Конфедерат: Имперские игры

Таки да удалось выпихнуть на свежий воздух конкретную министерскую особу. Ну а про таких персон как Мария Станич и увязавшаяся Вайнона и говорить не стоило — эти две, согласно неизвестной тут поговорке 'за любой кипиш, кроме голодовки'. Как в прямом смысле — на диете ни одна из них не сидит и не собирается, благо и не нужно никому — так и в переносном смысле. 'Недокорм' в плане ярких впечатлений и скудости информации на них тоже очень плохо действует, а потому обе леди всеми силами избегают подобной психологической пытки.

Шутки шутками, но с некоторых пор даже такой вот выезд на пикник, пусть и насквозь деловой, не может обойтись без большого числа охраны и проводиться в не проверенных как следует местах. Вот и сейчас та же картина. Заранее выбранное и со вчерашнего дня проверенное на предмет наличия/отсутствия посторонних место. Патрули вокруг, которые должны вежливо заворачивать куда подальше случайных проезжающих и проходящих. Иные меры безопасности, сложные и муторные, без которых, увы, обойтись уже не получается. Не после неоднократных покушений что на меня, что на Борегара, что на иных высших персон империи. Хорошо ещё, что на собственно Владимира I Романова никто пока не успел пасть раззявить, отплюнувшись свинцовым приветом или взрывным энтузиазмом вперемешку с поражающими элементами.

Вот оно, бытие того, кто достиг вершины. Того, кто склонен не прогибаться перед ещё более сильными и теми, кто хочет стать таковыми, а упорно ведёт собственную линию. Приходится встраивать в свою жизнь все эти драконовские меры безопасности и воспринимать их как нечто естественное. Иначе нельзя, иначе прикончат. Желающих то мно-ого! И даже по сути заключённое соглашение с бриттами по поводу прекращения взаимных террор-атак ничего кардинально не изменит. Утихомирится — в большей степени и на какое-то время — лишь одна часть потенциальной угрозы, а вот другие останутся. Радикальные аболиционисты; мексиканские сторонники сбежавшего Хуареса, ненавидящие нас и меня в частности люто и от всей души; польские эмигранты из числа бывших мятежников и им сочувствующих; разного рода бомбисты-идеалисты, которых может использовать по сути кто угодно, если правильные слова подберёт и финансирование обеспечит.

Никаких жалоб, просто констатация платы за достижение вершины. Меня эта плата пусть и не радует, но считаю её приемлемой. За всё надо платить, а уж за власть особенно. Плюсы куда больше и многочисленнее, об этом также не забываем.

Кстати о плюсах. Я с дамами прибыл к месту пикника раньше всех остальных. Помимо охраны, разумеется, которой присутствовало в избытке, пусть большая часть и находилась вне зоны видимости. Оставшаяся часть, те просто бдели, будучи готовыми отразить любое нападение и влёт пристрелить любого стрелка и тем более бомбиста. Да и не блажь нынешний пикник, а 'официальная встреча с посланниками великой державы', просто проводимая в неформальной обстановке. Хотя если бы и блажь... 'диким' пофиг, особенно тем, которые вот уже не первый год натаскивались как особо важная охранная структура для имперской верхушки. Сам Ричмонд и его окрестности опять же потихоньку-полегоньку, но дрейфовали в сторону особой зоны с повышенным режимом безопасности. Тут не излишняя паранойя, а суровая правда жизни. Пока не удастся всерьёз и с гарантией придавить змеиные головы растущих как грибы после дождя террористических и прочих ради4альных организаций, любящих стрелять и взрывать... безопасность будет лишь повышаться.

А пока... раскладные походные стулья, парочка столов, на одном из которых сейчас сложены разного рода продукты, в том числе нуждающиеся в скором приготовлении. Куски свежайшего мяса просто, куски, порезанные более мелко и уже вымоченные в маринаде на уксусной или винной основе. Говядина, свинина, баранина для особых ценителей опять же. Птица опять таки, да нескольких видов. Кто-то вполне может предпочесть изжаренное на решётке индющачье или там утиное бёдрышко классическому стейку на огне или не слишком распространённому тут, в Америке, шашлыку той или иной разновидности.

Опять же не мясом и птицей едиными. Закуски разного рода и калибра, от солений-копчений до действительно деликатесов из числа тропических фруктов и даров моря. Оно понятно, что в Ричмонде морскими гадами народ не удивить, но вот методы приготовления разные бывают. Например, если те же мидии или устрицы, предварительно выдержав в маринаде, обернуть тоники ломтиками ветчины, а потом насадить на шпажки и чуток обжарить над огнём — получается очень пикантное блюдо, которое наверняка будет должным образом оценено.

Ах да, и никакого постороннего народа. Даже поваров, потому как уж с таким не шибко сложным делом как жарка на решётке или на мангале мясопродуктов я и сам справиться в состоянии, особенно при помощи Вайноны, которая ещё с детства привыкла пусть не профессионально готовить, но уж по необходимому в жизни минимуму непременно. Это Мари предпочтёт смотреть со стороны и время от времени подавать советы ехидненьким таким голосом. Тоже, хм, своеобразная приправа, сперва на стадии приготовления, а затем и к столу сгодится. Как бы у британцев несварение не случилось от её ядовитых комментариев! Шучу... оно будет лишь в том случае, если это будет сочтено полезным. Сестрёнка знает силу слова и его уместность.

Какие люди... с охраной. Госсекретарь Роберт Огастес Тумбс собственной персоной и с хмурой физиономией в придачу. Последнее — это не по причине, связанной с этим частью пикником, а частью официальным мероприятием. Обычное выражение лица, отражающее склонность к меланхолии и периодическим приступам пессимизма. Они, кстати, в последнее время только усиливались, будучи в прямой зависимости с количеством ответственной работы. Одно дело Конфедерация и совсем другое — Американская империя. Имперские дела, они по любому более сложные, особенно учитывая жёсткую и агрессивную внешнюю политику, которую Тумбс воплощал в жизнь. Ворчал вследствие своей умеренности в подобных делах, но старался. Хорошо старался, из-за чего получил ещё парочку орденов к уже существующим, да очередное поместье. На сей раз в солнечной Калифорнии. Неизвестно, когда туда вообще выберется, но лишним точно не будет. Если сам не сподобится, то жена или дети уж точно оценят... когда будет закончена прокладка трансатлантической железной дороги. Нынешним манером до 'золотого штата' добираться — та ещё морока.

— Искренне рад видеть вас, Роберт, — крепко пожав протянутую Тумбсом руку, я добавил. — Располагайтесь со всем доступным тут комфортом. Вино, виски, можно даже ром. Хороший, ямайский.

— Благодарю, Виктор, но я лучше потом, — а вот ароматы готового с жарке, вымоченного в разных видах маринада мяса госсекретаря равнодушным не оставили. — Высокое искусство кулинарии вам не чуждо, как я вижу. И вашей протеже также.

Деликатен, как и подобает дипломату. Не 'любовница', но 'протеже'. Умение использовать различные слова применительно к одному и тому же человеку или явлению в зависимости от ситуации и необходимости — вот то, без чего в принципе не обойтись.

— Не назову себя мастером в этом деле, но с мясом справиться в состоянии, особенно при помощи во многом незаменимой Вайноны.

— Юная мисс Килмер обладает различными талантами, это правда.

И опять дипломат. Улыбающийся, млин. Ничего, тут все свои, тут можно и без лишних церемоний. Все всё знают, понимают. Равно как и способны предсказывать будущее сей особы. Хорошее будущее, какое было у всех фавориток высокопоставленных персон, пусть даже с некоторыми нюансами вследствие характера и устремлений той самой особы. Меж тем не Вайноной единой. У Тумбса были и другие темы для разговора.

— Бульвер-Литтон и Дизраэли будут менее чем через четверть часа. Английская пунктуальность...

— Заслуживающее уважения качество. Раньше прийти — допустимо. Опаздывать... только если хочешь продемонстрировать неуважение. Не нынешняя ситуация.

— Именно, Виктор. Я хотел уточнить, будут ли внесены изменения в уже имеющийся план беседы?

— Поводов вроде бы нет. Или вы нащупали что-то немаловажное?

Нащупал, по лицу видно. И от Марии это тоже не скрылось, эвон как прищурилась, на госсекретаря глядючи. Посмотрев, вступила в нашу беседу, пользуясь наработанной мрачноватой репутацией.

— Таиться не надо, господин госсекретарь. Мы все тут люди важные, государственные. Любая мелочь может оказаться полезной. А уж с вашим то умом и немалым опытом...

— Это лишь мои мысли, — вздохнув, Тумбс таки да продолжил. — Британия признает аннексию и раздел Гаити вслед за Российской империей, Испанией, Пруссией, Австро-Венгрией и другими державами.

— Да уже почти все признали, — усмехнулась отвлекшаяся от нанизывания мяса, маринованных грибов и помидоров на шампуры Вайнона. — Остались только Британия и... Франция. Из тех, чей голос хоть что-то значит.

— Очень много значит, мисс Килмер! — строго, словно профессор нерадивого студента, поправил девушку Тумбс. — Но я не о признании, оно неизбежно, Всерьёз вступаться за негров... Викторию и Наполеона подняли бы на смех, пойди они на такое, а становиться мишенью для карикатуристов по столь... особенному поводу никому не хочется. Особенно монархам.

Немного посмеялись, а затем госсекретарь вернулся к тому, на чём остановился. Вытанцовывался интересный нюанс относительно ирландских дел, а именно поднимающего голову движения фениев, к хорошему самочувствию которых мы неслабо так руку приложили.

— Фениев будут раскалывать на группы и добивать. Королева Виктория и её министры никогда не согласятся оставить у себя в подбрюшье острый нож, способный очень больно уколоть или вовсе нанести опасную для здоровья всей империи рану. Покорись, исчезни или умри — другого выбора ирландцам не оставят.

— Мы это обсуждали. И готовы.

— Мы думаем, что готовы, Виктор, — возразил Тумбс. — Мне представляется, что после окончания переговоров и заключения договорённостей, англичане будут выставлять нас перед фениями в самом дурном свете. Они это умеют. И добьются раскола движения, отделив от него радикальную часть, которая станет продолжать вооружённую борьбу с Лондоном. А мы уже не сможем их поддерживать, кроме как словами.

Хм... Зная альбионцев, этого ни разу нельзя исключать. Следовательно, надо дать фениям то, что компенсирует отказ от активных действий там, на земле их предков. Дать нечто равноценное, способное пусть не погасить жажду мести, но сделать её более разумной, направленной не на немедленные действия, а на более расчётливые, пусть и растянутые во времени. Бинго! Есть идея. Точнее не идея, а развитие того, что уже делается, хотя несколько в ином ключе. Хватит ли времени, чтобы кратко обрисовать несколько изменившуюся ситуацию? А пожалуй, всё равно минут пять ещё есть, насколько могу судить. Их вполне хватит.

Действительно, хватило. Сестричка врубилась в предложенный план чуть ли не сразу; Вайнона просто улыбалась, частично понимая, частично просто веря лично мне; госсекретарь пребывал в состоянии лёгкого фалломорфирования, но вместе с тем признавал, что при всём цинизме затея имеет хорошие шансы на воплощение... если остальные имеющие власть в империи возражать не станут. Зная Борегара, в нём я был уверен. Ну а император... по всем прикидкам тоже не должен становиться в 'третью позицию', ведь затея и с моралью дружит и потенциал неплохой имеет. Касаемо же чисто 'монаршей дури', так Владимир I в ней вроде как ни разу замечен не был, за что честь ему и хвала.

Зато к обоим англичанам, которые появились спустя пару минут, аккурат к назначенному сроку, слова 'честь и хвала' точно не относились. Пройдохи, особенно который Дизраэли. Их сопровождение, согласно договорённостям, осталось частью совсем далеко, частью в некотором отдалении. Так что к нам, поближе к столам, стульям и разожжённому огню, подошли лишь двое, те самые высокоранговые персоны. Если их что-либо и удивило, то виду никто не подал. Приветствия, пожелания здоровья, фразы 'чисто о погоде', более чем допустимые в подобных ситуациях. Отдали должное красе и изящности присутствующих здесь леди. Касаемо Вайноны особенно, которая хоть и была действительно хороша, но и экстравагантна, особенно практически в мужской одежде. Впрочем, о чём это я? Это ж британцы, они вообще и сами склонны к экстравагантности, и умеют принимать её в других. Правда в отношении женщин это куда менее развито, но... С некоторых пор именно Американская империя стала этаким флагманом в развитии государственного строя.

Ага, именно так, как бы ни забавно это казалось со стороны. С одной стороны крайний, если не сказать радикальный консерватизм. Перерождение из республики в конституционную монархию. Введение титулов и прочих соответствующих атрибутов. Существенное поражение в правах тех же аболиционистов и отсечение из числа мигрантских потоков негров и азиатов. Последние допускались, но... исключительно как временно законтрактованные рабочие на условиях непременного выдворения обратно по истечении срока. Да и работы эти были из числа тех, на которые желающих найти было сложно. К примеру, некоторые работы по прокладке железных дорог: тяжелые, квалификации не требующие, но вместе с тем с повышенным риском посадить здоровье в краткий срок. Ну и те же хлопковые плантации, куда без них. Крайняя избирательность в допуске иностранного капитала в значимые для государства проекты, пристальное наблюдение тайной полиции за подозрительными элементами — это в ту же сторону.

Зато с другой стороны — расцвет таких прав и свобод, каких и в той же Франции ещё поискать надо. Взять то же полное отделение церкви от государства, когда ни одна из религий не имела ровным счётом никакой возможности влиять на принятие государственных решений. Более того, за таковые попытки некоторые уже пострадали. Взять тех же баптистов или там квакеров, чьих проповедников обложили огромными штрафами — некоторых и вовсе посадили — за попытки агитации в пользу негритянского равноправия и 'пред Господом все едины'. Дескать перед высшими силами — это может и так. но тут, в тварном мире изволь чтить законы и не подбивать на бунты прихожан.

Законодательное закрепление максимальной длительности трудового дня минимальная оплата сразу по нескольких ключевым категориям-областям труда. Да, это частично било по кошелькам тех же фабрикантов или плантаторов, но в ответ они получали гарантии отсутствия волнений.

Ну и 'женский вопрос'. Избирательное право, открытие доступа в ранее недоступные или слабодоступные сферы работы и образования. Предмет зависти набирающих силу суфражисток Европы и не только. Ведь они там только боролись, а у нас всё это уже было.

Вот такое сочетание вроде бы несочетаемого, оно повергало многих то в шок, то в тоску, то в печальное непонимание происходящего. На самом же деле — применение рецептов из будущего за ради обуздания того, что в будущем вполне могло обрушить становой хребет большинства стран, ввергая их в жуткую болезнь, приводящую к полнейшему морально-психологическому вырождению к концу XX века, а то и раньше.