Шестой Дом

Бьёрн Неторопливый

Шестой Дом

Глава 1

Я тяжело продрал глаза. Дождь мерно барабанил по моей хлипкой крыше. Третий день в Гнаар Мок идёт дождь, сегодня опять никакой рыбалки. Нужно ещё хоть раз выйти в море, на последний улов перед зимой. Осталась неделя до месяца Заката Солнца, а все свои рыбные запасы за год я распродал, чтобы покрыть давние долги. Теперь бы себе напоследок наловить, а то с чистой душой только ноги смогу протянуть. Зябко. И ещё этот недосып. Который день не высыпаюсь. Сны какие-то муторные, только мерцания всякие. Проснёшься от такого среди ночи, только потом удаётся нормально заснуть. И ведь не расскажешь никому, пойдут слухи, что Ферил крышей поехал. Деревня-то маленькая, косых взглядов не оберёшься. Хотя сначала мерцаний не было, только ощущения непонятные. А теперь и мерцает вдобавок. Не помню, когда последний раз нормальное что-нибудь снилось, закаты, море, хождения по болотам, моя милая Ллунела. Нет, нельзя о ней думать, её больше нет, а мне дальше жить надо. Уже и засыпать не хочется из-за этой мути. Пойду пропущу сегодня пару стаканчиков шейна с Делмусом, может полегчает.

— Видок у тебя, как у больной никс-гончей, — бодро сказал Делмус, разливая шейн.

— Да опять бессоница, ещё и дождь барабанит, — намного менее бодро ответствовал я.

— Это потому что ты нихера не делаешь, сычуешь в своей конурке, силы девать некуда, вот и не спится.

— Ты тоже не особо занят, а чувствуешь себя неплохо вроде.

— Ну я-то распиздяй, мне работа только во вред, от неё гуары дохнут, а ты — трудоголик. На рыбалку бы тебе побыстрее и всё как рукой снимет.

— Да я бы с радостью, погода только против, — бормотал я, осушая очередной стакан.

Стакан шёл за стаканом со скоростью достаточной, чтобы количество выпитого уже можно было измерять в бутылках. Особым стилем пьяного мастера я добрался до дома, не забыв разок соскользнуть в ледяную воду. Побросав мокрую одежду на пол, я плюхнулся в кровать. Может хоть сегодня отпустит. Кого я обманываю, ни выпивка, ни даже единожды опробованная скуума не освобождает от этой сонной повинности. Закрываю глаза. Будь что будет. Навалилось. Тепло. Что-то ворочается. Красное. Черное. Красное. Вздох. Черное. Скребётся. Красное. Черное. Сдавливает. Красное. Отпускает. Черное. ДВЕРЬ!

Тяжело дыша я сел на кровати. Рука попала во что-то липкое. Видимо, последняя бутыль шейна была лишней, и теперь возлежала на подушке вместе с полупереваренными листами хакльлоу и солёным рисом. Не суть. Что означает эта дверь? Значит, теперь картинки. Буря эмоций, которую эта дверь вызвала во сне, не оставила о себе никакого напоминания. Ну дверь и дверь, что с этого-то. Всякое присниться может. Но отходняк даёт о себе знать. Нужно проветриться, иначе сейчас сблюю ещё раз. Трясущимися руками я открыл дверь. В лицо приятно пахнуло свежестью. Хлебнув воды из уличного ведра, я сел на край помоста и уставился в воду. Когда-то также я смотрел на рябь канала в Вивеке. Меня загнал этот город, загнал, как гуара. Иди туда, делай то, учись, работай, тогда может получишь кусочек виквита, а то и рюмашку флина. А вокруг ещё толпа таких же, до ушей энергичных и амбициозных. Формально я к Хлаалу не принадлежал, но моя семья долгое время жила там, и я некоторое время работал на небольших должностях. Потоки обязанностей, начиная с маленьких ручейков, со временем выросли в бурные потоки, которые лились отовсюду, как в Храмовом округе. Мой старший брат добился какого-то особого положения около высших советников Хлаалу, и, оставив родителей на его попечение, я просто ушёл с чистой совестью. Ничего меня там больше не держало, особенно после смерти Ллунелы. Мы росли вместе, души не чаяли друг в друге, а потом она стала отдаляться от меня. Ей было скучно, я занимался образованием, она же нашла отдохновение в какой-то сомнительной компании, с которой сошлась во время работы в Эльфийских народах. Логическим завершением этого знакомства была её смерть от сахарного передоза. Потом была какая-то буча с ординаторами, часть её друзей отправилась в эбонитовые шахты, часть куда-то запропастилась, я не особо вникал. Вивек всё ещё подгонял меня своей плетью, у меня уже не оставалось душевных сил толком оплакать её. Не знаю, какими силами я прожил там ещё три года, прежде чем уйти. С родителями попрощался, оставил записку начальству и пошёл на север. Вивек душил меня своей жарой начиная с месяца Второго зерна и до самого Начала морозов. Ха, начало морозов! Не было там никаких морозов, только адская жара и прохлада в небольшом перерыве. А в Гнаар Мок прохлада всегда. И морозы есть. Эта деревенька исцелила меня. Я был всё ещё жив, и даже оказался способен радоваться восходам и закатам. Даже вдоволь погоревать о моей милой Ллунеле. Может стоило уйти раньше и забрать её с собой? Если бы, да кабы... Что было, то было, и нечего это ворошить. Ветер поднимается. Да что ж это такое, неужели и сегодня в море не выйти? Теперь весь день дуть будет, только к вечеру закончится. Пусть дует, выйду вечером, главное — не уснуть в море. Не хочу выносить эти сны в море, пусть здесь остаются. Светает уже. Лодка какая-то на горизонте. Пойду умываться.

Наспех умывшись, поменяв постель и хлебнув ещё воды (еда всё ещё не лезет), я вышел из дома. Пойду хоть грибов наберу, продам каким-нибудь алхимикам, да и себе настоек заготовлю. А может и грязекраба завалю, мяска нажарю, топорик-то при себе. Лодка эта куда-то вбок ушла, явно не к нам правит. Опять контрабандисты. Ну пусть себе шарятся там по болотам, моё дело маленькое. А завязнет кто-нибудь, и того лучше, приду через денёк, облегчу жмуру карманы.

Грибы попадались на каждом шагу. Неудивительно после трёхдневного дождя. а вот с грязекрабами успехи были поскромнее. Попрятались видать от ветра по своим норам. Соберёмся как-нибудь с Делмусом да повыковыриваем их из нор. Когда они кучей соберутся, одному мне не справиться. Пусть поживут пока. На дне озерца вместо привычного ила под ногой оказалось что-то твёрдое. Я пнул эту штуку на берег и мне предстала диковинная статуэтка. Красно-чёрная. Красная. Чёрная. Те же цвета... Я встряхнул головой и вздохнул поглубже. Нет, показалось, эти потусклее. Ну её к даэдра. В кустах что-то зашебуршало. Наверно, контрабандисты, и статуэтка из их товара. Ну их всех, с их статуэтками, пойду уже домой.

Остаток дня прошёл в мелких бытовых заботах. Ветер, как я и ожидал, утих, и я снаряжал свою лодку.

— Да ты никак в море на ночь глядя? — послышался знакомый голос, — может на этот раз привезёшь жемчуга или хотя бы живого дреуга, а то всю деревню от твоей рыбы тошнит уже.

— Иди к скампу, Рейнис.

— Да ладно, шучу. Привезёшь рыбу, не обижусь, куплю по два септима за штуку.

— 10 септимов.

— Да ты охерел что ли, никто за такую цену не продаёт! Два септима и точка.

— 10 септимов.

— Ладно, по пятаку, и то дорого.

— 10 септимов.

— Иди ты на хер, больше у тебя в жизни не куплю!

Неплохой он парень, Рейнис, хотя хитроват. Своего не упустит. Даже жаден, пожалуй, сверх меры. Поэтому весело его бесить. Я ж знаю, что ни у кого он больше не купит, другие дешевле не продадут, а вернусь — по 7 ему отдам. А пока пусть понервничает. Пора отплывать уже.

Мерцало звёздное небо. Сеть была заброшена. Хорошо так лежать в лодке, смотреть в небо. Мысли неспешно текут, вязко. Только вот бы не заснуть, а то уж больно клонит. Лодка мерно качалась на волнах. Но глаза-то можно закрыть, не засну же. Вверх. Вниз. Вода плещется за бортом. Ветерок чуть поддувает. Вверх. Вниз. Вверх. Чёрное. Вниз. Красное. Вверх. Дым. Вниз. Жарко. Черное. Пещера. Красное. Чёрное. Навалилось. Красное. Тащит вперёд. Черное. Быстрее. Красное. Быстрее. Черное. Лечу по пещере. Красное. Черное. Красное. Черное.

Глава 2

По прошествии времени сны становились всё детальнее. Я уже видел лица, разговаривал, ходил по каким-то пещерам и храмам. Сны стали частью меня, вполне привычной и обыденной. В них я испытывал очень яркие эмоции, которые не оставляли следа в обычной жизни. Почти не оставляли. Я стал намного больше спать. Не скрою, вся эта жизнь во сне была мне интересна.

И вот в очередное утро мне в дверь довольно настойчиво постучали. Открыв, я увидел незнакомого данмера.

— Здравствуйте, можете звать меня Рален, хотя это не так уж важно. Ведь мы с вами деловые люди, а тут главное не имена, а деньги. — начал с ходу напирать незнакомец, — Вы ведь Ферил Саландрас, если я не ошибаюсь. У меня к вам чрезвычайно выгодное предложение...

— Ни синяя, ни коричневая посуда, ни даже вычурный амулет "Арго" меня не интересуют.

— Повторю ещё раз, чрезвычайно выгодное предложение. — Рален ногой оста-новил закрытие двери. — Не стоит так скептически к этому относиться, а стоит пройти внутрь и обсудить всё в деталях.

Перед таким напором тяжело было устоять и я всё-таки впустил его. Рален косился на бутылку мацта, но я демонстративно сел за ненакрытый стол.

— Так вот, — усаживаясь, снова затараторил он, — я вижу, живёте вы небогато, хотя жители земли дома Хлаалу обычно имеют больший достаток, но всё поправимо. Тем более здесь не самый лучший климат, холод, болота и агрессивная фауна. Это всё можно решить одним махом. Я предлагаю за ваш дом 500 септимов.

— Дом, вообще-то, не продаётся. — я был обескуражен и лихорадочно придумывал способ избавиться от Ралена.

— Сегодня не продаётся, завтра продаётся. К чему тянуть, всё равно скоро Хлаалу снесут все эти дома под новостройки, они же аварийные. И вам ничего не заплатят. В лучшем случае переселят в какую-нибудь халупу в округе святого Олмса. Вы ведь не принадлежите к Хлаалу? Не принадлежите. С вами никто сюсюкаться не будет.

— Дом всё ещё не продаётся, тем более за такую цену. Земля Хлаалу сейчас вообще подорожала, видели цены акций компании Кальдеры? Моё слово — 3000 септимов. — Я надеялся, что он просто плюнет на всё это и уйдёт, ну или хотя бы я выторгую нормальную цену. Не 3000, конечно, но хотя бы 1500. 500, хм. Совсем оборзели.

— Три тысячи?! — Рален начал, как я и надеялся, терять самообладание. — Какие три тысячи? Этому дому красная цена 300 септимов, а я вам 500 предлагаю. Вы что, не слышали? Все ваши халупы скоро снесут! Вам не заплатят ничего! — Рален тяжело дышал, и даже привстал со стула для экспрессии. — Если вам так дорог этот дом, то можете его потом выкупить у нас, когда мы всё уладим с Хлаалу. Нам тоже не выгодно, чтобы здесь производилась застройка.

Что ты там с Хлаалу уладишь, рожа бандитская. Видел ты хоть Хлаалу? А себя? Они с тобой в твоём виде даже разговаривать бы не стали. Я знал, что когда-нибудь мне придётся общаться с местными контрабандистами, но не думал, что по такому поводу, как продажа дома. Весь этот фарс пора было прекращать.

— Успокойтесь и слушайте теперь меня. Дом не продаётся за ваши гроши. Вы меня утомили и можете быть свободны, пока не предложите цену поинтерес-нее. А теперь пора прощаться, вы опаздываете на силт-страйдера.

Рален неожиданно опрокинул стол и прижал меня к стене.

— Ты чё, фраер, не понял? — С него сдуло последние крохи той интеллигентности, с которой он зашёл. — Я сказал, что твою халупу снесут, значит снесут. Снесут вместе с тобой, если надо будет. Тебе даже бабло предлагали. Выгнать меня собрался? Я тебя сам выгоню. Собирай свои пожитки и уёбывай к сраным нетчам, чтоб к вечеру ничего тут о тебе не напоминало.

Он слишком долго говорил. Дал мне прийти в себя. А теперь скорчился на полу от электрического разряда. Образование в Вивеке, мать его, там многому учат. Хотя тех вещей, которые мне пригодились, очень немного, как и у всех. Это магическое действо обессилило меня и ничего подобного в ближайшее время я повторить бы не смог, но, судя по виду уползающего Ралена, это не требовалось. Уползание он совместил с бормотанием типа "вешайся, придурок, лучше бы тебе самому умереть". Пошёл он нахрен, пусть ещё только сунется.

Вся эта бравада к полудню слетела с меня как лепестки с каменёвки. С одной стороны я доблестно отбил нападение на меня и мою личную собственность, а с другой я теперь могу засунуть свою доблесть себе в жопу, потому что я перешёл дорогу отмороженным контрабандистам

— Делмус, ну и что теперь делать?! — я потрясал опустошённым стаканом.

— Что делать, что делать... Будем воевать раз вынуждают.

— Кто воевать-то будет? Ты да я, да мы с тобой? Вояки шейновые, нам только панцири херачить грязекрабам.

— А ну отставить упаднические настроения! — скомандовал Делмус, вспомнив свою двухнедельную службу в легионе, прерванную попыткой завязать роман с командующей форта, а также систематическими пьянками. — Нужно собрать команду.

— Может к Хлаалу на поклон пойти?

— Да хоть жопу им можешь подставить, в лучшем случае пообещают разобраться в течение пяти рабочих дней и положат на тебя тот самый хуй, которым рвали очко. И в легионе то же самое, только бумажек будет гораздо больше, а в конце концов пришлют какого-нибудь нарика на исправработах. Своими силами обороняться будем. Эти контрабандисты свои статуэтки у себя в кишках искать будут.

Команда подобралась специфическая. Я-рыбак, Делмус-распиздяй, Маглир, его знакомый алкаш с тёмным прошлым, Трагрим, угрюмый и молчаливый рыбак (не ожидал, что он согласится), и, конечно же, Рейнис, которого пришлось поубеждать.

— Пошли на хер! Не втягивайте меня в ваши бандитские разборки! Я честный торговец! — вопил Рейнис, пытаясь метлой вытолкать нас из дома.

— Мы уйдём, но завтра они придут за тобой. Ты ведь первый богач на селе, мы обязательно доведём до них эту информацию.

— Меня вообще скоро в Хлаалу примут, а вы мне какие-то авантюры предлагаете.

— Ага, примут, раз пять за ночь. Будешь потом кишку по болоту волочить.

Под вечер коммандос заседал в моём доме, потягивая мацт для храбрости. Шейн тут явно не подошёл бы, слабоват, а всё остальное слишком нежное. В таких ситуациях нужно пить самое забористое и палёное пойло, чтоб умереть не страшно было. Трагрим смотрел в окно, изредка прикладываясь к стакану, в отличие от Маглира, который уже достаточно накидался и пытался научиться у Делмуса приёмам, якобы изученным в легионе, а на самом деле придуманным неделю назад вследствие прочтения второго тома Королевы-Волчицы. Хотя эта книга довольно поучительна, Делмус не вынес из неё ничего, кроме энтузиазма. Мы с Рейнисом сидели за столом.

— Я так больше не могу, мне уже хоть трамовые корни в глаза вставляй. Чудом будет, если я сейчас не вырублюсь.

— Совсем плохо?

— Вообще не могу.

— Тогда вот.

После фокусировки на поверхности стола передо мной появились пару не-ровных дорожек. Рейнис уже убирал мешочек в карман.

— Лучшее средство, будешь бодр, как кагути на брачных играх.

— Ты совсем ебнулся, Рейнис?! Нас тут скоро порежут нахер, а ты тут сахар сыпешь!

Делмус с Маглиром уже катались по полу, то ли отрабатывая захваты, то ли не в состоянии стоять, а Трагрим даже если заметил, то не подал виду.

— Давай, а то не заметишь даже, как порежут.

— Ну ты точно Хлаалу, они там тоже все с сахаром на короткой ноге.

— Меньше разговоров.

Короткий вдох и голова прояснилась. Отчаянность нашего мероприятия при-дала мне смелости и какой-то отрешённости. Будь что будет, отступать некуда, за нами — Гнаар Мок. Пусть ещё сыпанёт.

Не знаю, сколько времени прошло и как оно вообще шло, но дверь неторопливо вылетела и рассыпалась искрами по всему полу. В дом ввалилась пёстрая компания, как по расовому признаку, так и по моему субъективному осахаренному восприятию. Трагрим выхватил нож и с ходу вскрыл одному глотку. Рейнис с хохотом опрокинул стол и споткнулся об него же, хотя с достоинством поставил одному подножку своим телом. Делмус пошёл махать топором и вяло двигающимся Маглиром, который начал приходить в себя. При виде вскрытой глотки своего братана, компания также достала ножи и пошла вразнос. Значит сначала меня просто хотели избить, а теперь мы установили ставку. Придётся играть по крупному. Странно, что я всё ещё успеваю думать и все ещё жив. Делмуса пырнули, вроде жив ещё, Маглир валяется рядом, его даже не трогали. Рейнис опрокинул подсвечники и отбивался всем подряд. Трагрим всё с той же ловкостью орудовал ножом, порезав ещё одного. Дом загорался. Пофиг, у нас тут война, гори всё огнём. Огонь вернёт вам покой, уголовники. Наши души будут очищены огнём, он вознесёт нас к Богам! Кровь. Откуда кровь? Из меня. Странно. Порезали значит. Умирать теперь полагается? Кем это полагается? Кто хочет положить мою смерть? Пусть выйдет. Прячется в болотах, пойду за ним, окно открыто.

Отпустило меня только в какой-то луже, всего в грязи и тине, с интересом рассматривающего свою изрезанную руку. Боль возвращалась, в глазах мутнело. Я сел. Приплыли. Порезы уже чувствовались не только на руке. Кровь всё течет и течёт. Нужно остановить, но нет сил. Может хоть заклинание восстановления какое-нибудь вспомню. Никогда не ходил на уроки восстановления. Вот теперь всё. Чёрное. Красное. Иду по храму, вокруг жрецы без лиц. Голова излучает какой-то свет. Красное. Чёрное. Дым. Сердце бъётся. Из него течёт сила. Лечу с красным ветром. "Ты спал." Внизу проносятся фояды. "Всё было сном." Вот и знакомые болота. "Пришло новое время. Время про-буждения." Спускаюсь. "Теперь и ты пробуждён!". Ветер опустил меня вниз в лужу. Я пробуждён. Всё было сон. Я иду в Илуниби.

Глава 3

Дверь. Та дверь, которую я видел разок во сне и мимо которой сотни раз проходил, не замечая. Теперь она была передо мной, совсем настоящая. Буря в голове утихала, но я знал, что теперь всё по-другому. Разве я всё ещё тот данмер, который оставил душный Вивек ради прохладного спокойствия Гнаар Мок? Разве тот сон был моей жизнью? Разве я только что вселился в тело этого данмера? Нет, я ведь помню как постепенно пробуждался, как выныривал из той жизни. А теперь я вынырнул окончательно и приплыл на Остров Святого. Теперь я знаю это название. Теперь я знаю многое другое.

Закрывшаяся со скрипом дверь погрузила меня в темноту. Звать кого-то было бессмысленно, он почуял меня, также как я, зайдя, почуял его.

— Следуй за мной, пробуждённый, — прозвучал в голове его голос. Он был со-всем рядом.

— Я ничего не вижу.

— Увидишь.

Следовать за ним оказалось не сложно, я всё ещё чуял его. Мы пришли в по-мещение, где было ещё несколько таких как он. В руки мне сунули что-то склизкое и противное.

— Ешь, — услышал я опять голос.

Я попробовал и не смог, сдержав рвотный позыв. Что бы это не было, оно явно протухло.

— Не могу.

— ЕLUb! — последовал приказ.

Мои руки сами поднесли ко рту это, помимо своей воли я начал, давясь, кусать и проглатывать. Остальные существа оживились.

— Он отторгает благословение, нужно начинать.

— Может примется?

— Не примется, давай быстрее, пока он не помер.

— Тогда сам и зови его.

Ещё одно существо пришло. Голос начал читать какие-то заклинания. Я ничего не понимал, но эта штука во рту стала очень вкусной. Она стала растекаться по всему телу. Блаженство. Оно наполняет меня. Я взрываюсь.

Боль. Боль в каждой клеточке. Как будто я действительно взорвался и склеился заново. Но теперь я вижу. Вода, красные свечи, существа. Ранее они показались бы мне странными, теперь же не вызывали никакого удивления. Одни были со сморщенной кожей, другие вообще с дырой на лице, все в набедренных повязках, только один с неким хоботом на лице был в мантии. Он сразу же удалился, остальные стали осматривать меня.

— Всё прошло успешно, Видящий.

— Я теперь — Видящий?

— Да, хотя с тобой возникли трудности. Но всё позади, ты окончательно пробуждён и благословлён. Я — твой куратор, зови меня Брелар. — Брелар имел лицо и вёл меня вдоль пещеры.

— Что теперь со мной будет?

— Теперь началось твоё возвышение. Наш господин, лорд Дагот, будет давать тебе уроки, тебе нужно будет извлекать из них знания и силу. Времени у тебя на это будет достаточно, но не бесконечно, поэтому не задерживайся.

— А если я не успею?

— Тогда станешь этим. — Он указал на существо, которое ковыляло вдоль сте-ны. На нём были обноски штанов и огромные язвы по всему телу. — Если ус-пеешь, то станешь таким, как я. Дальше возвышение пойдёт само собой.

— Благословение — это корпрус?

— Да, многие считают его болезнью. Они не умеют с ним обращаться. Лорд Дагот мог бы научить их, но они не хотят. Корпрус — величайшее творение. Он даст тебе великую силу, если не оступишься на пути.

— Кто был этот с хоботом?

— Мастер Дагот Гарес, он главный в этом храме. Следующая твоя с ним встреча случится нескоро. Пока будь здесь.

Он открыл дверь и впустил меня. Здесь, в свете красных свечей, были ещё данмеры. Некоторые ходили, некоторые сидели, уставившись в пустоту. На некоторых проступали язвы.

— Скоро тебе будет послан урок. Если что, можешь звать меня.

— Как?

— В любой мысленной форме. Можешь сочинить стишок, молитву или просто представлять, как я захожу. Главное, создай желание моего прихода. Пока непонятно, но после первого урока всё прояснится.

Я остался смотреть на этих данмеров. Они, кажется, меня не замечают. Ну и ладно. Я сел на камень и стал смотреть на свечу. Она давала мне чувство комфорта и спокойствия. Постепенно её свет увеличился и поглотил всё поле моего зрения. Слова зазвучали в голове. "Дыши, вдохни как можно глубже." Потемнело. "Дыши этим ветром." Вспышки света прорезали темноту. "Дыши этим пеплом. Прах этой земли даст истинное величие её сынам." Взгляд про-яснился. Камни. Лежат неправильно. Я должен расположить их правильно. Белее самой белизны. Чернее самой черноты. Камни должны лежать правильно. Тогда увидим. Тогда узнаем. Он проснулся. Он жив.

Я очнулся, смотря на выложенный камнями знак. Нужно позвать Брелара. Он услышал, он идёт.

— Отлично, ты пережил первый урок и даже с пользой для себя.

— Мог не пережить?

— Всякое здесь случается, некоторые не переживали, только лорд Дагот может знает, почему. Тебе это неважно. Так как пока ты ещё не приобрёл облик благословлённого, для тебя есть одно дело.

— Какое дело?

— Узнаешь попозже. Но оно потребует применения школы Разрушения. Имел дело когда-нибудь?

— В Вивеке на курсы ходил.

— Хорошо, хоть не с самых основ разбирать будем. Я пока с тобой позанимаюсь. Но это не главное. Главное — уроки. Держи почти всё внимание на них. Нет ничего важнее них. Будешь их постигать — школа Разрушения тоже пойдёт как по маслу.

Не так просто оказалось следовать совету Брелара. Уроки, конечно, пробуждали во мне бурю эмоций, но постижение их было для меня всё таким же абстрактным, как и в самом начале. Школа Разрушения была более понятна, хотя тоже продвигалась не ахти. Брелар ругался, говорил, что от уроков зависит моя жизнь, а я отношусь к ним, как к спектаклю в Округе Арены. Но тем не менее он усердно занимался со мной.

— Сегодня последнее занятие. — неожиданно объявил он сухим голосом.

— Но я же ещё даже до твоего уровня не дорос.

— Это бесполезно, тебе нужен толчок. Тебе он был нужен с самого начала, но обстоятельства подвернулись только сейчас.

— Так уж и нужен? — я напрягся.

— Чтобы ты действовал эффективно, нужно чтобы обстоятельства тыкали хитиновым копьем тебе в жопу. Давно я тебе обещал одно дело. Оно поможет тебе продвинуться или убьёт тебя.

— Очень категорично.

— С момента твоего Пробуждения у тебя нет иного выбора. Но это чуть позже. А сейчас для тебя подготовлено некоторое представление. За мной.

Попетляв по пещере, мы подошли к двери Хрипа Души.

— Прежде чем мы зайдём, необходимо тебе прояснить кое-что. Сейчас ты думаешь, что изменился. Что есть прошлый ты-рыбак и есть настоящий ты-Видящий. Но ты всё тот же на самом деле. Невозможно измениться постепенно и чуть-чуть. Тебя качнёт в одну сторону, так же качнёт потом в другую. Меняются резко и сильно. Сейчас ты увидишь настоящее изменение, а если всё-таки прислушаешься к моим советам, то и сам через него пройдёшь. Переход на следующий этап, если тебе угодно. Наше тело, а в особенности наш мозг не приспособлен для благословения, но благословение само рождает под себя подходящий сосуд. Нужно только немного помочь. Это истинное изменение. Тебе разрешено там присутствовать, как моему подопечному. После этого я тебе больше не куратор. Не уверен в твоём самообладании, по-этому kОГДА 3АNДЕIIIb ВНYTPb — CТОN N |/|OЛ4N.

Я не успел ничего спросить, поэтому оставив эту информацию перевариваться в глубине мозга, я зашёл внутрь. Там уже был подготовлен стол с какими-то хирургическими инструментами. Возле стола стоял мастер Дагот Гарес и несколько таких же, как Брелар, поодаль. Я застыл у двери. Глаза Брелара опустели, и он, видимо повинуясь Приказу, лёг на стол. Мастер потыкал пальцем в его лицо. Оно проминалось. Мастер взял нож и начал вырезать лицо. Из его хобота послышалась мелодия. Что-то подобное мне вспомнилось из моего посвящения, когда я стал Видящим. Хорошо, что на меня был наложен Приказ. Зрелище оказалось тяжёлое даже для видящего Шестого дома. Крови почти не было, Мастер снял лицо и принялся разными щипцами удалять внутренности. Они были подгнившие на вид, отмирание началось уже давно. Мои мысли метались и, в конце концов, затухли, подавленные этим зрелищем. Вскоре ошмётки внутренностей головы Брелара возлежали возле неё, а Мастер уже брил голову наголо стальным лезвием. Я ждал, когда это всё закончится. В этот момент я понимал, что я действительно на самом деле не изменился. Вдруг мелодия прекратилась и Брелар зашевелился. Постаны-вая, он неуверенно встал со стола и побрёл прочь, иногда спотыкаясь. Из это-го зрелища меня вырвало обращённое на меня внимание Мастера. Как будто иглами трамы в самую душу. [Твоё дело — уничтожить контрабандистов возле Гнаар Мок]

Впервые за долгое время я оказался снаружи. Воздух был переполнен свежестью, надо мной висела звёздная бездна. Время ещё есть, можно постоять, насладиться моментом. Я дышу, я всё ещё жив. Может мне и вовсе приснилось всё это? Может я просто пошёл за грибами и заснул? Вернусь сейчас домой, опрокину стаканчик Шейна, пожую хакльлоу. Днём в море выйду. Вечером к Делмусу зайду. Нет, дверь в Илуниби за моей спиной совсем настоящая, я не спал, я уже пробуждён. И я иду убивать.

Я шёл и во мне всплывали картины прошлого. Делмус, держась за распоротый топором живот, навсегда закрывает глаза. Голова Маглира лопнула, как яйцо квама, под ударом кованого сапога. Рейнис хрипит с перерезанным горлом. Трагрим, весь изрезанный, смотрит на меня из окна горящего дома. Все мертвы. А я почему-то жив. Хотя нет, для того мира я также мёртв, как и они. Ничто не связывает больше меня с прошлым. Живы ли ещё мои родители? Как там брат? Ему первому Хлаалу сообщат, что его брат умер в пожаре. родителей жалко, горевать будут. Хотел же к ним съездить как-нибудь. Теперь всё уже. Не жди меня, мама, хорошего сына. Ничего, Одрал остался ведь. Ллунела... До сих пор больно вспоминать. Как будто душу щипцами рвут по кусочкам. Почему же у нас ничего не вышло? Всё в прошлом, всё посыпано пеплом. Пеплом моего дома, моих друзей, пеплом Красной горы.

Всходило солнце, на горизонте появилась лодка. Я её знаю, это они возили статуэтки. Значит Дагот Гарес решил полностью обрубить концы. Хорошо, будем рубить. Будем рубить так, как они рубили моих друзей, мои нити прошлой жизни. Вряд ли я мог всего этого избежать. Моя судьба неотвратимо вела меня к этому. Так же, как она спасала меня из сильнейших штормов, так же неотвратимо она приведёт меня к моей смерти. Так же неотвратимо привела меня на этот берег. Лодка приближается.

— Это что ещё за хмырь?! — послышалось с причаливающей лодки. Я сидел неподвижно.

— Эй, оглох что ли?! Ты кто такой?

— Нас кто-нибудь должен встречать?

— Нет, ничего не говорили.

— Кто-нибудь его раньше видел? — меня обступили с некоторым опасением.

— Эй ты! Отвечай, а то резану!

Нужно вспомнить уроки. Нужно сконцентрироваться на уроках. Нет ничего важнее уроков, не зря же Брелар так говорил. Я почувствовал, как меня начала наполнять сила. Она буквально искрилась на кончиках пальцев. Ей уже слишком тесно.

Мир изменил гамму и размылся. Небо стало красным. Подул ветер. Чёрные фигурки со светящимися глазами шарахнулись от меня. Нам моих пальцах светилась и дрожала какая-то субстанция. Я начал метать её в фигурки. Она проникала в них и разрывала. Я видел, как распадается в них жизнь. Как гаснут их глаза. Всё вокруг гремело и сверкало. Моими действиями руководил несомненно я, но не разумом. Когда все фигурки распались, небо начало светлеть.

Переход обратно был более плавным. Я, тяжело дыша, смотрел на трупы поверженных врагов и на горящую лодку. Теперь я был уверен, что постиг уроки. Они вспоминались мне только что, но это были два разных воспоминания, в одном я крушил контрабандистов, а в другом вспоминал уроки. Они шли одновременно. Мне вспомнилось гораздо больше деталей, уроки стали более насыщенными, открыли новые грани. И в уроках тоже была мелодия.

Глава 4

В поместье Аренимов всё не гас свет, хотя и было уже глубоко за полночь.

— Совсем охерели. — богато одетый данмер снюхал очередную дорожку саха-ра.

— Понимаете, события развивались очень быстро, мы не успели...

— А вы никогда ничего не успеваете. Почему о контрабандистах я узнаю из Легиона? Узнаю уже тогда, когда на берегу нашли кучу трупов и сообщили в форт Пёстрой Бабочки. А оттуда уже мне, конечно. Типа: "Господин Хельви, мы давно ведём дело шайки контрабандистов, о которых вам никто не говорил, как и о том, что заведено дело, но если вам интересно, недавно их всех нашли мертвыми, незадолго до того, как мы собирались взять их всех с поличным, а потом уже вам сообщить." БЫСТРО РАЗВИВАЛИСЬ, БЛЯДЬ?! СОБЫТИЯ БЫСТРО РАЗВИВАЛИСЬ?! На эти дела уже все крысы форта посрать успели. Вы что, забыли, как пару лет назад мы истекали соплями и слезами в Эбенгарде, просили убрать легионеров отсюда, чтоб только наша стража осталась. Чтоб нашим делам никто не мешал. А вы просто закупились сахаром с флином и положили на всё хер. Теперь здесь будут легионеры. "Господин Хельви, нам кажется, что Гнаар Мок увеличил свой индекс угрозы и ваша стража нуждается в усилении." В усилении, блядь... Как бы на нас там дело не лежало. Прикроют легионеры нашу лавочку и всё. Сейчас ведь копать начнут, кто да как убил... А ну, идиоты, кто, по-вашему, мог уложить толпу вооружённых контрабандистов?

— Может быть, такая же толпа контрабандистов? Может у них свои разборки. Или Гильдии бойцов кто-то заказал их. — Драрус Берано неуверенно переступил с ноги на ногу.

— У остального отребья есть версии?

"Остальное отребье" в лице Дридаса Сальвани и Альмс Ареним смущённо молчало.

— Не удивлён. Толпе контрабандистов сложно пройти незамеченной, а ещё сложнее — не обчистить корабль и тела своих коллег. Все ценности остались на месте. А уж Гильдия бойцов, если бы им дали такую наводку, пустила бы сопли пузырями, мол мы такие-сякие, раскатали тонким слоем ваших бандюков, пока стража ушами хлопает. В Легионе есть версия поинтересней, но это уже неофициально, от своих. Где-то рядом есть святилище даэдропоклонников или база культистов Шестого Дома. Несмотря на то, что всё ценное осталось, на судне не нашли ничего, что эта шайка могла бы перевозить, даже никаких записок об этом. Значит, кто-то подчистил следы, причем предмет контрабанды для него или них важнее, чем полный септимов сундук капитана. Что это могло быть, придурки? — Одрал Хельви выпил залпом стакан флина и снова склонился над дорожкой.

— Эбонитовое оружие или камни душ... — в этот раз голос подала Альмс.

— Дебилы. Это важно только для убийц. Ты бы что, взяв эбонитовый меч, не прихватила бы пару сотен септимов из сундука? А им вообще не нужны были эти септимы. Но больше, чем ваши дебильные версии, меня всё-таки интересует, как вы могли проморгать эту шайку? Тут же всё как на ладони, пара слов и септимов с местными, и они тебе всё расскажут, как миленькие. Даже о какой-то лодке, которая часто причаливала поодаль от деревни. ВСЕ ЗНАЮТ, КРОМЕ ВАС, БЛЯДЬ! Почему о сгоревшем доме не сообщили? Не хватает своих мозгов обдумать, так хоть сообщайте, найдётся, кому думать.

— Так это ж просто местные нажрались да поножовщину устроили, что в этом такого? — Драрус напряжённо теребил ножны со стеклянным кинжалом.

— Беспросветный идиотизм. Они же у вас тут каждый день под боком ходят, поинтересуйтесь, кто чем дышит. Вы положили хер на местных, вот они и стучат в легион. Сколько уже у вас заявка на нетчей лежит? Вы хотя бы стражу отправили туда? Нихера вы не сделали. Лежит уже год почти эта заявка, ещё столько же пролежит, эти нетчи сдохнут к этому времени и другие появятся. Ладно, я не о том вообще. Вы знали, что зарезанный в том доме альтмер Трагрим — бывший ассасин Мораг Тонг? А его сосед знал и сообщил всего за 10 септимов. Причем ассасин высокого ранга, раз ему позволили отойти от дел. Это значит, что никто из вас даже пикнуть бы не успел, как он вскрыл бы вам глотки. И вдруг его порезали в пьяной драке? Что вообще делал бывший ассасин, ни с кем особо не общавшийся, в компании местных рыбаков-алкашей? Ну ещё и торгаша. Нечисто тут дело. Только вот пепелище уже расчистили и останки закопали. Хорошо, что Легиону хоть про это неизвестно, на этом повороте мы их и обойдём... Улавливаете, придурки? Если мы разберёмся с этой историей раньше Легиона, то не надо будет размещать здесь легионеров. А значит и наш эбонит продолжит своё путешествие в дальние земли, а септимы продолжат путешествие в наши карманы. Завтра я выдвигаюсь обратно в Кальдеру, у меня нет времени тут с вами нянчиться. Всё, что узнаете, немедленно сообщать мне. Легиону всячески препятствовать. Если накосячите — в лучшем случае полетят ваши чины в Доме, в худшем — все сядем по тюрьмам. А теперь пошли вон, — голова Одрала тяжело упала на стол, но ещё продолжала издавать какое-то бормотание.

Я сидел в Пятнистом Тростнике и смотрел на своё отражение в неверном сете красной свечи. Сколько морщин прорезало моё лицо... Я совсем не заметил своих изменений. Теперь я похож на Брелара. Его не найти среди этих зомби. Неужели и я так же буду шататься и бормотать невесть что? Язв вроде нет, значит Возвышение идёт как надо. Может быть, мне скоро дадут курировать какого-нибудь видящего? Ведь их толпы шатаются тут, а Кураторы лишь у некоторых. Остальных, видимо, на убой, то есть на ловчих корпруса. Мастера Дагот Гареса я не видел с момента возвращения. Теперь я каждый день проверяю лицо на прочность. Всего один урок был с тех пор. Как я ненавижу ждать. k?k R H3H?BN}I{Y ]I[ДA†b! Свихнуться тут можно. Даже не выйти больше. Общаться только между собой. Как мне объяснил ещё один куратор, которого уже прооперировали, при общении с неблагословлёнными после определённого этапа Возвышения начинает ехать крыша и несёшь всякую околесицу. А то у меня уже проскакивала мысль навестить Гнаар Мок в закрытом хитиновом шлеме. Обратно уже нельзя. Тяжело жечь мосты. Но новая сила... Она затмевает все трудности. Вспоминаю, как она растекалась по телу, так прямо дрожь берёт. Ради неё стоит жить. Она прекрасна, она полна граней для познания, она откроет мне весь мир. И она — моя. Теперь в любое время.

Глава 5

— Эти Хлаалу слишком заносчивы, — Альбециус Понтаниан цедил флин, глядя на колыхающееся пламя свечи. Он недавно дослужился до звания агента и теперь мог жить вне форта. Было немного непривычно в доме без окон, но жёсткая погода Альд'Руна не оставляла выбора. Его жена, Лариенна, задумчиво протирала синие тарелки.

— Все они тут заносчивы. И Хлаалу, и Телванни, и Редоран. Не говоря уже об этих ординаторах в Вивеке.

— А Хлаалу по-своему. Вроде улыбаются, но в душе считают тебя за дерьмо никс-гончей. Один из их шишек ходит в форт как на работу. Или шестёрок своих шлёт. Нечисто с ним дело. Всё с моим начальником что-то обсуждает. Для остальных делает вид что всё нормально, а он просто осматривал Кальдеру и случайно сюда забрёл в поисках новых друзей. Улыбается всем во весь рот, а сам натянут, как струна на лютне. Это ведь может оказаться отличной возможностью, — Альбециус громко поставил стакан на стол.

— Возможностью чего?

— Возможностью продвинуться повыше.

— Альбециус, ты собрался подсидеть своего начальника?

— Не только. Вся эта ситуация очень удачно сложилась в этом смысле. Если этот данмер не очень чист перед законом, то, во-первых, можно получить повышение за его обличение, а во-вторых, доказав его связь с моим начальником, освободить тёплое место.

— Ты думаешь, что вся эта ситуация ограничивается двумя лицами?

— Нет, но никто не обещал что будет легко, — Альбециус на вид нисколько не был удручён предстоящими трудностями, — Пусть хоть сотня человек или эльфов, или ещё кого там будет, кто-то же должен заниматься подобным. Эта провинция коррумпирована с ног до головы, у моего начальника это не первый такой постоялец. Снизу тут ничего не сделать, поэтому нужно пробраться наверх, попутно устраняя всякую шваль, по возможности.

— И что тебе спокойно не сидится? То в Легион вступаешь, то сразу хватаешь распределение в Морровинд, то свои порядки наводить тут собрался...

— А ты как будто не такая. Только приехали, уже за торговлю взялась. А кто в Сиродииле ночью в лесу разбила морды четверым негодяям?

— Да ладно тебе. — Лариенне было это приятно слышать, хотя уже и не впервой. Она владела разными видами оружия, и та история с поимкой преступников возле Имперского города ненадолго прославила её в ближайших кругах.

— Пора уже ложиться. Завтра начальник отбывает куда-то, попробую перехва-тить документы по этому делу.

Утро разразилось пепельной бурей, путь до форта оказался в два раза дольше обычного. Понтаниан с некоторым усилием закрыл дверь и принялся отряхиваться от пепла.

— Что-то ты поздно сегодня. Командировка начальства — отпуск подчинённых? — Игнатиус саркастично усмехнувшись, продолжил натирать шлем.

— Ты натирай, не отвлекайся. Твоё начальство никуда не делось, не успеешь к вахте — опять на башню выставят, будешь пепел из носа ложкой черпать потом. Скажи мне лучше, кто сегодня входящую корреспонденцию оформляет?

— Силиус. Вот только недавно с кучей бумаг пронёсся.

— Отлично. На обеде проведаю твою башню.

Альбециус быстрым шагом двинулся в Отдел документооборота. Силиус быстро проставлял штампы и писал номера в журнал входящей корреспонден-ции.

— Силиус, оторвись на секунду, а то взорвёшься сейчас, и твои канцелярские ошмётки будут долго висеть на стенах в назидание всем трудоголикам.

— Тебе лишь бы языком почесать.

— Начальства нет, можно расслабиться. Но не совсем. Что там моему патрону пришло? Давай, отнесу.

— Вот именно, что твоему патрону пришло, а не тебе.

— С каких это пор ты стал таким блюстителем должностной инструкции? Или у тебя тут бумаг мало, жалко отдать.

— Да мне, если честно, срать абсолютно на всю эту бюрократию, отдал бы тебе всю. Только вот на письмах написано "II3P3ДATb JIN4H0 8 PYKN".

— Где это написано?

— Вот, прямо поперёк конверта.

— Ясно, понятно.

— Слушай, иди уже работай. Завтра делегация из Призрачного Предела долж-на пожаловать, так что и на тебя найдётся занятие.

— Не спиши пальцы до костей.

Самое главное Альбециус успел увидеть. Кроме стандартных писем из других фортов было и письмо от Одрала Хельви, того данмера из Хлаалу. Не стоило и надеяться, что его отдадут подчинённому, но конверт был довольно запоминающимся и не составит труда быстро найти его в столе. А там уже и письмо может оказаться. Вечные стражи внесут необходимую для обыска неразбериху.

Это же утро в Гнаар Мок оказалось довольно солнечным. Но ещё до восхода у поместья Аренимов наблюдалась некоторая неразбериха. Стражи Хлаалу облачались в непривычный для них хитиновый доспех. Дридас Сальвани расхаживал взад-вперед.

— Уясните самое главное — это разведывательная операция. Не то что не вступать в бой, даже носа из-за грибов не высовывать. Мы должны их увидеть, а они нас нет.

— Кто это "они"? — голос одного из стражей глухо раздался из закрытого хити-нового шлема.

— Вот и узнаем. Чай не Вивек, тут народ толпами не ходит. Двигаемся друг от друга на расстоянии видимости. Никаких звуковых сигналов, если что-то заметите, остановиться и присесть. Смотреть на напарников каждые пять шагов. Найдём что-нибудь стоящее — дядька Одрал не обидит. Хорош колупаться, уже светает, выдвигаемся.

Сальвани особо умом не блистал, но своё дело знал, благодаря чему развед-команда чётко продвигалась о болотам. Его умение могли бы пригодиться в Легионе, но на досуге Дридас любил как минимум разнюхаться. Дом Хлаалу к такому мировоззрению был более толерантен. Один из стражников остановился. Чуть впереди него на дерево опёрлось существо с провалом вместо лица.

Я созерцал выложенный пару дней назад септимами знак. Мои мысли часто путались, иногда я замирал на полпути куда-либо, начисто забывая куда и зачем шёл. Думать становилось всё сложнее, даже простенькие математические задачки давались мне уже с трудом. Зрение стало совсем ни к чёрту. Лицо под пальцами ощутимо проминалось. Не то чтобы диапазон моего восприятия уменьшился, скорее он сместился. Я теперь чувствовал всех обитателей Илуниби, кроме Мастера Дагот Гареса. Я чувствовал только его присутствие, но не мог с точностью сказать, где он. Где-то рядом. Всегда где-то рядом. Для большей части моих ощущений у меня пока не было терминов. Или они забылись. Очень тяжело думать. Поток этих ощущений можно сравнить с гулом толпы в Квартале Чужеземцев в Вивеке. Сначала это один общий звук, потом начинает разбиваться на отдельные. Пока что мои ощущения разбиваются с трудом. В Уроках всё меньше того, что можно описать словами, только что-то непонятное внутри. Непонятное на словах, а внутренним самоощущением оно кажется совсем простым. Вроде детских корпрусных книжек для благословлённой души. [OHN 8NDRT Er0! OHN Y3HAJIN! YCTPAHNTb HEMEДJIEHH0! 8CEХ DO EDNHOr0!]

Я сломя голову вылетел из Илуниби. Мир задрожал и начал менять цвета. Я чувствую свет на мне, не очень приятно. Вот и они, пять человек, имперцы, один напуган, трое напуганы, четверо встревожены. Ненавижу их. YБbЮ! На пальцах сладко задрожала моя сила. M0R CNJIA! CMEPTb H'8AXAM!

Дридас развернулся и побежал, увидев, что один из его людей подожжён целиком. Раб пепла уже кидал молнию во второго. Краем глаза он успел заметить ещё двух рабов пепла, только подходящих. На ходу он применил свиток Щита, разумно решив, что раз их уже заметили, нужно хотя бы обезопаситься и добраться живым до господина Хельви.

А господин Хельви сидел дома у Дринара Вариона. Он не особо любил там бывать, дом не отличался ни эстетическими изысками, ни банальной чистотой. Хотя в большей степени это было частью конспирации, это так же было и следствием отношения Вариона в этому дому как к временному прибежищу. Он надеялся скопить капитал и рвануть отсюда куда подальше. Хоть в Сиродиил, хоть в Скайрим, хоть в Хай Рок.

— Дринар, ты хоть понимаешь, в какую жопу нас засасывает?

— Да понимаю я, а что можно сделать? Уже и так наворотили выше Скара, теперь только ждать, чтоб хуже не вышло.

— Вот тебе лишь бы сидеть на жопе ровно. Катится всё к чертям, ну и хер с ним. Рано ты нас похоронил. Авось выкарабкаемся. Не зря ж я в этом ссаном форте чуть ли не прописался. Там на шахтах хер знает что творится, а я тут имперские пороги оббиваю. До Эбенгарда ничего пока не дошло, моими ста-раниями, между прочим. Имсин, сука стервозная, чем я ей не приглянулся. Начала выспрашивать, что да где, а на роже написано, что сразу доложит в Эбенгард. И шваль её тоже косо смотрит. Как чуют, гады. Но с одним я дого-ворился накрепко, а там уж и эту суку обойдём. Эбенгарду рано или поздно всё равно известно станет, так что нужно собрать свою команду и первее этих гадов туда добраться. Только не с пустыми карманами, а с результатом уже. Я своих разъебал съездил, сейчас зашевелятся. Сам бы проконтролировал, но с этими легионерскими делами ни вздохнуть, ни пёрнуть.

— Вот именно, что ты в форте шухера много наводишь. Уже и в Альд'Руне ты на слуху у некоторых. Много ты жопой тарахтишь. Если бы вся эта ситуация была такой незначительной, как ты всем пытаешься растолковать, ты бы не бегал, как ссаный веник. У тебя ж не десять языков, со всеми договариваться. если уж не сидится, то вынеси свои переговоры на нейтральную территорию, примелькался уже.

Дверь резко распахнулась, вместе с пеплом в дом ворвался еле стоящий Дридас Сальвани.

— ТАМ РАБЫ ПЕПЛА! ШЕСТОЙ ДОМ!

Глава 6

Беги, беги, комочек жизни. Беги теперь всю свою жизнь. Беги, если тебе станет спокойнее. Не пристало встречать благословлённых столь мятущимся духом. Неси свою память другим, вскоре они тоже увидят нас. Любая твоя дорога ведёт теперь к нам. Всю свою жизнь ты теперь будешь вспоминать нас, тем самым взывая к нам, и не сомневайся, мы услышим твой зов. Но как не хочется тебя отпускать. В тебе так много силы, намного больше, чем в твоём сброде. Как я стосковался в этой силе, по этой жизни, которая течет в тебе. Когда-нибудь я смогу вечно хранить её. Сейчас я полон жизни, которую отобрал у твоих несчастных идиотов, но она утекает. Я — треснутый сосуд, она не держится во мне. Как больно её отпускать. Она растает в мире, распадётся мириадами мельчайших частиц. Их будет нести ветер, который тебе никогда не почувствовать. Он прекрасен, и мне даже не очень жалко отдавать эти жизни такому ветру. Пока я тебя не трону, но после следующего этапа Возвышения я смогу сохранить тебя. И тебя, и многих других, которые будут ещё лучше тебя.

80Z8PAII[ANT3Cb! БIdCTP0!

Дверь Илуниби привычно скрипнула. Не то чтоб я часто выходил, но уже давно не открывал никаких других дверей. Впервые я ощутил настолько огромную мощь Приказа. Как будто ты — рыба, и тебя несёт быстрая река. Можешь делать что хочешь, но в пределах русла и со скоростью течения. И это твоя родная стихия. Бесконечна радость следования ему. Хотя даже это была не полная мощность. Мастер оставил нам немного воли и своего разума. Благодаря этому мне в душу запал этот данмер. Я видел его ещё в Гнаар Мок, до своего Пробуждения. Кто-то из Хлаалу. Уже неважно. У него очень красивая душа. Хочу её себе. Видимо, Мастер для того и оставил нам кусочек воли, чтобы дать "нюхнуть кровь". Голод терзал меня уже давно, мне хотелось не пищи, а чего-то. Того, что я сейчас почуял и чем насытился. Но насытился я старой вяленой скрибятиной, а убежало от меня изысканно приготовленное мясо никс-гончей, с солёным рисом и яйцом квама, приправленное пепельной солью. Но это всё говорит во мне голод. Не так уж он и хорош. Но после долгого странствия без единой живой души даже самая грязная шмара из Дома земных наслаждений покажется первостатейной красавицей. Но сейчас бы я шмару от красавицы не отличил. Я уже почти ничего не вижу, лицо мягкое, как муск. Но это там, в Илуниби. А я сейчас не в Илуниби, по крайней мере не совсем. Я в одном непрерывном уроке, который даёт мне мой лорд, Ворин Дагот. Здесь легко думается. Когда я целиком в Илуниби, мысли перекатываются тяжко, как при мацтовом отходняке. А здесь хорошо. Только там я смотрел глазами, а здесь чем-то другим. Лорд сказал, что эти миры сольются позже в один. Но он, конечно же не говорил этого вслух, он давал образы и ощущения, которые я, также по его совету, преобразую в слова иногда, чтоб не забыть речь. Именно по совету, он не давит на меня. Теперь я понимаю всё, что даёт мне мой Лорд. Об этом когда-то твердил мне Брелар. Жаль я не могу его узнать. Когда я с ним общался, я не чувствовал его. Но он меня должен помнить. Надеюсь, что когда он возвысится, даст о себе знать.

Альбециус жадно вчитывался в письмо от Хельви, пока его начальник был на совещании с участием Вечных стражей.

"...даэдропоклонники ли это, Шестой дом, или даже просто кучка контрабандистов, мы сможем справиться своими силами. В этом есть мой непосредственный интерес, как и ваш, так что я сделаю всё возможное. Если потребуется вмешательство на уровне Советников Хлаалу — оно будет осуществлено. Но ни в коем случае нельзя выносить это за пределы Дома. Когда будете посылать очередной отчёт в Эбенгард, прошу вас указать, что в снаряжённом для обследования территории отряде были также легионеры, которые подтвердили, что территория угрозы не представляет. В случае недоверия сообщите мне. Если также сообщат, что сюда собирается проверяющая комиссия, немедленно поезжайте туда сами, чтобы лично свидетельствовать о безопасности территории. Надеюсь, что к следующей нашей встрече, эти свидетельства будут реально подкреплены. Постарайтесь присмотреть вокруг себя людей, которые могут помочь нам. В перспективе необходимо найти такого человека в Эбенгарде, но это на случай, если ситуация затянется. Помните, что все ваши старания окупятся. Через пару дней после получения этого письма к вам придёт данмер с той же суммой, что и в прошлый раз. В случае ваших успехов в вышеуказанных делах сумма увеличится в полтора раза. Напоминаю, что это ваше личное вознаграждение. О расходах на поездки и налаживание отношений информируйте, они будут покрыты. После прочтения сожгите. Богатства вам. Одрал Хельви."

Понтаниан аккуратно положил письмо обратно на вскрытый конверт и быстро шмыгнул из кабинета. Взяв письмо сейчас, можно было бы ворваться в зал, кинуть его на стол перед Имсин Видящей и при всех обличить его. После получить премию, может быть памятное кольцо, повышение на одну ступень. Но это не то, к чему следует стремиться. Истинная цель лежит выше начальника, выше его начальника, даже выше Имсин. Все они низко летают. Там, выше, есть много гораздо более интересных вещей, чем они могут себе представить. Но придётся немного замараться. Ничего, легионер грязи не боится. А также легионер должен четко исполнять все приказания начальства. Начальник будет доволен.

Дагот Гарес неподвижно сидел в Хрипе Души, освещённый мерцающим красным светом.

— Лорд Дагот Утол, мы были обнаружены, — Дагот Гарес давно уже не взывал к нему.

— Значит вскоре вас уничтожат, Мастер Гарес.

— Вышлите нам подкрепления, мы сможем здесь закрепиться.

— Ваша задача — не закрепиться. Это ещё будет. Но потом. Пока что воля Лорда Ворина Дагота иная. Жаль, что вас нашли так рано, но так должно было случиться. Ты ещё не успел взрастить большинство своих подопечных. Инициируй наиболее способных. После соедини меня с ними, я отведу их к себе. Ты останешься с остальными. Готовьтесь к битве, вам нужно продержаться как можно дольше.

— К чему всё это?

— Лорд Ворин Дагот пока не желает ничего объяснять. Выполняйте.

Мои ноги дрожат, я открываю дверь Хрипа души. Тяжело здесь. Мерцает. Свечки. Мастер зовёт меня. Пора. Я всецело здесь. Кажется, я нескоро увижу снова тот мир. Или этот. Ничего не вижу. Каких усилий Брелару стоило говорить со мной перед инициацией. Скорей бы. Вот и мелодия заиграла, уже легче. Холодный стол. Как же меня трясёт. Мастер совсем рядом, он поёт, он толкнёт меня дальше. Пришло время истинного изменения. Наверно, похоже на смерть. Меня-настоящего больше не будет. Буду только в памяти меня-будущего. Но разве моя память отличается от памяти кого-то другого. Мало ли кто меня помнит. Получается, я буду и у них. Но у них другой образ меня, я себя знаю лучше, я могу сохранить свой истинный образ. Но он стирается. Он уже сильно стёрся, не так уж много помнится мне из жизни до Пробуждения, а ещё меньше меня волнует. Волнует то, что сейчас. А сейчас я чувствую, как Мастер начал резать мою кожу. Всё проваливается...

Глава 7

Альбециус Понтаниан облокотился на стену и смотрел в звёздное небо. Выдалась редкая ночь без единого дуновения. Редкие прохожие поднимали облачка пепла своими шагами. Он сидел здесь почти всю ночь.

"Почему всё тянется, как смола шалка? В начале карьеры я загнивал в Сиродииле, теперь загниваю тут. Думал, хоть здесь начнётся продвижение, настоящие дела, освоение провинции, насаждение имперских идеалов местному населению. Хер. Принеси это, сходи туда, скажи тому, убей скального наездника, напиши отчёт об этом, напиши отчёт обо всех убитых за месяц наездниках. Одно и то же несколько лет. Эта провинция сама может расколоться на провинции с этими Домами, Храмами и прочей хернёй, а мы отчёты друг другу пишем. Скальных наездников убиваем. И это Легион? Дохера имперской культуры принесли? Ассимилировали провинцию? Она нас ассимилировала. Травимся местным пойлом и жрачкой, поклоны бьём местным ав-торитетам, пара тысяч септимов и катись к херам весь имперский закон. Рабство? Хуй с ним. Сахар? Скуума? И с ними хуй. Мошенничество? Неуплата налогов? Резня между Домами? На всё похуй, пусть бабло отстёгивают только да пойло поцивильней предложат. Сиалиус, мразь, как будто не замечает. И так, и эдак стелешься, по всем его сраным поручениям бегаешь, пофигу. В кои-то веки что-то интересное подвернулось и облом. Может он не собирается "присматривать вокруг себя людей, которые могут помочь"? Нужно идти ва-банк. Нельзя упускать такого шанса."

Утро ознаменовалось пепельной бурей. Ничто не напоминало о ночной тишине.

— Что это ты знаешь про меня с Хельви?! — Баро Сиалиус заметно нервничал.

— Знаю, что Одрал Хельви скрывает наличие на его территории базы какого-то незаконного формирования, с которым не может справиться. Знаю, что за вознаграждение вы содействовали этому сокрытию.

— Щенок! Да ты хоть знаешь, куда ты лезешь?! — Баро перегнулся через стол — Одно моё слово, и ты вылетишь из Легиона к херам! Только попробуй кому-нибудь вякнуть!

— Спокойно. Как видите, я ещё никому, кроме вас, не вякнул, хотя почва для этого была благодатная. Мне нужно не ваше увольнение. Я хотел бы участвовать в этом деле и получать свой гонорар. Я знаю, что Хельви просил вас найти помощника. Представьте меня Одралу в качестве надёжного человека. Скажите, что сами во все меня посвятили. Мне ничего не нужно, кроме денег, иначе я бы уже заложил вас, предоставив доказательством письмо от Хельви. Надеюсь, вы его благоразумно сожгли? Хотя тут даже доказательств не надо. Один рейд Легиона на территорию Хельви и всё само прояснится. Только сказать и всё. А чтоб у вас не возникло мыслей меня устранить, я сделал конверт "Вскрыть после моей смерти", о котором знает жена и ещё несколько людей и в котором написано всё про вас с Хельви. Лежит он в надёжном месте, можете не искать. Так что толку вам ни на грош. А я даже избавляю вас от необходимости самостоятельно искать помощника. Спрашивать о вашем согласии нет смысла, выхода у вас нет. Так что когда успокоитесь и переварите всё, что услышали, позовёте и сообщите, когда и где следующая встреча с Хельви, — Альбециус быстро развернулся и пошёл к выходу из кабинета. Только закрыв дверь, он почувствовал, как становятся ватными ноги. Пути назад нет. Может слишком жёстко получилось, но так вернее. Остаётся надеяться, что Баро достаточно расслабился в Морровинде и не сможет противостоять такому давлению. Он взбешён и выбит из седла. Должно сработать.

Одрал Хельви сидел над учётными книгами Кальдеры.

"Сейчас немного переправим и всё. Непредоставление оговоренного в контракте количества эбонита. Совсем небольшое, так, на штаф. Это объяснит моё мелькание в форте. Маленькая косточка отвлечёт их от большой. С кем не бывает, даже хитрожопый Хельви иногда садится в лужу. Может ещё технику безопасности нарушить немного? Нет, лучше недовыдать довольствия рабочим. Точно. Ещё штраф. Легион молодцы, Хельви получил по заслугам. Больше так не будет делать. Не обеднею от пары штрафов. Те же взятки, только не личные, а всей Империи. Официально. Пусть поиграются в завоевателей, а я подыграю, мне несложно."

Баро Сиалиус в этот раз был более сдержан, чем пару дней назад. Ничто не выдавало зашкаливающего внутреннего напряжения.

— Одрал, вы понимаете, что общий размер штрафа 20 000 септимов?

— Я всё прекрасно понимаю, Баро, не беспокойтесь о моих финансах. Надеюсь, наш разговор является приватным?

— Более чем.

— Тогда к делу. Это был Шестой дом. У них там база. Совет Хлаалу постановил выделить отряд для зачистки территории. Отряд большой. Вряд ли это всё же останется незамеченным в Эбенгарде. Но мы успеем всё зачистить до этого. А потом уже не страшно. В крайнем случае впишут штраф Дому Хлаалу за то, что не поставили в известность. Могут и не вписать, всё-таки внутренние дела Дома.

— Подождите, Шестой дом?! Вы уверены в своих силах? Если ваша зачистка провалится, то Дому Хлаалу достанется и от Легиона и от Храма Трибунала. Туда отправят и легионеров, и Вечных стражей, и, может быть, с других Домов отряды. По крупному играете?

— Повторяю, не стоит за меня беспокоиться. А вы в любом случае выйдете сухим из воды. Ведь сокрытие факта произошло на уровне Совета Хлаалу, который не поставил в известность Эбенгард. С вас спроса за такое нет. Просто занимайтесь своим делом, я позабочусь в вашей безопасности. Вы нашли надёжного человека.

— Он ждёт снаружи, сейчас позову его.

Спустя некоторое время Альбециус Понтаниан был посвящён во все тонкости дела, но уже от лица Одрала Хельви.

— Перед вами я также в долгу не останусь. Будете делать всё, как я скажу, — обеспечите себе безбедную жизнь. Оплата ни в коем случае не зависит от ус-пеха мероприятий, только лишь от чёткого исполнения моих указаний. А указания мои таковы: нужно занять ваш Форт, чтобы он мог успешно проморгать сбор отряда Хлаалу. Что у нас есть? Недовыдача довольствия рабочим? Хельви, конечно, виноват, но он ссылается на высокий процент испорченных продуктов. Поставка шла откуда? С южных плантаций, контроль качества был в Форте Лунной бабочки. Вот и потребуйте от них документы о качестве. Порченная продукция там действительно была, только маловато, но придумаю что-нибудь. А они уже накинутся на плантаторов. Так что выполняйте. Когда придёт отряд, я отлучусь в Балмору. Перед этим я к вам ещё зайду, дам указания, но если вдруг не зайду, то постарайтесь усилить переполох с продуктами. Предъявите обвинение какому-нибудь инспектору из Лунной бабочки в нарушении процедуры досмотра и взятия проб. Или эксперту, который изучал пробы. Теперь время прощаться. — Одрал резко встал и быстрым шагом покинул кабинет.

Первое, что я помню, это чёрные стены. Потом провал. Иногда снова всплывают чёрные стены. Но с самого первого воспоминания я чувствую Er0. Это не Мастер Гарес, кто-то другой, гораздо более сильный, намного выше Гареса, и тем более меня. Сейчас провалов почти нет. Я брожу здесь, даже без боязни выхожу наружу. Это до самого последнего камешка наше место. Когорун. Я чувствую даже его окрестности. Здесь ещё несколько таких, как я, детей Илуниби. Он мы не общаемся. Слишком жива ещё тьма нашего перерождения. Я помню, как меня резали. Когда я пытаюсь вспомнить, что было после, меня трясёт. Не знаю, что это, страх, напряжение или что-то ещё, вернуться в это состояние я бы не хотел. Ночами я выхожу смотреть на небо. Здесь часто бывают пепельные бури, но они мне не мешают смотреть. Теперь я смотрю по-другому. Я больше никогда не увижу звёзд, Массера и Секунды, но это больше ни к чему. Небо стало бесконечно более красивым, ведь я смотрю своей благословлённой душой. Теперь я чувствую всю его глубину, я чувствую свет звёзд, свет планет, свет лун. Каждый свет индивидуален. Хотя бродить по Когоруну тоже приятно. Все эти камни так и сочатся силой. Такой близкой, такой родной. Я чувствую глубины Когоруна, там ()Н. Когда-нибудь я спущусь туда, пока ещё рано. Я еще не отошёл от перерождения. Но уже скоро нас туда призовут.

Альбециус снова засиделся в Форте допоздна. Хельви получил штраф за недосдачу эбонита, а разбирательство по поводу довольствия шло полным ходом. Форт Лунной бабочки, как и ожидалось, взвился и начал яростно отпираться, сваливая всё на плантаторов, хотя личных обвинений пока предъявлено не было. Хельви всё ещё в Балмору не собирался.

"Может стоит рассказать всё Лариенне? Конверт тем более требует уже дополнения. Она, конечно, с пониманием отнеслась в прошлый раз и лишнего не выспрашивала, но если её терпение сдаст, и она сама пойдёт узнавать? Может поставить под угрозу всё мероприятие. Лучше расскажу. Сегодня же."

Альбециус с силой захлопнул папку и двинулся к выходу. За стенами Форта бушевала пепельная буря. Темно и пепел, не видно даже пальцев вытянутой руки. Благо так добираться не впервой, но нужно быть данмером, чтобы когда-нибудь привыкнуть к этому.

Дома у Понтанианов в это время сидел Баро Сиалиус. Лариенна была вся в слезах, на столе стояла бутылка флина, вторая лежала на полу.

— Ваш муж погиб при исполнении долга, как и подобает легионеру. Кто ж знал, что там окажется огрим. Если бы не Альециус, этот огрим мог бы быть уже в Альд'Руне. До сих пор перед глазами он, израненный, возле этой туши. Он просил передать, что любит вас.

— Я... Я не могу в это поверить. Как же так? Он так любил Империю и Легион. Хотел нести идеалы Империи в эту провинцию...

— Ему посмертно будет присвоено звание Победителя, я об этом позабочусь. Он ничего не оставлял на случай своей смерти?

— Нет, ничего. Почему это случилось с ним?

— Он всегда брался за все полевые задания. И умер как герой. Может быть ещё бутылочку?

— Да, нужно ещё.

Пока Лариенна ушла за бутылкой, Баро щедро подлил скуумы в её стакан.

— Что не ожидал? Думал всех переиграть, говнюк?! — Баро держал клинок у горла связанной, что-то бормочащей Лариенны.

— Как ты посмел?! — Альбециус так и стоял около открытой двери, пепел летел в дом.

— Зайди и закрой дверь. Надо отдать должное твоей жене, даже в таком состоянии ничего не сказала про конверт. Вместо неё скажешь ты. И принесёшь его сюда.

— Тварь! Скотина! Продался этим прохвостам Хлаалу! Наплевал на свою честь, на свой долг! Отойди от неё и вали ко всем чертям. Этот инцидент мы сохраним в тайне, и я не буду вскрывать конверт.

— Нет уж, давай его сюда. Думаешь, я позволю такой шавке, как ты, крутить мной? Б|dCTP0 K0HB3PT C|OДA!

Молниеносный выпад Альбециуса, и Баро, пронзённый, упал на пол. Слишком медленно. Через несколько секунд, когда биение пульса в ушах чуть притихло, Альбециус услышал хрип Лариенны. Кровь толчками текла из горла.

NДN BHU3 — я услышал Его. Наконец-то я встречусь с ним. Недолгое петляние по коридорам и мне открылась пещера. Не такая, как Илуниби. Там было болото, здесь же всё было пропитано Домом Дагот. Здесь собрались все дети Илуниби. И ()Н.

— Я Дагот Утол, ваш Лорд. Безмерно рад встретить здесь столь достойное пополнение. Вы прошли самые тяжёлые ступени Возвышения и теперь являетесь истинными сынами Дома Дагот. Но Возвышение ещё не окончено. Дар Лорда Ворина велик и многогранен. Здесь вы продолжите его познавать.

Он стал вызывать нас по одному и облачать в мантии Дома. Вскоре я услышал своё имя. Я подошёл и меня захлестнула волна его силы. Исчезло всё вокруг, остались только мы вдвоём.

— Ферил, я чувствую в тебе большую силу. Ты истинный сын Дома Дагот. Твои давние предки тоже принадлежали к Дому. Что же с нами сделали... Мне очень горько видеть, как потомки тех, кто был в почёте во времена Ресдайна, имел честь, хранил величие Дома Дагот, теперь сброшены чуть ли не в самые низы. Как н'вахи управляют гордым данмерским народом, а сам народ гниёт в их сетях. И столь же отрадно мне видеть, как Дом Дагот снова собирает своих сынов, чтобы вознести на место, их достойное. Прими же эту мантию и сделай глоток из Чаши в знак верности Дому Дагот и идеалам Нового Ресдайна.

Я облачился в мантию и, после глотка, снова оказался в пещере. Да, я не посрамлю Дом Дагот. Я теперь плоть от его плоти. Нет, я всегда был плотью от его плоти. Больше меня ничто не сдерживает. Ни лживые идеалы и Боги, ни имперские законы, ни изломанная и израненная жизнью душа. Раны залечены, цепи разорваны. Мне открылся весь мир. Теперь я смогу сохранить души тех, кто слишком слаб, чтобы примкнуть к нам. Они никогда не освободятся от них, но, став частью меня, они сделают свой вклад. Я смогу сохранить их навечно. Они увидят Новый Ресдайн.

Глава 8

Дагот Гарес сидел на холодных камнях возле входа. Как давно он не был снаружи. Не мог себе этого позволить. Слои камня скрывали его от разного рода взглядов. Теперь уже неважно. Неумолимо истекало время Илуниби. План Лорда Ворина Дагота открылся ему до конца. Это была не база, это было письмо. Послание к его старому другу, Неревару. Или врагу. Лучше было бы не лезть. Но когда почувствовал дно, поздно набирать воздух. Дно Гарес почувствовал в полной мере. Неревар идёт так беспечно, не скрываясь, как будто может одним пальцем поднять Красную гору. Или не догадывается о том, что за ним наблюдают. Всё разъясниться, когда придёт. Отряд Хлаалу тоже идёт, но они не успеют. Как и отряд Легиона. Не им предназначено было сюда прийти. Если бы какая-то странная воля направила их сюда раньше, они пришли бы на погибель. Теперь же перерождённых забрали в Когорун, больше бояться нечего. Если даже Неревар окажется не слишком силён, тут не будет большого сопротивления. Тех, что остались, покромсал немного случайно наткнувшийся на них отряд Легиона. Хотя случайно на Илуниби нельзя наткнуться. Последний, кого оставили в живых из этого отряда — та ниточка, которая сейчас ведет Неревара сюда. По своей воле или по воле Лорда Дагота, он присоединится к Дому. А вот Гареса уже отсоединили, на случай если Неревар тоже может проникать в сознание. Очень неприятно и непривычно оказаться без поддержки, без связи с Домом, после стольких лет. В сознании Гареса не будет ничего лишнего. Только послание Лорда Ворина и это чёрное небо над болотами.

Альбециус стоял возле окна в одном из кабинетов Эбенгарда. Скрозь толстенное окно едва ли что-то можно было рассмотреть, но он был более занят своими мыслями, нежели пейзажем. Ситуация была необычна. Он, вместе с отделом внутренней безопасности и с отделом дознания работал над делами Баро Сиалиуса и Дома Хлаалу. Но в то же время было ясно, что его тоже подозревают. Поэтому держат рядом. Причём его дело, скорее всего, разрабатывается сильнее, чем дела Баро и Хлаалу. Баро всё равно уже мёртв, А с Хлаалу всё начнётся, когда отряд Легиона перехватит их отряд. Тогда будет буря. И чтобы во время бури не словить хитиновый кинжал с спину нужно разобраться, кто такой этот Альбециус Понтаниан. его показания против Одрала Хельви могут сильно помочь, но если он всё ещё заодно с ним, то дело осложняется. Странно, что Призрачный Предел молчит. Сообщили им о базе Шестого Дома, а в ответ никакой весточки. То ли втихую что-то делают, то ли поняли, что обосрались, что проморгали новую базу, и теперь стыдливо отмалчиваются. если и дальше будут отмалчиваться, Легион отправит к ним кого-нибудь с официальным визитом. Будут отпираться — значит что-то творят. Только бы с Хлаалу не спелись. У них хоть и разные взгляды на то, как обустроить Вварденфелл, но, говоря честно, Легион влезает в давнюю данмерскую историю, и славные потомки тех, кто зачинал всю эту кашу могут решить, что имперцы отрастили слишком длинные руки, которыми роют не свои дела.

Недавно я понял, что уже могу петь. Не первый. Я ходил по Когоруну, когда услышал эти звуки. Хоть и неуклюжие, но они напомнили мне про Илуниби. Так мог Мастер Гарес. Так он делал на операциях. Я попробовал и понял, что я тоже могу. Теперь я подолгу тренируюсь, но это в каком-то смысле изматывает. Я постоянно чувствую связь с Домом, но она как будто течет тонкой струйкой. Песня же даёт ей течь огромным потоком. Но личная сила угасает от этого. Лорд Утол говорил, что так можно умереть, если дать этому потоку расширяться всё больше. Не совсем смерть, скорее растворение в этом потоке. Он сказал, что значительная часть этого потока — души тех, кто в нём растворились. Так Дом объединяет миры. Точнее связывает аспекты одного мира. Души живущих рвут его на осколки, концентрируясь лишь на нескольких. Путь к объединению долог и тяжёл, и невозможен без благословения Лорда Дагота. Храм тоже пытается, но они слабы. Они не увидят нашего мира.

()Н 3Н/3Т! 0Н NД3Т! В голове у Дагот Гареса звучал набат. Неревар шёл сюда, именно сюда, он уже связан с этим местом, с пещерой, с болотом, с самим Гаресом. Он ничего не понимает. Не может вспомнить. Не чувствует, чья воля и какая судьба его ведёт. Естественно, не догадывается о своей силе. При желании можно было его победить, оставив здесь перерождённых, но такого желания Ворин Дагот не имел. Поймёт ли он вообще послание? Вспомнит ли про Дом Дагот? Про Ворина Дагота? Про битву у Красной горы? Про тех, кто убил его? Ничего он не вспомнит, его душа дрожит, готовая вот-вот взорваться от напряжения. истинная его сущность давит на новую оболочку изнутри. Но прорыв оболочки означает смерть. Как странно он переродился. Как он с этим живёт? Наверно, не брезгует скуумой и сахаром. Мало кто мог бы привести его в порядок. Неизвестно, под силу ли это даже Лорду Даготу. Лорд Дагот. Лорд Ворин Дагот... Жаль, что больше не увидимся. Я отдам свою душу, чтобы благословить Неревара, согласно твоей воле. Он заходит.

На меня снова начала наваливаться рутина. Затухли в голове последние искорки взрыва, которым было уничтожение Илуниби. От Илуниби все были отключены, но всё равно почувствовали, что на одно пристанище стало меньше. Не все так явно, как я. Я — дитё Илуниби. Теперь сирота. Но очередной мост с прошлым сожжён. Видимо мосты нужно сжигать периодически, как жевать зелёный лишайник во время болезни. Утром натощак и вечером перед сном. Но мосты можно пореже, раз в неделю. Беги, чтобы жить, и кидай за спину свечки, чтоб мосты горели. А если пропустишь хоть один, то он будет вечно тебя тянуть к себе. А ты, не в силах ни пойти назад, ни сдвинуться вперёд, застынешь в раздумьях посреди дороги. Тут-то тебя и сожрёт алит, кагути, скальный наездник, дремора, кто угодно. Не важно кто, важно, что остановка — смерть. Нет, не опасность смерти, остановка является смертью по своей сути. А повод для смерти подберётся сам, мир заботливо его подкинет. И вот твоя половинка болтается на клыке кагути и раздумывает о том, зачем это понадобилось стоять столбом. Жизнь сразу кажется такой прекрасной с клыка кагути. Жаль, что таких мест, как этот клык, не так уж много, а ещё меньше безболезненных. С других мест жизнь более прозаична. Даже из Когоруна. Новое восприятие хорошо, но уже привычно. Новый Ресдайн тоже хорошо, но очень далеко в будущем. Чем больше разбираешься в ситуации, тем дальше он отодвигается, тем труднодостижимее становится. Когда я только прозрел после Инициации, казалось что вот-уже-вот-почти-скоро, только руку протяни. Столько сил, столько возможностей. А потом оказывается, что на той стороне тоже сил и возможностей достаточно. Можно легко взять и убрать Илуниби. Всё это конечно план, и обе стороны вроде как с этим согласны оказались, но всё-таки... Неужели так же легко можно и Гнаар Мок убрать? Или какой-нибудь Форт Легиона? Может поэтому мы большей частью бездействуем, только тычась друг в друга мелкими отрядиками? Потому что серьёзная война уничтожит всех. И в дело идут все хитрости, чтоб разузнать, в чём сила противника, да как её обрубить. Наверно, вновь прибывшему в Морровинд это вообще показалось бы миром. Стороны почти пришли к соглашению, разве что зоны влияния пока не разделили. Будет он спокойно жить где-нибудь в тёплом районе Грейзленда, торговать домашней утварью и думать, что у него мирное небо над головой. Ну убивают иногда, так то в Призрачном Пределе, туда всё равно по добрым делам никто не ходит. Скоро перестанут, тогда уж ещё лучше заживём. А идёт война. Всё это время война не прекращалась, а значит, чтобы её перевести в активную фазу не нужно больших усилий. А наш воображаемый вновь прибывший моргнуть не успеет, как в лучшем случае будет пускать слюни и гной в Корпрусариуме. Эта война не может закончится соглашением сторон. Если бы он это понял, то был бы далеко отсюда и ни одна пепелинка не долетала бы до него. Однажды молот опустится на наковальню, а между ними окажутся все н'вахи, все те, кто считал, что это не их война. Лучше уж быть молотом или наковальней. Каждая из сторон бывает и тем, и другим. Тяжело перенести удар, но тяжело и держать молот подвешенным, тяжело ждать удара. Только что мы были наковальней, и в корзине с обрезками металла оказалась Илуниби. Теперь мы — молот. Но мы подвешены и руки кузнеца устают. Я устал просто быть здесь, хочу хоть чего-нибудь, кроме чёрных камней.

Альбециус потягивал флин в Чёрном Шалке. Руководство, видимо, решило, что не стоит держать его в положении арестованного, и разрешило выходить по выходным в Вивек. Официально это было представлено, как то, что Альбециус теперь считается благонадёжным, но однако работает с секретными сведениями, допуска к которым пока не имеет. Пока он не сдаст необходимую аттестацию, будут приниматься меры. Сейчас эти меры являлись имперцем по имени Оритиус Рулициан. Он был одного звания с Альбециусом, но выше должностью. У него были все допуски к секретке, и работал он в отделе внутренней безопасности Легиона. Альбециус ясно понимал, кто он, и поэтому большую часть времени пил молча. Оритиус же себя не ограничивал ни в разговоре, ни в выпивке:

— Сейчас мы обработаем твоего Хельви, что он и продохнуть не сможет. Будет ещё эта шелупонь делишки свои мутить. Давно пора весь этот сраный Дом Хлаалу пустить по зонам, лагерям. Вся херня здесь от них. Контрабанда, наркотрафик, всё их, родимое. Что, думаешь хаджиты наркоту сюда возят? Если бы не Хлаалу, хаджиты только бы для себя её возили. И хер бы с ними тогда. Думаешь, что все хаджиты — нарики и торгаши? Это все Хлаалу нарики и торгаши, а хаджитов ты совсем не знаешь. Вот ворьё они, это да. Особенность менталитета. У них своё понимание собственности. Именно из-за этого понимания у них не ладится в Эльсвейре торговля. Не нужны им деньги и всё. Они если уж сахар привезли, так они его сами своей компанией и разнюхают, ни грамма не продадут. Это Хлаалу, мать их, из них своё подобие вылепили. Я был однажды в Эльсвейре, хаджиты там совсем не такие. Там вообще много разных хаджитов. Больно смотреть на то, в кого они здесь превращаются. Хотя сами Хлаалу не лучше. Гниют также, если не быстрее хаджитов местных. Вон, видишь, обоссаный в углу спит данмер? Кузен Дома, между прочим. Пока в отставке. Это типа как исключён, но у Хлаалу это решается баблом. Заплатил штраф и снова тебя все любят и уважают. Его официально выперли из-за воровства, пытался бутылку гриифа из поместья Инглинга вынести. А неофициально из-за того, что он нажрался и накосячил с транспортными накладными. Крупная партия стекла-сырца ушла к ёбаной бабушке, а Дом влетел на гору бабла. У этого горе-торговца описали всё имущество. Но мы пока ещё присматриваем за ним, мало ли он на что-нибудь интересное нас выведет. Хотя он всё только бухает. Ему уже нахуй не нужен этот Дом, он туда ходит на поклон по инерции. Вот знаешь в чём смысл такого пьянства? Я тебе расскажу. Допустим, приехал ты в Гнисис в командировку, по какому-нибудь плёвому делу, бумаги передать. И у тебя есть пара свободных дней. Тебя никто там не знает толком. Ты свободен. Никто от тебя не ожидает определённого поведения. Нет, ожидают, конечно, что ты передашь бумаги, тебя ж за этим послали, но, по сравнению той с горой дерьма, которая ждёт тебя на постоянном месте жительства, это — пушинка. И чтобы не помнить о той горе дерьма, ты — оп! И хлопнул стакан гриифа прямо с утра. А потом ещё один сверху, и пошёл шляться по городу. Никто тебя не спросит, чё ты шляешься. Или чё ты в гостинице сидишь, если тебе никуда не захотелось идти. Тебе и самому похер, потому что все эти ожидания смыло бухло. Нажраться можно до синих скрибов и никто против слова не скажет. Жизнь прямо расцветает. Ты — в командировке, ты — свободен. Только ты, с бумагами и опухшей рожей возвращаешься из командировки, а вот он не вернулся. Проебал стекло и не вернулся. Он теперь до самой смерти в командировке. Да, ожидания никуда не делись снаружи, Хлаалу ожидают, что он им ещё отвалит бабла, Легион ожидает, что он наведёт на преступную схему, но у него в голове нет никаких ожиданий. А они важны только изнутри. Он их смыл и теперь свободен. Ну не совсем, у него есть зависимость от выпивки, но это сродни желанию поесть и поссать. Тебя же не тяготит твоё желание поссать? Ты никогда не задумывался о том, чтоб завязать член на узелок и никогда больше не ссать, ни капли. Хотя держу пари, что твоё желание поссать иногда приводило тебя в неловкие ситуации. Теперь для него выпивка так же естественна, он свободен, нам ли его жалеть?

Глава 9

Альбециус шёл вдоль ярко освещённого коридора Эбенгарда. Иронично-скептическое отношение к происходящему вокруг, сопровождавшее его последнее время, сменилось тревогой, пульсирующей вместе с мерцанием настенных факелов. Его вызвал Вариус Вантиниус, Рыцарь Дракона. Без сопровождения. Уже привычный Оритиус Рулициан недостаточно умело скрывал недоумение, когда сообщал Альбециусу о вызове. Такие вызовы получало, в основном, высшее начальство Легиона, к которому Альбециус, несмотря на все амбиции, пока отнести себя не мог. Скрип последней двери ознаменовал развязку этой интриги.

— Приветствую Вас, Рыцарь Дракона.

— И я Вас рад видеть. Скорее всего, Вас удивили обстоятельства и время нашей встречи, но не сомневайтесь в них. Для нашей встречи сейчас самое время. Хоть и знаком я с Вами заочно, вы не производите впечатления недалёкого человека, а значит понимаете весь подтекст вашего пребывания в Эбенгарде. Надо устранить двусмысленности. Пристальный надзор за Вами вызван, конечно, не только ценностью ваших показаний против Дома Хлаалу и Одрала Хельви, в частности. Вы также подозреваетесь в содействии преступным махинациям Дома Хлаалу. Но этим занимается отдел внутренней безопасности, как и вашими отношениями с покойным Баро Сиалиусом. Кстати, здесь обвинение посерьёзней. Если насчёт отношений с Хлаалу всё косвенно и туманно, то убийство Сиалиуса предстаёт более чётко. Как Вы заметили, Вас не содержали под стражей в подземелье Эбенгарда и даже позволяли прогуливаться в Вивек. Надеюсь, Вы оцените такое снисхождение со стороны Легиона, и не будете совершать опрометчивых поступков из-за предъявленных обвинений. Это, конечно, не очень приятно, но все случившиеся события неотвратимо привели к этому.

— Почему Вы мне всё это рассказываете? Мне ведь ещё официально не предъявлено обвинений. Вдруг я начну мешать следствию? Или именно это Вы имели ввиду под "опрометчивыми поступками"?

— Нет, не это. Обвинения вам будут предъявлены, не беспокойтесь. И на честном суде вам будет дана возможность привести все аргументы в пользу своей невиновности. Но это потом. А между "сейчас" и "потом" будет как раз то, что не позволит Вам помешать следствию. Все показания, необходимые на данном этапе следствия, от Вас получены, поэтому целесообразно убрать Вас подальше на время основных следственных мероприятий. А чтобы это время не прошло зря, Вы, во главе небольшой делегации, отправляетесь в Призрачный Предел. Ничего необычного, простой обмен данными и опытом. Ваш знакомый, господин Рулициан, проводит вас в Гильдию Магов Вивека. Оттуда вы телепортируетесь в Кальдеру, отметитесь в местном гарнизоне и пойдёте в Предел. Не забудьте предварительно получить обмундирование и довольствие. Часть здесь, часть — в Кальдере.

— Почему не всё в Кальдере? Телепорт вещей ведь тоже стоит денег.

— В Кальдере нет аналогов всему, что вы должны получить здесь. Не обманывайтесь лёгкой целью командировки. Она действительно рядовая, но Призрачный Предел — не Дом Наслаждений. Можно и награду получить, можно и вернуться в виде похоронки. Всякое бывало, но не бойтесь. Вечные Стражи не пальцем деланы.

— Итоги командировки повлияют на моё обвинение?

— А вот для такого разговора ещё рано. Ничего более не могу Вам сообщить, можете быть свободны.

Пьянка в доме Дринара Вариона перекатилась за полночь, хоть и участников было всего двое.

— Мне так страшно в жизни не было, — сообщал Хельви Вариону дрожащим от выпивки, сахара и эмоций голосом. — Ведь всего на полдня обогнали их. Отряд прошёл без сучка, без задоринки, чуть ли не от самого Вивека, никто слова не сказал. Ну, думаем, сейчас зачистим, грязекрабом дверь заткнём для надёжности, и как не было ничего. Закончится, наконец-то, эта муть. Припёрлись туда, мечи наголо, а там — ничего. Разнесено всё, как на последней попойке у Инглинга. Думаем: "Вот и всё, обогнали нас имперцы сраные." Пока судили да рядили, что тут было, эти припираются. Стоят, кольчугами сверкают. Так-сяк, у нас, блядь, данные о базе Шестого дома, всем сдать оружие, записаться в протокол и выйти из зоны зачистки. Хер им, а не протокол. Но это я сейчас так просто рассказываю, а тогда я от волнения как дреуг, холодный и липкий был, и в голове пусто, только скриб хвостом бьёт. Благо, хватило самообладания в дурака начать играть. Какая база? Какая зачистка? Это территория Дома Хлаалу, предъявите пропуск. Пока они мне разъясняли всё и документами тыкали, я мозги-то в кучу успел собрать. Поздно, говорю, без сопливых разобрались. Зачистили уже, вы только разве трупьё можете пособирать. Они стоят, глазами хлопают. А у меня у самого ноги трясутся. Ну вот пришли бы они раньше, и всё. Ведь сдали нас. С этим ещё тоже разобраться надо. В общем, выгнал я всех нахуй оттуда, оставили двоих из Легиона дежурить там, типа они хотят убедиться, что нормально зачистили, и я двоих наших оставил, следить за ними. Ну а вот если серьёзно, не мы ведь зачистили, и явно не они. А кто? Кто вот, блядь, ещё сюда решил влезть?

— А ты подумай, у кого ещё есть интерес в этом деле?

— Что бы я делал без твоих мудрых советов? Если бы я знал, у кого есть интерес, я бы уже знал, кто зачистил. Вечные стражи? Несмотря на нашу утечку информации, они вряд ли что-то вообще прослышали об этом. А на крайняк припёрлись бы вместе с Легионом, им тут делить нечего. Другие Великие Дома? Вот за их неосведомлённость могу ручаться. Ну не ебу, кто это был. А узнать надо побыстрее. Хоть бы мои мудаки там легионерам чего лишнего не ляпнули. Хотя они такие же дегенераты, им и ляпнешь — так не поймут. Пиздюлей-то мы всё равно выхватим за эту базу, это уж будь здоров, а так всё хорошо обошлось. Решили собственными силами Дома. Каемся, проморгали, не предотвратили появление. Заплатим штраф. Пару месяцев посмотрим на эти казённые рожи. И заживём потом как раньше! Неужели эта херня заканчивается?

Я стоял перед Дагот Утолом. Совсем рядом булькала лава.

— Я думаю, ты уже чувствуешь, что этот ход ведёт к Красной горе. Ты засиделся здесь без дела, пора тебе в бой. Лорд Ворин Дагот планирует атаку на Призрачный Предел, ты — в авангарде.

— Задача — прорыв?

— Задача — ослабление, проверка слабых мест. Тебе раньше не сообщали, во-обще такие атаки — систематическое мероприятие. Так же как и оборона. Они тоже нас прощупывают. Посмотришь фронт, тебе будет полезно.

— А потом?

— Потом видно будет. Может сюда вернёшься, может там будешь. Вечно воевать в любом случае не будешь, мы берём не только силой. Теперь иди, в курс дела Лорд Одрос введёт тебя на месте.

— Почему не здесь?

— Призрачный предел мешает нашему каналу. Хоть я и связываюсь легко с Лордом Одросом, с тобой ему связаться намного тяжелее.

Я шёл по пещере и думал об этом. Что же всё-таки из себя представляет Призрачный Предел? Конструкция невероятной силы и сложности. Он даже восхищал меня в некотором смысле. Но я по-прежнему чувствовал его враждебность. Я чувствовал, как приближаюсь к нему. Тяжело идти. Каких же усилий стоило проложить этот тоннель. Не удивлюсь, если это делал сам Лорд Утол. Мало кто из тех, кто сейчас ниже меня, менее благословлён, мог бы пройти здесь. Я уже сам еле иду. Канал действительно обрубает. Как непривычно и неприятно без него. Ещё шаг. И ещё. Как слепой. Уже ничего не чувствую. Даже самые простые ощущения жара и холода меня покинули. Просто шагаю. Наконец пресс чуть отпустил. Прошёл. Я прошёл Призрачный Предел. Впереди — война, впереди — Красная Гора, наш тыл, наш фронтир, наш дом. Дом Дагот.

Глава 10

К последней двери я просто уже летел. За ней Красная гора, наш оплот против всего прогнившего мира. Я жаждал этого весь долгий путь по подземелью, но всё же выход наружу стал для меня неожиданностью. Всё внутри меня перевернулось это этого воздуха. Он чудесен, просто чудесен. Поток внутри меня начал течь с момента пересечения Предела, но теперь он, казалось, начал течь и снаружи. Моё место, до самой последней пылинки. Наконец совладав с чувствами, я выдвинулся. Пункт назначения — Одросал. Я не чувствовал своих шагов, ветер нёс меня. Немного печали навевали ловчие и калеки корпруса, не сумевшие совладать с силой благословения Лорда Даго-та. Наверно, это лучшее для них место. Жаль что они мало чувствуют, но не сомневаюсь, что здесь они счастливы. Более, чем где-либо ещё. Пусть этот ветер даст им покой, они ведь тоже идут к Новому Ресдайну, хоть и своим путём. Может когда-нибудь Лорд Дагот даст им второй шанс, но сейчас на это нет времени. Кроме этого чудесного воздуха я чувствую нависшую над Красной горой ненависть. Наших неудавшихся собратьев погонят в бой первыми. Война не терпит ошибок. Они ошиблись на пути благословения, но если не ошибутся в войне, то появится надежда и для них. Путь пока бродят, скоро непреодолимая воля погонит их на Врата. Как знать, может когда-то и меня погонят так же. И побегу я, со своей поющей душой, на мечи Вечных стражей. Всё равно это не смерть, я растворюсь в потоке. Интересно, растворяются ли в потоке ловчие и калеки? Или они уже растворены и только поток даёт им волю передвигать их изуродованные тела? Поток — душа Дома Дагот, они живы, пока жив Дом Дагот. Всё члены Дома Дагот живы подобным образом. Из этого вырастает огромная преданность Дому, никаким другим Великим домам такое и не снилось. Из этой преданности вырастает слаженность и единство целей Дома Дагот. Поэтому мы сильнее, чем все остальные. Остальные имеют только свою волю, в которую иногда вплетаются постулаты организаций, к которым они себя относят. Члены Дома Дагот, кроме своей воли, имеют общую волю Дома. Что не под силу мне, что не под силу оказалось Мастеру Гаресу, что не под силу Ворину Даготу, то под силу всему Дому. Наши цели велики, но велика и наша мощь. Она накладывает на нас ограничения. С высоты этой мощи видно, как хрупок мир. Конечно, уничтожить его сложно, он слишком текуч, слишком изменчив, остаётся собой и просто поглощает все усилия, направленные на его уничтожение. Но изменить его не составляет особого труда. И тогда знакомый мир уничтожен. Будет ли место тебе в новом мире, когда ты уничтожил своё предыдущее место? Нужно действовать осторожно, меняя мир бережно, как будто гравируешь узор на тончайшем стекле. Нам это под силу, но на что надеются остальные? Или их толкает против нас лишь собственное невежество?

Одрал Хельви тоже дышал своим воздухом свободы. Он направлялся к силт-страйдеру из Вивека, и, переходя мост, смачно харкнул в воду. Вчера он оплатил серьёзный штраф в Эбенгарде, при этом ему недвусмысленно намекнули, что ещё одно подобное подозрение — и будет выслан отряд Легионеров без всяких предупреждений. Если подозрение подтвердится, то его ждёт уютная атмосфера эбонитовых шахт. Сегодня был разнос на Совете Хлаалу. И туда штраф. Тоже немалый. Вся эта ситуация сильно пошатнула и без того печальное финансовое положение Хельви, но, к счастью, не его положение в Доме. Хотя печальным такое финансовое положение мог бы назвать только Хлаалу. Одрал Хельви по-прежнему был богаче большей части населения Морровинда. И он почти не унывал. Парочка легионеров будет тереться в Гнаар Мок ещё месяц, но, судя по последнему письму от Драруса Берано, с ними неожиданно удалось договориться. Это хорошо, но не очень. Палка о двух концах. С одной стороны к делам можно приступить немедленно, не дожидаясь, пока эти двое, звеня доспехами, удалятся в свой славный форт. А с другой стороны, в дело вмешаны посторонние. Пока неизвестно, насколько глубоко. Лучше было бы подождать. Видимо, ситуация не терпела отлагательств, хотя Драрусу нельзя верить до конца. Он по собственной глупости, мог захотеть выслужиться и начать отправки как можно раньше, обрадовать дядю Одрала. Обрадовал, ничего не скажешь. Хельви до этого хотел сразу же, не заезжая в Гнаар Мок, отправиться в Призрачный Предел, ведь вопрос о таинственной зачистке всё ещё подвешен. Бюрократия и отвратительная координация между собой государственных органов была ему на руку. Если в Эбенгарде что-то и знали, то уже поставили на это дело все печати секретности, и теперь только Рыцари Дракона могут что-то рассказать. Но для этого нужен более достойный слушатель, чем Брат Дома Хлаалу, только что чуть не пошедший по этапу. А вот к Вечным Стражам можно найти подход. С Легионом они сотрудничают только по необходимости, а если говорить честно, держат за говно и сторонятся, когда возможно. Они не участвовали непосредственно во всей этой ситуации, но имеют длинные руки и большие уши, о которых Легион не догадывается. Всё-таки данмер данмера лучше знает, чем имперец. Не скажут ничего по этой пещере, так хоть просто про Шестой Дом послушает, уж эту-то информацию Хельви не упустит. Хотя стоило бы и в Гнаар Мок заехать, разобраться в этими легионерами и своими обалдуями. Не хотелось бы подписывать протокол об аресте в Призрачном Пределе, если контору накроют в его отсутствие. Сейчас, кажется, наступило затишье, но Одрал своим торгашеским чутьём чувствовал — это только кажется. Не будь этого чутья, уже давно бы раскатала его уголовно-исполнительная система Империи. Чутьё подсказывало ему, что ничего не остановилось, и даже не затормозилось, сейчас по-прежнему дорога каждая секунда, события летят вперёд, только успевай за ними. Выгоду в краткосрочной перспективе представляла поездка в Гнаар Мок, в долгосрочной — в Призрачный Предел. Здесь уже чутьё предательски молчало. Хотя сначала всё равно придётся поехать в Альд'Рун и решение о дальнейшем пути можно рожать всю дорогу. А сейчас можно насладиться моментом освобождения, выныривания из этой пучины культистов, легионеров и штрафов. Разряжала ситуацию также симпатичная данмерка-корреспондентка Вивекской Правды, выспрашивающая сидящего возле обблёваной стены хаджита, все ли хаджиты, и он конкретно, хорошо владеют короткими клинками. Хаджит, вместо ответа, пытался выклянчить десять септимов. После определённого количе-ства повторений, он всё-таки разразился чем-то вроде "Ёбаный рот, я что, похож на ассасина?!" Дальнейшее интервью было прервано ординатором. Хельви смотрел на всё это со снисхождением. Такие ситуации утверждали его в собственных глазах тем, что он решает довольно сложные вопросы, не чета мелким проблемкам подобного быдла. Квартал Чужеземцев всегда предоставлял ему такие сцены в изобилии. Поэтому в Альд'Рун он отправился в чрезвычайно благостном расположении духа.

Глава 11

Телепортация — дерьмовое занятие. Стоять на телепорте — неблагодарный труд. Сначала, конечно же, обучение со специализацией по мистицизму. Именно это обучение доводит магов-будущих-проводников до точки невозврата. Телекинез, поиск ключей, живых, неживых, захват души... Потом пометка с возвратом, вмешательство Альмсиви и Божественное. Альбециус знал только Божественное, но на курсах по мистицизму успел пообщаться с магами, которые заходили гораздо дальше. Вся карта мира в голове становится не дорогой со скрибами и скальными наездниками, а ключевыми точками разной насыщенности. Кому-то идти пешком несколько дней, кому-то несколько часов трястись на силт-страйдере, а маг может просто за мгновение оказаться в нужном месте. Сначала, правда, только в храмах и у алтарей. Потом учишься сам создавать и держать ключевую точку. У лучших получалось иметь их несколько. Очень круто знать себя до самого последнего волоска. Это залог приятной телепортации. Маг хорошо должен знать перемещаемый предмет. И когда маг уже достаточно увлёкся этими ощущениями, крючок коммерческого телепорта протыкает его губу. С трясущимися руками он пытается впервые сконцентрироваться на ком-то другом, так похожем и непохожем на него. Если бы все были настолько же различны, как думают Каммона Тонг, то не было бы никакого коммерческого телепорта. Если бы все были настолько же похожи, как думают аболиционисты, то коммерческим телепортом мог бы заниматься любой, прошедший минимальный курс мистицизма. И вот этот кто-то исчезает, и маг облегчённо вздыхает, хотя тревога грызёт его до момента обратного появления подопытного, с блевотой и подкашивающимися ногами. Только что маг спроецировал частичку себя на него, чтобы дать ему свою ключевую точку, и он побывал чужом теле. А это неприятно. Даже в двух телах, ведь принятие телепортируемого занимает не меньшую долю в процессе, чем отправка. Пусть даже маг занимается коммерческим телепортом уже сто лет, это всегда будет неприятно. Поэтому все ещё существуют лодочные и силт-страйдерные перевозки, хотя и обходятся, зачастую, дороже. За сто лет можно повидать столько блевоты, что можно измерять бочками. Других биологических выделений тоже достаточно, но первое место с большим отрывом уверенно удерживает блевота. Рутина любого проводника. На что-то другое переучиваться к этому времени уже поздно. Необъятный мир сужается до пяти самых мощных ключевых точек отделений Гильдии магов. Странно, что эта миловидная проводница сумела сохранить такой добрый, хоть и усталый, взгляд. Альбециус обдумывал тяжёлую судьбу Эмелии, встречая взглядом появляющиеся из пустоты измученные лица своих однополчан, с которыми ему предстоял путь в Призрачный Предел. Эмелия не обращала на него внимания, будучи занята приёмом вещей и людей, с блевотным ведром наготове. Он и не жаждал сильно этого внимания, ещё свежа была в памяти смерть Лариенны. Эта рана снова начала кровоточить, как только меч имперского правосудия, всё это время висевший над ним, отдалился. На имперских допросах нельзя проявлять ни эмоций, ни какой-либо другой слабости. Сейчас он начинал понимать, насколько ему стало безразлична дальнейшая судьба. Там, в Эбенгарде, он действовал на рефлексах, а не по своему желанию. Почему бы просто теперь не затеряться в этих фоядах? Можно лечь и раствориться в пепле, а потом целую вечность выть в ущельях. Хотелось бы сейчас оказаться достаточно религиозным, что-бы поверить в воссоединение на небесах. Но религия — прежде всего сказка для успокоения плачущего, сколько бы она фактов не содержала в себе. Существования в виде нежити он бы точно Лариенне не пожелал. Как просто всё было в детстве, каждый день нес в себе тысячу поводов продолжать жить, подниматься с кровати. С годами они становятся всё менее убедительными. Сейчас у него есть время, чтобы найти очередной. Пока что он в Кальдере, рефлексы, вымуштрованные в каждом легионере, работают, а, значит, пока что Альбециус живёт. Но как знать, не растворят ли его фояды, где он останется наедине с собой? Наконец, последняя кираса была телепортирована, и их небольшой отряд двинулся к выходу из гильдии. Небольшой переход по мощёной дороге и они оказались в Зале Правительства Кальдеры.

— Альбециус Понтаниан, я полагаю? — Куниус Пелелиус немного занервничал при их появлении, но быстро взял себя в руки.

— Точно. Мы за дополнительным снаряжением.

— Да, конечно. — Один из стражников пошёл наверх по витой лестнице. — Больше никаких вопросов?

— Только снаряжение и преположительный маршрут.

— Маршрут на этот раз не совсем обычный. Неспроста вас отправляют отсюда, ведь Альд'Рун более удобен для этого, там есть дорога до Предела. Здесь вы выйдете в сторону Альд'Руна, повернёте направо и напрямую через горы. Путь после перехода я нарисую. Там есть даэдрические развалины, но говорят, что дорога из Альд'Руна сейчас ещё более опасна. Шестой Дом, знаете ли, не спит, и пытается отрезать сообщение Предела с другими поселениями. А вот и снаряжение.

Альбециус с парой других легионеров взяли хитиновые шлемы и, с большим удивлением, стеклянные кинжалы.

— Шлемы не ахти какие, но очень хорошо защищают от пепельных бурь, и даже от моровых. А кинжалы зачарованы на паралич, ведь, как я понял по письму из Эбенгарда, ваша задача — как можно быстрее добраться и не вступать в бои. Кинжалы, кстати, лучше без крайней необходимости не используйте, это — имущество Вечных Стражей, мы обещали вернуть им со следующим отрядом. Сейчас вам принесут провизию и можете выдвигаться.

— Когда последний раз ходили этим путём?

— До Предела — где-то год назад. А так местные шастают постоянно через горы, за корнем трамы или огненным папоротником. Главное, на спуске сразу левее примите, чтоб не воткнуться в даэдрические развалины.

Пока погонщик убежал по своим делам, Одрал Хельви решил пропустить бутылку флина в "Счастливой тюряге". Не самый лучший способ скрасить плановую остановку в Балморе, Одрал не хотел здесь прогуливаться. В Доме наслышаны о том, что его чуть не посадили, и теперь каждый Хлаалу намерен презрительно смотреть на него. Много кто занимался делишками разной степени незаконности, но попасться означало стать профнепригодным. Контин-гент "Тюряги" и сиплое пение типа "В Хла Оуд я родился и в Балморе я рос. Нашли у меня сахар, этап меня унёс..." было лучшим вариантом. Кстати, сахарок здесь был. Хоть бармен строил из себя почитателя законов, но удолбанный соседний столик заявлял об обратном. Хельви выменял чуток за 2 бутылки мацта, занюхнул и скривился. Лучше бы прошёл пару метров и взял у Ра'Вирра напрямую. Этот сахар брали там же, но успевали бодяжить прямо в переулке. Причём бодяжили чем-то странным, приход оказался отвратительным. Лучше б ещё флина взял. Но было поздно, и каким-то образом Од-рал Хельви, брат Дома Хлаалу, уже сидел за соседним столиком и убирал четвёртую или пятую дорожку под строчку "Кольщик, наколи мне Трибунал..." Очнулся он в грязи, под проливным балморским дождём, дополнительно обливаемый водой из ведра.

— Господин Хельви, дело не терпит отлагательства! — голосил неизвестный ему имперец.

— Что? Какого хрена? — язык тяжело ворочался, мысли никак не могли вер-нуться в голову, блуждая по самым отдалённым закоулкам тела.

— Я по поручению господина Пелелиуса. Легион выслал отряд в Призрачный Предел! Через Кальдеру!

Хельви сел, опёршись на грязную стену. Его чутьё гремело набатом, но сахар и мацт всё ещё не отпускали. За последнюю бутылку и мешочек сахара он расплатился своим изящным амулетом. Ему хватило самообладания или опьянения забыть про кошелёк и деньги у него ещё остались. О Гнаар Мок придётся также забыть, пусть сами разбираются.

— Быстро. В Кальдеру. Через Гильдию, — просипел Хельви и его снова размазало по всем планам Аурбиса.

Гонец не без труда взвалил представителя Хлаалу на плечо и пошёл в Гильдию Магов. Бретонка-проводник явно не хотела телепортировать тело Брата Дома в несознательном состоянии.

— Вы понимаете, что это рискованно! И последствия могут быть хуже, чем заблёванный пол. Он же никакой, он вообще может не перенести телепортации и смерть — не единственный из худших вариантов.

— По двойной цене.

— Я не имею права телепортировать бессознательных!

— Тройной тариф!

— Ещё раз говорю, нельзя! Или я зову стражу!

За недостаток красноречия гонцу пришлось выложить неплохую сумму. К счастью, Куниус не поскупился на командировочные, зная, что Хельви отплатит с процентами. Удача сопутствовала путешественникам, и ничего хуже заблёванного пола не случилось. Ведро принести не успели.

— Вот он! — Одрала пришлось уложить прямо на стол в Зале Правительства.

— Хорошо. Когда он придёт в себя, я отдам вознаграждение. — Куниус отвер-нулся от уже ненужного гонца и тот с недовольством хлопнул дверью.

Когда Хельви вынырнул из забытья, лекарь уже собирал свою сумку, готовясь уходить. Куниус сунул ему мешочек с септимами, услышав в ответ: "За последствия не ручаюсь. Лучше бы ему недельку отлежаться, но как знаете".

— Ну что, коллега, ожил? — Куниус с улыбкой повернулся к столу.

— К скампу такую жизнь. Я сейчас снова умру.

— Не умрёшь, этот парень обещал, что ты ещё продержишься хотя бы пару дней, а если не будешь ничего употреблять и недельку отдохнёшь, то и вовсе проживёшь долгую и счастливую жизнь.

— Так что там с Легионом?

— Да, именно поэтому отдохнуть тебе не придётся. Пару дней назад отсюда ушёл отряд на Призрачный Предел. С кем бы ты думал во главе? С уважаемым господином Понтанианом. По приказу из Эбенгарда, говорят, на самом высшем уровне.

— Так он же вроде мелкая сошка там, ходил по Альд'Руну, скальных наездни-ков гонял.

— Вот именно. А потом завалил своего начальника, потусовался в Эбенгарде и на тебе, по высочайшему поручению отправляется в Призрачный Предел. Я не знаю кто он сейчас и зачем туда идёт, но дело очень подозрительное. Настолько, что стоило рискнуть твоим здоровьем и вернуть побыстрее к земным проблемам.

— Ладно, собрал кого-нибудь?

— А то. Тройка отборных вышибал Хлаалу из самой Балморы. Обмундирование готово, жаль господа из Легиона забрали все стеклянные кинжальчики, но один я для тебя схоронил. Когда выдвигаешься?

— Сейчас. Только дай мне хоть хакльлоу пожевать.

Процессия из одного ведущего и двоих данмеров, несущих Хельви, выдвинулась через горы.

Глава 12

Пепельная буря не утихала уже который день. Хотя кто знает, может быть, переход длился всего один день. Может быть тысячу лет. Ничего не видно, не слышно, неизвестно, куда они идут. Хитиновые шлемы, выданные Куниусом, защищали только несколько часов, после чего через многочисленные, кое-как залатанные, дыры пепел начал набиваться куда только возможно. Даже крики скальных наездников не были слышны сквозь вой бури и слой пепла в ушах. День и ночь не имели значения, отряд Понтаниана останавливался на привал, когда силы иссякали. Правильно ли они вообще шли? Это уже никого не волновало, хотелось просто куда-нибудь выйти. Или они попали в какую-то эшлендерскую сказку с вечными фоядами? Никакие скорбные мысли, которых опасался Альбециус, не просачивались сквозь пепел. Неудивительно, что в Эшленде так мало больших поселений. Ни о какой цивилизации нельзя помыслить в таких условиях. Чем ещё заниматься в юртах, кроме как выдумывать сказки о минувших годах и всяких Воплощениях. Двемеров тоже выдумали в Эшленде. Подземная раса с технологиями — мечта. Ведь под землёй нет пепельных бурь. Только вот откуда развалины? Может и Эбенгард, и вся Империя тоже выдумана? Есть только один вечный день и вечная пепельная буря.

Альбециус первым открыл глаза и увидел звёзды.

— Подъём! — заорал он, не в силах ничего больше понять и сделать.

— Черт, что вообще происходит? — один из его подчинённых был в не меньшем замешательстве.

— Выдвигаемся. Кажется, буря утихла, на счету каждая минута. Собирайтесь быстрее.

Собирать было нечего, так как от усталости все увалились на землю, ничего не раскладывая. Командир отряда смотрел на башни, на Призрачный предел и не мог поверить. Неужели они дошли? Процессия неверными шагами двинулась ко входу. Зайдя в Башню Заката, они двинулись по круговому пустынному коридору. Никакой охраны. Да и к чему охрана по эту сторону Предела? Измождённый переходом гипотетический грабитель не будет проблемой даже для самого тщедушного Вечного Стража. Наконец коридор закончился, и они ввалились в общий зал. Данмерка за баром сообщила им, что необходимый им Энар Дралор находится на нижнем уровне.

— Имперский легион, я полагаю? — Энар отвлёкся от бумаг, взглянув на Альбециуса и его сопровождение. Легионеров, подтянутых и сияющих латами, они сейчас мало напоминали.

— Да. Мы по поводу обмена информацией.

— Редкий паломник сюда добирается. А Гильдия бойцов, представьте себе, иногда для смеха посылает сюда какую-нибудь шестёрку, чтобы он отнёс суджамму в шахту Дунирай. 20 бутылок суджаммы на своём горбу по Эшленду! Жалкое зрелище представляет такой "счастливчик". Вам лучше сейчас выспаться, а то вы тоже недалеко от таких бойцов ушли.

Дверь Одросала за мной закрылась самостоятельно, хоть и с ужасным скрежетом. Досюда меня довела воля Лорда Одроса, но вёл он меня мимоходом, занимаясь другими делами и мыслями. Теперь же его внимание вперилось в меня. Не очень приятно. И Мастер Гарес, и Лорд Утол касались меня бережно. Здесь же меня нещадно выворачивали, рассматривали, изучали. Лорд Од-рос меня не знал и, судя по торопливости изучения, я успел к последнему сроку. Не утруждаясь словами, он провёл меня сразу к себе лично.

— Здравствуй, Ферил Саландрас. Точнее теперь Дагот Ферил. С этого момента ты можешь именоваться старым именем и новой фамилией. Я изучил тебя, ты достоин Дома Дагот. На церемонии и проверки у нас нет времени. Как тебе известно, ты и отряд, который тебе будет приписан — на острие атаки.

— А разрешите один вопрос? Почему это вновь прибывший, совсем не имею-щий боевого опыта член Дома оказывается на острие атаки?

— Хороший вопрос. И я даже могу дать тебе хороший ответ на него, ведь Дагот, в отличие от Саландраса, имеет право знать. Во-первых, у тебя незаурядные боевые способности. Точнее деморализующие. Это показали твои бои в Илуниби. Во-вторых, не нужно никаких тактических изысков. Тактика боя будет разрабатываться в других отрядах, в зависимости от того, как вы начнёте, а самое главное — как начнут против вас. В-третьих, Лорд Ворин Дагот считает возможным не только разведку, но и прорыв. Тут мы подступаем к самому щекотливому моменту. Прорыв с большой вероятностью означает потерю авангарда. Мы не можем терять подготовленных командиров, поэтому нам нужен был сильный начинающий лидер. Надеюсь, ты сам сможешь осознать важность мероприятия, и мне не придётся применять Приказ. Если прорыв пойдёт хорошо, то тебя и остатки отряда перебросят в тыл.

— Понятно. Можете не беспокоиться, я предан Дому до конца.

— Насколько я знаю, ты сам ещё не применял Приказ. Это большое упущение. Научим, чему успеем, ты довольно способный. Теперь иди наружу, там тебя ждёт твой отряд и, по совместительству, "манекен" для тренировок. Не думай, что мы посылаем тебя на верную смерть. Твой отряд состоит из членов Дома, которые уже инициированы либо тех, кто вплотную подошёл к инициации. Здесь важно помнить один момент. Те, кто только инициированы, с лёгкостью подчиняются Приказу, их воля блуждает по потоку Дома, не в силах собраться в личность. Те же, кто ещё не инициирован, но готов, сейчас, так сказать, на пике воли, которая поддерживается благословлением лорда Ворина Дагота. Применение к ним Приказа требует определённой сноровки, но это не является необходимостью. Они — полноценные бойцы, а ты только начинающий командир, поэтому предоставь им по возможности действовать самостоятельно. Но применение Приказа к любому из отряда — твоё неотъемлемое право, используй его, когда посчитаешь нужным. Дом Дагот доверяет тебе.

Глава командированного отряда Легиона лежал на кровати, смотря на тени от блуждающего огонька свечи. Опять непонятно, день или ночь. То ли у данмеров есть какое-то своё чутьё на время суток, то ли им просто всё равно и они к нему не привязаны. Одевшись, он пошёл искать Энара. Латы остались возле кровати. Порядки Легиона обязывали их носить всегда, находясь при исполнении, но сил на это не было. Да и огоньки этих свечей как-то успокаивали. Здесь безопасно. Эти башни стоят уже здесь много лет, сдерживая натиск с Красной Горы, они проверены тысячами слуг Дагот Ура. Если они падут, то что же тогда выдержит?

— Господин Дралор, я готов продолжить разговор, — Понтаниан подсел сбоку стола к пишушему данмеру.

— Можно и продолжить, но лучше начать. Предыдущее начало оказалось каким-то скомканным из за вашего состояния. Это непозволительно в свете того, что вы здесь первый раз. Я — Энар Дралор, мирская должность — специалист по работе с документами, боевая должность — командир пятого отряда. Пусть вас не смущает эта двойственность, она обусловлена прерывистым характером боевых действий и необходимостью мирской работы между ними. Вы можете не представляться, ваши бумаги я изучил в части ваших личностей. Не сочтите за грубость, у нас тоже есть формальности с пропуском внутрь башен, а вы, к сожалению, не были готовы для полного изучения личности. Это обычная история здесь, хотя чаще она применима к паломникам. Дальше я не заглядывал, дабы избежать неясностей ввиду отсутствия ваших пояснений к данным из Легиона.

— Ну раз уж потребность представляться отпала, перейду сразу к делу. В результате следственных и не очень мероприятий была обнаружена база Шестого Дома возле Гнаар Мок. Это территория Дома Хлаалу, а конкретно Брата Дома Одрала Хельви. Он какое-то время скрывал её, после чего, как утверждается им самим, она была зачищена силами Дома Хлаалу. Прибывшим отрядом Легиона зачистка была подтверждена. Но всилу своей малой компетенции в этом вопросе, хотелось бы узнать, действительно ли эта база больше не представляет угрозы?

— На самом деле это не тот вопрос, на который можно ответить, будучи на таком расстоянии от этой базы. Даже при зачистке даэдрических святилищ Храм оставляет там Ординаторов для того, чтобы полностью изучить святилище и убедиться в его дальнейшей непригодности для ритуалов. Как вы заметили, Храм не направил никого туда. Храм молчал по поводу этой ситуации, пока любопытство Легиона не вытолкнуло вас сюда из уютного Эбен-гарда. Разве нельзя было узнать мнение Храма, послав вас в Вивек? Можно, и, скорее всего это было сделано, только вашему коллеге дали разворот. И теперь вы здесь, якобы из-за большей компетентности Вечных Стражей в вопросах Шестого Дома. Но это только повод, а причина всё в том же. Почему Храм игнорирует базу Шестого Дома? Раз уж вы дошли сюда, вы достойны хотя бы части ответа. Потому что Храм знает, кто зачистил базу. Если вопрос состоит только в причастности Дома Хлаалу и Одрала Хельви к этому, то скажу, что они не причастны. И вы совсем не там ищете. Это дело самой верхушки Храма Трибунала, к которому вы не имеете отношения. Хотя эта зачистка в некотором смысле ближе к Легиону и к Империи в целом. Если вашему начальству Империя не дают ответов, то тем более незачем их искать у Храма Трибунала. Мы можем помочь только официальным письменным подтверждением безопасности базы. Про отсутствие следа Хлаалу я вам сказал только для того, чтобы оградить от лишних действий, типа посылания опального легионера в самое пекло. Официальных подтверждений этому не будет, с Домом Хлаалу вам придётся разбираться самим. А в остальном считайте эту историю завершённой.

— Я передам это начальству, но необходимость различных действий определяю не я, так что не могу пообещать отсутствия в дальнейшем подобных визитов. И всё же, хотелось бы побольше узнать о Шестом Доме. Сокрытие сокрытием, но Легион, честно говоря, проморгал эту базу. Не хотелось бы повторения.

— Что бы вам такого посоветовать... Шестой Дом проникает через сны. При всём могуществе Империи, вы не сможете просматривать сны каждого гражданина. Не может этого и Храм. Тотальный контроль здесь не уместен, вопрос только в личной сознательности. Сны не сразу захватывают разум, иногда в Храм обращаются с такими жалобами. Но это малая часть. Большая же ничего никому не скажет и эту проблему пока что никак не решить. К тому времени, как они изменяются физически, они уже уходят на базы Шестого Дома. Можете идти по их следам, интересоваться неожиданными исчезновениями данмеров. Я знаю, что у Легиона с Храмом непростые отношения, но в этом вопросе стоит привлекать Храм.

— Звучит парадоксально. Только что вы советовали не лезть в дела Храма, а теперь предлагаете действовать сообща.

— Здесь нет парадокса. Вы ведь обратились к Храму уже после зачистки, когда это уже перестало быть нашим общим делом, а до этого надеялись разо-браться своими силами. Так случилось, что об этой зачистке мы знали, но могли и не знать. Да и при учёте нашей осведомлённости, вам было бы неофициально сообщено о непричастности Хлаалу к этому. Вы бы могли взять их с поличным. Но это уже дело былое. Храм не всеведущ, не забывайте сообщать нам о базах Шестого Дома. Тем более, при всём уважении к Легиону, сил у вас не хватило бы на эту зачистку. Да и у Хлаалу тоже. Тут нужна не просто толпа закованных в доспехи бойцов. У Шестого Дома свои методы войны, своя, так сказать, магия, которой не учат в Гильдии. Вам будет необходима наша помощь. Ах да, ещё к слову о советах по обнаружению. Шестому дому необходимы предметы культа. При всей его возвышенности, они изготовляются и переправляются вполне приземлёнными способами. Вы же находили, например, статуэтки на остатках базы? Ищите их, ищите пути их поставки, они приведут вас к Шестому Дому.

Глава 13

Стоило мне выйти за пределы Одросала, как сомнения охватили меня. Потеря авангарда... Вас с остатками... А буду ли я с остатками? Будут ли остатки? Такие мысли казались невозможными внутри этой старой двемерской цитадели. Там всё было пронизано волей лорда Ворина Дагота. Всё дышало его благословением. Но здесь, обдуваемый моровым ветром, среди пепла, в сердце Вварденфелла, возле горы, давшей жизнь острову, странное чувство посетило меня, что я — это я. Отдельный, уникальный, свой собственный. Даже поток Дома в голове стал слабее и призрачней. От этого и родились сомнения. Дагот Ферилу незачем бояться смерти. Для нас её больше нет. Это лишь череда снов. В какой-то момент ты осознаешь себя, а в какой-то момент никакого "себя" больше нет, есть только поток Дома. Разве может часть потока бояться слияния с ним? Разве может быть часть отделена от него? Но где-то в глубине моей души сидело то, что не давало мне отнозначно ответить "нет" на эти вопросы. Тот рыбак Ферил Саландрас сгорел заживо в своём доме при нападении бандитов. Всё, что от него оставалось, было вырезано Мастером Гаресом. То, что его заменило, было заботливо выращено Лордом Утолом. То, что раскрылось сейчас в сердце Вварденфелла во всей своей мощи, было готово вести авангард против врагов-поработителей, готово построить Новый Ресдайн на их костях. Но что же свербит там, глубоко-глубоко внутри?

Выйдя из этого тяжелого раздумия, я осмотрелся и увидел тех, кто был призван сюда, чтобы разделить мою судьбу. Они бродили на первый взгляд в совершенном хаосе, но я сразу же заметил те пределы, которые они не переступали. С каких пор я стал замечать столь тонкие вещи, как граница, очерченная чужим приказом? Это далось мне столь естественно, как будто я увидел стену имперской крепости. Нет, эта граница не обрела реальность, это реальность обрела границу. Тонкий мир стал естественной частью моей реальности. Само познание этого мира — уже счастье. Насколько же велико и многогранно благословение Лорда Ворина Дагота. Оно вновь стёрло мои сомнения. Сны и пробуждения. Нет никакой смерти. Ни для них, кто бродит передо мной, но ещё не до конца это понимает, ни тем более для меня, кто понимает поток Дома неимоверно глубже и детальнее, чем они. Есть две части меня: я и поток. Теперь нужно добавить третью часть — их. Я осторожно касался их своим вниманием, опасаясь пока стирать границу, потому как не мог удержать всех одновременно. Может быть, это не пригодится мне, но лучше быть готовым к тому, чтобы применить приказ сразу ко всем. И про себя не забыть тоже нужно. Никто не даст мне смотреть на бой издалека. С каждой попыткой я захватывал вниманием всё больше и больше, пока наконец весь отряд не стал представляться мне единым занимательным механизмом, все части которого двигаются сами по себе, но при этом подчинены единой воле. Они отдавались моей воле безо всякого противодействия. Я уже стал Даготом, а теперь я становился Мастером. Моя судьба станет единой с судьбой моего отряда. Пусть наша священная гора будет этому свидетелем. Они — это я.

Альбециус сидел в скромной келье и в неверном свете свечи писал отчёт. Этим можно было заняться и по возвращении в Эбенгард, но пепельная буря только усилилась после той небольшой передышки, во время которой они успели добраться до Призрачных Врат. Любой ценой Альбециус хотел уже закончить с этим изматывающим путешествием и хотел выйти обратно несмотря на погоду, но Вечный Страж Дралор предупредил, что даже если они заменят им доспехи, то живыми им не дойти ни до одного поселения, разве что смогут встретить юрту эшлендеров, которые случайно забредут сюда, но они в равной степени могут приютить и убить путников. Эта буря была не просто пепельной, она была моровой.

"После пяти лет службы тут начинаешь с первого дня отличать моровую бурю от обычной, — говорил Энар, — даже Вечные Стражи стараются не высовываться лишний раз. Перед вашим приходом это была ещё просто буря, и с тяжелым сердцем я бы мог отпустить вас обратно, но не сейчас. Животные заболевают и становятся гораздо агрессивнее и сильнее. Но это не самое плохое. Слуги Шестого Дома тоже активизируются. Вы же ещё ни разу с ними не сталкивались. Понимаете, они сильны, у них опасная магия, но они ещё... Как бы сказать... Деморализуют. Чрезвычайно тяжело противостоять им. Именно поэтому Предел охраняют Вечные Стражи. Великие дома могли бы пригнать сюда своих бойцов, Империя могла бы поставить свой Форт, но их бы смели при первом же натиске. Вечные Стражи это не просто воины силы или магии. Мы ещё и воины духа. Необходимого состояния души можно достичь только аскетичной жизнью, глубокой верой, молитвами и особыми духовными практиками. Потому что слуги Шестого Дома — тоже воины духа. Против меча мы ставим меч, против магии — магию. Но непреклонный праведный дух против непреклонного злого духа можем поставить только мы. Я уже говорил вам, что ни вы, ни Хлаалу не смогли бы зачистить базу Шестого дома. У вас есть мечи, есть магия и нет духа. Не обижайтесь, я не ставлю под сомнение вашу честь и храбрость. Но дух — это другое. Вы могли бы его взрастить и укрепить, но вы не занимались этим. Там, за этими стенами, — буря и смерть. По обе стороны Предела. Я не могу приказать вам остаться, но говорю вам искренне — уйдите отсюда сейчас и ваша смерть будет напрасна. Вы можете здесь ожидать столько, сколько нужно. Оставайтесь. Я не бессердечный наёмник. Пусть мы с вами разной расы и разной веры, но моё сердце будет гореть, если я отпущу вас умирать. Отдохните телом и отдохните душой. Это не просто военная застава. Это храм. Здесь есть алтари, книги, священники и монахи, чьи тела — пристанище праведного духа. Причаститесь нашей мудрости и может быть, вы почувствуете этот дух в себе и увидите отблеск нашей истины. Через несколько дней мы должны будем отправить ежемесячное донесение в Высокий собор. Если буря не утихнет, вы сможете отправить свои документы с нашим гонцом. Он — Вечный Страж и у него будет больше шансов выжить, чем у вас. Мы бы могли сопроводить вас до Альд'Руна, но не во время моровой бури. Сейчас нам могут понадобиться все наши, а может быть и ваши силы. Моровая буря почти всегда означает нападение. Иногда это небольшая стычка, которой нас просто проверяют на прочность, а иногда меньше половины возвращается в эти башни. Но это никогда не даётся легко. Вблизи Предела тяжело, а по ту сторону — вдесятеро тяжелее. Некоторые слуги Шестого дома пробираются подземными тропами через Предел, но основной натиск всегда идёт на Врата. Это самое слабое место Предела и мы всегда должны защищать его на той стороне. Кто знает, может и вам в этот раз придётся в этом поучаствовать. Таковы правила. Мы даёт приют и пищу всякому просящему, но взамен он при необходимости становится в наш строй. А в нашем строю и робкий паломник может стать могучим воином. Но я надеюсь, что нам не придётся привлекать к нашей войне столь дорогих гостей. Оставайтесь, отдыхайте и забудьте о всех тревогах".

И они остались. Легионеров разместили в общей комнате, Альбециус получил отдельную келью. Нельзя сказать, что его отряд обрадовался перспективе провести здесь неопределённый срок до окончания бури, а то и встрять в какую-нибудь заварушку. Но все понимали, что если Дралор чего и недосказал, то ни в чём не соврал. Они встречались с моровыми животными. Это не самые лёгкие противники, но тут это было не единственной и даже не самой страшной опасностью. Понтаниан немного послушал ворчание своих коллег и удалился писать отчёт, решив повременить с причащением к мудрости Храма Трибунала:

"Этот хитрый данмер всё перевернул. Сердце у него будет гореть, видите ли. Не хочет нас на смерть посылать. А по нему видно, сердце его горит не от нашей возможной смерти. Тут что-то надвигается. Не зря он так вскользь упомянул о привлечении паломников к военным действиям. По-любому будет бой, или я скальный наездник. А может и в Эбенгарде знали? Нет легионера — нет проблем. Нет, это уже слишком. Даже Храм не может предсказывать моровые бури. Тем более, кое-что полезное я разузнал. Ничего они не зачищали. А кто зачистил? Энар говорит не лезть в это, можно и голову потерять. И он, скамп бы его побрал, опять прав. Почему он постоянно прав и почему у него всегда получается вывернуть всё так, как нужно ему? А стелет-то как мягко. Настоящий священник Трибунала. Но говорят, что они тут все спецы языками трепать. И поэзию очень уважают. Ладно, у меня с этой поганой бурей теперь есть много времени, чтобы "причаститься их мудрости" и послушать все эти стишки у алтарей данмерских святых. Стелет мягко — жёстко спать. Ну вот не друзья мы им. Совсем не друзья. Эшлендер бы мне под ноги плюнул, но храмовник — тоже данмер. Под всей этой бравадой лояльности Храм прячет свои цели. И Дралор прячет. Мы ему не враги, но и не друзья. Мы в лучшем случае чужеземцы, которые ничего не понимают в их устройстве мира. Может стоило при колонизации поменьше мечами махать, а побольше вникнуть в их дела? А может ещё не поздно вникнуть? И что же этот данмер всё-таки замыслил?"

Так и не начавшееся написание отчёта прервал один из легионеров Понтаниана, вломившийся в нему в келью:

— Альбециус! Знаешь, кто только что прибыл сюда? Одрал Хельви собственной персоной!

Глава 14

Еле плетущихся путников нашёл дозор, обходящий окрестности Призрачных Врат. Тяжело начинался путь этого отряда. Одрал был в сознании и иногда говорил, но только это и отличало его от трупа. По цвету кожи он вполне подходил к окружающему пейзажу. А когда его рука или нога выпадала со слишком мелких для него носилок, то Одрал не находил в себе ни сил, ни мотивации её положить обратно, поэтому такая задача возлагалась на сопровождающих. Пелелиус лично пошёл по Кальдере в надежде найти готовые носилки, но такой вид транспорта не пользовался популярностью у местных, и пришлось собирать их из того, что быстрее всего нашлось. Пару жердей сделали из старых копий, а Фаланаамо за небольшую плату пришил между ними кусок ткани. Он был профессиональный портной, но Куниус так торопился, что совсем не думал о немалом росте Хельви, поэтому носилки оказались последнему маловаты. Самого Хельви в тот момент это волновало чрезвычайно мало, а вот его сопровождающим пришлось в начале пути постоянно бороться с выпадением различных частей тела, а иногда и почти всего высокопоставленного Хлаалу, за пределы носилок. А переход через горы сделал это трудное занятие поистине геройским подвигом. На той стороне гор, в Эшленде, Хельви вдруг нашёл в себе силы идти самому, как только пепельная буря закончилась. Альбециус Понтаниан в это время уже со всех ног летел в Призрачные врата, но Одралу Хельви и его сопровождающим предстояло ещё пару дней пути. Погода благоволила, Хельви почти что бодро рассекал по фояде, распинывая пепельные барханчики, но носилки предусмотрительно не выбрасывались. Кто знает, насколько хватит здоровья у Брата Дома, если вдруг снова начнётся пепельная буря. Всем было известно, что Хельви — большой любитель лунного сахара и его производных, что не сказывалось положительно на его состоянии. А уж передозировка низкопробным веществом в Счастливой Тюряге окончательно подорвала здоровье Одрала. Куниус недвусмысленно намекнул, что снимет данмерам головы, если они не проводят Хельви, для которого возможность откинуть копыта сейчас была как никогда близка, в Призрачные Врата и обратно в добром здравии. И казалось, что после перехода через горы у Кальдеры эта миссия не будет представлять трудностей, но суровая погода Эшленда внесла свои коррективы. Когда до Призрачных Врат было уже рукой подать, началась моровая буря. Путники попытались ускориться, но Одралу вновь стало плохо, и к тому же они потеряли направление в этой пепельной круговерти. Возник жаркий спор. Одрал кричал до хрипоты, что им нужно срочно в Призрачные Врата и никаких промедлений допускать нельзя, а его проводник отвечал, что необходимо заночевать. В конце концов, слово Одрала было решающим, и они ещё долго блуждали, пока не выбились из сил. Им оставалось только лечь на землю и чувствовать, как их понемногу заносит пеплом. Именно в таком положении их и нашёл дозор Вечных Стражей. Большого уважения к дому Хлаалу они не имели, поэтому Одралу пришлось идти самому, хотя его и поддерживали под руки. Носилки были давно занесены пеплом. По дороге Одрал даже успел расспросить, с кем ему нужно пообщаться по поводу инцидента в Гнаар Мок, который был на слуху у Вечных Стражей. Приходилось перекрикивать порывы ветра, но Хельви совсем не мог терпеть. Поэтому, ввалившись в Башню Заката и стряхнув с себя пепел, сразу побежал на нижний уровень, настолько быстро, насколько было возможно после суток в моровой буре.

— Ну что вы, не торопитесь! Присядьте, переведите дух, — чуть приподняв взгляд от бумаг пробормотал Энар Дралор.

— Сэра, я Одрал Хельви, Брат Дома Хлаалу. Я понимаю, что вы ничем мне не обязаны, но я всё же должен просить если не содействия, то хотя бы ваших разъяснений.

— Продолжайте, я слушаю.

Хельви неожиданно для себя замолчал. Неизвестно, насколько можно было открыться этому храмовнику. И непонятно, насколько хорошо он уже осведомлён. Ведь этот Понтаниан уже успел сунуть сюда свой нос.

— Вы, наверно, слышали об инциденте в Гнаар Мок? Там обнаружилась база Шестого дома...

— Которую неизвестно кто зачистил?

Красноречие Хельви дало сбой. Он считал, что может договориться почти с кем угодно, но Дралор выбил его из колеи.

— Ну, эээ, почему неизвестно... Дом Хлаалу выслал туда отряд своих бойцов...

— Одрал, давайте по-честному, мы оба данмеры и поймем друг друга. Всякий, кто напрямую сталкивался с Шестым домом, сразу бы раскусил вашу ложь. Ваш отряд пришёл на уже зачищенную базу. Вы думаете, что они просто бандиты. Контрабандисты, которые возят статуэтки. Голые культисты с дубинками. Сумасшедшие в городах, которые бормочут странные фразы. Вот это ваш Шестой дом. Вы с ним сталкиваетесь и он вас совершенно не пугает. Дагот Ур сидит где-то далеко и все его ужасные прислужники тоже там, за Призрачным пределом. Это для вас эшлендерская сказка. А здесь это реальность. И я вам скажу честно — если бы вы нашли эту базу раньше, никто из вашего отряда не остался бы в живых.

— А может быть, вы недооцениваете боевую мощь Хлаалу? Все почему-то считают нас только торгашами, не думая о том, что караваны и корабли нуждаются в защите, что на склады и шахты постоянно происходят нападения. Если кто-то собирается обнести эбонитовую шахту, то он серьёзно подготовится к этому. И наша охрана должна быть не менее серьезной, потому что она противостоит не только пещерным оборванцам.

— И, тем не менее, этого недостаточно. Не заводитесь. Я не принижаю боевую мощь Дома Хлаалу. Если бы Легион пришёл туда до зачистки, его постигла бы та же судьба.

— Про какую зачистку вы говорите? Вообще-то даже Эбенгард официально согласился, что Дом Хлаалу справился своими силами. — Хельви вспомнил, что Храм Трибунала всё же государственный орган и не стоит сразу открываться.

— Одрал, скажите честно, насколько высоко вы оцениваете квалификацию Эбенгарда и вообще Легиона в таких делах? То, что вы их убедили в удобной для вас версии не означает, что версий больше нет. Если бы этим занимался Берел Сала, то вы бы уже добывали эбонит на своей же шахте, но в другом статусе.

— Для этого ему ещё нужно доказать...

— Ладно, не кипятитесь. Вечные Стражи не мечтают обвинить вас. Храму, на самом деле, всё равно, как вы решаете этот конфликт с Имперским Легионом. Мы очень расстроены тем, что вы проморгали базу Шестого Дома, и вам бы пришлось за это ответить, если бы она представляла ещё какую-то опасность. На ваше счастье, такой опасности нет.

— Раз вы уже всё знаете и не собираетесь заковать меня в цепи, скажите, что там произошло? Вы же знаете?

— Знаю. Но не скажу. Очень забавно, что все причастные к этой истории приходят сюда в одно и то же время с одними и теми же вопросами.

— Альбециус Понтаниан?

— Вы даже имена друг друга знаете. Не сомневаюсь, что ваше имя ему тоже известно. Дайте мне слово, что не попытаетесь убить его при отсутствии таковых попыток с его стороны. — Энар усмехнулся и пристально взглянул на Хельви.

— Если я не святой, это не значит, что я виновен во всех грехах. Я не собираюсь никого убивать, но мне нужно понимание. И почему вы так просто мне про него рассказываете? Я думал, что официальное взаимодействие не должно так просто раскрываться любому гостю Призрачных Врат.

— А с чего вы взяли, что это официальное взаимодействие? Он такой же гость. Вы оба можете греметь своими титулами вне этих стен, но здесь они не имеют силы. Вечные Стражи устраняются от мирской суеты. Нам не важно, кто кого оштрафует или кто будет заключён под стражу. Поэтому я могу рассказать вам о нём, а ему — о вас. И никому из вас о зачистке. Я советовал забыть о ней Альбециусу, советую и вам. Это знание ничего уже не изменит и никак вам не поможет.

— Скажите хотя бы тогда, что теперь делать? Есть ещё угроза?

— Нет, угрозы больше нет. Вы можете всецело посвятить себя грызне с Легионом, с этой базой уже покончено.

— А вы не дадите им никаких официальных комментариев?

— Нет, так же, как и вам. Дам только совет. Не надо недооценивать Шестой дом. Вы не встречались ещё с настоящими противниками среди них. И к вашему счастью, Легион тоже не встречался.

— У меня есть ещё одна просьба к вам. Не могли бы вы не общаться больше на эту тему с Понтанианом?

— Эту просьбу я выполнять не буду. Я рассказываю ему и вам то, что требует моя душа. Но в ваших мирских конфликтах я не участвую. Может быть, кому-то из вас я помогу, а кому-то помешаю, но я действую только по зову души. Я вижу, что вы не очень религиозен и для вас это малопонятно, но может быть за время пребывания здесь, что-нибудь и прояснится.

— Время пребывания?

— Да. Вы же заметили моровую бурю снаружи?

— С вашего позволения, я побуду тут несколько дней.

— Это право каждого, кому открылись двери Башен Восхода и Заката. Но я должен сказать и про обязанность. В случае опасности вы вступаете в бой вместе с нами.

— Да, хорошо. Я пойду передохну, у меня уже не осталось сил.

Одрал поднялся к бару, чтобы промочить горло и разузнать, положены ли им какие-то комнаты и кровати. Ни в каких боях он участвовать не собирался и был точно уверен, что в случае чего сможет отвертеться. Но самой главной его целью было как можно раньше добраться до Гнаар Мок. Конечно же этот храмовник сказал Понтаниану, что Хлаалу ничего не зачищали. Но ведь это неофициально. Да и насколько ему верят в Эбенгарде? Успел ли он втереться в доверие к высоким чинам? Вряд ли. Слишком мало времени он там провел и слишком далеко его отослали. Если бы кто-то из Вечных Стражей оказался в Эбенгарде с этой историей, это было бы гораздо более печально. Но теперь он точно знал, что Вечные Стражи — не лучшие помощники для следствия. Можно поехать в Гнаар Мок, выгнать этих легионеров и вернуться в Кальдеру, спокойно жить и работать. От мысли о том, что у этой истории всё же есть окончание, в груди Одрала потеплело. От мысли и от отличнейшего флина. Храмовники мочу не пьют. Жаль, что сахара тут точно не достать, но Одралу ещё не сильно и хотелось. Приговорив бутылочку и получив маршрут движения в отведённую им комнату, Одрал поднял своих попутчиков из-за стола и повёл вниз. Оставалось ещё одно только дело, которое могло навредить, а могло и существенно помочь, и Хельви не мог решить, стоит ли это совершить или нет. Альбециус Понтаниан здесь и стоит ли с ним поговорить? Скорее всего, они пересекутся. Возможно, ему уже известно, что Хельви тоже здесь. Вечные Стражи не хранят секреты, которые им не нужны. Именно Понтаниан, несмотря на своё не самое высокое положение, многое решает в судьбе Хельви. Им уже не удастся засунуть его в эбонитовые шахты, но попортить крови ещё могут достаточно. Флин приятным теплом растекался по измождённому телу Одрала Хельви и ему совершенно не хотелось сейчас ничего решать. И он уснул, вспоминая тихие болота возле Гнаар Мок.

Глава 15

Возле Одросала стали собираться другие отряды. Мне вполне хватило времени познакомиться с моими подчинёнными, так что в целом я чувствовал себя уверенно, не считая лёгкого волнения из-за предстоящего боя. Никогда не участвовал в масштабных боях, поэтому не боялся. Для меня это была просто фантазия. Для многих пришедших — прошлое. Для некоторых — вся жизнь. Со стороны это собрание напоминало безумную ярмарку в Молаг Маре, но здесь некому было посмотреть со стороны. Мы все видели тут гораздо больше, чем тот абстрактный сторонний наблюдатель, которого я сейчас упомянул. Он живёт только в моих воспоминаниях. Я один из самых молодых тут, поэтому ещё помню, как было видно "со стороны". Не знаю, зачем я это помню. Это больше не нужно. Моё восприятие сейчас настолько широко относительно меня в прошлом, как море в сравнении с лужей. Несмотря на моровую бурю, я чувствую на себе свет лун. Я чувствую, как извергает силу Красная гора, древнюю подземную силу, не принадлежащую ни нам, ни Ложным Богам. Чувствую мудрость двемеров, напитавшую цитадель Одросал. Совсем непохоже на Когорун. Понимаю Лорда Утола, почему он выбрал себе именно такое место. Пусть оно и далеко от Красной горы, но оно абсолютно данмерское. Построено во дни величия нашего народа и нашего Дома. Можно сказать, что Лорд Утол ближе к Ресдайну, чем остальные Поэты Праха. Но это незначительно, потому что мы все в Потоке, а это и есть Ресдайн. Древняя и в то же время совсем новая магия прорастает в реальность. Образует новый мир, соединяющий физическое и духовное. Это естественное устремление данмерской души. Даже самый материалистичный данмер почитает Предков и при желании может вызвать чей-нибудь дух. Наши ближайшие враги, Вечные Стражи, упражняют свой дух и опасно близко подбираются к нашему миропониманию. Всё могло бы быть по-другому, каждый из них мог достичь небывалых высот в Доме Дагот. Многие из Храма Трибунала могли бы. Я имею ввиду тех, кто искренне отдаёт себя служению. Сила Храма Трибунала и наша сила очень похожи. Нам нужно прорастить непроявленный мир в реальность. Для этого нам нужен весь остров. И тут нет места ни имперцам, ни редгардам, никому. Ни даже полюбившимся в качестве рабов хаджитам и аргонианам. Они не пригодятся данмерам, как не нужны были двемерам. Мы поднимемся выше двемеров. Они вдыхали жизнь в механизмы, но механизмы ограничены. Мы же преобразуем себя самих. И тут никаких границ нет. Если захотим — сможем уйти за двемерами и ещё дальше. Но у нас разные пути. Им повезло, что они ушли сами, иначе пришлось бы их убрать. Совсем скоро нам надо будет выдвигаться к Призрачным Вратам. Возможно, сегодня эта твердыня падёт.

Альбециус слышал, как Хельви прошёл в соседнюю келью, переговариваясь со своими спутниками. Первым его порывом было выскочить в коридор, но он не знал, что ему сказать. Что не Хлаалу зачистили эту базу? Он просто усмехнётся и ничего не ответит. Хорошо, что он не знает про то, что самого Альбециуса считают его соучастником. Тогда бы он сам зашёл над ним посмеяться. Или уже знает? Впору самому над собой посмеяться. Решил поломать систему, выслужиться, да ещё и полезное дело сделать. В итоге что? Был послан в одну из самых опасных командировок, какие только могут быть в пределах Вварденфелла, имеет обвинения в коррупции и убийстве, потерял любимого человека. Ладно, если по-честному, то Хельви всё же заплатил штраф и теперь у него там дежурят легионеры. Разве это равноценно? Можно обвинить Одрала и Дом Хлаалу в этих проблемах, но тогда нужно обвинить и Легион. Дом Хлаалу ищет выгоду потому что они — торговцы, а Легион не должен её искать. Не должен был. И не Хлаалу обвиняют его в убийстве насквозь коррумпированного легионера, который, к тому же, убил его жену. Почему они до сих пор не разобрались хотя бы с этим? Тут Хельви же им не помешает. Всё предельно было понятно уже после первичного осмотра его дома. Всё было занесено в протокол. Альбециус прекрасно знал порядок первичных следственных действий, поэтому ничего не трогал. Но снимать с него обвинение не спешат. А потому что в случае выявления его связи с Хлаалу нужен будет весомый аргумент, чтобы держать его на крючке. Коррупция — это серьёзно, но довольно эфемерно. Вот убийство — это просто. Понятно кому угодно. Легион с таким рвением защищает свою структуру. Это нормально для любого организма — защита себя в первую очередь. Но организм болен. Его функции нарушены и извращены. Иногда нужно отрезать конечность, чтоб спасти жизнь. Альбециус одну уже отрезал, только вот теперь отрезать могут его. Может быть, Хельви что-то разнюхал в Эбенгарде по нему? Но он же не расскажет, они не друзья. И зачем он вообще сюда пришёл? Чует ведь, что белыми нитками шита его история про доблестный отряд Хлаалу, который побряцал костяными доспехами и разогнал всех из пещеры. Но ведь в Легионе поверили. Штраф выписали и солдат оставили. Наворотили дел, ничего не скажешь. Нужно было дальше копать, тогда бы Хельви обязан был доказывать свою версию. А теперь доказательное бремя ложится на Легион, если пересматривать дело. А какие есть доказательства? Слова Дралора? Если бы это было кому-то надо, то никто бы это дело не закрыл. И тот же Дралор ему впрямую сказал, что его верхушка прекрасно всё знает. Так зачем тогда вообще нужны все эти телодвижения? Это напоминает ребёнка, который с радостью делится своими открытиями в новом для него мире со взрослыми, которые уже давно всё это знают и снисходительно ему улыбаются. А вот Альбециусу не улыбаются. Он оказался непослушным ребёнком. Пусть ответ Энара неофициальный, но он всё же ответ. И сам Понтаниан со скоростью никс-гончей помчался бы в Эбенгард с этими известиями, если бы только они там были кому-то нужны. Но они не нужны, к сожалению. К счастью, не нужен там пока что и Альбециус. Поэтому незачем туда торопиться. Но вечно сидеть здесь тоже нельзя. Стоило бы пройтись до бара.

— Господин Понтаниан?

— Господин Хельви?

— Не удивлюсь, если вы тоже в бар. Кажется, нам обоим есть, что сказать друг другу и коридор — не лучшее для этого место.

Альбециус, хмуро уставившись в спину Хельви, пошагал за ним. Кажется, эта встреча была неизбежна. Что ж, не самое худшее времяпровождение, может быть что-то проясниться. Что именно должно проясняться — Альбециус не понимал, в голове была полная каша.

— Господин Понтаниан, разрешите угостить вас флином. Вас же не обвинят из-за этого в получении ценных подарков? Иначе могу предложить мацт. Назвать это пойло ценным не повернётся язык ни у какого легионера, как бы непритязателен он не был.

— С чего такое дружелюбие, господин Хельви? Мне казалось, что у вас нет для этого оснований.

— Можете считать, что это просто вежливость. Хотя я знаю, что вам будет привычнее и приятнее думать, что я преследую какие-то более корыстные цели.

— А разве не преследуете? Впрочем, не вижу в этом причины отказываться. По сравнению с тем, что вы делали совместно с Баро, разве можно назвать коррупцией простое распитие подаренного флина?

— Конечно можно! Вы ж не первый день в легионе. Коррупцией называется любое деяние, связанное с получением выгоды и использованием служебных полномочий, которое совершено человеком, которого нужно убрать или подвесить на крючок. Например, Рыцаря Дракона нельзя обвинить в коррупции при получении флина, а вас вполне можно.

— В этом заключается ваш план? Вы настолько меня боитесь?

— Нет, конечно же. Да и зафиксировать правонарушение тут некому. Так что давайте просто выпьем.

— Просто... Разве может быть у вас что-нибудь просто? Вот зачем вы сюда пришли?

— Может быть, за тем же, что и вы? По поводу Шестого дома.

— А почему не в Храм Трибунала? Вы же были в Эбенгарде, там недалеко было добраться до Высокого собора.

— Но вы тоже обратились не в Храм.

— А откуда вам известно, что я не обращался в Храм?

— Это моя догадка. Но разве она ошибочна?

— Ладно, давайте оставим это пикирование догадками. Я здесь по поводу вашей базы. Это ведь не Хлаалу провели зачистку?

— Чего спрашиваете, если сами знаете? Я тоже имел диалог с нашим общим знакомым Энаром. Тут вам не получить официальных подтверждений. Может быть, тогда прекратите эти никому не нужные барахтанья?

— Не вам решать, нужные они или не нужные. Да и не мне. Я понимаю, что к имперским законам вы относитесь с пренебрежением, но Шестой дом — это штука посерьёзнее. Вы сами-то уверены, что база безопасна?

— Я это и пришёл узнать. Энар говорит, что всё нормально. Мои люди из Гнаар Мок тоже не замечают никакой подозрительной активности.

— Они и раньше не замечали.

— Ничего не могу возразить, упрёк засчитан. Но с тех пор мои люди стали более, кхм, бдительными.

— В этом не сомневаюсь. Кажется, нам больше нечего делить. Ни Хлаалу, ни Легион эту базу не зачищали, так?

— Так и есть.

— Храм Трибунала знает, но нам не говорит. Храму в этом вопросе мы можем верить. Если они говорят, что всё нормально, значит всё нормально.

— Тогда доложите, что всё нормально и эта свистопляска завершится.

— А мог бы доложить, что и вы, и Энар на словах сказали, что Хлаалу в зачистке не участвовали.

— Но вас же не будут слушать.

— Вот именно. С чего вы взяли, что меня послушают, если я скажу, что база теперь угрозы не представляет?

— Но вас же зачем-то сюда отправили. Разве не узнать что-то?

— Зачем... Хотелось бы мне знать, зачем меня сюда отправили. А ещё мне хотелось бы знать, не мучает ли вас совесть?

— По какому же поводу она должна меня мучать?

— Рабство. Наркотики. Контрабанда. Разве этого недостаточно?

— Первое нам разрешено даже по имперскому закону...

— Да не в законах дело. Просто рабы — это очень удобно для вас. Вместо того, чтобы двое жили средне, один будет жить отлично, а другой плохо. Вам это когда-нибудь боком выйдет. А если бы вы сами оказались в рабстве?

— Не окажемся, разве что только за преступления или долги. Мы же не приходим на чужую землю.

— Как знать. Может быть, когда-нибудь вам придётся прийти. Искренне желаю, чтобы с вами обращались так же, как вы с приезжими.

— Вы видели этих приезжих? Они ищут тут легких денег, а когда оказывается, что за честный труд здесь не платят мешками золота, они переходят в теневую сферу. Воруют, убивают, торгуют наркотиками, мошенничают.

— Воровство, наркотики и мошенничество можно ассоциировать и с Хлаалу тоже, уж я-то видел статистику преступлений. Но по поводу приезжих мне придётся согласиться. Хотя если бы вы ввели более жёсткие миграционные правила, ситуация бы изменилась. Но вам нужны не учёные из Хай Рока, вам нужна дешёвая рабочая сила. А эта прослойка склонна к нарушению закона даже если состоит из коренного населения. Что уж говорить о приезжих. Я бы вам предложил больше времени уделять их развитию и ассимиляции. Но на это нужны деньги, а вы предпочитаете их складывать в свои карманы, и каждый надеется, что в тёмном переулке обворуют не его.

— Ах, имперец учит данмера тому, как обустроить Морровинд. Иронично, не правда ли? Вы видели Морровинд? Он до сих пор не распался на отдельные провинции только потому, что его политическое деление не имеет четкой географической привязки. Хотя будь тут только Великие Дома, может быть и распался бы. Но тут ещё есть и Храм, и Империя, и куча гильдий и очень много народа состоят сразу в нескольких организациях, и каждая из них точно знает, как обустроить Морровинд! Если вы скажете мастеру-кузнецу выковать вам шлем, он справится за день. Мастер с подмастерьем справится за полдня. Два мастера не справятся и за неделю. Не нравится что-то — станьте Рыцарем Дракона и исправьте это. Только стоит ли оно того? Пока вы им станете, много воды утечет. Вы потратите много сил и большую часть жизни. А потом ваши нововведения ещё и окажутся никому не нужными. Империя пришла в Морровинд и стала ещё одной политической силой среди многих политических сил. Дипломатичности данмеров могут позавидовать все остальные народы, раз тут до сих пор не началась гражданская война. Я дам вам совет, с вашего позволения. Если так случится в вашей жизни, что вы встанете у руля большой организации, тогда сделайте так, как считаете правильным и справедливым. Но не нужно к этому стремится специально из-за парочки замеченных несправедливостей. Вам не нравится Дом Хлаалу. Вы его не измените, будучи легионером. Вам нужно вступить в Дом и возглавить его. Это возможно даже для имперца, мы довольно лояльны к другим народам. Но оно вам надо? Или может быть вы решили уже стать Рыцарем Дракона и покарать нас суровым имперским правосудием? И это тоже возможно. Но на это вы положите всю свою жизнь. Не лучше ли жить в своё удовольствие? И действовать не против чего-либо, а ради чего-либо? Вот вам мой совет. Уйдите с этой вечной войны, она никогда не закончится. Живите для себя. Делайте то, что вам нравится, а не боритесь с тем, что вам не нравится. Просто может быть вы уже забыли, что вам нравится? Забыли себя?

— Очень проникновенная речь, достойная Вечного Стража. — Энар Дралор подошёл совсем незаметно и не издавал ни звука, пока Хельви не закончил говорить, — не ожидал от дома Хлаалу, честно скажу. Хотя маловато метафор и поэтичности, и в целом довольно материалистично, но всё же неплохо. Я к вам с плохими новостями. Слуги Дагота Ура приближаются к Призрачным Вратам. Наш кузнец подберёт для вас подходящие доспехи и оружие. Я вас к нему провожу.

Глава 16

Дорога из давно застывшей лавы упиралась прямо в Призрачные Врата. Две башни стояли непоколебимо под порывами ветра, несущего благословение Лорда Ворина Дагота. Моё волнение усилилось, но вряд ли здесь был кто-то более спокойный. Радостное предвкушение или тревожное ожидание, у каждого были свои надежды на эту битву. Прорыв. Много времени прошло с тех пор, как была предыдущая попытка прорыва. Много времени никто не рассматривал всерьёз такую возможность. Неужели можно будет выйти и не гнуться под чудовищной тяжестью Призрачного Предела? Интересно, как там сейчас в Гнаар Мок? Кажется, я покинул Илуниби уже тысячу лет назад. Штурм готовился грандиозный. Почти не оставалось свободного места. На битву были посланы не только благословлённые, но и те, кто отверг благословение либо не смог с ним справиться. Они бродили вокруг нас, стеная, с искажёнными от боли и язв лицами. Тела некоторых были настолько изуродованы, что они уже еле передвигались. Те, кого не жалко. Дать им умереть тут будем истинным милосердием. Они не нужны нам, они отвергли благословение Лорда Дагота. Они не нужны тем, кто против нас. Ни данмерам, ни н'вахам, ни даже Храму Трибунала. Я знаю, что один телваннийский волшебник коллекционирует их, но не из милосердных побуждений, а лишь для изучения "божественной болезни", как он её называет. Ему никогда не понять. ср0Р|/|NРYNTF 0TPRД — услышал я в голове голос Лорда Одроса. Значит скоро всё уже начнётся. Я чувствовал, что внимание очень многих приковано ко мне. Некоторые следили почти незаметно, некоторые вперялись совершенно пристально. Именно от меня же зависит дальнейшая тактика. Я заметил, что больные корпрусом тоже разбавили мой отряд, напрявляемые чей-то чужой волей. Оно и к лучшему. Только вот почему я снова боюсь?

— Потому что ты ещё не умирал, — ответил Лорд Одрос внутри меня. Тому, что он слушал мои мысли, я даже не удивился. Слишком важная миссия мне поручена. Но удивился ответу.

— Не умирал?

— Да. Ты менялся. Ты изменился до неузнаваемости, и внешне, и внутренне. Но вопреки всему жизнь Ферила Саландраса, которая дала жизнь Даготу Ферилу, всё ещё не прервана. Ты же знаешь, что когда наше физическое проявление убивают, мы сливаемся с потоком. И потом волей Лорда Дагота возвращаемся из него. Пока ты не прошёл через это, Ферил Саландрас, рыбак из Гнаар Мок, будет жить. Поэтому ты в авангарде. Не щади врагов и не щади себя. Сегодня ты должен умереть.

Голос затих, а я стоял один, среди огромного скопления народа. Мне нужно умереть. И меня больше не будет. Насколько я Дагот, а насколько Саландрас? Может быть, я совершенно не вспомню себя потом. Кто я сейчас? Уже не осталось времени об этом думать. Ветер мора гнал нас в бой.

Альбециус Понтаниан предпочёл знакомые и удобные доспехи Имперского легиона. Только свой стальной меч он заменил на серебряный. Одрал Хельви же в разномастной броне выглядел забавно и неуклюже. Ему повезло и на него нашлась отличная индорильская кираса. Но Одрала это радовало очень мало, потому как он был занят поиском способа если не удрать подальше отсюда, то хотя бы остаться в башне. Но такого способа не было. Стоит отказаться идти в бой, и его тут же вышвырнут наружу, но уже без оружия и доспехов. Он взял себе эбонитовое копье, надеясь не подпускать противника близко. Кинжал был ему привычней, но при мысли о слугах Шестого дона на расстоянии вытянутой руки, кровь в его жилах застывала, да и такому копью могли бы позавидовать многие бойцы. Как бы то ни было, они экипировались и вышли туда, где был бар. Столы были раздвинуты, чтоб освободить место для общего построения, которое имело своей целью посчитать участвующих в бою и кратко разъяснить тактику. Снаружи обсуждать что-то было довольно сложно, а крикнуть так, чтоб было слышно всем, — практически нереально. Моровая буря по-прежнему бушевала со всей силы. Тактика была довольно проста: держаться кучно, при сильном натиске отступать в проход, но неглубоко, только отразить волну. Решётка сзади будет закрыта. Наконец, Вечные Стражи, громко топая индорильскими сапогами, потянулись к выходу.

— Нам вроде говорили, что ничего такого не будет, — ворчал Одрал Хельви.

— А я сразу понял, что будет. Дралор особо этого и не скрывал, — Альбециус тоже был в мрачном расположении духа.

— Забавно получается. Никогда не думал, что я буду в одном строю с вами, господин Понтаниан.

— И не просто быть, а даже сражаться.

— За это не ручаюсь. Воин из меня не ахти какой.

— Ради вашей жизни, вам придётся сейчас срочно стать воином. Вечные Стражи говорят, что в одном строю с ними и робкие паломники становятся могучими воинами. Проверим это. Хотя вы даже не паломник.

— Вы тоже. И кажется, тоже не самый могучий воин. Но это без разницы. Без силы духа вы всё равно побежите. И я.

— Этого нам точно сделать не дадут.

— Может быть, эта буря закончится после нападения и мы сможем разойтись по своим делам.

— Скорее всего. Если отразим нападение. Если не отразим — расходиться будет некому. Да и некуда.

— Оптимистичный у вас настрой. Кажется, подходит наша очередь выйти подышать свежим моровым воздухом.

И они оба шагнули в пепельное безумие.

Мой отряд подобрался уже довольно близко к Вратам. Уже даже можно различить решётку. Неприятной силой веет от этих башен. Такой же, как от Предела. Давит назад, забирает силы. Но мой дух непоколебим. Сегодня я должен в первый раз умереть. Лорд Одрос советовал мне не подходить вплотную к проходу, иначе защитники вжимаются в него и не дают возможности атаковать их с флангов. А если удастся выманить их подальше вдоль дороги, то можно не только атаковать фланги, а даже взять их в кольцо, если предварительно запрятать резерв, например, возле алтаря, куда их паломники носят камни душ. Хотя мы не очень любим этот алтарь. Он принадлежит Ложному Богу Вивеку. Когда-нибудь мы сломаем его. Но сломать алтарь для нас непросто. Легче с этим может справиться какой-нибудь громила из наёмников. Он не чувствует эту абсолютно враждебную энергию. Но что-то в ней есть такое, что очень похоже на нас. Я слышу, как поднимается первая решётка. Они уже идут ко мне. И вот пришла в движение вторая. Вечные Стражи. Тяжелые противники. Пора в очередной раз проверить их на прочность. Я отдал приказ атаковать и волна Дома Дагот понеслась вниз по дороге, как некогда неслась лава, извергнутая нашей священной горой. Эта лава рождала остров, а мы рождаем Новый Ресдайн. Первые ряды уже схлестнулись. Немного пользы от больных корпрусом против тех, кто закован в доспехи. Но они хотя бы ограничивают их движение. Там, за Призрачным пределом нас всех называют больными корпрусом, но разве я болен? Я благословлён. Больны те, кого корпус изуродовал. Мне же он дал силу. Я полной грудью вдохнул ветер Красной горы. Как он чудесен. Внизу вовсю кипит битва. Многие уже полегли. Преимущество, к сожалению, не на нашей стороне. Мне пора самому вступить в бой. Я тихонько запел и двинулся вперед.

Сердце Одрала Хельви ушло в пятки, когда поднялась первая решётка. Он надеялся, что они не сразу двинутся в бой, и он успеет каким-то быстрым способом морально подготовиться. Вечные Стражи считали, что такого способа нет, поэтому тянуть не стали. Небольшой обелиск выполнял роль рычага для решётки и при касании приводил ее в движение. В середине прохода стоял такой же обелиск и за второй решёткой виднелся третий.

— А почему с той стороны слуги Шестого Дома не могут открыть решётку, — обратился Хельви к Дралору, перекрикивая порывы ветра.

— У них нет никакой возможности коснуться обелиска. Это один из самых враждебных для них предметов. Враждебней только сам Призрачный Предел.

— А почему мы тогда не можем просто наблюдать сквозь решётки за их попытками, изредка отправляя в них десяток стрел?

— Потому что они выломают решётку. Они очень сильны. То, что эти башни до сих пор не разрушены до основания, не заслуга строителей, а заслуга магической защиты. Эта магия — нечто среднее между школой Восстановления и Зачарованием. Она отпугивает слуг Шестого дома и питается душами. Но эти сравнения слишком далеки от реальности и скорее запутают, чем разъяснят. Забудьте об этом. Враг перед вами. Не щадите его.

Поднялась вторая решётка и Одрал Хельви, вдруг неимоверно воодушевлённый, ринулся в атаку.

Сражаться с Вечными Стражами оказалось намного сложнее чем с контрабандистами на болотах и чем с мелкими Хлаалу. Хотя я стал гораздо сильнее с тех времен, но я был один, а они, если и уступали мне в магической силе, то в силе духа мы были равны. Их не напугать. Даже поглощать их душу невозможно. Хотя такая прекрасная душа. Когда я убил первого, я стоял и любовался на его прекрасную душу. Совершенно враждебную мне. Но их слишком много, чтобы я мог вдоволь насладиться первым взглядом на неё. Зато я насладился взглядами на многие другие души. Мы несли огромные потери, хотя с моим приходом Вечные Стражи отступили назад, но сопротивлялись не менее ожесточённо. И тоже несли потери. Иногда они теснили нас назад, тогда я растягивал первую линию и бил с флангов. Они растягиваться не могли, потому что я бы тогда сразу разорвал их строй надвое и быстро прикончил эти кучки. Мы могли, потому что нас было больше и достаточно было просто согнать в центр хоть кого-нибудь. Сильнейшие бойцы для этого были не нужны, достаточно было просто обороняться, пока сильнейшие вырезали фланги. Потом они отступали в проход и тогда уже потери несли мы, потому что невозможно было успешно атаковать плотно сомкнутый строй с фронта. Жизнь — череда снов. Многие, кто сейчас смотрит за мной, уже засыпали и просыпались много раз. Может быть они не так уж часто выныривают из потока. Но я снова не хочу умирать. Я дышу, чувствую, думаю. Именно я, не поток. Дагот или Саландрас, но это я. Все когда-нибудь умирают, но почему я кому-то обязан умереть? Мысли стали гаснуть. Значит, приказ. Я засомневался, теперь меня поведут на смерть. Он же следил за мной. Он знал, что я колеблюсь. Не могу больше думать.

Альбециус с холодной решимостью вспарывал слуг Шестого Дома. Он не участвовал в битвах, но драться на мечах ему приходилось. Он не тратил силы, действуя аккуратно и не высовываясь, оставив героическую первую линию более опытным Вечным Стражам и неожиданно осмелевшему Хельви. Впрочем, сами Стражи вскоре оттолкнули его назад. Альбециус, во время стояния в проходе, успел даже перекинуться об этом парой слов с Энаром. Тот сказал, что они применяют заклинание воодушевления на тех, кому приходится делить с ними битву, но считая Хельви не очень смелым, они немного переборщили с силой заклинания. Теперь его иногда приходилось сдерживать, потому что боевые навыки это заклинание не повышает. Позже их с Хельви и Дралором разнесло в разные части строя, поэтому больше пообщаться не привелось. В пылу боя Альбециус не заметил отступления в проход, и, ускользая от натиска в сторону, оказался один на один со странным существом. Оно было в серой мантии, с длинными костлявыми руками, лысой головой, на месте лица из которой рос хобот. Кажется, именно хоботом оно издавало непонятную, но завораживающую мелодию. Вокруг было довольно громко, свистел ветер, гремели мечи и доспехи, кричали раненые, но эта музыка существовала как будто на другом слое. Она звучала тихо, но ни с чем не пересекалась. Альбециус еле успел увернуться от шаровой молнии, выпущенной в него. Музыка немного изменилась и стала более давящей. Силы стали покидать легионера. Ещё несколько молний и существо решило вступить в ближний бой. Выставленный щит он смял рукой как кусок бумаги. Альбециусу оставалось отступать, но долго так продолжаться не могло. С каждой секундой он слабел. Всё тяжелее ему давалось уклонение и, в конце концов, даже меч показался ему тяжелым. Он понял, что нужно срочно атаковать. Он сделал осторожный выпад, оставив глубокий разрез на руке существа, но оно не заметило его. Тогда он решил рискнуть всем и сделал совершенно простой выпад вперёд. Существо, казалось, не ожидало такого простоты, и удивлённо опустило поднятую в замахе руку. Меч прошёл насквозь.

Я вновь обрёл сознание. Своё сознание. Легионер с суровым лицом, щурясь от ветра, смотрел на меня. Его меч торчал у меня из груди. Приказ больше был не нужен. Я тоже был не нужен больше Лорду Одросу. Я умирал. Мой первый раз. Поток обретал новую силу и новые грани, он был как всегда прекрасен. Скоро я буду неотделим и уже меня, вместе со многими другими, будут слушать благословлённые, что имеют физическое проявление. И до первой смерти не осознающие этого счастья — быть живым. Короткий миг осознания. После смерти я обрету такое же безразличие, как остальные, кто уже умирал. Жизнь — череда снов и пробуждений. Сейчас желание жить било из меня мощным родником, утекая в вечность. В сны о Доме Дагот. О Новом Ресдайне. О судьбе данмеров в Нирне. Будет вечно жить Дагот Ферил, часть потока Дома Дагот. Но сейчас его здесь нет. Его всё ещё не было со мной. Я растил его и теперь я должен уступить ему своё тело и душу. Но что-то есть ещё во мне. Что-то, что и есть я, который умирает в этой пепельной пустыне. Пусть хотя бы этот легионер знает...

"Я Ферил Саландрас!" — прохрипело умирающее существо из последних сил и упало лицом вперёд, вогнав меч по самую гарду. Альбециус не ожидал никакой осознанной речи от него и стоял в оцепенении.

— Это бы стоило вам жизни, мой друг, если бы атака продолжилась, — Энар Дралор положил руку на плечо, — я бы советовал вам переживать удивление где-нибудь в более безопасном месте.

— Он сказал, что он — Ферил Саландрас.

— Странно, обычно они говорят что-нибудь о Доме Дагот и о том, что нам всем конец.

— Вы знали, что они разговаривают?

— Я же говорил, что ваши знания о Шестом Доме крайне малы. Хотя теперь уже чуть побольше. Атака отражена, пойдёмте в башню. Вы оба показали себя достойными бойцами.

— Оба?

— Конечно. Но наш друг Одрал до сих пор в шоке от своей смелости, поэтому лучше не напоминайте ему про бой. Пойдёмте уже. Сегодня бар для вас бесплатный.

Глава 17

Хельви и Понтаниан как можно скорее воспользовались этим и убирали уже далеко не первую бутылку флина.

— Альбециус, вот скажи мне, нужно оно тебе было? Зачем ты вообще влез в это дело между мной и Баро?

— Да надоели вы мне все. И ты, Одрал, и Баро, чтоб ему в Обливионе икнулось сейчас, и все, кто раздирает эту несчастную провинцию на части, пытаясь ухватить себе кусок пожирнее. Никакого общего закона у вас нет, дороги между городами опасны, обычное население живёт в нищете, вы даже перед лицом общего врага, Шестого Дома, не можете объединиться.

— А вот в последнем ты неправ. Мы с тобой и с Вечными стражами, я считаю, отлично объединились.

— Да ты прекрасно понял, про что я говорю, не строй дурачка! Легион, Храм, Вечные Стражи, Великие Дома, Гильдии. Все тянут одеяло на себя. Допустим, что это природное стремление каждого — жить получше. Но из-за вас умирают ни в чём не повинные граждане, а если не умирают, но теряют всё имущество и влачат жалкое нищенское существование. Вот деревня, Гнаар Мок, у тебя там твои люди, члены Дома, отлично живут. А местные чуть ли не сырую рыбу жрут. Ты о них заботишься? Что ты для них сделал? Ничего. Ты используешь эту деревню только в своих корыстных целях.

— А что если и так? Да, использую. Не забочусь особо, но и не мешаю. Друг друга резать не даю. Один раз случилось, не уследил за своими долбаками, а они за контрабандистами. Но я стараюсь, всё же. Я им не мамка. Я не буду им выделять денежку за красивые глаза, не буду отправлять их детишек в Балмору учиться, я просто слежу за порядком. Пытаюсь. После этого нападения контрабандистов всё пошло вкривь и вкось. Не до них стало. Но в целом я за такую политику: пусть делают, что хотят, но в разумных пределах. Я не позволю вымогать деньги на дорогах, устраивать поножовщины, но в остальном что угодно. Пусть торгуют, пусть обучают, пусть сами себе рыбу ловят. Налогов мне больших с них не надо, с них взять нечего. У меня есть более доходные дела. Я им даю свободу, но свобода — это не всегда теплый дом и яркая лампа. Иногда это сырая дождливая ночь на голой земле. Морровинд — самая свободная провинция! Тут всем можно всё! Хочешь наркотики — пожалуйста. Хочешь в Гильдию магов — вперёд! Хочешь пиши песни, хочешь добывай яйца квама, делай что хочешь. И сам пожинай плоды своей деятельности. Просто наш народ ещё не привык к свободе. Пройдут года и он привыкнет, оплатив эту свободу многими жизнями. Но это будет того стоить. А вы хотите ходить и жопы всем подтирать, не оставляя и глотка свежего воздуха.

— С чего ты взял? Разве мы так делаем в Морровинде?

— Вы так делаете в своих Фортах. А Форт, я считаю, и есть вся квинтэссенция Империи. Выдавать вещи, следить за их использованием, смотреть, кто куда пошёл и зачем, чтоб всё было чётко, понятно, а мудрый начальник всё решал за тебя.

— Ты преувеличиваешь. Форт — это не Империя. И задачи у него такие, которые требуют именно такого порядка жизни. Ты не знаешь о чём говоришь.

— А ты знаешь? Ты всё время говоришь про Морровинд, но ты не данмер! Ты и твоя Империя даже не попытались разобраться во всём, когда пришли сюда завоевателями. А теперь мы вам не нравимся. Вы нам тоже не очень нравитесь.

— Ладно, Одрал, я сейчас не очень настроен на препирания. Мы только что вышли из боя. С прислужниками Шестого Дома, между прочим!

— Ой, прямо уж только что. Мы сколько уже в баре сидим? Ты уже неплохо набраться успел.

— Ты тоже. Но я за собой никакой вины не ощущаю.

— И зря. Ты же в командировке.

— Знаешь, мне кажется, что моё начальство не ждёт моего возвращения.

— Так я и знал, что не за великие заслуги тебя в Эбенгард вызывали.

— Не хочу я здесь больше ничего обустраивать. Легион действительно стал частью Морровинда, а мне в нём места нет.

— Какие крамольные речи я слышу.

— Я тоже много речей тут услышал, которые тебе в дальнейшем могут сильно помешать в твоей деятельности. Я тебе предлагаю сделку. Вы же любите сделки? Ты должен вывезти меня из Морровинда. Без шума. А я не стану тебе портить жизнь обвинениями в обмане, связанном с зачисткой, и копать, чем вы ещё там с Баро занимались.

— Как будто ты можешь это сделать. Тебе самому голову не снимут за то, что ты Баро убил?

— Одрал, проницательный сукин сын, ты ведь прав.

— Я предлагаю тебе свои условия. Я тебя переправлю, но не потому, что боюсь тебя, а потому, что мне стало жалко тебя. Нападение мы такое серьёзное вместе прошли, напились после него опять же вместе. Мы уже почти друзья. Вот я тебе по-дружески и помогу. Почти. Если ты согласен считать меня если не другом, то хотя бы не врагом, то я помогу тебе. Если ты уезжаешь, нам с тобой точно делить нечего. Так зачем же расставаться на ножах?

— Ладно, хотя тебе всё равно без меня спокойнее будет, ты сам знаешь. Это сейчас я пьян и добр, а протрезвею если? Может снова начну обустраивать вашу жизнь и тебя запихаю на шахты эбонитовые?

— Ой, боюсь-боюсь. Тогда пей, не надо мне такого трезвого Альбециуса. У тебя вообще есть идеи, куда ты хочешь?

— Не думал ещё, был занят тем, что пытался выжить в бою.

— Тогда я тебе предлагаю Скайрим. Там никто тебя искать не будет. Там даже у каждого ярла — своё правосудие. Официально подать тебя туда в розыск — всё равно что камень в море кинуть и думать, что к тебе корабль со дна поднимется. К слову о корабле. Из Хуула идёт на Солстхейм. Там капитан мой знакомый работает. Я передам туда ящик. Много ящиков. В них будут твои вещи. И ты. Вы отходите из порта, ты выбираешься и устраиваешься поудобнее в каюте, тебе выделят. Потом снова залезаешь и в Солстхейме тебя с одного корабля на другой перегружают. Там тебе тоже сделают нормальные условия после того, как вы отойдёте от Солстхейма. А в Скайриме уже выгрузишься как полноценный пассажир и обычный гражданин.

— Контрабандисты наверно твои капитаны, да?

— Да тебе-то что? Они тебя везут? Везут. Чего ещё ты хочешь?

— Ничего я больше не хочу. Иронично, да? Столько тут прожил, а знакомств за пределами Легиона нет. И единственный, кто мне помогает отсюда сбежать, — мой бывший подозреваемый.

— Странные превратности судьбы. Ладно, у меня уже голова на шее не держится от флина, сейчас под стол укатится. Пойдём спать, а завтра решать всё будем. Можешь добраться со мной до Гнаар Мок, оттуда лодка до Хуула ходит. Всё будет без шума, это территория Хлаалу, никто на тебя не донесёт, а от твоих бывших коллег мы тебя укроем. Твои-то сопровождающие не сдадут тебя? С ними я не знаю, что сделать.

— Это оставь мне. Я их отошлю без меня, скажу, что с тобой поехал проверить Гнаар Мок и там что-то подозрительное творится. А им нужно отчёт доставить в Эбенгард поскорее. Когда они доложат, уже будет поздно.

— Значит на том и порешили.

Двое самых поздних посетителей бара встали и, шатаясь, пошли к лестнице. Буря развеялась, пепел улёгся на землю, и наступила ночь, усеянная звёздами.