Контрабанда. Тёмный дар

Разложила тетради на пустом столе и бросила взгляд на браслет. Вдруг она и в самом деле не учла некоторые особенности деревьев и камней, чтобы упростить накладывание целительских сетей? Шарики, которые ей дал декан, до сих пор лежали в коробочке, целительница так и не решила, как изменить вязь и как воспользоваться той подсказкой, которую ей дал магистр Лаундрэ.

В дверь постучали, и девушка вздрогнула от неожиданности.

— Можно? — Ташварт замер на пороге, ожидая разрешения.

— Нуу, — растерялась Кира, — заходи.

— Я хотел извиниться, — парень хмуро кивнул. — Бываю несколько несдержан и резок. В общем, прости.

Куда подевалось его умение вести переговоры и убалтывать всевозможных противников? Прошло не так уж много времени с момента, когда он работал переговорщиком, пятнадцать лет для метаморфа — не срок. Чувствовал себя не особо уютно, оттого что пришлось идти вот так и оправдываться перед той, кого при других обстоятельствах не взялся защищать.

Не то времена сменились, не то привычки, а может и то, и другое. Или просто не встретился на пути некий мыслитель, который по причине собственной неуязвимости потыкал его носом в ошибки, недочёты, промахи и недодумки? Биртанис Лаундрэ — тёмный целитель, прямой потомок проклятого рода, который сумел скрыться от преследования, и, одновременно, уникальный преподаватель, на чьи знания можно было положиться.

— Да ладно, — отмахнулась девушка и замерла, не зная, как вести себя дальше.

На парней она заглядывалась, но, чтобы завести какие-то отношения, пока не думала. Тут учиться надо, откуда возьмётся время на любовные переживания. Конечно, тогда, в столовой, Ташварт её впечатлил в первую очередь тем, что не скрывая высказал своё мнение по поводу непотребства некромантов-второкурсников. Но...

— Если нужны будут шарики к браслету или идеи, как сплести его лучше, заходи в мастерские или ко мне в комнату. Мы живём по отдельности, разговорам никто не помешает.

— О-о-о! — выдохнула Алсия, бочком пробираясь мимо высоченного артефактника. — У нас гости.

— Я зашёл всего на минуту...

Таш тут же развернулся и скрылся в дверях. Только щёлкнул замок, как алхимичка развернулась к подруге:

— Ну, ты даёшь, тихоня! Какого парня себе отхватила! Будущий магистр, не меньше, с соответствующим почётом и уважением.

— Да он на минуту зашёл, я просила деревянные шарики, чтобы браслет переплести, — буркнула Кира.

— Принёс? — тут же лицо соседки озарилось неподдельным интересом.

Не так много прошло времени от поступления, как в комнате появились первые гости, да ещё настолько интересные.

Стук в дверь повторился, только теперь уже Алсия, быстренько прихорошившись, заторопилась открывать.

Вторым гостем оказался Аурен Кишвин, с факультета некромантов, с пачкой тетрадей в руках.

— Какая встреча, какие девочки! — фальшиво-радостно воскликнул он, косясь на алхимичку. — А я мимо проходил, думаю, загляну.

— Чего у тебя там? — Кира чувствовала себя крайне неудобно. Одно дело зайти в больничку и позадавать некоторые вопросы, совсем другое, когда к тебе в комнату вваливаются представители ремесла, которых не особо любили в академии.

— Ну, ты хотела наши плетения и отмены посмотреть, вот принёс лекции с первого курса.

Парень решительно прошагал вперёд и шлёпнул на стол десяток тетрадок.

— С концовками или без? — с подозрением прищурилась целительница, лихорадочно припоминая столбик рун обращения к силе.

— Первая тетрадь вся с концовками, — Аурен ткнул пальцем в цифру "1" на обложке. — В остальных вместо концовки стоит двойная стрелка, направленная вверх. Так быстрее, чем каждый раз выписывать то, что и так подразумевается изначально. Объяснения какие надо?

— Так сначала посмотреть нужно...

Кира перелистала первую тетрадь: руны, руны, руны, мелкие и крупные, прямые и обратные. Все заклинания незнакомые, но это основы и она честно надеялась разобраться.

— С каких это пор тебя начали интересовать некроманты? — поинтересовалась Алсия, как только второкурсник ушёл.

— А с тех самых пор, как мне пришлось лечить их в столовой, — Кира задумчиво покрутила кончик косы. — Магистр Вервиан сегодня объяснял диагностику, а там есть сети на определение темномагических воздействий. Как я могу разобраться оно это или как, если ни одного ихнего заклинания в глаза не видела?

— А почему именно этот? На внешность ничего особенного, характер у всех мерзкий, юмор так вообще специфический.

— С этим хоть можно разговаривать, — вздохнула целительница. — А остальные только скабрезничают и ржут, как кони.

Ташварт вернулся к себе в комнату и с размаху плюхнулся на скрипнувший стул, который только чудом не развалился от такого обращения. Ни извинений, ни разговора толкового не получилось. Впрочем, он и не ожидал, что девчонка в порыве счастья кинется к нему на шею. Насторожена, натянута, словно тетива у лука, даже слегка напугана — это проскальзывало не в словах, а в движениях, в мелком подрагивании пальцев, пусть и едва заметном.

Вытащил из стола стеклянную сферу и запустил просмотр, теперь его волновал тот гость, который направлялся в город.

Дознаватель до города так и не доехал, остановившись в трактире на перекрестье пяти дорог, разбегавшихся неправильными лучами от звезды. Самое оживлённое место, любимое торговцами и просто путниками.

Длинный двухэтажный дом, сложенный из серого камня, старый, но крепкий, стоял здесь давным-давно. Хорошо утоптанная земля, по которой прошлись многие сотни ног, длинная коновязь под крышей, несколько сараев и амбар.

Внизу большой длинный зал с четырьмя каминами, которые разжигали ближе к вечеру для освещения и жарки мяса, благо в каждом имелся длинный вертел. Изо дня в день здесь подавали одно и тоже — квашеную капусту, бочки с которой хранились в погребе, и жареную свинину. Изредка бывал студень, ещё реже что-то из птицы, которую привозили из ближайших деревень.

Постояльцы не безобразничали, потому как на многие мили в округе это было единственное место для ночлега.

Сартаноро слез с коня, кинул монету высоченному широкоплечему парню, который принял повод. Неторопливо поднялся по ступенькам, похлопывая ладонью по рассохшимся перилам.

Хозяин за стойкой перетирал миски, лишь только глянул в сторону гостя и тут же отвёл глаза. Ферсуду был хорошо известен знак, приколотый у ворота плаща. Никак господин столичный дознаватель пожаловал. Ладно, если проездом.

Рейнард оглядел зал — постояльцев было мало, едва занята четверть столов. Все одеты добротно, но просто, скорее всего, торговцы, следующие в город. Именно до того, в который он и собрался. Постоял, задумчиво глянул в сторону очага и только потом прошел к свободному месту.

— Чего изволите? — Фесуд выбрался из-за стойки, хотя колени начали ощутимо подрагивать.

— Не по вашу душу, милейший, — усмешка, моментально искривившая губы дознавателя, показала, что приезжий господин прекрасно понял причину страхов здешнего хозяина. Никак приторговывал чем-то запрещённым из-под стойки. — Ужин, кружку медовухи, комнату и воды для умывания, — немного помолчал и добавил. — И поговорить...

Трактирщик слегка кивнул и тут же кинулся к очагу. По его душу или не по его, или за какими сведениями прибыл столичный господин — пусть он будет доволен, а там, глядишь, и какое послабление выйдет.

Мясо быстро разогрелось на решётке, капуста подрумянилась на большой сковороде. Хлеба здесь не жалели, пекли сами. Не экономя, плеснул медовухи и понёс заказ к столу.

— Не торопись, — дознаватель положил пару монет не стол. — Здесь народу проезжает много, вижу, что место бойкое, — он дождался молчаливого кивка и продолжил: — Через пару часов по западной дороге есть город.

— Драммиг? — на всякий случай уточнил хозяин.

— Именно. Что можешь сказать о городе — порядки, сплетни, слухи. Официальная информация есть, но мне нужны другие сведения.

Трактирщик пожал плечами и тут же поморщился, затылок кольнули мелкие иголочки. Ну-ну...

— Не самый крупный как столица и речные Олфат и Режинт, но и не мал. Четыре ежегодные ярмарки, через тракт идут большие обозы, всегда знаю, чем торговать будут. Продовольствие всё своё, из окрестных деревень. Академия магии, опять же, — мужчина замялся, он откровенно не понимал, что хочет услышать от него столичный дознаватель.

— Порядки в городе...

— Законы свои, никому особо жить не мешают. Лет пять назад начальник тюрьмы разбойников поприжал, так и вовсе спокойно стало, ни грабежей, ни убийств, контрабанду практически не ввозят, если не считать вино и ткани.

Всё это было не совсем то, что хотел услышать Рейнард. Похоже, что население Драммига и впрямь расслабилось и почувствовало себя чересчур защищённым.

— Нищие, попрошайки, воры...

— Так работы хватает, — неподдельно удивился Фесуд. — А прочим разбойникам хвост сильно прищемили. Как только господин Ойвин Хойд пригрозил, что пойманные преступники поступают в распоряжение студентов, так безобразий сильно поубавилось, почти не стало. Воры — ворами, а кому охота стать подопытной мышью для недоучек-алхимиков и прочих недомагов? Они же на них учатся.

Ход был хороший, а, главное, действенный, и Сартаноро отдал должное изобретательности начальника тюрьмы. Одно плохо, горожане позабыли, что они всего лишь мелкие людишки, которые должны не только жить, но и рождаться с оглядкой и по разрешению светлейших храмов.

— А храмы?

— Есть один, — трактирщик опять задумался, силясь вспомнить, что он видел в прошлом году, когда ездил в город за мазью для суставов. Возраст уже не тот, и колени частенько побаливали к непогоде. — Храм как храм, браки совершают, детей благословляют. Лечебница хорошая, лекарей хватает, опять же студенты там работают, очередей к целителям вовсе нет.

Ну да, ну да... Если ходить по городу ничего не боясь — ни воров, ни грабителей, ни болезней, то и в храм будешь появляться по необходимости подтверждения брачного союза или получения метрики на рождённое дитя, напрочь забыв о молебных письмах, которыми в прежние времена заваливали инквизицию.

— Нечисть не бродит, кладбища не поднимаются, ничего такого?..

— Да с чего им бродить то? — Фесуд вытер вспотевший лоб. — От студентов вся нечистая сила разбежится.

Он не врал, потому как одновременно с вопросами Рейнард аккуратно прощупал мысли и воспоминания хозяина. И впрямь в Драммиге царило раздражающее благоденствие.

Дознаватель милостиво кивнул, отпуская трактирщика, и принялся за ужин. Готовили здесь неплохо, мясо оказалось вкусным, а капуста хрустящей и сочной.

— Утром в город почтовая карета отправляется, сказать им, чтобы вас подождали?

— Да, и о ночлеге не забудь.

Ещё бы Фесуд забыл о ночлеге для такого дорогого гостя! Нет, он бы предпочёл, чтобы господин столичный маг вообще проехал мимо трактира, но куда деваться. Уж, коль не проехал, так комната и постель были готовы, и заказанный кувшин с водой.

Рейнард оставил на столе ещё несколько монет и отправился на второй этаж. Неторопливо, цепляя ногу за ногу, словно от большой усталости, а на деле привычно прощупывал ночных гостей трактира. Вслушивался в разговоры, ловил обрывки мыслей и воспоминаний.

Дар менталиста требовал постоянной тренировки, доведённой до автомата. Именно до автомата, поскольку существовала опасность сойти с ума. Ему это не грозило, его готовили лучшие специалисты инквизиции, которые уже отдалились формально от дел, но предпочитали участвовать в них нелегально. А кто рискнёт высказать своё "фе" старику-дознавателю? Такие смелые находились, но очень быстро смирялись, либо бесследно исчезали.

Впрочем, особо ценных сведений лорд Сартаноро и не ожидал. Трактирщику известны лишь сплетни, которые гуляют в открытую, это не наушник, который собирает то, что нужно, тщательно отсеивая и перепроверяя информацию, умеет сопоставлять и анализировать.

Особого внимания требовали два момента — начальник городской тюрьмы, который свёл преступность практически к нулю и академия магии с безудержным составом учащихся.

Свою студенческую жизнь Рейнард помнил не особо хорошо. Учеба, лекции, иногда запойные вечеринки, на которых он практиковался во влиянии на чужие мысли и с удовольствием ставил эксперименты на сокурсниках. Выходы в город, недолгие и неинтересные, поскольку там его вмешательство могли раскрыть специалисты из отдела расследований. Вот тогда бы карьера полетела в тартарары, то есть ко всем демонам нижнего мира, и не видать ему места в отделе дознания и наказания, который с удовольствием принял на службу менталиста, не запятнанного никакими проделками.

Другое дело, что именно в этом отделе его отдали в руки одного из дедов, который считался консультантом по сложным делам, а на деле натаскивал настоящих ищеек. Натаскивал жестоко, и это даже сейчас вспоминалось с некоторой дрожью, но в данный момент Сартаноро считался сильнейшим специалистом в области ментальной магии.

Официальная цель — уточнить, отчего из Драммига перестали поступать жалобы, прикрывала вторую, личную.

Пятнадцать лет он вынюхивал и выслеживал, но так и не смог напасть на след убийцы своей сестры Маринеллы. Сводной сестры, но он по-братски любил взбалмошную девчонку и даже обучал её некоторым приёмам. Леди Сартаноро служила в том же отделе, но на тот момент Рейнарда не было в городе, он уезжал с проверкой в пограничные области.

Маринелла провела блестящую интригу, в результате которой отдел зашиты департамента магии выдал ей своего лучшего переговорщика и закрыл глаза на его дальнейшую судьбу.(*События, произошедшие в книге "Контрабанда. Нет веры никому")

Отправила ему торжествующее письмо, а сама отыгралась на парне. Нет, она не была полной дурой и понимала, что специалист, умеющий говорить и убеждать, может каким-либо образом уговорить её хотя бы отсрочить приговор или вынести рассмотрение дела на истинный суд. И выиграл бы этот суд, без всякого сомнения, защищая себя самостоятельно.

Она повредила ему голосовые связки, сломала челюсть и приступила к пыткам, за которыми любила наблюдать, получая удовольствие от чужих мучений. В какой-то момент ей надоело и бывшая инквизиторша сожгла парня прямо в застенках. Сожгла заживо, прикованного к стене.

Рейнард опоздал всего на десять минут. Когда он поднялся в кабинет, то увидел женщину, умирающую от неведомого яда, который очень быстро разлагал ткани, отчего в кабинете разливалась сумасшедшая вонь, заставлял рассыпаться песком кости. Помочь не смог, но успел снять слепок со зрительной памяти, в которой обнаружился странный провал минуты на три. Какие-то три минуты решили её судьбу.

Сгоревший труп остался на своём месте, Сартаноро запретил его трогать, лично взял генетические пробы и буквально взвыл, увидев результат. Вместо переговорщика сестра сожгла одного из своих подручных.

Как? Как, демоны всех раздери, он сумел уйти? Ни один человек не смог бы передвигаться с ногой, сломанной в двух местах, разбитыми пальцами на руках и ногах, повреждённой челюстью и почти вытекшим глазом и, ко всему прочему, не привлечь к себе внимания. И как осуществил подмену, ведь при нём всегда находилось несколько палачей и их подручных?