Мегалит 1-9

-Михалыч. -отрекомендовался мужик, и протянул мне ладонь. Я подал ему руку и пожал теплые шершавые руки, что привыкли работать в лесу. -А, тебя как звать?

Через полчаса мы с Михалычем сидели как давнишние знакомые и болтали обо всем конкретно, и ни о чем в частности. Я просил провести меня к стене, он обещал помочь, не за бесплатно, разумеется. Потом растопил в избе печь, и я внезапно осознал, что на дворе то уже вечереет. Не заметил, как пролетел этот день. Просто пушинкой он прошел мимо, не оставив мне воспоминаний, кроме бесконечного пути, и вот этого, интересного знакомства.

А потом мы пили чудесный травяной чай, и ели жаренные яйца, которые Михалыч жарил на печке, вприкуску с сальцом и чесноком. Такая простая еда настраивала меня на лирический лад, и я предложил послушать песни, что были на телефоне. Михалыч заинтересованно выслушал реп, удивленно покачав головой, и назвал болтунами реперов. Так и закончился этот день. Меня уложили на лавку у окна. Эсли вы думаете, что это такая узкая доска на двух палках-ножках, вынужден вас разочаровать, это была полноценная скамья, широкая, на двоих людей, что раскладывалась от стены к центру комнаты, и я великолепно там поместился.

Что снилось ночью? А как всегда, какие то погони, перестрелки и чьи то крики. Я куда-то бежал, спасал, в кого-то стрелял, и ненавидел-любил. Полноценный фильм можно снять. Вот только проснувшись уже не смог вспомнить ничего из прожитого во сне. С тем и вышел на крылечко, задумчиво направляясь к кабинке туалета.

-А я тебя тут жду, жду. -Послышался чей-то шепот от высокой поленнице, что была сложена слева у дорожки в туалет по над домом. -А ты , смотрю, не торопишься...

-И вам доброго утра, — так же задумчиво поприветствовал я невидимого собеседника. -Надеюсь у вас все хорошо? Как дела? — Выдав эту руладу, я поднял глаза и оторопело задом, задом попытался исчезнуть ко входу в дом Михалыча. -Простите, — непонятно почему вырвалось у меня, когда я маневрировал.

-Ээээй! Кудааа — Шипяще позвал меня змей, лежащий на верхних дровах поленицы, — Мне надо с тобой поговорить. Эээй...

-А можно потом? — Трусливо я сделал еще несколько шагов назад к двери в избу. -Мне надо срочно домой!

-Вот так всегда, — внезапно услышал я шипящие слова разочарования, — только найдешь нормального собеседника, а они все убегают.

-Простите, но ваш вид... — Издалека пробормотал я, — он пугает...

-Это, ты, еще не видел меня, когда я линяю. -Огорченно ответил мне собеседник. -Может, все же, перетрем наши дела?

-А у нас есть дела? -заинтересованно спросил я в рассветную полутемень. -У меня с тобой, так точно нет.

-Твои поступки говорят сами за себя... -Огорченно прошипел змей. -Кровью от тебя несет за версту, да еще кот с тобой и бабочку тащишь в татуировке. Думаешь, не понятно, куда вы собрались?

Я вылупился на собеседника. Змей приподнялся на поленнице, а до меня доперло — это толстая гадюка, с ребристыми квадратами по бокам, знает намного больше, чем знаю я.

-Что ж, — решился на беседу с гадом, — давай поговорил. Честный ответ на один вопрос с твоей стороны, но и я со своей обещаю такой же честный ответ. Ну, или, обменяемся несколькими честными ответами?

Змей на мгновение задумался, а потом кивнул головой и спросил:

-Ты умираешь? — я застыл на миг. Внутри все сжалась от такого неожиданного вопроса. А потом пружина внутри меня начала раскрываться, и я немного резко и грубо ответил.

-Да. Что ты знаешь о Суде Богов?

-О как. -невозмутимо ответил змей. -Эвон тебя как занесло -то. А я думаю, что ж ты присмерти пополз в тайгу. А ты на Суд собрался. Рисковый. Уважаю. -Шипящие звуки в исполнении змея звучали как продолжительные и нескончаемые, сама речь была тягучей как мед, но выговор правильный. — И как далеко собрался идти?

-До конца. -Не моргнув глазом ответил я змею. -А ты можешь помочь мне "доползти"?

-Неа. -Невозмутимо опустил голову змей. -Мне лень.

Мы помолчали минуты три, а потом гадина прошипела:

-Когда будешь идти по пути, помни, что каждый твой шаг — это ответ на все вопросы человечества.

-Я тоже умею говорить загадками. — Внезапно во мне взъярились гормоны, — ты, хотя бы чем -то помог мне. А то говорит могут все, а делать — немногие. Помоги мне хотя бы советом, если не можешь делом.

-Уговорил, — задумавшись, ответил на мою просьбу змей, — моя помощь будет неоценимой. А она такая — убивая, сноси с плеч голову.

А затем змей, как— то устало, пополз за поленницу.

-Пока, -попрощался я с гадом, но в ответ не услышал слов прощания. -И вот так всегда, — развел я руки в рассветную полумглу. — Ни мене— пока, ни тебе— здрасте!

Ответом была вновь наступившая тишина. Пожав плечами, я пошел по своим делам в кабинет с деревянной дверью с сердечком. (А что, у Михалыча если был такой вот уличный туалет!) И затем побрел досыпать эти несколько рассветных часов.

8.1

Яромир.

Две справки на руках и старый замызганный рюкзак с вещами, были у меня, когда я выходил за ворота клиники. Мир распластался передо мной теплыми весенними деньками, что погожими струйками начали совсем недавно вливаться в мою жизнь. А я, наивный, думал, что у людей тут вечная зима, снег и слякоть. Нет. Погода решила отметить мой выход из клиники драками воробьев у лужи, что была при дорожке в парке, когда я шел в направлении к проходной, что вела на улицу. И вот эта солнечная активность, заставила закинуть меня голову вверх, выставив бледнеющее лицо жарким лучам светила. Словно жаждущая ласки девица, Солнышко прошлось по моему лицу, скользнув будто руками по раскинутым бровям, и ласково пальчиком по твердым сжатым уголкам губ.

-Я так скучал по тебе... — невольно шепнул вслух, а старенький профессор, что шел рядом со мной, невольно прислушался к моему шепоту, и поправив дужку очков сказал:

-Мда`мс, о чем это я. -Он бросил на меня взгляд и продолжил свои наставления. — Никогда не разговаривайте сами с собой, когда идете по улице, иначе "сынок", вас могут принят за ненормального...

В это время рядом торопливо проскользнул по тропинке к зданию института парень, его руки были заняты несколькими пакетами, а он, негромко ругаясь, отчитывал кого-то:

-Нет, дорогая, я уже почти нашел ваш блок. Как найду....

Что он найдет, нам не удалось дослушать, уж больно товарищ торопился...

-Ах, да, — сглотнул профессор, проследив взглядом за молодым человеком в черном пальто. -Если у тебя есть телефон и блютуз, то сомнения в твоей психической ненормальности отпадают. Видишь ли, сын, у нас есть средства связи, я тебе показывал их, а есть еще многие вещи, которые облегчают жизнь современного человека. Так вот. — Он задумался на мгновение. — Блютуз— это всего лишь очередной гаджет. Тебе придется влиться в современную жизнь, и стать нормальным, — я почувствовал его взгляд на своем лице сбоку, будто щеткой махнул, — надеюсь ты оправдаешь мои надежды. Не показывай, пожалуйста свою ненормальность людям, иначе мне придется вновь назначать тебе легкий курс препаратов для корректировки твоего психического состояния...

-Я постараюсь,... отец. -Ничуть не скривив душой ответил, спешащему рядом со мной человеку, что спас мою жизнь. Мы подошли за это время к проходной, и профессор остановился у нее на миг, а затем закончив последнее нравоучение подал мне ключи от своей холостяцкой квартиры.

-Я приду только завтра. — Ответил он мне крепким настойчивым взглядом. — Жалко, тебя никак нельзя оставить в больнице еще на два дня... И выкинуть тебя на улицу, я считаю была плохая идея. Дождись меня дома, сын. Договорились?

Что же, все слова были сказаны, все мозги съедены ложкой, даже точки над и расставлены. Спрятав ключи в карман, я кивнул ему и пошел к автобусной остановке. И не услышал главного:

-Не надо было тебя отпускать одного, ох, чувствует мое сердце, не надо...— Я не услышал и не понял любовь старого человека к спасенному им пациенту.

Жаль.

Мои ноги сами понесли меня от серого здания, где я провалялся без малого полгода. Где были сделаны столько операций, столько шрамов появилось тут на моем теле. Сколько кошмаров было мною тут пережито, а скольким я сказал, что они умрут?

Да. Я остался в душе ангелом. И видел, если не саму суть человека, то всю черную составляющую человека. И так же знал, сколько света осталось в человеке. Уж лучше бы я полностью выгорел в том падении...

Жаль.

Глава 9.

"Все "оптимизированно", люди разбежались или вымерли." СМИ о поселках, вблизи города Петрозаводск.

Как рана пролегла стена Мегалита в тайге. Местами она кровоточила упавшими в обе стороны от плоти постройки камнями, а местами заросла деревьями и сверху ее не было видно. Если специально не искать, то и не наткнешься. Только точные поиски приводили к ее находке, и то, только в том случает, если ищущий знал координаты Мегалита. Кто построил стену? Как именно ее строили? Какие технологии при ее строительстве применяли? Да и сам состав блоков... Наверно, уже никто и никогда не даст ответ на эти и еще многие и многие вопросы. Люди забыли про стену. И она платила им тем же. А тайга, как заботливая мать, разрослась и скрыла всю гигантскую работу предыдущих поколений. Покрыла растительностью как пологом сам факт существования Мегалита. И сокрыла само предназначение этого каменного Дива.

Пашке только случайно удалось найти упоминание в одной книге, а точнее части ее, что сохранолось во времени. И там, именно там Мегалит был назван не стеной, а Дорогой. Дорогой Судьбы.

Осмотревшись по утру вокруг, я начал свою работу с самого главного, определился с местом проведения ритуала. Мне нужен был камень с ярко выраженным определением "дверь". Если с выступом в виде ручки, то тем более подойдет, но в основном своем, камни попадались все гладкие, даже без привычных клубистых зарослей мха. Источенные ветрами и дождями, пережившие не один век, монолиты стояли смирно, как строевые солдатики на плацу. Ни один не поддался под моей рукой. А в щель меж ними невозможно было просунуть даже лезвие ножа. На некоторых нижних камнях, что уходили в глубь земли, имелись загадочные впадины. Я подумал вначале, вдруг это пулевые отверстия? А потом догадался, что они появились от постоянного воздействия водяной капели. Так, переходя от одного монолита-камня к другому, я двигался вдоль длинного тела Мегалита. Но вот и тот камень, что мне нужен. В виде и форме двери, которую и попробую открыть ритуалом.

Пришлось идти и перетаскивать весь разложенный бивак на новое место, и возиться с вещами. Вся эта тщательная работа была необходима. Отбирая и перебирая первостепенно нужное и откладывая в сторону второзначные, но тем не менее важные вещи, те, что пригодятся впоследствии, я готовил себя не только к самому ритуалу, но и к логичному его продолжению.

Я зарос за эти недели. Поездка обошлась со мной нещадно. Похудел, почернел лицом от болей, кои постоянно испытывал, и вынужденного их перетерпения. Невозможность элементарного процедурного укола, от которого зависела моя жизнь, постоянное терпение внутренних болей, кружения головы при смене давления в самолете, все это привело к хроническому нервному истощению, которое уже прибавилось к прошлым переживаниям, и переросло в нежелание самого организма жить и выживать.

Да, я пообтрепался, да зарос, но вот это гаденькое чувство "лечь и умереть", уже не преследовало меня, а стало моей частью. Но пока у меня был единственный фактор, который и сдерживал этот накатывающийся вал, я постоянно внушал и твердил себе "дойду и умру". Но теперь, когда я дошел, то поставил себе новую задачу. Ведь смена полюсов внимания и цели, а иногда их перенос, очень сильно влияет на сознание, и саму личность. Поэтому, поставив себе продолжение, а не новую цель, я не просто сместил эту цель и внимание к ней, а прибавил себе неких моральных и физических сил для достижения уже новой цели. Пусть будет так. Я так хочу. Если я не могу управлять своей болью, то буду пытаться управлять сознанием. Переключать его внимание, падать вниз, скуля от разрывающего не только мозг и тело всполохов и болевых спазмов внутри, и, заставлять своё Я подниматься "с колен", идя к конечной цели. Мне придется пройти путь. И я уже готов к этому. Потому что я сам выбрал этот путь... Да , повторяю и буду повторять себе, не раз, и не два... сам... выбрал... путь...

Спустя некоторое время.

Вот уже несколько часом я ползаю по выравненной земляной площадке. Пальцами разровнял и утрамбовал весь рисунок звезды-тетраграммы не очень далеко от стены. В обряде было сказано об "отражении света" в стену. Я не совсем понял, что это может значить, но решил прикинуть, как должно произойти это "отражение", и от представленного в своем воображении начинать формировать рисунок звезды и путь прохода к стене. Найденная мной площадка, была примерно в метре от стоящего мегалитного сооружения. Полюбовавшись вновь стыками оплавленных камней, я рассмотрел камень, который выбрал на роль "двери". Одобрив его, в который раз, начал разравнивать не только площадку для проведения ритуала, но и сбил ногой несколько бугорков к "двери", как и планировал ранее. Земля тут, у самой стены Шории, была спрессованной, пришлось снимать верхний слой, и откидывать ненужные пласты в сторону тайги. После этого я нарисовал рисунок обряда мелом на земле и на будущей "двери", и занялся расставлением камней и фигурок Богинь, старательно придерживаясь схемы обряда. Отвлекся на укол и продолжил свое занятие, забыв об завтраке и обеде.

На руках набились мозоли и волдыри, а работы еще было не початый край. И вот, когда на камнях Мегалита побелели, нарисованные пеплом моего друга, восьмерки, я остановился на "поесть-посидеть-завалиться на час на отдых". Все равно надо будет ждать заката Солнца. А весной Солнышко не торопится с небосвода, так что у меня будет эти несколько часов в запасе и на тот же отдых.

После отдыха работалось уже не с такой охотой как с утра. Но я понимал — не сейчас, так завтра, но мне придется довести обряд до конца. И пусть он пугает, пусть я и сам в него не верю, и не жду исполнения его всуе, у меня еще оставались толики надежды на этот обряд, а вот от нее я не собирался отказываться.

Вечерело. Солнце, сделав свой дневной оборот вокруг мира, пошло на отдых в личные покои. А мне надо поторопиться, или же дать отдых усталому телу и произвести обряд завтра.

И тут восстало все мое нутро. Еще один лишний день для боли? Ну уж нееет! Сегодня, сейчас. Никаких отсрочек.

Я привычно уколол себя в руку, и покорно повернувшись к стене, взглянул на нее, и ... принялся собирать вещи. Только то, что мне понадобиться в дальнейшем путешествии. А то, что необходимо для ритуала, я брать не стану. Все оставлю тут, кроме статуэток, конечно же.

И вот наступил вечер. От усталости я просто упал у места проведения обряда на колени. Джинсы испачкались в глинистой земле и были тут и там в пятнах от травы. Рыжие пятна остались сколько я не стряхивал потом, поднявшись. Да и сам я весь вымазался, как поросёнок. Что уже там говорить.