Гражданские тягачи-грузовозы, следовавшие за командиром конвоя на север, не двигались. Один застрял, встав по диагонали на разделительной полосе, другой просто остановился на правой стороне дороги. Что бы спастись от огня противника, водители-контрактники выпрыгивали из своих тягачей и укрывались за колесами или в придорожных канавах. Попавший в затор машин, второй армейский тягач-грузовоз в конвое стал мишенью для повстанцев к югу от подъездной дороги. Бронированные двери остановили большинство пуль, но вскоре одна из них прошла через петлю и попала водителю, сержанту Терри Рикетсу в ногу. Он завопил, "Я ранен, я ранен!" по радио, пока его напарник, рядовой первого класса Рикки ДеЛанси пытался найти цель для своего ручного пулемета.

По мере того, как разгоралось сражение, "Регулятор -2", второй гантрак в северном конвое, вышел из строя влево и двинулся впереди четырех или пяти грузовиков, все время стреляя по позициям повстанцев с левой стороны дороги. Солдаты намеревались отвлечь огонь от конвоя, но делая это, они сами стали заметной мишенью для повстанцев. Почти сразу же, как они остановились, пуля попала водителю, рядовому первого класса Райану Хаббарду в живот. Наводчик попытался открыть подавляющий огонь из крупнокалиберного пулемета, но как и у "Регулятора-1" его заклинило. Еще больше огня стрелкового оружия обрушилось на "Хамви". Внезапно, машину наполнили клубы белого дыма. Позже они обнаружили, что пуля попала в огнетушитель под передним сиденьем, но в тот момент дым сбивал с толку и пугал экипаж. Командир машины, обеспокоенный таинственным дымом и ранами своего водителя приказал Хаббарду развернуть машину в конец конвоя. Хаббард подчинился, но из-за полученных травм, то терял сознание, то приходил в себя. К тому времени, как они отъехали на шесть или семь машин, он потерял сознание и командиру пришлось убрать ногу Хаббарда с педали газа, что бы "Хамви" остановился. Солдаты пытались вести подавляющий огонь из тыла конвоя, по ним также продолжали стрелять с нескольких точек, но фактически они вышли из боя. Экипаж ухаживал за своим раненым водителем и искал возможность вывести его и свою поврежденную машину из зоны обстрела.

Повстанцы снова открыли огонь по передней части северного конвоя, особенно по остановившемуся тягачу с Дэланси и раненым Рикетом. Взрывное устройство ударило по их кабине в пяти футах перед пассажирским сиденьем. Взрыв разнес вдребезги правое переднее ветровое стекло, рассек лицо Деланси и обжег его правое плечо. Взрыв также обрушил часть приборной панели на Рикетса, пригвоздив его к сиденью . Пока Деланси пытался отправиться от взрыва и открыть ответный огонь, пуля прошла через левую переднюю часть его каски, задела голову сбоку и проделала дыру в задней части шлема. Потрясенный атакой, но странно спокойный он сказал Рикетсу: "Похоже, мы умрем". Рикет просто и спокойно ответил: "Да, я знаю". Но вместо того, что бы сдаться, Деланси пришел в ярость и сказал: "Нахер это". Он вышиб то, что осталось от левого ветрового стекла, выполз на капот и открыл огонь из ручного пулемета, по любой цели, которую мог найти.

Позади Рикетса и Деланси, контрактник по имени Рон Харт скрючился в кабине своего грузовика, пытаясь укрыться от огня стрелкового оружия. Когда пули прошили его машину, Харт понял, что ему нужно найти лучшее укрытие, поэтому он двинул свой грузовик вперед, что бы укрыться за армейским тягачом с большими контейнерами. Харт остановил свою машину справа от Рикета и Деланси и выпрыгнул, что бы укрыться за армейским тягачом. Он увидел, как окровавленный и измученный Дэланси вылез из машины и поставил ручной пулемет на землю. Харт, отставной армейский сержант, взял ручной пулемет, велел Дэланси залечь и начал стрелять по позициям повстанцев из-за колес армейской машины.

Стрельба Деланси и Харта дала несколько драгоценных секунд облегчения потрепанному конвою — достаточное время, что бы солдаты 1075-й роты попытались снова заставить грузовики двигаться. Третий армейский грузовик в северном конвое вела специалист Дженифер Бек и на его борту был помощник командира конвоя, сержант Энтони Блоебаум. На пункте сбора раненых командир конвоя забеспокоился, что ни одна из машин до него не добралась. Он радировал о своем возвращении в зону обстрела, но Блоебаум и Бек предупредили его, настаивая что конвой снова движется. Несколько тягачей-грузовозов во главе колонны наконец начали двигаться. Их движение освободило место для Бек и Блоебаума, которые знали из радиопереговоров, что Рикетсу и Деланси нужна помощь. Они проехали вперед, пока не оказались справа от грузовика Харта, а затем передали по рации остальным машинам, что бы те ехали дальше.

Потребовалось не слишком много времени, что бы следующий армейский грузовик, под управлением специалиста Джекоба Графа и специалиста Джона Харриса услышали вызов. Они свернули направо из конвоя и начали выходить из зоны обстрела. Движение привлекло внимание повстанцев. В одном из отчетов описывалось, что произошло дальше: Харрис был быстро ранен в шею, пуля попала в артерию и он не мог говорить.

— Ты в порядке? — спросил Граф

Харрис жестом показал что да.

— Ты не ранен?

Харрис показал жестом что нет.

— Так ты не в порядке?

Харрис наконец в отчаянии показал вперед, говоря жестом то, что не могли произнести его губы: "Уматываем отсюда!". Выстрел попал Графу в плечо, но он продолжал вести машину. Через пару минут из зоны обстрела выехало еще несколько грузовиков.

Горстка машин, покинувших конвой, направлявшийся на север, миновала "Регулятор-1", направляясь к пункту сбора раненых. У солдат в гантраке были свои собственные проблемы. Наводчик пытался расклинить крупнокалиберный пулемет, у командира машины был небольшой опыт по эскортированию конвоев, связь с конвоем была в лучшем случае обрывочной и никто не взял ситуацию под контроль. Тем не менее, они оставались в зоне обстрела на протяжении всей первоначальной фазы боя, двигаясь взад и вперед, пытаясь найти цели на обочине дороги. Вскоре после того, как Граф и Харрис покинули зону обстрела, "Регулятор-1" последовал за ним, его стрелок вел огонь, когда они двигались по дороге. В пункте сбора раненых бойцы "Регулятора-1" помогли оказать первую помощь раненым водителям; однако, основная часть конвоя не смогла выбраться и грузовики быстро уходили от эскорта, пытавшегося их защитить.

Оба конвоя оказались под интенсивным огнем. Один из передних грузовиков конвоя, шедшего на юг, получил прямое попадание из РПГ и загорелся. Клубы черного дыма начали подниматься над полем боя, прямо перед главной вражеской позицией в саду. Подбитые машины и перепуганные водители стали готовыми мишенями для повстанцев. В середине зоны обстрела видеорегистратор зафиксировал слова одного из гражданских водителей грузовиков: "В значительной степени, мы напуганы до усрачки". Повстанцы начали давить своим перевесом, двигаясь через поле под прикрытием линии траншей к основной дороге. До сих пор, все шло так, как планировали повстанцы.

Утром 20 марта, три машины "Ворон — 42", военной полиции Кентукки, находились в 200-300 метрах позади идущего на юг конвоя, когда заметили, что некоторые грузовики стали странно покачиваться. Стрелок-наводчик в головном "Хамви", специалист Кейси Купер, услышал стрельбу и взрывы, и завопил: "В них попали, пошли! Пошли! Пошли!". Нейн, командир отделения и командир ведущей машины, сообщил по радио новость остальным "Хамви" и водитель, Моррис, прибавил скорость, переходя на северную полосу и мчась вперед по левой стороне конвоя. Когда отделение приблизилось к подъездной дороге, примерно на полпути к конвою, они нашли брешь между грузовиками и перешли на правую сторону южной полосы, между конвоем и основной группой повстанцев. Они тут же открыли огонь по повстанцам и три стрелка-наводчика открыли огонь из своих турелей.

Подъездная дорога была прямо по курсу. У военной полиции было несколько вариантов на этом этапе боя: они могли попытаться продолжить движение и вывести конвой из зоны обстрела; они могли остановиться и попытаться снова заставить двигаться конвой, ведя подавляющий огонь с главной дороги; или они могли остановиться до входа в зону огня и вызвать непосредственную воздушную поддержку переднего края. Но ни их обширная подготовка, ни ожидания не привели к этим действиям. Двумя днями ранее отделение провело рекогносцировку подъездной дороги и обсудило, что они будут делать в случае засады в этом районе. Когда они проводили свои репетиции, они предполагали, что в большинстве засад будет участвовать не более 12-15 повстанцев — обычный порядок действий для противника в предыдущие месяцы в Ираке. Когда военные полицейские приближались к подъездной дороги, они понятия не имели, что им противостоит отряд не менее чем в 45 — 50 повстанцев. Специалист Эшли Пуллен, водитель второй машины, позже сказала что Нейн "зная что там будет так много народу, он, возможно, предпринял бы другие шаги".

Но к тому времени это уже не имело значения. Как репетировал "Ворон 42" и как ожидало отделение, Нейн приказал Моррису свернуть на подъездную дорогу, прямо в засаду. Военная полиция появилась на месте событий как раз в тот момент, когда группа повстанцев двинулась вперед через поле перед садом. Когда военная полиция сделали свой ход, противник к северу от дороги сфокусировал весь свой огонь на трех "Хамви". Град пуль и несколько РПГ ударили по передней и пассажирской двери ведущего автомобиля, и как только он развернулся вправо, РПГ попала под кормовую пассажирскую дверь. Водитель второго "Хамви" вспоминал что "машину подбросило над землей и сдвинулся от удара РПГ". Взрыв оглушил наводчика, Купера, который потерял сознание и упал лицом вперед на свою платформу.

По обеим сторонам дороги тянулись насыпи. Слева от ВП насыпь поднималась до высоты 60-10 футов, с водоотводным каналом по обеим сторонам. Справа насыпь была только несколько футов высоты, но вдоль нее росли деревья среднего размера. По другую сторону от насыпи была траншея, которая тянулась к главной дороге и соединялась в виде буквы "Г" с основной траншеей. Нейн велел Моррису проехать по подъездной дороге около 230 метров до конца линии деревьев. Там, где они остановились, за высокой насыпью слева от дороги, стоял двухэтажный дом.

К тому времени, когда ведущая машина остановилась, оба передних колеса спустили, пуля пробила блок двигателя, а масло брызгало на капот и лобовое стекло. Нейн описал напряжение этих первых секунд:

— Я обернулся, что бы проверить специалиста Купера, а он лежал вниз лицом на своей платформе, голова в футе от моего сиденья. Я его трясу, но он не отвечает и я решил, что он мертв. Я начал забираться наверх, через него, надеясь, что крупнокалиберный еще работает; и когда я перелезаю через него, он вскакивает и говорит что все в порядке и прыгает обратно к турели... в этот момент я оборачиваюсь и вижу семь машин. У всех открыты все четыре двери и в каждой по стволу. Я подсчитал и понял, что у нас тут минимум 28 парней. Я начинаю вызывать диспетчера непосредственной авиационной поддержки, пытаясь сообщить ему, что нам нужна авиаподдержка, немедленно...

Второй автомобиль, управляемый Пуллен, остановился в 15-25 метрах позади первой машины, а наводчики с обеих машин — оживший Купер, со своим крупнокалиберным пулеметом и специалист Джесси Ордуньес, чередующий свой крупнокалиберный пулемет, гранатомет МК19 и ручной пулемет М249 — продолжали стрельбу по повстанцам в поле к северу от подъездной дороги. Их огонь дал возможность спешиться Нейну. Моррису и Эстер (командиру второго "Хамви") и занять огневые позиции с карабинами М4 вдоль насыпи на правой стороне дороги. Пуллен спешилась и заняла огневую позицию сзади слева от своей машины.

Третья машина ВП не последовала за первыми двумя. Командир машины Ривера заметил, что большая группа повстанцев заняла позиции вдоль траншеи, параллельной главной дороге. Он приказал своему водителю, специалисту Брайану Маку остановить "Хамви" прямо в конце траншеи, примерно в 25-35 метрах от перекрестка по подъездной дороге. Там наводчик, специалист Билл Хайнс, открыл огонь по траншее из крупнокалиберного пулемета, пока Ривера, Мак и медик подразделения, специалист Джейсон Майк, спешивались и занимали огневые позиции с левого борта машины. Повстанцы поняли, что у них нет ни малейшего шанса, если они не уничтожат машину Риверы, поэтому они обратили все свое внимание на третий "Хамви". Майк своими глазами видел последствия интенсивного огня противника:

— В этот момент специалист Мак отдал мне свой М4 и взял М249 специалиста Хайнса. Я начал стрелять и тогда услышал, как специалист Мак вопит, что он ранен. Я подошел к нему, обнажил рану и осмотрел огнестрельное ранение в руку. Тогда я дал ему перевязочный пакет, что бы прижать рану и положил его под машину. Сержант Ривера и специалист Хайнс все еще вели подавляющий огонь, что бы удержать периметр. Затем я начал стрелять, поскольку мы были под плотным огнем из траншеи. Вскоре после того, как я открыл огонь, сержант Ривера закричал что он ранен и не чувствует ног.

Пуля, попавшая Маку в руку, вошла в тело и застряла между сердцем и легкими. Пуля, которая попала Ривере в живот, прошла сквозь тело и едва не задела позвоночник. Через несколько мгновений Хайнс тоже завопил что ранен, получив осколок в левую руку. Истекая кровью, Хайнс перевязал руку бинтом, который взял у медика и продолжил стрелять из крупнокалиберного пулемета. Пока Майк заботился о раненых, пули отскакивали от покрытия вокруг него и он осознал — и Мак, и Ривера были в укрытии, когда в них попали. Повстанцы были по обе стороны дороги.

В то же самое время головная машина оказалась под огнем с южной стороны подъездной дороги. Купер и Ордуньес, наводчики ведущей и второй машины соответственно, оба слышали пули, летящие в них с тыла. Ордуньес начал стрелять по полю из ручного пулемета, когда пуля попала в пулемет, выведя его из строя и сбив его вниз, в машину. Перезаряжая крупнокалиберный пулемет М240B он увидел бойца противника, размахивающего автоматом на выступе насыпи позади него. "Это конец; выхода нет", но он сумел развернуть пулемет и выстрелить в повстанца, загнав его за уступ. Купер крикнул Нейну, что нужно забросить гранату на позицию повстанца, так что пока Эстер стреляла и убивала вражеских бойцов с северной стороны дороги, Нейн бросил гранату через насыпь на южной стороне. Обеспокоенный тем, что повстанец мог выжить, он вскарабкался на насыпь и увидел, что противник исчез.

Военные полицейские оказались в сложной ситуации. Несмотря на отчаянные попытки медика привлечь их внимание с его позиции ниже по дороге, солдаты в первых двух машинах еще не поняли, что трое из четырех в третьем "Хамви" ранены и двое серьезно. Пуллен первая поняла, что что-то не так, когда услышала крики по рации в своем грузовике. Майк звал на помощь, но в шуме боя Пуллен не могла понять, что он говорит. Она оглянулась в сторону главной дороге и увидела, что Ривера катается по земле, явно раненый. Майк наконец связался по рации и сообщил Пуллен, что Ривера, Мак и Хайнс ранены. Она передала новость Нейну, затем села в машину и отъехала метров на сто, что бы приблизиться к третьему "Хамви". Ордуньес все еще находился в башне и продолжал стрелять по полю к северу от подъездной дороги, когда Пуллен подбежала, что бы помочь Ривере. Корчась от боли, Ривера сказал Пуллен, что не чувствует ног. Она попыталась успокоить его: "Думай о своем сыне. Думай о нем. Думай о чем угодно, только не об этом".