— Тогда убейте его сами, — устало попросил сармат, прислонившись к двери. Она слегка прогнулась под его весом, но выдержала. Снаружи ничего не ответили.

Стон затих несколько минут спустя, а ещё минутой позже дверь открылась, и в комнату осторожно вошёл сармат-медик. Гедимин сел на матрасе, вопросительно глядя на пришельца. Тот включил свет и опустился рядом.

— Покажи руки. Пальцы не болят?

Он помял ладонь Гедимина, несколько раз согнул и разогнул каждый сустав, заставил его развести руки в стороны, поднять и снова опустить их и что-то вколол в предплечье. Ремонтник равнодушно наблюдал за его действиями.

— Там сармат, — кивнул он на дверь, когда медик засобирался на выход. — Добей его.

— Он уже умер, — сказал тот. — Паршивая смерть, верно?.. Я дал тебе успокоительное. Просто ложись и закрывай глаза, сон придёт быстро.

Гедимин мигнул, внимательно посмотрел медику в глаза, — тот не выглядел напуганным, скорее — слегка расстроенным.

— Часто здесь так? — вполголоса спросил ремонтник.

— Бывает, — равнодушно ответил медик. — Спи. Уборщики уже пришли, к утру будет чисто.

18 марта 38 года. Луна, кратер Драйден, научно-исследовательская база "Геката"

Вместо "ипронового" рилкара прислали "флиевый". Гедимин, досадливо щурясь, долго проверял листы под омикрон-излучателем, держал в анализаторе облучённые куски флиевого провода — они провели там десять дней, и пока следов заражения не было, но сармат подозревал, что через месяц, два или три они всё же появятся. Тем не менее, ипрона не прислали, и Гедимин вырезал из листа рилкара дно и крышку для корпуса первого ЛИЭГа. Нарезку запчастей для ещё трёх генераторов он поручил одному из охранников — тот вроде выглядел разумным и способным выполнить это задание, не сломав станок и не перепортив весь материал. Теперь, изредка оглядываясь из-под защитного поля на нового помощника, Гедимин думал, что надо бы узнать его имя — теперь, когда охранник занялся чем-то полезным, это имело значение.

Ремонтник мог бы сам нарезать рилкар, но у него и без того было много дел — изготовление сложных ирренциевых сердечников нельзя было поручить никакому охраннику, за это не брался даже Константин. Он вообще ни за что не брался — боялся то ли облучения, то ли грязи на руках — и ни разу не зашёл в "грязный" отсек, ограничившись вопросами и указаниями по коммутатору.

— Три миллиметра вверх, — сказал Гедимин, в очередной раз посмотрев на размеченный охранником лист рилкара. — Если не уверен, всегда бери больше. Тебя как зовут?

— Эллак Фада, — отозвался охранник, перенося полосу разметки выше на четыре миллиметра. "Фада?.. Вторая война, мацодская база-размножитель," — после секундной заминки вспомнил Гедимин. "Значит, с Земли."

— Ты в Ясархаге работал? На авиазаводе? — уточнил он. Охранник остановился, резко выпрямил спину и посмотрел на Гедимина, слегка прищурившись, — будто злился, но открыто показывать недовольство боялся.

— Я солдат, — отрезал он, возвращаясь к работе.

— Солдат с прямыми руками? Редко, но бывает, — пробормотал Гедимин, осторожно придвигая к себе ёмкость с ирренциевым порошком. "Опять сорвалось. Ничего, постепенно они привыкнут. Ещё бы Стивена куда-нибудь деть..."

Командир охраны неподвижно стоял у двери, загораживая её спиной. Со вчерашнего дня на его лице прибавилось шрамов, и он угрюмо отмалчивался — и с Гедимином, и со своими бойцами.

— Тебе там не скучно? — не выдержал ремонтник четыре часа спустя, когда готовые части трёх ирренциевых сердечников медленно остывали, а двое охранников успели сделать три пустых рилкаровых цилиндра и шесть круглых крышек. Гедимин думал, не поручить ли им сборку корпусов, но решил, что это слишком сложная задача.

Стивен качнул головой. Встречаться взглядом с Гедимином он избегал с того дня, как ремонтник размозжил ему нос.

— Как знаешь, — пожал плечами сармат, направляясь к литейной установке. Обсидиановые отливки, как и горячий рилкар, остывали медленно. Дело было за цилиндрами из ферка, но их обещали прислать готовыми. Размеры Гедимин отослал ещё вчера — и теперь надеялся, что ферк в последний момент ничем не заменят. "Куда все спешат? Надо бы выждать," — он снова покосился на облучаемые обрезки провода. "Заражение — небыстрый процесс. И если оно там идёт — вся работа насмарку."

24 марта 38 года. Луна, кратер Кеджори, научно-испытательная база "Койольшауки"

Грузовой вагон, дрогнув, начал понемногу притормаживать и через пять минут остановился. Над четырьмя люками зажглись предупреждающие знаки: "Область низкой гравитации!"; те из сарматов, кто занял сидячие места, поспешно потянулись за ремнями безопасности, охранники, оставшиеся на ногах, прислонились к стенам — там были специальные крепления для экзоскелетов.

— Низкая гравитация? — удивился Гедимин. — А что с антигравами?

Вагон дрогнул ещё раз и медленно покатил дальше, набирая скорость. Гедимин почувствовал, что приподнимается вместе с ремнями. На секунду заложило уши.

— Туннель между антигравами, в узком просвете, где их действие ослабевает, — пояснил вполголоса Константин. В этот раз сарматы ехали вдвоём, не считая охраны и четвёрки молчаливых сарматов в синей броне с пневмоприводами — техников из Испытательного блока. Они пришли за генераторами и Гедимином в пять утра, когда туннели освободились от пассажирских дрезин, и сарматы из Ядерного блока впервые увидели грузовой вагон — массивный, тесный, со множеством приспособлений внутри. Все они были накрепко принайтованы к внутренним поверхностям вагона, и теперь Гедимин понял, для чего это сделано. Гравитация ослабевала с каждой секундой; если бы сармат сейчас отстегнул ремни, малейший толчок отнёс бы его к дальней стене или швырнул на закреплённое оборудование. Он покосился на ЛИЭГи, запакованные в многослойный чёрный скирлин, облепленный предупреждающими знаками, — крепления на ЛИЭГах Гедимин проверял лично, не доверяя ни техникам, ни Константину, и всё равно он немного волновался за них. Однако все четыре генератора стояли на местах и не пытались взлететь к потолку или выползти через люк, и сармат успокоился.

Несколько раз дрезина попадала в поле действия антиграва, и Гедимина, уже притерпевшегося к невесомости, вжимало в сидение, но несколько секунд спустя вагон уходил из области искусственной гравитации, и ощущение тяжести пропадало. Когда оно вернулось и не исчезло спустя полминуты, сармат понял, что они въехали под кратер Кеджори, в лабиринт базы "Койольшауки".

Ещё десять минут дрезина тормозила, сбрасывая набранную в области низкой гравитации скорость, и наконец остановилась. Все четыре люка открылись разом, с тихим шипением рельсы электрокранов на платформе состыковались с отрезком на потолке вагона. Два десятка техников зашли внутрь, их командир жестом приказал всем сидящим оставаться на местах. Гедимин недовольно сощурился, глядя, как сарматы окружают и поднимают генератор, — кажется, их не предупредили, сколько этот небольшой агрегат на самом деле весит.

ЛИЭГ сняли с креплений и приподняли; послышались удивлённые возгласы. Гедимин зашевелился, готовясь встать, но обошлось без него — четверо сарматов осторожно подняли генератор, и кран повёз его в туннель. Когда последний ЛИЭГ был выгружен, на платформу выпустили двоих чужаков и их охрану, и Гедимин вышел, с интересом оглядываясь по сторонам. Пока шла разгрузка, коридоры были ярко освещены, но сейчас свет из ярко-белого стал синеватым и довольно тусклым. Синие стрелки на стенах указывали туда же, куда уходили по потолку рельсы электрокрана, и сарматы пошли за ними. Идти оказалось недалеко — за первым же плавным изгибом коридора их ждали.

— Tza seatesqa! — Ассархаддон поднял руку в приветственном жесте. Сармат, с которым он беседовал, повторил его жест, но не сказал ничего; на пришельцев он смотрел удивлённо и недоверчиво.

— Несколько минут на ожидание, — слегка наклонил голову Ассархаддон. — Готовят испытательный стенд. Мы будем наблюдать всё из первых рядов, так что — не забудьте защитить глаза и виски, жаль будет, если ваш мозг пострадает.

Гедимин притронулся к шлему. Последнее время он не убирал пластины с висков — Константин следил за тем, чтобы они были на месте, и сармату не довелось выяснить, пытается ЛИЭГ "выйти на связь" с ним, или это свойство одного лишь синтезирующего реактора. Сейчас тоже был не лучший момент для таких экспериментов, и Гедимин отложил их на неопределённое время.

— Здесь антиграв? — спросил Гедимин, кивнув на высокие гермоворота. Рельс проходил сквозь них; сейчас они были закрыты, как и рельсовый проём.

— Да, стандартный "волчок" Хвана, — кивнул сармат в синей броне. — Кто из вас отвечает за новые РИТЭГи?

— Я, — ответил Гедимин.

— Гедимин Кет, блок ядерных исследований, — представил его Ассархаддон. — Также здесь Константин Цкау, его коллега.

— Гельмер Гьоль, — коротко сказал сармат, рассматривая Гедимина цепким въедливым взглядом светло-синих, почти бесцветных глаз. — Ядерщик? Марсианин?

— Я с Земли, — отозвался тот, сразу насторожившись, — что-то во взгляде Гельмера ему сильно не нравилось.

— Земля? — Гельмер мигнул. — Где учился?

— В Лос-Аламосе, — нехотя ответил сармат, покосившись на гермоворота. По ту сторону явно происходило что-то более интересное, чем этот странный допрос...

— Лос-Аламос не принимал и не принимает Eatesqa, — бросил Гельмер, поворачиваясь к Ассархаддону. — Кто он? Ему можно доверять?

Куратор едва заметно усмехнулся — глаза под прозрачным щитком слегка сузились; потом он посмотрел на цепочку светодиодов сбоку от ворот и прикоснулся к шлему, опуская тёмный щиток.

— Синтез ирренция и пространственный прожигатель, — многозначительно сказал он, тронув Гельмера за плечо. — Гедимин крайне полезен нам... Идём, подготовка почти закончена.

За гермоворотами оказался зал, который Гедимин сначала принял за коридор, — помещение, десятиметровое в ширину, в длину растянулось не менее чем на полкилометра. Слева от него отходили коридоры с ребристыми стенами, под небольшим углом уходящие вверх; по ним сверху и снизу были проложены рельсы, на выступающих рёбрах — установлены страховочные захваты. Гедимин успел рассмотреть несколько замаскированных втяжных стен и генераторов защитного поля, прежде чем его развернули к коридорам спиной и вытолкнули на узкую лестницу, уходящую на пару метров вниз. За ней был подсвеченный красным шлюз с булькающим под ногами раствором, по ту сторону шлюза — небольшая комната с мониторами в полстены. Никаких голографических экранов и прочих новшеств, — чёрные экраны, ядовито-зелёный текст, множество показателей и ни одной картинки.

— Какая древность, — пробормотал Константин, с удивлением рассматривая стену. — Откуда всё это вытащили?!

— Это оборудование испытывали под выжигателями, снятыми с "Юрия", — негромко сказал Ассархаддон, повернув голову к нему. — Как видите, оно ещё работает.

Константин, странно булькнув, замолчал. Гедимин, изумлённо мигая, потянулся было к бронированной тумбе длиной с грузовой глайдер, на которой стояли экраны, но охранники молча вцепились в его руки и отодвинули сармата от оборудования.

Под потолком мигнула красная лампа.

— Tzata! — крикнул сармат, сидящий за одним из мониторов, и встал, подняв руку. Ассархаддон кивнул ему и широким жестом указал на экраны.

— Все генераторы сейчас на площадке. Пять секунд до подключения, десять — до запуска. Видите их на мониторах?

Гедимин, найдя нужные показатели, кивнул. Четыре монитора было отведено под генераторы, пятый — под антиграв; и то, и другое сейчас бездействовало, и датчики не посылали в "центр наблюдения" никаких данных.

Под потолком снова мигнуло. "Двадцать один, двадцать два..." — считал про себя Гедимин — время в ожидании растягивалось, и он не был уверен, что прошло именно пять секунд, а не пятьсот. Мигнуло ещё раз; теперь за миганием последовал гудок, и по экранам поползли меняющиеся цифры.

— Первый ЛИЭГ запущен, — сказал Ассархаддон, глядя на мониторы. — Он быстро выходит на плановую мощность.

— М-да... — протянул Гельмер, тихо встав за его плечом. — Не так плохо, как я думал. Хотя конструкция сомнительная...

Гедимин медленно развернулся к нему. Ассархаддон поднял руку, жестом разделяя двух сарматов, и пальцем указал на второй монитор.

— Ещё один ЛИЭГ запущен, первый вышел на плановую мощность. Наблюдайте за показателями, Гельмер. Высказать недовольство успеете.

Третий монитор замигал цифрами. Гедимин покосился туда, где отображались показатели "хвана", — экран оставался пустым. "Шестьдесят мегаватт," — думал он. "В теории — должно хватить. Но я не видел этот "хван"..."

Замигал четвёртый; Гедимин быстро окинул взглядом первые три — ЛИЭГи дотянули до пятнадцати мегаватт, один даже перешёл плановую черту, но вскоре остановился. "Расстабилизация?" — насторожился сармат. "Повредили при перевозке?"

Под потолком снова мигнуло; сопровождающий гудок в этот раз был громче и протяжнее. Гельмер прерывисто вздохнул и встал перед монитором "хвана". Его рука, отодвинув непрозрачную пластину на бронированной подставке, нажала на кнопку, и Гедимин от неожиданности фыркнул в респиратор. "Большая красная кнопка! Где Линкен?!"

Что-то заскрежетало сбоку от него, Гедимин повернул голову и увидел, что Константин вцепился в его плечо. Бронированная перчатка скользила по пластинам скафандра с тихим настойчивым скрежетом, но северянин ничего не замечал.

— Ток пошёл, — прошептал он Гедимину в ухо. Тот промолчал. Перед глазами у него стоял разломленный надвое "Скат", вскрытый отсек антиграва, неподвижный "волчок" на его дне, кабеля под ногами и Линкен, озадаченно глядящий на "хван", так и не сделавший ни оборота.

Броня заскрежетала громче прежнего — Константин вцепился в запястье сармата, и на этот раз пальцы не соскользнули.

— Есть оборот!

Пустые ячейки на мониторе нехотя заполнялись зелёными цифрами. Где-то на полигоне медленно провернулся "волчок" антиграва. Цифры на несколько долгих секунд замерли — и замелькали, всё быстрее и быстрее, — "хван" плавно разгонялся. Гедимин окинул взглядом широкий монитор и коротко вскрикнул:

— Земля!

Он оговорился — правильнее было бы сказать "поверхность" или "опора", но Гельмер, вздрогнувший всем телом, понял его и так — и резко ударил по кнопке. Под потолком загудело. Цифры на мониторе снова замерли — и медленно, неохотно пошли на спад. Гедимин сердито щурился на показания датчиков давления. "Конус поля надо было свести кверху. Не направлять во все стороны. Сверху-то он прикрыт, а вот снизу..."

Ассархаддон негромко хмыкнул.

— Кажется, ваш антиграв едва не свалился на наши головы? Такое ощущение, что вы считали испытания обречёнными на неудачу...

Гельмер покосился на него, быстро ткнул несколько раз в передатчик и снова нажал на кнопку.

— Повтор, — бросил он, глядя только на монитор. — Конус кверху.