Спасатель

Видение исчезло, и он увидел на пороге комнаты своих старых знакомых. Алик и Юля с ужасом смотрели, как висевший на стене меч вдруг покинул ножны и застыл в воздухе посреди комнаты. Девушка выронила удавку, попятилась назад к лестнице. Парень несколько секунд смотрел на ожившее оружие, потом кинулся бежать, чуть не сбив с ног напарницу. Та громко по-мужски выругалась и кинулась следом за ним. Но не успела закрыться за ними дверь, как в комнату проскользнули две тени. Волк и лиса остановились на безопасном расстоянии, но на Армаила смотрели без особого страха.

— Выглядит грозно, только сил у него теперь вдвое меньше.

— Еще бы! — усмехнулась лисица — В прошлый раз он рвался любимую спасть. Тут лучше на пути не становиться.

— Это кого же он спасать хотел? Сучку, которая нас сюда привела?! — хрипло захохотал волк.

Армаил ринулся в атаку и обрушил меч на голову волка, но тот ловко увернулся, и клинок вонзился в пол. И тут же обстановка комнаты изменилась. Теперь это был зал средневекового замка. На каменный пол сквозь бойницы падали узкие полосы света. Мрак клубился под сводчатым потолком. А из-под арочных колонн на него наступали два рыцаря в серебристо серых латах. Голову одного закрывал шлем с забралом в форме оскаленной волчьей пасти. В руках у него был тяжелый длинный меч. Второй рыцарь — низкорослый и юркий был вооружен хитроумным клинком, с расщепленным на три полосы лезвием. Лицо он прятал под остроносой маской, а шлем украшал большой лисий хвост.

Приблизившись, рыцарь-волк сделал неожиданный выпад. Отбивая его, Армаил попятился назад. Его ответный удар парировала лиса. И тут же меч застрял в расщепленном лезвии. С трудом вырвав оружие, Армаил не успел отразить следующий удар, и острие вражеского клинка разрезало плечо. Издав победный клич, враги с удвоенной яростью кинулись добивать раненного. Защищаясь, Армаил отступал в глубь залы. Но он уже знал, что не сможет переломить ход схватки. Его прижмут к стене, изрубят на куски, и то, что еще недавно было ангелом-спасателем, распавшись на тысячи частиц, понесется в эфирных потоках. И, может быть, хоть одна крохотная часть его существа вернется в Эрол...

Армаил понимал, что не от кого ждать поддержки, но все равно, из последних сил отбивал удары и молился о чуде. Стена уже была совсем близко. Коснувшись спиной холодного камня, он потерял возможность отступать и попытался атаковать волка. Но тот легко отбил его выпад, и полыхнувший ледяным огнем клинок обрушился на ангела. Армаил уже не мог отразить этот удар, но какое-то светящееся существо вдруг прилепилось к острию вражеского меча и остановило его движение. Вложив последние силы в ответный выпад, Армаил нанес страшный колющий удар. Меч пробил насквозь латы, и из спины волка брызнул черный фонтан. Лиса с воплем кинулась на Армаила, стараясь ударить расщепленным клинком в лицо. Но опять незнакомое существо пришло на помощь. Огненный комок метнулся лисе под ноги. Она растянулась на полу, попыталась встать, но Армаил оказался быстрее. Меч обрушился на рыжую дьяволицу и рассек ее пополам.

Пытаясь соединиться, разрубленные части тянулись друг к другу. Но Армаил наносил новые удары, раскидывая останки лисы по залитому липкой черной кровью полу. Покончив с ней, он подошел ко второму противнику, острием меча откинул его забрало, и вместо оскаленной звериной пасти неожиданно увидел человеческое лицо. К умирающему возвращался его истинный облик. Один из воинов древнего племени, смутные воспоминания о котором сохранились лишь в эпосах северных народов, наконец, становился собой. После своей первой смерти он в образе омерзительного чудовища долго скитался по темным инфрафизическим слоям. Был рабом, воином, надсмотрщиком и палачом в тюрьмах Дракара. Наконец, решено было дать ему вторую жизнь, и пепел костра породил волка-демона. Вместе с ним вернулась и златовласая женщина, ради колдовских глаз которой он когда-то продал душу. Снова она стала вдохновительницей его преступлений. По-прежнему он любил, ненавидел и подчинялся ее злым извращенным капризам. Но где-то в мертвых глубинах погубленной души тлела тоска по простой бесхитростной жизни дикаря-воина, по просторам лесов, по скрипу весел и свисту надувающего паруса ветра, по человеческому лицу, которое он когда-то видел, наклоняясь над зеркальной гладью воды. И вот теперь это лицо снова проступало сквозь маску зверя. А Армаил с грустью смотрел, как преображаются черты поверженного противника.

— Я знаю кто ты! -прохрипел умирающий. — Не имею права, но все-таки прошу. Вызволи меня оттуда, куда сейчас отправил!

Армаил кивнул.

— Обещаю, но только если сам вернусь.

— Вернешься. Кто-то из твоих собратьев, тебя уже обнаружил.

Ангел обернулся, ища глазами своего спасителя. Но тот куда-то исчез, а волк, захлебываясь кровью, стал рассказывать:

— После того как ты хорошо отделал нас на дороге, Златовласка решила мстить. Она упорная была, как только опомнилась, сразу поползла следом. Она хорошо умела шпионить. Да ты бы тогда и конную рать у себя за спиной не увидел! Златовласка была с вами в комнате. Очень смеялась, когда рассказывала, как ты этой твари стихи читал. Но самое интересное дальше началось. Женщина дождалась пока ты уйдешь, потом огляделась как воровка, схватила со стола статуэтку и несколько раз ударила того беднягу в висок. Лицо у нее такое было, что сразу видно — наша порода...

Армаил ожидал услышать нечто подобное. Но все равно слова прозвучали как приговор, которого осужденный до последнего момента надеялся избежать.

-Сколько же он ждал встречи с Лилит! И вот эта встреча состоялась...

Он даже не стал спрашивать, что было дальше. Скорей всего парень и девушка по наущению демонов пришли к Лилит. Припугнули, что знают настоящего убийцу, и потребовали помочь им расправиться со своим врагом. От них она и получила потерянный на дороге пропуск. Но так это было или иначе уже не имело значения. Да умирающий и не мог больше ничего рассказать. Лицо его исказила судорога, а через мгновение тело исчезло, накрытое облаком серо-стальных крыльев. Стервятники Дракара, оглашая воздух омерзительными воплями, рвали друг у друга ценную добычу.

Прощание

Сознание постепенно погружалось в холодный сырой туман. Он словно со стороны смотрел, как Андрей делает попытки подняться с дивана. Сам он уже ничем не мог ему помочь. Рана, полученная во время схватки, почему-то не затягивалась и сквозь ее рваные края стремительно улетала воля к жизни. Перед глазами то появлялась, то исчезало лицо Лилит:

— Почему она решила вернуться в серединный мир? Искренне хотела искупить прежние грехи? А может здесь ей просто вольготней и лучше чем в Эроле! Обитатели темных глубин не могут жить на поверхности вод, ночные твари не выносят яркого солнца. Лилит сознательно стремилась сюда, чтобы вести жизнь, к которой привыкла. Все остальное было игрой и обманом. Хотя возможно она и сама хотела в него поверить...

Андрей понимал, что должен обязательно встать. Но только ему удавалось открыть глаза, как веки наливались свинцовой тяжестью, и сознание проваливалось в бездонный колодец. Наконец, ему удалось скатиться с дивана на пол. Боль от удара на какое-то время привела в сознание. Ползком он добрался до двери и, цепляясь двумя руками за перила, скатился вниз по лестнице. Входная дверь была распахнута, и холодный воздух подействовал на него благотворно. Поднявшись, он двинулся к калитке. На его счастье она была открыта. Сонливость прошла, но он все равно ощущал смертельную слабость. Появилась тяжелая давящая боль в верхней области желудка, которая почему-то отдавалась еще и в левом локте. Андрей чувствовал, что вряд ли сможет долго оставаться на ногах. Но другого выхода не было, и он решил, что будет идти, пока не упадет.

Добравшись до шоссе, он безуспешно пытался остановить пролетающие мимо машины. Боль в желудке становилась все сильнее. Постепенно она перемешалась в грудную клетку, и он уже понимал, что это, сердечный приступ. Также не было сомнений, что Анастасия подсыпала что-то в вино. Зачем ей это понадобилось, он не знал, да и не хотел знать. Главное сейчас было добраться до дома. Дальнейший жизненный путь представлялся прямой открытой дорогой, с которой уже не смогут сбить ни какое внешние обстоятельства, никакие страсти, ни какое безумие.

— Только бы добраться!

Он шел, пошатываясь от слабости. Водители принимали его за пьяного, что сводило к нулю вероятность остановить машину. Но Андрей упорно продолжал поднимать руку. Наконец, боль в груди стала не переносимой, и он сел на обочину дороги. И в этот момент увидел, как рядом останавливается машина с красным крестом.

Потоки тумана уносили его все дальше и дальше. Серединный мир исчез. Армаил видел холмы и поля Эрол, но это был чужой умирающий мир. Пронизывающий ветер, поднимая золотые вихри опавших листьев, гулял по опустевшим рощам. Ветки, сгибаясь под его порывами, издавали звуки, похожие на тихие надрывные стоны. А потом ветер утих, и над промерзшей землей печально закружились белые призраки-снежинки. В застывшем отчаянии глядели в серое небо обледенелые ветки. И чей-то голос заунывно пел о том, что весна больше никогда не наступит...

И вдруг сквозь песню смерти прорвался живой женский голос. Армаил снова увидел Лилит. Она протянула руки. Армаил попытался отстраниться, но Лилит, преодолев сопротивление, обняла его. В тот же миг на сером холодном горизонте фейерверком брызнули тысячи разноцветных комет, а небо закружилось хороводом светил и звезд.

Продолжая его обнимать, Лилит шептала:

— Ты гонялся за призраками, а я все время была рядом!

Армаил хотел напомнить о том, что произошло, но в это время перед глазами возникла комната с гладкими стенами, больничная кровать и сидящая рядом женщина. Это была жена Андрея. Она взволнованно говорило что-то, а он продолжал слышать голос Лилит:

— Я выбрала себе скучную судьбу, где нет больших страстей, нет бурь и бед, но совсем мало радости. И это не первая и не самая трудная моя жизнь. Скоро я искуплю все зло прошлого и вернусь. А пока прощай...

Армаил хотел крикнуть, что не оставит ее здесь, но больничная палата исчезла. Пред ним в расколотом пространстве били копытами огненные кони. Один был без седока, над гривой другого развевалось косматое облако очень похожее на бороду Даргабала. Армаил услышал его громоподобный голос:

— Вот ты где! Славно отдохнул от службы, спасатель! Грешники после дракарских каменоломен краше выглядят.

Рыцарь засмеялся, и от глаз по лицу пробежали веселые лучики морщин. Теперь уже не осталось сомнений, что это Даргабал собственной персоной. Нагнувшись, рыцарь протянул руку. Опираясь на его могучую длань, Армаил вскочил в седло и кони тут же понеслись вверх.

Небосводы миров теперь походили на ступени гигантской лестницы. Черную звездную ночь сменял знойный полдень. Тревожный багровый закат уступал место нежным лучам рассвета. Огромная как глаз богини луна плыла в молочно розовой пелене вечернего неба. Неподвижно висели над мертвыми пустынями тяжелые красные светила. И с каждым ударом копыт все это улетало вниз. Появлялись новые уже совсем ни на что не похожие картины, а огненные кони уносили их все выше и выше.

Армаил чувствовал себя на вершине счастья. И все же какая-то частичка серединного мира продолжала в нем жить, держала и не хотела отпускать.

— Как вы меня нашли — спросил он, стараясь перекричать свист ветра.

— Это его благодари.— прогремел в ответ Даргабал. Над гривой коня возник светящийся шар, тут же превратившийся в розовощекого крылатого карапуза. Внешне этот крохотный ангел был похож на младенца, только лицо выглядело по взрослому осмысленным и лукавым.

— Малыш случайно оказался рядом и услышал твою молитву о помощи. Он в серединных мирах ангел-хранитель.

Приложив руку к груди, Армаил поблагодарил своего спасителя. Малыш с достоинством поклонился. И тут Армаил вспомнил о том, с кем пришлось делить телесную оболочку. И он даже не успел произнести просьбу. Крошка прочитал его мысли, понимающе кивнул, и, оставляя за собой огненный след, понесся обратно в серединные миры. А кони, тем временем, уже разрезали грудью кипящие воды Крайнего Моря, и на дальнем горизонте поднимались из пены блаженные холмы Эрола.

Татьяна держала мужа за руку и быстро говорила. Казалось, она боится не досказать или забыть что-то очень важное:

— Врачи считают, что это не инфаркт. Так что скоро поправишься. Главное не волнуйся. И об этом и обо всем остальном тоже. На твою работу я позвонила. Сказала, что тебя на улице скорая забрала.

Вот видишь врать из-за тебя приходиться! Но что делать? Этим из милиции тоже совру все, что скажешь. А потом уж сама с тобой разберусь...

Андрей смотрел на нее, улыбался, и его почему-то не покидала уверенность, что для него и на этот раз все хорошо закончится...

Эпилог

Многолетняя работа в следственных органах научила не верить подозреваемым. Это когда-то в годы наивной юности стажера из юридического ВУЗа еще можно было купить искренними заверения в "невиновности". Старшие коллеги, да и сама жизнь быстро научили распознавать, чего стоят все эти слова, клятвы и слезы. Теперь следователь Порфильев признавал только объективные факты и улики. Показаниям независимых свидетелей он доверял с некоторой долей сомнения, и уж совсем не верил утверждениям подозреваемых. И все же сейчас что-то подсказывало, что сидящий напротив него человек не врет.

А ведь все складывалось против этого бедняги! Показания сожительницы убитого. Таджики-гостарбайтеры подтвердившие, что подозреваемый был в доме в момент убийства. Да и его собственное признания факта произошедшей драки. Оснований для ареста хоть отбавляй, и все-таки Порфильев почему-то не спешил.

Тем временем, экспертиза показала, что рана на затылке действительно была не смертельной. А в то, что подозреваемый несколько раз ударил потерпевшего статуэткой в висок, а потом еще и стер отпечатки пальцев, следователь действительно не очень верил. Сидевший перед ним человек мало походил на хладнокровного убийцу. Зато главная свидетельница все больше вызвала у Порфильева недоверие. Почти стразу удалось поймать ее на вранье. Экспертиза и следственный эксперимент сумели установить, что удары статуэткой наносились уже по лежачему телу, а не во время драки, как она первоначально утверждала. После чего Гордеева тут же изменила показания, заявив, что была в шоке и плохо помнит происходящее. Пропуск, по которому удалось выйти на подозреваемого, она тоже принесла почему-то только на следующий день. Опять же заявила, что в шоковом состоянии убрала в сумку и забыла отдать следственной группе. Но главное, что у этой женщины действительно был серьезный мотив для убийства. Дом по завещанию отходил в ее собственность. Фирма Самохина доставалась его партнеру. Но вскоре удалось выяснить, этот господин тоже был любовником Гордеевой и в гораздо большей степени, чем погибший, находился под ее влиянием.