Элемент Вордарога

— То есть де-факто Найт вами рисковал! — уже, наверное, в десятый раз фыркнула Вервина.

— Ну не то что бы совсем, — промычал я

— Зато было так чудесно! — оскалился дракоша.

— Ха! Да, он это умеет, — нахмурилась Верви.

— Умеет, — откровенно зевнул я.

— Так-с, Гвардия, монеты Маскировщика у нас нет, спать хотят все, так что я использую одну припрятанную слезинку Раэльчика из арсенала палазников, и мы все отдохнем сполна, понежимся в лучах восходящего солнца, увидим сны.

— А что за штуковина? — осклабился Мутари, зачерпывая грязь когтистой лапой.

— Кристалл, что установит вокруг нас защиту, которая уведомит нас о подходе врага заведомо до нашего просветления. — ответила Верви, демонстрируя голубоватый шарик и втыкая его в землю у себя под ногами. — Если что, утром мы увидим несколько замороженных неприятелей и потолкуем с ними, а если кто-то все же пройдет барьер, то нас разбудит некий звук.

Я уже проваливался в пропасть сна, но последняя моя сомневающаяся во всем на свете мысль заставила показать пальцем на небо:

— А воздух, его она тоже прочистит? — поворочал я заплетающимся языком.

— Да, но только на определенном расстоянии, далекого врага мы не услышим, но ночью оно так всегда, — сквозь мрак сомкнутых ресниц донеслось до меня.

Ай, пусть сами разбираются, охрана моей сонной персоны лежит на вас, дорогие друзья, мне пора заглянуть на огонек к заждавшейся моей личности дреме. Чао, Робинзоны! Последний раз моргнув, я увидел десятки обеспокоенных горящих голубым огнем ясных глаз и множество полыхающих светлых косичек.

Просыпаются шесть лепестков моих чувств: зрение, слух, обоняние, осязание, вкус и притаившийся в ножнах чуткий меч — готовы служить мне. Что меня безусловно удивило, когда я наконец проснулся, так это то, что за ночь с нами ничего такого не приключилось, если не сказать, что вообще ничего не случилось. Спокойствие было таково, что настораживало мои нервишки до мгновенной реакции. Шорох — Эйдан, писк — Вервина — все хорошо, ни ледяных статуй врагов, ни звука, про который упоминала Верви, вокруг все спокойно, все отлично, нас никто не потревожил, просто удивительно, стоит задуматься о удачливом влиянии присутствия в нашем лагере нового компаньона, может это ее субтильная личность и отвлекла от нас пару тройку невзгод. Хотя...

— Так, все подъем, живее, салаги, дорога не будет ждать! — заслышался тонкий, но властный голос Вервины.

Я вскочил, тут же выяснив, что у Мутари абсолютно такая же реакция, мы резко вытянулись по струнке и козырнули, при виде стоящего на задних лапах дракоши, я испытал смешанные чувства, хотелось и смеяться, и плакать, но преобладал первый вариант. Наш командир тоже оценила клоунаду Эйдана и, похвалив его, призвала Мутари выкладывать на стол наши скудные запасы. Быстро разобравшись со всеми делами и перекусив, мы направились на поиски путей междумирья, новой лазейки, которая, как я надеялся, приведет нас прямиком в грань Улиссана.

Капли дождя, скорбящее небо, колышущаяся трава по обоим сторонам тропы, мельтешение мельниц, цокот копыт, снова капли, призыв Вервины успокоиться и идти дальше. Невероятно, тем не менее копыта и кони, и сидящие на них всадники лишь источали аромат радости да проясняющие погоду улыбки. Снова присутствие мелкой пакостницы, как будто отдаляет нас от беды, приветствующие нас личности удалились, выглянули лучики солнца, стало теплее, последняя ударившая по носу капля понеслась на встречу земному притяжению. Золотистая арка приглашала нас своим мягким сеянием и как будто даже просила войти в ее нутро.

— Ребятушки, я сама направлю ее в нужное русло, прыгайте сразу же после меня, — как-то умиротворенно проговорила Верви, зачерпнув из врат в ладоши немного золотистого сияния.

Прыжок, она внутри, прыг-скок, мы тоже, золото сменилось темным маревом, которое закрутилось, после сменившись вездесущей зеленью Гриндиса. Мы обнаружили себя в неглубокой пещерке, выдолбленной в толще холмистого возвышения. Свет обогрел нас, и мы последовали дальше. Кривые деревья закрывали собой стройные зеленые березки, колючие можжевеловые горбуны обступали золотистые клены — все напоминало земли вблизи Вечнотени. Местность поменялась удивительно быстро, впереди завиднелась небольшая поляна, окруженная непроглядным лесом из замысловато скрюченных покрытых лианами невысоких деревьев.

Когда зелененькое чудо было уже на мази из леса на другой стороне вышмыгнули три невысокие фигуры. Я не поверил своим глазам, увидев центральную из них, это была Айлинель, справа от которой шла Ливиэль, а слева Келлери. Мир будто ужался до одного тоннеля, ведущего меня по прямой к любимой. Сердце запело серенаду, заставляющую пролить несколько слез, крылья расцвели на моей спине и тут же понесли меня к ней, мне захотелось кричать от радости, заглушая весь остальной мир, из-за тучки выглянул Раэл, Айлинель своим появление окрасила этот мир в более яркий цвет. Я будто стал ощущать изливаемые ее душой чувства, увидев ослепительные крылья и мягкое ласкающее ветер их колыхание. Поляна разделилась на две равные частички, голоса обступили двоих, словно со всех сторон, наши руки раскрылись, приняв друг друга в объятия. Глазки ангела окутали меня зеленоватым сиянием. Солнечные волосы защекотали лицо, мы так и висели в воздухе в метре над землей, не говоря друг другу ни слова, хотелось провести в таком состоянии вечность, не отпускать Айлинель никогда, зависнуть меж временем и пространством, продлевая блаженный миг.

— Где ты был? — пронзили мое восприятие теплые ласковые слова Айлинель.

— Тонул в собственных предрассудках, — еле как стесненный счастьям смог ответить я ей.

Она нежно прошептала мне на ушко:

— Ну и кто победил, Рон?

— Ты, заставив меня отбросить свою скорлупу и явить миру белые крылья, — явил я ответ.

— Да, — только это слово зависло меж сном и явью, заставляя меня еще больше зажмуриться от переполнявших мою душу эмоций.

— Я не заставлю тебя больше ждать, не вынесу расставания, — выдохнул я.

— Ты летишь, барьер между небом и землей теперь не сможет нас разъединить, — всхлипнула она.

Руки наши позволили увидеть лица друг друга, сполна ощутить на себе взгляд своей половинки и погреться под его светом, я стал задыхаться от количества переполнявших меня чувств, переживаний и эмоций, но все это потеряло смысл, когда ее губы заслонили от меня целый мир, заставив почувствовать глубину долгого поцелуя. Мгновения тянулись, мир ждал нас, вытягиваясь в струну, все, что происходило вокруг было за какой-то гранью, и не хотелось возвращаться туда.

Но мигу не было суждено разрастись в вечность, как всегда, обстоятельства просунули меж нами свою конечность. Удерживающие нас крылья поддались на провокацию звуков, которые от куда не возьмись проникли в наш маленький мирок, мы синхронно оглянулись, вокруг нас стояли друзья, а из леса начали выходить фигуры недругов, которые что-то выкрикивали на разных языках и целились в нас из арбалетов. Со всех сторон высунулись их гнусавые рожи, которые, по-видимому, настроены по отношению к нам крайне серьезно. Некогда знакомить друзей, некогда любить любимых, всегда что-то мешает близким людям стать еще ближе, обстоятельства вонзаются в пятки, хотя обрезать нити нашего существования, и не ясно, кто и когда в этой неясной борьбе одержит в конце концов верх.

Я вынул из ножен Лейглавирн, в воздухе раздался неповторимый металлический звон пронзающего сердца клинка. Айлинель вынула из-за спины Поющего в небе, пустившего в стороны отблески закатного солнца, Келлери и Ливиэль приготовили парные мечи, лезвия которых будто наэлектризовались. Вервина скрестила запястья, доставая алые сюрикены, Эйдан зарычал, разбрызгивая на пол огненную слюну — мы готовы к бою!

Глава 7

Окружение стеснилось вокруг нас, взлетать не имело смыла, так как ответные действия в виде дождя из арбалетных болтов последуют незамедлительно. Мы выстроились в Равелин обороны, центром которого была единственная в нашем отряде лучница. Сумерки пронеслись по поляне, призывая ночь, зажглись факелы, к нашему дружному кругу приблизился один из нападавших. Я чуть-ли не захотел побиться головой об стену, когда увидел и узнал черты того, кто подошел к нам неожиданно близко.

Это оказался именно тот кальдерец, что помогал нам в таверне, при сражении с наемниками какого-то коллекционера, а после, потеряв в поединке одного из своих друзей, требовал нас воскресить павшего, но мы этого дела тогда не могли провернуть и поэтому отказали.

— Так, так, так, кто тут у нас? — зашлепал языком подошедший кальдерец, одновременно театрально закатив глаза. — Неужели это наши герои, что тогда отказали в помощи моему горече любимому и ныне мертвому другу? Как близки дороги судеб, и как часто и неожиданно они пересекаются, как же нам кальдерцам порой везет.

Я закусил губу:

— Неужели? Разве убийство высокоранговых особ — это везение? — решил я подбросить немного бриллиантов ему на размышление.

— Как наивно так полагать, мы народ неподкупный, но чуток честолюбивый, однако обещания нужно исполнять, гелл, — заулыбался кальдерец, — а я обещал вам, что при новой встрече буду не на вашей стороне. Теперь нам никуда не деться от хитросплетений линий судьбы, придется всем плотить по счетам, а твои крылья, и их вранье на счет того, что ты тогда не мог возродить моего приятеля, лишь выстроили путь, идущий прямиком ко мне.

Вот-ж попал, и не объяснить, что тогда я геллом и не был вовсе, и никак не опровергнуть тот факт, что он выстроил у себя в голове, тем более, если врубиться в его сейчасное состояние, то виден только один расчерченный кровью вариант.

— Значит, не миновать битвы? — последний раз попытался я вклинить в наш разговор хоть талику благоразумия.

Он что-то хотел ответить, может что-то дельное или же воинственное, но в силу притяжения мной всяческий неприятностей, раздался окрик из толпы оцепления кальдерцев:

— Долой разговоры! Нам нужны только их крылья! Коллекционер отлично за них заплатит! — прозвучали перекрикивающие друг друга вопли алчности.

И снова дудки от коллекционера, и снова опасность, но по воле случая исходящая от прежних союзников, которые в прошлый раз помогли нам отвязаться от наемников этого самого коллекционера. Самый смелый и, похоже, главный кальдерец уловил мой ироничный взгляд и начал отступать, прикрываясь опасно выглядящим арбалетом. Болты прошьют нас и на земле, и в воздухе, и только лишь спустившаяся с небес тьма способна сейчас нас спасти. Когда главный кальдерец уже почти достиг строя своих приятелей, в нашу без сомнения слишком теплую беседу вклинился третий фактор, который оказался просто невероятно неожиданный, причем для обеих сторон. В лесу от куда ни возьмись стали проступать сонмища горящих хищным огнем кошачьих глазниц, повсюду вокруг появлялись эти пылающие синим светом глаза, которым, казалось, не было и конца, на деревьях, на полу, с верху и снизу — они были буквально повсюду, лишь воздух в своей непреклонности остался для них пустотой.

Кальдерцы зашевелились, нервы их явно натянулись, как тугие канаты, только страх да поднятая кулаком вверх рука командующего сейчас останавливали их от необдуманных действий. Засада возникла по среди засады, и не кто не мог даже предположить, что может выйти из такой ситуации. Обстановка накалилась до предела соприкосновения всех трех сторон, я на миг бросил взгляд на остальных, отыскав Вервину, попытался прочесть следующие наши действия по ее выражению лица: "Не сейчас, подождем..." — говорило оно.

Следующие действия возымели всеобщее внимание, поскольку они могли послужить рубильником, который поспособствует развязке данного положения.

— Сдавайтесь! — вышел голос из темноты, который будто шевелил десятками глаз одновременно. — Вас слишком мало, чтобы противостоять нам, лучше спрячьте свои колючие веники до лучших времен и уйдите с глаз долой!

Главный кальдерец, по совместительству и главный авантюрист, как мне показалось, что-то прошипел, но все-таки поддался зову здравомыслия и ретировался, объявляя всеобщее отступление:

— Домой, ребята! Нам здесь не рады, в другой раз поймаем их и развесим их крылья у нас на охотничьей стенке вместе с ушами!

Команда сподвигла всю ораву на поспешные действия и уже через несколько минут вся гвардия с поджатыми хвостами ушуршала в тенистый лес.

Все населяющие рощу глаза разом исчезли, как будто их и вовсе там никогда не было, компаньоны мои синхронна заохали, только мне удалось в последний момент прикрыть рот рукой. Со всех сторон зазвучали крадущиеся шорохи, из леса показались покрытые плащами высокие коренастые фигуры, в руках которых блестели отражающие свет Селены тонкие стилеты. Фигур оказалось всего десять, они приблизились, тем не менее остановившись на почтительном от нас расстоянии. Одна из них, кажется, самая рослая, пришла в раскидистое движение, сделав шаг вперед. Из-под надвинутого на лицо капюшона на нас всех уставились два огромных салатовых кошачьих буркала, странно, но вокруг этих глазенок светились какие-то замысловатые пятна. Котолюд отбросил свой капюшон, явив нашему скромному взору морду черношерстного ирбиса с блестящими синеватыми пятнышками, топчущими его физиономию, мы были в полном шоке и оцепенении, когда все остальные последовали примеру первого, скинув с глаз головные уборы. У меня, кажется, чуток подкосились колени, когда с плеч черных ирбисов полетели и их потрепанные плащи. Тела кошачьего народа были сплошь и рядом покрыты доставшимися от барсов мерцающими кляксами, которые из далека с легкостью можно принять за чьи-то глаза.

Опупеть! Вот это действительно Маскировка! С большой буквы Маскировка, думаю, и Найт им бы сейчас позавидовал. Так превосходно сыграть свою роль, не возымев ни чуточки сомнения. Засада на засаде, Вордарог вас по пятой точке! Точка! Я ТОЧКА! И этому всегда есть цена... В созерцание проник неожиданно приятный, но достаточно твердый мужской голос:

— Вечер добрый, милые геллы! — произнес он, будто отбирая нотки у самой тьмы. — Надеюсь, что мы вовремя приплыли, и никто из вас не пострадал.

Пришлось приподнять куда-то запропастившуюся челюсть и издать звук:

— Ага, — выцедило мое горло.

— Добрый! — воскликнула, взявшая бразды правления разговором Вервина.

Все остальные ответили несколько схожими приветствиями: Айлинель при своих словах даже чуть приоткрыла паруса белых крылышек, Келлери только хлопал опаловыми глазами и палил всю компанию ирбисов настороженным взглядом, Ливиэль, превратившись в само спокойствие, подействовала на кошаков как-то умиротворяюще, а Эйдан ухитрился сотворить какой-то деликатный, что ли, взгляд.

— Чем мы можем вас отблагодарить за наше спасение? — перейдя на крайне дипломатий ритм, вопросила Вервина, присев прямо на пол и скрестив ножки лотосом.

Мы, видя несколько ожидающий взгляд Вервины, проделали тоже самое. Вожак стаи темных ирбисов сообразил и проделал те же манипуляции, одновременно что-то показав на пальцах своим бойцам. Те в свою очередь тоже присели в позу а-ля Вервина и приклонили головы, к чему-то прислушиваясь. Бдит стража, не смотря на действия, бдит.