Поколение Z

Хотя... Не такие уж эти пацаны и наивные. Вон как очкарик на него зыркал! Будто лампой в глаза светил... Хорошо хоть помог отработанный трюк с уколом в палец! Там ведь в чем фокус? Сколько на кнопку не дави — цифра не изменится: один-точка-семь.

Наверное, это действительно мало, раз очкарик так возбудился. Раньше Булат объяснял все сам. Давил на жалость, пугал страшной болячкой. Хорошо хоть в этот раз не успел рассказать какая она заразная. Кучерявый мигом бы насторожился...

Вот только жалко, что лопухнулся со сгущенкой. Стая не терпит нахлебников, да и щенкам нужна нежная пища. Впрочем... Что там сказал тот плечистый старшак? У него в квартире маются дурью два сладких куска мяса? Ю-ху!!!

Булат негромко засмеялся и подкинул в руке связку трофейных ключей. Щенки получат свое лакомство, а он — похвалу Вожака!

Проверив, легко ли выходит из рукава заточка, мальчишка провел пальцем по клинку около рукояти. Шесть насечек. Скоро добавится еще пара, которая прекрасно дополнит орнамент оружия. Да и ему самому лишняя сила не помешает!

Удовлетворенно кивнув, первоклашка вскочил на ноги и легко запрыгал по ступеням наверх. А где-то на улице ободряюще взвыл седой алабай.

Глава 5

Такое ощущение, что Генка нас не видит. Не угашенный ли он часом? Таблеток всяких вокруг — вагон. Хрустят вон в мусоре под ногами, как горошины весеннего града.

Стоим рядом, ждем, пока Скрипач обратит на нас внимание.

Оловянный взгляд сквозь узкие щели подбитых глаз. Монотонная долбежка в пуленепробиваемую лобовуху микроавтобуса. За измочаленным стеклом виднеется скрюченное тело водителя.

Количество людей с фингалами под глазами превышает всякие разумные границы...

И чего Генка так настойчиво ломится в машину? Не за деньгами же? Ствол что ли нужен? Это дело хорошее, правильное. От оружия и я бы не отказался. Благо, по уставу — в экипаже машины не меньше трех человек. И что характерно — все вооружены. Водитель, сборщик и старший инкассатор. По крайней мере, так рассказывал один батин знакомый, ушедший на раннюю армейскую пенсию, и устроившийся на командирскую должность в какой-то очень хитрый ЧОП. Хвастался еще ксивой "вездеходной". Мол при её виде менты в струнку тянутся и честь отдают.

"Трепло" — резюмировал отец после ухода гостя. Больше я этого персонажа у нас дома не видел.

Бум... бум... бум...

Руки у Генки сбиты в кровь, синюшного цвета мизинец интеллигентно оттопырен — палец сломан как минимум в двух местах.

Илья хмыкнул и указал взглядом на парня.

— Твой коллега. Претендент на инвалидность и безымянную могилку. Если повезет, конечно.

— Ипать ты юморист...

Химик пожал плечами и выудил из кармана упаковку жвачки.

— Будешь? При переговорах, свежее дыхание — самое то.

Мотаю головой — что-то стремно мне питаться из его рук...

Закинув в рот пару подушечек, Илья повернулся к Скрипачу.

— Эй, Генка! Хорош долбить, здесь рыбы нет. "Орбит" будешь? Без сахара, он нынче нарасхват!

Молчание...

Илья нахмурился и вроде даже обиделся.

— Ноу коментс? Я что, с утра шапку невидимку надел? Ау?! Меня видно?

Илюха обернулся и настырно замахал ладонью перед моим лицом.

Фыркнув, я качнулся в сторону, возвращая себе обзор. Оценив фронт работ, попробовал достучаться до разума Скрипача.

— Ген, там стекло в сорок миллиметров. Оно пулю из СВД держит, а ты в него долбишься прутиком ржавого железа.

Наконец-то дошло. Скрипач замер и тяжело вздохнул — с надрывом, почти со всхлипом. Повернулся к нам, уставился подслеповатыми амбразурами заплывшых глаз. Потупив пару секунд, он прокашлялся сухим горлом и заговорил. Хрипло, гнусавя из-за сломанного носа.

— Дак помог бы...

— О, слоненок! — Илья было возликовал, но тут же стушевался от чувствительно толчка под ребра.

Что-то он разошелся. Может истерит? Интеллигент без намордника — страшная сила.

— Мне на дурную работу времени жалко. Вон, погляди лучше — как умные люди заднюю дверь вскрыли!

Генка покосился на раскорячившийся поперек дороги трактор. Развел изувеченными руками.

— Не умею... А прохода в кабину из салона нет, лазил уже. Дверь там стальная с кодовым замком.

Я не выдержал и выругался про себя. Вдохнул, медленно выдохнул. Гордыня — грех, и не только христианский.

Заговорил — устало и внятно, словно с маленьким ребенком.

— Да что ж там уметь? Тебе четырнадцать лет! Десятилетний Александр Македонский — укротил Буцефала, от которого за буйство отказался целый царь! А ведь за коня заплатили серебром — практически по весу!

Рядом хихикнул Илья. Подойдя к трактору, он похлопал его по синему кожуху движка.

— Давай, Александр, твой Буцефал ждет! Укроти же этот строптивый... — наклонившись, он прочитал название на радиаторе, — МТЗ Беларус!

— Дозубоскалишься когда-нибудь... — намекнул я Илье, и одним прыжком заскочил на подножку.

Заглянул в кабину, удовлетворенно кивнул. Ушатанная коммунальная машина заводилась без ключа. Провода стартера выведены на кнопку, сиротливо болтающуюся на двух разноцветных жилах.

Усаживаюсь на жесткое, до блеска затертое сиденье. Бегу взглядом по рычагам и приборам. Вроде все окей. Я ведь не великий спец, так, — уровень любительских покатушек. Просто не смог как-то пройти мимо, когда увидел открывшееся окно возможностей.

Тракторист, в той деревне где у нас дача, страдал без опохмела, а его машина рвалась в бой. Вот за "толику малую" я и договорился на экспресс-курс колхозного вождения. Арендная плата — банка самогона "от СеменоФны". Местный элитный бренд.

Характерный запах тяжелой техники всколыхнул память, вытаскивая наружу уже слегка подзабытый навык.

Пальцы замелькали над панелью управления.

Рычаг коробки — на нейтраль. Задний и боковой ВОМ — выключены. Краны топливных баков — основного и пускового — открыть. Шторку радиатора — строго наоборот, закрыть. Дроссельную заслонку — распахнуть на четверть. Поплавковую камеру карбюратора — залить солярой. "Масса" и "магнето" — включить. Кнопку стартера — вдавить до упора!

Вал двигателя завибрировал, натужно поворачиваясь. Трактор кашлянул — раз, другой. Грозно рыкнул, выбросил черное облако несгоревшей солярки и мелко затрясся, выходя на рабочий режим.

Илья победно вскинул руку с сжатым кулаком и дурашливо заорал:

— Азохен вей и танки быстры!

Сбиваю рычаг сцепления назад, шестерню привода штатно выбивает. Бинго! Закрываю кран пускового бака. Удовлетворено оглядываюсь. Триумф!

Восхищенные лица пацанов — достойная награда. Это вам не в "контру" шпилить! Обращаюсь к парням с двухметровой высоты воспрявшего эга. Ну ладно, ладно... С высоты водительского кресла.

— Ну что, однокнопочные? Чего стоим, кого ждем?

Невольно улыбнувшись от вида сморщенных лбов, расшифровываю.

— Отойдите говорю. Зашибу ненароком.

Мысленно перекрестившись, осторожно трогаюсь с места. Хорошо хоть нож отвала уже поднят до нужной высоты. С ним у меня практики нет, даже приблизительно не знаю, как управлять. Нет, разобрался бы конечно — методом научного тыка. Если б не угробил в процессе...

— Поберегись!

На последнем метре дистанции втапливаю газ, одновременно вспоминая, что забыл пристегнуться.

Тормоз! Во всех смыслах!

Трактор юзом волочит вперед. Лысые покрышки и тормозные диски третьего срока службы не одобряют резких маневров.

Бам!!!

"Беларус" въезжает в микроавтобус, вздрагивает всей конструкцией и с натугой вышибает лобовое стекло. Нож отвала скрывается в салоне, где и вязнет окончательно. Двигатель трактора болезненно взвывает, гремит железными потрохами и ожидаемо глохнет. Причем есть крепкое ощущение — что навсегда.

Пошатываясь, спрыгиваю с подножки. В голове звенят суровые колокола, с рассеченного лба часто капает кровь. Оглядываю дело своих рук.

Ха! А зачетное ДТП я устроил! Начинаю понимать тех, кто играл во дворе "в машинки".

Участники рукотворной аварии сцепились намертво. При должной фантазии, трактор выглядел как закованный в ржавую сталь рыцарь. А бронированный микроавтобус — походил на могучего, пораженного дракона.

— Лепота!

Мой восторг почему-то никто не разделил.

Генка, торопливо юркнул в салон микрика, сразу же вывалился наружу, упал на четыре кости и теперь громко блюет, пугая окрестности раскатистым "буэ!".

Илья, поднял глаза к небу и что-то шептал себе под нос. Прислушавшись, различаю лишь: "...дай ему разума, а то сам сдохнет и меня за собой утащит...".

Хм, это он о ком?

Юный химик открыл глаза, обреченно выдохнул и полез в закрома, в поисках очередного пластыря. Не удержавшись, он все же ляпнул:

— Брюс Виллис гребанный...

Я покосился на хромированную решетку радиатора в поисках своего отражения. Да ну, не похож ни разу...

— В смысле?

Илья разорвал стерильную упаковку и по-садистски крепко прижал к моей голове салфетку, смоченную в какой-то едкой дряни. Зашипев, с трудом удержал себя чтобы не отшатнуться.

— В прямом. Тот тоже, за первый час фильма умудряется ухайдокать себя до кровавых соплей. Зато второй час — гордо бегает в окровавленной майке и с героической ссадиной на переносице. Девочки пищат от восторга.

Я приосанился. Вот значит, как? Будем знать. Девочки — это важно. А то в вопросах женского пола я больше теоретик.

— Выдохни, командир. У нас не Голливуд. Попадет в рану бактерия столбнячной палочки — и накроешься ты рваной пилоткой. Скажу по секрету — жутко поганая смерть... Умолять будешь чтоб пристрелили поскорей. Но не дождешься.

Я приподнял бровь:

— Почему? Впадлу товарищу в затылок стрельнуть?

— Бестолково жил, бестолково и помереть хочешь. Ну уж нет, пусть другие посмотрят, до чего идиотизм доводит. Саня, я не шучу — кончай дурить. Ты уже как дуршлаг — в дырках весь. У меня пластырь заканчивается!

Хмыкаю, на грани фола сравниваю счет по подколам:

— Не жидись. Я тебе целый аптечный склад подарю.

Илья разочарованно сплевывает, обреченно машет рукой.

— Ага, подари. А я из тебя мумию сделаю. С твоей скоростью получения повреждений — превратишься в Тутанхамона через шестьдесят два часа.

— Ого! Вычислил среднюю площадь одного пореза и взял интеграл поверхности?

— Нет. Вычислил одного дурака и прикинул как скоро он меня достанет!

Перепалку прервал Генка. Тупо отвлек своим появлением.

Утирая рукавом рот, он вышел из-за броневика и вновь настойчиво полез в салон. Любопытный Илья тут же позабыл о словесной пикировке. Вскочив на силовой бампер, он сунул свой любопытный нос в темное нутро автомобиля. Секунда, и химик вываливается назад. Лицо изменило цвет на зеленоватый, кадык судорожно дергается.

— Слыш, Македонский! А ведь ты ему голову срезал.

— Кому?

— Коню, блин! Водиле, кому же еще? Ковшом. Если сдашь назад — будет лежать на отвале, как ананас на блюде. А ну, заводи!

Настал мой черед менять цвет лица. Для разнообразия — бледнею. Не каждый день приходится отрезать людям головы...

Илья торопливо закинул под язык какую-то таблетку, прикрыл глаза на десяток секунд и вновь резко повеселел. Глянул на меня, на всякий случай бросил отмазку:

— Витаминка! — затем успокаивающе хлопнул по плечу, — Не сцы, бледнолицый! Ты ж не по живому резал, а над трупом надругался. Хотя за это вроде отдельная статья есть? Слушай! А давай будем считать он не любил котиков? А? Ты не морщись, а проникнись идеей! Лично мне — вот прямо мгновенно полегчало!

Уловив что-то в моих глазах, Илья отшатывается.

Не успевает!

Резко выбросив вперед руку, хватаю его за воротник. Подтягиваю к себе и под возмущенный хрип обхлопываю карманы. Достаю безымянный пузырек с таблетками.

— Что это?

Ослабляю хватку на воротнике, позволяя дышать и говорить. Илья с натугой крутит шеей, пару раз глубоко вдыхает и оскаливается — зло и бесшабашно весело. Интригующе подмигивает:

— А ты попробуй! Тебе понравится!

Бью открытой ладонью в ухо. Удар не травмирующий, но ошеломляющий. Повторяю:

— Что это?

Илья трясет головой, собирает глаза в кучу и смотрит на меня — теперь уже с потрясенным видом обманутого хозяином щенка. Которого гладили-гладили, а потом вдруг бац! — и ударили. За что?!

— Да подавись ты! Дельта-девять-тетрагидроканнабинол. Почти витаминка! Для храбрости и против дрожания рук!

Если он рассчитывал, что я ничего не пойму — то зря.

— Каннабинол? — голос клокочет, пугая даже меня самого. Ведь это не мой голос — не говорил я раньше в такой октаве!

С трудом сдерживаю рвущую разум злость. Даже не злость — ярость!

Ours is the Fury — "Нам — Ярость..."

Хлоп!

Еще одна плюха усаживает Илью жопой на асфальт. На этот раз я бил сильно, сознательно желая причинить боль. Высыпаю таблетки себе на ладонь, шагаю к вяло шевелящемуся парню.

— Пасть открой!

Илья недоуменно пялится на меня, затем начинает ерзать задницей, стараясь отодвинуться подальше.

— Э! Ты чего!?

— Травку любишь? Не куришь, интеллигентно принимаешь перорально? Ну так жри! Открывай пасть, говорю!

А вот теперь, в глазах парня мелькнул страх.

— Саня, ты сдурел? Там полсотни доз!

— Ну и замечательно. Вштырит — не по-детски! Ты же этого хотел?

Илья замер, насупился. Страх во взгляде сменился злостью.

— Хотел! Именно что хотел! Ты вот спал, пуская слюни! А я две недели жил в этом дерьме! Один — днями и ночами! В доме — полном трупов! Слушая крики насилуемых девчонок и забиваемых наглухо пацанов! Так что не тебе меня судить! Отдай таблетки!

Though All Men Do Despise Us — "Вопреки людскому презрению...".

Девизы домов из "Игры Престолов" почему-то сами всплывали в голове. Последний просмотренный сериал...

Химик дерзко рванулся вперед, считая, что завиноватил меня до полной потери агрессивности.

— Хер тебе! — бью навстречу, как в ринге, ловя противника классическим фронт киком.

Жестко, не жалея, вышибая дыхание и опрокидывая на асфальт. Присаживаюсь рядом, придавливая коленом горло Ильи. Не ради боли и страха — они вторичны. Тут дело в другом...

Наклоняюсь, давлю взглядом, с яростью шиплю в судорожно скривившееся лицо:

— Предупреждаю лишь один раз. Увижу с дурью — и мы больше не друзья. Со всеми вытекающими.

— Почему? — раздался за спиной тихий и гнусавый голос Скрипача.

Оборачиваюсь.

Генка уже выбрался из салона и теперь нерешительно топтался на месте, нелепо прижимая к груди тяжелый АКСУ. Автомат хоть и укороченный, но весу в нем три кило — как в трехлитровой банке варенья. А это много — пойди побегай с ней на вытянутых руках!

А по поводу "нелепо"... Так ведь заметно! Точно так же бросается в глаза неопытный курильщик, бережно держащий сигарету большим и указательным пальцами. Вроде и логично — но так нелепо...

— Потому что наркоман — существо зависимое. Сломать его — дело нескольких дней. И цена у него всегда одна — доза! Предаст, продаст, ударит в спину, подставит или подставится сам. Оно мне надо?