В контакте с врагом

В контакте с врагом

Том 1

Под общей редакцией Уильяма Г. Робертсона.

Издательство института изучения боевого опыта (CSI) Форт Ливенворт, штат Канзас.

2006 год

Предисловие

Сборник "В контакте с врагом. Изучение опыта Долгой Войны. Том 1" историков Института изучения боевого опыта является исторической антологией, предназначенных для армейских школ, содействия общему профессиональному развития в этой области и информирования американского народа о задачах, выполненных его армией в Долгой Войне.

Эти исследования включают как боевые задачи связанные с уничтожением противника, так и нелетальные действия солдат в Ираке и Афганистане. События, описанные здесь, охватывают весь спектр участников от офицеров до сержантов и от боевых частей до тыловых подразделений, вступивших в контакт с злобным и неумолимым врагом. Авторы CSI использовали различные рассекреченные материалы и брали интервью у многих из ключевых участников каждого из этих событий. Каждое тематическое исследование представляет ценнейшие знания для солдат и военных специалистов.

"В контакте с врагом" является параллельным исследованием к истории кампании операции "Свобода Ираку" с 2004 до весны 2007 года и истории операции "Несокрушимая свобода" в середине 2008 года. "В контакте с врагом" основано на методах, использованных в широко распространенной и известной "Пехоте в бою" и "Семи перестрелках во Вьетнаме". Как объясняется во Введении, формат каждого исследования следует традиционному изложению — в каждом случае изучается ход событий от начальной ситуации до ее критической точки и затем к ее разрешению. Их можно также использовать в системе армейских школ, как обучающий материал, когда курсантам зачитывается материал до критической точки, после чего начинается обсуждение и анализ вариантов, перед тем, как перейти к фактическому историческому итогу.

Так как Долгая Война продолжается по всему миру, эта книга лучше подготовит солдат армии США к завтрашнему дню на их поприще. Будущие тома этой серии расширят охват действий армии по всему миру в Долгой Войне

Тимоти Р. Риз, полковник, Генеральный директор Института изучения боевого опыта.

Введение от Уильяма Робертсона

Военные историки имеют широкий выбор, когда они решают обратиться к истории конфликта. Некоторые предпочитают сосредоточиться на выработке политики на самых высоких уровнях, где пересекаются национальные военные и политические соображения. Другие предпочитают вести хронику чисто стратегических решений, выработанных старшими офицерами. Еще один подход представлен теми, кто пытается создать всеобъемлющие хронологические повествования, либо целых войн и кампаний, или отдельных кампаний, чаще всего с точки зрения задействованных старших командиров. Биографическая форма представляет собой дополнительный формат освещения великих событий.

Все эти подходы предполагают рассказ о событиях с точки зрения очень немногих лиц в верхних эшелонах власти и влияния. В противовес этим жанрам военной истории идет повествование с уровня кругозора земляного червя, представляя взгляд на события тех, кто переживал их в первых рядах. Эти рассказы от первого лица представлены в изобилии, обычно очерчивания очень низкий уровень и зачастую описывая обыденную деятельность, не помещая их в более широкий контекст. Часто эти рассказы от первого лица собираются в коллективную биографию подразделения, но опять же, контекст часто отсутствует и фокус остается узким. Независимо от того, к какому уровню относятся истории — высокому или низкому, мотивы их авторов, как правило, укладываются в рамки относительного узкого диапазона. Либо автор просто пишет историческую хронику событий, что бы сохранить исторические записи на века, или пытается обеспечить анализ ключевых решений с использованием огромного количества ретроспективных данных. Оба подхода это благородные начинания, вполне укладывающихся в канон исторической науки.

Либо во время, либо сразу после каждого из великих конфликтов прошлого Америки за прошедшие 100 лет, появился небольшой поджанр военно-исторических работ, описывающих отдельные малые подразделения. Обычно использующийся в качестве примера, этот тип работ отличается от традиционных подходов изложенных выше, по нескольким соображениям. Его фокус обычно намного ниже уровня политики, но несколько выше, чем у отдельного солдата. Его темы имеют более широкий контекст, но не охватывают общий контекст. Он в большей степени основан на устных интервью, чем на документах, хотя имеющиеся документы тщательно изучаются на предмет наличия фактов. Враг виден лишь смутно, часто потому, что конфликт продолжается, или потому что его документы недоступны. Изучение никоим образом не является окончательным. Таким образом, соображения для рассказа истории, должны быть убедительны, что бы оправдать затраченные усилия. Эти причины, как правило, делятся на две категории. Во-первых, если конфликт все еще продолжается, автор может просто хотеть привести примеры героического поведения или самопожертвования для тех, кто несет службу в трудное время, сплотить дух и вызвать подражание. Аналогичная мотивация может быть применена и к американской общественности в целом, которая имеет право знать и надеюсь, ценить военные усилия своих сынов и дочерей от ее имени. Во-вторых, публикация таких работ представляет собой сознательную попытку обучить солдат их профессии. Взгляд на событие, достаточно маленькое, что бы его было легко понять и в то же время, достаточно большое, что бы дать полезный опыт это проверенный временем путь для улучшения эффективности людей с таким образованием. Иногда такое образование является опосредованным, предоставляемым тем, кто еще не пережил подобных событий; для других оно может дать возможность подкрепить знания, уже полученные, но возможно, забытые. В любом случае, основная цель — улучшить будущие показатели. Если чтение поднимает дух человека, это хорошо и замечательно, но практическая обучающая функция имеет первостепенное значение.

Посреди одного из периодов, в которые Армия США достигала минимальной численности, бюджета и отсутствия задач, офицеры пехотной школы, работающие на перспективу, полковник Джордж Маршалл и майор Форрест Хардинг опубликовали в 1934 году работу под названием "Пехота в бою". Этот сборник, состоящий из большого числа тематических исследований, взятых из американского опыта Первой мировой войны, представляет собой попытку преодолеть хорошо известный разрыв между опытом подготовки в мирное время и реальностью боевых действий. Разработанный в качестве учебника для использования в армейской системе подготовки, "Пехота в бою" предлагал офицерам способ подготовиться к предстоящим испытаниям. Формат оказался настолько популярным, что работа быстро стала классической. Более того, его форма в значительной степени была воспроизведена в работе под тем же названием, опубликованной в 2005 году, которая опирается на эпизоды из продолжающейся войны с терроризмом. После Второй мировой войны исторический отдел Военного министерства в 1946-м году опубликовал "Действия малых подразделений", исследование четырех отдельных боев, проходивших на трех различных театрах военных действий. Хотя в какой-то степени, присутствовал мотив обучения, основная цель этой книги состояла в том, что бы объяснить всем, как выглядела недавняя война на уровне батальонов и ниже. В 1954 году, после Корейской войны, Управление начальника военной истории Армии США, опубликовала "Боевые действия в Корее". Этот объемный сборник состоявший из 19-ти боев малых подразделений, нашел свое основное применение в качестве учебного пособия, для тех, кто не участвовал в описанных событиях. Историки вновь попытались обратиться к действиям небольших подразделений с публикацией "Семи перестрелок во Вьетнаме". Цель этой работы состояла лишь в том, что бы дать прямые описания видов боевых действий, с которыми столкнулись американские солдаты в этом конфликте. Базируясь на основе первичных источников, но без аннотаций в опубликованной версии, главы также были лишены открытого анализа, который был оставлен на усмотрение читателя.

Представляемый сборник прямо вписывается в традицию упомянутых выше предшествующих работ по малым подразделениям. С осени 2001 года Вооруженные Силы США ведут войну с терроризмом, конца которой в настоящее время не видно. Как и во время Второй мировой войны, этот конфликт имеет географически разнообразные и широко расходящиеся фронты с точки зрения имеющихся войск и используемых методов. Поскольку война имеет так много различных фронтов и граней, что ни одна горстка исследований по малым подразделениям не может отдать должное такому сложному полотну событий. Эта книга представляет собой лишь первый сборник в серии работ, которые продемонстрируют американского солдата как в "летальных" так и "нелетальных" операциях в войне с терроризмом. Эти первые семь тематических исследований взяты из событий в Ираке и Афганистане, двух главных фронтах войны. Шесть глав описывают опыт Армии США в Ираке, после окончания конвенциональной фазы конфликта, и представляют собой действия малых подразделений, проводимых в рамках усилий по стабилизации этой раздираемой войной страны. Оставшаяся глава посвящена Афганистану и представляет собой те же ситуации с малыми подразделениями, в слегка иной географической обстановке. В каждом случае ситуация берется из устных интервью и ключевых документов и полностью аннотируется. Эпизоды варьируются от операций батальонного уровня до боев на уровне отделения и действий отдельных солдат. Они включают в себя как регулярную армию, так и подразделения Национальной гвардии, подчеркивая, что война с терроризмом требует участия всей армии. Каждый эпизод завершился успешно, но ни один не обошелся без потерь. Все они были связаны с героизмом и беспредельным мужеством высшего порядка (мы же помним, что героизм подчиненного есть результат провала его командира — прим. перев.), и в этом отношении все американцы должны гордиться тем, что их сограждане сделали во имя свободы. Тем не менее, основная цель изучения представленных эпизодов, как и большинства предыдущих сборников, состоит в том, что бы дать представление о том, с чем столкнуться будущие участники в ходе продолжающейся войны с терроризмом.

Из-за основной образовательной направленности этой работы, все семь разборов эпизодов были созданы определенным образом. После установления обстоятельств, в которых происходило действие, каждая глава в своей повествовательной части, фокусируется на главном герое, на ком-то, кто столкнется с дилеммой. Эта дилемма открыто изложена и возможные направления действий, доступные для главного героя, детализированы и проанализированы. В этот момент в текст вводится абзац, позволяющий отделить историю главного героя, дилемму и возможные направления действий от того, что следует ниже. Таким образом, в учебных целях этот материал может быть предоставлен любому лицу или группе для размышлений, анализа и обсуждения без знания результата, наносящего ущерб дискуссии. После перерыва в абзаце описывается курс действий, предпринятых главным героем, за которым следует разрешение ситуации и любые аналитические моменты, которые решил сделать каждый автор. Ни в коем случае, эти тематические исследования не представляют собой последнее слово в исторических кругах по данным вопросам. Вместо этого, они представляют собой не более чем моментальный снимок отдельного события, с единственно достаточным количеством фактов, представленных для быстрого размышления, обсуждения и понимания. Читатели в тишине своего изучения или коллективной атмосферы учебного класса будут иметь двойную роскошь и благоприятную среду, в которой можно оценить различные ситуации, представленные и оценить выбор сделанный главными действующими лицами. Эта оценка должна проводиться с одной-единственной целью — обучить ум лучше работать в будущем. Мы не можем учиться, если не оцениваем, но мы должны оценивать вместе с человечностью. Если эта работа поможет будущим профессионалам сделать и то и другое, она преуспеет в своей цели.

6 ноября 2006 года.

Огневой контакт в ходе операции "Вольф", 10 ноября 2004 года

Мэтт М. Мэтьюз

Через краткое время после падения Саддама Хуссейна весной 2003 года, город Фаллуджа оставался одним из самых мирных в провинции Анбар. Однако, вскоре этот регион охватило насилие со стороны повстанцев и в марте 2004 года четверо американских наемника-подрядчика были убиты и изувечены в Фаллудже. Бесчинства привели к тому, что американские морские пехотинцы получили приказ войти в город, что бы задержать нападавших и подавить быстро растущее восстание. Операция "VIGILANT RESOLVE" ("Бдительные решения"), первый штурм морской пехоты Фаллуджи, начался 5 апреля 2004 года. Столкнувшись с примерно 300 000 гражданских лиц и 2000 повстанцев, морские пехотинцы оказались с самого начала в трудном положении. Понеся тяжелые потери и полностью проиграв кампанию информационных операций (ИО), они были вынуждены отменить атаку на город. С выводом морской пехоты, Фаллуджа стала оплотом повстанцев, усиленных иностранными боевиками и партизанами со всего мира.

В начале сентября 2004 года Многонациональные Силы в Ираке (МС-И) отдали приказ 1-му экспедиционному корпусу морской пехоты начать планирование нового штурма повстанческого бастиона в Фаллудже. К началу сентября 2004 года, убедив большинство гражданского населения покинуть город, 1-я дивизия морской пехоты (1 ДМП) стояла наготове, что бы возобновить штурм примерно 3000 повстанцев и иностранных боевиков, оккупировавших Фаллуджу. Первоначально названная операция "PHANTOM FURY" ("Призрачная ярость") была переименована в последнюю минуту на операцию "Аль Фахр" ("Новый Рассвет"), в целях более адекватного отражения иракского партнерства в этом предприятии. Основная боевая сила дивизии состояла из полковой боевой группы N1 (ПГБ-1) и полковой боевой группы N7 (ПБГ-7), которая входила в город с севера. Компенсируя отсутствие тяжелых механизированных подразделений в дивизии, к каждой полковой группе была прикреплена армейская тяжелая тактическая группа. На западе, Тактическая группа 2-7 (ТГ-2-7) прокладывала путь ПБГ-1, пока Тактическая Группа 2-2 атаковала с юга через восточную часть города с двумя батальонами морской пехоты из ПГБ-7. Внутри города рота "Альфа" из Тактической группы 2-2 (А/2-2) столкнулась с 12 днями почти непрерывных боев, отмеченных храбростью, самопожертвованием и дерзкими командными решениями.

За шесть месяцев подготовки к штурму 1-й дивизии морской пехоты, 3000 повстанцев и иностранных боевиков в Эль-Фаллудже создали мощную оборону. Город окружали траншеи и насыпи, а главные улицы в самой Фаллудже были перекрыты бетонными заграждениями. Внутри и снаружи Эль-Фаллуджи, противник разместил всевозможные самодельные взрывные устройства, самодельные взрывные устройства на транспортных средствах и мины. Повстанцы и иностранные боевики также построили обширные опорные пункты и бункеры в зданиях по всему городу. Вооружившись большим количеством РПГ, минометов, ракет и стрелкового оружия, противник превратил город в устрашающую крепость.

В качестве обеспечения усилий 1-й дивизии морской пехоты, ПБГ-7 должна была атаковать с севера на юг линией из трех батальонов. 1-й батальон 8-го полка морской пехоты (1/8) должен был атаковать город на западной границе зоны ответственности ПБГ-7 с 1-м батальоном 3-го полка морской пехоты (1/3) на востоке. Тактическая группа 2-2 к востоку от 1-го батальона 3-го полка КМП должна была начать атаку с востока Фаллуджи для поддержки ПБГ-7. Задача ТГ 2-2 состояла в том, что бы прорвать оборону противника и быстро обезопасить шоссе N10 или оперативный рубеж "ФРАН" (OPL "FRAN"), как это было обозначено на контрольном графике 1 дивизии КМП. Это была важная задача, так как шоссе N10 было единственным путем снабжения ПБГ-7, как только она войдет в город. Планы ПБГ-7 также предусматривали участие ТГ 2-2 для обеспечения безопасности промышленного района на юго-востоке Фаллуджи и включал задачи по заявкам на проведение поисково-штурмовых операций на юго-западе.

Подполковник Питер А. Ньюэлл, командир ТГ 2-2, был опытным боевым командиром, известным своим хладнокровным поведением даже в самых тяжелых обстоятельствах. Хотя некоторые считали его скрытным, он пользовался любовью у своих людей. Для этой операции его тактическая группа включала в себя роту "Альфа" 2-го батальона 2-го пехотного полка (А/2-2), роту "Альфа" 2-го батальона 3-го бронетанкового полка (А/2-3) и роту "Фокстрот" 4-го кавалерийского полка (F/4CAV), также известную как бригадный разведотряд (БРО). Группа Ньюэлла также включала в себя подразделение разведки тактической группы, и две гаубицы, насколько известно, М109А5 (155-мм "Паладины"). "Паладины" были прикреплены к ТГ 2-2 для обеспечения подразделений возможностью разрушительного и точного огня в условиях отсутствия прямой видимости. Основную огневую мощь тактической группы обеспечивали 14 танков М1А1 "Абрамс" и 16 БМП М2А2 "Брэдли". Батальон иракцев, 2-й батальон иракской армии, также были приписаны к ТГ 2-2 и должен был следовать за подразделением Ньюэлла в город.

Было ясно, что без прорыва широкой железнодорожной насыпи на северной окраине города, ТГ 2-2 не сможет провести свои танки и БМП в Фаллуджу. При штурме Ньюэлл поручил А 2/2 задачу вскрыть это основное препятствие. Командиром А 2/2 был капитан Шон П. Симс, которого описывали как "тихого вдумчивого лидера" и пользовавшегося большим уважением у солдат его роты. Его заместителем был 1-й лейтенант Эдвард Д. Айвен, бывший рядовой и один из наиболее популярных офицеров в А 2/2. Рота Симса включала в себя 1-й взвод Джеффа Эмери (1/А/2-2) и 3-й взвод Хоакина Мено (3/А/2-2). Оба эти взвода действовали на БМП. 2-й лейтенант Шон Гняздовски командовал 2-м взводом, который был саперным взводом роты "Альфа" 82-го саперного батальона (2/А/82EN). Взвод Гняздовски был оснащен удлиненными фугасными снарядами разминирования для действий при прорыве. 4-м взводом был танковый взвод, которым командовал 1-й лейтенант Брайан Хартман. Взвод Хартмана был придан из роты "Браво" 1-го батальона 63-го бронетанкового полка (4/B/1-63).

Мено был переведен из адъютантского корпуса в пехоту и возглавил 3-й взвод роты "Альфа" 2-го батальона 2-го пехотного полка, заменив прежнего командира, выпускника Вест-Пойнта и рейнджера. Мено нравились его люди, которые считали его "племенным жеребчиком" и "парнишкой с сердцем, который слушал своих сержантов". Новому командиру посчастливилось работать с замечательной группой сержантов: взводным сержантом первого класса Джеймсом Кантреллом, штаб-сержантом Скоттом Лоусоном, командиром отделения тяжелого оружия, штаб-сержантом Колином Фиггсом, который вернулся в свое подразделение после огнестрельных ранений обеих рук и колена в апреле, командиром первого штурмового отделения и штаб-сержантом Дэвидом Беллавиа, командиром второго штурмового отделения.

Выросший на западе штата Нью-Йорк, Беллавиа пошел в армию в 1999, записавшись сразу в пехоту. "Трудно было найти постоянную работу и чем заняться, так что я пошел в армию", вспоминал Беллавиа. Беллавиа, которого его товарищи по роте считали человеком с широкими интересами, способного обсуждать мировую историю и политику, уже отличился как отважный боевой командир. За те 8 месяцев, что он и его взвод служили в Ираке, они пережили серьезные перестрелки и ближние бои в городе. Когда морпехи спросили, готовы ли они штурмовать город, Беллавиа ответил "Ага, мы готовы". Итак, ранним вечером 8-го ноября 2004 года Беллавиа оказался на заднем сиденье БМП "Брэдли" к северу от Фаллуджи в ожидании начала штурма.

В 17.14 капитан Пол Фаулер с А/2-63 переместился со своей исходной позиции перед атакой в зону открытия огня на окраине Фаллуджи, что бы обеспечить прикрытие огнем для операции прорыва. Вызвав артиллерийский огонь по вражеской позиции перед собой, Фаулер приказал роте дать три залпа одновременно по самым дальним зданиям. "Это действительно было похоже на конец света" — вспоминала Джейн Арраф, военкор CNN, наблюдая за потоком разрушений, обрушившихся на город.

Примерно через 29 минут, А/2-2 выдвинулась со своих позиций и Симс перестроил свои взводы для пересечения рубежа атаки и проведения операции прорыва. В 18.41 танки и БМП Симса обстреливали вражеские позиции и доложили о четырех убитых повстанцах. В 18.50 Эмери запросил постановку дымов, что бы помочь скрыть операцию прорыва от повстанцев. Рота Симса пересекла рубеж атаки ровно в 19.00. Через минуту, когда рота двинулась вперед, над "Брэдли" Айвана взорвалась минометная мина. Когда снаряды повстанцев начали рваться вокруг, а пули снайперов отскакивать от их машин, Симс двинул свою роту вперед.

Командир А/2-2 направил свой саперный взвод к месту, лично выбранному им для прорыва. Под непрерывным огнем повстанцев, саперный взвод Гняздовски запустил свои удлиненные фугасные снаряды разминирования. В результате их подрыва сдетонировали пять или более СВУ — что было видно за мили. В 19.25 прорыв был завершен и в течении 15 минут головные подразделения А/2-2 вошли через брешь в город, закрепившись на опорной точке "Лев". По общему мнению, первоначальная операция по прорыву имела огромный успех, позволив А/2-2 претендовать на честь быть первым подразделением 1 дивизии КМП, вошедшей в город. Пока А/2-2 проверяли юг, саперы Гняздовски продолжали расширять брешь.

В 20.13 А/2-63 прошла через брешь (смотри карту 1) и направилась на несколько сотен ярдов на запад, к опорной точке "Леопард". На точке "Лев" рота Симса убила шесть повстанцев и начала движение прямо на юг, к опорной точке "Пантера". Иракские солдаты из 2-го батальона иракских сил, начали движение через брешь в 22.00. Иракцы были вынуждены преодолевать брешь в пешем порядке, поскольку их грузовики, с двумя приводными колесами, не могли пройти через перемолотую гусеничной техникой трассу. Сержант-майор ТГ 2-2, Стив Фаулкенбург, следовавший за А/2-63, озабоченный нарастающей задержкой, приказал водителю своего "Хаммера" развернуться и следовать к месту прорыва. Когда Фаулкенберг вышел из машины, что бы помочь водителю преодолеть темную, усыпанную щебнем улицу, пуля попала Фаулкенбергу над правой бровью, убив его на месте. Менее чем через 5 часов в бою, старший из сержантского состава Ньюэлла был мертв; эта потеря сильно ударила по ТГ 2-2. Беллавиа сказал репортеру: "Не было ни одного боя, когда бы я его там не видел, сплевывающего своего "Краснокожего" (марка жевательного табака — прим. перев.) сквозь свои зубы в пятнах".

К 00.30 9-го ноября рота Симса дошла до опорной точки "Пантера". В 01.06, когда взвод Мено начал выдвигаться на юг к опорной точке "Кугуар", он попал под огонь со стороны опорной точки "Волк". А/2-2 и 2-й батальон иракских сил взяли под контроль точку "Кугуар" в 04.03. Оставив 2-й иракский батальон на опорной точке "Кугуар", Симс продолжил продвижение подразделений свой роты на запад, к опорной точке "Волк". В 6.00 А/2-2 пробила себе путь к опорной точке "Волк", люди были уверены что уничтожили врага в данном пункте. Во время боя от места прорыва до опорной точки "Волк" трое солдат из А/2-2 получили ранения. Хотя в ходе боев через северо-восточную Фаллуджу часто проводились спешенные действия по зачистке территории, потери А/2-2 были на удивление легкими. После отражения контратак повстанцев вблизи опорных точек "Вольф" и "Кугуар", выдохшейся роте Симса была предоставлена тактическая пауза для получения боеприпасов и получения запасов по линии оперативного рубежа "ЛИНДА" (OPL "LINDA") в 6.10. Через час и десять минут А/2-2 начала движение к своей главной цели — линии оперативного рубежа "ФРАН".

Примерно в 07.30 ТГ 2-2 достигла ЛОР "ФРАН". С А/2-63 на западном фланге и БРО на восточном, А/2-2 вышли на шоссе. "Когда мы попали на ЛОР "ФРАН", это был хаос и тупизм, по крайней мере, 20 минут", вспоминал Эмери. "Мы были на шоссе и теперь мы были для всех открыты". Действительно, когда танки и БМП проверяли юг, и когда 1-й и 3-й взводы А/2-2 начали спешивать пехоту для зачистки зданий на севере, повстанцы на южной стороне дороге дали залп из РПГ и стрелкового оружия. "Как я запомнил, РПГ летели слева и справа" , кивнул Эмери. "Я помню, как считал РПГ поражающие здания... они действительно их поражали... где у нас были войска и они били довольно близко к машинам". В течении нескольких минут Ньюэлл и его командиры рот вызывали артиллерию и уничтожал вражеские позиции к югу от шоссе прямой наводкой, эффективно нейтрализуя повстанцев. В 09.09, ТГ 2-2 закрепилась к югу от шоссе N10. Подразделения морских пехотинцев , следующих за ними, были связаны тяжелыми боями, так что солдаты ТГ 2-2 оказались далеко впереди остальной ПБГ-7. Из-за задержки морских пехотинцев, командование приказало Ньюэллу оставаться на месте и удерживать ЛОР "ФРАН", ожидая, пока морские пехотинцы подойдут с флангов.

В 06.40 10 ноября А/2-63 приступила к выполнению задачи по обеспечению безопасности на ЛОР "ФРАН". В то время как А/2-2 проводила поиск и атаки к северу от ЛОР "ФРАН", повстанцы, которые скрывались в домах и стрелковых ячейках в течении ночи, дали почувствовать свое присутствие за ТГ 2-2. 3-му взводу под командованием Мено было поручено расчистить путь от ЛОР "ФРАН" до ЛОР "ЛИНДА", а 1-му взводу Эмери было приказано провести расчистку всего маршрута до исходного рубежа. Саперный взвод Гняздовски вместе с разведвзводом ТГ 2-2 должен был продолжить поиск противника в восточном секторе между ЛОР "ФРАН" и ЛОР "ЛИНДА". В течении дня А/2-2 обеспечила устойчивый прогресс в искоренении засевших в тылу боевиков. В 16.10 Айван сообщил о сдаче большой группы повстанцев рядом с опорной точкой "Волк", в жилом районе, состоявшем в основном из домов верхушки среднего класса. Когда 14 боевиков противника, размахивая белыми флагами, вышли перед зданиями, 6-8 повстанцев с РПГ и АК-47 выскочили сзади. Когда Айвен попытался открыть огонь по убегавшим повстанцам, 25-мм пушка его БМП отказала. Оцепив район, Айвен приказал 3-му взводу проверить все 12 домов в этом районе и либо убить, либо захватить врага. Майкл Уэр, корреспондент журнала "Тайм" и часть большого контингента репортеров, сопровождавших ТГ 2-2, присоединился к 3-му взводу. Как он позже вспоминал "Мне и людям из 3-го взвода, конечно же, казалось ясным, что эти бойцы предпочитают стоять, сражаться и наверняка умереть". В 17.30 3-й взвод Мено начал свой поиск.

В 01.45, 11 ноября, после зачистки девяти зданий и найдя АК47, РПГ, боеприпасы и бронежилеты, но не обнаружив повстанцев, Фитц повел свое отделение вместе с четырьмя солдатами из отделения Беллавии в десятый дом. Беллавиа вспоминал, что входная дверь дома была открыта, что должно было вызывать подозрения. Уэр вспоминал как 3-й взвод "длинной вереницей прошел через гараж с бетонной крышей и маленький садик", а затем вошел через парадную дверь. Уэр и несколько солдат остались снаружи дома. Войдя на первый этаж дома, отделение Фиттца повернуло влево и быстро зачистило первую комнату. Когда отделение вошло во вторую комнату, двое повстанцев под лестницей, хорошо защищенные бетонной стеной, открыли огонь из автоматического оружия. Когда пули пробили стену, несколько солдат были ранены летавшими в воздухе осколками стекла и других предметов. Одна пуля пробила бронежилет солдата, причинив ему легкое ранение. В то время, как люди Фиттца пытались подавить огнем повстанцев под лестницей, из кухни по соседствую раздались выстрелы — повстанцы начали стрелять из окон по гаражу и саду. "Пули летели из окон" рассказывал Уэр "и начали попадать в железные ворота позади меня и солдат. С опор посыпались бетонные осколки. Осколки от пуль и железных ворот летали повсюду".

Пули разносили изнутри дом на куски, повстанцы вели бешеный огонь из кухни и Фиттц со своими людьми оказался в ловушке. Беллавиа бросился в бой. Рядом с фасадом дома, Беллавиа взял у одного из своих людей ручной пулемет М249 и вошел в комнату, где были прижаты Фиттц и его отделение. Под вражескими пулями, бьющими по стене и дверному проему вокруг него, Беллавиа выпустил поток пуль в двух повстанцев под лестницей, эффективно подавив их огнем. Когда два повстанца бросились в укрытие, отделение Фиттца выбежало из дома на улицу.

"Каждое лицо было изрезано стеклом и металлом" вспоминал Беллавиа. Уэр вспоминал, "было много паники, много суеты. Никто не знал что делать". Пока Беллавиа и Фиттц подсчитывали своих истекающих кровью людей, повстанцы с крыши дома открыли по ним огонь. Под летящими вокруг пулями, Фитц приказал нескольким своим людям занять позицию для наблюдения в доме через улицу, в то время как остальные из взвода пытались укрыться за стеной вокруг дома. Из-за стены раздался вопль молодого солдата — "Мы все умрем". Беллавиа твердо ответил "мы не умрем".

Беллавиа вызвал БМП, который выдвинулся прямо к дому. Позади БМП Беллавиа, Фиттц и Мено оценили ситуацию. "Именно в этот момент" — вспоминал Уэр — "я стал свидетелем того, как штаб-сержант Беллавиа начал контролировать ситуацию. Взвод был потрясен и явно напуган ближнем боем с засадой. Произошел большой переполох. Никто не мог сказать, где враг и какова его численность... Беллавиа начал кричать солдатам 3-го взвода, что бы подбодрить их и дать им точку опоры, стать самими собой". С помощью Беллавиа, Мено потребовалось около семи минут, что бы привести в порядок свой взвод. Стабилизировав ситуацию, Мено быстро перевел своих людей в дом через улицу напротив противника.

Беллавиа приказал экипажу БМП открыть огонь по дому, но высокая стена вокруг дома делала невозможным обстрел, за исключением угла кухни. Пока наводчик тщетно пытался найти угол обстрела, повстанцы вновь открыли огонь из укрытий в доме. Уэр вспоминал "Я не верю, что кто-нибудь захотел вернуться обратно в этот дом, который во всех смыслах оказался смертельной ловушкой, со всеми преимуществами у противника... Ситуация требовала решительных действий". Хотя были доступны и непрямая огневая поддержка и непосредственная поддержка с воздуха, каждый вариант требовал времени и вынуждал спешенную пехоту снова сесть на свои БМП и выйти из района. Мено мог бы реорганизовать своих людей и начать атаку на позиции повстанцев, но ему нужно было время, что бы подготовить свой травмированный взвод. Он мог бы вызвать на помощь один из ближайших танков, но похоже, требовались немедленные действия, а развертывание танка требовало времени. Мено также мог решить дождаться инструкций от командира роты Симса.

* * *

Когда пули повстанцев продолжали летать по улице рядом с ним, по словам Беллавиа, "я стал мертвенно-бледным". Схватив М16А4, он двинулся к дому. По воспоминаниям, Беллавиа "метался по улице как зверь в клетке. Я увидел как штаб-сержант Беллавиа перестал ходить, будто он принял решение. Он повернулся и позвал — "Эй, ударная группа, ко мне"". Но никто не двинулся и он остался один. Штаб-сержант Беллавиа позвал снова: "мое отделение сейчас идет со мной". Несколько солдат укрывавшихся рядом, невнятно отозвались, но ни один не двигался. Беллавиа сделал несколько шагов к ним и, указывая на солдат спросил: "Есть новые патроны? Давайте, пошли, пошли. У кого есть еще патроны?" Наконец Лоусон, командир отделения тяжелого оружия 3-го взвода и еще один солдат присоединилсь к Беллавиа на улице. Когда три человека двинулись к корме БМП, еще один солдат перебежал улицу и присоединился к ним. Уэр, который был позади "Брэдли", услышал, как Беллавиа сказал: "Я хочу пойти туда и я хочу пойти за ними". Один из солдат бросил гранату через стену. После того, как раздался взрыв, все пять человек бегом миновали ворота, пересекли гараж и добежали до одного из окон дома. Приказав двум солдатам следить за углами дома, Беллавиа направился к передней двери. Лоусон остановил Беллавиа, "Ты же не собираешься умирать в одиночку". Отвечая на браваду Лоусона в том же духе, Беллавиа спросил: "Ты, черт возьми, идешь?" Когда двое людей вошли в дом, Уэр пристроился сзади. Повернувшись к Уэру Беллавиа приказал ему "Убирайся нахрен отсюда!". Уэр отказался уходить и сказал Беллавиа: "Я не могу тебя оставить. Это самое удивительное, что я когда-либо видел. Ты американский герой".

В доме (см. рис. 1), который был жутко освещен горящими обрывками бумаги и дымящимися стенами, Беллавиа мог слышать боевиков, шепчущихся за стеной второй комнаты, рядом с лестницей. Пройдя к комнате первым, Беллавиа приказал Уэру бежать, когда начнется стрельба. Проигнорировав опасность, репортер последовал за Беллавиа во вторую комнату. Перестрелка началась почти сразу же, с обмена выстрелами между Беллавиа и повстанцами под лестницей. Заглянув в комнату, он увидел двух вражеских бойцов, одного, стрелявшего из ручного пулемета РПК и второго, заряжавшего РПГ. Беллавиа немедленно открыл огонь по боевикам и убил одного из них, с РПГ. Когда другой боевик выстрелил и побежал к кухне, Беллавиа выстрелил ему в плечо. Повернувшись к Уэру, он сказал: "Я видел их глаза, и в них не было страха. Я никогда не забуду эти глаза". Снаружи дома, солдаты слышали как повстанцы кричали от боли на кухне. Среди шума в доме, Беллавиа и Уэр услышали вопли еще одного повстанца на втором этаже.

Отвечая на выстрелы, Лоусон выбежал в коридор и присоединился к Беллавиа. Вооруженный только 9-мм пистолетом, Лоусон выстрелил в кухонную дверь, в то время, как еще кричащий враг за дверью открыл огонь из АК47. Когда оба человека посылали пулю за пулей через дверь, большой обломок двери или стены попал Лоусону в правое плечо. Беллавиа вспоминал, как Лоусон в гневе "бил себя по ноге" и "стрелял в мертвеца на полу". Поскольку Лоусон был ранен и выпустил свой последний магазин, Беллавиа приказал ему покинуть дом. Когда Лоусон бежал назад, Беллавиа велел ему отправить дробовик с картечными зарядами и еще людей. Лоусон крикнул в ответ "Никуда не уходи". Уэр, который оставался во второй комнате во время перестрелки, уже поспешно отступил из дома на позицию недалеко от гаража. Во времязатишься, Беллавиа вызвал своего взводного сержанта, Кантрелла, по рации. Кантрелл, который был недалеко от Мено, немедленно завопил в ответ в микрофон, "Какого хрена ты творишь" и потребовал доклада об обстановке. У гаража Уэр услышал, как Беллавиа орет в ответ "Я тут слегка поднапрягся! Дай мне минутку и я тебе доложу".

К вящему ужасу Беллавиа, он понял, что позади него есть еще одна не зачищенная комната. Это была спальня хозяина. Когда Беллавиа заглянул в дверь, он услышал, как кто-то вошел в комнату. Простреливая углы спальни, он увидел большой шкаф с шестью дверцами в западной части комнаты. Пока он пытался сориентироваться, по лестнице со второго этажа сбежал повстанец, вышел в коридор и начал пробираться в спальню. Укрывшись за стеной возле двери, Беллавиа услышал, как еще один повстанец начал кричать со второго этажа. К его удивлению, откуда-то из спальни раздался в ответ крик еще одного мятежника. Быстро сообразив, Беллавиа начал сканировать комнату со своим лазерным прицелом AN/PEQ-2A. Уверенный, что в шкафу прячется боевик, он начал стрелять слева направо в каждую дверь. Прежде, чем он успел выстрелить в шестую и последнюю дверь, раненый повстанец с кухни бросился через холл и начал стрелять из своего АК47 в спальню. Когда вражеский огонь начал крушить дверную раму, Беллавиа выстрелил в отчет и быстро переместился в восточный угол хозяйской спальни. Когда повстанец с кухни подошел к двери спальни и начал стрелять, Беллавиа ранил человека в левую половину груди одним выстрелом. Вторым выстрелом, через долю секунды, Беллавиа убил его.

Оглядев спальню, Беллавиа обнаружил, что дверь у шкафа приоткрыта. Внезапно, из шкафа открыли огонь трассирующими, пули ударили в дальнюю стену. В этот момент вновь появился повстанец со второго этажа, осыпая спальню пулями. Когда он появился в дверях, Беллавиа выстрелил, смертельно его ранив. Корчась от боли, повстанец отполз от двери.

Пока Беллавиа пытался перевести дух, из шкафа вылетела вся одежда, мешавшая стрелять повстанцу из его АК47. Беллавиа вспоминал, что его ПНВ слетел с головы, когда он увернулся и звук выстрела пронзил его уши, когда большая деревянная щепка воткнулась ему в плечо. Когда он покинул укрытие, боевик споткнулся о основание шкафа, выломав тому дверцу. Паля во все стороны, повстанец запрыгнул на кровать, и тут же потерял равновесие на шатком матрасе. Когда он упал, Беллавиа всадил в него несколько пуль. Человек упал у входа в спальню, но все же сумел выстрелить в стену, едва не задев голову Беллавиа. Истекая кровью от огнестрельных ран, боевик начал кричать на грубом, но понятном английском. Со второго этажа повстанец отвечал на арабском. Беллавиа в ответ завопил на арабском "в попытке принудить людей сдаться". Запугивая Беллавиа, повстанцы издевались над ним по английски, "они обещали похоронить меня на еврейском кладбище с евреями, скормить меня псам, и прийти за мной". Беллавиа вспомнил строчку из фильма "Экзорцист", которую повторял про себя: "Сила Христова смиряет тебя, сила Христова смиряет тебя". Несмотря на многочисленные раны, повстанец рядом с дверью вскочил и побежал из спальни вверх по лестнице. Беллавиа выстрелил в человека, но промахнулся.

Беллавиа вскочил на ноги и последовал за мятежником вверх по лестнице. Когда он достиг первого пролета лестницы, Беллавиа поскользнулся в луже крови. В тот самый момент, когда он упал вперед, над его головой просвистела очередь из АК47. Заметив врага на первой площадке, Беллавиа нырнул в укрытие, а раненый повстанец стрелял вниз в по лестнице, изрешетив лестничный пролет пулями. Когда стрельба стихла, Беллавиа просился вверх по лестнице на второй этаж, по кровавому следу в комнату. Чувствуя, что в комнате кто-то есть, Беллавиа бросил туда осколочную гранату, попавшую повстанцу в голову и упавшую на пол. Взрыв изорвал правую сторону тела повстанца, выбросив его на крышу второго этажа. На крыше , тот с криком прыгал вверх и вниз, стреляя из своего АК47 без разбора в дом и сад, пока не кончились патроны. Заползая обратно в заполненную дымом комнату, повстанец продолжал нажимать на спуск своего разряженного оружия.

Когда дым от горящего матраса окутал комнату, Беллавиа почувствовал запах газа. Быстро оглядев комнату, он понял, что в углу стоит баллон с пропаном. В этот момент, он услышал крики двух или более повстанцев с третьего этажа. Боясь взрыва, Беллавиа схватил повстанца, вползшего обратно в комнату, в удушающий захват. Так как человек яростно отбивался, Беллавиа ударил его своей М16А4, размахивая ей как бейсбольной битой. Когда он замахнулся, боевик ударил Беллавиа по голове и сломал ему передний зуб. В ходе борьбы повстанец смог вытащить пистолет .45 калибра. Когда они дрались, пистолет выстрелил, пуля попала в стену. Беллавиа помнил два выстрела, но не был уверен, что он попал в него. Его шлем болтался на голове, Беллавиа снял его и несколько раз ударил по голове повстанца. Когда человек закричал от боли, Беллавиа прыгнул ему на живот, человек на мгновение обмяк. Беллавиа отчетливо помнил гнилостное дыхание человека, когда воздух вырвался из его легких.

Когда Беллавиа уселся на человека верхом, повстанец продолжал орать и бить Беллавиа левой рукой. Уверенный, что он выкрикивает указания другим повстанцам, Беллавиа рывком открыл свой бронежилет и ударил человека своей передней бронеплитой. Когда повстанец начал вопить, Беллавиа предупредил его: "я не хочу тебя убивать; закрой свой рот". Поскольку повстанец отказался подчиниться, а этажом выше раздались шаги, Беллавиа вытащил свой нож "Гербер". В тот момент, когда он сделал это, повстанец ударил его снова. Когда Беллавиа попытался перерезать повстанцу глотку, его боль усилилась, так как нож зацепил мизинец. Прижав рот повстанца ладонью, Беллавиа нанес ему удар слева в горло. Согласно представлению Беллавиа к Медали Почета, "Беллавиа был залит кровью повстанца, выплескивающейся, когда тот судорожно пинался и царапался".

Мено и остальные бойцы 3-го взвода продолжали следить за ситуацией из своего наблюдательного пункта в доме напротив. Мено вспоминал, как разговаривал с Симсом по рации и докладывал ему о ситуации, пытаясь получить информацию от Кантрелла, своего взводного сержанта. "Я слышал стрельбу с верхнего этажа" — вспоминал репортер журнала "Тайм". "Затем наступила долгая тишина. Один из солдат, рядом со мной, сказал другому: "Мы должны выяснить, что сержант Белл в порядке"". Уэр услышал шепот у входной двери в дом. "Я не понимал что это слово значит, пока солдат рядом со мной не пояснил, что это его имя. Сообщение о том, что штаб-сержант Беллавиа не отвечает и требуются еще люди, мы выкрикнуто остальным во взводе на его позиции... через улицу. Затем я услышал, как штаб-сержант Фиттц встал и сказал солдатам рядом с ним: "Пошли"".

Избитый и оглушенный Беллавиа шатаясь вышел из комнаты в коридор без оружия. Без предупреждения повстанец спрыгнул с крыши третьего этажа на крышу второго, уронив при приземлении свой АК47. Глядя на него через окно, Беллавиа понял, что у него нет оружия и побежал обратно, в задымленную комнату. Схватив свою М16А4 и подбежав к окну, Беллавиа увидел, как повстанец схватил свой АК47. Быстро выстрелив, Беллавиа попал человеку в низ спины. Уверенный, что тот мертв, Беллавиа направился на крышу. Когда приблизился к выходу, он увидел только что подстреленного повстанца "оседлавшего бак с водой на краю крыши". Вставив свой последний магазин, Беллавиа разрядил все свои патроны в ноги повстанца. Затем он пошел обратно в задымленную комнату за другим оружием. В этот момент повстанец упал с крыши в сад.

Когда Фиттц и его отделение присоединилсь к Беллавиа в доме, Мено получил сообщение от Симса, что соседнее подразделение запросил непосредственную воздушную поддержку. Мено вспоминал: "Они собирались сбросить "умную бомбу" на цель менее чем в 400 метрах от нашего местоположения. Я немедленно проинформировал солдат на земле, что нам нужно собраться, обеспечить прикрытие и отступить. К тому времени, когда мы собрались, штаб-сержант Беллавиа и другие солдаты на цели связались с остальной частью взвода и штаб-сержант Беллавиа сообщил мне, что убил четырех повстанцев в одиночку и смертельно ранил пятого. После взрыва "умной бомбы", взвод и я зашли на цель, для поиска смертельно раненого повстанца и сбора тел убитых боевиков. Пятого повстанца найти не удалось, но после сбора мертвых боевиков, я затем что у одного из них был глубокий порез на горле с большим количеством крови на рубашке. Тогда я попросил штаб-сержанта Беллавиа показать свой нож "Гербер", и он был весь в крови... Я доложил командиру роты, что цель зачищена с четырьмя убитыми повстанцами и одним смертельно раненым. Затем нам было приказано занять взводный опорный пункт и оставаться там всю ночь".

К несчастью, для А/2-2 мятеж не закончился. Худшее было еще впереди. В последующие дни повстанцы убьют и командира роты Симса и его заместителя Айвена. Мужественные действия Беллавиа, однако, не остались незамеченными. После ухода из армии и возвращении в штат Нью-Йорк, Беллавиа получил по почте "Серебрянную звезду". Этот момент, при котором присутствовали только Беллавиа и его почтальон, было запечатлено на простой фотографии.

Американские советники во время боев в Мосуле, 13 ноября 2004 года

Кендалл Д. Готт

Улицы Мосула, Ирак, в ноябре 2004 года были полем боя, поскольку повстанцы боролись за установление контроля над городом и свержения Временного правительства. При поддержке иранской армии и сил безопасности, 1-я бригада 25-й пехотной дивизии атаковала центр города, что бы быстро разгромить повстанцев, установить правительственный контроль и позволить провести запланированные выборы. Прижатый убийственным перекрестным огнем во время схватки, военный советник полковник Джеймс Х. Коффман мл. стал участником боя на выживание, будучи прикрепленным к отряду коммандос иракской полиции, посланному для захвата полицейского участка, недалеко от центра Мосула. Решения и действия, которые он предпринимал в этот день, определяли успех или поражения в бою за 4-й Западный полицейский участок.

На реке Тигр , в 400 километрах от Багдада лежит древний город Мосул. С населением более 1,7 миллиона человек, это третий по величине город Ирака и Тигр делит его на Курдскую и Арабскую половины. Под властью Саддама Хуссейна и традиции "арабизации" курды продолжали жить вокруг Мосула, а диктатор награждал своих верных генералов и закадычных друзей личными поместьями. После падения Саддама Хуссейна его сыновья нашли убежище в Мосуле и он стал местом насилия и смерти. Оказавшиеся на мели баасисты и иностранные джихадисты организовали восстание и стремились сорвать операции коалиции и процесс формирование нового иракского правительства.

Самолеты коалиции периодически наносили удары по военным объектам и транспортной инфраструктуре в Мосуле и его окрестностях, в ответ на неоднократные нарушения Ираком резолюций ООН с 1991 года. Последствия операции "Свобода Ираку" в 2003 привели к дальнейшим разрушениям и к 2004 году превратили большую часть Мосула в разбитые и разбомбленные здания. Хотя такие важнейшие коммунальные службы как водоснабжение и электроснабжение спорадически функционируют, население живет в отчаянии и страхе по мере продолжения оккупации и продолжающихся смертоносных террористических атак.

Повстанцы планировали нападения с целью сорвать выборы, намеченные на январь 2005 года, для избрания правительства Ирака вместо временной администрации. Эти нападения были также направлены на то, что бы нанести ущерб коалиции. В случае успеха, повстанцы могли создать теневое правительство, замедлить или дискредитировать выборы правительства Ирака и возможно, даже принудить к выводу коалиционных сил. Когда нападения на американские тяжеловооруженные армейские подразделения оказались слишком дорогостоящими, повстанцы изменили точку приложения сил. Вместо того, что бы сражаться с бронетехникой и огневой мощью американцев, они стремились наносить удары по более легким целям, с полным игнорированием жертв среди мирного населения.

Повстанцы сочли иракских полицейских лакомой целью для атак в их кампании. Пять иракских полицейских были убиты и восемь ранены 26 июня 2004 года, когда три террориста-смертника взорвали бомбы на постах охраны в центре города. Эти нападения стали обычным явлениям и усилились по мере приближения американских президентских и иракских национальных выборов. 10 ноября 2004 года повстанцы совершили скоординированные нападения на 12 полицейских участков в Мосуле, захватив многие из них и установив контроль над значительной частью Мосула. Доверие к временному правительству и возможность народа проголосовать на выборах находились в равновесии.

В 2004 году Временное правительство было текучим, поскольку различные политические и племенные группы соперничали за власть. Процесс формирования постоянного правительства затруднялся активностью и убийствами со стороны повстанцев. Темпы формирования постоянной компетентной армии оказались медленными и привели к возникновению ряда наспех организованных военизированных служб Некоторые из этих организаций были сформированы под эгидой Министерства внутренних дел и Министерства Обороны, но многие ополченцы оставались под местным или племенным влиянием. Некоторые из этих подразделений успешно обеспечивали безопасность, многие — нет. Одним из успешных мероприятий стало создание двух батальонов коммандос полиции в сентябре 2004 года и по меньшей мере, еще четырех в последующие месяцы.

С ростом организационной мощи, которая в итоге составила 4000 человек, коммандос находились под общим командованием генерала Аднана Тавита, дяди временного министра внутренних дел. Эти батальоны коммандос, насчитывающие примерно по 300 человек в каждом, не входили в иракскую военную иерархию и подчинялись непосредственно Министерству внутренних дел. Их главной задачей было обеспечить безопасность в крупных городах, выслеживая повстанцев. Надежные новобранцы отбирались исходя из их технической подготовки и лояльности по отношению к народам Ирака. Многие из них имели опыт работы в полиции, а другие ранее служили в армии или других силах безопасности при старом режиме. Коммандос полиции были легко вооружены, в основном автоматами АК47, РПГ-7, пистолетами и несколькими легкими минометами.

Многонациональным командованием по обеспечению безопасности в переходный период в Ираке (МНКОБП-И) под руководством генерал-лейтенанта Дэвида Х. Петреуса, была создана организация Коалиции по оказанию поддержки и подготовки сотрудников полиции и других подразделений безопасности. МНКОБП-И подчинялся непосредственно центральному командованию. В состав этой организации входила группа по оказанию помощи гражданской полиции (ГОПГП), сформированная в мае 2004 года и занимавшейся мониторингом и оказанием помощи военизированным подразделениям, наподобие коммандос. Возглавлял эту группу инструкторов в качестве старшего советника Коффман. Выпускник Военной Академии США и сделавший карьеру в качестве офицера сил специального назначения, Коффман имел большой опыт и широкий спектр выполняемых задач за свою 27-летнюю карьеру. Члены группы советников и другие, кто его знал, описывали Коффмана как вспыльчивого жесткого серьезного воина. В качестве советника Коффман сосредоточил внимание на подготовке и тренировке полицейских сил МВД к борьбе с повстанцами. Его роль не требовала участия в ожесточенных боях и он не входил в состав командования любым иракским подразделением. Сотрудничество со стороны иракцев проистекало из его личности и общей цели создания жизнеспособных войск по борьбе с повстанцами.

Когда известие о формировании коммандос достигло группы Коффмана, он посетил объект, где было их расположение. Коффман видел ряд спешно организованных иракских подразделений за последние несколько месяцев и он не возлагал больших надежд на то, что новое подразделение будет готово для боевых действий. Его первые впечатления были неутешительными. Эти коммандос из 1-го и 3-го батальона жили в очень суровых условиях на сильно разбитой базе бывшей Республиканской гвардии, под Багдадом. Удобства были скудными или отсутствовали и люди не получали регулярной выплаты жалования. Однако, в отличии от других иракских подразделений, которые он посетил, Коффман был поражен моральным духом, дисциплиной и заботой об оружии и снаряжении, которого не хватало другим иракским формированиям. Коффман убедил Петреуса поддержать коммандос средствами, транспортом и оборудованием. Это было рискованное предприятие, как и предыдущие усилия по поддержке военизированных формирований, не добившихся полного успеха. В некоторых случаях выданное оружие и снаряжение различными путями оказывалось на черном рынке или в руках повстанцев.

В течении 9 недель, их командиры превратили два иракских батальона коммандос полиции в целом компетентные и дисциплинированные войска под бдительным присмотром Коффмана. Обучение велось не только стрельбе из оружия и тактике малых подразделений в городских условиях. Коммандос также тренировались в проведении рейдов, облав и сборе разведданных. Задача подготовки новобранцев в этих батальонах была гораздо проще, чем во многих других подразделениях в Ираке, поскольку эти люди прошли тщательный отбор и каждый курсант имел уже предшествующий опыт. Иракских офицеров также обучали методам координации огневой поддержки, авиаударов и логистики. Подготовка и обучение коммандос вскоре подверглись проверке.

Религиозный праздник Рамадан, который проходил с середины октября по середину ноября 2004 года, ознаменовался существенным ростом активности повстанцев по всей территории Ирака. Особенно интенсивно насильственные действия проходили в Мосуле, где 10 ноября повстанцы нанесли удары, имевшие своей явной целью объекты иракской полиции и сил безопасности. В этот день повстанцы атаковали и захватили все 12 полицейских участков, за исключением 1-го Западного, Центрального полицейского управления. По всему городу повстанцы расстреливали или изгоняли иракских полицейских, что приводило к большим жертвам и разрушениям. Наблюдавшие за боем были ошеломлены дисциплиной и организованностью, проявленную нападавшими. Это был не пестрый набор террористов, а сплоченные и самоотверженные войска. Большие районы вскоре оказывались под контролем повстанцев, которые не показывали никаких признаков, что собираются уходить. Пока они оставались, не было никаких надежд на проведение выборов, престиж и легитимность иракского временного правительства оказались под угрозой.

В Мосуле в январе 2004 года 1-я бригада полковника Роберта Брауна из 25-й пехотной дивизии сменила 3-ю бригаду 2-й пехотной дивизии и к ноябрю уже год проводила операции по обеспечению безопасности. Эта боевая группа состояла из штаба и штабной роты, трех пехотных батальонов, пехотной противотанковой роты, разведывательного бронекавалерийского эскадрона, полевого батальона непосредственной артиллерийской поддержки, батальона тылового обеспечения и отдельных рот: саперной, связи и радиоразведки. Бригада имела на вооружении 300 бронемашин М1126 "Страйкер". Полная численность боевых подразделений бригады "Страйкеров" составляла 3900 человек. Хотя восьмиколесные 19-тонные машины "Страйкер" были размещены на базах за пределами города, они стали обычным зрелищем для населения, поскольку солдаты приобрели в городе опыт по борьбе с повстанцами. С наступлением повстанцев 10 ноября батальоны 1-й бригады готовились начать скоординированные атаки в самое сердце сопротивления, что бы отбить Мосул.

Американцы были не одиноки в своих усилиях по восстановлению контроля над улицами Мосула. Два иракских полицейских батальона коммандос были подняты по тревоге и 12 ноября переброшены наземным и воздушным транспортом со своей базы близ Багдада в охваченный боевыми действиями город. Ранним утром, 13 ноября, два батальона коммандос прибыли на аэродром Мосула вблизи южной окраины, где размещались воздушные части, задействованные в операции. После быстрого завтрака, объединенные силы двинулись в город и быстро установили сильный периметр вокруг 1-го западного полицейского участка. Без сомнения, восемь иракских полицейских и отделение американской военной полиции, охранявших здание, испытали огромное облегчение, увидев дружественную колонну.

Когда коммандос заняли прилегающий район, старшие офицеры встретились для обсуждения вариантов и выработки плана боя, для возвращения потерянных полицейских участков. Совещание проходило под председательством командующего 1-й иракской полицейской бригады специального назначения генерал-майора Рашида Флаиха. Коффман и Джеймс Стил, советник посла США по иракским силам безопасности, встретились с Брауном, что бы обсудить план перезанятия пяти стратегических полицейских участков в центре Мосула. На этих совещаниях были определены зоны операции, маршруты, логистика, правила открытия огня и скоординирована огневая и воздушная поддержка. Штурм Мосула силами примерно 1600 бойцов иракских сил безопасности, включая коммандос и 1200 американских солдат 1-й бригады 25-й пехотной дивизии был назначен на следующее утро.

Первоначальная атака коммандос прошла хорошо, по видимому, застигнув повстанцев врасплох и быстро вернув несколько полицейских участков. В других частях города три батальона "Страйкеров" американской 1-й пехотной бригады начали наступление. Продвигаясь по нескольким направлениям, эти атаки разделили внимание и ресурсы повстанцев по нескольким угрожаемым районам. Американский метод атаки ограничивал способность повстанцев к массовым действиям и они могли действовать только малыми группами и контратаковать в выбранных пунктах. Одним из них был полицейский участок Запад-4, где взвод коммандос оказался под сильным огнем и мог быть захвачен.

Завершив подготовку штаба и командования, Коффман присоединился к отряду быстро реагирования (ОБР) 3-го батальона 1-й иракской полицейской бригады коммандос специального назначения. Этот отряд был размещен для быстрого развертывания в помощь дружественным подразделениям, нуждающимся в помощи или использования любых возникающих возможностей. Капитан Ахмед Аббас возглавлял этот отряд, который насчитывал от 80 до 100 человек. Как советник и наблюдатель, Коффман не ожидал, что будет принимать участие в боевых действиях напрямую, но он оказывал техническую помощь и консультировал иракского командира, если требовалось. Большее вмешательство могло серьезно подорвать цепочку командования подразделением и вызвало бы серьезные последствия между США и Временным правительством Ирака. Коффман был вооружен карабином М4 и носил бронежилет, но оба эти средства предназначались лишь для личной защиты. Получив вызов о помощи от гарнизона полицейского участка Запад — 4 около 12.00, силы быстрого реагирования с Коффманом были направлены в сердце Мосула, глубоко на территорию района, контролируемую повстанцами.

Когда колонна машин коммандос была в 100 метрах от участка Запад — 4, она попала под внезапный огонь РПГ, стрелкового оружия и минометов, ведущийся из засады (см. карту 2). Коммандос быстро покинули свои машины и укрылись, используя немногочисленные возможности городского ущелья.

Пули изрешетили брошенные автомобили, а в два из них попали гранаты РПГ. Улицы наполнились маслянистым дымом от горящих грузовиков, взрывами, огнем автоматов; крики раненых добавляли хаоса. Повстанцы, одетые в черные спортивные костюмы и лыжные маски, были хорошо экипированы и дисциплинированы. Они выбрали хорошую огневую позицию и умело координировали их засаду с крыш и окон, отрезая и окружая коммандос. У коммандос, прижатых огнем, было только два выбора — драться или бежать. Даже обстрелянные части с трудом могли бы продолжать сражаться под таким давлением, но коммандос замечательно держали себя в руках. Тем не менее, они не были непобедимы и когда большинство их офицеров пали, иракцы были опасно близки к тому, что бы сломаться.

Коффман оказался перед диллемой. Он сопровождал коммандос как наблюдатель и как таковой, он не входил в структуру командования и (технически) не имел над ними власти. Однако, иракские офицеры были убиты или ранены, ситуация стремительно ухудшалось. Коффман мог бы помочь старшим сержантам, все еще остававшимся на ногах, но он не мог их найти в творящемся хаосе. Прямая попытка взять командование на себя была большим риском, потому что ему пришлось бы в этой роли подставить себя под вражеский огонь. Столкнувшись с языковым барьером, Коффман не мог гарантировать что иракские коммандос смогут понять, что он хочет сделать. Действительно, не было никакой уверенности, что они захотят последовать за ним, даже если он примет такое решение. Вдобавок, иракское Временное правительство может обидеться на американца, который вел себя так самонадеянно и дело превратиться в международный инцидент. С другой стороны, отступление было бы опасном делом для практически окруженных коммандос и требовало бросить их убитых и раненых товарищей. Хотя выбор этого варианта мог спасти Коффману его собственную жизнь, он мог стать концом для его отношений с коммандос и подорвать авторитет группы по оказанию помощи в подготовке гражданской полиции в глазах иракцев. Ситуация требовала немедленного решения.

Быстро оценив ситуацию, Коффман лично собрал оставшихся коммандос, пытаясь одновременно связаться по рации для получения помощи. Эти действия, технически, выходили за рамки действий советника, но с выходом из строя командиров коммандос, опыт и подготовка Коффмана были использованы что бы спасти иракских коммандос от уничтожения. Не владея их языком, он переходил от одного коммандос к другому, глядя каждому в глаза и жестами показывая, что он хочет сделать. Коффман также продемонстрировал всем необходимый личный пример, вступив в бой с врагом и удерживая позицию. В этот момент он смог укрепить оборону и подкрепить решимость коммандос удерживать свои позиции, защищая при этом раненых товарищей. Теперь они были готовы сражаться и умирать, пока их не заменят или они не победят. Битва за улицы не утихала, пока небольшие группы коммандос удерживали свои незащищенные и разрозненные позиции под сильным огнем.

Потери постепенно возрастали, так как повстанцы иногда находили свою цель. Коффману повезло, что он избежал ранения в первые моменты засады, но удача покинула его примерно через час после этого, когда вражеская пуля ранила его в стреляющую руку и повредила карабин. Перебинтовав рану, Коффман схватил лежащий рядом АК47 павшего коммандос и продолжил бой. Не имея возможности сменить магазин оружия из-за его раны, он просто бросил автомат и подобрал другой, у соседнего раненого коммандос. На выбросе адреналина и с болью, заглушенной шоком, Коффман смог полноценно управляться с третьим подобранным им АК47, который он подобрал и израсходовал несколько магазинов. Коммандос рядом с ним, начали сражаться с удвоенной энергией и подбросили ему еще несколько магазинов боеприпасов. Пока солдаты яростно сражались, Коффман и помогавший ему иракский товарищ, распределяли патроны между еще не раненными коммандос, неоднократно подвергая себя опасности от вражеского огня. Когда остались только патроны россыпью, Коффман зажимал магазины между ног и заряжал патроны здоровой рукой.

Коффман продолжал собирать оставшихся коммандос, пытаясь вызвать помощь по радио. В течении 4 адских часов они отражали атаку за атакой противника. В какой-то момент повстанцы предприняли отчаянный штурм и оказались в 20 метрах от позиции Коффмана. "... Мне пришлось отбивать их огнем. Большинство парней вокруг меня были ранены и залегли. Укрытий было немного, так что мы старались просто не попадаться на прицел". Коффман и коммандос все еще сражались, но потери росли, а боеприпасы убывали. Из девяти человек на позиции Коффмана все были ранены или убиты, за исключением одного солдата, который каким-то чудом остался невредим. "Один из парней получил пулю в ногу и истек кровью, несмотря на все наши усилия остановить кровотечение. Парень рядом со мной получил попадание в шею и пуля вышла ему через щеку, так что я помогал его подлечить". На ближайшей позиции были четверо коммандос, из которых двое были тяжело ранены. Такая ситуация была характерна для всех групп коммандос. Прижатые огнем, многие не имели шансов на отход, и коммандос, у которых были пути отхода отказывались покидать своих товарищей.

Ситуация была мрачной, учитывая что боеприпасы у коммандос были на исходе. К счастью, коммандос из ОБР-2, под личным командованием Флайха, прибыла на место действия приблизительно к 16.00. Это подразделение ротной численности было сформировано из подразделений 3-го батальона коммандос и провело утро, помогая иракским подразделениям, вступившим в бой с врагом, перемещаясь от одного боя к другому. Услышав шум сражения за несколько кварталов, Флайх просто повел свое подразделение на звуки самого тяжелого боя. Коффман провел генерала и его подразделение на свою позицию и помог организовать прибывающий отряд коммандос. Когда ему велели отправляться в тыл для лечения, Коффман отказалася, заявив о своем намерении остаться до окончания боя (см. карту 3).

Поддержка с воздуха стала доступна вскоре после прибытия ОБР-2 и вдобавок прибыли подкрепления в виде роты "Чарли" 3-го батальона 21-го пехотного полка 1-й бригады 25-й пехотной дивизии. Повстанцы не дрогнули и не побежали даже после прибытия американских бронемашин "Страйкер". Вместо этого, они попытались обойти позиции коммандос с фланга, но оказались между ними и прибывшим отрядом быстрого реагирования. По зданиям и позициям, занятыми повстанцами были быстро применены мощные огневые удары с воздуха и с земли. Оказавшись под перекрестным огнем, повстанцы начали отступать. Коффман остался в бою, наводя авиаудары и передавая жизненно важную информацию по расположению дружественных сил и противника командиру подразделения "Страйкеров", подполковнику Майклу Л. Гиблеру. Коффман также руководил эвакуацией нескольких десятков раненых коммандос. По прежнему отказываясь от эвакуации, он повел отряд размером в отделение в полицейский участок Запад-4, что бы установить контакт с оставшимися там коммандос. Как только участок был защищен, "Страйкеры" двинулись дальше, зачищая прилегающий район от повстанцев. Коффман в итоге вернулся на свою изначальную позицию, что бы обеспечить эвакуацию всех раненых иракцев; только тогда он согласился на эвакуацию для лечения его собственной серьезной раны.

В бою за полицейский участок Запад-4 были убиты 12 иракских коммандос. Большинство из 48 раненых были эвакуированы на передовую оперативную базу "Свобода" на западном берегу реки, а 10 тяжело раненых были отправлены в 37-й армейский передовой госпиталь на аэродроме Мосул. Позднее менее серьезно раненых перевезли в больницу Мосула. Хотя число повстанцев было неизвестно, многие местные утверждали, что помимо 25 подтвержденных убитых было около 100 раненых.

За свои действия в Мосуле Коффман получил крест "За выдающиеся заслуги" на церемонии в Багдадском дворце Аднон 24 августа 2005 года. Иракский министр внутренних дел Баян Джабр и Тавит вручили также иракские медали. "Полковник Коффман, кровь которую Вы пролили, не будет забыта" сказал Джабр. "Мы, войска МВД и Министерства Обороны, будем продолжать сражаться пока мы не победим терроризм. Добро всегда побеждает зло". В ответ Коффман обратился к товарищам-коммандос: "Третий батальон, для меня большая честь стоять здесь сегодня с вами и вспоминать вашу храбрость и отвагу в прошлом ноябре и в последующие дни. Это была большая честь, сражаться вместе с вами". Коффман поблагодарил коммандос за их службу и преданность делу защиты свободы в Ираке. Он сказал, что рассматривает эту церемонию как дань уважения иракским войскам и войскам коалиции, которые вместе сражались, проливали кровь и умирали. "Я очень горд за них и что более важно — они гордятся собой" — сказал Коффман. "На следующий день они снова вышли в патрули — после того понесли от 30 до 50 процентов потерь. Это просто удивительно. Я не уверен, что американские подразделение сделали бы это. Это кое-что говорит об их стойкости и их способности поддерживать боевой дух. Они конечно, скорбели о потерях, но они тут же вернулись в бой. Я не думаю, что вы можете требовать от людей большего, чем это".

В течении нескольких месяцев после битвы в Мосуле Коффмен отказывался считать себя героем, он был просто солдатом, который делал то, что должен был делать, что бы сохранить жизнь себе и своим товарищам. Его рана была постоянным напоминанием о том дне. Операция восстановила сломанные кости в его руке, но он никогда больше не будет целым. По словам самого Коффмана: "Раны зажили, но в моей левой руке нет прежней ловкости. Я бы ценил это примерно на 90 процентов". Отчаянный бой иракских коммандос не был напрасным. Мосул был взят под контроль в ноябре 2004 года и повстанцы были резко обессилены. В ходе важнейших выборов в январе 2005 года коммандос сыграли важную роль в защите избирательных участков и обеспечении общего успеха избирательного процесса. В Мосуле явка избирателей достигла более 80 процентов. Появились постоянное иракское правительство, положившее конец временным структурам. Доблестные усилия Коффмана и иракских коммандос помогли сделать все это возможным.

Бой Коффмана можно изучать как классическое поведение командира в критической ситуации. Сохраняя самообладание и применяя боевые навыки, полученные в ходе долгой карьеры, Коффман предотвратил катастрофу для себя и своих товарищей. В качестве советника он не входил в командный состав иракцев и не должен был непосредственно принимать участие в бою. Когда иракские офицеры были выведены из строя вражеским огнем, Коффман перехватил потерянное управление, преодолел значительный языковой барьер и ранения, мотивировал коммандос своими личными действиями. Вместо того, что бы подрывать сплоченность и моральный дух подразделения, он укрепил его и организовал успешную оборону при почти невозможных шансах на успех.

Обучение и материальная поддержка, предоставленные Коффманом и санкционированные Многонациональным командованием по обеспечению безопасности в переходный период в Ираке, сыграли важную роль в успехе коммандос 14 ноября. Оружие, снаряжение и подготовка для их использования были очевидны, а транспорт, предоставленный коалицией, способствовал их быстрой переброске в неспокойный город. Способные проводить скоординированные с многонациональными силами операции, коммандос оказались надежными союзниками в борьбе с повстанцами. По сравнению с другими иракскими подразделениями, это были очень дисциплинированные войска. Примечательно, что выжившие коммандос вернулись на улицы на следующий день после тяжелых потерь и трав от длительных интенсивных боев.

Действия коммандос имели более серьезные последствия, чем потери, понесенные повстанцами. Они связали боем значительное число повстанцев, которые могли бы причинять дальнейший ущерб и разрушения в других районах районах города и помешать усилиям американской 1-й бригады в зачистке других секторов. Коммандос послужили ярким примером для иракского народа и придали легитимность Временному правительству. Наконец, ослабив повстанцев в ноябре и в последующих операциях по обеспечению безопасности, коммандос сыграли важную роль в успешном проведении выборов в январе следующего года.

Бой на блок-посту "Тампа", Мосул, 29 декабря 2004 года

Джон Дж. МакГроу

Я помню, слышал, что Мосул будет очередным Фаллуджа и да, так оно и было.

1-й лейтенант Шон Кеналли, командир взвода роты "Чарли" 1-го батальона 24-го пехотного полка, 2004 год.

Противоповстанческие операции носят, как правило, наступательный характер. Войска при проведении таких операций обычно выслеживают и сражаются с повстанцами там, где они наиболее активны. Однако борьба с повстанцами также включает в себя защиту местного населения и самих войск. Это обычно осуществляется путем создания постоянных или полупостоянных укрепленных аванпостов в районах активной повстанческой деятельности. Создание таких позиций противоповстанческими силами может вызвать ответную реакцию. Повстанцы могут счесть такие аванпосты слишком подходящей целью, что бы игнорировать и попытаться превосходящими силами уничтожить гарнизон. Именно такая операция была проведена против подразделений 1-го батальона 24-го пехотного полка 29-го декабря 2004 года на позиции под названием блокпост "Тампа", в Западном Мосуле, Ирак. Реакция американских войск на это хорошо скоординированное нападение повстанцев является предметом данного исследования.

Мосул — третий по величине город Ирака и столица северной провинции Ниневия. Он был основан в ранний исламский период на западном берегу реки Тигр, напротив руин Ниневии, столицы древней Ассирийской империи. Это был важный торговый центр на основном караванном торговом пути между Индией, Персией и Средиземноморьем, до окончания строительства Суэцкого канала в 19-м веке. В 20-м веке, он стал воротами к нефтяным месторождениям, обнаруженным к северо-востоку от города. Затем Мосул вырос по обе стороны Тигра и 2003-му году с населением в 1,7 миллиона человек стал третьим по величине городом Ирака (после Багдада и Басры) и крупнейшим городом в северной трети страны. Город был плавильным котлом, с большими курдской, христианской (ассирийцы и халдеи) и туркменской общинами. К 2004-му году арабы-сунниты получили статус большинства в городе, в результате сочетания ряда факторов, в том числе баасистской политики арабизации населения, начиная с 1970-х годов. Часть Мосула к западу от реки Тигр была преимущественно населена арабами-суннитами, в то время как в восточной части от реки проживала большая часть курдского населения. Таким образом, город представляет в микромире все этнические проблемы, стоящие перед пост-баасистским Ираком.

Часть Мосула к западу от реки Тигр, состояла из старейших и беднейших районов и включала несколько соседствующих районов, считавшихся очагом повстанческой активности суннитов. В густонаселенной старой части Западного Мосула, рядом с рекой Тигр, были узкие улочки и тесно расположенные здания. В этом районе также находились правительственные здания, как города, так и провинции.

Несколько ключевых дорог, в том числе основной маршрут снабжения "Тампа", пересекались на круговом перекрестке "Ярмук" к северо-западу от старого города. Районы вокруг этого важного перекрестка были районами интенсивной повстанческой деятельности в конце 2004 года. Через Западный Мосул также проходило несколько ключевых маршрутов Восток-Запад. Маршрут "Барракуда" был главной магистралью, которая пересекала ОМС "Тампа" в нескольких кварталах от перекрестка "Ярмук". В нескольких кварталах к югу от "Барракуды", проходил маршрут "Ниссан", который также пересекал ОМС "Тампа" и шел на восток, через северную часть Старого города и через реку Тигр по четвертому мосту (считая с юга). "Барракуда" так же пересекал "Ниссан", в полутора километрах к востоку от ОМС "Тампа". В юго-западной части города, маршруты "Лексус" и "Хонда" шли на восток от ОМС "Тампа", вливаясь в большой круг трафика, что бы стать маршрутом "Сааб". "Сааб", в свою очередь, шел через Старый город, пересекая Тигр через первый с юга мост.

Ключевые объекты в Западном Мосуле включали правительственное здание, под названием "Зал провинции" и три полицейских участка. Это были участки Запад-1, расположенный в нескольких кварталах к западу от Зала провинции, Запад-3, расположенный в северо-западной части Старого города, к востоку от ОМС "Тампа" и к северу от маршрута "Ниссан"; и Запад-4, находящийся на ОМС "Тампа", к северо-западу от перекрестка "Ярмук" между перекрестком и первым мостом, где ОМС "Тампа" пересекал Тигр.

В трех милях от Старого города, на юго-западной окраине Мосула был большой муниципальный аэропорт. По прибытии в Мосул, американские войска перестроили аэропорт и прилегающий арабский военный объект под названием лагерь "Газлани" в большой базовый лагерный комплекс и переименовали в авиабазу тылового обеспечения .(АТО) "Даймондбэк". Бывший иракский военный объект имел несколько различных названий, в конечном счете получил название передовой оперативной базы (ПОБ) "Марез". "Марез", расположенная на холме с видом на Мосул с юга, имел долгую историю как иракский военный объект. Во время британского мандата, этот пост был известен как лагерь "Танковый холм". В эпоху Баас, часть лагеря, известная как лагерь "Саламия", был штаб-квартирой 5-го иракского корпуса, командовавший всеми силами иракской армии на севере страны. Эти два базовых лагеря стали основным местом дислокации американских войск, действующих в западном Мосуле (а в некоторых случаях и по всей провинции Ниневия) и основным центром тылового снабжения для всех многонациональных сил в северо-западном Ираке.

Мосул не был прямо вовлечен в крупные боевые операции в марте и апреле 2003 года. 11 апреля 5-й иракский корпус сдался объединенным курдско-американским войскам. Небольшой отряд морпехов прибыл в город и создал базу в аэропорту. Первым значительным американским присутствием в городе стало развертывание 20 апреля 2003 года бригады 101-й воздушно-десантной дивизии (воздушно-штурмовой), за которой в течении нескольких дней последовали основные части дивизии. Пока в Мосуле проходило несколько ротаций войск в ходе операции "Свобода Ираку" с 2003 по 2004 год, город также прошел через несколько циклов беспорядков и стабильности.

Первоначально, во время развертывания в ходе операции "Свобода Ираку" 101-й дивизии ВДВ, в городе было довольно спокойно, за исключением перестрелки, в результате которой погибли Удай и Кусей Хуссейн в июле 2003 года. Эта стабильность сохранялось и на втором этапе операции, хотя 101-я дивизия была заменена в начале 2004 года в провинции Ниневия силами только одной бригады — 3-й бригады 2-й пехотной дивизии из Форт-Льюиса, штат Вашингтон. 3-я бригада была первым подразделением армии, оснащенный колесными боевыми машинами "Страйкер".

В конце развертывния в ходе2-го этапа операции "Свобода Ираку", масштабы начатого повстанцами в Мосуле насилия, значительного возросли. Это примерно совпало с штурмом 1-го экспедиционного отряда морской пехоты города Фаллуджа в провинции Анбар в ноябре 2004 года. Суннитские повстанцы, по-видимому, собрались в Мосуле в ответ на давление в Эль-Фаллудже или для того, что бы отвлечь внимание от операций на юге.

Более интенсивные операции повстанцев могли быть также результатом целенаправленных усилий по срыву выборов в Конституционную Ассамблею Ирака, в январе 2005 года. Для третьей ротации войск в ходе операции "Иракская свобода" в Мосуле армия США заменила 3-ю бригаду 2-й пехотной дивизии аналогичным по структуре подразделением, 1-й бригадой 25-й пехотной дивизии из Форт-Льюиса, штат Вашингтон. 1-й батальон 24-го пехотного полка, неофициально прозванный "Два Четыре", был пехотным подразделением "Страйкеров", получившим зону оперативной ответственности в западной половине Мосула. Батальон начал действовать в конце октября 2004 года.

Личный состав 1-го батальона 24-го пехотного полка имели минимальный боевой опыт до прибытия в Мосул. Батальон размещался в Форт-Льюисе с 1991 года, получив свое нынешнее обозначение в августе 1995 года. 10 октября 1999 года, начальник штаба Армии генерал Эрик Шинсеки, объявил о преобразовании двух бригад легкой пехоты, дислоцированных в Форт-Льюисе, в одну среднюю бригаду, оснащенную еще не побывавшими в поле бронированными колесными машинами. Одна из этих бригад была головным подразделением 1-го батальона 24-го полка, 1-й бригадой 25-й пехотной дивизии. Колесные машины были разработаны и названы "Страйкер", в честь двух кавалеров Медали Почета. Бригада должна была стать вторым подразделением "Страйкеров" и, начиная с весны 2002 года, она проходила перешивку c легкопехотной организационной структуры на новую структуру бригады "Страйкеров".

"Страйкер" был разработан для решения проблем мобильности и живучести легкой пехоты и проблемы развертывания механизированной пехоты и бронетанковых подразделений в одном пакете. Это была восьмиколесная бронированная машина, имевшая различные конфигурации: БТР, БРДМ, командную, медицинскую и связную. В общем, все варианты весили не более 19-ти тонн, что облегчало проблемы воздушного развертывания. Большинство вариантов оснащалось башенной установкой с пулеметом .50-го калибра или автоматическим гранатометом МК19. Современное цифровое коммуникационное и информационное оборудование является неотъемлемой частью системы "Страйкер". Один из вариантов "Страйкера", самоходная артиллерийская установка, еще не был готов к производству. Вместо них использовали СПУ на базе "Страйкер", которые были оснащены ракетным противотанковым комплексом "Tow" с оптическим проводным управлением. Для защиты от широко применяемых повстанцами против американской техники РПГ, "Страйкер" был оснащен дополнительным сетчатым экраном. Разработка и развертывание "Страйкера" считались спорными, но машина оказалась эффективной в городских условиях.

Несмотря на то, что в подразделении было мало ветеранов с боевым опытом, 1-й батальон 24-го пехотного полка был относительно хорошо подготовлен к своей годичной командировке в Мосул. Батальон прошел интенсивную подготовку для этой задачи. Эта подготовка включала участие в весьма успешной ротации в армейском объединенном учебном центре повышения боеготовности в Форт-Полк, штат Луизиана, и завершающий учебный цикл, который включал сложные взводные учения с огнем боевыми патронами и обучение командного состава, в котором основной упор делался на аспекты взаимодействия с гражданским населением в борьбе с повстанцами. Солдат 1-го батальона 24 пехотного полка вели опытные офицеры. Командир батальона, подполковник Майкл Эрик Курилла, закончил в 1988 американскую Военную академию, был опытным пехотным офицером, служившим во время вторжения в 1989 году в Панаму, "Бури в пустыне", Гаити, Боснию и Косово, командовал батальоном в течении 5 месяцев перед его развертыванием в Мосуле. Его ключевые подчиненные были такие же опытные офицеры, включая заместителя майора Майкла Лоуренса, который будет главным образом управлять базой батальона в ПОБ "Марез", оперативного офицера майора Марка Бигера, который будет проводить большую часть дней в городе, координируя и налаживая руководство операциями и чиф-сержант-майора Роберта Поссера. По состоянию на 29 декабря 2004 года, за одним исключением, командиры рот находились на своих должностях до развертывания и включали капитана Джеффри Ванантверпа (рота "Альфа"), капитана Брайана Кэрролла (рота "Браво"), капитана Кристофера Хоссфелда (рота "Чарли") и капитана Мэтью МакГрю (штабная рота).

"Два Четыре" был организован по штатам оргструктуры батальона на КБМ "Страйкер", включавшего в себя штаб и штабную роту (в 1-24 с позывным "Хатчет") и три пехотных (или линейных) роты: "Альфа" с позывным "Апач", "Браво" или "Бульдог" и "Чарли" или "Кобра". Каждая линейная рота включала 21 машину "Страйкер" и состояла из 3-х пехотных взводов, взвода самоходных установок, минометного отделения и штаба роты. Каждый пехотный взвод включал в себя четыре БТР "Страйкер". Взвод САУ включал в себя три "Страйкера" вооруженных противотанковыми системами "TOW". Минометное отделение состояло из двух 120-мм самоходных минометов на базе "Страйкер". Штаб роты включал две командных машины "Страйкер", медицинский "Страйкер", "Страйкер" огневой поддержки (САУ) и команду снайперов из трех человек. На уровне батальона в штабную роту входили разведвзвод (позывные "Хантер"), минометный взвод с четырьмя 120-мм минометами, медицинский взвод и снайперское отделение из семи человек. Штаб батальона имел выделенные "Страйкеры" для командира батальона и оперативного офицера и несколько дополнительных машин со специальным оборудованием связи. Разведвзвод состоял из четырех "Страйкеров" с тремя командами разведчиков по пять человек. Почти каждый "Страйкер" в батальоне имел свой экипаж из водителя и командира машины, последний обычно был в звании сержанта (E5). Основное внимание в этом разделе фокусируется на деятельности роты "Кобра", батальонной тактической командной группы и батальонного разведвзвода, основных участников действий 29 декабря 2004 года.

К концу октября 1-24 был на месте в западном Мосуле. Эта обычная ротационная замена между подразделениями, задействованными во 2-м этапе операции "Свобода Ираку" и 3-м этапе, совпала с периодом повышенной активности в Мосуле. Ноябрь 2004 года оказался самым интенсивным периодом боевых действий в Мосуле во время операции "Свобода Ираку". За месяцы, предшествующие прибытию 1-го батальона 24-го пехотного полка в Мосул, в городе возросло применение противником самодельных взрывных устройств (СВУ) и заминированных автомобилей, а также число прямых огневых контактов с антииракскими силами. Многие из этих контактов были результатом активного патрулирования в поисках ячеек, устанавливающих СВУ. Из-за поражений от рук американских войск, антииракские силы начали направлять свои усилия против иракских сил безопасности в Мосуле и предпринимали более крупные и скоординированные нападения на местные иракские войска. Эти тенденции продолжились с появлением "Два Четыре".

1-й батальон 24-го пехотного полка сначала был обстрелян из минометов. Когда патрули вывели из строя минометные расчеты, повстанцы атаковали мирных иракских жителей. За этим последовали попытки установить фактический контроль над частью города. Начало этому положило крупномасштабное нападение 10 ноября. Это нападение, направленное на местную полицию и силы Иракской национальной гвардии, вскоре фактически уничтожило иракские гражданскую власть и правоохранительные органы. В западном Мосуле повстанцы быстро захватили четыре из пяти полицейских участков, все, кроме главного управления, при этом 3200 из 4000 полицейских, в основном арабов-суннитов, бросили свои посты и сбежали. Антииракские силы грабили участки, забирая или уничтожая все ценное, и затем, обычно, покидали участок. Патрули иракских сил безопасности также попадали в засады, хотя основное внимание в ходе нападений противника уделялось фиксированным местам размещения полицейских участков. Повстанцы затем развили успех, предприняв серию крупномасштабных атак и попыток взять под контроль целые кварталы Мосула. В течении следующих нескольких недель проводилась кампания террора, направленная на запугивание местного населения перед выборами в январе 2005 года.

1-й батальон 24-го пехотного полка быстро оказался в этих боях. К полудню 11 ноября иракский губернатор провинции обратился за помощью к американца. "Два-Четыре" уже проводила операции вдоль ОМС "Тампа". То, что началось как небольшой рейд вдоль трассы снабжения, превратилась в крупную операцию по зачистке, в первую битву за перекресток "Ярмук", когда повстанцы в массовом порядке дали отпор. Повстанцы контролировали ОМС "Тампа" вдоль маршрута "Барракуда" на севере от перекрестка. Рота "Апач" при поддержке других подразделений батальона, в первую очередь, "Бульдог", участвовала в 6-ти часовом огневом бою с участием более 60-ти бойцов антииракских сил, который закончился уничтожением повстанческих сил, ценой гибели одного из бойцов роты "Апач", убитого в бою, ставшего первой потерей батальона в Ираке. 14 ноября войска в составе полицейских коммандос, бойцов соседнего батальона "Страйкер" (3-го батальона 21-го пехотного полка) и взвода группы быстрого реагирования роты "Апач" из "Два Четыре" отразили нападение повстанцев на полицейский участок Запад-4 в северной части Западного Мосула. Отвоевание участка Запад-4 ознаменовала возвращение контроля над всеми полицейскими участками Мосула силами Коалиции.

Хотя повстанцы не удерживали постоянного овладения какой-либо частью Мосула, их интенсивная кампания по срыву январских выборов продолжалась и в декабре. В антииракских силах надеялись создать небезопасную среду для голосования, с лобовыми перестрелками и большими засадами. Почти каждый американский патруль по нескольку раз день вступал в огневой контакт.

Вскоре контакты участились с 3 или 4 в день шестью месяцами ранее до 35 в день. 13 декабря группы антииракских сил опять оседлали ОМС "Тампа" к югу от перекрестка "Ярмук", распространяясь за маршрут "Ниссан". Во втором бою за перекресток "Ярмук", рота "Кобра" атаковала с севера, снова расчищая дорогу к кольцевому перекрестку. Кульминацией этих крупных боев в декабре станет бой на блок-посту "Тампа" 29 декабря. Однако, антииракские силы имели и другое оружие в арсенале. Наиболее существенным вражеским нападением противника в декабре на ПОБ "Марез" стала атака террориста-смертника 21 декабря, в главной столовой, когда было убито 22 солдата, включая командира роты "Апач" капитана Уильяма Якобсена. Эта неудача наглядно продемонстрировала трудности при обнаружении террористов, которые могли скрываться даже среди сотрудников тыловых служб, и опасные возможности, которыми обладал противник.

Повстанцы, или антииракские силы, в Мосуле в 2004 и 2005 годах состояли из шести отдельных групп. Пять из этих групп были исламскими экстремистами, каждая со своими, слегка отличающимися целями и убеждениями. Одна из этих групп заявляла о принадлежности к "Аль-Каиде". Все эти части были фанатичны в своей приверженности делу и обычно работали вместе для достижения общей цели. Помимо этих религиозных фанатиков, существовала также группировка сторонников бывшего режима (СБР), несколько менее фанатичных баасистов, действующих с целью дестабилизации нового правительства. Соответственно СБР, в первую очередь, нацелились на представителей нового иракского правительства. СБР и экстремисты работали сообща только тогда, когда это было необходимо, в остальном они действовали порознь. По оценкам, численность сил повстанцев в Мосуле была от 400 до 500 активных членов, при поддержке 2000-2500 человек, привлекавшихся время от времени. Хотя эти силы были раздроблены, а отряды СБР действовали отдельно от остальных, АИС, как стало ясно, иногда удавалось проводить скоординированные операции, особенно во время предвыборного наступления в ноябре 2004 года.

Самой изощренной из этих группировок была группа "Аль-Каиды" Абу Мусаба аз-Заркави в Месопотамии. Важность, которую Заркави придавал Мосулу, стала очевидной, когда он назначил своим главным заместителем жителя Мосула Муххамеда Халида Шаркаву (также именуемым Шайкером и известным под псевдонимом Абу Талха). Шаркава отвечал за все операции "Аль-Каиды" в Ираке к северу от Евфрата. До 29 декабря Шаркава взял на себя ответственность за многочисленные террористические нападения, главным образом на гражданских лиц в Мосуле и на личный состав иракских сил безопасности. Шаркава работал на заднем плане. Переплетение исламских экстремистких групп можно увидеть в описании позиции Шаркавы. Некоторые источники утверждают, что он был лидером Армии "Ансар ас-Сунна", группы, которая взяла на себя ответственность за взрыв в столовой 21 декабря. Несмотря на то, что он был из повстанческого рассадника, города Габр-Абад к югу от Мосула, Шаркава обратился к экстремистским исламским убеждениям только после карьеры офицера Республиканской гвардии баасистов и контрабандиста. Американская разведка ранее считала его уголовником, а не террористом. По слухам, Шаркави ежемесячно встречался непосредственно с Заркави за пределами Мосула. К концу декабря, после почти 2 месяцев сокрушительных потерь, лидеры повстанцев планировали сильный удар, что бы вернуть инициативу. До выборов оставался еще месяц и казалось, что их слабое влияние на суннитское население западного Мосула ускользает прочь. Шаркава и его коллеги решили провести еще одну крупную операцию в западном Мосуле, цель которой состояла в том, что бы уничтожить или сильно уязвить американские войска, стоящие гарнизоном или патрулирующие в центре их крепости в западном Мосуле.

В условиях повышенной безопасности и интенсивных операций перед выборами, 1-й батальон 24-го пехотного полка отвечал за оперативный район (ОР), который состоял примерно из 800 квадратных километров, и включал весь Мосул к западу от реки Тигр. ОР также охватывал большое пространство практически необитаемой пустыни, плюс около дюжины небольших городков на запад от Мосула.

Эти районы за пределами города, где активность противника обычно отсутствовала, организовывались по принципу необходимости экономии сил на уровне батальонов. Основная часть боевой мощи "Два Четыре" осталась в городе. По сути, боевая задача батальона заключалась в том, что бы найти, лишить подвижности и уничтожить все оказывающие сопротивление силы в его ОР. Каждая из трех рот получила свой ОР в секторе батальона, все в западном Мосуле. Рота "Апач" получила густонаселенный район старого города и группу правительственных зданий, в то время как рота "Бульдог" получила сектор северо-западного Мосула. Рота "Кобра", находящаяся в центре внимания этого исследования, отвечала за западную часть города от края старого города до западных окраин. ОМС "Тампа" проходил через середину сектора роты "Кобра".

Батальонный разведвзвод обычно обеспечивал безопасность тактического командного пункта командира батальона, который ежедневно перемещался по всему ОР батальона. Дополнительные КП были организованы на уровне рот. Эти отряды были главным образом подразделениями связи и управления, но они также обладали обширной огневой мощью закрепленных за ними "Страйкеров". Это превращало КП, поддерживаемый разведвзодом, в отдельное маневренное подразделение в дополнение к узлу связи и управления. Тоже самое можно было сказать и подразделениях ротных КП.

В декабре 2004 года боевой ритм "Два Четыре" состоял из сложной серии взаимосвязанных операций, направленных на восстановление безопасности жителей Мосула, оказание помощи в развитии иракских сил безопасности и полиции, а также сбора информации и разведки. Батальон ежедневно проводил в среднем 30 боевых патрулирований и 4 рейда. Взводы (пехоты и САУ) обычно выполняли одно патрулирование ранним утром и второе ранним вечером, в среднем, проводя по 8 часов боевого патрулирования в день. Рейды как правило, проводились ночью, на основе свежей разведывательной информации и в среднем проводилось от двух до четырех таких операций в неделю. Батальонные и ротные командиры участвовали в патрулировании либо с конкретным взводом, либо как отдельные подразделения КП, проводя аналогичное время в городе, как и патрульные взводы. Командиры всех уровней должны были ежедневно встречаться с местными лидерами, должностными лицами и ведущими бизнесменами. В состав крупной жилой базы и базы тылового снабжения, ПОБ "Марез" и прилегающей к ней авиабазы тылового снабжения "Даймондбэк" входили также тыловые части бригады, в которую входил 1-й батальон 24-го пехотного полка, как и различные другие подразделения. За исключением укомплектования блок-постов или временных ПОБ в городе, подразделения "Два Четыре" размещались в "Марез", также частично отвечая за сторожевые посты базы. Это включало периодическую ротацию взводов 1-го батальона 24 пехотного полка на защитном периметре. Кроме того, батальон ежедневно держал в "Марез" взвод как группу быстрого реагирования, готовый в любой момент выдвинуться в пределах сектора батальона.

После падения гражданской власти в западном Мосуле, Курилла решил, что необходимо сохранять постоянное присутствие в ключевых точках города. Соответственно, каждая рота организовала взводные блок-посты в пределах ротных ОР. "Апач" установила постоянное присутствие в Зале Провинции и полицейском участке Запад-1, оба в старой части Мосула. "Бульдог" разместил гарнизон на месте боя 14 ноября, в полицейском участке Запад-4 на ОМС "Тампа", к северо-западу от кольцевого перекрестка "Ярмук". В своем секторе Кобра первоначально разместила гарнизон в полицейском участке Запад-3. Каждый день взводы сменялись с блок-поста на задачи патрулирования. Дежурство на блок-посту составляло 20 чаосв. Из-за нагрузки на взводы штаб роты в порядке очереди выходил на патрулирование, что бы дать взводам отдых между заданиями. Повторяющиеся конфликты вдоль участка ОМС "Тампа" к югу от перекрестка "Ярмук" подчеркивал необходимость постоянного присутствия на этом маршруте. Что бы закрыть эту потребность, "Кобра" организовала блок-пост "Тампа" к югу от маршрута "Ниссан" на ОМС "Тампа" в самом сердце считавшегося оплотом повстанцев квартала Мосула.

Вторая битва за перекресток "Ярмук" 13 декабря стала событием, потребовавшим создание нового блок-поста. Это был второй крупный бой на участке ОМС "Тампа" к югу от кругового перекрестка "Ярмук" в течении месяца. Командир роты "Кобра" Хоссфелд провел 18 декабря рекогносцировку района и выбрал четырехэтажное бетонное здание на восточной стороне ОМС "Тампа" на перекрестке, в нескольких кварталах от пересечения ОМС "Тампа" и маршрута "Ниссан". Американские войска повредили здание, ранее использовавшееся АИС несколькими неделями ранее. В результате, здание, в котором раньше располагались магазины на первом этаже и квартиры на верхних этажах, оказалось пустым, не считая иракской семьи, самовольно поселившейся в одной из квартир на третьем этаже. Заплатив этой семье 500 долларов, за то, что они покинули помещение, 2-й взвод "Кобры" 20 декабря организовал блок-пост. Высота здания, возвышавшегося над соседними, позволяла наблюдателям с верхних этажей и крыши обозревать всю территорию к югу от перекрестка "Ярмук" во всех направлениях. Это ставило гарнизон БП "Тампа" в ключевой позиции для наблюдение за всей деятельностью в самом сердце суннитского восстания в Мосуле.

После создания БП "Тампа", 1-й батальон 24-го пехотного полка продолжал свое тщательное патрулирование, занимая при этом пять блок-постов в городе. Продолжалась террористическая кампания против иракских гражданских лиц и солдат, а также обстрелы американских машин из РПГ и попытки подрыва их СВУ. 28 декабря тела семи иракских солдат Национальной гвардии были найдены недалеко от авиабазы "Даймондбэк". В тот же день 1-й батальон провел облаву и прочесывание, задержав 15 человек за планирование и подготовку террористической деятельности. 1-й батальон поймал также трех подозреваемых в подрыве СВУ после погоне. Такие операции часто давали разведданные. 28 декабря командование "Два Четыре" получило информацию, что 15 террористов смертников в районе Мосула только что завершили подготовку и их хозяева собираются использовать их для совершения крупной атаки на американские блок-посты в западном Мосуле. В предыдущем меморандуме разведки упоминалось, что два больших грузовика, способных перевозить большое количество взрывчатки, были отправлены в город для использования в качестве заминированных автомобилей. Наиболее вероятными целями для таких атак, были три американские блок-поста, расположенные глубоко в районе интенсивной повстанческой деятельности в Мосуле: полицейские участки Запад-3 и Запад-4, а также БП "Тампа". Из всех трех, оборона блок-поста "Тампа" была единственной, доселе не проверявшейся АИС. БП "Тампа", был также наиболее глубоко расположенным блок-постом в основном районе действия АИС.

Курилла и его ротные командиры оказались перед выбором, как лучше ответить на данные разведки о предстоящем нападении. Учитывая недавнюю бойню в столовой и выборы, которые должны были состояться всего через месяц, казалось вероятным, что АИС предпримет по крайней мере одну крупную операцию в городе, направленную на срыв голосования. Таким образом, 1-й батальон 24-го пехотного полка не мог игнорировать любые разведданные об угрозах. Командованию 1-го батальона был доступен выбор из следующих вариантов: ничего не делать; усилить гарнизоны блок-постов дополнительными войсками; усилить оборону блок-постов без усиления гарнизонов и вывести гарнизоны из блок-постов на ПОБ "Марез" до прибытия подкреплений. Каждый из этих вариантов имел свои преимущества и недостатки.

Бездействие означало бы, что командование 1-го батальона 24 пехотного полка считает, что нынешнее размещение уже достаточно адекватное. Однако такое бездействие могло привести к критической недооценке противника. Несомненно, АИС видели и анализировали американскую оборону и схемы патрулирования и разработали методы, что бы победить их в нынешней конфигурации. Усиление гарнизонов блок-постов дополнительными войсками было палкой о двух концах. Большие гарнизоны обладали дополнительной огневой мощью и возможно, просто своей численностью, могли заставить воздержаться от атаки на них. Однако из-за их статического характера, такие позиции могу также предоставить противнику большую цель для атаки. Кроме того, по крайней мере, в ближайшей перспективе, усиление гарнизонов надо было брать из уже имеющихся сил. Подразделения, ранее занимавшиеся патрулированием, действиями в ГБР и немедленным реагированием на информацию разведки, будут вместо этого занимать неподвижные стационарные оборонительные позиции. В то время, как блок-посты будут выглядеть весьма грозно, противник сможет проявлять инициативу. Даже без нападения на какие-либо конкретные точки, отсутствие противоповстанческих войск, патрулирующих и совершающих рейды по всему городу, уступило бы по умолчанию контроль над большими районами повстанцам. Кроме того, если повстанцы соберут достаточно большие силы, что бы атаковать блок-пост, не останется войск для усиления или деблокады осажденных гарнизонов. Укрепление блок-постов за счет усиления укреплений и увеличения огневой мощи, являлся вариантом, который мог быть быстро реализован. Кроме того, эти действия могли заставить противника отложить атаки, что бы справиться с дополнительными укреплениями. Такая задержка могла дать время до ожидаемого прибытия подкреплений в Мосул. Этот курс действий, также, позволял сохранить максимально возможное число бойцов для патрулирования и групп быстрого реагирования. Однако, трудно было судить о том, насколько необходимо усиление укреплений, особенно на блок-посту "Тампа", который еще подвергался нападению противника, но был расположен вдоль основной скоростной магистрали, которая позволяла вражеским силам приближаться на высокой скорости. Вывод всех гарнизонов в "Марез" и сосредоточение исключительно на патрулировании для контроля над западным Мосулом, по крайней мере, до прибытия ожидаемого через несколько недель подкрепления, обеспечит максимальную защиту войск США. Но даже в этом случае, как противник, так и местное гражданское население будут расценивать это как фактическое поражение американских войск, что, возможно, лишь ободрит противника. (см. карту 4).

Курилла решил усилить оборону блок-постов, в ответ на разведывательную информацию. Соответственно, командир роты "Кобра" Хоссфелд немедленно решил усилить блок-пост "Тампа" дополнительным комплектом заграждений и дополнительным тяжелым пулеметом. Ранним утром 29 декабря под покровом темноты, саперные части установили второй ряд заграждений у блок-поста "Тампа" вдоль основного маршрута снабжения, который тянулся до самой правой, северной полосы этого четырехполосного шоссе. Это обеспечило два барьера заграждений у блок-поста вдоль наиболее вероятного маршрута подхода для заминированного автомобиля. Новый ряд отодвинул периметр блок-поста почти на 100 футов от здания. Если первый ряд не сможет остановить террориста-смертника, то второй ряд остановит наверняка.

Позже, в то же утро, 2-й взвод роты "Чарли" 1-го батальона 24-го пехотного полка, под командованием 1-го лейтенанта Джереми Роквелла и сержанта 1-го класса Марка Гальегоса вернулся по ротации для несения гарнизонной службы на созданном ими 9 дней раньше блок-посту "Тампа". Взвод расположил четыре "Страйкера" вокруг периметра блок-поста. Две машины были размещены у ОМС "Тампа", один из которых смотрел на север, а другой на юг, за двумя рядами заграждений у западной стороны вдоль ОМС. С восточной стороны два других "Страйкера" прикрывали дороги, подходящие к блок-посту с этого направления. 2-й взвод, насчитывавший около 40 солдат, занимал позиции либо в "Страйкерах", либо в окнах третьего этажа здания. Каждое отделение занимало по две позиции одновременно, в общей сложности, шесть позиций. Смена караула проходила через час, с 2 часами перерыва. Свободные от дежурства солдаты обычно пытались спать на втором этаже. Хоссфелд прикрепил к взводу ротного снайпера, сержанта Даниэля Швендемана. Швендеман устроился на крыше здания в северо-западном углу, откуда мог наблюдать за деятельностью в направлении перекрестка "Ярмук". Первоначально Швенденман планировал занять одно из зданий с другой стороны ОМС "Тампа", напротив блок-поста, но там не было таких удобных позиций, как на плоской крыше самого блок-поста.

Примерно в 14.30 рядовой первого класса Оскар Санчез был на посту у окна в юго-западной части здания. Сектор наблюдения Санчеза был обращен на юг, вдоль ОМС "Тампа". Для лучшей видимости, Санчес встал на стул. Он был вооружен пулеметом М240 калибра 7,62 мм. За несколько минут до того, батальонная тактическо-разведывательная группа отбыла от блок-поста "Тампа" к блок-посту роты "Апач" в Зале Провинции. Тактическо-разведывательная группа состояла из шести "Страйкеров", включая группу командования батальона (Курилла и Поссер), оперативного офицера (Биегер) и батальонный разведвзвод. Этот отряд проследовал на юг от ОМС "Тампа" к маршруту "Лексус" и приближалась к перекрестку маршрутов "Хонда" и "Лексус". Примерно в 500 метрах к юго-востоку от тактико-разведывательной группы Хоссфелд двигался к юго-западному району Мосула, готовясь провести то, что "Кобра" неофициально называла облавой со стуком, со своим тактическим командным пунктом и частью 3-го взвода роты. Эта тактическая группа роты "Чарли" состояла из четырех "Страйкеров". В ходе операции по облаве со стуком, подразделение окружало квартал и спешившиеся солдаты переходили от двери к двери, опрашивая местных жителей и обыскивая дома в поисках боеприпасов и оружия. Тактическая группа роты "Чарли", как и батальонная тактическо-разведывательная группа, была только что к северо-востоку от своего нынешного местоположения, недалеко от блок-поста "Тампа". Отряд Хоссфелда завершил операцию облавы со стуком в квартале к западу от ОМС "Тампа", примерно в 1000 метрах к юго-западу от одноименного блок-поста.

По пути к новому месту, Хоссфелд заметил самосвал, припаркованный у дороги, ведущей к ОМС "Тампа". Хотя самосвал несколько не вписывался в облик места, в районе находилось несколько автомастерских и у него могла быть законная причина там находится. Что не знал командир "Кобры", так это что в самосвале были уложены примерно 50 155-мм артиллерийских снарядов южно-африканского производства и баллоны с пропаном. Водитель, террорист-смертник, просто ждал приказа выполнить свою задачу: нападение на блок-пост "Тампа". После того, как группа Хоссфелда покинула район, самосвал дождался, пока батальонная тактико-разведывательная группа проедет на юг по ОМС "Тампа". После того, как она проехала, водитель самосвала подъехал к ОМС, вышел из машины и сделал последнее заявление на камеру, которую держал его начальник, что бы заснять атаку. Затем, примерно в 14.30 водитель забрался обратно в машину, пересек ОМС "Тампа" по северной полосе и помчался к блок-посту.

Когда самосвал двигался по шоссе, на крыше блок-поста "Тампа" снайпер Швендеман и командир взвода Рокуэлл смотрели в другую сторону. Тем не менее, они почувствовали, что что-то не так, поскольку обычный поток траффика по ОМС "Тампа" внезапно остановился. На третьем этаже Санчес увидел приближающийся самосвал. Шины самосвала были перенакачаны, что бы наилучшим образом использовать инерцию от движения вверх по ОМС "Тампа" и прорвать заграждения перед блок-постом, ударив прямо по зданию. Когда машина приблизилась к барьерам, которые ограничивали движение траффика с севера до одной полосы, водитель свернул вправо и провел самосвал через первый ряд заграждений. Санчес немедленно открыл огонь, пока водитель пытался проехать через неожиданный второй ряд заграждений. Взрывчатка сдетонировала. Мощный взрыв тяжело ранил Санчеса. Однако, поскольку автомобиль взорвался примерно в 75 футах от здания, он не уничтожил блок-пост. Взрыв создал большую воронку, длиной 15 футов и глубиной в 4 фута перед зданием. На крыше Роквелл и Швендеман были отброшены по диагонали через всю крышу в юго-западный угол. Внутри здания и находящихся рядом "Страйкерах" были ранены, помимо Санчеса, 11 солдат 2-го взвода. Внешний фасад здания был сильно поврежден. Два "Страйкера" со стороны взрыва, были также повреждены. Ближайший к месту взрыва загорелся от системы постановки дымовой завесы, использующий белый фосфор. Несмотря на близость взрыва, ни один из солдат в "Страйкерах" не был убит. Водитель ближайшего "Страйкера", рядовой первого класса Харланд Ливертон был тяжело ранен, но выжил, потому что он дремал на водительском сиденье и не был в сидячем положении, когда заминированная машина взорвалась. Рядовой первого класса Фаусто Нава, водитель соседней машины, получил травму ноги. Нава не был внутри, когда взорвался самосвал, но он забирался внутрь и оказался защищен броней. Однако осколки временно ослепили командира его машины.

По мнению многих наблюдателей, взрыв был самым большим, из слышанных ими за время пребывания в Мосуле. Облако дыма было ясно видно по всему городу. Большинство личного состава поначалу думали, что что-то произошло на перекрестке "Ярмук" или около него, но радиосообщение на батальонной частоте Гальегоса от от 2-го взвода вскоре показала обратное. Гальегос доложил о двух тяжело раненых и просьбе о подкреплениях. После его сообщения связь с блок-постом была временно потеряна, так как защитники теперь были вовлечены в яростную перестрелку. Отряд из 50 боевиков, вооруженных РПГ и стрелковым оружием, немедленно открыл огонь по гарнизону блок-поста, стреляя по защитникам с соседних крыш и углов улиц на севере, западе и востоке. Это было началом того, что вылилось в двухчасовую перестрелку (см. карту 5). Вражеский огонь вынудил гарнизон оставаться в здании блок-поста после эвакуации пострадавших из "Страйкеров". Когда у взвода стали заканчиваться боеприпасы, отдельные солдаты отважно бросили вызов огню антииракских сил, что бы забрать боеприпасы, уложенные в поврежденные "Страйкеры".

Два ближайших отряда для подкрепления блок-поста "Тампа", после получения сообщения от Гальегоса, были батальонная тактико-разведывательный отряд и тактическая группа роты "Чарли". Тактико-разведывательная группа находилась более чем на полпути по двухмильному маршруту от блок-поста "Тампа" до блок-поста роты "Апач" в Зале Провинции, когда вдали прогремел взрыв. Этот отряд был на маршруте "Лексус", широкой магистрали, которая позволила ей немедленно развернуться. Тактическая группа роты "Чарли" была на юге, на более узкой улице. Оба командира услышали призыв о помощи Гальегоса и наступившее затем молчание. Ситуация на блок-посте "Тампа" выглядела критической и оба командира групп, комбат Курилла и ротный Хоссфелд, были поставлены перед выбором, как отреагировать на ситуацию.

Эти командиры имели следующие варианты. Как узлы связи и управления, они могли выдвинуться на передовые позиции, направить подкрепление для блок-поста и координировать отправку сил быстрого реагирования, других подкреплений и медицинских эвакуационных команд. Этот вариант предоставлял свободу координировать действия остальных подразделений, организуя отряды по оказанию помощи блок-посту "Тампа". Ни один из командиров не знал, было ли нападение на блок-пост "Тампа" прелюдией к дальнейшим атакам на батальонные и ротные подразделения на аналогичных выдвинутых позициях. Этот вариант позволял бы командирам командовать своими подразделениями без необходимости одновременно сражаться.

Вторым вариантом было организовать немедленную помощь, "двигаясь на звук стрельбы". Этот вариант позволял немедленно выдвинуть огневую мощь "Страйкеров" и солдат в каждой группе. Тактико-разведывательная группа, помимо батальонного командного пункта включала батальонный разведвзвод с четырьмя "Страйкерами", три разведгруппы и группу снайперов. Тактическая группа роты "Чарли" также включала две машины ротного КП, плюс два "Страйкера" и одно отделение из 3-го взвода "Кобр". Немедленно подошедшее подкрепление не только могло предоставить объединенную огневую мощь обеих групп, они могли кроме того обеспечить эвакуацию раненых. Оба командира, роты и батальона, имели средства для координации огневой поддержки, включая непосредственную поддержку с воздуха, через прикрепленных к ним офицеров огневой поддержки. Однако, придерживаясь этого варианта действий, командиры, возможно, окажутся в гуще боя, как часть гарнизона блок-поста "Тампа" и не смогут координировать действия на ротном и батальонном уровне.

Курилла и Хоссфелд решили немедленно двигаться к блок-посту "Тампа", координируя подкрепления и огневую поддержку, используя огневую мощь и броню "Страйкеров", что бы прорваться через огонь противника у блок-поста. Батальонная тактико-разведывательная группа немедленно изменила направление и двинулась на запад по маршруту "Лексус" а затем повернула на север, на основной маршрут снабжения "Тампа", следуя тем же путем, что и несколько минут назад. Тактическая группа роты "Чарли", находясь в более компактном квартале, не могла развернуться так же легко. Тем не менее, группа из четырех машин вскоре развернулась и начала движение по прежнему маршруту. Вскоре Хоссфелд увидел перед собой батальонную тактико-разведывательную группу. Когда его машина поворачивала на ОМС "Тампа", новый взрыв прогремел на пути батальонной тактико-разведывательной группы (БТРГ). Антииракские силы еще не закончили.

Через несколько минут после поворота на север, на ОМС "Тампа" БТРГ оказалась в центре зоны поражения заложенных СВУ. Это был участок дороги, по которому БТРГ и тактическая группа роты "Чарли" всего несколько минут назад двигались в противоположном направлении. За это время повстанцы устроили засаду, заложив семь самодельных взрывных устройств, установили в автомобиле бомбу с дистанционным управлением и привезли террориста-смертника на машине, поджидая предсказуемого возвращения американских войск в ответ на нападение на блок-пост "Тампа". Головное подразделение БТРГ въехало в засаду. Идущий в качестве дозора головной "Страйкер" заметил СВУ, сделанные из 120-мм и 155-мм артиллерийских снарядов, с соединенными проводами детонаторами на дороге, и передал по радио предупреждение остальной группе. В этот момент появился водитель-камикадзе и подорвал свою автоторпеду напротив второго "Страйкера", HQ203, машины 3-го отделения разведвзвода, на борту которого был взводный командир, 1-й лейтенант Джон Бурже, угодивший в засаду.

Взрыв сильно повредил "Страйкер", выведя его из строя. Однако никто из находившихся внутри солдат серьезно не пострадал, хотя четверо были ранены. Из укрытия в зданиях в нескольких сотнях метров к западу от шоссе, боевики антииракских сил открыли спорадический огонь из стрелкового оружия по БТРГ. Несмотря на эту неудачу, Курилла все еще считал необходимым прорваться на блок-пост "Тампа", поэтому решил разделить свои силы. Он оставил большую часть разведвзвода с двумя "Страйкерами" (в дополнение к поврежденному) позади, под командованием Бурже, что бы разобраться с потерями от заминированной машины и минным полем. Между тем, БТРГ (собственные машины Куриллы, HQ66, и оперативного офицера Биегера, HQ 63) вместе с 1-м отделением разведвзвода (на HQ 201, с сержантом разведвзвода Робертом Боуманом на борту), ведущей машиной во время засады, продолжила путь к блок-посту.

Тактическая группа роты "Чарли" Хоссфелда прибыла на место проишествия и командир "Кобры" разделил свой отряд. Для обеспечения безопасности и оказания медицинской помощи разведвзводу на месте засады он выделил одну из двух машин 3-го взвода, взводного специалиста Джеймса Майна и взводного медика, а также машину из ротной группы огневой поддержки. Тактическая группа роты "Чарли" из оставшихся двух машин (C66 и C34) затем последовала за БТРГ, выдерживая короткий интервал. Эта объединенная группа двинулась на запад от ОМС "Тампа" по грунтовой дороге и с дистанции, открыла огонь из пулемета .50 калибра и станкового гранатомета Мк.19 по двум СВУ на шоссе, в попытке их взорвать и очистить проход на север. Одно СВУ взорвалось, второе загорелось. Пять машин вернулись на ОМС "Тампа" и продолжили путь на север, к блок-посту "Тампа", не попав под обстрел легкого стрелкового оружия, пока не достигли непосредственно блок-поста.

Оказавшись на блок-посту, машины развернулись, добавляя свою огневую мощь к обороне. Боумен разместил HQ201 на северной полосе ОМС "Тампа", сразу за блокпостом, носом на север. Курилла разместил свою командную машину, HQ66, слева от машины Боумана, на средней полосе шоссе, носом на запад-северо-запад. Биегер разместил HQ63 за машиной командира батальона, прямо перед блок-постом, для облегчения эвакуации раненых. Две машины роты "Чарли", следовавшие за штабными машинами, встали рядом с блок-постом и прикрыли южную сторону, с машиной 3-го взвода (C34), вставшей прямо непосредственно у здания блок-поста с юга.

Курилла теперь лично командовал машинами, ведущими огневую дуэль с противником, за пределами здания. Рокуэлл сохранил командование солдатами внутри здания. Тем временем, Хоссфелд и Биегер вошли в здание, что бы получить представление о состоянии гарнизона. Хоссфелд немедленно подкрепил блок-пост отделением из 3-го взвода. Двигаясь от машин к зданию, подкрепление подверглось обстрелу из стрелкового оружия, хотя никто в этот раз не пострадал. Биегер, Хоссфелд и солдаты из 2-го взвода погрузили тяжело раненых, в том числе Санчеса, в HQ63, находясь под огнем стрелкового оружия противника. Биегер отбыл и немедленно проехал 4 мили на юг через строй СВУ и место засады в армейский госпиталь, расположенный на авиабазе "Даймондбэк". К сожалению, Санчес умер по дороге. Хоссфелд последовал за Биегером, намереваясь организовать и привести подкрепление из роты "Кобра" и проверить потери. Почти сразу же РПГ, выпущенная с запада попала в "Страйкер" командира роты, выбив одну из передних шин. Это замедлило возвращение Хоссфелда. Во время движения, он координировал действия по радио с заместителем командира роты, организовавшем подкрепления. Они включали в себя оставшуюся часть 3-го взвода, возглавляемого Джеймсом Уивером (два "Страйкера, с двумя отделениями и четырьмя пулеметами), ротный взвод САУ, под командованием Орландо Роя (три "Страйкера" с TOW) и "Страйкер" заместителя командира роты. После быстрой поездки в полевой батальонный госпиталь, Биегер и Хоссфелд вернулись в бой. Хоссфелд встретился со своим заместителем командира роты, капитаном Фон Сандра и восемь "Страйкеров" (включая два оставшихся на месте засады), выстроились вдоль ОМС "Тампа" за воротами ПОБ "Марез", к югу от места засады. Хоссфелд поменялся машинами с заместителем командира роты, который остался в ротном тактическом оперативном центре (ТОЦ) на "Марез".

Пока бой за блок-пост "Тампа" продолжался, огонь антииракских сил по месту засады начал усиливаться, особенно после того, как повстанцы поняли, что американцев не удастся заманить на растяжки. Под этим, теперь уже сильным огнем, два сержанта из 2-го отделения разведвзвода, штаб-сержант Уэсли Холт и сержант Джосеф Мартин, систематически подрывали пять оставшихся СВУ. Это расчистило путь для подкреплений роты "Кобра" и взвода из роты "Апач", назначенного в качестве ГБР батальона, при движении к блок-посту "Тампа". Биегер также вернулся в бой в это время.

С этими подкреплениями и непосредственной воздушной поддержкой, обеспечиваемой военно-морским F14 "Томкэт" и F/A — 18 морской пехоты, давление на войска 1-го батальона 24 пехотного полка было ослаблено. Авиаудары сфокусировались в основном против антииракских сил, собравшихся возле пересечения ОМС "Тампа" и маршрута "Ниссан". Несколько авиаударов и выпущенных ракет TOW были направлены на здания рядом с этим перекрестком. Вскоре огонь повстанцев иссяк. Почти через четыре часа после начала боя спокойствие вернулось в западный Мосул. По меньшей мере, 25 повстанцев были убиты, в то время как потери 1-го батальона 24-го пехотного полка составили 1 убитого и 20 раненых. Из 20 раненых 17 вернулись в строй в течении 2-х недель. Два "Страйкера" вышли из строя, еще шесть получили легкие повреждения. В то время как Хоссфелд был занят обеспечением блок-поста "Тампа", другой блок-пост роты, занятый 1-м взводом в полицейском участке Запад-3, был всего в 800 метрах на северо-востоке от места подрыва автомины. Этот взвод, под командованием Шона Кеннелли, следил за боем на частотах роты и батальона. Цифровые устройства связи в "Страйкерах" позволяли ему (и остальным командирам 1-24) следить за передвижениями всех транспортных средств, участвующих в бою. Соответственно, по собственной инициативе, Кеннелли оставил одно из трех отделений и один "Страйкер" в полицейском участке и выдвинул оставшиеся отделения и свой собственный "Страйкер" к блок-посту "Тампа". Это блокировало дороги к югу и юго-западу от Запад-3, препятствуя отступлению или атакам антииракских сил по этим маршрутам в бою у блок-поста.

Сразу же после боя, Курилла приказал эвакуировать блок-пост "Тампа". Рота "Кобра" собрала свое оборудование, включая генератор и приблудившегося пса, ставшего талисманом роты, и вернулась на ПОБ "Марез". Командир батальона был поставлен перед выбором, сохранить ли блок-пост или навсегда оставить его. Учитывая его расположение в середине зоны активности противника и готовность антииракских сил вести крупные бои по ликвидации блок-поста, бой 29-го декабря мог стать прелюдией к аналогичным боям, как и за кольцевой перекресток "Ярмук", где не было постоянного гарнизона. Однако, отказ от блок-поста означал бы, что повстанцы одержали победу, какой бы пирровой она не была, и возможно, создал бы еще больший кризис перед выборами. Курилла мог также пойти третьим путем — сохранить блок-пост, усилив его дополнительными войсками, которые, как ожидалось, прибудут в Мосул для обеспечения безопасности перед выборами и расширить периметр, что бы предотвратить дальнейшие атаки с помощью взрывных устройств на автомобилях.

Командир "Два Четыре" в конечном счете, решил сохранить блок-пост и расширить его периметр. Когда появится подкрепление, на блок-пост будут направлены дополнительные войска. В 20.00 29-го декабря два взвода из роты "Апач" восстановили оборону, пока сапер из Национальный гвардии определил, что бетонная конструкция все еще в порядке. 3-й взвод "Кобры" снова занял блок-пост в 07.00 30-го декабря. Танковый взвод, часть подразделения переброшенного с авиабазы "Анаконда" в центральном Ираке, получил постоянное назначение на блок-пост "Тампа" на период его существование как американского блок-поста. Периметр блок-поста был расширен за ОМС "Тампа", полностью блокируя дорогу на время выборов. После выборов, движение было ограничено одной полосой в южном направлении. Блок-пост "Тампа" вскоре после этого был передан под контроль иракских сил безопасности.

Солдаты 1-го батальона 24-го пехотного полка получили 181 медаль "Пурпурное серце" за год службы в Мосуле. Из них 20, или почти каждый десятый, были награждены за бой у блок-поста "Тампа". Три из 5 Серебрянных звезд и 11 из 31 Бронзовых звезд за доблесть, которыми были награждены бойцы подразделения, были получены за этот бой. Многие наблюдатели, в том числе, и сам Курилла, считали этот бой поворотным пунктом в борьбе 1-го батальона 24-го пехотного полка в Мосуле. Месяц спустя суннитский район Мансур, на юго-западе Мосула, недалеко от блок-поста "Тампа" и места засады, имел самую высокую явку избирателей во всем Северном Ираке.

Организатор атаки антииракских сил на блок-пост "Тампа", Мохаммед Халиф Шаркави, был захвачен бойцами роты "Кобра" и силами специальных операций (ССО) 14 июня 2005 года в западном Мосуле. Шаркави был обнаружен благодаря информации, полученной от его собственной семьи и ранее захваченного коллеги. Месяц спустя, его преемник в западном Мосуле, Абу Зайд, отправил главе Аль-Каиды в Ираке Заркави письмо, в котором выразил сожаление по поводу сокращений числа нападений повстанцев в Мосуле. В письме также сетовали на замену хорошо спланированных и осуществленных атак террористов-смертников более многочисленными, но менее эффективными нападениями смертников из числа плохо подготовленных боевиков. Документ показал явное отсутствие лидерства и организации в антииракских силах в окрестностях Мосула. Повстанцы выпустили свою стрелу у блок-поста "Тампа" месяцами ранее.

Засада в Вербное воскресенье, 20 марта 2005 года

Томас А. Брускино мл.

Незадолго до полудня 20 марта 2005 года — в Вербное воскресенье — большая группа повстанцев устроила сложную засаду на два конвоя Коалиции, когда они сблизились на шоссе в 26 милях на юго-восток от Багдада. Это нападение было совершено почти через два года после возглавляемой США кампанией Коалиции в Ираке, через несколько месяцев после того как Коалиция выгнала повстанцев из их крепости в Фаллудже в ноябре 2004 и через 2 месяца после того, как народ Ирака провел свободные выборы в январе 2005 года. На протяжении всей операции в Ираке войска Коалиции сталкивались с постоянной борьбой за поддержание открытых и безопасных линий снабжения. Повстанцы пытались перерезать эти линии снабжения. Что еще более важно, повстанцы знали, что атаки на линии снабжения будут приводить к потерям — потерям, которые, как они надеялись, позволят подавить волю Коалиции к борьбе.

Армия США хорошо осознавала угрозу для операций проводки конвоев в течении первых 2-х лет войны. К весне 2005 года большинство конвоев сопровождали армейские машины. Иногда среди гражданских грузовиков встречались армейские тягачи. Часто армейские гантраки — многоцелевые колесные вездеходы (HMMWV) или большие бронированные грузовики — сопровождали конвои, отслеживая засады и придорожные бомбы, известные среди военных как СВУ. Противник, признавая растущее мастерство американцев в сопротивлении засадам, изменил тактику, что привело к распространению использования СВУ по всей стране. Когда повстанцы устраивали засады, небольшие группы по 7-10 человек нападали, наносили как можно больше потерь, а затем поспешно отступали, часто на заранее подготовленных машинах.

Явно неудовлетворенные результатами этих небольших операций, в марте 2005 года одна группа повстанцев решила поднять ставки и одержать более убедительную победу. 18 марта эта группа, насчитывающая примерно 50 человек, атаковала конвой из 30-ти машин к юго-востоку от Багдада, повредив более половины машин и убив по меньшей мере одного гражданского водителя. Они ушли до того, как прибыло подкрепление Коалиции. Скорее всего, та же группа устроила засаду в Вербное воскресенье несколькими днями позже. Это был хорошо организованный и хорошо вооруженный отряд и 20 марта они использовали в бою различное стрелковое оружие, крупнокалиберные пулеметы, РПГ, минометы и как минимум, одно СВУ.

Для засады в Вербное воскресенье, повстанцы выбрали участок шоссе к востоку от Салман-Пака, города на реке Тигр, названного в честь одного из товарищей пророка Муххамеда и местом расположения печально известного военного тренировочного лагеря при режиме Саддама Хуссейна. Дорога, называемая Иракское Шоссе N6, также известная американцам как запасной маршрут снабжения "Детройт", представляла собой четырехполосное шоссе с твердым покрытием, разделенное грунтовой разделительной полосой. Шоссе шло в основном с севера на юг и стало ключевым маршрутом для переброски людей и предметов снабжения из района Багдада во все южные районы. К западу от места засады, перпендикулярно главной, шла подъездная дорога. Окружающая местность была в основном открытой, загородной, заросшей кустарником, пустынной. К югу от подъездной дороги было больше растительности, в виде среднего размера деревьев. Среди деревьев, особенно на западной стороне главной дороги, было несколько строений в пределах 150 метрах от дороги, включая торговые ряды, кирпичное здание и двухэтажный дом — все это обеспечивало отличное прикрытие для примерно 15 повстанцев.

К северу от подъездной дороги была более пустынная местность, хотя линия деревьев шла параллельно северной стороне подъездной дороги. Вдоль кромки леса земля поднималась к насыпи, а затем спускалась в траншею. Линия деревьев и траншея простиралась примерно на 230 метров вдоль подъездной дороги и примерно от 30 до 50 метров вдоль основной дороги, где линия деревьев сужалась. В этом месте траншея делала поворот на 90 градусов на север и несколько сотен метров шла параллельно главной дороге. В этих Г-образных траншеях (к северо-западу от пересечения главной и подъездной дороги) стоял небольшой заросший сад, усеянный примерно 40 деревьями и кустарниками в рядах, примерно в 160 метрах от основной дороги. Дальше, к юго-западу, примерно в 350 метрах от главной дороги и в 350 метрах от подъездной дороги, стояла большая электростанция. Траншеи, насыпи и строения вдоль западной стороны главной дороги обеспечивали отличное прикрытие для засад и повстанцы разместили основную часть своих сил, около 35 человек, в этом районе.

Силы Коалиции включали два конвоя и их сопровождение (см. рис. 3). Конвой направлявшийся на север, представлял собой смешанный армейский и гражданский отряд, численностью в 32 машины: 22 гражданских грузовика, вперемежку с 7-ю армейскими тягачами 1075-й транспортной роты, каждый из которых вели два солдата. Три "Хамви" эскорта конвоя из 518-й роты гантраков (временной), под позывными "Регулятор", каждый с тремя солдатами на борту и оснащенные крупнокалиберными пулеметами М2 "Браунинг", сопровождали конвой. "Регулятор-1" находился в передней части колонны, "Регулятор-2" в середине и Регулятор 3 в хвосте колонны. Сразу за "Регулятором-1" ехала машина, в которой находился командир конвоя, штаб-сержант 1075-й роты Джеффри Улл. Менее чем в 2 милях к югу от места засады, конвой прошел через иракский КПП. Там некоторые солдаты заметили странную активность, в том числе, иракского постового, державшего большой реактивный гранатомет, но этого было недостаточно, что бы вызвать подозрения о том, что ждет впереди на дороге.

Гражданский конвой, идущий на юг, состоял из 30 большегрузных тягачей, автобуса военторга Армии и ВВС (AAES) и двух внедорожников "Форд Спорт", сопровождаемых 3 "Хамви" из батареи "Браво" 1-го батальона 63-го полевого артиллерийского полка, с позывными "Жеребец 33". Южный конвой двигался по участку дороги, охраняемому 617-й ротой военной полиции. 20-го марта, 2-е отделение 4-го взвода 617 роты военной полиции находилось в этом районе и начало сопровождение конвоя, идущего на юг. Отделение военной полиции состояло из трех "Хамви". В передней машине находились трое солдат, включая командира отделения штаб-сержанта Тимоти Ф. Нейна, и у них был крупнокалиберный пулемет, в качестве вооружения расчета. Вторая машина также несла трех солдат, командиром машины была сержант Лейн Энн Эстер, вооружение состояло из спаренной турельной установки станкового гранатомета МК.19 и крупнокалиберного пулемета М240B. Третий "Хамви" нес крупнокалиберный пулемет и четырех солдат, включая медика подразделения.

Действуя под позывным "Ворон-42" три "Хамви" из 617-й роты ВП патрулировали свой участок шоссе длиной 15-25 миль большую часть утра, когда наткнулись на идущий на юг конвой. Военная полиция установила радиосвязь с идущим на юг конвоем и сообщила, что они будут сопровождать их при движении через этот район. У военной полиции был большой опыт работы на этом шоссе. Они прибыли в Ирак в ноябре 2004 года и взяли на себя функции еще одного подразделения ВП обеспечивающего безопасность на основной дороге на юго-востоке от Багдада. По утрам они обычно патрулировали местность в поисках засад или бомб на обочинах. Затем, когда конвои начинали двигаться по району, военная полиция либо сопровождала грузовики, либо следовала за ними, пока они не перемещались в сектор другого подразделения.

Солдаты 2-го отделения 4-го взвода ВП очень серьезно относились к своим обязанностям и энергично готовились к выполнению своей работы под руководством их командира роты, капитана Тода Линднера, и их командира отделения Нейна. Поскольку они обычно действовали как отделение на трех машинах, Найн и три его командира звеньев, сержанты Джо Ривера, Эстер, и Дастин Моррис, оказались особо важными в их подготовке к боям. В течении недель и месяцев после их прибытия в Ирак, отделение проводило профилактические ремонтные работы и обслуживание после каждой задачи, независимо от продолжительности или интенсивности задания. Они освободили машины от любого ненужного снаряжения, которое могло замедлить подразделение под огнем. Они сделали свои машины как можно более единообразными, храня оружие, боеприпасы и снаряжение во всех трех "Хамви" в одних и тех же местах и одним и тем же способом, что бы любой боец отделения мог без найти то, что ему или ей было нужно без раздумий.

Нейн настоял, что бы они несколько раз прошли по маршрутам на картах, убедившись, что каждый боец его отделения знает местность вдоль и поперек. Затем они репетировали, как на дороге, так и перед грифельной доской. Нейн и командиры его звеньев указывали перекрестки, которые будут вероятными местами засады, обсуждая, что делать в случае нападения на любом из этих участков. Отделение перебрало все возможные сценарии: когда атаковать и когда выходить из зоны поражения, когда спешиваться и когда оставаться в машине, кто будет прикрывать огнем и что делать, если они потеряют машину.

Отряд также имел опыт боев на этом маршруте. 27 января небольшая группа повстанцев напала на них ночью. После короткой перестрелки, в ходе которой никто с обеих сторон не был убит или ранен, противник прервал контакт и исчез. Два дня спустя, патрулируя шоссе ранним утром, они наткнулись на группу из 7-10 повстанцев, устроивших засаду. Противник открыл огонь и после 15-минутной перестрелки ВП захватили в плен двух повстанцев, один из которых был ранен. Остальные ушли, сбежав через систему каналов и плотные заросли в районе. Несмотря на то, что американцы не понесли потерь в бою, они были разочарованы своими усилиями в этот день. Моррис вспоминал что у них были ужасная связь, которая не дала им победить в этом бою: "Мы не атаковали так быстро, как должны были бы, и я не думаю, что мы прилагали достаточно усилий. Это было большой проблемой, когда многие из повстанцев ушли, а мы захватили только двух из них". Уроки были ясны "быть более организованными, атаковать так быстро, как только возможно, спешиваться когда нужно спешиваться, оставаться в машинах, если нужно оставаться в машинах и не заставлять каждого делать то, что он должен делать сам".

Отделение, уже разочарованное тем, что они считали себя сверхподготовленными, едва не вступило в оборонительный бой против атаки повстанцев 18 марта на конвой в их секторе на юго-востоке от Багдада. Но вся их подготовка, опыт и разочарование сойдутся воедино через два дня, в воскресенье 20 марта 2005 года.

Вербное воскресенье было ясным, спокойным, в основном солнечным днем с температурой от 21 до 25 градусов. Незадолго до полудня оба конвоя сошлись на иракском шоссе N6. Оба двигались все утро; обоим оставалось по несколько часов движения. По какой-то случайности, два конвоя должны были пересечься прямо у перекрестка с подъездной дорогой, в середине зоны обстрела засады. Они были почти нос к носу, когда открылся огонь.

Как только они миновали подъездную дорогу, командир звена ведущего "Хамви" в южном конвое увидел двух одетое в черное мужчин, поднимающихся с правой стороны основного шоссе. Один из мужчин вскинул на плечо гранатомет, прицелился и выстрелил. Земли я поля справа от конвоя разродились огнем стрелкового оружия. Когда пули отскакивали от бортов машины, ведущий "Хамви", с позывным "Жеребец 33 Альфа", ускорился, что бы вывести грузовики из зоны обстрела, наводчик вел огонь из станкового гранатомета МК19 по атакующим. Два громких взрыва сотрясли землю позади них. Автобус военторга, очевидно попавший под удар СВУ, поднялся, перевернулся в воздухе и вылетел на разделительную полосу. Чуть дальше один из внедорожников "Форд" попытался набрать скорость, но очередь из пулемета прострочила пассажирскую дверь и разбила ветровое стекло. Пули заставили водителя свернуть на разделительную полосу, где грузовик разбился.

Ведущий "Хамви" продолжал двигаться на юг, отвечая огнем на огонь, по крайней мере, полмили. Он двигался к иракскому блок-посту, который только что миновал конвой, двигавшийся на север, в двух милях на юг по дороге. Когда "Жеребец 33 Альфа" остановился, люди в "Хамви" поняли, что за ними следовала только одна машина. Солдаты приказали водителю грузовика остаться на блок-посту, и связались по рации с командиром отделения. Он передал им, что они нужны на поле боя и они направились обратно на север. Их конвой еще находился в зоне обстрела.

Почти сразу же после начала атаки, один из ведущих тягачей с прицепом в южном конвое был выведен из строя. Остальные водители остановили их грузовики, по большей части прямо на месте основной засады, к северу от подъездной дороги. Многие гражданские водители оставили свои машины и попытались найти укрытие с левой стороны грузовиков, к востоку от шоссе. "Жеребец 33 Браво", средний "Хамви" в автоколонне, с командиром отделения сержантом первого класса Рикки Хаммонсом, также ощутил мощь атаки. В течении первой части боя, они удерживали свои позиции и периодически отвечали на огонь повстанцев. Когда ситуация не улучшилась, они выдвинули свой "Хамви" вперед, по правой стороне шоссе, к первоначальной позиции "Жеребца 33 Альфа" во главе конвоя. На протяжении всего пути машина вела интенсивный огонь, но солдаты не могли разглядеть конкретных позиций повстанцев, поэтому наводчик пытался вести подавляющий огонь прямой наводкой по противнику из своего крупнокалиберного пулемета. К тому времени, как они достигли передней части конвоя, ведущий "Хамви" ушел к иракскому блок-посту и они обнаружили, что все машины впереди были уничтожены, включая автобус и оба внедорожника. Они продолжили двигаться по дороге примерно полмили. "Жеребец 33 Чарли", замыкающий "Хамви" эскорта, также попал под обстрел справа. Они также удерживали позицию и попытались открыть ответный огонь. Позже, когда вражеский огонь в тылу конвоя был подавлен, "Жеребец 33 Чарли" направился в переднюю часть конвоя, используя северную полосу. Ни один из солдат южного конвоя не мог придумать, как заставить свой конвой двигаться дальше.

— Дерьмо! Контакт слева!

Водитель "Регулятора — 1", ведущего гантрака в северном конвое, услышала выстрелы и прокричала новость по радио. Оправившись от шока после первого нападения, она выехала на левую сторону северной полосы и остановилась к югу от подъездной дороги. Трое других солдат открыли огонь по целям в траншеях и среди строений на левой стороне дороги. В течении нескольких минут, крупнокалиберный пулемет М2 заклинило и наводчик переключился на ручной пулемет М249. Сержант на пассажирском сиденье спешился и стрелял из винтовки М16 поверх капота.

В то время, как "Регулятор — 1" остановился и открыл огонь по атакующим, его конвой с визгом тормозов встал. Командир конвоя, Уль, ехавший в тягаче прямо за "Регулятором -1" позже говорил что гантрак "встал только на несколько секунд. Но этого было достаточно, что бы мы все остановились. Тогда один из внедорожников из конвоя, шедшего на юг, пересек разделительную и врезался в гражданскую машину, остановившуюся что бы пропустить конвой идущий на север и в итоге заблокировал ведущую на север полосу". В этом хаосе Уль не понял, что внедорожник был подбитым из дружественного конвоя. Опасаясь, что поврежденный "Форд" часть плана засады, Уль приказал своему водителю, сержанту первого класса Тиму Босу, таранить внедорожник и убрать его с дороги, вытолкнув обратно на разделительную полосу. Убрав препятствие, ведущий тягач ушел из зоны поражения. "Мы вышли из зоны поражения" — вспоминал Уль. "И в этот момент, я думал, что все просто последуют за мной. Но этого не произошло". Никто не последовал за ним и разочарованный командир конвоя был вынужден слушать оставшуюся часть боя по радио. Он организовал пункт сбора раненых в миле оттуда и стал ждать.

Гражданские тягачи-грузовозы, следовавшие за командиром конвоя на север, не двигались. Один застрял, встав по диагонали на разделительной полосе, другой просто остановился на правой стороне дороги. Что бы спастись от огня противника, водители-контрактники выпрыгивали из своих тягачей и укрывались за колесами или в придорожных канавах. Попавший в затор машин, второй армейский тягач-грузовоз в конвое стал мишенью для повстанцев к югу от подъездной дороги. Бронированные двери остановили большинство пуль, но вскоре одна из них прошла через петлю и попала водителю, сержанту Терри Рикетсу в ногу. Он завопил, "Я ранен, я ранен!" по радио, пока его напарник, рядовой первого класса Рикки ДеЛанси пытался найти цель для своего ручного пулемета.

По мере того, как разгоралось сражение, "Регулятор -2", второй гантрак в северном конвое, вышел из строя влево и двинулся впереди четырех или пяти грузовиков, все время стреляя по позициям повстанцев с левой стороны дороги. Солдаты намеревались отвлечь огонь от конвоя, но делая это, они сами стали заметной мишенью для повстанцев. Почти сразу же, как они остановились, пуля попала водителю, рядовому первого класса Райану Хаббарду в живот. Наводчик попытался открыть подавляющий огонь из крупнокалиберного пулемета, но как и у "Регулятора-1" его заклинило. Еще больше огня стрелкового оружия обрушилось на "Хамви". Внезапно, машину наполнили клубы белого дыма. Позже они обнаружили, что пуля попала в огнетушитель под передним сиденьем, но в тот момент дым сбивал с толку и пугал экипаж. Командир машины, обеспокоенный таинственным дымом и ранами своего водителя приказал Хаббарду развернуть машину в конец конвоя. Хаббард подчинился, но из-за полученных травм, то терял сознание, то приходил в себя. К тому времени, как они отъехали на шесть или семь машин, он потерял сознание и командиру пришлось убрать ногу Хаббарда с педали газа, что бы "Хамви" остановился. Солдаты пытались вести подавляющий огонь из тыла конвоя, по ним также продолжали стрелять с нескольких точек, но фактически они вышли из боя. Экипаж ухаживал за своим раненым водителем и искал возможность вывести его и свою поврежденную машину из зоны обстрела.

Повстанцы снова открыли огонь по передней части северного конвоя, особенно по остановившемуся тягачу с Дэланси и раненым Рикетом. Взрывное устройство ударило по их кабине в пяти футах перед пассажирским сиденьем. Взрыв разнес вдребезги правое переднее ветровое стекло, рассек лицо Деланси и обжег его правое плечо. Взрыв также обрушил часть приборной панели на Рикетса, пригвоздив его к сиденью . Пока Деланси пытался отправиться от взрыва и открыть ответный огонь, пуля прошла через левую переднюю часть его каски, задела голову сбоку и проделала дыру в задней части шлема. Потрясенный атакой, но странно спокойный он сказал Рикетсу: "Похоже, мы умрем". Рикет просто и спокойно ответил: "Да, я знаю". Но вместо того, что бы сдаться, Деланси пришел в ярость и сказал: "Нахер это". Он вышиб то, что осталось от левого ветрового стекла, выполз на капот и открыл огонь из ручного пулемета, по любой цели, которую мог найти.

Позади Рикетса и Деланси, контрактник по имени Рон Харт скрючился в кабине своего грузовика, пытаясь укрыться от огня стрелкового оружия. Когда пули прошили его машину, Харт понял, что ему нужно найти лучшее укрытие, поэтому он двинул свой грузовик вперед, что бы укрыться за армейским тягачом с большими контейнерами. Харт остановил свою машину справа от Рикета и Деланси и выпрыгнул, что бы укрыться за армейским тягачом. Он увидел, как окровавленный и измученный Дэланси вылез из машины и поставил ручной пулемет на землю. Харт, отставной армейский сержант, взял ручной пулемет, велел Дэланси залечь и начал стрелять по позициям повстанцев из-за колес армейской машины.

Стрельба Деланси и Харта дала несколько драгоценных секунд облегчения потрепанному конвою — достаточное время, что бы солдаты 1075-й роты попытались снова заставить грузовики двигаться. Третий армейский грузовик в северном конвое вела специалист Дженифер Бек и на его борту был помощник командира конвоя, сержант Энтони Блоебаум. На пункте сбора раненых командир конвоя забеспокоился, что ни одна из машин до него не добралась. Он радировал о своем возвращении в зону обстрела, но Блоебаум и Бек предупредили его, настаивая что конвой снова движется. Несколько тягачей-грузовозов во главе колонны наконец начали двигаться. Их движение освободило место для Бек и Блоебаума, которые знали из радиопереговоров, что Рикетсу и Деланси нужна помощь. Они проехали вперед, пока не оказались справа от грузовика Харта, а затем передали по рации остальным машинам, что бы те ехали дальше.

Потребовалось не слишком много времени, что бы следующий армейский грузовик, под управлением специалиста Джекоба Графа и специалиста Джона Харриса услышали вызов. Они свернули направо из конвоя и начали выходить из зоны обстрела. Движение привлекло внимание повстанцев. В одном из отчетов описывалось, что произошло дальше: Харрис был быстро ранен в шею, пуля попала в артерию и он не мог говорить.

— Ты в порядке? — спросил Граф

Харрис жестом показал что да.

— Ты не ранен?

Харрис показал жестом что нет.

— Так ты не в порядке?

Харрис наконец в отчаянии показал вперед, говоря жестом то, что не могли произнести его губы: "Уматываем отсюда!". Выстрел попал Графу в плечо, но он продолжал вести машину. Через пару минут из зоны обстрела выехало еще несколько грузовиков.

Горстка машин, покинувших конвой, направлявшийся на север, миновала "Регулятор-1", направляясь к пункту сбора раненых. У солдат в гантраке были свои собственные проблемы. Наводчик пытался расклинить крупнокалиберный пулемет, у командира машины был небольшой опыт по эскортированию конвоев, связь с конвоем была в лучшем случае обрывочной и никто не взял ситуацию под контроль. Тем не менее, они оставались в зоне обстрела на протяжении всей первоначальной фазы боя, двигаясь взад и вперед, пытаясь найти цели на обочине дороги. Вскоре после того, как Граф и Харрис покинули зону обстрела, "Регулятор-1" последовал за ним, его стрелок вел огонь, когда они двигались по дороге. В пункте сбора раненых бойцы "Регулятора-1" помогли оказать первую помощь раненым водителям; однако, основная часть конвоя не смогла выбраться и грузовики быстро уходили от эскорта, пытавшегося их защитить.

Оба конвоя оказались под интенсивным огнем. Один из передних грузовиков конвоя, шедшего на юг, получил прямое попадание из РПГ и загорелся. Клубы черного дыма начали подниматься над полем боя, прямо перед главной вражеской позицией в саду. Подбитые машины и перепуганные водители стали готовыми мишенями для повстанцев. В середине зоны обстрела видеорегистратор зафиксировал слова одного из гражданских водителей грузовиков: "В значительной степени, мы напуганы до усрачки". Повстанцы начали давить своим перевесом, двигаясь через поле под прикрытием линии траншей к основной дороге. До сих пор, все шло так, как планировали повстанцы.

Утром 20 марта, три машины "Ворон — 42", военной полиции Кентукки, находились в 200-300 метрах позади идущего на юг конвоя, когда заметили, что некоторые грузовики стали странно покачиваться. Стрелок-наводчик в головном "Хамви", специалист Кейси Купер, услышал стрельбу и взрывы, и завопил: "В них попали, пошли! Пошли! Пошли!". Нейн, командир отделения и командир ведущей машины, сообщил по радио новость остальным "Хамви" и водитель, Моррис, прибавил скорость, переходя на северную полосу и мчась вперед по левой стороне конвоя. Когда отделение приблизилось к подъездной дороге, примерно на полпути к конвою, они нашли брешь между грузовиками и перешли на правую сторону южной полосы, между конвоем и основной группой повстанцев. Они тут же открыли огонь по повстанцам и три стрелка-наводчика открыли огонь из своих турелей.

Подъездная дорога была прямо по курсу. У военной полиции было несколько вариантов на этом этапе боя: они могли попытаться продолжить движение и вывести конвой из зоны обстрела; они могли остановиться и попытаться снова заставить двигаться конвой, ведя подавляющий огонь с главной дороги; или они могли остановиться до входа в зону огня и вызвать непосредственную воздушную поддержку переднего края. Но ни их обширная подготовка, ни ожидания не привели к этим действиям. Двумя днями ранее отделение провело рекогносцировку подъездной дороги и обсудило, что они будут делать в случае засады в этом районе. Когда они проводили свои репетиции, они предполагали, что в большинстве засад будет участвовать не более 12-15 повстанцев — обычный порядок действий для противника в предыдущие месяцы в Ираке. Когда военные полицейские приближались к подъездной дороги, они понятия не имели, что им противостоит отряд не менее чем в 45 — 50 повстанцев. Специалист Эшли Пуллен, водитель второй машины, позже сказала что Нейн "зная что там будет так много народу, он, возможно, предпринял бы другие шаги".

Но к тому времени это уже не имело значения. Как репетировал "Ворон 42" и как ожидало отделение, Нейн приказал Моррису свернуть на подъездную дорогу, прямо в засаду. Военная полиция появилась на месте событий как раз в тот момент, когда группа повстанцев двинулась вперед через поле перед садом. Когда военная полиция сделали свой ход, противник к северу от дороги сфокусировал весь свой огонь на трех "Хамви". Град пуль и несколько РПГ ударили по передней и пассажирской двери ведущего автомобиля, и как только он развернулся вправо, РПГ попала под кормовую пассажирскую дверь. Водитель второго "Хамви" вспоминал что "машину подбросило над землей и сдвинулся от удара РПГ". Взрыв оглушил наводчика, Купера, который потерял сознание и упал лицом вперед на свою платформу.

По обеим сторонам дороги тянулись насыпи. Слева от ВП насыпь поднималась до высоты 60-10 футов, с водоотводным каналом по обеим сторонам. Справа насыпь была только несколько футов высоты, но вдоль нее росли деревья среднего размера. По другую сторону от насыпи была траншея, которая тянулась к главной дороге и соединялась в виде буквы "Г" с основной траншеей. Нейн велел Моррису проехать по подъездной дороге около 230 метров до конца линии деревьев. Там, где они остановились, за высокой насыпью слева от дороги, стоял двухэтажный дом.

К тому времени, когда ведущая машина остановилась, оба передних колеса спустили, пуля пробила блок двигателя, а масло брызгало на капот и лобовое стекло. Нейн описал напряжение этих первых секунд:

— Я обернулся, что бы проверить специалиста Купера, а он лежал вниз лицом на своей платформе, голова в футе от моего сиденья. Я его трясу, но он не отвечает и я решил, что он мертв. Я начал забираться наверх, через него, надеясь, что крупнокалиберный еще работает; и когда я перелезаю через него, он вскакивает и говорит что все в порядке и прыгает обратно к турели... в этот момент я оборачиваюсь и вижу семь машин. У всех открыты все четыре двери и в каждой по стволу. Я подсчитал и понял, что у нас тут минимум 28 парней. Я начинаю вызывать диспетчера непосредственной авиационной поддержки, пытаясь сообщить ему, что нам нужна авиаподдержка, немедленно...

Второй автомобиль, управляемый Пуллен, остановился в 15-25 метрах позади первой машины, а наводчики с обеих машин — оживший Купер, со своим крупнокалиберным пулеметом и специалист Джесси Ордуньес, чередующий свой крупнокалиберный пулемет, гранатомет МК19 и ручной пулемет М249 — продолжали стрельбу по повстанцам в поле к северу от подъездной дороги. Их огонь дал возможность спешиться Нейну. Моррису и Эстер (командиру второго "Хамви") и занять огневые позиции с карабинами М4 вдоль насыпи на правой стороне дороги. Пуллен спешилась и заняла огневую позицию сзади слева от своей машины.

Третья машина ВП не последовала за первыми двумя. Командир машины Ривера заметил, что большая группа повстанцев заняла позиции вдоль траншеи, параллельной главной дороге. Он приказал своему водителю, специалисту Брайану Маку остановить "Хамви" прямо в конце траншеи, примерно в 25-35 метрах от перекрестка по подъездной дороге. Там наводчик, специалист Билл Хайнс, открыл огонь по траншее из крупнокалиберного пулемета, пока Ривера, Мак и медик подразделения, специалист Джейсон Майк, спешивались и занимали огневые позиции с левого борта машины. Повстанцы поняли, что у них нет ни малейшего шанса, если они не уничтожат машину Риверы, поэтому они обратили все свое внимание на третий "Хамви". Майк своими глазами видел последствия интенсивного огня противника:

— В этот момент специалист Мак отдал мне свой М4 и взял М249 специалиста Хайнса. Я начал стрелять и тогда услышал, как специалист Мак вопит, что он ранен. Я подошел к нему, обнажил рану и осмотрел огнестрельное ранение в руку. Тогда я дал ему перевязочный пакет, что бы прижать рану и положил его под машину. Сержант Ривера и специалист Хайнс все еще вели подавляющий огонь, что бы удержать периметр. Затем я начал стрелять, поскольку мы были под плотным огнем из траншеи. Вскоре после того, как я открыл огонь, сержант Ривера закричал что он ранен и не чувствует ног.

Пуля, попавшая Маку в руку, вошла в тело и застряла между сердцем и легкими. Пуля, которая попала Ривере в живот, прошла сквозь тело и едва не задела позвоночник. Через несколько мгновений Хайнс тоже завопил что ранен, получив осколок в левую руку. Истекая кровью, Хайнс перевязал руку бинтом, который взял у медика и продолжил стрелять из крупнокалиберного пулемета. Пока Майк заботился о раненых, пули отскакивали от покрытия вокруг него и он осознал — и Мак, и Ривера были в укрытии, когда в них попали. Повстанцы были по обе стороны дороги.

В то же самое время головная машина оказалась под огнем с южной стороны подъездной дороги. Купер и Ордуньес, наводчики ведущей и второй машины соответственно, оба слышали пули, летящие в них с тыла. Ордуньес начал стрелять по полю из ручного пулемета, когда пуля попала в пулемет, выведя его из строя и сбив его вниз, в машину. Перезаряжая крупнокалиберный пулемет М240B он увидел бойца противника, размахивающего автоматом на выступе насыпи позади него. "Это конец; выхода нет", но он сумел развернуть пулемет и выстрелить в повстанца, загнав его за уступ. Купер крикнул Нейну, что нужно забросить гранату на позицию повстанца, так что пока Эстер стреляла и убивала вражеских бойцов с северной стороны дороги, Нейн бросил гранату через насыпь на южной стороне. Обеспокоенный тем, что повстанец мог выжить, он вскарабкался на насыпь и увидел, что противник исчез.

Военные полицейские оказались в сложной ситуации. Несмотря на отчаянные попытки медика привлечь их внимание с его позиции ниже по дороге, солдаты в первых двух машинах еще не поняли, что трое из четырех в третьем "Хамви" ранены и двое серьезно. Пуллен первая поняла, что что-то не так, когда услышала крики по рации в своем грузовике. Майк звал на помощь, но в шуме боя Пуллен не могла понять, что он говорит. Она оглянулась в сторону главной дороге и увидела, что Ривера катается по земле, явно раненый. Майк наконец связался по рации и сообщил Пуллен, что Ривера, Мак и Хайнс ранены. Она передала новость Нейну, затем села в машину и отъехала метров на сто, что бы приблизиться к третьему "Хамви". Ордуньес все еще находился в башне и продолжал стрелять по полю к северу от подъездной дороги, когда Пуллен подбежала, что бы помочь Ривере. Корчась от боли, Ривера сказал Пуллен, что не чувствует ног. Она попыталась успокоить его: "Думай о своем сыне. Думай о нем. Думай о чем угодно, только не об этом".

ВП поняли, что по ним ведут огонь еще и с тыла. Один или два повстанца смогли проникнуть на верхний этаж дома с южной стороны и теперь у них был открытый сектор для стрельбы по американцам на подъездной дороге. Нейн приказал Ордуньесу открыть огонь по дому из станкового гранатомета МК19, но гранаты не оказывали никакого эффекта. Поэтому Купер и Майк, находившиеся в 175 метрах друг от друга, решили обстрелять дом из одноразовых гранатометов АТ4. Их ракеты устранили угрозу, но не раньше, чем обнаружилась ненадежность их позиции. Думая, что они обошли врага с фланга, свернув на подъездную дорогу, ВП фактически оказались в центре повстанческого отряда. Примерно 15 хорошо вооруженных повстанцев занимали различные позиции к югу от подъездной дороги. Если бы эти боевики не были заняты на протяжении всего боя обстрелом северного конвоя, они вполне могли бы нанести серьезный урон незащищенному отделению.

Когда Нейн оценил ситуацию, он начал понимать, насколько малы были его боевые возможности. На его позиции остались только четыре солдата и одна машина. На второй машине, которая отступила на полпути к главной дороге остался только пулеметчик. Мак и Ривера были ранены и вышли из боя, а Майк и Пуллен пытались помочь раненым своего отделения. Хейнс оставался на своем месте у крупнокалиберного пулемета, но его раны отвлекали его от ведения огня во время боя. Нейн вспоминал:

— В этот момент, я подумал про себя что мы сражаемся с отрядом численностью около взвода или больше. В какой-то момент, я подумывал о том, что бы уничтожить "Синий трекер" (устройство для отслеживания местоположения дружественных сил), поскольку я действительно думал, что нас сомнут. Потому что если бы они заняли позицию сержанта Риверы, у них был бы крупнокалиберный пулемет и я не знал, сможем ли мы от всего этого защититься.

Посреди всей этой неразберихи в ходе перестрелки, в голову Нейна пришла ужасная мысль: "Мы все здесь умрем".

Когда военная полиция выдвинулась в тыл зоны огневого контакта с южным конвоем, они отвлекли большую часть повстанцев от двух разбитых конвоев, но это не остановило боевых действий в других местах поля боя. В северном конвое Бек воспользовалась затишьем, созданным ВП, чтобы выскочить из грузовика и приказать раненому Деланси забираться внутрь. Бек подошла к разбитому армейскому грузовику Деланси и увидела что Рикетс лежит в кабине лицом вниз, все еще придавленный приборной панелью. Он сказал ей что застрял и не уйдет отсюда. Она схватила его за руку и завопила: "Мы тебя тут ни за что не оставим. На счет три ты толкаешь, я тяну. Сделай это для меня и для себя. Ты будешь в порядке".

Вдвоем им удалось вытащить его из разбитой кабины и положить на землю. Измученная усилиями, Бек помогла Рикетсу обойти грузовик Харта, а затем контрактник подошел и помог раненому солдату пройти оставшуюся часть пути. В ее машине не было больше места, поэтому она проинструктировала Харта помочь Рикетсу укрыться под его грузовиком и передала по радио, что требуется кто-то, что бы подобрать раненого солдата по дороге из зоны обстрела. Бек проехала на своем грузовике через разделительную полосу на южную, а затем двинулась на север, к пункту сбора раненых. За ней последовала еще часть конвоя, но примерно четверть грузовиков все еще находились в зоне обстрела, а их водители прятались в канавах вдоль дороги.

Солдаты из последних двух армейских грузовиков в конвое возглавили движение оставшейся части конвоя. С подбитым "Регулятором-2", обеспечивающим прикрытие с тыла конвоя, двое солдат 1075 роты, специалист Джошуа Биркель и специалист Майкл Шарплес, спешились и побежали к стоявшему в нескольких сотнях метров грузовику Харта, пытаясь убедить водителей вернуться в их машины. Когда они добрались до Харта, они попросили его подобрать в его грузовик раненого Рикеттса и двигаться к пункту сбора раненых. Харт подчинился и два солдата начали свой путь обратно, уговаривая, упрашивая и даже заставляя силой гражданских водителей вернуться в их машины и выехать на дорогу. Наконец они смогли заставить все грузовики тронуться и северный конвой начал покидать зону обстрела.

Перед тем, как конвой ушел, "Регулятор -3", последний гантрак в северном конвое под командованием сержанта Ронделла Брауна, попал под сильный огонь противника с тыла конвоя. Три шины спустили за несколько минут до начала боя. В поисках укрытия они поехали вперед, по правой полосе от машин конвоя, которые еще не покинули зону обстрела. Проехав несколько сотен метров, они миновали то, что еще осталось от их конвоя и оказались на подъездной дороге. Когда они там оказались, то обнаружили, что бой все еще продолжается, только теперь на подъездной дороге оказалось пять "Хамви". Различные боевые единицы из обоих конвоев начали сходится в основном пункте боя.

Солдаты "Жеребца 33", эскортирующие южный конвой, за несколько минут поняли что происходит и отреагировали на ситуацию. Когда начался обстрел из засады, "Жеребец 33 Альфа", ведущий "Хамви" прорвался через зону обстрела и двинулся на юг, к иракскому блок-посту. Второй "Хамви", "Жеребец 33 Браво", проехал перед колонной и попытался заставить конвой двигаться; однако, подбитый из РПГ и загоревшийся тягач-грузовоз, теперь клубился черным дымом над всем полем боя и гражданские водители были слишком напуганы, что бы вернуться в свои машины. Не зная что делать дальше, солдаты "Жеребца 33" услышали некоторые детали боя по рации. Стало ясно, что на подъездной дороге есть раненые американские солдаты и военная полиция нуждается в любой помощи, которую она может получить. "Жеребец 33 Браво" развернулся и направился обратно, к подъездной дороге. "Жеребец 33 Чарли", который в начале боя шел в хвосте колонны, выдвинулся вперед и первым достиг угла перекрестка главной и подъездной дороги.

Под летящими отовсюду пулями и ввиду Пуллен и Майка, пытающимися помочь раненым Маку и Ривере, люди в "Жеребце 33 Чарли" вначале заколебались, не зная, как им помочь. Сержант Рикки Берк, командир машины, вышел и направился к Пуллен и Майку, которые завопили ему, либо залечь, либо помочь им с ранеными. Берк и его водитель, сержант Мэтью Симпсон, помогли перенести Мака в безопасное место под прикрытием машины. "Регулятор — 3" в этот момент появился на месте событий и командир отделения, Хэммонс, и его водитель погрузили Мака в их машину, что бы вывезти из зоны. Так как "Жеребец 33 Браво" продолжал свой путь на юг, они вступили в контакт с "Жеребцом 33 Альфа", возвращавшимся с блок-поста. Хэммонс приказал "Жеребцу 33 Альфа" идти на юг и развернуть там пункт медицинской эвакуации и последовал за ними с раненым Маком. Они выгрузили Мака на точке медэвакуации и вернулись на подъездную дорогу.

В двухстах метрах от перекрестка, на подъездной дороге, Нейн решил что пришло время для более решительных действий. Он неоднократно вызывал воздушную поддержку, но до ее прибытия оставалось еще несколько минут. И насколько он знал, третья машина в его отделении либо вышла из строя, либо вот-вот выйдет, так что помощи с той стороны не было. Наводчики на всех трех машинах подавили большинство целей, но по крайней мере, четыре повстанца заняли позиции в траншее с северной стороны подъездной дороги. Озабоченный тем, что он должен что-то сделать, что бы вытащить свое отделение оттуда живыми, Нейн подумал: "Нам нужно перейти в супернаступление. Мы должны начать вход в систему каналов; мы должны атаковать этих парней".

Со своего места на насыпи, Нейн крикнул Эстер и Моррису, что ему нужен кто-то с гранатометом М203 и прыгнул в траншею перед ним. Эстер была ближе к Нейну чем Моррис, так что она спрыгнула рядом с командиром отделения. Они начали продвигаться по траншее к главной дороге десятиметровыми рывками, в то время как Моррис прикрывал их и пути отхода машинам повстанцев вдоль насыпи. Нейн описывал, что произошло дальше:

— Одна из вещей, о которых мы всегда говорили, заключалась в том, что если мы должны были идти в лоб на кого-то, надо всегда стараться держать свой бронежилет плитой прямо перед плохим парнем: таким образом, мы обеспечиваем наилучшую баллистическую защиту. Мы остановились прямо перед ними. Я сделал шаг влево и она выстрелила дважды из подствольника, но не смогла положить гранаты достаточно низко, поскольку они были перед нами тогда где-то в пятидесяти метрах. Я сказал ей, что мы должны просто продолжать идти и мы начали бросать гранаты и стрелять из наших М4. Она стреляла через мое правое плечо, когда я бросал гранату, или я стрелял, пока она бросала гранату. В то утро у меня было три гранаты. Я уже бросил одну. У меня было еще две в разгрузке жилета и у нее тоже было две. Я бросил одну в них и одна тоже бросила одну. В общем, через 5 или 10 минут после входа в систему траншей, мы убили всех четырех парней.

Это было непросто, поскольку у короткоствольных М4 не было достаточного останавливающего действия. По словам Нейна "не было ни одного парня, которого бы мы уложили из М4 с первого выстрела; требовалось три или четыре попадания, прежде чем они падали".

Когда Нейн, Эстер и Моррис двинулись вдоль линии траншей к главной дороге, бой начал решительно складываться в пользу американцев. Ордуньес и Хейнс продолжали вести огоь по повстанцам на поле и в основной линии траншей, но теперь к ним присоединились еще несколько наводчиков, за или перед пересечением траншеи. После того как Нейн и Эстер спустились в траншею, наводчик ведущей машины ВП, Купер, расстрелял двигатели припаркованных машин повстанцев. Он заметил, что на главной дороге еще жарко и плюхнулся на водительское сиденье своего поврежденного "Хамви". Каким-то чудом машина еще ехала, и Купер, сдав назад, вернулся в бой. В то же время, экипажи "Жеребцов", появившиеся на месте событий, открыли огонь по линии траншей, а экипаж "Регулятора-3" открыл огонь по траншеям и полю. Совокупность огня, вместе с действиями Нейна и Эстер, подавили то, что осталось от отряда повстанцев.

В самом конце система траншей привела Нейна и Эстер в зону поражения огня американцев. Майк их увидел и прокричал всем прекратить огонь. Еще один повстанец выскочил и выпустил весь магазин в наступавших американцев. Нейн вспоминал, что "видел пули, летящие повсюду" и не мог поверить, что он не был ранен. Он и Эстер уничтожили последнего повстанца и огонь в поле прекратился. Засада Вербного воскресенья закончилась.

Майк, Пуллен и экипажи "Регулятора-3" и "Жеребца 33 Браво" доставили раненых Риверу, Хейнса и водителя "Регулятора-2", которых они подобрали, когда проезжали мимо северного конвоя, в пункт медицинской эвакуации. Воздушная поддержка, командир роты военной полиции Линднер и несколько других машин прибыли на место действия. Линднер взял на себя руководство работой полиции в этом районе.

Шедший на север конвой потерял в засаде несколько машин и несколько человек ранеными, но никто не погиб. Шедшему на юг конвою, оказавшемуся перед основным отрядом повстанцев, повезло меньше. Множество машин было повреждено до неремонтного состояния и не могли продолжать движение, а трое гражданских водителей погибли в бою. Из потерь Армии ранеными, включая Риверу, Мака, Рикетса, Деланси, Графа, Харриса и Хаббарда, все выжили.

Патрули на позициях повстанцев нашли только гильзы к югу от подъездной дороги, в том числе и в двухэтажном доме, где во время боя была небольшая группа повстанцев. Если кто-то из противников был ранен или убит, повстанцы унесли их с собой, когда бежали. Траншеи и поле к северу от подъездной дороги были другим делом. Тела повстанцев были разбросаны по всему полю, многие несли наручники — скорее всего, их собирались использовать для захвата пленных из конвоя. Двадцать четыре повстанца были убиты на месте, девять ранены (двое из них впоследствии скончались), а один был захвачен в плен невредимым. Более 30 автоматов, множество труб РПГ и выстрелов к ним, тысячи патронов и 40 ручных гранат были разбросаны по зоне действия.

В итоге, Нейн, Эстер и Майк получили Серебрянную звезду за свои действия в бою. Купер, Хейнс и Пуллен получили Бронзовую звезду, а Моррис и Ордуньес — армейскую Медаль за отличие со знаком "За доблесть". Трое солдат из группы "Жеребец" также были награждены Медалью за отличие. Из 1075-й транспортной роты Бек, Деланси, Биркель и Шарплес получили Бронзовую звезду, а Граф получил Медаль за отличие.

Но все это было несколько месяцев спустя. Во второй половине дня в Вербное воскресенье 2005 года, новоиспеченным ветеранам одной из самых крупных и сложных засад иракской войны, пришлось вернуться к работе. Когда когда свежеприбывшие подразделения полиции прибыли на поле боя, уцелевшие в бою солдаты ремонтировали их поврежденные машины и возвращались на дорогу. Потрепанные конвои собирались вместе и продолжали свой путь к конечной цели, оставив за собой обгоревшие остовы грузовиков, уничтоженных в бою. У солдат была работа, которую надо было сделать; машины должны были двигаться. Для солдат из засады Вербного воскресенья война продолжалась.

Операция "Стоп движение": 1-й батальон 64 бронетанкового полка в Багдаде,

13 июля 2005 года

Подполковник Кевин Э. Кеннеди.

После свержения режима Саддама Хуссейна в 2003 году американские войска и войска Коалиции, стремились создать стабильный процветающий и демократический Ирак. 1-й батальон 64-го бронетанкового полка (1-64брп) был второй раз развернут в Ираке в феврале 2005 года как часть третьей общей ротации войск в ходе операции "Свобода Ираку". Батальон, как и его подразделение — предок, 2-я боевая бригадная группа 3-й механизированной пехотной дивизии, получил известность в ходе исторического наступления дивизии вдоль реки Ефрат и последующих танковых рейдов, так называемых "ударов грома" на Багдад весной 2003 года. Заслужив прозвище "Пустынных налетчиков", батальон служил свой второй годичный тур в столичном Багдаде. Боевая задача заключалась в обеспечении стабильности и безопасности; совершенствовании иракских сил безопасности; оказания помощи народу и правительству Ирака в создании стабильного законного правительства и поддержке экономического развития.

1-64бтп был развернут как сводный армейский батальон, в соответствии с новой модульной концепции Армии. По этой организационной структуре батальон имел на постоянной основе две пехотные роты (Альфа и Браво), две танковые роты (Чарли и Дельта), механизированную инженерно-саперную роту (рота Эхо) и штабную роту. Штабная рота состояла из моторизированного разведвзвода, механизированного минометного взвода и медицинского взвода. Кроме того, к батальону прикреплялись следующие подразделения: отделение служебных собак, команда тактической агентурной разведки и группа по гражданским вопросам. Общая численность подразделения составляла 817 военнослужащих из положенных по штату 926.

При реорганизации подразделения по штату сводного батальона, был привлечен личный состав и техника со всей дивизии. По большей части в батальон включались роты целиком, за исключением роты "Браво". Созданную с нуля, эта рота не имела ни одной из положенных боевых машин пехоты М2 "Брэдли" при развертывании. Рота, наряду с остальной остальной частью батальона, получила бронированные многоцелевые колесные машины повышенной проходимости М1114 "Хамви" для последующего использования в Ираке. В ходе развертывания рота "Браво" получила некоторое количество БМП, хотя в Ираке она так и не достигла штатной укомплектованности. Остальные подвижные подразделения батальона были полностью укомплектованы двумя ротами танков М1 "Абрамс" и одной ротой на "Брэдли". Таким образом, 1-й батальон 64-го бронетанкового полка был адекватно, хотя и не полностью, укомплектован для своей задачи в Ираке.

"Пустынные налетчики" получили зону оперативной ответственности в районе восточной части Багдада от 1-го батальона 12-го кавалерийского полка 1-й кавалерийской дивизии и окрестили его оперативный район (ОР) "Налетчик". Это в основном был район Тиса-Ниссан, также известный как Ниссан-Девять, Багдад-Джабида и Новый Багдад (см. карту N6). Он расположен к востоку от реки Тигр и граничит с районом Таура (более известным как Садр Сити) на западе и рекой Дияла на востоке. Батальон разделил ОР на шесть зон и назначил ответственной за каждую по роте. В ОР "Налетчик" располагались две передовые оперативные базы (ПОБ). Весь батальон располагался на ПОБ "Рустамия", а штаб 2-й бригады и 1-й батальон 9-го полка полевой артиллерии располагался на ПОБ "Верность". Третья ПОБ была расположена сразу за северной границей ОР "Налетчик", ПОБ "Надежда" и ее занимал 3-й батальон 15-го пехотного полка; в течении трех месяцев этот район был включен в ОР "Налетчик". Из-за трех ПОБ в относительно близком соседстве друг с другом, ОР "Налетчик" пересекали четыре основных маршрута снабжения (ОМС). Три из этих ОМС были крупными городскими бульварами, сравнимыми с любой крупной магистралью в большом городе США, в то время как четвертый маршрут представлял собой шестиполосное шоссе с разделителями, сравнимое с американским шоссе между штатами. Все эти маршруты пересекались меньшими улицами и делили пополам многочисленные жилые кварталы, характерные для Багдада. После завершения развертывания 1-64 бтп был вынужден посвящать большую часть своего времени и усилий охране этих коммуникаций. В целом, ОР "Налетчик" был городским и охватывал 40 квадратных километров с населением 1,6 миллиона человек.

ОР "Налетчик" представлял многие районы Багдада, с его религиозным и этническим разнообразием, перемешанными по соседству и с плотным городским населением. Что касается религии, то 1-64 бтп патрулировал районы населенные христианами, суннитами, шиитами и палестинцами. Христианские кварталы, как правило, были богатыми, чистыми и не представляли особых проблем для Коалиции. Подполковник Кевин Фаррелл, командир 1-64 бтп, сравнивал христианский район в Ниссан-Девять с районом, который можно встретить во Флориде, с ухоженными пальмами, газонами и чистыми улицами. Действительно, даже шииты и сунниты в значительной степени уважали христианское население и было очень мало враждебности, направленной против него. Сунниты занимали несколько небольших зон в ОР "Налетчик". Наибольшая концентрация суннитов была в юго-западном углу ОР. В этом районе жили бывшие генералы павшего режима и другие высокопоставленные чиновники в отставке. За время своего пребывания в Ниссан-Девять, "Пустынные налетчики" не встретили никакого открытого сопротивления со стороны суннитов, хотя жители обычно были холодны и недоверчивы к представителям войск Коалиции. Палестинцы занимали небольшой квартал в центре ОР "Налетчик". Когда Саддам Хуссейн был у власти, палестинцы были в фаворе у Саддама, поскольку он демонстрировал свою приверженность панарабизму и пренебрежение к Израилю. Однако с падением режима Саддама, палестинская группа в Ниссан-Девять стала тем, что Фаррелл описывал как "новых подонков на тотемном столбе и обвиняемых во всем плохом, что творилось в этом районе". Шииты составляли около 70 процентов населения ОР "Налетчик" и большинство из них жили в густонаселенных кварталах в полном убожестве. Некоторые из беднейших районов Багдада находились в пределах района Ниссан-Девять. В этих районах свирепствовала преступность, в то же время почти не было канализации, электричества, водопровода или сбора мусора. Удивительно, но "Пустынные налетчики" обнаружили что вражда шиитов и суннитов была не столь сильна, как представлялось вначале. Хотя там бывало насилие со стороны сектантов в районе действий, различие среди населения характеризовалось в большей степени уровнем жизни, а не религиозной принадлежностью.

Противник, противостоящий 1-64 бтп, был плохо определен. Фаррелл описывал как одну из самых больших проблем на протяжении всей командировки, идентификацию противника и определение его мотивов и принадлежности. Батальон столкнулся со всем ассортиментом антииракских сил (АИС), различных суннитских группировок (Ансар-аль-Сунна, Аль-Кайеда в Ираке и т. д.), шиитскими группами (Первое братство Фадила Абд аль-Аббаса, ополчение Махди и т. п.) и нескольких других террористических организаций, состоящих из иностранных боевиков и подозреваемых в связи с иностранными разведками. Не являясь прямой угрозой войскам Коалиции, преступные группировки дестабилизировали иракское общество, похищая людей для выкупа, занимаясь торговлей наркотиками и оружием.

Противник атаковал 1-64 бтп и другие войска Коалиции с помощью различных средств: СВУ, огня стрелкового оружия, заминированных автомашин и огня непрямой наводкой. Все методы были потенциально эффективными, поскольку были простыми и требовали мало людей для проведения атаки. Другим преимуществом, которое предоставлял противнику район боевых действий, были готовые районы для нападения в виде ОМС. Войска Коалиции регулярно появлялись на основных дорогах, перемещаясь между ПОБ, узлами снабжения и Международной (Зеленой) зоной к западу от ОР "Налетчик". Проезжая по этим главным магистралям, конвои машин давали выбор цели для различных группировок АИС и представляли собой наибольшую долю нападений на войска Коалиции в этом районе. В ОР "Налетчик" предпочитаемый противником способ нападений включал СВУ, минирование обочин и заминированные машины. Наиболее распространенными методами нападений был огонь из стрелкового оружия, обычно направленный на контрольно-пропускные пункты или спешившихся солдат.

В рамках общей боевой задачи в Ираке, 1-64 бтп провел многочисленные наступательные операции по изоляции и нейтрализации боевиков АИС. С начала марта по середину июля 2005 года батальон провел 10 крупных операций. Эти операции проводились по всей территории ОР — в жилых кварталах, деловых районах и вдоль ОМС. Операции с иракскими силами безопасности проводились на регулярной основе в рамках усилий по подготовке иракцев к принятию на себя ответственности за свою безопасность. Эти задачи имели широкий диапазон целей: поиск СВУ, задержание подозреваемых как боевики АИС, пресечение потока контрабанды через район и подготовка к проведению выборов. При выполнении этих задач солдаты "Пустынных налетчиков" привлекали население, что бы получить разведданные и наладить связь с гражданами. Результаты этих операций были неоднозначными, поскольку у батальона никогда не было определяющего момента, когда он мог бы обнаружить базу противника. Однако, батальон добился определенных условий, таких как обнаружение фабрики по изготовлению минированных машин во время облавы совместно с иракскими силами безопасности. Они также добились определенных успехов в пресечении потока контрабанды нелегального оружия и материалов через этот район.

Попытки получить информацию от населения были разочаровывающими. Солдаты "Пустынных налетчиков" побывали в различных районах ОР и обнаружили, что в целом население восприимчиво к их присутствию. Тем не менее, на вопрос, кто несет ответственность за нападения на войска Коалиции, горожане отвечали, что они не знают, или что повстанцы прибыли издалека. Личный состав батальона вначале предполагал, что повстанческой деятельностью занимается местное население и горожане полностью осведомлены о ситуации в своих кварталах. Постепенно, путем анализа, командование батальона начало сомневаться в этом убеждении. Во-первых, в подразделении осознали, что деспотичный режим Саддама внушил иракцам, что они не должны знать слишком много о своем окружении. Для отдельного иракца это могло означать знакомство с соседями по площадке или улице, но все остальное могло вызвать подозрения. Просто знать, что кто-то замышляет недоброе означало для невиновного гражданина стать виновным самому по факту знакомства. Поэтому средний горожанин может знать, что кто-то приехал в его квартал, что бы выстрелить из миномета или заложить бомбу, но очень сомнительно, что он будет знать что-то еще; в Ираке люди не лезут не в свое дело или страдает от последствий того, что они слишком много знают.

Дальнейший анализ подтвердил, что противник не использовал кварталы как базу для нанесения ударов по Коалиции. Оценка инцидентов, связанных с вражескими атаками в период с марта по июнь 2005 года, показала, что они представляют собой виды нападений, которые могут осуществляться небольшими ячейками. Атаки никогда не были чем-то большим, чем единичное событие — пара выстрелов из миномета или запущенных ракет, бомба или огонь стрелкового оружия. Не используя кварталы, которые выходили за пределы зоны боевых действий, противник не мог объединить различные методы ведения боевых действий в сложную засаду. Эта тенденция могла быть преднамеренной, свидетельствующей о том, что сопротивление в этом районе было недостаточно серьезным для мобилизации необходимых ресурсов, или же она могла быть вынужденной, свидетельствующей о том, что местное население не поддерживало антикоалиционную деятельность. На основе этого анализа, обратной связи с населением и отсутствием незаконных материалов, найденных в этом районе, в батальоне пришли к выводу, что вражеские атаки вдоль основных маршрутов снабжения организуются из-за пределов ОР "Налетчик".

Безопасность маршрутов стала главной и самой важной повседневной миссией для 1-64 бтп, поскольку атаки вдоль ОМС увеличились в начале лета 2005 года. Фаррелл столкнулся с диллемой, как лучше всего обеспечить безопасность ОМС. Он рассмотрел несколько вариантов, включая несколько новаторских подходов. Первый вариант заключался в увеличении числа патрулей на маршрутах. Батальон выделял ранее семь патрулей в день для защиты различных ОМС. Эти патрули уходили ежедневно в разное время и охватывали различные сегменты ОМС в случайном порядке, что бы вывести противника из равновесия. Фаррелл мог бы увеличить число и частоту этих патрулей, но это потребовало бы большего количества людей и могло бы отвлечь от других оперативных потребностей в остальной части ОР. Другой вариант заключался в создании постоянных пунктов контроля за движением (ППК) в наиболее часто выбираемых для нападения районах. К сожалению, такой курс действий истощил бы людские ресурсы, а также предоставил бы противнику неподвижные цели. Можно было бы принять различные меры для уменьшения риска войск в ППК и привлечь иракские силы безопасности для активизации усилий вдоль ОМС, но Фаррелл счел эти меры не оптимальными. Еще одним вариантом, доступным батальону, было использование камер в проблемных районах. Эту альтернативу было бы сложно реализовать из за стоимости необходимого оборудования для наблюдения, связанных с ним расходов на техническое обслуживание и замену, а так же из-за необходимости поддержания сил в постоянной боевой готовности для действий из-за активности противника. Одним из возможных вариантов такого подхода могло стать использование в качестве сдерживающих средств фальшивых камер наблюдения, что позволило бы сократить расходы. Фаррелл также рассматривал еще один инновационный метод, операции, нацеленные на участок дороги в утренние или вечерние часы. Это предполагало перекрытие участка дороги и захват машин на нем для детального обыска каждого автомобиля в пределах кордона. Такая операция могла бы прервать поток контрабанды, задержать нелегальных торговцев и повстанцев и прервать деятельность АИС вдоль определенного ОМС. Операция такого типа может проводиться на уровне роты или батальона, в зависимости от масштабов поиска. Наконец Фаррелл мог выбрать комбинацию вариантов для противодействию противнику.

13 июля 1-64 бтп провел операцию "Стоп движение" — батальонную операцию по задержке движения на участке дороги и систематическому досмотру каждого транспортного средства (см. карту N7). Эта операция возникла из решения Фаррелла попробовать что-то новое для обеспечения безопасности ОМС, оставаясь непредсказуемым перед лицом врага, но продолжая нормальное патрулирование маршрутов и ППК для обеспечения безопасности. Фаррелл намеревался перехватить ячейки АИС, которые использовали дороги для перевозки контрабанды, такой как оружие, боеприпасы и материалы для изготовления бомб. Одновременно операция могла очистить на короткое время дорогу, продемонстрировать боевой дух Коалиции и продемонстрирует иракскому народу приверженность Коалиции обеспечению безопасности и стабилизации в стране.

Объектом операции "Стоп движение" стал участок шестиполосного шоссе, который ранее уже был местом нападения на войска Коалиции. Он проходил по участку ОР "Налетчик" и был связан с другими крупными магистралями в районе. Батальон мог закрыть участок в 2,5 мили между двумя крупными развязками и эффективно перенаправить движение по другим шоссе, не нарушая полностью движение по всему району. Поскольку машины, оказавшиеся внутри облавы, не могли легко покинуть дорогу, требовалось меньше войск, что бы перекрыть район цели. С одной стороны шоссе был тихий квартал, с другой относительно открытая местность. Жилой район обеспечивал хорошую позицию для атаки рядом с шоссе, но отделенную от нее и не вызовет подозрений о предстоящем поиске. Тем не менее, подразделение действующее в квартале, должно будет задействовать некоторое количество боевой силы, что бы оцепить шоссе со стороны жилого района. Открытая местность с южной стороны не обеспечивала легкого доступа к шоссе и вооружение на турелях могло эффективно ее накрыть, предотвращая тем самым нападение с юга и пресекая ее использование в качестве пути отхода. По сравнению с другими вариантами трасс в районе, этот участок шоссе был наилучшим предложением для 1-64 бтп, что бы проверить новую тактику Фаррелла.

Концепция операции предусматривала использование двух рот, "Браво" и "Чарли" для окружения машин на выбранном участке шоссе, перенаправления других машин от него и досмотра машин в зоне облавы. Операция должна была быть выполнена в пять последовательных этапов: подготовка, выдвижение на рубеж атаки "Дюк", выдвижение на блокирующую позицию, досмотр машин на объекте "Уэйн" и возврат на ПОБ "Рустамия". На протяжении всей операции обе роты должны были быть в готовности к операции за день до выполнения задачи. Рота "Браво", под командованием капитана Крейга Стакера, будет действовать исключительно как пехота и оснащена в основном "Хамви" М1114, кроме одного взвода, который помимо М1114 получит три БМП М2А2 "Брэдли". Кроме того, к роте будут приданы две команды служебных собак для досмотра машин. Рота "Чарли", под командованием капитана Уильяма Кориелла, должна будет задействовать все три своих взвода танков М1 и тактическую группу по проведению психологических операций, с тремя боевыми бронированными землеройными машинами М9 для создания блок-постов. Фаррелл будет присутствовать на протяжении всей операции, а остальные подразделения батальона продолжат свои обычные операции в остальных частях ОР "Налетчик".

Что бы занять рубеж атаки "Дюк", рота "Браво" должна была выдвинуться с базы в 08.00 13 июля. Рота будет двигаться повзводно по нескольким маршрутам, что бы минимизировать возможность раскрытия цели передвижения подразделения. Рота должна была выйти на рубеж атаки "Дюк", ряде жилых улиц, которые обеспечивали многочисленные подходы к цели. Рота "Браво" ненадолго остановиться на "Дюке" и будет ждать сигнала на выдвижение через жилой район к объекту "Уэйн". После выхода на цель, рота будет проводить систематические обыски каждой машины на участке в 1,5 мили трассы в пределах участка магистрали в 2,5 мили.

Рота "Чарли" должна будет покинуть ПОБ в 09.15 13 июля для создания трех блокирующих позиций. Блокирующая позиция N1 будет располагаться с восточной стороны от цели, рядом с основной дорожной развязкой, что бы пресечь движение в западном направлении. Блокирующая позиция N3 буде расположена на западной стороне цели и остановит движение с этого направления. Только северная полоса, идущая на запад, подвергалась обыску. Движение по южной полосе, в восточном направлении, могло покидать район цели после блокирующей позиции N3. Блокирующая позиция N2 должна была остановить движение на запад по северной полосе. После того, как все движение будет остановлено блокирующими позициями N2 и N3, рота "Чарли" использует патруль с громкоговорителями, для массового обращения к захваченным в пределах цели. Тактическая группа психологических операций проинструктирует пассажиров, что бы они заглушили моторы; открыли двери, багажники и капоты и перешли на очищеную южную полосу за разделительную линию. Как только все иракцы выполнят эти инструкции, рота "Чарли" даст сигнал роте "Браво" о том, что объект готов к досмотру.

Получив сигнал, Стакер планировал выйти к объекту через жилой район и установить блокирующие позиции там, где жилые улицы вели к объекту "Уэйн", таким образом, сформировав кордон между объектом и жилым районом. Затем рота проведет обыск в пеших порядках всех машин на объекте между блок-постами N1 и N2. Рота обыщет группу машин, пометит их как зачищенные и двинется к следующей группе. После зачистки, машины могут покинуть объект. Все, что будет идентифицировано как контрабанда, будет изъято, а пассажиры машины задержаны для последующего допроса. Рота "Браво" будет продолжать этот процесс пока все машины не будут обысканы. По окончанию зачистки цели, рота отойдет через рубеж атаки "Дюк" к ПОБ "Рустамия". Как только рота "Браво" покинет объект "Уэйн", рота "Чарли" свернет свои блок-посты и также вернется на передовую оперативную базу.

Батальон утвердил приказ на операцию 10 июля в 17.00. Командиры рот провели доклад для Фаррела, используя репетиционные макеты 12 июля в 14.00. На данном этапе командировки батальон проводил операции непрерывно в течении четырех месяцев и в полномасштабной репетиции не было необходимости. Все, что требовалось от рот проводилось много раз и стало рутиной. Как и характер непрерывных операций, параллельное планирование между ротами и штабом батальона стало нормой. Так что Стакер и Кориэлл знали о предстоящей задаче еще до того, как был отдан приказ по батальону. Оба командира рот отдавали приказы командирам взводов и отделений и следовали батальонной модели подготовки с использованием макетов.

С 10.00 рота "Чарли" перекрыла подходы к цели, а рота "Браво" начала выдвижение через жилой район между позициями "Дюк" и "Уэйн". Рота выдвигалась по нескольким проспектам и занимала блокирующие позиции на перекрестках переулков с улицей на границе между жилым районом и целью. Установив этот кордон, рота "Браво" приступила к тщательному обыску машин в пределах объекта "Уэйн". Как и планировалось, Стакер развернул второй и третий взводы, тщательно осматривавшие все машины с запада на восток. Ротация взводов на объекте выполняла две задачи. Это помогало снизить угрозу со стороны снайперов, минимизируя пребывание каждого взвода на цели и обеспечивало свежих солдат и группы кинологов при обысках. При планировании этой операции и штаб батальона и Стакер считали наиболее опасным воздействием со стороны противника на роту "Браво" огонь снайперов.

При ротации взводов на объекте "Уэйн", рота постоянно меняла свою позицию перед противником. По мере того, как каждый взвод обыскивал определенное количество машин, он отходил с объекта, проезжал по переулкам жилого квартала и выходил из него дальше по объекту в заранее определенной точке, что бы возобновить обыск. На уровне роты эти ротации были просто "лягушачьими прыжками" взводов по объекту через относительно безопасный городской район. Этот метод также был очень полезен командам кинологов. Хотя день только начинался, температура в Багдаде уже приближалась к 38 градусам по Цельсию. Военные служебные собаки должны получать перерывы на отдых, что бы оставаться в рабочей форме и в экстремальной жаре Ирака необходимость держать собак в прохладе становилась критической. "Лягушачьи прыжки" взводов через квартал давали собакам необходимую передышку.

В ходе обыска солдаты обнаружили несколько незаконных предметов. Детальный обыск каждого автомобиля включал в себя визуальный осмотр, проверку оборудованием для поиска взрывчатки и служебными собаками. Солдаты нашли некоторые подозрительно выглядевшие инструменты, принадлежавшие ремонтнику холодильных установок, но ни взрывчатки, ни незаконного оружия или боеприпасов, или других контрабандных материалов, ради которых проводилась операция, обнаружить не удалось. Тем не менее, операция имела некоторый непостижимый успех в завоевании поддержки местного населения. Можно было бы ожидать, что пассажиры машин будут испытывать неудобства и, возможно, будут раздражены тем, что их остановили в утренний час пик и заставили стоять на обочине при усиливающейся жаре. Вместо этого командование 1-64 бтп отметили, что иракцы очень восприимчивы к массовым обыскам и в целом высоко оценивают эти усилия. Это мнение часто озвучивалось в сообщениях по информационным операциям батальона, давая четкое представление о возможностях групп психологических операций и того профессионального отношения, которое оказывали по отношению к иракцам солдаты при оцеплении объекта "Уэйн".

В квартале, примыкающем к шоссе, местные жители, представленные в основном детьми, собрались вокруг солдат роты "Браво", стоящих в оцеплении. Присутствие гражданских лиц в ходе операций в городе с населением более 6 миллионов человек, является обычным явлением. Дети часто стекаются к солдатам, хорошо известным своей доброжелательностью по отношением к ним и щедростью в раздаче конфет и тому подобному. Солдаты привыкают к тому, что во время рутинных операций за ними следуют стаи детей. Фактически, присутствие детей обычно является добрым предзнаменованием, так как атаки на войска Коалиции редко происходят в окружении детей. Присутствие детей в определенных ситуациях может позволить солдатам несколько расслабиться. Тот факт, что дети так свободно приближались к "Пустынным налетчикам", говорило о высоком уровне отношений между солдатами и жителями в этом квартале.

После 30 минут с начала поиска, рота "Браво" была близка к завершению своей задачи. Внезапно, в 10.36 взрыв нарушил спокойствие до того гладко идущей операции. Большой столб черного дыма поднимался от одной из позиций роты "Браво", контрольно-пропускного пункта (КПП) "Браво" 93, на границе жилого района и объекта "Уэйн". Террорист-смертник на заминированном автомобиле проехал через жилой район, приблизился к контрольно-пропускному пункту и взорвал свою мину рядом со стоящим там "Хамви" М1114. В результате взрыва погиб специалист Беньямин Б. Яхуда и были ранены два других солдата. Яхуда был высоко ценимым 24-х летним медиком из Богарта, штат Джорджия, чья гибель была большой потерей для роты "Браво" и батальона в целом. В момент взрыва Яхуда находился вне защиты припаркованного автомобиля и в окружении толпы местных жителей. Вместе с Яхудой в результате взрыва погибли 29 человек, ни в чем не повинных иракских граждан, подавляющее большинство которых были детьми. Начался хаос, с двумя домами в огне и жертвами, усеивающими место проишествия. Солдаты стекались на место, что бы помочь раненым и обеспечить безопасность района. Батальон немедленно начал эвакуацию пострадавших — как солдат, так и гражданских лиц. В 10.50 первые машины прибыли на батальонный пункт первой помощи на ПОБ "Рустамия.

На месте взрыва образовалась толпа, родственники искали своих близких, а другие жители собрались, что бы посмотреть, что же произошло. Через короткое время толпа начала волноваться. Фаррелл, прибывший на место через несколько минут, немедленно вызвал иракскую полицию и пожарных. Они незамедлительно отреагировали, и место происшествия было передано иракским властям в течении 15 минут после взрыва. Когда операция подошла к концу, Фаррелл отдал приказ отойти от цели и вернуться на ПОБ.

Той ночью, различные источники прессы засыпали телефонными звонками Фаррелла. Хотя средства массовой информации не снизошли до места атаки, неамериканский источник сообщил об инциденте до того, как Офис по связям с общественностью Армии смог сделать заявление. В первоначальном сообщение было указано 27 погибших, преимущественно детей, потому что американские солдаты раздавали конфеты и игрушки. В статье был неправильно истолкован характер боевой задачи и создавалось негативное впечатление об операции в умах многих местных жителей. В статье говорилось, что задачей американцев была раздача детям игрушек и конфет; никоим образом не упоминалось об усилиях по пресечению потока оружия и контрабанды. Многие жители считали, что присутствие американцев создало выгодную цель, перед которой АИС не могли устоять. Поэтому нападение было совершено по вине самих американцев, из-за их присутствия. Пресс-релиз офиса по связям с общественностью Многонациональных сил в Ираке мало что сделал, что бы успокоить это чувство, заявив что инцидент расследуется. В беседах с журналистами Фаррелл пытался изложить свою версию событий, но в основном безуспешно.

В последующие месяцы отношения батальона с соседними кварталами были довольно сложными; создавалось впечатление, что батальон вновь начинает завоевывать доверие иракского народа. Благодаря интенсивной кампании по связям с общественностью на уровне батальона, со временем и приложением больших усилий отношения улучшились, поскольку жители поняли, что "Пустынные налетчики" искренне заинтересованы в их благополучии. Ни одна группа не взяла на себя ответственность за взрыв. Аль-Кайда в Ираке внешне отрицала свою причастность. В оставшееся время тура 1-64 бтп в Ираке крупных нападений в этом районе больше не было. Некоторые жители по прежнему возлагают вину на Мусаба аль-Заркави, в то время как другие обвиняли Коалицию. Несомненно, что в одно мгновение операция, направленная на обеспечение стабильности и безопасности, создала непредвиденные последствия для задачи всего батальона в целом.

После завершения операции, Фаррелл провел послеоперационный обзор, что бы определить, что пошло правильно, что пошло не так и почему, что бы определить пути улучшения показателей батальона в будущем. Многие вещи были сделаны очень хорошо. Использование тактической группы психологической войны сыграло важную роль в контроле над толпой на цели "Уэйн". С самого начала операции, когда рота "Чарли" установила блокирующую позицию N2, ТГПВ начала широкое оповощение по перенаправлению гражданских лиц от цели. В оцеплении батальона находилось более 300 человек и на протяжении всей операции толпа сохраняла порядок. Мерилом эффективности для ТГПВ было то, что рота "Чарли" не должна была предпринимать никаких чрезвычайных мер, что бы контролировать толпу людей в любое время.

Методы проведения обыска батальона были особенно эффективны. План Коруэла провести обыск на технике для проверки гражданских иракцев на цели значительно облегчил обыск по сравнению со спешенным обыском ротой "Браво" ранее. Дополнительным преимуществом обыска с техники ротой "Чарли" было то, что он позволял батальону выявлять любые подозрительные и потенциально опасные машины в пределах кордона. Позже Фаррелл заметил, что тщательный обыск с техники может сделать вообще ненужным обыски в пеших порядках. Рота "Браво" провела тщательный и оперативный обыск. План Стакера по маркировке машин, ротации взводов и наблюдению за продвижением поисков на восток был хорошо синхронизирован внутри роты и эффективно выполнен. Достижение говорит само за себя; рота смогла провести индивидуальный обыск 300 машин всего за час.

Планирование и подготовка батальона к операции "Стоп движение" проявились на цели. Параллельное планирование позволило нескольким эшелонам одновременно готовиться к задаче в короткий период времени. Способность проводить ежедневные мероприятия и экономить время имеет решающее значение в таком месте, как Багдад, где подразделения не могут позволить себе роскошь приостанавливать текущие операции для подготовки к крупной боевой задаче. Принятие на раннем этапе целевой организации боевой задачи и последующая интеграция команд психологической войны и кинологов в план, еще более укрепили процесс планирования. Репетиции с макетами на уровне батальонов и рот соответствовали задаче. Знакомство батальона с Багдадом в течении почти трех месяцев позволило каждому эшелону командования сосредоточиться на синхронизации, а не на выполнении новых задач. Результат усилий батальона был очевиден на улицах Багдада, так как каждый элемент находился в нужном месте, в нужное время в ходе всей операции.

Еще одним позитивным аспектом операции были отработанная реакция на боевое столкновение и эвакуация пострадавших. Когда заминированная машина взорвалась, Фаррелл и Стакер немедленно прибыли на место происшествия, что бы получить контроль над ситуацией. Признавая последствия этого инцидента для местного населения, Фаррелл по праву привлек иракские силы безопасности и спасательные службы для оказания помощи гражданским. В то же время, подразделения Стакера обеспечили охрану места взрыва, в то время как первая помощь и эвакуация раненых стали первоочередной задачей. Эти усилия говорят сами за себя, поскольку первые раненые прибыли на пункт первой медицинской помощи батальона через 13 минут после нападения.

Фаррелл и другие командиры батальона определили ряд областей, нуждающихся в улучшении. Первое, касалось предвидения действий противника. Хотя батальон проделал превосходную работу по подготовке боевой задачи, он не смог сосредоточиться на возникающих угрозах за пределами оцепления на протяжении всей операции. Угроза в начале операции предполагалась одной и той же угрозой в ходе всей операции: огонь снайпера или заминированная машина в пределах оцепления, либо атака заминированным автомобилем блокирующих позиций N1 или N3. Никто не ожидал нападения минированной машины на контрольно-пропускные пункты в жилом районе, особенно с учетом того, что нападений внутри кварталов не было до начала операции. Это неверное представление объясняет, почему КПП "Браво" 93 не имел отмеченной запретной линии или шипованых полос для остановки машин, что делало его уязвимым для атаки с помощью автоторпеды.

Еще одной проблемой, которая беспокоила батальон и другие подразделения, размещенные в Ираке, заключалась в том, как держать гражданских лиц подальше от идущих операций. Дети стекались к патрулям армии США, будь они на технике или в пеших порядках. Никто, кроме ближайших родственников жертв, не выходит из себя больше из-за потерь гражданского населения, чем солдаты на месте событий, ставшие свидетелями смерти или увечий. После событий операции "Стоп движение", Фаррелл, пытаясь держать на расстоянии гражданских лиц от масс солдат, запретил своим солдатам давать сладости детям, до тех пор, пока они не будут покидать район. Коруэлл велел членам окружного наблюдательного совета в его ранее держать детей подальше от его солдат, для их же собственной безопасности. Батальон использовал дорожные конусы для всех стационарных точек, для маркирования запретных линий. Иракцы в ОР "Налетчик" знали, что означают такие конусы и держались от них подальше, как на машинах, так и пешком. Эти приемы не были новинкой для батальона, но стали стандартными для всех контрольно-пропускных пунктов и пунктов управления движения вне зависимости от их расположения.

Фаррелл понимал необходимость еще больше сократить время пребывания на цели. Чем дольше солдаты остаются на открытой позиции, тем легче противнику нацелиться на них, мобилизовать силы и атаковать. Батальон считал, что в его районе нет объединенной ячейки АИС, поэтому для сбора необходимого количества людей, оружия и снаряжения противнику понадобится время. Прошел час с момента, как рота "Чарли" заняла первую блокирующую позицию до атаки заминированной машиной. До начала операции в батальоне существовало единодушное мнение, о том что 1 час, потраченный на цель не является слишком долгим. Атака автоторпеды на КПП "Браво" 93, доказала ложность этой предпосылки. После операции "Стоп движение" Фаррелл ограничил время действия на цели 10 минутами.

Один из самых крупных уроков, извлеченных из этого опыта, была необходимость рассмотрения влияние операций на информационные операций, от индивидуальной семьи до уровня квартала внутри и снаружи цели. Операция "Стоп движение" проводилась с самыми лучшими намерениями: пресечь поток контрабанды оружия, взрывчатки и материалов для изготовления бомб. Темы и сообщения для средств массовой информации были очень хорошо разработаны для области цели. С точки зрения ИО батальон оказался так же не готов к атаке заминированной машины, как и КПП "Браво" 93 с тактической. Часть проблемы была вне зоны контроля Фаррелла. Еще одна тактическая команда психологической войны в оцеплении квартала роты "Браво" была бы определенным мультипликатором боевого воздействия, будь она доступна, но ее не было. Фаррел был на месте взрыва, что бы переговорить со средствами массовой информации, но пресса не снизошла до места событий и не брала интервью у солдат. Батальонный кризис организации на случай чрезвычайных происшествий (предварительно упакованные поддоны с водой, строительными материалами и халяльной едой) не соответствовал сложившейся ситуации. Для последующих боевых задач батальон готовил планы действий в чрезвычайных ситуаций в связи с массовыми беспорядками, разрабатывал темы и сообщения для отдаленных районов проведения операций и дополнительно интегрировал иракские силы безопасности в схему маневров.

Операция "Стоп движение" имела свои достижения и батальон усвоил несколько тяжелых уроков. В этом смысле миссия была типичной для текущих операций в Ираке в первые годы XXI века. Подразделения учились на практике, учитывали извлеченные уроки и переходили к следующей задаче; противник оставался изобретательным, гибко приспосабливающимся и часто безразличным к местному населению. 1-й батальон 64 бронетанкового полка служил с отличием еще 6 месяцев в Багдаде. Он провел многочисленные операции батальонного урвоня, включая обеспечение выборов в ходе двух национальных голосований. Одновременно, он улучшил инфраструктуру для 1,6 миллиона ОР "Налетчик", обучил иракские силы безопасности и обеспечил безопасность некоторых из самых опасных маршрутов в Багдаде на ежедневной основе. Батальон нес значительные потери в течении трудного года в очень сложных условиях. В январе 2006 года батальон передал зону тактической ответственности подразделениям 4-й пехотной дивизии. Для солдат 4-й пехотной дивизии оставалось много работы, но Ниссан-Девять стал лучшим местом, чем было годом ранее, благодаря усилиям 1-го батальона 64-го бронетанкового полка.

Карательная операция в Сяхкоу Афганистан, 25 июля 2005 года

Пит Бойссон

"Мои указания для них — давите на врага, преследуйте, действуйте агрессивно и не прерывайте с ним контакт". Подполковник Дон Болдук, командир 1-го батальона, 3-й группы сил специальных операций, "Пустынные орлы".

Был рассвет 25 июля 2005 года, довольно теплого и пыльного дня, когда разведгруппа под командованием капитана Кристофера Уэллса вступила в огневой контакт с противником в Сяхкоу Афганистан. Головной дозор группы, отделившийся от основных сил, попал под плотный огонь автоматов и пулеметов из поселка. Когда передовой дозор попытался сманеврировать против врага, группа попала под плотный и точный огонь прямой и не прямой наводкой со склонов гор на западе. Уэллс, в первые ошеломляющие моменты контакта, увидел, что столкнулся с решительным и подготовленным противником, обстреливающим его отряд с нескольких различных направлений и со значительно большей огневой мощью, чем имелась в его распоряжении.

Позже Уэллс вспоминал, что первое, что он хотел сделать, это выяснить где находится его отделившийся головной дозор и точное местоположение отряда, который он отправил, что бы установить блокирующую позицию к юго-востоку от его текущего места. В это же время, талибы вели точный и эффективный минометный огонь, обстрел из пулеметов, РПГ и даже безоткатных орудий по его патрулю. Первоначальное упорство противника подтверждало большую часть разведданных, собранных разведкой Сил Специальных операций. Теперь решения, которые Уэллс должен был принять, вместе с действиями его солдат, определяли, смогут ли силы Коалиции и Афганской Национальной Армией сокрушить влияние и мощь Талибов в провинции Орузган Афганистана.

В июле 2005 года 1-й батальон 3-й группы Сил Специальных операций взял на себя ответственность за сектор южного Афганистана. Назначенный в Оперативную Группу 31, батальон был обеспечен дополнительными ресурсами и отвечал за специальные операции на юге Афганистана. Командир батальона, подполковник Дон Болдук и его батальон, известный как "Пустынные орлы", хорошо знали этот район, так как это была третья командировка подразделения в южный Афганистан за три года.

За несколько месяцев до начала наступления в секторе, "Пустынные орлы" провели тщательную оценку региона, людей и природы врага, с которым им предстояло столкнуться. Противник, по их заключению, значительно изменился с времен их последней командировки. Болдук чувствовал, что повстанцы восстановились и созрели к близкому уровню открытой партизанской войны. Антикоалиционное ополчение (АКО) набирало, обучало и действовало провинциях-убежищах Орузган, северо-западном Зобуле и северном Кандагаре. Что бы выполнить поставленные перед ним задачи, Болдук разработал стратегию для поражения повстанцев:

— Я считаю, что наша миссия в Афганистане заключается в выполнении отдельных задач неконвенциальной войны в условиях борьбы с повстанцами, как это было в наших районах в южном Афганистане. Во время этой ротации, моей зоной ответственности были все Силы Специальных Операций (ССО) в южном Афганистане, в соответствии со специфической стратегией, разработанной для поиска, лишения подвижности и уничтожения противника, атакуя его как прямо, так и косвенно, с помощью прямых и косвенных методов. Помогать местному населению путем использования гражданских и военных операций (ГИО), психологических операций (ПСИОП) и информационных операций (ИО), а также обучение Афганской Национальной Армии по децентрализованной программе обучения и помощь иным афганским силам национальной безопасности по мере возможности, время от времени, что бы делать то, что мы делаем и выполнить работу без труда. Так что это не стандартное заявление о миссии, но именно так я это понимаю и именно так мы этого достигнем.

Болдук выстроил свою стратегию и сосредоточился на методах поиска, атаки, помощи и обучения. Он развернул свои силы по всему назначенному сектору на базах огневой поддержки, размещенных как вызов противнику в районе его убежищ. С этих баз огневой поддержки, оперативные группы "Альфа" (ODA) или команды "А", будут осуществлять избранную стратегию. Стратегия была сосредоточена на населении и противнике. По отношению к мирному населению, действия были направлены на удовлетворение его потребностей, отделение его от повстанцев и развитие поддержки правительства Афганистана. По отношению к противнику "Пустынные орлы" будут вести агрессивное патрулирование и бросать вызов повстанцам в самом сердце убежищ АКО и Талибана. Этот подход был кратко сформулирован как "подавить, преследовать и покарать" (в оригинале — pressure, pursue, and punish, явная отсылка к find, fix and finish. Прим. перев.) См. карту N8.

Боевое патрулирование, которое Балдук хотел вести против врага, было построено вокруг ODA. Как правило, в батальоне было 3 роты по 6 групп или всего 18 ODA. ODA — это команда из 12 человек под командованием капитана. Уоррент-офицер или чиф-уоррент-офицер выполняет обязанности заместителя командира группы. Сержантом-планировщиком или сержантом группы назначается мастер сержант, сержантом сбора и анализа разведданных, который также выполняет обязанности помощника сержанта-планировщика назначается сержант первого класса. Остальная часть группы состоит из двух старших сержантов, по каждой из функциональных областей: вооружения, саперной, медицинской и связи. Бойцы группы проходят перекрестную подготовку по различным специальностям и владеют несколькими языками.

ODA, действующие на наземных транспортных средствах, осуществляли боевое патрулирование вместе с афганскими союзниками. Спецназовские вездеходы, построенные на базе "Хамви", отличались улучшенным бронированием, турбодизельным двигателем и башней, где мог быть установлен крупнокалиберный пулемет или автоматический гранатомет МК47. Афганская армия или афганские силы безопасности использовали для своих подразделений пикапы "Тойота".

Рабочие отношения между афганскими силами и бойцами ССО в то время были хорошими. Войска США воевали вместе с теми же подразделениями, которые они обучали. Капитан Пол Тулан, оперативный офицер батальона, описывал уникальное партнерство с афганской армией, когда они приветствовали афганскую армию в своем оперативном центре и в случае крупной операции, они включили бы в его состав офицера связи АНА с войсками США. Тулан говорил, что для поддержки развития АНА как войск, способных в будущем выполнять задачи по поддержанию безопасности, необходимо было предоставить им инструменты и данные разведки, необходимые для достижения успеха.

Патрули часто принимали форму разведки боем. Такие патрули были гибко разработаны для использования в конвенциональных боевых задачах и не конвенциональных действиях. Одной из важных функций разведки боем было осуществление тревожащих операций в районах интенсивной партизанской активности. Эти патрули использовались для выявления присутствия сил противника в районе, и если таковые находились, то для поддержания контакта до тех пор, пока силы противника не будут уничтожены. Эти патрули имели достаточно людей и огневой мощи, что бы справиться с большинством типов действий противника, таких как засады или нападения. Учитывая большие расстояния между базами дружественных сил, эти патрули должны были иметь возможность успешно сражаться самостоятельно в течении длительных периодов, прежде чем огневая поддержка или войска могли помочь им. Например, могло занять от 30 до 45 минут, прежде чем непосредственная воздушная поддержка обеспечит огневую поддержку, или до 2 часов, прежде чем вертолетами будет переброшен отряд быстрого реагирования.

Гибкая структура и организация патрулей для ведения разведки боем были необходимы из-за ограниченного количества войск США и Коалиции на юге Афганистана. Наиболее действенный сбор данных разведке о противнике велся солдатами во время патрулирования или в ходе выполнения гуманитарных миссий по помощи местному населению. Как правило, разведданных было достаточно для планирования патрулирования и подтверждения или опровержения информации, но редко достаточно для того, что бы заранее оправдать расход основных ресурсов, например для планирования авиаударов или использования обычных войск. Таким образом, группы планировали и вели патрулирование с достаточной боевой мощью, что бы найти, обездвижить и прикончить врага, если они его найдут.

Сяхкоу (Syahcow) это небольшой поселок, состоящий примерно из 25-30 типичных зданий в афганском стиле в провинции Орузган. Пытаясь найти ее, говорил Тулан, вы ищете "просто точку на карте, и вы, как правило, ее не найдете, потому что она даже не подписана". На востоке от нее течет река Гильменд, а на западе лежат горы Сиах-Гхуб и Дизак-Гар. Сяхкоу находится в 20 километрах к юго-западу от окружного центра, Дех-Равуд и в 25 километрах от базы огневой поддержки "Туск". Ключевыми подразделениями на базе "Туск" были ODA 323 и ODA 324. Уэллс, ответственный за район Дех-Равуд, был командиром базы. Сяхкоу становился центром растущих сил противника в округе Дех-Равуд. На западе было несколько маршрутов, которые служили АКО в качестве путей снабжения и инфильтрации. Сержант первого класса из ODA 324 знал, что присутствует талибов было сильным в горном районе на западе от Сяхкоу и с момента его прибытия наблюдалось усиление влияния пропаганды противника к югу от БОП "Туск".

"Орлы пустыни" обнаружили, что лучшим и самым полезным источником информации является народ Афганистана. Люди сообщили бойцам ODA 324, что талибы наращивают силы в районе Сяхкоу и по состоянию на июнь 2005 года имели в этом районе от 150 до 200 боевиков. Талибы приходили в город за припасами и рекрутами — их методы вербовки состояли в требовании присоединения молодых мужчин к их силам, или они убивали семьи этих мужчин. Лидером талибов в районе Дех-Равуд был мулла Абдул Вали. Уэллс узнал, что Абдул Вали недавно похитил и обезглавил двух мужчин из этого района.

В переходный период, когда "Пустынные орлы" брали под контроль сектор, Абдул Вали захватил горный перевал к западу от Сяхкоу и атаковал город Тагав. Абдул Вали потерял от 30 до 40 человек убитыми в бою, включая двух своих командиров и сам он был ранен, бежав в Пакистан для того, что бы зализать раны. Интересно, что афганская национальная полиция выдержала это нападение и одержала победу. Вдобавок, некоторые из местных жителей присоединились к бою, помогая полиции справиться с талибами.

В сектор вернулась относительная тишина, пока Абдул Вали восстанавливал силы. Затем, в конце июля местные жители сообщили, что Абдул Вали вернулся и захватил Сяхкоу. Разведданные сообщали, что он вернулся с 20-30 боевиками, изгнал всех жителей и полностью подчинил Сяхкоу контролю талибов. Сообщалось даже, что он поднял свой флаг над деревней. Уэллс и его группа верили данным разведки, но для подтверждения им пришлось физически проверить деревню:

— Ну, мы решили действовать в Сяхкоу, получив эту информацию, понимая, что он там будет с основными своими силами и вероятно, что у него не было времени что бы пойти и собрать кого-нибудь еще. Мы хотели пойти вперед и взять его и ядро его боевиков. Поэтому мы по быстрому организовали эту задачу и знали, что вероятно будет бой, но не были уверены. Нашей задачей был разведывательный рейд для подтверждения или опровержения их наличия в этом городе. Это не было поиском контакта на бумаге, но планировали мы именно таким образом. Мы готовились к худшему, надеясь на лучшее.

Используя процесс принятия военных решений (MDMP), группа провела совещание по тщательному планированию. ППВР — это способ подробного планирования путем разработки возможных сценариев, называемых курсами действий, которые затем проверяются в ходе военной игры со всеми возможными действиями дружественных сил и противника. Результатом этого процесса является план, который был тщательно разработан и проанализирован, и может включать различные варианты в случае, если операция будет развиваться не так, как прогнозировалось. Уэллс и члены его группы ожидали, что талибы будут защищать деревню. Они знали, что противник — закаленные бойцы, которые вряд ли сдадутся или разбегутся, как меньшие отряды талибов. Уровень детализации плана распространялся на создание заградительных позиций, блокирующих вход или выход и зачистку деревни здание за зданием. Грэмбуш считал, что детальное планирование полезно, и зная, что первый выстрел всегда меняет план и в бою удача всегда играет роль, он думал что детальное планирование "меняет шансы на удачу в нашу пользу".

Уэллс решил взять с собой как можно больше боевой мощи. Он мобилизовал свою группу по взаимодействию с гражданским населением для обеспечения внешнего периметра безопасности с их "Хамви" с установленным на турели крупнокалиберным пулеметом. Он также взял с собой 60-мм миномет, оружие, которое обычно не брали в патруль. Вдобавок к своей группе ODA 324, он также взял с собой ODA 323, которая не имела командира группы и состояла только из пяти бойцов. Еще одним важным элементом его плана были афганские войска. Он привлек 50 человек из афганских сил безопасности и 30 солдат афганской армии. Если ему придется физически зачищать деревню, эта дополнительная боевая мощь будет критически важной для успеха миссии. Кроме того, к патрулю в качестве добровольцев присоединились два сержанта сил специального назначения из внутренней учебной команды, оказывавшие помощь в обучении оперативных групп.

Наконец, Уэллс доложил своему командиру роты и оперативному центру "Пустынных орлов" о своем плане. Это не только обеспечило осведомленность его старших командиров о ситуации, но и дало им возможность помочь ему с дополнительными разведывательными и боевыми ресурсами. Штаб-квартира Оперативной группы 31 находилась в Кандагаре, как и большинство подразделений управления и командования и многие ресурсы в южном Афганистане. Таким образом, ОГ-31 могла быстро дать предварительную заявку оперативной авиагруппе "Шторм", и отряду быстрого реагирования, роте "Чарли", 2-го десантного батальона 503-го пехотного полка, для оказания помощи в предстоящем патрулировании.

Уэллс планировал прибыть и установить кордон вокруг деревни на рассвете. Что бы прибыть на рассвете, патруль вышел с базы огневой поддержки "Туск" в 02.00 25 июля 2005 года. Патруль дошел до брода через реку Гильменд, который ODA использовала в предыдущих патрулях, пересек ее и проследовал на север, к Сяхкоу. Хотя и без происшествий, две небольших победы были одержаны во время движения — световая дисциплина и форсирование реки Гильменд. В то время, как группы американских сил специального назначения обучены и оснащены для действий в ночное время с использованием приборов ночного видения (ПНВ), афганские солдаты не оснащены ПНВ и поэтому с трудом действуют в ночное время. Афганских солдат пришлось уговаривать не пользоваться фарами их пикапов "Тойота". К счастью, погода стояла ясная и почти полная луна освещала путь афганским машинам без фар. Второй успех был на месте переправы. Глубина была такова, что "Тойотам" на переправе пришлось ехать задом, что бы не дать двигателям заглохнуть. По словам Грэмбуша, переход вброд хотя и был захватывающим, был завершен примерно за то же время, что и дневная операция.

Когда патруль пересек брод, он снова построился и начал двигаться на север. Из-за рельефа патруль был привязан к дороге. Во главе шли четверо спецназовцев на квадроциклах. Их задача состояла в том, что бы вести патруль, обеспечить зачистку маршрута и служить передовым разведывательным дозором. Затем, в маршевом порядке, были афганские спецназовцы и личный состав афганской национальной армии, а за ними ODA на своих вездеходах. Это было довольно обычное построение для патруля, ведущего разведку боем. Головной дозор на квадроциклах обычно включал в себя, по крайней мере, одного сапера для оценки маршрута, поиска самодельных взрывных устройств или на случай раннего предупреждения о контакте. Далее, подразделения афганских сил безопасности и афганской армии были пехотным маневренным элементом, готовым встретить врага. В случае засады бойцы сил специального назначения продвинутся вперед для консультации и оказания помощи афганским силам и оценки ситуации. В случае необходимости они могли также оказать поддержку афганским подразделениям с помощью тяжелого вооружения. Путь от брода проходил параллельно и севернее Сяхкоу. Этот маршрут позволил патрулю занять территорию к северу от деревни. Это также позволило занять возвышенность, ближайшую к деревне. Более того, масса холмов, расположенная к востоку от Сяхкоу скрывало их движение от поселка.

Патруль двинулся к холмам на севере от Сяхкоу и начал пробираться по тропе, идущей на юг, к деревне. Местность была труднопроходимой, поэтому два квадроцикла отправились вперед, на разведку, а двое вели машины по тропе. Удача, казалось, не покидала их до тех пор, пока, по словам Грамбуша, "два передовых квадроцикла не выдвинулись немного вперед и в этот момент, вывернувший из-за угла вездеход не попал колесом в вади и лег на борт. Это было как раз в момент восхода солнца, мы были в пяти минутах от цели и в зоне слышимости с цели". Уэллс быстро решил следовать плану. Используя другой вездеход для вытаскивания опрокинутой машины, он направил два квадроцикла, что бы привести один из "Хамви" ODA 323 на юго-восток к холму, который изолировал и блокировал южные выходы из деревни. Он хотел, что бы этот холм послужил опорной точкой в случае контакта. Затем квадроциклы вернулись к основной группе к северу от деревни. Вытаскивание опрокинутого вездехода почти было завершено и была установлена южная блокирующая позиция.

Уэллс знал, что у него мало времени на то, что бы изолировать деревню. Было уже почти 05.00, солнце уже всходило и вытаскивание опрокинутой машины было настолько шумным, что он опасался, не было ли выдано местоположение патруля. Он ожидал увидеть на рассвете только легкое охранение. Как он позже объяснял:

— Мы предположили, что талибы будут очень уставшими, поскольку мы получили информацию, что они забирают тела парней, убитых в Тагаве, привозят их в Сяхкоу и хоронят. Так как они хоронили этих парней день или два, мы решили что они будут хорошо накуренные. Более того, вероятно они не были самыми набожными мусульманами, которые встают рано утром для молитвы; и если бы они это сделали, это было больше для вида и они сразу бы снова заснули. Поэтому мы знали, что их безопасность будет довольно слабой в это время.

Когда основная группа была почти готова к выступлению, он хотел понаблюдать за деревней, что бы понять, не изменились ли действия противника. Если противник уходил, он хотел поставить кого-нибудь на северную блокирующую позицию. Поэтому он приказал четырем вездеходам двигаться к гребню северных холмов, возвышавшихся над Сяхкоу.

Особенно ценным для ODA в Афганистане были их квадроциклы. Каждая ODA обычно работала с двумя квадроциклами, но поскольку было задействовано две группы, Уэллс смог задействовать четыре. При правильном использовании и умелом управлении, эти дозоры являлись гибким инструментом, который командир мог использовать для воздействия на быстро меняющуюся или сложную ситуацию. Уэллс знал, что правильное маневрирование было ключом к успеху и заранее решил отправить в дозор на квадроциклах некоторых из своих самых опытных сержантов. Это решение также привело в дозор старшего сапера группы, эксперта в выявлении и устранении препятствий, который мог судить о местности в ходе рекогносцировки опытным глазом. Он также включил в состав дозора опытного старшего сержанта, помощника специалиста по планированию и разведке, и двух сержантов-медиков из спецназа.

По приказу Уэллса четыре квадроцикла поднялись на вершину холма и немедленно передали по рации сигнал "Писуны!" (В оригинале "Squirters!" — прим. перев.). Писун — это термин, применяемый к лицам, которые пытались выбраться или убежать из района цели. Группа заметила двух таких людей, в местной одежде, выбегающих из города к холму на юго-западе. В соответствии с установившейся процедурой, три квадроцикла двинулись с холма в юго-западном направлении, что бы отрезать писунов. Процедурный порядок, в ходе которого квадроциклы задерживали людей, пытающихся покинуть зону цели, называлась "Бульдогинг".

Грэмбуш на четвертом квадроцикле остался на гребне, что бы обеспечить радиосвязь между основной группой, которая начала двигаться в его сторону и тремя другими квадроциклами. Три квадроцикла немедленно спустились с крутого склона и начали прокладывать себе путь по неровной холмистой местности на западной стороне деревни. Тропинка, по которой они спускались, должна была привести их к небольшому холму в юго-западной части города, где они могли бы перехватить двух беглецов. Грэмбуш вспоминал: "как только эти три квадроцикла оказались параллельно деревне, вся западная окраина взорвалась огромным залпом: огнем автоматического оружия, АК47 и РПГ". Он немедленно доложил о контакте Уэллсу, который как раз вел основную группу на позицию Грэмбуша на вершине холма, что бы установить северную блокирующую позицию. Грэмбуш видел, по меньшей мере, восемь близких попаданий из РПГ рядом с тремя квадроциклами.

Трое бойцов на квадроциклах, сержанты первого класса Ларри Хоукс, Брюс Холмс и Боб Тибо, все еще были на них верхом, и пытались уклониться от интенсивного убийственного огня. Хоукс, на переднем квадроцикле, поднялся на возвышенность прямо перед собой, на позиции к юго-западу от Сяхкоу, спешился с квадроцикла и немедленно открыл ответный огонь. Посреди камней голого пустынного холма, со своей все еще открытой позиции, он убил четырех противников. За свои действия в этот день он был представлен к Кресту за заслуги. В то же время Холмс пытался выбраться из зоны поражения ближайших нападавших. Квадроцикл Холмса получил несколько попаданий и наконец застрял в грязной низине русла ручья, через которое он пытался проехать. Он был прижат в русле ручья, пока точный огонь Хоука не позволил ему снова сесть на квадроцикл и двинуться к позиции Хоука. Тем временем Тибо маневрировал. Его квадроцикл находился в стороне от прямого огня нападавших и позволял наблюдать за несколькими отдельными боевиками, включая двух писунов на позиции к западу и выше по холму от новой позиции Хоука. Видя опасность, когда противник начал стрелять по Хоуку, Тибо выдвинулся вперед и вступил в бой, убив двоих и отогнав остальных. Затем он присоединился к Хоуку. Грэмбуш, с возвышенности к северу, вел огонь по деревне, что бы защитить дозор на квадроциклах и свою позицию. Уэллс, получив донесение о контакте, вывел основные силы на вершину северного холма и установил контакт с Грэмбушем.

Уэллс также понял, что его разведка боем превратилась в серьезный бой. Два его дозора, вездеход на холме к югу и дозор на квадроциклах на возвышенности на юго-западе, были под все возрастающим огнем, ведущимся из деревни. Затем характер боя снова изменился, когда боевики противника в горах к западу от деревни начали обстреливать три открытые позиции американцев и афганцев из минометов, РПГ и пулеметов ПКМ. Этот огонь, который велся с дистанции, колебавшейся от нескольких сотен метров до 2-х километров, был очень эффективным. Как заметил Уэллс, "они, очевидно, пристрелялись по этим местам заранее, определили дистанции и у них был план, на тот случай, если кто-то подойдет к ним таким образом, потому что они смогли немедленно открыть огонь прямо по нам". Пока Уэллс обдумывал ситуацию, осколок попал в одно из его лучших орудий, гранатомет МК47 и вывел его из строя. Затем снаряды большого калибра начали падать на его позицию с новой позиции противника в горах на западе. Его группа быстро определила позицию как пещеру на дистанции от 900 до 1000 метров и оружие как безоткатное орудие, наиболее вероятно советский СПГ-9.

Пока Уэллс изучал ситуацию, он обнаружил, что два из трех его подразделений находятся под сильным прямым огнем и огнем с закрытых позиций и прижаты. Силы противника были сопоставимы с его собственными по численности, но имели преимущество в огневой мощи и точности огня, а также в тактической позиции. Уэллс знал, что решения, которые он примет в ближайшие несколько часов, существенно повлияют на битву за южный Афганистан и выживание его подразделения. Кроме того, Уэллс знал, что у него был ограниченный выбор и как он объяснял, "обычно, если бы у нас не было дозора на юге, прижатого огнем, я бы свалил, вызвав непосредственную авиаподдержку". Он знал, что какой бы курс он не выберет, ему необходимо поддержать их и ослабить давление на вступившие в контакт с врагом свои дозоры. Он знал, что непосредственная авиационная поддержка (НАП) будет на месте через 30-45 минут. Один из вариантов состоял в том, что бы остаться на северной позиции, открыть ответный огонь и ждать, пока НАП обеспечит подавляющее огневое превосходство. Другой вариант, заключался в том, что бы сохранить нынешнюю северную позицию как позицию огневой поддержки и начать маневрирование и уничтожение вражеских позиций, что бы снять давление с дозора, который был прижат на юго-западе. Третий возможный вариант состоял в том, что бы очистить север, а затем двигаться по ранее открытому маршруту на юг и соединиться с прижатым дозором.

Уэллс решил вести огонь со своей позиции до тех пор, пока не появится НАП. Огонь противника с западных горных склонов был наиболее опасен для трех человек из дозора на квадроциклах, прижатых на юго-западе и его северной группы. Как только непосредственная авиаподдержка окажется на месте, он знал, что соотношение сил на поле боя будет в его пользу. Он также знал, что наиболее опасным оружием, имеющимся у врага, был миномет, размещенный на западных склонах. Его отряд на севере мог рассредоточиться и укрыться от огня безоткатного орудия и стрелкового оружия, но миномет вел точный огонь с закрытой позиции. С вышедшим из строя МК47 60-мм миномет представлял собой наилучшее оружие для подавления вражеских минометов. Уэллс отдал приказ о его применении и через несколько минут американский контрминометный огонь подавил вражескую минометную позицию.

При первом же контакте с врагом, Уэллс доложил в тактический оперативный центр (ТОЦ) Оперативной группы 31 и запросил НАП. Через несколько минут, когда смог дать более точную оценку ситуации, он представил более подробный доклад в ТОЦ и командиру батальона. Первой мыслью Уэллса было определить положение всех своих солдат. Он мог видеть их, но ему нужно было подтвердить их точное положение до прибытия НАП. Он знал, что противник смог прижать его части, но три его позиции также изолировали отряд противника в Сяхкоу. Его первоочередной задачей было сохранить эти позиции, а затем использовать их в своих интересах, подавив огонь, который велся по нему с гор на западе.

В ТОЦ ОГ 31 оперативный офицер майор Ричард Риз и дежурный офицер, капитан Уильям Харт начали согласование действий НАП и других необходимых ресурсов батальона. Командир батальона Болдук обсудил ситуацию с Уэллсом и решил, что он запросит у командира регионального командования (РК) "Юн" группу быстрого реагирования. В то время как Тулан согласовывал запрос, Болдук переговорил с командующим РК "Юг" о своей оценке ситуации и запросе ОБР. Затем Болдук проинформировал объединенную оперативную группу по специальным операциям (ООГСО) о сложившейся ситуации.

Примерно через 45 минут НАП прибыла на место действия в виде британской версии "Харриера" GR-7. Разведгруппа не имела своего передового авианаводчика, так что Уэллс наводил НАП на цель. GR-7 имел на борту 1000 фунтовую авиабомбу и Уэлс с пилотом согласовали цель, когда неизвестный авианаводчик неверно идентифицировал отметки дружественных сил. Уэллс заявил, что ближайшие дружественные силы отмечены красным дымом и это все, что у них имелось, но внезапно голос по радио заявил, что красным дымом отмечен противник. Уэллс подозревал, что это было подразделение связи и управления десантников, но ему пришлось отложить бомбардировку, пока он не разберется. GR-7 для дальнейшей поддержки операции занял безопасную и отдаленную позицию, когда на место прибыли два ударных вертолета "Апач". Один из пилотов "Апача" быстро сумел получить точные координаты СПГ-9 с помощью своего лазерного дальномера. Это дало возможность GR-7 обеспечить поддержку с воздуха, в которой все еще нуждалась разведгруппа. GR-7 накрыл позицию безоткатного орудия одной бомбой. Пилоты "Апачей" также вели огонь по позициям в горах на западе. Огонь, ведущийся НАП и собственным 60-мм минометом разведгруппы изменил ход боя в пользу коалиционных сил. Западный хребет был теперь свободен от действий со стороны противника. Те, кто не был убит, покинули поле боя, или отступили в пещеры в горах.

Три позиции Коалиции теперь превратились в кордон, мешающий сбежать любому врагу в деревне. Уэллс задействовал "Апачи", что бы убить или захватить боевиков противника в деревне. Предвидя, что им, возможно, придется зачищать деревню, офицеры и сержанты спецназа вместе со своими афганскими союзниками разработали план расчистки и приняли меры для связи и координации со всеми в разведгруппе. Первая мера заключалась в том, что все работали на одной и той же радиочастоте и управляли одной сетью дружественных позывных. Они полагали что эта простая процедура повысит коммуникацию и гибкость каждого человека, слушающего в режиме реального времени доклады других членов группы. Вторым инструментом, который использовали, была собственная координатная сетка. Эта сетка представляла собой подобие сетки игры "морской бой", наложенной на спутниковую фотографию района Сяхкоу. Система координат сетки обеспечивала быструю ориентацию. Кроме того, для улучшения координации и осведомленности, они пронумеровали каждое строение.

Менее чем через 2 часа после первых выстрелов, Уэллс приказал группам зачистки выдвигаться вперед. Его северная позиция была защищена огневой мощью вездеходов и подразделением афганских сил безопасности. Мастер-сержант Кейт Логсдон, сержант группы ODA 324, вел две команды зачистки с северной позиции по тропе с северо-востока вниз на юго-запад к первому строению. Они попали под обстрел из деревни, когда спускались с холма к первому зданию. Лучшим укрытием для подхода к первому зданию было сухое русло ручья. Группа вошла в русло и продолжила движение к строению, в то же самое время, когда три боевика попытались сменить позицию в том же самом русле. Логсдон засек трех боевиков Талибана и немедленно убил их.

Как только они зачистили первое строение, Логсдон должен был отвести одну группу в западную часть поселка и зачистить ее с севера на юг. Другая группа, на восточной стороне, также вела зачистку с севера на юг под командованием сержанта первого класса Вилли Белла из ODA 323. Концепция заключалась в том, что бы группы чередовали зачистки, поддерживая равнение и оставаясь в пределах дистанции поддержки друг друга. Каждая группа должна была включать в себя одно отделение афганской национальной армии под командованием сержанта спецназа. Однако, по мере того, как день подходил к концу, жара и бой делали свое дело. Личный состав из различных подразделений разведгруппы входил и выходил из этих групп. Кроме того, добровольцы из афганских сил безопасности меняли солдат из АНА. В конце дня Логсдону грозил перегрев, поэтому его сменил Тибо. Кроме того два инструктора из учебной команды и бойцы из группы по взаимодействию с гражданским населением сопровождали команды зачистки.

Уэллс столкнулся с еще одним трудным вопросом, когда команды пробивали себе путь в первые здания. В частности, остались ли в поселке гражданские? В начале боя, с вездехода размещенного на холме к юго-востоку, заметили женщину и ребенка, убегавших через поле боя. Пока его штурмовые группы пробивались к деревне, он должен был решить, использовать ли "Апачи" в качестве непосредственной поддержки, в которой он нуждался, когда его команды будут зачищать цель. Как позже он объяснял:

— После начала перестрелки и когда мы начали двигаться в деревню, из каждого здания, которые мы пытались зачистить, велся огонь, поэтому очень легко было принять решение идти вперед и открыть огонь из всего, что у меня было. Я не собирался посылать моих людей в здания, откуда по ним велся огонь, если бы мне пришлось это делать до того, как я мог поразить его ракетами и пушками "Апачей". Это было главное. Как только мы поняли: "Эй, здесь никого нет", все было в порядке, мы не сдаем назад; мы просто идем вперед и делаем то, что мы должны сделать в городе. Множество людей над нами не могли поверить, что в городе никого нет, но наши разведданные подтвердили это; каждый, которого мы взяли в городе был вооружен или оружие было на их телах. Мы были на 100 процентов уверены, что в городе нет никого, кроме боевиков. Вы могли бы видеть, что они готовились к бою, они обмотали свою тюрбаны вокруг талии. После разговора с некоторыми из наших переводчиков, они сказали мне, что у них есть аналогичное нашему "затяните шнурки на своих ботинках" выражение, когда вы готовитесь к работе. Ну они говорят "завяжите тюрбан вокруг талии", когда они готовятся к тяжелой работе. Это был ясный сигнал — что все они были так одеты — они знали, что будут сражаться весь день.

Уэллс задействовал "Апачей" и координировал их огонь по различным зданиям в деревне. Однако, малочисленные отряды зачистки были слишком слабы, что бы справиться с количеством талибов в деревне. Логсдон задержал весь отряд зачистки в вади на северной стороне поселка, и направил "Апачи" для смягчения зоны цели. Затем, в 08.00 отряд быстрого реагирования прибыл на посадочную зону к северу от северной блокирующей позиции. Стрелковый взвод роты "Чарли" 2-го десантного батальона 503-го пехотного полка 173-й воздушно-десантной бригады высадился с двух вертолетов С-47. Как только взвод оказался на земле, Уэллс решил задействовать их в бою. "Они приземлились, я дал командиру одну из координатных сеток поселка, кратко проинформировал их о том, что тут происходит, сказал им что это не обычный вызов ГБР и что они здесь сегодня что бы сражаться. Я сказал что в поселке талибы и мы сражаемся с ними прямо сейчас. Я ясно дал им понять, что сегодня они будут драться с плохими парнями". Затем Уэллс, вместе с командиром взвода ГБР разделил ГБР на две секции и распределил каждую из них к одной из двух групп зачистки. Команды ГБР спустились в вади за пределами поселка и присоединились к своим группам. Логсдон взял их под свое командование, а затем он и Белл начали зачистку Сяхкоу.

Болдук в ТОЦ "Пустынных орлов" был удовлетворен тем, что тактическая ситуация теперь под контролем. Он размышлял, какие ресурсы можно привлечь для многоуровневого воздействия на врага и населения долины реки Гильменд. Он хотел наброситься на врага, хотел заполучить командующего противника, он хотел сделать Сяхкоу заявлением. Кроме того, по полученной им от разведки информации, в нескольких ближайших деревнях и поселках имелись особо ценные цели. Он переговорил с майором Крисом Хенсли, командиром роты "Браво", который находился в Тарин Коут и приказал ему отправиться в Сяхкоу и взять на себя командованием боем. Он также хотел, что бы Хенсли привел с собой еще больше подкреплений, дополнительную группу ODA, больше медиков и улучшил ресурсы связи и управления. Позже, когда Хесли прибудет, Болдук направит ему дополнительные ресурсы. Затем, Болдук и Хенсли спланировали операцию, которая займет еще несколько дней.

До этого момента Грэмбушу, руководившему пунктом сбора раненых (ПСР) патруля, главным пунктом оказания медицинской помощи, пришлось иметь дело только с одним серьезным ранением. Был ранен солдат АНА. ПСР располагался в районе зоны высадки ОБР. Он первым инициировал то, что станет нормой для медицинской эвакуации в ходе всего боя. Он описал его как нестандартную медэвакуацию. Он погрузил раненого афганского солдата на борт одного из "Чинуков" и попросил доставить в ближайшее медицинское учреждение. Это был нестандартный подход, так как вертолет не был оборудован для проведения медицинских операций, так как не имел спасательных средств, переводчиков или обученных медицинских специалистов. Грэмбушу пришлось уговорить экипаж перевезти раненого афганца, несмотря на первоначальные опасения что они не смогут позаботиться о солдате.

Уэллс хотел усилить южную блокирующую позицию, когда группы зачистки двигались с севера на юг. В этот момент, если враг выйдет из боя, они попытаются двинутся в южном направлении, а он хотел иметь достаточно подвижных войск, что бы справиться с любыми непредвиденными обстоятельствами. Уэллс также хотел занять более удобное положение, что бы контролировать свои войска и южная позиция давала лучший обзор на поле боя. Незадолго до прибытия ОБР Уэллс передал управление "Апачами" Хоуксу на юго-западной позиции квадроциклистов. В этот момент Хоукс имел лучший обзор на позиции противника в Сяхкоу, на передвижение войск и больше опыта в наведении авиации для поддержки наземных частей. Таким образом, Уэллс решил перейти на блокирующую позицию, удерживаемую дозором на квадроциклах. Он взял с собой системы управления и связи и большую часть сил, удерживающих северную блокирующую позицию. Грэмбуш также переместил свой ПСР на юг с помощью Уэллса. Уэллс оставил сильный блокирующий отряд на севере, затем двинулся на юг вокруг деревни, пока не присоединился к дозору на квадроциклах. Это оказалось очень удачным для людей в дозоре, так как у них кончалась вода и боеприпасы.

Две группы зачистки, усиленные десантниками 503-го десантного батальона, начали зачищать поселок, здание за зданием. Первоначально, каждая группа состояла из сержанта сил специального назначения, отделения АНА и секции американского пехотного взвода. Если здание было занято врагом, а по группе зачистки велся огонь, то группа наводила вертолеты AH-64 "Апач" для обстрела здания. Руководитель группы, первоначально это были Логсдон или Белл, направлял отделение АНА для захвата здания; после этого американская пехота проводила детальный обыск. У Уэллса все работали в одной радиосети и на одной частоте. Это позволяло Логсдону и Беллу координировать свои действия и оказывать поддержку группам, переходящим от одного здания к другому. Это также предоставляло всем членам патруля самую последнюю информацию о местонахождении каждой группы. После того, как группа брала здание под охрану и поддерживала продвижение другой группы, или была готова штурмовать следующее здание, они рисовали номер здания на внешней стене с помощь баллончика с краской. Эта отметка указывала на то, что группа уже побывала в здании. Номер был тот же, что и на координатной сетке, используемой для координации боя.

Зачистка зданий или ряда зданий чрезвычайна опасна, сложна для согласованных действий, очень трудна для поддержания координации, стрессоустойчивости и изнурительна для солдат. Как правило, на учениях это выматывает подразделения и солдат. Сяхкоу в этот очень жаркий июльский день, не был исключением. Уэллс продолжает:

— Мы сражались при температуре в сорок шесть градусов Цельсия, все двигались очень быстро, но нам все равно приходилось сражаться и зачищать поселок. Ну, примерно на полпути АНА, к моему удивлению — потому что обычно эти парни могут взбежать на гору с канистрой воды и не запыхаться, пока мы ковыряемся внизу — жара стала доставать их и некоторые из них не могли продолжать в полную силу. Мы стали давать им перерывы на отдых в середине боя, что показалось мне довольно необычным. Они были так измучены, что просто не хотели идти дальше.

Афганские силы безопасности, которые должны были только обеспечивать периметр, начали добровольно заменять солдат афганской армии, когда те падали от жары и усталости. Кроме того, в состав команд спецназа входили инструктора учебной команды, которые сопровождали их в патрулировании и пошли вместе с группами зачистки. Даже команда по взаимодействию с гражданским населением вступила в ближний бой. Усиление групп оказалось полезным, так как жара давала знать о себе даже самым опытным американским солдатам. Позже, в тот день, даже Логсдона одолела жара и Тибо пришлось сменить его.

Зачистка поселка обошлась недешево. В итоге, войска Коалиции потеряли двух убитых в бою, одного сержанта из 2-го десантного батальона 503-го пехотного полка, и одного афганца из АСБ. Вдобавок пятеро были ранены: два американца и три афганца. Ценой жизни штаб-сержанта Михаэля Шафера, группы зачистки узнали ключевой момент вражеской обороны. Это знание не давало им считать поселок безопасным до следующего дня. Ключевым моментом в тактике, которую противник использовал, что бы успешно вступать в бой с войсками Коалиции и защитить себя от опустошительных атак вертолетов "Апач" была система снабжения поселка пресной водой. Шафер, проводивший тщательный обыск, был застрелен из системы подземного акведука (кяриз — прим. перев.) поселка. Система доставляла воду с гор в поселок и была соединена между собой по всему поселку. Команды зачистки принимали систему акведука за глубокие ямы в земле. Эти глубокие воронки соединялись каналами и были достаточно большими, что бы талибы могли по ним передвигаться. Это позволяло боевикам пережить ошеломляющие атаки "Апачей" и перемещаться в уже зачищенные здания в тылу, что бы продолжить бой. Командам зачистки не хватало огневой мощи, что бы зачистить и поселок и систему акведука; поэтому они никого не посылали никого вниз, в тоннели. Они использовали гранаты, винтовки и автоматическое оружие для зачистки каждого колодца акведука и они продолжали зачищать каждое здание. Команды, понимая и нейтрализуя угрозу, больше не понесли потерь у системы акведука.

Другим погибшим был командир отделения афганских сил безопасности. Стоявший в охранении "Хамви" и оцепление АСБ из ODA 323 выдвинулись на северо-западную окраину поселка, что бы обеспечить прикрытие групп зачистки. Командир отделения, шедший в первых рядах, был ранен вражеским автоматным огнем; он поднялся, подавая сигнал, что с ним все в порядке и был убит выстрелом в голову. В то время, как охранение вело ответный огонь, второй автоматический гранатомет МК47 был выведен из строя, а американский наводчик-спецназовец был тяжело ранен в руку и кисть. Ответный огонь оставшихся бойцов оцепления убил снайпера. Еще один солдат из ОБР был ранен в ноги, когда был в команде зачистки. Все раненые бойцы Коалиции, американцы и афганцы, были доставлены на ПСР и им была оказана помощь медиками спецназа. Раненые были эвакуированы на ПСР самыми оперативными доступными средствами, часто вездеходами. Один тяжело раненый афганский солдат был даже эвакуирован Беллом, который пронес его подмышкой через зону интенсивного огня. Тех, чьи раны были достаточно серьезными, эвакуировали вертолетом. Эти полеты осуществлялись из зоны высадки, расположенной вблизи юго-западной блокирующей позиции, но прикрытые от прямого огня массой холмов. Все это были, технически, нестандартные эвакуации, так как использовались те же вертолеты, которые доставили ОБР и позже прибывающие подкрепления. Опять же, эти вертолеты не имели никакого подготовленного медицинского персонала для оказания помощи ранены, и не имели переводчика или предметов первой медицинской помощи.

В оперативном плане, тактическая ситуация в Сяхкоу давала Болдуку возможность оказывать давление и преследовать противника. Он понял, что может увеличить ущерб, который патруль Уилла нанес противнику, если сумеет определить вражеские цели. привлечь достаточно ресурсов и продолжать давить на противника. Возможность появилась благодаря разведданным, идентифицирующим возможные цели противника в Дизаке, примерно в семи километрах от Сяхкоу. Он уже приказал Хенсли отправиться на поле боя. Вместе командиром роты "Браво", к месту боя направились также необходимые системы управления и связи и дополнительная группа ODA. Теперь Болдук мог докладывать командиру регионального командования "Юг", запрашивая дополнительные ресурсы, особенно, дополнительные боевые части для продолжения боя.

Хенсли прибыл к вечеру, когда команды зачистки Уэллса были на завершающей стадии зачистки последних зданий. Хенсли получил данные от Уэллса и принял командование на себя. Практически, это означало что Хенсли предоставлял информацию и отчеты в штаб батальона, пока Уэллс сосредоточился на завершении текущего боя. Хенсли сосредоточился на контроле за сражающими силами и получении дополнительных ресурсов, которые выбивал для него Болдук. Примерно через час после прибытия, он приступил к оперативному планированию.

Уэллс немедленно использовал дополнительных медиков, прибывших с Хенсли, выдвигая медиков на передовую и в бой. Он держал третью ODA в резерве. Болдук также выслал дополнительную взводную пехотную группу быстрого реагирования и 105-мм четырехорудийную артиллерийскую гаубичную батарею. Непосредственной задачей артиллерии было прикрыть войска если они будут обстреляны с гор и хребтов на западе. Уэллс также вывел свежеприбывшую ГБР в резерв. Когда на Сяхкоу опустилась тьма, на месте были 249 солдат Коалиции. Как только последнее здание было очищено от сил противника, Уэллс и Хенсли вывели все свои войска из деревни, все еще удерживая кордон вокруг нее.

Уэллс во время боя в деревне не забыл о противнике, который обстреливал его с гор и хребтов на западе и который, скорее всего, отошел. Даже в самые напряженные моменты боя, он мечтал о том, что бы люди, техника и огневая мощь были брошены в погоню за врагом. Когда день подходил к концу, он повел патруль на позиции в западных горах, с которых обстреливали его отряд. Она оказалась больше. чем ожидалось. Внутри пещеры они нашли 82-мм миномет, пулемет и различные боеприпасы, которые они уничтожили. Пещера была очень узкой и глубокой, и у них не было времени как следует зачистить ее, поэтому они не могли определить, каким путем пользуются талибы.

Ночь положила конец бою за Сяхкоу. Солдаты "Пустынных орлов", 2-го воздушно-десантного батальона, 503-го пехотного и их афганские партнеры покарали противника, а Хенсли и Уэллс планировали карать его снова, на следующий день. Это был героический бой небольшого подразделения, поучительный на нескольких уровнях. Сержанты и солдаты действовали компетентно, профессионально и героически в течении дня при выполнении всей миссии. Примеры этих солдат, героически выполняющих свой долг, включают в себя стойкую оборону открытой юго-западной блокирующей позиции отделением на квадроциклах; храбрый штурм; зачистку до 30 различных зданий спецназовцами и пехотинцами; многочисленные медицинские эвакуации, при которых солдаты шли на крайний риск, что бы доставить своих раненых товарищей в тыл; наведение огня "Апачей" на минимальные безопасные расстояния, что бы оказать давление и покарать противника; а также отвагу и доблесть экипажей "Апачей", которые вели точный огонь с близких дистанций, что обеспечило выживание и успех наземных частей и миссии в целом. В этот день они установили стандарт долга и доблести. Точно так же афганские силы оказались хорошими союзниками и партнерами в бою. АСБ находились в более высокой степени готовности, чем АНА, но они были ограничены правилами, регулирующими их использование. И АНА и АСБ проявили мужество и развили свои навыки в городских операциях и тактике малых подразделений. Они были проверены в одной из самых сложных боевых ситуаций и, хорошо работая со своими тренерами, наставниками и друзьями подтвердили практику обучения и взаимодействия, проводимую "Пустынными орлами".

Войска Коалиции нанесли поражение талибам. Целью патрулирования с разведкой боем состояла в том, что бы определить силы противника и находится ли он в Сяхкоу. По полученным сообщениям, в Сяхкоу находился местный полевой командир противника Абдул Вали. Два отряда встретились и враг дорого заплатил за свою попытку обороны поселка. Что еще более важно, силы Коалиции вторглись в зону убежища, где талибы считали себя в безопасности, сражались с ними и уничтожили их ячейку. Цена, которую заплатили талибы, включала в себя 15 убитых и 15 захваченных боевиков. В оборонительном поясе западных гор они потеряли от 25 до 30 боевиков и потеряли безоткатное орудие СПГ-9 и 82-мм миномет, с большим количеством огнестрельного оружия и боеприпасов. Бой в Сяхкоу был поучителен, как микрокосм природы конфликта в Афганистане, во всем спектре конфликта. Опыт Сяхкоу добавил тактические уроки в копилку знаний, с тенденциями действий и результатами.

Активное наземное патрулировние доказало свою ценность для всех уровней Коалиции, возглавляемой США. Взяв на себя ответственность за сектор, Болдук пришел к выводу, что влияние талибов растет в районах убежищ южного Афганистана. Бой в Сяхкоу показал, что там талибы были организованы в отряды, компетентны, и готовы стоять и сражаться. Бой в Сяхкоу также показал риск, связанный с активным патрулированием, как на тактическом, так и на оперативном уровне. Патрули разведки боем представляли собой важнейший элемент стратегии "Пустынных орлов" на юге Афганистана. Это был лучший способ подавить, преследовать и покарать противника. Поскольку Болдук требовал, что бы группы разрабатывали собственные разведданные, которые добывал каждый патруль, он ожидал, что патрули будут сражаться. Что бы быть готовым к этому, на уровне оперативной группы он создал свой собственный отряд быстрого реагирования. Болдук также знал, что если он попытается скоординировать эти программируемые боевые действия с региональным командованием "Юг", они будут конкурировать с всеми другими приоритетами. При нехватке ресурсов он не сможет никогда вывести патрули за ворота. Кроме того, он не хотел направлять скудные ресурсы РК "Юг" на выполнение боевых задач, в ходе которых противник, если таковой найдется, мог бы отказаться от боевых действий. Его руководство группам было планирование наихудшего, то есть, общевойскового боя. Риск при этом заключался в уроне и потерях, которые понесет отряд в течении от 30 до 120 минут, в том случае если разворачивался бой высокой интенсивности, и которые потребуются, что бы на место событий прибыла авиация непосредственной поддержки. Риск был тот же самый, если бы они вызвали ГБР.

На тактическом и оперативном уровне, то, как сражается противник, оказалось очень поучительным. Противник был готов к бою при Сяхкоу и решительно защищал поселок. Наконец, боевики талибов проявили большую гибкость при перемещениях обороняющихся в течении дня. Во время подготовки, противник определил систему акведуков как ключ к обороне, и это также оказалось ключом к выживанию их руководства. После боя группа узнала, что Абдул Вали был в Сяхове и был ранен, но сбежал через систему акведука. Если вражеским центром притяжения был их лидеры, и если их лидеры, такие как Абдул Вали, были в Сяхкоу и сбежали, то враг определил измерение боевого пространства, в котором Коалиция не доминировала и использовал его для защиты своего центра притяжения. Даже с этим преимуществом, враг потерял ядро своих наиболее надежных бойцов в округе и Абдул Вали был поставлен в невыгодное положение, так как эта операция и последовавшие за ней другие, продолжали давить его, сокрушая большую часть его мощи. Несколько месяцев спустя, Абдул Вали был убит в другом бою. Другими аспектами тактического успеха с оперативным взаимодействием, подтвержденными в этом бою, были координация действий с воздуха, разведка на уровне групп и сотрудничество между американскими и афганскими силами.

Хотя первый и единственный истребитель-бомбардировщик непосредственной авиаподдержки, оказавшийся на месте, поднял некоторые вопросы взаимодействия, пилот и Уэллс смогли эффективно атаковать противника. Сотрудничество группы с армейской авиации было исключительным. Это сотрудничество в большинстве операций является настолько эффективным и гладким, что в настоящее время почти оперативное. Однако мужество и взаимодействие пилотов и наземных частей, были настолько хороши, что заслуживают комментариев. Как только на место действия прибыли "Апачи", ход боя изменился. Противник, оказавшись в окружении, был вынужден перейти к обороне. "Апачи" обеспечивали исключительно точный и разрушительный огонь на протяжении всего сражения. Они делали это, мужественно подставляя себя под огонь обороняющихся, жертвуя скоростью и высотой, что бы обеспечить точность, так как знали, что ведут огонь опасно близко в большинстве случаев. Два "Апача" были на месте событий в течении 12 часов боя. Как только одна группа из двух машин уходила на дозаправку и перевооружение, прибывала другая группа из двух машин и брала на себя ответственность за выполнение задачи.

Идея проведения патрулирования разведкой боем, основывалась на надежных разведданных, полученных на уровне команд и переданной в вышестоящие штабы. Члены группы разговаривали со многими людьми, некоторые утверждали, что они из поселка. В конце-концов, сообщение стало конкретным: талибы были в Сяхкоу и выгнали всех людей из поселка. Талибы угрожали людям и велели им не возвращаться. Эта информация была ключевой причиной, по которой Уэллс решил возглавить патруль. В этом и всех других мятежах, наиболее ценной была информация полученная подразделениями на местах.

И последнее замечание касается сотрудничества между американскими и афганскими войсками. С момента своей первой ротации в 2002 году, "Пустынные Орлы" работали над созданием афганской армии и полиции. В ходе своей ротации в 2005 году, они возобновили работу с того места, на котором остановились и сотрудничали со своими коллегами, на основе полного профессионализма. Они включали АНА и АСБ, в пределах ограничений, в свое планирование, предварительные проверки и отработку группой. К АНА, как правило, планировались основные усилия, с ней работали сержанты американских Сил Специальных операций, в качестве помощников и советников. Важным боевым мультипликатором в сотрудничестве между войсками США и афганцами были переводчиками. Переводчик Уэллса, г-н Дост Мухаммад, имел решающее значение для успеха миссии. Мохаммад храбро служил на протяжении всего боя и в своей роли он добился критически важного взаимодействия между афганскими и американскими силами. Планирование, обучение, сотрудничество и взаимное уважение принесли свои плоды в бою при Сяхкоу, где АНА, главным образом, выполнила свою трудную задачу компетентно и профессионально.

Бой в Сяхкоу представляет собой пример тактической операции, оказавшей оперативное воздействие и поддержавшей стратегию командира 1-го батальона 3-й группы Сил Специальных Операций в южном Афганистане. Он иллюстрирует, как организации и системы хорошо действовали вместе, были ли это прочные отношения партнеров по коалиции и афганской армии или обычные ГБР, представленные 2-м воздушно-десантным батальоном 503-го пехотного полка, экипажами вертолетов "Апач" и солдатами на земле. Эта успешная операция стала первым выстрелом по уничтожению одной ячейки Талибана в самом сердце его владений. Как Уэлл прокоментировал об Абдуле Вали: "он был самым большим хулиганом в этом регионе, а теперь его нет".

Год спустя, в годовщину битвы, члены команды спецназа встретились, что бы вспомнить бой и почтить жертву штаб-сержанта Михаэля Шафера. Как сказал Уэллс: "Я и мои бывшие товарищи по команде встретились в годовщину боя при Сяхкоу, что бы вспомнить, что без Майка и его пехотинцев мы, возможно, не выжили бы в тот день. Мы всегда будем у него в долгу и никогда не забудем".