— Чего спрашиваете, если сами знаете? Я тоже имел диалог с нашим общим знакомым Энаром. Тут вам не получить официальных подтверждений. Может быть, тогда прекратите эти никому не нужные барахтанья?

— Не вам решать, нужные они или не нужные. Да и не мне. Я понимаю, что к имперским законам вы относитесь с пренебрежением, но Шестой дом — это штука посерьёзнее. Вы сами-то уверены, что база безопасна?

— Я это и пришёл узнать. Энар говорит, что всё нормально. Мои люди из Гнаар Мок тоже не замечают никакой подозрительной активности.

— Они и раньше не замечали.

— Ничего не могу возразить, упрёк засчитан. Но с тех пор мои люди стали более, кхм, бдительными.

— В этом не сомневаюсь. Кажется, нам больше нечего делить. Ни Хлаалу, ни Легион эту базу не зачищали, так?

— Так и есть.

— Храм Трибунала знает, но нам не говорит. Храму в этом вопросе мы можем верить. Если они говорят, что всё нормально, значит всё нормально.

— Тогда доложите, что всё нормально и эта свистопляска завершится.

— А мог бы доложить, что и вы, и Энар на словах сказали, что Хлаалу в зачистке не участвовали.

— Но вас же не будут слушать.

— Вот именно. С чего вы взяли, что меня послушают, если я скажу, что база теперь угрозы не представляет?

— Но вас же зачем-то сюда отправили. Разве не узнать что-то?

— Зачем... Хотелось бы мне знать, зачем меня сюда отправили. А ещё мне хотелось бы знать, не мучает ли вас совесть?

— По какому же поводу она должна меня мучать?

— Рабство. Наркотики. Контрабанда. Разве этого недостаточно?

— Первое нам разрешено даже по имперскому закону...

— Да не в законах дело. Просто рабы — это очень удобно для вас. Вместо того, чтобы двое жили средне, один будет жить отлично, а другой плохо. Вам это когда-нибудь боком выйдет. А если бы вы сами оказались в рабстве?

— Не окажемся, разве что только за преступления или долги. Мы же не приходим на чужую землю.

— Как знать. Может быть, когда-нибудь вам придётся прийти. Искренне желаю, чтобы с вами обращались так же, как вы с приезжими.

— Вы видели этих приезжих? Они ищут тут легких денег, а когда оказывается, что за честный труд здесь не платят мешками золота, они переходят в теневую сферу. Воруют, убивают, торгуют наркотиками, мошенничают.

— Воровство, наркотики и мошенничество можно ассоциировать и с Хлаалу тоже, уж я-то видел статистику преступлений. Но по поводу приезжих мне придётся согласиться. Хотя если бы вы ввели более жёсткие миграционные правила, ситуация бы изменилась. Но вам нужны не учёные из Хай Рока, вам нужна дешёвая рабочая сила. А эта прослойка склонна к нарушению закона даже если состоит из коренного населения. Что уж говорить о приезжих. Я бы вам предложил больше времени уделять их развитию и ассимиляции. Но на это нужны деньги, а вы предпочитаете их складывать в свои карманы, и каждый надеется, что в тёмном переулке обворуют не его.

— Ах, имперец учит данмера тому, как обустроить Морровинд. Иронично, не правда ли? Вы видели Морровинд? Он до сих пор не распался на отдельные провинции только потому, что его политическое деление не имеет четкой географической привязки. Хотя будь тут только Великие Дома, может быть и распался бы. Но тут ещё есть и Храм, и Империя, и куча гильдий и очень много народа состоят сразу в нескольких организациях, и каждая из них точно знает, как обустроить Морровинд! Если вы скажете мастеру-кузнецу выковать вам шлем, он справится за день. Мастер с подмастерьем справится за полдня. Два мастера не справятся и за неделю. Не нравится что-то — станьте Рыцарем Дракона и исправьте это. Только стоит ли оно того? Пока вы им станете, много воды утечет. Вы потратите много сил и большую часть жизни. А потом ваши нововведения ещё и окажутся никому не нужными. Империя пришла в Морровинд и стала ещё одной политической силой среди многих политических сил. Дипломатичности данмеров могут позавидовать все остальные народы, раз тут до сих пор не началась гражданская война. Я дам вам совет, с вашего позволения. Если так случится в вашей жизни, что вы встанете у руля большой организации, тогда сделайте так, как считаете правильным и справедливым. Но не нужно к этому стремится специально из-за парочки замеченных несправедливостей. Вам не нравится Дом Хлаалу. Вы его не измените, будучи легионером. Вам нужно вступить в Дом и возглавить его. Это возможно даже для имперца, мы довольно лояльны к другим народам. Но оно вам надо? Или может быть вы решили уже стать Рыцарем Дракона и покарать нас суровым имперским правосудием? И это тоже возможно. Но на это вы положите всю свою жизнь. Не лучше ли жить в своё удовольствие? И действовать не против чего-либо, а ради чего-либо? Вот вам мой совет. Уйдите с этой вечной войны, она никогда не закончится. Живите для себя. Делайте то, что вам нравится, а не боритесь с тем, что вам не нравится. Просто может быть вы уже забыли, что вам нравится? Забыли себя?

— Очень проникновенная речь, достойная Вечного Стража. — Энар Дралор подошёл совсем незаметно и не издавал ни звука, пока Хельви не закончил говорить, — не ожидал от дома Хлаалу, честно скажу. Хотя маловато метафор и поэтичности, и в целом довольно материалистично, но всё же неплохо. Я к вам с плохими новостями. Слуги Дагота Ура приближаются к Призрачным Вратам. Наш кузнец подберёт для вас подходящие доспехи и оружие. Я вас к нему провожу.

Глава 16

Дорога из давно застывшей лавы упиралась прямо в Призрачные Врата. Две башни стояли непоколебимо под порывами ветра, несущего благословение Лорда Ворина Дагота. Моё волнение усилилось, но вряд ли здесь был кто-то более спокойный. Радостное предвкушение или тревожное ожидание, у каждого были свои надежды на эту битву. Прорыв. Много времени прошло с тех пор, как была предыдущая попытка прорыва. Много времени никто не рассматривал всерьёз такую возможность. Неужели можно будет выйти и не гнуться под чудовищной тяжестью Призрачного Предела? Интересно, как там сейчас в Гнаар Мок? Кажется, я покинул Илуниби уже тысячу лет назад. Штурм готовился грандиозный. Почти не оставалось свободного места. На битву были посланы не только благословлённые, но и те, кто отверг благословение либо не смог с ним справиться. Они бродили вокруг нас, стеная, с искажёнными от боли и язв лицами. Тела некоторых были настолько изуродованы, что они уже еле передвигались. Те, кого не жалко. Дать им умереть тут будем истинным милосердием. Они не нужны нам, они отвергли благословение Лорда Дагота. Они не нужны тем, кто против нас. Ни данмерам, ни н'вахам, ни даже Храму Трибунала. Я знаю, что один телваннийский волшебник коллекционирует их, но не из милосердных побуждений, а лишь для изучения "божественной болезни", как он её называет. Ему никогда не понять. ср0Р|/|NРYNTF 0TPRД — услышал я в голове голос Лорда Одроса. Значит скоро всё уже начнётся. Я чувствовал, что внимание очень многих приковано ко мне. Некоторые следили почти незаметно, некоторые вперялись совершенно пристально. Именно от меня же зависит дальнейшая тактика. Я заметил, что больные корпрусом тоже разбавили мой отряд, напрявляемые чей-то чужой волей. Оно и к лучшему. Только вот почему я снова боюсь?

— Потому что ты ещё не умирал, — ответил Лорд Одрос внутри меня. Тому, что он слушал мои мысли, я даже не удивился. Слишком важная миссия мне поручена. Но удивился ответу.

— Не умирал?

— Да. Ты менялся. Ты изменился до неузнаваемости, и внешне, и внутренне. Но вопреки всему жизнь Ферила Саландраса, которая дала жизнь Даготу Ферилу, всё ещё не прервана. Ты же знаешь, что когда наше физическое проявление убивают, мы сливаемся с потоком. И потом волей Лорда Дагота возвращаемся из него. Пока ты не прошёл через это, Ферил Саландрас, рыбак из Гнаар Мок, будет жить. Поэтому ты в авангарде. Не щади врагов и не щади себя. Сегодня ты должен умереть.

Голос затих, а я стоял один, среди огромного скопления народа. Мне нужно умереть. И меня больше не будет. Насколько я Дагот, а насколько Саландрас? Может быть, я совершенно не вспомню себя потом. Кто я сейчас? Уже не осталось времени об этом думать. Ветер мора гнал нас в бой.

Альбециус Понтаниан предпочёл знакомые и удобные доспехи Имперского легиона. Только свой стальной меч он заменил на серебряный. Одрал Хельви же в разномастной броне выглядел забавно и неуклюже. Ему повезло и на него нашлась отличная индорильская кираса. Но Одрала это радовало очень мало, потому как он был занят поиском способа если не удрать подальше отсюда, то хотя бы остаться в башне. Но такого способа не было. Стоит отказаться идти в бой, и его тут же вышвырнут наружу, но уже без оружия и доспехов. Он взял себе эбонитовое копье, надеясь не подпускать противника близко. Кинжал был ему привычней, но при мысли о слугах Шестого дона на расстоянии вытянутой руки, кровь в его жилах застывала, да и такому копью могли бы позавидовать многие бойцы. Как бы то ни было, они экипировались и вышли туда, где был бар. Столы были раздвинуты, чтоб освободить место для общего построения, которое имело своей целью посчитать участвующих в бою и кратко разъяснить тактику. Снаружи обсуждать что-то было довольно сложно, а крикнуть так, чтоб было слышно всем, — практически нереально. Моровая буря по-прежнему бушевала со всей силы. Тактика была довольно проста: держаться кучно, при сильном натиске отступать в проход, но неглубоко, только отразить волну. Решётка сзади будет закрыта. Наконец, Вечные Стражи, громко топая индорильскими сапогами, потянулись к выходу.

— Нам вроде говорили, что ничего такого не будет, — ворчал Одрал Хельви.

— А я сразу понял, что будет. Дралор особо этого и не скрывал, — Альбециус тоже был в мрачном расположении духа.

— Забавно получается. Никогда не думал, что я буду в одном строю с вами, господин Понтаниан.

— И не просто быть, а даже сражаться.

— За это не ручаюсь. Воин из меня не ахти какой.

— Ради вашей жизни, вам придётся сейчас срочно стать воином. Вечные Стражи говорят, что в одном строю с ними и робкие паломники становятся могучими воинами. Проверим это. Хотя вы даже не паломник.

— Вы тоже. И кажется, тоже не самый могучий воин. Но это без разницы. Без силы духа вы всё равно побежите. И я.

— Этого нам точно сделать не дадут.

— Может быть, эта буря закончится после нападения и мы сможем разойтись по своим делам.

— Скорее всего. Если отразим нападение. Если не отразим — расходиться будет некому. Да и некуда.

— Оптимистичный у вас настрой. Кажется, подходит наша очередь выйти подышать свежим моровым воздухом.

И они оба шагнули в пепельное безумие.

Мой отряд подобрался уже довольно близко к Вратам. Уже даже можно различить решётку. Неприятной силой веет от этих башен. Такой же, как от Предела. Давит назад, забирает силы. Но мой дух непоколебим. Сегодня я должен в первый раз умереть. Лорд Одрос советовал мне не подходить вплотную к проходу, иначе защитники вжимаются в него и не дают возможности атаковать их с флангов. А если удастся выманить их подальше вдоль дороги, то можно не только атаковать фланги, а даже взять их в кольцо, если предварительно запрятать резерв, например, возле алтаря, куда их паломники носят камни душ. Хотя мы не очень любим этот алтарь. Он принадлежит Ложному Богу Вивеку. Когда-нибудь мы сломаем его. Но сломать алтарь для нас непросто. Легче с этим может справиться какой-нибудь громила из наёмников. Он не чувствует эту абсолютно враждебную энергию. Но что-то в ней есть такое, что очень похоже на нас. Я слышу, как поднимается первая решётка. Они уже идут ко мне. И вот пришла в движение вторая. Вечные Стражи. Тяжелые противники. Пора в очередной раз проверить их на прочность. Я отдал приказ атаковать и волна Дома Дагот понеслась вниз по дороге, как некогда неслась лава, извергнутая нашей священной горой. Эта лава рождала остров, а мы рождаем Новый Ресдайн. Первые ряды уже схлестнулись. Немного пользы от больных корпрусом против тех, кто закован в доспехи. Но они хотя бы ограничивают их движение. Там, за Призрачным пределом нас всех называют больными корпрусом, но разве я болен? Я благословлён. Больны те, кого корпус изуродовал. Мне же он дал силу. Я полной грудью вдохнул ветер Красной горы. Как он чудесен. Внизу вовсю кипит битва. Многие уже полегли. Преимущество, к сожалению, не на нашей стороне. Мне пора самому вступить в бой. Я тихонько запел и двинулся вперед.

Сердце Одрала Хельви ушло в пятки, когда поднялась первая решётка. Он надеялся, что они не сразу двинутся в бой, и он успеет каким-то быстрым способом морально подготовиться. Вечные Стражи считали, что такого способа нет, поэтому тянуть не стали. Небольшой обелиск выполнял роль рычага для решётки и при касании приводил ее в движение. В середине прохода стоял такой же обелиск и за второй решёткой виднелся третий.

— А почему с той стороны слуги Шестого Дома не могут открыть решётку, — обратился Хельви к Дралору, перекрикивая порывы ветра.

— У них нет никакой возможности коснуться обелиска. Это один из самых враждебных для них предметов. Враждебней только сам Призрачный Предел.

— А почему мы тогда не можем просто наблюдать сквозь решётки за их попытками, изредка отправляя в них десяток стрел?

— Потому что они выломают решётку. Они очень сильны. То, что эти башни до сих пор не разрушены до основания, не заслуга строителей, а заслуга магической защиты. Эта магия — нечто среднее между школой Восстановления и Зачарованием. Она отпугивает слуг Шестого дома и питается душами. Но эти сравнения слишком далеки от реальности и скорее запутают, чем разъяснят. Забудьте об этом. Враг перед вами. Не щадите его.

Поднялась вторая решётка и Одрал Хельви, вдруг неимоверно воодушевлённый, ринулся в атаку.

Сражаться с Вечными Стражами оказалось намного сложнее чем с контрабандистами на болотах и чем с мелкими Хлаалу. Хотя я стал гораздо сильнее с тех времен, но я был один, а они, если и уступали мне в магической силе, то в силе духа мы были равны. Их не напугать. Даже поглощать их душу невозможно. Хотя такая прекрасная душа. Когда я убил первого, я стоял и любовался на его прекрасную душу. Совершенно враждебную мне. Но их слишком много, чтобы я мог вдоволь насладиться первым взглядом на неё. Зато я насладился взглядами на многие другие души. Мы несли огромные потери, хотя с моим приходом Вечные Стражи отступили назад, но сопротивлялись не менее ожесточённо. И тоже несли потери. Иногда они теснили нас назад, тогда я растягивал первую линию и бил с флангов. Они растягиваться не могли, потому что я бы тогда сразу разорвал их строй надвое и быстро прикончил эти кучки. Мы могли, потому что нас было больше и достаточно было просто согнать в центр хоть кого-нибудь. Сильнейшие бойцы для этого были не нужны, достаточно было просто обороняться, пока сильнейшие вырезали фланги. Потом они отступали в проход и тогда уже потери несли мы, потому что невозможно было успешно атаковать плотно сомкнутый строй с фронта. Жизнь — череда снов. Многие, кто сейчас смотрит за мной, уже засыпали и просыпались много раз. Может быть они не так уж часто выныривают из потока. Но я снова не хочу умирать. Я дышу, чувствую, думаю. Именно я, не поток. Дагот или Саландрас, но это я. Все когда-нибудь умирают, но почему я кому-то обязан умереть? Мысли стали гаснуть. Значит, приказ. Я засомневался, теперь меня поведут на смерть. Он же следил за мной. Он знал, что я колеблюсь. Не могу больше думать.