Бутылка дико дорогой в наше время "Финляндии" перекочевала из жилета Дока на стол, со склада появились пластиковые стаканы, две банки тушёнки, несколько луковиц, пакет ржаных сухарей и двухлитровая бутылка "Колы".

-Ну что, — поднял первый тост я, — будем жить, парни!

-Будем, — почти хором ответила группа, хрустнув стаканчиками.

Выдохнуть, выпить, вдохнуть, перетерпеть лёгкий ожог пищевода, опять выдохнуть... Теперь и закусить можно. Вообще я почти не пью, но иногда надо, иначе голова лопнет. Уфф! Закроем глаза, подождём, пока водка скатится до желудка и станет греть где-то внутри. Лепота! Это не по островам, кишащим бандитами, бегать по ночам.

-Кстати, Дэн, ты в курсе, что завтра рапорт об операции пишешь? — вывел меня из состоянии кайфа Док.

-Что это за новости? — удивился я, — С каких это пор мы стали о частных заданиях рапорта писать?

-Без понятия, Батя приказал.

-Кому приказал? Мне — не приказывал. Ты за меня остался, ты и пиши.

-Я предлагал. Но Марков сказал, что я опять напишу, как в прошлый раз.

Я усмехнулся. Да, было дело год тому назад. После совместной операции с комендачами, я валялся в нашем полковом госпитале с пулей в ноге, и Доку пришлось писать бумажки вместо меня. Операция была полностью провальной. Из-за ошибки одного идиота, мы с комендачами умудрились обстрелять друг друга. Док, ничуть не стесняясь в выражениях, в том числе нецензурных, доходчиво расписал, кто именно планирует такие операции, какова сексуальная ориентация этого "планировщика", кто были его папа, мама и другие родственники. Потом примерно то же самое написал про стрелявших в нас комендачей. Ну и завершил рапорт подробным описанием ректального зондирования с помощью ствола автомата для всех, кто участвовал в этой операции, кроме нашей группы.

Марков рапорт вернул с резолюцией "орфографическая ошибка в слове "мудак", необходимо переписать". Переписывал, правда, уже я и без нецензурщины.

-Ладно, напишем, корона не свалится, — не стал возражать я, — Ещё что-то было?

-Да что там... Расспрашивал, как мы умудрились так вляпаться с этими "черными". А, вот ещё! У Бати в кабинете какой-то типок тёрся, явно из губарей. Так вот Батя его даже из кабинета не попросил, когда мы докладывали.

-Почему из губарей? С чего вывод?

-Да рожа у него какая-то крысиная. И глазоньки бегающие, любопытные.

ГУБ и Док — братья навеки, ага.

-И что он делал, этот крыс?

-Ничего. Слушал, вопросов не задавал, что-то записывал.

-Ну и хрен с ним тогда. Будем решать проблемы по мере их возникновения. Давайте лучше подумаем, что же это было ночью-то? У кого какие мысли?

Беседа затянулась до позднего вечера, но подтвердила старую истину, что совещания не помогают родиться ни одной умной мысли, зато помогают умереть многим глупым мыслям. Версии про хорошо экипированных бандосов мы отмели, версии про иностранных спецназовцев тоже. Хотя вторая версия имела право на жизнь.

Пить мы с Кирей больше не стали, бутылку добивали уже без нас. После этого Петрович откланялся, его семья дома ждала, а Док с Тигрой пошли куролесить дальше, благо, было, куда идти. На территории бывшей столовой сейчас полноценное кафе, а в вечернее время — ещё и бар с бильярдом. Правда, нашим "молодым борцам" явно не этого хочется. А за "этим" они пойдут дальше, на Лукьяновку. Там, в вечном питейном заведении "Снежинка", сейчас полноценный ночной клуб. Как говорится, с блекджеком и... распутными женщинами, в общем.

Кстати, о семье. Надо бы моим денег выслать. Своих жену с сыном я, как началась война, сразу отправил к тёще с тестем. Они жили в Донецке, а там, хоть и не слишком спокойно было, но всё же лучше, чем в Киеве. Когда всё немного успокоилось, попробовал забрать их обратно в Киев. И оказалось, что у нас с женой очень отличается понимание слова "успокоилось". В моём понимании — это когда на улицах хотя бы не рвутся снаряды и в окна твоей квартиры не может прилететь граната. В её понимании — это когда по городу можно ходить без оружия. А такого счастья у нас ещё как минимум год не будет. А то и больше.

В общем, пожили они в Киеве две недели, и вернулись обратно. Я раз в пару месяцев стараюсь к ним вырываться, железные дороги стали худо-бедно работать. Ну и деньги высылаю, конечно. Пытались они меня туда переманить, но что я там делать буду? Я уже не вижу себя иначе, как в егерской форме да с автоматом в руках. Так что заберу их обратно, когда уже наступит мир, покой и порядок.

У Дока ситуация ещё интереснее. Та самая дама сердца, из-за которой он покинул Легион, живёт в Саратове. Два года назад у них родился сын, но до свадьбы дело как-то не дошло. Потому Док катается со мной по пути, тоже раз в пару месяцев. Только он до Харькова, потом пересадка, а я до Донецка.

Завтра созвонюсь со своими, а то три дня не звонил, они волнуются, наверное.

Ну а пока — команда "отбой", тёмное время суток.

Киев, 2020 год, 13 мая, среда. 07.00, расположение 1-го егерского полка.

Проснулся я от того, что Киря тряс меня за плечо, при этом убеждая, что меня вызывает Марков.

-Киря, какой, на хрен, Марков? Ты на часы смотрел? — я был настолько недоволен, насколько мог. Просыпаться ни свет ни заря для меня — смерти подобно.

-Денис, да точно говорю, посыльный прибегал. Марков сегодня по полку дежурит.

Обалдеть можно. Ладно, с Батей не спорят. Обычно не спорят.

Сел на кровати, прислушался к организму. Ну что, голова меньше болит, а вот слух по-прежнему оставляет желать лучшего. Ничего, нормализуется, тем более что Док нам с Кирей какие-то капли дал, должны помочь.

Всё, одеваться, и в бегом в штаб полка.

Утро выдалось погожее, весеннее солнце, пригревая, начало карабкаться на ясное небо, потому настроение у меня было вполне боевое, несмотря на сильное головокружение. Ну это ещё пару недель продлится, Док обещал.

Батя сидел в комнате дежурного по полку и дремал в глубоком кресле, скрестив руки на груди.

Я деликатно кашлянул.

Марков мгновенно проснулся, посмотрел на меня и потёр лицо ладонями, выгоняя остатки сна.

-Доброе утро, Денис. Как самочувствие?

Судя по интонации — что-то явно не так. Слишком уж елейный голосок у Бати.

-Спасибо, Владимвладимрч, терпимо. Но было бы намного лучше, разреши вы мне поспать ещё часика по три на каждый глаз.

-Ну раз терпимо, то хорошо. Ты мне вот что скажи — а где твои бойцы?

Отличный вопрос. Издалека Батя заходит, издалека.

-Кирилл в расположении, остальные — по домам разъехались вчера. А что, у нас казарменное положение объявили?

-Нет, что ты, что ты! — махнул рукой Марков, — только вот насчёт домов ты, наверное, в заблуждении.

-Поясните, если не трудно, — я уже начал догадываться, в чём дело.

-Не трудно! Совсем не трудно! -Батя встал и, взяв со стола какую-то бумажку, начал мерить шагами дежурку, попутно декламируя содержимое этой бумажки, — сегодня ночью, примерно в 3.30, в кафе-бар "Снежинка", что по улице Белорусской, пришли двое посетителей. Один из них — в униформе 1-го егерского полка, что было понятно по соответствующей нарукавной нашивке.

Я так и думал, блин... Эти два брата-акробата, похоже, хорошо погуляли. Дай Бог, чтобы без трупов.

Марков тем временем продолжал:

-Пришедшие были в изрядно нетрезвом состоянии, своими действиями и словами стали оскорблять персонал заведения и клиентов. Охрана заведения была не в состоянии выпроводить дебоширов своими силами, потому вызвала комендантский патруль. Между патрулём и хулиганами завязалась драка, в результате которой получили лёгкие травмы сотрудники комендатуры сержант Терёхин и рядовой Иванченко. Дебоширы угнали дежурную машину комендатуры, УАЗ-496, номер К409С и скрылись в неизвестном направлении.

Ну хоть без стрельбы, и то радует. То, что это Док с Тигрой, и гадать не надо, так как Тигра ушёл вчера в форме, а Док переоделся в штатское. Ну и в "Снежинку" они собирались. Но без боя мы своих всё равно не сдадим, хренушки.

-Отличная история, — сказал я вопросительно смотрящему на меня Бате, — можно я теперь пойду отдыхать? Потому что не вижу, какое отношение это всё имеет ко мне и моей группе.

-Не видишь? — вскинулся Марков, — ну так я тебе готов глазки открыть. Тут вон ещё два рапорта, со словесными портретами. И по ним получается, что оба алкаша-дебошира высокие, крепкого телосложения, коротко стриженные. Один, предположительно, кавказец. У второго — длинный шрам на лбу.

-А мало ли в Бразилии Педро? Под такие описания многие подходят.

-Многие?! — повысил голос Марков, — а форму такого мерзкого цвета, как у вашей группы, тоже многие егеря носят?

Я мельком кинул взгляд на свой рукав. Чем цвет-то не нравится? Серо-зелёный, очень практичный, ну а красота — субъективная вещь вообще. Мы просто Бате забыли подарить такой комплектик, вот он и злится, видать, от зависти. Ничего, исправим.

-Что спёрли, то и носим, — не сдавался я, — да и вообще, с чего шум? Подозреваемые скрылись? Скрылись. Значит, концы в воду.

-Ягд-лейтенант Еремеев, вы вообще охренели, что ли?! — Батя разозлился уже всерьёз, — то, что Гараян с Логвиновым нажрались и подрались с комендатурой — это их дело! На кой чёрт машину было угонять?! И зачем вообще пить в униформе?!!!

Я молчал. Марков кричит редко, но всегда по делу, да и сейчас он прав. Вон — даже фамилии наши вспомнил и звания, что вообще бывает редко. Со званиями, кстати, вообще целая история. Начальство долго думало, как называть по рангам и чинам егерей. И не нашло ничего лучше, как просто немного сократить список воинских званий и к этому списку добавить приставку "ягд", то бишь, "охотничий". "Егерь" — это вообще с немецкого переводится как "охотник". Звания раздавали в зависимости от должности. Командир группы — ягд-лейтенант, командир отряда — ягд-майор. Док у нас был ягд-сержант, Петрович и Тигра — егеря первого класса. Ну а Киря, в силу молодости и не большого опыта — просто егерь. Хорошо, что пока не додумались ввести знаки различия, и на том спасибо. Комендачи после этого долго пытались приклеить нам кличку "ягдтерьеры", но после нескольких громких драк прекратили это баловство. Да и ягдтерьер — собака нормальная, хоть и дурная немного, но бесстрашная и злая. В общем, как и егеря.

-Значит, так, Денис, — немного успокоился Марков, — сейчас едешь в "Снежинку", успокаиваешь персонал. Затем находишь этих своих "героев" и ко мне на ковёр. И чтобы машину комендатуре отдали!

Не рекомендуется курить при контузии, но я вышел из дежурки и закурил. Ну балбесы, мать их... И правда — на кой чёрт им машина сдалась? Но и Батя тоже хорош. Ну подумаешь, почудили малость, в первый раз, что ли? А что рожу комендачам начистили — так это ничего, воспитательная работа. Хотя в "Снежинку" надо съездить, это да. Нам там ещё не раз отдыхать, потому проблемы не нужны никому.

Хорошо, что утром оделся как обычно — форма, разгрузка, даже автомат прихватил — а то пришлось бы в общежитие возвращаться, доукомплектовываться.

Моя личная "Сузуки Витара", верно ожидавшая хозяина на полковой стоянке, весело пиликнула сигнализацией и поприветствовала миганием аварийки. До клуба тут рукой подать, пешком 10 минут, но голова всё же кружится, потому прокачусь. Да и заправлюсь, может, где-то на площади, торговцы рано приходят.

Неприметное заведение "Снежинка" находилось в бывшем клубе при трамвайном депо. Сюда мы бегали ещё курсантами, но у места была дурная слава. Получить нож в бок тут можно было без особых проблем.

Сейчас двери прикрыты, да и потока посетителей как-то не заметно, хотя место популярное.

Поднимаюсь по разбитой каменной лестнице, открываю тяжёлую бронедверь. Небольшой предбанник с тускло горящей под потолком лампочкой, место охранников. Стол, стул справа от входа, на столе расселся своим могучим задом невысокий полный секьюрити, эдакий Карлсон с пистолетом Стечкина на поясе. При этом нос у охранника имеет весьма расплывчатую форму, причём буквально расплывчатую. Расплылся на половину лица, сияя всеми оттенками сливового цвета. Значит, я адресом не ошибся, в правильную "Снежинку" зашёл.

Увидев меня, этот вооружённый колобок кинулся наперерез.

-Заведение закрыто!

Ух ты, даже борзота в голосе прорезалась у дяденьки. Неужели за сломанный нос настолько обидно? Так это издержки твоей профессии, дорогуша.

-Пошёл на хрен, воин, — не стал миндальничать я, отодвинув дядю локтем, — заведение работает круглосуточно и без выходных, на двери написано.

Карлсон прищурил глаза:

-Егерь, что ли?

-А что, на рукав посмотреть религия не позволяет?

Он бросил взгляд на мою нарукавную нашивку и плюхнул свой зад обратно на стол, при этом в его глазах отразились скорбь, тоска и безнадёга одновременно.

-Ну что за смена такая! Ну почему опять егерь?! Вам что тут сегодня — мёдом намазано?

-А что случилось-то? — начал играть в дурачка я, — почему честный егерь не может с утра попить у вас кофейку вприкуску с булочкой? Ну тогда напишите на входе: "Собакам и егерям вход воспрещён". Конечно, мы в таком случае вашу богадельню в тот же вечер гранатами закидаем, но зато хоть честно всё будет.

У охранника в глазах мелькнули тревожные огоньки.

-Да не, не подумай, всё нормально, — суетливо забормотал он, — просто ваши тут сегодня дурили в очередной раз. Видишь, что у меня с рожей? Их работа.

Ладно, думаю, можно прекратить ваньку валять.

-Знаю, что дурили, потому и приехал. Кто тут сегодня старший? Менеджер какой-то, или как он у вас называется?

-Есть старший смены. Пойдём.

В зале полумрак, шторы закрыты, жутко воняет табачным дымом и перегаром. Хаотично расставленные круглые столы, барная стойка и небольшая сцена. Посетителей ноль, коренастая тётка подметает пол, бармен протирает стаканы. Из стоящего в углу музыкального центра древняя группа "Чингиз-хан" ритмично распевала про Москву, про то, как хорошо в ней бить стаканы о стену и танцевать на столах. Идиллия. Даже не подумаешь, что тут мои парни чудили.

Я заказал чашку зелёного чая, кинув бармену, молодом вертлявому парнишке, пару патронов, которые таскал в подсумке в качестве мелочи и уселся на высокий стул у стойки.

Через пару минут появился охранник — Карлсон в сопровождении целой свиты. Какой-то дядька средних лет, крепкого телосложения, в разгрузке, армейских штанах, рубашке с коротким рукавом и с таким же Стечкиным на поясе, а также три девицы. Девиц я помнил по прошлым посещениям заведения — две официантки и певичка. Имён не знал никогда, это у Дока лучше спросить, он специалист по общению с обслуживающим персоналом женского пола. А вот дядьку я видел впервые. Похоже, это и есть старший смены.

-Семён, — протянул мне руку он.

-Денис, — ответил я тем же.

-Это твои алкоголики тут буйствовали?! — по-хамски влезла между нами певичка, вульгарная девка с жутким макияжем. Хотя поёт она неплохо, я помню.