Эпизоды и Архивы

Светлые сразу поставили гроб в середину и начали чертить вокруг него меловые круги. Миль с Гвендолин сразу окружили себя обогревающими печатями — в своих сапожках посреди зимы им было нелегко.

Вместе с Ишенгой он обошел дом по кругу, устанавливая защиту. Ишенга постоянно прислушивался к своей эмпатии, и бледное его лицо становилось еще бледнее.

— К нам едет сам темный магистр, — наконец сказал светлый. — Машины у них большие и звучат тяжело.

У темного магистра Риана Кайяни было множество волшебных свойств. Там, где он был нужен, его никогда не было. Только наоборот.

— Нам занять оборону? — спросил Олвиш. Снег густо облепил его шапку и плечи

Чем Шеннейру нравились Элкайт — если они принимали решения, то не колебались. По его приказу Олвиш готов был выступить против своего магистра. Идеальный подчиненный.

— Нет. Уезжайте.

Машины сопровождения скрылись в метели. Шеннейр не хотел терять Олвиша и других своих последователей. Бунт против магистра в темной гильдии наказывается известным способом, и не стоит бунтовать, пока не можешь победить. Поэтому сам Шеннейр планировал только поставить защиту. В конце концов, с чего темные и светлые, собравшиеся на вечеринку в пустом крематории, должны открывать дверь посторонним.

Здесь даже не осудишь. Сбивать светленьких с праведного пути и втягивать их в неприятности все темные кодексы велели как один.

— Риан тебя убьет.

Шеннейр только насмешливо хмыкнул. А делать грязную работу будто потом Риан будет.

— Смотри, выкинут тебя из гильдии — предупредил он.

— Дальше Островов не пошлют, — равнодушно отозвался светлый. — Отдохну на море.

Машину завели внутрь и перекрыли ей ворота. Светлые зажигали вокруг гроба свечи; на всех четырех стенах висели нужные темные печати. Гвендолин сидела на крышке, поджав ноги; Миль стоял над каким-то несчастным светлым и поучал, как вести меловую линию.

— Почему вы указываете мне, как я должен исполнять мою работу? — недоуменно спрашивал светлый.

— Я знаю, как лучше. Молчи и исполняй!

За стенами ревела метель. В дыры в крыше сыпался мелкий снег. По мнению Шеннейра, крематорий был укрытием негодным. При первом же серьезном ударе сложится внутрь.

— Мои часы остановились, — высший Нери открыл железную дверцу печи, влез внутрь чуть не по пояс, а потом завозился с пультом управления. — Сколько сейчас времени? Пожалуйста, все встаньте сюда, в круг. И не обращайте ни на что внимание. Нам надо всего лишь продержаться до рассвета.

Если он считал, что так успокаивает, то руководителем высшему Нери быть не стоило.

Гвендолин перевела взгляд с гроба на печь и мелодично сказала:

— Это не похоже на ритуал исцеления.

Высший Нери ничего не ответил.

— Мой ученик там, внутри, или нет?

Высший Нери молчал.

Гвендолин прижала палец к губам; сощурилась, будто поняв что-то:

— Мой ученик жив... или он умер?

Даже боевому магу было ясно, что "не спрашивать" значит не спрашивать. Но Гвендолин была заклинательницей из внутренней чистокровной Полыни и у нее, кажется, были иные соображения.

Высший Нери слабо и грустно улыбался.

Снаружи бушевала белая муть. Скоро должно бы светать, но в такую погоду света не увидишь.

Ишенга спокойно разглядывал крышу:

— Однажды моя мать приволокла домой сушеную морскую звезду с Островов и сказала, что это настоящая звезда, только сушеная. Все детство верил, — невпопад поведал он. — И откуда она могла ее взять?

— Прошу, тише, — умоляюще прошептал высший Нери.

Молчание было тягостным. Гроб притягивал взгляд: казалось, что во всем помещении был только он. Шеннейр пытался вспомнить, что видел тогда, через приоткрытую дверь: край кровати и... нет. Мучительное чувство. Миль нервно стискивал перчатки, и Шеннейр приготовился его скрутить. Любой боевой маг знает, что ритуалы нельзя прерывать.

Тишина обволакивала дом и закладывала уши, и в ней что-то тихо звенело.

Свечи погасли разом. Снаружи послышался скрип снега; в дверь постучали, и вежливый голос сказал:

— Откройте. В самом деле, чем вы там занимаетесь?

— Не отвечайте, — быстро прошептал высший Нери. Никто и не собирался.

На стены обрушился дикий удар. Под полом что-то заскрежетало, царапая дерево, приближаясь к меловому кругу; Миль шагнул навстречу и наступил на вздыбившуюся половицу.

— Сейчас бы меня еще пугать как светлого ученика!

Высший Нери резко побледнел, смотря на мага, вышедшего за пределы круга.

— Может, и обойдется... — неуверенно пробормотал он.

Дом затрясся, ухнул и перекосился в сторону; на наклонной поверхности стало тяжело стоять. Гроб заскрежетал по полу, и высший Нери бросился к нему, прижимая крышку. Его лицо исказилось от страха, но оказавшийся рядом Ишенга пришел на помощь.

— Ты был хорошим человеком... — дрожащим голосом начал высший.

— Ты не должен был умереть так рано, — подхватил Ишенга.

— Потеря для темной гильдии, — Шеннейр чуял, как рушатся одна за другой защитные печати и не понимал, откуда такая ярость. Снаружи как взбесились. Как будто Шеннейр и светлые ограбили у Риана личный замок, не меньше. И Шеннейр полагал, что подъезжающие боевые машины будет слышно.

Гвендолин остановила рванувшегося наперерез Миля; положила на гроб синий цветок и горестно склонила голову:

— Мой первый ученик.

Все затихло.

— Просто откройте двери, — потребовал тот же успокаивающий голос. Шеннейр понял, что ошибся: он был уверен, что это Риан, но темный магистр Риан Кайяни никогда не стал бы так просить.

— Помогите мне! — высший Нери попытался поднять гроб. Шеннейр подхватил с одной стороны, Ишенга с другой, и месте они отправили гроб в печь и задвинули заслонку.

Магическое пламя вспыхнуло ярко.

Боковая стена рухнула.

В своей жизни Шеннейр ничего не боялся. Даже если события оборачивались плохо, всегда было интересно, насколько.

Снаружи стояли темный магистр Риан и высший Джемма. Ни одного приятного лица. Темный магистр Риан и высший Джемма были закадычными приятелями и частенько таскались вместе, но чего их сюда принесло, Шеннейр понять не мог. Разве что от большого нечего делать. Здесь же стояла толпа темных и как бараны глазела на меловый круг, светлых, свечи и печи. Светлые делали вид, что занимаются чем-то подобным каждый день. Хотя это светлые. Может, и занимаются.

Наконец обилие впечатлений баранов перезагрузило, и они решили действовать по протоколу. И самый борзый, рисуясь, крикнул:

— Вышли все!

— Не ори на меня! — вопль Миля разом перекрыл все звуки. Темный магистр Риан Кайяни потер уши и мягко улыбнулся:

— Миль, просто выйдите и сядьте в машину.

Заклинатель угрюмо покосился на него, но переступил меловый круг и вышел наружу, и сразу зашипел кому-то:

— Эй, ты, я тебя запомнил! И ты меня запомнишь.

Гвендолин выплыла следом, оперлась о поспешно подставленную руку конвоира и легко взлетела в кабину машины. Шеннейр пошел не торопясь, наблюдая, как выводят светлых и высшего Нери. Кто-то особо храбрый попытался подтолкнуть в спину; Шеннейр с интересом обернулся, но смельчак уже передумал и спрятался.

Гильдия вела себя совершенно как обычно. Сложно поверить, что они могли так сходить с ума, пока их не видишь.

Ишенгу выволокли под руки и развернули перед ним темное проклятие, чтобы напугать. Ишенга развернул в ответ защитную печать, впечатав ее в лицо человека напротив, и совершенно ненатурально раскаялся:

— Прошу прощения.

Высший Джемма потрогал челюсть, тяжело глядя на стоящего перед ним светлого, и молча указал на него рукой в перчатке.

Шеннейр мысленно закатил глаза. Кто бы мог удержаться и не врезать по самодовольной роже высшему Джемме Талори. Но было ощущение, что однажды Ишенгу за его выходки какой-нибудь темный убьет.

Машины поехали вниз по заглаженной дороге. Ехали недолго: прямо перед Елью дорогу перегородили светлые. Посреди метели стоял светлый магистр Лайонелл собственной персоной, в пальто и шерстяном шарфике, и очень по-светлому улыбался. За его спиной промелькнули светлые Элкайт.

На взгляд нормального темного мага, светлый магистр Лайонелл выглядел как человек, которого хочется долго бить чем-то тяжелым, а потом отрезать голову, чтобы не ожил. То есть так, как полагается светлому магистру. О прошлом его было ничего не известно: говорили, что он полукровное дитя благородной семьи. Что объясняло, почему у него нет родового имени и почему он такой наглый.

Управление Ели работало только по праздникам, так что занять пустое здание магам не мешали. Светлые понимали, что если не выцарапают своих сейчас, то могут не увидеть их вообще.

Высшему Нери разбили очки. Ишенга старался держаться бодро, но кренился набок. От кровоподтеков на его лице становилось больно. Миля вытолкали из машины силой и заперлись внутри: Шеннейр был уверен, что для вразумления Миля следовало оставить в Сини и заставить идти вниз пешком, но родная гильдия оригинальностью не отличалась.

Сам Шеннейр собирался молчать. В этой гильдии молчать порой умнее всего.

От вида подопечных Лайонелл расстроился:

— Ваши маги, Риан, бьют беззащитных?

— Он оказал сопротивление, — Риан снисходительно похлопал Ишенгу по сломанному плечу, и тот мученически скривился.

— Споткнулся, — столько же вежливо подсказал высший Джемма. — Упал.

— Риан! — магистр Лайонелл даже поставил на стол дымящийся стаканчик с кофе. — Мне страшно за страну. Вы — наши защитники. И если толпа темных бойцов не может справиться с одним светлым...

— Ваши бандиты вломились в отделение моей гильдии, выкрали моего мага и жестоко его убили. Сожгли заживо, — Риан смотрел на противника сладко и цепко. — Вам придется ответить, Лайонелл.

За жизни подчиненных, пойманных на месте преступления, магистру придется заплатить. Риан Кайяни предвкушал подарок.

Жизнь или смерть своего мага Риану Кайяни была безразлична.

Светлый магистр всплеснул руками:

— Какой ужас! Вы это делали? — светлые покачали головами, и Лайонелл вновь повернулся к Риану. — Вот видите, они говорят, что не делали.

— Вы вломились в палату, — Риан заговорил медленно и раздельно. На светлых всегда требовалось терпение — приятно смотреть, когда на общение с ними терпение требуется другому. — Положили больного человека в гроб, таскали его в гробу по горам, потом сожгли. И этим занимается твой высший, Лайонелл. Твоим высшим следует задуматься о своем поведении.

Высший Нери как по сигналу закашлялся, прижимая платочек к губам, и спросил:

— Почему вы решили, что в гробу кто-то был?

— Палата Иллерни пуста. Или вы думаете, что человек, лежащий в коме, встанет и уйдет своим ходом?

— Магистр, вы звали меня?

Шеннейр мог бы поклясться, что в комнату никто не входил, и Иллерни не было среди собравшихся. Любование рожами властной верхушки доставляло огромное удовольствие. Надо чаще соглашаться на светлые авантюры.

Ученик Гвендолин поклонился, не отрывая глазок от пола, и скромно сказал:

— Я проснулся от шума и, так как чувствовал себя лучше, решил выяснить, что происходит.

Судя по взгляду Риана, Иллерни стоило пожалеть, что жив.

— Вот все и выяснилось, — умиротворенно подвел итог Лайонелл. — Ваш потерявшийся маг жив и здоров. Мы, естественно, бескорыстны, и не требуем благодарности. В следующий раз попробуйте поискать лучше, прежде чем бегать и кричать.

— Они лгут! — яростно выпалил Миль, ничуть не смущаясь, что прерывает магистров. Риан заткнул его одним взглядом.

— То есть вы возили по горам пустой гроб, удирая от патрулей...

— С грузом, — Ишенга морщился и прикладывал к синякам на лице холодные руки. — Вот такие у нас, у светлых, развлечения.

Высший Нери скомкал платок и встал:

— Боюсь, такие потрясения серьезно подорвали моё хрупкое здоровье и тонкое душевное состояние. Даже не знаю, как я это переживу. Разрешите вас покинуть.

Лайонелл встал следом за ним, вытирая глаза:

— Мои маги так самоотверженны и добры! Бросаются на помощь, а не на людей. Я думаю, они достойны поощрения... но не смею больше вам надоедать. Мы уходим, а вы полечите нервы.

Удалились светлые с достоинством, но быстро. Иллерни исчез вместе с ними, разумно решив не появляться на глаза магистру в ближайшие несколько лет. Остались только темные, и взгляд Риана неуклонно уперся в своих магов. За пережитое унижение он мог отыграться только на них. Самая веселая часть прошла, и на Шеннейра накатила скука.

Темному магистру следовало бы знать. Светлые были просты. Когда их просили о помощи, они действительно старались помочь. Шеннейр этого не понимал, но необязательно понимать противника, достаточно знать его повадки. А участие высшего отсекало случайность и глупость — абы кого в высшие не набирают. На первый взгляд светлые себя подставляли, и возможность покуражиться над старым врагом Риану мозги отбила. Магистр Риан Шеннейра бесил.

Позволить так вытереть о себя ноги. Темный и светлый магистры напоминали змею с двумя головами — шипят друг на друга, но никогда не укусят. Шеннейр отдавал магистру Лайонеллу должное, но этот светлый напрашивался. Убивать светлых магистров, должно быть, весело. Риан Кайяни не шел на открытый конфликт — темный магистр Риан боялся потерять свое благополучие, и его шайка разжиревших высших тоже. Риан предпочитал бить исподтишка, и его методы были действенными, Шеннейр считал их грязными. За неспособность прямо проводить свою волю Шеннейр темного магистра Риана презирал.

Ишенга жаловался, что магистр Лайонелл любит слова, но когда надо принять жесткие меры или дать реальный отпор, предпочитает отступить. Гильдиями правили люди, которые выбирали пустую болтовню вместо борьбы.

— Они проводили ритуал! — желание высказаться у Миля опережало мысли. — Они ставили над нами эксперимент с вероятностями. Им нужно было, чтобы как можно больше людей делали предположения. Суть в том, что мы не видим, что мы не знаем! Но откуда им знать такие уровни магии...

— А откуда бы вам это знать, Миль?

Миль клацнул зубам, резко захлопывая рот. Гвендолин впервые за все время пошевелилась, проводя ладонями по шелковой накидке, и мелодично произнесла:

— Цель и смысл светлых — спасать. Не вижу причин, почему мы не можем использовать их по назначению. В результате они поработали на нас бесплатно.

"А мы им нахамили, избили и выставили пинком за дверь". Риан смотрел на волшебницу благосклонно. Гвендолин оставалась спокойной и холодной и, как всегда, правой. Шеннейр знал, что приобрел ценного союзника. Несмотря на то, что оказался для Риана главной мишенью.

— А вы, Шеннейр, — его Риан взглядом не удостоил. — Ваша дружба со светлыми становится слишком крепкой. Мне кажется, для общей пользы будет полезно вас развести. Надеюсь, на Островах вам понравится.

В следующий раз с высшим Нери Шеннейр встретился уже после победы.

— Вы натравили на нас Риана?

Вспоминая ту погоню, Шеннейр все больше убеждался, что темного магистра там быть не должно. При всех недостатках, магистр Риан Кайяни не ездил сам проверять, чем занимаются его не самые значимые подчиненные.