Летучий корабль

Я чуть-было не назвала адрес Игорька, но он помотал головой и конечный пункт озвучил совершенно иной. Выходит, переехал.

Приехали мы в новый микрорайон, где новостройки вырастали точно грибы. Вот, так, если подумать, у нас территорий не меряно, но всех стягивают к нам, в Московию, создавая такие условия, чтобы в регионах не было работы, а та, что была, приносила такой маленький доход, не покрывающий расход. Вот люди и ищут лучшей жизни. Кто-то едет на заработки в Москву, кто-то сюда переселяется. Ну, обычно не в саму столицу, но в ближайшие города. Застраиваются все поля и луга, где раньше выращивали корм для скотины, вырубаются леса. В лучшем случае — коттеджами, а в худшем — вот такими микрорайонами.

Как-то видела на одном аукционе дореволюционную библию, в которой в разделе Апокалипсиса было пророчество, что мир опутает паутина, в небе будут летать железные птицы, а люди станут жить в муравейниках. Что ж, очень похоже.

Дом Игорька был очень высок. Явно не десятиэтажка. Поднимались мы на лифте аж на девятый этаж. Жуть! А если лифт не работает, как коляску поднимать в малышом?

Войдя в здание, ощутила себя паршиво. В голову будто впились тысячи иголочек.

— Что, родная?

— Мне здесь не нравится, — призналась честно.

— Поэтому я и хотел свой домик, у моря.

— А эта квартира?

— Перспектива на будущее. Сдавать, чтобы как-то жить в старости. Вряд ли пенсии к нашей старости будут. Соломку подстелить не помешает. Да и в любом случае, вкладывание денег в недвижимость — лучшая инвестиция.

Кивнула. Здесь он прав.

Открывал дверь он своими ключами. Квартира оказалась просторной. Огромная кухня, ванная, туалет отдельный, кладовая, две больших комнаты. Но... Низкие потолки. Давящее ощущение. В том доме, который в другой реальности принадлежал нам, потолки были даже не три метра, а выше.

— Сынок... — сонным голосом окликнула Игорька мама.

— Да, мамуль. Мы добрались! Мам, познакомься, это моя жена... — он замолчал, словно не договорил, вытаскивая меня из-за своего плеча, — Алиса!

Судя по его довольной улыбке, хотел произвести на маму впечатление.

Произвёл! Мама схватилась за сердце. Переиграл! Мда, не такого приёма я ожидала. Неужто мне не рады?

— Здравствуйте, тётя Маша.

— Вот шутник! — прошептала она. — Здравствуй, дочка! Не ожидала, но очень рада, — и она подошла ко мне, выходя из тени.

И в отличие от той реальности, тётя Маша оказалась молодой. Ну, не как мы, а лет так сорок пять-пятьдесят, и не казалась старой вообще. Всё же четыре года не виделись.

Что же случилось с той тётей Машей? Или это смерть Игорька так её состарила?

Волосы коротко стрижены, вьющиеся и красного оттенка, явно не своего. Раньше она в красный не красилась. На лице морщинок заметно не было. Светло-серые глаза излучали тепло. Неужели действительно рада видеть?

Думать об этом не стала.

— Мам, мы в душ и спать. Ночь бессонная, — обнял Игорёк маму.

— А кушать будете? Я вчера наготовила...

— Лисёнок, хочешь? — муж повернулся ко мне, стягивая с себя всю одежду прямо в прихожей.

— Не знаю... — потупилась я.

— Пойдём, Лис, освежимся, — взял муж за руку и потянул в ванную.

А я со стыда не знала, куда деться. Я, конечно, понимаю, что раз жена Игорьку, то девичьей чести больше нет. Но вот так мыться вдвоём, когда мама рядом, за стенкой...

— Игорёк, думаешь это нормально вдвоём мыться? — шепнула я.

— Лис, раньше тебя это не смущало.

— Но там твоей мамы не было.

— Лис, она взрослый человек и понимает, чем новобрачные могут заниматься.

Спорить не стала. Позволила мужу себя раздеть, мыть, ласкать и даже слияние. Сил хватило на это, вот только после ему пришлось отнести меня в комнату и уложить в свежую постель.

Мне бы сегодня ещё переехать к нему. А то сменных вещей почти нет, а завтра на работу...

— Спи, как оба выспимся, так и съездим, — пообещал Игорёк.

Но съездить после обеда не удалось. Просто я плохо себя чувствовала, да и свекровь хотела внимания. А потом завертелось... и потребность в переезде к мужу отпала.

Глава 8

С утра токсикоз дал о себе знать. Меня выворачивало.

— И как ты пойдёшь на работу? — спросил муж.

— Ножками.

— Нет!

— Игорёк, мне надо выйти.

— Ага, на больничный.

— Ты подвезёшь, или я своим ходом доеду?

— Упрямая женщина! Любая работа того не стоит. Я могу обеспечить свою женщину.

— Хотя бы сегодня, но надо выйти. Потом, возможно, пойду на больничный.

— Не возможно, а точно!

Спорить не стала. Он прав, только я помощник директора. Включив телефон, на меня посыпались пропущенные звонки. Под конец дня начальник даже звонил. Я заверила, что завтра выйду. А свои обещания надо держать.

Эх, если б знала, чем этот день закончится, ни за что б не вышла на работу.

На работе поздоровалась с охраной, с девчонками. И явилась на ковёр к шефу. Идти к нему не хотелось. Меня мутило, ноги казались пудовыми, но я шла, собрав волю в кулак. В какой-то момент собиралась развернуться и уйти. Но... Тут меня увидел шеф.

— Ба, какие люди почтили нас своим присутствием! — с издёвкой молвил он. Обиделся. Ещё бы, ушла в незапланированный отпуск, ещё и сеанс связи отрубила во время переговоров. Что ж, имеет право.

— И чего явилась? Я пойму, если напишешь по собственному.

А я стояла и хлопала глазами, не в силах понять, ради чего я угробила четыре года своей жизни. Да, мне нужны были деньги, чтобы жить одной, а без стажа да высшего образования куда меня возьмут? Неоконченное высшее корочку не предоставляет, да и заочное обучение стаж не даёт.

— Алексей Мадестович... Да я ж в отпуске четыре года не была...

— А учебный отпуск? — вскинул бровь шеф, проходя вместе со мной в свой кабинет.

— В общем, смотри: тебе замену мы уже нашли, либо ты увольняешься, либо тебя увольняют.

— Вы не можете...

— Могу! Ещё как могу!

И чёрт меня дёрнул сказать, что беременна.

— Вот как? Курортный роман? — и столько брезгливости в голосе. — Не ожидал от тебя. — Что ж, значит, либо приступаешь немедленно к работе, а завтра приносишь справку-подтверждение своих слов, либо... — он сощурил глаза.

— Мне надо на больничный.

Шеф посерел.

— Значит, пиши по собственному.

— Не буду, — заупрямилась я.

— Значит, увольняем за растрату.

— Что? — я так и села.

— Выбирай! Суды — дело муторное и нервощипательное. Но я раньше заведу на тебя дело с моими связями. И не факт, что ты его выиграешь. А сможешь ли подать встречное заявление в прокуратуру — не знаю...

— Я приступаю немедленно, — сказала едва шевелящимися губами и вышла из кабинета.

Это был удар под дых от человека, которого я считала если не другом, то наставником. Неужели я так насолила шефу своим отпуском, что он на меня решил спустить всех собак?

Пошла в свой кабинет, но он оказался занят каким-то мужчиной. Хотя... Кажется, я его знаю. По телу пробежал озноб.

— Здравствуйте, а почему вы в моём кабинете? Вы кто?

— Здравствуйте! — молодой мужчина, улыбаясь, встал и протянул мне руку для рукопожатия. — Надин Глеб Романович! — представился, — замначальника. Позвольте узнать ваше имя.

— Крылова Алисия Дмитриевна — заместитель начальника.

— А, вы та, кого я заменял... — понял мой конкурент. — Но это теперь мой кабинет. Вопрос с вами должен быть улажен...

— Меня не могут уволить, и пока я в состоянии исполнять свои обязанности, то и понизить в должности — тоже, — я старалась быть вежливой, но моё самообладание давало сбой.

Так и хотелось убраться отсюда. Плюнуть на всё и уйти, но чувство несправедливости удержало. Я не могу уйти проигравшей, иначе утрачу уверенность в себе.

— О, прошу прощения, присаживайтесь, — и мне освободили дорогу к моему креслу. Галантность зашкаливала. Язвить не стала, просто приняла помощь, потому как ноги не держали.

— Благодарю.

— Не стоит. Давайте попробуем решить вопрос, не привлекая начальство.

— Но... Мы ведь не будем делить один оклад...

— Не думайте о деньгах. Пока о них рано говорить.

И да, согласна, рано, но... Мне так и не заплатили отпускные. Лишь командировочные, да те, что я получила как разницу между ценой билета. Пока отдыхали, почти не тратили, а если и платили за покупки, то рассчитывался всегда Игорёк, кроме последнего раза.

Глеб, не помнила, как его по отчеству, корчил из себя само обаяние. Постоянно улыбался. А я вот почему-то воспринимала его настороженно. Может, тот случай в аэропорту задел, когда он пытался пролезть первым на рейс стрекозы. Он, правда, потом был тоже сама галантность и обходительность, но я обычно доверяю первому впечатлению. И давило то, что я находилась под постоянным наблюдением и не могла расслабиться. Будто каждый мой шаг проверяют, ждут, что совершу ошибку. Из-за этого тоже тормозился процесс, т.к. я сначала думала, правильно ли хочу употребить ту фразу, которую написала или нет, отвечая на международную почту. Поняла, что ненавижу свою работу.

Я пыталась работать, но не могла сосредоточиться. Меня постоянно мутило, с трудом удавалось сдержать рвотные позывы и не отлучаться. В обед пулей полетела в туалет. Голова кружилась.

А когда я всё же доработала, Глеб предложил отвезти меня домой.

Я влезла в телефон и обнаружила, что он не подаёт признаков жизни. Блин! Он ведь не держит долго заряд. Надо было поставить на подпитку. Но со всей этой чернухой просто вылетело из головы. А номер Игорька наизусть не помню.

— Так что, подвезти? — Глеб остановил лифт, не позволяя тому закрыться на первом этаже, сам же ехал на "-2", на парковку.

— Пожалуй, не откажусь.

— Вас куда отвезти? К отцу ребёнка или...

— Отцу? — я если честно, не поверила, что он проникся моей ситуацией. Шеф ведь обвинил в том, что я живот нагуляла на курорте, да ещё и так вцепилась в своё место. Считает, что придётся одной поднимать малыша? В то, что у меня в законных отношениях зачата кровиночка никто не верил. Шушукались девчонки, косо глядели все. А кольцо я сняла перед работой. Решила, что лишний повод злиться шефу давать не стоит. Тогда я, правда, не думала, что меня собираются уволить. А теперь... раз вцепилась в своё место, надо выгрызать его. И не давать повода думать, что я смогу себя обеспечить. Ведь если обидят меня, скольких потом подставит шеф. Нельзя такое спускать!

— Мне надо в поликлинику. Шеф сказал, надо справку о моём состоянии принести.

— Государственные учреждения уже в такое время не работают.

— Значит, в частную клинику. Я тут одну по дороге знаю... — и я показывала маршрут.

Когда подъехали, голова кружилась. Глеб помог мне выйти, провёл внутрь.

— Ваш муж наверняка беспокоится... — сказал он. — Почему вы ему ни разу за целый день не позвонили? Он знает о вашем состоянии?

— Какой такой муж? Я не замужем.

Если честно, отчего-то всё внутри завязывалось в тугой узел, когда мне делали намёки на Игорька. Вот и сейчас... Чутьё подсказывало, что надо молчать. И домой к Игорьку не поеду. Что же делать? Как поступить правильно? В одном Глеб прав — муж волнуется.

Поэтому, сдав нужные экспресс-анализы, а также ощупывание моего живота и молочных желёз и получив результат, а также рекомендации по борьбе с токсикозом, я вышла на улицу, вдыхая грязный вонючий воздух, от которого кружилась голова и начинало вновь мутить.

Глеб тут же окликнул. Ждал! Ноги подкосились, но меня успели подхватить под локоть.

Что ему нужно? Почему я встречаюсь с ним уже в двух реальностях? А в двух ли?

Меня подвезли к дому той квартиры, которую снимала.

— Спасибо, Глеб, — сказала я устало и поплелась домой.

— Тебя проводить?

— Нет. Спасибо.

— Точно? Как-то ты неважно выглядишь.

— Я справлюсь.

Лифт я не любила, целыми днями просиживая в офисе. Хоть какая-то физическая нагрузка! Но сегодня было плохо, поэтому я бы и рада воспользоваться, но когда вошла так и представила, как Глеб стоит у машины и наблюдает за лестницей. И с одной стороны — подниматься, когда за тобой наблюдают — вдвойне неприятно и страшно, а с другой — хотелось спрятаться в ночи тех этажей, где вечно не горел свет. И если раньше была идея купить в подъезд несколько лампочек, то сейчас я порадовалась, что этого не сделала.

Поднималась, еле переставляя ноги и делая постоянно передышки. Да что со мной? Даже в Крымских горах чувствовала себя прекрасно.

— Кто это был? — спросил спокойно бархатистый голос. На третьем и четвёртом этаже было темно, поэтому не видела его. Сердце застучало чаще.

Усилием воли сделала ещё несколько шагов навстречу любимому, позволяя и себе спрятаться во тьму.

Почти упала в его объятия, ища поддержки.

— Уходи, только не сейчас. Позже.

— Почему?

— Не нравится мне мой исполняющий обязанности. Боюсь, как бы не по твою душу пришёл.

— Лис, я сумею тебя защитить.

— Дело не во мне. В тебе, понимаешь?

— Нет.

Я закрыла глаза. Вздохнула тяжко, вдыхая его запах. Слабость отступала.

И я прошептала ему на ухо:

— В стрекозе был он. А потом Игорька убили, и работал он над стрекозой. А сейчас вдруг эта встреча, причём на моё место его взяли. Не нравится мне это. И такой обходительный, само очарование... Я боюсь потерять тебя.

— Лисёнок... — шептал он, покрывая моё лицо и шею поцелуями. — Ты — моя жена...

— И он об этом знает.

Любимый остановился, замер. Видно, начал осознавать, что мои предположения не напрасны.

— Если я прав, то стрекозы не будет. Никогда! Как и других изобретений.

— Думаешь, всё дело лишь в деньгах?

А он сжал в объятиях.

Тут раздались шаги. Кто-то поднимался по лестнице.

Муж увлёк меня за мусоропровод. Наши глаза к темноте уже привыкли и окружающее пространство мы различали.

Только бы этот кто-то не включил фонарик!

Видно, Вышние силы услышали мой посыл. Человек в темноте казался скорее смазанным чёрным пятном, двигающимся по лестнице. И стало так страшно, что я чуть не вскрикнула. Любимый слегка сжал мою талию, оказывая поддержку. Казалось гул моего сердца нас выдаст, ещё и дышу как паровоз. Но нет, пронесло. Тень поднялась на ещё один пролёт, потопталась у чьей-то двери на моём этаже, дождалась, пока дверь откроется.

— Она здесь? — хриплый незнакомый тембр.

— Нет, — ответил знакомый голос. Соседка по комнате. — Постой, мне надо идти.

— Ну так иди...

Хлопнула дверь.

— И чего ты в ней нашёл? — женский голос приближался.

Мы вновь замерли.

— Не твоего ума дело, — грубо ответил он почти рядом.

— Поехали на лифте, — предложила соседка и, видно, вызвала подъёмник, поскольку тот начал движение.

— Вот ты и едь. А я спущусь.

От этих слов холодок по позвоночнику скользнул прямо в ноги.

Но муж прижался ко мне, закрывая своим телом. И удивительно, но страх отступил. Я не высовывалась, чтобы пронаблюдать за тенью с хриплым голосом, но ощутила, как она прошла мимо, остановившись на несколько бесконечно долгих мгновений. Спустилась. А тут и лифт внизу открылся.