Бэкап

И вот ведь какое дело — оба пса почти все проведенное с нами время ни разу не тявкнули понапрасну. Хотя обычно собаки не любят находиться возле Тьмы, она их нервирует. Кузьмич на мое замечание ответил, что обе псины, по всей видимости, рождены рядом с Тьмой. Так специально сторожевых псов здесь выращивают.

Но иногда оба пса, молодой и зрелый поворачивались к синевшему через протоку лесу и злобно ворчали. Знать, кто-то из нежити пас нас все это время.

Наша команда привезла с собой большое количество вещей и оборудования. Жрачка, патроны, аккумуляторы и масло на замену, плюс еще инструменты и оружие. Но сталкеры народ прочуханный, у них и на такой случай оказалась припасена разборная тележка. Иначе мы бы умерли, пока донесли все до базы. Хотя и так пришлось потрудиться "бурлаками", впрягшись в самодельную "сбрую".

Пока специалисты занимались автомобилем и тракторами, я с Врониным готовили дорогу до причала. За эти годы здесь буйно разросся кустарник и пришлось порядочно помахать топором. Учитывая, что на плече в это время болтался АК и на тебя надета разгрузка с кучей запасных магазинов, работа была не из легких. А я вообще после того вечера без автомата теперь никуда. Пусть лучше посмеиваются над моей паранойей, но целее буду. Затем мы нашли в хозяйстве стремянку, и я полез смазывать петли на воротах, чтобы они открылись шире и без скрипа. Хотя я бы не сказал, что они такие уж заржавелые.

Вообще, я заметил одну странную для меня вещь. Вроде вся эта техника тут безо всякой консервации простояла несколько лет. Но если убрать пыль и налетевшую за все это время грязь, то выглядит она очень неплохо. Ты вот оставь в нашем климате русскую машину — через пару лет обязательно ржа где-нибудь да вылезет. Степа вообще сказал, что со свежим аккумулятором можно было в принципе и так заводить. Все механизмы в отличном состоянии.

Вот как так? Перед воротами легкий завал из песка и сучьев успел образоваться, кусты вымахали, аккумуляторы разрядились в ноль. А залезь в машину, пыль оботри и чувствуешь себя, как будто ты только что из салона выехал. Даже пахнет свежаком. Техника-то новая совсем! Чудны, короче, дела твои Господи! Или кто там у нас Тьмой управляет?

И ведь только сейчас я осознал, что и раньше со всеми этими странностями сталкивался. Просто ничем особо не интересовался. Надо бы эти вопросы с ребятами утрясти. Вечером мы уехали ночевать на Выселки, все спокойней. Я поискал взглядом местную красавицу, но не нашел ее. Как впрочем и Паши Руснина. Ох, что-то будет?

На второй день у нас случилось развеселившее нас странное происшествие. Мы уже завели вывозимый транспорт и перегнали его к причалу, затем вернулись обратно, порыться на базе в поисках интересных ништяков. Я вот лично себе откопал набор ключей на вид совсем, как новенький.

— Собираешься на трубы вернуться? — подтрунивал надо мной Мордашин.

И в этот момент мы оба услышали заливистый собачий лай и тут же рванули наружу. Собаки скакали около небольшого сарая, в котором находилась всяческая рухлядь. Не сговариваясь, мы с Валерой передернули затворы и направили оружие в сторону дверей. Со стороны причала уже отчетливо слышался топот остальных сталкеров. Я же неожиданно отметил, что не совершенно не ощущаю присутствия чужой твари, затем обратил внимание, что обе псины смотрят куда-то наверх, да и лают не особенно так злобно.

— Котейка ..., — Валера оказался более глазастым. И в самом деле, из слухового отверстия выглядывала кошачья мордочка, по-кошачьи жалуясь на собачий беспредел.

— Что у вас тут? — первым к моему удивлению на подмогу примчался Федор и тут же разогнал собак, Цыц, бисовы дети!

— Кис-кис-кис!

— Счас тебе, дурак что ли он к нам спускаться, — я как старый кошатник тут же полез в карман, где у меня была припрятана маленькая баночка утиного паштета, — Ну-ка, разойдитесь!

Кот был обычного "сибирского" окраса. Только спереди на груди и на лапах белая шерсть. Сам щуплый на вид, но лапы крепкие, и морда такая, основательная. Схомячив в одну харю всю банку, он облизнулся и, не обращая внимания на столпившийся народ, наглым образом прыгнул мне на плечо.

— Ну, все, нашел себе Петрович животину!

— Маше в помощь!

— А че, котейка, вон какой, в хозяйстве скотина очень даже пользительная.

— Петрович, придется взять тебе над кошаком шефство. Сделай из кота человека!

— Ну, все, народ, хватит шутковать, — Федор смотрел на меня одобрительно, — Кот хозяина выбрал, пора и нам честь знать.

Валера, недолго думая, выпустил в сторону Выселок зеленую ракету. В ответ через некоторое время в воздух взвилась оранжевая. Все — ждем паром. Мы уселись на причале, по очереди дежуря на стреме.

— А как кот сюда вообще пробраться смог? — спросил кто-то Федора.

— Так из ваших же, попаданских.

— Не понял, это что, и коты сюда попадают?

— Бывает, и попадают, — Федор притушил об каблук ялового сапога папиросу, — Тут всякое бывает.

Наш треп неожиданно прервали псы. Они оба уставились в сторону леса и злобно зарычали. Щенок еще пытался вяло потявкивать, но старший его не поддержал. Лай — это уже крайний случай, когда опасность уже смертельно близка. Народ взял в руки оружие и тревожно начал озираться по сторонам. Кузьмич чертыхнулся:

— Вот дьявол его забери! Учуяла-таки, нехристь!

Но все закончилось для нас благополучно. Через сорок минут мы уже загрузились на паром и двинули прямо в сторону причала около шоссе, тепло попрощавшись с жителями Выселок. Уж не знаю, чем там купил Мордашин их Председателя?

На воде всем сразу стало спокойней. Мирно лежал на моем плече и приблудный котейка. Мы развлекались тем, что всей командой придумывали ему имя. Я же подумал, что пусть Маша сама решит, ей с ним больше возиться. Котейки животные больше семейные, около женок трутся. Там тебе и молочко, а, может, и сметанка. Хитрые бестии! Я же, поглаживая его короткую шерстку, задавался вопросом — кот один сюда провалился или с хозяином? Видимо о том же думал Мордашин, рассуждая вслух, когда сюда стоит вернуться. Все-таки наследили мы на базе конкретно, привлекая к ней всяческую нежить. Эта дрянь каким-то образом животворную энергию чует. Да и паромщики скоро отсюда сваливают, как большая вода спадет.

Контора пишет

Вот и не верь народным приметам. Беда, и в самом деле, не приходит одна. Я только заканчивал красить пристройку для наших велосипедов, которую гордо назвали "Гаражом", как услышал хлопок калитки, а затем шаги своей супружницы.

— Это еще что за слезы?

Мария не умеет плакать следы собственных эмоций. По виду чистая белокровная северянка, он по части переживаний многим южанкам фору даст. Лицо раскраснелось, как и глаза, на щеках следы не отмытых до конца салфетками потеков туши. Все-таки косметика за четверть века сделала огромный прыжок вперед!

— Да так ... не бери в голову.

— Ну-ка, ну-ка.

После трех чашек мятного чая мне удалось выжать из Маши всю подноготную скандала. Та вечерняя стрельба в автобусе аукнулась и на моей ненаглядной. Ладо Шалвович оказывается, чтобы собственный конкретный косяк загладить, наговорил обо мне кучу гадостей. Вот уж от кого не ожидал! Хотя чего тут, собственно, нового? Что я в армии не видел настоящий характер этих южных торгашей? Большая часть их напускного гостеприимства — вещь полностью наигранная. Вот, в конце концов, и вылезло наружу истинное лицо нашего "благодетеля".

Судя по состоянию Машули, южный абрек себя в выражениях не стеснял. И чем больше успокаивалась она, тем более закипал я. Уложив девушку в кровать отдыхать, я выглянул на улицу и метнулся к оружейке. Ничего! Еще светло, пехом добегу или, на худой конец, поймаю машину. Я покажу этому грузину, где у нас в России раки зимуют!

Первый же попавшийся грузовичок тормознул на мою поднятую в характерном жесте руку. Водила покосился на мой открыто лежащий на коленях АК, но ничего не сказал. Ночь ведь надвигается, со всеми сопутствующими ей страшилками. Вот угораздило меня попасть именно туда, где сказочные ужасы сами по себе ожили!

"Разбор полетов" начался уже на входе в зал "Казбека". На шум моих разборок с гардеробщиком выбежал сам Авалиани и тут же начал словесную атаку. Вот ведь сука какая оказалась! Его водила Мамедов вместе с Сулейко пока я был в отъезде успели дело так повернуть, что в итоге виноватым оказался я. А не хозяин ресторана, сэкономивший на водителе и охране развозного "пепелаца". Хитрожопый Ладо быстро смекнул, что этот несчастный случай — конкретный удар по репутации его ресторана. Кто ж к нему пойдет, если потом тебе из-за банальной жадности ресторатора голову откусят?

На наезд хозяина ресторана я, естественно, ответил не самыми приветливыми словами, упомянув и матушку, и еще кой-кого, чем возбудил Авалиани до самой крайности. По мере нарастания нашего словесного противостояния я начал по-настоящему закипать. К грузину же на подмогу выскочили еще двое: кладовщик и официант. Но они явно не на того напали.

Я вообще человек по жизни спокойный, но если меня выводят из себя, то становлюсь фактически неуправляемым. Еще с детства за собой такую особенность замечал. Временами она меня же и выручала. Пара нахальных гопников лишилась части своих зубов и прямоты носа, а в армии один очень наглый абрек чуть не вылетел со второго этажа казармы. После той стычки в каптерке он с дружками обходил меня далеко стороной. Что с психа взять? Но опять же — и в армию я загремел как раз после подобного "взбрыка". Крепко "отоварил" сыночка какой-то шишки.

Вот и сейчас уже через пару минут я передернул затвор и произвел первый выстрел в воздух. Затем начал с матами напирать на враз побледневшего Авалиани, требуя немедленной сатисфакции. Не знаю, чем бы все это дело закончилось, но меня кто-то вдруг перехватил очень сильными руками, прижав автомат к телу. Я по инерции еще пытался вытащить из открытой кобуры пистолет, но услышал яростное шипение.

— Да стопэ, Петрович! Совсем с катушек съехал?

Оказывается, Мария мой "тихий" уход разом просекла и сразу же ломанулась в прихожую, где увидев отсутствие оружия, подняла тревогу. Где найти Валеру она знала, и парни подоспели вовремя. Немного очухавшись, я, наконец, признал Мордашина и Руснина. Рядом с ними стоял здоровенный мужик, который весело объявил:

— Хрена ты, Валера народ себе подбираешь! Хоть счас на стрелку выводи!

— Чего вообще случилось-то, Петрович? — Паша с осторожностью вытащил из моей кобуры пистолет и вручил взамен бутылку воды. Смотрел он на меня так участливо, как заправский доктор-психиатр, видать, не в первой успокаивать "бешеных". Я же, сделав хороший глоток воды, перевел дух и громко заявил:

— Да этот, любитель ишачьих цхели мутели, — при этих словах Авалиани дернулся и пошел пунцовыми пятнами, — захотел все стрелки на меня перевести. Будто бы я в том автобусе был во всем виноват! Нормально, да?

— Так, так, — Мордашин слегка перекосился в лице и повернулся к ресторатору, — Ладо, а ты не охренел в атаке, бочку на моего бойца катить?

— Да ...

— Этот пидар, — прервал я наглым образом того, — еще и Машу до слез довел. Что, гонора хватает только на женщин наезжать?

Теперь на Авалиани смотрели уже пять пар не самых добрых в этом мире глаз. Тот резко побледнел, его "помощники" по тихой воде незаметно слиняли. Менты же из-за такой ерунды, как драка, на адреса обычно не выезжают.

— Ладо, тебе предъяву сделали. Чем ответишь?— пробасил приехавший с Валерой здоровенный мужик. Он вообще своей фактурой подозрительно смахивал на "братка". Не хватало только кожаной куртки и толстой цепи на шее.

— Я ... я только поговорить хотел, мамой клянусь. А он приехал, стрелять начал! — как и большая часть южан под жестким прессингом ресторатор "поплыл". Насмотрелся я на таких уродцев в свое время. Гонора до черта, пока морду не расквасишь, потом сдуваются, как передутый шарик.

— Значит так, — блатной повернулся ко мне, — Люстру за свой счет чинишь, — только сейчас я заметил, что от моей пальбы пострадала хрустальная люстра вестибюля, весь пол был усеян стеклянными осколками, — А с тобой Ладо, мы еще поговорим. И не думай, что можно без последствий на сталкеров буром переть. Мы тут люди уважаемые, живем по понятиям, городу свой кусок засылаем, и заметь — собственной шкурой рискуем. Не надо с нами ссориться, очень не рекомендую для здоровья. Ты же знаешь, кто тогда по следу кровавому за тобой прийти может?

Авалиани этот момент выглядел, как обсосанный ствол березы. Такой же бледный, с пятнами желтизны на скулах.

— Валера, я постараюсь завтра все разрулить. А тебе, — блатной повернулся ко мне, — пока придется ходить, оглядываясь. Знаю я эту паскудную породу, всякой гадости от них ожидать можно.

— Мы завтра с утра в недельный рейд уходим, — Мордашин достал из бумажного пакета еще одну бутылку свежего пива. Мы устроились в недостроенной беседке, которую я варганил у себя на участке.

— Ну, тогда и ладненько. Пока ходите, я дела улажу.

Приблатненный здоровяк на поверку оказался тем самым Чалдоном, легендарным в этом городке сталкером. Даже можно сказать, членом первой плеяды сталкеров, и одним из немногих, кто еще остался в живых и во здравии. В краю Тьмы самодеятельные поисковики, как и саперы ошибались только один раз.

— А ты, Петрович, вообще молоток, за жену вот вписался, да и себя обижать не позволил. Слушай, Валер, а твои возрастные мужички, пожалуй, моим пацанам в борзоте не уступят. Ты, вообще, где таких беспредельщиков набирать умудряешься?

— Сами приходят, — Мордашин бросил задумчивый взгляд в мою сторону и продолжил, — Петро, а ты что по той базе у озера порешал?

— А что решать? — Чалдон допил свою бутылку и кинул в корзину, — Надо ехать, технику Тьма неплохо сохранила, а там если еще пошукать, то ништяков можно прорву найти. Я такие места издалека чую. Надо брать!

— Мы там наследили малость.

— Так и мы не пустыми пойдет. А жить..., — Чалдон опростал следующую бутылку пива буквально в два глотка, — будем на дебаркадере. Буксир его и приволочет. Поставим его на якорь и хрен какая дрянь нам помешает. Пулеметы у меня есть, братва толковая. У тебя, говорят, и механик свой появился?

— Да он сам еще новичок.

— Этот парень мне тогда в автобусе здорово помог, — встрял я в разговор двух местных "Бугров".

— Ну, вот видишь? — Чалдон улыбнулся, — Твои парни техникой займутся, мои охранять и таскать будут. Перун поможет, справимся! Зато, какой куш нам светит! И везти совсем недалеко. Наверное, таких нычек около города и вовсе не осталось. Сам-то сейчас вон куда прешь!

— Твоя правда, — тяжело вздохнул Мордашин и встал с лавки, — Начинай тогда готовиться, пока мы в рейде.

В рейде

Даже гревшее по-летнему солнышко не помогало разогнать унылую хмарь, засевшую в моей голове. Вдобавок толком еще и выспаться не удалось. А как тут выспишься, если сначала надо успокоить Машу, а потом еще и собраться в дальнюю дорогу. Успокоение благоверной проходило надежным и очень древним способом. А потом и сам заснуть не смог, в голову мысли всякие лезли. Вот вроде как попали мы тут в полный кабзец, куда ни кинь — везде клин. И что, люди стали сильно добрее или сговорчивее? Да хрен там! Каждый одеяло на себя тянет. Эгоизм людской и непроходимое жлобство — вот два камня, что нашу цивилизацию на дно тянут. Надеяться можно только на себя, да на крепких друзей, если, конечно, они у тебя есть. Тем и живем!