Лорд Азкабана

— А почему я должен хотеть сделать это? Если я позволю тебе уйти, Белла лишится одной из своих игрушек. Не думаю, что смогу нанести ей такую психологическую травму, — невинно ответил Гарри. На лице Питера отразилось замешательство, шок и страх, Гарри даже не думал, что кто-то сможет такое совместить, и он вынужден был признать, что это было весьма забавное зрелище, но он сумел удержаться от улыбки. Зато Белла больше не могла себя сдерживать и чуть не упала на пол в приступе смеха.

— Видишь ли, Питер, в настоящее время Азкабан контролирую я, так что я просто подумал, что мне хочется заглянуть и сказать "привет", — произнес он с садистской усмешкой, присев на корточки, чтобы оказаться на уровне глаз крысоподобного человека. — А ты не беспокоишься о своем любимом Темном Лорде? Я уверен, что ты был здесь, когда Волдеморт в последний раз заходил в гости, но по какой-то чертовой причине внезапно уехал, — хихикнул Гарри, а Беллатрикс ухмыльнулась в сторону теперь уже перепуганной крысы. Это был уже явно не тот Гарри Поттер, с которым он сталкивался в прошлом. Взгляд этого человека внушал больше ужаса, чем когда-либо получалось у Волдеморта.

— Это был ты? — спросил он дрожащим голосом. — Ты собираешься меня убить?

— Нет, я не собираюсь тебя убивать, — твердо ответил Гарри и у Питера вырвался большой вздох облегчения. Но облегчение было недолгим. — Я предпочитаю сделать так, чтобы ты страдал. Так что я буду держать тебя в живых так долго, как это возможно. Белла, если, конечно еще не забыла здесь, знает о причинении боли больше, чем я или ты когда-либо будем знать. Я видел ее работу, по сравнению с этим Круциатус — детская игра. И я хочу, чтобы ты на себе испытал все, что она сможет придумать. Каждый раз, когда она сломает тебя, каждый раз когда твой мелочный умишко сломается, я собираюсь просто исцелить тебя, чтобы она могла начать все сначала. Ну, а теперь мне пора.

На мгновение на лице Питера отразился абсолютный шок — то ли от того, что сказал Гарри, то ли от того, что он объединился с Беллатрикс Лестрейндж, Гарри не знал, впрочем, это его и не особенно волновало. Однако шок быстро сменился отчаянием, и он не выдержал и упал на землю, рыдая, как маленькая девочка. Гарри слегка усмехнулся про себя, после чего поднялся и отошел назад к Белле. Он взял ее за руку и вывел из камеры, но прежде, чем закрыть за собой дверь, он повернулся к Хвосту:

— И, Питер, получай удовольствие пока ты здесь, — прежде чем уйти, он послал Питеру последнюю ухмылку.

— Есть какая-то особенная причина, почему ты пришел и прервал мою забаву? Хотя я должна признать, что то, что ты сказал ему, и тот факт, что это было сказано именно тобой, имело большее влияние, чем я могла ожидать.

В ответ Гарри просто показал сжатый в руке пергамент. Фиалковые глаза Беллы сразу оживились.

— Ну, и о чем там говориться? — нетерпеливо спросила она, чем вызвала у Гарри ухмылку.

— Министерство сдалось.

— Ничего себе. Все мы знали, что так и буден, но как это случилось?

— Хорошо, давай посмотрим, с чего начать? — за что немедленно был вознагражден шлепком по затылку.

— Только дураком не надо прикидываться, — неудовлетворенно воскликнула Белла.

— Хорошо, ранее сегодня вечером Фадж созвал на совещание Визенгамот, глав всех отделов, подотделов и их подчиненных, где изложил предложение Волдеморта о мире. Удивительно, но Дамблдор оказался единственным, кто там не показался. Видимо, они не смогли связаться с ним перед началом заседания из-за самоубийства Люпина. Как бы то ни было, им было обещано, что они сохранят свои жизни и будут иметь возможность вести свои дела как обычно, если подчинятся ему и будут за него сражаться в случае возникновения такой необходимости. Естественно, многие из них были не в восторге от такой сделки.

— Но ..., — подтолкнула Белла.

— Но если они откажутся, то каждый из них умрет. Они немедленно проголосовали и согласились на его условия с перевесом 189 против 57. Как только голосование закончилось, Пожиратели Смерти буквально хлынули в зал заседаний. Все проголосовавшие против были казнены, — объяснил Гарри таким тоном, который явно демонстрировал, что ему было все равно. Но Белле, казалось, было недостаточно этого объяснения.

— Как их казнили? — спросила она с досадой, которая, кажется, развлекала Гарри.

— О, так вот что тебе хочется узнать? — насмешливо спросил он. Когда Белла впилась в него взглядом, явно обещающим боль, он продолжил. — Пожиратели Смерти заставили оставшихся собственноручно сделать это в качестве подтверждения лояльности. Как я понял, мистеру Уизли удалось сбежать, но все остальные уже мертвы.

— Просто из любопытства, кого казнили?

— Наиболее известной была Амалия Боунс и большая часть главных Авроров, Амос Диггори, Кроакер из Отдела Тайн, так же как и ВСЕ Невыразимцы, и, неожиданно, Людо Бегман из Отдела Волшебных игр и спорта. Я скорее ожидал, что он сбежит и спрячется, как он поступил, когда за ним гонялись гоблины. Но, черт возьми, я думаю, что кто угодно может удивить вас, если достаточно долго этого ждать.

— ХА, я ж тебе говорила, что он заставит их поубивать друг друга, но нет, ты думал, что все самое интересное он оставит своим Пожирателям Смерти, — веселилась Белла. — Так что я выиграла.

— Да, да, да. Так чего же ты хочешь? — раздраженно спросил Гарри. В ответ Белла вдруг толкнула Гарри к стене и буквально впилась ему в губы. На мгновение Гарри, удивленный ее внезапным действием, стоял совершенно неподвижно. Однако довольно быстро он опомнился и ответил ей так же глубоко и с такой же страстью. Несколько минут спустя Белла прервала поцелуй и сделала несколько шагов назад, с жадностью рассматривая Гарри.

— Знаешь, Белла, мы занимаемся этим достаточно часто, — забавляясь, начал Гарри. — Так зачем тратить свой выигрыш на это?

— Мне просто нравиться думать о новых причинах это делать, — она пожал плечами и повернулась к нему. — Так на чем мы остановились?

— ПОТТЕР! — голос Северуса Снейпа, который невозможно было ни с чем спутать, отдавался эхом в коридорах. Гарри и Белла подняли глаза и увидели направляющегося к ним разозленного Мастера Зелий, который неловко нес что-то, похожее на искусственную ногу. Эти двое на какое-то мгновение переглянулись в замешательстве перед тем, как переключить внимание на подошедшего к ним Снейпа.

— Почему у вас искусственная нога? — с любопытством спросила Белла. Прежде чем ответить, Снейп впился в нее взглядом.

— ОНА НЕ ИСКУССТВЕННАЯ! — проревел он, выпустив ее, и она упала на место между двумя его "оригинальными" ногами. Гарри мог думать только о том, как неудобно это должно быть, учитывая анатомию человека в этой области, если вы понимаете, что имеется в виду. Белла, с другой стороны, не смогла сдержать веселья и истерически рассмеялась над его затруднительным положением.

— О Боже! — тихо выругался Гарри. — Какого черта вы сделали себе третью ногу? — спросил Гарри, скрывая замешательство, ожидая объяснений, которые, как он знал, не задержаться.

—

Я НЕ ДЕЛАЛ ЭТОГО, — орал он. — Это со мной сделали те чудовища, которых вы называете детьми.

— Почему бы вам просто не избавиться от этого, — невинно спросил Гарри, проигнорировав колкость в адрес своих детей.

— И почему я об этом раньше не подумал, почему бы мне просто не отрезать это? — с сарказмом спросил Снейп, прожигая взглядом хихикающую Беллу.

— Помолчи, Лестрейндж, — этот комментарий заставил Беллу замолчать, когда она холодно взглянула на Снейпа, взгляд ее глаз ясно говорил, что он сделал ошибку.

— Никогда больше не называй меня этим именем.

— Тогда как мне к тебе обращаться? — спросил он смелее, чем он на самом деле себя чувствовал. — Здесь и без того уже достаточно бегающих вокруг Поттеров.

— Так, вы оба, прекратите сейчас же! — крикнул Гарри, прежде чем ситуация обострится и он вынужден будет объяснять Драко, что его жена убила его крестного отца. Его повышенный тон возымел желательный эффект и оба замолчали, но все еще прожигали взглядами друг друга. Внимательно осмотрев новую ногу Снейпа, Гарри смог определить, какие заклинания и чары были использованы для ее создания. Даже зная, насколько необычными были его дочери, он все же удивился и испытал огромную гордость от того, что им удалась такая проделка в их раннем возрасте. Они, конечно, должны быть наказаны, но, тем не менее, он гордился ими. В считанные минуты Гарри снял все чары и Снейп, все еще игравший в гляделки с Беллой, чуть ли не свалился с грохотом, внезапно потеряв равновесие из-за исчезновения дополнительной поддержки.

Восстановив равновесие, Снейп сухо кивнул Гарри, последний раз взглянул на Беллу, после чего повернулся и зашагал обратно по коридору. Белла мгновение смотрела ему вслед, потом повернулась и направилась в противоположном направлении.

Гарри стоял там на несколько мгновений дольше, прежде чем прислониться к стене позади себя, потирая переносицу, внезапно почувствовав надвигающуюся головную боль.

— Вот дерьмо, — вздохнул он, прежде чем выпрямиться и покинуть подземелья, все еще сжимая в руке письмо своего осведомителя. Ему нужно было серьезно подумать обо всем происходящем, прежде чем ответить ей и дать совет, что ей делать теперь, когда Хогвардс, он был уверен, следующим подвергнется нападению. Совет, который она, наверное, проигнорирует, но он все равно должен его отправить.

* * *

Минерва МакГонагалл быстро шагала по безлюдным коридорам Хогвардса, направляясь к кабинету директора школы. Она как раз просматривала корреспонденцию, когда Альбус прислал сообщение, что он хочет ее увидеть и у нее было довольно хорошее представление, о чем пойдет речь на этой встрече. С тех пор, как два дня назад появился Артур Уизли, и она, и все остальные буквально умоляли Дамблдора отправить их из замка, чтобы они могли попытаться подорвать влияние Волдеморта среди населения, где они могли бы работать с большим успехом. План, который Дамблдор, во всей его бесконечной мудрости, отверг. Нет, вместо этого он, казалось, предпочитал собирать все свои силы за этими стенами для какой-нибудь великой последней битвы. А именно такой она и станет. Как всем было известно, предстояла битва, в которой, без поддержки Министерства, теперь уже почти бессильного и находящегося в руках Волдеморта, они никак не могли надеяться на победу. Так что не приходится и говорить, что поднявшись по лестнице к кабинету и постучавшись в дверь, МакГонагалл была несколько разозлена.

— Входите, — раздался голос старика с другой стороны двери. Когда она вошла, то заметила, что, несмотря на сложившуюся ситуацию, ее давний друг и коллега выглядел очень уверенным в себе, как будто знал что-то, чего все остальные не заметили.

— Минерва, спасибо что пришла. Нам надо немедленно приступить к согласованию наших планов, — начал он, перебирая разбросанные на столе бумаги. Минерва вздохнула, занимая место перед его массивным столом.

— Теперь, с имеющимися тремястами способными бойцами и сильной обороноспособностью Хогвардса у нас не должно быть никаких проблем с защитой школы на некоторое время. Однако, с силой Волдеморта и их численностью он в конечном счете разобьет нас. Но я думаю, что если мы сможем продержаться по крайней мере несколько дней, у нас, возможно, будет шанс.

— С чего Вы это взяли? — устало спросила МакГонагалл.

— Волдеморт захочет сокрушить Хогвардс как можно скорее и он, вероятно, попытается бросить против нас все силы сразу. Я думаю, что чем дольше будет продолжаться борьба, тем больше людей присоединится к нашему делу.

Обычно МакГонагалл была истинным воплощением уважения и холодной логики, когда дело шло о разговорах со своим работодателем, но сейчас его слова пробудили в ней ее вспыльчивые Гриффиндорские черты и она не смогла больше этого слушать:

— Мерлина ради, Альбус, — начала кричать она. — Мы не сможем победить, независимо от того, как долго будет продолжаться борьба. И те люди, которые, как Вы НАДЕЕТЕСЬ, придут, чтобы помочь нам в борьбе, уже показали, что не собираются ничего делать. НИЧЕГО! Только дурак будет планировать защиту, основываясь на поддержке, которую он еще только надеется получить. Все просто и ясно, мы не сможем победить в этой борьбе. Хогвардс падет. Единственное, что осталось решить — собираемся ли мы сдаваться вместе с ним.

— Хогвардс никогда не сдавался, — твердо заявил Дамблдор, пристально посмотрев на своего подчиненного. — И никогда не сдастся. Он не позволит.

Это заключительное утверждение не на шутку испугало МакГонагалл и она начала сомневаться относительно здравомыслия этого человека. "Он не позволит" — что, черт возьми, это должно значить?" — думала она про себя какое-то мгновение, прежде чем на ум пришел ответ.

— Он не придет, Альбус. Я думаю, он уже достаточно ясно дал это понять, когда отвернулся от Вас, — вздохнула она.

— ОН ПРИДЕТ, — вскричал он так, как будто хотел, чтобы все в замке были в курсе. — Он не позволит этой школе попасть в руки человека, убившего его родителей.

— Он не придет. Это место больше уже не имеет для него никакого значения, даже если когда-то и имело. Единственное, что его волнует в настоящее время — это благосостояние всех и каждого в Азкабане, — вмешалась она и остановилась, чтобы увидеть реакцию Альбуса. Он выглядел так, как будто собирался продолжить спорить с ребяческим упрямством, когда его голос внезапно застрял в горле и он шокировано посмотрел на своего заместителя.

— Что Вы такое говорите? — задохнулся он. Какое-то время он пристально разглядывал МакГонагалл, но жесткое выражение ее лица не изменилось. За все это время в голове Дамблдора буквально вихрем промчались мысли, когда он попытался собрать воедино, как она могла знать, что Гарри на самом деле не покидал Азкабан. Он, казалось, не заметил ее заявления, которое намекало на возможность того, что там могли жить также и многие другие, или он просто подумал, что она имела ввиду только Тонкс, Беллатрикс и Снейпа. Через некоторое время его шок прошел настолько, что он смог заговорить.

— Так вот почему Вы тогда отступили! — отчетливо сказал он, посмотрев на нее печальными глазами.

— Конечно, — отрезала она в ответ. — За все то время, что мы вместе работаем, Вы когда-нибудь видели, чтобы я просто отступила и позволила кому-то еще навязать мне свои убеждения? Почему же в этой ситуации должно было быть иначе?

Из всего хаоса, который повлекло за собой заключение Гарри, не было ничего более шокирующего и более тревожного, чем трещина в отношениях между Дамблдором и МакГонагалл, которые всегда сходились во взглядах на все. Напряженность между этими двумя выросла до такой степени, что было ясно, что для урегулирования ситуации скоро понадобятся палочки. Но вдруг неожиданно МакГонагалл отступила. Те немногие люди, которые верили в невиновность Гарри, восприняли это, как великое предательство, когда наиболее известная ведьма, разделявшая их взгляды, решила смириться.

— Так вот как Гарри получил всю информацию — Вы посылали ее ему, — констатировал он теперь уже очевидный факт, разглядывая своего друга обвиняющим взглядом. В ответ на его тон она просто закатила глаза, но тем не менее ответила: