле! Его достопримечательности не сравнить с остальным миром! Вы правильно сделали, что прилетели именно сюда! Я люблю этот город!

— А каким ты его вИдишь, Макс-Та? — неожиданно спросила Пейрал.

Человек смутился. Задумавшись, он неуверенно произнес:

— Ну... я вижу его, как он есть... остров Либерти, Таймс сквер...Да! Манхеттен! Централ парк! Я...

— А ты его любишь?

— Конечно!

— А за что ты его любишь?

Неожиданный и простой вопрос вверг горожанина в ступор. Напряженно думая, он поднял глаза на Пейрал и сказал:

— Но ведь это мой город... я родился здесь... я тут вырос... за что его не любить?

— Посмотри, — девушка протянула руку к его лицу.

— Он темен. Он сер. Он всегда в движении. Он движет зло в себе. Он страшен. Люди внутри него не живут — они выживают, блуждая в нем безликими тенями. Разве его можно любить?

Максвелл задумался и ответил:

— Я думаю... можно. Он такой, какой есть, и я люблю его именно таким. Может, есть и более красивые места. Но для меня красивее него ничего нет. <пауза> А вы с какой целью прилетели на Землю?

— Пока мы не можем сказать. Ты скоро узнаешь. Все узнают, — сказал Ашьви.

— Хорошо... Я тогда, наверное пойду... был рад познакомиться. — неуклюже попрощался Старх и ушел. Нави смотрели ему вслед.

— Да, интересный разговор, — произнес охотник. — Сколько еще небесных людей так же любят мир, в котором живут, как он?

— Не знаю, — призналась Пейрал. — Но они есть, и это главное.

— Тсмуке, я думаю — если они вИдят свой мир таким... И при этом любят его — то неужели они смотрят на наш мир так же, как мы — на них? И не потому ли те небесные люди, что воевали с нами, так ненавидели его и нас?

— Нет, тсмукан, ты не прав, — возразила охотница. — Живое тянется к живому. А живому противоестественно любить то, что уже мертво. И они видят его так же, как и мы. Просто в нашем доме они не видели синей листвы над головой, зеленой травы под босыми ногами... Они видели лишь камни, лежащие в земле, шипы, колющие кожу и когти, причиняющие боль. И этот человек несчастен — потому, что он видел лишь темную пещеру, в которой был рожден, и не видел света. В этом его беда, Ашьви.

— Может быть... — произнес тот. Оглянувшись, он удивленно сказал:

— Пейрал, смотри! Макса-лима!

— Он что, все время за нами шел? — удивилась девушка.

— Похоже на то. Смотри, как идет.

Выглядел глава группы неважно. По лбу катились капли пота, походка была рваной.

— Рады вас видеть, Макса-лима! — охотник приветственно поднял руку.

— Уф... ну вы и шагаете, — пробормотал Макс. — Здоровые... фух... кони...

— Ну и зачем это было нужно? — произнесла Пейрал. — Все ведь было хорошо, смотреть за нами не надо.

— Для собственного спокойствия. Боялся я за вас, друзья.

— Понимаю, — сказала та. — Идем назад?

— Надо отдохнуть... — прохрипел Макс.

— Подвезти? — усмехнулся Ашьви.

— К черту... Так дойду...

— Тогда надо идти, — сказала Пейрал. — Солнце садится. Тсмукан, ему надо помочь.

— Держись за руку, будет легче идти, — предложил Максу охотник.

— Спасибо. Хорошо, идем. Пока Норм там тревогу не поднял...

И троица двинулась вверх по проспекту.

* * *

Подходя к отелю, зоркий Ашьви издали увидел маячившего перед шлагбаумом Норма. Тот нервно вышагивал вдоль забора, всматриваясь в лица прохожих, явно кого-то выискивая.

"Что-то случилось", — тревожная мысль скользнула в голове нави.

Когда они подошли на пятьдесят метров, ученый их увидел. Подбежав к аборигенам, буквально тащащим за руки Макса, он, задыхаясь, спросил:

— Что случилось? На вас напали? Как произошло?

— Ничего не случилось, все в порядке, он просто устал, — мягко произнесла Пейрал.

— Где вы мотались столько времени?! — воскликнул Норм.

— Город осматривали, — хмыкнул охотник, отпуская руку Макса. — А что такого? Мы вернулись, как говорили...

— Да такого! — выкрикнул Норм. Волосы на его голове взъерошились, глаза безумно сверкали. Что-то вывело его из душевного равновесия настолько, что он не мог держать себя в руках и говорил не обычным своим тоном, а надрывно, с трудом не срываясь на визг.

— Что случилось-то? — спросил Макс. — Ты можешь нормально объяснить? Или тебе надо пощечину дать, чтобы в себя пришел?

— Да тут сейчас такое было... такое... — от переизбытка впечатлений Норм замахал руками около лица и скорчил страшную рожу.

— Ну?! — поторопил его Макс, невольно заражаясь от него тревогой.

— Да тут было такое... по телевизору... В новостях, экстренным выпуском показывали, целая, мать ее, передача... Про Пандору, про нави, про войну, про Джейка, про всех, всех, всех... Всех! И наврали так, что мы во всем виноваты. Мы! Нас таким мазутом облили, что... Короче, сейчас вы сами все увидите, я передачу записал, сейчас посмотрите, сейчас...

Все это Норм говорил, уже бегом поднимаясь по лестнице и влетая в номер. Торопливо подбежав к телевизору, он нажал комбинацию из кнопок, активируя запись и выводя ее на монитор. Экран из синего стал черным, потом на нем появилось изображение пожилого человека в деловом костюме, стоящего за трибуной

— Это Алан Ротшильд, директор ДПР, — шепнул Норм.

"...Итак, что же на самом деле произошло на Пандоре?

К сожалению, мы должны сказать, что нам пришлось на время замолчать информацию, для того, чтобы проверить ее. Сегодня я получил доклад от управляющего колонией. Оказалось, что на планете произошел вооруженный мятеж, основное участие в котором приняло ее туземное население — гуманоидная раса с самоназванием "нави".

Мы повторяем еще раз — Корпорация вела разработки согласно самым строгим требованиям международных конвенций о правах человека. Мы уважали культуру инопланетной цивилизации, пытались им помочь, строили для них школы, больницы. Но их ненависть к пришельцам с Земли оказалась сильнее доводов разума, которые мы пытались до них донести.

Воспользовавшись самыми ничтожными поводами, они начали войну против переселенцев. Она велась с переменным успехом с первого года основания колонии на Пандоре. Но случилось так, что в результате чрезвычайного происшествия, войска туземцев в результате ожесточенного штурма захватили колонию, и подвергли ее население геноциду. Более двух третей состава колонистов были вырезаны дикарями. Но этого можно было бы избежать, если бы не недобросовестность некоторых работников Корпорации, а также нелояльность и преступный умысел других ее служащих. Увы, как ни парадоксально, некоторые из людей, работавших на Пандоре, недовольных собственной судьбой и социальным положением, рискнули встать на сторону синелицых дикарей, проводящих изуверские ритуалы, пытающих своих пленников и приносящих жертвы своим языческим богам. Они встали на сторону инопланетной нечисти, решив, что таким образом они смогут поправить свои дела за счет других работников колонии, своих недругов, начальников, тех, кому они завидовали. А так же за счет их семей, члены которых удерживаются и сейчас на Пандоре как заложники.

К ним относится вся группа ученых "Программы Аватар", которая занималась вопросами ксенологии в изучении народа нави. Они решили, что интересы их подопечных выше, чем интересы их родной расы. Но тем не менее, даже среди них нашлись люди, которые не захотели или не рискнули вступить в противостояние с колонией. К сожалению, они не дожили до сегодняшних дней по понятным причинам. Но главных зачинщиков всего двое".

Директор сделал паузу, взял стакан с водой и отпил из него. Было слышно, как вода булькнула в горле. Отставив его, Ротшильд уставился в камеру, буравя зрителей тяжелым взглядом своих серых глаз, и продолжил:

"Но главных зачинщиков всего двое. Это глава группы ученых Грейс Огастин, доктор биологических наук, и Джейк Салли — бывший морпех, уволенный из воздушно-десантных войск и служивший под началом Огастин на Пандоре в группе ученых. Недовольные своим положением и руководством колонии, они воспользовались в своих целях существовавшей напряженностью между туземцами и людьми. Связи среди аборигенов позволили им с легкостью достичь своих целей — поднять их на "священную войну" с пришельцами — с нами.

Сейчас на Пандоре сохраняется самая сложная обстановка из всех, что мы могли вообразить. Колония потеряна для Земли. Но если поставки анобтания не будут возобновлены, энергетическая индустрия, которую он поддерживает, повиснет в воздухе, начнется экономический, а затем и энергетический кризис, и само будущее человечества окажется под угрозой.

Вот почему я настаиваю на самых решительных мерах. Если мы не решим ситуацию на Пандоре, то ситуация разрешится у нас, и не в пользу людей. Я прошу — поддержите Корпорацию в ее обращении к американскому правительству с целью расширении ее полномочий на срок, который понадобится для восстановления порядка и законности на Пандоре. Инопланетные дикари должны понести самое суровое наказание за то, что они покусились на то, что им не пренадлежит. На жизнь и свободу граждан Америки — великой демократической державы и бастионом народной власти во вселенной. И предатели рода человеческого, осмелившиеся на извращенный и богопротивный союз с чужими во имя собственной алчности, не должны уйти от последующего неизбежного возмездия!.."

Запись закончилась. Послы ошарашено смотрели на потухший экран, не в силах осмыслить только что услышанное.

— Там еще много что было, — проскрипел Норм. — Эту запись сейчас по всем каналам по очереди показывают. А тут еще и вас нет. Я уже подумал, вас уже где-то придавили по-тихому. Вот и...

Норм махнул рукой и глотнул минералки прямо из горлышка. Поперхнувшись, он закрыл бутылку.

— Как давно идет? — спросил Макс.

— Уже два часа. Нет, два с половиной. Началось вскоре после вашего ухода. Я решил новости посмотреть, включил и... посмотрел.

— Ясно. Еще что-нибудь?

— Вот, еще конверт принесли. Я внутрь заглянул, там письмо. От главы Корпорации. Приглашение на пресс-конференцию. Завтра в десять утра. Написано, если мы не явимся, то нас депортируют из страны. — Норм протянул лист ламинированной бумаги Максу. Тот пробежал его глазами и коротко выругался.

— Что будем делать? — спросил Норм.

— Теперь, после случившегося, мы обязаны пойти, — зло сказал Макс.

— Макса-лима, я чувствую опасность. Мы не должны идти, — подал голос сидевший молча до того Ашьви.

— Да знаю я! Но все равно надо идти. На том и решим.

— Хорошо, Макса-лима. Будем надеяться, что нам наши враги дадут хотя бы сказать то, зачем мы прибыли сюда...

Глава 4

Ночь выдалась крайне неспокойной. Решив провести совещание без посторонних ушей, группа весь вечер тщательно обыскивала номер на предмет "жучков", "глазков" и прочей шпионской техники. После долгих поисков были найдены два устройства — одно пряталось в косяке входной двери, а другое — за абажуром ртутной лампы на потолке. После того, как шпионская техника была обесточена, Макс засунул оба "жучка" в пустую сигаретную пачку, спрятав ее в карман. После этого люди принялись обсуждать, что они будут говорить на завтрашней конференции.

Дискуссия шла уже за полночь. В десятый раз обсасывался текст речи, анализируя каждое слово. Перерыв был сделан лишь на ужин, после чего спор закипел с новой силой.

— Нет, братья мои, боюсь что все это полумеры, — сказал Норм, держа в руках пустую чашку из-под кофе. — Нужно что-то более убедительное, чем мы могли бы ответить на такой чудовищный поклеп. Сейчас все Восточное побережье обсуждает это выступление главы ДПР. Макс, есть идеи?

— Вот сейчас думаю, — буркнул ученый, тря слезящиеся глаза.

— Кажется, я знаю, что делать, — произнесла Пейрал. Взгляды присутствовавших обратились на нее.

— И что же? — спросил Норм.

— Надо найти тех Небесных людей, которые могли бы говорить с нами, а потом рассказать это множеству других людей. Тех, чья работа — говорить. У вас их зовут...

— Журналисты. Редакторы газет. Точно! — воодушевился Норм. — Надо будет завтра же пойти в редакцию одной из нью-йоркских газет и предложить им интервью с пандорским посольством. Ты молодчина, Пейрал!

Охотница скромно улыбнулась, затем ее лицо посерьезнело.

— Но я боюсь, у нас мало времени. Завтра утром нам придется говорить с нашими врагами. Надо действовать быстро.

— Да, и увы, мы сейчас отстаем. Противник ведет счет в свою пользу, — хмыкнул Макс. — Быстро действует Корпорация. А мы должны быть еще быстрее!

— Но как быстро, а? — возмутился Норм. — В первый же день!

— А чего ты хотел? — спросил ученый. — Руководство получило подробный доклад, продумало стратегию боя местного значения и нанесло удар первыми. Плохо то, что они дали информацию о конфликте раньше нас — опыт показывает, что кто первый, тот и прав. И информация хотя и голимый бред — но правдоподобная: если не вдумываться, то можно поверить. Дьявол!

— Ладно. Так что мы делаем завтра?

— Делаем то же, что и собирались. К десяти утра мы прибудем в комплекс Нью-йоркского Торгового центра, где и будет проходить конференция. Там — по обстановке.

— А интервью? — спросил Норм.

— Не опубликуют, — поморщился Макс. — Если против нави действительно начали информационную войну, то проходить будет лишь то, что будет одобрено цензурой. Бесполезно, хотя идея была хороша. Но только не с нашей прессой.

— Черт, что делать-то тогда будем?

— То и будем... Все решится на конференции. Из этого и будем исходить. Кроме того, есть у меня одна мыслишка, хотя я думал, что это на крайний случай...

— Какая?

— Сейчас не буду говорить, чтобы не обнадеживать. Завтра вы все узнаете.

— Макс, знаешь... Мне не нравится то, что нас туда загоняют силком. "Депортируются при неявке", ага. Чувствуется такой нехороший запах от этой заварушки. Ты уверен, что нас там не арестуют, в лучшем случае, а то и прикончат по дороге?

— Чушь, — сказал Макс. — Корпорации не нужен шум. А такая вещь как убийство или арест послов с другой планеты чревата самыми неожиданными последствиями. Хотя они и представляют собой фактическое правительство, недовольство простых граждан ее действиями будет крайне велико.

— Ну и что? Нам-то уже будет все равно, что будет с Корпорацией, если нас вдруг решат подорвать!

— Норм говорит правду, — протянул сидящий в кресле Ашьви сквозь свою маску. — Не стоит совать голову в логово хищника. Может, просто подождать?

— У нас нет альтернативы, — зло сказал Макс. — Нам не оставляют времени на размышления. Если мы будем дергаться, то нам просто не дадут голоса. Очевидно, они и рассчитывают на то, что мы решим отказаться. А мы пойдем до конца — и будем отбиваться их же оружием. Ничего. Все будет хорошо. Вы слышите меня?

— Да, Макса-лима. — ответил охотник. Остальные молча кивнули, смотря на ученого.

— Хорошо. И ничего не бойтесь. Вы знаете, что говорить, и как говорить. Остальное неважно. И если они будут говорить, то проиграют — я в этом уверен.

— Да, — выдохнули Норм и аборигены.

— А теперь давайте стелитесь и ложимся спать. Завтра будет трудный день.

— Кто где ляжет? — спросил Норм.

— Вы ложитесь в свои кровати. А мы на полу ляжем. Никуда не свалишься, — усмехнулся Ашьви, настилая матрасы. Рядом то же самое делала девушка, прислушиваясь к разговору.

— Добро. И откройте пошире клапаны масок. Поменяйте баллоны на свежие, которые привезли днем, — сказал Макс. — Спокойной ночи.

Проделав требуемые манипуляции и потушив свет в комнате, Ашьви лег на импровизированное ложе, уставившись в потолок. Сон не шел. Людям за стеной тоже не спалось — кто-то ворочался. Рядом на расстоянии вытянутой руки посапывала Пейрал.

"Везет — спокойна, как воды родной реки", — подумал охотник.

Он понимал, насколько авантюрную операцию затеяли его друзья. И его мучили тяжелые предчувствия — мрачный город, унылые жители, омерзительная ложь, которую они услышали, приказ-приглашение складывались в мозаику. И узор ему совсем не нравился. Не нужно иметь семь футов во лбу, чтобы понимать — с добром вот так никто приглашать не будет. И завтрашний день, вернее — его сегодняшнее утро, обещавшее наступить через пять часов, обещали быть урожайными на неожиданности.

Приспустив ремни маски, стягивавшие затылок, он помассировал его, пытаясь унять зуд в волосах. Затянув ее обратно, он еще несколько минут рассматривал в окно беззвездное небо, освещенное заревом от уличных фонарей, затем закрыл глаза.

* * *

— Они здесь, — произнесла Пейрал.

Охотник осторожно выглянул из-за ее плеча за угол. На площади копошился целый взвод охранных войск. Растянувшись кордоном поперек площади, они держали ее всю под прицелом трех крупнокалиберных пулеметов на сделанных второпях заставах из мешков с песком.

Ашьви спрятался обратно за потрескавшуюся стену.

— Что будем делать?

— Пока не знаю, — сказала девушка, рассматривая площадь. — Но они преграждают единственный путь к шаттлу. Он до сих пор не взлетел — значит нас еще ждут. И мы пройти сквозь них.

Ашьви оглянулся по сторонам. Невдалеке от них со стены свисала покореженная лестница, подымавшаяся на самый верх здания, стоящего на краю площади. Охотник тронул Пейрал за плечо и указал на нелепую конструкцию. Девушка кивнула и улыбнулась, затем перебежками направилась к лестнице, махнув рукой Ашьви, чтобы тот следовал за ней.

Добравшись до нее, Ашьви подпрыгнул и ухватился за нижнюю перекладину. Подтянувшись, он забрался на следующую ступеньку и протянул оттуда руку охотнице. Та с его помощью забралась наверх, повиснув рядом с ним на осклизлых перекладинах.

— Еле держится, — пробормотала она. — Давай поскорее поднимемся, пока эта ржавая штуковина не рухнула...

Ашьви кивнул, поправляя висящий за плечами лук, и полез наверх, перебирая руками. Пейрал последовала за ним.

На середине подъема, в очередной раз прикасаясь к перекладине, охотник с изумлением увидел свою руку, сжимающую с легкостью оторвавшуюся от лестницы железяку и взялся за другую. Та точно так же отцепилась от основы, оставшись в его руке.

Заныли, напрягаясь в страшном усилии, мышцы живота. Ашьви с трудом удержал равновесие, выронив обе ступени и прижавшись к лестнице. Пейрал, карабкавшаяся за ним, еле увернулась от падающих железяк.

— Осторожно! — прошипела она.

Лязгнули, упав на асфальт, перекладины.

— Ты что творишь, зараза! — зашипела охотница на Ашьви. — Нас же сейчас увидят!

— Да они сами отвалились! — шепотом оправдывался нави.

— Ладно, лезь давай.

Поднявшись наверх, аборигены почувствовали сильную вибрацию, исходящую от перекладин. Лестница затряслась, вокруг болтов, которыми она была привинчена, появились трещины, крюки стали вылезать из кирпичной кладки.

— Быстрее! — крикнула Пейрал. — Она сейчас рухнет!

Ашьви перескочил за край крыши, лег на живот и протянул руку Пейрал. Она едва успела схватиться за нее, как лестница вырвалась из стены и полетела вниз. Девушка изо всех сил вцепилась в руку, пытаясь удержаться.

Лестница, рассыпаясь в падении, грянулась о дорогу, лязгая и грохоча. В абсолютной тишине площади этот звук раздался как пистолетный выстрел.

Торопливо отталкиваясь ногами от стены, Пейрал залезла на крышу, бессильно повалившись на металл кровли. Внизу раздались свистки и топот ног.

— Скорей, они поняли, что мы тут! — прошептала охотница, поднимаясь на ноги.

— Чужие на крыше!!! — заревел мегафон внизу на площади. — Личному составу — уничтожить!!!

Засвистели пули, Ашьви достал лук, быстро прицелился и выпустил стрелу. Мегафон захрипел и смолк.

— Не останавливаемся! Бежим! — крикнула Пейрал, хватая его за руку. Ашьви побежал за ней, грохоча листами жести под ногами.

Впереди крыша одного здания кончалась и начиналась другая. Между ними был широкий проем длиной три метра. Девушка сгруппировалась и прыгнула, преодолевая пропасть. Вновь засвистели пули, выбивая фонтанчики из кирпича и дырявя крышу.

— Ашьви, прыгай! — резнул по ушам оклик.

Охотник прыгнул, но менее удачно. Не хватило каких-то полшага. Ударившись грудью о край, он вцепился в острый зазубренный лист железа, составлявший кровлю. Руки пронзила страшная боль.

— Держись! Не отпускай! — крикнула Пейрал, подбегая к нему.

Охотник посмотрел на нее — и разжал руки.

— Ашьви!!! — страшный крик отразился от стен, канув в темноту внизу...

— Ашьви, вставай. Нам нужно идти, — кто-то толкал в бок и тряс за плечо. Абориген открыл глаза.

— Нам нужно идти, — повторила Пейрал. — Время идет, Макса-лима говорит, что мы уже опаздываем.

— Пейрал? — охотник потряс головой. Сон был настолько реалистичным, что он никак не мог придти в себя. Он все еще падал "там".

— Так что собирайся.

Охотник хмыкнул и поднялся с ложа. Наспех сжевав оставшийся со вчерашнего дня на столе бутерброд, он стал торопливо одеваться. Мысли его были заняты сном. Что же это было?

— Вы там долго? — раздался голос Макса.

— Сейчас! — ответила девушка. — Ашьви, ты еще долго будешь возиться? Нас ждут.

— Сейчас... — пробормотал тот, щелкну в застежкой. — Готово.

— Выходим.

Снаружи группу ждали две машины. Когда все уселись, шлагбаум поднялся, освобождая путь, и конвой из тяжелых джипов выехал на трассу. Ускоряясь, он поехал на юг, петляя между другими машинами.

В дороге Ашьви то и дело клевал носом. Под конец Пейрал, наблюдая его попытки не уснуть, сказала ему на нави:

— Брат, соберись. Нам предстоит серьезное дело, и нужно чтобы у тебя голова была ясной. Ты не выспался?

— Нет, просто... Сон странный видел. Странный...

— Чем?

— Да не знаю, как сказать... Мы куда-то бежали, прыгали, по нам стреляли, я оступился и упал...

Пейрал повернулась и встревожено глянула ему в глаза. Потом повернулась, смотря в окно.

— Что-то случилось? — спросил нави.

Она промолчала, пожав плечами. Ей не хотелось говорить, что она видела точно такой же сон. Пейрал поначалу просто подумала, что это результат богатого событиями вчерашнего дня, что просто разволновалась — и вот на тебе...

— О чем вы там? — повернулся с переднего сидения Макс.

— Ничего, все хорошо, Макса-лима.

— Вот и славно.

Дальше они ехали в молчании.

* * *

— Мы прибываем, — голос Макса отвлек Пейрал от раздумий. Она встрепенулась и выглянула в окно.

Машина находилась в сердце высотного Нью-Йорка. Слева проносились здания Мирового финансового центра, справа угрюмой серой массой стоял многоэтажный автомобильный паркинг. А впереди стояла она.

Возвышаясь над Вест-стрит на полкилометра, впереди стояла "Башня свободы" — возведенный более полутора веков назад небоскреб — бывший штаб-квартирой многим компаниям и организациям, известным в Америке. Серо-стальная сверкающая масса высотного здания исполинской призмой возносилась в темное небо. Там, на одном из его этажей, и должна была быть проведена встреча послов двух миров.

Машины выехала на парковочные линии и остановилась. Выйдя наружу, группа пошла к главному входу в торговый центр, сопровождаемая охранниками Корпорации. У входа не наблюдалось никого, кроме одинокого бодигарда, наблюдавшего за ними.

— Никого нет. Не нравится мне это, — сказал Норм.

— Нас не встречают. Плохой знак.

— И все же вперед! — вполголоса приказал Макс.

Один из охранников открыл дверь, пропуская группу внутрь. Идущий впереди Макс зорко глянул ему в лицо, пытаясь угадать его мысли, скрытые за непроницаемой маской лица и шагнул внутрь. "Мы зашли в вашу мышеловку, теперь ваш ход, господа банкиры".

В холле их ждали. К счастью, это была не группа захвата, как смутно опасался Норм, а вполне цивильно выглядящая делегация. Когда послы подошли к ним, из нее вышел Джексон и произнес:

— Доброе утро, уважаемые послы. Мы рады видеть вас здесь. <пауза>. Вы правильно поступили, что пришли на пресс-конференцию в этот час.

Макс с трудом проглотил готовые сорваться с губ бранные слова в ответ на издевку. Сдерживаясь, он ответил:

— Мы так же рады видеть вас здесь в такое раннее время, господин Джексон. Ваше приглашение было настолько настойчивым, что мы не рискнули отказаться от него. Правда, оно вышло несколько нетактичным — видимо, у Корпорации тяжелы дела, раз она вынуждена заставлять придти на деловой разговор.

Джексон прикусил губу.

— Тогда идемте. Все уже собрались в зале заседаний, будет невежливо заставлять ждать остальных, — сказал чиновник, увлекая за собой делегацию. Послы пошли вслед за ним.

Люди втиснулись в лифт, который плавно, но быстро вознес их на несколько десятков этажей вверх. Выйдя, делегация прошла по коридору, затем один из бодигардов раскрыл дверь в просторный, ярко освещенный зал, из которого доносился гул голосов.

Войдя в помещение, аборигены синхронно прикрыли глаза — настолько был ярок свет внутри. Помещение представляло собой зал для совещаний, во многом напоминающий аудиторию университетских вузов. Вытянутый в длину, со сценой, с понижающимся в сторону нее полом, оборудованный огромным голографическим экраном, он производил впечатление. Сейчас зал был битком набит людьми, взволнованно переговаривающимися между собой.

Когда делегация вошла внутрь, шум разом усилился. Защелкали камеры, снимая входящих в зал. Ашьви и Пейрал, немного привыкнув и уже не обращая внимания на вспышки вокруг, сели в первый ряд. Макс и Норм сели рядом. Люди вокруг разглядывали группу с удивлением во взгляде.

Через несколько минут шум поднялся еще больше. Нави подняли головы — на трибуну поднялся директор Копрорации Алан Ротшильд. Пейрал узнала его — это был тот самый человек, который вчера оболгал ее народ. Нахмурившись, она разглядывала его.

Директор обвел взглядом зал, внимательно вглядываясь в лица. Остановившись им на послах, он с минуту их рассматривал, затем ухмыльнулся краем рта и прищурился. Посмотрел в зал и постучал рукой, наводя тишину. Шум стих.

— С вашего разрешения, я начну.

Директор кашлянул в ладонь и снова уставился в зал.

— Некоторые здесь знают, почему мы собрались сегодня. Некоторые нет. И я хотел бы сейчас рассказать об этом. Но перед этим я хотел бы поприветствовать находящихся в зале послов с Пандоры, которые не пожалели времени на то, чтобы добраться сюда со своей родной планеты. Давайте поаплодируем им.

Под взглядами десятков глаз нави встали и церемонно поклонились. Зал взорвался аплодисментами и щелканьем камер.

— Теперь я буду говорить о цели нашего сегодняшнего собрания. Как знают многие, на планете Пандора, колонии Корпорации, произошло чрезвычайное происшествие. Компании пришлось эвакуировать персонал комплекса, чтобы избежать его гибели. Цель для обсуждений сегодня такова — возможно ли возобновить добычу анобтания на Пандоре? И как это возможно осуществить в силу изменившихся обстоятельств? Говорите ваши мнения.

Публика молчала. Директор обвел взглядом сидящих в зале людей, и только набрал воздух в легкие, чтобы что-то сказать, как вдруг осекся и неожиданно жестко посмотрел в сторону группы послов, на поднявшегося человека. Им был руководитель группы, Макс.

— Мое имя Максвелл Каллимор, я доктор биологических наук. Мое мнение таково — без согласия нави любые дальнейшие разработки сверхпроводников невозможны. А в виду того, что произошло с попустительства администрации колонии на самой Пандоре, нави на это согласие так просто не пойдут, и имеют на это серьезные основания.

— Мистер Каллимор, а откуда у вас такие сведения? — с иронией в голосе спросил директор. Ученый не смутился.

— Потому что я работал на Пандоре в числе работников Корпорации в течение пяти лет. Я лично свидетель тому, что администрация допускала массу нарушений при добыче анобтаниума и создания для его обработки инфраструктуры. К этому относится и крайняя непоследовательность в отношении туземной расы, проживающей там. А причиной, — Макс выделил фразу, — уничтожения колонии стала политика геноцида, которую Корпорация начала проводить в отношении нави.

Его слова перекрыл взволнованный гул голосов. На его фоне прозвучала фраза, произнесенная директором Корпорации с изрядной долей сарказма:

— У меня другие данные, мистер Каллимор. Согласно им, некие служащие Корпорации, решившие порвать с ней, спровоцировали аборигенов на вооруженный конфликт.

— Я весьма сожалею, мистер Ротшильд, но ваши данные ошибочны.

В зале повисла тишина. Ее нарушил голос Ротшильда:

— Вы утверждаете, что наши данные ошибочны. Вы хотите сказать, что мы лжем?

В воздухе явственно запахло электричеством. Макс произнес:

— Нет, я подразумеваю под этим, что возможно, вам давали изначально неправильную информацию, невольно или сознательно ее искажая. Я не хочу уличить вас во лжи, Боже упаси! Но то, что вы делаете свои заявления на непроверенных данных, меня очень огорчает. — произнес ученый, глядя Ротшильду в лицо.

Закончив короткий спич, Макс поправил очки и внимательно оглядел смотрящих на него людей. Среди них были те, кто смотрел на него с любопытством, с настороженностью, взгляды некоторых излучали неприязнь. Но были и те, в чьих глазах можно было встретить понимание, и даже сочувствие.

— Мистер Каллимор. Ваше предположение довольно любопытно. Но оно должно основываться на неопровержимых доказательствах. Какие из них вы можете нам представить? — голос директора Корпорации лучился ехидством.

— Доказательств у меня более чем достаточно. Во-первых, вместе со мной на Землю прилетело трое свидетелей, которые могут подтвердить и дополнить мои слова. Во-вторых, у меня есть другое, особое доказательство, но о нем я упомяну чуть позже. Пока я хочу добавить, что Корпорации следует признать свои ошибки на Пандоре, принести извинения народу нави, которые очень сильно пострадали от ее действий, и впредь поступать крайне осторожно при формировании своих новых колоний.

Макс вновь оглядел зал, ожидая новых вопросов. И они не замедлили ждать. Со своего места поднялся мужчина в очках и с диктофоном в руке.

— Меня зовут Гордон Шейпер, я корреспондент газеты "Дейли Ньювс". Я хочу спросить у мистера Каллимора, в чем именно выражался геноцид нави на Пандоре?

— Он выразился в следующем, — произнес Макс, глядя в сторону репортера. — Во время расчистки мест для будущих шахт, администрация колонии не стеснялась в средствах. Прокладывая дороги через леса, бульдозерами сносились священные места для аборигенов, тотемы, что дополнительно их озлобляло. И однажды сложилось так, что одно из поселений туземцев, их город, в котором они жили уже тысячи лет, оказалось на крупнейшем месторождении анобтаниума в регионе. Корпорация отдала приказ расчистить место для шахт — и оно было расчищено вертолетами — вместе с поселением. И большей частью его жителей.

В зале поднялся гул. Люди перекрикивали друг друга, пытаясь что-то спросить. Кто-то выкрикнул, что это надо доказать.

— И докажу! — рявкнул Макс, снимая очки и протирая их. Нагнувшись, он прошептал на ухо Пейрал. — Приготовься. Сейчас будешь говорить ты.

Ученый продолжил:

— Здесь есть очевидец того, что это действительно происходило. Хотите выслушать ее?!

Зал загудел, кто-то захлопал в ладоши, и вскоре весь зал гремел.

— Просим!

— Давай, — слегка хлопнул девушку по ладони Норм. — Удачи.

Идя на сцену, Пейрал здорово волновалась. Не каждый день выступаешь от лица своей расы, и не каждый день от того, что ты скажешь, зависит ее судьба. Охотница, идя к трибуне, лихорадочно вспоминала текст, который они всей группой обсуждали, и с ужасом понимала, что ничего из него сейчас сказать не получится. Это будет не то, что нужно говорить. Зацепить словом так, чтобы ее услышали, чтобы ее захотели слушать, дослушали, поняли. Ничего из того, что они вчера придумывали, для этого не годилось.

Подойдя к трибуне, девушка не стала заходить на нее — высокий рост и так позволял все ее видеть. Она лишь встала за ней, нервно теребя пуговицу на форме и думая, как ей начать. Пауза затягивалась. Осмотревшись по сторонам, она увидела справа от себя директора Корпорации, его ироничную улыбку, серые глаза, оглядывающие ее как неживое существо. Волна ярости всколыхнула кровь, прогоняя робость, и проясняя чувства и разум. Внезапно Пейрал поняла, что она должна будет сказать.

— Небесные люди. Когда вы пришли в наш мир, мы были рады вам. Но мы ошиблись. Очень скоро нам стало ясно, что таким как вы, — она посмотрела желтыми глазами на Ротшильда, — нужны не наши любовь и дружба, а серый летающий камень, которым вы пытаетесь спасти свой мир. Вы были настолько уверены в своем превосходстве над нами, что решили, что нас можно гонять по нашим лесам, убивать нас, не ожидая такого же ответа. Тогда мы поняли, что с теми, кто не собирается жить с нами в дружбе, можно говорить только на языке войны. Мы защищали свое право жить как хотим на своей земле. И вы, те, кто говорит так много о свободе и справедливости, решили, что если мы сопротивляемся, то нас нужно уничтожить, только потому что мы — против нашего угнетения. И ваши войны — да, ваши, миста Рошильт! — объявили нас своей дичью. Они стреляли в нас, когда видели, оскверняли наши святыни, сжигали наши дома. И тогда Народ решил, что тех, кто так ведет себя в чужом краю, терпеть более нельзя.

Пейрал сделала паузу, сглатывая слюну. Люди в зале слушали ее, боясь пропустить хоть слово.

— Если вам этот камень так нужен, вы могли бы его взять в самом начале, лишь попросив Народ вам помочь. Но нет! Вы решили, что если вы имеете адское оружие, то вам никто не сможет помешать. Сейчас все навия в нашем мире ненавидят и презирают вас. Потому, что в самом начале вы не стали протягивать руку дружбы, когда вам нужна была помощь, вы предпочли предать Народ, который не умеет лгать и считает это позором. Сегодня мы готовы защищать свою родину. Вы можете нас уничтожить, мы знаем это, но вы этим не добьетесь ничего. Потому что у нас есть ваше оружие. И мы готовы умереть, защищая наш дом.

Девушка умолкла. С минуту в зале стояла тишина. Потом раздался один несмелый хлопок в ладоши. Потом еще один. И еще. Кто-то крикнул "Браво!" и захлопал в ладоши. И вот уже весь зал сотрясался от криков одобрения и аплодисментов.

— Ну хорошо! — воскликнул директор. — Но это все слова! Общественность нуждается в весомых доказательствах!

— Вы хотели доказательство? Извольте! — произнес Макс, доставая из-за пазухи какую-то толстую папку.

Подойдя к сцене он взошел на трибуну и положил ее перед Ротшильдом, предварительно подняв ее над головой, показывая ее всем. Директор открыл ее и напрягся — это была копия того доклада, что Селфидж отдал ему днем ранее.

— Надеюсь, подпись вам знакома? — с иронией воскликнул Макс. — Этот доклад был составлен вашим подчиненным. Администратором колонии мистером Селфиджем незадолго до его отлета на Землю. Согласно протоколу, он составил два доклада. Первый он отправил вам. И вы его получили. Второй он загадочным образом потерял. Он у меня. А это — его копия. Здесь все указано! И как наемники Корпорации бомбили напалмом деревни, как расстреливались туземцы, как была захвачена колония. Так что я утверждаю! — Макс перевел дух и развернулся лицом в зал.

— Я утверждаю — вы намеренно замалчивали информацию о падении колонии! А когда пришло время — вы намеренно ее исказили, чтобы представить нави виновниками произошедшего! Намеренно!

Ротшильд побледнел и рявкнул:

— Ваше поведение возмутительно, мистер Каллимор!

— Нет, господин директор, это ваше поведение возмутительно! Вы, наверное, рассчитывали, что мнение общества встанет на вашу сторону. Но у вас это не получилось. И не получится — потому что подлинник этого документа, — Макс потряс папкой, — будет опубликован.

Зал ревел. Сыпались проклятия в адрес Макса, в адрес Корпорации, нави, Ротшильда. Кто что говорит разобрать, было невозможно. Но в этом хаосе было видно три лица — улыбающуюся красивую девушку-нави, ухмылявшегося, довольного Макса. И понурое, усталое лицо Ротшильда. Проигравшего свой бой.

* * *

Выходя из здания, Макс промокал без конца свой лоб платком. Три часа, проведенных в зале, несмотря на кондиционеры душном как доменный цех, вымотали его до предела.

Пришлось выстоять нешуточный бой. После долгих и оглушительных дебатов было принято решение создать смешанную комиссию, которая в будущем займется расследованием конфликта. В принципе, практически ничего, но главное достигнуто — общественности стало ясно что причиной всему не кровожадные туземцы, а человеческая бесчувственность.

Ученый оглянулся. Сзади него шли усталые, но довольные Ашьви и Пейрал, что-то обсуждающие между собой на родном языке. Девушка улыбалась, слушая своего спутника, а охотник что-то рассказывал, жестикулируя руками, наверное, очередную байку.

"Девчонка молодец..." — подумал Макс. — "Обошлась без нашей помощи. И сказала так, что лучше, пожалуй, некуда. Сегодня все газеты разнесут весть о том, что сегодня было. Теперь дело встало на рельсы, и главное — не дать свалить себя. Тогда все будет хорошо..."

* * *

Здесь, на высоте, ветер бил в полную силу, срывая с плеч камуфляж. Отсюда, с дистанции двухсот метров, лица Макса, Норма, обоих нави и сопровождавших их репортеров, охранников были прекрасно видны в оптический прицел. Человек в камуфлирующем облачении, с маской на лице, внимательно смотрел на площадь внизу, целясь из винтовки в идущих внизу людей.

Опершись на короб вентилятора, человек положил на парапет мешочек с песком, на который положил оружие. Усевшись на раскладной стульчик, он помассировал руками веки, размял пальцы и вновь приник к прицелу.

Группа уже успела пройти треть площади и приближалась к входу в паркинг. Снайпер уже наметил себе точку, где начнет стрелять — в сорока метрах от входа возвышалась бетонная тумба малопонятного назначения, за ней — открытое пространство. Идеальный расклад, если вдуматься.

Человек посмотрел на болтающийся рядом с ним флажок — серую рваную тряпочку, намотанную лентой на торчащую вверх проволоку с оставленным свободным концом, полощущимся на ветру. Посмотрел в прицел на точно такую же тряпку, примотанную вчера ночью к тумбе. Сопоставив дистанцию и направление флажков, он ухмыльнулся. Ветер постоянный, у земли средней силы, наверху посильнее, в одну сторону. Дополнительную поправку делать не надо, расстояние оптимальное для вот такого боя — снайперского в условиях городской высотной застройки.

Дослав патрон в патронник, он пошевелил стволом, "ведя" группу. Ей осталось пройти еще пятнадцать метров, и потом уже можно будет стрелять.

Десять метров.

Рука снайпера нащупала спусковой крючок и слегка надавила его.

Пять метров.

Палец начал плавно выжимать спуск.

Ноль.

Выстрел ударил в уши. В прицел было видно, как пуля ударила рядом с тумбой, прямо перед ногами ученого. Никого вроде не задело, но когда вот так неожиданно перед тобой вгрызается в бетон, брызгая осколками, миниатюрный бронебойный снарядик, то сам падаешь на землю безо всяких рефлексов.

Люди на площади мгновенно попадали на бетонные плиты. Бодигарды рассыпались цепью, настороженно поводя стволами пистолетов. Глупцы... когда тебе противостоит стрелок с длинноствольным оружием, для эффективного противостояния нужно иметь хотя бы такой же ствол, чтобы уравнять шансы. И все же, если ты, ничего не подозревая, идешь под прицелом опытного снайпера, выбравшего тебя в качестве жертвы — считай, что ты уже мертв. Человек в маске неоднократно видел ситуации, когда даже самая лучшая охрана не спасала ВИПа от одинокого стрелка с соответствующей квалификацией.

Передергивать затвор не было нужды — винтовка была самозарядной, что было как плюсом, так и минусом. Плюсом — быстрая перезарядка, минусом — если стрелять с большой дистанции, то самозарядный механизм неуловимо, но верно подкидывал ствол винтовки вверх, сбивая прицел. Человек прицелился, оглядывая залегших людей.

Свита расползалась в разные стороны, уходя из сектора обстрела. Вот один из людей вскочил и помчался к входу в автопаркинг. Стрелок поласкал пальцем крючок, испытывая нестерпимое желание нажать на него, и остановить бегущего человека там, внизу. Усилием воли подавив оставшийся с войны рефлекс, он повел стволом, разыскивая своих "клиентов".

Макс Каллимор, похоже, укрылся за бетонной тумбой — его нигде не было видно. Среди распростертых тел были видны две рослые фигуры — нави. Судя по всему, Ашьви навалился телом на охотницу, прикрывая ее от пуль. Стрелок уважительно кивнул головой — благородный ход, хотя, увы бесполезный и даже вредный — без прикрытия они представляли собой идеальную мишень, и будь на его месте другой человек, то их скорее всего прошило бы одной пулей, убив обоих. Снайпер повел стволом дальше, выискивая подходящую цель.

Норм лежал, уткнувшись носом в бетон площади. С такого расстояния не было видно выражения его лица, но человек в маске не сомневался — ученый сейчас до полусмерти напуган. Что поделать — Норм не был на войне, когда приходится сталкиваться вот с таким вот "выстрелом из пустоты". И к сожалению для него, он представлял собой лучшую цель для задуманного.

— Прости, братишка, — прошептали губы снайпера. — Но это для твоего же блага.

Пальцы нажали на курок.

Макс, укрываясь за тумбой, услышал дикий вой, переходящий во всхлипы, и скосил глаза. Норм катался по земле, сжимая простреленную кисть руки.

— Норм! — вскрикнул он, вскакивая. Но тут же присел, потому что тяжелая пуля с грохотом ударила в тумбу в паре дюймов от головы ученого.

— Снайпер на высотке! — крикнул охранник. — Две сотни метров, темное здание!

— Отвлеки его, я вытащу Норма! — крикнул ему Макс. Охранник вскинул тупорылую машинку и сделал серию выстрелов в сторону позиции снайпера. Тем временем Макс переполз к стонущему от боли ученому и утащил его под прикрытие бетонного цилиндра.

— Отправьте группу к зданию! — крикнул он. — Надо достать его, иначе мы все здесь погибнем!

К счастью, никому это не грозило — у стрелка были другие планы.

Тщательно протерев винтовку в тех местах, где ее касались его руки, снайпер аккуратно положил ее на холодный металл крыши и покинул крышу через пожарную лестницу. Спустившись на скоростном лифте, он вышел в вестибюль и через запасной выход покинул здание в тот момент, когда в него ворвались разъяренные охранники, помчавшиеся бегом к лифту.

Стрелка одолевали противоречивые чувства. С одной стороны он был рад, что не утерял силу рук и точность глаза, что он еще может воевать после долгого отпуска. И в то же время его глодала печаль — ему пришлось стрелять в своего друга. Но увы, то что он узнал, требовало немедленных действий. Необходимо было сымитировать покушение на послов, так чтобы возникла мысль, что это — дело рук Корпорации. Время и место полностью совпадали. И оставался лишь один выход. Раздобыв старую винтовку через подставное лицо, он вчера ночью подготовил позицию, выжидал несколько часов, и когда пришла пора — сделал три выстрела. Дело сделано. Его друзья будут спасены от удара в спину. Но до чего погано на душе...

— Ладно. Прости меня, Норм. Простите, друзья. Я попытался помочь вам, как мог. И дай Бог вам удачи. А теперь мне пора. Меня ждет дальний путь, — бормотал Павел, медленно шагая по тротуару.

Глава 5

Москва, Аэропорт Шереметьево-1, 20 часов спустя.

Выходя из здания аэропорта вместе с толпой пассажиров, Стрелков огляделся. На привокзальной площади стояло множество автомобилей, среди них были и машины частников, занимавшихся извозом на свой страх и риск. Решив, что добираться до города на маршрутке нецелесообразно, Павел рассчитывал с кем-нибудь договориться, чтобы его подвезли.

Таможенный контроль и регистрацию он прошел с относительной легкостью — если не считать таковой получасовое стояние в очереди. Багажа с ним был только потрепанный баул за плечами, в котором лежало белье, телефон, дневник, нож — реликвия с Пандоры, запасные туфли и закрытый пакет с тремя тысячами долларов — вполне скромный запас, учитывая московскую жизнь. Но этого должно было хватить на то время, пока он не отыщет своих старых друзей-коллег в этом городе. Кинжал пришлось хитрым образом повернуть в сумке, чтобы он не привлек бдительного взгляда таможенников, и номер прошел — нож не был стальным и отобразился на экране лишь в виде прозрачного размытого пятна.

Павел усмехнулся, вспомнив, какой груз сейчас лежит в трюме "Звезды Авантюриста". Вздумай он воспользоваться им для себя и превратить его в деньги — и он бы стал одним из самых богатых людей на Земле. Впрочем, он бы этого никогда не сделал — и не только потому, что не испытывал особой тяги к роскоши и красивой жизни, но еще и потому, что ему бы не дали этого сделать просто так. На лакомый кусок всегда найдется хищная рыба, и одного его на такое предприятие не хватило бы. Неизбежно пришлось бы делиться, и по-крупному.

Подойдя к стоянке, ученый заметил скучающего у своей машины пожилого мужчину в белой рубашке и пятнистой бейсболке на седеющей голове. Он решил обратиться к нему.

— Здорово, мужик, — пожал ему руку Павел. — Ты не знаешь, к кому тут можно подойти, чтобы до Москвы подвезли?

— До центра?

— Ну да.

— Я могу. Сколько платишь?

— Пяти сотен хватит тебе?

— Идет. У тебя только сумка с собой?

— Да.

— Залезай, — кивнул шофер головой в сторону автомобиля бежевого цвета, стоявшего сзади на асфальте.

Забравшись в салон, Павел положил сумку себе под ноги и устроился поудобнее. Шофер повернул зажигание, двигатель плавно загудел, и машина тронулась с места. Выкатившись на автостраду, она поехала в потоке машин прочь от аэропорта.

— Слышишь, парень, а тебе куда именно? — спросил шофер. — Москва-то большая.

— Да ты до гостиницы "Москва" довези, там дальше я уже сам разберусь.

— Ясно, — шофер помолчал. — Издалека прибыл?

— Да вроде как. В командировке деловой был, теперь назад возвращаюсь, — ответил Павел.

— И где был?

— В Америке. В Нью-Йорке, если быть точным.

Шофер уважительно хмыкнул.

— Ну и как там?

— Да как тебе сказать... Хреново там. Загазованность страшная. У нас конечно тоже не подарок, но то что там — это нечто. От вони в фильтрах приходится ходить, представляешь себе?

— Да слышал я. — кивнул мужчина. — У нас то что, народ привычный, любую дрянь в себе перерабатывает... Хотя тоже ничего хорошего, — шофер невесело усмехнулся.

— Как тебя зовут-то? — спросил Павел.

— Трофим я.

— А по батюшке?

— Хм. Значит, я уже старик что ли? Максимович я.

— Меня Павлом зовут.

— Ну, вот и познакомились, — ухмыльнулся таксист. — Где работаешь?

— Да в компании одной, инженером, — сказал Павел. — Какие тут новости за последние две недели? Из заграницы ведь Родину по другому видать.

— Да чего тут нового... что у нас тут может такого произойти? — усмехнулся Трофим. — Все события сейчас за рубежом.

— И все-таки?

— Да ничего. В великом Риме все спокойно. Все передачи только о прибытии звездолета из Альфы Центавра, или как ее там. Говорили, что мол и послы с другой планеты прилетели, и все такое... Остановились в Нью-Йорке. Эй, слушай. Ты ведь в Нью-Йорке был, видел что-нибудь такое?

— Да, было дело. И про послов — не утка, действительно, прибыли с другой планеты инопланетяне с дипломатическим визитом.

— Мда... — хмыкнул таксист. — Я вот регулярно репортажи о Пандоре по "Нейшнл Джиографик" смотрю. Вот ведь райское место, верно? Даже не верится, что у нас такое когда-то было. Эх, вот бросить бы все да улететь к черту на рога. Так ведь не получится. — Трофим Максимович вздохнул и замолчал.

Павел отвернулся и рассматривал в окно утренний город. За те пятнадцать лет, что его не было, Москва сильно изменилась. Город начинался сразу за комплексом МЕГА-Химки. От окраин к небу тянулись многоэтажные дома, выглядя темными пятнами на фоне утренней зари.

Город очень сильно отличался от Нью-Йорка. Не было той унылой угрюмости, что сквозила в его запыленных и запачканных сажей улицах. В воздухе носился запах бензиновой гари, но небо над Москвой было почти чистым. Сейчас был период, когда устойчиво дул северо-западный ветер, выдувая смог над городом. Его воздухом можно было дышать без масок — власти города путем огромных усилий могли поддерживать его относительную чистоту.

Павлу он нравился еще и потому, что в нем старались сохранить лесопосадки и парки. В отличие от все того же Нью-Йорка, где вся растительность уже давно содержалась только под куполами защиты, здесь все было под открытым небом. Ученому он во многом напоминал Киев, город его детства. Павел устало вздохнул — со дня катастрофы прошло уже семнадцать лет, и лучше даже не вспоминать, что сейчас твориться на том месте, где раньше стоял Киев.

Проехав монумент Юрия Долгорукого, машина ехала по Тверской. Отсюда было уже видно башни Кремля. Сверкая багрово-красными символами давно ушедшей эпохи, он простоял все неурядицы, мотавшие Российскую Империю, потом Советский Союз, а потом и Российскую Федерацию. И устоял. Рубиновые звезды сверкали в лучах восходящего солнца.

— Где тебя высадить, мил человек? — обратился с вопросом пожилой таксист.

— Да вон там, на площади высади, — ответил Павел, протянув Трофиму пять сотенных бумажек. Тот кивнул, пряча деньги в карман.

Машина остановилась. Поблагодарив шофера, ученый вышел. Проводив взглядом разворачивающуюся машину, он достал из кармана адрес, перечитал его и пошел в сторону перехода.

Серый четырехэтажный дом с момента его последнего визита здорово обновился. Прячась за умело запущенным — намеренно — сквером, он сверкал во внутренний двор трехслойными стеклопакетами, белея в утреннем сумраке заново выкрашенными стенами первого этажа. Подъезды тоже полностью изменились — теперь вместо трех дверей на каждом этаже сиротливо стояло по одной, а судя по перепланировке, за ними были такие серьезные хоромы, что сразу было ясно — тут живут очень богатые люди. И прежних жильцов тут почти наверняка нет. Стрелкову очень хотелось верить, что тот человек, который тут жил, остался на своем месте.

Попасть сразу в дом не вышло — прилегающая территория охранялась серьезными молодыми людьми в черной униформе без знаков различия. Стрелкова остановили, вежливо поинтересовались о цели прибытия, попросили показать паспорт и тут же позвонили по телефону. Послушать разговор не вышло — охранник вышел в соседнюю комнату, оставив Павла наедине с еще двумя.

— Сожалею, Уткин Андрей Геннадьевич, но вас не ждут, — охранник вышел через минуту и теперь стоял в дверях, внимательно разглядывая Стрелкова, и как он понял, анализируя на случай возможного недовольства.

— Это вполне естественно. — Павел улыбнулся как можно шире. — Я никогда не был знаком лично с Михаилом Сергеевичем. Я друг его сына, он попросил меня зайти к нему. Об отце беспокоится.

— Сына? — нахмурился охранник. — У Михаила Сергеевича? Ты ничего не путаешь парень? Я тут уже пару лет работаю, и всех жильцов знаю — работа у меня такая. И помню — у него никаких родственников нет. И уж тем более сына. Можно еще раз ваши документы?

Тот молча отдал паспорт. Охранник углубился в изучение страниц поддельного паспорта, глубокомысленно похмыкивая.

— Вы его отца не знаете? Сергея Антоновича? И помнить не можете, его уже много лет, как нет. Сергей Антонович Антонов, генерал-майор. Я от его внука. Вы скажите, что я от Павла Андреевича, он поймет.

— Что ж ты раньше не сказал? — усмехнулся охранник. — Ладно, сиди, я еще раз сейчас звякну.

— Так откуда мне было знать, что тут как на заводе оборонного значения? — ухмыльнулся Павел. — Фиг зайти, фиг выйти. Крепость! Нет, в новых домах, я бы понял, а тут-то почему? Домику-то скоро юбилей будет!

— А тут все жильцы новые, — ухмыльнулся тот с чувством собственного превосходства. — Тут из старых жильцов только твой знакомый и один старый генерал обретаются. Больше никого не осталось. Нынче тут район модный. Жди здесь, сейчас приду.

Он исчез в соседней комнате, держа в руках радиотрубку, и через минуту вновь возник на пороге, улыбаясь уже более дружелюбно.

— Не соврал! Помнит друга твоего. Это надо же, а?

— Бывает, — улыбнулся Павел. — Так что, фейсконтроль прохожу?

— Проходишь, парень, проходишь. Третий подъезд, второй этаж.

Михаил сам открыл ему дверь, прежде, видимо, пристально оглядев через скрытые в дверном косяке камеры.

— Здорово Павел. Заходи, гостем будешь, — пропустив того внутрь, он пожал ему руку.

Михаил Антонов, бывший как и Стрелков, ушедшим в отставку работником Конторы, мало изменился со времен их последней встречи. Но тем не менее, изменился. Постарел, осунулся лицом, отрастил брюшко и начинал малость сутулиться, но все еще оставался Михой — крепким, жестким и в меру агрессивным воином, в течение двадцати с лишним лет служившим Империи, и Конторе в ее лице.

Стрелков приметил, что Михаил особо не удивился и не обрадовался его приходу.

Пройдя вовнутрь, он удивился — квартира была перестроена напрочь . Казалось, на месте не осталось ни одной стены. Сразу за прихожей, вместо коридора с бесконечно длинными книжными полками, которые Сергеев так хорошо помнил, ему открылась огромная гостиная, с модерновой красной кожаной мебелью, огромным телевизором и белыми меховыми коврами сложной формы, лежащими на наборном паркете ручной работы.

Ранее за Михаилом он не замечал тяги к роскоши. Но с возрастом люди меняются. В принципе, его сейчас в этой квартире интересовало лишь одно.

— Садись, курсант, — сказал Михаил. — Что будешь? Чай, кофе? Или, может, накатим чего покрепче? Все в наличии, было бы желание выпить. Обед еще не готов, так что извиняй — никого сегодня не ждал. Ну так что? — его желтые с крапинками глаза изучающее уставились на Павла. — Только не вздумай отказываться — не люблю я этого.

— Ну почему же? С какого испуга я должен отказаться от легкой выпивки и общества старого друга? — усмехнулся Стрелков. — Редко получается, работа нервная. Давай водочки налей, а? Закусывать чем найдется?

— Найдется.

Михаил прошел до вмонтированного в стену бара, открыл его и извлек на свет одну бутылку. Затем прошел до холодильника, достал оттуда майонез, банку огурцов и поставил все это на стол, прибавив к этому два стакана и початую буханку хлеба.

— Ты куда пропал, Пашка? Где осел, после того, как уволился? Я слышал, ты потом в Киеве жил?

— Да. Вплоть до... до Потопа.

— Да, печальные дни, — хмыкнул Михаил. — Я слышал, ты был там во время катастрофы?

— Мне повезло, — сказал Павел сухо, — я был в отъезде. Там, знаете ли, мало кто выжил.

— Что твоя семья? Я слышал, у тебя жена была там, во время Волны? Она спаслась?

— Нет. Жены у меня не было, Миха. Но семья была. И они не спаслись.

— Соболезную, — спокойно произнес Миха. — Впрочем, о чем я? Столько лет, уже, пожалуй, многое забылось. В конце концов, с годами на все смотрится легче, паря.

Михаил поднял стакан и сказал:

— Ну, за нашу неожиданную встречу. Ты пей, курсант, почему не пьешь?

Стрелков, стискивая в потной руке стакан с водкой, смотрел в стену, думая о том, что только человек, никогда не видевший даже документальных съемок с места аварии, может говорить, что с годами на все смотрится легче. И это если только смотреть хроники, если они будут правдивы и показывать, что было на самом деле. А ему пришлось там быть почти три месяца, пока он не потерял надежду найти своих родных.

...Павел проверил показания счетчика. Основной выброс радиоактивной грязи прошел в полукилометре левее, и район был сравнительно "чист", хотя местами попадались "горячие" пятна, которые следовало обходить.

Где-то в этом районе находилась панельная многоэтажка, в которой он жил последние годы. Сейчас район был весь перекорежен прошедшим селем, все дома были наполовину снесены и затоплены грязью до уровня второго этажа. Он аккуратно продвигался по гладкой серо-коричневой массе, прощупывая путь палкой — могли остаться участки, где под коркой грязи остались пузыри жидкой массы, перемешанной с песком — плавуны — и если бы он наступил на опасное место, то мгновенно бы провалился по пояс, и его бы никто не вытащил. Поэтому приходилось быть осторожным.

Зайдя за угол разрушенного дома, он остановился — и застыл, с ужасом и омерзением глядя вперед.

Здесь проходил новый маршрут одного из отростков Днепра. Речка с топкими берегами неспешно несла свои грязные воды, петляя между остовами разрушенных многоэтажек. В пятидесяти метрах от того места, где стоял Павел, она делала крутой поворот, оставляя довольно большую отмель. И на этой отмели в беспорядке лежали сотни гниющих человеческих тел. Над мертвечиной роились мириады жужжащих мясных мух, отчего в воздухе постоянно стоял басовитый гул.

Ребенок, так и не выбравшийся из-под тела мертвой матери.

Мужчина и женщина, изломанные сокрушительным ударом о стену, но так и не разжавшие сплетенных пальцев рук, с которых солнце и черви сняли всю плоть.

Детская коляска, висящая на надломленной, чудом уцелевшей ферме столба уличного фонаря. На погнувшемся фонаре сидел огромный иссиня-черный ворон, изредка каркая. Из коляски свисали какие-то отростки, похожие на извалявшиеся в грязи порванные канаты. Ворон время от времени клевал их, отрывая от коляски, и становилось очевидно — что эти отростки — точно не канаты.

Павел шарахнулся назад, спотыкнулся и рухнул в грязь. Отползя на четвереньках за угол, он сорвал с лица противогаз и согнулся пополам, давясь спазмами — его тошнило...

Смотреть спокойнее, да? Дельный совет. Но запоздалый.

— А вы, Михаил, сейчас где? Чем занимаетесь? — спросил Павел, старательно удерживая на лице доброжелательное выражение.

— Да вот, в Москве. Свой бизнес завел. Квартира, фирма, магазинчики...

— Торгуешь?

— Да вот, занимаюсь, — ответил Михаил, щуря глаза. — Антиквариатом торгую.

— Тоже ничего, — ответил Стрелков.

Помолчали, потягивая водку и закусывая огурцами. Первым нарушил молчание Миха.

— Как я понимаю, ты пришел ко мне спустя столько лет не просто так.

— Да, Миха. Проблема у меня.

— Я слушаю. — Михаил смотрел желтыми глазами сквозь Павла.

— Видите ли, Михаил Сергеевич, мне надо бы встретиться кое с кем из моих бывших коллег по работе, а адреса, телефоны и все прочее, осталось, ну, вы сами понимаете, в киевской квартире.

— Понимаю... — протянул Михаил. — Остаться без связи — врагу не пожелаешь.

— И?

— Послушай, мне очень интересно. — Михаил наклонил голову, глядя Павлу в глаза. — А почему только сейчас, спустя почти семнадцать лет? Не мог раньше?

— Не мог. Были определенные обстоятельства, из-за которых я мог придти к Конторе.

— Да? — хмыкнул Михаил. — Значит, не доверяешь? Твое дело. Но проблема в том, что я не могу тебе помочь.

Павел молча приподнял бровь, глядя на Миху.

— Понимаешь, вскоре после твоего неожиданного исчезновения, мой батя умер. Я к тому времени уже в Конторе не состоял, потому после его похорон здесь три дня работали его коллеги. Догадываешься, почему, или подсказать?

— Архив?

— Именно. Вывезли все. Все записи, блокноты, все. И сейф тоже.

— А тот, который...

— Тоже. Паша, там ведь тоже не дилетанты сидят. Обнюхали всю квартиру. Мне осталось только подчиниться.

— Жаль. Значит, я приехал зря?

— Выходит что зря, — согласился Миха. — Но хоть увиделись, и то хорошо. Давай обеда дождемся? Сейчас моя жена придет, борщечком накормит... Ты бы знал, Пашка, какой у нее борщ!

Павел кивнул, хотя особой охоты не было. Есть хотелось, но оставаться дальше с бывшим боевым другом не было желания. Но он решил, что лишние полчаса в его случае особой роли не влияют. Поэтому он остался.

Налив еще водки, он выпил ее залпом и развалился на кресле. В желудке расплывалось приятное тепло, мысли приобрели ясность — как ни странно, водка на голодный желудок совершенно не туманила сознание. Михаил сидел напротив, с интересом разглядывая Павла.

— Паш. А я вот заинтересовался — чего это ты вдруг под чужим именем приехал в Москву? Скрываешься от кого?

"Массаракш. Хватки не теряет. И здравого смысла тоже".

— Не хочу привлекать внимания.

— О как. И чьего же?

— Тех, кто меня знает.

— Например, чекистов с Лубянки? Так ты же вроде к ним и направлялся, разве нет?

— Так то оно так, но — я хочу избежать проволочек. Я сейчас вычеркнут из списков — всерьез и надолго. И чтобы меня реанимировать обратно, пройдет не одна неделя. А у меня всего три дня. Пока информация докатится до нужного человека, отстоящего в нескольких световых годах от активного конца цепочки, пока человек поймет, кто стучится в притрушенное пылью окошко. Пока проверят, тот ли стучится...Ты понимаешь, какая это волокита?

— Знаю.

В прихожей раздался звонок.

— О! — воскликнул Михаил. — Жена пришла, отворяй ворота! Все, вот теперь начнется праздник. Ты тут это... прибери пожалуйста, будь другом! А то она меня в бараний рог скрутит за пьянство!

Павел усмехнулся. Михаил поднял свое тело с дивана и потрусил в сторону двери — открывать. Стрелков поглядел ему вслед. Интересно меняет жизнь людей, нечего сказать. Когда-то он даже в мыслях не мог представить, что выросший в казарменном уюте Миха станет эдаким состоятельным бизнесменом. Интересно, сколько он платит за свою квартиру. Явно не меньше ста тысяч...

В прихожей раздались голоса. Потом послышались шаги — и в комнату зашел Миха. А за ним — двое молодых подтянутых людей с оттопыривающимися пиджаками, наглаженными воротничками и сверкающими лакированными туфлями.

Сердце стукнуло — и замерло, послав в кровь лошадиную дозу адреналина.

Михаил достал из-под ремня брюк короткоствольный пневматический пистолет-игольник, нацелив его на Павла.

— Спокойно, Паш, не делай резких движений. Это на всякий случай.

— Да? — хмыкнув, отозвался Павел, лихорадочно анализируя ситуацию.

Незнакомые плохие парни держатся неплохо. Не профессионалы — те вели бы себя более естественно, могли бы даже улыбнуться. Но и не дилетанты. Движения плавные. Руки держат прямо и чуть в стороны — значит, у каждого минимум по два пистолета под мышкой. И явно — не секьюрити Михаила, факт.

— Спокойно, ребята! — Павел продемонстрировал пустые руки, опустив стакан на стол и подняв кисти на уровень головы. — Не стоит горячиться.

— Ты, Павел, главное, зла не держи, — отозвался Михаил, все так же держа Стрелкова на прицеле. — Я лишь исполнил инструкции.

— Я к тебе со всей душой, а ты — на старого друга... Что ж ты так, дружок! — протянул Павел.

Палец Михи нервно дернулся на спуске — его бесило панибратство. Да еще в такой острой ситуации. Как бы не выстрелил.

— А вы что стоите, быки? Мне за вами идти, или как?

— Остряк, — произнес один из молодцев, светловолосый, с поломанными ушами, не вынимая правую руку из-за обшлага. — Встал! Ноги на ширине плеч, руки на стену!

Павел подчинился, не торопясь положил кисти рук на полированную обшивку стен. Пусть обыщут. Все-таки коллеги, как-никак. С собой ничего такого нет. Деньги, нормальные документы, если не копать глубоко. Оружия на себе нет. И вроде бы, его обижать пока не собираются. На беседу повезут. Только вот — с кем?

Светловолосый громила провел рукой по бокам, охлопал брюки, провел по спине между лопаток и отошел.

— Он чист, — произнес он. — Выложи документы.

Паспорт перешел в руки второго — высокого темноволосого мужчины с длинной прической, усами и густыми черными бровями, в чем-то похожего на самого Павла.

— Итак. Уткин Андрей Геннадьевич, две тысячи сто девятнадцатого года рождения, гражданин Российской Федерации. Так? — спросил он.

— Ты смотри, там все написано, — отозвался Павел. — Вас учили, что с хорошими людьми так не говорят? Развернуться надо бы.

— А откуда нам знать — хороший ты или плохой? — ухмыльнулся светловолосый.

— А мне откуда? Я вас вообще в первый раз вижу, хлопчики.

— Ты у меня спроси, — вмешался Михаил. — Я расскажу, а ты решишь.

— Ой не знаю, брателла. — сказал Павел. — Ты говорил, что к тебе сейчас жена придет. Извини, но они на жену твою не смахивают. Да и вообще, их двое. Коли ты решил мусульманином заделаться и сразу двух завести, так лучше бы женского полу выбирал, а не отморозков с пушками.

— Остряк, — сказал светлый. — Пора тупить.

— Точно, — откликнулся темный. — Слышь, ты, Андрей или как тебя там. Ты лучше нас не зли, хуже будет. Тебе переломы нужны, красавец?

"Мельчает Контора. Супермены хреновы. Рембо. Блин, хоть бы скорее отвезли что ли".

— Улыбается, — хищно оскалился светлый. — Не били давно.

— Давайте без травм, ребята. Зачем нам друг друга ронять?

Бодигарды засмеялись, к ним присоединился Михаил.

— Наглеешь, Пашка. — сказал Михаил, щеря зубы. — Кого ты тут собрался ронять, а?

— Может хоть корочки покажете? — сказал Павел. — А то я вас не знаю, вдруг гопники?

— А по морде? — ухмыльнулся темный. Обстановка накаливалась.

— Без удостоверения и ордера никуда не пойду. Вдруг вы извращенцы?

— Так, кончай дурить, Павел, — произнес Миха. — Сейчас ты их взбесишь окончательно, и они тебя порвут. Я ничего не смогу сделать. И мебель пороняют, а она у меня новая. Так что не рыпайся. С тобой поговорят и отпустят. И все.

— Да?

— Именно.

— С кем? С замом ВОХР? Или с его помощником?

— Неважно. И ты пойдешь. Не хочешь — поведем. Понял? — светлый потянулся за пазуху и извлек одноразовый шприц.

На то, чтобы развернуться, пинком подхватить со стола початую бутылку "Московской" и рвануться вперед, у Павла ушло около двух секунд. Бодигарды дернулись, темный достал из-за пазухи пистолет — копию игольника в руках Михи, а его бывший друг даже успел нажать один раз на курок. С тихим пшиканьем трехсантиметровая стрела ушла в стену, миновав голову в футе левее уха. Светловолосый, получив легкий тычок бутылкой под дых, согнулся, Стрелков поднырнул под него, пинком выбил игольник из рук Михи, перекатился по полу к темноволосому, толкнул его ногами в живот, отбросив в дальний конец комнаты, подхватил падающий пистолет и от души врезал коленом нагнувшемуся за оружием Михаилу, отправив его отдыхать на диван. Тремя секундами позже оба бодигарда оторопело уставились в смотрящие на них дула игольников в руках Стрелкова.

— Вот так вот, — сказал он, переводя дух. — Теперь, может, объяснимся?

— У нас инструкции — доставить вас на спецобъект, там с вами стал бы говорить местный руководитель ФСБ, — тихо произнес темноволосый.

— Понимаю, — кивнул Павел. — Собственно, я и сам искал контакт с Конторой. Я еду с вами. Игольники отдам, когда будем на месте. На всякий случай.

Бодигарды с облегчением вздохнули и направились мимо Стрелкова к выходу.

— А что с этим? — спросил темный.

— Нормально, живой, — потрогал Михаила за руку и пожал плечами Павел. — Пусть полежит, отдохнет. Может, дойдет, что вот так старых друзей нельзя обманывать, даже ради любимой работы.

* * *

Двое "штурмовиков", так неуклюже пытавшиеся взять Стрелкова на квартире у Михаила, везли его не в главный штаб службы безопасности. У Конторы хватало места и изобретательности прятать свои филиалы в таких местах, что там, как сказывается, "Макар телят не гонял". Лубянка не была единственным местом базирования Конторы, ее мелкие отделения маковыми зернами были рассыпаны по всей столице.

Одним из таких мест было здание, примыкавшее к Трубной площади, куда и привезли Павла.

Над козырьком подъезда красивого четырехэтажного дома старой постройки висела лампа дневного света, освещавшая вход. Сбоку от двери висела табличка "Филиал НИИ ИТКСБ". Загадочно, респектабельно, годится как официальное прикрытие.

За дверью, в которую добры молодцы пропустили Павла, была проходная с добротно оборудованной системой безопасности. Грамотный стальной шлюз, клапаны газового резервуара в стенах, пристально наблюдавшая за движениями Павла и бодигардов на мониторах слежения охранница в милицейской форме без знаков различия. Коридорчик казенного вида с добротной отделкой на стенах и потолку, паркет под ногами. Короткая лестница. И небольшой кабинет без окон, в котором Стрелкова встретил Алексей Юдин. Его старый друг и боевой товарищ.

Когда-то было время, давным-давно, когда Павел и Алексей вместе начинали служить в Конторе, в одном отделе. Юдин тогда был немного старше него, на два года.

С тех давних пор у них появилась ощутимая разница в возрасте. Леха прибавил в весе, потерял часть волос на голове, но сохранил светящийся в карих глазах цепкий ум, твердую память и доброту в сердце — в меру совмещая ее с долгом службы.

— О, какие люди! Здравствуй, Паша! — Юдин поднялся из-за стола и протянул руку Стрелкову. — Ребята, можете быть свободны!

— Есть, товарищ генерал! — вытянулись в струнку за спиной Павла "волкодавы" и вышли, аккуратно притворяя дверь. Тот проводил их насмешливым взглядом и вытащил из карманов куртки два игольника.

— Тут я у твоих архаровцев отобрал... Возьми на хранение.

Маленькие глаза Юдина с удовлетворением посмотрели на него.

— Не теряешь волчьей хватки, а Стрелок? Это радует. — Алексей взял пистолеты и положил их на шкаф с бумагами. — Я знаю, что ты подумал. Михаил сильно нервничал, когда звонил сюда. Но на самом деле, я очень рад тебя видеть, Паша. Очень рад.

Не ограничившись пожатием руки, он обнял Павла второй рукой за плечи. Тот ответил тем же. От старого пиджака Юдина пахло кабинетной пылью и немного табаком.

— Я тоже рад, Леха, — сказал Павел тихо. — Очень рад. Я для того и объявился, чтобы кого-то из вас найти.

Алексей улыбнулся.

— Тогда добро пожаловать домой.

— Что будешь? — спросил Юдин. Павел ухмыльнулся, вспомнив, как час назад Миха сказал ему то же самое. Что потом последовало — смешно сказать. Встреча старых друзей под колпаком у Мюллера, блин...

— Чего скалишься?

Павел объяснил. Алексей хохотнул.

— Да... это конечно анекдот. Тебе-то смешно, а я вот подумал, что на Миху нашего чужаки напали. Он-то имен не называл, я и не понял сначала, что это ты. Так что будешь?

— А что положено?

— По случаю встречи — беленькая.

— Да уже пил я, не далее как час назад, — попытался отказаться Павел.

— Молчи уж. У тебя уже весь алкоголь под действием адреналина ушел, надо восполнить, так что не считается. — Алексей сноровисто наполнил бокалы. Опустившись на стул, он поднял один.

— Ну, Стрелок, за встречу!

— Будем здравы.

Хрустнул корнишон.

— Уф, — выдохнул Алексей. — Ты закусывай. И рассказывай — что да как. Ты знаешь — мы тебя много лет считали погибшим. Конечно, не оплакивали, сам понимаешь, но... Вспоминали. Я рад, что ты живой. И что ты вернулся. И не один я. Мало наших осталось, с кем начинали. Мало...

— Да что тут рассказывать. Хотя да, ты прав. Рассказывать есть о чем.

— Мы так, примерно лишь знали... Ну, то что ты сначала в Америку уехал, устроился работать в ДПР. Потом то, что ты отправился на Пандору. Там мы уже твой след потеряли. Говорили что будто бы ты там погиб. И вот ты возвращаешься.

— Ну, на Пандору я отправился в тридцать восьмом, как ты знаешь... — начал Павел свой рассказ.

Юдин слушал внимательно, не перебивая. Бутылка и корнишоны были забыты. Медленно текло время.

С момента создания колонии на Пандоре у Конторы к ней возник закономерный интерес. Все тридцать лет, что она существовала, на Землю тек тонкий ручеек грузов. Разные редкоземельные металлы, побрякушки, данные... Но главным было наличие сверхпроводников, позволявших создавать термоядерные реакторы без долгих и дорогих производств магнитных ловушек удержания плазмы. Тот, кто имел анобтаниум, мог не бояться энергетического голода, грозившего остальным странам. Он мог строить электростанции, снабжавшие энергией целые регионы. Он мог строить космические корабли на атомной тяге. Он мог продолжать космическую экспансию на Марс, Луну, Венеру. Держава, владевшая поставками сверхпроводников, владела миром.

Корпорация первая овладела этим богатством. Ее теневые руководители, те же самые, что вели по пути демократии Штаты, не собирались ни с кем делиться этим ресурсом всерьез. В результате этого сложилась опасная ситуация — из-за исчерпания обычных энергоносителей большинство стран на Земле оказались в экономическом, а потом и в энергетическом кризисе. Китай за счет своих разработок еще как-то держался на плаву, держалась и хватающаяся за него Индия. А прочие страны задыхались от голода — и шли к расширяющимся Штатам. Сейчас под их контролем была почти вся Европа, треть Южной Америки, острова Тихого Океана. Россия дожигала свой собственный газ — и стояла перед перспективой своей полной и окончательной гибели. Поставки анобтания полностью бы поменяли ситуацию...

То, что предлагал Павел, было крайне соблазнительно, и главное — вполне достижимо. Разумеется, Штаты стали бы протестовать — и попытались бы раскачать ситуацию в свою сторону. В конце концов, силы повстанцев, окопавшиеся на Пандоре, были неуязвимы для самой Корпорации, но дело было в том, что это был лишь один из щупальцев американского спрута. Аборигены, сами того не зная, бросили вызов всей англосаксонской капиталистической системе. Павел это знал — и пытался им помочь. Его план заключался в том, чтобы противопоставить американскому военному флоту — другой флот.

— У нас мало времени, — сказал Павел. — Как ты уже слышал, они начали кампанию по дезинформации. Сразу, как только получили полный отчет. Мы с трудом опережаем их. Скоро они оправятся, примут решение, убедят в его необходимости своих избирателей — и двинут свои силы на Пандору. Без анобтаниума — им смерть, поэтому они не будут колебаться.

— Полковник, ты понимаешь, твой план — это крайний риск. Мы не готовы к прямой конфронтации с американцами. Нас попросту сомнут, если узнают, что за этим всем стоим мы, — сказал Алексей, качая головой.

— Сомнут всех — рано или поздно, если мы ничего не будем делать. Нашим-то неоткуда взять топливо. Дождемся, ять, того, что пиндосы себе не только Камчатку, а и Питер заберут! — горячился Павел. — Надо срочно действовать! Я уже все конкретно продумал. Нам главное оборудование и станки получить, а там мы за пять лет так окопаемся, что сам черт не возьмет!

— А ты что, один, что ли справишься, и этот твой американец? — хмыкнул генерал.

— Потому я и прошу — дай мне штат инструкторов, чтобы натаскать нави на месте. Вспомни Афган — там действовали так же.

— И в итоге они начали стрелять во всех, — усмехнулся Леха.

— Зависит от того, как браться за дело. И потом, там продавали оружие и тренировали не только мы, но и американцы, и арабы. Там все будет по-другому. Там никого не будет, кроме нас.

— Хорошо, убедил, — поднялся генерал. — Я завтра же поговорю с министром.

— Леха, говорить надо сегодня. Чтобы успеть принять решение завтра. И стартовать еще через пять дней. Если они вылетят раньше нас, то я успею только к дымящимся углям.

— Ладно. — Алексей потер потное лицо. — Будет так, как ты просишь. Но свою идею ты расскажешь ему сам. Понимаешь? В случае чего, на меня могут все шишки посыпаться.

— Понимаю. Но я прошу — скажи ему об этом сегодня же. И поддержи меня завтра.

— Ну ты и наглый! — удивленно покачал головой Юдин.

— Уж какой есть.

— Ладно, уболтал, черт языкастый! — фыркнул Юдин. — А пока давай сходи в комнату отдыха и дрыхни — я же вижу, как тебе тяжело.

— Спасибо. — Павел улыбнулся и закрыл глаза. Первый шаг был сделан.

Глава 6

Москва, Кремль, Административный корпус. Семь часов вечера.

Старый человек в деловом костюме поднял голову от папки с бумагами и внимательно посмотрел на стоящего перед ним человека средних лет в парадной форме с погонами полковника Службы Безопасности. Мундир был новым, необмявшимся, явно долго лежавшим в запаснике, из-за чего человек явно чувствовал себя в нем неловко. На человеке помимо мундира и форменных брюк с лакированными туфлями, такими же до неприличия новыми, были еще очки, не подходящие к форме.

Сам мужчина выглядел куда младше своих лет. По документам ему уже был сорок один год, но это было объяснимо из того же документа — криосон проглатывает годы, держа в своих объятиях человека. Этот же пролежал в нем с перерывами больше одиннадцати лет.

Полковник в свою очередь внимательно смотрел на премьер-министра, очевидно, пытаясь угадать его реакцию. Молодой человек, несмотря на свои достаточно впечатляющие успехи в карьерном росте, был как дипломат довольно посредственным — его эмоции было нетрудно чувствовать. Ему не приходилось ранее сталкиваться с начальством такого уровня, и он немного робел, хотя и скрывал это — сказывался профессиональный рефлекс. Но в интеллекте ему было не отказать — задумка его представлялась довольно перспективной. Тем не менее, глава нынешнего правительства тщательно анализировал его план на объективность, возможные подводные камни, практическое осуществление — и будущую пользу.

Заварушка на Пандоре случилась очень кстати. Появился еще один — и серьезный — рычаг давления на страны Трансатлантического Союза. Россия получила шанс выйти на давно поделенный рынок энергосбыта. Возможность создания новых, более дешевых источников энергии добавили бы ей вес в глазах международного сообщества. И вполне возможно, некоторые страны Кавказского узла и Прибалтики, в которых оставалось определенное недовольство своей ролью "прокладки" между Западом и Востоком, потянулись бы к обретшему второе дыхание соседу.

"Более детально мои соображения представлены в моем отчете от сегодняшнего числа". — вспомнил он заключительные слова полковника и открыл папку. Пролистав несколько страниц, он нашел интересовавший его абзац и прочитал его заново, придавив его пальцем.

— Итак, господин полковник, Вы предлагаете оказать пандорским повстанцам неофициальную военную и гуманитарную помощь. Сами вы обязуетесь создать на месте политическое образование, с которым Российская Федерация могла бы вести диалог. Так? — поднял бровь старый человек в кресле.

— Да, господин премьер-министр, вы правы.

— Для этого вы планируете задействовать наши разработки по проекту "Спираль-М", как альтернатива доставки грузов. Также вы требуете определенное число людей, которые могли бы вам помочь в этом деле. Первым этапом операции планируется использование американского корабля как средство доставки. Верно?

— Абсолютно, господин премьер-министр.

Тот прищурился.

— Вы понимаете, что это, по сути, боевая операция в космосе под носом противоположной стороны? Если пройдет информация, мы ведь окажемся в сложном положении, господин полковник, и доверие к нашей с вами стране, которой вы служите, пропадет. А вас ждет очень суровое наказание.

— Да, я понимаю, — с достоинством ответил агент.

"Не теряется. Уверенно держится. И судя по всему, не собирается играть нечестно. Неплохо. Но дело серьезное, сразу решать не стоит".

— Рад, что вы понимаете меня. Ваше стремление послужить нам, проявив инициативу на Пандоре весьма похвально. Но Ваши требования непросты, и требуется время на то, чтобы принять решение и подготовиться. Возможно, это займет около одной недели. Я оценил Ваш план, и нахожу его весьма перспективным. Но для того, чтобы утвердить его, необходимо провести совещание с главой государства.

Полковник кивнул головой.

— Советую еще раз описать ситуацию на Пандоре, как Вы ее видите, в письменном виде. Это будет приложено к Вашему отчету, господин Стрелков. Завтра я изложу ваше предложение. А пока Вы можете быть свободны.

— Есть! — вытянулся полковник. Развернувшись, он твердым шагом вышел из кабинета, притворив за собой дверь.

* * *

Выйдя из кабинета, Павел судорожно выдохнул и опустился на стул, теребя застегнутую пуговицу на воротнике, пытаясь ее расстегнуть. После двух часов разговора он себя чувствовал без преувеличения как выжатый лимон — под своей новой формой он весь взмок от волнения. Стрелков вдохнул сквозь сжатые зубы, дернул себя за мочку уха и шепотом выругался.

Через час после того, как он заснул, его разбудили. Невысокий прапорщик передал ему немедленно явиться к генералу Юдину, и пакет с обмундированием. На мундире были полковничьи погоны, что сразу изумило Павла.

Отдав честь, прапорщик вышел. Стрелков хотел его о чем-то спросить, потом махнул рукой и стал одеваться. Мундир был старый, хоть и неношеный, и судя по всему, пролежал на хранении в каптерке не один год. Но был по размеру.

Осмотрев себя перед висевшим на стене зеркалом, он пошел в кабинет Алексея. Тот, увидев его, поднялся и произнес:

— Мундир не жмет?

Стрелков задумчиво хмыкнул.

— Жмет. Слушай, а откуда... — он показал рукой на погоны. — Меня что, уже восстановили?

Генерал усмехнулся.

— А тебя и не разжаловывали, Пашка. Просто на время вычеркнули из списков. Но, собственно, я не за этим звал. Я дал запрос. С тобой встретятся в семнадцать десять, в Кремле.

— Где? — переспросил Стрелков.

— В Кремле. Твоя мысль, я так понял, их заинтересовала. А пока тебе велели заняться писаниной — написать отчет о Пандоре. Так что давай, быстро садись за комп и пиши — у тебя на все три часа. И постарайся при этом быть убедительным.

— Впечатляет... — пробормотал Павел.

— Угу. У меня на очереди рапорт — о твоей персоне. Ой, Пашка, втравил ты меня в эту авантюру, чую, на равных будем расхлебывать...

— Ничего, расхлебаем и живы будем, — буркнул тот.

На пятнадцати листах Павел, как мог, постарался описать ситуацию на Пандоре, свои мысли о ее перспективах, идею об объединении и его союза с Россией, проблемы, стоящие перед колонией и их возможное решение. Когда он закончил, на часах уже было четыре часа. Торопливо побрившись и приведя себя в порядок, он через несколько минут стоял в кабинете Алексея. Тот тоже надел мундир, сверкая начищенными ботинками — непременным атрибутом здешнего многолюдства — и свежевыскобленными щеками.

— Ты готов? — спросил Юдин.

— Да. Доклад готов.

— Хорошо. Тогда вперед. Я буду с тобой, постараюсь поддержать тебя и не оставить одного на расправу. Очень надеюсь, что ты продумал свою речь.

— Разумеется. Я же не новичок.

— Только на это и рассчитываю. С тобой будет говорить лично премьер-министр. Не хотел говорить заранее, чтобы ты не рефлексировал.

— ???

— Вот именно. Так что бери ноги в руки и вперед. Нам еще добираться надо.

Павел никогда раньше не был в Кремле изнутри. Знал он его только по фотографиям, и примерный план строений. И сейчас он с жадным любопытством оглядывался по сторонам, по профессиональной привычке запоминая расположение караулов, расстояние до зданий, одновременно любуясь прекрасным видом вокруг.

Посмотреть действительно было на что. Изнутри главной цитадели России тщательно поддерживался порядок. Слева вдоль аллеи тянулся Тайницкий парк, справа возвышались здания четырнадцатого корпуса. Зайдя за угол генерал и идущий за ним полковник предъявили пропуска караулу и вошли в здание.

Стрелков начал повторять про себя текст доклада. По всей видимости, он от волнения заговорил вслух, потому что Алексей вдруг обернулся и спросил:

— Ты что там бормочешь все время?

— Я не бормочу, я думаю.

— Тогда про себя думай!

Павел замолчал. Генерал сочувственно посмотрел на него.

— Волнуешься?

— Если честно, то да, — признался Стрелков.

— Ничего. Не так страшен черт, как о нем говорят. Ты главное, держись уверенно, ничего не бойся. И не торопись. Папин главный помощник не любит, когда кто-то начинает тараторить. Поэтому говори спокойно, ровно, можешь в определенный момент даже чуть-чуть пошутить. Но не перегибай палку.

Добравшись до кабинета, они некоторое время ждали в приемной. Затем выглянул секретарь.

— Заходите. Вас ждут.

— Ну, понеслась вода по трубам, — вполголоса сказал генерал, хватаясь за ручку двери. — Пошли.

Войдя в кабинет, Стрелков скользнул взглядом по стенам и уставился на пожилого человека, сидевшего в кресле за письменным столом и что-то читавшего. Тот поднял глаза на них.

— Благодарю, Алексей Сергеевич, — произнес тот звучным баритоном. — Вы можете идти.

Генерал замялся, глядя на Павла.

— Подождите в приемной. Вас позовут, — министр вгляделся в лицо полковника. — Здравствуйте, господин Стрелков. Мне Алексей Сергеевич рассказывал о вас. Я хотел бы выслушать ваши соображения о Пандоре от вас лично.

Павел набрал в грудь воздуха. Сейчас или никогда.

И начал говорить.

* * *

Выспаться в эту ночь Алексею и Павлу случай не выпал. С вечера оба обсуждали текст окончательного отчета, что следует указать, а что является лишним. Лишнего было мало, поэтому когда отчет был допечатан и отправлен в принтер, в нем было около шестидесяти страниц, а часы показывали двадцать три двадцать.

— Что-то засиделись мы с тобой, — хмыкнул генерал. — Ладно, пора ложиться, завтра подъем ранний.

Но не пришлось. В час ночи пришло сообщение, что идея Павла была на диво скоро утверждена. Главой операции на Земле назначен генерал Юдин, на Пандоре ответственным будет полковник Стрелков. Оставалось лишь выбрать будущих инструкторов-специалистов по всем специальностям, и дождаться еще нескольких формируемых на тот момент групп — военных летчиков из Федерального космического агентства, военных инженеров и ученую группу. Два друга вновь сели за терминал, изучая картотеку и обсуждая кандидатуры.

План был таков. К грузовому звездолету подлетает русский челнок с штурмовой группой на борту. Когда экипаж звездолета выйдет на связь, в его систему связи должен был внедриться компьютерный вирус, который скорректировал бы работу системы так, чтобы все вызовы, уходящие с корабля, выходили на шаттл.

Естественно, что пилоты обратятся за инструкциями в американский ЦУП в Хьюстоне. Но поскольку все передачи пойдут на шаттл, где в оборудованном отсеке будут сидеть техники, которые ответят на запрос, то шаттл беспрепятственно подпустят к кораблю и дадут ему состыковаться. После этого штурмовая группа захватит корабль и начнет контролировать выгрузку анобтания и погрузку военной техники. На внешние погрузочные пилоны будут подвешены два комплекса "Спираль-М", в грузовые отсеки будут уложены контейнеры со станками и запасными частями для производства энергетического вооружения. Это должно занять двое суток. После этого экипаж захваченного звездолета будет отправлен на Землю, а его место займут российские пилоты. В это же время шаттл должен будет забрать из Нью-Йорка послов с Пандоры, которые все это время будут отвлекать землян от происходящего в космосе. Забрав их, звездолет уйдет с орбиты Земли, при необходимости повредив инфраструктуру для запуска других звездолетов и возможных преследователей.

План с Нью-Йорком был наиболее тонкой его частью. Во время взлета шаттл, если Корпорация сообразит, в чем дело, будет очень уязвим. Весь расчет был на то, что о захвате корабля будет известно лишь после взлета шаттла. Пока приказ пойдет по цепочке, пока он пройдет по большому небесному кругу до штаба орбитальной группировки, пройдет два-три часа. За это время шаттл пристыкуется к звездолету, и они улетят. Если еще разнести в пыль геостационарный лазер — то они будут избавлены от погони, и надолго. Американцы не пойдут вслед за ними, рискуя повиснуть в космосе.

Все это Павел изложил Алексею, мешая ложечкой кофе в стакане. Тот слушал, задумчиво качая головой. Тихо гудели лампы под потолком. Затем он спросил, моргая усталыми от бессонницы глазами:

— Павел, извини, может, я чего-то не понимаю, но... Вот ты вот ради них на Землю вернулся, в эту сраную авантюру из-за них влез... Кто они тебе такие, что ты свой зад на ливер готов пустить? Родные, друзья? Все вместе? А, Стрелок?

— Хм, — нахмурился Павел. — Понимаешь... это трудно объяснить. Ну, вот ты когда-нибудь Луну видел?

От странного вопроса его друг прищурился и посмотрел на него, чуя подвох.

— Странный вопрос, Паха. Ее только слепой от рождения не видел.

— А вблизи ты видел?

— Ну... видел. Когда на лунную станцию в качестве инструктора-техника летал. Давно это было...

— И что видел? Снаружи?

— Ну... Камни, песок, пыль, горы...

— Вот. Тебе они понравились?

— Не особенно.

— А потому, что ты их другими не видел. Ты ведь их так видел, в иллюминатор, правда? Ну так вот. — Стрелков отхлебнул кофе. — Луна — один пример. А хроники о Пандоре ты смотрел по телевизору?

— Намекаешь на...

— Вот именно. Понимаешь, там все по-другому. Вообще! Там даже люди полностью другие. Если ты тут всю жизнь в программе маячил, гешефт делал — так там, если повезет оказаться, все наружу выходит. Там либо меняешься, либо дохнешь. У нас тут куда ни сунься, так один сплошной атас по программе. Ты помнишь, как я вскоре после того, что на Украине случилось, из Конторы ушел? Да потому, что я ни у кого понимания не видел. Все кивали, сочувствовали, но в душе были рады. Рады что с ними того не случилось. Тому, что те, кто более всего над русскими потешался, погибли. А кто-то вообще думал — "Ай, подумаешь! Каких-то сраных хохлов смыло!" Мне вот это было как ножом по горлу. Понимаешь? Я хоть и русский, но у меня в том году столько мужиков знакомых погибло, что я до сих пор вспоминаю. Вспоминаю и трясусь, черт бы меня подрал!

— Тихо, — положил ему на плечо руку Алексей. — Не горячись.

— Вот. Я совсем недавно от одного такого выслушал — мол, смотри спокойно, не принимай близко к сердцу, — продолжил Павел более спокойным тоном. — И остальные, казалось, то же самое говорили. Я и решил свалить, подальше отсюда. Поначалу я пытался найти правду, черт ее дери. И не нашел. Видимо, нет ее в этом мире. А там — там я нашел то, что меня полностью устраивает. Я решил начать все заново — и не ради ордена на груди, или звезд на погонах. Просто... это моя война. Такая же, как и их. И я решил защитить свой новый дом. Как могу.

— А, так вот для чего ты это затеял, — хмыкнул генерал. — В альтруисты записался?

— Нет. Я далеко не альтруист, Леха. Перестал им быть после катастрофы. Просто еще помню — что есть хорошо, а что плохо. А Корпорация здесь — то, что я пытаюсь остановить. И для этого я решил помочь. И нави, и русским, и себе.

Помолчав, Павел спросил, успокоившись:

— Леха, у тебя тут жучков нет?

— Что? — генерал поперхнулся чаем. — Нет, конечно. Я похож на психа?

— Вот и славно. А то я тут наговорил, что мои коллеги могут усомниться в моей адекватности и лояльности, — усмехнулся Стрелков. — Ладно. Давай закончим этот разговор. Это у меня просто нервы расшатаны. Бывает.

— Бывает, — согласился Алексей.

— Ладно. Я, пожалуй, все же высплюсь, уже без четверти три. Вдруг получится.

— Давай. Удачи на завтра.

— Спасибо. Никому не помешает.

Добравшись до кровати, Павел не стал раздеваться, только снял ремень и ботинки, натершие за день ноги. Рухнув по швам в койку, он полежал, прислушиваясь к ощущениям, закрыл глаза. И провалился в сон.

Часть 3. Звезда в небе.

Пролог

На экранах системы наблюдения бились лиловые всплески. Много всплесков. То один, то другой часто прикасались к корпусу звездолета, выбивая из него снопы искр, раскаленного шлака, и иногда — и струи пара, где лучу лазера удавалось пробить многослойную обшивку. Вражеские перехватчики буквально "стригли траву", и это было чудо, что громадная машина еще не развалилась на куски вместе с ними.

Павел торопливо двигал джойстиком, наводя кроваво-красный крестик прицела на истребители. Самодельные пулеметные точки на носу и корме мало подходили для такого сражения, и баллистический вычислитель с трудом справлялся, высчитывая траекторию двадцатимиллиметровых стальных шариков. Но справлялся. Хуже было то, что дальности не хватало, и точного прицельного огня не получалось — лишь рассеянный заградительный огонь на дальность не более десяти километров.

А у американских перехватчиков были гондолы с лучеметами на пилонах.

— Ашьви, их огонь слишком сильный! — крикнул Павел в микрофон. — Отвлеки их от корабля! И убери хотя бы пару, иначе нас здесь сейчас сожгут!

— Да, Паль, — сквозь помехи в эфире донесся голос охотника. — Я уведу их за собой.

— Только не рискуй без нужды! И не отрывайся от звездолета. Если запутаешься в управлении, говори сразу, я тебе помогу!

— Понял.

На экранах было видно, как крохотная точка космического истребителя перевернулась и пристроилась в хвост перехватчиков, стрелявших по звездолету. Спустя несколько секунд он соединился с ними ярко-синим пунктиром. Экран осветился ослепительной вспышкой — еще один из преследователей взорвался. Молнии перелетели на другой перехватчик, и похоже, достали его — от американца протянулся белый паровой шлейф, а сам он начал опускаться, теряя скорость, и закувыркался.

— Молодец, Ашьви! Теперь уходи вверх, и не мешкай, ты их явно разозлил.

За истребителем устремилось несколько ярких точек. Теперь на траверсе звездолета висел всего один, по всей видимости, командир эскадрильи. Павел дал по нему несколько очередей из носового пулемета и досадливо покачал головой. Далеко.

Между тем, пилот перехватчика времени не терял. Легкая и скоростная машина изящно развернулась и зашла на грузовоз сверху, стреляя из всего оружия. Блики от лиловых молний, проносящихся мимо, заскользили по полированному корпусу корабля.

Павел заскрипел зубами, наводя пулемет на истребитель.

Внезапно Пейрал, сидевшая за соседним пультом, вскрикнула и отпрянула от экрана. Монитор полыхнул и выключился, пуская дым и запах от сгоревшей изоляции. Освещение моргнуло.

Оправившись от неожиданности, аборигенка пощелкала кнопками, пытаясь запустить его. Тщетно. Посмотрев на панель стоявшего рядом вычислителя, она удивленно моргнула желтыми глазами.

— Паль, что это значит? Заряды закончились?

Павел спрыгнул со своего кресла и одним прыжком перелетел к терминалу. Глянув на маленький экран вычислителя, он шепотом выругался, чтобы никто не услышал.

— Массаракш, это не патроны кончились. Наш кормовой пулемет сбили!

Пейрал скривилась и посмотрела на экраны наблюдения. В следующий миг ее лицо вытянулось под маской.

— Паль! Он заходит прямо на нас, вдоль корабля!

Стрелков обернулся и застыл. Перехватчик снизился вплотную и сейчас летел вдоль звездолета, едва не касаясь его корпусом. Два лучемета на пилонах полыхали вспышками, поливая корабль лучами огня. Звездное небо за ним помутнело от расширяющегося облака газа и обломков, сверкавших на солнце.

— Черт!

Павел торопливо прыгнул в свое кресло и попытался обстрелять перехватчик.

Поздно.

Вибрация от работающих за переборкой двигателей содрогнула отсек. Раздалось низкое гудение лучевых пушек. И грохнул разрыв.

Луч света, прорезав обшивку, пронесся через отсек, рассекая обшивку, круша приборы, поджигая настил пола. Хоть и частично ослабленный, он нес с собой достаточно энергии, чтобы устроить хаос внутри боевой рубки. И чтобы убить двух находящихся в ней живых существ.

Лиловая молния рассекла вычислитель и прятавшийся за ним терминал управления пулеметами. В лицо Стрелкову полыхнула ослепительная вспышка, и его отбросило к стене переборки вместе с креслом, пробитого разрядом насквозь.

Последнее, что он увидел, была картина разгромленного отсека, и лежащая на животе Пейрал. От плеча к поясу по сине-смуглой коже шла страшная широкая багровая полоса. В уши вторгался свист уходящего сквозь пробоину воздуха.

Свет в глазах померк.

* * *

Глава 1

Москва, спецобъект ФСБ, раннее утро

— Уй, е! — простонал Павел, проводя по лицу рукой.

Все тело ныло, голова раскалывалась, как будто его действительно прострочило из излучателя. Перед глазами плясали хоровод белые зайчики. Стрелков лишь через несколько минут понял, что он лежит на койке в комнате отдыха, а произошедшее с ним было лишь тяжелым сном.

Брошенный исподлобья взгляд на часы показал, что сейчас едва минуло двадцать минут шестого. За окном неспешно расплывалась по небу заря — лучи света веером расходились за облаками на фоне зданий. Это было невероятно красиво, но увы, свежевосстановленный в звании полковник ФСБ был не в состоянии его оценить. Сейчас его целиком занимало собственное неудовлетворительное состояние.

С трудом стекши с кровати, Павел в полусогнутом состоянии проследовал к ввинченному в стену шкафу, где предположительно находилась аптечка. Пошарив там с минуту, он выдал тираду, где со смаком упоминались дурацкий сон, головная боль, вчерашний кофе, чертов аспирин, темпалгин, Лешка Юдин, Контора, и их извращенные взаимоотношения, описанные в общеизвестном древнеиндийском трактате. Закончив свою речь, он со вздохом обреченности закрыл шкафчик и поплелся обратно к кровати. Медленно и аккуратно опустившись на скрипнувшую койку, он сцепил зубы и попытался перетерпеть боль, оглушено думая наполненными жаром и мутью после сна мозгами.

"Мда... Не стоило пить так много кофе на ночь. Хотя, может от непривычки. Да и день, надо признать, был нервный, так что удивляться надо не этому, а тому, что еще большая чушь не приснилась. Черт, больно... И приснится же такое. Но зато какая реалистичность. Массаракш, ну и песня!"

Полежав еще с полчаса, таращась в потолок, Стрелков понял, что сон сегодня уже не придет. Со вздохом поднявшись с кровати, он прошелся по комнате, затем прошел до туалета и умылся. Проделав необходимые после сна естественные процедуры, он вернулся в комнату, отжался и поделал упражнения, чтобы окончательно разогнать муть в голове.

Через еще десять минут работа начала оказывать воздействие. Боль почти ушла, вслед за ней исчезло и тупое ощущение мешка с песком в теле. Бодрости, конечно, не прибавилось, но это было все лучше, чем первоначальная вялость.

За этим занятием его и застал Юдин. Увидев входящего в комнату генерала, Стрелков вытянулся по стойке смирно и произнес приветствие. Алексей протестующе махнул рукой.

— Не тянись, Павел. Гимнастикой занимаешься?

— Точно так, — усмехнулся Стрелков. Переведя дух, он глубоко вздохнул, выдохнул и встал в позицию "Т", уперев кулаки в пол. Генерал с задумчивым видом наблюдал за его приготовлениями.

Сделав серию отжиманий, Павел выпрямился и утер проступивший пот со лба. Тяжело дыша, он спросил:

— Есть что-нибудь новое?

— Есть кое-что, — ответил Алексей. Проведя пальцем по стулу, он критически его осмотрел, затем опустился на него, поддернув брюки с лампасами. Стрелков выжидательно посмотрел на него.

— Сегодня в десять будет сбор экспедиции. За городом, сорок семь километров от Москвы, в сторону Сергиевского Посада. Объект специального назначения ФСБ, старый воинский полигон. Там общий сбор, брифинг, слаживание групп, подготовка к выполнению первой фазы задания. Потом мы едем на Краснозаводский военный аэродром, запуск шаттлов и "Спиралей" будет производиться оттуда. Времени в обрез, поэтому мы выезжаем немедленно. Есть вопросы?

— Есть один. — Павел уселся на стул напротив Юдина. — Когда вылет?

— Сегодня днем, в четыре.

— Слишком быстро, — полковник покачал головой. — Боюсь, это перебор — так быстро никто не подготовился. В конце концов, план действий на корабле есть?

— Твой план доработали и утвердили, Стрелок. Осталось только его выполнить. Чего ты маешься? То тебе медленно, то быстро... Определись наконец! Над планом работали люди поумнее нас обоих.

— Аналитики? — хмыкнул Павел. Алексей покачал головой.

— Нет. Практики. У нас уже есть опыт захвата кораблей в космосе, в том числе и крупнотоннажных. Никакого дерьма вроде подводных камней и проблем на ровном месте не будет, я тебе это обещаю. Все рассчитано по минутам. И овраги на плане твоем учтены, взвешены и даны приказы, как их обойти.

— И все-таки я не уверен. Леш... ты вот в вещие сны веришь?

— То есть тебе привиделось что-то, что тебе покоя не дает, так? — прищурился генерал.

— Да.

— Чушь! Кошмары перед операцией — это нормально. Не боится только олигофрен или кастрат, так что все нормально, не рефлексируй. Я тоже волнуюсь, все волнуются, но это еще не повод копаться в себе или испытывать сомнения. Намек ясен?

— Да, Леха. Спасибо за дружескую речь, — усмехнулся Павел.

— Так что пакуй вещи — через двадцать минут выезд.

— Есть! — шутливо вытянулся Павел. Алексей хлопнул его по подставленной ладони и вышел.

* * *

За окном автомобиля вновь проносилась Москва. Павел отрешенно смотрел на пролетающие мимо развязки, дома, поток машин, прохожих. Но мысли его были заняты тем, что должно было произойти сегодня вечером — штурмом звездолета.

Полковника тревожило то, что операция была подготовлена так скоро. Его не успокаивали слова Алексея, потому что он знал, как бывает, оборачивается боевой план на самом деле.

Кто будет проводить штурм? Какой численностью, какими средствами? Все это должно было открыться через пару часов.

Город закончился. Далее пошли бесконечные поселки, линии электропередач, мелкие рощи и поля. Небо было затянуто облаками — был вполне возможен дождь, и тогда взлетать придется в крайне невыгодных условиях.

Павел покосился на сидящего рядом Алексея. Тот тоже смотрел в окно, наблюдая пейзаж снаружи.

— О чем думаешь? — спросил его Стрелков.

Юдин посмотрел на него, ухмыльнулся и ответил:

— Я думаю, до чего же ты хитрый и наглый человек, Стрелок. Не всякий бы рискнул запрячь Контору — да что там Контору! — все государство для достижения своих целей. Иногда мне кажется, что если бы ты не исчез тогда, я возможно бы под твоим началом служил, — генерал с усмешкой подмигнул ему.

— А ты о чим думку гадаешь, хлопче?

— Ну, у меня думка о делах, заботах сегодняшнего дня, — усмехнулся Павел. — Ты знаешь тех, с кем мне предстоит работать?

— Только старших групп, — ответил Алексей. — Во главе группы инструкторов стоит твой старый знакомый Константин Истомин. Он будет и командиром штурмовой группы. Ты его знаешь, это...

— Мангуст, — произнес Павел. — Та операция в Пакистане. Потом в Крыму. Да, я помню Мангуста.

— Отлично. Теперь глава ученой группы — Лебедев Николай Алексеевич, доктор физических наук. Всего будет одиннадцать ученых разных специальностей. В технической группе — двадцать один инженер, над ними начальник профессор Каланча Евгений Федорович. Всего в экспедиции будет сорок девять человек, с тобой — пятьдесят, и с твоей группой прикрытия в Нью-Йорке — пятьдесят четыре. Кстати, у тебя есть известия о них, что там происходит?

— Пока нет. Я вчера отправил письмо на ящик Макса Каллимора, главы посольства. В нем я обрисовал картину, не вдаваясь в подробности. Ответ должен придти сегодня.

— Ты письмо отправлял? — встревожился Алексей. — Открытым текстом?

— За кого ты меня держишь? Отправил почтой, зашифровал заранее оговоренным шифром.

— И каким же?

— Нашим родным. Описал ему двухлитерные комбинации, по которым он и будет ориентироваться.

— И что отправил?

Павел замялся.

— Бумага есть?

— Вот держи, — протянул генерал пустую коробку от сигарет. Стрелков усмехнулся, разорвал коробку и написал на внутренней стороне ряд букв.

JD, NS, UP.

Генерал хмыкнул.

— Ну, и что это значит?

Павел взял картонку и сделал приписку внизу.

Я Добрался. Нaшел Своих. Успех полный.

— Грубо, но пойдет, — сказал Алексей. — А что бы написал в случае провала?

Павел озорно ухмыльнулся и написал две буквы.

PP

Юдин некоторое время недоуменно смотрел то на надпись, то на покатывающегося со смеху Стрелкова. И тут до него дошло.

— Полный пэ! — фыркнул он от смеха. — В точку и по-русски. И с юмором!

— Угу. — сказал Павел. — Алексей, а что вот это?

Генерал выглянул в окно.

— Похоже, что мы прибыли.

Машина остановилась перед мощными стальными воротами с намалеванной на них облупившейся красной звездой. Слева от них тяжелым бетонным коробом растянулось здание КПП, которое представляло по сути, настоящий углубленный в землю дот. Узкие окна-бойницы щурились на прибывших.

Лязгнула дверь, и из дота вышел человек в форме внутренних войск с автоматом на груди. Не спеша подойдя к машине, он с подозрением ее оглядел, затем постучал рукой в тонированное стекло.

— Кто такие?

Алексей опустил стекло и ответил:

— Мы от Пети.

— Что говорит?

— Приглашает на свадьбу.

Охранник убрал автомат за спину и расслабился.

— Свадьба откладывается. Эй, пропустите их!

Ворота зашипели и начали открываться, укатываясь вглубь стены. Проход был открыт. Человек махнул рукой.

— Проезжайте!

Машина взревела мотором и скрылась за забором. Ворота лязгнули и закрылись.

Павел огляделся. Они ехали по тенистой аллее. В глубине под деревьями справа и слева были видны небольшие приземистые здания. Старая воинская часть выглядела нежилой, словно здесь никого не было, и люди ушли многие годы назад.

— Давай к зданию штаба, — сказал генерал водителю. — Нам туда.

Машина свернула на перпендикулярную аллею и помчалась, набирая скорость.

Возле трехэтажного кирпичного знания наблюдалась некоторая оживленность. На плацу перед ним стояло несколько машин с номерами Конторы, и примерно полусотня человек. Собравшись кучками возле машин, они о чем-то говорили. Увидев машину, они настороженно уставились на нее.

Алексей и Павел вышли из машины, рассматривая людей на площади. Большинство было в гражданском, но на краю плаца стояли отдельной кучкой люди в полевом камуфляже. К ним они и направились.

— Где майор Истомин? — спросил генерал, подойдя к ним. Бойцы переглянулись, и один ответил:

— Только что отошел, — оглянувшись, он добавил:

— Вот он, товарищ генерал!

Павел посмотрел в указанную сторону. К ним шел высокий человек в камуфляже и берете. Когда он подошел поближе, стало видно смуглое загорелое лицо, длинный шрам на щеке и жесткие глаза цвета оружейной стали — такие же черные, с синим отливом.

— Здравия желаю, господа офицеры.

— Здравствуй, Костя. Извини, что сорвал тебя, но другого выхода не было. — произнес Алексей, пожимая ему руку. — Вот человек, про которого я говорил.

Стрелков и Истомин, остановившись, с интересом рассматривали друг друга. Павел подумал, что Мангуст здорово изменился со времен их последней встречи. Когда-то совсем молодой, только вышедший из училища младший лейтенант сил специального назначения, воевавший под его началом, он из сопливого мальчишки превратился в настоящего воина. Наверняка если посмотреть его личное дело, то там можно было бы найти много интересного.

— Здорово, Мангуст, — сказал Павел.

Костя неожиданно улыбнулся, и улыбка как ни странно была очень приятна даже на его обезображенном лице.

— Здорово, Стрелок!

Мангуст безо всякого стеснения облапил Павла. Отпустив его, он всмотрелся в лицо и хмыкнул.

— А вы, командир, совсем не изменились. Чудеса медицины?

— Навроде того, — ответил Павел.

— Ладно, успеете наговориться, — влез в разговор Алексей. — Командуй построение, Костя — сейчас вам всем объявлю, что к чему.

— Внимание, строимся! — гаркнул на весь плац Мангуст. — Общее построение!

Закашлявшись, он произнес:

— Дьявол, отвык так орать во всю глотку.

— Ничего, — сказал Стрелков, наблюдая за тем, как народ выстраивался в неровную линию.

— Ладно, я пойду.

Мангуст и его группа бегом направились к шеренге. Алексей и Павел вышли на плац перед неровным строем гражданских и военных.

— Внимание, слушайте все! — зычно скомандовал генерал. Люди на площади обратились в слух.

— Перед нами наша Родина поставила задачу чрезвычайной важности. Все вы, кто здесь находится, будете отправлены в дальнюю командировку в другой мир. Вас специально отбирали для выполнения этого задания по вашим основным специальностям, и от вас ждут полной самоотдачи в предстоящем деле. Вы полетите в звездную систему Альфа Центавра на планету Пандора!

По строю прокатился шумок и стих. Люди напряженно слушали.

— Ваша задача — оказание помощи братскому народу нави в отражении империалистической агрессии. Сегодня вечером, в четыре часа, вы отправитесь на орбиту. В нашем распоряжении есть пять часов, за это время вы должны будете приготовиться к скорому отлету. Даная операция является абсолютно секретной, поэтому эти пять часов вы проведете здесь. Вопросы есть?

Подобно ветерку проскочил шепот — и прекратился. Юдин оглядел плац и стоящих на нем людей.

— Ну и отлично. Расположитесь на время в казармах взвода охраны. — указал рукой генерал на двухэтажное здание, примыкавшее к плацу. Можете быть свободны в пределах военного городка. К трем часам сбор здесь же, на плацу.

Толпа распалась на отдельные кучки и с гулом начала всасываться в здание. Павел спросил у Алексея:

— Где план операции по захвату звездолета?

Генерал достал электронный планшет и протянул ему.

— Отлично. Я тогда пойду его перечитаю, потом усядусь с твоими архаровцами на его детальную проработку. Идет?

— Разумеется.

— Тогда я пойду, — сказал Стрелков и пошел в здание охраны. Алексей задумчиво хмыкнул и направился к зданию штаба.

* * *

Караульное помещение взвода охраны

В маленьком помещении караулки было душно и накурено. На старом большом кресле висел полковничий мундир и фуражка. За покрытым порванной клеенкой столом сгрудились восемь мужчин и ожесточенно спорили, надежно укрытые от остального мира плотно закрытой дубовой дверью и наполнявшими комнату клубами табачного дыма.

— Проблема — шлюзы здесь и здесь, — палец Мангуста уткнулся в маленькие прямоугольники на план-схеме звездолета. — Встречающих мы сможем нейтрализовать сходу, но если в рубке останется хоть один человек, он сможет запечатать нас в проходе. Тут нас можно брать голыми руками — либо придушить, откачав воздух, либо отключить вентиляцию в этом отсеке и накачать воздуха столько, что мы подохнем сами от перепада давления. Как думаешь, Стрелок, возможно такое?

— Вполне. Но смотри здесь. — Павел ткнул рукой в проблемный шлюз на схеме. — Тут возможен обходной путь через систему вентиляции. Его оставим для резерва. А можно и варварски — сделав аккуратную дыру в системе блокировки. Взрывать ничего не надо, просто поставим на стенку над кабелем термитную шашку и немного подождем — от обрыва кабеля дверь обесточится и откроется сама.

— Нормально, — кивнул Мангуст. — Главное — добраться до рубки. Дальше — пойдет как по маслу. Активных там как ты сказал всего пять человек, так что вроде проблем не возникнет, но будем наготове.

— Правильно. Можно также взять с собой шашки со снотворным, поставим по шашке перед каждым насосом и привет — бери да увязывай.

— Стрелять нельзя, но можно легкое оружие взять — игольники не будут пробивать обшивку, так же как и травматика. — сказал невысокий плотный спецназовец, потирая выбритую макушку.

— Тоже верно, Стикс, — произнес Мангуст. — Значит, уточним все еще раз. После проникновения действуем быстро. Возможных встречающих аккуратно оглушаем и вяжем. После этого двигаемся по этим коридорам. — палец прочерчивал линии на схеме, бойцы внимательно глядели, запоминая. — Потом входим вот в этот шлюз, поворачиваем сюда и занимаем рубку. Когда будем проходить перед камерами, оружие не показывать, идти спокойно и размеренно. В случае оказания организованного сопротивления применяем газ и игольное оружие. Стрелять только по конечностям. Далее будем действовать по обстановке. Работаем парами. "Сокол", "Стикс" — первая пара. "Кречет", "Кит" — вторая пара. Я и "Кобра" — третья, "Стрелок" и "Ястреб" — четвертая. Рабочая частота связи — вторая. Резервная — четвертая. Готовность — четыре часа. Всем отдохнуть, проверить оружие и снаряжение.

— Занимаетесь подготовкой? — произнесли у двери.

Бойцы вытянулись, обернувшись на вход в комнату.

— Так точно, товарищ генерал, готовимся к выступлению. — сказал Павел.

— Отлично. Полковник, можно тебя на пару слов?

— Конечно.

Стрелков вышел в коридор вслед за Юдиным.

— Паш, пойдем в курилке поговорим. Тут больно открыто.

— Идет.

Курилкой назывался тупик в конце коридора. Когда-то там располагался кабинет дежурного, но сейчас там было просто пустое покрытое кафелем помещение. Свисающая с потолка одинокая диодная лампа освещала голые стены.

Дойдя до курилки, Алексей открыл окно, впуская наружу поток теплого воздуха. Закурил и протянул сигарету Павлу. Тот отрицательно мотнул головой.

— Я тебя заранее предупредить хотел, на случай если ты не догадываешься... Твою идею, конечно, поддержали, но... тебе не доверяют. Глава нашей Конторы допускает, что ты вполне мог переметнуться, и преследуешь какую-то свою цель. Поэтому в твою экспедицию внедрено несколько агентов. Им даны полномочия на твою ликвидацию, если вдруг у тебя обнаружится, скажем так, шатание в принятии определенных решений. Ты понимаешь, о чем я?

— Да, Леха, я все понимаю. Предосторожность вполне закономерная, особенно в связи с моим уходом из Конторы. Я бы тоже сделал нечто вроде, если нужно обеспечить выполнение операции.

— Так что будь осторожен там, на Пандоре. И приглядывай за своими подчиненными. Я имен не знаю. Не мой уровень. Так что придется тебе самому решать. Справишься?

Павел поднял взгляд на Алексея.

— Конечно справлюсь, Алеша. Не в первый раз.

Генерал вздохнул.

-Ладно. Я тебя предупредил. Меня сейчас вызывают обратно в Москву, так что с этой минуты парадом командуешь ты. Вот тебе дальнейшие инструкции. — Юдин протянул исписанный карандашом вырванный из тетради лист. — Я планировал проводить вас до трапа, но похоже не получится. Давай пять, братишка, и удачи тебе.

Два друга обнялись.

— Спасибо, — сказал вполголоса Павел. — Никому не помешает. И тебе удачи.

— До встречи. — Алексей хлопнул его по плечу. — Свяжемся перед отлетом.

— Давай, — полковник Стрелков, ныне командир сборного отряда специального назначения, посмотрел, как генерал Юдин уходит по коридору. Теперь он остался один наедине со своей миссией.

* * *

Нью-Йорк, гостиничный комплекс ДПР.

Пейрал вздрогнула и открыла глаза. Гулко билось сердце. К горлу подкатил противный едкий ком тошноты. Снова этот кошмар. Точно такой же, как и вчера. Как и позавчера. Каждый раз то же самое...

Они бегут по крышам домов, громыхая листами. В ее руках — винтовка с оптическим прицелом, настороженно поглядывающим своим узким черным зрачком по стороном. Следом за ней бежит он, на ходу целясь из пулемета куда-то вниз. Снизу доносятся крики людей, кто-то громогласно отдает приказ стрелять. По бетонным стенам, по жестяным листам барабанит град пуль. Воздух стонет под их напором, завывая в острые синие уши.

Впереди провал в крыше. Она закидывает винтовку за спину и изящно перепрыгивает проем. Он следует за ней, преодолевая пропасть, но не так успешно и хватается руками за острый как листья пксиют край крыши. Она торопливо бросается помочь ему, но не успевает — он падает вниз, оставляя на рваной жести кровавые отпечатки ладоней.

Раздается оглушительный свист — непонятная коробка на площади окутывается дымом. Из него вылетает черная капля, оставляющая за собой белый шлейф. Она неумолимо приближается. Нет сил ни на то, чтобы убежать, ни отвести взгляд. Черный круг, сверкающий на солнце, закрывает весь мир. Из ее груди раздается отчаянный немой крик...

Пейрал устало откинулась на спину, заложив руки за голову.

Ей довольно часто удавалось видеть сны, которые люди могли бы назвать "вещими". Обычно это были некие образы, смутно отпечатывавшиеся в сознании после пробуждения, иногда это были картины, более-менее четко отображавшие будущее. Но этот случай был особенным. Настолько четкий сон она видела всего два раза. Второй раз начался два дня назад. А первый произошел шесть с лишним лет назад — накануне Битвы у Колодца Душ.

Тогда ей приснилось, как ее старший брат погибает, пытаясь сбить шаттл. Увы, он ей тогда не поверил. Он сказал ей, что на следующее утро у них будет столько возможностей умереть, что бесполезно предсказать все случаи. И все. На следующее утро началась битва. И когда он зашел на шаттл, расшвыривая людей, как пушинки — то его убило очередью в грудь — как в ее сне.

— Тсу-тей, ну почему ты не поверил мне? — прошептала Пейрал, с тоской смотря в потолок.

Теперь, похоже, история повторяется. И теперь это касается двух людей из Народа — ее и Ашьви. Но в этот раз все будет по другому. Теперь, когда все зависит от нее, она не повторит ошибки, стоившей жизни ее брату.

В дверь кто-то осторожно поскребся. Девушка подняла голову.

— Заходи, Ашьви. — тихо произнесла она. — Я не сплю.

Дверь открылась. В комнату, пригнувшись, прошел охотник. Пройдя по краю ковра, он опустился на жалобно скрипнувший по ним стул.

— Кальтхи, ма тсмуке.

— Кальтхи, ма тсмукан. Как спал?

Ашьви поморщился.

— Плохо. Снова приснилось что-то. Собственно, я как раз здесь из-за этого. Может, ты посоветуешь, как быть?

Пейрал села, опершись спиной на диван. Задумавшись, она играла с кисточкой хвоста, а охотник смотрел на нее.

— Не знаю. Я ведь не цахик, Ашьви. Да и как я могу помочь?

— Просто я вспомнил, как ты однажды рассказывала, что можешь толковать сны. Может, и мне объяснишь...

— Расскажи. — Пейрал прикоснулась пальцами до руки Ашьви. Он сел на корточки на матрас и начал рассказывать.

С каждым следующим словом лицо девушки становилось все более мрачным. За исключением небольших деталей, все, о чем рассказывал охотник, было и в ее сне.

В культуре нави есть несколько изустных легенд о тех, кому снились одинаковые сны. Согласно поверьям, это означало, что между ними появилась связь, которая делала их предназначенными друг другу. Пейрал была склонна верить им, и в принципе, не имела ничего против — за время, проведенное на Земле, да и до этого, она нашла в Ашьви немало ценных качеств. Ее тревожило другое.

Когда охотник закончил свой рассказ, девушка задала несколько вопросов, которые сначала очень удивили его, а потом он с изумлением спросил:

— Но откуда ты знаешь об этом?!

— Все просто и в то же время сложно. Я во сне видела то же, что и ты.

— Но это значит... Легенда о Сновидце и Снящимся правдива... — в смятении пробормотал охотник.

— Да, тсмукан. Но не это меня беспокоит. Сны бывают разные — и чаще всего это нечеткие, смутные сны, словно смотришь на водоросли в толще воды. Но это совсем другое — это было в моем видении неотличимо от реальности. Это слишком отчетливый знак, которым нельзя пренебречь. Нас пытаются предупредить о том, что нас ждет смерть.

Помолчав, Пейрал спросила:

— Ашьви, нет никаких вестей от Паль-стреко?

— Нет. Хотя... — охотник задумался. — Вчера Макса-лима получил весть. Он нашел тех, кого искал. Вроде у него все хорошо.

— Это добрая весть, — кивнула охотница.

Ашьви помотал головой и вздохнул.

— Что, Ашьви? — спросила Пейрал.

— Ты ведь знаешь его план? Что Паль будет делать?

— Он искал тех, кто мог бы помочь Народу в его борьбе против Компании. — произнесла девушка. — Тех, кто мог бы дать Народу сильное оружие и научить его владеть им.

— Я не понимаю, — хмыкнул Ашьви. — Я не уверен, что найдется те, кто возьмется за это. Но даже если так... Что, если они будут вести в нашем доме так же, как до того люди Компании?

— Ашьви. — Пейрал с укором посмотрела на него. — Паль — другой человек. Он другой даже среди остальных Небесных Людей. Он не станет предавать Народ, никогда. В этом я уверена. И потом, — девушка показала белозубую хищную улыбку. — Они будут жить у нас так, как позволит Народ, и не будут делать ничего против него.

Нави замолчали. Ашьви смотрел в окно на окрашенное в желтовато-розовый цвет восходящим солнцем облачное небо. Пейрал, сидя на полу, рассеянно созерцала стены номера. Постепенно ее мысли перешли от раздумий над сном к воспоминаниям о Пандоре, о тренировочном лагере в Адских Вратах, о войне между нави и тотьют. И наконец — о сыне вождя Клана Равнин, с которым она познакомилась после битвы у Древа Души. Об сидевшем напротив нее охотнике, затянутом в людскую пятнистую униформу.

Внезапно она поймала себя на том, что уже несколько минут смотрит на него, не отрываясь. А он — на нее.

Молчание затягивалось. Вдруг Пейрал неожиданно для себя самой призналась:

— Я рада что ты полетел с нами, Ашьви.

Охотник растерянно моргнул глазами, не найдя, что сказать. Затем он осторожно сказал:

— Но я не сам полетел. Меня Паль взял в группу.

— Все равно. — упрямо мотнула гривой черных волос девушка. — Я рада, что ты с нами... со мной.

— Но почему? — задал Ашьви глупый вопрос.

— Потому что ты — тот, с кем я чувствую себя спокойно, — ответила Пейрал почти шепотом.

Ашьви почувствовал, что тонет в ее глазах. Сердце резко стукнуло и замерло. Мир сжался в узкую точку — широкий зрачок-скважина в обрамлении искристо-желтой радужки, льдисто-голубоватых белков и длинных пушистых ресниц на безумно-красивом лице.

Сами того не замечая, охотник и девушка потянулись друг к другу. Мир застыл — и в нем не осталось ничего, кроме двух пар глаз, смотрящих с ярким и сильным чувством внутри, двух сердец, стучащих в унисон, двух душ, чувствующих себя как единое целое.

В дверь постучали. Нави мгновенно отстранились друг от друга и обернулись на стук.

— Пейрал, Ашьви! Это я, Макс!

Дверь открылась и на пороге возник ученый. Лицо у него было нахмуренным.

— Что-то случилось? — спросил охотник.

— Да. Пришло сообщение от Павла.

— И что там? — полюбопытствовала Пейрал.

— Вот, читай. — Макс протянул ей второпях вырванный из путевого дневника лист бумаги. На нем летящим почерком ученого было написано следующее:

"Our diplomatic mission is going to be finished. Now it`s no need in action cover anymore. Tomorrow I wait all of you at 8 a.m. in Newark International Airport; the spaceship shall await you there. No one of people from RDA administration should know, that you`re going to leave the Earth already. So get out of there as quick and stealth as possible. See you tomorrow morning. Good luck".

(Наша дипломатическая миссия заканчивается. В акции прикрытия больше нет необходимости. Завтра жду вас все в Нью-Йоркском международном аэропорту в восемь утра. Шаттл будет ждать вас там. Никто из администрации ДПР не должен знать, что вы уже собираетесь покинуть Землю, так что уходите так быстро и незаметно, насколько возможно. Увидимся завтра утром. Удачи.)

Глава 2

Межзвездный транспортный корабль "ISV Venture star", отсек управления.

Очередная нудная вахта заканчивалась. Дейв Фостер, дежурный астронавигатор, снял наушники и помассировал затекшие от пластиковых полушарий уши. В рубке было темно, только экран контрольного терминала освещал помещение.

Проверив, закрыт ли шлюз, Дейв воровато оглянулся через плечо и запустил на терминале электронный пасьянс. Он сам втихаря установил его в отдельную директорию, сделав его невидимым, на случай если капитану или старпому взбредет в голову проверить память, и развлекался, коротая время вахты.

Вообще-то такие вольности были строжайше запрещены инструкцией. Но человек есть человек, и чтобы не помереть со скуки, ему всегда нужно поддерживать в себе тонус, неважно каким способом. Главное, чтобы он соответствовал его внутреннему укладу. А пара-тройка установленных простых игрушек в непредназначенный для этого служебный терминал были для молодого астронавигатора, механика по совместительству, отличным средством сбросить стресс.

Сейчас весь экипаж вынужденно бездельничал. Клар, штурман корабля, скорее всего читала книги из корабельной библиотеки на своем электронном планшете в каюте. Капитан после дежурства отсыпался — у него был слишком измученный вид для дальнейшего бодрствования. Два брата, бортмеханики Кристиан и Томас, наверняка сейчас перебрасывались в карты, пользуясь отсутствием контроля со стороны начальства. А ему, как самому молодому, выпала сомнительная честь управления кораблем, вернее, его иллюзия — звездолет был жестко закреплен на орбите, и сейчас его курс удалось бы изменить только на пару сотых долей градуса, не больше. Сейчас он проходил над Россией, вернее — над ее восточной окраиной. В единственный экран обзора, показывавший картинку от камеры, обращенной в сторону Земли, показывал проплывающий внизу Сахалин, у самого края экрана виднелась кромка русского берега Сибири. Надо всем этим парило касающееся одним краем земли солнце, просвечивавшее сквозь атмосферу, еще выше — звездное небо.

Внезапно запиликал сигнал вызова. Дейв очнулся от дремоты, в которую он незаметно для себя погрузился, разглядывая монитор. Протянув руку, он включил терминал связи и надел наушники.

— Межзвездный транспортный корабль "ISV Venture star", дежурный офицер вас слушает.

На экране появилось изображение полетной кабины. В кресле пилота сидел офицер в русской форме.

— Внимание! Говорит российский трансатмосферный грузовой корабль "Полюс", у нас на борту чрезвычайное происшествие. Прошу разрешения на стыковку, чтобы устранить неисправность. Повторяю — у нас на борту чрезвычайное происшествие, прошу разрешения на стыковку, чтобы устранить неисправность, прием!

— Какого рода у вас происшествие, "Полюс"?

— Сбой в работе правого основного двигателя. Своими силами устранить не можем, нужна помощь. Как поняли меня, прием!

— Мы поняли вас, "Полюс". Оставайтесь на связи.

Дейв нажал кнопку тревоги. Под потолком взвыла сирена.

* * *

От близкого рева, раздавшегося под потолком, капитан корабля Йошио Таканага вздрогнул и рывком поднялся с койки. От резкого движения покрывало вместе с ним повисло в пустоте посреди каюты. Пожилой японец скатал его в рулон и легким тычком отправил его в стену, сам при этом полетев к двери. Схватившись за ручку, он затормозил, нажал на сенсор и выпорхнул в коридор.

Сирена ревела не умолкая. В голове Йошио роились мысли, отчего это может быть. В конце концов они сошлись на том, что болван Дейв опять что-то напортачил, находясь на дежурстве. Полный самых мрачных предчувствий, он открыл дверь в отсек управления. Дейв уже ждал его на пороге, приплясывая от нетерпения.

— В чем дело?

— Сэр, поступил вызов. Это русский челнок. У них неисправность, они просят стыковаться с нами.

— Что еще за неисправность? — недовольно спросил капитан.

— У них проблемы с двигателем, сэр.

— Вы дали ответ, Дейв?

— Нет, сэр.

— Хорошо. Дай мне канал связи с ЦУПом.

— Есть, сэр.

Японец сел за терминал и надел наушники. Нажав вызов, он начал терпеливо ждать. Прошло несколько минут. Ответа не было.

— Что они там, голограф смотрят, что ли...

Наконец ответ пришел. Изображение на экране глушили помехи, и можно было разглядеть только общие очертания. Звук был немногим лучше. Но сквозь треск было слышно голос оператора:

— Это ЦУП, Хьюстон слушает.

— Говорит звездолет "Venture star". К нам пришел запрос на стыковку русского корабля. У них проблемы на борту. Разрешить стыковку?

Через несколько мгновений последовал вопрос:

— В чем заключается неисправность, не объяснили?

— У них проблемы с двигателем, — доложил капитан.

— Ясно. Даем добро на стыковку.

В голосе оператора было что-то странное. Что-то, чего Иошио не мог понять. Но в тот момент оно показалось ему несущественным. Повернувшись к дежурному астронавигатору, он сказал:

— Дейв, иди к шлюзовому отсеку. Придется их встретить. Вот, возьми рацию, — капитан протянул ему взятый со стола крохотный передатчик-косточку. Тот вдел ее в ухо.

— Я возьму управление на себя.

Дейв кивнул и вышел из отсека.

— Алло! Говорит звездолет "Venture star". Даю добро на стыковку. Следуйте нашим указаниям.

Дейв добрался до шлюза. Проскользнув через вход, он произнес:

— Я на месте.

— Хорошо, — ожил приемник в ухе. — Я дал им указания. Они вот-вот состыкуются.

Прошла минута. За переборкой раздался лязг, затем скрежет, и корабль вздрогнул. Зашипел нагнетаемый воздух в шлюзе.

Лязгнул люк. В проеме показались двое людей в форме российских пилотов. Один из них поднял руку, приветствуя Дейва.

— Хай! — произнес второй.

— Хай, — ответил астронавигатор. — Хау а ю хир, гаиз?

— Велл. — улыбнулся летчик. Второй молча кивнул.

Дейв махнул рукой. Русские, поняв его жест, двинулись за ним. Один из них замешкался перед камерой наблюдения, которых было много на корабле. Оглянувшись, Дейв с изумлением заметил, что русский зачем-то повесил на короткую трубку с глазком обыкновенный пластиковый стаканчик.

Раскрыв рот, чтобы спросить, для чего это, американец почувствовал, что его кто-то похлопал по плечу. Посмотрев в ту сторону, он увидел, как русский пилот отрицательно покачал головой и приложил палец к губам. Затем он быстро и точно ударил его в челюсть.

В глазах Дейва успело промелькнуть несказанное изумление, прежде чем он тряпичной куклой отлетел к стене, стукнувшись о переборку.

* * *

"Русский пилот" ощупал голову американца и достал миниатюрный передатчик. Выключив его, он бросил его на пол и тронул пальцами сонную артерию на его шее.

Затем он выпрямился.

— Ну как он? — спросил Стикс.

— Нормально, живой. Вяжи его. — приказал "пилот". Стикс кивнул и оттащил тело к шлюзу, где сноровисто перетянул ему руки лентой. Боец поднес руку к виску и тихо произнес:

— Мангуст, это Сокол. Шлюз прошли. Есть пленный.

— Отлично, Сокол. Камеру у входа прикрыли?

— Да, командир, все сделано.

Рация зашипела статикой.

— Понял. Кречет, Кит, вперед!

Снова лязгнул шлюз. В отсек тенями проскользнули еще два бойца, держащих игольники в руках. Вслед за ними вошли еще четверо.

— Порядок движения такой, — произнес Мангуст, сжимая в руках короткоствольный игольный автомат. — Стикс и Сокол — первые. Глушите все видеокамеры, которые будут на пути группы. За ними — я и Кобра. За мной пойдут Стрелок и Ястреб. Кречет и Кит — замыкающие. Идем к рубке — по плану это по коридору и налево. Для тех, кто плохо помнит, поясняю — налево — это в сторону от двигателей, ясно?

Группа кивнула.

— Тогда пошли. Стикс, Сокол — вперед!

Двойка бойцов исчезла в люке. Группа напряженно ждала. Наконец пришел рапорт: "Чисто".

В проем прыгнули Мангуст и плотный невысокий боец, судя по лицу — азиат. Вслед за ними по двое прошли остальные, в их числе — полковник Стрелков. Мундир сменился на камуфляж морской расцветки, какой был на всех бойцах, кроме передней двойки, и сейчас он внимательно оглядывал стены коридора, упирая в бедро игольный автомат. В отсеке остался только связанный американец, с кляпом во рту неподвижно плавающий в воздухе.

* * *

Капитан звездолета нахмурился. От Дейва до сих пор не было вестей. Прошло уже несколько минут, а он до сих пор не отрапортовал. Странно. Он посмотрел на стоящих рядом с ним людей, составлявших экипаж и нахмурился.

Йошио включил экраны видеонаблюдения. Рассеяно проводя взглядом по картинкам в ячейках, он внезапно насторожился. Три из камер вместо обычной картинки показывали белую муть.

Еще не поняв, в чем причина внезапной слепоты системы наблюдения, он почувствовал, что дело очень серьезное. Капитан встал с кресла и поплыл к выходу. Прикоснувшись к люку, он нажатием нескольких клавиш задраил его. Потом вернулся к экрану.

Пройдясь взглядом по рядам камер, он остановил взгляд на одной. На ней показывался коридор перед люком в рубку. И по нему шли, отталкиваясь от стен два человека в летной форме. Внезапно один из них остановился, тронув второго за плечо, махнул ему рукой вперед. Сам он двинулся к камере. Пройдя вплотную, оба пилота исчезли из поля зрения.

И вдруг появилась рука, сжимающая в пальцах стаканчик. Спустя секунду экран накрыла серая мгла.

— Сэр, что это значит? — удивленно спросил Том, полноватый мужчина невысокого роста.

— Ничего хорошего. — отозвался Иошио.

В этот момент в дверь постучали.

Клар быстро посмотрела на Иошио. Он покачал головой.

— Том, Крис. Встаньте рядом с люком. Если кто-то войдет, попытайтесь оглушить их. Возьмите что-нибудь потяжелее.

— Кто это может быть? Русские? — спросил Том.

— Не знаю. Не думаю. Но они проникли на наш корабль. Боюсь, с Дейвом уже что-то случилось.

— Вы думаете... — в ужасе выдохнула девушка-штурман. Иошио печально посмотрел на нее.

— Да, думаю. Том, Крис, живее! Станьте к люку! Я попробую связаться с Хьюстоном.

В люк снова постучали. Более настойчиво. Потом что-то заскребло по люку.

Вдруг за ним раздалось шипение. Около механического запора появилось быстро расширяющееся раскаленное пятно. В пространстве рядом с ним повисли желтые капли металла. Внезапно полыхнул огонь, брызнули раскаленные брызги, и люк открылся вовнутрь. Кто-то снаружи брызнул пеной на горячие края, отчего вход заволокло паром.

Затем из белого облака возникли стремительно летящие тени. Отшатнувшихся от огненных брызг бортмехаников оглушили ударами по голове, после чего по рубке прошелся короткий шторм. Когда он окончился, капитан, штурман и прочие члены экипажа обнаружили себя лежащими в разных позах на полу, глядящими в дула игольников стоящих над ними людей в пятнистой униформе цвета неба.

— Ваш звездолет захвачен, — произнес на английском высокий темноволосый мужчина с усами на прыщавом лице и автоматом на груди. — Не делайте ничего глупого, и останетесь живы.

— Кто вы такие? — прохрипел Том.

— Не важно, — ухмыльнулся военный. — В данном конкретном случае мы те, кто имеет пушки и скверный характер. В дальнейшем прошу не задавать глупых вопросов а молча выполнять наши требования. И тогда, возможно, вы вернетесь на Землю целыми и без телесных повреждений. Я ясно выражаюсь? Если да, то кивните.

Лежащий на полу экипаж звездолета усердно закивал.

— Еще есть тут люди, кроме вас?

— Нет. — произнес Том. — То есть да, но они находятся в криосне.

— Кто они?

— Сменный экипаж.

— Хорошо. Стикс, Сокол, Ястреб, Кобра! Свяжите их и заприте в кают-компании. — приказал мужчина со шрамом. — Кречет и Кит, найдите у шлюза того придурка и приведите к ним. Потом возвращайтесь сюда. Будем разбираться тут с аппаратурой.

Бойцы кивнули и принялись вязать ошарашенных произошедшим людей. Одна из двоек ушла через взорванный люк. Мужчина со шрамом перетянул автомат за спину и поднес руку к маленькому приемнику в ухе. Щелкнув сенсором, он тихо произнес на русском:

— Птичка, это Мангуст. Первая часть работы сделана, корабль захвачен. Высаживайте основную группу, прием.

— Вас поняли, Мангуст. Высаживаем остальных и уходим. Удачи вам, ребята. Отбой.

— До связи.

* * *

Когда его дотащили до отсека и швырнули на пол, Йошио наконец вспомнил, что его насторожило в голосе Хьюстонского диспетчера.

Он говорил с русским акцентом.

* * *

Время за напряженной работой летело незаметно. После того, как звездолет Корпорации был захвачен, на него высадили основную часть экспедиции. Прибывшие инженеры и техники разбирались с техникой звездолета, часть из них устраняла повреждения и реанимировала систему связи. Остальные проводили диагностику систем корабля, его готовность к межзвездному перелету и знакомились с его устройством. Теоретически все было известно, осталось только освоиться с системами.

Через три часа прибыл первый челнок. На нем были запасы воздуха, чтобы люди на звездолете числом около шестидесяти человек, включая плененную команду, смогли продержаться еще сутки, пока будет идти погрузка. Затем пленные должны были отправлены на Землю шаттлом, а на корабле все, кроме необходимого экипажа, должны были быть погружены в криосон.

Еще через три часа прибыло сразу два челнока. Один из них был полностью пустым, второй был нагружен компонентами станков для производства оружия — исключительно его энергетических моделей — и производственными материалами. Это были в основном те из них, которые не могли производиться на самой Пандоре ввиду их отсутствия. Агрегаты для монтирования станковых рельсотронов, лучеметов, станки для производства энергобатарей, редкоземельные металлы, контейнеры с микросхемами — это и многое другое было в челноке. Все было тщательно упаковано и задокументировано.

Техники старались вовсю. Управляемые ими погрузчики укладывали в трюмах штабеля контейнеров. Другие погрузчики перегружали на пустой шаттл контейнеры с анобтанием, освобождая место. По трюму сновали прилетевшие на челноке инспекторы, ставя метки на грузы.

Группа спецназа тем временем охраняла отсек с пленными. Вызванные в рубку капитан и штурман рассказывали об устройстве корабля, о его приборах и их назначении группе военных летчиков, которым предстояло вскоре вести корабль к системе Альфа Центавра. Захваченные пилоты явно нервничали, изредка косясь на маячащие за их спинами рослые фигуры коммандос.

Пока что все шло по плану. На Земле никто не заметил подвоха. Пока. Конечно, военным американским спутникам не составило бы труда засечь факелы от двигателей взлетающих челноков, частоту взлетов, заметить, что они стыкуются со звездолетом. Но для этого было нужно было знать, что искать. И догадаться сопоставить эти факты.

Не было иллюзий, что все это уже замечено. Автоматизированная ПРО засекала все, что мало-мальски походило на запуск МБР по всему миру, в том числе и запуск шаттлов. На этот случай, похоже, была заготовлена легенда о выводе на орбиту спутников, или чего-то в этом роде. Но тот факт, что этих запусков было уже четыре, должен был заставить американское военное командование насторожиться. Российское правительство вскоре должен был ждать очень серьезный переплет. Но если бы прошла информация о захвате шаттла и напичкивания его станками для производства оружия и военной техники... Этого просто нельзя было допустить.

Стрелков думал обо всем этом, рассеяно разглядывая трюмный отсек и происходящую в нем суету. К нему подлетел начальник погрузочной артели.

— Товарищ полковник, мы уже заканчиваем. Один шаттл загрузили полностью, почти полностью загружен другой. Все снаряжение уже погружено на звездолет. Какими будут ваши дальнейшие указания?

— Отлично. — Павел помолчал, смотря на суетящиеся погрузчики. — Через час прибудет еще челнок, и три "Спирали". Пусть ваша группа займется подготовкой к их монтажу на наружные пилоны.

— Есть, товарищ полковник, — техник кивнул и удалился.

Павел остался смотреть, как технический персонал заканчивает работу. Через двадцать минут трюм опустел — техники прошли мимо Стрелкова в трюм, погрузчики остановились в своих ячейках на потолке словно огромные механические осы с болтающимися внизу лапами захватов и выставленных на кронштейнах винтовыми двигателями. Потом стены отсека завибрировали от работы наружных сопел, и последовали один за другим два толчка — это отсоединились и пошли к Земле шаттлы с анобтанием.

Полковник удовлетворенно кивнул головой и вышел из трюма. Добравшись до жилого уровня, он забрался в примеченную им капитанскую каюту и лег в кровать, пристегнув себя ремнями. С минуту поразглядывав приклеенные фотографии экипажа на стене напротив, он закрыл глаза и провалился в сон без сновидений.

— Командир! Вас просят! — Стикс тряс его за плечо.

Павел открыл глаза. Над ним склонился рослый боец, смотря в лицо.

— Что случилось?

— Прибыли еще челноки. Их командир хочет с вами говорить.

— Ага, спасибо, что разбудил. Где он?

— В шлюзовой зоне.

— Хорошо, иду.

У шлюза его ждала женщина средних лет в летной форме ВКС России, с погонами полковника. Оправив коротко подстриженные каштановые волосы, она с интересом уставилась на Павла.

— Полковник Стрелков? Павел Андреевич?

— Да, это я. — протянул Стрелков руку. — Это вы меня ждете?

— Верно, — она пожала протянутую руку. Рукопожатие оказалось крепким. — Полковник военно-космических войск Российской Федерации Мухина Наталья Васильевна. Командир орбитальной авианосной группы "Спираль". Направлена к вам в качестве штатного боевого пилота и военного консультанта Центром.

— Вы летите с нами? — удивился Павел.

— Да, лечу. Так что будем работать вместе. А что, имеются возражения? — улыбнулась она.

— Возражений не имеется, — усмехнулся в усы Стрелков. — Есть вопросы. Вас ведь не было в списках участвующих в экспедиции. Почему тогда вас направили сюда так скоро?

— Выяснилось, что из тех военных летчиков, кого набрали, никто не знает комплекс "Спираль" досконально. Ну, и меня отправили к вам, как наиболее опытного пилота.

— Угу. — кивнул головой Павел, задумавшись. Он вспомнил слова своего друга Алексея: "В твою экспедицию внедрено несколько агентов. Им даны полномочия на твою ликвидацию..." Уж не попытка ли это внедрения агента?

Хм. Если это и так, то она неуклюжая. Внедрить агента можно было и ранее, еще во время составления списка кандидатов. Ладно. Но надо будет держать эту дамочку на виду.

— Хорошо, — улыбнулся Павел. — Направляйтесь в жилой отсек, там можете оставить свои вещи. Через несколько часов мы улетаем, поэтому советую устроиться побыстрее. А потом я хотел бы поближе познакомиться с вашим летным хозяйством. Позволите?

— Разумеется, господин полковник.

— А пока я пойду. Если что-нибудь понадобится, ищите меня в рубке. До свидания.

— До свидания!

Павел двигался по коридору, отталкиваясь руками и ногами от стен. Сейчас в нем никого не было, кроме него, и Стрелкову это нравилось. Он любил, когда никто не мешает, когда он медленно прогуливается, размышляя. Стены и потолок были белыми, мягкими на ощупь, и прогулка была сплошным удовольствием. Коридор был мягким и светлым. Мешал лишь яркий свет из встроенных в потолок светильников.

Подойдя к люку в рубку, он прищелкнул языком и покачал головой. Люк выглядел чужим на фоне всего этого белого райского сада. Раньше, до того, как Мангуст прицепил к нему термическую шашку, он был таким же белым и мягким, как окружающие стены. Сейчас его мягкая обивка выгорела от страшного жара, обнажая покрытую рядами заклепок металлическую поверхность, покрытую коркой копоти. Там, где электронный запорный механизм был выплавлен, техники поставили временный запор — механический, примитивный и без стопора.

Взявшись за сырую и холодную ручку, Павел вдруг почувствовал, как у него по коже прошел озноб. Обычно у него это бывало спонтанно, не обьяснялось другими факторами, кроме пресловутого шестого чувства. И сейчас оно говорило, что совсем рядом притаилась опасность. Полковник осторожно надавил на ручку и потянул дверь от себя.

Пройдя несколько дюймов, люк застопорило.

Павел уперся ногами в переборку и навалился всем телом на дверь. Чувствуя, что она подается, он усилил напор. Внезапно сопротивление исчезло, и люк бесшумно раскрылся.

Ужом проскользнув вовнутрь, Стрелков скрылся в тени от консоли. Осторожно выглянув, он провел взглядом по рубке. И застыл.

В воздухе рубки в разных позах парили два пилота. Лицо одного из них, обращенное к Павлу, имело огромный синяк на скуле. Глаза были закрыты. А у терминала связи согнулся капитан "ISV Venture star" и тихо что-то бубнил. Павел прислушался.

— ...Повторяю, звездолет захвачен. Кто они, мне точно неизвестно, но предполагаю, что это росиийский отряд специального назначения. Экипаж держат в заложниках. Нам нужна помощь, как поняли, Хьюстон, прием?

Терминал зашипел и ответил на английском:

— Вас поняли, "Venture star". Сами ничего не предпринимайте. Ждите помощь. Конец связи.

Павел побелел и выпрямился во весь рост, царапая онемевшими пальцами крышку кобуры.

Как оказалось, люк был приперт здоровенным разводным ключом, которым, вероятно, Йошио и вырубил пилотов. Когда Павел толкнул люк, он соскользнул с недостаточно шершавого пола и полетел к противоположной стене. И как оказалось, он только сейчас ее достиг. Тишину рубки нарушил лязг металла о металл.

Капитан обернулся.

Лицо у него было спокойно и печально. Похоже, он отчетливо сознавал, что его ожидает, если его заметят, и был готов к этому. Ясный взгляд усталых глаз встретился со сверкающими немой яростью и болью глазами полковника.

— Ты... — прошелестел Стрелков, подняв на уровень головы игольник и не сводя пылающего взгляда с капитана звездолета.

— Я. — просто ответил капитан.

Павел закрыл глаза.

Сухо стукнул игольник.

Ударившая в кисть отдача отшвырнула полковника к переборке. Врезавшись в аппаратную консоль, он с грохотом скатился по ней и ударился об пол.

Трехсантиметровая шестигранная стрелка, похожая на короткий карандаш, ударила капитана в переносицу. Удар отбросил его к противоположной стене через всю рубку, где он рухнул спиной вниз на пол, разбрызгивая вокруг себя алые брызги, оросившие переборку и пол кровавым дождем.

* * *

— Да мы сами от него такого не ожидали! — оправдывался Стикс. — Он, ублюдок косоглазый, попросился в толчок, ну, в смысле отлить. А то, что там труба вентиляции аж к рубке может уходить, и что он решетку с нее так тихо и бесшумно снимет и проползет пятьдесят метров, вообще никто ожидать не мог!

— А надо было! — рявкнул Стрелков, проводя глазами медиков, уносивших оглушенных летчиков из рубки. — На кой черт вас вместе с ним послали?! Блюсти и стеречь, япона мать-перемать! А вы куда смотрели?! Стикс, массаракш, будешь неделю сортиры драить, чтоб тебя... Кругом марш, черти полосатые, и чтобы я вас не видел!

— Есть! — отозвались Стикс и Сокол. Четко повернувшись, два бойца собрались уйти.

— Стойте! — вдруг скомандовал Мангуст, все это время молчаливо наблюдавший за разносом. Бойцы остановились.

— Труп убрать надо, — произнес командир группы, задумчиво рассматривая тело капитана с гвоздем в голове. — Какие твои предложения, полковник? — спросил Мангуст Стрелкова. Тот пожал плечами, смотря на труп.

— Ему лучше исчезнуть с корабля. Лучше всего наружу. Там его никто никогда не найдет.

— Значит так. Вы оба — найдите пустой бак из-под воды, и уложите труп туда. Потом закройте его каким-нибудь тряпьем, чтобы не было видно, и отнесите к аварийному шлюзу. Положите внутрь термитный заряд с часовым механизмом, и уложите бак в шлюз. Потом откройте наружный люк. Таймер поставьте на максимум, поняли? Выполнять!

— Есть, — бойцы понурились и пошли по коридору.

— Пойду-ка я с ними, чтобы не напортачили чего, — произнес Мангуст и ушел вслед за ними. Стрелков опустился на пол у входного люка, глядя на лежащее рядом с ним тело. Мертвый капитан все так же печально смотрел на него с укором в глазах.

"Да, не повезло тебе", — подумал Павел. — "И зачем только ты ввязался? Пытался спасти экипаж? Считал, что мы — террористы, захватившие корабль, чтобы превратить его в корсара? Всякое могло быть, ведь ты не знал нашей настоящей цели. И вполне возможно, что знай ты все, ты бы сам встал на нашу сторону. А может быть, и нет. Но сейчас это уже неважно, потому что свой главный вред ты уже нанес".

Полковник сплюнул и посмотрел, как капля слюны медленно растекается по полу. Внезапно он вздрогнул, сжал ладонями виски и застонал.

Он вспомнил про группу прикрытия, оставшуюся в Нью-Йорке, в логове врага.

Глава 3

Палата нью-йоркской городской больницы, утро.

За окном палаты моросил дождь. Норм смотрел на стоящие под падающей с неба водой небоскребы. Впечатление было не из приятных — казалось, что смотришь на сделанное в градациях серого старое кино двухсотлетней давности. Вечно затянутое облаками небо, покрытые грязью и слякотью стеклянные стены небоскребов, ползущие по стеклу редкие капли. Пейзаж источал тоску как холодный туман — дождь определенно не шел городу на пользу.

Норм отвернулся и посмотрел на свою руку. Неведомый стрелок постарался на славу — рука была не просто ранена, а едва не сломана — как потом ученому объяснили после операции, пуля прошла впритирку с костью, едва коснувшись ее, но и этого хватило, чтобы по ней пошла трещина. Сейчас на руке висела повязка со сложным агрегатом, который регенерировал поврежденную плоть и кости. От повязки тянулись провода к сложным приборам на стоявшем рядом с кроватью столике.

Все произошло неожиданно. Когда под ноги Максу ударила пуля, и он упал, Норм даже не сразу понял, что произошло. Лишь пришедший мгновение спустя звук пояснил, в чем причина. И ему стало страшно. Слишком внезапно раздался выстрел, и слишком близко.

Падая, Макс вскрикнул и отполз за тумбу. Люди, которые шли вслед за ними, попадали кто где стоял. Ашьви что-то гортанно закричал на своем языке, слишком быстро, чтобы можно было понять, перекатился к Пейрал и навалился на нее, прижимая к бетонным плитам на земле. Девушка что-то придушенно пискнула. Сам Норм рухнул в нескольких метрах от тумбы, где был Макс, но вскочить и перебежать было выше его сил. Какой-то мужчина, видимо пришлый журналист, что-то истошно заорал, поднялся и убежал к паркингу, отчаянно крича. Норм боковым зрением заметил, что кое-кто приподнялся с пыльной бетонки, чтобы последовать за ним. Именно в этот момент что-то ударило в руку, взорвав ее ослепительной болью. Что было после этого, Норм помнил с трудом — сознание мутил болевой шок. Смутно вспоминалось, как его тащили, как он машинально перебирал ногами, пыльный бетонный блок перед лицом, гул мотора, человека в белом халате, делающего ему укол...

Потом он не помнил ничего.

В СМИ случилась настоящая истерика по поводу случившегося. В интернете миллионы людей обсуждали произошедшее. Официальный представитель Компании назвал это "беспрецедентной по своей сути провокацией". Перед зданием штаб-квартиры ДПР в Нью-Йорке, Чикаго, Вашингтоне и других крупных городах прошли спонтанные митинги в поддержку нави. Гремели заявления в адрес Корпорации. Раздавались с экранов обещания о том, что инцидент будет расследован и виновные понесут суровое наказание. Словом, шуму три снайперских выстрела наделали на весь мир.

В Конгрессе гремели дебаты по поводу дальнейшего использования Пандоры как сырьевой базы. За эти два дня Макс, Ашьви и Пейрал вымотались до предела, выдерживая часами бои неместного значения в Вашингтоне. Одна за другой шли пресс-конференции, заседания, слушания, не считая бесконечных интервью, которые каждый из послов дал не единый десяток раз. Норма даже в больнице донимали пропущенные в палату журналисты элитных каналов, просившие рассказать его о том, что он думает о покушении, он действиях Корпорации, о будущем Пандоры, о самой Пандоре... Под конец Норм пожаловался начальству больницы о слишком частых визитах, после чего поток репортеров заметно убавился. С сегодняшнего утра у него в палате не появлялся ни один человек кроме ухаживавшей за ним медсестры, чему Норм был несказанно рад.

Ученый протянул руку к столику. С трудом дотянувшись, он достал со стола КПК и включил подсветку. На маленьком плоском экране прошла заставка, и появилось меню.

Зайдя в интернет, Норм принялся пролистывать страницы новостных сайтов. Информации было много, заняться было нечем, так что мир на время сузился в крохотный экранчик наладонника, и одновременно расширился.

Новостей было много. Разумеется, большая часть статей, видеороликов и выкладок было посвящено Пандоре и прибывшим с нее нави — их группа по-прежнему держалась на высотах информационного рейтинга. Прочие новости пока терялись на общем фоне информационного бума на Пандору. Вычленить что-то особенное было непросто.

Эту статью Норм открыл в числе прочих вкладок и забыл о ней. Просматривая сюжеты, он пролистывал страницу за страницей. Добравшись до нее, он собрался закрыть ее, как вдруг он насторожился. Сенсорным указателем он выделил текст, сделав его четче, и вгляделся в строки.

"В минувшее воскресенье группа неизвестных террористов совершила захват межзвездного транспортного корабля "ISV Venture star", принадлежавшего частной американской корпорации ДПР. В плен к террористам попали 25 членов экипажа — все они являются гражданами Соединенных Штатов Америки. Сообщается, что захваченный звездолет осуществлял стоянку на низкой околоземной орбите в штатном режиме в момент нападения.

Точные цели террористов остаются неизвестными. Также неизвестна и их принадлежность. Администрация Корпорации не имеет никаких сведений, поскольку никто из находящихся на борту пиратов не выходил на связь. Судьба экипажа также остается неизвестной".

Норм встревожился. Взяв со стола мобильник, он нашел в телефонной книге номер Макса Нажав его пальцем, он прислонил телефон к уху, вслушиваясь в гудки.

— Алло, Макс?

— Да, здорово, Норм. Как твоя рука?

— Да нормально, но я не об этом. Я тут на одну заметку наткнулся, сейчас тебе ее адрес дам. Похоже, наш звездолет, на котором мы прилетели сюда, кто-то захватил.

— Чего? Не слышу, тут машины гудят как в аду, говори громче!

— Звездолет Корпорации, "Звезда Авантюриста", кем-то захвачен, какими-то террористами, говорю! Макс, словом, прими сообщение, там про все написано.

Норм быстро одним пальцем напечатал сложный адрес и нажал сенсор отправления. Потом прижал трубку к уху и произнес:

— Алло, Макс? Я отключусь на несколько минут, в случае чего перезвони!

Нажав сенсор отбоя, он запечатал в поисковик слова "захват "Venture Star"" и углубился в чтение страниц.

* * *

Макс перечитал еще один раз страницу с новостью и задумался. У него создалось стойкое впечатление, что он чего-то недопонимает. Несколько часов назад он получил письмо от Павла, в котором он сказал, что встретит их в аэропорту, где их будет ждать шаттл на звездолет. Спустя девять часов выходит сообщение о захвате судна. От Павла никаких вестей. Что происходит, в конце концов?

Макс отправил еще одно письмо на почту Стрелкову. Спина затекла от сидения за терминалом. Потянувшись, он решил пролистнуть новости еще раз, и вдруг от терминала раздался сигнал внимания.

У края экрана мигал значок-звездочка: получено новое сообщение.

Макс открыл вкладку. Раскрылось окно с текстом.

Текст набирался явно второпях. У писавшего пальцы не успевали попадать на клавиши, и слова искажались, но общий смысл оставался понятен.

"Max, Norm. We don`t have anyu time, so doit very fast. We`ve caught our ticket to Pandora with guns`n rozes, but we have been compromised. Now in RDA knows`that starscraper is captured, and we have just one day theyll make a decision. So take legs in arms and get thefuckout of there, all of you. The shuttle awaits you where I told, but not at 10. It will be there at 8 a.m. just right now. We don`t have time to rescue you, so if you don't come in time, we ll leave you on it. The fate of Pandora People is more perfect than the ours. I will wait you for 2 hours, after I move into spase. Now your fate is in your hands. Hurry up, and good luck".

(Макс, Норм. У нас нет времени, поэтому действуйте быстро. Мы заимели свой билет на Пандору с оружием, но нас спалили. Теперь в ДПР знают, что звездолет захвачен, и у нас только один день, пока они примут решение. Так что руки в ноги — и сваливайте оттуда, шаттл будет вас ждать но не в десять утра, а в восемь, то есть прямо сейчас. У нас нет времени вас выручать, так что если вы опоздаете, нам придется вас оставить — судьба Народа на Пандоре важнее наших. Я буду вас ждать два часа, затем улечу. Теперь ваша судьба в ваших руках. Удачи.)

И все.

Макс снял очки, протер и еще раз прочитал сообщение. Нет, он все прочел верно.

Взгляд ученого против воли упал на часы: 7:52 утра.

Макс поднялся с кресла, уплатил за время и поспешил по лестнице наверх. На цыпочках пробежав по темному коридору, чтобы никого не разбудить, он приложил ухо к двери своего номера. Все было тихо.

Аккуратно открыв дверь, Макс прикрыл ее и огляделся. В комнатах было темно — лишь рассеянный свет уличных ламп освещал стены. Нави лежали на расстеленных по полу матрасов в гостиной — Ашьви развалился, раскинув руки в стороны. Справа от него к нему спиной калачиком свернулась девушка. Узоры биолюминесценции расцвечивали их лица и тела, слегка разгоняя сумрак комнаты и придавая сюрреалистичность картине.

Макс задумчиво почесал выбритый подбородок и откашлялся. Затем он громко произнес:

— Так, котятки. У нас проблемы. А ну, ПОДЪЕМ!!!

Эффект был ошеломляющим. Рослый охотник подскочил вверх из положения лежа. Звучно треснувшись о потолок, он зашипел от боли, ничего не понимая, и схватился за нож, наставив его острие на сжавшегося Макса. Пейрал откатилась в угол и оттуда молча сверкала ошарашенными внезапным пробуждением глазами и отливающим в неоновом свете кинжалом.

Промигавшись от сыплющихся из глаз искр, Ашьви уставился в лицо ученому. Через минуту он узнал его, и опустил нож в ножны на груди.

— Макса-лима. <пауза> В чем дело? Что случилось?! Я вас чуть не убил!

— Ашьви, у нас очень большие проблемы. Собирайся. Мы выезжаем в аэропорт, немедленно.

— Уже? — охотник недоуменно потряс головой. Опустив глаза и посмотрев на висящие на руке наручные часы, он хмыкнул. — Еще два часа, Макса-лима. Спешить некуда.

— Обстоятельства изменились, — произнес Макс. — Собирайтесь, быстрее! У нас очень мало времени, шаттл уже должен быть в аэропорту. Через два часа он улетит обратно, нас никто ждать не будет!

— А что случилось, Макс? — удивленно спросила Пейрал. И насторожилась. — Известия от Паль?

— Да. — Макс помолчал. — Он и его друзья захватили звездолет, погрузив на него оружие и военную технику. Но похоже, что кто-то успел предупредить Корпорацию об абордаже. Теперь им надо срочно улетать, чтобы никто не успел перехватить звездолет в космосе, понимаете? Иначе все, что мы тут делали, пойдет прахом.

Нави переглянулись. Глаза у Пейрал сузились, она что-то быстро прострекотала на нави, и махнув рукой в сторону окна, торопливо пошла к сваленной в кучу одежде на диване — одеваться. Ашьви, тронув рукой косу, раскрыл рот, чтобы что-то спросить, потом махнул рукой и последовал за ней. Макс ушел в другую комнату, к сложенным на полу баулу Норма и своему.

В принципе, перенос отъезда на два часа раньше ничего не менял. Все необходимые вещи были сложены еще с вечера. Весь вопрос был в том, чтобы выйти из отеля, забрать из больницы Норма и добраться до аэропорта. Почти никаких сложностей, если не учитывать неожиданности фортуны, которая склонна к ветрености, и может оставить в самый неподходящий момент.

В дверь требовательно стукнули. Макс обернулся — аборигены уже оделись и стояли в дверях. В утреннем свете силуэты расплывались, и было видно лишь видно, что нави одеты в широкие плащи с капюшонами, скрывающими лицо. За спинами виднелись небольшие тюки.

— Мы готовы, — сказал Ашьви.

— Отлично, — произнес Макс. — Вперед.

Спустившись по лестнице, нави вышли через главный выход. Консьерж с интересов проводил тройку, недоумевая, чего им понадобилось снаружи в такую рань. Негромко щелкнув дверью, Макс утер пот со лба.

Снаружи шел дождь. Асфальт внутреннего двора покрывали лужи, по водостокам струились приличных размеров ручьи. Во дворе никого не было, только в будке у ворот за стеклом маячила фигура охранника.

Группа решительным шагом направилась к выходу. Макс шел стиснув зубы и ощущая, как под майкой, несмотря на прохладу, по спине скатывается пот. Ремни рюкзака натирали плечи. Перед его лицом болтался волнуемый ветром край матерчатого плаща.

Проходя под воротами, они услышали оклик охранника.

— Стойте! А вы куда собираетесь?

Ученый постарался принять приветливое выражение лица и обернулся к стражу порядка.

— Мы в госпиталь. Хотим навестить нашего больного друга.

— А сумка зачем? (баул был на виду только у Макса; нави спрятали свои рюкзаки под подол куртки)

— Там подарки для него. Вы ведь знаете, в больницах строгий рацион.

— Может, попросить машину, сэр?

— Не стоит. Мы доберемся на такси. Отвратительная погода, не так ли?

Охранник скривился.

— Полное дерьмо... простите, сэр. Да, погода никудышная. Я тут с пяти часов стою. Все то же самое, льет и льет. Простите, когда вас ждать?

— Днем наверное. К двенадцати будем здесь. Ладно, до скорого.

— До свидания, сэр. Удачного дня.

— Спасибо.

Когда группа удалилась, охранник отвел от них глаза и сделал пометку в вахтенном журнале "7:59; Максвелл Каллимор, Пейрал Ронглоа, Ашьви Нангвей — 1200", после чего забыл о ней. Пометка сохранилась в компьютере и автоматически отправилась на терминал администратора отеля.

До Норма добрались без приключений. Слегка повздорив насчет черезчур раннего визита с дежурной сестрой, Макс ушел в глубины здания. Ашьви и Пейрал остались снаружи задумчиво рассматривать панораму поливаемого дождем города.

Поменяв фильтр, девушка поправила ремни маски на голове и продолжила смотреть на залитую дождевой водой улицу. Внезапно она поймала себя на мысли, что сумела привыкнуть к нему, настолько непохожему на ее родной дом за несколько световых лет отсюда. Улицы-тоннели уже воспринимались вполне обыденно, буднично и не вызывали ярких эмоций, как в первый день. Пейрал начала понимать его жителей — город для большинства из них был ничем, просто местом, где они временно живут, и лишь для немногих он был тем, чем можно восторгаться. Серое небо над головой закрывали высотные дома. Возможно, он некогда и был красив, особенно с высоты птичьего полета, но сейчас, когда уже померкли яркие огни уличных реклам и ламп, город резко посерел и выцвел, будто струи дождя и он стал тем, чем стал — серым муравейником людей, лабиринтом из каменных стен и столбов.

— О чем думаешь, тсмуке? — спросил на нави Ашьви.

Пейрал неуловимо пожала плечами и ответила на том же языке:

— Ни о чем.

Какое-то время они молчали. Затем охотник задумчиво произнес:

— Да... Скоро мы улетим отсюда. Потом домой... даже и не верится, верно?

Пейрал улыбнулась, затем ее лицо помрачнело.

— Не все так просто, ма тсмукан. За то время, которое мы провели здесь, дома многое изменилось. Изменились и мы. И кроме того, до дома еще нужно сначала добраться...

Ашьви понимающе кивнул, затем засмеялся. Девушка удивленно посмотрела на него.

— Ты чего?

— Да ничего, — отсмеявшись, махнул рукой охотник и произнес: — Кое-что в этом мире все-таки не меняется, верно, ма тсмуке?

Пейрал чуть прищурила один глаз, в ее взгляде заплясали веселые искорки.

— Но становится другим, Ашьви.

Охотник согласно кивнул и взял ее кисть в свои ладони.

— Да, Пейрал. К счастью, становится другим.

Сзади хлопнула дверь. Нави, не разнимая рук, обернулись. Из здания госпиталя выходили Норм и Макс. На первом вместо регенерирующей повязки на руке была только обычная перевязь и фиксирующие рамки.

— Уф... — произнес Макс. — Еле уговорил. Отпустили. Я сказал, что это временно. Погоди, Норм, стой, я твой рюкзак тебе на плечо повешу. Ага, вот так. Теперь пойжем такси поймаем.

Против ожиданий, такси нашлось быстро. Шофер, тучный негр, остановился на тротуаре, глядя на странных людей.

— До Ньюварк Интернейшнл подвезете? — наклонился к окошку Норм.

— Багаж есть? — спросил таксист.

— Четыре сумки.

— Залезайте.

Они залезли. В зеркало заднего вида Максу было видно лицо шофера — он с удивлением косился на рослых незнакомцев в плащах с надвинутыми на глаза капюшонами, но помалкивал. Машина тронулась.

В этот момент Пейрал вздрогнула и нахмурилась. Потерши лоб, она встревожено вгляделась в дорогу.

— Что-то не так? — спросил Ашьви на нави.

— Не знаю... Что-то изменилось. Что-то не так. Макса-лима, что вы сказали, когда забирали Норма?

— Ничего особенного, — ответил Макс на нави. — То, что его забрали на время, и потом он вернется чтобы долечиться. А почему спрашиваешь?

— У меня нехорошее предчувствие, — произнесла девушка. — Кажется, там, куда мы движемся, уже ждут не только наши друзья, но и ловушка, поставленная нашими врагами.

— Да? — хмыкнул Норм. — Тогда мы будем осторожны.

Охотница с сомнением покачала головой.

* * *

Летное поле Нью-Йоркского международного аэропорта

— Массаракш, где их носит? — зло прошипел Павел.

До контрольного срока оставалось всего полчаса. Шаттл находился на площадке уже довольно долго. После того, как все члены экипажа "Звезды Авантюриста в бессознательном состоянии были сгружены и отправлены в госпиталь, десантная группа принялась напряженно ждать. Стрелкову за все время пришел лишь один звонок — Макс отрапортовал, что группа в полном составе едет на такси в сторону аэропорта. С тех пор прошло уже минут сорок.

— Да не переживайте, — сказал Мангуст. — Наверное, задерживаются из-за утренних пробок.

— Пробки пробками, но нам уже нужно спешить, — раздраженно отозвался Павел. — Действие снотворного скоро закончится, а нам еще час подыматься на орбиту. Если они догадаются, что в шаттле находятся террористы, то они нас собьют без колебаний, ты это понимаешь?

— Да все я понимаю.

Разговоры прекратились. Павел мрачно смотрел на взлетно-посадочную полосу. Внезапно он воскликнул:

— Мангуст! На крыше терминала, одиннадцать часов!

Командир отряда посмотрел в указанную сторону. На фоне туч над крышей аэровокзала показались люди. Рассыпавшись цепью, они настороженно замерли в полусогнутой позе. Мангуст поднял бинокль.

— Твою мать!..

Это был полицейский спецназ Нью-Йорка. В руках у каждого была снайперская винтовка, и все они целились в сторону шаттла.

— Стрелки на одиннадцать! Всем в укрытия!

Бойцы торопливо спрятались за наваленными в трюме пустыми контейнерами. Стрелков перебежал в отсек управления и плюхнулся на место второго пилота.

— Сергей, заводи двигатели! Поднимаемся в воздух!

— А группа?

— Мы их заберем, но в другом месте. А сейчас надо убираться отсюда!

Павел нажал сенсоры на приборной доске. Раздался низкий гул, корпус шаттла задребезжал. Переключив частоту на наплечной рации, полковник произнес:

— Мангуст, выдвигай в корму наши лучеметы. Боюсь, сейчас придется жарко. И пускай твои ребята не высовываются наружу.

— Понял, — донеслось сквозь шумы из рации. Павел отключил прием и достал из нагрудного кармана мобильник. Нажав кнопку быстрого набора, куда был записан номер Макса, он выждал несколько секунд и, дождавшись, когда гудки прекратятся, рявкнул в трубку открытым текстом, презрев конспирацию:

— Алло, Макс?! Где ты? Не езжай к аэропорту, там ловушка! Двигайся к железнодорожной станции Ньюварк Айрпорт Раилроад, я вас заберу там! Как понял меня?

* * *

Такси подъезжало к аэропорту. Впереди уже была видна высокая башня диспетчерской, за которым маячил контур здания отеля, а еще дальше — игольные шпили флагов, стоявших у терминала. Проехав под проходившим над трассой хайвэем, машина выехала на дорожку, выводившую к парковочным рядам.

Норм тронул водителя за плечо.

— Стоп. Что это там, впереди?

В пятидесяти метрах впереди стоял пост. Поперек дороги стоял шлагбаум, за ним толпились солдаты в касках и в черных комбинезонах. Ехавшая впереди машина остановилась перед шлагбаумом и сейчас тщательно осматривалась полицейскими.

— Опять кого-то ловят, дармоеды. — пробурчал таксист. — Парень, достать пожалуйста документы, в бардачке лежат.

Открыв замок, Норм порылся в ящике и достал прозрачную папку.

— Что-то у меня предчувствие плохое. — вполголоса сказал он на нави. — Может, в другой раз?

— Нет, — ответил на том же языке Макс. — Вперед! (уже на английском)

Сидевшая справа от него Пейрал нервно дернула ушами.

Машина двинулась к шлагбауму.

Стоящий впереди полицейский с автоматом на груди махнул рукой, приказывая знаками водителю остановиться. Подойдя к окну, он пристально поглядел на сидящих внутри.

Нави чуть сдвинулись, уходя в тень.

— Сарджент Баскес, военная полиция. Ваши документы, пожалуйста, — произнес полицейский, обращаясь к водителю. Тот протянул папку.

Пролистав ее содержимое, он уставился немигающим взглядом на таксиста.

— Что везете?

— Пассажиров, до аэропорта просили довезти.

— Ясно. Теперь ваши документы, господа пассажиры, — хмыкнул сержант, протягивая руку. Норм протянул паспорт, с заднего сиденья передал стопку из трех книжечек Макс.

В этот момент запиликал мобильник в кармане Макса. Ученый достал его и ответил:

— Да, слушаю.

Полицейский, пролистнув паспорта, нажал кнопку на наплечной рации и что-то произнес. От шлагбаума к машине направилась еще группа полицейских, в их главе шел офицер.

— Алло, Макс?! Где ты? Не езжай к аэропорту, там ловушка! Двигайся к железнодорожной станции Ньюварк Айрпорт Раилроад, я вас заберу там! Как понял меня? — донеслось из трубки.

Макс и Норм переглянулись.

— Пауль, ты не мог это сказать на пятнадцать минут раньше? Мы уже у аэропорта!

— Массаракш! Убирайтесь оттуда, по периметру выставлено оцепление, черт вас там задери! Разворачивайтесь и уезжайте!

Макс резко ударил по сенсору отбоя. Подняв глаза, он увидел смотрящего на него офицера. Тот пристально разглядывал его лицо, держа перед собой его паспорт.

— Максвелл Каллимор?

— Да, это я. — ответил ученый.

— Вы арестованы. — сказал офицер.

— Извините?

— Максвелл Каллимор, по приказу Нью-Йоркского полицейского департамента вам и вашей группе предъявляется обвинение в деятельности, несовместимой с вашим статусом дипломатической группы. Вот ордер на ваш арест, — полицейский показал гербовую бумажку. — А теперь немедленно выйдите из машины. Все четверо. Вы же, мистер, можете продолжать движение. — сказал он таксисту.

— Мы против, — сказал Норм. — Мы послы, и имеем дипломатическую неприкосновенность, господин офицер!

— Сожалею, но вы лишены ее, — отрезал полицейский. — Вылезайте, живо!

— Нет. — покачал головой Макс и кивнул Норму на дверь.

— Сержант! — рявкнул офицер. — Вытащи этих...

Договорить он не успел. Норм ловко извернулся на сиденье, просунув обе ноги между рулем и оторопевшим таксистом. Макс, протянув руку, потянул на себя защелку двери, открыл ее, и Норм впечатал в борт обутые в туфли ноги. Створка рванулась от удара и влетела в забрало нагнувшемуся к окну офицеру, отбросив его от машины. Зазвенели стеклянные осколки.

— Разворачивай свой драндулет! — не своим голосом завопил Макс в ухо водителю. Тот ошарашено захлопал глазами, изумленно смотря то на полицейских, то на Норма, то на корчащегося на асфальте офицера.

Хлесткая пощечина вывела его из ступора. Нога сама собой опустилась на педаль газа, втопив ее в пол. Норм, сидя в том же положении, перекинул рычаг коробки передач, и машина взвыла как попавший в ловушку леопард, рванувшись с места навстречу шлагбауму.

— Стой! Не туда!

Такси протаранило шлагбаум, изогнув балку из дюралюминия в дугу, и развернулось на месте юлой. Проскрежетав бортом по искореженной железяке, машина вздрогнула и остановилась.

— Ах ты дрянь! Стоять!.. — к ним бежали полицейские. Впереди бежал офицер с разбитым забралом, доставая из кобуры пистолет.

— Жми давай! — рявкнул Макс, косясь на не удержавшегося на сиденье и скатившегося вниз Норма. Тот дергался, пытаясь выбраться из-под кресла, смешно дрыгая ногами.

Таксист малость оправился от испуга и газанул, разворачиваясь в обратную сторону. Доломав многострадальный шлагбаум, машина поехала прямо на бегущие фигуры в комбинезонах, набирая скорость. Полицейские с воплями брызнули в разные стороны, уходя с пути двухтонной металлической коробки.

Машина стремительно уходила прочь от поста. Вслед захлопали выстрелы. Зазвенело разбитое метким попаданием стекло, и сидевших сзади осыпало дождем осколков.

Макс обернулся назад, чтобы посмотреть, нет ли преследователей, и коротко выругался. Справа над хайвэем на небольшой высоте летел полицейский винтокрыл. Судя по всему, он патрулировал район аэропорта, когда пришло сообщение о тревоге и указание цели. Сейчас он стремительно приближался, угрожающе поблескивая тусклыми бликами от пилонов и кожуха лазера. Рокот винтов рубил воздух.

— Давай гони! — хлопнул по плечу шофера Макс. — Вертушка сзади!

— Кто вы вообще такие?! — визгливо закричал негр. — Откуда вы взялись?!

— От верблюда! — рявкнул Норм. — Двигай!

Винтокрыл перелетел над хайвэем и зашел на машину сзади. Полыхнул красным пламенем излучатель, и воздух пронзил пронзительный вой. Пунктиры лазерных очередей замелькали перед такси — пилот заставлял шофера остановиться.

Внезапно воздух завибрировал от нового звука. Машина задрожала от рева реактивных двигателей — что-то очень большое пронеслось над трассой.

В следующий миг раздался низкий гул станковых лучеметов.

* * *

К середине XXII века человечество располагало очень большим и разнообразным арсеналом вооружений. Порох и пули, верно служившие людям для убийства себе подобных в течение пятисот лет, постепенно сменили поначалу громоздкие, а потом все более компактные рельсовые и лазерные орудия. Появившиеся в начале тысячелетия и поначалу устанавливавшиеся только на громоздких машинах со своей энергостанцией, оружие нового типа постепенно становилось все более совершенным, дешевым и легким в производстве.

Но развитие энергетических видов вооружений шло не так, как в фантастических романах. Всевозможные плазмобои, аннигиляторы и гравитационные бомбы так и остались выдумкой. Попытки создать были, но дальше лабораторных опытов дело не пошло, поэтому на вооружении человечества, старательно и не без успехов старавшегося уничтожить себя, стояло в принципе, то же оружие, что и за двести лет до этого. Танки, корабли, самолеты на реактивной тяге, вертолеты. Ракеты. А в качестве оружия массового уничтожения — давным-давно устаревшее оружие на основе делящихся ядер вещества — атомное.

Лучевое оружие нашло довольно широкое применение на Земле и ее колониях, где могли производиться рабочие элементы для лазеров. В зависимости от нужды в его типах, оно делилось по своей мощности на три типа.

Первый тип предназначался для гражданского использования. Само собой, он был слабее по сравнению с основными, и использовался как оружие самообороны или для охоты в резервациях и специальных охотничьих угодьях. Сила действия варьировалась от прожженной одежды и обугленной кожи до серьезного ожога и повреждения внутренних органов. Использовался наравне с огнестрелом и реилганами гражданского образца с примерно таким же убойным эффектом.

Второй тип был посерьезнее и предназначался для военизированных формирований и полиции. Будучи сильнее, чем гражданский аналог, он использовался как не дающее рикошетов точное оружие, чем и пользовалась вооруженная полиция в ходе контртеррористических операций. Убить кого-то он мог, повредить что-нибудь вроде легковой машины или небронированного укрытия — тоже, но это был его предел.

Третий тип был особым. В него входили тяжелые лучеметы повышенной мощности, использовавшиеся только в армейских подразделениях. Таких не было в ручном варианте — это была станковая установка с мощным энергоблоком, фокусирующими линзами, уменьшавшими показатель рассеивания пучка и системой охлаждения. Подобные им ставились на танки в качестве главного орудия, на истребители как оружие ближнего боя, как тяжелое противопехотное оружие. Такими был вооружен орбитальный флот Штатов. Их главная особенность была в том, что в отличие от лазеров первых двух типов, генерировавших короткие и частые импульсы, лучемет генерировал пучок идущих непрерывно и параллельно лучей энергии, при попадании на цель способными ее разогреть за секунду до полутора тысяч градусов Цельсия. Сосредоточенный залп интерферирующих между собой лучеметов мог "распилить" эсминец, превратить танк в лужу шлака, а единичный излучатель мог с легкостью сжечь человека.

На преследующем легковушку винтокрыле стоял усиленный лазер второго типа. Предназначенный для работы по малогабаритным и небронированным целям, он мог расстрелять автомобиль с пассажирами, если бы они не подчинились приказу остановиться. Но на большее он не был способен.

Установленные в трюме шаттла два тяжелых излучателя могли гораздо больше.

Скажем, сбить тот же винтокрыл.

Шаттл пронесся над трассой и занял позицию впереди машины с послами. Павлу стоило огромного труда удерживать многотонную махину над трассой — шаттл не был предназначен для таких фокусов. Летя на малой скорости в тридцати метрах над землей, транспортник грузно колыхался, на грани сваливания. Но держался, развернувшись кормой в сторону машины и преследующего ее винтокрыла.

Два синих луча пронзили небо, устремившись в сторону стальной стрекозы. Та, вильнув хвостом, отвесно спикировала к трассе и шарахнулась в сторону, укрываясь за бетонным полотном моста. Затем крылатая машина дала залп по шаттлу, не достигший цели, и отвернула вправо, прячась за многоэтажным зданием паркинга.

Стрелков посмотрел на приборы. Шаттл летел на бреющем полете на высоте пятидесяти метров, едва не цепляя брюхом о бетонное ограждение хайвэя. Чуть потянув штурвал на себя, Павел включил автомат горизонтального полета и произнес в мобильник, нажав быстрый вызов:

— Алло, Макс? Вы там как, живы?

В трубке откашлялись, затем чуть хрипловатый мужской голос ответил:

— Да, Пауль, все в порядке. Спасибо. Здорово вы его отогнали! — голос в трубке с ноткой истерики хохотнул. Павел криво усмехнулся, подмигнув второму пилоту, и сказал:

— Стараемся. Давайте соберитесь, до станции еще больше полумили, и еще нужно будет убраться отсюда. И скажите вашему водиле, чтобы он немедленно свернул на свою полосу, пока он не убился о встречную машину. Кто у вас там вообще за рулем?

— Хозяин тачки, — хохотнули в трубке. — Ладно, сейчас скажем.

Ухмыльнувшись, Павел отложил мобильник, не отключая связь, и спросил у второго пилота:

— Сергей, где этот Виниту с пушкой? Куда улетел?

— Не знаю, — пожал Сергей плечами. — Вроде как из-за того паркинга не появлялся. Тут ведь радара нет, чтобы отслеживать.

— Давай-ка потихоньку и повнимательней, — произнес Павел. — Не хватало только лазер в двигатель получить, сгорим к черту...

Договорить он не успел. Вынырнув впереди из-за моста, давешний винтокрыл понесся прямо на шаттл, поливая его огнем.

— Массаракш! Вверх, вверх, нах!

Грузный челнок тяжело приподнялся, но недостаточно быстро. Юркое стальное веретено со свисающими справа и слева от корпуса турбинами и вращающимися винтами промелькнуло мимо и ушло в сторону, обстреляв шаттл. Датчики термозащиты полыхнули красным и потухли — керамическая броня, предназначенная для входа в плотную атмосферу планеты, выдержала.

— Есть, держится! — ухмыльнулся в усы Павел. Прикоснувшись к рации, он сказал: — Мангуст, сосредоточьте внимание на задней полусфере, как поняли, прием!

— Есть, — донеслось из рации.

Шаттл накренился на левое крыло и начал поворот. Желтая легковушка ползла внизу, иногда обходя попадавшиеся на пути другие машины. Винтокрыла вновь нигде не было видно.

— Юркий как оса, — пробормотал сквозь зубы второй пилот.

Такси подъехало к вокзалу. Остановившись перед крытой платформой, он развернулось, и из него высыпались четверо пассажиров — двое людей, и две фигуры, выше человеческих. С высоты шестнадцатиэтажного дома деталей не было видно, но Павел мог назвать пассажиров поименно.

Группа исчезла в здании. Полковник достал мобильник и произнес:

— Макс, выводи группу на крышу. Бегом!

— Хорошо.

Отложив мобильник, Павел ткнул кнопку на рации.

— Внимание, Мангуст, мы подходим к вокзалу. Я развернусь аппарелью к крыше здания вокзала и заберу группу. Будь на связи и говори, сколько метров на глаз осталось, не то треснемся о парапет. Как понял меня, прием?

— Понял тебя, Стрелок. Остаемся на связи.

— Высота пятьдесят, снижаюсь.

Павел оглянулся. От аэропорта к железнодорожному вокзалу двигалась колонна из трех грузовых машин.

— Мангуст, внимание. Три грузовика на три часа, дальность двести. Будьте наготове, возможно это противник, как поняли?

— Вас понял, прием. — донеслось из рации.

— Двадцать метров. Стабилизируюсь. Мангуст, дай дистанцию до края крыши!

— Сорок. Примерно.

Громадная железная птица неловко развернулась и начала задом подползать к зданию вокзала. Корпус шаттла подрагивал, внизу подымались поднятые струями горячего воздуха клубы пыли. Колонна грузовиков остановилась, из нее высыпали солдаты в камуфляжном обмундировании.

— Двадцать метров. Приближаемся.

Край парапета был все ближе. Вблизи было видно, что он весь грязный и изьеденный кислотными дождями. На крыше стояли вентиляционные колодцы и выходы с чердака. У одной из этих будок распахнулась дверь и там показалась группа послов.

— Десять метров, чуть ближе.

Павел шевельнул штурвалом, чуть потянув его на себя. Шаттл завис у самого края бетонного ограждения.

— Два метра. Достаточно. Сокол, Ястреб, идите на аппарель, поможете принимать их.

Мангуст выключил рацию и посмотрел в проем. Группа подошла к краю парапета и сейчас и люди, и нави нерешительно переминались, смотря на раскинувшуюся перед собой бездну — и аппарель за ней. Впереди застыл Макс — темнокожий ученый колебался больше всего. Стоящие на аппарели бойцы махали руками, подбадривая его.

У стоявшего за ним высокого синекожего охотника вдруг сморщилось лицо, а в глазах заплясали веселые огоньки. Перекинув шланг маски за спину, он что-то вполголоса сказал ученому, отчего тот уставился на него, неожиданно схватил его в охапку и с легкостью и изяществом перекинул на аппарель. Прокатившись по железной рубчатой плите, Макс стукнулся о ноги Сокола и едва не улетел вниз, но был остановлен могучей дланью в кожаной перчатке.

— Норм. — прогудел Ашьви, протянув к нему руки.

— Нет-нет! — отрицательно замахал Норм руками. — Не вздумай меня швырять, сам перепрыгну!

Молодой ученый разбежался и прыгнул. Но немного не хватило — и он опасно завис над пропастью, стоя на аппарели лишь носками туфель и вытянув вперед руки. За которые не преминули изо всех сил дернуть спецназовцы, в том числе и за надолмленную.

— А-а-а!!! — заорал Норм. — Не за руку!!!

Ястреб схватил за другую, подхватил ученого и толкнул в сторону трюма — было не до нежностей.

На той стороне остались лишь аборигены в треплющихся на ветру плащах. Нави переглянулись, и высокий охотник уступил место девушке, которая отошла назад, набирая разгон.

Внезапно донесся рокот винтов, и из-за здания появился винтокрыл.

— Ложитесь! — крикнул Мангуст, прильнув к прицелу лучемета.

На черном стручке излучателя винтокрыла полыхнул свет. Росчерки лазерного огня расцветили крышу, выбивая дым и снопы искр. Нави пригнулись за большими коробами вентиляторов, прячась от выстрелов.

Лучемет в руках майора ФСБ загудел и выплюнул прямой синий луч в винтовую машину.

Лучемет прожигает практически любую броню, созданную человеком. Обычную толстую сталь он проплавляет за несколько секунд, в зависимости от толщины, композиты чуть медленнее. Керамическое покрытие, которое ставится на шаттлы и космические истребители наземного базирования, он проплавляет, но с трудом. На легком полицейском винтокрыле брони не было — да и к чему она в борьбе с уличными бандами, которые не имеют армейские излучатели в запасе, а достаточно мощное оружие встречается достаточно редко?

И эта уверенность пилота в собственной неуязвимости его погубила.

Синий луч ударил в левый двигатель. Секунда — и отсеченный винт с лязгом закувыркался по бетонной крыше, пробитая лучом турбина извергает из себя дым и языки розового пламени, а подбитый винтокрыл метеором летит, кувыркаясь в воздухе. Прямо на шаттл. Удар полуторатонной груды пылающего металлолома шаттл встретил с достоинством. Прочная броня выдержала — крепкая американская работа. Но толчок пошатнул шаттл, он клюнул носом, потом кормой, заскрежетал выдвинутой аппарелью по бетону стен и просел до самой земли, едва не касаясь ее брюхом. От падения спасло лишь то, что второй пилот в момент удара резко дернул штурвал на себя, задирая нос кверху. Павел поднял рычаги тяги, и челнок с грохотом поднялся в небо, извергая из двигателей струи пламени сжигающие на земле все, что горит. От страшного жара внизу полыхнули чадным пламенем припаркованные автомобили. Привокзальная площадь окуталась дымом.

Приехавшие на грузовиках солдаты открыли огонь. По корпусу шаттла защелкали пули. Мангуст развернул лучемет, пытаясь прицелиться, но противники уже укрылись за припаркованными автомобилями и в здании вокзала. Мешал дым, и он выстрелил наугад. Луч прошелся наискосок по фасаду, обугливая штукатурку и пуская дым при попадании в окна. В паре мест фыркнуло и густо пошел дым, вытягиваясь хвостами.

— Мангуст! Вы всех забрали? — донеслось из рации. Мангуст скрипнул зубами.

— Нет. Остались двое синих. Они на крыше.

— Массаракш! — рация захрипела. — Нам нужно уходить отсюда. Огонь слишком сильный. Если они попадут в двигатель, мы уже не улетим. Значит так. Сейчас зайдем с другой стороны. Нави — ребята с головой, поймут что мы их ждем там. Солдатам обегать и объезжать долго, значит мы успеем. Мангуст, делаем так же. Прикрывай тыл, в случае необходимости — сжигай все лазером.

— Есть.

Шаттл развернулся и поплыл над железной дорогой к противоположному концу здания, где длинными полосами вытянулись платформы отправления.

* * *

— Идем. — Пейрал перемахнула через низкий бортик. Ашьви последовал за ней.

Они находились на узком карнизе. Спинами ощущался бетон стены, под обутыми в ботинки ногами был загаженный птицами скользкий проход. За ним в двадцати метрах ниже виднелся стоящий на рельсах поезд, полосы блестящих рельс, стоящие не бесконечной шеренге бетонных шпал — и уходящая к горизонту сверкающая полоса металла. В лицо под капюшоном задувал ветер.

— Осторожнее, брат. — тихо произнесла девушка. — Держаться не за что, если ты споткнешься, я тебя не удержу.

Ашьви кивнул, сглотнув комок слюны. Охотница двинулась вперед, пальцами правой руки проводя по стене, ища малейшее углубление. Ветром плащ бросало на стену, открывая напряженную спину, укрытую камуфляжем униформы, нервно дергающийся хвост с кисточкой и свисающую черную косу.

Медленно уходили назад метры карниза. Нави шли в полном молчании, сосредоточившись на удержании равновесия под ударами ветра. Из-под ног сыпались мелкие песчинки, уносимые ветром.

Внезапно карниз раздался вширь и изогнулся под прямым углом. Заглянув за него, Пейрал обнаружила ржавую лестницу подымавшуюся наверх. Карниз заканчивался в нескольких шагах впереди, и двигаться дальше можно было только по лестнице.

Охотница хмыкнула и толкнула лестницу рукой, на всякий случай отпрянув и прислонившись к стене. Лестница заскрипела, но выдержала. Подергав ее, Ашьви оглянулся на девушку и начал подъем.

От стылых перекладин пахло сыростью, гнилью, но в маске запах не чувствовался. Тем не менее, охотник физически ощущал, что лестница пахнет именно так. Внизу был слышен искаженный маской звук дыхания Пейрал, молча перебирающей руками и ногами. Стиснув зубы, Ашьви продолжил подыматься.

Добравшись до верха, охотник оперся ногами о перекладину и огляделся. Далее шла широкая крыша, по которой было удобно идти. В отдалении низко гудел двигателями шаттл, вися в воздухе совсем рядом с крышей. Ашьви про себя удивился искусству пилота — ему казалось невероятным удержать такую большую и неповоротливую машину на одном месте. Когда-то давно Паль преподал ему азы полета на человеческих машинах, и у него уже был небольшой опыт полета, правда это был опыт пилотирования легкого "Самсона", уцелевшего в битве над Икнимайя, а не орбитального шаттла.

Внезапно лестница под ногами задрожала.

— Ашьви, быстрее залезай! — хрипло крикнула Пейрал. — Лестница рушится!

Одним прыжком взлетев наверх, охотник извернулся и схватил девушку за руку. Она едва успела ухватиться, как лестница сломалась окончательно и рухнула вниз. Вися над пустотой, Пейрал услышала, как внизу о бетон грохочут обломки.

Охотник резко выдохнул и одним рывком вытащил девушку наверх.

— Почти. — хмыкнула она, переводя дух. Ашьви улыбнулся и прижал ее к себе. Пейрал прикрыла глаза, совершенно детским движением уткнувшись лицом в плечо охотнику. Потом, отстранившись, она улыбнулась ему и поднялась на ноги.

— Идем, ма Ашьви. Нас ждут.

Охотник согласно кивнул и встал.

Внезапно Пейрал застыла на месте.

— Что такое? — спросил Ашьви.

Она шикнула на него и замерла, обратившись в слух.

Воздух с шелестом прошила очередь. Нави от неожиданности присели. Ашьви подполз к краю и посмотрел вниз.

— Солдаты... — тихо выдохнул он. Пейрал сощурила глаза.

Рука охотника привычным жестом скользнула за спину, чтобы взять лук, но... там ничего не было. При них не было никакого оружия, кроме ножей в ножнах.

— Уходим... — прошептала девушка, приблизив лицо вплотную. — Не то время.

Ашьви кивнул, вскочил и побежал по крыше, грохоча листами. Вслед за ним помчалась девушка.

Внизу загудела статика, раздались крики, и по листам крыши забарабанил стальной град пуль. Воздух заныл от свиста и рикошетов. Потом раздался голос из мегафона:

— Цель на крыше! Личному составу — уничтожить!

— Ма тсмукан, не останавливайся! — крикнула Пейрал. — Еще немного!

Шаттл их ждал, покачиваясь в воздухе. Открытый зев трюма вместе со сверкающим языком аппарели отстоял в трех метрах от края крыши. За баррикадой из ящиков торчали дула лучеметов.

Прыжок.

Девушка обогнала своего спутника и птицей перелетела через провал. Опустившись на аппарель, она не удержала равновесие и упала на живот, ударившись о стальные плиты.

Ашьви разогнался и изогнулся, приготовившись прыгнуть.

Внезапно у охотницы в голове словно зазвенела туго натянутая струна. Она вспомнила сцену из сна — он прыгает, хватается руками за край и падает...

— Ашьви! Нет!..

Он прыгнул.

Не хватило совсем немного.

Руки заскользили по стальной плите, расцарапывая кожу об выступы. Он смотрел на нее, не в силах ухватиться за аппарель и остановить падение. Только на нее одну.

— Ашьви!!! — Пейрал отчаянно рванулась вперед, не обращая внимания на двух повисших на ее ногах людей из отряда Мангуста, и растянулась во весь рост на аппарели, вытянув вперед обе руки.

И он успел схватиться за них.

Девушка повисла в воздухе, свешиваясь руками и лицом за край. Сокол и Ястреб, держа ее за ноги, не давали паре упасть.

На площади внизу загудел лазер. Красные пунктиры ударили в шаттл, выбивая искры, преломляясь в зеркальных поверхностях керамической брони.

Сидящий в рубке Стрелков добавил тяги, включив форсаж и потянув штурвал на себя. Челнок задрал нос вверх, набирая высоту. На мгновение из трюма стал виден весь вокзал — дымящее здание, поезда, платформы, железная дорога, стреляющая внизу лазерная установка и перебегающие солдаты.

Над головами девушки-нави и вцепившихся в нее спецназовцев полыхнул синий луч. Он ударил в асфальт перед лазером, поднимая пыль и дым, мешая ему стрелять.

Ашьви медленно забрался на аппарель и повалился рядом с девушкой, вытирая окровавленные ладони. Нави лежали рядом, пока еще слишком слабые, чтобы говорить и двигаться.

* * *

С земли было видно, как из трюма шаттла ударил яркий луч. Потом он погас, и аппарель поднялась, закрывая трюм. Челнок начал подниматься, набирая скорость, и постепенно исчез в сером небе. Лежащие на асфальте солдаты начали подыматься, отряхивая форму и смотря вслед удаляющемуся челноку — сначала громадной стальной птице, потом белому пятну, потом точке, а в конце концов — просто в то место, где несколько минут назад он был.

Шаттл с его пассажирами сумел уйти.

Глава 4

Околоземное космическое пространство, трофейный челнок ДПР

Стрелков несколькими легкими касаниями штурвала выровнял челнок и включил автопилот, ощущая появившуюся во всем теле легкость. Нажав клавишу бортового компьютера, он вгляделся в схему и покачал головой.

— Блин. Все-таки мы промахнулись. Хоть и немного, но конкретно. Сергей, смотри. — Павел показал пальцем в две кривые линии на фоне карты Земли. Две яркие точки двигались по траекториям, но было видно, что они не соединятся.

— Вижу, — мрачно кивнул головой второй пилот. — Но этого и следовало ожидать. Мы взлетали такой каруселью, что отклонение могло быть и большим.

— Мда. — хмыкнул Павел. — Сергей, попробуй рассчитать интервал встречи с учетом возможной корректировки нашей орбиты, время встречи и положение на орбите. У нас около часа, затем мы начнем маневр. Звездолет, похоже, не менял курс. Это облегчит работу.

— Есть. — произнес пилот.

Стрелков кивнул и расстегнул ремни кресла. Слегка оттолкнувшись рукой от его спинки, он взмыл в воздух и направился к выходу.

— Я в трюм, пойду и проверю, как там пассажиры.

Открыв дверь, Павел прошел по короткому техническому коридору и вошел в трюм.

На креслах вдоль отсека сидели люди. Кто-то до сих оглушено крутил головой после крутого подъема, некоторые из бойцов уже отстегивали ремни безопасности, собираясь встать. Полковник осмотрелся — на креслах справа от него плотной группой сидели ученые и нави. Последние дремали, откинувшись на переборку — сказалась усталость, ранний подъем и нервное утро.

Макс и Норм устроились на соседних креслах. Норм одной рукой возился со своим ремнем, пытаясь открыть защелку. Макс же успел отсоединить ремни и сейчас разминал затекшие руки и шею.

Павел подлетел к ним, оттолкнувшись от двери. Остановившись перед ними, он вполголоса спросил, чтобы не разбудить спящих:

— Как вы тут, Макс?

Ученый поднял на него взгляд.

— Привет, Пауль. — протянул он ему руку. — Добрались неплохо. Спасибо, что забрал нас с вокзала. Норм, погоди, давай я сам тебе расстегну.

Макс щелкнул замком, и молодой ученый наконец освободился.

— Как нави? — спросил Павел.

— Нормально, — ответил Макс. — Я успел их мельком осмотреть — только несколько ссадин. Крепкие ребята.

— Да, — задумчиво произнес Стрелков, разглядывая Ашьви и Пейрал. Аборигены сидели, прислонившись к стальным плитам и запрокинув голову. Девушка тихонько сопела носом, охотник, прислонившись к ней, тяжело дышал во сне.

— Макс, Норм, нам надо поговорить. Пойдемте в другое место, чтобы никому не мешать, — тихо сказал Павел. Ученые кивнули и поплыли вслед за ним к выходу.

Добравшись до пустой аппаратной, Павел открыл дверь в крохотное помещение и втиснулся внутрь. Вслед за ним скользнули Норм и Макс.

Закрыв створку, Павел зацепился ногами за стол и повис в воздухе. Ученые устроились перед ним на массивном блоке терминала.

— Давайте говорите, как прошла ваша миссия. Я получал твои сообщения, Макс, но мне интересно, что ты расскажешь сам.

Ученый задумался и начал говорить. Павел слушал внимательно, местами уточняя кое-что в его речи. Потом он покачал головой и сказал:

— Макс... Все это конечно, любопытно, но меня интересует другое. Во время твоих дискуссий, кто высказывался за дальнейшую разработку, кто против? Меня интересуют эти люди. Их имена, положение в обществе, деятельность. Причем чем выше их статус, тем ценнее были бы сведения о них.

— Пауль, а зачем тебе это? — удивился Норм. Павел в душе удивился такому глупому с его точки зрения вопросу.

— Норм, понимаешь, мы улетаем не навсегда. То, что вы делали эти четыре дня, это закладывает фундамент определенного мнения о Пандоре и ее обитателях и имеет, независимо от успеха нашей миссии, исключительнуюважность. Нам понадобятся контакты с теми людьми, которые захотят нас поддержать, даже чисто номинально. И это должны быть видные американские общественные деятели, чей голос весом в их светском бомонде. И я хочу о них знать. Макс, ты можешь скольких людей назвать, которые высказались против дальнейших разработок?

— Ну... — замялся Макс.

— Ладно, попробуй рассказать заново, будем выяснять вместе.

...Они сидели уже около часа. Каждая конференция обсасывалась со всех сторон. Обсуждались говорившие, те, кто присутствовал на мероприятии, их должность, то, о с чем они выступали. Павел постоянно задавал вопросы — его интересовала любая мелочь.

Наконец он устало вздохнул и провел рукой по лицу.

— Ладно. Для начала хватит. Не устали?

Ученые переглянулись и прыснули.

— Пауль... — смеясь, сказал Норм. — Ты уже в следователи подался? Вопросы отеческие задаешь, глядишь и допрашивать по-взрослому скоро будешь!

Стрелков несколько смутился. Поглядев на Норма, он спросил:

— Как рука твоя? Проходит?

— Да проходила вроде. Теперь как ее дернули, так начала снова ныть. Суровые твои ребята, мда...

— Как вообще это случилось?

— А Макс не писал тебе? Когда на нас покусились, как раз в день твоего отлета в Россию, какой-то гад угодил мне в руку. Как потом сказали, стреляли из древнего порохового ружья. Стрелок какой-то, черт бы его подрал! — Норм раздраженно сплюнул и посмотрел на летящий к стенке белый шарик слюны. — Жаль, что его не поймали, а то бы я с него спросил бы!

Павел отвернулся, делая вид, что ищет что-то в ящике стола, тщетно пытаясь согнать с лица кривую ухмылку, абсолютно неуместную в этой ситуации.

Запиликала рация. Ткнув кнопку, Стрелков ответил.

— Стрелок.

— Товарищ полковник, готов предварительный расчет. Не хотите взглянуть?

— Да, Сергей, я сейчас буду.

— Полковник? — ухо Норма уловило в русской фразе знакомое по боевикам слово.

— Да, — усмехнулся Павел. — Colonel... Ладно, идем посмотрим, что насчитал наш пилот.

Ученые переглянулись. Норм повел бровью и удивленно покачал головой.

* * *

— Вот. — пилот показал на яркую точку и отходящую от нее кривую. — Это мы. Это наша трасса. Сейчас мы движемся в этом направлении. Курс корректировать можно в пределах восьми угловых градусов без потери высоты и скорости.

Палец скользнул по схеме и уперся в другую точку, двигавшуюся по волнообразной кривой.

— Это — наш звездолет. Мы сможем встретиться с ним вот здесь, если он не поменяет курс. Для этого нам придется сделать еще несколько витков. С учетом маневра это составляет около четырех часов.

— Не пойдет, — сказал Стрелков. — Четыре часа — слишком долго. Ты не можешь ускорить встречу?

— Могу, но... Так нам придется создать перенапряжение реакторов. Есть риск, что мы их просто спалим. Да и выигрыш времени будет всего на один час, не больше.

— Надо рисковать. Каждый потерянный час — фора для американцев. Мы должны уйти к Юпитеру сегодня же. Делай то, что считаешь нужным, но догони "Звезду" за три часа.

Произнеся это, Павел повернулся к ничего не понявшим из разговора на русском ученым и произнес:

— Через три часа мы будем на звездолете. Можете пока отдохнуть. Я останусь здесь, будем с Сергеем контролировать полет.

Норм поскреб пятерней в затылке и сказал:

— Пауль, ты уверен что все правильно рассчитано?

Фраза была размытой, но полковник понял, о чем он.

— Все будет хорошо, Норм. Скоро мы полетим домой. Думайте хорошем и не опасайтесь ничего.

Норм грустно усмехнулся и вышел из кабины. Вслед за ним вытолкнул свое тело Макс. Проводив их взглядом, Стрелков повернулся к пилоту и приказал:

— Начинайте маневр с учетом ваших расчетов. Поехали.

Пройдя в трюм, Макс заметил, что бойцы Мангуста разбрелись по отсеку и каждый был чем-то занят. Кто-то чистил личное оружие, кто-то ковырялся в поставленных за баррикадой станках. Двое бойчил, уже по всей видимости все сделавших, растянулись на креслах и спали.

Нави на их местах не было. Оба они сидели на ящиках рядом с Мангустом и что-то обсуждали.

Макс прислушался.

— Вы откуда сами будете? — спросил Мангуст на английском. Пейрал в ответ что-то неразборчиво прогудела под своей маской.

— Я из Москвы. Ну как вам на Земле, понравилось?

— Нет, — покачала головой девушка.

— В Нью-Йорке были? — спросил он. Пейрал кивнула. — Ну, так это и не удивительно. Это, считай, самый загазованный город на планете. Вы сами же видели, там всем приходится в масках ходить. Вы ведь, по сути самой планеты и не видели — есть там местечки, и места, и местища! Американцы пишут в своих газетенках, что мол, вся Земля отравлена, леса исчезли, и все такое. А вот нет! Сибирь в целом нетронутой осталась, да и Центральная Африка... Там вообще никаких разработок не ведется. Знаете, почему?

— Ну и почему? — спросил Ашьви, потирая саднящие от порезов руки.

— Там война идет. Всех со всеми. Как таковых государств там не осталось — мелкие области, которые контролируют местные князьки. Вот они друг друга и треплют — партизаны правительственных, мусульмане христиан, кланы всякие мелкие... Серьезное оружие там не используется, вроде химии или дербицидов, так что там по сути, компаниям ловить нечего, в этом котле. И дикая природа там процветает. Ежедневный приток свежего мяса обеспечен. — Мангуст цинично фыркнул сквозь зубы.

Ашьви хмыкнул, поправив фильтр.

— А откуда ты о Паль-стреко знаешь?

— О Павле Андреевиче? Ну, когда я Академию только закончил, меня отправили в командировку в Индию. Там я с ним и познакомился. Я в одном отряде с ним воевал, под его командой, в Пакистане. Давно это было...

Охотник кивнул, хотя ему название стран ничего не говорило.

Макс уселся на свободное кресло и пристегнулся. Закрыв глаза, он попытался заснуть. В уши лез гул голосов говоривших в отсеке людей, полязгивание протираемого оружия. Потом к этому добавился гул запущенных на полную мощность двигателей. Корпус шаттла еле уловимо завибрировал. Под этот шум ученый сам не заметил, как задремал.

* * *

Звездолет "Звезда Авантюриста", командная рубка

На терминале связи в рубке "Звезды Авантюриста" замигал сигнал вызова. Майор ВКС России Александр Краснов, принявший команду над кораблем, повернулся к экрану и активировал канал связи. На мониторе появилось изображение пилотской кабины шаттла и лица пилотов. Один из них обратился к нему и произнес на русском:

— Пассажирский шаттл вызывает "Звезду Авантюриста". Говорит полковник Стрелков, как слышите, прием!

— Слышу вас, товарищ полковник, — отозвался Краснов.

— Приготовьтесь к встрече шаттла. Готовность пятнадцать минут, прием.

— Есть. Готовность пятнадцать минут. Не меняйте курс. Как поняли, ответьте!

— Понял вас. До связи.

— До связи.

Экран погас. Капитан поднялся с кресла и подошел к селектору внутренней связи. Дав сигнал тревоги, он отдал приказ.

Две яркие точки повисли в космосе. Блестя металлическими гранями, они, казалось, стояли на месте, но это было не так. В действительности, скорость каждого из них была за восемь тысяч миль в час, но медленно плывущие внизу моря и материки скрадывали это расстояние. Хотя тоже как сказать — по отношению друг к другу они двигались медленно — тридцать миль в час не самая большая скорость во Вселенной.

Две точки сближались. Вблизи было видно, что одна из них представляет собой челнок с широко раскрытыми двигателями. Другая была огромным по сравнению с челноком межзвездным грузовозом. Шаттл медленно и осторожно подполз к корпусу звездолета, проскользил вдоль него и уцепился за длинный черенок стыковочного узла. Он не был единственным пристыкованным шаттлом — с другой стороны на таком же черенке висел здоровенный субатмосферный транспортник с прицепленным у него на спине истребителем-перехватчиком. Еще две точно таких же парочки повисли на внешних грузовых пилонах звездолета.

...Шаттл содрогнулся. Павел и Сергей сбросили напряжение с реакторов и полностью убрали тягу. Теперь челнок составлял с кораблем единое целое.

Расстегнув ремни, Стрелков выпрыгнул из кресла. Вслед за ним встал и второй пилот. Тронув кнопку на рации, Павел произнес:

— Мы на месте. Мангуст, выводи всех к шлюзу. Потом идите в отсек криокапсул.

Выйдя из ручейка выходящих из перехода людей, Стрелков пошел дальше по коридору. Миновав жилой отсек, он вышел в служебную часть корабля. Добравшись до рубки, он задумчиво посмотрел на поврежденную взрывом обшивку люка, дотронулся до рукояти и толкнул ее.

В рубке никого не было, кроме майора Краснова. Новый капитан в одиночестве сидел на вахте. Увидев вошедшего Стрелкова, он встал с места и вытянулся, отдав честь.

— Здравия желаю, товарищ полковник.

— Вольно. — Стрелков отнял руку от козырька бейсболки защитного цвета. — Доложите ситуацию на корабле, товарищ майор.

— В данный момент звездолет идет по орбите Земли, набирая энергию. Еще два с половиной витка, и можно будет отправляться к Юпитеру. Состав экспедиции согласно приказу уложен в криокапсулы. Экипаж уже освоился с оборудованием корабля. Готовность к отлету — три часа, — отчеканил Краснов.

— Отлично. Кто останется в дежурном составе на первый участок полета?

— Я и мой заместитель.

— Запасы воздуха?

— Расход в пределах графика. До Пандоры хватит с запасом.

— Хорошо, — полковник кивнул и вышел из рубки.

Добравшись до своей каюты, Павел пошарил в своем бауле и достал свой КПК. Подключившись к корабельному передатчику через выход в стене, он вошел в интернет и принялся читать новости. На первом же информационном портале он наткнулся на кричащий красным цветом заголовок шириной в полстраницы:

"Послы с Пандоры связаны с захватом звездолета?"

"Быстро действуют, козлы", — промелькнула мысль.

Павел открыл заметку и пробежался по ней глазами.

Статья была написана неплохо. Чувствовалось, что над ней работал журналист с опытом работы. Написано было относительно немного, на одну страницу — немного больше стандартного объема новостной заметки, но текст бросил Стрелкова в жар.

В начале статьи кратко рассказывалось о недавнем прибытии послов с далекой Пандоры на Землю. Описались вопросы, которые они подняли, и те несколько конференций, на которых они были. Затем было написано о произошедшем два дня назад захвате звездолета Корпорации, докладах систем слежения, фиксировавших стыковку с кораблем неизвестных челноков. После этого было рассказано о шумном исчезновении послов с Земли, как их забрал шаттл Корпорации с установленными в корме лучеметами, о сбитом винтокрыле и расстрелянном взводе солдат. А в конце статьи-анализа шел вывод:

"Сложно точно судить, с какими целями и кем был захвачен звездолет. Но исходных данных для анализа хватает — на захваченный звездолет сейчас погружена масса грузов, а на внешних грузовых платформах сейчас повешены боевые корабли. Послы Пандоры, в том числе двое нави, увезены шаттлом, приписанном к этому звездолету. Судя по всему, готовится серьезная боевая операция, цели которой неизвестны. И сейчас этот звездолет крейсирует над нашими головами, готовый в любой момент открыть огонь по поверхности либо начать пиратский рейд. Это угроза всей Земле, которая должна быть искоренена, благо у Космического флота нашей страны есть для этого все возможности".

В заключение под статьей стояла иллюстрация, полученная с какого-то спутника — звездолет на фоне панорамы Земли. Фото было получено с дальнего расстояния, но было видно, что на узлы звездолета навьючены три комплекса "Спираль-М", легко узнаваемых по своему угловатому профилю.

— Песец пришел внезапно, — пробормотал Павел и заскрежетал зубами. — Дерьмо!

В принципе, он уже чего-то такого ожидал. Но статья вышла очень быстро — что означало — Корпорация приняла решение форсировать события. Павел посмотрел на дату — статью выложили сегодня, примерно полчаса назад. Полистав страницы других информационных агентств, он обнаружил, что на некоторых из них появились аналогичные статьи в то же время.

У полковника роился в голове ряд мыслей. В связи с этим нужно было что-то предпринять, чтобы им не ударили вдогонку. Но что именно? Избавиться от возможного хвоста, расстреляв лазер? Для этого нужно менять курс и остаться здесь на неопределенное время. Попросить, чтобы его сбили ракетой? Но его руководство на это не согласятся, и правильно сделает — тогда Россия в этом деле "засветится" до кишок.

Поразмыслив, Стрелков решил не предпринимать никаких активных действий. Пусть все идетпо первоначальному плану. Достаточно будет просто приготовиться к возможной погоне, к тому же есть чем отбиться на случай прямой атаки — два строенных рельсовых пулемета и один истребитель, готовый к вылету — это уже кое-что.

Решив так, Павел протянул руку к наплечной рации и нажал кнопку. Выждав полминуты, он произнес:

— Мангуст, прием. Мангуст. Прием, ответь, ты меня слышишь?

Рация захрипела и ответила:

— Это Макс. Нет, Мангуст и его отряд сейчас прошли подготовку погружения в криосон. Сейчас им уже вкололи снотворное и физраствор.

— Ясно. — Павел нахмурился. — Погоди. Кто еще бодрствует? Из нашей группы, имею в виду.

— Мы, в смысле, я и Норм. И еще нави, они пока ждут в своем отсеке.

— А вообще на корабле?

— Как я понял, еще капитан корабля и дежурный. Остальные уже спят, даже медики.

— Понял. Короче. Пусть людей Мангуста уложат. А потом идите в рубку, все, и нави тоже — есть определенная идея.

* * *

— Как ты думаешь, что он задумал? — спросил Норм у Макса, когда они вышли из отсека.

— Не знаю, — ответил ученый, отталкиваясь руками от переборки. — Ты же его знаешь — можно всего ожидать.

— Мда... — кивнул Норм.

Пройдя по короткому коридору, они вошли в шлюз и надели маски. Войдя внутрь, они увидели Пейрал и Ашьви, потирающих натертые за четыре дня ремнями масок шеи и что-то обсуждающими.

— Народ! — позвал их на нави Норм, помахав здоровой рукой. Нави обернулись.

— Норм?

— Нас всех Пауль зовет, по какому-то делу.

— Дело? — прикрыв глаза козырьком и смотря в их сторону спросил охотник.

— Да, какое-то дело, — сказал Норм.

Нави переглянулись, и, пожав плечами, поднялись с пола. Подпрыгнув, Ашьви одним скачком оказался рядом с учеными и взял из шкафа две маски, протянув одну девушке.

— А какое дело, Паль не говорил? — негромко спросила Пейрал, натягивая маску.

— Нет, — хмыкнул Макс. — Ладно, идемте.

Выйдя из отсека, четверка двинулась по коридору, соединявшему жилой и служебный уровни. Дойдя до люка в рубку, Макс толкнул его и пролез в получившееся отверстие. Вслед за ним пролез Норм, и с некоторым трудом — аборигены.

В рубке было три человека — капитан, его помощник и Стрелков. Посмотрев на новоприбывших, он кивнул головой и сказал:

— Хорошо, что вы пришли. Нам есть, о чем поговорить.

Подойдя к Павлу, Макс молча уставился на него. Вслед за ним на него начали смотреть и остальные.

— У нас проблемы, — произнес полковник, отвечая на невысказанный вопрос. — Администрация ДПР и те, кто стоит за ними, догадались, что к чему. Вот это сообщение, — Павел протянул Максу КПК с текстом статьи, — появилось в прессе полчаса назад. Я думаю, не нужно объяснять, что это значит. Нам следует ожидать атаку уже в любой час, поэтому нам следует приготовиться. Итак, у нас в распоряжении три комплекса "Спираль-М", из них два на внешних пилонах, и пока могут использоваться только в автоматическом режиме. Последний находится на втором стыковочном узле — это позволит использовать истребитель, который он несет на себе. Кроме того, есть две пулеметные установки — на носу и на корме. Я предполагал, что в них возникнет необходимость. Предлагаю распределить обязанности. Думаю, с управлением звездолетом лучше всего справитесь вы, Краснов и вы. — Павел обратился к стоящему рядом с капитаном заместителю. — Не возражаете?

— Никак нет, все правильно.

— Так. Теперь пулеметные расчеты. Кто будет оператором?

— Можно предложить? — произнес Норм.

— Да, конечно, — повернулся к нему Стрелков.

— Я думаю, операторами могут быть нави... — неуверенно сказал Норм, сжимая в руках поручень. Павел посмотрел на аборигенов.

— Вы будете на пулеметах. Согласны? Ашьви, Пейрал?

Охотница внимательно посмотрела на Норма, потом на Павла.

— Паль, если только нам пояснят, как из этого стрелять...

— Разумеется. Ашьви, ты что скажешь?

Высокий охотник задумчиво поглядел на терминал и покачал головой.

— Если ты разрешишь, Паль, я хотел бы... Ты говорил что у нас есть кунсшип. — Ашьви напрягся, произнося искаженное акцентом английское слово. — Я могу справиться с ним.

— Ты? — удивился Павел. — Ты ведь...

— Паль, ты учил меня летать на людских машинах.

Стрелков задумался, переводя взгляд то на Ашьви, то на Макса. Потом махнул рукой.

— Ладно. В таком случае, я займу место за вторым пулеметом. Макс, Норм, вы отправляйтесь на "Спираль" и сядете за экран радара.

— Пауль, извини, но мы ни черта не смыслим в военной технике. — поскреб небритую щеку Норм.

— Тогда сделаем так. Максвелл, ты останешься в рубке, поможешь Алексу. — Стрелков кивнул капитану, — в управлении кораблем. А вам, товарищ старший лейтенант, придется идти вместе с Максом. Я осуществляю общее руководство. Согласны?

Помощник капитана корабля кивнул головой.

— У кого-нибудь есть вопросы, пока мы не разошлись?

Ответом было молчание. Павел оглядел своих друзей и несмело улыбнулся.

— Ну что ж, братья и сестры, с Богом! Всем удачи — чую, она нам сегодня понадобится. По местам! Ашьви, ты идешь со мной — надо тебе кое-что объяснить, пока не началась заварушка.

— А мне? — спросила Пейрал.

— Я потом приду, — успокоил ее полковник. — Там у тебя все просто, учиться в принципе почти нечему.

Выходя из рубки, Павел оглянулся и натолкнулся на взгляд девушки. Мгновение смотрев на него, она отвернулась.

Перед глазами Павла проскользнул подобно размытой тени его странный сон накануне отлета. Едва не споткнувшись, он схватился за ребра переборки и завис вверх ногами, тряся головой. "Чертовы нервы..."

Дойдя до "Спирали", группа разделилась. Макс и военный пилот пошли в носовую кабину самолета-носителя, а нави и Павел поднялись наверх по узкой вертикальной лестнице до небольшого люка. Пропустив Ашьви вперед, Стрелков забрался в люк, прополз по узкому проходу и очутился в тесной кабине перехватчика. Охотник уже успел залезть в пилотское кресло и теперь ерзал в нем, пытаясь удобно усесться в не предназначавшееся для рослых фигур ложе. Наконец он замер, скрючившись за пультом управления и упираясь лбом в стекло.

— Вот, теперь смотри, — произнес Павел, упершись руками в кресло и высунувшись из-за плеча охотника по пояс. — Вот это, как ты уже понял, и есть штурвал. Возьми его в руки.

Ашьви кивнул, сжав оплетку рукояти.

— Принцип управления тут тот же самый. Чтобы подняться, тяни ручку на себя. Чтобы спикировать — от себя. Повернуть вправо или влево — наклоняй штурвал в нужную сторону и тяни на себя. Понимаешь?

— Да, Паль.

— Теперь гляди дальше. Вот эта штуковина запускает двигатели. Эта рукоять справа — контролирует тягу. Чтобы полететь, нажми этот тумблер — он отцепит тебя от корабля, потом нажимаешь эту кнопку и прибавляешь тягу. Плавно, и посматривай по сторонам, чтобы ни во что не влететь носом. Запомнил?

Охотник потер лоб, соображая.

— Так, так, потом потянуть здесь. Угу. Да.

— Да, причем в этой последовательности, не напутай! Если перепутаешь, вместе с тобой полетит обломок стыковочного узла. И прежде чем отцепиться, не забудь закрыть крышку входного люка. Впрочем, если он будет открыт, ты не отцепишься, автоматика не даст.

— Сложно... — хмыкнул Ашьви.

— Ну а ты как хотел? Ладно. Теперь вот сюда гляди — этот тумблер автопилот включает. Будешь заходить на посадку — прицелься носом на узел причала, включи вычислитель и активируй автопилот. Дальше машина все сделает сама. Понял?

— Да.

— Отлично. Теперь повторим все сначала...

* * *

Через полтора часа Павел спустился вниз и уселся на пол. Горло саднило. Ныла затекшая от висения над креслом спина, болели ноги. Даже выпрямившись наконец во весь рост, Павел не испытывал облегчения — казалось, тело набили стекловатой и хорошенько потрясли, чтобы мелкие стеклянные нити впились в кожу.

— У, блин, — простонал он, разогнувшись. В глазах на мгновение потемнело, и Павел замер, привалившись к стене и тяжело дыша. Затем он оттолкнулся ногой и направился в сторону носовой кабины. Спустившись по небольшой лестнице, он попал в небольшой закуток, где все стены были сплошь заставлены различными приборами. На двух креслах сидели Макс и старпом, наблюдая за небольшим круглым экраном. Зеленые блики скользили по их лицам, освещая помещение слабым светом. В дальнем конце закутка в переборке был большой иллюминатор, открывающий взгляд на корпус звездолета, кусочек земного шара под ним — и звездную панораму вдали.

— Ну, что тут у вас, ничего нового? — спросил Павел, подлетев к ним и цепляясь за механизмы.

— Абсолютно ничего, — бесстрастно отозвался старпом. — Вокруг чисто на пятьсот пятьдесят километров. Пролетел мимо спутник, судя по всему связной. И все.

— Освоился? — обратился Стрелков к Максу. Тот пожал плечами.

— Нормально. Как там наш синий друг?

— Нормально. — повторил Павел и засмеялся. Вслед за ним хохотнул и ученый; лишь летчик продолжал молча смотреть на экран.

— Ашьви умный парень, разберется, что к чему, — отсмеявшись, продолжил Павел. — Когда я его натаскивал летать на "Самсоне" в первый раз, все было еще сложнее. Ничего, справился. Тут главное — талант иметь, а тяга к полетам у него с рождения, даром что в их клане большинство — конники. Все у него хорошо будет...

На панели радара зазвенел сигнал. Ученый и пилот склонились над экраном, за ними встал и полковник.

— Так-так. Это еще что... — произнес старпом.

На зеленом фоне у края монитора слежения появились три маленьких кучки искр. Полыхая ярко-зеленым на темном по сравнению с ними экране, они медленно, но неотвратимо приближались к центру экрана, туда где находилось яркое зелено-желтое пятно — корабль.

Павел, прищурившись, наблюдал за перемещениями трех роев искорок. И тут он понял.

— Дайте сигнал тревоги, лейтенант. Это и есть наши долгожданные гости.

Макс не понял.

— Истребители, три группы, шесть часов, дальность пятьсот тридцать, — спокойно произнес старпом.

Стрелков вжал на рации кнопку.

— Внимание всем! К нам приближаются истребители противника! Всем полная готовность, занять свои посты, приготовиться к бою!

Остаток фразы он договаривал уже на ходу, мчась по коридору к шлюзу.

— Ну вот, — флегматично заметил помощник капитана. — Началось.

* * *

Пейрал нервно барабанила пальцами по пластику джойстика, смотря на выключенные экраны. Паль до сих пор не явился, и это ее беспокоило. Как всегда в минуту опасности, ее тяготило безделье, действуя на нервы.

Оставив джойстик в покое, девушка провела пальцами по панели терминала и нажала кнопку включения. Экран осветился синим цветом, потом но потемнел и появилось окошко с белым полем.

"Введите пароль"

Пейрал поморщилась. Озадаченно смотря на клавиатуру перед собой, она неуверенно нажала клавишу ввода. Компьютер протестующее взвыл.

"Введите пароль"

Потерши нос, Пейрал вгляделась в буквы на клавишах. Лихорадочно вспоминая, что говорил Паль о терминале, она легко провела рукой по рядам кнопок, вслушиваясь в шорох, потом с трудом нажала по очереди четыре клавиши и ввод.

"P A U L"

"Пароль неверный. Повторите попытку"

Прошипев что-то под нос, девушка задумалась. Вспомнив, как произносил имя Мангуст, она напряженно продумала его произношение, потом посмотрела на клавиатуру и набрала другое слово.

"P A V Е L"

Неожиданно надпись на экране моргнула и сменилась.

"Пароль принят"

Экран осветился, вслед за ним осветились и другие экраны, стоявшие по бокам основного и над ним. На них показалась панорама звездного неба, яркий полукруг земного шара, скрывающийся за краем экрана и мерцающие яркие точки.

Пейрал включила вычислитель. На экране появился маленький красный крестик из тонких линий. В нижнем углу экрана отобразились строчкой цифры, показывающие количество оставшихся боеприпасов, дистанцию до цели и положение пулемета. Сейчас все цифры кроме счетчика патронов, показывавшего "1000/1000/1000" стояли на нуле. Над ними бледным шрифтом стояла надпись: "Орудие блокировано. Необходимо отключить блокировку для начала работы. Нажмите Enter, чтобы снять блокировку с орудия".

Пошевелив пальцем джойстик, девушка посмотрела на экран. Крестик не сдвигался.

Задумчиво оглядев экраны, она пощелкала клавишами. Результата не было. Раздраженно потерев лоб, Пейрал хлопнула ладонью по клавиатуре, случайно попав по клавише ввода.

Через несколько секунд на экране появилась надпись: "Орудие активировано и готово к бою".

Закусив от напряжения язык, девушка повела рукоятью. Крестик пополз влево, затем вправо. Сделал круг. Двигаясь рывками, он был трудноуправляем, но это было терпимо. Ради интереса наведя его на одну из ярких точек на экране, Пейрал резко нажала гашетку, тут же отпустив палец. В звездное небо ударила трассирующая очередь, тающая среди многочисленных звезд.

Пейрал улыбнулась под своей маской. Что ни говори, а разобраться за столь малое время с незнакомым оружием безо всякой подготовки, по одним рассказам наставника — это достижение.

* * *

Стрелков выругался, ударив кулаком в люк, который заклинил в самый неподходящий момент. Он уже пять минут тут топтался, не в силах его открыть. Никакого оружия у него с собой не было, даже ножа, чтобы поддеть створку.

Опустившись у люка, он задумался. Это был тот самый шлюзовой люк, о котором Мангуст говорил как о подходящем месте для ловушки. А он на это отвечал... Массаракш, что именно? А, то, что здесь должен быть обходной путь, шахта вентиляции... Вот оно!

Павел подпрыгнул и ухватился за решетку. Осмотрев ее, он с горечью, констатировал, что и тут понадобятся инструменты, а зубами клепку не отвинтить. Рассеяно смотря по сторонам, он вдруг заметил забытую в горячке рацию.

Мда. Маразм не дремлет, что называется.

В душе хохоча над собой, Павел нажал кнопку и проговорил:

— Алло, рубка? Это Стрелок. Тут люк в переходе между жилым и служебным отсеком заклинило, кто-нибудь, откройте его изнутри!

Рация захрипела.

— Это Норм. Сейчас.

— Давай, и поскорее, прошу тебя. Боюсь пропустить самое интересное.

Повиснув на решетке, Павел принялся терпеливо ждать. Вскоре люк загремел и открылся.

— Наконец-то, — произнес Павел. — Я уж думал, что забыли.

— Забудешь тебя, как же, — фыркнул Норм.

Добежав до рубки, Норм юркнул в открытый люк. Павел полез за ним, стукнувшись о переборку.

Оказавшись внутри, полковник огляделся. В рубке царила напряженная тишина. Краснов сидел за пультом управления. Рядом с ним безмолвной тенью замер Норм.

Взгляд скользнул на боевой пост. За одним из терминалов скрючилась долговязая фигура Пейрал, смутно освещенная только включенными экранами. Подойдя ближе, Павел увидел, что терминал полностью активирован.

— Уже все запустила? — спросил он. — Тебе помогли?

Девушка повернула голову. Даже не видя толком лица, скрытого за маской, Стрелков понял что она улыбается.

— Сама. Ощупью, методом поиска иглы в мутной воде, — ответила она на нави?

— И пароль? — удивился Павел.

— Все, — девушка покосилась на него и подмигнула одним глазом.

— Ну... Просто нет слов, — изумленно покачал головой Павел. — Я ведь отдельно тебя ничему этому не учил!

— Ну почему же... Сам показывал да рассказывал, а я запомнила.

— Ты молодчина, Пейрал. — улыбнулся Стрелков. — У тебя кормовой пульт?

— Даже и не знаю, — хмыкнула девушка.

— Дай гляну, — наклонился к экрану полковник. — Кормовой. Ага, вот. Теперь еще кое-что расскажу, а ты запоминай. Вот здесь, на вычислителе, три кнопки. Эта — автоприцел. Если у нас в секторе кто-то есть, то это будет показано специальными метками при нажатии. Вот эта — захват. Когда надо прицелиться, наведи крестик на маркер и удерживай три секунды. Чтобы пулемет начал сопровождать цель, жми эту — сопровождение — и он сам будет целиться, тебе останется лишь в нужный момент нажать гашетку. Поняла?

— Да.

— Хорошо.

Усевшись за второй пульт, Павел включил терминал, ввел пароль и запустил систему. Проверив контроль над прицелом, он нажал кнопку на рации.

— Алло, это Стрелок. Какие данные на радаре, прием!

— Это радар, — сквозь помехи отозвалась рация голосом старпома. — Три звена по четыре самолета в каждом. Дальность правого — двести тридцать, среднего — двести сорок, левого — двести двадцать пять. Угловое расстояние между ними — по семь градусов. Скорость сближения — около десяти, расчетное время атаки через полминуты. Готовьтесь.

— Понял тебя.

Павел развернулся и сел на стол, смотря на экраны заднего обзора.

— Так. Теперь подождем. Пейрал, на рукояти есть кнопка залповой стрельбы. Включи ее. Она у тебя прямо под большим пальцем.

Девушка шевельнула кистью, нажав кнопку.

— Вот так. Я думаю, они не станут стрелять сразу на поражение. Согласно своим правилам, они зайдут сверху и ударят лучами перед носом, чтобы мы замедлили ход. Бить будут с близкого расстояния, на малой скорости, поэтому у нас есть шанс их крепко зацепить, причем неожиданно для них.

— Но это ведь нечестно. — Пейрал посмотрела на Павла, моргнув желтыми глазами.

— Пейрал. Сейчас мы не в том положении, чтобы воевать по правилам. Если они успеют опомниться, то порежут нас в миг, даже крикнуть не успеешь. Хоть это и бесчестно, но у нас слишком важная задача, чтобы рефлексировать. И в конце концов, они первыми начали этот бой, поэтому бей и не раздумывай, хорошо это или нет! Нет у нас времени, чтобы думать, раньше надо было.

Девушка сморщила синий нос и кивнула.

— Так, приготовились. Они на подходе. Включи прицел. Вот эта кнопка.

На экране появилась масса мелких красных прямоугольников, образованных тонкими линиями. Они сливались в три рваных кляксы на фоне звездного неба, паря над звездолетом. Внезапно два из них спикировали и пристроились в хвост, а еще одна группа зависла над кораблем, обгоняя его.

— Хотят сделать интерферированный выстрел, — пробормотал Павел на нави, ворочая джойстик. — Ничего, сейчас мы вас встретим и приголубим... Пейрал, не торопись. Целься в правую группу, она ближе к нам. И главное, не паникуй, когда они начнут стрелять. Представь, что это обычные учебные стрельбы.

Охотница коротко кивнула, смотря на экраны. Лицо под маской стремительно серело, глаза сощурились, превратившись в тлеющие уголья-бойницы.

Истребители теперь было прекрасно видно — все три группы висели в космосе менее чем в километре от корабля. Звено, зависшее над звездолетом, начало медленно снижаться. Внезапно их силуэты осветились лиловыми вспышками, и мощный луч от восьми излучателей пронзил вакуум прямо перед носом корабля.

— Жди, — тихо выдохнул полковник.

Истребители повисли в двухстах метрах над кораблем. Никто после предупредительного залпа не нервировал их, метя лазерным лучом, и из-за этого они приблизились вплотную, не ожидая сопротивления.

— Держи их на прицеле, по моей команде зажми захват и сопровождение. Сразу после этого открывай огонь. Жди...

В рубке застоялось напряжение — казалось, воздух звенит подобно стеклянным осколкам.

— Жди... Сейчас... Давай!

Пейрал торопливо вжала кнопку на вычислителе. Через три секунды в ухо заревел зуммер захвата, ему отозвался зуммер на терминале Павла.

— Огонь. — выдохнул команду Стрелков, сжав пальцами гашетку.

Неожиданный огонь с кинжальной дистанции подействовал ошеломляюще. Истребители шли компактной группой, трехствольные пулеметы обеспечивали необходимую плотность огня, и струи стальных двадцатимиллиметровых шариков ударили веером по машинам, дырявя плоскости и пробивая корпус. Перехватчики брызнули во все стороны, беспорядочно стреляя из бортового оружия. Строй был разбит, причем Павел был уверен, что он успел попасть по каждому истребителю из "своей" четверки хотя бы по одному разу.

— Есть один! — вскрикнула Пейрал. Полковник обернулся через плечо и оскалил зубы в злой усмешке — преследовавшие их две четверки разбили строй, причем один из них вертелся на одном месте, окутавшись паром.

— Отлично, так держать! — довольно произнес Павел. — Переключись на огонь очередями по одному стволу, будем экономить патроны.

Отпустив джойстик, он прикоснулся к рации и произнес:

— Алло, это Стрелок. Ашьви, немедленно взлетай, пока они не опомнились. Займи позицию над звездолетом, и не показывайся чужим перехватчикам в поле зрения. Давай!

* * *

Такую штуку он еще никогда не водил. Вообще-то он летал на человеческих машинах довольно давно, и не на этом маленьком, как молодой икран аппарате, а на громоздком винтокрылом транспортнике. Но полет на нем ему нравился, как и подрагивание ручки в руке, и рев турбин за спиной, сотрясающий воздух. Паль учил его на совесть, не летать на конкретной модели, а привить навыки, и это было хорошо.

Когда в рации раздался голос Стрелкова, он зашарил взглядом по панели, отыскивая нужные ручки и тумблеры. Вспомнив, он щелкнул переключателем, и истребитель вздрогнул, отцепившись от корабля. Теперь они летели рядом — юркая маленькая машина и огромный корабль-носитель.

Ашьви запустил двигатели. Выпуская из дюз пламя, перехватчик медленно двинулся вперед, понемногу отдаляясь от звездолета. Страх от неожиданного нападения прошел, и охотник уверенно потянул рычаг управления влево-назад. Машина пошла вверх, задрав нос, и заняла позицию над кораблем. Ашьви выровнял машину.

— Паль, я Ашьви, я лечу над вами. Что теперь?

Рация откашлялась и захрипела статикой.

— Там рядом с тобой справа должна быть тумблерная панель. Найди на ней четвертый тумблер слева и щелкни им.

— Сейчас... Паль я не могу найти!

— Массаракш, она у тебя под локтем должна быть! — рявкнула рация.

— Вот, — охотник щелкнул тумблером. — Готово. Что дальше... Ой, что это? Паль, тут какие-то огни на стекле!

Рация хрюкнула и закашлялась, потом ответила:

— Найди на стекле большой красный крест. Он должен быть перед тобой.

— Да, вижу, — отозвался Ашьви.

— Делай так. Наводишь его рукояткой на красные прямоугольники. Потом нажимай на спуск гашетки. Понял?

— А... Так это прицел?

— Да, — в рации засмеялись. — Ладно, дальше, думаю, сам разберешься. Удачи.

Рация зашипела и умолкла.

Ашьви озадаченно наморщил лоб. Здесь и сейчас было все намного сложнее, чем на тренировках. Одно дело — стрелять по поставленным на земле деревянным штабелям ящиков, поставленных мишенями, и другое — ловить в сетку прицела врага. Но делать нечего — сам вызвался.

"Попробуй стать единым целым с машиной. Почувствуй ее. Это как связь, не требующая соединения. Достаточно ее понять, и она поймет тебя".

Ашьви вздрогнул и открыл глаза. Истребитель парил в нескольких километрах над звездолетом. Вокруг него метались крохотные мушки, поблескивая вспышками лучеметов. Корабль огрызался по ним из двух пушек — на носу и на корме.

Истребитель перевернулся на спину и полетел вниз, разворачиваясь в пустоте.

Охотник заметил под собой летящую рядом двойку перехватчиков. Они неторопливо заходили на звездолет сверху, не замечая его, либо принимая за своего. Ашьви бросил машину в пике, прибавив скорость. Перехватчики не меняли курса.

Синяя в полосах рука прикоснулась указательным пальцем к спусковому крючку и потянула его.

Из крыльев перехватчика ударили два синих прожектора. Они всего лишь мельком коснулись машин, но этого было достаточно. В корме одного из них полыхнула вспышка, секунду спустя пожравшая весь истребитель. Другой закрутился вокруг своей оси, пораженный лучом в носовую кабину, и помчался к далекой поверхности, миновав звездолет в нескольких десятках метров.

— Неплохо, брат. — отозвалась рация на нави. — Продолжай так же, а теперь уходи вверх, на ту же позицию.

Ашьви потянул штурвал на себя, улетая от звездолета. Добравшись до прежнего уровня, он перевернул его на спину и продолжил горизонтальный полет, внимательно оглядывая поле битвы.

* * *

На экранах системы наблюдения бились лиловые всплески. Много всплесков. То один, то другой часто прикасались к корпусу звездолета, выбивая из него снопы искр, раскаленного шлака, и иногда — струи пара, где лучу лазера удавалось пробить многослойную обшивку. Вражеские перехватчики буквально "стригли траву", и это было чудо, что громадная машина еще не развалилась на куски вместе с ними.

Бой протекал более-менее неплохо. Девчонка справлялась куда лучше, чем он ожидал. Когда строй сломался, перехватчики изменили тактику, и теперь набрасывались на звездолет в одиночку и парами, стреляя из излучателей. Несколько уже успели поплатиться за смелость — их превращенные в дуршлаг машины сейчас яркими метеорами сгорали в плотных слоях атмосферы далеко позади. Но увы, несколько лучей удачно накрыли звездолет, что-то задев на корпусе. Сейчас не было времени выяснять, что именно — пока ничего жизненно важного зацеплено не было, двигатели работали исправно, больших пробоин не было — и ладушки.

Павел торопливо двигал джойстиком, наводя кроваво-красный крестик прицела на истребители. Самодельные пулеметные точки на носу и корме мало подходили для такого сражения, и баллистический вычислитель с трудом справлялся, высчитывая траекторию двадцатимиллиметровых стальных шариков. Но справлялся. Хуже было то, что дальности не хватало, и точного прицельного огня не получалось — лишь рассеянный заградительный огонь на дальность не более десяти километров.

Тем не менее, воевать можно было. Из атаковавших звездолет двенадцати перехватчиков в строю оставалось только шесть — из них лишь три неповрежденных. Остальные несли на своих плоскостях пулевые отверстия пулеметов, но не настолько смертельные, чтобы выйти из боя. Но теперь они не заходили так самоуверенно, предпочитая палить по звездолету с дальней дистанции, откуда их нельзя было достать из пулеметов.

Ашьви старался вовсю. За время короткого боя он освоился с управлением и двумя заходами уже успел сбить два истребителя — и попасть по одному, который вышел из боя. Сейчас он висел над звездолетом, прячась от огня противника за пулеметами. Плохо было то, что почти весь боезапас был уже расстрелян. Но американцы уже не приближались вплотную, и это было неплохо.

— Ашьви, их огонь слишком сильный! — крикнул Павел в микрофон. — Отвлеки их от корабля! И убери хотя бы пару, иначе нас здесь сейчас сожгут!

— Да, Паль, — сквозь помехи в эфире донесся голос охотника. — Я уведу их за собой.

— Только не рискуй без нужды! И не отрывайся от звездолета. Если запутаешься в управлении, говори сразу, я тебе помогу!

— Понял.

Сверкающая точка перевернулась и пошла вверх, делая петлю. Пара вражеских перехватчиков дернулись было за ним, но вернулись на прежний курс. Зря. Потому что сидевший за штурвалом охотник не стал терять времени и на выходе из петли ударил по ним сверху. На фоне звезд полыхнула яркая вспышка, и вниз посыпались обломки взорванного перехватчика, вслед за ним закувыркался еще один, пуская пар. Истребитель Ашьви вылетел из облака дыма и устремился вверх, к звездам. За ним устремилось несколько ярких точек. Теперь на траверсе звездолета висел всего один, по всей видимости, командир эскадрильи. Павел дал по нему несколько очередей из носового пулемета и досадливо покачал головой. Далеко.

— Молодец! Теперь давай к нам, мы тебя прикроем!

Внезапно мир замер и потерял краски. Сердце резко ударило и замерло, тяня время. Движения Пейрал за соседним терминалом стали медленными и плавными, будто Павел смотрел замедленную сьемку. В голове раздался слабый шорох, будто шепот летнего ветерка, играющего с рваными газетами.

"Берегись..."

"Что?.." — хотел спросить Павел, и внезапно вспомнил картинку из своего сна.

... Пейрал, сидевшая за соседним пультом, вскрикнула и отпрянула от экрана. Монитор полыхнул и выключился, пуская дым и запах от сгоревшей изоляции. Освещение моргнуло.

— Паль, что это значит? Заряды закончились?

— Массаракш, это не патроны кончились. Наш кормовой пулемет сбили!

Пейрал скривилась и посмотрела на экраны наблюдения. В следующий миг ее лицо вытянулось под маской.

— Паль! Он заходит прямо на нас, вдоль корабля!

Стрелков обернулся и застыл. Перехватчик снизился вплотную и сейчас летел вдоль звездолета, едва не касаясь его корпусом. Два лучемета на пилонах полыхали вспышками, поливая корабль лучами огня. Звездное небо за ним помутнело от расширяющегося облака газа и обломков, сверкавших на солнце. Луч света ударил в отсек, плавя обшивку и сжигая внутри все живое...

Одним резким сокращением в мир возвратились краски. Павел замер, тяжело дыша и заметил, что его рука, сжимающая джойстик, онемела.

Полковник кинул быстрый взгляд на обзорные экраны. Три истребителя увлеченно гоняли по небосводу перехватчик Ашьви. Погоди... он сбил два, из шести оставалось четверо. А где четвертый?

И тут он похолодел, догадавшись, где он может быть. Корабль опоясывала мертвая зона, куда не доставали пулеметы и не смотрели камеры. Ширина ее была сравнительно небольшой, но достаточной, чтобы одиночный истребитель подобрался к кораблю вплотную.

— Пейрал!

Девушка оглянулась.

— Уходим отсюда. Быстро!

— Почему?! — опешила она.

— Некогда объяснять. Бежим отсюда. Скорее!!!

— Я не... она обернулась к экранам и замерла. Проследив ее взгляд, Павел похолодел.

Из-за края монитора, как в страшном сне, на корабль мчался перехватчик. Его было видно в деталях — изгибы крыльев, полыхание дюз, сверкание кокпита кабины пилота... И лиловое пламя на пилонах крыльев.

Стрелков поднялся. Оказавшись возле девушки, он сгреб ее в охапку и швырнул в сторону открытого люка в рубку. Разжав руки, он помедлил мгновение и прыгнул следом.

Раздался скрежет, затем короткий взрыв и свист воздуха. Перехватчик на полном ходу коснулся крылом корпуса звездолета. Обломав себе все, что только можно, он завертелся юлой и взорвался в пятистах метрах от корабля. Но за секунду до этого он успел сделать выстрел.

Сгусток энергии прошил корпус, и ворвался в рубку. Ослабленный, он все же нес достаточно силы, чтобы раскалить воздух внутри, скользнув по стенке возле люка оплавить обшивку отсека, едва не задев сжавшуюся девушку, и на последнем издыхании коснуться тела Павла, прежде чем исчезнуть.

В глаза плеснуло светом, режущим глаза. Стрелков упал на стенку и бессильно сполз вниз. Последнее, что он увидел мутнеющим взглядом — как высокая девушка с кошачьим лицом, одетая в зеленую униформу, с ужасом и удивлением смотрит на него, вцепившись в волосы руками.

Потом наступила тьма.

Глава 5

— Паль! — охотница схватила Павла за плечи, осторожно положив его голову к себе на колени. — Паль!

В тусклом свете ламп его лицо выглядело смертельно бледным. Сзади на шее, чуть пониже затылка ощущался громадный горячий рубец, пахнущий паленым мясом. Ни на что не надеясь, девушка провела пальцами по шее, нащупывая артерию и вздрогнула — тонкая жилка хоть и редко, но ощутимо продолжала биться. Жив!

— Что у вас тут... — над перегородкой отделявшей боевой пост от остального отсека повис Норм. Увидев, он замер, провел рукой по лицу и выругался.

— Норм, Паль-Стреко ранен, — задыхаясь проговорила Пейрал. — Ему нужна помощь.

— Что с ним? Куда его? — спросил ученый, спрыгнув с пластика и опустившись на пол.

— Шея.

Норм приподнял тело Павла и перевернул на живот. Взору открылась нелицеприятная картина — рана на загривке выглядела паршиво. Лазер, даже растерявший энергию, прожег плоть, обнажив кости. Но крови не было — рану мгновенно прижгло.

— Вот черт, — пробормотал ученый, скривившись. — Ладно... Сейчас тут будет врач. Ты не стой, иди к пульту! Я пока отнесу его.

Пейрал оглянулась. Обшивка, задетая лучом, тлела, распространяя запах гари. Свистел выходящий через пробоину воздух — брешь была неширокой, но длинной, в три ладони. Температура в отсеке заметно понизилась.

Усевшись в кресло, девушка посмотрела на экраны наблюдения. Истребитель Ашьви летел в трех милях позади звездолета, вслед за ним мчались, постепенно отставая, три американских перехватчика, периодически постреливая.

Поблескивая стабилизаторами, истребитель пошел на снижение, приближаясь к кораблю. Перехватчики повисли сзади. Пейрал повела джойстиком, выцеливая один, и дала длинную очередь. Засверкав фиолетовыми вспышками, рельсовый пулемет через пять секунд умолк — кончились патроны.

Внезапно три оставшихся перехватчика замерли, следуя за кораблем, потом дали длинный неприцельный залп. Лучи засверкали вокруг корпуса звездолета, но лишь пара из них мельком зацепила его. Потом преследователи сделали большой пологий круг и удалились. Бой закончился.

Пейрал усилием воли заставила себя разжать руку. На какое-то время она бессильно поникла перед экраном, смотря, как белая точка русского истребителя заходит на посадку к стыковочному узлу. Корпус задрожал от близкого рева двигателей, потом вздрогнул — перехватчик пристыковался к звездолету.

Девушка откинулась в кресле, закинув руки за голову и закрыв глаза.

* * *

— Основные системы в норме, — произнес Краснов, глядя на дисплей. — Система контроля зафиксировала падение давления в трех отсеках — правом стыковочном шлюзе, секторе пять жилого уровня и в рубке. Других значимых повреждений не имеется. Сейчас бросаем все и занимаемся ремонтом пробоин. Их у нас, похоже, не менее пяти штук. Разбиваемся по двойкам, берем монтажное оборудование и идем в указанные места.

Капитан корабля сделал паузу, глядя на стоящих перед ним людей и гуманоидов.

— Теперь. Доктор Каллимор, каково состояние полковника?

Взгляды присутствующих обратились на невысокого темнокожего мужчину. Тот уставился в пол.

— Тяжелое. Пауль в коме. Я сделал анализ, приблизительный, из-за возможностей оборудования, но... Луч лазера задел нервные окончания спинного мозга, поэтому, похоже, у него наступил паралич. С такими ранами не живут, даже при современной медицине, я поражаюсь тому, что он еще жив. Я поместил его в корабельный регенератор, но проблему это не решит.

Лица людей помрачнели. Пейрал уткнулась лицом в плечо Ашьви. Охотник закрыл глаза и помотал головой.

Майор уставился в дисплей, что-то напряженно обдумывая. Затем он повернулся и спросил у Макса, глядя ему в глаза:

— Сколько ему осталось жить?

— Я не знаю точно, но я считаю...

— Сколько? — повторил Краснов.

— Несколько часов, — сказал Макс. — Может быть, сутки.

Капитан корабля потер с треском щетинистый подбородок, затем хмыкнул.

— Если поместить его в криокапсулу, сможет ли он перенести полет?

— Но с такими ранениями в криосон не укладывают! — опешил ученый.

— Хуже, как я понял, уже не будет, — произнес Краснов. — Антонов, Спеллман — после того, как закончите с пробоинами, подготовьте капсулу. А сейчас займитесь ремонтом. Через час мы выходим на курс к Юпитеру. К этому времени все работы должны быть завершены. Антонов, проконтролируйте. Вы, доктор, присматривайте за раненым.

— Есть, — отозвался старпом. Чуть помедлив, он спросил: — Может все-таки разбудить техников?

— Не стоит. Сами справимся. Кроме того, запас воздуха не резиновый. Все, отставить разговоры, за дело.

Подавая пример, Краснов двинулся из рубки. Вслед за ним потянулись и остальные члены экипажа.

Как оказалось, обстрел не нанес существенного труда. Дыры от лазеров получились маленькими, утечка воздуха шла медленно, и атмосферный баланс не успел нарушиться. Достав из технического отсека сварочные аппараты и тестеры, молодой ученый, старпом и нави принялись осматривать каждый квадратный метр внутри поврежденных отсеков, а капитан, сев за пульт управления, взял один из уцелевших при атаке наружных ремонтных роботов (второй оказался расплавлен разрядом и припаян к своему порту) и отправил его осматривать и чинить пробоины снаружи.

Негромко переговариваясь, экипаж работал. Ставить заплаты было непросто — сварочные швы надо было наплавлять в несколько слоев, и только потом уже сверху ставить на зачищенные края толстую бронеплиту, удерживавшую давление внутри, в то время как снаружи ставилась такая же плита. К счастью, прорезы были узкими, иначе бы ремонт представлял серьезную проблему. Медленно текло время. Наконец, наиболее значимые повреждения были заштопаны, и люди, сложив инструментарий, собрались в рубке.

— Хорошо, — сказал Краснов, проводя рукой по свежезачищенному шву. — Теперь приготовьтесь к криозаморозке. На вахте остаемся только я и Антонов. Остальные по кроватям. Макс, Норм, все готово?

— Так там все автоматизировано, — хмыкнул Норм. — Все готово давным-давно, если вы не знаете.

— Вот и славно, — майор проигнорировал иронию. — Идите в отсек криокапсул, мы сейчас придем, чтобы вам помочь. Макс, пройдемте в медицинский отсек, я должен глянуть, как состояние полковника.

— Все так же. — пробормотал ученый. — Никаких улучшений.

— Все равно. Ашьви, Пейрал, идите в свою каюту. Лейтенант, останьтесь здесь и следите за орбитой.

Нави молча кивнули и вышли. Вслед за ними последовали и все остальные, кроме оставшегося на посту Антонова.

Группа разделилась. Макс и капитан свернули в медблок, оставив остальных. Завернув за угол, они остановились перед большим широким люком. Макс потянул створку, и капитан вместе с ученым вошел внутрь.

В одном из больших стоящих на стене баков плескалась густая и мутная розовая жидкость. В ней виднелась обнаженная человеческая фигура с маской на лице, облепленная датчиками. Присмотревшись, Краснов заметил многочисленные шрамы на груди и животе, и один, совсем свежий — на шее. Багрово-черная полоса, обрамленная синими прожилками, полукольцом опоясывала шею, скрываясь за спиной и высовываясь ржаво-черным рубцом на плече. Глаза под маской были закрыты. На бедрах висела повязка.

— Вот, — сказал Макс. — Честно, больше я не знаю, что еще тут можно сделать. Нет необходимых инструментов, да и специальность у меня немного другая... Состояние продолжает ухудшаться, я не знаю точно, с чем это связано.

— На Пандоре есть нужное оборудование? — перебил его майор. — Чтобы провести операцию и спасти его?

— Да, должно быть. Но считаете ли вы, что...

— Этого достаточно. Приготовьте его к процедуре анабиоза.

Зависнув перед капсулой, Краснов пристально вгляделся в лицо Павла. Внезапно он заметил, что белки глаз под веками вращаются, рывками передвигаясь то в одну, то в другую сторону. Взгляд скользнул ниже — пальцы рук и ног тоже находились в мелком, неуловимом движении.

— Кхм... доктор! А как вы можете объяснить, что у него двигаются глаза? Он ведь в коме.

— Понимаете... Энцефалограмма дала очень странный результат. Несмотря на то, что Пауль находится в этом, гм, состоянии, активность мозга очень велика. Словно... он ведет активную жизнь.

— Но он же парализован помимо этого, — возразил майор.

— Да. Но это так. Возможно, он может все слышать, но не может ответить. Иных предположений я не могу делать — случай тут особый...

— Ладно. — махнул рукой Краснов. — Этот аномальный случай будем решать позднее. А пока готовьтесь к анабиозу. Я буду позже.

В межпланетном пространстве царила мертвая тишина. Никакому звуку просто неоткуда было взяться — в космическом вакууме звук не распространяется. Но если со звуком были проблемы, то со зрительным восприятием все было в порядке — ничто не могло помешать потенциальному наблюдателю.

Повисший на орбите звездолет включил маневровые двигатели и начал медленно разворачиваться. Выйдя на новый курс, он включил основную тягу и начал медленно удаляться от планеты. Бело-голубой шар постепенно уменьшался в размерах, потом он превратился в пятно с вращаюшимся вокруг него крохотным шариком луны, потом в сдвоенную звездочку и постепенно потерялся среди прочих звезд.

Курс корабля лег на Юпитер.

Людей издревле привлекала планета-гигант. Начиная со времен, когда человек только начинал осваивать космос, Юпитер был неоднократно исследован беспилотными космическими аппаратами, а в период освоения Солнечной системы — и космическими экспедициями. В это время он рассматривался как будущий плацдарм для освоения глубокого космоса и ближних звездных систем, в связи со своими неограниченными топливными запасами тяжелого водорода — "горючим" для первых термоядерных двигателей той эпохи.

Со временем, после изобретения размещавшегося на геостационарной орбите длиннофокусного лазера ускорения, нужда в топливе с планеты-гиганта стала отпадать. Но тем не менее оставался вариант с его использованием во внутрисистемных полетах, для чего на спутниках Юпитера Амальтее и Адрастее сохранялись небольшие станции-колонии, помимо научных исследований занимавшиеся обслуживанием системы добычи топлива из недр планеты для звездолетов.

По плану Стрелкова, промежуточная остановка должна была быть сделана там. После того, как корабль пополнит запасы топлива, провизии, воды и воздуха, он должен был сделать несколько витков вокруг планеты-гиганта, набрать ускорение и отправиться в дальний путь к другой системе. После этого его бы уже ничто не остановило на пути к своей цели.

* * *

Павел открыл глаза. Первым, что он увидел, были холодные каменные плиты под лицом. Моргнув пару раз, он оперся на руки и приподнялся, потом перевернулся на спину и сел, чувствуя затылком стену.

Подняв взгляд, он озадаченно присвистнул. Стены звездолета исчезли. Вместо них его теперь окружал непроницаемый мрак, в котором таились каменные на ощупь стены, потолок и пол. Размер того помещения, в котором он был, трудно было представить, потому что единственным источником света был далекий-далекий отблеск где-то впереди.

Павел крикнул. Но почему-то из горла вылетел лишь слабый стон, потерявшийся в пустоте. Вслушиваясь в мертвую тишину, Стрелков пополз вперед, ощупывая перед собой путь руками.

Отблеск постепенно становился все ближе. Павел не мог точно определить расстояние, но был уверен, что ползет уже довольно долго. Пол был все таким же холодным и сухим на ощупь. Чувствовалось, что он шероховат и составлен из каменных плит разного размера. Местами из него выпирали железные рубчатые прутья арматуры.

Добравшись до странного отблеска, Павел увидел, что это старый потертый фонарь с разбитым стеклом. Но полу вокруг него валялись осколки, но сам фонарь источал слабый желтый свет.

Потянувшись за ним, Павел заметил, что рука у него какая-то странная, но не стал заострять на этом внимания. Подняв фонарь, он встал на ноги и осветил пространство вокруг себя.

Он только что вышел из узкого и высокого коридора. В узком световом круге обрисовывались плиты стен, высокая стрельчатая арка и торчащие из нее куски проводов.

В стороне, противоположной той, откуда он вышел, или вернее выполз на четвереньках, были еще два коридора, расходящиеся под тупым углом.

Озадаченно хмыкнув, Павел двинулся в левый, настороженно глядя перед собой и облизывая лучом фонаря стены и потолок.

Пол был очень сильно захламлен. Похоже, тут когда-то бушевала жестокая битва. На каменных плитах были кучами навалены горелые ящики, скрученные неведомой силой в штопор арматурные фермы с торчащими кусками бетона, россыпью лежали стреляные гильзы и поломанное оружие. Местами попадались обрывки униформы, и груды костей со следами пуль на оскалившихся черепах. Кое-где на стенах были выцарапаны надписи. Ради интереса Павел направил луч на одну из исписанных плит. Второпях исписанная каменная балка, покрытая копотью, гордо возвещала на русском:

"Сдохну, но вас, уроды, с собой прихвачу!!!"

Стрелков озадаченно хмыкнул. Когда-то давно, он написал ржавым гнутым гвоздем этот перл на развалинах маленькой крепости в горах Пакистана. Их отряд был плотно блокирован на плоскогорье двумя повстанческими батальонами, безо всякой надежды выбраться самим. Два отделения бойцов спецназначения заняли круговую оборону в разбомбленной с воздуха деревне и держались в развалинах три дня — пока под огнем зениток к ним на помощь не прилетели вертолеты. Остатки спецназа были забраны, после чего боевиков смешали с пылью. Но из двадцати пяти бойцов в живых остались только четверо — Стрелок, тогда еще молодой капитан, Хантер, Сухой и Мангуст. Павел потерял в этих горах две трети своей группы, уцелев не иначе как чудом.

Двинувшись дальше, Стрелков вдруг оступился, наступив на человеческий череп. Под ложечкой зачесались самые скверные предчувствия. Нагнувшись, он посветил фонарем в лежащую перед ним груду костей, прикрытых униформой, и, превозмогая отвращение, пошарил в ней рукой. Скоро рука наткнулась на металлический предмет, и Павел поднял цепочку с висящим на ней жетоном.

— Массаракш... — пробормотал Стрелков, глядя на цепочку.

Как следовало из жетона, перед ним лежали останки его прежнего командира, полковника Ковальского. Он тогда был с ними в Пакистане, в этой проклятой деревушке. Его отделение осталось полностью там, рядом с телами бандитов. Самого его убило очередью, выпущенной каким-то наемником из станкового гранатомета, за десять минут до подлета помощи. Времени не было, забирали только живых, поэтому своего бывшего друга и наставника Стрелков больше никогда не увидел. И вот...

Павел сглотнул вставший в горле колючий комок и повесил жетон на шею. Потом он осторожно сложил костяк в потрепанную камуфляжную куртку и сложил получившийся тюк у стены. Молча отдав честь, он постоял пару секунд, и двинулся вперед, не оборачиваясь.

Завернув за угол, он на миг остановился. Впереди брызнул яркий свет, осветивший коридор. Подхватив с пола заржавленный обломок штык-ножа, Павел пошел вперед, к свету.

Путь преградила ржавая решетка. С размаху пнув ее ногой, Стрелков разбил вдрызг старые петли, и дверь из стальных полос с лязгом упала на каменистый пол. Пройдя по ней, Павел быстрым шагом пошел вперед. Потом ускорил шаг. Перешел на рысь. И в конце концов, помчался во всю прыть.

Коридор внезапно оборвался. С трудом затормозив пятками на самом краю, Павел на секунду повис, балансируя руками, потом сделал шаг назад, смотря вниз. В лицо бил упругий поток ветра.

Дальше пути не было. Под ногами повисла бесконечная звездная бездна. С легким шорохом вниз сорвались несколько камней. Павел попытался проследить их падение, но у него ничего не получилось.

Внезапно галерея задрожала, по каменным плитам поползли быстро расширяющиеся трещины. Стрелков едва успел отпрянуть, как большой участок пола с грохотом откололся и полетел в бездну. Вслед за ним упал кусок потолка. Стены начали крошиться, и коридор пошел ходуном. Павел повернулся и бросился бежать.

Ветер поменял направление. Теперь он дул в лицо полковнику, заставляя его замедлять шаг, пытаясь опрокинуть и унести. О тело с шорохом ударялись частицы праха, рваные лоскуты, пустые гильзы. По полу со звоном в сторону пролома ползли разбитые автоматы, доски, пустые ящики от гранат, на глазах рассыпающиеся скелеты. Павел упал на живот, цепляясь руками за неровности пола и уворачиваясь от летящих предметов.

С трудом добравшись до поворота, он наконец смог встать на ноги. Пошатываясь от пережитого напряжения, он оглянулся, смотря за угол и остолбенел. Коридор просто рассыпался. Подхваченный потоком хлам исчезал в звездной круговерти. И обвал неумолимо приближался. Стрелков перевел дух и побежал, жмурясь от ветра.

Добравшись до перекрестка, он торопливо огляделся. Он совершенно забыл, из какого тоннеля он вышел. Пробежав несколько мгновений по одному из коридоров, он уперся в глухую стену, едва не расшибив нос. Вернувшись обратно, он нос к носу столкнулся с пропастью, перепрыгнул обваливающийся пол, чувствуя, как его сносит потоком воздуха, и очутился на другой стороне, больно ударившись ребрами о камень. Шустро перебирая руками и ногами, он в полусогнутом положении пополз на четвереньках, убегая от настигавшей сзади волны разрушения.

Впереди показалась массивная гермодверь. Дотянувшись до ручки, Павел открыл ее и повис всем телом на ней, нелепо размахивая болтающимися в воздухе ногами. Изогнувшись, он схватился за поручень на люке, подтянул ноги и проворно перебрался через проем. Зацепившись ногами об косяк, он дотянулся до рукояти, и согнувшись в три погибели, захлопнул люк.

Свист ветра стих. Потом последовал мощный удар. Пол под ногами заколебался, но дверь выдержала.

Павел осмотрелся. Он находился в довольно просторном помещении, напоминавшем корабельную каптерку. Лампы дневного света освещали выкрашенные белой краской переборки, покрытые рядами заклепок, стеллажи заставленные ящиками, покрытый линолеумом пол. Павел сделал несколько шагов вперед, настороженно оглядывая комнату. Пройдя между рядами стеллажей, он вышел на открытое место. С двух сторон были стеллажи, против них углом сходились две переборки, и был входной люк. У стены стоял письменный стол с зажженной лампой и табурет.

Павла не покидало стойкое чувство дежа-вю. Казалось, все это он уже видел. Но когда?

Протянув руку, он было собрался открыть один из лежавших ящиков, и замер, глядя на свою кисть. Посмотрел на ноги. На плечи. Обернулся вокруг, заглядывая за спину. И в изумлении потер свисающую с затылка черную косу.

— Ну и ну... Вот это прикуп.

Проведя рукой по полке, Стрелок нащупал кусок стекла. Выставив его под углом, он вгляделся в физиономию, затем послюнил палец и потер черный мазок грязи на синей в полосу щеке. Растерев его в бледную кляксу, он посмотрел в импровизированное зеркало и отложил его, озадаченно хмыкнув.

Внезапно его внимание отвлек звук в дальнем конце помещения. Бросившись между рядами железных полок, Павел добрался до стены переборки.

Как оказалось, в комнате был еще один выход. Сейчас он был забран решеткой и железной сеткой. За ним виднелся проход, и в нем был человек. Он и был причиной звука.

Павел закричал, пытаясь привлечь его внимание. Тщетно — крика не получилось, лишь слабый хрип. Человек медленно пятился, целясь из автомата в коридор. На несколько секунд он обернулся, показав лицо в профиль, и у Павла захватило дыхание — это был он сам.

Стрелков-человек озирался, видя что-то, чего не видел Стрелков-аватар. Обернувшись, он на секунду мазнул взглядом по Павлу, и ему показалось, что он видит неживые бельма глаз и посиневшие губы.

— Паль!!! — хрипло гаркнул он и закашлялся. — Сюда!!!

— Я здесь! — громким шепотом закричал Павел-аватар. Ничего лучше у него не вышло.

Человек в коридоре клацнул затвором оружия. Зазвенел упавший патрон.

— Если мы хотим выжить... — произнес он, закашлявшись и развернувшись в коридор лицом. На секунду попав в луч фонаря, он осветился, и стал виден огромный рубец на шее. — Если мы хотим выжить, мы должны уничтожить эту угрозу... Любой ценой уничтожить!!!

Прокричав конец фразы, он полил коридор очередью из автомата. Зазвенели гильзы. Внезапно в уши ворвался яростный рев ветра, и коридор за человеком стал осыпаться. Один за другим с железным звоном отрывались листы обшивки, лампы, настил пола и улетали в пустоту, подхваченные ураганом.

Павел-человек развернулся и побежал по коридору, к решетке.

— Сюда давай! — прохрипел Паль, вцепившись в сетку скрюченными пальцами.

Не добежав до решетки пять метров, человек остановился. Их взгляды встретились. Паль увидел, что у того, другого, глаза на миг ожили и налились тоской.

— Все кончено... Беги... — произнес человек, протянув руку к Павлу.

В следующее мгновение его глаза потухли. Вихрь подхватил его и бросил в бездну вслед обломкам разрушающегося коридора.

Стрелков замер, смотря вперед. Решетка под его пальцами начала стремительно ржаветь, и от нее стали отламываться маленькие чешуйки краски. Ветер взлохматил его волосы и вздул полу плаща.

В голове у него бушевал поток мыслей.

Это невозможно.

Это странно.

Это не может быть реальностью.

Так значит, это сон?

Павел закрыл глаза, глубоко вдохнул, сосчитал до десяти, выдохнул и с силой дернул себя за длинное ухо. Потом открыл глаза — сон не прекращался.

Сон, нереальный, но неотличимый от реальности. С запахами. Звуками, цветом. Ощущениями. И Павел не мог проснуться.

— Случалось ли видеть сны, кажущиеся реальностью... Что, если не получается проснуться... То как понять, где сон, а где — действительность? — тихо произнес Павел фразу из старого фильма, который он когда-то смотрел в детстве.

Если это сон, который кажется реальным, если у него есть все, что соответствует реальному миру...

То это никак не может быть сон.

Павел вспомнил свои последние моменты на звездолете. Как в глаза ударила вспышка. Нестерпимую боль в затылке. Полные ужаса глаза Пейрал, смотрящие на него. И зажмурился. Теперь ему все стало ясно.

Он ранен — тяжело, возможно — смертельно. И его тело сейчас умирает. А сознание проваливается в пустоту, из которой не возврата.

В той звездной бездне его ждет смерть.

И если он погибнет здесь, то он умрет совсем.

"Все кончено..."

Павел скосил глаза на грудь. На ней на брезентовых ремнях висел его нож, который он сделал на Пандоре из остро отточенного обломка когтя. Выдернув его из ножен, он провел пальцем по полупрозрачному лезвию, затем сжал его в руке и посмотрел в клубящуюся бездну перед собой по ту сторону решетки.

Порыв ветра поднял полу плаща и прижал ее к сетке. С полок начали съезжать шкафы и ударяться об пол, раскрывая содержимое. В воздухе разметались старые папки для бумаг, из которых рассыпались листы. По переборкам расплывались разводы ржавчины, кое-где начала гнуться и ломаться обшивка.

Он на краткий миг закрыл глаза. Когда он их открыл, это был взгляд Война. Уверенного в себе мужчины, готового сразиться с любой опасностью, справиться с любой трудностью.

— Пока я дышу, ничего не кончено, — произнес Павел, щуря желтые глаза. — И я буду жить.

Сказав это, он тенью метнулся к выходу из отсека. Открыв люк, он на секунду остановился, осматривая проход, затем скользнул внутрь. Массивная дверь клацнула замком, захлопываясь. Как раз в тот момент, когда бездна проникла в комнату, разрушая ее.

* * *

Павел смотрел вниз. Под его ногами начиналась лестница, уходящая куда-то вглубь узкой шахты. Строилась она явно давно, и с тех пор никак не ремонтировалась. Проржавевшие балки ступеней и центральный столб были мрачно освещены тусклыми лампами под жестяными козырьками на стенах.

Дверь за его спиной подрагивала. Понемногу по ней расплывались пятна ржавчины, пожирающие сталь люка, а вокруг стального косяка расползались густые веники трещин. Надо было торопиться. Прощупывая ступени босыми ступнями ног, Павел начал спускаться.

Лестница казалась бесконечной. После нескольких витков Стрелков начал считать ступени, но после пятьдесят пятой он сбился со счета. Картина не менялась — стены слева, справа опорная балка, и гулко гремящие листы железа под ногами.

Наступив на очередную ступень, Павел оступился, не ощутив привычной опоры, замахал руками и вцепился в центральный столб, обняв его и прижавшись щекой к ржавым мокрым лохмотьям. Впереди не было трех ступеней. Переведя дыхание, он сгруппировался и прыгнул. С треском опустившись на покосившиеся ступени по другую сторону пролома, Павел торопливо перебежал вниз, и вовремя — почти половина пролета с грохотом рухнула вниз.

Эхом отозвался гул наверху, будто кто-то большой кувалдой со всей дури влепил по наковальне. С лязгом что-то упало наверху на лестницу. И тут же раздался вой ветра.

Павел бегом помчался вниз.

Через несколько минут вой и лязг стали невыносимы. Поднимающийся снизу поток воздуха нес ржавую пыль, грязь, заставляя Стрелкова прикрывать лицо плащом. Вскоре ветер настолько усилился, что идти стало невозможно.

Павел согнулся и на карачках пополз вниз, цепляясь за ступени руками. Потом ему пришлось повиснуть на них — ветер бил так, что тело невольно поворачивалось ногами вверх, против всех законов гравитации. Вскоре пальцы были все иссечены и исцарапаны. Павел бессильно выругался, чувствуя, что больше не может противостоять такому напору, и разжал руки.

Ударившись о нижние поверхности ступеней, он охнул и заскрежетал зубами. Ощупав бок, он с облегчением вздохнул, поняв что это был просто ушиб. С трудом встав, он на мгновение пошатнулся, потеряв равновесие, но устоял на ногах.

Теперь рев урагана доносился снизу. Павел сделал неуверенный шаг, потом другой. Ветер бил сверху — это значило, что идти надо в его сторону, наверх. Периодически посматривая вниз, он начал подниматься, цепляя ногами паутину.

Провалы начали попадаться все чаще. Перепрыгивать их было трудно — ветер постоянно сносил вниз. Пару мест Павлу пришлось форсировать ползком — протянувшись по лестнице гигантской змеей, дотягиваться до противоположного края пролома и медленно переползать. Наконец, он добрался до того места, где винтовая лестница переходила в прямую с перекладинами, и полез по ней.

Необходимо было спешить. Буквально в нескольких метрах от него ураган рвал прочные балясины, гнул центральный столб и крошил кирпичные стены шахты. Потоком воздуха с Павла сдирало плащ, по нитке истрепывая его. Приходилось передвигаться буквально по миллиметру, закрыв глаза и нащупывая перекладины на ощупь.

Внезапно рука, в очередной раз протянувшись вперед, не нащупала перекладины. Стрелок рискнул приоткрыть один глаз и посмотреть наверх перед собой. Результаты его не порадовали.

— Массаракш!..

Дальше лестницы не было. Она обрывалась примерно в паре метров от пола. Широкий проем открытой двери был прямо под ней, но чтобы пролезть в него, надо было встать, балансируя под кинжально жалящим ветром, успеть ухватиться за косяк двери или за ручку люка, и суметь подтянуться.

Скрючившись червяком на перекладине лестницы, Павел смотрел на приближающуюся к нему заверть. Постепенно лестница начинала разрушаться — от нее откалывались мелкие куски ржавчины, отваливались перекладины, истончались две составлявшие ее основу железные рельсы, вывинчиваясь из стен. Онемевшими руками вцепляясь в щели стен, Стрелков приподнялся, вытянувшись во весь рост и махая треплющимся на ветру хвостом, затем быстро переступил на последнюю перекладину и прыгнул вертикально вверх. Одновременно с этим лестница окончательно вырвалась из гнезд в стене и упала вниз. Звука от ее падения Павел не слышал — он потерялся в вое ветра.

Пальцы вцепились в люк. Оскальзываясь и ломая ногти, Павел подтянулся, зацепившись одной рукой за край люка, а другой — за дверной косяк. Прижимаясь к стене, он вполз в проем, ногой подцепив створку, затем резко поднялся и захлопнул люк.

Ветер пропал. Тут же вернулась нормальная гравитация, и Павел упал на пол, подняв тучу пыли.

— Мда... — пробормотал он. — Сон, а больно по-настоящему. Ну и что теперь?

Он находился в новом коридоре. Вдоль выкрашенных запыленной краской стен был выложен штабелями разный хлам: стопки картонных папок, старые телевизоры, разбитые терминалы, шкафы и многое другое. На полу валялись сломанные диски, радиолампы, пустые пулеметные ленты и обрывки старых газет. Больше всего это напоминало комнату Плюшкина, окончательно сбрендившего от жадности, или запасник старьевщика, предназначенный для всякого раритетного мусора. Под потолком весь этот ералаш освещали свисающие на одном голом шнуре лампочки. Некоторые из них перегорели или были разбиты.

Перевернувшись на спину, Павел поднялся, опираясь на стену. Ноги дрожали. Стараясь шагать размеренно, полковник медленно пошел по коридору, внимательно смотря под ноги, чтобы не напороться голой ступней на осколок стекла или иную острую дрянь.

Коридор был длинным. Постепенно груды старомодной рухляди сменились длинными полками, заставленными книгами и альбомами. Иногда со стен свисали картины. Павел из любопытства разглядывал их — картины были самые разные по содержанию, по материалу, на котом были написаны, но объединяло их одно — всех их Стрелок когда-то видел: на приеме у начальства, в когда-то посещенном с одноклассниками музее искусств, в старой маминой квартире, на стене кабинета допрашивавшего его турецкого следователя...

Павел остановился перед одним стеллажом. Взяв с полки один из альбомов, он сдул с него налипшую пыль и открыл его.

На внутренних страницах альбома были сплошь наклеены пожелтевшие от времени фотографии. Стрелок был абсолютно уверен, что на самом деле ни одной из них не существует, но то, что было на них, он все когда-то видел.

Вот старый лагерь в Крыму, куда молодой курсант Стрелков поступил на обучение. Вот их группа — на снимке видны и Павел, и Алексей, Хантер, Мангуст, Сухой, Лис, и многие другие его товарищи. Вот Хантер под руководством инструктора расстреливает мишени из винтовки — Павел, лежа на животе наблюдает за ними, вместе с ним — все отделение.

Павел перелистнул несколько страниц и сощурил желтые глаза.

Вот их группа в старой крепости в горах Пакистана. Вот он и оставшийся из тройки второй боец Лис, лежащие в окровавленных тельняшках на изрытом взрывами Ялтинском пляже. Вот сводный отряд в степях Казахстана близ узбекской границы. И еще много других старых фото, на которых были запечатлены гарь, кровь, смерть и отчаянная надежда. Павел глянул на корешок — альбом был очень толстый, не менее чем на сотню страниц. Перелистнув на конец, он провел пальцами по хрустящим листам, глядя на картины.

Это уже было на Пандоре. Вот он, рассматривающий снимки побоища на месте школы. Перепалка с Селфиджем и Кворичем. Вот он, настороженно смотрящий в коридор, в то время как Макс связывается по видеофону с Джейком в горах Алилуйя. Штурмующий центр управления вместе с другими учеными. Выступающий в теле аватара перед строем охотников. Осматривающий вместе с Джейком захваченное оружие.

Павел повернул последнюю страницу. На ней была всего одна фотография. Командный отсек звездолета. Подожженый лучом лазера пластик на стене. Он сам, висящий в воздухе в нелепой позе. С удивлением и тоской смотрящая на него девушка-нави.

Павел закрыл альбом. Поискав, куда его пристроить, он снял с себя плащ, сделав из него подобие мешка, завернул в него альбом и повесил на плечо, связав рукава. Потом он пошел дальше по коридору, рассеянным взглядом обводя стены и потолок. За спиной грохнуло. Оглянувшись, полковник пошел быстрее.

* * *

Выйдя из коридора, Павел огляделся. Он находился в просторной шахте, по краю которой вились змейкой мостки. В середине шахты поднималась большая решетчатая конструкция, похожая на зарешеченный лифт, одним концом уходящая в тьму внизу, а другим подымаясь наверх, откуда падали лучи света, освещая шахту. По решеткам вились бухты кабелей.

"Куда теперь — вверх или вниз?" — задумался Павел.

Он в задумчивости покачал лежавший на обрыве камешек, затем столкнул его вниз ногой. Вслушался в звук. Тишина. Гулкого удара о поверхность не послышалось ни через несколько секунд, ни даже через минуту. Предмет канул в темноту шахты как в ночь.

Внезапно в голове раздалось что-то вроде тихого тонкого писка. Павел замер на краю, обратившись в слух.

Писк постепенно пропал, затем вернулся, превратившись в тихий шелест. Постепенно из него начали оформляться отдельные звуки, складывающиеся в слоги, слова, потом в фразы. Вдруг Павел понял, что это и не шелест вовсе, а еле слышный шепот.

"Паль... Паль..."

— Кто это? — спросил Стрелков в пустоту.

"Паль... Иди вперед..."

— Кто говорит?

"Иди наверх... Иди к небу... Паль..."

— Кто со мной говорит?! — рявкнул Павел. Эхо заметалось по шахте, отражаясь от стен.

Голос на время стих. Затем он заговорил вновь:

"Мы видим тебя... Мы хотим помочь... Иди же... Верь нам и иди".

— Как? — спросил Павел.

"Мы поведем тебя. Иди же наверх. Чтобы видеть солнце. Чтобы видеть небо. Чтобы жить".

Стрелков колебался мгновение. Затем он шагнул вперед, ступив на мостки. Обернувшись в коридор, из которого он вышел, он поправил на спине узел и быстро зашагал.

Мостки шатались под ногами. Павел не оборачивался, но слышал, как они со скрипом оседают и падают в шахту, слетая с болтов. Пока что, по всей видимости, он шел верно, поскольку голос в голове больше не проявлял себя.

Со дна шахты раздался слабый гул. Откуда-то снизу из невообразимой дали засветил красный свет, будто бы внизу включили прожектор с розовым стеклом. Внезапно гул резко усилился, и застоявшийся воздух потянуло вниз.

Павел невольно застонал. Опять!

"Соберись... Не останавливайся... Спеши, время на исходе..."

Он побежал по мосткам, громыхая железом. Свечение внизу разгоралось, и поток воздуха все усиливался, плотнея на глазах. Вьющийся вдоль стен мостик с погнутыми поручнями забирал все выше и выше вверх. Постепенно у Павла начала накапливаться усталость, дыхание сбилось. Он перешел на обычный шаг, затем встал, опираясь руками на колени.

Звено, на котором он стоял, завибрировало. Он прыгнул на другое, и вовремя — вырывая из бетона стен обрывки арматуры, мостик рухнул вниз. Завибрировало следующее звено, потом еще одно. Павел собрал волю в комок и быстро побежал.

Внезапно все мостки начали обваливаться. На Павла сверху посыпались куски бетона, стали и кирпича. Он перемахнул через поручень, спрыгивая с мостка, когда он вздрогнул под ним и развалился. Стрелок вскрикнул и полетел вниз вместе с падающими обломками.

Рука натолкнулась на твердый предмет. Павел машинально сжал его, и остановил падение, вцепившись в странную решетчатую конструкцию, со всего маху треснувшись лицом о железные прутья. Заныли зубы, и рот наполнился крошкой отбитой эмали. Приникнув к решетке, он начал подниматься, время от времени уклоняясь от падающих сверху предметов.

Шахта содрогнулась. По стенам побежали трещины, осыпающиеся песком. Внезапно стены просели, и начали вываливаться кусками, словно сносимый бульдозером дом. За прорехами сверкал тусклый свет, и туда потоками ввинчивалась подхваченная воздухом мелкая пыль.

Павел торопливо перебирал руками и ногами. Судя по всему, решетчатый столб тоже разрушался, только снизу — оттуда доносились скрипы, лязг металла и вой ветра. Глянув вниз, Стрелок обнаружил внизу багровую тучу, очень быстро вращавшуюся вокруг конструкции. Стиснув зубы, он отвернулся и, удивившись, оскалился в радостной ухмылке — шахта кончалась в десяти метрах впереди. Там располагались несколько люков, из которых лился яркий дневной свет.

В голове послышалось пение. Это был хор голосов, поначалу неразличимых в вое ветра, но все более и более громких. Голоса подчинялись странному нечеловеческому ритму, одновременно выдыхая, создавая звуковую волну.

Павел помотал головой, отгоняя наваждение.

С резким грохотом стены бетонного колодца рухнули. Взору открылась бесконечная даль, полная звезд. На карабкавшегося по перекладинам Стрелка дохнула волна холода, отчего он сжался и втянул голову в плечи.

Багровое зарево становилось все ближе. Павел заторопился, стукаясь кистями рук о прутья. Ноги скользили по перекладинам. Казалось, люк наверху приближается мучительно долго. Павел закрыл глаза, сопротивляясь потоку ветра, и молча карабкался, чувствуя, как босые ноги лижет ледяной язык. Внезапно он треснулся макушкой о бетонное перекрытие и открыл глаза. Он добрался до самого верха.

Тут он внезапно понял, что не может оторвать даже на секунду руки от прутьев. Если он это сделает, ветер подхватит его как пушинку и сбросит вниз. В отчаянии он прижался всем телом к решетке, смотря то на узкий кружок спасения, то на огненную метель, разрушающую опору в трех метрах под ним.

— Я не могу... — холодные губы прошептали фразу, которая осыпалась льдистым облачком, тая в воздухе.

— Ты должен. — говоривший находился где-то совсем рядом, и его было слышно даже за шумом ветра.

— Я не справлюсь...

— Ты должен справиться, Паль. Еще ничего не кончено.

Павел посмотрел еще раз на открытый люк. На вращающуюся смерть под собой. И разжал руки.

Ветер тут же подхватил его, снося вниз. Но неведомая сила остановила его в воздухе и вдавила в отверстие люка. Павел схватился руками за край, подтянулся, балансируя ногами и хвостом, и вылез наружу, захлопнув люк за собой.

Вниз отходил короткий огрызок мостка. В обе стороны, куда ни глянь, тянулась бесконечная бетонная поверхность, закрывавшая небо. А внизу...

Внизу была земля. Павел стоял на огромной высоте, смотря на проплывающие внизу леса, реки, озера, сверкавшие на солнце золотом. Казалось, внизу растянуто огромное темно-зеленое полотно, покрытое нитями рек, и расписанное узорами облаков. Это была Пандора.

Павел оглянулся. Сзади ревел ураган. Люк уже начинал трескаться и рассыпаться, отстреливая куски ржавчины. Бетонная поверхность вокруг него трескалась, пуская пыль.

Дальше хода не было.

Павел сел на железный поручень, с тоской глядя на люк. Бездна пробивала себе дорогу наружу. Внезапно он вздрогнул.

"Паль... Возвращайся... Еще немного"

— Но как? — крикнул Стрелков.

"Тебе осталось сделать еще один шаг"

— Но... — Павел осекся, глядя вниз.

Еще один шаг.

Он встал с поручня и подошел к краю мостика. Поежился, переминаясь с ноги на ногу.

Страшно.

Оглянувшись, он заметил, что люк уже почти сломался. В толстой стали образовался пролом шириной в ладонь, и в нее уже задувал ветер. За ней виднелось звездное небо, перекрываемое струями пара.

Стрелков глубоко вдохнул, смотря вниз.

И шагнул вперед.

Все завертелось в бешеной карусели. Небо, облака, земля внизу смешались в единый цветной водоворот. В острых ушах свистел ветер. Вокруг головы обвился тугой обруч, сдавивший виски, дыхание прервалось, сердце встало. Последним проблеском сознания стала крутящаяся перед глазами бешеная карусель, затем в голове взорвался оглушительный писк и мир потух, как задутая свеча.

Эпилог

Шесть с половиной лет спустя. Планета Пандора, горнорудный комплекс "Адские врата", ныне военный форт "Lefngapa awkx", взлетная площадка.

На иссушенном ветрами и солнцем потрескавшимся бетоне стояла небольшая группа аборигенов. Они наблюдали за тем, как на посадку заходили один за другим два корабля — американский грузовой челнок и симбиоз из двух кораблей — громадного русского носителя и орбитального перехватчика. Земля под ногами содрогалась от рева двигателей, в глаза летела поднятая выхлопами пыль и горячий воздух.

Их было всего четверо. Из них выделялся высокий мужчина средних лет в богато украшенном головном уборе и разгрузочном жилете. Грудь была перетянута ремнями, за спиной виднелся деревянный приклад пулемета, расписанного резьбой. Сложенные пятипалые руки на груди, покрытые шрамами, спокойный и сосредоточенный взор из-под черных с проседью бровей выдавал в нем человека, многое повидавшего в своей жизни.

Рядом с ним, обнимая его за шею, стояла очень красивая женщина. Расшитое бисером одеяние показывало ее высокий статус в обществе. Взгляд больших внимательных глаз скользил в пространстве, переходя с мужчины на шаттл, с него — на стоящего перед ней мальчишку примерно двенадцати лет, с любопытством глазеющего на заходящий на посадку никогда не виденный им раньше корабль Небесных людей. За спиной у него был небольшой лук и колчан со стрелами.

Чуть в стороне от них стояла пожилая женщина. Накинутая на плечи просторная накидка из увешанных красным бисером нитей выдавала в ней цахик — духовного лидера клана. Глаза ее наливались теплотой, когда она смотрела на стоящих перед ней нави, и легкой настороженностью — когда ее взор обращался к шаттлу. В лицах обеих женщин и мальчика было много сходства — если бы не разница в возрасте, они бы составляли почти точную копию друг друга.

Шаттл, в последний раз взвыв двигателями, коснулся колесами шасси бетона площадки. Рев превратился в стихающий гул остывающих дюз. С треском откинулась аппарель, ударившись об опаленную пламенем поверхность.

Из открывшегося трюма медленно потек ручеек грузов. Сидящие в погрузчиках техники сноровисто выкатывали контейнеры из чрева челнока, и тянули их в сторону складов.

От севшего на другом краю площадки транспортника полился поток людей. Выходя на свет, они щурили глаза, с удивлением смотря на возвышающуюся громаду комплекса, на обвитую лозой ограду — и начинающийся сразу за ней непролазный лес. Большинство из них сразу направилось к входу в здание, но небольшая группа людей, посовещавшись, пошла прямо к задумчиво смотрящим на работу техников нави. Впереди шли невысокий темнокожий ученый в белой робе и щурящий от бьющего в глаза солнца человек в черно-зеленой униформе, со шрамом через лицо. За ними двумя тенями следовали две высоких фигуры, затянутые в камуфляж.

Подойдя к ним вплотную, люди остановились. Ученый пристально вгляделся в лицо смотрящего на него мужчину с пулеметом за плечами и неуверенно произнес:

— Мм... Джейк?

— Макс? — удивился нави. — Будь я проклят. Макс, дружище, это ты!

Два друга обнялись. Отпустив его, Макс сделал шаг назад, глядя на Джейка, и сказал, неодобрительно качая головой:

— А ты постарел. Уже седеешь. Нехорошо, Джейкоб.

— Ну, еще бы. — хмыкнул нави, моргнув желтыми глазами. — Улетел на двенадцать лет, и думал, что я останусь таким же? И кроме того, тут не соскучишься, забот хватает. Как успехи, Макс?

— Неплохо. Вот, познакомьтесь, это друг Пауля Констентайн Истоумен. — сказал Макс. — Констентайн, это Джейкоб Салли.

— Можете звать — Мангуст, — произнес человек со шрамом, пожимая синепалую руку. — Мне Павел рассказывал о вас.

— Так, а где наши герои? — спросил Джейк, шагнув вперед. — Да... Я вижу вас, мои друзья, — произнес он на нави, обращаясь к стоящим перед ним охотникам.

— Мы видим тебя. — поклонились головой Ашьви и Пейрал. Выпрямившись, они переглянулись между собой. Охотница обернулась на корабль, затем нагнулась, что-то прошептав Максу на ухо.

Тем временем два солдата разговаривали между собой.

— Значит, вы воевали вместе с Паулем? — удивленно поднял брови Джейк.

— Да, именно так. Мы когда-то начинали в одном отряде — я был в его отделении.

— Ма семпул, а кто такой Пауль? — вдруг спросил стоящий рядом с Джейком мальчишка.

— Это мой друг, Томми, — улыбнулся морпех, прижав его к себе за плечи. — Помнишь, я рассказывал тебе? Он улетел на другую планету незадолго до твоего рождения. Скоро ты с ним познакомишься. Ведь так? — спросил он у Мангуста.

Тот открыл рот, чтобы ответить и... внезапно отвел взгляд.

За спиной у него Пейрал кашлянула в ладонь. Пальцами другой она тронула Макса.

— Паль.

— Да, — ученый вышел вперед. — Понимаешь, я не хотел говорить...

— Что такое? — встревожился Джейк.

— У нас большая проблема. Пауль тяжело ранен. Он умирает.

* * *

— А чего нового у вас? — спросил Каллимор.

Через час после того, как экспедиция прибыла в форт, С одной из посадочных площадок поднялся вертолет. Набрав высоту, он развернулся и повернул в сторону гор. По бокам его сопровождали два оседланных баньши — на одном были Джейк с сыном, на другом — Тири и Моат. В самом транспортнике было восьмеро — Макс, Норм, глава ученой группы Карен Рене, замещавшая Каллимора в течение двенадцати лет после его отбытия, и еще не успевшие отдохнуть после прибытия со звездолета нави. За штурвалом был один из штатных пилотов ученой группы, в одиночестве сидевший в герметизированной кабине "Самсона". Все пассажиры собрались в продуваемом бризом салоне. Периодически то один, то другой смотрел на закрепленное в зажимах ложе с восьмым пассажиром. Лицо под маской лежавшего на пружинных растяжках офицера было мертвенно-серым. От обнаженной руки к капельнице тянулся катетер с медленно текущими по нему каплями. Напротив него, пристегнутый к креслу, сидел с закрытыми глазами абориген, очень сильно похожий лицом на раненого.

— С тех пор, как вы улетели, многое изменилось, — ответила Карен. — У нас есть определенные успехи в области нашей науки, я думаю, это вас заинтересует, — она протянула ему небольшую папку. Макс взял ее, и раскрыв, углубился в чтение.

Через несколько минут его брови поползли вверх от удивления. Он заложил страницу пальцем и уставился на женщину-ученого.

— Это серьезно? Геномодификации с целью изменения человеческого метаболизма... Адаптация к углекисло-серной воздушной смеси, в пределах уже существующего организма... Это ведь фантастика!

— Абсолютно! — улыбнулась Карен. — Думаю, через десяток-другой лет мы уже сможем дышать здешней атмосферой как обычным воздухом, без масок. Впечатляет?

— Не то слово... — пробормотал Макс. — Карен, это по сути, задача научно-исследовательского института генетики, имеющего необходимое оборудование, а не полевой лаборатории! И ты сумела все это расписать?

— И это вполне достижимо, доктор Каллимор. — ответила девушка.

— Здорово, — задумчиво произнес Макс. — А еще чем-нибудь наш муравейник эти двенадцать лет занимался?

— Еще бы. — фыркнула Карен. — Все эти двенадцать лет он успешно заменял технический персонал Адских Врат. Кстати, теперь это не горнорудный комплекс, к вашему сведению, а военная база. Наш доблестный морпех, — в голосе девушки проскользнула легкая ирония, — организовал там тренировочный лагерь, стратегический склад техники и запасной командный центр.

— А где основной? — заинтересовался Макс.

— В бывшем карьере. Двести метров под землей. Карьер полностью засыпали и залили бетоном, потратив весь запас стройматериала. Сейчас это место ничем не отличается от окружающего леса. И все это дело пришлось выполнять ученым из моей группы. Неплохо так загрузил, да?

Каллимор фыркнул, пытаясь согнать с лица улыбку.

— Ну вот почему когда речь идет о серьезных вещах, вам смешно, доктор Каллимор? — спросила Карен со страданием в голосе.

— Ничего, — ответил Макс, улыбаясь в открытую дверь. — Просто представил тебя за рулем роторной карьерной землечерпалки. Внушаешь трепет в мое сердце.

— Это вы к чему? — прищурилась девушка.

— К тому, дочка, что иногда мне было страшно смотреть на тебя за работой. Воплощение демона в белом халате. Призрак науки. Ладно, это я так. Что еще придумал Джейк?

— Дочка... Великолепно, — хмыкнула Карен. — С каких пор?

— Да вот. — Макс пожал плечами, разведя руки в стороны. — Думаешь, я не помню?

— Что именно? Что я когда-то у вас училась?

— Угу. Так все-таки?

Карен отвернулась, глядя на проплывающую внизу землю, щурясь от бьющего в лицо ветра. Наконец она ответила:

— Ну что ж, после вашего отлета Джейк Салли продолжил расширять отношения с другими кланами. Начало этому было положено еще до битвы в горах, как вы знаете. После этого Джейк приложил все усилия, чтобы он не развалился, а напротив усилился, и набрал еще больше членов. Для этого имелись все предпосылки — война показала всем, что в единстве сила. Сейчас это дело гордо называется Союз Кланов, и вбирает в себя триста с лишним отдельных кланов, одиннадцать крупных союзов. Это по всему побережью, северный материк, почти до шестидесятой параллели, и несколько крупных островов на экваторе. Пятитысячная регулярная армия. А если вообще все, полностью — то это около девяноста тысяч нави...

— А чем их всех он вооружил? — удивился Макс.

— Завод постоянно клепает новое оружие и боеприпасы с амуницией, — с отвращением произнесла Карен. — В радиусе двухсот пятидесяти миль вокруг Адских Врат, или Железных Скал — это их новое название — устроен настоящий укрепленный район. Склады, укрытия, небольшие сети центров сопротивления, прочее окружение. Как в книгах про войну во Вьетнаме, или Сибири. Джейк не на шутку обеспокоен вопросом подготовки к противостоянию.

— Это плохо? — поднял бровь Норм, присоединившись к разговору.

— Я не знаю, хорошо это или плохо, но все это оказывает на нави не лучшее влияние. По моему мнению, принимая все это к себе... я не могу описать точно, но они становятся... другими. Они ведь миролюбивый народ, Норм. А мы навязываем им свою помощь, свое оружие, и вместе с ним — свой образ мысли. Кто знает, к чему это приведет...

Макс хмыкнул, с треском почесав шею. Покосившись на дремлющих аборигенов, сидящих на креслах по ту сторону ложа, он кивнул.

— Возможно. Но я думаю, не все так трагично. Ведь оружие для них не является самоцелью, это для них лишь вынужденное средство, я знаю. По сути, это ведь никак не влияет на их быт, на культуру в значимых размерах. А само оно еще понадобится. Если ты помнишь мой рассказ, мы при отлете разворошили чертово осиное гнездо, а этого на Земле так просто не оставят. Русские могут откреститься, у них талант выходить сухими из воды. А вот нам придется туго.

— Вы договаривались с русскими?! — опешила Карен.

— Тебе это кажется нереальным? — спросил Макс, вслушиваясь в мерный рокот винтов. — Впрочем, сами мы этим не занимались. Вопросом обеспечения сделки занимался Пауль.

— Теперь понятно, — вздохнула Карен, глядя на ложе. За плексигласом фонаря лицо Стрелкова было плохо видно — угадывались только общие черты.

— Макс, как это вообще произошло?

— Он тогда был на русском челноке, не видел, — мрачно произнес Норм. — В рубке тогда я был. Рассказать?

Девушка кивнула, потерев фильтр.

— В тот момент я был у пульта управления. Краснофф, русский капитан, стоял у контроля тяги, Пейрал и Пауль были за пультами пулеметов. Все как-то внезапно произошло. Стрелкофф сказал что-то, она ответила, он голос повысил. А потом как брякнуло... Дымом потянуло, я оглянулся, а отсек уже лучом посекло. На полу Пейрал Пауля на коленях держит, а у него из затылка искры сыплются.

— Кошмар, — прошептала Карен.

— Вот-вот... Я его сразу в угол оттащил, противошоковое из аптечки вколол и к интеркому — Макса звать. Пульт без присмотра остался, капитан заметил и рявкнул на меня. Мол, оставь, иди к штурвалу. Я занял место, он мельком его оглядел, рыкнул в интерком на русском, и обратно. Потом уже бой закончился, Макс и старпом вместе его в медотсек унесли, а я остался с Красновым дыру в обшивке осматривать. Ну, вот и все, собственно.

— Пауля я осмотрел. — сказал Макс. — В первый момент страшно стало. Удивился, как он еще живой. Иньектором вжал все, что положено, вместе с Антоновым раздели и уложили в регенератор. Когда начали маневр отлета, переложили в криокапсулу, улеглись сами. Долетели, как видишь. Я беспокоился, что мозг не переживет такую нагрузку, но вроде обошлось. Когда я узнал, что здесь нет нужной аппаратуры для его спасения, признатся, я запаниковал. Спасибо Моат — она вспомнила, что разум Пауля можно перенести в его аватар, как уже пытались с Джейком и Грейс. Ты ведь помнишь, Карен?

— Помню, — отозвалась девушка, смотря на парящие под вертолетом скалы. Оглянувшись, она крикнула, преодолевая вой ветра и рокот винтов, выглядывая наружу:

— Я вижу арки. Мы уже совсем рядом.

Под потолком ожила прикрепленная на ремне рация.

— Так, народ, — произнес мужской голос. — Садитесь там же, где и всегда. Мы сейчас поворачиваем к Кулутраль Оматикайя, собирать племя. Ждите нас примерно через полтора часа. Пауль выдержит?

— Должен выдержать, — сказал Макс в рацию.

— Тогда давайте. Конец связи.

* * *

Над каменистой площадкой плыло зеленое зарево. Тьма за пределами светового круга была искристо-черной — одна из редких безлунных пандорских ночей, когда в небе нет ни огромного, на полнеба, диска газового гиганта, ни многочисленных ярких пятнышек его лун. Сейчас на действо с небес могли молчаливо взирать, перемигиваясь, только звезды.

По площади рассылалась сеть. По ней прокатывались волны зеленого мерцания, похожего на свет болотных гнилушек. Волны шли от краев круга к центру, в котором стояло огромное раскидистое дерево, ветви (или листья?) которого испускали сине-фиолетовый яркий свет. Вблизи было видно, что сеть состоит из отдельных ячеек, испускающих свое собственное жизненное сияние. Каждая ячейка — нави, сидящий на сплетенных волокнах, отсвечивающих зеленым, являющий одно целое с всепланетным разумом, сгустившимся здесь и сейчас в этой древней котловине.

Сеть жила чужой жуткой жизнью. Человеку, никогда ранее не видевшему такое, было бы странно и противоестественно воспринимать как реальность завивающийся в тугой жгут вихрь, прокатывающиеся по сети волны энергии, к глухим звуком сотрясая котловину, озаряющее ее зеленоватое свечение. От всего этого тянуло дремуче-первобытным — даже убежденный скептик в этот миг усомнился бы в том, что магии не существует.

Тем не менее это не было магией в прямом смысле этого слова. Просто природные жизненные силы были слиты воедино с разумом, древняя всепланетная нейронная сеть налилась волей, сконцентрировавшись в одной-единственной задаче.

Возродить жизнь.

Победить смерть.

Спасти живое существо.

Под деревом корни причудливо изгибались, образуя ступенчатое возвышение. Сейчас на нем находились пять существ.

Пять тел.

Четыре сознания.

Джейк и Нейтири осторожно уложили два тела так, чтобы они соприкасались головами. Мелкие пушистые реснички начали оплетать их, заворачивая в некое подобие кокона. Моат, одетая в ритуальную полупрозрачную накидку, наклонилась, проводя раскрытыми ладонями перед лицом человека и аватара. Затем она села на корточки, смотря на Джейка усталым взглядом встревоженных глаз.

— Слишком тяжело, Жейксулли... — прошептала она. — Слишком долго. Он уже уходит от нас. Если бы можно было раньше...

— Как он? — спросил Джейк.

— Он уже наполовину не здесь. Он заблудился в своем мире. И может остаться там навсегда.

— Что-нибудь можно сделать?

— Да. Ма ите, будь рядом.

— Ма саат-нок. — Нейтири коротко кивнула головой. Затем она села у подножия возвышения, присоединившись к сети, волнующейся вокруг дерева.

— Жейк, ты смотри... — голос у цахик на неуловимый миг пресекся. Зрачки глаз медленно завернулись за веки — она входила в транс.

Джейк кивнул, опустившись на колени и напряженно глядя на лицо своего друга.

Моат поднялась во весь рост. Той слабости, что была за минуту до этого, не было и следа. Нави вокруг зашевелились, переходя в ритмическое движение, захватившее мгновенно весь колодец.

Цахик заговорила, выкрикивая странно звучащие слова в монотонно гудящий полумрак котловины. Голос резонировал от стен, волнами расходясь по колодцу, сливаясь с волнами света и тени, ускоряя свой темп. Джейк почувствовал, что сам невольно поддается этому ритму, двигаясь вместе с ним, повторяя его движения, сливаясь с ним в одно целое.

Голос у Моат все повышался. Хор голосов откликался ему, и в нем слышался рев морских волн, шум ветра в вершинах деревьев, гул пробуждающегося вулкана и свист пробивающего себе новый путь гейзера. Волны света ускоряли бег, скручиваясь в спирали, сплетаясь в сложный узор на ковре светящегося мха. Тела человека и аватара покрыл сплошной шевелящийся ковер.

Пропало ощущение времени. Внезапно Джейк заметил, что у Павла-человека едва заметно дернулось веко. Внимательно присмотревшись, он увидел, что веки у него мелко-мелко дрожат, а пальцы рук шевелятся, царапая дерево корней.

Голос цахик внезапно оборвался на высокой ноте, вслед ему мгновенно затих хор. Скользнув к свернувшимся телам, Моат провела рукой по лицу аватара Павла.

— Я сделала что смогла... — тихо сказала она. — Теперь он должен сам найти путь сюда. Все зависит от него.

Свечение густело. Поблескивая перистыми отростками, на лицо Павлу спустилось зерно-паутинка Дерева Душ. Замерев на плексигласе маски, оно медленно поднялось, и перенеслось на лицо аватара, опустившись на нос.

Внезапно Павел вздрогнул всем телом и открыл глаза. Содрогнувшись, он судорожно вдохнул и распростерся, раскинув руки. Из уголка рта сползал на шею тонкий кровавый ручеек.

Нейтири, тенью метнувшись к нему, подняла маску с лица, провела пальцами по лицу, шее и подняла взгляд, полный боли.

Павел был мертв.

Подобно раскату грозы воздух рассек оглушительный в тишине котловины звонкий чих.

Все обернулись в ту сторону.

Лицо аватара сморщилось. Танцующая на кончике носа крохотная медуза, может случайно, а может и нет, пощекотала отростками ноздри, что вызвало вполне естественную реакцию организма. Нос зашевелился, рот приоткрылся и чих раздался снова. Зерно сдуло сильным выдохом.

Веки глаз затрепетали.

И открылись.

* * *

Входящее сообщение

Принята кодировка DX-128

Текст сообщения:

Стрелку

(К) Пандоре идет военный флот (.) Принята поправка на ограничение огня (на) других планетах (.) Состав флота (-) 4 трансп(ортных) звездолета(,) 2 торп(едных) эсминца(,) 2 файтера м(алого) рад(иуса) д(ействия)(,) 2 бомбера орб(итального) д(ействия) (,) 4 дес(антных) челн(ока)(.) Срок приб(ытия) (-) ок(оло) 7 лет 6 мес(яцев) начиная от 7 янв(аря) 2161 г(ода)(.) Готовьтесь (к) встрече(.) Удачи вам всем (на) Пандоре(.)

Истомин

Конец сообщения.