Лорд Азкабана

Название: Лорд Азкабана

Автор: padfootjr24

Переводчик: alextyna

Разрешение на перевод: не удалось связаться с автором

Ссылка на оригинал: THE LORD OF AZKABAN

Бета/ Гамма: нет

Персонажи (пейринг): ГП/БЛ/НТ/ДУ

Рейтинг: R

Тип: гет

Жанр: Angst

Размер: макси

Статус: закончен

Дисклаймер: Все права на героев принадлежат Дж. Роулинг

Аннотация: Гарри отправляют в Азкабан за убийство Дурслей, которого он не совершал. Годы спустя Дамблдор прибывает, чтобы освободить его, но обнаруживает нечто такое, чего он никак не ожидал. Темный и очень неумолимый Гарри.

ЧАСТЬ I

ПРОТИВОСТОЯНИЕ

Потерявшись в собственных мыслях, Альбус Дамблдор сидел на задней скамье довольно маленькой и шаткой лодчонки, скользившей по черной воде в направлении мрачной тюрьмы острова Азкабан. Прошло уже много лет с тех пор, как он сам рискнул отправиться на остров, сопровождая поражённого и бесчувственного молодого человека. Молодой человек отправлялся туда умирать.

Гарри Поттеру было всего шестнадцать, когда его приговорили к заключению в Азкабан, за убийство родственников.

Приговор был зачитан, и в свой день рождения на всю оставшуюся жизнь он был отправлен в ад на земле.

Из-за слабой защиты судебный процесс длился всего два дня. Министерство же предоставляло свидетеля за свидетелем, дающих показания о том, насколько Гарри ненавидел Дурслей из-за того, как они с ним обращались. Даже его лучшие друзья свидетельствовали против него. Суд был против него с самого начала, и даже его адвокат почти отказался ему помочь. Дамблдор собственноручно добавил последний штрих, дав показания о душевном состоянии Гарри и его поведении в конце пятого учебного года. Хотя он не упоминал пророчество, он охотно рассказал о ярости, охватившей мальчика после фиаско в Отделе Тайн и смерти Сириуса Блека.

Дамблдор хорошо помнил день, когда он прибыл на Прайвет Драйв, чтобы говорить с Гарри, и нашел его сидящим на диване в шоковом состоянии, в то время как Дурсли лежали на полу в луже собственной крови. Он немедленно вызвал авроров, для расследования преступления, одновременно пытаясь поговорить с Гарри. Однако он был не в состоянии говорить.

Он не произнес ни слова ни во время допроса, ни во время суда над ним, ни даже во время поездки к Азкабану, когда заключенные чаще всего начинали сопротивляться или доказывать свою невиновность. Директор школы и весь волшебный мир приняли его полное молчание за признание вины и только еще одним доказательством его полного безумия. Так было до тех пор, пока два дня назад они не обнаружили, что магловская полиция уже раскрыла это преступление много лет назад, когда молодой человек по имени Пирс Полкис, друг детства Дадли, признался в его совершении. После большого количества аргументов было решено, что Гарри нужно освободить из Азкабана и доставить в Министерство для дальнейшего допроса. Но после семи лет в тюрьме Дамблдор опасался того, в каком состоянии мог оказаться Гарри.

Пока лодка медленно скользила вперед, он оглянулся на сопровождающих его людей. Рон и Гермиона Уизли обнимались, ища поддержки друг в друге, в то время как Ремус Люпин вслух ругал себя за то, что поверил в способность Гарри совершить такие преступления. Северус Снейп сидел в носовой части лодки, пристально вглядываясь в жуткую крепость, только что появившуюся в поле зрения. Когда распространились новости о невиновности Гарри, многие полагали, что сварливый Мастер Зелий будет весьма доволен собой, зная, что он был одним из очень немногих, твердо уверенных в том, что Гарри не мог совершить такое преступление. Но вместо этого он немедленно начал строить планы по освобождению Поттера из этой адской дыры.

Старый волшебник перевел взгляд обратно к месту назначения, путаясь в мыслях о том, как он мог так поступить с мальчиком, которого когда-то считал своим внуком, не зная о паре горящих глаз, которые наблюдал за их прибытием.

* * *

В высокой башне, возвышающейся у берега, перед массивным окном стоял человек и молча наблюдал за приближением непрошеных "гостей". Лунные блики ложились на его голое тело и отражались в его глазах. Его лицо оставалось бесстрастным, но в глазах плескалась только одна эмоция. Ненависть! Пока он был погружен в размышления относительно того как лучше всего поступить в данной ситуации, две пары теплых рук обернулись вокруг его тела, умоляя о внимании. Мужчина не вздрогнул от внезапного прикосновения, даже не признал их присутствия. Просто кратко отклонился, ощутив знакомый и опьяняющий холод, струящийся по его венам, свидетельствующий о приближении дементора к его комнатам. Мгновение спустя, как только один из страшных охранников Азкабана проник внутрь, в комнате раздалось глубокое хриплое дыхание.

— Да, я знаю друг мой. Я уже некоторое время ожидал их прибытия, — ответил мужчина на молчаливый вопрос. Его голос был холоден, резок и сильно отдавал властью. Минуту спустя, существо еще раз издало хриплый выдох, как будто это была некоторая форма коммуникации. Мужчина просто мрачно усмехнулся.

— Это не понадобится, они не доставят никаких неприятностей. Несомненно, Вы и новая сила ваших братьев удивите и испугаете их. Не показывайте им всю свою силу, просто охраняйте ворота и патрулируйте коридоры на низшем уровне, я не хочу, чтобы они были разбиты слишком быстро. Я хочу, чтобы Вы лично стояли на страже у камеры Поттера. Когда они приблизятся и столкнутся лицом к лицу с вашей властью и даже сам Дамблдор занервничает, дайте им почувствовать это и сохраняйте дистанцию. Я присоединюсь к вам в ближайшее время, — закончил он с маниакальной усмешкой на губах. Дементор низко поклонился прежде чем выскользнуть из помещения, чтобы убедиться в точности исполнения приказов. С ухмылкой, он обернулся, рассматривая двух голых женщин растянувшихся перед ним поперек его массивной кровати.

Обе они были чрезвычайными красавицами и, казалось, не испытывали антипатии к специфической силе дементоров. Обе были ростом чуть меньше шести футов, с бледной кожей из-за лет, проведенных в Азкабане. Хотя на их лицах были схожие аристократические черты, на этом сходство заканчивалось. В то время как у одной из них были длинные струящиеся глянцевые темные волосы и холодные фиалковые глаза, у другой были розовые волосы длиной до плеча и добрые синие глаза. Хотя глаза Нимфадоры Тонкс были значительно более теплыми, чем у ее тети Беллатрикс, они все же вмещали значительное количество ненависти. Эти две пары глаз с жадностью вглядывались в человека, которого они обе любили, человека, который спас их от безумия.

— Ну что же, у нас есть приблизительно сорок пять минут до того, как они доберутся до камеры Поттера, чем бы нам заняться до тех пор? — спросил он насмешливым тоном, сладострастно посматривая на обнаженную плоть перед ним. Как будто отвечая на вопрос, Тонкс встала и прыгнула в руки мужчины, прижалась губами к его рту, обвила ногами его талию. Возбудившись так же, как и обе женщины, он быстро схватил ее и бросил на кровать, так что они могли присоединиться к Беллатрикс.

* * *

Еще до того, лодка достигла берега, Снейп и Дамблдор в замешательстве переглянулись между собой. Хотя прошло много лет со времени их последнего визита в эту тюрьму на острове, они еще могли бы, вероятно, построить точную модель местности, не глядя на нее. Тем не менее, то, что они сейчас видели перед собой, было намного больше, чем любой из них помнил. Пять лет назад Волдеморт предпринял неудачное нападение на тюрьму, но Дамблдор не слышал о каких-либо изменениях, кроме ремонта. Как голова Визенгамота, он должен был бы лично одобрить любой план или финансирование такой задачи.

— Почему мы не знали об этом? — оживленно спросил Снейп, как только лодка пристала к берегу.

— Я сам в недоумении. Я не знал ни о каких изменениях. Я был здесь недолго после атаки Волдеморта, когда мы расследовали, как было отбито нападение.

— Мы смотрим на одно и то же самое здание? — насмешливо спросил Рон. — Даже первокурсники могли бы защитить это место.

— Нет, вы не понимаете мистер Уизли. В то время оборонительные сооружения были не настолько обширными и, поскольку Азкабан охранялся почти исключительно дементорами, Волдеморт мог бы легко его взять. Год расследования по этому вопросу не дал никаких результатов.

— Это все весьма интересно, но мы можем разобраться со всем этим позже. У нас есть дела, требующие нашего внимания, — отрывисто сказал Снейп, поворачиваясь и направившись к крепости. Когда группа прошла через внешние ворота, на них немедленно нахлынули наводящие ужас образы и воспоминания, замораживающий холод, казалось, проник в их сердца. Гермиона шла смертельно бледная и громко всхлипывала, так как на нее нахлынули воспоминания о долгой и мучительной пытке ее родителей и их смерти непосредственно от руки Волдеморта. Группа быстро сбежала от ворот и направилась в вестибюль.

— Мой бог! — задохнулся Снейп. — Я никогда прежде не встречал настолько сильных дементоров! Они должны быть древними! Было хорошо известно, что дементоры, как вампиры и фениксы, с возрастом становятся более могущественными.

— Я встречал, много лет назад. — Дамблдор говорил спокойно, хотя внутри он был так же потрясен, как все остальные. — Хотя я был главой Визенгамота в течение пятидесяти лет, я не контактировал ни с одним дементором на этом острове. Те двое просто охраняют передние ворота, и я не в восторге от идеи о встрече с лидером клана. Директор говорил со всей откровенностью. Остальные побледнели даже от одной мысли об этом. К их несчастью, именно его им и предстояло встретить.

— Директор? — пять голов стремительно обернулись на звук нового голоса. — Что Вы здесь делаете? — человек спросил в замешательстве. Ему, казалось, было почти 50 лет, среднего телосложения, со светлыми песчаными волосами. Его черты, вероятно, сочли бы красивыми, если бы он не провел столько времени рядом с дементорами.

— Ах, Саймон, рад вас видеть! Друзья мои, это — Саймон МакКиннон, заместитель начальника тюрьмы. Саймон, это — Ремус Люпин, Рональд и Гермиона Уизли, и, я полагаю, вы уже знакомы с Северусом Снейпом. — Доброжелательно поприветствовал Дамблдор.

— И я рад вас видеть, — сказал в ответ Саймон, сосредоточив внимание исключительно на Дамблдоре. — Я сожалею, но мы не были уведомлены о вашем приезде, иначе я встретил бы Вас на берегу. Аккуратно прощупав ментальные щиты мужчины, директор мог ясно видеть, что он был искренне смущен, и задавался вопросом, почему Фадж не известил об их прибытии, точнее говоря, почему они прибыли.

— Все в порядке, мой мальчик, мы сами справились.

— Хорошо, ну, в общем, что я могу сделать для Вас?

— Мы привезли полное помилование и ордер на освобождение Гарри Джеймса Поттера! Недавно были обнаружены доказательства, что позволило снять с него все обвинения, — объяснил директор, раскаяние и боль врезались в каждое слово. Тщательльно изучив ордер, Саймон сразу же согласился лично отвести их к камере Гарри. Продвигаясь через множество проходов и коридоров, они несколько раз столкнулись с дементорами, но перенести эти встречи оказалось почти так же трудно, как и у ворот. Рон, Гермиона и Ремус жались друг к другу, и только гордость и только гордость не позволяла Снейпу присоединиться к ним. Дамблдор и Саймон, однако, выглядели невозмутимо.

— Саймон, когда были построены все дополнения к тюремной инфраструктуре? — спросил Дамблдор. Ему было интересно, как это было сделано без его ведома.

— Вы не знали? — шокировано спросил он. — Министр Фадж приказал начать вскоре после нападения Волдеморта. Мы думали, что Вам об этом известно.

— Нет, я не знал, — ответил он со сталью в голосе. Позже им с Корнелиусом придется обсудить множество вещей, но прямо сейчас его главным беспокойством был Гарри. Как только они достигли завершающей лестничной клетки, волна ледяного воздуха, казалось, ударила по ним со всей неистовой яростью арктической снежной бури. Альбус, широко открыв глаза, увидел, что Саймон успешно ушел из-под натиска. Оглянувшись назад, он увидел, что Рон и Гермиона прошли на лестнице в то время как Ремус и Снейп, казалось, прижались к стене в страхе. Возвращаясь к своей цели, он почувствовал страх, охватывающий его сердце, но вместо ожидаемой армии, увидел только одного дементора. Внешне он ничем не отличался от остальных, но от него веяло сильной древней властью. Пристально, как будто с презрением, посмотрев на Альбуса в течении нескольких мгновений, он просто повернулся и скользнул обратно в коридор.

Альбусу понадобилось несколько минут, чтобы выровнять дыхание. Он до белизны в суставах сжимал палочку, как будто для того, чтобы вновь обрести уверенность в себе, прежде чем он достаточно успокоился и обратил внимание на своих спутников. После того, как Ремус и Снейп проглотили огромное количество шоколада, директор поручил Рона и Гермиону их заботам, а сам повернулся к Саймону. Очнувшись и прикончив несколько плиток шоколада, Саймон прислонился к стене, опустил голову на руки и вздохнул.

— Дементоры не настолько плохи, какими их считают остальные. Возможно это потому, что я постоянно окружен ими, но с тех пор, как я начал здесь работать, я ощутил какое-то странное обаяние этих существ, — Саймон говорил монотонным низким голосом, только немного выше шепота.

— Но этот, — он сделал паузу, слегка вздрогнув. — Является, безусловно, самым могущественным из всех, о которых я когда-либо слышал.

— Откуда он взялся? — спросил Дамблдор. Он был полностью уверен, что это существо не могло быть там очень долго. Даже если вокруг было бы сто дементоров, его невозможно было бы не заметить.

— Я не знаю. Он обнаружился однажды несколько лет назад. Нет никакого способа определить точный возраст дементора, но судя по его уровню силы, большинство из нас полагает, что он даже может быть одним из первых в своем роде, — человек сильно дрожал перед тем, как рывком подняться с пола. — Ну, нам лучше поторопиться. Я не знаю почему, но для Поттера это были худшие времена, чем для любого другого заключенного здесь. Даже тех, которые были здесь в течение многих десятилетий.

— Что Вы имеете в виду? — с тревогой спросила Гермиона, открыв рот, наполовину полный шоколада.

— Вы должны лично увидеть, — со вздохом ответил Саймон после того, как потерпели неудачу попытки найти правильные слова. На полпути вниз по коридору, который, к счастью, был свободен от дементоров, они натолкнулись на уединенную тяжелую железную дверь с маленькой подобной сейфу дверью в центре, которая время от времени использовалась для наблюдения за заключенными. Дамблдор и все остальные были очень удивлены, когда увидели, что Гарри держали в одной из наиболее охраняемых камер в Азкабане. Даже Сируис Блек не содержался под такой охраной во время его заключения, а ведь он считался опаснейшим узником, когда-либо попадавшим в печально известную тюрьму, прежде чем его имя было очищено только спустя несколько недель после его смерти.

Саймон приложил правую руку к прохладной железной двери, чтобы тюремная камера прочитала его волшебную подпись. Одновременно он пробормотал очень длинную фразу, которая очевидно служила своего рода паролем и, вероятно, служила для идентификации голоса, так же как фактически произнесенные слова. Закончив, он отошел назад и мгновение спустя глубокий скрипящий звук отразился эхом от сырого каменный коридор, дверь начала сдвигаться с места. Ржа, сыпавшаяся с дверных петель, была ясным признаком того, как много времени прошло с тех пор, как эта дверь открывалась в последний раз. "Друзья" Гарри не были готовы к открывшемуся им зрелищу.

Сама камера была коробкой всего четыре на шесть фунтов, которая больше походила на обветшалый шкаф для метел, чем на предназначенное для проживания человека место. Стены, пол и потолок были сделаны из грубого бетона и были полностью голы, за исключением одинокой тонкой соломенной циновки, лежавшей на полу, которая служила неким подобием кровати, и ведра. Все присутствующие, даже Снейп, привыкший проводить долгие часы, работая над некоторыми из самых ядовитых смесей, известных человеку, задохнулись и быстро покрыли рты и носы от зловония, которое пронизывало камеру. Однако, единственное, что было еще более шокирующим, чем условия, был молодой человек, который был вынужден терпеть их.

Гарри Поттер лежал на толстом пальто из свалявшихся кротовых шкурок, которое Хагрид накинул ему на плечи, когда мальчика выводили из зала суда в день его осуждения. Даже слыша громкие рыдания своего самого первого друга, Гарри не подал никакого признака, что он понял, где он находился или что за события происходят вокруг него. В целом он очень мало вырос за семь лет, проведенные в Азкабане, вероятно из-за нехватки надлежащего питания и заключения в настолько маленьком помещении. Судя по его положению на полу, он все еще, казалось, был примерно пять с половиной футов ростом и был болезненно худой. Через изодранную ткань его одежды можно было легко разобрать очертания ребер, а кожа на руках и ногах, казалось, буквально провисала на его костях. Даже несмотря на образы, навсегда выжженные в их памяти, ничто не смогло подготовить их к взгляду на лице молодого человека.

Его обычно растрепанные темные волосы были теперь очень длинными и спутанными, покрыты грязью и даже немного его собственной кровью. Как и остальное тело, лицо сильно исхудало, скулы и челюсть теперь выступали вперед, в то время как его глаза, казалось, запали еще глубже. Но действительно пугающим было именно выражение этих глаз. Мутно-зеленые глаза, которые когда-то ярко сияли и искрились таким огромным количеством жизни и сострадания, теперь казались мертвыми, а взгляд несфокусированным. Если бы не факт, что они могли ясно услышать его дыхание в коротких мелких выдохах, любой из них мог бы по праву посчитать, что юноша был мертв уже в течение некоторого времени.

Гермиона разрыдалась, и Рон побледнел при виде их бывшего лучшего друга, а Ремус сполз на пол с рыданиями, которые звучали так, как будто их издавал не человек, а какое-то раненное животное. Снейп быстро бросился к мальчику, тогда как Дамблдор настойчиво обратился к Саймону:

— Как это случилось и почему его оставили в камере с повышенной охраной так надолго? — спросил он серьезно.

— Впервые его перевели в эту камеру только спустя месяц после прибытия на остров. Он не произнес ни слова после судебного процесса, но во время сна у него часто возникали некоторые особенно тревожные сны или видения. Когда целители, прибывшие для ежемесячного осмотра, вошли в его камеру и начали проводить свои тесты, он спал. Внезапно его глаза открылись, он увидел окруживших его людей и напал. Прежде, чем мы смогли его оглушить, двое целителей и трое охранников были ранены. Сразу после этого его перевели сюда.

— Это звучит, будто вы не были удивлены. Фактически, кажется что вы жалеете его, — с презрительной усмешкой прокомментировал Снейп, продолжая осматривать мальчика. Саймон тяжело вздохнул перед тем, как ответить:

— Да, я жалею. Невозможно проработать здесь долгое время и не научиться чувствовать жалость. Я видел его глаза в тот момент, когда он проснулся и увидел целителей. В них был чистый ужас, как будто он подумал, что сама смерть пришла за ним. Что бы он не видел в своих снах, это очевидно имело негативные для него последствия, и присутствие огромного количества дементоров явно не содействовало улучшению его состояния. Он едва двигался все эти пять лет и домашние эльфы, которые занимаются кормлением подвергнутых Поцелую заключенных, были вынуждены делать то же самое для него, иначе он бы давным-давно зачах, — закончил он печально, но его объяснение оставило их всех сбитыми с толку многими вещами.

— Но если он бил в некотором смысле недееспособным так долго, то почему же он провел эти годы взаперти так надежно? — отрезал Ремус.

— После нападения на целителей он был доставлен сюда, как поступили бы с любым другим заключенным на его месте, но когда положенный месяц истек, министр Фадж распорядился оставить его в камере повышенной надежности на неопределенный строк, чтобы обезопасить себя и всех остальных. Начальник тюрьмы Дэниелс согласились без вопросов, — ответил помощник. Как можно было понять из его тона, он не испытывал абсолютно никакого уважения к своему начальнику, который годами не посещал тюрьму. Предпочитая оставаться в своем кабинете в министерстве, в то время как его помощник кроме своих обязанностей, вынужден был выполнят также и обязанности своего начальника. Дамблдор буркнул с досадой и хотел было перейти к разглагольствованию об очевидной некомпетентности Фаджа, но был прерван Снейпом.

— Альбус, мы должны доставить Поттера в больничное крыло прямо сейчас! — Снейп почти кричал, чтобы привлечь внимание старика.

— С ним все будет в порядке? — кротко спросила Гермиона, на что Снейп ответил сердитым взглядом, который ясно говорил: "Вы шутите?". Он и в физическом плане был не в порядке, но эмоциональное напряжение из-за тех, кого он знал и любил и которые обрекли его на ад на земле, могло значительно превысить физические шрамы. "Глупая девчонка" — думал он про себя, доставая палочку и направляя ее на Гарри.

— Это не сработает! — внезапно заговорил Саймон, притягивая к себе любопытные и озадаченные взгляды. — Часть новых укреплений — некоторые новые и более мощные волшебные камеры, включающие щит, подавляющий магию. Пока вы находитесь под его воздействием, магия не будет действовать в камерах или коридорах, пока вы не будете временно включены в охранные чары, что случается лишь тогда, когда приезжают целители или гости. Даже я не могу регулярно использовать магию, хоть я и управляю этим местом, — проинформировал он с досадой в голосе. Снейп зарычал в отчаянии и повернулся к Ремусу.

— Люпин, помоги мне перенести мальчика наверх! — приказал он. Ремус был настолько обеспокоен состоянием Гарри, что даже не удивился, когда бывший школьный враг отдал ему приказ. В конце концов, Снейп верил в невиновность Гарри, когда почти все, включая его самого, этого не сделали. Так кто же он такой, чтобы с ним спорить? Оба мужчины положил рукы Гарри себе на плечи и легко подняли его с пола. Даже зная о его физическом состоянии, мужчины были просто шокированы тем, как мало он весил. И что странно, их 15-минутное путешествие к воротам было свободно от присутствия дементоров. Не то, чтобы они жаловались, но этот факт сильно озадачивал, особенно отсутствие тех двоих, которые охраняли ворота.

Все выдохнули с огромным облегчением, когда они вышли из тюрьмы и массивные ворота за ними закрылись. Направляясь к берегу, у всех было одно и то же чувство, что с островом что-то не так и Дамблдор был полон решимости выяснить, что именно, как только он убедится, что с Гарри все будет в порядке. Они были примерно в двадцати метрах от лодки, когда случилось нечто неожиданное. И Снейп, и Ремус покачнулись вперед с такой силой, что они вынуждены были прекратить поддерживать Гарри, и чудом было то, что они не оказались лицом в грязи. Все вытянули палочки и стремительно развернулись, чтобы встретить новую угрозу и столкнулись лицом к лицу с тем, что казалось невозможным. Конечно, Гарри был все еще на том же месте, где Снейп и Ремус отпустили его, но это был НЕ ТОТ Гарри Поттер, которого они вынесли из тюрьмы всего несколько минут назад.

Сидящим в большом шикарном кожаном кресле был Гарри Поттер. С его насыщенным зеленым пристальным взглядом, направленным на четырех волшебников и одну ведьму, стоящих напротив него. Его грязный, рваный внешний вид исчез, сменившись аурой власти. Вместо низкорослой, тощей оболочки человеческого существа, каким он выглядел раньше, теперь он, казалось, был почти 6 фунтов ростом, с двумястами фунтами хорошо тренированным мышц. Его длинные спутанные волосы теперь были чистыми и изящно спадали вниз чуть ниже локтей. Его глаза, казалось, подчеркивали точеные черты лица и проникали в самые души тех, кто стоял перед ним.

-Присаживайтесь! — прозвучал тихий, но требовательный голос. Его гости выглядели еще более смущенными перед тем, как невидимая сила быстро отбросила их назад и вдруг они оказались сидящими на довольно большом диване точно напротив Гарри.

Все просто шокировано смотрели на Гарри в течении нескольких минут, пока он не устал он их невежества и начал:

— Нам надо поговорить! — холодно сказал Гарри, смотря на сидящих перед ним людей. Удивительно, но единственным человеком, на которого он смотрел без враждебности, был профессор Снейп. — Прежде всего, позвольте мне предоставить вам немного дополнительной информации.

— В тот вечер, когда меня привезли сюда, я был подвергнут самому ужасному избиению, которое я когда-либо испытывал. Это было принято для впервые прибывших заключенных, но ко мне были исключительно жесткими. В конце концов, не так часто охранникам выпадает возможность причинить боль "легенде". Они чуть было не убили меня. Это было в то время, когда я наконец начал осознавать происходящее. С тех пор, как я вошел в волшебный мир, я хотел доказать себе, доказать, что я нахожусь на своем месте, а затем доказать, что я могу соответствовать репутации и образу, которым я был заклеймен с однолетнего возраста. Но в тот момент я задал себе ключевой вопрос. Почему меня должно волновать, что мир думает обо мне? Почему я хочу признания от мира, который в один момент возвышает меня, чтобы в следующий миг с грохотом сбросить вниз? — на этой реплике все смотрели куда угодно, только не на Гарри, задумавшись над его словами, но большинство из них были смущены данной ситуацией.

— В течении двух лет я был по существу пленником собственного сознания. Засыпанный образами, гротескными словами, атакованный болью такой жестокой, какой не испытывал ни один человек. Тогда пришел Волдеморт и изменил это, — после этого последнего заявления все напряглись, поверив, что Гарри упомянул о своем присоединении к Темному Лорду. Это вызвало довольную ухмылку Гарри. — Когда Волдеморт высадился на этом острове, во мне что-то оборвалось. Сила, таившаяся во мне всю мою жизнь, вырвалась на свободу, очищая голову и чувства. Первой мыслью, пришедшей на ум, было то, что кто-то напал на мой дом. — Все выглядели испуганными и шокированы как заявлением Гарри, что Азкабан был его домом, так и мыслью, что ему хватило силы в одиночку прогнать Волдеморта и его Пожирателей.

— Вы ... вы самостоятельно остановил эту атаку? — дрожащим голосом спросил Дамблдор. Он считался самым сильным волшебником в мире, и он считал свою собственную силу немного смущающей. Но если то, что сказал Гарри, было правдой, то у него было больше могущества, чем он мог понять. Глаза Гарри сияли, как будто он прочитал мысли своего старого директора:

— Несомненно.

— Также, я полагаю, именно Вы стоите за дополнительными укреплениями?

— Когда Волдеморт и большинство Пожирателей Смерти были отброшены назад, они бросили здесь большое количество своих товарищей. Существующее строение просто не могло обеспечить их жильем. Тем более, что с того самого времени у нас был постоянный приток новых обитателей, — ответил Гарри бесстрастным голосом, который встревожил всех, кроме Дамблдора. Дамблдора неневозможно было отговорить от движения к цели после всей информации, которую он получил о силе Гарри, и о всем, что происходило в этом месте.

— Если все это случилось после нападения, тогда как получилось, что никто ничего не знал об этих модификациях?

— Люди здесь — охранники, начальник и даже целители и гости, которые время от времени посещают остров, верят именно в то, что я хочу, и, что более важно, ПОМНЯТ то, что я хочу чтобы они помнили.

— Вы накладываете на них всех чары памяти? — И Дамблдор и Ремус были шокированы, что вызвало на лице Гарри усмешку, которой мог бы позавидовать Снейп.

— То, что я сделал, не так просто. Любой идиот с палочкой мог наложить заклятие памяти. В конце концов, это было доказано Локхартом. Возьмем, к примеру, нашего друга Саймона. Пока он здесь, он принимает каждое изменение, которое номинально было сделано. Он помнит тщательное изучение и подписи под нарядами на выполнение работ и планами с Министерства. Он помнит волшебные строительные работы в течение многих месяцев, вдвое увеличившие инфраструктуру тюрьмы и вместимость жилых помещений. Но он не понимает, что ничего из этого никогда не происходило на самом деле. Покидая этот остров, он совершенно не способен говорить об этих изменениях. Так происходит уже в течении 5 лет и он никогда не подвергал сомнению происходящее, никогда не считал, что что-то неправильно. Первоначально, я сделал это, потому что я не хотел, чтобы Волдеморт получил представление в том, насколько возросли мои силы. Я планировал узнать, кто на самом деле убил моих родственников и очистить свое имя. Возможно, начать жизнь сначала. Но потом я кое-что обнаружил — если такое возможно, огонь в его глазах, казалось, замораживал, и стало еще труднее. Он протянул руку за старым кротовым пальто, которое он раньше бросил на спинку стула.

— Уверен, вы узнали это! — холодно заявил он, впиваясь взглядом в Дамблдора и Ремуса. Оба мужчины, казалось, застыли под его пристальным взглядом, в то время, как у Рона и Гермионы на глазах выступили слезы. Снейп, конечно, выглядел так же стоически, как и всегда, но и он чувствовал утрату. — Вы оба были здесь той ночью, когда Хагрид и остальные пробовали вытащить меня из этой тюрьмы. Скажите мне, кто-либо из вас несет ответственность за его смерть? Но довольно об этом, давайте вернемся к недавним вопросам. — Дамблдор кивнул с готовностью, которая подтвердила подозрения Гарри. Как полугигант, Хагрид был устойчив к очень многим проклятиям, и надо было быть очень мощным волшебником, чтобы оглушить, а тем более убить его. В результате злополучной спасательной операции Хагрид был убит, Тонкс схватили, близнецы Уизли, Ли Джордан, Анжелина Джонсон, Алисия Спиннет и Кэйти Белл вынуждены были скрываться от авроров.

-Так почему же вы здесь? — спросил он бархатным голосом, который, казалось, заставил всех вздрогнуть. Через некоторое время Дамблдор успокоился достаточно, чтобы ответить. Он ясно видел, что этого "нового Гарри" будет не так легко убедить в своей искренности.

— Ну, были обнаружены новые доказательства, доказывающие твою невиновность, так что мы сразу же обратились с просьбой о помиловании. Этим утром просьба была удовлетворена и мы пришли, чтобы освободить тебя из этого острова, — объяснил он с неподдельным сожалением, одновременно пытаясь понять, каким образом, пребывая в Азкабане, Гарри стал настолько очевидно могущественным волшебником. Гарри хмыкнул, услышав его ответ.

-Не пытайся играть со мной в свои игры, старик. Я очень хорошо знаком с ситуацией во внешнем мире и, что еще более важно, с мотивами, стоящими за вашим желанием вытащить меня отсюда, — резко ответил Гарри. Дамблдор слегка побледнел, в то время как все остальные выглядели смущенными. И судя по замешательству Снейпа, даже "внутренний круг" Ордена не был проинформирован о пророчестве. — Ах, Вы все еще не рассказали им, не так ли? — спросил он с ухмылкой. — В течение семи лет они боролись, медленно сдавая позиции, и Вы не сказали им, что эта борьба безнадежна.

— Вот видите, Дамблдор, я прекрасно знаю, почему вы здесь. И, несмотря на то, что Вы сказали другим или пытаетесь сказать мне, вы здесь не из-за какой-то освободительной миссии. Единственной причиной, из-за которой Вы снова стали расследовать убийство Дурслей, был Волдеморт. Вы никогда даже мысли не допускали, что я мог бы быть невиновен. Вы просто хотели найти что-нибудь, какие-нибудь формальности, которые могли бы опровергнуть обвинение. Считая, что я был бы вечно благодарным за то, что меня вытащили из этого ада, Вы надеялись просто бросить меня против Волдеморта и за раз решить обе проблемы. Скажите мне, это был шок, когда Вы обнаружили, что маглы раскрыли это преступление за шесть лет до вас?

-Гарри ..., — начал Дамблдор, но его тут же перебил Гарри.

— Не называйте меня этим именем, как будто вы меня знаете! — он говорил спокойно, но с очень опасной резкостью. — Гарри Поттер ушел, его больше не существует. Он умер в тот день, когда вы бросили его. Людей, с которыми я постоянно общаюсь, очень немного, между нами редко возникает необходимость в именах, а дементоры неспособны говорить на человеческом языке. Так что имена почти вышли из употребления в этом месте. Ну, так что вы там говорили?

Старый волшебник печально вздохнул, все шло совершенно не так, как он планировал. Он ожидал, что Гарри будет благодарным и жаждущим покинуть остров, но ситуация оказалась прямо противоположной.

— Ты должен понять, в каком положении мы оказались. Все улики указывали на тебя, — Дамблдор как будто больше пытался успокоить себя, чем объяснится с Гарри. Его слова только вызвали резкий смех у Гарри, Снейп закатил глаза, как будто в прошлом ему уже не раз приходилось выслушивать этот аргумент.

— Неправильно Дамблдор! НИ ОДНО из свидетельств не указало на меня. Единственное, что зафиксировали следователи, это то, что я был на месте преступления, и что я ничего не говорил. А не говорил я ничего потому, что был в шоке. У них не было ни свидетелей, ни вещественных доказательств. Дурсли были заколоты, и все же не было никакого оружия убийства. Единственное, что у них действительно было, так это ваши показания, как главного свидетеля обвинения. Разглагольствования в суде о том, как сильно я изменился после битвы в Отделе Тайн, как я был развращен темной магией и выбрал ту же самую дорожку, что и Волдеморт. Вы даже нашли способ убедить в моей вине моих друзей, потому что все мы знаем, что за все 150 лет великий Альбус Дамблдор никогда не ошибался. Если он во что-то верит, то это обязательно должно быть правдой. Вы даже мысли не допускали, что он может быть неправ, пока не стало слишком поздно, — Гарри остановился на несколько минут, чтобы дать возможность подумать над его словами. Тем временем в головах 5 "гостей" мелькали воспоминания. Поразмыслив над этим несколько минут Гарри решил проинформировать других о содержании пророчества, по той простой причине, что он хотел бы увидеть их реакцию.

— Я считаю, это довольно забавно, что многие члены вашего Ордена, даже несколько ваших студентов, боролись и рисковали своей жизнью, чтобы защитить это пророчество, а ты никому не сказал, как оно звучит. Ну что ж, я скажу вам сейчас.

"Близится тот, кто сумеет победить Темного лорда... он будет рождён на исходе седьмого месяца теми, кто трижды бросал ему вызов... Темный лорд отметит его как равного себе,... но ему дарована сила, о которой неведомо Темному лорду... один из них умрёт от руки другого, выжить в схватке суждено лишь одному... тот, кто сумеет победить Темного лорда, родится на исходе седьмого месяца..."

— Таким образом, это означает, что только ты можешь убить Волдеморта? — примерно минуту спустя тихо спросила Гермиона, не глядя Гарри в глаза. Старый Гарри, тот, с которым она дружила, как можно скорее попытался столкнуться с Волдемортом , если это помогло бы спасти человеческие жизни. Однако это не был старый Гарри.

— Да, я полагаю, что так и есть! — Гарри ответил небрежно, как если бы это было неважно для него. Их реакция была вполне предсказуемой. Гермиона проанализировала каждое слово, каждую строчку, пока она не пришла к правильному выводу. Глаза Рона, казалось, потускнели в замешательстве. Ремус выглядел так, как будто у него вот-вот случится сердечный приступ, Снейп казался немного бледнее обычного, однако таким же невозмутимым и собранным, как и всегда, и, взглянув в его глаза, Гарри показалось, что он уже знал о содержании пророчества раньше. А Дамблдор просто выглядел уставшим.

— Итак, что ты собираешься делать? — робко спросил Рон, как будто Гарри был каким-то огромным рычащим зверем, в любой момент готовым наброситься на него. Четверо других гостей с надеждой ожидали ответа, но они становились все более и более нервными по мере того, как на лице Гарри расцветала злобная ухмылка.

— О, я не убью его. Я придумал кое-что получше. Однажды, после того как он уничтожит своих врагов в других местах, другими словами вас, он снова вернется сюда, чтобы попытаться претендовать на эту крепость для себя. Не говоря уже об освобождении всех его заключенных слуг. В этот день, и не раньше, он встретит свое поражение, — ответил он бесстрастным голосом.

— Как! Значит, ты собираешься просто оставить невинных людей на убой? — Гермиона была в ярости.

— Это те же самые 'невинные' люди, которые отправили невинного пятнадцатилетнего мальчишку в ад, — язвительно парировал Гарри. — Какое право имеют эти люди просить меня о помощи. В целом, большинство из них — трусы, которые так боятся самого имени, что, когда речь идет о защите их собственных семей, они действуют нерешительно. В течении первых двух лет, что я провел здесь, я не видел ничего, кроме деятельности Волдеморта, и преступлений, совершенных его Пожирателями Смерти. Влияние дементоров только усилили связь между нами. Я видел каждую жертву, я чувствовал каждое проклятие. Я даже видел, как один человек убил всю свою семью перед Волдемортом в надежде, что он позволит ему жить. У меня нет ни времени, ни желания бороться за мир, который не собирается бороться сам за себя. Кто знает, возможно, жизнь под ботинком Волдеморта некоторое время вынудит этот мир вырастить еще парочку шаров.

— Этот мир борется! И каждый день мы умираем, — сказал Дамблдор утомленным голосом.

— Да повзрослейте же Вы наконец, Дамблдор. Прекратите валять дурака и оглянитесь вокруг! В случае если Вы не заметили, вы теперь в меньшинстве. Вы считаете, что борьба и избавление мира от Волдеморта и его Пожирателей Смерти — единственно возможный выбор. Однако подавляющее большинство магов готовы предоставить Пожирателям полную свободу действий, отбросив моральные принципы. Они больше не считают Волдеморта своей самой большой угрозой. Это звание теперь принадлежит вам, — заявил Гарри, глядя прямо в глаза старого директора. Немного понаблюдав за всеобщим смущением и потрясение, он продолжил: — Каждый из вас в течении долгого времени сражался в этой войне, и вы не изменили вашим взглядам или привязанностям. Несомненно, вы не настолько наивны, чтобы полагать, что весь остальной мир столь же благороден. Большая часть магов считает, что как только вы остановите ваш "глупый" и "неосуществимый" крестовый поход, Волдеморт оставит их в покое. Так что вашим наиболее опасным врагом являются не Пожиратели Смерти, а бесчисленное количество трусов, которые предпочитают жить в страхе и подвергаться пыткам, а не бороться за свои семьи.

— Наша борьба не была бы глупой или неосуществимой, если бы ты помог нам, — первым высказался Ремус. Горе, смешанное с надеждой сияло в его глазах. Гарри посмотрел на него долгим взглядом, прежде чем ответить.

— Сириус, возможно, был готов работать с предавшими его людьми после того, как он сбежал с этого острова. Я же не настолько великодушен.

— То, что ты оставляешь людей гибнуть в то время, как ты можешь этому помешать и просто не хочешь этого сделать, делает тебя таким же, как Волдеморт, — яростно закричала Гермиона. Гарри с любопытством разглядывал ее в течении минуты.

— Я такой же, как и Волдеморт? Волдеморту нужен весь мир, и если он не сможет его получить, он его просто уничтожит. Мне же, с другой стороны, достаточно наблюдать за тем, как мир сам себя разрушает. Семь лет назад я с удовольствием боролся бы до смерти, защищая одного из вас, как, впрочем, и любого другого, теперь я — человек, которого вы видите перед собой. Вы заявляете, что я такой же, как Волдеморт? Вы сами отправили меня сюда и стали причиной этого изменения. Скажи мне, Гермиона, кто же вы после этого? — жестоко спросил Гарри, зная, как это повлияет на остальных.

Разрыдавшаяся Гермиона бросилась в объятия Рона, сердито смотревшего на своего бывшего лучшего друга. Он уже подготовил про себя напыщенную речь и готов был сказать Гарри все, что он сейчас чувствовал, но тут он увидел, как со стороны ворот приближаются две укутанные в мантии фигуры, ведущие небольшую группу из 6 оборванных людей. Почти как они сделали раньше, группа инстинктивно потянулась к своим палочкам, однако быстро выхватили эти палочки, когда узнали светлые платиновые волосы Люциуса Малфоя. Гарри забавлялся, наблюдая, как Рон, Гермиона и Ремус направили палочки в сторону вновь прибывших, а Дамблдор, казалось, разрывался между Пожирателями и Гарри. Снейп остался сидеть, но, если не обращать внимания на его смущенный вид, он, казалось, разделял развлечение Гарри, наблюдая реакцию своих коллег.

— Если вы считаете их угрозой, то очень сильно ошибаетесь. Первый же год исправил большинство из них, — Гарри усмехнулся, когда две укутанные в мантии фигуры толкнули шестерых человек на колени в нескольких шагах от кресла Гарри. Гордый, высокомерный аристократ Малфой исчез. На его месте был хилый сломленный человек, чьи глаза отражали лишь боль.

— Что с ним случилось? — шокировано спросил Ремус. Он не испытывал никакой любви ни к кому из Малфоев, но состояние мужчины на данный момент почти лишило его дара речи.

— Несмотря на распространенное мнение, дементоров подпитывают негативные воспоминания и эмоции, а не положительные. Если бы все было так, как принято считать, то заклятие Патронуса служило бы для дементоров чем-то вроде закуски, делало бы их сильнее, а не прогоняло. И я боюсь, что у Малфоя, как оказалось, было очень много плохих воспоминаний, — объяснил он с ухмылкой. Две укутанные фигуры, казалось, слегка тряслись, как будто пытались удержатся от смеха. Ласково взглянув на этих двоих, чем немного удивил "гостей", Гарри продолжил:

— Конечно, даже без дементоров он по-прежнему будет в очень плохом состоянии. Белла действительно хорошо над ним поработала.

— Белла, какая Белла? — спросил Дамблдор, хотя у него и возникло подозрение, кого именно Гарри имел ввиду.

— Почему бы вам двоим не опустить капюшоны, и не присоединится к нам? Я не думаю, что эта компания куда-нибудь собирается, — как бы отвечая на слова Гарри, две фигуры сняли капюшоны. В этот момент даже Снейп не смог сдержать потрясения, увидев Нимфадору Тонкс и вполне вменяемую Беллатрикс Лестрейндж, стоящих рядом. Тонкс выглядела, как и всегда, молодой, привлекательной и полной энергии. Даже Беллатрикс удивила их. Исчезли испуганные глаза и обветшалые черты, которые появились после почты двух десятилетий, проведенных в Азкабане. Она выглядела почти как на ее выпуске из Хогвардса, само олицетворение аристократической элегантности. Обе женщины широко улыбнулись и весело поздоровались с группой, даже их глаза не выражали ничего, кроме счастья.

Увидев Беллатрикс совершенно здоровой, Ремуса захлестнула волна холодного гнева на женщину, которая убила его лучшего друга. Величайшим днем в его жизни за последние семь лет был день, когда Невилл Лонгботтом, после того, как эта женщина убила его бабушку, пытал ее, пока она не сошла с ума. Учитывая сложившуюся ситуацию и ее статус опасной Пожирательницы Смети, против Невилла не выдвинули никаких обвинений за использование одного из Непростительных проклятий. Это было официальной причиной для того, чтобы отпустить Невилла. Реальной же причиной было то, что после того, как он сломал ее разум, у самого Невилла случился нервный срыв и теперь он занимал кровать в Святом Мунго без какой либо надежды на выздоровление. Когда Ремус увидел ее здесь и сейчас, так, как будто ничего этого не было, к нему вернулась вся боль и страдания, испытанные им после смерти Сириуса.

— AVADA KADAVRA! — прорычал он, направив палочку прямо в ее сердце. Она, тем не менее, не двигалась, просто приподняла изящную бровь. Когда проклятие было уже на полпути к цели, все были шокированы тем, что проклятие просто стекло каплями и ударилось об землю. Тонкс стояла рядом со своей тетей и вся тряслась, пытаясь сдержать в себе ликование от шокированных и испуганных лиц стоящих перед ними людей.

— Не советую пробовать снова повторить это, — спокойно сказал Гарри, хотя только глухой человек мог не заметить ненависти и презрения в его предупреждении. Он спокойно встал, подошел к двум женщинам и глубоко поцеловал обеих, прежде чем трио вернулось к креслу Гарри, которое растянулось, приспосабливаясь, чтобы вместить их всех. Все были шокированы недавними действиями "Мальчика-который-выжил". Никто не мог решить, что было более тревожащим — тот факт, что Гарри легко смог отклонить Смертельное проклятие, или то, что он сделал это, защищая Беллатрикс Лестрандж. Потом, конечно, было очевидно, что он был "увлечен" обеими женщинами.

— Позвольте мне быть прямым. Ты был в основном безумным, пока не напал Волдеморт, и по каким-то причинам сила не была "выпущена". Ты самостоятельно отбил нападение Волдеморта, удвоил размер тюрьмы так, что Министерство не смогло это обнаружить и сейчас ты "связался" с Тонкс и Беллатрикс Лестрандж. — подвел итог Рон со смущенным видом.

— Да, примерно так все и было, — беззаботно ответил Гарри.

— И ты позволяешь ей пытать заключенных! — завизжала Гермиона, оглядываясь на сломленную фигуру Люциуса Малфоя.

— У всех есть какое-то хобби! — сказал он пренебрежительным тоном, вызвавшим хихиканье у Беллатрикс. Однако, даже с учетом этих новых событий, гнев Ремуса не пропал.

-ГАРРИ, КАК ТЫ МОГ? ЭТА ТВАРЬ УБИЛА СИРИУСА, А ТЫ ТЕПЕРЬ ЗАЩИЩАЕШЬ ЕЕ.

-А СКОЛЬКИХ УБИЛ ТЫ, ОБОРОТЕНЬ? — Гарри почти кричал, вскочил с кресла и бросился к Ремусу, удивив всех, в том числе Тонкс и Беллатрикс, своим тоном и упоминанием о ликантропии другого человека. — Ты боролся с Пожирателями Смерти большую часть своей жизни, сколько людей погибло от твоей руки за это время? Суть дела в том, что на войне люди умирают, независимо от того, на какой стороне вы находитесь, и у тех людей были семьи и друзья, которые, вероятно, хотели бы причинить боль тому человеку, который однажды отнял их любимых, но они не делают этого, потому что знали, на что они шли. Что же делает вас другими? Что делает вас настолько особенными, что вы вправе делать все, что угодно, потому что задели ваше самолюбие? Я скажу это только один раз! В настоящее время, вы находитесь на МОЕМ острове, вы снова все испортили, и вы окажетесь в камере на потеху дементоров. Пока мы еще обсуждаем эти короткие события, давайте обратим внимание в другом направлении.

— Гермиона, ты была одним из моих лучших друзей. За пять лет, что мы были вместе, ты, вероятно, узнала меня лучше, чем кто-либо другой, — к этому моменту гнев Гарри стал настолько очевидным, что его почти можно было увидеть. Рон, Гермиона и Ремус уже были готовы сорваться на ноги и ринутся к лодкам, если бы не одна вещь. Они обнаружили, что были совершенно неспособны двигать ничем ниже плеч. Они обменялись нервными взглядами с окружающими их коллегами, чтобы убедиться, что они находились в такой же ситуации, не имея возможности двигаться и страшась намерения Гарри. — Что я такого сделал, что ты поверила в то, что я способен на холоднокровное убийство? Суд надо мной начался спустя два дня после моего ареста, так что много времени не понадобилось, чтобы убедить вас, что я был виновен прежде, чем вы давали свидетельские показания. Нет, в конце концов, вы ничем не лучше других, от которых вы всегда старались отделить себя. Вера всему, что скармливается вам без раздумий, исходит ли это от Риты Скитер или глупого профессора, которому в течении последних лет шестидесяти все сходит с рук только за счет его имени.

— Дальше, мы имеем Рона Уизли. Из семьи, которая верит в любовь и единство превыше всего. Что ты сделал для своей семьи, Рон? В конце концов, ты и Перси были единственными, которые действительно считали меня виновным, но вы двое вдалбливали это в головы остальных, для их же собственного блага. И как же сейчас поживает твоя семья, Рон? Сколько этой любви осталось? Джинни — изгой после тех слухов, которые вы распространяете вокруг, потому, что она не смогла принять ваши взгляды, двадцатидвухлетняя девственница, которую каждый считает шлюхой, обслуживающей Пожирателей Смерти в Ноктюрн Аллее. Билл и Чарли годами не возвращаются в Англию, а Фред с Джорджем находятся в бегах. Я слышал, что ты хвастался, что собственноручно убьешь их, если найдешь их первым. Потом, конечно, у тебя остались родители. Когда в последний раз ты видел их вместе в одной комнате? Семья Уизли мертва, связана не более чем именем. Это твоих рук дело, Рон, отличная работа.

— И последнее, но не менее важное, мы имеем Альбуса Дамблдора. Который отважно борется против мира, им же самим и созданного. Вы когда-нибудь брали на себя ответственность за это? "Альбус Дамблдор, человек, создавший Волдеморта". Было бы интересно создать список со всем остальным, не так ли? Армандо Диппит был неуклюжим и некомпетентным дураком. После вашей победы над Гриндевальдом вы фактически стали директором школы, даже если формально у вас не было этого звания. Вы знали об условиях жизни в том приюте и о жестокости, с которой Том Риддл относился к окружающим его маггловским детям, и, несмотря на это, вы ничего не предприняли. Вы стояли в стороне и позволили этому случится, тогда как вашей обязанностью било удостовериться, что обо всех студентах, у которых не было постоянных опекунов, заботятся и они воспитываются в безопасной обстановке. Именно из-за вашего безразличия он стал тем, кем он сегодня является. Но черт, вы же великий Альбус Дамблдор, победитель одного из величайших Темных Лордов всех времен, наслаждавшийся своей славой и пожинавший ее плоды. Что же вы позаботились сделать для этого одного одинокого ребенка? Когда вы наконец-то заглянули к нему перед его первым годом, вы знали, кем он был, и все равно ничего не сделали. Он фактически сумел научиться контролировать свое случайное волшебство до такой степени, что сумел использовать его для причинения боли другим, заслуживали они того или нет. Еще раз вы знали о его действиях, и снова ничего не сделали.

Но быстро перемотаем вперед эти 50 лет, и вы оказываетесь в такой же ситуации. Каждое лето отправляя мальчика в дом, который он презирал, и где к нему относились с таким же презрением в ответ. Единственное отличие состоит в том, что вам нужен этот ребенок. Он нужен вам, чтобы убрать ваш беспорядок. Затем, когда вы, кажется, находились в таком же положении еще раз, вы думаете про себя: "Альбус мой мальчик, ты снова облажался. Вы должно быть много о чем думали в эти дни, профессор, — продолжил он насмешливым голосом, как если бы он делал выговор младенцу. Даже вся его сдержанность и спокойствие не помогли профессору Дамблдору под таким напором, он не мог не опустить голову от стыда, поскольку понимал, что все, сказанное Гарри — правда. Но он быстро избавился от этого чувства, так как сейчас не было времени для сожалений. На несколько минут наступила тишина и все снова попытались пошевелиться, но безуспешно, и даже Дамблдор начал паниковать.

— Хотя он не тронулся с места, Снейп вскоре обнаружил, что его движения, очевидно, были не так ограничены, как у остальных. Вслушиваясь в слова Гарри, он задумался о возможных причинах для этого и о множестве весьма незначительных вещей, которые он наблюдал на протяжении всей их "дискуссии". Прежде всего, ему не давало покоя полное отсутствие враждебности к НЕМУ со стороны ПОТТЕРА. Немного походив, чтобы успокоится, Гарри вернулся на свое место между Тонкс и Беллой.

— Ну а теперь давайте вернемся к моему первоначальному вопросу. Почему вы здесь? — снова спокойным тоном спросил он, а две женщины по обе стороны от него усмехнулись, увидев противоречие в глазах Дамблдора. Альбус знал, что он не мог лгать на данном этапе. Если у них есть хоть какая-то надежда на поддержку Гарри, он должен говорить правду. Вместе с тем, что означало бы также признать, что он был неправ и буквально умолять о прощении. За всю его долгую жизнь ему не так часто приходилось это делать. Но, возможно, были и другие варианты.

— Я хотел исправить старые ошибки ...

— Не думайте, что вы можете просто начать менять вещи в свою пользу, как будто играя в какую-то игру. Если бы вы были здесь с единственной целью исправить ошибки, я получила бы свободу, как только вы пришли бы за ним. А так вы оставили бы меня гнить здесь, — с гневом воскликнула Тонкс. Прежде чем взять себя в руки, Дамблдор какое-то мгновение выглядел ошеломленным.

— Мисс Тонкс, Министерством было принято решение, что, несмотря на то, что мистер Поттер действительно невиновен, попытка устроить ему побег из Азкабана все же является преступлением и должно соответственно наказываться.

— Вот как? Тогда почему же вы сейчас не находитесь в камере? — прямо спросила Тонкс с ничего не выражающим лицом, вставая, для того, чтобы сесть к Гарри на колени. — Хотя Сириус и был невиновным, вы все равно виновны в помощи известному беглому преступнику. Не сочтите неуважением к присутствующему здесь профессору Снейпу, но также вы выдавали одну ложь за другой в ходе судебного разбирательства Снейпа после первого падения Волдеморта. Он, возможно, был вашим шпионом, но, тем не менее, он совершал те преступления, в которых его обвиняли. — Дамблдор, привыкший руководить обвинением, чувствовал повышающееся давление и напряженность "встречи". Последним усилием он попытался взять ситуацию под свой контроль.

— Гарри, я настаиваю, что ..., — и он тут же осознал, что совершил ошибку.

— ДАЖЕ И НЕ ДУМАЙТЕ НАСТАИВАТЬ! — заорал Гарри, стукнув кулаком по только что освободившимся подлокотникам кресла. — Меня раздражают настойчивые люди, — он чуть ли не рычал, не потрудившись предупредить старика по поводу использования своего имени. Проверив свои часы, Беллатрикс наклонилась и что-то прошептала Гарри на ухо. Глубоко вздохнув, Гарри кивнул и обернулся к остальным.

-Хорошо, самое время все это закончить. Для этих шестерых человек, — сказал он, взмахнув в сторону Люциуса Малфоя и его "соратников", — завтра заканчивается их наказание. Я полагаю, что раз вы уже здесь, вы можете забрать с собой на берег также и их. Обычно один из моих дементоров сопровождал бы вас, но я думаю, что вы и сами можете отлично справиться.

— ВАШИХ дементоров? — спросил Снейп сдавленным голосом, помня исходящую от них силу.

— Это взаимовыгодные отношения. Они остаются здесь и охраняют заключенных и сам остров, и в их распоряжении находится довольно большая группа волшебников и ведьм с большим количеством плохих воспоминаний, которыми дементоры питаются. Кроме того, я сделал их более сильными, и, если я так решу, то смогу забрать эту силу обратно. Еще вопросы будут?

— На самом деле у меня есть один! — все с удивлением, смотрели то на Гарри, то на Снейпа. Они просто не могли поверить, что эти двое способны вежливо общаться друг с другом. — Зачем вы, со всей той силой, которая у вас, очевидно, имеется, потрудились построить все эти дополнительные укрепления?

— Весьма существенный вопрос, ответ на который очевиден. Защита! Не для меня конечно, а для моих девочек, которые здесь находятся. Изначально я просто построил дополнительное место для заключенных, пойманных во время атаки Волдеморта. Но после завершения строительства я прошелся по тюрьме, чтобы удостовериться, били ли среди заключенных мои знакомые. Каково же было мое удивление, когда я нашел здесь Тонкс. Итак, я ее выпустил и оградил от влияния дементоров. Затем нам стало скучно, и мы решили найти еще кого-нибудь, с кем можно было бы поговорить, и выбор упал на Беллатрикс, так как она была единственным человеком, с которым мы оба в какой-то мере были знакомы. И, верите вы или нет, я обнаружил, что действительно люблю их обеих, и чтобы защитить их я сделаю все от меня зависящее. Поэтому я построил дополнительные укрепления, чтобы защитить их, если Волдеморт нападет быстрее, чем я думаю, и по какой-то причине меня здесь не будет.

— Почему ты так уверен, что он снова нападет? — спросил Дамблдор.

— Потому что когда он в прошлый раз пришел сюда, его нападение легко и очень быстро было отбито. Волдеморт — эгоист, и он знает, что тут есть что-то очень могущественное, и что еще более важно, его Пожиратели Смерти тоже это знают. Он не может допустить, чтобы его последователи верили, что есть кто-то или что-то сильнее его. Так что у него просто не будет иного выбора. Он придет, и тогда он обнаружит истинный смысл власти. Однако, если он не придет, меня это тоже вполне устроит. Если он хочет весь мир — он может его получить, но этот остров — МОЙ. Он будет моим до конца дней, а если он думает иначе, то не узнает ничего, кроме боли, пока его тело не сгниет, а кости не превратятся в пыль, — Гарри произнес это с такой злобой в голосе, что даже Снейп вздрогнул. — Потом, конечно, есть еще вы и Министерство, — продолжил он, смотря прямо в глаза Дамблдору. Директор на какое-то мгновение удивился, прежде чем его черты приняли недоуменное выражение, которое служило только для того, чтобы раздражать Гарри.

— Не удивляйтесь! Может я и провел последние семь лет моей жизни в тюрьме, но не делайте ошибку, думая, что я совершенно не осведомлен о том, как такие вещи работают. Если все эти годы Вы считали меня угрозой, то наша беседа только усилит эту веру. Когда я позабочусь о Томе, и Вы все еще будете живы, вашим новым приоритетом станет желание разобраться со мной. Кто-то с моими способностями будет представлять собой угрозу для Вас и вашего соображения о том, каким должен быть мир. Не говоря уже о моем гневе и ненависти к миру волшебников, и что более важно, оправдание, стоящее за этим. Вы, и все эти мелкие чиновники захотите меня контролировать, чтобы я не подвергал опасности широкую общественность. Ну, позвольте проинформировать вас, что пытаясь поступить таким образом вы просто впустую потратите бесчисленные жизни. ВЫ. НЕ СМОЖЕТЕ. ПОБЕДИТЬ. МЕНЯ! — сказал он, подчеркивая каждое слово. — Даже если за вашей спиной будет все Министерство. Позвольте сообщить вам об одном маленьком секрете. Мало того, что в этом месте есть новые укрепления, охрана и обороноспособность, но также и много других вещей. Включая присутствующую здесь Беллу, — сказал он, любяще улыбаясь и смотря ей в глаза. — Которая, без сомнения, является могущественнейшей ведьмой со времен самой Ровены Рейвенкло, но ..., — Рон прервал Гарри, насмехаясь над самой мыслью о том, что Беллатрикс Лестрейндж является столь же могущественной ведьмой, как и основательница Хогвардса.

— Ну, Невилл, уверен, о ней очень хорошо позаботился, — он с отвращение фыркнул, смотря на Пожирательницу Смерти, но быстро замолчал под сердитым взглядом Гарри.

— Невилл, хотя и неуклюжий, был намного сильнее и более опытным, чем любой из вас отдавал ему должное. Также ему хвалило решимости для победы над женщиной, которая отняла у него родителей и бабушку. Но самое главное, она была Пожирательницей Смерти. Как Снейп мог бы вам рассказать, Волдеморт побеспокоился, чтобы его слуги были на 100% зависимы от него. Таким образом, он сдерживает их, особенно наиболее могущественных, не давая им когда-либо полностью реализовать весь свой потенциал, повысить его достаточно для того, чтобы попробовать занять его собственное место. Теперь, однако, она ни от кого не зависит.

— Почему Вы так уверены, что сможете победить его, если он бросит против вас всех своих Пожирателей Смерти? — спросил Дамблдор, опустив глаза, зная, что он не сможет изменить мнение Гарри, но он все-таки попытаться получить всю информацию, которую только мог.

— Очень просто, в самом деле. Несмотря на то, что я, вероятно, самый могущественный человек, когда либо ходивший по земле, учитывая даже силу Беллы и невероятные умения Тонкс, у нас в запасе имеется еще одна вещь в нашу пользу. Я сумел достигнуть кое-чего, что Том искал его всю жизнь, — говоря это, Гарри и обе женщины усмехались как маньяки. Все в замешательстве переглядывались между собой, прежде чем они осознали сказанное и их взгляды остановились на Дамблдоре и Снейпе. Снейп, казалось, побледнел еще больше обычного, но по сравнению с Дамблдором, который стал белее меловой стены, даже он выглядел загоревшим.

— Вы ... Вы ..., — старик заикался.

— Точно, — Белла почти вопила с торжествующим возгласом. — Когда он сказал, что этот остров его до конца времен, он не преувеличивал.

— Волдеморт не смог бы убить меня даже со всеми его Пожирателями Смерти и вашим жалким Орденом в придачу. С Беллой и Тонкс мы разделили этот прекрасный дар, — в течении нескольких минут все видели с широко открытыми ртами, что очень забавляло Гарри, прежде чем Ремус обрел дар речи.

— Если это правда, тогда зачем ты побеспокоился отклонить мое Смертельное проклятие?

— Во-первых, хотя я и разделил с ними дар бессмертия, и Авада не убила бы их, они все еще тренируются блокировать довольно сильную боль, которую вызвало бы это проклятие. И, во-вторых, я думаю, это был акт, который достаточно хорошо передал мое сообщение.

— И что это было за сообщение? — с презрением в голосе спросил Рон, смотря на своего бывшего лучшего друга.

— Не доставайте меня, — ответил он, посмотрев каждому из своих "гостей" в глаза. После минуты молчания Тонкс слегка толкнула Гарри локтем и показала ему свои часы. — Хорошо. Ну что-же, эта встреча закончилась. Не забудьте забрать с собой Малфоя и его маленьких друзей и счастливого вам пути, — сказал он с большой долей сарказма, одновременно вставая и поднимая Тонкс со своих колен. Дамблдор покорно кивнул, собрал Пожирателей Смерти и направился обратно к берегу, опустив плечи с видом стошестидесятилетнего старика. Рон и Гермиона молча следовали за ним, понимая, что они фактически убили своего лучшего друга много лет назад, когда они помогли передать его дементорам. Однако Ремус и Снейп остались. Ремус выглядел разъяренным, а Снейп задумчивым.

— Впервые я действительно рад тому, что Лили и Джеймс мертвы. Им было бы стыдно за тебя, — мертвенно бледный оборотень рычал, его глаза пылали от ярости. Гарри не был впечатлен.

— Кого бы оны стыдились больше? Меня — за то, кем являюсь, или вас — за то, что сделали меня таким? — спросил он спокойным голосом. Этот вопрос, казалось, изменил все поведение Ремуса. Вместо неистового оборотня, готового попытаться разорвать Гарри на куски, осталась его жалкая разбитая оболочка, которая почти побежала обратно к лодке. Снейп медленно следовал в том же направлении.

— Профессор Снейп, — вежливо окликнул его Гарри. Вышеупомянутый профессор с удивлением быстро обернулся, в то время, как его рука потянулась к палочке, на случай, если его бывший студент искал возмездия за все его прошлые оскорбления. Но он был озадачен, увидев неподдельно "дружественное" лицо.

— Профессор Снейп, — вежливо окликнул его Гарри. Вышеупомянутый профессор с удивлением быстро обернулся, в то время, как его рука потянулась к палочке. На случай, если его бывший студент искал возмездия за все прошлые оскорбления. Но он был озадачен, увидев неподдельно "дружественное" лицо.

— Да, — ответил он, немного расслабившись, но все еще не убирая руку от палочки. Гарри, кажется, нашел это забавным и наблюдал с одобрением. В конце концов, человек шпионил за Волдемортом в течение более чем двадцати лет, он должен быть осторожным в таких ситуациях.

— Просто чтобы вы знали, я благодарен за то, что вы верили в мою невиновность и пытались вызволить меня отсюда. Сначала я хотел просто поблагодарить вас и оставить все как есть, но сейчас я хочу дать Вам шанс и, учитывая нынешнюю ситуацию в остальном мире, присоединиться к нам здесь, — он сказал это с каменным выражением лица, но Снейп понял, что тот не стал бы спрашивать если бы был против него. Из любопытства зелья Мастер посмотрел на Тонкс и Беллу, недоумевая, почему кто-то из них захотел предоставить ему "безопасную гавань" во время этой войны. Он и Лестрейндж всегда ненавидели друг друга, а Тонкс он считал неуклюжей дурой. Видя его растерянность, Гарри рассмеялся. Он взял Снейпа за руку и увел его вдоль берега, подальше от лодки, чтобы оказаться за пределами слышимости Дамблдора.

— Нет, ни одна из них. Видите ли, когда я сказал Дамблдору, что имена здесь почти вышли из употребления, это было правдой только наполовину. Так было еще три года назад, вплоть до того времени, когда я снова начал интересоваться внешним миром, и выяснил что там происходит. С тех пор, гм, 'население', этого острова возросло. Людей, которые действительно живут здесь в настоящее время очень мало, когда дело доходит до общих черт, и так оно и останется, но этот остров стал в большей мере городом, чем тюрьмой. Реконструкции намного более обширны, чем это кажется на первый взгляд. Все здесь — хорошие люди, хотя многие из них в прошлом сделали некоторые довольно неприятные вещи. Но у всех есть одна общая черта — они устали от политической риторики своих лидеров. Иными словами, они "потеряли веру". Будь то в Волдеморта, Дамблдора или Фаджа. Они больше не хотят служить инструментами в руках тех, кто навязывает им свою волю, но, по той или иной причине, не желают также и присоединятся к "противоположной" стороне.

— Какое отношение это имеет ко мне? Вы очень доверяете мне, давая такую информацию, — спросил Снейп с любопытством и одновременно с нервозностью. Зачем ему все это рассказали, ведь все то, что говорил "Поттер", можно было считать предательством Министерства. Казалось, он создавал армию для борьбы как с Волдемортом, так и с Дамблдором.

— Нет, в самом деле, я вполне способен предотвратить любую вашу попытку кому-нибудь это рассказать, причем довольно легко. Я знаю, о чем Вы думаете, и нет — я не планирую вести войну. Я мог бы победить их обоих и без помощи моей собственной частной армии. И нет, Вы не нужны мне в качестве шпиона. Однако я действительно нуждаюсь в Вас, как в преподавателе.

— Что? — удивившись, переспросил Снейп. Это было явно не то, что он думал.

— Многие из прибывших сюда привезли с собой свои семьи. Они пришли сюда, чтобы сбежать от происходящего безумия, это также означало отстранение от Хогвардса и других магических школ. У нас здесь есть много детей, которые все еще должны учиться. Да, я могущественен и я мог бы обойтись даже и без большей части всей этой силы, но у меня нет тех знаний, которые есть у Вас. Я могу показать людям, как защитить себя, но у меня нет достаточно знаний о темных искусствах для более углубленного изучения, и никакая сила не может помочь мне с моим полным отсутствием навыков во всем, что касается зелий, — Снейпу ничего не оставалось, как только фыркнуть в знак согласия.

— В настоящее время Защиту преподает здешний смотритель ...

— Саймон? Я думал, что его память была модифицирована и о том, что здесь происходит, он ничего не знает, — спросил старший мужчина с удивлением, которое вызвало у Гарри улыбку.

— Его зовут не Саймон. Реальный Саймон МакКиннон погиб два года назад во время тестирования созданных ним заклятий. Он уничтожил почти все в своей квартире, в том числе и самого себя. Я воспользовался возможностью скрыть это и поставить на его место кого-то другого, чтобы не создавать лишних проблем. Мужчина не был женат, у него не было близких друзей или семьи, так что все это было сравнительно легко. Но, как я уже говорил, он — хороший преподаватель, но имеет склонность запугивать детей до смерти, и учительство — не самое любимое его занятие. В то время как Вам, запугивая своих учеников, удается сделать это таким образом, что они ловят каждое Ваше слово и запоминают его. Наш нынешний преподаватель Зелий — ваш бывший ученик, но неудачное лишение свободы прекратило его занятия, так что ему предстоит еще многому научиться.

— ЧТО? МОЙ УЧЕНИК? У меня был только один и его ... отправили ... !

— Сюда! — Гарри с усмешкой закончил вместо него. — Как и Вы, он шпионил за Волдемортом, только информацию он доставлял мне. Кампания Дамблдора против него в прошлом году поставила под вопрос его деятельность, но мы делаем все что можем.

— Вы хотите сказать, что он не..., ну, вы знаете? — спросил он нервно.

— Сумасшедший? Нет, конечно же нет. Когда его доставили сюда, я встретил его на берегу, изменил несколько воспоминаний окружавшим его аврорам и отправил их обратно. Они считали, что его содержат в блоке с минимальным уровнем охраны, так как улики против него были довольно слабыми, но, как и в моем случае, против него выступил Дамблдор. Он не контактировал ни с одним дементором, пока я его не увидел и не удостоверился, что он устойчив к их влиянию, — сообщил Гарри своему бывшему профессору, который кивнул с благодарностью, а в его глазах отразилось облегчение.

— Спасибо. Я так полагаю, Драко — один из тех, кто просил, чтобы я тут остался?

— Да, именно так. Он очень любит преподавать, но признает, что ему все еще предстоит многому научиться, а Вы — один из лучших в мире мастеров зелий, кто же еще мог бы продолжить его обучение? — просто сказал Гарри, но Снейп смотрел на него с подозрением.

— Это очень слизеринское объяснение. Какова же реальная причина? — поинтересовался профессор.

— Хорошо, я рассчитывал, что сначала приведу Вам его причины, так что он не сможет сказать, что я не пробовал. Правда в том, что за исключением нескольких человек здесь, Вы — единственный человек, о котором он действительно заботится. Поэтому, естественно, он хочет убедится, что Вы останетесь в живых достаточно долго для того, чтобы увидеть, как Ваш крестник женится, — небрежно сказал Гарри.

— ЖЕНИТСЯ? — обычно спокойный и собранный мужчина буквально заорал от шока. — На ком?

— Вы останетесь здесь, чтобы это увидеть?

— Да, хорошо, я останусь. Ну а теперь, на ком он женится? -он согласисля почти без раздумий.

— На Габриэль Делакур, — ответил Гарри с широчайшей улыбкой. Снейп мог только изумленно смотреть на молодого человека рядом с ним. У Гарри всегда было что-то вроде слабости к молодой французской девочке еще со времен Тремудрого Турнира, в котором он выступал против ее сестры. Она фактически первая приехала проведать Гарри в Азкабан в прошлом году после двух месяцев ходатайств в Министерстве о разрешении. Естественно, она была шокирована, когда он решил показать ей, что на самом деле все не так, как считали в Министерстве, и с тех пор она осталась на острове. Она начала встречаться с Драко вскоре после того, как он был доставлен на остров.

Снейп шел вперед, словно в тумане, не видя и не заботясь, куда он идет. Еще недавно он прибыл к этому берегу, чтобы освободить невинного человека, и в то же время был вынужден оставить умирать одного из очень немногих действительно дорогих ему людей. После первого же приближения дементоров с их аномальной силой, уже не было сомнений, что мальчик уже давно сошел с ума. Даже Альбус, с его огромной силой воли, был истощен постоянным присутствием настолько темной силы. Он ожидал, что его крестник будет сломан, он знал, что так и будет, но вместо этого он узнает, что тот вполне здоров, учит детей разным вещам и планирует свадьбу. Когда думаешь о тюрьме Азкабан, даже мысли о процветании, детях, свадьбе не возникают, это просто в голове не укладывается. Сама природа всего того, что он увидел и услышал этой ночью, была абсурдной.

Когда вы растете в семействе Снейпов, вам преподают много уроков и велят некоторые вещи принимать как факт. И среди них то, что чистокровные более могущественны, более умелые, более умные и просто лучше всех остальных. Это убеждение, из которого не делают секрета. Но есть и такие, которые не произносятся вслух, но откладываются в сознании. Самые преобладающие из них — "Дамблдор не может быть побежден". Ах, да, даже семьи Пожирателей Смерти уважают Дамблдора. Они презирают и проклинают его имя, но уважают силу, которой он владеет. Хотя все они считают, что смогут выйти из этой войны победителями, очень немного Пожирателей верят в то, что их хозяин смог бы победить Дамблдора в поединке. Сказанное Поттером имело смысл. С его уже поставленными под вопрос способностями Волдеморт, по сравнению с Альбусом, не мог себе позволить еще одного "слабого звена". Полагая, что он просто был застигнут врасплох, он мог начать второе, успешное, нападение на Азкабан и уничтожить любую силу, вынудившую его отступить в первый раз, или заполучить ее для себя.

— Профессор! — окликнул его Гарри, остановившись. Удивленный внезапным прерыванием его мыслей, Снейп с изумлением отметил, что они находятся почти на том же самом месте, откуда и начали свою прогулку, недалеко от остальных ожидавших в лодке "посетителей", за любыми признаками враждебных действий которых пристально наблюдали Тонкс и Белла.

— Ну что же, здесь я вас покину, — сказал Гарри, пристально оглядев стоящих перед ним волшебников. — Удачи, мы с вами больше не увидимся, — закончил он бесстрастным голосом, после чего повернулся и пошел обратно к Белле и Тонкс, оставив Снейпа попрощаться.

— ГАРРИ! — выкрикнула Гермиона, привлекая его внимание. По ее лицу текли слезы. — Почему ты это делаешь? — разрыдалась она.

— Потому что ваш визит сюда и все, что вы узнали послужило для того, чтобы сделать вам больно, — ответил он, даже не поворачиваясь к ней. — И я хочу чтобы так и продолжалось, и все что мне нужно для этого сделать — остаться здесь, — уходя, Гарри почти физически ощущал взгляды, направленные ему в спину. Единственным человеком, не обращавшим внимания на Гарри, был Дамблдор, который пристально смотрел в глаза своего младшего коллеги. Снейп, в свою очередь, переживал внутреннее сражение. С одной стороны, у него были обязательства перед Директором. Он спас ему жизнь, дал ему работу, и выказывал ему непоколебимое доверие. Фактически, он был ему отцом в большей мере, чем его собственный, и на данный момент был необходим каждый доступный боец. Но если то, что говорил Поттер, было правдой, то эта борьба была безнадежной, они не смогли бы победить даже с удвоенными силами.

С другой стороны, у него был Драко. Молодой человек, который с юных лет относился к нему как к наставнику и опекуну. Заключение Драко разбило ему сердце и причинило большую боль, чем он мог кому-нибудь признаться, даже Дамблдору. Активная роль Альбуса в судебном процессе его крестника внесла в их отношения напряжение, но он все еще уважал его и в случае необходимости обращался к нему за советом и поддержкой. Он сказал Поттеру, что останется, но теперь, глядя в ясные голубые глаза своего наставника, Снейп обнаружил, что не может принять решение.

Видя противоречивые эмоции в глазах своего молодого друга, Дамблдор сразу же понял проблему. Даже не зная о других жителях острова, он понимал, что Гарри вполне способен превратить его в убежище для тех, кого он хотел защитить от жестокости войны. И размышляя над тем, что такого мог сказать Северусу Гарри, чтобы вызвать такие изменения в поведении Мастера Зелий, на ум приходил только один возможный ответ. Гарри фактически предложил ему убежище. Он знал, что у Северуса была трудная жизнь, особенно последние несколько лет. Когда Волдеморт обнаружил, что он шпионил для Ордена, то чуть не убил молодого человека. Его спасло только своевременное появление двух отрядов Авроров. С лишением прикрытия и неспособностью собирать больше информации, многие члены Ордена решили, что Снейп уже ничем не может быть полезен для Ордена и его надо исключить. Его прошлое, как Пожирателя Смерти, и неприятный характер не добавили ему друзей и сторонников, которые могли бы за него заступиться. Его постоянные доводы о невиновности Гарри так же не свидетельствовали ему на пользу. Дамблдору удалось подавить публичное "избиение Снейпа" во время собраний, но чувство обиды никуда не делось. Он прожил всю свою жизнь с таким цинизмом и недоверием, что как никто другой заслужил немного покоя.

— Все в порядке, Северус. Я понимаю, — произнес старик с теплой улыбкой в грустных глазах, сжав его плечо, как будто уверяя и успокаивая. — Будем надеяться, мы увидимся снова в более мирном мире.

Снейп стоял на берегу, глядя на черную воду, еще почти полчаса после того, как лодка, а вместе с ней и его прежняя жизнь, скрылась в темноте. Всю свою жизнь он хотел найти место, где почувствовал бы себя своим и которое мог бы, по крайней мере в какой-то степени, назвать домом. Долгое время таким местом он считал Хогвардс. И никогда не думал, что сможет найти место, где он будет чувствовать себя более комфортно и быть самим собой. Но теперь узнал, что ошибался. Даже на этом темном берегу, где ветер рвал его одежду, он чувствовал себя в мире больше, чем когда-либо в древней школе волшебства. Да, ему будет не хватать Альбуса, и еще нескольких человек, в какой-то мере он всегда будет ощущать себя виновным, как будто оставил их всех бороться и умирать, в то время, как мог бы помочь, но он знал, что это уже не его борьба. Он сражался за Волдеморта и за Дамблдора в течении почти 30 лет, и он устал. Все, чего ему хотелось — это найти где-нибудь покой. И была какая-то страшная ирония в том, что то, что он искал всю свою жизнь, нашлось на этом проклятом острове. Он позволил себе тихий иронически смешок, прежде чем услышал, как за его спиной кто-то прочистил горло. Быстро обернувшись, он оказался лицом к лицу с удивленным Гарри Поттером. Оглядевшись, он заметил, что Тонкс и Лестрейндж отсутствовали и понял, что они, должно быть, вернулись в "замок".

— Ну что же, нам надо двигаться, или они начнут без нас.

— Что начнут? — подозрительно отозвался Снейп.

— Учитывая низкую численность населения, свадьбы у нас бывают редко, так что все чувствуют себя как бы частью этого. Конечно, если бы Драко и Габриэль не поженились, мы бы нашли, что еще можно отпраздновать. Но мне кажется, вы хотели бы увидеть Драко, так что пойдемте, — ответил Гарри, провожая Снейпа назад к главным воротам. Увидев впереди внушительные ворота, Снейп слегка вздрогнул, вспомнив о силе охраняющих их дементоров. Гарри заметил его легкую нерешительность и, положив руку ему на плечо, заставил старшего мужчину остановиться, Не говоря ни слова, Гарри положил свою правую руку на грудь мужчины и закрыл глаза. Смутившись, Снейп посмотрел вниз и немного удивился, увидев, что рука пульсирует с мягким голубым светом, однако он ничего не чувствовал. Несколько мгновений спустя Гарри снова открыл глаза и убрал руку.

— Пойдем, — усмехнулся он и продолжил путь к месту назначения. За ним следовал полностью сбитый с толку Мастер Зелий. Когда они подошли ближе, ворота, будто повинуясь их воле, открылись, Снейп поднял свои ментальные щиты, приготовившись встретить силу, которая, как он знал, должна была проявиться. Но переступив порог, он ее не почувствовал. Он растерянно оглянулся, и убедился, что дементоры все так же находились на своих постах, но они, казалось, совершенно на него не влияли. И тут к нему пришло быстрое понимание. Поттер заявил, что удостоверился в способности Драко противостоять влиянию темной силы, используемой дементорами.

— Так значит, вот что он делает, — подумал он. Подняв глаза, чтобы это прокомментировать, он с удивлением увидел, что Гарри был уже на другой стороне коридора, поднимаясь вверх по лестнице, где, как он полагал, должны были жить "беженцы". Он ускорил шаг и догнал Гарри в конце обыкновенно выглядевшего коридора с множеством галерей, ведущих в разных направлениях. В конце находились высокие внушительные двустворчатые двери, сделанные из каких-то темно окрашенных пород дерева. Эти двери выглядели так, как будто паре гигантов понадобилась бы неделя, чтобы взломать их своими дубинками.

— Хорошо, прежде чем войти, вы должны услышать два правила, — начал Гарри, остановившись у двери. Снейп послал ему недоверчивый пристальный взгляд, демонстрирующий, что он думает о правилах, устанавливаемых для него неким гриффиндорцем. Однако Гарри мог сказать, что такое отношение было главным образом для вида. В конце концов, он играл роль сального ублюдка почти всю свою жизнь, и не собирался отказываться от нее в один день.

— Во-первых, если когда-нибудь по какой-то причине Вы покинете этот остров, Вам запрещается кому-либо сообщать, где Вы были, и кто еще здесь находится. Последнее, что нам нужно — так это чтобы люди узнали о своего рода убежище и половина волшебного мира появилась бы на нашем пороге, — Снейп лишь кивнул в знак согласия, но затем был поражен мыслью.

— Это может случиться, так или иначе. Когда Дамблдор сообщит Министерству, о том, что здесь сегодня произошло, не потребуется много времени, чтобы об этом узнал остальной мир.

— Этого не случится. Я повлиял на их разум, так же, как я поступил со здешними аврорами и прибывающими для инспекции, — ответил он с усмешкой. — Они будут помнить все случившееся и сказанное здесь, но не смогут рассказать об этих событиях при разговоре с другими людьми. Министерству сообщат, что я в самом деле прогнал Волдеморта, ничего больше там не узнают. Им скажут, что когда они пришли освободить меня, сразу же после прибытия на берег я повернулся к ним спиной и ушел, а найти меня не удалось. Все поверят в то, что я просто исчез. Ну а знающие правду просто не смогут об этом рассказать. Это что-то похожее на мощное и сложное охранное заклинание. Как бы то ни было, правило второе — если по какой-то причине вы захотите привести сюда еще кого-то, то сначала должны будете согласовать это с Тонкс. Причина этого проста. Мне не нужны здесь те, кто может создать проблемы с остальной частью населения, сразу же напав на них, или бежать к Министерству, Дамблдору или Волдеморту с информацией об этом острове. Тонкс соберет информацию о вашем кандидате на предмет любого признака того, что он может нас предать, а затем применит Виритасерум. Вы понимаете?

Не найдя никакой ошибки в логике такого правила, Снейп быстро согласился. Гарри открыл дверь, и открывшееся зрелище повергло Снейпа в шок.

Комната была размером примерно как Большой зал Хогвардса, и выглядела так же великолепно. Вместо четырех факультетских столов было пять длинных, которые тянулись вдоль комнаты. Не было никакого главного стола, и казалось, что все просто собрались и сидели, где им заблагорассудится. Потолок был зачарован, чтобы показать ночное небо, но, в отличие от хогвардского, этот, казалось, показывал ясный приятный вечер, вероятно из-за почти постоянной тоскливой погоды на острове.

Четыре массивных камина, примерно 15 футов в длину и 5 футов в высоту, тянулись вдоль каждой из боковых стен, располагаясь в десяти футах друг от друга. Главная комната, казалось, служила местом собраний, где можно было пообщаться в ожидании еды. Несколько диванов и кресел были сгруппированы в причудливом беспорядке, создавали ощущение уюта. Но что удивило Снейпа больше всего, так это люди, которых он здесь встретил. В одной из групп, в частности, он увидел двух человек, которых он знал как Пожирателей Смерти, по-дружески разговаривающих с несколькими выпускниками Гриффиндора. Точно такая же картина наблюдалась и во всем остальном зале. Представители разных факультетов, Пожиратели Смерти и авроры вполне мирно общались друг с другом. Но один человек шокировал его больше всего.

— Грюм! — раздался потрясенный возглас Снейпа, когда он узнал человека, который прихрамывая, шел к ним. — ТЫ ДОЛЖЕН БЫЛ БЫТЬ МЕРТВЫМ! — это громкое восклицание привлекло внимание многих присутствующих и вызвало у старика усмешку. Многие удивились при виде Гарри Поттера и Северуса Снейпа вполне цивилизованно стоящих рядом друг с другом. Вражда между этими двумя была всем хорошо известна, и, несмотря на веру Снейпа в Гаррину невиновность, никто не предполагал, что это изменится.

— Если ты действительно считал, что такой клинический дурак, как Лестрандж, смог бы одержать надо мной победу, то ты даже больший идиот, чем я думал, — подойдя к Гарри недовольно буркнул он. — Близнецы Уизли сейчас провожают наших гостей от северного причала. Они высадились примерно в то время, когда уехал Дамблдор. Я спускался к берегу, чтобы удостовериться, что он не оставил никаких наблюдательных устройств, чего вполне можно было ожидать, — Гарри только хмыкнул, тогда как Снейп повернулся и с широко открытыми глазами наблюдал, как "Грозный Глаз" прошел в дверь. Несмотря на свое веселье, Гарри был немного озадачен. Грюм, хотя он всегда был параноиком, казалось, отчаянно пытается выйти из зала, но он выбросил это из головы.

— Он никогда не изменится.

— Как, черт возьми, это возможно. Я сам видел, что в него попало Смертельное проклятие, когда Волдеморт в прошлом году напал на Диагон аллею, — Снейп прошипел на ухо Гарри, в то время, как все остальные вернулись обратно к своим делам.

— Нет, вы выдели, как Смертельное проклятие Рудольфуса сначала попало в мой щит и только потом в Грюма. Щит преобразовал прошедшее через него проклятие в очень сильный Ступефай. Все решили, что он мертв. Пока все в панике метались вокруг, Белла схватила его, а я заменил тело копией. Конечно, Белла все же нашла время разобраться со своим мужем.

— Среди всех людей, оставивших Дамблдора, я никогда бы не заподозрил Грюма, — пробормотал про себя Снейп, пристально глядя на дверь еще некоторое время после ухода Грюма.

— Даже самые верные друзья могут потерять веру. Читать или слушать рассказы о мужчинах и женщинах, до смерти сражающихся в не имеющей победителей войне — это всегда вдохновляюще, но реальность совершенно другая. Предположим, борьба за недостижимые цели не делает вашу борьбу менее благородной, но какой в этом смысл? Когда ты во всех отношениях достойный соперник ты должен выбрать свою битву. Это — урок, который Дамблдор никак не выучит. Он пожертвовал бы всем Орденом и ничего бы не добился. Грюм и многие другие знают это, поэтому они здесь, — Гарри собирался продолжить, но его прервал громкий вопль из толпы.

— ПАПА! — Снейп с удивление обернулся на звонкий детский голос и с почти болезненным интересом наблюдал за тем, как две маленькие девочки, выглядевшие примерно года на 4, подбежали к стоящему рядом с ним человеку. Гарри улыбнулся, увидев этих двух девочек, и наклонился, как раз вовремя для того, чтобы поймать их, когда они бросились к нему в объятия.

— И чем мои принцессы сегодня занимались? — спросил он с широкой улыбкой, глядя на своих дочерей. Сказать, что Снейп был потрясен, было бы чрезвычайным преуменьшением. Он выглядел так, как будто его мозг полностью отключился, а он сам пребывал в своего рода кататоническом трансе.

У обеих девочек были очень похожие черты, так что "почти" могли сойти за близнецов. Одна из них была рыжеватой блондинкой с синими глазами, у другой были блестящие черные волосы и яркие зеленые глаза. Пока девочки сбивчиво рассказывали отцу о том, как они провели день и что сделали, Снейп попытался выяснить, кто их мать. Было ясно, что матерью черноволосой девочки была Беллатрикс, с второй же определиться было сложнее. Была ли у них одна и та же мать, или ... В этот момент мысли Снейпа потекли в совершенно другом направлении. Хотя он знал, что Поттер был связан с обеими женщинами, казалось, что он на самом деле до сих пор не понимал этого.

— Счастливчик, — подумал он с изумлением.

— Девочки, я хотел бы вас кое с кем познакомить, — это, казалось, отвлекло Северуса от его мыслей, в то время как обе девочки и их отец обратили на него внимание. — Это профессор Северус Снейп. Позвольте представить вам Анну, сокращенное от Андромеда, — кивнул он в сторону блондинки. — А эта связка неприятностей — Кэтрин.

— Я не вызываю неприятности! — обиженно заявила Кэтрин, но ее глаза сияли озорством.

— А вот и вызываешь, — ответила ее сестра.

— А вот и нет.

— Да.

— Нет.

— Да. Если бы это было не так, то Грюм не сердился бы на нас, — при этом у обеих девочек глаза расширились от ужаса, и они пытались вырваться из рук Гарри, но он держал их крепко. Он пристально посмотрел Анне в глаза и на его лице отразилось удивление. Обе девочки снова попытались вырваться, зная, что попались, и на сей раз они в этом преуспели и убежали из зала. Как только они оказались вне зоны слышимости, Гарри взорвался в припадке смеха, осознав, почему Грюм, казалось, так спешил выйти на улицу. Снейп какое-то время стоял в стороне в замешательстве, пока до него не дошло. Гарри, должно быть, использовал какую-то разновидность Легиллименции.

— Что же они сделали? — полюбопытствовал он после того, как Гарри немного успокоился. Гарри повернулся к своему бывшему профессору с искрящимися весельем глазами.

— Они украли его деревянную ногу и использовали для игры с собакой, — несмотря на все усилия, Снейп не смог сдержать зарождающуюся на его губах улыбку. — О, а вот и они, — глядя в сторону, указанную Гарри, он был немного удивлен и слегка расстроился, увидев близнецов Уизли.

Он был готов работать с ними, чтобы победить Волдеморта, не уведомляя остальных, он даже оказывал им небольшую помощь в их неудачном побеге из тюрьмы, но они ему не нравились. Еще будучи студентами, они доставили ему достаточно неприятностей. Они вели третью фигуру, в которой он узнал Джинни Уизли, у которой по какой-то причине были завязаны глаза.

— А почему с завязанными глазами? — приблизившись к группе, спросил Гарри в замешательстве.

— Мы хотели сделать сюрприз. Так что мы завязали глаза Джин и оглушили ее заклятием, — усмехнулся Фред. Взмахом палочки Джордж убрал повязку и отменил заклятие. Джинни несколько раз моргнула, привыкая к свету, но через минуту она смотрела на Гарри широко открытыми глазами. Она замерла на несколько мгновений, как бы пытаясь понять, было ли то, что она видела, реальностью. Молчание затягивалось, и Гарри уже начал беспокоиться, что она может быть в состоянии шока или еще что-нибудь, но тогда она бросилась к нему и почти истерично зарыдала. Гарри крепко ее держал, успокаивающе поглаживая ее по спине и шепча на ухо ободряющие слова. Белла и Тонкс присоединились к ним, с пониманием наблюдая за происходящим. Вдруг, без предупреждения, Джинни отстранилась, а затем притянула к себе голову Гарри и почти что набросилась на его губы. Поцелуй был глубоким, агрессивным и полным страсти. Слишком потрясенный чтобы сделать что-нибудь еще, Гарри просто стоял в оцепенении. Через некоторое время Джинни вырвалась, и весь ее вид ясно говорил, что она не могла поверить в то, что она только что сделала.

— НИЧЕГО СЕБЕ, — вот и все, что мог сказать в этот момент Гарри, но он тут же напрягся, как только слова сорвались с его губ. Медленно повернувшись к Белле и Тонкс, его встретил взгляд, которого он не ожидал. Вместо ожидаемого собственнического и обозленного взгляда они смотрели с восхищением. Он стоял в растерянности, тогда как Белла завизжала как школьница и вместе с Тонкс бросилась вперед и потянула Джинни в укромный уголок. Джинни поддалась на их просьбу, и казалось, будто она не понимала, что одной из ведущих ее женщин была Беллатрикс Лестрейндж. Гарри, Снейп и близнецы Уизли еще несколько минут с удивлением наблюдали за этим, пока Гарри наконец-то не осенило:

— Вот дерьмо! — застонал он, привлекая внимание остальных.

— Что? — одновременно спросили все трое.

— Это, — ответил он, указывая на трех женщин.

— Ну и что? — с досадой спросил Джордж.

— Мне хватает неприятностей даже только с двумя из них, — пожаловался он, как будто это была самая очевидная вещь в мире. Постепенно понимание настигло и остальных. Снейп выглядел так, как будто собирался засмеяться, а близнецы Уизли ... хорошо, они выглядели так, как будто ...

Это будет долгая ночь.

КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ.

Часть 2

ПАДЕНИЕ ВОЛШЕБНОГО МИРА

Альбус Дамблдор стоял на берегу и пристально смотрел на черную воду у крепости острова Азкабана, где теперь правил Гарри Поттер.

За всю свою долгую жизнь он еще никогда не чувствовал себя таким старым, как в этот момент. Из-за своего незнания, гордости и страха он приговорил к жизни в аду мальчика, к которому раньше относился как к собственному внуку. Когда-то Гарри Поттер был молодым человеком, на которого всегда можно было рассчитывать, который делал правильные вещи, независимо от того, насколько это опасно для него. Он был почти что настоящим рыцарем на белом коне. Порой трудно было поверить, что он и вправду был только мальчиком. Но этого мальчика больше нет. Его заменил человек, который, похоже, не чувствовал ничего кроме ненависти и презрения к миру вне стен его крепости.

Наиболее неприятным фактом во всей этой ситуации было то, что именно ОН стал причиной такого изменения. И в результате его небрежности волшебный мир вероятнее всего обречен на завоевание Лордом Волдемортом, а у единственного человека, способный это остановить, не было ни причин, ни желания это делать. Фактически Гарри, казалось, ожидал этого, как каждый квиддичный болельщик ожидает увидеть игру своей любимой квиддичной команды на чемпионате мира. Обратив печальный взгляд к своим компаньонам, он увидел как молодой мистер Уизли пытается утешить свою рыдающую жену, одновременно стараясь сдержать слезы. Но Ремус казался пораженным отказом Гарри больше всех.

Еще на борту маленькой хрупкой лодки Ремус сидел, застыв камнем, с пустым взглядом, снова и снова прокручивая в памяти слова Гарри, обращенные к нему. "Гарри был прав", — подумал он с болью и печалью. "Лили и Джеймсу было бы стыдно за меня". Думая о своих умерших друзьях, он вспомнил также и о Сириусе. Не надо было обладать богатым воображением, чтобы представить себе, что с ним сделал бы Бродяга, если был бы жив.

Вид Гарриных глаз каждый раз, когда тот на него смотрел, даже сейчас вызывал нервную дрожь у обыкновенно спокойного оборотня. Как же больно было понимать, что ему хотелось бы, чтобы Гарри действительно был виновным в том преступлении, в котором его обвиняли. Если бы это было так, он смог бы выбросить Гарри из головы, как он делал последние семь лет, думая о нем только с гневом и разочарованием. Но теперь, когда он знал правду, уже невозможно было забыть и отбросить это знание в сторону.

Ощущение предательства, которое он почувствовал, когда Сириуса арестовали и отправили в тюрьму, было огромным, а его гнев неизмерим. Но у Сириуса не было суда и у него не было шанса столкнуться лицом к лицу с человеком, к которому он относился, как к брату. Когда правда наконец то открылась и невиновность Сириуса было доказана, он чувствовал себя очень виновным из-за того, что поверил в способность Сириуса совершить такие преступления, но он сумел найти утешение в том, что он не имел никакого отношения к тому, как сложилась судьба его друга.

Но с Гарри все было не так. Как и в случае с Сириусом, он искренне верил в виновность Гарри, но на этот раз был суд и он был одним из орудий судебного преследования и боролся за его осуждение. Мало того, что он был настолько глуп, что поверил, будто Гарри мог быть убийцей, но он еще и предал мальчика, активно выступая против него. В ходе судебного разбирательства он, Рон и Гермиона не колеблясь сообщили суду и всему волшебному миру все до последнего, что они узнали о жизни Гарри с Дурслями. Все то, что мальчик, доверяя им, рассказывал по секрету. Информацию, которую он пытался сохранить от всех остальных. С его жизнью, которая, казалось, находилась почти под микроскопом всего волшебного мира, он хотел сохранить сведения о своей домашней жизни при себе, а они предали это доверие в считанные минуты.

То, что осталось от наследия Мародеров, теперь умерло, и он был одним из тех, кто его убил. Ведь он действительно считал, что Гарри Поттер умер. Теперь он был чужим, у него не осталось никаких связей с внешним миром. В этот момент Ремусу ничего не хотелось так сильно, как убить себя за свою глупость. И только одно удерживала его от этого. Не то, чтобы он полагал, что может принести какую-то пользу в борьбе против Волдеморта или боялся смерти. Напротив, он был бы даже рад ей. Чего он боялся, так это загробной жизни, если она и вправду существовала. Он боялся вновь встретиться лицом к лицу со своими старыми друзьями и столкнуться с их гневом и разочарованием из-за того, что он сделал и чему позволил случиться с Гарри. И это была единственная встреча, которой он не ожидал с нетерпением.

— Ремус? — когда молодой человек и на третий раз никак не отреагировал, Дамблдор снова поднялся на лодку, подошел к нему, по пути обходя вокруг шести освобожденных Пожирателей. — Ремус? — снова позвал он, встряхнув мужчину за плечо. Когда Ремус наконец-то оглянулся, директор был не то чтобы удивлен, но немного волновался, встретившись с направленным на него пустым и почти невидящим взглядом. Вздохнув, он взял из лодки какой-то камень и превратил его в портключ. Так как с ними было шестеро Пожирателей и Ремус, скорее всего находившийся в шоковом состоянии, директор решил создать портключ, который доставит их прямо к больничному крылу в Хогвардсе.

Через несколько минут, когда с наложением чар на портключ было покончено, он жестом подозвал к себе Рона и все еще всхлипывающую Гермиону. Потребовалось какое-то время, но в итоге он сумел разместить всех так, что все они смогли прикоснуться к портключу, после чего он активировался.

В нескольких милях от берега одиноко стоящий мужчина через волшебный глаз наблюдал за тем, как группа исчезла с пляжа. После чего он удовлетворенно кивнул и отправился обратно в крепость Азкабана.

* * *

Когда тонкому солнечному лучику удалось пробиться сквозь облака и он, проникнув в окно, засветил в глаза мужчине, Северус Снейп громко застонал, почувствовал острую головную боль. Он прикрыл глаза руками, одновременно пытаясь вспомнить, что произошло накануне. Спустя несколько минут мысли стали к нему возвращаться. Он резко выпрямился, когда его сознание затопили воспоминания. Но тут же об этом пожалел, когда боль в голове стала еще яростнее. "Все, больше никакого огневиски". Он откинулся назад на подушку, но тут же с руганью подскочил как ужаленный, почувствовав, как вокруг его голой груди обвились тонкие руки.

Он стремительно вскочил и обернулся, чтобы увидеть, кто именно лежал рядом с ним, но все, что было видно — беспорядочно спутанные серебристые волосы. Медленно наклонившись, он мягко стянул одеяло немного вниз, одновременно пытаясь вспомнить, что он сделал. Мужчина резко выдохнул, когда узнал лицо Нарциссы Малфой. Однако его шок продлился недолго.

— О, теперь я вспомнил, — подумал он про себя с самодовольной ухмылкой. Но эта ухмылка быстро исчезла, стоило ему только задуматься о том, как он оказался в своем нынешнем положении. Он отвернулся от спящей женщины, тихо подошел к пылающему в камине огню, рухнул в стоящее рядом кресло и опустил голову на руки.

— Что, черт возьми, я сделал? — задал он себе вопрос. Как вчера упомянула Тонкс, Дамблдор ушел с его пути, даже нарушив ряд законов, чтобы защитить его от Министерства. И как он отплатил ему? Повернулся к нему спиной — вот как. Конечно, его роль шпиона в рядах Волдеморта закончилась несколькими годами ранее, но было же еще кое-что, чем он мог бы помочь, не так ли? С тяжелым вздохом Снейп встал и подошел к шкафу, надеясь найти что-нибудь, что он мог бы носить, пока не найдет способ получить что-то из его собственных вещей.

Открыв дверь, он был очень удивлен, найдя там все свои вещи, которые, как он думал, хранились в его квартире в Хогвардсе.

Он отмахнулся от этой мысли, решив позже спросить об этом у Поттера. Потом оделся и принял обезболивающее зелье, прежде чем тихо выйти из комнаты, чтобы немного прогуляться и привести мысли в порядок. Поскольку прошлой ночью он был изрядно пьян, очевидно, что у него на уме были и другие мысли, кроме как об окружающей его среде. Но теперь, на свежую голову, он не мог не удивиться тому, насколько коридоры этой ужасной тюрьмы были похожими на хогвардские.

Из всего, что происходило в его голове, была одна вещь, или, вернее, один человек, о котором он думал. И этим человеком был Гарри Поттер. Тот Гарри Поттер, которого он знал студентом, хватался за любую возможность помочь даже совершенно незнакомому человеку, независимо от того, чего это будет стоить ему самому. Теперь же ему было на всех наплевать. Много лет он считал, что Поттер был не более, чем испорченным, надоедливым, высокомерным ребенком, который наслаждался всем тем вниманием, которое обрушилось на него в таком молодом возрасте. Теперь он знал лучше.

Еще до суда Снейп знал, что Поттер не мог совершить таких "актов насилия". В чем еще больше уверился, выслушав показания его "друзей" и узнав правду о его жизни с родственниками. В то время, как остальные увидели в этом идеальный мотив для убийства. Он удивился, узнав, что этот мальчишка, которого он ненавидел много лет, не был никаким испорченным принцем, а, напротив, воспитывался почти в таких же условиях, как и он сам.

Не успев опомниться и очнувшись от раздумий, он нашел дорогу у главный зал, где прошлой ночью проходила вечеринка. Оглядевшись, он не удивился, найдя его почти пустым после всего выпитого вчера. По сути, там находился только один человек.

Гарри Поттер одиноко сидел за одним из длинных обеденных столов, потягивая из чашки горячее кофе. Он читал газету, время от времени записывая что-то на пергаменте, стопка которого лежала рядом с ним. Несмотря на количество огневиски, употребленное ним на обручении Драко и Габриэль, он, похоже, был в хорошем здравии, небрежно развалившись на стуле и забросив ноги на стол. Не уверенный в том, хотел Поттер остаться в одиночестве или нет, он уже повернулся и собирался уйти, когда Гарри заговорил, даже не поднимая глаз от бумаг.

— Не надо уходить, профессор. Вы могли бы остаться и выпить чашечку кофе, — произнес он спокойным нейтральным тоном, поднося чашку к губам. После минутного размышления Снейп, решив, что заняться все равно больше нечем, занял место напротив Гарри. Почти в тот же миг перед ним появилась горячая чашка.

— Как ..., — удивленно начал вопрос Снейп, когда Гарри ответил.

— Наверное это потому, что я еще не спал сегодня. И уже где-то три часа сижу тут и потягиваю кофе, — хихикнул Гарри. Как только он сказал это, то тут же пожалел, так как глаза Снейпа расширились от удивления. Зная, что вероятно подумал мужчина, Гарри поспешил опровергнуть его догадку. — Нет, нет, нет, дело не в этом. Девочки всю ночь проговорили, как старые подруги. Я и сам сильно удивился, увидев как быстро Джинни стала тепло относиться к Белле, несмотря на все обстоятельства. Нет, я провел большую часть ночи пытаясь улизнуть от близнецов Уизли и Ли Джордана. После "приветствия" Джинни вчера вечером они нашли еще один хороший повод для экспериментов. Несмотря на мое положение самого могущественного за всю историю волшебника, — заметил он с сарказмом. — Они все еще пытаются использовать меня в качестве главного подопытного кролика для своих новых шуток и заклинаний, — закончил он с раздражением, которое удивило Мастера Зелий.

— Неужели с той силой, которая у вас теперь есть, вы не можете защититься от нескольких шуток? — забавляясь, удивился он. Снейп был потрясен тем фактом, что у них с молодым человеком сложился вполне мирный разговор.

— Профессор, несмотря на силу или знания, приобретенные мною за прошлые пять лет, я все еще не могу предугадать все их шутки. Конечно, я могу оценить хорошую шутку или шалость, но когда речь заходит об их продумывании, я теряюсь. Так что, если я понятия не имею, что они могли придумать, как я должен защититься от этого? Например, только вчера вечером у меня внезапно вырос хвост длиной в четыре фута, зубы, как у саблезубого тигра, ноги тролиного размера и я весь покрылся синим мехом. Конечно, я исправлял это в считанные минуты, но, черт возьми, насколько же это неудобно, — Снейп не смог ничего с собой поделать, и уголки его губ дрогнули в улыбке. — Но это не важно. У этих троих было достаточно времени, чтобы подумать над ошибочностью своего поведения, так как остаток сегодняшней ночи они провели на вершине южной башни. И я еще не решил, стоит ли спустить их вниз или отравить им завтрак наверх, — после этого утверждения обычно строгий и мрачный профессор не смог ничего с собой поделать, и разразился громким хохотом. Гарри не мог решить был ли он удивлен этом событием, или же встревожен этим звуком. В конце концов он выбрал оба варианта.

— У здешних домовых эльфов просто талант узнавать желания каждого отдельного человека. Обычно все происходит так же, как и в Хогвардсе и они просто присылают много разных блюд, но когда здесь относительно немного людей, они предпочитают индивидуальное обслуживание. Я думаю, что из-за того, что в течении многих лет они подавали "настоящую еду" только небольшому количеству авроров и тюремного персонала, они привыкли узнавать, чего хотели бы разные люди, ведь эти люди регулярно менялись. Но это — только всего лишь мои догадки, и я не знаю как они это делают, впрочем меня это не особенно и волнует. Они кажутся очень счастливыми из-за увеличения объема роботы с тех пор как я взял все здесь в свои руки, и я считаю, это все, что имеет значение, — расслабленно пояснил он, продолжая читать.

— Ну, после прошлой ночи вы кажетесь еще более бдительным, — рассеянно прокомментировал Снейп после нескольких минут молчания, чем вызвал легкую улыбку на лице Гарри.

— Итак, как там Нарцисса этим утром? — спросил Гарри невинным тоном, чем быстро отвлек Снейпа от его развлечения. Он просто опустил голову вниз и в несколько минут потягивал чай, прежде чем задать вопрос, над которым он задумывался со вчерашнего вечера.

— Просто из любопытства, здесь все бессмертны как Вы, Тонкс и Лестрейндж? — небрежно спросил он, как будто это не имело большого значения, но Гарри ясно видел, что мужчина просто умирал от желания узнать.

— Нет, не все. У очень многих из них была возможность достигнуть этого, но все они отказались. Бессмертие — переоцененное понятие, на самом деле. Если кто-то выберет такой подарок — хотя многие назвали бы это проклятием — то они будут вынуждены наблюдать, как все вокруг них, все, кого они любят и о ком заботятся, стареют и умирают. При выборе подавляющее большинство выберет смертную жизнь.

— Тогда почему Вы сделали другой выбор?

— Дурсли, естественно, никогда не давали мне почувствовать себя желанным, и куда бы я ни пошел в волшебном мире, я всегда чувствовал себя изгоем. Я не мог никуда пойти без того, чтобы никто на меня не пялился и не показывал на меня пальцем, из-за какого-то идиотского события, которое произошло задолго до того, как я мог бы что-то запомнить. Здесь, с другой стороны, если люди смотрят на меня, это происходит потому, что я заслужил их уважение своими поступками и решениями. Так что я намерен оставаться здесь так долго, насколько это возможно. У меня также есть люди, которых я люблю больше всего, которые по той или иной причине также были изгоями. Хотя это правда, что я немало забочусь об остальных здесь, я нахожу идею провести очень долгое время с Беллой и Тонкс привлекательной, хотя они, вероятно, в ближайшее время сведут меня с ума. И таким образом я всегда буду рядом, чтобы защищать и направлять моих детей в случае необходимости.

— Хорошо, если вы можете так легко дать такое бессмертие, не могли бы вы так же легко забрать его обратно, если кто-то потом решит, что больше не хочет этого? — спросил Снейп с неподдельным любопытством. Он не был заинтересован в вечной жизни, но саму идею находил увлекательной.

— Я мог бы, но будут побочные эффекты. Допустим, например, что вы выбрали такую жизнь. Спустя сто лет вы решаете, что вам это больше не нужно и просите меня это убрать. Как только я сделаю это, ваше тело быстро состарится на сто лет и Вы скорее всего умрете в течении нескольких минут от невероятной боли и физического шока. Зная об этом, большинство людей предпочло бы стареть с нормальной скоростью. Так, профессор, было ли чего-то конкретного, что Вас беспокоило, когда Вы спускались вниз? — небрежно спросил Гарри, продолжая что-то строчить на своем пергаменте. Снейп посмотрел на него с любопытством и увидел, что это были какие-то длинные и сложные вычисления. Выбросив пергамент из мыслей, он решил воспользоваться этой возможностью, чтобы получить некую информацию.

— Почему Вы это делаете, Поттер? — спросил он, серьезно посмотрев на сидящего перед ним молодого человека.

— Это? Что именно "это"?

— Ну, для начала, почему вы скрываетесь от остального мира, когда вы могли бы спасти там много жизней?

— Во первых, я не прячусь. Я просто нашел место, которое я могу называть домом, где нет людей, которые таращатся на меня везде, где я появляюсь, показывают на меня пальцем и шепчутся, как будто я какой-то цирк ходячий. И во-вторых, я хочу преподать урок волшебному миру. Урок, который давно пора было преподать, — честно ответил он. На мгновение Снейп был потрясен его прямотой, но этот шок быстро превратился в гнев.

— Вы из мести позволяете бесчисленному количеству людей умирать, — вскричал он вставая, но Гарри остался спокойным.

— Месть не имеет к этому никакого отношения, — Гарри сделал несколько глубоких вздохов, чтобы успокоиться прежде, чем начать снова. — Волшебный мир стал слишком самодовольным, тупым и ленивым. Они надеются, что вместо них все сделают другие, тогда как они должны были сделать это самостоятельно. Еще когда Волдеморт впервые пришел к власти, его вполне можно было легко остановить, если бы только они выступили против него. Но нет, все надежды они возлагали на Дамблдора, на то, что он сделает это для них. А тот, в свою очередь, игнорировал угрозу, пока не стало слишком поздно.

Что должен выучить волшебный мир, так это то, что просто нельзя возлагать все свои надежды на одного человека и ожидать, что он сделает за них всю работу. Они должны понять, что нельзя бросать кого-то снова и снова, а затем ожидать, что он придет и будет вытаскивать их задницы из огня всякий раз, когда станет слишком жарко. Волдеморт — единственная причина, почему Дамблдор, Фадж или кто-то еще беспокоится о том, что со мной случилось. Если бы не он, они все были бы счастливы позволить мне и дальше гнить в тюрьме до конца дней, независимо от того, узнали ли они, что я был невинен или нет. Министерство, конечно, уничтожило бы эти доказательства только для того, чтобы общественность не узнала об их ошибке, и я бы остался здесь. Но сейчас ситуация иная. Волдеморт становиться все сильнее и все больше и больше людей вступают в его ряды. Итак, что же они делают? Они приходят сюда, чтобы вернуть себе свое оружие.

Ну что же, это оружие само решит, где и когда оно будет использовано. Этот мир должен вырасти и прекратить вести себя как кучка детей, нуждающаяся в родителе, который сказал бы им, что сделать и когда. В конечном счете, да, я уничтожу Волдеморта, но сначала мир должен выучить несколько уроков. И, как профессор, Вы должны знать, что жесткие уроки часто являются самыми эффективными. Печально что на самом деле дошло до этого, но, в конце концов, это должно было случиться, — слушая объяснения Гарри, Снейп хотел бы возразить многому из сказанного, но знал что тот был прав. У волшебного мира и вправду была плохая привычка возлагать все надежды на Избранных, вне зависимости от обстоятельств. И во многих из этих случаев мир оказывался в беде.

— Хорошо, не хотелось бы повторять наш вчерашний разговор другими словами, но что, если Темный Лорд или даже Дамблдор вместе с Министерством нападут на остров в то время, пока Вас здесь не будет? — серьезно спросил Снейп. Эта тема поднималась прошлой ночью, но была прервана, когда Рон Уизли высмеивал навыки Беллы.

— Ну, как я сказал вчера вечером, с новой охраной и укреплениями это место защищено в десять раз лучше Хогвардса. Также одной из основных задач здесь является обучение. Пока остальные "модификации" не закончены и не введены в силу, мы все еще, теоретически, уязвимы. Поэтому все здесь углубленно изучают боевую магию и защиту. На самом деле здесь не так уж много людей, но сейчас они, без сомнения, являются самыми опасными и злыми бойцами в волшебном мире. Так что даже если злоумышленнику и удастся пробить защиту, он будет убит, как только проникнет внутрь. Кроме того, Дементоры вполне способны обезвредить любую армию. Даже целую армию таких людей, как Дамблдор, — Снейп заметно вздрогнул, вспомнив чудовищную силу, исходящую от "улучшенных" Дементоров.

— Над чем Вы работаете? — Снейп изменил тему, когда Гарри снова начал писать. Гарри удивился резкому изменению темы разговора, но быстро избавился от удивления и заговорил.

— Я работаю над способом надолго скрыть этот остров от любопытных глаз.

— Все это? — Снейп открыв рот от удивления, указал на внушительную стопку пергамента. Он видел достаточно расчетов заклинаний, даже написал несколько своих, но ни одно из них не было даже наполовину таким длинным.

— Нет, не все, конечно, — хихикнул Гарри. — Большинство из этого — планы "реконструкции" острова. Остров сам по себе на самом деле очень большой, но большая его часть чрезвычайно камениста и бесплодна. Я планирую изменить это, а так же отделить тюрьму от тех областей, которые мы используем. Независимо от того, насколько это безопасно, на самом деле никто не хочет, чтобы дети жили и играли так близко от закоренелых преступников. Поэтому я планирую создать еще один маленький остров недалеко от берега, где должны будут разместиться заключенные, но этот проект еще далек от завершения. Когда я получу верные расчеты, они смогут поместить остров вне обычного времени.

— Прошу прощения?

— В основном я создаю реальность, параллельную этой, но это самая простая часть, подобные вещи уже были сделаны некоторыми древними волшебниками, только не в таких масштабах. С чем у меня возникли трудности, так это с внесением в оригинальное заклинание таких изменений, которые позволили бы людям путешествовать туда и обратно по своему выбору, и не позволяли бы этого чужим. Ничего, с этими трудностями я знаком, но, как я уже сказал, когда я закончу, вся эта территория будет полностью скрыта от внешнего мира, — объяснил Гарри взволнованным тоном, который на самом деле был весьма тревожащим, если вспомнить о том, каким холодным и почти злобным он был накануне.

— А почему бы не оставить его ненаходимым? — спросил новый голос. Оглянувшись, оба мужчины увидели как Тонкс, Белла и Джинни входят в зал бок о бок. Снейп с любопытством посмотрел на трех женщин, прежде чем самостоятельно ответить на вопрос Джинни.

— Обеспечение ненаходимости Азкабана не принесет никакой реальной пользы. Это было бы достаточно легким для кого-то с такой силой как у Поттера, но так как очень много людей уже знают, где он находится, из этого не выйдет ничего хорошего. Заклятие Фиделиус — это, конечно, вариант, но так для всех станет очевидным, что здесь что-то происходит и они конечно же захотят узнать, что именно. Если же Темный Лорд победит, то все свое внимание он обратит на выяснение того, что произошло на острове, а Фиделиус имеет ряд теоретических недостатков, которые он может использовать, — вежливо объяснил Снейп, чем удивил всех трех женщин.

— Итак, Северус, — начала Белла с озорной ухмылкой, как только они сели. — Как прошел вечер? — спросила она, многозначительно приподняв брови. В ответ случилось просто невероятное. Кое-что, чему вы никогда бы не поверили, если бы сами не увидели и даже тогда не поверили бы своим собственным глазам. Снейп покраснел.

— Я так и думала. Вы двое всегда имели слабость друг к другу, — хихикнула Белла. У Снейпа был такой вид, как будто он почти готов возразить, но, не сумев придумать что сказать, раздраженно вздохнул и продолжил потягивать чай.

— Что ты читаешь? — спросила Тонкс у Гарри, когда он вернулся к чтению газеты. Как бы отвечая, он положил газету на стол, где каждый мог ее прочитать. Это была копия "Ежедневного Пророка".

Мальчик Который Выжил освобожден из Азкабана и исчез.

Вчера вечером Альбус Дамблдор, директор школы Чародейства и Волшебства "Хогвардс" посетил Азкабан с целью освободить Гарри Поттера после обнаружения новых фактов, доказывающих невиновность нашего героя. Как помнят наши читатели, мистер Поттер был признан виновным в зверском убийстве своих родственников-маглов семь лет назад и приговорен к пожизненному заключению в ужасной тюрьме под охраной Дементоров. Тем не менее, дела шли не так, как планировалось

Тем временем на острове Директор Дамблдор сделал несколько очень шокирующих открытий. Пять лет назад, когда Сами-Знаете-Кто напал на Азкабан, он потерпел поражение от неведомой силы и с тех пор не возвращался к острову. Человеческая охрана тюрьмы и следователи из Министерства до сих пор не смогли объяснить это таинственное явление. В настоящее время стало известно, что Сами-Знаете-Кого и его Пожирателей Смерти в одиночку победил сам Гарри Поттер.

К сожалению, при подходе к берегу Гарри Поттер сказал своему бывшему наставнику и директору школы " самостоятельно разбираться со своими проблемами" и быстро аппарировал прочь. Неизвестно, как он успел научиться аппарировать, находясь в тюрьме, тем более прогнать Темного Лорда пять лет назад, находясь в своей камере, но ясно то, что у него есть сила, необходимая для победы над Тем-Кого-Нельзя-Называть и он должен вернуться. Как мы говорили, Министерством организованы массовые поиски молодого м-ра Поттера с целью вернуть его туда, где он должен находиться. Я молюсь о том, чтобы Мальчик-Который-Выжил сумел найти в своем сердце силы простить тех немногих, кто выступал против него и помочь тем, кто действительно заботится о его благополучии.

— Вот невыносимые мерзавцы, — вскричала Тонкс, стукнув кулаком по столу, а Белла и Джинни кивнул в знак согласия.

— Вот видите, профессор, это яркий пример того, о чем я говорил, — начал Гарри, кивнув в сторону газеты. — Они хотят заставить кого-то другого сделать всю работу за них. И что же они делают? Они направляют группу людей, которым лучше бы бороться с Пожирателями Смерти, на поиски кого-то другого, кто сделал бы это вместо них. Это и вправду смешно. Но мы же о Фадже говорим, — небрежно закончил он. Когда Снейп прочел статью, он не мог не согласиться с Гарри и этими тремя женщинами. Всего лишь несколько минут назад он считал ужасным намерение Гарри оставаться в стороне, пока Волдеморт сам не придет к нему, но сейчас он был уже не настолько уверен.

— Ну, эта статья, хотя и очень раздражает, действительно служит неплохой цели, — заметила Белла, а другие согласно кивнули. Из пяти присутствующих Снейп был единственным, кто не увидел в этом смысла, и он был очень раздражен тем, что даже "девчонка Уизли", казалось, поняла это загадочное утверждение, а он нет.

— И как это? — раздраженно спросил он. Единственным результатом этой статьи, который он мог увидеть, была потеря остатков надежды теми немногими, кто все еще фактически сопротивлялись Волдеморту.

— Видите ли, Снейп, с тех пор как пять лет назад Гарри прогнал его с этого острова, Волдеморт избегает его как чумы. Он испугался, так как что бы это ни было, оно оказалось достаточно сильным для того, чтобы так легко победить его и его Пожирателей Смерти. Теперь он знает что, или вернее, кто это был. И еще он теперь верит, что Гарри ушел, а в тюрьме находятся взаперти более тысячи Пожирателей Смерти. И он захочет вернуть их обратно. Вопрос только в том, когда же он придет? До или после того, как победит Дамблдора и Министерство? — пояснила Тонкс, продолжая ковыряться в яичнице с беконом на тарелке, которая внезапно появилась перед ней. С похмелья Снейпу казалось, что ему станет плохо даже от одного вида еды, и он быстро отвел взгляд.

— Я не думаю, что он собирается прийти прямо сейчас, — сказал Гарри. — Если он придет сейчас, ему понадобиться больше сил, так как он не сможет заручиться поддержкой Дементоров. Ему придется резко сократить количеств нападений на Авроров, чтобы убедиться, что у него достаточно людей для кампании. Чего он сделать никак не сможет, ведь это даст Министерству время перегруппироваться, спланировать защиту и контратаки. Но здесь, в этой статье, также показано насколько отчаялось Министерство. Волдеморт чувствует запах крови и он не снизит темп, во всяком случае, не из-за кучки Пожирателей Смерти, на долгое время запертых с Дементорами. В течении какого-то времени они были бы бесполезными для него. Он придет либо после падения Министерства, чтобы получить дополнительные силы для нападения на Хогвардс, либо сразу после взятия школы, чтобы использовать это в качестве примера.

— Что ты имеешь в виду? И откуда ты знаешь, есть ли у него следящие за тобой люди, а? — в недоумении спросила Джинни.

— Если он придет после взятия Хогвардса, то, скорее всего, сделает из этого какое-то большое шоу, так как здесь он был побежден. Он уверен, что меня больше здесь нет, так что он посчитает это легким времяпровождением. Ведь за прошлые несколько лет он пережил много темных ритуалов, чтобы увеличить свою силу. В настоящее время он почти на 50 процентов могущественнее, чем пять лет назад, и с каждым днем становится все сильнее. Он думает, что сможет просто войти и освободить своих захваченных слуг. Он, вероятно, выступит с короткой речью, а затем разрушит всю крепость, чтобы показать, что никто не сможет противостоять ему. И если Волдеморт все еще ищет меня, то это не потому, что хочет убить, во всяком случае, не на первых порах. Прежде чем от меня избавиться, он наверняка попытается завербовать и выяснить, как мне удалось его победить.

ХХХ

Прошло почти две недели после посещения Азкабана, а Альбус Дамблдор все еще не оправился от словесной атаки, которой его осыпал Гарри. На протяжении всей его жизни у него всегда были враги, всегда были те, кто мог напасть из-за любого угла. Но никогда еще правда не использовалась против него таким образом. Даже сейчас слова Гарри все еще отзывались эхом в голове, когда он пытался сосредоточиться на своих обязанностях. Несмотря на все сказанное той ночью, Дамблдор все еще оставался ученым и не мог не удивляться, как Гарри удалось не позволить им рассказать о том, что в действительности произошло той ночью. Сказать, что Министр Фадж был возмущен отказом Гарри помочь и его исчезновением, было бы крайним преуменьшением. Узнав об его исчезновении, Фадж сразу же начал масштабные поиски молодого человека, и это было действие, против которого Дамблдор выступал категорически против. Но Фадж не слушал ничьих советов. Он требовал, чтобы Гарри немедленно нашли и вынудили сражаться против Волдеморта.

В связи с повышением напряженности и растущими угрозами, он был вынужден отправить студентов по домам и закрыть школу до тех пор, пока так или иначе конфликт не будет решен. Он не заблуждался настолько, чтобы поверить, что сможет противостоять силе Лорда Волдеморта. Существовал только один человек, способный на это, но он совершенно ясно дал понять, что помогать не собирается. На какой-то миг у директора возникла идея обманом заставить Волдеморта как можно скорее напасть на Азкабан только для того, чтобы вынудить Гарри выступить против него, но он быстро ее отбросил. Если Гарри узнает, что он преднамеренно подверг опасности тех, о ком он заботился, то вполне может убить Волдеморта только для того, чтобы занять его место.

Глядя на множество статей, напечатанных Ежедневным Пророком за последние недели, он мог испытывать лишь чувство гнева по отношению к себе и остальному миру. Многочисленные статьи, выставляющие Гарри Поттера каким-то ноющим трусом, который позволяет страдать всему миру из-за того, что он по-ребячески чувствует себя обманутым. Чем больше он читал, тем лучше понимал, что решение Гарри было оправданным, даже если втайне он разделят некоторые мелькающие в прессе мысли. Какое право они имели просить его о помощи? Он вынырнул из своих раздумий, когда дверь в его кабинет распахнулась и в комнату ворвалась обезумевшая профессор МакГонагалл.

— Что случилось? — быстро спросил он, вскочив со стула. У МакГонагалл был такой вид, как будто она вот-вот задохнется, а на глаза навернулись слезы.

— Это, это ... Ремус, — наконец выговорила она, а по ее покрасневшим щекам текли слезы. Дамблдор мгновенно побледнел и бегом покинул кабинет, направившись в больничное крыло. Многим профессорам и членам Ордена приходилось буквально отскакивать с его пути, когда он чуть ли не летел по коридору. Когда он добрался до места назначения, двери больничного крыла с шумом открылись, и он столкнулся взглядом с печальным покрасневшим лицом мадам Помфри.

— Мне жаль, Директор, я ничего не могла сделать, — она всхлипнула и быстро скрылась в своем кабинете. Дыхание Дамблдора застряло в горле, когда он медленно побрел к кровати, на которой лежало неподвижное тело Ремуса Люпина.

— Что случилось? — спокойно спросил он у профессора МакГонагалл, которая вошла в комнату вслед за ним, посмотрев вниз на страдальческое выражение, застывшее на бледном лице.

— Передозировка зелья Сна Без Сновидений, — всплакнула она, тяжело опустившись на стул по другую сторону кровати. — Я знала, что он нелегко принял отказ мистера Поттера, но не думала, что все зайдет так далеко.

Дамблдор тоже присел и смог только согласно кивнуть. Когда они сидели в тишине он много раз пытался рассказать своему заместителю о том, что в действительности случилось в Азкабане, но каждый раз, когда он пытался заговорить, ничего не получалось и он просто сидел в печальной тишине.

Выйдя из больничного крыла, профессор Дамблдор несколько часов блуждал по залам древней школы магии, обдумывая текущую ситуацию. Впервые он был вынужден согласиться с мыслью, что война с Волдемортом бесполезна. С его почти постоянно увеличивающейся магической силой и приобретением новых союзников не было таких врагов, которых раздавить. Но Хогвардс никогда не падал и будь он проклят, если позволит этому случиться, пока он остается директором. По каким-то причинам, которых он и сам не мог объяснить, он действительно верил, что Гарри никогда не позволит Волдеморту взять Хогвардс.

— Он придет, — думал он с уверенностью.

Весть о смерти Ремуса быстро распространилась по замку, и у всех было мрачное настроение. Когда он наконец добрался до своего кабинета, то был слегка удивлен, увидев ожидающих его Рона и Гермиону. С тех пор, как они вернулись из Азкабана, Гермиона не покидала своих комнат, с Роном он тоже редко виделся. Однако он справился с удивлением и сел за стол.

— Есть что-нибудь, что я могу для вас сделать? — устало спросил он, рассматривая двух своих бывших студентов, которые выглядели утомленными и не по годам постаревшими.

— Мы только что вернулись из больничного крыла, — печально начал Рон, а Гермиона тихо шмыгнула носом. Дамблдор мрачно кивнул знаком показал Рону, что тот может продолжать. — Со всеми этими событиями, у нас не было возможности поговорить без свидетелей, и мы задавались вопросом, не могли бы вы, если знаете, объяснить нам, как Гарри удалось помешать нам рассказать о произошедшем, — быстро закончил он. Услышав слова Рона, Дамблдор вскинул голову и шокировано уставился на молодых людей. В течении целых двух недель он пытался сказать кому-нибудь хоть что-нибудь, о том, что произошло в действительности, но каждый раз, когда он пытался поднять этот вопрос, слова замирали на губах.

— Как ...

— Несколько дней назад Гермиона обнаружила, что мы может обсуждать этот вопрос между теми, кто там присутствовал. А если в пределах слышимости находиться кто-то еще — то не можем. Мы даже пробовали записать это, используя Записывающие чары или извлечь воспоминания в мыслеслив, чтобы показать остальным, но ни один из этих методов не работал.

— Гарри все предусмотрел, не так ли? — пробормотал тихо сам себе Дамблдор. — Честно говоря, я не имею ни малейшего понятия, как ему это удалось. Даже самые сильные охранные чары далеко не так эффективны. Даже если бы я и знал, как он этого добился, я серьезно сомневаюсь, что даже мне удалось бы преодолеть его чары.

— Почему он это делает? — громко вскричала Гермиона, встав и начав мерить шагами кабинет.

— Потому что он ведет себя, как испорченный ребенок, — проговорил Рон сквозь сжатые зубы. — Он, наверное, ждет, когда мы на коленях приползем просить его о помощи, как у какого-то божества.

— А что бы Вы сделали на его месте, мистер Уизли? — спокойно спросил Дамблдор, глядя поверх оправы очков-полумесяцев. — Будьте уверены, даже если бы мы пришли, как вы выразились, ползая на коленях, он, наверное, поступил бы точно также. Весь волшебный мир ополчился на него, даже его самые близкие и самые доверенные друзья. И только тогда, когда дела стали идти из рук вон плохо, мы идем искать его, чтобы он защитил нас и сражался за нас. Во время суда над ним мы все были настолько уверены в его виновности, что намеренно пренебрегли некоторыми из наших законов и процедур, считая это пустой тратой времени и денег. В соответствии с законом, ни один несовершеннолетний не может быть обвинен в таком преступлении без проверки, которую может обеспечить только допрос с Веритасерумом. Кое-что, что, возможно, доказало бы его невиновность игнорировалось просто потому, что мы не захотели тратить время, чтобы пройти через все положенные процедуры, установленные много веков назад.

Начиная с момента его возвращения в волшебный мир мы, похоже, не принесли ему ничего, кроме боли и страданий. Так что, говоря его собственными словами, "какое мы имеем право просить его о помощи"? Мне эта ситуация нравиться не больше, чем любому из вас, — он остановился на мгновение, опустил голову на руки и потер лицо. — Я действительно несу большую часть ответственности за проблемы, существующие на сегодня в нашем мире. В течении шестидесяти лет я приложил все усилия, чтобы не признавать этот факт, говоря себе, что Волдеморт выбрал свой собственный путь и сам решил, что делать со своей жизнью. Но именно то, что он испытал в детстве, сбило его с пути и я один ответственный за то, что позволил этому случиться. Вскоре, я уверен, мне придется снова столкнуться с этим ребенком, и я не думаю, что переживу эту встречу.

Гарри рос почти в такой же ситуации, и вновь мне было известно о жестоком обращении с мальчиком каждый раз, когда я отсылал его домой на лето. Я оправдывал это осознанием того, что находясь под опекой Дурслей, он защищен от Волдеморта и его Пожирателей Смерти. Я поступил так, чтобы однажды он смог вырасти в соперника Волдеморта и уничтожить его. До убийства Дурслей мне даже в голову не приходило, что я снова совершаю одну и ту же ошибку. Но в конце концов я совершил еще большую ошибку.

Весь волшебный мир считает Гарри трусом, неким испорченным человеком, получающим какое-то нездоровое удовольствие, наблюдая за тем, как мир уничтожает сам себя. Они не понимают, что мир горел в течение 7 лет. С тех пор, как мы предавали нашу единственную надежду, — тихо закончил он, а на его глазах выступили слезы. Рон и Гермиона застыли в безмолвии, смотря на своего бывшего директора с ошеломленными выражениями лица. Никогда еще они не слышали, чтобы этот могущественный волшебник говорил в такой безнадежной манере. Учитывая положение дел, это не очень обнадеживало. Через несколько минут Рон и Гермиона встряхнулись от оцепенения и вернулись в свои кресла. Прежде чем кто-то из них получил возможность снова заговорить, потрескивающий в камине огонь окрасился в яркий зеленый цвет и из него вывалился Артур Уизли, упав на ковер лицом вниз. Рон и Гермиона, а вслед за ними и Дамблдор, тут же вскочили на ноги и немедленно бросились к нему.

Перевернув мужчину, все трое ахнули от шока при виде представившегося зрелища. Спереди одежда главы рода Уизли была опалена, вся в крови и висела на мужчине лохмотьями. Его лицо и руки были покрыты мелкими порезами, ушибами и ожогами, а сам он лежал без сознания, дыхание было прерывистым.

— Пойдем, нам надо доставить его в больничное крыло, — настойчиво проговорил Дамблдор, поднял мужчину с помощью чар левитации и покинул кабинет вместе с Роном и Гермионой.

— Что с ним случилось? — спросила мадам Помфри, быстро водя палочкой над телом лежащего человека.

— Мы не знаем. Минуту назад он просто выпал из камина в моем кабинете, — ответил Дамблдор, отходя с пути женщины.

Почти час она накладывала одни чары за другими и поила его многочисленными зельями, которые выглядели и пахнули так, как будто были приготовлены из каких-то отвратительных гниющих растений. Рон стоял в стороне, поддерживая плачущую жену, и со страхом в сердце смотрел на отца. Как и у всех, кто был там в ту роковую ночь, слова Гарри все еще эхом отдавались в его голове. Это правда, семья Уизли уже не была так дружна, как раньше. Фактически ее почти не существовало. Не было чувства единства и, казалось, каждый беспокоился только о себе. Но он тут же поклялся, что если его отец преодолеет это, он сделает все возможное чтобы возместить ущерб, который он причинил.

Исцелив все самые значительные раны, мадам Помфри начала приводить в порядок многочисленные мелкие порезы, которые, казалось, покрывали все тело мужчины. Каждый порез она смазывала оранжевой мазью, в которой Рон и Гермиона узнали то же вещество, которое она использовала, заживляя раны Гарри после Тремудрого турнира восемь лет назад.

— С ним все будет в порядке? — спросил Рон сдавленным голосом.

— Да, мистер Уизли, я полагаю, что после небольшого отдыха с ним будет все нормально. Он, вероятно, проспит еще несколько часов, но я хочу, чтобы он остался здесь под наблюдением еще по крайней мере на два дня, — закончила она тоном, который не оставляя места для споров, прежде чем направится обратно в свой кабинет, оставляя их в тишине.

— Прошу прощения, но мне надо связаться с Молли и сообщить ей о ситуации, — сказал Дамблдор, покидая комнату, чтобы вернуться в свой кабинет. Рон в обнимку с женой сидел у кровати отца, размышляя о реакции матери на такие новости.

Из-за почти постоянных споров между Роном и Перси о виновности или невиновности Гарри, за эти годы значительно возросло напряжение в отношениях между членами семьи Уизли. В результате знаменитые уизлевские страсти разгорались все сильнее и для обеспечения тишины и спокойствия, если не безопасности, они избегали друг друга. По большей части, в одной комнате в одно и то же время их можно было увидеть только во время приема пищи, да и то они обычно в срочном порядке покидали помещение. Когда после неудавшейся попытки освободить Гарри исчезли близнецы, все стало только хуже. В конце концов, Чарли вернулся в Румынию, а Билл попросил в Гринготтсе о переводе обратно в Египет. Джинни была единственной из семи детей, регулярно посещающих Нору, но скорее всего только потому, что, благодаря Рону, была изгнанницей в остальном волшебного мира и у нее было очень мало друзей.

Наиболее существенные изменения, с которыми труднее всего было сладить, были в отношениях между родителями. Не стало веселой любящей пары, которая свято хранила свою любовь и привязанность друг к другу, осталась только тень их прежних. Так как каждая беседа, в конечном счете, скатывалась к детям и их проблемам, они почти полностью отказались разговаривать друг с другом.

Он вернулся к настоящему времени, когда мадам Помфри вернулась, чтобы проверить прогресс Артура. Наложив несколько быстрых следящих чар, она повернулась к Рону с чуть заметной улыбкой.

— Он скоро должен проснуться. Когда это случиться, я бы посоветовала не требовать от него информации и дать ему время восстановить хоть часть сил, но учитывая то, как он здесь оказался, я понимаю, что это невозможно. Поэтому я прошу только не задавать много вопросов и не сильно на него давить. Вы меня понимаете? — объяснила она строгим голосом. Тут в палату с шумом ворвалась Молли Уизли, с пораженным горем взглядом на покрасневшем лице она бросилась к своему мужу. Увидев избитое, покрытое синяками лицо Артура, залившись слезами, она рухнула на соседний стул и взяла его руку в свою.

XXX

Раздраженный Гарри Поттер шагал темными коридорами, которые были внутренней частью Азкабана. В руке он сжимал письмо от своего агента в Хогвардсе, и это были не те новости, которые ему хотелось бы услышать. Последние несколько лет он гордился своей способностью предвидеть ход войны и действия различных игроков. До сих пор он всегда был прав. Для некоторых жителей острова это стало своеобразной игрой — проверять, могли ли они превзойти его, и ставки, казалось, становились все более странными, пока по невысказанному согласию все просто не решили, что "победитель" получит то, что попросит. Его раздражало не то, что он проиграл и теперь должен был выполнить обязательство, а то, что в этой конкретной ставке он мог бы легко выиграть. Но нет — ему нужно было выбрать простые и прямые действия, и теперь они никогда не позволят ему искупить это.

Обходя одну камеру за другой в поисках Беллы, его слух потряс разнесшийся по залам вопль. Открыв разум, чтобы найти источник этого крика, он не удивился, узнав, откуда он доносился. От заключенного, который сейчас был одним из любимцев дементоров. Развернувшись, он пробрался к камере, где в настоящее время находилась Белла и заключенный, с которым он все же должен был бы поговорить, хотя он находился там уже в течении нескольких месяцев. Главным образом Гарри мало вспоминал об этом человеке, так как мало что мог ему сказать, но столкновение с Дамблдором натолкнуло на хорошую идею. Подойдя, он открыл камеру, чтобы найти именно то, что и ожидал. Белла нависала над избитой фигурой Пожирателя Смерти. Пожирателя Смерти, у которого была серебряная рука.

— Белла, — заговорил он, чтобы помешать ей бросить следующее проклятие. — Он уже почти мертв, дорогая, мы же не хотим пока его убить, — сказал он спокойным голосом, будто делая выговор маленькому ребенку за то, что тот не съел все овощи. Белла раздраженно вздохнула и отошла, чтобы опереться о стену. — Кроме того, мне надо сказать ему несколько слов, — продолжил он холодным голосом, от которого Белла почти мгновенно воспрянула духом. Она нетерпеливо наблюдала за тем, как Гарри приблизился к Питеру Петтигрю и протянул обе руки всего в нескольких дюймах над телом мужчины. Его руки засветились пульсирующим желтым светом, и рваное дыхание выровнялось, стало легче. Спустя несколько минут Гарри поднялся и отступил, а глаза пленника, дрогнув, открылись.

— Доброе утро, Питер, — произнес Гарри приторно сладким голосом, чем почти заставил Беллу разразиться смехом. Питер вскочил с пола, отчаянно озираясь в поисках любых возможных путей побега. Но он был поражен, увидев, что единственный выход заблокирован никем иным, как сыном преданного им друга. Испуганно поглядывая на Беллу, он тут же упал на колени и подполз к Гарри. Очевидно, он полагал, что Гарри как-то "спасет" его от Лестрейндж.

— Гарри, слава богу ты здесь. Мы должны выбраться отсюда, нам надо бежать, пока не пришел Темный Лорд, — скулил он жалостливым голосом, который просто действовал Гарри на нервы.

— А почему я должен хотеть сделать это? Если я позволю тебе уйти, Белла лишится одной из своих игрушек. Не думаю, что смогу нанести ей такую психологическую травму, — невинно ответил Гарри. На лице Питера отразилось замешательство, шок и страх, Гарри даже не думал, что кто-то сможет такое совместить, и он вынужден был признать, что это было весьма забавное зрелище, но он сумел удержаться от улыбки. Зато Белла больше не могла себя сдерживать и чуть не упала на пол в приступе смеха.

— Видишь ли, Питер, в настоящее время Азкабан контролирую я, так что я просто подумал, что мне хочется заглянуть и сказать "привет", — произнес он с садистской усмешкой, присев на корточки, чтобы оказаться на уровне глаз крысоподобного человека. — А ты не беспокоишься о своем любимом Темном Лорде? Я уверен, что ты был здесь, когда Волдеморт в последний раз заходил в гости, но по какой-то чертовой причине внезапно уехал, — хихикнул Гарри, а Беллатрикс ухмыльнулась в сторону теперь уже перепуганной крысы. Это был уже явно не тот Гарри Поттер, с которым он сталкивался в прошлом. Взгляд этого человека внушал больше ужаса, чем когда-либо получалось у Волдеморта.

— Это был ты? — спросил он дрожащим голосом. — Ты собираешься меня убить?

— Нет, я не собираюсь тебя убивать, — твердо ответил Гарри и у Питера вырвался большой вздох облегчения. Но облегчение было недолгим. — Я предпочитаю сделать так, чтобы ты страдал. Так что я буду держать тебя в живых так долго, как это возможно. Белла, если, конечно еще не забыла здесь, знает о причинении боли больше, чем я или ты когда-либо будем знать. Я видел ее работу, по сравнению с этим Круциатус — детская игра. И я хочу, чтобы ты на себе испытал все, что она сможет придумать. Каждый раз, когда она сломает тебя, каждый раз когда твой мелочный умишко сломается, я собираюсь просто исцелить тебя, чтобы она могла начать все сначала. Ну, а теперь мне пора.

На мгновение на лице Питера отразился абсолютный шок — то ли от того, что сказал Гарри, то ли от того, что он объединился с Беллатрикс Лестрейндж, Гарри не знал, впрочем, это его и не особенно волновало. Однако шок быстро сменился отчаянием, и он не выдержал и упал на землю, рыдая, как маленькая девочка. Гарри слегка усмехнулся про себя, после чего поднялся и отошел назад к Белле. Он взял ее за руку и вывел из камеры, но прежде, чем закрыть за собой дверь, он повернулся к Хвосту:

— И, Питер, получай удовольствие пока ты здесь, — прежде чем уйти, он послал Питеру последнюю ухмылку.

— Есть какая-то особенная причина, почему ты пришел и прервал мою забаву? Хотя я должна признать, что то, что ты сказал ему, и тот факт, что это было сказано именно тобой, имело большее влияние, чем я могла ожидать.

В ответ Гарри просто показал сжатый в руке пергамент. Фиалковые глаза Беллы сразу оживились.

— Ну, и о чем там говориться? — нетерпеливо спросила она, чем вызвала у Гарри ухмылку.

— Министерство сдалось.

— Ничего себе. Все мы знали, что так и буден, но как это случилось?

— Хорошо, давай посмотрим, с чего начать? — за что немедленно был вознагражден шлепком по затылку.

— Только дураком не надо прикидываться, — неудовлетворенно воскликнула Белла.

— Хорошо, ранее сегодня вечером Фадж созвал на совещание Визенгамот, глав всех отделов, подотделов и их подчиненных, где изложил предложение Волдеморта о мире. Удивительно, но Дамблдор оказался единственным, кто там не показался. Видимо, они не смогли связаться с ним перед началом заседания из-за самоубийства Люпина. Как бы то ни было, им было обещано, что они сохранят свои жизни и будут иметь возможность вести свои дела как обычно, если подчинятся ему и будут за него сражаться в случае возникновения такой необходимости. Естественно, многие из них были не в восторге от такой сделки.

— Но ..., — подтолкнула Белла.

— Но если они откажутся, то каждый из них умрет. Они немедленно проголосовали и согласились на его условия с перевесом 189 против 57. Как только голосование закончилось, Пожиратели Смерти буквально хлынули в зал заседаний. Все проголосовавшие против были казнены, — объяснил Гарри таким тоном, который явно демонстрировал, что ему было все равно. Но Белле, казалось, было недостаточно этого объяснения.

— Как их казнили? — спросила она с досадой, которая, кажется, развлекала Гарри.

— О, так вот что тебе хочется узнать? — насмешливо спросил он. Когда Белла впилась в него взглядом, явно обещающим боль, он продолжил. — Пожиратели Смерти заставили оставшихся собственноручно сделать это в качестве подтверждения лояльности. Как я понял, мистеру Уизли удалось сбежать, но все остальные уже мертвы.

— Просто из любопытства, кого казнили?

— Наиболее известной была Амалия Боунс и большая часть главных Авроров, Амос Диггори, Кроакер из Отдела Тайн, так же как и ВСЕ Невыразимцы, и, неожиданно, Людо Бегман из Отдела Волшебных игр и спорта. Я скорее ожидал, что он сбежит и спрячется, как он поступил, когда за ним гонялись гоблины. Но, черт возьми, я думаю, что кто угодно может удивить вас, если достаточно долго этого ждать.

— ХА, я ж тебе говорила, что он заставит их поубивать друг друга, но нет, ты думал, что все самое интересное он оставит своим Пожирателям Смерти, — веселилась Белла. — Так что я выиграла.

— Да, да, да. Так чего же ты хочешь? — раздраженно спросил Гарри. В ответ Белла вдруг толкнула Гарри к стене и буквально впилась ему в губы. На мгновение Гарри, удивленный ее внезапным действием, стоял совершенно неподвижно. Однако довольно быстро он опомнился и ответил ей так же глубоко и с такой же страстью. Несколько минут спустя Белла прервала поцелуй и сделала несколько шагов назад, с жадностью рассматривая Гарри.

— Знаешь, Белла, мы занимаемся этим достаточно часто, — забавляясь, начал Гарри. — Так зачем тратить свой выигрыш на это?

— Мне просто нравиться думать о новых причинах это делать, — она пожал плечами и повернулась к нему. — Так на чем мы остановились?

— ПОТТЕР! — голос Северуса Снейпа, который невозможно было ни с чем спутать, отдавался эхом в коридорах. Гарри и Белла подняли глаза и увидели направляющегося к ним разозленного Мастера Зелий, который неловко нес что-то, похожее на искусственную ногу. Эти двое на какое-то мгновение переглянулись в замешательстве перед тем, как переключить внимание на подошедшего к ним Снейпа.

— Почему у вас искусственная нога? — с любопытством спросила Белла. Прежде чем ответить, Снейп впился в нее взглядом.

— ОНА НЕ ИСКУССТВЕННАЯ! — проревел он, выпустив ее, и она упала на место между двумя его "оригинальными" ногами. Гарри мог думать только о том, как неудобно это должно быть, учитывая анатомию человека в этой области, если вы понимаете, что имеется в виду. Белла, с другой стороны, не смогла сдержать веселья и истерически рассмеялась над его затруднительным положением.

— О Боже! — тихо выругался Гарри. — Какого черта вы сделали себе третью ногу? — спросил Гарри, скрывая замешательство, ожидая объяснений, которые, как он знал, не задержаться.

—

Я НЕ ДЕЛАЛ ЭТОГО, — орал он. — Это со мной сделали те чудовища, которых вы называете детьми.

— Почему бы вам просто не избавиться от этого, — невинно спросил Гарри, проигнорировав колкость в адрес своих детей.

— И почему я об этом раньше не подумал, почему бы мне просто не отрезать это? — с сарказмом спросил Снейп, прожигая взглядом хихикающую Беллу.

— Помолчи, Лестрейндж, — этот комментарий заставил Беллу замолчать, когда она холодно взглянула на Снейпа, взгляд ее глаз ясно говорил, что он сделал ошибку.

— Никогда больше не называй меня этим именем.

— Тогда как мне к тебе обращаться? — спросил он смелее, чем он на самом деле себя чувствовал. — Здесь и без того уже достаточно бегающих вокруг Поттеров.

— Так, вы оба, прекратите сейчас же! — крикнул Гарри, прежде чем ситуация обострится и он вынужден будет объяснять Драко, что его жена убила его крестного отца. Его повышенный тон возымел желательный эффект и оба замолчали, но все еще прожигали взглядами друг друга. Внимательно осмотрев новую ногу Снейпа, Гарри смог определить, какие заклинания и чары были использованы для ее создания. Даже зная, насколько необычными были его дочери, он все же удивился и испытал огромную гордость от того, что им удалась такая проделка в их раннем возрасте. Они, конечно, должны быть наказаны, но, тем не менее, он гордился ими. В считанные минуты Гарри снял все чары и Снейп, все еще игравший в гляделки с Беллой, чуть ли не свалился с грохотом, внезапно потеряв равновесие из-за исчезновения дополнительной поддержки.

Восстановив равновесие, Снейп сухо кивнул Гарри, последний раз взглянул на Беллу, после чего повернулся и зашагал обратно по коридору. Белла мгновение смотрела ему вслед, потом повернулась и направилась в противоположном направлении.

Гарри стоял там на несколько мгновений дольше, прежде чем прислониться к стене позади себя, потирая переносицу, внезапно почувствовав надвигающуюся головную боль.

— Вот дерьмо, — вздохнул он, прежде чем выпрямиться и покинуть подземелья, все еще сжимая в руке письмо своего осведомителя. Ему нужно было серьезно подумать обо всем происходящем, прежде чем ответить ей и дать совет, что ей делать теперь, когда Хогвардс, он был уверен, следующим подвергнется нападению. Совет, который она, наверное, проигнорирует, но он все равно должен его отправить.

* * *

Минерва МакГонагалл быстро шагала по безлюдным коридорам Хогвардса, направляясь к кабинету директора школы. Она как раз просматривала корреспонденцию, когда Альбус прислал сообщение, что он хочет ее увидеть и у нее было довольно хорошее представление, о чем пойдет речь на этой встрече. С тех пор, как два дня назад появился Артур Уизли, и она, и все остальные буквально умоляли Дамблдора отправить их из замка, чтобы они могли попытаться подорвать влияние Волдеморта среди населения, где они могли бы работать с большим успехом. План, который Дамблдор, во всей его бесконечной мудрости, отверг. Нет, вместо этого он, казалось, предпочитал собирать все свои силы за этими стенами для какой-нибудь великой последней битвы. А именно такой она и станет. Как всем было известно, предстояла битва, в которой, без поддержки Министерства, теперь уже почти бессильного и находящегося в руках Волдеморта, они никак не могли надеяться на победу. Так что не приходится и говорить, что поднявшись по лестнице к кабинету и постучавшись в дверь, МакГонагалл была несколько разозлена.

— Входите, — раздался голос старика с другой стороны двери. Когда она вошла, то заметила, что, несмотря на сложившуюся ситуацию, ее давний друг и коллега выглядел очень уверенным в себе, как будто знал что-то, чего все остальные не заметили.

— Минерва, спасибо что пришла. Нам надо немедленно приступить к согласованию наших планов, — начал он, перебирая разбросанные на столе бумаги. Минерва вздохнула, занимая место перед его массивным столом.

— Теперь, с имеющимися тремястами способными бойцами и сильной обороноспособностью Хогвардса у нас не должно быть никаких проблем с защитой школы на некоторое время. Однако, с силой Волдеморта и их численностью он в конечном счете разобьет нас. Но я думаю, что если мы сможем продержаться по крайней мере несколько дней, у нас, возможно, будет шанс.

— С чего Вы это взяли? — устало спросила МакГонагалл.

— Волдеморт захочет сокрушить Хогвардс как можно скорее и он, вероятно, попытается бросить против нас все силы сразу. Я думаю, что чем дольше будет продолжаться борьба, тем больше людей присоединится к нашему делу.

Обычно МакГонагалл была истинным воплощением уважения и холодной логики, когда дело шло о разговорах со своим работодателем, но сейчас его слова пробудили в ней ее вспыльчивые Гриффиндорские черты и она не смогла больше этого слушать:

— Мерлина ради, Альбус, — начала кричать она. — Мы не сможем победить, независимо от того, как долго будет продолжаться борьба. И те люди, которые, как Вы НАДЕЕТЕСЬ, придут, чтобы помочь нам в борьбе, уже показали, что не собираются ничего делать. НИЧЕГО! Только дурак будет планировать защиту, основываясь на поддержке, которую он еще только надеется получить. Все просто и ясно, мы не сможем победить в этой борьбе. Хогвардс падет. Единственное, что осталось решить — собираемся ли мы сдаваться вместе с ним.

— Хогвардс никогда не сдавался, — твердо заявил Дамблдор, пристально посмотрев на своего подчиненного. — И никогда не сдастся. Он не позволит.

Это заключительное утверждение не на шутку испугало МакГонагалл и она начала сомневаться относительно здравомыслия этого человека. "Он не позволит" — что, черт возьми, это должно значить?" — думала она про себя какое-то мгновение, прежде чем на ум пришел ответ.

— Он не придет, Альбус. Я думаю, он уже достаточно ясно дал это понять, когда отвернулся от Вас, — вздохнула она.

— ОН ПРИДЕТ, — вскричал он так, как будто хотел, чтобы все в замке были в курсе. — Он не позволит этой школе попасть в руки человека, убившего его родителей.

— Он не придет. Это место больше уже не имеет для него никакого значения, даже если когда-то и имело. Единственное, что его волнует в настоящее время — это благосостояние всех и каждого в Азкабане, — вмешалась она и остановилась, чтобы увидеть реакцию Альбуса. Он выглядел так, как будто собирался продолжить спорить с ребяческим упрямством, когда его голос внезапно застрял в горле и он шокировано посмотрел на своего заместителя.

— Что Вы такое говорите? — задохнулся он. Какое-то время он пристально разглядывал МакГонагалл, но жесткое выражение ее лица не изменилось. За все это время в голове Дамблдора буквально вихрем промчались мысли, когда он попытался собрать воедино, как она могла знать, что Гарри на самом деле не покидал Азкабан. Он, казалось, не заметил ее заявления, которое намекало на возможность того, что там могли жить также и многие другие, или он просто подумал, что она имела ввиду только Тонкс, Беллатрикс и Снейпа. Через некоторое время его шок прошел настолько, что он смог заговорить.

— Так вот почему Вы тогда отступили! — отчетливо сказал он, посмотрев на нее печальными глазами.

— Конечно, — отрезала она в ответ. — За все то время, что мы вместе работаем, Вы когда-нибудь видели, чтобы я просто отступила и позволила кому-то еще навязать мне свои убеждения? Почему же в этой ситуации должно было быть иначе?

Из всего хаоса, который повлекло за собой заключение Гарри, не было ничего более шокирующего и более тревожного, чем трещина в отношениях между Дамблдором и МакГонагалл, которые всегда сходились во взглядах на все. Напряженность между этими двумя выросла до такой степени, что было ясно, что для урегулирования ситуации скоро понадобятся палочки. Но вдруг неожиданно МакГонагалл отступила. Те немногие люди, которые верили в невиновность Гарри, восприняли это, как великое предательство, когда наиболее известная ведьма, разделявшая их взгляды, решила смириться.

— Так вот как Гарри получил всю информацию — Вы посылали ее ему, — констатировал он теперь уже очевидный факт, разглядывая своего друга обвиняющим взглядом. В ответ на его тон она просто закатила глаза, но тем не менее ответила:

— Да, посылала. Удивительно, но мистер Поттер, наверное, обратился бы к Северусу, а не ко мне, если бы не тот факт, сто он постоянно контактировал с Сами-Знаете-Кем. Темный Лорд более чем способен преодолеть ментальные щиты любого человека, а Поттер еще не развил полный контроль над своими силами в наложении заклятий вроде тех, которые путают Ваше сознание, когда мы говорим.

— Почему Вы просто не сказали мне? Все это, возможно, было бы давно исправлено.

— Нет, не было бы, — холодно заявила она. — Ситуации, подобные этой, не могут быть исправлены. Независимо от того, сколько времени и усилий Вы приложите, ничего не изменится. При обычных обстоятельствах я, вероятно, сразу же поставила бы Вас в известность, но он пришел ко мне примерно через неделю после того, как Вы убили Хагрида. Если бы этого не случилось, то я верю, что он помог бы нам, независимо от того, какие ужасы он там испытал. Но это было, и он не поможет. Если бы я Вам рассказала, случилась бы одна из трех вещей. Первое — если бы Вы пришли, чтобы поговорить с ним, он бы убил Вас на месте. Второе — он бросил бы Вас в камеру. Или третье — и самое тревожащее — между вами возникло бы противостояние наподобие недавнего и Вы немедленно приступили бы к разработке планов чтобы силой снова захватить Азкабан. В это время Орден и Министерство обходились бы своими силами, а Вы бы легко игнорировали Того-Кого-Нельзя-Называть и бесчисленное количество жизней были бы потеряны. Или убиты Поттером, или при нападениях Темного Лорда, в то время, как Ваше внимание было бы где-то в другом месте. Именно поэтому я не сказала Вам или кому-нибудь еще. Он уже решил остаться в стороне от этого конфликта, и никакие силы на земле не заставят его передумать. Его разоблачение только стоило бы нам лишних жизней. Жизней, которые все равно будут потеряны, если Вы и дальше будете настаивать, чтобы мы оставались здесь, — решительно закончила она, глядя в ясные голубые глаза Дамблдора. Почти сразу она поняла, что мужчина не собирался прислушиваться к голосу разума. В отчаянной попытке достучаться до этого человека МакГонагалл достала письмо, которое утром прислал ей Гарри, и бросила его на стол директора школы.

— Прочитайте это! — резко сказала она, заставив Дамблодора слегка подскочить до того как его взгляд остановился на одном куске пергамента. Он просто смотрел на него несколько мгновений, как будто боялся того, что может найти, если он его поднимет. — ПРОЧИТАЙТЕ ЭТО! — снова гневно крикнула она. Очевидно встревоженный нетипичной вспышкой своей коллеги, Дамблдор быстро схватил пергамент. Глубоко вздохнув, он посмотрел на пергамент и начал читать.

"Минерва,

Спасибо за информацию, Джинни, Фред и Джордж испытали огромное облегчение, узнав, что Артур сумел сбежать. ..."

Дамблдор сразу вскинул голову, как только причитал имена трех детей Уизли. Близнеци Уизли уже в течении многих лет были в бегах, и было неизвестно, каким образом им удавалось так долго ускользать от Министерства. Похоже, теперь у него был ответ. В то время, как МакГонагалл ничего не делала, только холодно на него смотрела, он опустил глаза и продолжил чтение.

"... После того, как Министерство было в основном раздавлено без потерь сил со стороны Волдеморта, его следующей мишенью, я в этом уверен, будет Хогвардс. Пожиратели Смерти, которых в настоящее время я держу под стражей, в течении какого-то времени будут для него бесполезны, он захочет разрушить школу как можно скорее с тем, чтобы у Дамблдора не было времени должным образом подготовиться к атаке. Скорее всего, он нападет в течении нескольких дней. Несмотря на подавляющее преимущество в мощности и численности, он, вероятно, попытается взять школу с помощью уловок и хитрости, а не прямым наступлением.

Если я знаю старика настолько хорошо, как я думаю, я полагаю, что в настоящее время он собирает то, что осталось от его союзников, для того, что безусловно станет безнадежным сражением. Мой вам совет — полностью избавиться от Дамблдора. Для своих целей он не колеблясь пожертвует каждым из вас. Волдеморт захватит Хогвардс, это неизбежно, и он погибнет с ним. Не позволяйте ему потянуть вас за собой.

Как я уже говорил прежде, Вы и Луна всегда будете здесь желанными гостями, и я советую вам приехать сейчас, а не позже, как планировалось изначально. Говоря это, я, тем не менее, уверен, что Вы проигнорируете мой совет, поэтому от имени остальных я скажу, что мы надеемся увидеть Вас, когда все это закончится.

Гарри."

Прочитав письмо, Дамблдор отложил пергамент и посмотрел на своего заместителя. К ее досаде в его глазах отражалось изрядное количество решимости. Не обращая внимания на очевидные вещи, он все еще искренне полагал, что Гарри придет сражаться. Если несколько минут в начале их "дискуссии" у нее были сомнения относительно здравомыслия этого человека, то теперь все сомнения исчезли.

— А мисс Лавгуд? — спросил он со вздохом.

— Она ничего не знает об этом. Она просто одна из очень немногих его друзей, которые поддерживали его все это время. Я прошу Вас, Альбус, не оставайтесь здесь. Вы просто погибнете.

Тем временем мужчина совершенно отказывался встречаться с ней взглядом, и она знала, что это безнадежное дело. Этот человек был, очевидно, совсем пропащим, если до сих пор считал, что они еще могут победить. Это только облегчало ее следующий шаг.

— Как вы могли убедиться, Поттер очевидно очень хорошо Вас знает, но насчет меня он был неправ. Когда я только начинала здесь работать, я дала клятву защищать студентов этой школы, даже ценой своей собственной жизни, если это будет необходимо. Но, как Вам известно, студентов здесь больше нет. Я не собираюсь расставаться с жизнью только потому, что Вы слишком упрямы, чтобы посмотреть фактам в лицо. Если Вы хотите умереть — это ваше дело, но меня Вы с собой не заберете, — прохладно сказала она, прежде чем выхватить и испепелить письмо. Она окинула его жестким взглядом, после чего повернулась и выбежала из его кабинета, провожаемая почти пустым взглядом Дамблдора.

* * *

Направляясь к больничному крылу, МагГонагалл была в весьма отвратительном настроении. Она только что вернулась со встречи с остальными профессорами Хогвардса. Она ничего не сообщила им о местонахождении Гарри, но убеждала присоединиться к ней и уехать из школы. Хотя они и разделяли ее мнение, что предстоящий бой безнадежен, но все же считали, что их место на стороне Директора школы, и они не откажутся от него в такой опасный момент.

"ДУРАКИ!" — гневно думала она про себя. Просто невозможно было понять, почему эти люди готовы попусту загубить свои жизни, если это было бесцельно. В глубине души она понимала — Дамблдор полагал, что если Хогвардс будет взят и его профессора погибнут, они станут мучениками. И их гибель, как он надеялся, вдохновила бы многих других подняться на борьбу. Она же не была настолько в этом уверена. В подавляющем большинстве волшебный мир делал все, чтобы оставаться подальше от Волдеморта. Разрушение Хогвардса и гибель наиболее могущественных ведьм и волшебников светлой стороны только предоставит общественности еще больше причин подчиниться Темному Лорду. Капитуляция Министерства, конечно, тоже никак не помогла в этом вопросе. После импровизированного собрания штата она зашла за Луной в ее комнаты и они вместе направились во владения мадам Помфри. Все ее коллеги проигнорировали предложение уехать, но есть еще и те, которым она не оставит такого выбора. Они уйдут добровольно или она их заставит.

Добравшись к большим двустворчатым дверям, ведущим в больничное крыло, она не притворялась, просто была невозмутимым голосом разума. Когда Рон и Гермиона обернулись со своего места у кровати Артура, они сразу же поняли, что профессор МакГонагалл пришла сюда по такой важной и особой причине, что не на меньшее, чем абсолютное принятие любых поставленных ею условий согласится. Мисис Уизли, казалось, не заметила ее прихода, продолжая следить за спящим мужем.

— Мистер Уизли, Вы должны взять свою жену, мать и отца и немедленно покинуть эту школу. Заберите их куда-нибудь, где они будут в безопасности хотя бы на какое-то время, — начала она твердым голосом, давая понять, что это не было просьбой, когда молодая пара присоединилась к ней в другом конце комнаты.

— Профессор Дамблдор распорядился об эвакуации? — очень удивленно спросила Гермиона. Было очевидно, что Рон также разделял ее реакцию. Прежде чем ответить, МакГонагалл на мгновение с досадой поджала губы.

— Нет, он этого не делал. Он совершенно ясно дал понять, что никогда просто так не оставит школу. Он вместе с остальными профессорами остается здесь. И никакие доводы не смогут убедить их в обратном.

— Ну что ж, тогда я тоже остаюсь, — упрямо произнес Рон. Его бывшая преподавательница Трансфигурации окинула его жестким взглядом, под которым он почувствовал себя крайне неудобно, прежде чем сказать в ответ единственную вещь, которая, как она считала, поможет достучаться даже до самых непреклонных Уизли.

— Вот как? Вы хотите, чтобы ваш беззащитный отец остался здесь и был убит в собственной постели? Чтобы ваша жена умерла здесь, тогда как вашему сыну только исполнилось три месяца от рождения? Более чем вероятно, что все здесь умрут. И Вы позволите, чтобы вместе с ними умерли ними ваши родители, жена и ребенк? — за несколько долгих мгновений с лица Рона сошли все краски, когда он вспомнил об абсолютном счастье, которое он почувствовал, когда Гермиона рассказала ему о своей беременности. От одной мысли о том, что он может ее потерять, все внутри наполнялось жутким холодом, от которого трудно было избавиться. Он посмотрел на жену на минутку, чтобы увидеть подымающиеся в ее глазах слезы, и было удивительно легко изменить свое мнение. Он смиренно кивнул, думая обо всех тех людях в замке, рядом с которыми он провел все эти годы и о том, что, скорее всего, никогда больше не увидит их живыми.

— Я так понимаю, что Вы тоже уезжаете? — впервые за все это время отозвалась Гермиона. Ее старый профессор просто кивнула. — Куда Вы пойдете?

— Я собираюсь забрать внуков и отправиться к Северусу, — муж МакГонагалл умер еще до того, как Гарри и его друзья прибыли в Хогвардс, но ее сын и невестка были убиты всего несколько лет назад при нападении на Косой переулок. С тех пор трое внуков находились под ее опекой.

Так же, как и при разговоре с Дамблдором, она просто стояла в стороне и ожидала их реакции на свое замечание. Хотя они были глубоко обижены и возмущены словами и поступками Гарри, их не могло не поразить и не восхитить то, что он предпринял для своего укрытия. Отвечая на вопросы для Министерства относительно их "визита" в Азкабан, они были глубоко удивлены необъяснимыми подробностями, которые он поместил в их ложные воспоминания и которые, по существу, заставил их рассказать. Но больше всего их поразили подробности, касающиеся очевидного исчезновения Северуса Снейпа.

На допросе они были вынуждены сказать Министерству, что после исчезновения Гарри Снейп тоже их покинул, очевидно для того, чтобы найти и вернуть Гарри. Теперь в этом простом объяснении не было ничего удивительного, за исключением того факта, что Гарри никак не мог знать, что Снейп согласится на его предложение. Так что ему пришлось на месте изменить поразительно сложные заклинания. Что он и сделал, причем применил его так, что даже Дамблдор не заметил ничего плохого. В то время как Рон не понял значения этого ловкого трюка, а Ремус полностью погрузился в жалость к себе, Гермиона и Дамблдор были очень взволнованы. Самим фактом, что у кого-то могло хватить сил для выполнения этой задачи даже в более мелких масштабах, не говоря уже об уровне, на котором его выполнил Гарри.

Так, согласно общеизвестной версии, профессор Снейп отсутствует, пытаясь найти какие-нибудь следы Гарри. Но услышать, как МакГонагалл говорит о своем намерении отправиться к Снейпу и остаться с ним — это звучало так, как если бы он оставался на одном месте. Но откуда она могла знать, что он не находится в поисках и, что еще более важно, откуда ей было известно, где он находится.

Откуда ...? — Гермиона даже не смогла озвучить свой вопрос полностью, так как слова застряли в горле, и она снова замолчала. Почти десять минут Рон и Гермиона переглядывались между собой, поглядывая на своего старого профессора широко открытыми глазами, пытаясь найти слова, чтобы задать важный вопрос. Наконец, после долгого молчания МакГонагалл это надоело и она решила ответить на немой вопрос, во всяком случае, в какой-то мере.

— Да, я знаю о Поттере, и о том, где он на самом деле находится. На самом деле мне это известно уже много лет. Она не могла не бросить им в лицо, что она была права и давно уже знала всю правду, после чего развернулась и покинула больничное крыло вместе со смущенной Луной. Когда они выходили в дверь, Рон и Гермиона могли услышать, как МакГонагалл тихо говорила Луне, куда они отправятся и кто еще там будет.

* * *

— А теперь скажи мне, какого черта мы здесь забыли? — тихо прошептал Драко Гарри, крадучись по пустому коридору. Какое-то мгновение Гарри с улыбкой рассматривал своего спутника, после чего задал собственный вопрос:

— Ты почему так нервничаешь? — спросил он с усмешкой. В отличии от Гарри, Драко, очевидно, не нашел это столь забавным.

— Тот факт, что один из самых сильных волшебников в мире скорее всего убьет меня на месте, если застанет нас здесь, заставил бы занервничать большинство людей. Ты что, не мог сделать это самостоятельно, чтобы нам не пришлось красться вдвоем, словно парочке воров?

— А что в этом интересного? И я предпочитаю думать о нас не как о ворах, а как о спасателях, — после минутного раздумья с усмешкой ответил Гарри.

— Спасателях? — переспросил Драко, на мгновение остановившись, чтобы подумать об этом. — Да, так мне намного больше нравиться.

— И наконец-то мы здесь, — обрадовался Гарри, остановившись у пары двустворчатых дверей. — Надеюсь, мадам Пинс никого не ждет в гости, — с этими словами Гарри и Драко стянули капюшоны и вошли в библиотеку Хогвардса.

— Кто вы? — раздался недоверчивый шепот, как только они переступили через порог. Прежде чем взять себя в руки, Гарри какое-то мгновение удивленно смотрел на женщину. Насколько же это похоже на старого библиотекаря — говорить шепотом даже тогда, когда рядом никого не было, а над целой школой нависала возможность нападения.

— Я тот, кто я есть и я прошу прощения за наш неожиданный визит, мадам, но мы пришли за несколькими из ваших прекрасных книг, — сказал Гарри официальным тоном с преувеличенным поклоном, что заставило Драко закатить глаза. Мадам Пинс не спускала глаз с двух стоящих перед ней мужчин, но на мгновение перед ее глазами пронеслись воспоминания о Джеймсе Поттере.

— И какие же книги вы искали? — было совершенно ясно, что она не намерена позволять этим мужчинам забрать любую из ее драгоценных книг, если не получит ответы. А выяснить, какие именно книги им нужны — это неплохой способ узнать, кем они хотя бы являются. К примеру, Пожиратели Смерти, несомненно, захотят найти книгу по Темным искусствам.

— На самом деле, мы намерены позаимствовать все эти книги, — ровным тоном ответил Драко. Мадам Пинс на мгновение была просто шокирована их наглостью, после чего пришла к выводу, что они здесь явно с темными целями. Она быстро выхватила волшебную палочку и направила ее на двух посетителей. Однако даже моргнуть не успела, как Гарри простым движением пальцев призвал ее палочку к себе.

— Да как ты себя ведешь в библиотеке? Боюсь, мне придется снять с тебя баллы, — Гарри слегка отступил назад, когда Драко толкнул его локтем в ребра.

— Прекрати сейчас же! — c досадой ответил тот, оглядываясь на дверь. Он, видимо, нервничал, переживая, что сюда в любую минуту может войти Дамблдор.

— Знаешь что, ты мне уже надоел, — сказал он своему бывшему школьному врагу, после чего снова повернулся к библиотекарю Хогвардса:

— Я уверен, Вы знаете, что в скором времени эта школа подвергнется нападению. К сожалению для Вас и всех остальных, Дамблдор игнорирует все советы и отказывается провести эвакуацию.

— И какое это имеет отношение к вашему появлению здесь? — отрезала старуха, вероятно впервые в жизни повысив голос в библиотеке.

— Самое прямое. Волдеморт захватит эту школу и просто раздавит Дамблдора. Даже старик знает об этом. Сделав это, он непременно по кирпичикам разберет это место в поисках всех рукописей, которые могли бы быть для него полезными. Все остальное он, скорее всего, уничтожит. То, что здесь находится, является самым большим собранием магических знаний в мире. И если я его не заберу, то через несколько дней все это будет потеряно. В моем распоряжении они будут храниться в безопасности и вернутся в эту библиотеку в тот же день, когда Волдеморт будет побежден, — спокойно объяснял Гарри, пристально наблюдая за мадам Пинс. Было совершенно очевидно, что она понимала — то, что он говорил, было правдой. Волдеморта не интересовали книги и знания, не помогавшие ему получить больше силы. Однако она не собиралась ничего передавать какому-то неизвестному волшебнику, и, конечно же, она не сделала бы этого без одобрения Дамблдора.

— А как я узнаю, что вы не работаете на Темного Лорда?

— Очень хороший вопрос, — просто произнес он, после чего протянул руку и опустил капюшон. Глаза мадам Пинс на мгновение расширились от ужаса, после чего закатились, и она потеряла сознание. Гарри казался слегка удивленным, повернувшись к Драко:

— Ну, это, безусловно, делает все намного проще. Нам больше не придется терпеть раздражающие вопросы. Начнем, это должно занять некоторое время.

Кивнув, Драко подошел к соседнему столу и вытянул из-за пояса маленькую сумку. Гарри сделал то же самое, и они опустошили обе сумки, заполненные небольшими деревянными кубиками. Драко схватил несколько из них и поставил на пол возле раздела с книгами по зельеварению. После легкого движения руки и короткого заклинания каждый из кубиков увеличился в несколько раз до тех пор, пока у ног Драко не оказались четыре довольно вместительных сундука. Открыв один из них и заглянув внутрь, он удовлетворенно кивнул, увидев внутри большую пустую комнату.

— Поверить не могу, что я граблю Хогвардс, — вздохнул он. — Это неплохо выглядело бы в резюме, — усмехнулся он про себя, помахивая палочкой, и небольшой ряд книг полетел с полки в первый сундук.

* * *

Снейп даже предположить не мог, что когда-нибудь будет бежать коридорами Азкабана. Обычно, как он слышал, они заранее знали о предстоящих посещениях острова посторонними. Однако к восточному берегу причалила лодка, а Поттера на острове не было, так что некому было изменить воспоминания этих посетителей. А любое обычное заклятие памяти легко обнаружит либо Дамблдор, либо Волдеморт. Сейчас, с падением Министерства, было очевидно, что этих людей послал один из них. Или Дамблдор — чтобы попытаться уговорить Гарри помочь, или Волдеморт — чтобы заручиться поддержкой дементоров перед нападением на Хогвардс. Сейчас их единственным вариантом было оглушить их, а затем дождаться возвращения Гарри.

Когда он пробежал мимо дементоров через передние ворота, к нему присоединились Беллатрикс и близнецы Уизли. Не та компания, которую он мог бы себе пожелать, но он должен был признать, что они были хорошо подготовлены в дуэльных искусствах. Добравшись к урезу воды, они смогли разглядеть приближающуюся издали маленькую лодку и быстро укрылись за несколькими крупными скалами, разбросанными на берегу, где уже расположился "Грозный Глаз" Грюм.

— Вы уже можете увидеть, кто это? — отдышавшись, спросила Белла у старого аврора.

— Нет, они в мантиях.

— А Вы разве не можешь видеть сквозь мантии и тому подобное? — недоумевал Фред.

— Только с близкого расстояния. Они будут на пляже прежде, чем я смогу сделать точную идентификацию, — рыкнул он в ответ на раздражающие вопросы. — Просто помолчите.

Обычно Снейп начал бы спорить со стариком, говорившим с ним таким тоном, а Белла, развлекаясь, еще и подлила бы масла в огонь, но сейчас не время. Так что эти пятеро сидели молча, тогда как лодка тихо скользила к ним по черной воде. Эти пять минут ожидания казались вечностью, пока лодка, наконец, не достигла острова, и из нее на берег начали выбираться пять фигур примерно в 10 метрах от затаившихся за скалами. Из пяти человек двое, казалось, были среднего роста, а один намного выше. Еще двое выглядели довольно низкими. Это озадачило Снейпа и остальных, потому что ни Волдеморт, ни Дамблдор не объединялись с гоблинами, и во внешнем мире не было никого, кто отправил бы детей в Азкабан.

Тонкс ничего не говорила, что на днях кто-то должен приехать? — шепотом спросил Грюм у Беллы. Белла не знала, она молча недоуменно покачала головой. Пока пять неизвестных фигур шли по пляжу, Грюм пристально смотрел на них волшебным глазом и начал улавливать детали сквозь их плащи. Сначала это были лишь слабые очертания. Потом он начал различать цвета. Но когда самая высокая фигура повернула голову, как будто озираясь вокруг, Грюм уже точно знал, кто это.

— Поттер проиграл две ставки за две недели, — хихикнул про себя Грюм, чем окончательно сбил с толку остальных. Они просто посмотрели мужчину, как будто он сошел с ума.

— О чем, черт возьми, ты говоришь? Кто это? — раздраженно спросил Снейп.

— Это Минерва, — сказал он просто и снова усмехнулся на их удивленные взгляды.

— Она оставила Дамблдора, когда Волдеморт может напасть в любой момент? — удивился Фред. — Так кто же победил? — внезапно спросил он. Все на мгновение задумались, прежде чем Снейп выдал ответ:

— Никто не победил. Все думали, что она проигнорирует советы Поттера и останется.

— Проклятье! Теперь я всегда буду делать ставки против Гарри во всем. Я потеряю большую часть времени, но время от времени буду выигрывать, и это будет приятно, — заявил Джордж с усмешкой.

— Ну, теперь, когда я думаю об этом, я должен был сделать ставку на противоположное. Она всегда была отчаянно предана Альбусу, но, вы должны помнить, что теперь в ее руках благополучие ее внуков и она должна думать об этом, — сказал Грюм, начиная подниматься. Он уже собирался выйти из-за скалы, когда вдруг оглянулся на Беллу.

— Возможно, вы захотите вернуться в крепость. Помните, она понятия не имеет, кто здесь находится. Если она вас увидит, скорее всего начнет швыряться проклятиями.

— Да, скорее всего так и будет. Я пойду вперед и заставлю Боба убрать его людей от ворот, пока вы не проводите их внутрь, — сказала она, прежде чем отправиться по берегу обратно к воротам.

— Боб? — в замешательстве спросил Снейп.

— Да, ну, в общем, так как дементоры не могут говорить по-английски, а люди не могут говорить на их языке, для упрощения нам пришлось дать друг другу имена. Она решила назвать лидера клана Бобом. Из того, что я понимаю из их языка, к Поттеру они обращаются теми же словами, как и к отцу. Несколько тревожаще, если вам интересно мое мнение, — пояснил Грюм, после чего повернулся и направился к МакГонагалл и ее спутникам. Выйдя из-за скалы, они увидели, что она сосредоточена на удаляющейся фигуре Беллы, которая бежала к воротам.

— Минерва! — Снейп позвал свою бывшую коллегу, когда они приблизились. С такой умелой ведьмой, как она, вы не захотите рисковать, незаметно подкрадываясь к ней, когда она может быть уже на пределе. И он был прав. Несмотря на знакомый голос и отсутствие враждебности в тоне, МакГонагалл и еще двое ее спутников мгновенно повернулись в их сторону с поднятыми палочками. Увидев Снейпа, они быстро опустили палочки и МакГонагалл уже собиралась заговорить, когда она встретилась взглядом с Грюмом. Ее челюсть почти упала на землю, она казалась неспособной к рациональному мышлению. Чего нельзя было сказать об одной из ее подруг. Луна медленно опустила капюшон и посмотрела на стоящих перед ней людей.

— Добрый вечер, профессор, мистер Грюм, — приветствовала она двух мужчин так, как будто Грюм никогда и не "умирал".

— Хоть что-нибудь когда-нибудь удивляло эту девушку? — спросил Фред у своего близнеца.

— По всей видимости, нет, мой глубокоуважаемый брат

— Джордж, Фредерик, — поздоровалась она с близнецами. Оба Уизли переглянулись между собой и решили немного развлечься. Они подошли к девушке и каждый из них взял ее руку и нежно поцеловал.

— Мы всегда рады Вас видеть, моя дорогая.

— Такие прекрасные девушки — всегда желанные гости в нашем скромном доме.

— На этом мрачном острове Вы кажетесь восхитительным цветком.

— О, отлично сказано, брат мой.

— Спасибо, ребята, — ответила Луна своим обычным слегка мечтательным голосом, а ее лицо осветила улыбка.

— Может быть, вы двое прекратите это? У нас есть чем заняться сегодня вечером, — отрезал Грюм, отвесив затрещины Фреду и Джорджу.

— Проклятие, незачем было бить так сильно, — пожаловался Фред, потирая ухо, по которому угодил удар Грюма. В этот момент Минерва, кажется, вышла из шокового состояния и теперь просто с подозрением рассматривала Грюма.

— Ну что же, Минерва, я уверен, что у Вас есть очень много вопросов, но с большинством из них придется подождать до возвращения Поттера, — начал Снейп.

— Поттера здесь нет? — в замешательстве спросила она. У нее сложилось впечатление, что он не собирался покидать Азкабан.

— Нет, сейчас его здесь нет. Он и Драко отсутствуют, в настоящее время грабя Хогвардс, — улыбнулся Фред. МакГонагалл, казалось, не обратила внимание на имя Драко и спросила что, черт возьми, он намеревался украсть из Хогвардса. Поэтому они потратили несколько минут, объясняя, что они понятия не имеют и даже строили предположения о том, что это может быть. После быстрого представления трех ее внуков они направились к крепости.

(прим. автора: как вы видите, я не сообщаю деталей о ее внуках и не собираюсь этого делать. Они не будут участвовать в раскрытии сюжета. Они — просто важная причина того, что МакГонагалл покинула Хогвардс).

— Минерва, прежде чем войти, мы должны объяснить несколько вещей. Так же как и в случае с Грюмом, Вы удивитесь, встретив здесь некоторые людей. Несколько из них считаются мертвыми, против многих других Вы обычно подняли бы волшебную палочку, — рассказывал Снейп, и было ясно, что его очень волновала реакция его коллеги. Через несколько мгновений Джорджу это надоело, и он заговорил:

— У нас здесь живут Пожиратели Смерти, — внезапно начал он, поглядывая на Снейпа. Как они и предполагали, она выглядела абсолютно потрясенной.

— ПОЧЕМУ ПОТТЕР ПОЗВОЛЯЕТ ИМ НАХОДИТЬСЯ ЗДЕСЬ? — закричала она, заставляя всех, включая Луну, вздрогнуть.

— Ну, учитывая, что это все же Азкабан, Вы не можете не понимать, что присутствие здесь Пожирателей — неизменный фактор. Но если Вы имеете ввиду то, почему он принял некоторых из них здесь и защищает их, то это потому, что, будучи здесь узником, он избавился от предубеждений против темной магии и тех, кто ее использует. Хотя он никогда не присоединился бы к Волдеморту и не совершил бы преступления, у него нет никаких проблем с теми, кто больше не хочет ему служить, независимо от их причин. Что Вы должны понять, профессор, это то, что все мы здесь не просто так. Мы больше не желаем служить. Конечно, здесь есть некоторые люди, совершившие очень тяжкие преступления, но они больше не хотят жить такой жизнью.

— Как бы то ни было, они все равно должны ответить за свои поступки и сидеть взаперти, — решительно сказала она.

— Ну, а как же я, Минерва? — так же решительно спросил Снейп. — Я совершил многие из тех же преступлений. Чем я отличаюсь от них? Тем, что я стал шпионом? Не думаю, что этого достаточно, чтобы снять с меня вину, но вы были готовы дать мне шанс. Суть в том, что хотя Пожиратели Смерти может и уважают его силу, но те, что не хотят больше находиться на стороне Волдеморта, не пойдут к Дамблдору, как это сделал я. Они ему не доверяют. Он не гнушается использовать кого-то, а затем выбрасывать, когда они больше не представляют для него пользы, Вы это знаете. Я уважаю этого человека, считаю его другом и наставником, но факты остаются фактами. Поттер, с другой стороны, готов предоставить этим мужчинам и женщинам возможность начать все сначала в мирной жизни. Хотя я в течении многих лет пытался вытащить его из этой тюрьмы, его пребывание здесь обернулось многими хорошими вещами. Прежде чем попасть сюда, он был типичным гриффиндорцем, со всеми вытекающими отсюда предрассудками. Теперь же он избавился от этого багажа и готов жить и работать с людьми, которых он прежде из привычки избегал бы.

К этому времени даже Луна шокировано смотрела на Снейпа во время его речи. Пока он говорил, было ясно, что он относился к Гарри с большим уважением, и это удивляло всех. Не только то, что он его уважал, но и то, что он готов это показать. После всех этих разговоров и споров МакГонагалл решила подождать, пока она сможет поговорить с Гарри и попытается дать каждому шанс.

* * *

Гарри и Драко стояли в центре теперь уже пустой библиотеки Хогвардса и оглядывались по сторонам.

— Это выглядит как-то странно, — сказал Гарри, осматривая пустые полки, когда-то занимаемые бесчисленными книгами и свитками.

— Это библиотека. Разумеется, без книг она будет выглядеть странно, — усмехнулся Драко. Гарри бросил на него неодобрительный взгляд, но решил не комментировать. Через несколько минут они уменьшили все волшебные сундуки и положили их обратно в сумки. Убедившись, что мадам Пинс не умерла, и с ней не случилось ничего серьезного, эти двое прокрались обратно в коридор и медленно направились к вестибюлю.

— Разве ты не можешь просто аппарировать нас отсюда? — в миллионный раз спрашивал Драко, пока они шли через Большой зал. Гарри вздохнул и хотел было ответить, когда впереди послышались голоса. Знакомые голоса. Они подошли ближе и заглянули за угол. В вестибюле находились Дамблдор, а так же Гермиона, Рон, мисис Уизли и очень плохо выглядевший мистер Уизли, который опирался на Рона.

— Мне жаль, что я не могу остаться, сэр, но я должен заботиться о своей семье, — тихо сказал Рон, глядя в пол, как будто боясь, что бывший директор рассердится из-за его решения.

— Я понимаю, Рональд. Сначала Вам надо подумать о жене и ребенке, — ответил он, смотря на них с доброй улыбкой. Гарри и Драко удивленно переглянулись между собой.

— Ребенок, — вздрогнув, беззвучно, одними губами, сказали они друг другу. — Грейнджер, должно быть, беременна, — сделал вывод Драко и они снова обратили внимание на небольшую группу.

— Этот портключ перенесет вас прямо к Норе. Так как она все еще находится под чарами Хранителя, для вас это будет совершено безопасно. Все собрались вокруг, а Дамблдор отступил назад.

— Спасибо Вам, сэр, за все, — со слезами на глазах произнесла Гермиона перед тем, как активировался портключ, и они исчезли в один миг. Дамблдор вздохнул про себя. Никаких признаков того, что в ближайшее время он собирается уехать, не было.

— Даже исчезнуть не могу, как нормальный вор! — разочаровано буркнул Гарри.

— Не вор, а спасатель! — не подумав, исправил Драко. Бросив на того раздраженный взгляд, Гарри положил ему на плечо руку и они беззвучно исчезли.

* * *

Гарри и Драко внезапно появились в кабинете Гарри и Драко облегченно вздохнул, когда они скрылись от Дамблдора. Было совершенно ясно, что он боялся этого человека. Факт, который Гарри находил почти смехотворным. Обернувшись Гарри обнаружил, что они были не одни.

— Добрый вечер, профессор, — обрадовался он, когда увидел профессора МакГонагалл, хотя и был поражен тем, что она здесь находилась. В настоящее время она сидела на диване рядом со Снейпом и они, очевидно, ждали его возвращения. Однако на него она не обращала никакого внимания, так как не отводила глаз от Драко. Хотя он выглядел спокойным и невозмутимым, и Гарри, и Снейпу было видно, что он нервничал под ее внимательным осмотром. Видя это, Гарри решил просветить ее.

— Профессор, как Вы знаете, Снейп был информатором Дамблдора в рядах Волдеморта. Драко же был моим, — просто сообщил он, садясь напротив двух своих бывших преподавателей.

— Ну, сейчас я вас покину. Прошу меня извинить, — Драко поклонился, покидая кабинет, и отправился в свою квартиру, которую он разделял с Габриэль. Но перед уходом он снова снял с пояса небольшую сумку и бросил ее Гарри. Тот который легко ее поймал и положил на стол рядом с той, которую принес он сам.

— Что это такое? — подозрительно спросил Снейп, пристально разглядывая две сумки.

— "Это" — библиотека Хогвардса, — просто ответил он с усмешкой. На мгновение, прежде чем он взял себя в руки, показалось, что Снейп проглотил язык. А МакГонагалл строго посмотрела на него:

— А почему, позвольте спросить, Вы взяли эти книги, мистер Поттер? — сухо поинтересовалась она, как будто обращаясь к студенту, только что бросившему навозную бомбу в учительскую.

— А Вы бы предпочли, чтобы они достались Волдеморту? — этот простой вопрос, казалось, изменил ее поведение, но было совершенно ясно, что она все еще сердится, и Гарри знал, что это не имело никакого отношения к его недавней поездке в Хогвардс. Больше полутора часов он разговаривал с двумя профессорами, и, несмотря на Пожирателей Смерти, МакГонагалл все же решила остаться. Она была глубоко потрясена, ее почти удар хватил, когда она узнала, что здесь находилась Беллатрикс. Успокоить ее — вот что заняло большую часть этого времени. В конце концов Гарри пришлось привести Беллу в комнату и заставить обеих женщин дать магическую клятву, что они будут держаться друг от друга подальше и не пытаться принести вред друг другу. После того, как МакГонагалл ушла вместе со Снейпом, показывающим ей, где она сможет остановиться, Гарри и Белла направились вниз на обед.

* * *

Уже несколько дней подряд Дамблдор бесцельно бродил по залам, размышляя о недавних событиях. Он был сильно потрясен, когда к нему подошла мадам Пинс и сообщила, что Гарри Поттер был в школе. На несколько кратких мгновений он поверил, что его надежды оправдались, и мальчик прибыл, чтобы сражаться вместе с ними. Но эти надежды быстро рассыпались прахом, когда он узнал, что именно сделал Гарри. Исчезновение целой Хогвардской библиотеки, казалось, подтверждало то, что уже несколько недель все пытались ему сказать. Тем не менее, он не хотел выпускать школу из рук без борьбы.

Пробираясь по особенно темному коридору, у него появилось очень плохое предчувствие. Он пытался от него избавиться, но оно не уходило. Он прошел мимо статуи старой ведьмы, и это чувство, казалось, еще больше усилилось. Он сразу же остановился и начал озираться по сторонам. Кажется, не было ничего необычного, и он уже собирался продолжить прогулку, когда взгляд задержался на статуе. С удивлением он заметил, что горб старой ведьмы был сдвинут. Более тщательное изучение позволило обнаружить пустоту, которая, казалось, вела вниз в туннель. Потребовалось некоторое время, но ему удалось выяснить, как закрыть и опечатать туннель, и он немедленно отправился на поиски кого-нибудь, кто мог бы знать о проходе. По каким-то только ему известным причинам он был уверен, что это Гарри использовал проход, чтобы пробраться и выбраться из замка незамеченным. У него даже мысли не возникло, что это мог быть кто-то с плохими намерениями. Ведь если бы это было так, защита потеряла бы силу. Если, конечно, защита распространялась на туннель. Даже думать не хотелось, что, возможно, это не так.

Извилистыми коридорами он стремительно шел к преподавательским квартирам, где он надеялся найти ответы на некоторые вопросы. Добравшись до входа в общую гостиную Рейвенкло, он остановился как вкопанный при виде двух неподвижных тел, лежащих на холодном каменном полу. Медленно приблизившись, он сразу же опознал одно из них как Кингсли Шеклболта. Быстрая проверка пульса только подтвердила то, что он итак уже знал. Поднявшись и оставив тела позади, он продолжил свой путь к квартирам преподавателей в гораздо более быстром темпе. Им надо немедленно организовать поиски виновных и убедиться, что безопасность Хогвардса в дальнейшем не будет подвергаться опасности.

* * *

А внизу в вестибюле пара Пожирателей Смерти намеревалась сделать чертовски намного больше, чем просто нарушить безопасность Хогвардса. Они осторожно переступили через тела трех членов Ордена Феникса, пробираясь к массивным двойным дверям, ведущим наружу. Открыв дверь, они не увидели ничего, кроме ночного мрака, но, тем не менее, отступили, как будто давая кому-то дорогу.

— Вы проделали отличную работу, Уизли, — почти прошипел холодный голос за мгновение перед тем, как, казалось бы, из ниоткуда, появился Лорд Волдеморт. Один из двух Пожирателей Смерти низко поклонился, после чего опустил капюшон, скрывавший лицо Перси Уизли.

— Спасибо, Мой Лорд.

Волдеморт и двое его слуг шагнули в сторону зала, где несколько мгновений они простояли в тишине. Спустя примерно пять минут Волдеморт вытащил из мантии палочку, после легкого движения которой словно из ниоткуда появились сотни Пожирателей Смерти, как если бы они были скрыты очень мощными дезилюминационными чарами. Темный Лорд окинул взглядом красных глаз своих подчиненный, после чего заговорил тихим голосом:

— Профессора нужны мне живыми, — начал он тоном, который не оставлял места для возражений. — Всех остальных убейте.

После этих слов Пожиратели разошлись в нескольких различных направлениях, а Волдеморт и еще двадцать человек направились прямо к квартирам преподавателей.

* * *

Пока Дамблдор разговаривал со своими коллегами профессорами в квартире профессора Флитвика, защита Хогвардса, которая была связана с Директором школы, внезапно обрушилась с такой силой, что чуть не сбила его с ног. Мадам Помфри тут же бросилась к старику:

— Альбус, с Вами все хорошо? — забеспокоилась она, а он оглядывался с почти безумным выражением глаз.

— Волдеморт пробил брешь в защите Хогвардса, — сдавленным голосом произнес он. Услышав эти слова, все присутствующие сразу же побледнели. Дамблдор быстро выхватил палочку и бросился из комнаты, за ним последовали остальные 11 членов персонала.

* * *

По всему замку происходили отдельные сражения, Пожиратели Смерти прорывали стратегические позиции авроров и членов Ордена. Они использовали элемент неожиданности и значительно превосходящие силы чтобы подавить и в конечном итоге сокрушить своих противников. У защитников было много искусных воинов, и они делали все возможное, но борьба сводилась к простому количеству. Пожирателей было много, слишком много. В конце концов, все позиции были взяты, а все защитники убиты. Немногим из них удалось использовать портключи и сбежать, но большинство попало в ловушку, когда внезапно была установлена защита от портключей.

Сама битва продолжалась немногим более получаса, но за это короткое время расстались с жизнью почти восемьсот мужчин и женщин. Самая жестокая борьба была сосредоточена около квартир преподавателей.

* * *

Когда Дамблдор и его спутники длинным узким коридором осторожно выбрались из комнат Флитвика, они сразу же попали под обстрел шквала мощных заклинаний, устремившихся к ним с угрожающей скоростью. Все тут же упали на землю или вернулись обратно за угол как раз вовремя — проклятия, пролетев мимо, попали в ближайшую стену, осыпая их пылью, осколками камня и щебня.

— Добрый вечер, Альбус, — шипящий голос Лорда Волдеморта эхом разнесся по узкому коридору. — Интересная ситуация, не так ли? — произнес он насмешливым тоном, а за его спиной послышались смешки Пожирателей. — Почему бы тебе не выйти и не принять бой, старик. Если ты это сделаешь, я даю слово, что твои коллеги останутся в живых, — серьезно продолжил он, но ответом была только тишина. — Это было одноразовое предложение. Вы отказались, и теперь вы все умрете сегодня.

Дамблдор стоял за углом, спиной к стене, опустив голову и задумчиво закрыв глаза. Первой мыслью было то, что стоило все же прислушаться к Минерве. Он должен был учитывать и мнения остальных. Этот бой они проиграли уже давно. Семь лет назад, если быть точным. Он медленно поднял голову и оглянулся на окружавших его людей. Он знал, что каждый из них предпочтет борьбу, но если был шанс спасти их ценой своей жизни, он так и сделает. Правда, скорее всего Волдеморт откажется от своего обещания, но по-прежнему оставалась доля вероятности того, что он может его выполнить.

Когда он встретился взглядами с каждым из своих подчиненных, они точно знали, что он собирается делать, но не могли придумать нужных слов, чтобы возразить. Так что они стояли молча, глядя друг на друга.

— Мне было приятно работать с вами, и называть вас друзьями — это было величайшей честью в моей жизни, — казалось, что он задыхался от эмоций. — После этой жизни нас ожидает множество приключений, так что возможно мы еще встретимся снова, — спокойно сказал Дамблдор, после чего выпрямился и вышел из-за угла прежде, чем кто-то смог возразить.

Когда он вышел в главный коридор, красные глаза Волдеморта озарились ликованием. Беспокойство Дамблдора еще более возросло. Это невозможно было увидеть, а только почувствовать. И он почувствовал, что Темный Лорд стал намного сильнее со времени их последней встречи. Волдеморт на короткое мгновение посмотрел на своего давнего врага, после чего начались насмешки:

— Я долго ждал этого дня, Дамблдор. После того, как я от тебя избавлюсь, уже некому будет стоять на моем пути.

— Ты можешь победить меня, Том, но даже близко не сможешь сравнится с той силой, которой обладает Гарри Поттер, — ответил директор спокойным ровным голосом, хотя внутри он был далеко на так спокоен.

Вместо того чтобы разозлиться, как это обычно случалось, когда кто-то использовал его настоящее имя или упоминал Гарри, Волдеморт просто усмехнулся.

— И где же сейчас твой чудо-мальчик, Дамблдор? Отправив его в Азкабан, вы обрекли и себя, и всех вокруг. Может он и стал причиной моего развоплощения много лет назад, но с тех пор я стал сильнее. В конечном счете, он скорее присоединится ко мне, чем станет помогать вам, ты так не думаешь? Но все это только предположения, не так ли? Потому что он ушел и, насколько я понимаю, возвращаться не собирается. В конце концов, я его найду и он либо присоединится ко мне, либо, так же как и вы, умрет.

— Есть много людей, которые не уступят тебе, Том. Ты захватишь Хогвардс, в этом я больше не сомневаюсь, но есть много символов в этом мире, о которых люди будут думать и от которых будут черпать мужество и решимость, — отвечал Дамблдор, пытаясь оттянуть их поединок настолько, насколько это возможно.

— Я подозреваю, ты имеешь в виду Азкабан. Само собой разумеется. В конце концов, еще нигде и никогда меня не побеждали так быстро. Но не волнуйся, скоро от этой крепости останется только пыль, и больше никто не посмеет подвергать сомнению мою власть, — кажется, наш "уважаемый" Темный Лорд собирался уже произнести напыщенную речь о том, насколько он лучше остальных, когда сзади к нему, задыхаясь, подбежал Пожиратель Смерти и низко поклонился.

— Мой Лорд, библиотека пропала, — проговорил человек дрожащим голосом, как будто он вот-вот умрет, и, вполне возможно, так оно и будет. Волдеморт бросил на него резкий взгляд, рассматривая того как идиота.

— Дурак, ты что, не можешь найти простую комнату? Уизли, иди с ним! — бросил он, а глаза Дамблдора расширились от шока, когда вперед выступил Перси и поклонился. Он знал, что последние несколько лет у него были разногласия с семьей. Сначала по поводу возвращения Волдеморта, потом из-за виновности или невиновности Гарри, но не думал, что все зайдет настолько далеко и Перси присоединится к Волдеморту.

— Нет, Мой Лорд, все не так. Я имею ввиду, что все унесли, ничего не осталось, — объяснил Пожиратель и приготовился к наказанию. Бледное лицо Волдеморта покраснело от ярости, когда он медленно повернул голову к Дамблдору с ненавистью и отвращением в глазах. Дамблдор старался не вздрогнуть под его взглядом. Не отводя взгляд от стареющего директора, Волдеморт поднял палочку и послал Смертельное Проклятие в коленопреклоненного Пожирателя Смерти. Перси, стоявший как раз радом с этим человеком, ухмыльнулся, когда безжизненное тело упало на пол.

— Уизли, возьми под стражу остальных профессоров.

— Я так и знал, что ты не сдержишь своего слова, — устало заявил Дамблдор, чем вызвал усмешку у Волдеморта.

— Нет, я просто сказал, что они будут жить — и они будут. Но теперь, учитывая исчезновение всех этих прекрасных рукописей, они слишком ценны, чтобы просто их отпустить. Они расскажут мне все, что я хочу узнать. В конце концов, человеческое тело не может терпеть боль бесконечно, — ухмыльнулся тот и сразу же Дамблдор сделал то, чего не делал уже добрых сто лет. Он выпустил первое проклятие.

Это проклятие обрушилось на Волдеморта на огромной скорости, но Темный Лорд легко его отклонил и быстро послал в своего противника три ответных проклятия. Как только это случилось, остальные одиннадцать профессоров выбежали из своих укрытий и обрушили поток заклинаний и проклятий на Пожирателей Смерти, которые пробирались по коридору, чтобы их задержать. Из всех профессоров больше всех удивили Флитвик и Трелони.

Профессор Флитвик двигался со скоростью, которой нельзя было ожидать даже от человека вдвое его выше. Он мелькал между Пожирателями настолько быстро, что некоторые из них прокляли своих товарищей в попытке победить неуловимого Мастера Чар. Каким бы быстрым он ни был, его палочка была еще быстрее, выпуская заклинание за заклинанием, сбивая любого Пожирателя Смерти, который был достаточно неудачлив или глуп, чтобы стоять на его пути. Тот факт, что Пожиратели по приказу Волдеморта намеренно воздерживались от использования любых смертельных проклятий, создавало тем дополнительные неудобства, в то время, как хогвардские профессора не были обременены такими ограничениями. При любой возможности профессор всего лишь ошеломлял своих противников и они быстро приводились в чувство остальными Пожирателями, так что могло показаться, будто от этого не было никакой пользы. Но это, очевидно, действовало на них угнетающе, заставляя делать ошибки, которыми не преминули воспользоваться Флитвик и остальные.

Обычно легкомысленная, а иногда и просто идиотская, профессор Прорицаний, кажется, чувствовала себя как дома на поле битвы в большей степени, чем в своей душной башне, где она "пыталась" читать будущее. Однако в этом сражении у нее проявились, по крайней мере, некоторые признаки ясновидения — она могла идеально "прочитать" своих противников и безупречно предсказать их следующие шаги. Но, несмотря на свои очевидно превосходящие навыки, их подавляли численностью, и они медленно теряли почву под ногами.

Пока Пожиратели были заняты, Волдеморт и Дамблдор вели свою собственную битву. Почти сразу же после начала боя Дамблдор оживил несколько стоявших вдоль стены статуй — тактика, которую долгие годы он считал весьма эффективной, но их разнесло на куски простым взмахом Волдемортовой палочки. Они посылали друг в друга проклятие за проклятием, и, как и в Отделе Тайн семь лет назад, Дамблдор перемещался со скоростью и изяществом, просто невероятным для человека его возраста. Но каким бы быстрым он ни был, Волдеморт был быстрее и точнее.

Подавляющее большинство проклятий Дамблдора не достигало цели, а те, что все таки проходили через щиты Волдеморта, не наносили достаточных повреждений могущественному Темному Лорду. Хотя у него было несколько ран, Волдеморт все еще оставался сильным, в то время как Дамблдор замедлялся и становился небрежным.

После двадцати минут непрерывного сражения директор почти выдохся и следующие двадцать Волдеморт просто играл с ним. Все его коллеги профессора были побеждены и изолированы, а Пожиратели Смерти болели за своего хозяина. Несмотря на приказ Волдеморта, профессора Трелони, Синистра и Спраут были убиты в сражении, а остальные успешно захвачены, но некоторые Пожиратели Смерти чувствовали себя неловко, зная, что будут наказаны за потери.

— Ты слаб, старик. Я чувствую, как силы покидают тебя, — фыркнул Волдеморт, прохаживаясь вперед и назад перед Дамблдором, который пытался вновь подняться с пола. Он дышал с трудом, и было совершенно очевидно, что он очень серьезно пострадал. Ему удалось сесть и прислониться к холодной каменной стене, а Волдеморт глянул на него, забавляясь:

— Хогвардс мой. Теперь все основные учреждения волшебного мира, за исключением одного, находятся под моим контролем, — усмехнулся он над своим раненым противником.

Дамблдор посмотрел на него ослабевающими глазами, но ничего не говорил.

— До моего слуха дошло, что некоторые рассматривают Азкабан почти в таком же свете, как Хогвардс когда-то. До того, как обнаружилось, что за все отвечает Поттер, многие, даже некоторые из моих собственных Пожирателей Смерти, верили, что Азкабан неприступен. Впрочем, сегодня это изменится. Когда я освобожу своих заключенных в тюрьму слуг, у меня будет достаточно человек, чтобы начать кампанию против магловского мира. И прежде чем я позволю тебе умереть, я хочу, чтобы ты стал свидетелем всего этого. Я хочу, чтобы твое поражение было полным, — сказав это, Волдеморт медленно взмахнул палочкой, и директора сковали толстые железные веревки, впившиеся в его многочисленные раны.

Позлорадствовав, Волдеморт приказал своим Пожирателям левитировать Дамблдора и остальных пленников из замка за ним. Когда они вышли за пределы школы, Дамблдору удалось притупить боль достаточно для того, чтобы с отчаянием заметить объятую пламенем деревню Хогсмид.

Оставив в школе около ста пятидесяти Пожирателей смерти на случай возможной контратаки, Волдеморт использовал какое-то неизвестное заклинание, которого даже Альбус никогда раньше не слышал, и аппарировал их всех к береговой линии северо-западной Шотландии. После прибытия профессора Хогвардса сразу же заметили, что Пожирателей Смерти было во много раз больше, чем в Хогвардсе. Наверное, несколько тысяч. Все казались готовыми к бою. Они восторженно приветствовали своего Лорда, хотя и выглядели очень встревоженными, обратив внимание в сторону моря, в том направлении, где отдыхал Азкабан. В конце концов, многие из их товарищей встретили свою гибель на этом проклятом острове.

И скоро это может случиться и с ними.

Конец второй части.

ЧАСТЬ 3

СКВОЗЬ ВРАТА АДА

Лорд Волдеморт оглядел море из черных, укутанных в мантии фигур, и почти скривился от отвращения. Каждый из его Пожирателей Смерти, хотя бы раз взглянувший на черные воды в сторону Азкабана, вздрогнул от страха, а раннее утреннее солнце, казалось, окрашивало небо в цвет крови. Ему нравилось видеть страх в глазах своих врагов. Но если этот страх его слугам внушал кто-то кроме него, это наполняло его яростью. Для достижения своей цели он боролся почти шестьдесят лет, и когда эта последняя "цитадель" была наконец-то падет, он очистит свои рады от всех слабаков и трусов. Таким людям, как Корнелиус Фадж и остальным министерским подхалимам не было места в его будущем.

— Сегодня мы сделали то, что еще не удавалось никакой силе на земле. На протяжении более тысячи лет Хогвардс выстоял против всех противников, но теперь его время прошло. Там, где раньше царили грязнокровки и маглолюбы, теперь будут приняты чистокровные и только чистокровные. Долгое время волшебная кровь разбавлялась примесями, сделавшими наш мир слабым. Такие дураки, как Альбус Дамблдор, — продолжил он, отвесив старому директору пинок в бок, — пытались промыть мозги нашим детям, внушая, что они ничем не отличаются от грязнокровок, сквибов и даже маглов. Ну что же, за последние несколько лет мы показали миру разницу. Мы сильнее, мы выше, и мы будем жить в мире, где больше не будем на вторых ролях.

— В течении последних шести месяцев нам покорились все Министерства в мире, пали все главные магические учреждения, за исключение одного. За последние пять лет люди волшебного мира стали смотреть на Азкабан так, как раньше на Хогвардс. Может, это и простая тюрьма, но он стал символом для слабоумных дураков, которые верят, что моя власть будет остановлена, — Волдеморт остановился на мгновение, и каждому, имеющему глаза, было видно, что он еще больше разозлился. — Они говорили, что Хогвардс не может быть взят, но в этот момент мои слуги патрулируют его залы. Они говорили, что Дамблдора победить невозможно, и все же вот он — слабый и бессильный против меня.

— А как же Гарри Поттер? — спокойным тоном отозвался Дамблдор со своего места на земле, где он находился рядом со своими коллегами.

Даже ненавидя мальчика больше всего на свете, все Пожиратели Смерти в настоящее время задавали себе тот же вопрос и повернулись к своему хозяину за ответом.

— Гарри Поттер, — выплюнул Темный Лорд. — Это трус. Он один несет ответственность за мое единственное крупное поражение с тех пор, как я вернулся, и все же он скрывается. Да, мальчишка могущественен. Да, я слишком много раз его недооценивал. Но со времени нашей последней встречи моя сила значительно возросла. И когда я найду этого мелкого паршивца, его голова присоединится к вашим, — сказал он со злой усмешкой, посмотрев на профессоров Хогвардса, — установленным на главных воротах вашей любимой школы.

* * *

— Там очень много лодок, — пробормотал про себя "Грозный Глаз" Грюм, посмотрев в сторону берега с вершины восточной башни Азкабана.

— Они направляются сюда? — задал вопрос стоящий рядом с мужчиной Гарри. — Как считаете, много времени им потребуется, чтобы добраться до берега?

— При такой скорости, как сейчас, я бы сказал, что это займет у них около двух часов. Поднятые Вами ветры и течения хорошо справляются со своей работой. Подождите, что за черт! С ними Альбус и остальные.

— И зачем же он их притащил ... А, он хочет, чтобы Дамблдор увидел конец этой войны, — сделал вывод Гарри после минутного замешательства. — Умный человек при первой представившейся возможности устранил бы такую угрозу, как Дамблдор. Но я должен признать, что, несмотря на все случившееся, я все же рад, что они пережили это, — сказал он, прежде чем развернуться и выйти из комнаты, где остался наблюдать Грюм. Пробираясь обратно к более низким уровням крепости, Гарри направился в сторону главного зала, где, несмотря на ранний час, все уже были в сборе. Пока он шел, Гарри размышлял обо всем, что случилось за последние несколько дней, с тех пор, как к ним присоединилась профессор МакГонагалл. Так случилось, что она появилась в ту самую ночь, когда должны были пожениться Драко и Габриэль. Это было одной из основных причин, почему Драко так нервничал во время их маленького набега на библиотеку Хогвардса — если бы он не вернулся вовремя, невеста бы точно его убила.

Сама свадьба была довольно типичной, хотя, надо признать, не то чтобы Гарри довелось побывать на многих. Поскольку ее отец не знал о свадьбе, как, впрочем, и о том, где она находилась, Гарри удостоился чести вести Габриэль к жениху, а Снейп был шафером. И свадьба, и прием прошли гладко, хотя некоторые и выпили больше, чем надо было. В целом это был хороший вечер, но сейчас все мысли Гарри занимало последовавшее за ним утро.

/Flashback/

После очень долгой ночи с выпивкой и танцами, Гарри со стоном проснулся. Просыпаться утром перед самым рассветом уже стало привычным делом, но, во имя всех высших сил, что могут быть вокруг, как же ему хотелось сейчас просто поспать еще несколько часов. Почувствовав слабое движение у своего левого плеча, он обнял лежавшую рядом с ним фигуру и просто наслаждался спокойствием, чувствуя тело рядом. Судя по ощущению длинных волос на своей руке, он обнимал Беллу, и на короткое время задался вопросом, когда она успела завить волосы. От этого вопроса чуть не остановилось сердце. Спустя несколько долгих мгновений он сумел восстановить дыхание, хотя оно и стало тяжелым, коротким и слегка неровным. Набравшись достаточно мужества, Гарри заставил себя открыть один глаз и, к его ужасу, опасения подтвердились, когда он увидел спутанную копну ярко-рыжих волос.

Почти целую минуту спустя, когда ему удалось вновь обрести способность мыслить, он открыл второй глаз и осмотрелся вокруг, пытаясь оценить ситуацию. Оказалось, что он лежал в центре своей кровати, а Белла и Тонкс — справа от него. Надо сказать, что Тонкс спала на самом краю кровати и лежала в положении, ясно указывающем, что в скором времени она окажется на полу. Столь же забавным, как и привычки сна Тонкс могли показаться, что все свое внимание он использовал, чтобы выяснить, как он попал в этот беспорядок и как ему из этого выбраться так, чтобы не пострадали некоторые качества, присущие мужчинам, если вы понимаете, что я имею ввиду.

Обратив свой взор назад к Джинни, он сразу же понял, насколько серьезной была ситуация. Джинни не только лежала рядом с ним, нет. Она лежала около него во всем своем обнаженном великолепии. Несмотря на то, что всего в нескольких дюймах от него спали обе его жены, он не мог отвести от нее глаз. Из-за климата Азкабана у Тонкс, Беллы и даже у Гарри была очень бледная кожа, но Джинни чем-то отличалась. Это был легкий спокойный оттенок слоновой кости вместо нормального здорового цвета. Но Гарри не волновало, как получился такой цвет кожи, он думал, что это было красиво. Его взгляд поднялся от того места, где простыня покрывала ее талию, коротко остановились на крепком плоском животе, прежде чем двинуться дальше. Однако его исследование внезапно прервалось, когда Джинни повернулась и обвила его руками, уткнувшись лицом в его шею. Застигнутый врасплох внезапным движением, его мозг чуть не отключился полностью, когда она еще немного подвинулась и он смог почувствовать, как ее обнаженная грудь прижалась к его груди. Бросив быстрый взгляд на другую сторону, он с облегчение убедился, что внезапное движение не потревожило Беллу и Тонкс.

— Все, мне конец, я труп, — думал он про себя, представляя, какой будет их реакция, когда они проснутся и увидят цепляющуюся за него Джинни. Вкратце у него мелькнула идея просто вскочить и сбежать, но он быстро ее отверг. После долгих размышлений он наконец решил просто ничего не делать. Он полежит и, когда проснутся все остальные, просто будет отрицать, что ему что-то известно. Конечно, не самый лучший план, но это было все, что он мог придумать на данный момент. Он, должно быть, лежал там бревном почти полчаса, пока не зашевелилась Тонкс. В ожидании неизбежного тело Гарри сразу же задеревенело, а в горле перехватило дыхание. Как и предсказывалось первоначально, внезапное движение Тонкс заставило ее с глухим звуком упасть с кровати. Обычно происшествия вроде этого заставило бы женщину выпустить длинную вереницу ругательств о ее неуклюжести, но на сей раз она просто вскочила с пола с улыбкой на лице. Гарри тут же еще раз зажмурил глаза, когда понял, что, как и Джинни, она была полностью обнаженной, и он начал вести безнадежную борьбу с реакцией своего тела.

— Белла, проснись, — вскрикнула Тонкс. В ответ послышалось только ворчание, а Белла просто перевернулась и попыталась зарыться в тело Гарри. Это, однако, создавало проблему, во всяком случае для Гарри, так как обнимая его, она одновременно обнимала Джинни. Гарри открыл глаза как раз вовремя для того, чтобы увидеть, как Белла наткнулась взглядом на спящее лицо, которое разделяло с ней ее "подушку". Однако реакция оказалась совершенно не той, что он ожидал. Вместо того чтобы наорать на него или даже проклясть, Белла вскочила с постели и пожаловалась на Тонкс. Несмотря на серьезность ситуации, Гарри испытал облегчение от того, что хотя бы на Белле была нижняя часть пижамы.

— О ЧЕМ, ЧЕРТ ВОЗЬМИ, ВЫ ДУМАЛИ? — звука голоса Беллы было достаточно, чтобы разбудить Джинни. Помле кратковременного замешательства она громко выдохнула, потом быстро села и закуталась в одеяло.

— ВЫ ДОЛЖНЫ БЫЛИ ОСТАНОВИТЬ МЕНЯ ПОСЛЕ ТРЕХ НАПИТКОВ. ВЫ ЗНАЛИ, ЧТО Я ХОТЕЛА КОНТРОЛИРОВАТЬ СВОИ ДЕЙСТВИЯ, КОГДА ЭТО СЛУЧИТСЯ.

Теперь тревога Гарри уступила место замешательству. "О чем, черт возьми, она говорит?" — подумал он про себя.

— Извините, но вам было так весело и я не хотела это испортить, — невинно ответила Тонкс, улыбнувшись своей тетке.

— Что здесь происходит? — наконец заговорил Гарри, в то время как Тонкс и Белла смотрели друг на друга. При звуке его голоса обе женщины обернулись и посмотрели на него с невинным выражением лица. Слишком невинным.

— Ничего, — ответили они в один голос. Глаза Гарри немедленно подозрительно сузились, а две женщины под его взглядом начали нервно переминаться с ноги на ногу.

— Что происходит? — снова спросил он твердым голосом, пристально разглядывая обеих.

— Ну хорошо, хорошо, хорошо. Мы подумали, если вы двое хорошо выпьете, — начала Тонкс, кивнув в сторону Гарри и Джинни. — Тогда мы могли бы . . . ну... в общем... ты знаешь. С тех пор, как Джинни оказалась здесь, мы видели, что вас тянет друг к другу и ей очевидно были интересны наши отношения. Но мы поняли, что вы двое никогда не заговорите об этом, так что мы решили, что ... , — она затихла, как будто ей было нечего больше сказать. Гарри и Джинни шокировано уставились на двух женщин. Как бы он не старался, Гарри не мог понять, почему эти двое хотели, чтобы он был с Джинни. На несколько минут воцарилась тишина, прежде чем Гарри смог ответить:

— Хорошо, давайте разберемся, правильно ли я это понял. Вы думали что мы хотели "физических" отношений друг с другом. Вы двое, очевидно, тоже заинтересовались такими отношениями с ней. Итак, вы решили нас напоить, чтобы спровоцировать на это. Все верно?

— Ну, когда ты так говоришь, это звучит как-то аморально.

— Если вы знали, что ни один из нас не стал бы упоминать об этом, то почему вы просто сами не подняли эту тему?

Столкнувшись с этим вопросом, Белла и Тонкс на мгновение смутились, но потом напустили на себя виноватый вид, пытаясь добиться благосклонности Гарри, но сам Гарри был неуверен, насколько виноватыми они себя чувствовали, если вообще чувствовали.

— Честно говоря, мы никогда не думали о такой возможности, но ведь так намного забавнее? — прокомментировала Белла, глядя между Гарри и Тонкс. Услышав нечто похожее на приглушенные всхлипы, Гарри обратил свое внимание на Джинни. Сначала он подумал, что она плакала, возможно из-за трудности ситуации. Но эта мысль была отброшена, как только она подняла голову и ее приглушенные "всхлипы" переросли в полноценный смех. Сказать, что Гарри был удивлен и озадачен, будет высшим преуменьшением.

— И что забавного ты смогла в этом найти? — спросил он с досадой. Реакция Джинни была полной противоположностью того, чего он ожидал, так что ее веселье немного сбило его с толку.

— Я как раз думала о том, что сделают Фред и Джордж, когда узнают об этом, — ответила она, задыхаясь. Гарри мгновенно побледнел, чем заставил трех женщин смеяться до упаду.

/End Flashback/

Гарри трудно было удержаться от улыбки, когда он думал о той ночи. На следующую ночь Джинни тоже присоединилась к ним. Хотя сначала без выпивки, которая могла помочь расслабиться, для всех них это было немного неловко, но скоро им стало комфортно друг с другом. Правда обычно Фред и Джордж не упускали возможности подшутить над Гарри, но несмотря на некоторый дискомфорт, он не мог не думать, что оно того стоило. Надо сказать, больше всего Гарри, Тонкс и Белла беспокоились из-за возможной реакции дочерей. Хотя девочкам еще не было и пяти лет, все же они уже давно договорились не утаивать важных секретов от своих детей. К великому облегчению всех участвующих сторон, эти двое оказались в восторге от новостей и, к великому смущению Джинни, спросили, когда она планирует подарить им еще одну сестру, так как у Беллы и Тонкс уже было по одному ребенку. Снейп уже было решил прокомментировать ситуацию в своей обычной манере, но быстро замолчал, когда появился Драко и с невинным выражение лица спросил не знает ли он, где была его мать. Снейп сразу же покраснел, и стало ясно, что она снова провела ночь в его постели.

Однако, как это обычно в итоге и происходит с большинством вещей, шутки близнецов над Гарри устарели и вскоре стали раздражать. Когда оказалось, что эти двое даже и не собираются прекращать, Гарри пришлось пригрозить шутникам, что он предоставит Анне и Кэтрин полную свободу сделать с ними двумя все что угодно. И Фред и Джордж мгновенно побледнели и быстро решили, что хорошего понемножку. Эти две девочки, хоть и очень маленькие, оказались прирожденными шутниками, и были ОЧЕНЬ хороши в том, что делали. Ирония была в том, что многое из того, что они делали, не задумывалось, как шутки, просто так получалось само собой. Если они хотели поиграть с собакой на улице, и не могли найти палку, использование в этом качестве ноги Грюма казалось совершенно очевидным. А если некий Мастер Зелий ударился коленом о стол и хромал, дать человеку другую ногу казалось хорошей идеей. Нет, близнецам не хотелось иметь дело с кем-то, чья логика работала таким образом. В конце концов, что бы они ни придумали — если возьмутся за это серьезно, все будет намного хуже и унизительнее.

Войдя в главный зал с улыбкой на лице, он выбросил из головы все эти мысли и попытался сосредоточиться на задаче. Пройдя в дверь он обвел взглядом комнату и увидел, что все или, по крайней мере, подавляющее большинство его бойцов уже были здесь и ждали. Всего здесь находилось около трехсот человек, и большинство из них было вооружено до зубов. Единственными жителями Азкабана, которые здесь не присутствовали, были дети, за исключением Кэтрин и Анны, и то только потому, что никто, даже их родители, не хотели восстановить их против себя. Было несколько небольших групп людей, слоняющихся и разговаривающих, но большинство из них просто сидели за одним столом или ожидали, чтобы услышать о том, что, как они знали, начинается. С таким настроением присутствующих было неудивительно, что все они сразу же затихли, когда поняли, что Гарри вошел в комнату. Пока Гарри пробирался через зал, стоящие быстро заняли свои места. Когда он добрался до места назначения и посмотрел на группу людей, стало ясно, что у всех них было довольно хорошее представление о том, что он хотел сказать, так что он не стал откладывать.

— Как некоторые из вас, возможно, знают, вчера поздно вечером на Хогвардс была совершена атака, и примерно через тридцать минут борьбы Волдеморт взял школу. Сейчас, в эту минуту, Волдеморт и около трех тысяч Пожирателей Смерти находятся на пути сюда. Но они не одни. Кажется, этот змеемордый хочет немного позлорадствовать и, вместо того, чтобы их убить, он решил взять с собой пленных профессоров Хогвардса, в том числе и Дамблдора.

Практически сразу же после этой новости начались удивленные перешептывания, но наиболее распространенной реакцией было подсмеивание над глупостью Волдеморта, оставившего в живых таких опасных врагов только для того, чтобы ткнуть их носом в свою победу. Не то, чтобы все желали смерти Дамблдору и остальным, конечно, но его много раз предупреждали о необходимости эвакуации Хогвардса, так что если он не прислушался к голосу разума, ему придется жить с последствиями, или, скорее, умереть с ними.

— Как уже было сказано, после того, как я разберусь в Волдемортом, с помощью Беллы и Северуса Снейпа, я использую множество заклятий, чтобы никто больше не смог найти этот остров, если только мы сами этого не позволим. Но есть один недостаток — никто не сможет покинуть остров, пока будут действовать эти заклинания. Я работаю над тем, чтобы любой из живущих здесь мог по желанию уехать, но завершение необходимых вычислений и подбор действующих заклинаний займет какое-то время. С учетом этого я хочу напомнить всем здесь, что они вольны уйти в любое время. Это будет проще простого — после того, как все закончится, вас отправят на материк вместе с профессорами. У вас будет возможность жить там, где вы выберете, в мире, свободном от Волдеморта.

— Мы можем хотя бы приблизительно узнать, сколько времени потребуется, чтобы изменить заклинания и позволить нам проходить сквозь щиты? — спросила Джинни, которая стояла впереди рядом со своими братьями-близнецами.

— Это может занять от двух недель до двух месяцев или двух лет. С такими сложными заклинаниями как эти, достаточно трудно сделать даже наименьшие изменения, а тем более выделить и изменить определенных ключевых компонентов, которые ...

— Хорошо, хорошо, не надо вдаваться в подробности, я все равно никогда не пойму. Ты сможешь сделать необходимые изменения? Да или нет? — перебила его Джинни, потирая переносицу, как будто сама мысль о таких технических подробностях вызывала у нее головную боль.

— Да я могу.

— Ну вот, это все, что я хотела знать.

— Хорошо, как я уже сказал, это может занять время, прежде, чем вы сможете уезжать отсюда, так что если ли кто-нибудь, кто хотел бы уйти сейчас? — серьезно спросил он, но на удивление никто не вызвался, даже молодые люди, предпочитающие, как правило, жить в районах с некоторыми возможностями развлечений. После нескольких минут молчания Фред и Джордж вышли вперед.

— Я знаю, мы не можем говорить за всех, но нам ты дал место для проживания, когда мы в этом нуждались больше всего. Мы жили здесь на протяжении нескольких лет и теперь, честно говоря, я больше не могу даже представить себе подумать о Норе или о любом другом месте как о доме. Теперь наш дом здесь и мы останемся.

Джордж кивнул, соглашаясь со своим близнецом, кивки и бормотание согласия доносились из толпы. Не потребовалось много времени, чтобы все согласились с близнецами Уизли и тоже решили остаться. Гарри более чем удивился единодушности решения, но все же очень им доволен.

— Хорошо, — снова начал он после короткой паузы, понадобившейся, чтобы справиться с удивлением, — как я уже сказал, Волдеморт уже на пути сюда и должен добраться до острова примерно через два часа, так что нам есть чем заняться. Белла, возьми свою команду, и начинайте создавать иллюзию, над которой ты работала. Тонкс, ты со своими людьми как можно скорее должна отбыть в Хогвардс.

Обе женщины коротко кивнули и направились к разным выходам, за каждой из них последовали по крайней мере 25 мужчин и женщин. Фред, Джордж и Ли Джордан были в команде Тонкс, а все остальные члены бывшей квиддичной команды Гарри, за исключением Оливера Вуда, отправились с Беллой.

— Все остальные пожалуйста не забывайте в течении следующего часа находиться на своих назначенных позициях. Джинни, я был бы признателен, если бы ты убедилась, что Анна и Кэтрин останутся рядом с тобой и подальше от неприятностей, — попросил он, посмотрев на своих маленьких дочерей. Он не сомневался, что если он оставит их на произвол судьбы, они попытаются влезть в его противостояние с Волдемортом. Они, в конце концов, его дочери и имеют неприятную привычку почти ежедневно попадать в какие-то неприятности. Джинни кивнула в знак согласия, ее губы изогнулись в улыбке и она пошла к двум маленьким девочкам. Она отдала им свое сердце с первой же встречи и наслаждалась их обществом всякий раз, когда они были рядом.

Перебрав несколько случайных и почти незначительных деталей, Гарри вышел из зала и направился к массивным двустворчатым дверям, которые вели наружу. Там его ожидал лидер клана Дементоров, Боб, как его настойчиво называла Белла. Их беседа была короткой и по существу, но было совершенно ясно, что темные создания с нетерпением ждали надвигающегося столкновения. Опять же, если бы вы были существом, питающимся негативными человеческими эмоциями, вы бы чувствовали то же самое.

Прогуливаясь по прохладному утреннему воздуху, он осмотрелся вокруг и увидел, как команда Беллы рассредоточивалась у подножия крепости, накладывая многочисленные чары иллюзии, разработанные Беллой с небольшой помощью Гарри. Их целью было скрыть от Волдеморта изменения в строении, пока не станет слишком поздно, чтобы возвращаться. Иллюзия была настолько полной, что даже Грюм со своим волшебным глазом не смог бы обнаружить никакого обмана. Оглянув все вокруг последним одобрительным взглядом, Гарри беззвучно исчез.

* * *

— Крис, сделай то, Крис, сделай это, — с досадой пробормотала про себя молодая женщина, выбежав из палаты необратимых повреждений от заклинаний в больнице Сент-Мунго. У нее был очень неудачный день и непохоже, что в ближайшее время это как-то изменится. С тех пор, как Министерство магии капитулировало перед Волдемортом, охрана была увеличена почти втрое, и теперь она обнаружила, что выполнению поручений и доставке сообщений уделяется внимания больше, чем работе с пациентами.

Едва закончив обучение в Хогвардсе пятью месяцами раньше, ей повезло попасть в число стажеров. Но пока работа не соответствовало ее ожиданиям. Это были смутные времена, в конце концов, и она могла бы принести большую пользу, используя свои знания и навыки помогая целителям, а не занимаясь рутинной работой, с которой мог справиться даже пятилетний ребенок. С тяжелым вздохом она села за стол у входа в палату и положила перед собой палочку.

С Волдемортом на свободе никто в больнице не рисковал. Даже не излечивая раны и не призывая какие-то зелья, все сотрудники не выпускали палочки из рук. Пожиратели Смерти могли напасть и разрушить больницу в любую минуту, и все хотели быть готовыми в случае, если это произойдет во время их дежурства. Оглянувшись, Крис, или скорее Кристина, увидела патруль авроров, в последнее время появлявшийся здесь регулярно. Обычно они патрулировали группами по трое, и Крис постоянно приходилось удерживаться, чтобы не закатать глаза при мысли, что три аврора надеются остановить армию Пожирателей. Правда, их присутствие часто заставляло других чувствовать себя более защищенными, но на самом деле от них было бы мало пользы против превосходящих сил.

После падения Министерства большинство авроров сбежали со своими семьями, но некоторые остались, чтобы бороться. Многие отправились к Альбусу Дамблдору в Хогвардс, некоторые пришли в Сент-Мунго в качестве охраны, а некоторые даже попытались создать несколько подпольных групп против Темного Лорда. Большинство из этих групп были разгромлены еще до того, как устели хотя бы организоваться. Это был только вопрос времени, пока волшебный мир преклонится перед этим монстром. До сих пор он сосредотачивался на главных институциях власти, но как только их не станет, в том числе и Хогвардса, он обратит внимание на учреждения помельче, вроде больниц и других маленьких школ магии.

Она глубоко вздохнула, и тут услышала шум бросаемых проклятий, а мгновение спустя раздались звуки удара трех тел о пол. Инстинктивно она потянулась к столу и схватилась за палочку, сжав ее как в тисках, и наклонилась вперед, вглядываясь в пустой коридор. Она слегка вскочила, когда двойные двери с треском распахнулись, и в проеме появилась высокая фигура. Девушка сразу же соскользнула со стула и спряталась за столом, прижимая к груди свою палочку. Проигрывая безнадежную борьбу с собой, пытаясь сдерживать дыхание под контролем, она ясно слышала, что этот человек насвистывал какую-то избитую мелодию, направляясь к ее укрытию.

Хотя в школе у нее были достаточно хорошие отметки, но она никогда не была выдающимся студентом в защите, так что у нее не было никаких иллюзий, что она смогла бы победить того, кто в считанные секунды разобрался с тремя высококвалифицированными аврорами. Ее единственным шансом была возможность, что он ее просто не заметит. Однако, продумывая все это, девушка вдруг вспомнила о целителе и пациентах в палате и пришла к выводу, что не может просто сидеть, сложа руки и ничего не делать.

Понимая, что больше не слышит насвистывание, она надеялась, что он уже прошел мимо нее. И ей, возможно, удалось бы выстрелить в него так, чтобы он не успел заметить. Обычно она никогда не проклинала никого со спины, но сейчас чувствовала, что другого выбора не было. Она глубоко вдохнула, еще раз попытавшись выровнять дыхание, встала и подняла руку с палочкой.

— Ей, там!

Испугавшись, Крис вскрикнула и отскочила назад. Когда она встала и повернулась лицом, оказалась всего в дюйме от незваного гостя. Подняв голову, чтобы посмотреть на него, она увидела, что он просто рассматривает ее с веселым выражением лица. Это лицо показалось ей очень знакомым, но она не могла точно вспомнить, кто это.

— Извините, что испугал вас, но я ищу Лонгботтомов, не подскажете, где они могли бы быть, — вежливо спросил он, как будто и не нападал только что на группу авроров. Глядя на него, она ни разу не опустила палочку, и ее глаза сузились, как только она услышала вопрос. В конце концов, Пожиратели Смерти уже не раз убивали пациентов.

— И почему я должна сказать вам? Вы явно не частый посетитель, если даже не знаете, где они находятся, — решительно ответила она подозрительным тоном.

— Потому что я собираюсь помочь им выздороветь. Я чувствую, они уже достаточно долго пролежали в кроватях, вам так не кажется? Немного отдыха не повредит, но наступает момент, когда "небольшой отдых" превращается в обычную лень, — прямо ответил мужчина с легкой улыбкой. Крис посмотрела на посетителя, как на сумасшедшего. Он сразу понял, что она ему не поверила, так что со вздохом поднял руку и отвел волосы со лба, открывая очень знакомый шрам.

Когда стоящий перед ней человек поднял руку, она еще сильнее сжала палочку, но чуть не уронила ее от шока, когда взгляд остановился на известном шраме-молнии Мальчика-Который-Выжил.

— Гарри Поттер! — выдохнула она в шоке.

— Именно. Я думаю, что если я способен прогнать Волдеморта вместе с его жалкими последователями, то исцеление нескольких человек не потребует многих усилий.

Молча кивнув, молодая женщина просто вышла из-за стола и с застывшим выражение лица повела его по коридору. Когда они шли по пустому коридору, Гарри с любопытством взглянул на девушку. Она казалась моложе его на несколько лет, так что шансы, что он ее знал, были очень незначительны, но он не мог отделаться от мысли, что в ней было что-то знакомое.

— Как Вас зовут? — наконец спросил он, когда они приблизились к дверям, ведущим, как он предположил, в палату, где содержались Невилл и его родители. Крис слегка вздрогнула от внезапного вмешательства в ее мысли, и прежде чем ответить какое-то мгновение смотрела на Гарри пустыми глазами.

— Кристина Грейнджер! — решительно ответила она, одновременно наблюдая за его реакцией. Гарри сначала просто кивнул, как будто мозг еще не успел обработать полученную информацию, но потом он вдруг остановился как вкопанный и снова с любопытством взглянул на нее.

— Грейнджер? — громко вскрикнул он с широко открытыми глазами.

Она, очевидно, сказала это только для театральности, так как вся волшебная Великобритания знала, что Гермиона была одним из лучших друзей Гарри. В течении нескольких минут Гарри просто шокировано на нее смотрел, пытаясь понять, почему за все пять лет, что они были друзьями, Гермиона никогда не упоминала, что у нее есть сестра. В ответ на вопрос она сообщила, что ее первый год в Хогвардсе начался тогда, когда он должен был пойти на шестой курс. Размышляя об этом, Гарри не мог вспомнить, чтобы Гермиона вообще когда-либо много рассказывала о семье. Ему было известно, что ее родители были дантистами, но на этом его знания заканчивались. Он даже не знал, как их зовут. Он хорошо понимал, что многие сквибы уходили жить в магловский мир, и в основном отгораживались от всего магического, иногда даже от своих семей. Может, Гермиона сделала наоборот, и, узнав, что она ведьма, отгородилась от магловского мира. Или, может быть, она просто стыдилась или затруднялась говорить о своих магловских родственниках с окружающими, которые могли осудить ее из-за наследия. В любом случае, это сильно уронило ее в его глазах, независимо от причин такого поведения.

— Итак, куда мы идем? Направо? — спросил Гарри после быстрой проверки часов. Не дожидаясь ответа, он просто пошел вперед, оставив позади молодого стажера. На несколько мгновений она остановилась, как будто решая, стоит ли следовать за ним или нет. Несмотря на его повелительный вид, она была почти уверена, что он ей не навредит. Но стопроцентной уверенности не было, так как до сегодняшнего вечера она никогда не встречала этого человека. Она уже склонялась к возможности просто уйти с его дороги, когда снова вспомнила о пациентах. Она дала клятву защищать их, когда впервые начала работать в больнице, и не собиралась ее нарушать. Так что глубоко вдохнув, она быстро сделала несколько стремительных шагов к двери, и толкнула их, открывая.

— ЧТО, ЧЕРТ ВОЗЬМИ, ВЫ СДЕЛАЛИ? — вскрикнула она, подбежав к упавшему телу целителя Берка. Это был мужчина примерно сорока лет, с темно-каштановыми волосами, которые уже начали седеть.

— Я не убивал его, если Вы это имели в виду, — заявил Гарри, даже не оглянувшись в ее сторону, продолжая идти к длинным кроватям, которые стояли вдоль стены. — Он, как и те авроры внизу, не хотел сотрудничать, поэтому решил немного вздремнуть. О, а вот и они, — счастливо закончил он, посмотрев на три находящиеся перед ним кровати. Алиса и Фрэнк Лонгботтомы выглядели почти так же, как и в последний раз, когда Гарри видел их во время Рождественских каникул на своем пятом курсе Хогвардса. Сейчас у обоих были совершенно белые волосы и выглядели они намного старше, чем должны были, но кажется их состояние не изменилось ни в худшую, ни в лучшую сторону. И все же он был удивлен, увидев здесь Невилла. Хотя он и не был жертвой проклятия, целители решили поместить его в той же палате, что и его родителей, в надежде, что компания поможет кому-то из них поправиться, хотя бы частично.

Посмотрев на своего старого друга, Гарри ощутил в своем сердце укол грусти и жалости. Невилл всегда было хорошим парнем, было трудно принять то, что он настолько ослаблен. Хотя он нисколько не чувствовал себя виновным из-за того, что был женат и имел ребенка с женщиной, частично ответственной за его состояние. В настоящий момент Невилл свернулся в позе зародыша, а все его тело дрожало, как будто кто-то сильно тряс кровать под ним. Хотя его физическое состояние не ухудшилось до такой крайности, как у его родителей, но теперь он больше походил на какого-то грязного сумасшедшего, чем на застенчивого и иногда неловкого молодого человека, которого он когда-то знал.

Отбросив эти мысли, Гарри оказался между кроватями, занятыми Невиллом и его отцом и повернулся к Френку Лонгботтому. Краем глаза он увидел, как сестра Гермионы медленно приближается к нему с широко раскрытыми глазами, пытаясь оценить обстановку. Гарри пришлось сдерживать смех, когда он увидел ее выражение лица. Было очевидно, что молодая женщина его боялась, но все же была в состоянии отодвинуть это в сторону в пользу своего любопытства. Видимо после нескольких неудачных попыток привести в чувство целителя средних лет, она решила посмотреть, что именно он собирался сделать. "Не то, чтобы от этого ей будет какая-то польза" — подумал он, мысленно усмехнувшись. "Если она чем-то похожа на свою сестру, то будет следить за каждой деталью, чтобы потом быть в состоянии самостоятельно применить на практике то, что увидела. И она более чем вероятно очень расстроится, узнав, что это невозможно."

Гарри сначала приблизился к отцу Невилла и протянул в его сторону руки. Как и в случае с "Хвостом", его руки начали светится слабым желтоватым светом, который пульсировал и становился тем ярче, чем ближе они приближались к телу мистера Лонгботтома. Наконец, Гарри потянулся и перевернул тело старшего мужчины так, что теперь он лежал на спине, после чего одну руку положил ему на лоб, а другую на грудь. Когда его руки коснулись тела, пульсация резко возросла, но это длилось всего несколько минут, хотя Кристине они показались вечностью. Оглянувшись на Френка, она удивилась, увидев, что теперь он казался крепко спящим, а тело было намного более расслабленным. Она с удивление посмотрела на Гарри, шок и неверие отражались в ее глазах, но ей не удалось ни о чем его спросить, так как Гарри повернулся к ней спиной и повторил процесс снова, теперь уже с Алисой Лонгботтом. Из-за серьезности ранений и повреждения головного мозга от проклятия Круциатус, лечение родителей Невилла заняло у него немного больше времени, чем потребуется для самого Невилла. Но через десять минут он закончил, и Гарри сам поразился тому, насколько лучше стали выглядеть супруги, мирно отдыхая в первый раз за двадцать лет.

После короткой диагностики состояния Лонгботтомов, он повернулся к Невиллу и, прежде чем подойти, внимательно окинул того печальным взглядом. До того, как приняться за работу, он перевернул Невилла так, чтобы тот лежал на спине, так же, как он поступил и с его отцом. В отличие от его родителей, Гарри понадобилось только несколько коротких мгновений, чтобы более или менее исцелить Невилла. Этим троим потребуется некоторое время на то, чтобы полностью восстановить свои силы, пролежав столько времени на больничной кровати. Но Гарри не успел даже подумать об уходе, когда с легким удивлением увидел, как глаза Невилла, слегка дрогнув, открылись и в смятении устало осматривают все вокруг. Конечно, так было только до того момента, как его взгляд остановился на Гарри. Какое-то время его глаза оставались пустыми, прежде чем в них мелькнуло узнавание:

— Г..Га...Гарри? — выдавил он из себя после минутного раздумья. Его голос огрубел из-за многолетнего молчания, и каждая попытка извлечь из горла какой-то звук забирала много сил.

— Да, Невилл, это я, — тихо ответил Гарри с грустным кивком.

— День?

— 29 сентября 2003 года — произнес он, прекрасно понимая, что имелось ввиду. Невилл в отчаянии на мгновение крепко зажмурился, прежде чем вновь открыть глаза, но теперь во взгляде отражалось удивление. Даже без использования Легиллименции Гарри знал, о чем тот, должно быть, думал.

— Нет, я больше не узник Азкабана, хотя теперь я управляю этим местом и вместе с многими другими сделал его своим домом. Я нахожу, что атмосфера острова заставляем большинство людей держаться от меня подальше, и после всего случившегося я предпочитаю именно этот путь.

Невилл понимающе кивнул. Кристин вернулась со стаканом воды для Невилла, который с готовностью его взял. Гарри принял меры предосторожности, и она не услышала, что он живет в том самом здании, где когда-то отбывал заключение. Залпом осушив целый стакан, Невилл изо всех сил попытался сесть, но Гарри мягко уложил его обратно.

— Позволь мне пойти с тобой, — слабо прохрипел Невилл.

— Мне очень жаль, мой друг, но туда, куда я собираюсь идти, ты не можешь за мной последовать, — любезно сообщил Гарри своему другу, одновременно думая о том, что случилось бы, если бы тот приехал и столкнулся с совершенно здоровой и нормальной Беллатрикс. Невилл, конечно, попытался поспорить, но не успел произнести ни слова, как Гарри направил на его тело немного своей магии и молодой человек почти мгновенно провалился в глубокий и спокойный сон. Положив руку на его плечо, Гарри несколько мгновений печально смотрел на друга:

— Я тебе обещаю, когда ты проснешься, все будет намного лучше, — прошептал он больше себе, чем Невиллу, прежде чем отвернуться от него.

— Скоро они должны проснуться, хотя всем троим для восстановления потребуется некоторое время, и, как и при любой травме, они не должны пытаться подниматься слишком быстро и слишком резко. Их внешний вид должен улучшиться после нескольких хороших блюд, достойного отдыха и нескольких физических упражнений. Но, как я уже сказал, они не должны торопиться, и делать все правильно. Держите, — продолжил он, бросив шокированной женщине маленькую коробку, закрывающуюся на несколько металлических замков. Поймав коробку и открыв ее, она увидела дюжину маленьких стеклянных пузырьков, наполненных густой темной зеленой жидкостью. — Они должны принимать одну полную дозу в неделю в течении следующего месяца. Это поможет им на пути к выздоровлению. Теперь, если вы меня извините, я должен идти, — закончил он и быстро вышел мимо девушки к двери. Кристин хотела окликнуть его, чтобы он остановился, но не нашла, что сказать. Неспособная думать ни о чем другом, она задала вопрос, который вертелся в голове с того момента, как появился Гарри.

— Почему вы сюда пришли? Как мы все поняли, у Вас нет никакого желания помогать кому-то в нашем мире, так почему же Вы помогли этим троим? — спросила она с оттенком гнева на бездействие Гарри в условиях текущего кризиса. Гарри остановился, не дойдя до двери, и медленно обернулся с бесчувственным выражением лица.

— Я помог им, потому что Невилл всегда был хорошим человеком, и о его родителях я слышал только хорошие вещи. Никто из них не следовал слепо за другими, и это то качество, которое вскоре будет очень необходимо. После сегодняшнего дня волшебному миру понадобятся новые лидеры и люди, достойные быть ими. И кто, черт возьми, вы такая, чтобы расспрашивать меня? — спросил он, злясь сам на себя. — Я уверен, что, как сестра Гермионы, за эти годы вы слышали обо мне очень много. Сначала она рассказывала о своем лучшем друге, но внезапно это изменилось, не так ли? Каждый раз за последние семь лет, когда упоминалось мое имя, оно выплевывалось с презрением каждым, на кого, как я думал раньше, я мог рассчитывать, — Гарри остановился и несколько раз вдохнул, чтобы успокоиться, прежде чем продолжить. Если хотите, представьте себе — вам пятнадцать лет. Вы только что увидели, как на ваших глазах убили самого близкого вам человека, и всего несколько дней спустя, вас отправили домой, где вы нашли убитыми тех, кто остался от вашей семьи.

Это заявление поразило ее сильнее всего, учитывая, что всего несколько лет назад ее родители были медленно замучены пытками и убиты самим Волдемортом.

— Вы впадаете в шоковое состояние, да и кто бы не впал, когда столько травмирующих событий наваливается одно за другим. Несколько дней спустя, вы, наконец, приходите в себя, как раз в то время, когда вас жестоко избивает шайка пьяных авроров. Пока это продолжается, они насмехаются над вами, дразнят тем, что двое ваших лучших друзей, которых вы считали братом и сестрой, помогли отправить вас сюда. Человек, на которого вы смотрели, как на деда и наставника, проигнорировал все законы, которые сам помогал принимать, так как только и ждал момента, чтобы от вас избавиться. А теперь скажите мне — вы когда-нибудь ощущали присутствие дементоров?

Теперь Кристин стояла перед ним натянуто, а ее лицо выглядело бледнее, чем сама смерть. На нее повлияли не просто слова, произнесенные Гарри, но также и холодность его голоса. Она чувствовала себя больной и от возможности, что то же самое могло произойти и с ней, и от опасения, что Гарри может выплеснуть свой гнев на нее. Она поспешно отрицательно покачала головой в ответ на ее вопрос, и это вызвало дикую усмешку на его лице, как будто он ничего так не любил, как обсуждать этих ужасных созданий.

— Ну что ж, позвольте мне кое-что вам объяснить. Дементоры питаются худшими воспоминаниями человека, а не лучшими, как все считают. Именно поэтому вы вновь переживаете эти воспоминания, когда кто-нибудь из них находится рядом, — они вытягивают их на поверхность. Но вы не просто оживляете в памяти эти события, как что-то, произошедшее в прошлом. Вы чувствуете все то же самое, что и тогда. Каждая болезненная рана, которую вы когда-либо вытерпели, каждое ужасающее событие, перенесенное вами — все это одновременно вламывается в ваше сознание. Ощущение, хуже проклятия Круциатус. Но так бывает, когда присутствует всего один дементор. Если их больше — ощущения значительно усиливаются. Я провел в Азкабане семь лет, в компании с сотнями дементоров. Большинство заключенных сходит с ума в течении первого месяца после прибытия. Я тоже начинал сходить с ума, но вышел из этого состояния. А теперь скажите мне честно, если бы все это случилось с вами, Вы бы просто простили, забыли и сделали все то, что все от вас хотели? Или послали бы их всех далеко и надолго?

Гарри смотрел на девушку прищуренными глазами и усмехнулся, когда она, казалось, уже готова была расплакаться:

— Я так не думаю. Так что теперь я посоветовал бы Вам держать язык за зубами, когда вы понятия не имеете, что происходить на самом деле. Всего хорошего! — закончил он убийственным тоном, слегка похлопав ее по щеке, прежде чем покинуть палату и аппарировать, как только за ним закрылась дверь. Кристин слегка отпрянула назад, когда он коснулся ее, и как только он вышел за дверь, она упала на колени и разрыдалась.

* * *

Покинув Сент-Мунго, Гарри аппарировал обратно в Азкабан, появившись прямо в своих собственных апартаментах. У него было очень хорошее настроение. Нападать на сестру Гермионы было не так приятно, как на саму Гермиону, но, взглянув в глаза девушки, он ясно понял, что она заново переосмыслила всю ситуацию и пришла к новым выводам. Он дорого бы заплатил за возможность увидеть следующую встречу двух сестер. Оглядываясь вокруг с довольным выражением лица, он застыл с отвисшей челюстью, встретившись с очень неожиданным, и еще более забавным зрелищем. На его кресле в центре комнаты сидела Джинни Уизли. Сам этот факт не был таким уж неожиданным, необычным было состояние, в котором она находилась. У нее был не очень счастливый вид, пока Кэтрин очень неаккуратно заплетала ее волосы, а вокруг них, что-то счастливо напевая, носилась Анна, наряженная в пушистую розовую балетную пачку.

Видимо, они уже какое-то время "играли" с Джинни, так как уже успели вырядить ее в самую ужасную мантию, которую только доводилось видеть Гарри, а макияж на ее лице лишь немного не дотягивал до того, чтобы стать отличным гримом для циркового клоуна. Опасаясь, что больше такого шанса может не представиться, Гарри быстро призвал камеру и сделал очень хороший снимок для старого альбома. Две его маленькие девочки продолжали заниматься своим делом, но Джинни резко подняла голову на звук камеры и послала Гарри убийственный взгляд. Он знал, что она обожала обеих девочек, но эта любовь, очевидно, не распространялась на игры с переодеванием.

— Вижу, они уже добрались до тебя, — прокомментировал он с веселым смешком, отсылая камеру в безопасное место, чтобы не дать Джинни уничтожить пленку.

— Гарри Поттер, — спокойно начала она, но ее глаза сузились и Гарри послышались стальные нотки в ее голосе. — Ты прямо сейчас отдашь эту фотографию мне. Гарри застыл на мгновение, усиленно изображая задумчивость, после чего покачал головой:

— Нет, не думаю, что я это сделаю. Но если это поможет тебе успокоиться, у меня также есть фотографии Беллы и Тонкс в почти такой же ситуации, — усмехнулся он.

— А еще у нас есть картинки, где папочка играет с нами в переодевание, — начала Анна, но тут же замолчала. Рот Гарри захлопнулся, когда Джинни обернулась к нему с расплывшейся на лице озорной улыбкой. "О нет" — подумал Гарри про себя. Это был взгляд, который он привык видеть на лицах близнецов.

— Да неужели? Тогда я просто должна это увидеть. И как они уговорили тебя поиграть с ними? — спросила она с самодовольным выражением лица и искрящимся взглядом.

— А как они убедили тебя? — парировал Гарри. По выражению ее лица Гарри мог сказать, что ее ответ был таким же, как и его. Когда эти две девочки начинают строить такие "щенячьи глазки", нет ничего, в чем он мог бы им отказать, даже если это означало согласиться на переодевание. Впрочем, это быстро закончилось, когда вошла Белла. Краткий момент веселья был нарушен, когда Тонкс вдруг аппарировала в центре комнаты. Она выглядела так, как будто ей немного досталось, но ничего серьезного, что заставило бы Гарри или маленьких девочек сильно волноваться.

— Мамочка, с тобой все в порядке? — спросила Анна, к ней присоединились ее сестра и Гарри.

— Да, Андромеда, со мной все прекрасно, — мягко ответила она и, не сумев удержаться, бросила быстрый взгляд на Джинни, но была достаточно хорошо воспитана, чтобы отвернуться и скрыть усмешку, вызванную внешним видом молодой женщины. — Почему бы вам с Кэтрин не пойти поиграть в другую комнату? — спросила она, крепко обняв обеих девочек. Хоть им и хотелось узнать, что произошло, но детям было известно, что если их родители сказали им выйти из комнаты, то сейчас они не получат никаких ответов. Так что обе просто обиженно надулись и покинули комнату.

— Итак, как все прошло? — спросил Гарри, как только услышал щелчок двери и наложил необходимые заглушающие заклятия. В ответ получил самую самодовольную усмешку, которую он когда-либо видел. А это немало, учитывая его обширный опыт общения со Снейпом и Малфоем.

— О, это было просто отлично, — произнесла она певучим голосом, шлепнувшись в соседнее кресло. — Пока я со своей командой убирала всех патрулирующих в коридорах и кабинетах Пожирателей Смерти, Фред и Джордж решили проверить свои новые фейерверки на "потенциальных клиентах" в Большом зале. Большинство из них были там — праздновали "великую победу". Оставим это наивным Пожирателям, позволившим своей охране так быстро расслабиться. Так или иначе, кажется, что близнецы "случайно" сделали эти проклятые вещи немного более мощными, чем мы ожидали.

— Насколько более мощными? — полюбопытствовала Джинни. Она, конечно, помнила фейерверки, устроенные ими во время побега от профессора Амбридж во время их седьмого курса, и они причинили значительный ущерб. Но недолго пробыв в Азкабане, ей не удалось увидеть все их новейшие изобретения.

— Ну, я могу сказать, что в течении достаточно долгого времени там не получится проводить никакие банкеты. Я, конечно, не видела этого своими глазами, но почувствовала даже с другой стороны школы. По всей видимости, множество Пожирателей были убиты сразу же, а те, кто пробирались к выходу из зала, легко попали под заклятия, когда бросились к дверям.

— И что, все они мертвы? — можно было совершенно ясно услышать, что ему было совершенно все равно, но он чувствовал, что вопрос нужно задать. Но Тонкс, кажется, на вопрос обиделась.

— Я что, похожа на мясника? — отрезала женщина с притворным гневом, выпрямившись в кресле. — Двоих мы взяли в плен, — закончила она с усмешкой, откинувшись назад и снова удобно устроившись в кресле. Гарри усмехнулся про себя, после чего перешел к другому вопросу:

— Белла, — позвал он, мысленно потянувшись за пределы своих комнат. Долго ждать ответа ему не пришлось.

— Что? И сколько раз можно повторять, насколько это странно?

— Как дела? — спросил он, игнорируя саркастический вопрос?

— Дела? Дела идут отлично. На данный момент я наслаждаюсь восхитительной ветчиной и бутербродом с индейкой, одновременно наблюдая, как Снейп и Малфой коротают время за бессмысленным спором о каких-то нелепых ядах.

— Так что, все готово?

— Да, все иллюзии на месте, и, должна сказать, я проделала довольно хорошую работу в конструировании этих заклинаний.

— Да, Белла, ты сама скромность.

— Совершенно верно, я проделала просто блестящую работу с этими заклинаниями. О, еще домовые эльфы вернулись с продуктами и запасами, достаточными, чтобы продержаться в течении очень долгого времени. И это очень хорошо, так как Волдеморт, похоже, доберется сюда быстрее, чем думает Грюм. У нас есть примерно двадцать минут.

— Хорошо, этого времени больше чем достаточно. На самом деле я думал, что он мог бы заставить эти лодки двигаться быстрее, но видимо он не так силен, как любит думать.

— Да, совсем не такой. Теперь, если ты не возражаешь, я хотела бы вернуться к своему бутерброду.

— Хорошо, я буду внизу через несколько минут, — сообщил он женщине прежде чем переключить внимание на Тонкс и Джинни:

— Похоже, Волдеморт будет здесь через двадцать минут, так что мы должны приготовиться. Как твоя команда? Есть серьезные травмы? — спросил он. Тонкс понадобилась минута, чтобы обдумать ответ.

— Ничего слишком серьезного, мы захватим Пожирателей Смерти врасплох, так что они не успеют ввязаться в серьезную драку. Только двое или трое смогут поучаствовать в нашем маленьком "мероприятии", но остальные находятся в прекрасной форме.

— Хорошо, пойдем. Джинни, убедись, что Кэтрин и Анна не покинут этих комнат. Окна будут затемнены, пока все не закончится. Я не хочу, чтобы они увидели или услышали то, что будет там происходить.

Джинни решительно кивнула и поцеловала Гарри, прежде чем они с Тонкс вышли из комнаты.

— Мистер Поттер, я Вас уверяю, что, несмотря на мой возраст, я все еще могу очень хорошо сражаться! — отрезала МакГонагалл с оскорбленным выражением лица, когда Гарри сказал ей, что она останется внутри во время "противостояния".

— В этом я не сомневаюсь. Но как бы Вы не были хороши, мои люди все же лучше. Любой из этих мужчин и женщин вполне способен самостоятельно справиться с множеством Пожирателей Смерти. Они интенсивно тренировались, учились сражаться вместе, применяя нашу тактику и стратегию, а Вы — нет. Именно поэтому Вы, Нарцисса и Снейп останетесь внутри, — ответил он, пресекая любые возражения, прежде чем выйти, оставив раздраженную МакГонагалл.

— Ну, Вы не хотите ничего сказать? — повернулась она к Снейпу, промолчавшему весь спор.

— Нет, не думаю, что захочу. Я взял на себя смелость понаблюдать за некоторыми тренировками этих людей, и должен сказать, что Поттер прав.

— Прав в чем?

— Утром после моего прибытия сюда он мне сказал, что эти люди являются "без сомнения самыми опасными и злыми бойцами в магическом мире". Я считаю, это были его точные слова, но в любом случае, они очень хорошо подготовлены.

— Так Вы собираетесь просто сидеть без дела и ничего не делать, пока это происходит?

— Нет, конечно! — резко оборвал Снейп и посмотрел на свою бывшую коллегу как на гриффиндорского первогодку, только что испортившего простое зелье.

— Хорошо, что Вы собираетесь делать? — нетерпеливо поинтересовалась она, страстно желая найти какой-то способ помочь во время атаки.

— Я собираюсь пойти и найти лучшую точку для наблюдения, — спокойно сообщил он, и, оставив ее шокировано наблюдать за их уходом, вместе с Нарциссой отправился на поиски места, откуда открывался бы хороший вид. Несколько мгновений спустя она решилась и быстро пошла за ними.

* * *

Пока лодки приближались к берегу, Волдеморт с презрительной усмешкой на губах смотрел на неясно вырисовывающиеся вдали укрепления Азкабана. Скоро место его самого большого поражения будет не более чем грудой камней, и больше никто не посмеет стать на его пути. Он бросил пренебрежительный взгляд на своих многочисленных слуг, которые дрожали от страха. Их страх раздражал его, но еще больше его злило то, что и сам он почувствовал легкий укол страха, когда крепость впервые попалась в поле зрения.

Несмотря на серьезность своих ран, Дамблдор был очень взволнован. Его коллеги сильно нервничали и вид их начальника никак их не поддерживал. Они, очевидно, думали, что, учитывая его возраст в сочетании с ранениями, он немного сошел с ума. В конце концов, зачем кому-то в их положении быть настолько взбудораженным перспективой долгой и мучительной смерти. Опять же, если бы они располагали такой же информацией, что и он, то, вероятно, также немного волновались. Альбус с огромным нетерпением ждал этого столкновения. К счастью для них, внимание Волдеморта было направлено вперед, так что он не видел Директора. Выражение лица последнего наверняка навлекло бы на них всех гнев Темного Лорда, а это было тем, что им бы хотелось отложить на как можно более дальний строк.

Некоторое время спустя к скалистым берегам Азкабана пристало триста длинных деревянных лодок. Из них выбрались Пожиратели Смерти и быстро собрались на берегу в ожидании дальнейших инструкций. Волдеморт повернулся и приказал своим слугам доставить на берег профессоров Хогвардса. Волшебники быстро выполнили его приказ и, грубо вытащив пленников из лодки, бросили их на землю. Все они казались покорными своей судьбе, за исключением профессора Флитвика, который продолжал бороться. В конце концов Пожирателям Смерти пришлось связать его железными веревками, чтобы при их приближении он на них не нападал. Он мог быть раза в два меньше их ростом, но все же оставался чертовски сильным. Еще один заметный протест был от Дамблдора. Но в отличии от своего раздражительного маленького коллеги, у него, казалось, не осталось никаких сил. Боль и дополнительное бремя многочисленных ран подавляли его, и он обнаружил, что больше не может самостоятельно стоять, а наблюдение за этим фактом доставляло Волдеморту огромное удовольствие.

Удивительно, но когда все собрались перед ним, Волдеморт не стал пользоваться случаем, чтобы позлорадствовать или хотя бы начать свои обычные речи о превосходстве чистой крови. Вместо этого он отдал несколько быстрых распоряжений, после чего повел своих Пожирателей Смерти с берега к крепости. В пути Пожиратели не отказывали себе в удовольствии проклясть профессоров, несколько проклятий досталось даже все еще связанному профессору Флитвику, которого всю дорогу левитировали. Дамблдора тоже левитировали, но из-за приказа Волдеморта, никто не причинял ему вреда. Темный Лорд знал, что старик умирает, и хотел, чтобы падение Азкабана стало последним, что ему доведется увидеть перед смертью.

Приблизившись к крепости, Волдеморт вдруг остановился, увидев, что главные ворота широко открыты. Находившиеся за его спиной Пожиратели тоже остановились и быстро выхватили палочки, в ожидании внезапного нападения оставшихся авроров. Но никакого нападения не было. Почти целую минуту спустя в воротах появились три укутанные в черные мантии фигуры, и стали медленно приближаться по каменистой земле. Дамблдор, подняв голову, подмигнул своим нервничающим коллегам, на его губах появилась легкая улыбка. Сплывали минуты, и Пожиратели Смерти начали нервничать, их же предводитель оставался спокойным, с любопытством разглядывая эти три фигуры. Через связь Темной метки он мог сказать, что они не принадлежали к числу его Пожирателей Смерти, но от них прямо-таки веяло темной магией. Оказавшись на расстоянии всего тридцати ярдов, они внезапно остановились и в течении некоторого времени больше ничего не делали.

Несмотря на любопытство, Темный Лорд был взбешен тем, что целая армия его слуг, казалось, опасалась трех человек, не говоря уже о том, что в настоящее время они стояли на его пути. Он уже приготовился просто взрывом уничтожить трио и убрать их с дороги, когда один из них сделал шаг вперед. Мгновение спустя человек принял более расслабленную позу и повернул голову в сторону раздраженного Темного Лорда.

— Лорд Волдеморт, — тихо начал мужчина, хотя в его голосе явно чуствовалась сила. — Я здесь, чтобы обсудить условия вашего ухода из моего острова.

— ВАШЕГО ОСТРОВА! — взревел от ярости Волдеморт. Он не собирался позволять этому человеку подумать, что сила здесь на его стороне.

— Да, МОЕГО острова. Разве вы не задавались вопросом, почему дементоры отказались вернуться к вам на службу? Вы уйдете, и заберете с собой свою армию, или все сегодня умрете, — незнакомец произнес это так спокойно, словно в этом не было никаких сомнений, и это еще больше привело Волдеморта в бешенство. Одним быстрым движением он выхватил палочку и направил ее мужчине в грудь.

— АВАДА КЕДАВРА! — взревел он с гневом, который подпитывал его магию. Его палочка сконцентрировала энергию и выстрелила бледно-зеленым потоком энергии, который с пугающей скоростью понесся вперед. На лице Волдеморта появилась самодовольная улыбка, когда он увидел, что у человек уже не успеет уйти от луча. Он приготовился убить его спутников и просто перешагнуть через их тела, но тут испытал величайший шок в своей жизни. Когда его проклятие уже почти достигло цели, незнакомый мужчина лениво поднял руку и, как это ни странно, просто "поймал" смертельное проклятие. На мгновение он удерживал энергию в протянутой руке, после чего сжал кулак и просто потушил его свет. Пожиратели Смерти были явно испуганы подобной демонстрацией силы, впрочем, как и профессора Хогвардса. Испугавшись, они взглянули на директора, и увидели абсолютно восхищенное выражение лица. Один взгляд на него, и профессора поняли, что он ожидал этого, и это в какой-то мере утешало. Но они все еще терялись в догадках, кем мог быть этот человек.

УБИТЬ ЕГО! — приказал Темный Лорд, отойдя от шока. Пожиратели Смерти, находившиеся рядом с ним, поспешили выполнить приказ и немедленно послали в человека Смертельное проклятие. После посланных в него двадцати четырех проклятий тот начал действовать. Он сделал два быстрых шага вперед, после чего опустился на одно колено и протянул руки. Мгновение спустя все проклятия врезались в черный как смоль щит, который удержал заклятия, как будто они просто остановились. Незаметно для Пожирателей Смерти, мужчина сжал зубы от боли, выбрасывая руки вперед. Немедленно щит исчез и все двадцать четыре проклятия вернулись обратно к своим создателям. Большинство из них были слишком потрясены, чтобы успеть вовремя увернуться, но даже тем, кому это удалось, лучше не стало, так как так как их проклятия следовали за ними и все равно поражали свою цель. К его чести, Волдеморт даже не вздрогнул, когда три из них пронеслись рядом с его головой. Неизвестно, было ли это из-за храбрости, глупости или безумия, или, скорее, их комбинации. К настоящему времени Волдеморт уже прошел стадию потрясения, он просто был в ярости. Всю свою жизнь он стремился управлять такой силой, но все еще не достиг этого, и он знал только одного человека, который мог приблизиться к тому, чтобы стать достойным противником.

— ПОТТЕР! — завопил он в гневе, брызгая слюной, словно какая-то бешеная собака. Услышав имя, Пожирателям Смерти ничего не хотелось так сильно, как просто повернуться и бежать. Профессора чувствовали почти то же самое. У них не было никакого желания столкнуться лицом к лицу с молодым человеком, которого все они предали, особенно если тот был настолько силен.

— Привет, Том, вижу, ты хорошо себя чувствуешь, — поздоровался Гарри, опустив капюшон мантии. — Должен сказать, что твоя тактика ведения переговоров оставляет желать лучшего. Мы еще и за дело не взялись, а ты уже потерял нескольких своих последователей.

— Не смей дразнить меня, мальчишка. Я прослежу, чтобы ты умер медленной и мучительной смертью ...

— Пустые угрозы, Том. И на твоем месте я бы постарался быть повежливее, ведь если бы я хотел тебя убить, я мог бы сделать это в любое время. Тебе не мешало бы помнить об этом. Но как я уже говорил, я здесь для переговоров, так почему бы нам не заняться этим. На сначала ..., — Гарри поднял правую руку и сконцентрировался на минуту. Каждый мог почувствовать накатывающие от него волны силы, и это, по меньшей мере, было очень устрашающе. Через несколько секунд Волдеморт обернулся на звуки панических криков за своей спиной. То, что он увидел, заставило его глаза расшириться от ужаса. Посреди рядов его армии выросли две массивные защитные стены, эффективно разделяя его силы на три большие группы. Почти полторы тысячи Пожирателей оказались между этими двумя стенами вместе с Гарри, остальные находились с двух разных сторон. Сами щиты были прозрачными, с легким золотистым оттенком. Все Пожиратели начали бросать в щиты проклятия, но так ничего и не добились.

— В создавшемся положении мне не нравятся трудности. Пока я предпочел бы не следить сразу за тремя тысячами человек. Уверен, ты меня понимаешь, — объяснил Гарри тем же всезнающим тоном, каким так часто пользовался Дамблдор, чем всех раздражал. Волдеморт смерил Гарри убийственным взглядом, но мгновение спустя более рациональная, слизеринская сторона его характера взяла верх. В глубине души он знал, что не может сравниться с могуществом, которое мальчишка уже продемонстрировал, так что все, что ему оставалось — это собрать всю возможную информацию, прежде чем противостояние снова обострится.

— Если, по твоим словам, это переговоры, то, очевидно, ты готов предложить что-то взамен отступления, — заявил он, прищурив змееподобные глаза.

— Я полагаю, возможность уйти отсюда живыми — справедливый обмен, вы со мной согласны?

— Ты наглый щенок, твоя ненависть ко мне так велика, что если бы ты был уверен, что сможешь уничтожить меня и моих Пожирателей Смерти, ты бы уже это сделал. Ты явно сомневаешься. Если ты думаешь, что я повернусь и уйду просто из-за твоих угроз, то ты глубоко ошибаешься. Переговоры должны работать в обе стороны. Если я смогу дать гарантию не причинять вреда этому острову, какие гарантии я получу взамен?

— Какие например? — спросил Гарри заинтересованным тоном.

— Как я уже говорил, у тебя есть огромная сила, но если я должен оставить твою небольшую груду камней в покое, какие гарантии, что ты не будешь стремиться к власти над моей территорией? — спокойно спросил он, не зная, что играет на руку Гарри. Прежде чем ответить, Гарри на мгновение сделал задумчивый вид.

— Ответ на тот вопрос довольно очевиден. Если бы мне нужна была ваша территория, я бы ее уже взял. Меня не интересует внешний мир, и давным-давно нет желания участвовать в вашей жалкой войне. Но если вам нужны гарантии, вы их получите, — с этими словами он оглянулся назад на двух своих спутников. — Не могли бы вы присоединиться к нам? — с усмешкой спросил он. Эти двое кивнули и шагнули вперед. Когда они поравнялись с Гарри, он посмотрел на Пожирателей Смерти с широкой улыбкой. Еще дольше его взгляд задержался на бывших преподавателях, он собирался насладиться их реакцией.

— Я уверен, все вы знакомы хотя бы с одной из этих молодых леди, или, по крайней мере, с их репутацией. Леди, не могли бы вы?

Коллективный вздох прокатился по толпе при виде Беллы. Дамблдор выглядел грустным, а профессор Флитвик, все еще связанный и с кляпом во рту, шокировано пискнул со своего места на земле. Но, безусловно, самой интересной и забавной реакцией была реакция Волдеморта. Его обычно бледное лицо покраснело от гнева на предательство одного из своих приближенных. Белла была единственной из всех его Пожирателей Смерти, на которую он мог рассчитывать, что она никогда не дрогнет на своем задании. И вот где она сейчас — стоит рядом с Поттером.

— Похоже, ты расстроен таким поворотом событий, Том, — насмешливо заметил Гарри. — У меня возникла идея. В доказательство доброй воли я позволю тебе одно смертельное проклятие, которое я не стану ни блокировать, ни отклонять. То есть, если ..., — что хотел сказать Гарри, никто так и не услышал, потому что Волдеморт был вне себя от ярости, и его заклинание было настолько громким, что казалось, будто он находится под чарами Sonorous. Все ожидали, что женщина свалятся на землю, но этого не произошло. Когда проклятие врезалось в ее грудь, всего на несколько мгновений ее тело охватило зеленое свечение, а Белла издала короткий, но громкий болезненный вскрик. Когда свечение спало, Белла вдруг повалилась на Тонкс, которая бросилась к ней. Ее тело слегка дрожало, и она задыхалась, но самое главное — она была очень даже жива. Никто, казалось, не мог оторвать потрясенного взгляда от женщины, открыв рот от шока. Зрелище испуганного Лорда Волдеморта, выражение его змееподобного лица, несмотря на ситуацию, было забавным.

"С тобой все в порядке?" — мысленно спросил Гарри у нее взволнованным тоном, пристально смотря на нее и обычным взглядом и с помощью магии, чтобы убедиться, что не был причинен никакой серьезный вред.

"Все хорошо. Его проклятие даже близко не такое сильное, как у тебя, но это все равно больно. Но мне стало намного лучше при его блокировании" — даже в мысленном разговоре ее тон ясно показал Гарри, насколько тяжело ей было сосредоточиться из-за боли. Гарри потребовалось собрать все силы, чтобы не броситься к ней и не сжать ее в утешительных объятьях. Но он по опыту знал, что через несколько минут с ней снова все будет в порядке, поэтому он сосредоточился на своей задаче.

— Как ты мог увидеть, Том, теперь для Беллы, а также для Тонкс, смертельное проклятие — не более чем незначительное неудобство. Ты спрашивал меня о гарантиях, что ж одну я могу тебе предложить. Ты забираешь своих Пожирателей Смерти, оставляешь Азкабан и никогда не возвращаешься, а взамен я дам тебе то, что ты искал большую часть своей жизни. Бессмертие! — к этому времени даже Дамблдор стал мертвенно-бледным. Все шло не так, как он надеялся, и он, конечно, не ожидал, что Гарри предложит Темному Лорду вечную жизнь.

— Я могу самостоятельно получить эту силу, Поттер. Я уже почти этого добился. Чтобы спасти это место, тебе придется предложить что-то получше, — теперь Волдеморт блефовал, и Гарри знал об этом. "Но он хорошо это скрывает" — подумал Гарри про себя. Когда он заговорил снова, его голос принял очень опасные интонации.

— Не пытайся выставить меня дураком, Том. Может показаться, что мы оба находимся в одном и том же положении, но это только так кажется. Сейчас ты не ближе к бессмертию, чем двадцать лет назад. Хотя смертельное проклятие и вправду всего лишь лишит тебя тела, для человека с моими возможностями не потребуется особых усилий для разрушения простого духа. Мы оба знаем, что ты никогда не будешь в состоянии самостоятельно достигнуть того, что я только что тебе предложил. Ты или примешь мое предложение, или умрешь. Это так просто, — закончил Гарри, глядя ему в глаза. Волдеморт, в свою очередь, злился из-за недостатка уважения к собственнй персоне, но ему еще как-то удавалось держать под контролем свой характер, по крайней мере, на данный момент. Он долго раздумывал и о ситуации, в которой он оказался, и о предложении Поттера. Он никогда бы не признал этого вслух, но мальчишка был прав. Его исследования и опыты по получению бессмертия зашли в тупик, и он уже был не в состоянии самостоятельно продолжить их дальше.

Все, затаив дыхание, наблюдали, как Темный Лорд стоял, задумавшись, обдумывая предложение. Пожиратели Смерти, хотя и боялись его, не могли не смотреть на Гарри с некоторым трепетом. В конце концов, вы не каждый день сталкиваетесь с кем-то, кто, похоже, способен, не задумываясь, предложить вечную жизнь кому заблагорассудится. С профессорами Хогвардса была другая история. Все они побледнели и были в ужасе от новой ступени жестокости Волдеморта, которая, несомненно, проявится, раз у него больше не будет причин бояться смерти. К этому времени Белла уже избавилась от большей части одолевавшей ее боли и рассматривала Темного Лорда с большим удовлетворением.

Очень серьезно обдумав ситуацию, Волдеморт не нашел никаких недостатков в сделке с Поттером. При обычных обстоятельствах он напал бы сразу, но так как его армию разделяли неизвестные щиты, он не был настолько уверен, что сможет преодолеть силу противника. Глубоко внутри он знал, что мальчишка говорил правду — если бы у него возникло такое желание, он мог бы убить его в любой момент. Так что не было никаких реальных стратегических причин лгать только для того, чтобы наброситься на него позже. Но будучи очень осторожным и недоверчивым, он не согласился сразу же. Почти двадцать минут в шокирующей тишине все наблюдали, как Гарри терпеливо ждал ответа своего противника.

— Хорошо, Поттер, я согласен, — наконец заговорил Волдеморт. Он наконец решил принять предложение, а затем использовать новообретенное бессмертие, чтобы победить Поттера раз и навсегда. В конце концов, он не мог допустить, чтобы его Пожиратели Смерти видели, как их хозяин таким образом разговаривает с мальчишкой, не пытаясь найти какого-то возмездия — это подаст плохой пример. Хотя выражения их лиц оставались нейтральными, Гарри, Белла и Тонкс внутренне громко потешались над глупостью и доверчивостью Великого и Ужасного Темного Лорда.

— Хорошо, Вы соглашаетесь, что, несмотря на вашу кампанию в остальном мире, Азкабан останется исключительно под моим контролем. Взамен я не стану вмешиваться в дела внешнего мира, а также дам Вам силу бессмертия. Это те условия, на которые Вы согласились? — минуту спустя, которая, казалось, длилась вечность, в ответ он получил только резкий кивок головы. Взгляд Гарри снова стал жестким. — Ты согласен? Скажи это вслух, Том.

На мгновение глаза Волдеморта сузились от гнева.

— Я, Лорд Волдеморт, клянусь своей магией, что настоящим связываю себя с условиями договора, предложенного неким Гарри Джеймсом Поттером. Если это соглашение будет нарушено, я лишусь своей магии и она вернется туда, откуда пришла.

Тот факт, что Темный Лорд использовал свое вымышленное имя, не остался незамеченным Гарри, как, впрочем, и всеми остальными. Использовал ли он имя "Волдеморт" потому, что не хотел произносить имя своего магловского отца перед Пожирателями Смерти, или же потому, что магическая клятва будет недействительна из-за использования ненастоящего имени? Про себя Гарри подозревал, что обе причины были верными. Волдеморт пристально смотрел на Гарри, выискивая любые знаки того, что он заметил и понял обман, но мальчишка не подавал никаких внешних признаков, что заметил.

— Отлично, я рад, что мы смогли прийти к пониманию. Я признаю, что местность здесь не очень, смотреть не на что, но пара тысяч трупов, разбросанных вокруг, конечно, не украсят ландшафт. Так, а теперь приступим.

Профессор Дамблдор медленно поднял голову от земли, наблюдая за происходящим. Сама идея пугала и претила ему, но возможность стать этому свидетелем он считал весьма интересной. И он не был разочарован.

Старый директор поднял голову как раз вовремя, чтобы увидеть, как Гарри медленно поднимает правую руку, ладонью указывая прямо на Лорда Волдеморта. Его глаза были закрыты и он, казалось, находился в глубокой концентрации. После двух минут, показавшихся вечностью, на его ладони появился маленький мерцающий синий шар. Размером он был примерно как магловский мячик для гольфа, и, казалось, состоял из чистой энергии. Шар искрился, как будто был сделан из отполированного до зеркального блеска стекла, а по всей его поверхности плясали маленькие тонкие разряды голубого света. Сорвавшись с ладони, он медленно преодолел расстояние в десять фунтов, разделявшее Гарри и Волдеморта. Все присутствующие могли почувствовать силу, излучаемую этим шаром, и это приводило в замешательство.

Так как целью шара был Волдеморт, он чувствовал все гораздо сильнее, чем кто-либо другой, и с приближением шара становился даже еще более нервным. В какой-то момент он попытался сделать несколько шагов назад, но быстро обнаружил, что по каким-то причинам больше не может пошевелить ни руками, ни ногами. Пока бежали минуты, Гарри поддерживал концентрацию, а на лице Темного Лорда выступили мелкие бисеринки пота, и его руки стали липкими. Когда шар был уже на расстоянии всего одного дюйма, Волдеморт сильно зажмурился и попытался защитить свой разум от невероятной силы, наполняющей пространство.

Почувствовав, как этот объект мягко ударился об его грудь один, два, три раза прежде чем остановиться, сумасшедшему убийце показалось, будто сейчас у него случиться сердечный приступ. Сбитый с толку, Волдеморт резко открыл глаза и посмотрел вниз, как раз вовремя, чтобы увидеть, как шар снова начал двигаться и врезался в его грудь. Он издал резкий вздох, когда все его тело вдруг охватила сильная боль. Почти сразу же мужчина рухнул на колени, постоянно задыхаясь, прикусив внутреннюю сторону щеки, чтобы не кричать от боли. Он не чувствовал такой боли со времен службы у Лорда Гриндевальда в Черной Страже, когда он как-то вызвал недовольство своего начальника. И даже тогда боль была даже близко не такой сильной. И он, конечно же, скорее научится наслаждаться проклятием Круциатус, чем пройдет через что-то подобное еще раз. Те из Пожирателей Смерти, которые немного расслабились с началом "переговоров", снова быстро подняли свои палочки, но были неуверенны, что делать, или даже что происходит с их хозяином.

Секунды превращались в минуты и, наконец, спустя двенадцать минут Волдеморту удалось восстановить контроль над собой, и он изо всех сил попытался подняться. Если бы это был кто-то другой, ему помогли бы подняться на ноги, но у Гарри, Беллы и Тонкс не было никакого желания ему помогать, а его Пожиратели Смерти наверняка были бы сильно наказаны, если бы имели "наглость" подумать, что он нуждается в их помощи. Волдеморту не понадобилось много времени, чтобы вернуть контроль над телом и повернуться, чтобы повернуть наполненный гневом взгляд в сторону Гарри. Гарри никогда бы не признал этого вслух, но он был немного поражен. Хотя он сильно ненавидел этого человека, вынужден был признать, что тот очень хорошо справился с чрезвычайной болью. Тонкие губы Волдеморта приоткрылись, и Гарри понял, что тот собирается разразиться какой-то напыщенной речью, поэтому он решил это предотвратить.

— Тонкс, я думаю, настало подходящее время для демонстрации. Так что, не могла бы ты...? — вежливо попросил он, одновременно зловредно ухмыльнувшись молодой женщине так, чтобы больше никто этого не увидел. В ответ она послала такую же ухмылку, после чего вытащила палочку и быстро послала Смертельное проклятие в Темного Лорда. Как для семидесятилетнего старика, он оказался довольно быстрым и очень ловким и легко смог увернуться от ее проклятия. Чувствуя, как уровень его гнева достиг максимума, он приготовился принять ответные меры, но когда он поднял палочку и произнес заклинание, он был потрясен и ошеломлен тем, что ничего не произошло. Его минутного замешательства для Тонкс оказалось достаточно, чтобы воспользоваться преимуществом и послать второе проклятие, которое попало в его левое плечо и от силы удара его отбросило назад. Уже второй раз за последние несколько минут Волдеморт был вынужден в безвыходном положении терпеть сильнейшую боль, неподвижно лежа на земле. Хотя, он был очень рад, что на этот раз боль была не настолько сильной, как та, что он испытал при попадании в грудь неизвестного шара.

Все Пожиратели Смерти шокировано наблюдали за своим упавшим хозяином, но испытали облегчение, и некоторое благоговение, когда он снова пошевелился. Потребовалось время, но ему удалось подняться и отряхнуться от пыли, прежде чем направить взгляд пылающих красных глаз на бывшего аврора.

— Ты заплатишь мне за это, маленькая шлюха, — прошипел он сквозь сжатые зубы, снова поднимая палочку. Впрочем, его замешательство и гнев быстро переросли в панику, когда его палочка вновь отказалась работать. Он продолжал выкрикивать проклятие за проклятием, но чем дальше, тем напряженнее и отчаяннее становился его голос.

Дамблдор и остальные пленники Волдеморта, которые уже смирились с мыслью, что Гарри действительно планировал заключить сделку с Волдемортом, вдруг поняли, что, хотя они и присутствовали при каждом произнесенном слове, у них не было ни малейшего понятия, что происходит на самом деле. После такого вывода, в глазах Дамблдора снова появилось мерцание, так как он уже предвкушал возможность увидеть, как дальше будут развиваться события.

— ЧТО, ЧЕРТ ВОЗЬМИ, ЭТО ТАКОЕ, — бушевал Волдеморт, развернувшись, чтобы снова оказаться с Гарри лицом к лицу, размахивая в воздухе теперь уже бесполезной палочкой.

— Мне казалось, что это очевидно. В наказание за все твои преступления я решил превратить тебя в то, что ты ненавидишь больше всего на свете — в магла! — произнес Гарри преувеличенно взволнованным тоном, будто открывая какую-то большую тайну. — Но не переживай, свою часть сделки я планирую выполнить полностью. Я не буду пытаться получить власть над недавно завоеванными тобой территориями, так как я думаю, что люди захотят вернуть себе свои государства. Также, как и было обещано, я дал тебе дар бессмертия, просто в то же самое время забрал у тебя магию. Но, к сожалению, так как во время Непреложного обета ты попытался меня обмануть, я боюсь, что твоему слову нельзя доверять. Так что я с сожалением сообщаю, что тебе просто придется остаться здесь, где я смогу за тобой наблюдать. О, я знаю, ты можешь разделить камеру со своим старым приятелем Хвостом. Вы сможете притвориться, как будто все это сон, или придумать еще что нибудь. Не правда ли, это будет весело? — произнес Гарри очень легкомысленным тоном, как будто был взволнован такой перспективой. На заднем плане, хихикая про себя, стояли Тонкс и Белла. И даже Дамблдор, который с каждым мгновением становился все слабее, не мог сдержать веселья.

— Ты тоже нарушил наше соглашение, Поттер! Ты обязан выполнить его условия, или потеряешь магию.

Для большинства присутствующих было шоком увидеть Темного Лорда таким спокойным и невозмутимым, когда он только что узнал о потере всей своей магии. Но те, кто знал его лучше, догадывались, что он был в абсолютной ярости, и, возможно, уже чувствовал на подходе приступ паники. "Кое-кто сейчас хватается за соломинку" — развлекаясь, подумал про себя Гарри.

— Сожалею, Том, но ты ошибаешься, — ответил он, прижимая правую руку, к сердцу, изображая, будто обвинение Темного Лорда его глубоко ранило. — Если ты правильно вспомнишь, я не приносил никакой клятвы, и я не давал слова, чтобы его держать. На мой взгляд, у тебя просто не было альтернативы. Все, что я предложил, у тебя будет, но я, конечно, никогда не говорил, что ты сможешь получить все это и просто уйти, не правда ли? Но, увы, вот-вот наступит время небольшого отдыха, так что позволь мне представить тебя нескольким из моих друзей, — сказал он, прежде чем издать громкий свист. После этого условного сигнала перед Волдемортом появились люди Поттера. Последним, что увидел Лорд перед тем, как мир погрузился во тьму, были более трех сотен ведьм и волшебников, появлявшихся ниоткуда с обеих сторон двух щитов, которые разделяли Пожирателей Смерти на три группы. Его последние мысли были довольно самодовольными, когда он размышлял над тем, как всего лишь триста человек могли надеяться справиться с силами, превышающими их в десять раз. Он не знал, кем они были, или в чью голову могла прийти идея, что эта битва может стать победной, но он собирался насладиться зрелищем их поражения. Конечно, он понятия не имел, насколько ошибался.

Мгновение после появления его бойцов Гарри нагнулся и поднял камень размером с кулак и с громким треском ударил им Волдеморта по затылку. Он мог бы так же легко использовать магию, но было что-то удовлетворяющее в том, чтобы сделать это собственными руками. Самопровозглашенный Темный Лорд без единого звука упал на землю, и Гарри приготовился тоже присоединиться к битве. Оглянувшись, он увидел две группы из приблизительно ста шестидесяти бойцов по обе стороны от огражденной территории, которую он сейчас занимал. На каждого из них приходилось по пять человек на противоположной стороне, но они были гораздо более опытными, и у них было больше знаний. Но, несмотря на эти преимущества, они значительно уступали в численности, и было трудно сдержать большую часть удара.

— Дураки, — Гарри услышал, как Белла пробормотала про себя, увидев Пожирателей Смерти, которые были всего в нескольких шагах от них. Все они поворачивались то влево, то вправо, наблюдая за своими коллегами темными волшебниками вместо того, чтобы сосредоточиться на своем собственном окружении. Многие очевидно до сих пор понятия не имели, что происходит и продолжали засыпать щиты проклятиями и сглазами в попытке присоединиться к одному или другому сражению. Но, как и прежде, без видимого эффекта. Видя затруднения защитников Азкабана, Белла быстро послала сигнал Дементорам, послав в воздух вспышку красных искр. Несколько секунд спустя из главных ворот выскользнули две сотни темных созданий и быстро рассредоточились по полю битвы, проходя сквозь щиты так, как будто их там даже не было. Пожиратели Смерти почти сразу же почувствовали их присутствие и стали оглядываться вокруг, пытаясь определить их местонахождения. Именно в это время Пожиратели, которые по-прежнему оставались запертыми с Гарри, Беллой и Тонкс вдруг вспомнили, что они тут не одни. При взгляде в глаза Гарри, их быстро охватила паника, и в этот конкретный момент времени им не хотелось ничего больше, чем пуститься наутек. А присоединившиеся к ним пять Дементоров, конечно, не улучшали их оценку собственных шансов. Четверо дементоров заняли позицию перед Гарри и девушками, а дементор "Боб" встал рядом с Гарри. Отвесив лидеру клана краткий резкий поклон, группа из восьми двинулась вперед к своим целям.

* * *

Дамблдор с полным восторгом наблюдал за тем, как Гарри объяснял Волдеморту, что он теперь обычный магл. Хотя тому удалось не выдать этого ни единым телодвижением, все же не смог скрыть отразившиеся во взгляде гнев, недоверие и страх. Этого взгляда было почти достаточно, чтобы заставить вас пожалеть мужчину. Ключевым словом здесь было "почти". Он услышал, как Гарри отчетливо что-то сказал о встрече с какими-то его друзьями, и этот комментарий несколько озадачил Дамблдора, но это чувство вскоре исчезло. Как и Волдеморт и Пожиратели Смерти, его внимание, также так и внимание его коллег, оторвалось от Гарри и обратилось в сторону того, что начиналось как незначительные беспорядки, но быстро переросло в сражение до смерти. Поначалу ему показалось, что это могла быть просто стычка между несколькими Пожирателями. Эти мысли были отвергнуты сразу же, как только они сбросили Пожирательские мантии и маски, под которыми оказались темно-зеленые боевые мантии высшего качества. Хотя маски и были сброшены, капюшоны все еще оставались поднятыми, так что пока они постоянно двигались во время боя, опознать их было почти невозможно. Как только все было кончено, директор смог увидеть сквозь маскировку, но при сложившихся обстоятельствах это было пустой тратой времени и энергии, хотя ему было очень любопытно, кто эти люди и откуда они взялись.

Хотя он и вправду понятия не имел, кем были эти люди, он чувствовал глубокое сожаление из-за того, что они, похоже, сгубят свои жизни ради безнадежного дела. Неравенство между ними было слишком большим, и потребуется чудо, чтобы его преодолеть. В этот момент он вспомнил свой разговор с Гарри, случившийся не так давно — когда он прибыл в Азкабан "освободить" мальчика. Из всего сказанного во время этой встречи громче всех остальных в его голове звучало одно заявление. Он сказал: "Гарри Поттер исчез, его больше не существует. Он умер в тот самый день, когда вы его бросили". Старый Гарри Поттер наверняка не позволил бы никому сражаться рядом с ним, если он мог бы это предотвратить, для того, чтобы удержать их подальше от опасности. Но человек, которого он сейчас видел перед собой, был холоден и равнодушен к заботам всех тех, кто находился вне пределов его маленького уголка вселенной. И было очень больно понимать, что это именно его собственный нелепый приговор за такое короткое время привел мир к глобальному уничтожению. Старик печально вздрогнул при мысли о серьезных ошибках, совершенных им в прошлом. Но он нашел некое утешение в том, что после сегодняшнего дня он больше не сможет снова повторить те же ошибки с другим маленьким мальчиком. В отличии от большинства людей он не боялся смерти, на самом деле он с нетерпением ее ждал. Ему только было жаль, что он не может уйти более "творческим" и "интересным" способом. Смерть на холодном, продуваемом всеми ветрами берегу, в окружении мертвых и умирающих была не тем, на что он надеялся. Забросив эти мысли подальше, он снова обратил свое внимание на разворачивающуюся перед ним сцену. Первое, что он увидел — совершенно пораженное выражение на лицах своих коллег. Из любопытства он проследил за направлением их взглядов, и ему понадобилось все его самообладание, чтобы не открыть от удивления рот.

Когда появились неизвестные бойцы, он был абсолютно уверен, что они потерпят поражение и всех их убьют. Но, как оказалось, это был не тот случай. Значительно численное превосходство, которое, как правило, было огромным преимуществом в пользу любой армии, здесь оказалось помехой. "Друзья" Гарри, как он сам их назвал, использовали численность врага в свою пользу, в полную силу набрасываясь на их ряды, прежде чем они успевали отделиться от остальных. Стоило им только оказаться самым по себе, они просто использовали свою скорость, чтобы прорваться сквозь расположение противника, посылая проклятия во всех, с кем доводилось столкнуться. Эта стратегия была тем более эффективной, что Пожирателям Смерти приходилось быть осторожными, чтобы не поразить своих собственных союзников, если случится так, что проклятия пройдут мимо своих неуловимых целей. Дамблдор с благоговением наблюдал за скоростью и мастерством, которые демонстрировали защитники Азкабана. Будучи ученым, он очень заинтересовался тем, кто обучил их такой манере боя. Его очень впечатлило использование магловских методов боевых искусств, тогда как большинство волшебников, казалось, избегали физической формы сражения. Их тактика и стиль борьбы показалась ему смутно знакомой, но так или иначе, на тот момент он не мог вспомнить, где он раньше ее встречал.

Со временем стало ясно, что своими силами победить в этой битве им не удастся. Подавляющее большинство Пожирателей Смерти даже близко не стояли по уровню мастерства, но они все еще превосходили численностью, и каждый раз, когда кого-то из них оглушали, остальные просто приводили их в чувство. Когда они были ранены, их исцеляли, если это было возможно, достаточно для того, чтобы они могли вернуться к сражению. Так что у защитников Азкабана оставалось ощущение, что они ничего не добились. Вдруг над полем боя распространился жуткий холод, будто толстым одеялом укрывая все на своем пути. Быстро повернув голову к главным воротам, Дамблдор тут же, как мог, укрепил свои ментальные щиты, и очень обрадовался своей предусмотрительности, когда увидел многочисленные силуэты в черном, появляющиеся из главных ворот. Все заметили их прибытие, когда они уже начали рассредоточиваться, и сторонники Гарри тут же воспользовались этой минутной потерей концентрации, чтобы поразить своих врагов сильнее, чем раньше.

Посмотрев в сторону Гарри, он увидел, что пятеро из этих существ пробираются к нему. Один из них был немного выше и гораздо более могущественным. Вместе с Тонкс и Беллатрикс они стали продвигаться к группе, по-видимому чтобы добраться до Пожирателей Смерти, которые были позади них. Понимая, кем должен был быть самый высокий дементор, Дамблдор тихо застонал, опустив голову. Это действие не осталось незамеченным. На миг ему даже пришлось подавить тихий всхлип, чуть было не сорвавшийся с его губ. Он больше не смотрел вперед, чтобы даже близко не оказаться рядом с этими существами снова. Прекрасно зная по собственному опыту, что от этого не будет никакой пользы, он даже не пытался предупредить своих друзей и остальных пленников, пока приближались эти фигуры. Время, казалось, надолго замедлило ход, когда его ментальные щиты жестоко атаковала исходившая от темных существ сила. Длилось ли это две секунды или же два часа, он честно не мог бы сказать. Все, что он знал наверняка — это то, что он был бесконечно благодарен, когда его разум не мог больше выдерживать, и сознание погрузилось во тьму.

* * *

Гарри целенаправленно и настойчиво подкрадывался к своей добыче. Единственным человеком, которого он винил в своей нелегкой жизни больше, чем Дамблдора, был Волдеморт. А эти люди, хотя скорее твари, служили ему и выполняли его приказы. Все эти мужчины и женщины были в ответе еще и за большее количество смертей и беспорядков, чем можно было сосчитать. Казалось, что единственной целью в их жизни было уничтожить как можно больше жизней. И им нравилось это делать. Устранить столько этих дикарей, сколько возможно — единственный способ защитить остальных детей, чтобы им не довелось пережить то, через что прошел он. Для него неважно было, каким способом это будет сделано — будут ли они убиты или брошены в тюремную камеру. В любом случае, они получают именно то, что заслуживают.

Даже не глядя на своих бессознательных бывших школьных учителей, Гарри переступил через них, не замедляя шага. К тому времени, как Белла и Тонкс точно также переступили через них, Пожиратели Смерти наконец-то собрались с силами достаточно, чтобы запустить по крайней мере несколько случайных проклятий. Но поскольку они тоже уже начинали ощущать влияние дементоров их цели изменились и в каждое заклинание теперь вкладывалось не так много сил. Чем ближе они подходили, тем отчаяннее становились Пожиратели Смерти. В ряде случаев некоторые пробовали запустить в дементоров чарами Патронуса, но, как оказалось, они всего лишь раздражали могущественных существ. К этому времени все они были бледны, кожа стала липкой и покрылась потом, несмотря на холодную атмосферу острова. Решив, что неплохо было бы захватить хотя бы несколько пленных, Гарри отозвал дементоров. Немного подняв руки, он держал их так, что ладони находились всего в четырех дюймах друг от друга. В мгновение ока между ладонями начали плясать сверкающие золотые молнии. Сначала они были довольно малы и не выглядели такими уж примечательными. Но прошло несколько секунд и стало появляться все больше и больше ярких лент, а свет становился все ярче и ярче. Спустя тридцать секунд после того, как он начал, Гарри разорвал руки и было похоже, что золотой свет выпустил ударную волну, которая с ужасающей скоростью понеслась в сторону испуганных Пожирателей. Это было то же самое неизвестное им заклинание, которое Гарри использовал, чтобы захватить столько Пожирателей в прошлый раз, когда Волдеморт оказался настолько глуп, что привел сюда свои силы.

Когда ударная волна врезалась в Пожирателей Смерти, большинство из тех, кто стоял впереди, отбросило назад настолько сильно, что их подняло в воздух и бросило вниз на их же товарищей, которые сейчас валялись без сознания. Внезапное прибытие могущественных дементоров еще больше усилило потрясение и страх Пожирателей Смерти при виде того, как легко уничтожили их союзников. Получившаяся брешь дала возможность защитникам Азкабана нанести точный и быстрый удар. Благодаря силе дементоров, сопротивление было очень слабым, и Пожиратели Смерти довольно легко были покорены. Зрелища того, как дементоры нападают тех, кто находился поблизости и "целуют" их, было достаточно, чтобы большинство из них просто побросали свои палочки и сдались. Этих мужчин и женщин просто ошеломили, но только с помощью измененной версии проклятия, которое было одним из любимых проектов Беллы. Она только недавно закончила расчеты, на которых строилось заклинание, и сейчас его впервые использовали в боевой обстановке. Без сомнения, Пожиратели Смерти не могли не согласится, что оно оказалось очень эффективным. Это заклинание невозможно было сбросить, надо было использовать специальное контрзалятие — слегка измененный Enervate.

В целом, сражение длилось около получаса, но борьба была жестокой и очень маловероятно, что кто-нибудь скоро забудет мастерство и решительность "друзей" Гарри. Когда все уже было под контролем, Гарри опустил оба огромных щита, после чего прошелся по полю битвы, убеждаясь, что все Пожиратели Смерти или ошеломлены, или надежно связаны. И в дополнение он послал ошеломляющее проклятие еще и в профессоров — нет смысла рисковать, в конце концов.

— Хорошо, слушайте внимательно! — прокричал он, чтобы привлечь всеобщее внимание. — Начинайте собирать наших раненых и убитых, чтобы мы могли сделать для них все, что возможно. Я хотел бы, чтобы все, кто в состоянии это сделать, начали убирать тела погибших Пожирателей Смерти, а также тех, кто получил "Поцелуй". Тех, кто еще жив просто оставьте там, где они сейчас находятся. В первую очередь мы должны позаботиться о наших собственных людях.

В течении следующего часа Гарри, Тонкс и Белла помогали ухаживать за наиболее тяжело ранеными, прежде чем их забирали в замок, где они могли получить лучшее лечение и отдых. Даже принимая во внимание их исключительное мастерство, а также элемент неожиданности, все очень удивились, узнав, что в этой битве они потеряли только восемнадцать мужчин и женщин. Тем не менее, ни эта неожиданность, ни их победа не стала утешением для потерявших мать или отца, сестру или брата.

Когда пришло время избавиться от тел погибших Пожирателей Смерти, Гарри решил использовать тот же метод, который во время Гарриного четвертого курса использовал Барти Крауч младший, чтобы избавиться от тела своего отца. Он просто трансфигурирует тела во что-то маленькое. Учитывая, что в настоящее время они находились на острове с довольно каменистым пляжем, он решил трансфигурировать их всех в мелкую гальку и выбросить в море. Также он поступил и с теми, кого "поцеловали", так как те были все равно, что мертвы. Вместе с этой рутинной работой Гарри проследил за тем, чтобы всех пленных Пожирателей Смерти надежно связали.

Очень скоро местность была очищена от всех, кроме оглушенных Пожирателей Смерти и профессоров Хогвардса. Вернулись все непострадавшие бойцы и заняли позицию позади множества захваченных и связанных Пожирателей Смерти, образуя вокруг них полукруг, чтобы предотвратить побег. Дамблдора и его спутников разместили немного в стороне от сторонников Волдеморта, но было очевидно что никто не хотел рисковать и им точно также не оставили ни единого шанса на побег, когда они немного придут в себя. Просто для забавы, прямо перед собой Гарри разместил Волдеморта. Вполне вероятно, что Темный Лорд мог убедить себя, что нынешний конфликт и его последующее, если хотите, "понижение в должности" было просто страшным сном. Если это было так, Гарри хотел, чтобы его лицо было первым, что увидит бывший Темный Лорд, когда придет в себя. В конце концов, не каждый день становишся маглом, это должно быть чем-то особенным. Но он планировал оставить его напоследок.

Держали всех под контролем не только Гарри и другие бойцы. Нет, вдали, развеваясь от воющего ветра, отчетливо виднелись черные мантии дементоров, которые наблюдали за любым признаком неприятностей. Гарри попросил их держаться на расстоянии по одной простой причине. Ему было нужно, чтобы эти люди, проснувшись, не сошли с ума — это может подождать.

После нескольких секунд раздумия Гарри поднял голову и резко кивнул. Все сразу же вытянули палочки и вновь направили их в сторону бессознательных тел. Пока Гарри вновь накладывал большое количество заклинаний сразу, все остальные, используя по одному, приводили в сознание мужчин и женщин. Как только все пришли в себя с помощью контрзалятия, они заняли выжидательную позицию, чтобы быть последовательными и отдавать себе полный отчет о той ситуации, в которой они оказались. Неожиданно, первым очнувшимся и избавившимся от последствий модифицированного Ступефая Беллы оказался профессор Флитвик. А ведь никто даже и не сомневался, что первым придет в себя Дамблдор.

— Похоже, он в худшем состоянии, чем я считал раньше, — совершенно бесчувственно и беззаботно подумал про себя Гарри. Через десять минут Гарри начал раздражаться. В течении первых пяти минут пробудились более семидесяти процентов Пожирателей Смерти и остальные профессора, но с тех пор больше ничего не происходило. У него возникло серьезное искушение просто убить их прямо там, но тогда он уже ничем не будет отличаться от Волдеморта. По крайней мере, он должен был предоставить им что-то, хотя бы отдаленно напоминающее надлежащее судебное разбирательство. Ну, во всяком случае, для большинства из них. Только некоторым он не позволит такой роскоши.

Еще через несколько минут Гарри наколдовал большой мягкий стул и плюхнулся в него, чтобы ожидать уже сидя. Глядя на толпу, он был в восторге от такого разнообразия реакций. Но наибольшее удовлетворение он получил от реакции Дамблдора. Старик просто не смог выдержать зрительный контакт с молодым человеком, а когда он все-таки на него посмотрел, встретился с жестким взглядом, заставившим его вздрогнуть и сосредоточиться на чем-то еще. Но за это краткое мгновение даже без использования легиллименции Гарри почти удалось прочитать мысли директора. В его прозрачных голубых глазах отражалось столько эмоций, когда он смотрел прямо в глаза Гарри. Этими эмоциями были страх, стыд, печаль и, неожиданно, гнев. Увидев это, Гарри почти фыркнул вслух. "Да какое он имеет право сердиться на меня? Не я, а он стал причиной всего этого". Отбросив эти мысли, он еще раз окинул взглядом окрестности и с огромным облегчением увидел, что все уже проснулись, хотя некоторые, казалось, все еще отходили от эффекта ошеломляющего заклятия. Хотя многие все еще казались дезориентированными, Гарри все равно решил начать, так как ему все это уже сильно надоело. Поднявшись на ноги, взмахом палочки он избавился от стула и с радостной улыбкой на лице повернулся к толпе.

— Теперь, я уверен, все вы задаетесь вопросом, почему я все еще вас не убил. Ответ на этот вопрос достаточно прост. Я уверен, что магическое сообщество захочет узнать, были ли вы добровольными последователями Волдеморта, или же так или иначе были вынуждены бороться за него. Так что если среди вас есть такие, кто находился под проклятием Imperious или вынужден был выпить какое-то зелье, подавляющее волю, прошу вас поднять руки, — Гарри недовольно покачал головой, когда все съежились при упоминании имени Волдеморта, но приложил все усилия, чтобы проигнорировать такое глупое поведение. Он не очень удивился, когда почти половина Пожирателей Смерти сразу же подняли руки, заявляя о своей невиновности. Гарри взглянул на толпу, как будто бы ничего не видя.

— Никто? Отлично, теперь мы можем ..., — к удивлению многих, включая Беллу и Тонкс, Гарри был прерван прибытием Министра Магии собственной персоной, который вместе со своей свитой решительно направлялся к ним со стороны берега.

— ПОТТЕР! — во все горло закричал Фадж, хотя его действий были явно преувеличенными. Так как никто не знал, что Гарри был на острове, Фадж, чтобы выяснить это, и сам должен был находиться там. Гарри, Тонк и Белла сошлись во мнениях, что мужчина скорее всего прибыл сюда в составе армии Волдеморта, но как только стало очевидно, что они проиграют, повернулся и сбежал. Все, что им потребовалось — сбросить мантии и маски Пожирателей Смерти, и просто вернуться обратно, делая вид, что прибыли только что. Впрочем, даже если он не был втянут в реальную битву, этот мужчина явно что-то знал. Когда Министр Магии обнаруживается на месте довольно большого сражения сразу же после его завершения — это не случайно.

— Что это все значит? Я требую ответа! — кричал мужчина. Гарри в ответ на его тон только приподнял бровь. Или он совершенно тупой, или он понятия не имел, с кем он имеет дело. Наверное, и то и другое.

— Ну, раз вы так вежливо спросили, — начал Гарри, и каждое его слово буквально сочилось сарказмом. — Эти люди просто пытались напасть и захватить Азкабан. Им не удалось, и теперь им придется столкнуться с последствиями своих поступков.

— Вы не можете ничего сделать с этими мужчинами и женщинами, Поттер. Кроме того, многие из них — чиновники Министерства и у вас нет над ними власти. Они будут забраны отсюда и до начала судебного процесса содержаться под стражей в Министерстве, — возразил Фадж, окинув взглядом теперь уже не скрытые под масками лица Пожирателей Смерти. После минутного размышления Гарри решил, что в эту игру можно играть вдвоем.

— Вы совершенно правы. У меня нет власти над Министерством, поэтому я оставляю их на вашем попечении.

После этих простых слов все члены Министерства окружили очень самодовольного Корнелиуса Фаджа. Он, очевидно, думал, что одержал какую-то великую победу или что-то вроде того, но это вот-вот изменится. Фадж сделал глубокий вдох, будто бы собираясь начать долгий пустой монолог, что Министерство также заберет и других, но ему не дали такой возможности.

— Так как мы собрались здесь все вместе, мы могли бы покончить также и с этим. Пожиратели Смерти, по большей части, получат пожизненное заключение в Азкабане за преступления, совершенные на службе у Волдеморта. Но ваши люди хуже. Мало того, что вы охотно присоединились к Волдеморту, но вы также предали доверие тех, кто помог вам занять ваши должности. Кроме того, вы виновны в убийствах пятидесяти семи глав различных отделов и огромного количества подчиненных и коллег. За эти преступления каждый из вас получит поцелуй дементора, после чего ваши тела сожгут и выбросят в море.

Ни Фадж, ни его охранники не успели даже вытянуть палочки, как к ним скользнули дементоры. Когда они начали забирать одну душу за другой, даже Гарри пришлось переключить внимание на что-то другое, чтобы остановить холод, пробегавший по спине каждый раз, когда он вспоминал, что на третьем курсе в Хогвардсе его почти постигла та же участь.

— Гарри, как ты мог? — Гарри быстро повернул голову на голос, и чуть не отвесил себе подзатыльник за то, что не признал его сразу же.

— Как я мог что? — спросил он у своего бывшего наставника.

— Вы только что казнили множество беззащитных людей.

— Ну и что? Даже не начинайте осуждать меня, старик. Как Главный колдун Визенгамота, за эти годы вы отправили на Поцелуй дементора множество народу, так что не делайте вид, что вы ни в чем не виноваты. А насчет того, что они беззащитны — только идиот в здравом уме вернул бы кому-нибудь из них палочку прежде чем убить, — ответил он, прежде чем уйти, чтобы помочь доставить заключенных в тюремные камеры. Что удивительно — пленники не доставляли им никаких неприятностей. Было ли это потому, что они боялись Гарри или его новых, более могущественных, дементоров, или из-за комбинации этих двух причин — никто не знал, впрочем, это никого и не волновало.

Когда всех Пожирателей Смерти отправили по своим камерам, Гарри и Белла вышли обратно на улицу. Единственные, кто еще оставался на улице — профессора Хогвардса, толпившиеся вокруг Дамблдора. В то время, как Белла приступила к удалению всех чар иллюзии, скрывавших усовершенствования в крепости, Гарри подошел к маленькой группе преподавателей, к которым присоединились и Снейп с МакГонагалл. Не очень заботясь, о чем они говорили, и игнорируя тот факт, что он прерывает беседу "старших", Гарри положил руку на плечо Снейпа, и когда старший мужчина оглянулся, Поттер указал ему в сторону. Как и сотни раз сегодня, Гарри занялся исцеление всех серьезних ран, которые он мог найти. Но не прошло и нескольких секунд, как Дамблдор начал отрывать его руку от своей груди.

— Гарри, пожалуйста, просто позволь мне уйти. Поверь мне, я хочу умереть! — произнес старик с доброй улыбкой, как будто обращаясь к обезумевшему маленькому ребенку. Но Гарри был не так уж молод, и, конечно же, далек от безумия.

— Именно поэтому я не позволю этому случиться. Вы выживете, и вам придется столкнуться с миром, созданным вашими ошибками. Я не позволю вам использовать свою смерть, как какую-то форму покаяния, как этот трус Люпин. Если вы хотите исправить свои прошлые ошибки, как вы говорите, то вы будете делать это здесь, на земле, а не в аду, где вам самое место, — сказал Гарри отрывистым тоном, который не отличался от тона МакГонагалл. Дамблдор еще несколько раз попытался остановить Гарри. Но попытки были неудачными и вскоре он полностью выздоровел и чувствовал себя сильнее, чем когда-либо за последние годы.

— А теперь о том, как все будет происходить с этого времени. Во-первых, я запланировал для вас что-то вроде наказания за ваши несправедливые и незаконные действия во время судебного разбирательства, а также за то, что меня неправомерно лишили свободы. С этого дня вы фактически получили определенный уровень бессмертия. Так как это только маленькая часть дара, никаких осложнений не было.

— Что означает это бессмертие, и какие осложнения? — вскричала МакГонагалл, вскакивая на ноги. Остальные, включая Дамблдора следили за Гарри обезумевшими взглядами.

— Нет, он не бессмертен, не на самом деле во всяком случае. Все, что я сделал — убедился, что он будет жить в течении следующих шестидесяти лет. С тех пор, как Том Риддл убил свою первую жертву прошло уже шестьдесят лет, и эта цифра показалась мне подходящей. Обычно я могу дать бессмертие только тому, кто этого хочет. Вот почему ранее мне пришлось сыграть с Томом в маленькую игру. Мне надо было поставить его в такое положение, когда он охотно согласится. С Дамблдором его согласие не потребовалось, так как я дал ему недостаточно, чтобы поддерживать его вечно, на самом деле только на эти шестьдесят лет. У него было много шансов остановить Волдеморта еще когда тот первый раз пришел ко власти, но он ни разу этим шансом не воспользовался. Теперь он будет жить с последствиями. Говоря о них ..., — из складок мантии Гарри извлек длинный свиток и бросил его Дамблдору в грудь, где он и остался лежать. В замешательстве старик его поднял и развернул. Увидев только список имен, он оглянулся на Гарри за обьяснениями.

— Каждий человек в этом списке теперь находится под моей защитой. Как видите, некоторые из них — бывшие Пожиратели Смерти или члены Ордена, а некоторые даже считаются мертвыми. Теперь они граждате Азкабана, а не Великобритании. Как только вы покинете этот остров, он исчезнет и больше никогда не вернется. Но скоро я смогу дать возможность этим людям по желанию путешествовать туда и обратно, если они захотят навестить друзей и родственников, пойти по магазинам или просто выйти на некоторое время. Если кого-нибудь из моих людей арестуют за прошлые преступления, когда Министерство восстановится и на улицы вернуться авроры, я сам прийду за ними. Если на них нападут и ранят, вы за это заплатите. Кроме того, если случиться так, что один из этих людей совершит преступление во время пребывания в Англии, следователям из Азкабана будет разрешено просматривать все материалы и доказательства по делу, чтобы мы могли быть уверены, что обвинения и арест не были политически мотивированы или неким способом мести, — Гарри на мгновение остановились, чтобы собраться с мыслями, а все вокруг смотрели на него с потрясением и немного с гневом. Кто он такой, чтобы требовать чего-нибудь у такого великого человека, как Альбус Дамблдор, да еще и требовать этого в такой неуважительной форме? Собравшись с мыслями, он снова потянулся к своей мантии и вытащил второй свиток пергамента и вручил его Дамблдору. Старик только что поднялся с земли, которая, он был уверен, должна была стать его смертным ложем.

— Этот свиток — обычный стандартный магический контракт, только гораздо более мощный.

Дамблдор взял свиток и обнаружил, что он достаточно длинный. Поправив свои очки-полумесяци, он начал внимательно его читать. В основном здесь описывалось только то, что Гарри только что потребовал, но намного более детально. Видимо Гарри, или кто бы это не написал, не хотел оставить ни единой лазейки или формальности. Добравшись к концу свитка, он все больше и больше поражался тому, что здесь, похоже, не было ничего о том, что он готов отдать взамен. Неужели молодой человек и вправду верил, что кто-нибудь будет достаточно наивен, чтобы подписать такой документ, когда из письменного соглашения упущена такая важная деталь? Тем не менее, у него не было возможности озвучить эту странность, потому что вдруг обнаружил то, что искал. Причиной, почему он не смог найти этого с самого начала было предположение, что это будет всего-лишь подробное описание уже озвученых требований. Но это было не так. На самом деле недостающая деталь была настолько мала, что заняла всего одну финальную строчку в контракте. Глаза старика широко открылись от шока, когда он снова и снова читал эту строчку.

"Взамен я гарантирую, что Том Марволо Риддл, также известный под кличкой "Волдеморт" и его сторонники, Пожиратели Смерти, до конца времен останутся заперты глубоко внутри Азкабана".

Дамблдор поднял голову и, как будто ища что-то, с широко расскрытыми глазами смотрел на Гарри. Молодой человек слегка усмехнулся, он действительно нашел забавным исследование его мыслей.

— Если вы спрашиваете себя, действительно ли я стану использовать это как рычаг, чтобы получить то, чего я хочу, то могу вас уверить — я это сделаю. Безопасность людей на этом острове — единственное, что на данный момент меня заботит. Я вполне способен защитить от нападения эту крепость, но когда дело доходит до людей, уезжающих в гости к родственникам и тому подобное, я не могу ничего гарантировать. Каждый из них может очень хорошо о себе позаботиться. Но только не в случае встречи с двадцатью аврорами, которые без проблем могут их убить за сопротивление аресту из-за какого-то пустячного обвинения. Так что или вы подписываете это документ, или Волдеморт вместе с его слугами могут быть свободны.

— Но Гарри, у меня нет полномочий на подписание такого договора. Это могут сделать только Министр Магии или высшие чиновники из его администрации.

Гарри нашел это весьма раздражающим, но решил пока сдерживать свой гнев.

— Ошибаетесь! Согласно Йоркскому Договору 1737 года в случае, если министр убит или надолго выведен из строя, его должность переходит к его старшему заместителю. Если же они оба погибнут, должность перейдет к самому компетентному из трех начальников отделов — Отдела Магического правопорядка, Отдела Тайн и, наконец, Главному Колдуну Визенгамота. Как видите, все, кто в этом списке находились перед вами, сейчас или мертвы или получили Поцелуй дементора. В любом случае, никто из них в настоящее время не в состоянии взяться за эту работу, так что остаетесь только Вы. Хотя Вы и вправду не были приведены к присяге, факт остается фактом — Вы стали Министром в тот самый момент, когда душа Фаджа покинула его тело. Так что договор будет совершенно законным. Теперь подпишите это!

Казалось, все профессора были настолько шокированы, узнав, что теперь Министром Магии был Дамблдор, что их нисколько не расстроил тон или отношение Гарри. А даже если бы и расстроил, его бы это не волновало. Мужчина слегка кивнул, признавая свое поражение и взял перо, которое только что наколдовал и протянул ему Гарри. Хотя это правда, что у Волдеморта больше не было магии, он все еще был бессмертным и если бы он со своими Пожирателями Смерти оказался на свободе, он смог бы принести очень много вреда. И взгляд Гарриных глаз сказал ему, что он без проблем поступил бы именно так, как угрожал сделать.

Дамблдор просто быстро нацарапал свое имя внизу листа и даже не глядя отдал перо Гарри, который тоже оставил свою подпись. Когда все уже было сделано, Гарри уничтожил перо, сделал точную копию договора и вручил ее своему бывшему наставнику, оставив у себя оригинал.

— Хорошо, теперь, когда все, кажется, в порядке, мне надо идти. Я уверен, вы помните, где находятся лодки, — прямо заявил Гарри, прежде чем направиться к все еще бесчувственному телу Лорда Волдеморта. Перед возвращением в крепость МакГонагалл и Снейп быстро, но сердечно попрощались со своими бывшими коллегами. Прямо перед тем, как он дошел до своего давнего врага, Гарри повернулся вокруг и что-то вытащил из кармана:

— О, вам это может понадобится, — это было все, что он прокричал в качестве обьяснений пред тем, как бросить два обычных кожаным мешочков прежде чем вновь отправиться в путь. Подобрав один из этих мешочков, и, прежде чем взглянуть на то, что было внутри, профессор Флитвик осмотрел его, убеждаясь, что на нем не было никаких вредных чар или проклятий. Не обнаружив ничего необычного — во всяком случае для волшебных сумок — он его открыл и удилел, что внутри мешок наполнен маленькими деревянными кубиками. На мгновение это сбило его с толку, но потом он достал палочку и тихо прошептал короткое заклинание. Почти мгновенно все кубики начали увеличиваться в размерах, пока каждый из них не достиг обычных размеров довольно большого магического сундука. Его глаза расширились после того, как он поднял крышку на одном из них, показывая, что он наполнен редкими и ценными книгами. Оглядываясь через плечо, он мог видеть, что его коллеги были удивлены так же, как и он. Он еще раз использовал свою палочку, чтобы проверить, не осталось и еще каких-нибудь неприятных сюрпризов, но вместо этого он обнаружил кое-что довольно странное.

— Альбус, чары авторских прав были нарушены. Зачем он это сделал? И как он это сделал? — выпалил Флитвик. Авторские чары использовались издателями, чтобы удостовериться, что напечатанные ими книги не могут быть скопированны с помощью простой волшебной палочки. Они хотят быть уверенными, и это справедливо, что их книги могут быть получены только от них. Было бы весьма неудобно, если бы кто-то продавал вашу книгу по более низкой цене и забирал бы ваш бизнес.

— Зачем ему это понадобилось? — пробормотал про себя Альбус, прежде чем сам ответил на этот вопрос: — Должно быть, ему пришлось скопировать книги, чтобы помочь в обучении тех, кто, очевидно, живет здесь с ним. Хотя мистер Поттер, если приложит усилия, мог бы стать хорошим преподавателем, он не может хорошо учить тому, чего сам не знает. Если вы не заметили — все волшебство, которое он сегодня использовал, было беспалочковым. Очевидно, он использует магию по-другому и более эффективно, чем кто-либо другой. Так что ему совершенно ни к чему заучивать магические формулы и движения палочки — для него это было бы бесполезно. А насчет того, как ему удалось нарушить чары — я не знаю и я не в восторге от идеи во второй раз попытаться получить у него ответы, — задумчиво сказал он, сьежившись при воспоминании о взгляде Гарри почти две недели назад, когда он впервые приехал на остров с новостями о новых доказательствах невиновности Гарри.

Большинство тех, кто его окружал, озадачила эта реплика, и только у профессора Флитвика был проницательный взгляд.

— Вы знали обо всем этом, не так ли? — спосил он жестким шепотом, как будто опасаясь, что Гарри его услышит и рассердится. Дамблдор устало кивнул.

— Я не знал обо всех этих людях, но остальное было мне известно. И я не мог об этом говорить из-за какого-то мощного заклинания тайны, которое мистеру Поттеру удалось на всех нас наложить.

После минутного размышления он согласился обьяснить все, что он знал, пока лодка возвращалась обратно на материк. Но потом он решил просто показать им все, что произошло, если он сможет это сделать теперь, когда остальные тоже уже знали правду. Это было бы гораздо лучше, чем просто пытаться обьяснить что-то настолько важное, как эта встреча. Они были уже почти готовы вернуться к лодкам, когда из любопытства обернулись, чтобы увидеть, как Гарри приводит в чувство Волдеморта.

— ПРОСЫПАЙСЯ, ТОММИ! — крикнул Гарри, сильно шлепнув Волдеморта по лицу, как будто просто пытаясь разбудить его после долгой ночи. Гарри уже использовал контрзакляние к новому улучшеному ошеломителю Беллы, но эта змеюка, немного похожая на человека, не совсем еще отошла от проклятия. Когда боль от удара наконец достигла сознания мужчины, он широко открыл глаза, с ненавистью, сочившийся из каждой поры, впился взглядом в Гарри.

— ПОТТЕР...

— Так, Томми, а ну отстань от меня с этими глупостями. Если твои мысли все еще слегка затуманены, я напомню — ты теперь маггл. Ты потерял все права, что были у тебя в волшебном мире. Теперь твоя единственная цель на этой земле — мое развлечение. И поверь мне, пройдет много времени, прежде чем я устану от твоих воплей. Я стойкий приверженец принципа "око за око". А когда я от тебя устану, здесь найдется много человек, которые хотели бы запустить в тебя несколько проклятий.

— Видиш эти двери, Том? — дружелюбно спросил Гарри, указывая в сторону массивных дверей, которые служили воротами внешней стены. — Последние несколько лет они служили, можно сказать, проходом к жизни, свободной от преследования и манипуляции. Тем не менее для других, — Волдеморт застыл на месте, когда волна ледяного воздуха, казалось, захлестнула его, и его сознание затуманил его собственная боль, а в голове оттдавались крики из его прошлого. Хотя он и не мог этого видеть, он мгновенно понял, что приближается очень могущественный дементор. — Это врата ада, — закончил Гарри с самодовольной усмешкой, расплывшейся по его лицу, когда он наблюдал за болью своего врага.

* * *

— Когда Гарри и Волдеморт исчезли в крепости, профессора Хогвардса еще несколько минут стояли и пытались осмыслить все, что недавно произошло. Но от этих размышлений их отвлекло появление Гарри, который снова вышел из крепости. Но когда его глаза остановились на этих нежеланных гостях, он замер как вкопанный. Те поняли его и без слов и быстро направились к берегу.

— А, так где же Томми? — спросила Белла, внезапно появившись рядом с Гарри. Гарри посмотрел ей в глаза и слегка улыбнулся.

— Боб как раз провожает его в камеру. Все уже готово?

— Да. Все иллюзии были удалены, все собрано и Снейп должен быть здесь с минуты на минуту.

— А ты уверена, что он сможет с этим справиться? — спросил он взволнованным тоном. Белла только закатила глаза, как будто уже в тысячный раз отвечая на этот вопрос.

— Уверена. Я три для роботала с ним над этим. Он может прочитать заклинания даже во сне, и силы у него более чем достаточно. Все будет как, как надо, — твердо сказала она, пристально глядя ему в глаза. Гарри очень волновался из-за выполнения этого заклинання. Ведь если что-нибудь пойдет не так, как надо, используемая сила может обернуться против заклинателя и убить его. И если Гарри и Белла не могли умереть, то Снейп мог. Гарри предпочел бы использовать Тонкс для третьей части заклинания, но, к сожалению, она была недостаточно могущественной, чтобы это сделать. На самом деле, честно говоря, он предпочел бы сделать это сам, но даже он не мог выполнить все заклинание самостоятельно, так как для этого требуется одновременно произнести три разных заклинания на трех разных языках.

Гарри испытал огромное облегчение, когда Снейп появился всего несколькими минутами спустя, потому что чем дольше ему приходилось ждать, тем параноидальнее он становился. Снейп выглядел почти таким же нервным, как Гарри, а Белла была как всегда спокойна. В конце концов, даже если Снейп и умрет, ее это никаким боком не затронет. Было хорошо известно, что они презирали друг друга. Впрочем, она, как и Снейп с Гарри, просто хотела покончить с этим. Не говоря ни слова, они просто заняли свои позиции друг напротив друга, формируя фигуру треугольника. После нескольких минут молчания Гарри начал. И Снейп и Белла бросили на него быстрый взгляд и постарались подавить дрожь — ведь он говорил на языке, понять который были в состоянии очень немногие. Даже проведя на службе у Волдеморта большую часть своей жизни и находясь рядом с Гарри в течении больее чем четырех лет, звук Парселтанга все еще немного ее пугал. Тридцать секунд спустя Белла подняла палочку и начала произносить заклинание на языке, в котором Снейп узнал древнеегипетский.

После того, как Белла начала, Снейп нервно, не отрываясь, смотрел на часы, наблюдая за движением секундной стрелки. Он был уверен, что Гарри безупречно закончит заклинание, но ему не нравилась идея, что его жизнь была в руках Беллатрикс. Он знал, что для нее не было бы проблемой сделать ошибку, которая привела бы к преждевременной смерти, особенно, если это будет его смерть. Но также он знал, что она во всем стремилась к совершенству и не меньше всех остальных хотела, чтобы все получилось. Но по его мнению женщина все же была слишком непостоянна. Бросив взгляд на часы, он чуть не задохнулся — у него оставалось пять секунд и руки вдруг стали липкими. Сжал палочку в правой руке, в ожидании, которое показалось ему вечностью. Ровно через минуту после того, как Гарри начал, Снейп начал такое же заклинание, но только на латыни.

В течении нескольких минут эти три голоса и три языка, слившиеся вместе в один сильный глас, говоривший на диалекте, который никто и никогда не слишал раньше и вряд ли когда-то еще услышит. Это заклинание взяло магию трех людей и обьединило их силы в один источник, единственной целью которого было удалить Азкабан из обычной плоскости существования и удерживать его в подвешенном состоянии. При этом никакая сила на земле не сможет добраться до острова или его жителей, так как технически острова больше не существует в этом мире. Во всяком случае, до тех пор, пока хотя бы один из источников этой силы будет жив — а в данном случае это Гарри, Белла или Снейп — сила, защищающая остров, останется на месте.

Через пять минут после того, как Гарри начал, в центре фигуры, которую они вместе создавали, начал формироваться маленький красный шар и от него к каждому из трех заклинателей потянулось множество тоненьких лучей света, на которкое мгновение коснулись их и вернулись обратно к шару, который начал неуклонно увеличиваться в размерах. К этому времени и Снейп и Белла уже обливались потом, а их слова звучали напряженно, так как они боролись, чтобы удерживать концентрацию. Гарри со своей сторони выглядел и звучал совершенно спокойно, но даже он начал ощущать давление. Через десять минут Гарри вдруг замолчал, открыл глаза, и с удивлением посмотрел на шар, который уже достиг размеров Квоффла и плавал между ними. Вскоре свои заклинания закончили и Снейп с Беллой, и их истощение быстро забылось, когда они посмотрели прямо перед собой. Свет, исходящий от шара, медленно начал слегка пульсировать и быстро набрал скорость. Вскоре он мигал настолько быстро, что было трудно отделить одну вспышку от другой. Вдруг шар взорвался во всех направлениях с такой силой, что троих магов отбросило на землю и было чудом, что все они остались в сознании.

* * *

Альбус Дамблдор с несчастным выражением лица сидел в носовой части маленькой шаткой лодки, относившей их обратно на материковую Англию. Он оглянулся на своих спутников, переживавших те же эмоции, которые разыгрались внутри него. Не так давно Хогвардс был полон опытных профессоров, несмотря на категоричное отрицание некоторых, любящих учить молодых юношей и девушек, которые прошли через школьные залы. Но теперь большинство из них ушли. Профессора Спраут, Синистра, Трелони и Кингсли Шеклболт, занявший пост преподавателя Защиты два года назад, чем нарушил так называемое проклятие должности, — теперь мертвы. Убиты при исполнении его приказа защищать школу любой ценой. Профессора Снейп и МакГонагалл теперь будут учить детей в Азкабане, если конечно тот список имен, который дал ему Гарри чего-нибудь стоит. Теперь только четверо остались, чтобы направлять юные умы Англии. Профессора Флитвик, Грубблипланк, занявший пост преподавателя по Уходу за магическими существами сразу же после того, как Хагрид был убит. Профессор Антвайт, который теперь преподавал Историю магии. И, наконец, последним профессором был сам Дамблдор. Впрочем, теперь он жалел, их не осталось только трое.

Он почти обрадовался, когда понял, что его раны слишком серьезны, чтобы выжить без медицинской помощи. Он прожил очень длинную и очень богатую событиями жизнь. Уже больше нескольких лет он горячо желал смерти, и единственной причиной, заставлявшей его продолжать жить, была война с Волдемортом. Но даже теперь, когда Волдеморт, по видимому, больше не представяет угрозы, в этом простом избавлении ему было отказано. Он вспомнил последние шестьдесят лет и содрогнулся при мысли о необходимости пережить это снова. Но с несколькими войнами и многими новоявленными темными лордами эти шестьдесят лет были напряженными и пролетели быстро. Теперь, когда большинство Пожирателей Смерти в Англии уже захвачены или убиты, или же скоро будут, вряд ли найдутся желающие попытаться захватить власть, пока жив Гарри Поттер. В этой атмосфере следующие несколько лет наверняка будут очень скучными и, несомненно, будут очень медленно тянуться. Даже сейчас он не мог понять, почему мальчик его так ненавидит. Да, тот был обвинен несправедливо, но было ли это достаточным оправданием, чтобы сидеть сложа руки и ничего не делать в то время, как бесчисленное количество мужчин, женщин и детей погибали. Он, конечно, так не думал.

Его мысли и дальше текли в том же направлении, пытаясь найти оправдание своим действиям, напоминая себе, что остальные, Сириус например, тоже были неправомерно заключены в тюрьму, но у них не позникало желания просто сидеть сложа руки в то время, как мир уничтожал сам себя. Неважно, сколько он пытался это отрицать, он никогда не мог заставить себя поверить в это. В конце концов, волшебники и ведьмы все время совершали одну и ту же ошибку. Они отказывались помогать магловскому миру, а тем более раскрывать себя перед ним. Война за войной умирали бесчисленные миллионы людей, тираны уничтожали даже свои собственные народы, но волшебники отказывались вмешиваться. Причина, почему они ничего не делали, была довольно простой, если не бессердечной. Магловский мир не был их миром. И, очевидно, Гарри точно так же чувствовал, что волшебный мир, как и мир магглов, больше ничего для него не значит, как и он для этого мира.

— Боже мой! — громко пропищал профессор Флитвик, поднимаясь со своего места в середине лодки. Остальные трое быстро подняли головы, оглядываясь на Азкабан. Их глаза расширились, а рты открылись от шока при виде того, что казалось огромной магической ударной волной, которая неслась к ним.

— Мы уже вышли за пределы антиаппарационных чар? — нервно спросил Груббльпланк, не отрывая взгляда от необычного явления.

— Нет еще. Нам осталось по крайней мере десять миль ..., — он вдруг оборвал фразу, так как ударная волна набирала скорость и уже почти добралась до них. — ЩИТОВЫЕ ЧАРЫ! ПОДНИМАЙТЕ СВОИ ЩИТЫ! — панически закричал он за несколько секунд до того, как в них врезалась волна. Он окружил себя щитом, но был потрясен, обнаружив, что огромная и магически очень сильная волна не обладала большей частью мощности. Учитывая то, насколько большой была волна, он предположил, что они оказались очень и очень далеко от эпицентра этой разрушительной силы. Оглянувшись вокруг, он увидел, что его коллеги выглядели немного изумленными. Обернувшись, чтобы убедится, что Азкабан не был разрушен, он испытал самый сильний шок в своей жизни.

Весь остров Азкабан попросту исчез.

* * *

Его глаза слегка расфокусировались, а голова раскалывалась от боли. Гарри принял сидячее положение и несколько минут потирал виски, прежде чем снова начал ясно мыслить. Быстро оглянувшись, он с облегчением убедился, что Снейп и Белла живы и относительно невредимы. Снейп выглядел столь же мрачно, как всегда, но любой, кто хоть немного его знал, мог видеть, что мужчина был очень рад тому, что заклинание, по-видимому, сработало. А так же тому, что остался жив.

Несмотря на убийственную головную боль, которую, несомненно, точно также чувствовала Белла, она хихикала, как глупая школьница. Что она нашла настолько забавным, ни один из них не знал, но они согласились, что это было чертовски раздражающе, учитывая тот факт, что их головы все еще пульсировали от боли. Со стоном Гарри и Снейп поднялись на ноги. Отряхнувшись от пыли, Гарри подошел к Белле и поднял ее с земли. Поднявшись, она перестала хихикать, но все еще выглядела очень веселой.

— И что, позволь спросить, так тебя рассмешило? — спросил Гарри раздраженным тоном, хотя ему было немного любопытно. Белла просто посмотрела на него с ухмылкой на лице.

— Я говорила тебе, что это сработает.

Гарри в ответ только застонал.

— Сколько раз я говорила, что это сработает, но каждый раз у тебя сдавали нервы.

— Эй, есть большая разница между тем, чтобы проявить осторожность и просто сломя голову броситься и сделать это безответственно, — защищился он, скрестив руки на груди.

— Да, именно это ты говорил о моем новом Ошеломляющем проклятии, так же как и о чарах иллюзии и остальных, изобретенных нами за последние несколько лет. И каждый раз они отлично работали. Когда я пишу уравнение при построении нового заклинания, я принимаю все меры предосторожности, снова и снова перепроверяю все, что сделала на протяжении всего моего исследования. Так что сделай одолжение — когда я создаю новое заклинание, просто поверь мне на слово — я знаю, что делаю. И когда ты создаешь заклинание, типа того, что мы только что законичили, и я говорю тебе, что оно будет безупречно работать, ты сохранишь массу времени и энергии, просто приняв тот факт, что я всегда права, — закончила она с усмешкой, взяв его за руку и увлекая за собой к главным воротам. — Пошли, любовь моя.

Снейп наблюдал, как эти двое уходили и раздраженно покачал головой. "Сумасшедшая", — бормотал он про себя всю дорогу назад, где он сразу же направился прямо к своим комнатам, где он намеревался выспаться на всю оставшуюся жизнь.

Конец 3 части.

Часть 4

Эпилог

Со времен победы над Волдемортом в Азкабане прошло уже почти полтора года, а волшебный мир все еще находился в состоянии восстановления. Теперь, когда Волдеморт лишился своих сил, а большинство его самых могущественных Пожирателей Смерти погибли или были захвачены в плен, выследить остальных и отдать их под суд оказалось довольно легкой задачей. Так как больше не было возможности отправлять всех их в Азкабан, строительные работы началось с нового объекта, который мог бы его заменить. И который, как все надеялись, будет безопаснее, чем раньше была островная тюрьма, откуда Волдеморту удалось организовать два массовых побега. Министерство все еще искало замену убитым и тем, кто в свое время присоединился к Волдеморту.

Сначала волшебное сообщество приняло новости о том, что на самом деле случилось в Азкабане с шоком и неверием, быстро переросшими в гнев. Хотя он и не был направлен исключительно на Гарри, многие по-прежнему предпочитали считать его ответственным за нынешнее состояние мира. Большая часть общественного недовольства была направлена на бывшего Министра Магии Корнелиуса Фаджа и нынешнего Министра и Директора Хогвардса Альбуса Дамблдора. Казалось, большинство людей просто не в состоянии увидеть, что они также несут ответственность, и более чем счастливы переложить ВСЮ вину на нескольких избранных лиц, сыгравших ключевую роль, вместо того, чтобы признать тот факт, что они тоже могут быть виноваты. Но такова человеческая природа. Всем хочется верить, что в такой катастрофической ситуации они не играли никакой реальной роли, но когда речь заходит о чем-то действительно выдающимся, они более чем счастливы заполучить все возможные почести. Хотя на Фадже и Дамблдоре и лежала большая часть ответственности, но фарса с судебным процессом можно было избежать, если бы некоторые из "друзей" Гарри всего лишь потребовали, чтобы их лидеры придерживались тех самых законов, которые сами же клялись защищать. Но они этого не сделали, позволили вести себя за руку, как маленьких детей, просто потому что: "Эй, это же Дамблдор, он никогда не ошибается."

Стала известна история о том, что теперь Гарри контролировал Азкабан и дал убежище многим людям, в том числе "бывшим" Пожирателям Смерти. Но мало кто мог сказать что-то, кроме резких слов, когда обнародовали список имен. Имен, настолько заметных, вызывавших самые бурные реакции. Беллатрикс Лестранж, Драко Малфой и Аластор Грюм! Первые двое — из-за их откровенно дурной славы членов внутреннего круга Волдеморта, а последний — из-за того, что он должен был быть мертвым, а так же из-за связи с Дамблдором. То же самое можно было сказать и о Снейпе и МакГонагалл. Правда, нашлись те, кто требовал, чтобы Дамблдор сделал что-то с некоторыми из наиболее печально известных преступников из этого списка. Но большинство сохраняло спокойствие и не очень волновались, пока все эти люди оставались в Азкабане и не беспокоили приличный народ вроде них. Вероятно, они просто не решались рисковать и дать Гарри Поттеру повод обратить свое внимание на них. Кроме того, какова вероятность, что такая женщина, как Беллатрикс рискнет прогуляться по Косому переулку? Хотя большинство людей были возмущены, что Гарри позволил этой женщине разгуливать на свободе, все они, включая Логнботтомов, многое бы отдали за возможность увидеть одну из ее "встреч" с теперь уже бессильным Темным Лордом.

Самого Дамблдора, хотя физически он чувствовал себя таким же молодым и сильным, как в пятьдесят лет, истощал груз ответственности, навалившийся на него, как на Министра магии и Директора Хогвардса. К сожалению, из-за нападения Волдеморта на Хогвардс и его расправы над многими членами Министерства, не осталось достаточно квалифицированных людей, которые смогли бы взять на себя эти роли. МакГонагалл, единственному профессору с достаточной квалификацией как и единственному оставшемуся в живых члену Министерства Артуру Уизли, недоставало опыта. И даже когда Артур все же занял должность в Министерстве, он ясно дал понять, что останется только чтобы помочь восстановить правительство. И когда это закончится, уйдет в отставку, чтобы как можно больше времени проводить со своей семьей. Предательство Перси на самом деле очень сильно по ним ударило, так же как новости о том, что по приказу Гарри он вместе с остальными коррумпированными чиновниками Министерства получил Поцелуй. Но как бы больно ни было, Гарри они не осуждали. Даже Рон и Гермиона.

Вышеупомянутого Директора часто можно было увидеть мрачно бормочущего про себя, проклинающего имя Гарри, когда бремя становилось особенно тяжелым.

Весь магический мир был очень удивлен чудесным выздоровлением семьи Лонгботтомов и когда стало известно, что к этому причастен Гарри, это только утроило количество отсылаемой Мальчику-который-выжил почты с просьбами об исцелении близких. Но как и все остальные письма, отосланные со времени падения Волдеморта, все они возвращались к отправителям нераспечатанными. Не обращая внимания на развернувшиеся дебаты о том, как такое могло произойти, трое Лонгботтомов большую часть своего времени проводили вместе и испытывали огромную благодарность к молодому волшебнику, который дал им второй шанс провести жизнь вместе. Хотя каждый из них хотел бы присоединиться к Гарри в Азкабане, чтобы убежать от всех взглядов и перешептываний повсюду, где бы они ни оказались, они признавали, что оставаясь частью волшебного мира, можно помочь сделать его гораздо лучше.

Как и "смерть" Перси, внезапное исчезновение острова Азкабана глубоко обеспокоило семейство Уизли, во всяком случае, большую его часть. Уже много лет без особого успеха Артур искал своих двух сыновей-близнецов, Фреда и Джорджа, да и внезапное исчезновение Джинни вызвало у всех них переполох. После поражения Волдеморта Рон сообщил своим родителям, что Дамблдор получил доказательства того, что близнецы, а так же Джинни были на острове с Гарри и Артур выдохнул с облегчением, зная, что пока Гарри способен бороться, с ними не случится ничего плохого. И Артур и Молли сразу же помчались бы, чтобы оказаться рядом со своими детьми, если бы не было этого раздражающего заклинания Тайны, и он смог бы им рассказать обо всем раньше. После того, как Рон с помощью портключа прибыл в Нору из Хогвардса, он много раз пытался рассказать своим родителям новость, но бессвязный набор звуков — это все, что ему удалось выдать. Так продолжалось до тех пор, пока Волдеморт не был побежден. Примерно в то же самое время, когда исчез Азкабан, Рон и Гермиона обнаружили, что теперь даже в компании других людей могут говорить о том, чему они стали свидетелями. С одним единственным исключением. Этим исключением был тот факт, что теперь Гарри "связан" с Нимфадорой Тонкс и Беллатрикс Лестрейндж. Похоже, Гарри не собирался допускать, чтобы его личная жизнь стала предметом общественного обсуждения, как это было во времена его учебы в Хогвардсе.

Рон, в свою очередь, большую часть своего времени помогал Френку и Невиллу Лонгботтомам в обучении новых Авроров и Невыразимцев для вновь восстановленного Министерства. Хотя он и не возлагал на Гарри ответственность за судьбу Перси, он все же очень злился на своего бывшего лучшего друга. По его мнению, Гарри поступил как трус и был ничем не лучше Волдеморта, так как отказался вмешиваться, пока ему самому не угрожали. Хотя он никогда не говорил этого вслух, Дамблдор придерживался того же мнения. Взгляды Рона были постоянным источником споров между ним и его семьей, которая считала по-другому. С рождением сына Роберта, названного так в честь убитого отца Гермионы, Рон немного смягчился, но Мерлин вам в помощь, если вы когда-нибудь осмелитесь в его присутствии сказать доброе слово о Гарри.

Сначала Гермиона разделяла точку зрения Рона, но после того, как с Норы были сняты чары Фиделиус, ей пришлось столкнуться с очень сердитой Кристин Грейнджер. Гермиона, которая обычно была очень спокойна и собрана, иногда даже с оттенком превосходства при общении со своей маленькой сестрой, отпрянула назад при виде абсолютной ярости на лице девушки. За этим последовали полчаса словесных упреков о том, какими глупыми надо быть, чтобы на самом деле надеяться, что стоит только попросить и Гарри поможет им после всего, что ему довелось пережить. Вспоминая многочисленные статьи, появившиеся в различных изданиях в первые несколько дней после того, как они вернулись из Азкабана, сестра еще больше разозлилась, поняв, что их "анонимными" источниками в большинстве своем были или сама Гермиона, или ее идиот муж. Ведь Люпин слишком погряз в жалости к себе, чтобы поговорить с репортерами, а Дамблдор был не так глуп, чтобы еще больше злить Гарри. Источники, представлявшие Гарри холодным бездушным монстром или даже следующим Темным Лордом.

Выразив чрезвычайное недоумение глупости своей сестры, на самом деле поверившей, что после такого предательства своих друзей он поможет им только потому, что они попросили, она выбежала из дома, оставляя Гермиону рыдать на полу. Само собой разумеется, с тех пор эти двое больше не разговаривали. С тех пор Гермиона много раз пыталась с ней связаться, но после более года возвращений писем и игнорирования сообщений она, наконец, сдалась.

В отличии от Рона, остальные члены семьи Уизли решительно поддерживали Гарри и его решение отделиться от остального магического мира, коррумпированного и возглавляемого идиотами. Вскоре после окончания войны после настойчивых просьб матери Билл и Чарли вернулись в Англию. Вернувшись, они с удивлением узнали, что Фред и Джордж находились в Азкабане, и недавно к ним присоединилась и Джинни, и что все они, очевидно, решили остаться там. Но они не могли их в этом винить. В конце концов, близнецы были разыскиваемыми преступниками, и Гарри дал им убежище, когда почти все остальные, в том числе и их младший брат, охотились за их головами. И, к сожалению, Джинни уже и пойти никуда не могла без того, чтобы кто-то не начал указывать на нее пальцем и переходить на шепот, говоря о ней, как о каком-то мусоре. А все благодаря отвратительным слухам, которые распространил ее "любимый" брат Рон просто потому, что она не разделяла его взгляды о том, каким "злым" был Гарри Поттер. Двое самых старших детей Уизли решили на несколько месяцев остаться в Англии, хотя и отказались остановиться в Норе из-за присутствия там Рона. В конце концов только Чарли вернулся к своему дому и работе за границей. Билл решил перевестись обратно в филиал Гринготса в Лондоне. Так он тоже мог помочь в восстановлении страны, так как проявил интерес к политике.

Широкая общественность была не намного лучше. И если эта катастрофа и принесла что-то хорошее, так это было то, что люди, похоже, больше не доверяли так своим лидерам и больше не следовали за ними вслепую. Теперь они острым глазом наблюдали за действиями членов вновь реформированного Министерства, за любыми признаками коррупции или темных намерений. Им явно не хотелось повторять ошибки прошлого, а потому так же пристально наблюдали за Альбусом Дамблдором, который больше не пользовался таким уважением, как раньше. Как и было обещано, мистер Уизли ушел в отставку сразу после того, как было сформировано новое Министерство, каждый из его членов был надлежащим образом подготовлен и занял свою новую должность. Дамблдор обратился к нему с просьбой продолжить и взять на себя должность Министра Магии, но он твердо отказался. Год спустя были проведены публичные выборы, и Министром Магии был избран Билл Уизли, по количеству голосов значительно опередив достаточно популярного бывшего профессора зелий Слагхорна. Странным было то, что Билл даже не знал, что был кандидатом, пока выборы не были почти закончены, и он сам не пришел отдать свой голос. Оказалось, что на церемонии выставления кандидатуры прошлой ночью, проведенной новыми руководителями Министерства и их подчиненными, кто-то бросил его имя. Вероятно, это был кто-то из его старых друзей, которые посчитали, что было бы весело увидеть, какой будет его реакция. Но вместо того, чтобы просто посмеяться, почти все, похоже, отнеслись к этому серьезно, и после долгих споров было решено, что он может присоединиться к соревнованию вместе с Горацием Слагхорном.

У Билла чуть не случился сердечный приступ, пока он читал кусок пергамента в своей руке. Он, конечно, слышал о Слагхорне и был готов проголосовать за его конкурента, независимо от того, кто это был. В конце концов, мужчина был всего в одном шаге от того, чтобы стать охотником за популярностью. Направив кончик палочки на отметку ниже имени Слагхорна, он уже был готов отдать свой голос, но замер, прочитав стоящее рядом с ней имя. Через несколько минут от шока он просто отбросил бумагу, аппарировал назад в гостиничный номер и открыл новую бутылку Огневиски. И именно здесь утром, после того, как были объявлены результаты, его нашли трое членов его семьи. Развалившегося на полу, с двумя пустыми бутылками рядом и третьей, очевидно, разбитой об стену. Молли и Артур были несказанно шокированы, а Чарли выглядел очень довольным, что оказался здесь, когда родители нашли его старшего брата в таком положении.

В отличии от Министерства, ситуация с Хогвардсом была совершенно другой. Хотя и трудно было найти достаточно квалифицированных людей на каждую должность, был большой выбор людей с большим опытом. Поиск квалифицированных ведьм и колдунов, которые могли бы преподавать в Хогвардсе, соответствуя его высоким стандартам, было сложной задачей даже при ежегодном поиске преподавателя Защиты. Но теперь Дамблдору надо было найти шесть профессоров, причем троих для трех из четырех основных дисциплин, которые требовали опыта и таланта больше всех остальных. Никогда еще со времен основания школы не было столько открытых вакансий в одно и то же время.

Альбус Дамблдор сидел за своим столом, просматривая резюме от еще одного несоответствующего должности кандидата на должность преподавателя Защиты. Похоже, это все, чем он занимался в последнее время. Учеба в школе продолжалась уже три с половиной месяца, но, похоже, все волшебники, достаточно квалифицированные, чтобы преподавать этот предмет или не интересовались преподаванием, или боялись проклятия, которое, похоже, было на этой специфической должности. Профессору Шеклболту удалось удержаться на этой должности больше года, но его убили на территории школы. Волшебники были народом суеверным, и не хотели напрасно ставить под угрозу свои жизни. Из-за отсутствия такого количества профессоров, открытие школы пришлось отложить на целый год. За это время нашли замены и сделали ремонт школы. До начала учебного года ему удалось найти учителей для всех предметов, за исключением Защиты от темных искусств. Так что вместо того, чтобы еще больше отстрочить занятия, он решил взять эту должность на себя, пока не найдется кто-то подходящий. Но пока что никого так и не нашли.

В целом, Пожиратели Смерти нанесли школе не такой уж большой урон, но проблема была в том, что большая часть повреждений была сосредоточена в Большом зале. Никогда еще Хогвардс не видел такого беспорядка. Каждый из длинных факультетских столов был буквально разбит вдребезги, а флаги, вывешенные вдоль стен, рассыпались пеплом. Проклятия разрушили защиту, защищавшую целостность зала, что привело к разрушению половины потолка, а в стенах появились несколько выбоин. Каждый, кто видел эти разрушения, просто не мог найти слов, чтобы выразить свои мысли, поэтому они просто застывали в шоке, не обращая внимания на разбросанные повсюду изувеченные тела Пожирателей Смерти. Было очевидно, что или Пожиратели Смерти сделали какую-то глупость и сами себя взорвали, или кто-то подкрался к ним, когда они потеряли бдительность и сделал то, что не смог сделать Дамблдор. Поиск трупов других Пожирателей Смерти по всей школе дал им очевидный ответ. Оставался единственный вопрос, на который еще предстояло ответить — кто это сделал. У Дамблдора была довольно хорошая идея по этому поводу, но без доказательств он не мог позволить себе открыться, чтобы позже не ошибиться.

Отложив в сторону еще одно резюме, старик снял очки и потер переносицу. В такие моменты он был очень благодарен, что новый Министр Магии уже избран. Эта должность была просто еще одной головной болью, которая сейчас ему была совершенно не нужна. И хотя у него были сомнения, когда Билла Уизли избрали в первый раз, он удивился, когда увидел, что молодой человек оказался весьма способным к этой работе и был открыт для любых советов, которые предлагали руководители отделов и советники. Качество, которого так не хватало Корнелиусу Фаджу, и из-за чего его деятельность была столь неэффективной. Хотя он мог и не всегда соглашаться с такими советами, все знали, что к каждому из них он отнесется серьезно, и если он его не учтет, на это будет очень веская причина. После нескольких минут размышлений о последних событиях, он снова одел очки, готовясь продолжить свою трудоемкую задачу. Как раз добравшись до еще одного резюме, его слух уловил тихое хихиканье. Одним быстрым движением он выхватил палочку и направил ее в сторону двери, но там никого не было. Внимательно осмотрев комнату, он пришел в замешательство, ничего не найдя. Из-за защиты и чар секретности без его ведома в кабинет никто войти не мог, но он был совершенно уверен, что ему не просто послышалось.

— Здесь! — раздался знакомый голос после резкого свиста. Повернув голову в сторону голоса, он лишь слегка удивился, увидев Гарри Поттера, небрежно развалившегося на вершине одного из его высоких книжных шкафов.

— Ну что, вы собираетесь приветствовать одного из ваших любимых студентов? Вы могли бы для начала убрать это, все равно от нее не будет никакой пользы, — забавляясь сказал он, посмотрев на палочку, которая в настоящее время указывала прямо на него.

Хотя сейчас директору больше всего на свете хотелось запустить в находящегося перед ним молодого человека всеми известными ему проклятиями, он знал, что ни одно из них не пробило бы его защиту. С тяжелым вздохом он опустил палочку и сердито проворчав, плюхнулся обратно в кресло.

— Итак, по какой причине Вы почтили меня своим присутствием?

— Как, Директор? — обиженно произнес Гарри. — Неужели Вы не рады меня видеть? Еще не так давно Вы убить были готовы, чтобы увидеть меня в этом кабинете. Ну, времена меняются, я полагаю, но если вы собираетесь использовать сарказм такого рода, я бы посоветовал вам взять несколько уроков, потому что это было довольно посредственно. Ну а насчет того, почему я, как вы выразились, "почтил вас своим присутствием", — сказал он, спрыгнув с книжного шкафа. — На самом деле, я здесь из-за Северуса и Минервы. Муди считает, что ваша дружба уже давно прошла. Но, несмотря на проблемы, что были у вас с Минервой последние несколько лет, она все еще очень уважает вас и считает вас дорогим другом. И, как вы знаете, Северус всегда считал вас отцом даже больше, чем своего собственного. Я здесь, чтобы дать вам возможность общаться с ними обоими пока они находятся в Азкабане.

— И как я могу это сделать? — заинтересовался директор. Несмотря на весь гнев и неприязнь к Гарри, он все же хотел бы снова связаться со своими старыми коллегами, и если для этого надо было держаться вежливо, то так он и сделает.

— Фоукс, — просто ответил Гарри, махнув в сторону спящего феникса. Дамблдор посмотрел на Гарри мгновенно сузившимися глазами:

— Мистер Поттер, феникс может отправиться в любой уголок мира, несмотря на защиту или щиты, но до сих пор Фоукс не смог их найти.

— Вы правы, феникс может попасть в любую точку мира, поэтому само собой разумеется, что если он не может нас найти, значит мы больше не являемся частью этого мира, — ответил он с усмешкой, которая стала еще шире, при виде того, как расширились глаза Директора.

— Как ..., — изумленно начал он, когда его оборвал Гарри.

— Не стоит утруждать себя вопросами, если ответы будут вне вашего понимания. Все, что я могу вам сказать — это то, что после победы над Волдемортом я убрал Азкабан из этого измерения, а теперь узнал, как мы можем по своему желанию путешествовать туда и обратно. А еще Белла придумала заклинание, применив которое к сове или другому животному, например такому как феникс, они смогут добраться до острова, если будут нести письмо или пакет при условии, что такая посылка не будет содержать опасного волшебства. Опасное волшебство включает в себя также и любые формы отслеживающих и наблюдающих чар. Так что, если вы меня извините, я предпочел бы закончить с этим и убраться отсюда. Дамблдор все еще пытаясь осознать эту информацию, а также изо всех сил стараясь оставаться спокойным, когда Гарри намекнул, что он был недостаточно умен, чтобы понять ответ на вопрос, подошел к жердочке, на которой отдыхал Фоукс.

За неимением лучшего способа разбудить спящую птицу, Гарри просто пару раз слегка ткнул феникса в грудь. Эффект был незамедлительным. Гарри пришлось очень быстро отдернуть руку, так как раздраженная птица попыталась отхватить от нее кусочек. После минутного разглядывания Гарри он занялся выпрямлением перьев на своих крыльях, которые растрепались из-за резкого движения.

— Извини, что пришлось разбудить тебя, дружище, но ты мне нужен проснувшимся, — объяснил Гарри веселым голосом, будто бы посчитав реакцию птицы довольно забавной. В ответ он получил только еще один холодный взгляд.

/Ну почему ты не мог просто что-то сказать, а не тыкать в меня, как в младенца. Глупые люди./

Гарри осмотрел комнату, чтобы найти источник голоса, но ничего не нашел. Дамблдор не подал ни единого признака, что он что-то слышал, он только наблюдал за тем, что собирался сделать Гарри для того, чтобы позволить фениксу попадать в Азкабан. После нескольких минут раздумий он пришел к единственно возможному выводу.

— Я просто сделаю вид, что ничего не слышал! — сказал он смущенным тоном, поворачиваясь к Фоуксу, который смотрел на него пристально и немой долей удивления. Не говоря ни слова, он просто поднял руку и с его указательного пальца сорвался небольшой луч желтого света и окружил феникса. Сначала Фоукс выглядел встревоженным, но потом "почувствовал", что Гарри не пытался причинить ему вред и успокоился. Через некоторое время свет изменился до нежно-голубого и Гарри опустил руку, обрывая связь.

— Все в порядке, Фоукс, в следующий раз, когда Дамблдор захочет, чтобы ты доставил сообщение Северусу или Минерве, ты инстинктивно будешь знать, где они находятся и как туда добраться, точто так же, как и до всех остальных. Кроме того, принимая во внимание разногласия между фениксами и дементорами, ты теперь огражден от их влияния, точно так же, как и они от тебя. Теперь, если вы оба извините меня, мне пора.

— СТОЙ! — закричал Дамблдор, сорвавшись с места. Гарри с любопытством повернулся к директору. Он скорее мог бы предположить, что тот захочет побыстрее выставить его за дверь, так что слегка пришел в замешательство из-за того, чего хотел старик. И как только тот снова заговорил, он понял и это еще больше его разозлило:

— Почему Вы сделали это со мной? — спросил директор тихим голосом.

Мгновенно глаза Гарри сузились:

— Это все, о чем вы можете думать? О себе? — сердито выпалил Гарри. — Я не знаю, когда это произошло, и мне все равно. Но как-то вы на самом деле поверили во все эти смешные истории, которые о вас рассказывают люди. Большинство глупых идиотов здесь, кажется, думают о вас как о каком-то божестве. Всезнающим и не допускающим ошибок. Что бы вы не сказали — это всегда верно, что бы вы не сделали — вы должны быть правы. Вы, конечно же, совершали ошибки и когда вы это делали, все думали, что это, должно быть, чужая ошибка. Но вы никогда их не поправляли. Надо сказать, что вы поощряли это и отрицали любую вину, даже перед самим собою. Вы сами себе представляетесь неким великим борцом против всего зла, включая то зло, которое вы сами помогли воспитать. Вы с первого взгляда знали, что собой представляет Том Риддл, и все равно ничего не сделали. Вы никому не рассказали о его жестоких поступках.

— ДОСТАТОЧНО, МИСТЕР ПОТТЕР! Я не позволю разговаривать с собой в таком тоне в моей школе.

— ТИХО! — закричал Гарри, и Дамблдора отбросило назад в кресло, и невидимая сила удерживала его на месте. — Если позволите, я продолжу без перерыва. Вы задали вопрос и вы получите на него ответ, будет ли это тем что вы хотите услышать или нет. Кстати, надо будет вспомнить немного истории, чтобы объяснить мои недавние действия. Итак, сразу после окончания школы Том Риддл вступил в ряды Черной гвардии Гриндевальда, но сбежал после его поражения. Многие годы после этого он провел в поисках силы, а потом и последователей. После того, как вы победили великого и ужасного Темного лорда, вас сразу же информировали, если в волшебном мире что-то шло не так. Так что вы точно знали, чем он занимается. Вам было известно о множестве людей, которых он пытал и убил, и все же вы ничего не сделали. Вы даже неоднократно встречались с ним лицом к лицу, один раз даже в этом самом кабинете, когда он просил о должности преподавателя Защиты от темных искусств. У вас были сила и мастерство, чтобы его остановить, но вы никогда не вставали на его пути. То есть до тех пор, пока он не убил вашу жену, — медленно проговорил Гарри, а в уголке его рта появилась легкая усмешка.

Глаза Дамблдора широко раскрылись и медленно заполнились непролитыми слезами, но воспоминания пронеслись быстро. Несмотря на все случившееся, он все еще был глубоко потрясен и очень возмущен, когда Гарри сказал об этом таким холодным и обыденным тоном. Как будто это не имело значения.

— Я нахожу это довольно лицемерным на самом деле. Судя по вашим действиям, вы похоже считали, что пока он убивает незнакомых вам людей, все в порядке. Но как только он напал на вас и ваших близких, вы готовы были сделать все, чтобы увидеть его поражение. Итак, вы сформировали Орден Феникса. Ваш собственный отряд последователей. Люди, которые слепо вам доверяли и готовые умереть ради достижения поставленной цели. И именно этого вы хотели. Единственная причина, почему вы остались на посту Директора школы после смерти вашей жены — возможность воспитывать студентов на своих собственных идеалах, а потом, в случае необходимости, повести их на смерть. Умный ход, в самом деле. Но тут выскочило это проклятое пророчество. Даже будучи студентом, я знал, что вы не очень то верили предсказаниям, по крайней мере не тем, что преподавала профессор Трелони. Но истинное пророчество было совершенно другим делом. Когда она вышла из транса, ничего не помня о том, что только что сказала, вы знали, что это правда. В конце концов, такая шарлатанка, как она, никогда бы такого не пропустила. Возможно, с ней такое случалось постоянно.

— Должно быть, вы были очень раздражены, узнав, что не вы будете тем, кто сможет убить Волдеморта, — произнес Гарри с понимающей улыбкой на лице. — Но, будучи такой манипулятивной сволочью, вы планировали использовать создавшееся положение с наибольшей для себя пользой. И когда мои родители были убиты, для вас все стало намного проще. Я считаю, что вы отправили меня к Дурслям и посылали обратно каждое лето по двум причинам. Если я действительно должен был победить Волдеморта, то это значит, что я скорее всего буду на вашей стороне. Итак, причина номер один — меня отправили туда, потому что с таким ужасным обращением Дурслей я более чем вероятно приеду в Хогвардс напуганным и одиноким изгоем, готовым на все, чтобы хоть здесь меня приняли и отнеслись с добротой. Таким, конечно же, я и оказался. Так что прибрать к рукам и вылепить из меня ваше личное оружие оказалось очень легко.

— Причина номер два, и такая же важная. Вы хотели найти некоторую меру схожести. В конце концов, тот факт, что вы проигнорировали унижения, сыпавшиеся на Тома Риддла, прежде чем он достиг определенной степени контроля над своей магией, было самой значительной причиной того, что он стал настолько жестоким и злым. Но если я тоже перенес почти такое же обращение и вырос не таким, как он, то, должно быть, не ваши действия, или, скорее, бездействие создало этого монстра.

— Из-за защиты крови на том доме это было единственное безопасное для тебя место, — твердо и решительно ответил Дамблдор, что вызвало у Гарри приступ смеха.

— Это совершенно потрясающе. Не только то, что вы продолжаете это утверждать, но и тот факт, что вы на самом деле убедили себя в этом. Если эта так называемая защита крови была настолько важной, настолько жизненно необходимой для моей безопасности, то почему перед вторым курсом вы позволили мне остаться у Уизли, перед третьим — в Дырявом котле, а затем вернуться к Уизли следующим летом. Казалось бы, для полной защиты, я должен был бы подольше находиться в доме родственников, а я большую часть времени проводил вдали от них. Конечно, все три раза я или уходил самостоятельно, или меня практически похитили Фред и Джордж. — Дамблдор приподнял бровь, когда Гарри пропустил имя Рона, но Гарри, казалось, этого не заметил: — А затем, пока я оставался там, миссис Уизли начинала вокруг меня суетиться. Но после моего четвертого года вы неожиданно отправили меня обратно к Дурслям. Во время ритуала воскрешения чтобы дать Волдеморту новое тело была использована моя кровь, что убрало любую защиту крови, которая, возможно, могла там быть.

— Но мы отходим от темы. Позвольте мне представить вам короткую версию, потому что я еще очень долго могу продолжать указывать на недостатки вашего характера. Суть в том, вы манипулирующий всеми старый ублюдок, который не думает ни о ком, кроме себя и своей мести. Вы ни перед чем не остановитесь для достижения своих целей, а если они окажутся недостижимыми, вы будете продолжать дальше и убьете всех в процессе. Жизни других людей для вас не имеют значения. Другие люди, строк для вас не имеют смысла, если они не вписываются в ваш великий план. Я даже удивляюсь, как это вас не распределили в Слизерин, когда вы были студентом. Когда вы кого-то встречаете, все, о чем вы думаете — что он может для вас сделать, что он мог бы сделать для вашего дела. Вы готовы пойти на все, включая кражу и ложь вашему бывшему наставнику и старому другу.

Выражение глаз Дамблдора изменилось незначительно, но Гарри его заметил и знал, что не ошибся.

— О чем вы говорите? — сердито задал вопрос старый маг. Очевидно, он мог спокойно слушать, как Гарри критикует его самого и его методы, но ему явно не понравилось быть названым обычным вором. Гарри, конечно, был только рад объяснить.

— Пока не проснулись мои силы, я лежал на полу в своей камере с почти постоянной связью с Волдемортом. Я видел все его нападения и даже пару ваших с ним противостояний. В конечном итоге вам всегда здорово доставалось, но вам удавалось как-то уйти, но с настолько серьезными ранами, что большинство людей никогда бы не выздоровели даже с помощью самых опытных целителей. Уже после того, как я освободил Тонкс, я узнал, что после двух случаев, на которых она присутствовала, уже на следующий день вы восстановились и прекрасно себя чувствовали, выглядя даже здоровее, чем прежде. Это было еще до того, как я узнал секрет бессмертия, так что, естественно, мне стало любопытно, как вам это удалось. После нескольких дней раздумий я вдруг вспомнил свой первый год в Хогвардсе и Философский камень. Все, что вы тогда сказали — что после разговора с Николасом Фламелем вы решили уничтожить камень. Но вы же его не уничтожили, не так ли? — спросил он с кривой усмешкой. — Вы позволили Фламелю поверить, что вы это сделали, и позже он из-за этого умер. Но на самом деле вы видели возможность получить некую силу, кое-что, что могло помочь пройти длинный путь и в конце концов увидеть смерть Волдеморта. Так что вы взяли камень для себя и позволили своему другу умереть.

Дамблдор ничего не сказал, но его лицо с выпученными от ярости глазами пылало от ярости.

— Лично я думаю, что это было причиной того, что меня так быстро отправили в Азкабан и с такими неубедительными доказательствами. Как я уже говорил раньше, вы хотели быть тем, кто убьет Волдеморта. Даже после пророчества и все остального случившегося вы по-прежнему считали, что можете сделать это самостоятельно. Особенно, если под рукой будет значительный запас Эликсира жизни. Вы увидели способ от меня избавиться и забрать всю славу себе, и вы этот шанс использовали. Но это привело к неприятным последствиям. Теперь, когда Волдеморт больше не представляет угрозы, все чего вы хотите — забраться в кровать и больше не просыпаться следующим утром. Вы можете быть мастером Окклюменции, но я все равно могу прочитать каждую вашу мысль. Смерть — это то, чего вы жаждете больше всего, даже больше, чем увидеть Волдеморта мертвым. И именно поэтому я вам в этом отказываю. Когда меня бросили в Азкабан, вы отняли все, что у меня было. Во всем, что я когда-либо потерял из-за Волдеморта, прослеживались вы и ваши методы. Так что прежде чем я позволю вам умереть, я собираюсь сделать с вами то же самое. И я твердо намерен показать миру ваше истинное лицо. Не все сразу, конечно, я растяну это на некоторое время. Этот путь будет намного интереснее и убедительнее. Но, как я сказал вам в Азкабане, я не настолько всепрощающий, как Сириус, — холодно закончил Гарри, собираясь уходить. Простой мыслью освободив директора от невидимых глазу пут, он повернулся, чтобы выйти в дверь.

В тот же момент, как он повернулся спиной, Дамблдор с сумасшедшим криком спрыгнул со стула, поднял палочку и запустил в Гарри первым пришедшим на ум проклятием. Едва заметным движением Гарри развернулся и отразил проклятие в отправителя. Глаза Дамблдора расширились от удивления, когда ярко-зеленый луч смертельного проклятия врезался в его грудь. Ухо разрывалось от крика, разнесшегося по кабинету, но снаружи не было слышно даже малейшего шепота. Гарри стоял и с увлечением наблюдал, как "всемогущий" Дамблдор рухнул на пол, его тело содрогалось от конвульсий, а крики стали грубыми, так как горло и голосовые связки наверняка были повреждены. Через некоторое время Гарри это наскучило и он подошел к своему бывшему наставнику. Обездвижив директора, он исцелил его и наложил несколько успокаивающих заклятий. В конце концов, он хотел, чтобы мужчина запомнил эту встречу во всех деталях. Когда все было закончено, он отступил и еще раз собрался уходить, но кое-кто, или, скорее, кое-что, думал иначе.

Фоукс стоял на своем насесте и спокойно наблюдал за тем, как говорил Гарри. Он, конечно уже долгое время знал о методах Дамблдора, но был с ним связан еще когда тот был молодым человеком. В результате этой связи он почувствовал и испытал множество эмоций этого человека, поэтому понял и даже разделял некоторые его мечты. Хотя фениксы, как предполагается, сама сила светлой магии и воплощение благородство, связанный феникс привязывается к магу и забывает об этом. Хотя он и был шокирован и недоволен трусливым нападением Дамблдора, он чувствовал, что это было оправдано, так что ничего не сделал. Обычно он отдал бы жизнь для защиты мужчины, но отраженное проклятие застало его врасплох, так что перехватить его не удалось. Казалось, что его разум на какое-то время замерз, а сам он от шока просто намертво прирос к насесту, даже в то время, когда Гарри лечил директора. Впрочем, вскоре ему удалось перебороть эти ощущения, и он ощутил потребность в мести, которую фениксы обычно никогда не испытывали.

Гарри ничего не видел и не слышал, так что для него было настоящим ударом, когда его грудь разорвала острая боль, когда на него налетел Фоукс и вонзил клюв в правое плечо, в то время как его длинные когти пытались разорвать его грудь и живот. Гарри, сжимая зубы от боли, нанес ответный удар по дико хлопающим крыльям, чтобы добраться рукой до головы Фоукса как раз в тот момент, когда Дамблдор с безумной улыбкой поднялся на ноги, наблюдая за происходящим. Но ему удалось быстро взять себя в руки. Гарри чувствовал, как по его руке струится теплая кровь, когда пальцы сомкнулись вокруг крупной шеи птицы. С хрипом он оторвал от своего плеча птицу, удерживая ее на расстоянии вытянутой руки, в то же самое время другой рукой удерживая ее за ноги. Фоукс по-прежнему яростно хлопал крыльями, а минуту спустя загорелся. Это просто вызвало у Гарри усмешку.

— Жаль, старина, но сегодня больше никакого огня, — хихикнул он и огонь был погашен так же быстро, как и вспыхнул, а птица была заморожена на месте. Гарри воспользовался этой возможностью, чтобы быстро излечить его раны, но потом с любопытством посмотрел на Фоукса: — Знаешь, это действительно странно. Насколько распространился упадок человеческой расы. Я уверен, что вы, профессор, это уже знаете — фениксы были первой формой жизни, созданной во вселенной. Они никогда не умирают на самом деле, и они не могут размножаться. Каждый из них был здесь с начала времен и должен оставаться здесь до конца. Они — истинные символы всего хорошего, что должно было быть в этом мире. Но потом пришли люди и некоторые из них связались с людьми, которых они считали достойными. К сожалению, с распадом человеческой морали и принципов стал возможным и упадок фениксов. Я когда-то читал книгу об этих существах, в который было множество выдержек из личных дневников самого Гриффиндора. Если вы собирались узнать о них, вы могли бы также получить информацию от одного из очень немногих человек, способных с ними разговаривать. Интересная вещь — он узнал, что больше всего фениксы боятся смерти, боятся больше не существовать. Странно, что существо, которое не способно умереть, может бояться смерти. — Гарри сделал небольшую паузу и несколько раз посмотрел на Фоукса и Дамблдора, прежде чем полностью сосредоточить внимание на Фоуксе: — Когда придет время, — сказал он, указывая на Дамблдора, — Вы присоединитесь к нему в смерти, — проговорил он, прежде чем бросить обездвиженную птицу на пол и исчезнуть.

* * *

За много миль от Хогвардса известное рыжее семейство нервно ожидало прибытия остальных членов их семьи. Естественно, миссис Уизли была близка к панике, перемывая все в двенадцатый раз, удостоверяясь, что все было идеально. Мистер Уизли оказался единственным, способным успокоить свою жену в эти дни. Но он и сам с большим трудом сохранял спокойствие, так что мало чем мог помочь. Билл, уже семь месяцев занимавший пост Министра Магии, выглядел таким же хладнокровным и собранным, как обычно, но ему трудно было спокойно сидеть на месте, и он постоянно в ожидании подходил к окну. Чарли находил всеобщую реакцию забавной и развлекался, напевая какую-то раздражающую мелодию, которая всех остальных сводила с ума. Далее перейдем к Рону и Гермионе.

Рон выглядел мрачнее тучи, и было ясно, что в данный момент он хотел бы быть где-то в другом месте. Жизнь после Волдеморта оказалась для него суровой. В свое время он был довольно уважаемым аврором, к которому серьезно относились за его острый аналитический ум и его значительные боевые способности. Однако после поражения Волдеморта все стремительно изменилось. Какое-то время вместе с Френком и Невиллом Лонгботтомами он помогал восстанавливать Аврорат. Но быстро попал в немилость из за своих настойчивых требований, чтобы его братьям, Фреду и Джорджу, не прощали их прошлые нарушения. Надо сказать, он потребовал, чтобы все люди из так называемого "охранного списка" Гарри были арестованы как предатели в тот же момент, как будут найдены, неважно, совершили ли они какое-то преступление, или нет. Не говоря уже о его убеждении, что недавно восстановленное Министерство должно немедленно начинать строить планы по захвату Азкабана силой и заставить нового Темного Лорда — Гарри Поттера — предстать перед судом. Даже зная о значительной силе, которой теперь обладал Гарри. Зависть и гнев затуманил его рассудок, и он быстро стал обузой.

Хотя новым лидерам Министерства, возможно, не очень нравился последний поворот событий, они были не настолько глупы, чтобы сделать Гарри врагом, объявив ему войну, ведь во время войны с Волдемортом уже были уничтожены двадцать пять процентов ведьм и волшебников Великобритании. Теперь Рон работал помощником тренера "Палящих Пушек" — работа, для которой, как он громко заявлял, он был слишком квалифицированным. Это обычно можно было услышать, когда он обливал грязью текущего вратаря команды. Единственная причина, почему он в настоящее время работал с командой, было то, что нынешний капитан команды был бывшим товарищем Чарли по команде и держал его в качестве одолжения. Как бы он не презирал последние действия Рона, у Чарли не было никакого желания видеть, как его младший брат теряєт еще одну работу, ведь у того был маленький сын, о котором надо было заботиться.

Несмотря на боль и гнев, что она чувствовала из-за отказа Гарри, Гермиона по-прежнему была очень рада снова увидеть Джинни. Она даже ждала встречи с близнецами, не важно, что в последний раз, когда она их видела, они находились по разные стороны. Сейчас она уже в четвертый раз за день кормила своего сына Роберта в очередной тщетной попытке отвлечься на некоторое время. Все они очень удивились, получив сообщение, что сегодня вернутся отдельно проживающие члены их семьи. Но об этом удивлении быстро забыли, так как миссис Уизли заставила всех сделать и так чистый дом "презентабельным". Точного времени их прибытия указано не было, так что у всех чуть не случился сердечный приступ, когда кто-то довольно громко постучал во входную дверь. Успокоившись, миссис Уизли с некоторой долей разочарования пошла посмотреть, кто это, полагая, что у ее детей не было причины стучать в дверь, словно незнакомцам.

Открыв дверь, она в растерянности огляделась, когда никого не увидела. Так было до тех пор, пока она не посмотрела вниз и не увидела двух маленьких девочек, смотрящих на нее с широкими озорными улыбками. Эти двое поприветствовали миссис Уизли и бросились мимо нее в дом. Молли обернулась в выражением абсолютного смятения на лице и увидела, что эти двое бесцеремонно вломились в гостиную, пожимая руку каждому и здороваясь так, как будто они были старыми друзьями. Дети, похоже, даже знали имена всех присутствующих и вставляли комментарии относительно их профессий и интересов. То есть всех, кроме Рона, которого они, казалось, игнорировали, как будто его здесь не было. Одна из маленьких девочек, с волосами каштанового цвета, с энтузиазмом спрашивала у Гермионы можно ли подержать Роберта. Все, похоже, оставались в том же шоковом и растерянном состоянии, что и Молли, которая практически приросла к полу рядом с все еще открытой входной дверью.

Чарли ошеломлено смотрел на маленькую девочку, которая представилась, как Кэтрин, и взволнованно болтала обо всем, что она знала о драконах и их повадках. Несмотря на совершенно необычную ситуацию, он удивился, что такая юная девочка могла удерживать в памяти столько информации. Он предположил, что ей, должно быть, примерно лет пять-шесть, у нее были длинные блестящие темные волосы и яркие ясные зеленые глаза. Он знал, что никогда раньше он эту девочку не встречал, но было в ней что-то поразительно знакомое. Разглядывая ее еще некоторое время, он снова сосредоточил внимание на ее глазах. Очень знакомых ... Глаза Чарли расширились, когда он вдруг понял, что было настолько знакомым, и, вероятно, вскрикнул бы от шока, если бы его не прервал громкий взрыв смеха. Нервы у всех были на пределе, когда они вскочили на ноги и вытянули палочки, разыскивая источник шума. Молли уронила палочку и ахнула, увидев Фреда, Джорджа и Джинни, стоящих прямо посреди кухни. Близнецам приходилось держаться друг за друга, чтобы не упасть от истерического смеха. Джинни выглядела такой же веселой, но была настолько любезна, чтобы по крайней мере попытаться это скрыть, хотя для этого понадобилось немало усилий. Обе девочки с широкими усмешками и искрящимися глазами подскочили к близнецам.

— Дядя Фред, мы все сделали правильно? — спросила Кэтрин, прыгая в его объятия, а ее сестра повторила этот же маневр с Джорджем.

— Да, вы все сделали правильно. Вы обе великолепны, — похвалил Фред. — Даже мы не смогли бы придумать лучше.

— Ну, это была идея Анны, но как действовать и что говорить придумала я, — очень быстро и взволнованно ответила Кэтрин. Все Уизли очарованно наблюдали за происходящим. Близнецы снова и снова говорили, как они ими гордятся. Через некоторое время Уизли смогли взять себя в руки, но было немного досадно стать объектом для какой-то шутки. Хотя они не могли не понимать, что после стольких лет отсутствия Фред и Джордж были просто обязаны как-то отличиться. Миссис Уизли с рыданиями первой приблизилась, или, скорее, набросилась на эту компанию с самыми крепкими объятиями, на которые она была способна. Анна и Кэтрин, которые по-прежнему держались за близнецов, чуть не задохнулись, когда их зажало между близнецами и их матерью. Джинни, однако, оказалась умнее и отступила в сторону от обнимавшихся и с улыбкой наблюдала, как Молли отступила назад и задала вопрос, который, казалось, интересовал всех присутствующих:

— Кто эти две юные леди? — спросила она, вытирая слезы с глаз.

— Ну, вот это моя крестница, Анна, — счастливо ответил Джордж, держа девочку на руках.

— А это — моя крестница, Кэтрин.

— Кто, черт возьми, оказался настолько сумасшедшим, чтобы сделать вас крестными отцами своих детей? — спросил Билл с легкой усмешкой, подвергая сомнению целесообразность сделать близнецов-шутников теми, кто должен был помочь воспитывать маленьких девочек.

— Это ведь Гарри, не так ли? — выпалил Чарли, вспомнив свои подозрения до того, как появились его родные братья и сестра. Какую-то минуту все, оцепенев, смотрели на Чарли, после чего вернулись к объектам обсуждения.

— Мой папа не сумасшедший! — выкрикнула Анна, после чего на ее губах появилась легкая ухмылка: — Просто его неправильно понимают.

Не оставляя размышления о том, кто мог приходиться матерью этим девочкам, все улыбнулись этому ответу. Все, кроме Рона, который презрительно усмехался, глядя на них, как на мусор, только из-за того, что они были детьми Гарри.

— Эта сука Лестрейндж, — мрачно пробормотал он про себя, заметив темные волосы Кэтрин и ее аристократические черты. Он говорил тихо, но его голос, казалось, отдавался эхом по всей комнате и его все услышали. Уизли смотрели на него в полном замешательстве, а Кэтрин вырвалась из рук Фреда. Она подбежала к Рону и ударила его прямо в голень, вызвав у него крик.

— Не смей так говорить о моей маме! — с этим криком она врезала ему еще и по другой голени. После этого маленького открытия присутствующие снова были ввергнуты в глубокий шок. Все, кроме Рона и Гермионы, были совершенно поражены даже одной только мыслью, что Гарри Поттер мог быть как-то связан с бывшей Пожирательницей Смерти, а тем более иметь от нее ребенка. И Рон и Гермиона были удивлены тем, что теперь могли говорить об этом при всех. Они уже целую вечность пытались рассказать об этом хоть что-то, но, очевидно, каждая кроха информации была хорошо защищена одним из охранных заклинаний Гарри.

— Это правда? — с трудом выдохнул Артур, оглядываясь на Фреда и Джорджа. Те двое просто кивнули, как будто в этом не было ничего важного. Но просто Рон не был бы собой, если бы смог удержать язык за зубами:

— Ну а второе недоразумение, конечно же, от этой придурошной Тонкс? — зло спросил он, выпучив от гнева глаза. И снова тишина. В отличии от своего брата, Джордж сумел удержать девочку на руках, хотя она и пыталась освободиться, без сомнения для того, чтобы напасть на его младшего брата за его замечание о ее семье.

— ЧТО ЗДЕСЬ ПРОИСХОДИТ? — крикнула Молли и все вздрогнули от ее громового голоса, и этого даже оказалось достаточно, чтобы остановить попытки Анны атаковать Рона. Просто удивительно, что такая милая женщина могла так напугать таких сильных и могущественных ведьм и колдунов и заставить их замолчать. К счастью, Анну и Кэтрин уже предупредили о ее характере, так что они не испугались и не потеряли контроль над своей магией. Под настойчивым взглядом своей матери Фред, Джордж и Джинни кивнули друг другу и начали объяснять. К счастью, случаи, когда в брак вступало более двух супругов одновременно, хоть и были редкими, но не такими уж неслыханными. Надо сказать, дядя Молли имел двух жен, но они стали ревновать друг к другу и в конце концов убили его. Самым сложным для них было объяснить, как из всех возможных кандидатов он мог связаться с Беллатрикс. Про себя они посылали проклятия в адрес Гарри за то, что он еще не прибыл и оставил объяснения на них.

Было легко объяснить, как сошлись Гарри и Тонкс — в конце концов, она была его другом еще до того, как его отправили в Азкабан. И когда он обнаружил ее запертой в камере, то, без сомнения, захотел узнать, как она там оказалась. А остальное уже история. Но с Беллой все было по-другому. Довольно просто было сказать всем, что Гарри и Тонкс оказались вместе из-за скуки и невозможности поговорить с кем-то еще, но мысль, что из всех людей Гарри мог выбрать Беллу, ставила их в тупик, и трое Уизли действительно не знали, как это доходчиво объяснить. Но, на удивление, их выручила именно Гермиона.

— Ну, как Гарри нам уже рассказывал, он и Тонкс выбрали ее потому, что несмотря на все ее поступки, она была единственным заключенным, с которым они оба были знакомы. Кроме того, за время, проведенное в заключении с почти постоянными видениями с участием Волдеморта он, наверное, потерял большую часть своей ненависти и предрассудков по отношению к людям, использующим Темную магию. Или что-то подобное. Само собой разумеется, что когда три человека остаются наедине в течении длительного периода времени, и рядом нет больше никого, с кем можно было бы поговорить, они, в конечном счете начтут ладить между собою и между ними могут возникнуть чувства по мере того, как они будут узнавать друг друга поближе, — Гермиона попробовала объяснить произошедшее как что-то, о чем она прочитала в книге по психологии. После этих объяснений все просто решили принять этот факт, даже если и не были с этим согласны.

— Ну, вы двое очевидно знали об этом, так почему же вы ничего не рассказали раньше? — с любопытством спросил Артур у Рона и Гермионы, догадываясь, что его жена уже собиралась спросить о том же самом, но только уже более осуждающим тоном. Но снова ответ пришел оттуда, откуда его не ожидали. В этом случае от Джинни.

— На всех, кто что-то об этом знал, были наложены чары, не позволяющие обо всем рассказать, скорее всего еще после их первого посещения Азкабана с целью "освободить" Гарри. Он не хотел, чтобы его личную жизнь обливали грязью во всех газетах и обсуждали в обществе, как это было во время его учебы в Хогвардсе.

— А еще это защитит моих детей, если они когда-нибудь покинут Азкабан.

Все резко повернулись к источнику решительного голоса и ахнули, увидев Гарри, небрежно сидящего на ранее незанятом стуле.

— Если никто не будет знать, кто они на самом деле, то определенные элементы волшебного мира не будут стремиться навредить им просто потому, что я их отец, — заявил Гарри, бросив быстрый взгляд на Рона, имея ввиду, что он говорил о тех, кто придерживается таких же взглядов. — Следовательно, многие из вас в настоящее время находятся под теми же охранными чарами. Что могут подтвердить и эти двое, — продолжил он, жестом указав в сторону Рона и Гермионы, даже не потрудившись назвать их имена или хотя бы посмотреть на них. — Мое заклинание безупречно, без каких-либо лазеек.

Ему потребовалась одна минута, чтобы объяснить основные принципы действия этого заклинания так, чтобы каждый из них прекрасно понял. Хотя и большинству из них и не понравилось, что к ним применили какие-то неизвестные чары, они поняли его логику. Кроме того, будучи членами Ордена, большинство из них уже испытывали на себе такие чары, так что в этом не было ничего нового. После нескольких минут обсуждения глаза Молли расширились на мгновение, прежде чем она быстро повернулась к своей единственной дочери и бросилась к ней. Со всеми этими странными и шокирующими новостями, что обрушились на них с момента прибытия гостей, она совершенно забыла должным образом поприветствовать Джинни.

Что касается Джинни, то при приближении матери ею, казалось, овладело беспокойство, а у Гарри был такой вид, словно он собирался сбежать и спрятаться. Несмотря на изменения, которые произошли с ним за все эти годы, он до сих пор очень уважал Уизли и по-прежнему нуждался в их одобрении. Приблизившись к дочери, она обняла Джинни, как будто принося извинения за свою забывчивость, но вдруг с удивленным возгласом отскочила назад. Джинни поморщилась, когда ее мать смотрела на нее широко открытыми глазами, прежде чем опустить взгляд ниже. Точнее на живот Джинни. Она потянулась дрожащей рукой и коснулась ее живота, который был скрыт в свободных одеждах.

— Девочка моя! — вскрикнула она, снова обнимая Джинни с истерическими рыданиями, за чем в замешательстве наблюдали все остальные. Через некоторое время Джинни удалось выпутаться из объятий матери.

— Какой строк? — спросила она, всхлипнув несколько раз пытаясь сдержать очередной приступ рыданий.

— Семь с половиной месяцев, — осторожно ответила Джинни, взглянув на отца и двух самых старших братьев. Мнение Рона ее не интересовало — он уже не был для нее семьей. Услышав это заявление, всех присутствующих осенило понимание, и вся мужская часть семейства Уизли сейчас была на ногах, а Гермиона покосилась в сторону Гарри, у которого был такой вид, как будто он планировал быстрый побег в случае необходимости. Это сказало ей все, что она должна была знать.

— ЧТО? — громко закричали ее братья и отец. Почти сразу же Фред и Джордж не привлекая к себе внимания опустили на землю своих крестниц и начали медленно передвигаться в сторону Гарри.

— Кто отец? — спросил Артур после короткой паузы, чтобы успокоится, но это было очень трудно. Звуки легкого кашля снова привлекли их внимание к Гарри.

— Гм... ну... это..., это как бы я, — тихо выдал он, а его лицо начал покрывать румянец. После такого заявления не только Артур, но и Билл, Чарли и Рон не смогли сдержать себя в руках и начали наступать на Гарри. Впрочем, Фред и Джордж оказались достаточно быстрыми и их перехватили. Расположились прямо на их пути со строгими выражениями лица, которые выглядели неуместно на их обычно беззаботных физиономиях.

— Не думаю, что вы хотите сделать то, о чем позже можете пожалеть, — сказал Фред внезапно остановившейся группе.

— Уйдите с дороги, мальчики. Я не хочу применять к вам силу. И никому не позволю воспользоваться моей дочерью, — сказал Артур с едва сдерживаемым гневом.

— Мы не собираемся уходить, — серьезным тоном произнес Джордж. — И я боюсь, что убрать нас силой окажется для вас немного более сложной задачей, чем вы думаете. Мы не просто так победили Пожирателей Смерти, в десять раз превосходящих нас числом.

— У этого человека уже есть две жены, а вы без проблем позволяете ему увиваться вокруг нашей младшей сестры только потому, что ему так удобно? — процедил Билл сквозь сжатые зубы. Было очевидно, что Артур, Билл и очень сердиты. Но еще наблюдающим было ясно, что единственной причиной того, что Рон выбрал их сторону было то, что расклад четверо против двоих будет в его пользу.

— У Гарри не две жены, — раздраженно ответила Джинни, на время отвлекая внимание от Гарри. — А три, — продолжила она с ухмылкой. Все посмотрели на нее с таким, словно их мозг просто отключился.

— И Гарри меня не использовал. Если уж на то пошло, он был единственным, кто мной овладел, в первый раз, между прочим.

— Итак, теперь ты, наконец, соответствуешь своей репутации, — Рон оказался первым, к кому вернулся дар речи, и он презрительно улыбнулся своей сестре, почти с таким же выражением, как и Анне с Кэтрин. — Ты не более, чем одна из маленьких шлюх Поттера.

После такого заявления все в комнате, казалось, обратили свой гнев против него. Но даже гнев всех темпераментных Уизли вместе мекнул по сравнению с гневом Гарри. Со свирепым рычанием, он буквально отбросил Фреда и Джорджа со своего пути, смел с дороги Билла и Чарли, чтобы добраться до своего бывшего лучшего друга. Слишком рассерженный, чтобы даже думать об использовании магии, он сделал все старым добрым способом и отвесил по физиономии Рона тяжелый удар. Сила удара с пугающей силой отбросила младшего из мужчин Уизли назад, опрокинув столик рядом с диваном и впечатав его в стену. Подсознательно, магия Гарри удерживал всех на их местах, не давая им вмешаться. Оглушенный Рон лежал около камина, когда Гарри к нему приблизился и схватил за подбородок. С помощью небольшого количества безпалочковой магии, Гарри легко оторвал мужчину от пола и удерживал его на добрых восемь дюймов над землей, в то время как Рон тщетно пытался освободиться от его захвата.

— Ты так небрежно говоришь о ее репутации, как будто она ее заслужила. Из-за тебя и твоей лжи едва ли не каждая ведьма и волшебник в Англии плевали ей в след или говорили непристойности когда она просто шла по улице. Ты ничем не лучше того куска дерьма Фаджа или даже Перси. Ты просто не мог не набрасываться на каждого, кто с тобой не соглашался. Есть множество примеров, когда ты использовал свою бывшую аврорскую должность, пытаясь навязывать свою волю другим людям. Следуя по пути Фаджа, который пытался уничтожить всех, кто не разделял его точку зрения. Если неугодный вам человек не совершал ничего противозаконного, вы придумывали ему преступление или стремились разрушить его репутацию, так, как ты это сделал с Джинни. Со своей собственной сестрой, и только потому, что она верила в мою невиновность. А ты был настолько ослеплен вниманием, которого ты всегда так жаждал, что тебя не волновало, через кого придется переступить, даже если это будет твоя собственная семья. Я всегда знал, что ты завидовал обрушившимся на меня известности и вниманию, но я никогда не думал, что ты так далеко зайдешь в стремлении добиться некоторой известности.

— Да после всего, что ты проделал за последние восемь лет, единственное различие между тобой и Пожирателями Смерти — то, что они мертвы, а ты жив. Ситуация, которую я с удовольствием исправлю, если ты еще когда-нибудь заговоришь с Джинни в подобном тоне. Я ясно выражаюсь? — гаркнул Гарри, пристально вглядываясь в наполненные паникой глаза Рона. Тот слегка кивнул головой, преодолевая захват Гарри. Удовлетворившись, что ему удалось донести соответствующую информацию, Гарри оттащил его от стены и бросил на журнальный столик, после чего стремительно вылетел из дома и исчез.

Как только Гарри их покинул, все снова могли свободно двигаться, но они, казалось, этого не замечали. Все стояли в абсолютном шоке. Ну, за исключением Фреда и Джорджа, у которых был такой вид, как будто Рождество наступило раньше времени, и Джинни, стоявшей рядом с Анной и Кэтрин. На лицах всех троих расплывались самодовольные улыбки, когда Джинни смотрела сверху вниз на своего бессознательного брата. Наконец, в Молли проснулся материнский инстинкт и она бросилась к Рону, чтобы привести его в чувство. Ему потребовалось несколько минут, чтобы очистить голову от паутины и убедиться, что не было никаких серьезных травм. Но когда все было сделано, он пришел в ярость. Поднявшись, он повернулся к своей семье, как будто они были в чем-то виноваты:

— Почему никто из вас ничего не сделал? Этот монстр мог меня убить, а все что вы сделали — стояли в сторонке и не вмешивались.

— Ну что же, прежде чем высказать свое мнение, я считаю своим долгом сообщить всем, что когда гнев Гарри выходит из-под контроля, как это было только что, его магия стремиться "сдерживать" всех присутствующих и не давать им вмешиваться, — как ни в чем ни бывало спокойно сообщил Фред своей семье и повернулся к Рону. — Но даже если бы это было не так, более чем вероятно, что я бы НИЧЕГО не сделал. Или даже не упустил бы возможности и самому запустить несколько проклятий. В конце концов, еще не так давно наш дорогой младший брат дал интервью Ежедневному Пророку и сказал, я цитирую: "Несмотря на то, что беглецы, которых мы ищем, — мои братья, но я убежден, что их надо поймать, как собак".

— Да, я должен согласиться с моим дорогим близнецом. Надо сказать, единственная причина, что мы не запустили в него несколько проклятий в тот же момент, как мы пришли, — это данное Гарри слово, что мы "попытаемся удержаться от действий из-за прошлого". Думаю, это были его точные слова. Но, к сожалению, рот Рона и его эго просто не могли не помешать, — продолжил Джордж. Они оба говорили драматическим тоном, будто играя роль в какой-то греческой трагедии. Глядя на отца и самых старших братьев, Рон мог сказать, что они разделяли чувства близнецов по этому вопросу. Никто из них не вмешался бы, даже Гермиона. Даже не подумав о том, что он сделал для своей семьи за эти годы, он был возмущен их "предательством" и, посмотрев на них с презрением, стремительно бросился прочь.

* * *

В настоящее время Гарри сидел в своем кабинете в Азкабане и разговаривал с Тонкс и Беллой. Незадолго до возвращения Гарри от Уизли они вернулись после посещения матери Тонкс Андромеды. Все трое впервые посетили Тонксов вскоре после рождения Анны и Кэтрин. Так как ее отец был маглорожденным и они жили в магловском мире, вероятность того, что кто-то их увидит и узнает, была минимальной. Сказать, что супруги были потрясены их прибытием и отношениями — было бы громадным преуменьшением. Для Андромеды, происходящей из семьи чистокровных волшебников, подобные браки, и даже браки между членами семьи не были чем-то необычным. Но не для ее мужа. В мире маглов обе эти ситуации были незаконными очень и очень давно. Поэтому узнать, что его дочь замужем за тем же мужчиной, что и ее тетя для него было просто неприемлемо. Это был последний раз, когда Гарри вместе с Тонкс навещал ее родителей. Он просто планировал дать мужчине время принять сложившеюся ситуацию, но прошло пять лет, а их отношения не продвинулись ни на дюйм. Да и присоединение Джинни к их семье еще больше разогрело гнев отца на Тонкс. Так что теперь Гарри старался держаться подальше от мистера Тонкса. К счастью, тот хотя бы был более чем счастлив признать Анну и Кэтрин.

Прошло немного времени, и вернулась Джинни вместе с близнецами и двумя очень взволнованными маленькими девочками. Едва войдя в комнату они начали рассказывать обо всем, что они делали у Уизли и насколько им все понравилось. Гарри вздохнул с облегчением, узнав, что этот день не испортило даже его столкновение с Роном. Оказалось, что все прошло очень хорошо, ведь кроме Молли и Гермионы, которые волновались о Роне, всем остальным он был до лампочки. Молли не была бы собой, если бы не полюбила Анну и Кэтрин с первого взгляда, а тем, в свою очередь, очень понравилось обрушившееся на них внимание окружающих. После того, как первоначальный шок прошел, все решили попытаться принять отношения Джинни и Гарри, ведь трудно было не заметить, какой счастливой он ее сделал.

На следующей неделе Гарри вернулся в Нору, чтобы извиниться за свои действия. Гарри по-прежнему чертовски нервничал перед разговором с людьми, которые когда-то ближе всего находились к его представлению о родителях. Возможно, так сдержанны они были только в присутствии Джинни, но сегодня ее рядом не будет. К счастью, его опасения были необоснованными. Похоже, на мужчин Уизли оказала влияние его яростная защита чести Джинни неделю назад, так что они готовы били принять их отношения. Гарри испытал огромное облегчение из-за этого, ведь он глубоко уважал Уизли и последнее, чего ему хотелось — это встать между Джинни и ее семьей.

Ситуация с Роном оказалась более тревожной. После его ухода из Норы он, похоже, исчез. Никто, даже Гермиона, ничего о нем не слышали. После трехдневного ожидания в их квартире, Гермиона временно переехала в Нору, так что Молли могла помогать ей с ребенком. Хоть она и не вызывала у него особой симпатии, Гарри все еще немного ее жалел. Много лет назад она сделала выбор — на чей стороне остаться — и теперь вокруг нее все рушилось. Ей пришлось извиниться перед бывшим другом, которого она предала, только для того, чтобы быть отвергнутой. Человек, за которым она слепо следовала, постепенно дискредитировался в прессе и очень быстро терял поддержку, построенную больше чем за столетие. Из-за информации, она была уверена, поставляемой или самим Гарри, или его сторонниками. Информации, которую Дамблдор не мог опровергнуть. И, наконец, школьный друг, за которого она позже вышла замуж, исчез, бросив ее и сына. Несмотря на легкую жалость, что он к ней чувствовал, Гарри не собирался ничего менять — она сделала свой выбор и ей, как и всем остальным, придется жить с последствиями.

* * *

Полтора месяца спустя, Гарри стоял под лазаретом в ожидании новостей. Первые два раза были только он сам, Белла и Тонкс, так что он присутствовал в течении всего времени. Но на этот раз все было иначе. У них был надлежащий медицинский персонал и главный целитель — мадам Блисс, такая же строгая, как и мадам Помфри и она запретила находиться в палате лицам противоположного пола. С другого конца комнаты за Гарри с интересом наблюдал мистер Уизли. Он уже восемь раз через это проходил, так что уже привык к причудам целителей.

Когда всего несколько часов назад у Джинни начались схватки, Гарри неохотно согласился пригласить в Азкабан ее родителей. Его очень беспокоила их возможная реакция на определенных людей, с которыми они могли здесь встретиться. К счастью, мысли Молли были сосредоточены только на одном — добраться до своей дочери. Когда они прибыли, и Тонкс, и Белла уже были рядом с Джинни. Хоть Гарри и не мог увидеть эту встречу, но то, что с другой стороны двери еще не слышались звуки бросаемых проклятий, он посчитал хорошим знаком, во всяком случае, он на это надеялся. Фред и Джордж, похоже, находили забавным его беспокойство, так как он постоянно вскакивал со стула, делал несколько шагов по коридору, возвращался, и все повторялось по кругу снова и снова.

— Боже, я никогда так не нервничал с Анной и Кэтрин. И что эти целители имеют против присутствия мужчин при родах? — бормотал про себя Гарри, имея в виду мадам Блисс. Окинув взглядом комнату, он увидел, что мистер Уизли, казалось, был таким же спокойным, как и всегда. — Как вы можете оставаться таким спокойным? — раздраженным тоном спросил Гарри, на что Артур только улыбнулся:

— Это мой второй внук, Гарри, а до этого мне пришлось ожидать еще семерых детей. После такого человек просто вынужден научиться терпению.

При упоминании семи детей Гарри не мог не спросить:

— От Рона что-нибудь слышно? — со вздохом спросил Гарри, опускаясь в кресло напротив старшего мужчины. Он, конечно, не испытывал никаких теплых чувств к этому человеку, но его исчезновение сильно ранило Молли. При упоминании имени их брата, близнецы обратили свое внимание на другое. Они больше не считали его своей семьей и не хотели ничего о нем слышать. Но лицо Артура сразу же помрачнело. Он действительно не хотел говорить об этом, но чувствовал, что Гарри должен знать.

— Ничего. Он даже с Гермионой не связывался. В течении последних нескольких недель Билл вместе с Отделом Тайн следил за группой ведьм и волшебников в Болгарии, называющими себя Драконами. Они, похоже, считают своей обязанностью уничтожить и тебя, и тех, кого ты взял под защиту. Они говорят, что действуют ради общего блага, но поведением мало чем отличаются от Пожирателей Смерти. Нападают и убивают любого, кто высказывается против них, в том числе и в соседних странах. И это только вопрос времени, когда они проникнут дальше, если еще этого не сделали. У Билла есть основания полагать, что Рон вступил в эту группу. Он даже может оказаться одним из ее основателей, — потирая лицо, пояснил Артур усталым голосом.

Прежде чем заговорить, Гарри положил локти на колени и просто некоторое время смотрел на пол:

— Мне очень жаль, Артур. Я никогда не хотел, чтобы произошло что-то подобное.

— Я знаю. Нам всем жаль. Будем честными, у Рона уже давно были склонности к этому. Возможно, еще до того, как ты был заключен в тюрьму. Он всегда чувствовал себя в тени своих братьев. В некотором смысле, так оно и было, но он воспринимал этот факт тяжелее, чем большинство детей и обижался на любого, кто достиг того, что он не смог. Хотя он и считал тебя своим лучшим другом, пока вы были младше, он все же думал, что тоже находится в твоей тени. Наверное, именно поэтому он так стремился верить в твою вину. Без твоего присутствия рядом, он сам получил возможность оказаться в центре внимания.

Гарри только понимающе кивнул. Еще когда они были детьми много раз завить Рона к нему, к братьям, или кому-то еще делала того очень неприятным человеком, но они всегда преодолевали это. По крайней мере, так он думал в то время. Молчание прервал пронзительный крик на высоких тонах, словно ножом рассекший воздух. Гарри сразу же вскочил на ноги и бросился к двери, которая оказалась закрытой. Несколько минут он потратил на попытки выбить дверь ногой, прежде чем вспомнить, что он все-таки волшебник и может легко преодолеть любые запирающие заклинания. Бросив робкую улыбку трем мужчинам, он открыл двери лазарета и вошел. Артур, Фред и Джордж последовали прямо за ним. То, что мадам Блисс не пыталась перехватить их, он посчитал хорошим знаком, и они бросились к кровати, в настоящее время окруженной женщинами в то время, как Анна и Кэтрин подпрыгивали на соседней кровати.

— У НАС ЕСТЬ СЕСТРА! У НАС ЕСТЬ СЕСТРА! — громко кричали две девочки.

Когда он оказался рядом с ее кроватью, у Джинни было покрасневшее лицо, все ее тело покрывал пот, но Гарри казалось, что он еще никогда не видел ее такой красивой. Когда он вошел, мадам Блисс только что вручила Джинни маленький сверток. Молли стояла по одну сторону от кровати и по ее лицу текли слезы в то время, как Белла и Тонкс подпрыгивали, обнимая друг друга, как взбалмошные девченки-подростки, точно так же как их дочери прямо позади них. Опустившись на одно колено, Гарри поцеловал Джинни и посмотрел на розовое лицо своего спящего ребенка. Он мог только улыбнуться факту, что теперь у него три дочери. Хотя большинство мужчин, конечно, хотели бы сына после рождения уже двух девочек, Гарри нашел привлекательной идею о еще одной бегающей вокруг маленькой девочки. Конечно, он хотел бы когда-нибудь иметь сына, но всему свое время.

— Как мы ее назовем? — тихо спросил Гарри.

— Как насчет Гретхен? — с волнением предложила Тонкс. И натолкнулась на возмущенные взгляды. — Что? У меня была подруга по имени Гретхен, и я всегда думала, что это мило — продолжила она, защищаясь.

— Нет, они должны придерживаться традиции, — сказала Белла, стукнув племянницу по голове.

— Традиции? Какой традиции? — спросил Гарри, не имея ни малейшего понятия, о чем идет речь. Все остальные выглядели такими же сбитыми с толку, что вызвало у Беллы раздраженный вздох.

— Анну назвали в честь матери Нимфадоры, а Кэтрин — мое второе имя. Так что вы могли бы поступить также. Вы должны назвать ее в честь Джинни или кого-то из членов ее семьи.

— Мы можем сделать из этого традицию, — радостно воскликнула Тонкс, собрав еще больше удивленных взглядов.

— В таком случае я хочу назвать ее Эмили. Это второе имя мамы, — решила Джинни, улыбнувшись своей матери, которая снова разразилась слезами, крепко обнимая дочь. Гарри воспользовался возможностью забрать свою младшенькую и просто смотрел на нее, как на что-то удивительное.

— Это всегда по новому, не так ли? — он оглянулся и встретил понимающий взгляд Артура. Гарри просто улыбнулся и встряхнул головой, не доверяя голосу, когда на глаза навернулись слезы. Он был прав, подумал Гарри, он никогда не устанет от этого чувства. Всю свою жизнь он хотел, чтобы его родители были с ним, хотел иметь настоящую семью. Но с тремя его дочерями все остальное кажется незначительным. Все трудности, что он пережил в своей жизни, привели его туда, где он был сегодня, и он не променял бы это ни на что другое. Даже на счастливое детство рядом со своими родителями без нависающей над головой угрозы Волдеморта.

* * *

В течении следующих нескольких месяцев с помощью различных служб новостей Гарри усилил кампанию в СМИ против Альбуса Дамблдора, предоставляя доказательства некоторых его наиболее сомнительных действий, в том числе воровство камня у Николаса Фламеля, в конечном счете приведшее к его смерти. Обычно он сообщал эту информацию Рите Скитер, будучи уверенным, что она выставит все в худшем свете и ради возможности и в дальнейшем получать еще больше информации не станет упоминать его имя. И, несомненно, она будет молчать, получая эти эксклюзивные истории. Не говоря уже о немалых деньгах, которые она зарабатывала, продавая свои статьи заинтересованным службам новостей. Конечно, на всякий случай Гарри держал ее под заклинанием секретности, но ведь ей и не обязательно было это знать? Сказать, что общественность была возмущена поведением и обманом одной из самых уважаемых фигур — было бы громадным преуменьшением.

Конечно, директор пытался все отрицать, но, как Гарри всегда считал, люди были овцами, которые, развесив уши, верили каждому печатному слову. Конечно, его популярность уже сильно пострадала, когда все узнали, что он несправедливо отправил в тюрьму "мальчика-который-выжил". Стьтьи Скитер появлялись в каждом крупном печатном издании, многие из них обсуждались в дебатах на радио. Поскольку большинство доказательств были на поверхности, Дамблдор смирился с судьбой и перестал бороться. Он уже потерял должность Главы Визенгамота, а Совет попечителей Хогвардса активно искал замену для должности Директора школы Хогвардс.

К сожалению для Гарри, мирную жизнь, которой он желал для своей семьи, пришлось временно отложить. Несмотря ни на что, он был опечален, узнав, что Ран действительно был членом группы, называвшей себя Драконами, как и подозревал Билл. Последнее доказательство они получили, когда, спустя шесть месяцев после своего исчезновения, Рон вместе с семью другими членами этой организации напал на Нору, пытаясь похитить своего собственного сына. К счастью, они выбрали день, когда близнецы навещали мать и нападение довольно легко отбили, хотя Рону удалось бежать. Вскоре после этого появились сведения, что Драконы взяли под контроль Школу Магии Дурмстранг и сделали его своей штаб-квартирой. После трех неудачных попыток вернуть школу, болгарское Министерство официально попросило о международной помощи.

Билл был готов отправить на помощь болгарскому министерству всех доступных авроров, но не успел он даже подготовить соответствующий приказ, как в его кабинете загадочным образом появился Гарри, посоветовал держаться от всего этого подальше и сказал, что сам займется этой проблемой. На вопрос, что он имел ввиду, тот ответил: "Эти Драконы хотят уничтожить меня и моих людей, я просто собираюсь предоставить им такую возможность".

Так как этот бой должен был проходить далеко от Азкабана, и их жизням не угрожала непосредственная опасность, Гарри решил выложить жителям Азкабана всю информацию, и пусть они сами для себя решат, должны они бороться, или нет. Удивительно, но почти каждый способный сражаться согласился пойти. В конце концов, хоть противники и не смогли бы напасть на Азкабан, они атаковали других, пытаясь заручиться поддержкой против них, их лидера Гарри. Почти единодушно было принято решение, что Азкабан окажет поддержку Болгарскому Министерству, в которой оно так отчаянно нуждалось. Единственные посторонние, которым Гарри позволил при этом присутствовать, были представители английского и болгарского правительств, чтобы никто не смог обвинить его в незаконных операциях на иностранной территории с целью захвата большей власти. Получив детальные планы школы, они снова отправились в бой.

Как Гарри и ожидал, это была скорее незначительная стычка, а не грандиозная осада, как опасалось правительство. Несмотря на то, что эти люди хотели увидеть его мертвым, Гарри был впечатлен модификациями в защитных чарах Дурмстранга. Защита теперь значительно превышала стандарты Хогвардса, и по надежности превзойти их мог только Азкабан. Впрочем, это было спорным вопросом — вместе с Беллой и Снейпом Гарри снес защиту всего лишь менее чем за полчаса. Используя предоставленные болгарами карты, они быстро разделились на отдельные атакующие команды и с разных локаций вошли в школу. То ли противники не заметили падения охранных заклинаний, или же были слишком потрясены этим — неизвестно; в конце концов, они уже как-то отразили три предыдущие атаки Министерства. Было ли это незнанием или шоком, но они были не готовы к борьбе. Легко нападать на беззащитных людей, но, как оказалось, те не знали, что делать в сражении против опытных бойцов.

В отличии от Пожирателей Смерти, они на самом деле пытались по возможности захватить побольше пленных, используя смертоносные заклинания только при крайней необходимости. В один из таких случаев были вовлечены Фред и Рон Уизли. Младший Уизли явно не собирался уходить спокойно, он сам разыскивал своего брата. Рон почти все время оборонялся, но отказывался сдаваться, нападая с животной яростью. В результате он получил много тяжелых ранений, прежде чем его наконец взяли под стражу. К сожалению, для семьи Уизли, во всяком случае, позже он умер от ран. Получив известие об этом, и Молли и Гермиона, конечно же, были безутешны. Гарри жалел двух женщин, и чувствовал себя немного виновным, будучи благодарным за то, что Рона убил Фред, а не он сам. Он уже нес прямую ответственность за смерть Перси и ему не хотелось, чтобы еще один Уизли принял смерть от его руки.

Всех пленников поместили в камеры с высоким уровнем безопасности в болгарском Министерстве до тех пор, пока не будет достроена новая тюрьма. Эта новая огромная тюрьма с помощью Гарри была построена в пустошах северной Сибири для содержания самых опасных преступников со всего магического мира.

В результате их помощи в возвращении Дурмстранга болгары согласились на те же условия договора, что Гарри вынудил подписать Дамблдора. Это было незадолго до того, как он подписал подобные соглашения с почти каждым магическим правительством в мире. Теперь любой гражданин Азкабана мог свободно передвигаться по всему миру, не опасаясь судебного преследования за прошлые преступления. Кроме того, теперь у Гарри было законное право устранить любую угрозу безопасности Азкабана по всему миру независимо от национальных границ. Взамен дементоры будут стоять на страже в новой тюрьме в Сибири, которая пришла на смену Азкабану и, обсудив это со всеми, он также согласился, что в случае возникновения любой серьезной угрозы они будут оказывать помощь тем, кто согласился на его условия. НО вмешиваться они будут только в случаях крайней необходимости. Он не собирался подставлять своих людей под удар просто потому, что какой-то слабый министр захочет спасти своих собственных людей за счет за счет жизней других.

После смерти Рона Гермиона бросила свою квартиру и навсегда преехала в Нору, чтобы Молли было проще приглядывать за Робертом, когда она вернется на работу. Она получила работу в Отделе Тайн, которое занималось исследованием и изучением разных магических артефактов. Сначала Гарри было немного неудобно посещать Нору, когда там находилась Гермиона, но вскоре стал просто полностью ее игнорировать, даже не признавая ее присутствия. Гермиона была очень опечалена, что ее отношения с Гарри не улучшались со временем, но она смирилась с тем, что дружба, так небрежно растоптанная ею много лет назад, действительно ушла навсегда.

Джинни редко покидала Азкабан из-за реакции, которую она, как правило, вызывала у волшебного населения Англии, так что для Молли и Артура Гарри открыл доступ на остров, чтобы они могли посещать ее и Эмили в любое удобное для них время. Естественно, Анна и Кэтрин были рады, что теперь у них была маленькая сестра, но немного разочаровались, обнаружив, что она была настолько крошечной и еще не могла с ними играть. У Гарри чуть не случился сердечный приступ, когда однажды ночью Белла решила объявить, что хотела бы иметь еще одного собственного ребенка. Он только с испугом посмотрел на женщину, ведь он помнил ночь, когда родилась Кэтрин. Хотя для женщин не редкость во время родов сыпать проклятиями, необычно было то, что она "буквально" всех проклинала. Он все еще вздрагивал каждый раз, вспоминая о том ужасном сглазе, что она на него наслала.

К огромной всеобщей радости, состоялась двойная свадьба Фреда и Кэти Белл, Джорджа и Анжелины Джонсон. Как однажды Гарри сказал Снейпу, свадьбы были редкостью в Азкабане и давали законные основания устроить громкий праздник. Похоже, семья Уизли переживала период бэби-бума — Кэти и Анжелина забеременели сразу после свадьбы, Билл и Флер Делакур тоже ожидали ребенка. Как только была обнаружена беременность, Молли стала планировать свадьбу и для них. Кроме того, как любил его дразнить Чарли, для Министра магии недопустимо иметь "внебрачного" ребенка.

К счастью, больше не было никаких достаточно серьезных проблем, требующих вмешательства Гарри. Казалось, что самой возможности того, что к ним спустятся жестокие бойцы Азкабана, было достаточно, чтобы сдерживать большинство людей. Общественный протест против Гарри почти исчез, и теперь он мог отдохнуть и расслабиться, на этот раз без нависающих тяжелых мыслей и груза всего мира на плечах. Белла получила то, чего хотела и вскоре родила здорового мальчика, которого они назвали Сириус Джеймс в честь Сириуса и отца Гарри, снова придерживаясь их традиции.

Сейчас Гарри сидел в гостиной их квартиры со спящим Сириусом на руках. Рядом с ним заснула Кэтрин, обнимая его свободную руку. Тонкс расположилась перед камином, вокруг нее с невероятным количеством энергии подпрыгивала Анна, Джинни и Белла на полу играли с Эмили, которой сейчас было уже почти два года. Глядя на всех своих детей, Гарри вспомнил вопрос Артура в тот день, когда родилась Эмили. "Нет, это никогда не надоест", — пробормотал про себя Гарри, отклоняя голову назад и погружаясь в объятия сна. КОНЕЦ