Глава первая "Мусорщик"

Увидев Чуви они слегка поклонились, а ближайший к нему произнес, голос был как будто потусторонний и очень низкий:

— Мы не очень довольны таким необдуманным и не взвешенным решением, но мы не можем отказать сыну госпожи Яирам. Мы и наш отче Гильгамеш безразмерно благодарны и в должниках мы на веки вечные.

— Здорово головастики, — небрежно сказал Чуви, засунув руки в карманы. — Я с Вами поздоровался, а Вы вот так сразу да в претензии. Не красиво.

— Приносим прощения, но даже нам стало не по силам ладить с "Советом", а наш орден уже не настолько могущественен как раньше. Мы вымираем, и скоро ладья наша навсегда наполнится призраками прошлого, настоящего и будущего.

— Не парьтесь, — отмахнулся Чуви. — Я лично поймаю засранца и назад, а если хотите, то валите все на меня. Они все равно не смогут со мной сделать что-нибудь серьезное. По крайней мере, на данный момент.

— Если на то воля Ваша, — отозвался инженер и вновь поклонился, чуть ниже прошлого раза, а после выпрямился и медленно указал в сторону капсулы. — Что ж тогда прошу Вас возлечь и постичь непостижимое всего лишь в одно мгновение.

Второй инженер на что-то надавил возле капсулы, и она беззвучно открылась. Чуви слегка почесал свой затылок и, пожав плечами, подошел к камере, но перед этим он повернулся в сторону Гарибальди и Бэбила и отдал им честь в самой иронической форме на которую он был способен и уж после устроился в устройстве. Петрос принципиально не смотревший в этот момент в сторону Чу уставился, уставился куда— то в пространство, а Би в ответ поднял чашку с чаем.

Чуви уже хотел дать знать второму инженеру действовать, как первый преподнес ему такой же шлем как и у него.

— Вы забыли.

— Я не забыл. Он мне просто не нужен.

— Инстр...

— А ну тебя. Давай.

Наконец крышка капсулы замкнулась, и второй инженер начал выводить в воздухе сложные фигуры и знаки, при этом арсеналы на руках стали как бы пузыриться и отсвечивать неоном. Выемка напротив беззвучно открылась, показывая скрывающую за ней густую и безликую неизвестность. Капсула завибрировала и ожила. Она слегка двинулась вперед и, чуть приподнявшись, села в открытую тьму выемки. Капсула состыковалась и затихла. Первый инженер подошел к капсуле и заглянул вовнутрь. Чуви в ответ, не глядя на наблюдавшего, показал ему средний палец. Первый взглянул на второго и одобрительно кивнул головой. После этого сигнала, второй подошел к небольшой панели, распложавшейся возле выемки, и слегка провел своей длинной рукой по ней, та ожила. Инженер начал выводит своими тонкими пальцами новые символы и чуть ниже ожили два прозрачных и пустых кабеля с двумя иглами на концах. Они подобно змеям поползли к боковым отверстиям капсулы и вонзились в нее. Через мгновение по ним потекла ядовито-зеленная жидкость и начала наполнять камеру с Чуви. Та очень быстро заполнилась, и в тот же момент второй инженер рассек наискось воздух своей правой рукой, капсула ожила и завибрировала. С Чуви внутри происходили новые метаморфозы — растворилась его одежда, кожа стала прозрачной. За ней начали исчезать мышцы, сосуды, органы и кости. Дольше всех держались алые глаза Чуви, но и они через мгновение исчезли, оставив лишь каркас тела. Тело в тоже время обмякло, и растворилась в жидкости. Второй инженер, посмотрев на датчики, поднял в одобрении свою правую руку, и первый инженер надавил на тонкий змеевидный рычаг и жидкость, за долю несколько секунды, исчезла в пустоте, под капсулой — теперь она была совершенно пуста.

1-5

Первый инженер повернулся в сторону Гарибальди и тот дал знать кивком, что понял его.

— Диспетчер Па?

— Все пока в норме. Он уже покинул пределы сего Уровня и направляется к Перепутью Гильгамеша.

— Что ж, пока, можно вздохнуть спокойно, я прав? — поинтересовался Бэбил.

— С тех пор как ты нас покинул, чрезвычайных случаев на данном этапе уже давно не было, не считая парочки казусов. Хотя никогда не нужно расслабляться.

— С Чуви никогда нельзя расслабятся, — вывел мудрость, Бэбил.

В это же время то, чем стал Чуви, покинуло подпространство и погрузилось в глубинную часть межпространства — гиперпространство, наполненное изначальным хаосом, всем и ничем. Здесь не было времени в обычном его понимании, а расстояние было подобно миражу. Звук как таковой отсутствовал, были лишь отголоски чего-то бурлящего, скрипящего и стонущего вперемешку с перворожденным ничем. Не было и логики. Не было и физики. Геометрия была бесформенной, а арифметика необъяснимой ничем кроме болезненной абстракции. Чуви, лучом света проносился через арки вечно меняющихся узоров холодных и раскаленных до белизны газов. Рядом проносились, рождались и умирали звезды — вселенная крутила свою мельницу бесконечного повторяющегося цикла жизни и смерти.

Может, прошла вечность, а может всего лишь мгновение, но перед Чуви выросла необъятная стена ослепительного света, и он стал ничем, а затем почувствовал, что у него вновь есть тело. К нему вернулось чувство осязания и равновесия. Чуви был гол и покрыт слизью — от него разило кровью и желудочным соком. Он поднялся на ноги, но зрение, обаяние и слух по-прежнему как будто бы отсутствовали. Чуви почувствовал кожей, что слизь толи испаряется, то ли впитывается, а его что-то покрывает и облегает от стоп до самой головы. Он чуть приподнялся — голову слегка сжало, дышать стало болезненно. В этот момент дали о себе знать другие чувства. Сначала мозг распознал запах — запах затхлого, слегка сладковатого воздуха. Потом ожил слух и Чуви услышал лишь как пульсирует в нем кровь и работает сердце, а в остальном его обнимала гудящая пустота и то, что в дальнейшем назовут эхом. Наконец с глаз спала пелена, и он увидел через очки шлема-респиратора колеблющую легкую дымку.

Чуви снял с себя маску и внимательно осмотрелся. Наконец он начинал осознавать, что попал туда, куда следовало — в Перепутье Гильгамеша.

Это была круглая светлая комната освещенная, развешанными по всему потолку, светильниками, полные холодного голубого свечения. Стены, гладкие без всяких узоров и украшений, но с множеством дверей без ручек, медленно и беззвучно двигались с право налево. Чуви стоял на самой середине зала. Он посмотрел вверх и увидел небольшое отверстие в форме глаза. Там отражался далекий и холодный космос, украшенный триллионами холодных разноцветьем звезд. Чуви повернулся вокруг своей оси и увидел, что сзади него стоят длинный стол, покрытый белой скатертью, и тяжелый резной стул с высокой спинкой. На столе стояла еда — простая, но самая необходимая, и пластмассовая бутыль, наполненная прозрачной, чуть красноватой, жидкостью. Чуви усмехнулся, подойдя к столу, взял питье и, отвинчивая пробку, увидел, чуть далее от стола, построенные дугой ряд простых одноместных кроватей. Это не произвело на Чуви совершенно никакого впечатления, кроме того, что в него закралось постоянная назойливая мысль:

"Хоть и перепутье используется лишь как перевалочная база, но вот, что бы тут задержаться на сон и на еду ...". Никто на его памяти не решался на это, отчего заботы инженеров были излишни.

— Чуви! Меня слышно? Ответь. — Раздался в его голове приятный баритон

— Ба! А я думал первым, что засвербит у меня в ухе это занудный скрежет Старика! — удивился Чу.

— Ну, так как я теперь твой начальник, пусть и официально лишь с завтрашнего дня, поэтому мне было дано право инструктировать тебя.

— Неплохо, неплохо, но если я посчитаю твои инструкции неубедительными, то я буду действовать по собственным представлениям. Ты ведь не против?

— Против, но ты прекрасно знаешь, что я таких инструкций не даю, как и не давал их Петрос до этого, кстати.

— Ладно, ладно, — отмахнулся Чуви. — Как там поживает наш шалунишка? Добрался до нечестивых? А то мы и так не слишком спешили, а он уже мог устроить там маленький геноцид.

— Не переживай. Ему будет тяжело решить сразу на кого наброситься. К тому же как я понял, он весьма избирательный и педантичный и не будет устраивать настоящую массовую резню, по крайней мере, при свете дня. Кроме этого, за ним следит Па и маячок по-прежнему на нём. Плюс к этому, нам удалось настроиться на его жизненные ритмы, и ты не поверишь в каком он блаженстве и при этом в смятении. Но ты прав, если мы задержимся хоть еще на сколько, то кто-нибудь обязательно пострадает.

— Тогда не тяните удава и открывайте проход.

Бэбил посмотрел на стоявшего рядом Гарибальди, а тот в свое время на первого инженера. Первый переглянулся со вторым и начали рисовать в воздухе очередные сложные фигуры — пространство начало наполнятся электричеством. Вдруг оба инженера замерли на месте и вновь переглянулись.

— Что-то не так? — подал голос Петрос, посмотрев на инженеров, но те ответили не сразу, предпочтя о чем-то безмолвно спорить.

— Да что там у вас происходит? — повышая голос, спускаясь вниз, начал Гарибальди. — Отвечайте кальмары калеченые!

— Произошло небольшое ЧП, — спокойно ответил первый, хотя в его голосе присутствовала фальшь.— Это обычное дело. Мы уже связались с нашими операторами для устранения проблемы. Выкак никто другой должны понимать, что гиперпространство очень не стабильная вещь. Как только все устроиться, мы продолжим.

— Пепе, Чу интересуется что там происходит? Говорит, что стены остановились и свет на мгновение потух, но не одна из дверей так и не открылась. К тому же его там не плохо так тряхануло.

— Нормально говорите!? — резко обернувшись к инженеру, свирепо прорычал Петрос.

— Да нормально, но есть одна проблема.

— Какая же?

— Сбилась координационная трехмерная матрица. Нужно время, что бы ее перенастроить.

— Так приступайте.

— Мы уже приступили. Точнее приступили наши коллеги. Сейчас никто не сможет путешествовать между измерениями в течение двух — трех часов. Даже центральный лифт сейчас будет недоступен, несмотря на фиксированность координат.

— Вы, что издеваетесь?

— Не мы, а гиперпространство, — не поняв очевидного сарказма, серьезно ответил инженер.

— Да мне плевать! — заорал Петрос, хватая инженера за балахон в районе живота, ибо рост не позволял на большее. — Почему именно сейчас? Именно в столь сложный момент обязательно должно пойти к чёртовой матери! — он глубоко вздохнул и отпустил инженера и чуть успокоившись, продолжил. — Я все понимаю, вы работаете с непредсказуемыми переменами, но там мой человек, и даже не в этом суть. Там у нас опасный убийца! Мы и так слишком времени убили на всякую чушь! Я конечно в этом сам виноват, но, ради всего живого, поторопитесь!

— Мы пытаемся как можно быстрее устранить данную проблему. Нам еще повезло с исходом событий. К тому же мы заранее предупреждали вашего диспетчера, что сейчас совсем недавно началась особо мощная пространственная буря, которая и для нас стал большой неожиданностью.

— Диспетчер! — злобно Петрос, повернувшись в сторону Па.

— Господин главнокомандующий, но вы отдали мне четкий приказ. К тому же я не думаю, что Чуви, да и Вас это остановило. В худшем случае это просто чуть усложнило ситуацию. — Стараясь не высовываться из-за своего рабочего места, монотонно объяснился старший диспетчер.

Петрос вдруг весь покраснел, а его левый глаз задергался.

— Вот значит как? Вот же черт подери меня. — Он прикрыл лицо руками и глухо выругался еще более грубо, а потом отпустил руки, глубоко вздохнул и, повернувшись к инженерам мягко и тихо, насколько это позволял его грубый голос, спросил — Насколько могли сбиться координаты?

Первый повернулся ко второму. Тот слегка наклонил голову на бок, пальцы на его опушенных руках задребезжали и через мгновение он снова выровнял голову и отчитался:

— Не значительно. Дверь откроется там же, но чуть дальше от намеченной точки. Место пустынное. Для господина Чуви не смертельно. Просто придется добираться с помощью портал-ножа.

— Тогда мы откроем, но лишь под вашу ответственность. — согласился первый инженер.

— Ну, если рядом нет людей и не так далеко от места, тогда открывайте. Передай ему, Бэбил.

— Хорошо, Пепе, — отозвался Мендель и, прижав к уху указательный палец, где висели миниатюрный серебряный паутинный передатчик, подобный цепкому хамелеону, и громко произнес. — Ты меня слышишь?

— Много помех, но слышу, — отозвался Чу.

Он стоял в полумраке и курил сигарету. Часть светильников не работало, а кровати и стол были повалены. Перепутье неплохо тряхануло. Да так, что Чуви потерял равновесие и прилично кувыркнулся. Его подташнивало, но в остальном все было не так уж и плохо.

— Чу, дружище, — заговорил Бэбил внутри его головы. — Проход будет открыт через несколько минут. Только есть одна проблема — сбилась координатная матрица, но погрешность, если верить инженерам будет не значительная. Придется пользоваться портал-ножом.

— Ну, хоть так, а то я подумал, что застряну тут как минимум на вечность, — сострил Чу.

Ждать пришлось действительно недолго. Прошло менее пяти минут — он только-только докурил свою сигарету, как дверь правее его открылась, обнажив серое небо и впустив свежий воздух. Веяло сыростью и духотой. Что-то было не так, и он медленно подошел к выходу, посмотрев вниз.

— Проход открыт, но у меня тут появился вопрос — неуверенно спросил Чу?

— Что-то не так? — с волнением спросил Бэбил.

— Ну как тебе сказать, — протянул Чуви, все еще смотря вниз — ветер трепал его густые и непослушные волосы. — А тебе наши осминожки не уточнили, что матрица собьется не только по оси "X" и "Y", но и по оси "Z" так же?

Бэбил не ответил, но до ушей Чуви дошла какая-та возня, и через несколько секунд ему в мозг ударил сильный с хрипотцой голос Петроса:

— Что еще за чушь ты несешь? — проревел Гарибальди.

— Ну, я бы тоже хотелось бы так сказать, что все это чушь, но знаешь, лучше бы тебе это самому увидеть.

Чу надавил на висок возле уха, переплетенного серебряной нитью, и из края века к самому зрачку стала продвигаться такая же, серебряная, ниточка. Радужная оболочка чуть замерцала и стала светлее.

Петрос быстро поднялся до Па, Бэбил еле поспевал за ним, на ходу успевая отдавать приказы.

— Живо выводи изображение на дисплей Каиньи, Па!

Когда друзья добрались до места, то там, где обычно отображалась карта Уровня, появилось нечеткая видеопередача с глаза Чуви. От увиденного, у Петроса отвисла челюсть, и он потерял дар речи. Но встряхнувшись, он гневно взглянул в сторону совершенно спокойных инженеров.

— Пустынно говоришь? Не смертельно значит?!

— Да так и есть. Людей в таком месте нет, по крайней мере, воздушные суда тут в ближайшее время не планируются. И тот факт, что дверь открылась на высоте 11 тысяч километров для господина Чуви не должно составить особой проблемы.

Пепе закрыл глаза, как будто в молитве и вновь тихо выругался.

Петрос резко повернулся к Па и начал сверлить взглядом.

— Что? — с вызовом спросил диспетчер.

— Есть?

— Извините меня конечно, главнокомандующий, но даже я не настолько прозорливый, что бы додуматься упаковать туда парашют или что-то подобное.