Страница произведения
Войти
Зарегистрироваться
Страница произведения

Подорожный страж


Жанры:
Опубликован:
07.11.2019 — 19.08.2020
Читателей:
1
Аннотация:
Вторая книга из серии "Демоны-исполнители".
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
  Следующая глава
 
 

— Перевязать тогда надо.

Гоблин отмахнулся:

— Мне дядько Верес живицей замазал. Скоро, говорит, зарастёт. На шее-то, глянь, затянуло.

— А глаза? — вкрадчиво поинтересовался Стёпка.

— Чево глаза?

— Глаза, говорю, не жжёт?

Смакла надулся ещё сильнее и отвечать не стал.

— А у меня, смотри, кто есть, — похвастался Стёпка.

Смакла нехотя, без интереса покосился в его сторону, но когда Стёпка расправил изумрудное крыло, так подпрыгнул, что чуть не вывалился из повозки:

— Дракон?!

— Знамо, дракон, — важно сказал Стёпка. — Видишь, какой большой!

— Где ты его... Ты словил его, да?

Смакла был повержен. Он был раздавлен, он был убит. Он стоял на коленях, жадно смотрел на дракончика, хотел потрогать его и не решался.

— Да он живой ли? — испугался вдруг гоблин. — Глянь, не дышит вовсе!

— Да живой, живой. Наелся и уснул.

— Дозволь мне чуток его погладить, — попросил Смакла так жалобно, что Стёпка, даже если бы и был против, не смог бы устоять.

— Да гладь сколько влезет. Он всё равно спит.

Гоблин трепетно провёл ладошкой по драконьей спинке, пропустил меж пальцев шёлковый хвост. Чумазое лицо преобразилось, осветясь изнутри невыразимым никакими словами блаженством.

— Мяконький, — прошептал он. — Глянь, лапой дрыгает, ровно псина малая.

Позже Стёпка узнал, что издали этих дракончиков видели, наверное, все, а держать в руках приходилось считанным единицам, да и то в основном либо мёртвых, либо случайно подраненных на охоте. Не давались гномлинские крылатые лошадки людям, а иметь такого дракончика считалось среди весской, гоблинской и вурдалачьей ребятни неслыханной удачей, потому что по всеобщему мальчишескому убеждению дракончики приносили своему хозяину не только счастье, но и немалое богатство, потому как, вроде бы, умели чуять припрятанное золото даже сквозь камни. А младший слуга, между прочим, вообще впервые видел дракончика так близко и впервые до него дотрагивался.

— Он ночью в повозку упал и ремнями зацепился, — объяснил Стёпка. — Под котомкой сидел, а я его даже и не заметил сначала. Потом слышу: скребётся кто-то. Поднял котомку — а там он! Голодный был! А воды сколько вылакал, я думал — лопнет!

Смакла сиял ярче новенького кедрика. И о ноге распоротой забыл и страшный оркландский оберег его больше не пугал. Дракончик заслонил всё. Тролль поглядывал на мальчишек через плечо и хмыкал в усы. Пчёлы поначалу недовольно кружились над спящим зверьком, потом успокоились и перестали обращать внимание на нового пассажира.

Дракончик проснулся и опять захотел пить. И Смакла, млея от восторга, напоил его из туеска. Выяснилось, что дракончики умеют не только шипеть, но и мелодично прищёлкивать, особенно отоспавшиеся и утолившие жажду дракончики, которым осторожно почёсывают брюшко. Мальчишки были всецело поглощены новой забавой. Дракончик нежился на Стёпкиных коленях, прижмуриваясь и подёргивая хвостом.

— Привязать его надобно, — озаботился вдруг Смакла.

— Думаешь, улетит?

— Знамо, улетит. К хозяину своённому. Покличут его гномлины, и поминай как звали.

— Ну и пусть летит, — легкомысленно сказал ничего не знающий о драконах Стёпка.

Смакла даже в лице переменился:

— Да ты откудова?.. Да он тебе неужто не надобен? Ты его разве не хочешь себе оставить?

— Зачем он мне? — пожал плечами Стёпка. — Что я с ним делать буду? Он там у нас с тоски помрёт. Да и не смогу я его с собой забрать, наверное. Это ж надо ещё заклинание специальное знать.

— Отдай его мне, — голос у гоблина сделался хриплый. — Или продай. Я тебе за него чево хошь... всё, чего тока захошь!

— Забирай его просто так, если он тебе нужен.

— Нужен, — торопливо сказал Смакла. — Ой, как нужен.

— А ты его мучить не будешь? — спросил Стёпка и по донельзя удивлённому лицу младшего слуги тут же понял, что не будет.

— Забирай, — сказал он ещё раз.

И едва он это произнёс, как дракончик сорвался с его колен и взмыл в воздух. Он не бил тяжело крыльями, как взлетающая птица, он просто распахнул их во всю ширь и невесомой пушинкой унёсся в вышину, словно надутый гелием воздушный шарик.

Смакла потерянно охнул, потянулся вслед за ним, привстал... Но куда там! Гоблины летать не умеют. А дракончик пару секунд повисел над ними, ловя крыльями ветер, потом кувыркнулся через голову, взмыл повыше и, заложив крутой вираж, скрылся за верхушками елей.

— Э-эх, упустили, — с невыносимой горечью протянул Смакла. — Р-растяпа ты, Стеслав. Говорил тебе, привяжи.

— Пусть летит, — великодушно не обиделся на растяпу Стёпка. — Ему на воле лучше будет. Он, может быть, к гномлинам и не захочет возвращаться. А ты бы его на цепь посадил.

— Я бы его жалел, — сказал гоблин. — Я бы с ним...

Дракончик вдруг выметнулся из леса и стал носится кругами над повозкой. Мальчишки задрали головы. Дракончик летал изящно и весело, он словно танцевал в васильковой синеве июньского неба, пронзительно посвёркивая на солнце ласковым лазурным переливом. Смотреть на него было одно удовольствие. Глядя на его задорный полёт, хотелось кричать и петь, хотелось расправить крылья и взмыть в вышину так же легко и беспечно, и кружить там, и ловить ветер, и падать, и взмывать...

— Не улетает, — прошептал гоблин. — А ну как он тебя, Стеслав, хозяином признал. Они, говорят, за ласку шибко привязчивые.

И дракончик, будто услышав эти слова, упал с высоты прямо на Стёпкины колени. Острые коготки небольно впились в кожу сквозь джинсы, мордочка игриво боднула ладонь. Стёпка не особенно удивился: дракончик-то ведь не дикий какой-нибудь был, а прирученный и к человеку — к гномлину! — с детства привычный.

У Смаклы же глаза распахнулись на пол-лица:

— Отдай его мне, Стеслав!

— Да он к тебе не пойдёт, — решил подразнить вредного гоблина Стёпка. — Ты его привязать хочешь, а ему простор нужен, он на воле летать любит... Да бери, бери, шучу я. Орешков ему дай или хлеба, он так быстрее к тебе привыкнет.

Смакла обеими руками подхватил дракончика, почесал ему спинку, сам едва не мурлыкая от удовольствия. Потом выудил из мешка горбушку хлеба.

Совсем недавно Стёпка чувствовал себя счастливейшим человеком на свете — теперь то же самое мог сказать о себе и гоблин.


* * *

Бучилов хутор был окружён высоким бревенчатым частоколом, из-за которого виднелась только крытая тёсом двускатная замшелая крыша. С одной стороны к хутору вплотную подступала берёзовая роща, с другой — бугрилось выкорчёванными пнями обширное поле.

Кони почти упёрлись мордами в закрытые ворота и остановились. Всё, приехали. Смакла бережно придержал трепыхнувшегося дракончика. Дядько Неусвистайло грузно спрыгнул на землю, и земля под его большим телом ощутимо вздрогнула.

— Хозяин!

Никто не отозвался на звучный голос, даже собаки не залаяли. Тишина стояла над хутором, спокойная, безмятежная, далёкая от забот и тревог шумного мира. Не стучали топоры, не звенели ребячьи голоса, не мычала ни одна животина. Впрочем, кто его знает, этого Бучилу, может, у него ни детей, ни собак, ни скотины, и живёт он одиноким бирюком, которому никто не нужен и все чужие.

Пчёлы, заранее улетевшие на разведку, вернулись, загудели над головой тролля. Стёпка всерьёз верил, что они докладывают пасечнику обстановку. Слишком уж осмысленно они себя вели. Дядько Неусвистайло постоял, поморщил лоб, что-то для себя решил и по-хозяйски распахнул тяжёлые створки ворот. Умные кони без понуканий потянули повозку во двор.

Стёпка смотрел по сторонам без особого интереса. Он был уверен, что они здесь надолго не задержатся. Ну, часа, может, на два-три. Потому что этот хутор вообще в его планы не вписывался. Ему к элль-фингам нужно было добираться, Ванеса из беды выручать.

Посреди широкого просторного двора стоял приземистый бревенчатый дом, сработанный основательно и без затей из толстенных, почерневший от времени брёвен. Такие дома и сто лет простоять могут и двести, если их, конечно, враги не сожгут. И все остальное тоже было справное: и амбары, и сенник, и клети для скота, и даже вон там в углу, кажется, банька. Сразу видно, что здесь живут работящие, хозяйственные люди. Или гоблины. Или вурдалаки. Но не тролли — это ясно. У троллей дом был бы раза в два выше и шире.

Пасечник привязал коней к вбитой в столб кованой скобе, оглянулся на мальчишек.

— Выбирайтесь, панове. Погуляйте, осмотритесь, ноги разомните. Хозяев всё едино ждать придётся.

— А где они? — спросил Стёпка.

— Да вскорости, думаю, объявятся. В поле работают или в тайгу подались борти проверить, — пояснил тролль, снимая с повозки объёмистый мешок с чем-то побрякивающим. — Им ведомо, что я нынче заехать должен. Мы когда ещё сговаривались.

Смакла играл с дракончиком, вылезать не спешил. Хуторов он за свою недолгую жизнь навидался предостаточно и осматриваться ему совершенно не хотелось. Вот кабы этот хутор преподнёс ему в полное владение какой-нибудь сговорчивый демон!..

Стёпка был демон, но он был несговорчивый. Он выбрался из повозки и попрыгал, разминая ноги. И лишь сейчас ему пришло в голову, что вовсе не обязательно было всю дорогу маяться в кроссовках, можно было и босиком посидеть, только ноги зря натрудил.

На стене сарая висели ремни, хомуты, какие-то верёвки, серпы и цепи; стояли под навесом косы и деревянные вилы; в пустом корыте беззаботно чирикали воробьи. На невысоком срубе колодца кренилась деревянная бадейка. Пахло сеном и навозом. Нормальные, обычные и совсем не волшебные запахи. Совсем не волшебные! Закроешь глаза — и кажется, что ты не в Таёжном улусе, а у дедушки на участке. И сейчас из будки с громким бестолковым лаем выскочит лохматый Джек, а дедушка выйдет на крыльцо и скажет: "Кто к нам пришёл!"

Стёпка подошёл к колодцу и заглянул в его сырой тёмный зев. До воды было далеко, она едва угадывалась где-то там, внизу. И Стёпке вдруг захотелось крикнуть в этот колодец что-нибудь громкое и глупое. Но он вовремя опомнился и не стал кричать. Во-первых, неудобно перед троллем, а во-вторых, привиделась ему ни с того ни с сего отзывающаяся на его крик и вылезающая из глубины некая отвратная мерзость. Жуткая, с выпученными бельмастыми глазами, бородавчатая и покрытая тиной... Нет, лучше не кричать.

Дракончик сбежал от Смаклы и, шуганув по пути воробьёв, уселся на край бадейки, хотел, видимо, напиться. Однако что-то ему не понравилось, он рассерженно зашипел и метнулся назад, в повозку. Бадейка упала на траву, вода из неё выплеснулась.

— Стеслав, ежели тебе не в тягость, отвори амбар, — попросил тролль, взваливая на плечо мешок. — Вон тот, возле которого старый охлупень брошен.

Охлупень — это, наверное, здоровенное бревно, на толстом конце которого очень похоже вырезана лосиная голова. Такие брёвна ещё на крышах устанавливают, на самом верху. Стёпка оглянулся: так и есть, на крыше новое бревно, потемнеть даже не успело, и лосиная голова с рогами, а у этого, на земле, рога обломаны.

До амбара он не дошёл: миновал сенник — и споткнулся на ровном месте. Увидел такое, что в тот же миг забыл, куда и зачем направлялся. За невысокой полуразобранной поленницей виднелся бело-рыжый собачий хвост, бессильно лежащий в большой луже крови. И кровь, похоже, была совсем свежая.

— Дядько Неусвистайло, — испуганно позвал Стёпка. — Смотри, что здесь!

Тролль подошёл, глянул за поленницу и попятился.

— Сигай в повозку, Стеслав. Неладно здесь. Пса мечом зарубили. То-то я подивился, что голоса он не подал. Неужто, думаю, Бучила его с собой со двора свёл. И скотины не слыхать, ровно повымерла вся.

Стёпка боком-боком двинулся вслед за троллем, стараясь не отставать и косясь в сторону дома. Не лежат ли там в лужах крови зарубленные хозяева? И где сейчас убийцы? Уехали или притаились за дверью и наблюдают, держа мечи наготове? Тишина, представлявшаяся сначала безмятежной, теперь казалась пугающей, мрачной, недоброй. От такой тишины мурашки по хребту бегут и душа, робко поджав хвост, уползает в пятки.

Створки ворот пронзительно заскрипели и сами собой захлопнулись. Или кто-то захлопнул их с той стороны. Массивный брус туго впечатался в кованые запоры.

У Стёпки в животе всё так и обмерло. Вот оно — страшное! Началось! Нам теперь отсюда не выбраться!

Смакла пригнулся, испуганно зыркая по сторонам чёрными глазами. Дракончик уже не шипел — свистел на пределе слышимости, и всё на колодец оглядывался. И Стёпка тоже на колодец смотрел, ему казалось, что именно оттуда исходит угроза. Тролль лихорадочно дёргал затянувшиеся крепким узлом и не желающие развязываться вожжи. Сразу сделалось неуютно и зябко. Что-то нехорошее сгустилось вокруг повозки, что-то липкое и пугающее. Даже солнце в небе мутной дымкой подёрнулось.

Дядько Неусвистайло вдруг переменился в лице; Стёпка заметил метнувшийся взгляд Смаклы, испугался ещё больше и посмотрел через плечо на дом.

На невысоком крыльце стоял одетый во всё изящно-чёрное мужчина лет сорока или около того, с волевым чисто выбритым лицом, на котором резко выделялись пронзительные глаза и острый, слегка свёрнутый влево подбородок. Тёмные волосы были стянуты в две длинные косички. На чёрном кафтане непривычного покроя посверкивала серебром богатая перевязь меча. Весичи таких перевязей, кажется, не носили. Незнакомец стоял, широко расставив ноги в чёрных сапогах до колен, и неторопливо вытирал руки белым кружевным платочком. Он пристально смотрел на демона и чем-то напоминал строгого доктора из стоматологического кабинета, у которого Стёпка в апреле лечил заболевший зуб. Под его холодным оценивающим взглядом Стёпка почувствовал себя так же неуютно, как и в кресле врача перед неминуемым удалением зуба. "А сейчас, мальчик, я сделаю тебе больно. И не вздумай дёргаться или кричать. Всё равно не поможет".

Этот внезапно появившийся чужак в чёрном излучал такую непробиваемую уверенность в своих силах, такую почти видимую магическую мощь, что Стёпка даже забыл на какое-то время про стража — вышибло начисто из головы, что у самого висит на груди не самый слабый оберег. Там, на крыльце, стоял недобрый маг, злой маг, очень-очень плохой маг. Вражеский чародей, вокруг которого даже воздух, казалось, был насыщен до предела смертоносными заклинаниями. Что ему тролль, что ему мальчишка-демон? Двинет разок мизинцем — и Васей звали!

Умудрённый долгой и нелёгкой жизнью тролль тоже очень хорошо это понимал. Возможно, он уже раньше где-то встречался с такими же вот чёрными дядями. Поэтому он стоял молча и смотрел в сторону, не желая или не решаясь встречаться взглядом с незнакомцем.

Потом чёрный заговорил. Голос у него был звучный и острый, словно неровно обрезанный лист железа.

— Убирайся, тро-олле! — сказал маг. Говорил он с отчётливым акцентом, слегка удваивая некоторые гласные. — Демона, будь добр, оставь мне-е. Я хочу поговорить с ним. О мно-огом.

Дядько Неусвистайло упрямо дёрнул рыжей головой и промолчал.

— Уезжа-ай, — уверенно повторил маг. — И забудь о демоне навсегда-а. Он тебе, поверь, не ну-ужен.

123 ... 89101112 ... 404142
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
  Следующая глава



Иные расы и виды существ 11 списков
Ангелы (Произведений: 91)
Оборотни (Произведений: 181)
Орки, гоблины, гномы, назгулы, тролли (Произведений: 41)
Эльфы, эльфы-полукровки, дроу (Произведений: 230)
Привидения, призраки, полтергейсты, духи (Произведений: 74)
Боги, полубоги, божественные сущности (Произведений: 165)
Вампиры (Произведений: 241)
Демоны (Произведений: 265)
Драконы (Произведений: 164)
Особенная раса, вид (созданные автором) (Произведений: 122)
Редкие расы (но не авторские) (Произведений: 107)
Профессии, занятия, стили жизни 8 списков
Внутренний мир человека. Мысли и жизнь 4 списка
Миры фэнтези и фантастики: каноны, апокрифы, смешение жанров 7 списков
О взаимоотношениях 7 списков
Герои 13 списков
Земля 6 списков
Альтернативная история (Произведений: 213)
Аномальные зоны (Произведений: 73)
Городские истории (Произведений: 306)
Исторические фантазии (Произведений: 98)
Постапокалиптика (Произведений: 104)
Стилизации и этнические мотивы (Произведений: 130)
Попадалово 5 списков
Противостояние 9 списков
О чувствах 3 списка
Следующее поколение 4 списка
Детское фэнтези (Произведений: 39)
Для самых маленьких (Произведений: 34)
О животных (Произведений: 48)
Поучительные сказки, притчи (Произведений: 82)
Закрыть
Закрыть
Закрыть
↑ Вверх