Прокляты одной судьбой

— Его подставили, — совсем тихо, сказала Мэри.

Владислав помолчал какое-то время и, обойдя стол, не удержался и подошел ближе к девушке.

Еще пару минут назад ее глаза сверкали от гнева, зато сейчас в них было настоящее отчаянье. Владислав, наслаждался этими незамутненными эмоциями. Эта женщина не умела притворяться, а он отвык от подобных. В его окружении все всегда прятали свои чувства, или же вообще их не имели. Вот взять Лили. Владиславу вообще порой казалось, что она биоартефакт, так как души у нее точно не было. Что бы он ни сделал с ней, как бы не обошелся, что бы ни сказал, он ни разу не видел на ее лице искренней обиды или злости.

Даже если она и обижалась, то достаточно было заикнуться о премии, как демоница мгновенно забывала любые обиды, и отработанная улыбка расплывалась на её лице.

Но Мэри,... она не такая, она необычная, и с ней будет так интересно играть, и развлекаться. Владислав не стал пугать ее и подходить слишком близко, он замер от нее в двух метрах, стоя возле края своего стола. Он видел, как она напряглась, а это ему совершенно было не нужно. Он хотел, чтобы игра продолжалась, и спугнуть ее сейчас было нельзя.

— Даже если и так Мэри, даже если его и подставили, то улик подтверждающих этого нет.

Она повернула голову на голос мужчины.

— Но ведь наверняка, можно же, спросить у людей, которые положили эти деньги ему на счет, и узнать, да и вообще, они же тоже виноваты...

— Выяснить, кто заплатил ему невозможно — это раз, — Мэри вскинулась с вопросом в глазах, и Владислав тут же объяснил ей, причину, — потому как деньги пришли из другого мира переводом через банк, часто выступающий посредником в подобных сделках. А они своих клиентов не сдают, у них имидж.

— Ну, а компания, на адрес которой была направлена информация?

— А что компания? Мелкие подрядчики для массовки участвующие в тендере. Им пришла информация, а они, как законопослушные граждане, были обязаны сообщить о нарушении некоторых технических норм. А то, что сообщили они об этом прямо перед конкурсом, так это они просто были заняты, и поэтому не сразу успели отправить информацию, — уже тише и явно для себя сказал Владислав, сжимая руки в кулаки и отводя взгляд от девушки, чтобы та не заметила зарождающихся искр гнева.

Пугать он ее не хотел... пока не хотел.... Сначала, она должна согласиться на его условия.

— И получается, виноватых, кроме Сира нет, — Мэри уже не спрашивала, она констатировала факт, отвернувшись от Владислава.

А он опять засмотрелся на нее. Хрупкая фигурка, сгорбившаяся в кресле, копна красных волос, заплетённых в косу и заколотых самой обычной черной заколкой. У Владислава даже кончики пальцев зачесались от желания сорвать с ее волос это убожество, расплести и зарыться пальцами, а потом дернуть на себя со всей силы, так чтобы она вскрикнула, а из её зеленых колдовских глаз брызнули слезы, и впиться в ее губы жестким поцелуем...

Он настолько увлекся своей фантазией, что не заметил, как почти уже потянул руку, но вовремя одернул ее, услышав усталый вздох.

Мэри чувствовала, что ее энергия заканчивается. Все же нужно было поесть хоть что-то. А она толком не завтракала, а вместо обеда у нее было пару чашек парэ.

Когда она входила в кабинет герцога, то действовала на чистом адреналине, а уже позже выслушивая его доводы, адреналин спал, и сейчас в геометрической прогрессии она ощущала нарастающее чувство усталости.

— Что же это... как... ведь я же знаю, что он не мог такого сделать, неужели ты не понимаешь, — тихо проговорила она, уже не замечая, что спокойно разговаривает с герцогом на "ты".

Владислав вернулся в свое кресло, плотно сжав руки в кулаки, притупляя чувство легкого покалывания в пальцах.

— Идет следствие, будет суд, стражи у нас в органах работают компетентные, — еле сдержал он смешка, а вот Мэри сдержаться не смогла и с горечью хмыкнула, а Владислав невозмутимо продолжил: — и если виконт Сиарилиэль Алисмиэ действительно не виноват, то его наверняка оправдают.

Мэри посмотрела на Владислава и увидела его безразличный взгляд, "точь-в-точь, как у стража", — мысленно провела она аналогию.

— Его никто не оправдает, потому что никто не будет ничего искать. Они ведь уже все нашли и уже считают его виновным, будет суд и его посадят, — проговорила она, глядя на герцога, но тот даже бровью не повел, он это все прекрасно понимает. — А еще ему дадут штраф и отберут все наше имущество, и я с дочерью останусь на улице, с кредитами, которые мне еще несколько лет платить, — продолжила она, вглядываясь в лицо демона, ища там хоть что-то, хотя бы каплю понимания.

Но его взгляд так оставался безразличным, а лицо безмятежным.

— Неужели тебе все равно? Что посадят невиновного? А его семья останется на улице, с огромными долгами?

— Мэри, если я всех на свете буду жалеть, а особенно тех, кто повинен, в огромном ущербе, нанесенном моей компании, то я по миру пойду. Как и все сотрудники, работающие на меня, у которых, между прочим, тоже есть семьи и дети, и кредиты.

— Но он не виноват! — не выдержав выкрикнула Мэри, и вскочила со своего стула.

— Я этого не знаю, улики говорят совершенно об обратном... — пожал плечами герцог, улыбнувшись холодной улыбкой, не затрагивающей глаз.

Мэри какое-то время смотрела на демона в этом шикарном кресле. И понимала, что, скорее всего ему вообще наплевать — виноват Сиар или нет, и скорее всего Владислав прекрасно понимает, что ее руниэ действительно подставили. Но делать ничего не собирается, возможно, просто потому что тот попался под горячую руку. И что бы она ему сейчас не сказала, все будет бессмысленно.

Она отодвинула стул и, встав, побрела на выход из кабинета, понимая, что проиграла, и все это было зря.... И выхода у нее нет.... Она не представляла, что может сделать и уже дойдя до двери, которая так и была открыта все это время, и взялась за ее ручку, как в ее голове вдруг вспыхнула идея. И она тут же повернулась обратно к Владиславу, который так и продолжал сидеть в кресле с невозмутимым лицом. И только лишь его пальцы сжимали мягкие подлокотники с такой силой, что кончики уже не просто побелели, а почти уже посинели, от того давления, что мужчина на них оказывал, чтобы удержать себя и свою трансформацию. Но Мэри всего этого не видела, она видела лишь невозмутимую маску и "стеклянный" взгляд.

— Быть может, ты позволил бы мне самой выяснить это? — услышал он ее мягкий голос.

Владислав приподнял бровь, от удивления. Он, конечно, ожидал, что-то от нее услышать, и более того, собирался даже сам кое-какой вариант уже предложить, но не сегодня, а завтра, чтобы помариновать ее целую ночь.... Но если дерзкая полукровка сама что-то придумала? То почему бы ему не выслушать её?

Мэри, увидев на лице герцога удивление и заинтересованность, развернулась и вернулась на свое место.

Выходила девушка из мрачного здания уже более приободренная. Все же не зря она пришла сюда и даже заставила себя поговорить с ее давним врагом. Ведь столько лет прошло, Мэри даже показалось, что Владислав изменился. И стал вполне нормальным и адекватным, раз пошел к ней на встречу, хоть и с таким трудом.

Завтра в девять утра ей надлежало появиться в кадровом отделе. Теперь она будет работать в компании Корна, и возможно изнутри сможет выяснить, кто же подставил ее мужа, правда у нее всего один месяц, но это лучше, чем ничего...

Вот только она понятия не имела, что за ней сейчас одновременно следили несколько заинтересованных взглядов. Кое-кто с предвкушением и еле сдерживаемой похотью, кое-кто с раздражением и досадой из-за непонимания ситуации, а кое-кто с черной ненавистью и ревностью....

Мэри даже не представляла, в какое осиное гнездо добровольно собралась войти...

Глава 9

— Вот шмессов ублюдок, а! — услышала Мэри крик подруги, когда связалась с ней через артефакт, да такой громкий, что даже отодвинула подальше от себя камень связи.

— Да таких, как этот аристократишка, надо голой жопой к верху закапывать, чтобы потом велокэб парковать! И кожу сдирать, чтобы на светильный камень натягивать! Наверняка она у него с золотистым загаром?

Мэри прикрыла глаза от усталости, но все равно улыбнулась. Она наконец-то поужинала, и Линиэль накормила. Сама же уже из последних сил домывала посуду, и выслушивала гневные возгласы давней подруги.

— Гейлис, он говорит, что двадцать миллионов золотых потерял..., — почему-то решила она хоть немного, но попытаться оправдать Владислава. Хоть и сама не понимала — зачем вообще это делает?

— Кого ты слушаешь Мэри, герцога? Владельца пятой части нашей империи? Да он за двадцать миллионов себе очередного бесберского тиграна на аукционе купит и посадит его в вольер размером с парочку островов из водного мира, наймет кучу персонала, чтобы зверюгу с ног до головы облизывали, а он один раз в год с каким-нибудь императором и его сыновьями-принцами, будет иногда выезжать на неспешную прогулку, обсуждая размеры бюста своей очередной любовницы. Ты вообще знаешь, кто он такой и что из себя представляет, это Владислав Керн? Я тут порылась в "галосети", и узнала, что он не только владелец пятой части нашей империи, и любит часто завтракать с императором, но ему еще и в добавок к этому почти все рудники по добыче магических кристаллов накопителей в нашем мире, да и не только в нашем, принадлежит! Он долбанный подпольный мега-магнат всех миров! По одному его слову может межмировая война начаться! Ты вообще соображаешь, что это такое, наивная эльфийская девочка ты моя?

Мэри вздохнула, все она прекрасно знала про Владислава, сама вчера рылась в галонете.

— Гейлис, в любом случае выхода у меня нет, я попробую, вдруг у меня получится?

— Не нравится мне все это Мэри, ой, как не нравится, чует мое сердце, найдешь ты на свои нижние девяносто неприятностей, ой как найдешь... — вздохнула подруга, затягиваясь очередной ариттой, — не лезла бы ты в этот гадюшник, а? В подобных корпорациях такие типы работают — по круче уничтоженных во время войны некромантов, они же тебя сожрут, даже косточек не останется....

— Гейлис, я в любом случае в полной заднице, у меня нет выбора, если он мне позволил что-то выяснить, значит, может и сам хочет узнать.

— А то у него типа профессионалов нет? Да ты вообще соображаешь, что говоришь, а?

— Гейлис, да ему плевать, он и искать никого не хочет, я же видела его взгляд, и хватит уже об этом говорить, я все решила..., — Мэри еле сдерживала свое раздражения в голосе.

— Ладно, не кипятись, я тебя поняла, на работе что, отпуск возьмешь?

— Зачем? Дома буду работать, только на смены выходить не смогу, ты мне поможешь? Я потому и позвонила.

— О чем речь, конечно, помогу, можешь и Линиэль смело ко мне после школы отправлять.

— Спасибо Гейлис, даже не представляю, чтобы я без тебя делала?

Мэри попрощалась с подругой и, закончив с посудой, собралась идти в душ, но артефакт подал сигнал вновь. Она посмотрела на идентификатор входящего, и мысленно застонала. Это была мать Сиара.

"Сиар, скорее всего не отправил ей денег в очередной раз, вот она и звонит", — поняла она.

Мэри вздохнула несколько раз и выдохнула, стараясь найти хоть где-то сил для разговора с чопорной эльфийкой. Эта женщина была для нее загадкой. Мэри никогда не понимала, как можно так потребительски относиться к собственному единственному ребенку. Мари встречалась с ней всего один раз, когда она приезжала к ним на церемонию обручения, благо общение было коротким, потому, как Сиар, пригрозил собственной матери, что перестанет отправлять денег, если она немедленно не вернется в обратно в Халинэ — маленькую провинцию в мире эльфов. И Мари больше никогда с ней не общалась. Сиар просто не позволял. Да она и не горела желанием выслушивать ее гневную отповедь, о том, что какая-то полукровка якобы настроила ее единственного ребенка, против матери. И заставила поселиться сына в другом мире.

Но сейчас, ей все же нужно было сообщить, куда пропал Сиар.

Набрав как можно больше воздуха в легкие, Мэри включила артефакт.

Через пять минут бесконечного потока вылитой грязи, Мэри просто отключилась, поражаясь наглости этой женщины. Она была убеждена, что ее сын обязан давать ей денег, но так как он попал в тюрьму, значит, это должна делать Мэри. "Это наверняка твоя вина в том, что мой мальчик попал в тюрьму!" А дальше пошли одни сплошные эпитеты...

И это Мэри думала, что Гейлис любительница сквернословить? О, да её подруга вообще по сравнению с матерью Сиара — эталон этичности. И куда спрашивается подевались знаменитые -чопорность, степенность и надменность эльфов?

Мэри все же добралась, наконец, до ванной и от души поплакала там. Усталость и напряжение всего дня сказались, да еще и мать Сиара её добила.... Лучше бы она вообще артефакт не включала, какая ей разница, что она там думает? А Мэри еще и, как полная идиотка попыталась ее пристыдить... Ага как же, эта эльфийка уверена, что Сиар ей обязан по гроб жизни.

"Я его родила, я мучилась, а, когда мой муж погиб на священной войне, одна его растила, работала на двух работах, чтобы кормить и одевать этого неблагодарного, могла бы вообще в след за отцом отправить на пхатхе*! Да он землю должен целовать, по которой я хожу!" — с ужасом Мэри вспоминала ее слова....

Ей безумно хотелось увидеть Сиара, обнять его, поцеловать, услышать, что все будет хорошо....

Это так странно, но Сиар никогда не желал говорить с Мэри о своем детстве. Хотя теперь она понимала почему, с такой матерью она сильно сомневалась, что её руниэ были приятны подобные воспоминания.

Мэри нервно хмыкнула. Они оба поставили табу на свое детство. Они оба друг от друга все скрывали. Может общая тайна в итоге и сблизила их?

Мэри вспомнила, как познакомилась с Сиаром. Она опаздывала в академию и неслась в свою аудиторию, как сумасшедшая. Все же первый курс, первый месяц ее учебы, а она задерживается. Не хотелось бы заработать плохую репутацию перед преподавателем. Она завернула в темный коридор, и почти врезалась в эльфа, но тот успел выставить обе руки и поймал ее за плечи. А потом, она увидела его еще раз и еще, и еще, и постоянно везде с ним сталкивалась. Случайно это получалось или нет, Мэри тогда и не задумывалась. Она просто общалась с понравившимся ей симпатичным парнем, который учился на её факультете, а в конце года они обручились.... И Сиар стал ее первым и единственным мужчиной...

Подсушивая волосы полотенцем, и рассматривая себя в зеркало, Мэри с грустью вспоминала последние два месяца. Они совсем не разговаривали, только лишь ругались, а когда его забирали стражи, даже не попрощались....

Адвокат обещала, что завтра она к нему сходит. Мэри написала письмо и даже вещи необходимые положила, чтобы та передала.

О, Присветлый,... в каком же он, наверное, отчаянье находится?

Когда Мэри уже собралась лечь спать, вновь пиликнул артефакт.

— Ну, если это опять мать Сиара, я не буду отзываться! — раздраженно пробурчала она сама себе.