Конечно ты не видел еще всего. Озера на месте Москвы, выжженных пустынь Урала, крымских латифундий. Ты не видел и плантаций США, где работают искаженные радиацией мутанты, выращивая нам новые лекарственные средства.

Этот мир — принадлежит нам! Нам! Потомкам арийцев! Великой германской нации!

— Нет. Мне не нравится твой мир. Он омерзителен. — на меня нахлынуло спокойствие.

— Значит ты примешь смерть удовлетворенным. А может, я даже оставлю тебя жить. Кто знает — быть может уже через пару лет ты будешь с восторгом воспринимать все вокруг. Мне уже доложили о каждом твоем шаге. Представь, через три — четыре года ты зайдешь в это кафе и закажешь себе ту официантку. По праву власти нашей расы. А может быть — вправить тебе мозги насильно?

Мы с тобой из одного времени. Ты помнишь как мою страну затравили жиды? Помнишь какому унижению подверглась Германия?

А знаешь, как все начиналось? Как все стало здесь таким, каким ты это видишь сейчас? Посмотри — вот она. Первая бомба. Я воссоздал ее! Я сделал ее снова. И знаешь, на ней можно хоть сейчас нажать вон ту, красную кнопку. И все взорвется.

Правее трона — действительно стоял постамент из того же, черного, вулканического стекла.

На нем — стояло странное устройство, больше всего напоминающее клубок сумасшедших осминогов. Из устройства — был высунут небольшой кронштейн, оканчивавшийся пультом с единственной красной кнопкой.

— Иногда — мне хочется нажать на нее. Я уже стар. Но потом я понимаю — без меня Империи придется тяжело. И все же я иногда завидую моему великому предку. Такого погребального костра как он — я уже, наверное, не удостоюсь....

Перед моими глазами пронеслось все что я видел. Все что осталось у меня позади. А затем я сделал прыжок. И упал на землю.

Моя собственная, стальная рука, вцепилась мне в горло, круша трахею.

От трона слышался счастливый, заливистый смех сумасшедшего диктатора.

— Неужели ты думал, что у тебя правда что-то получится? Нет, я понимаю, ты должен был попробовать. А я должен был тебя спровоцировать. Я, кстати, играл честно. Это настоящая бомба.

Сделай еще шаг, брат, она действительно настоящая. Я ВИДЕЛ как он ее собирал! — голос изменился. Похоже — сейчас говорил сам переводчик. Впервые за много лет сказавший слово от себя. И столько боли было в этом голосе, что я вскинул себя от пола, и уже слыша хруст собственных позвонков — падая, ударил по кнопке кулаком своей живой руки. Круша плексигласовую защиту и вдавливая кнопку в основание.

...И был Свет...

...— Твою мать! Ярослав! Пожалуйста! Родной! Неужели ты пришел в себя! Только не уходи! Только не покидай меня! Я не могу тебя потерять! — Свет резал глаза. Какой-то шум беспокоил сознание, а я все не мог его уловить. Вроде бы кто-то причитал, кто-то хлопнул дверью. Резкая боль от укола в руке....

А затем мир скачком приобрел резкозть и я увидел женщину в белом халате с красным крестом которая вынимала шприц из моей ЖИВОЙ левой руки, и Ксюшку, которая рыдала у меня на груди. Женщина, кстати, как две капли воды походила на ту украинку из моего.. Сна? Видения? Пророчества?

— Ну-Ну, не плач дівчинка, виживе твій солдатів. З коми-то він вже вийшов! А назад ми з тобою його не пустимо. — добродушно сказала тетя-доктор потрепав Ксюшку по волосам.

Я окинул палату ясным взором, нашу обычную палату, с зеленым потолком, с запахом хлорки, с открытым окном из которого доносился живой московский шум и многоголосая наша речь, звонки трамваев и запах мокрой листвы. Остановил взгляд на лице моей невесты, пробормотал, потому что на большее пока не хватало сил 'Я люблю тебя, мое солнышко' и заснул. На сей раз обычным, хорошим и крепким сном выздоравливающего человека!

123 ... 8910

Предыдущая глава

↓ Содержание ↓