Солдат Его Величества

Иногда к тренировкам присоединялся сам король Рильен, и тогда в воздухе витал пьянящий аромат боевого азарта. Оба монарха дрались вдохновенно, явно стараясь переиграть друг друга, что-то доказать, или...

— Проклятье! — Рильен с едва слышным стоном повел плечом, которого коснулось лезвие чужого меча, и снова встал в боевую стойку. Левий, однако, тут же опустил оружие и подошел к противнику.

— Риль? — обеспокоенно спросил он полушепотом, так что услышали только стоявшие неподалеку Фальк и Бриан. — Сильно задел? Прости.

— Сам подставился, — недовольно поморщился тот. — Продолжим? Все смотрят.

— Нет, — покачал головой Левий и убрал меч в ножны. — Пойдем, посмотрим, что с твоей рукой.

Он осторожно приобнял Рильена за плечи и, отдав распоряжение продолжать тренировку, увлек его за собой.

— Он его что, собственноручно перевязывать будет? — удивился недоумевающий Фальк. Юный принц прыснул в кулак.

— Можно подумать, им это в первый раз, — ответил он. Фальк вопросительно воззрился на своего господина. Тот пояснил:

— Помнишь эпидемию в Гарвее? Там, где проходили переговоры?

— Король заразился тогда, — кивнул Фальк. — И что?

— Эпидемия, как ты знаешь, началась уже тогда, когда они оба были в городе. Она выкосила много людей, лекарей не хватало. Левий сам ухаживал за отцом. Не думаю, что после этого его смутит какая-то царапина. Ну что? — внезапно сменил тему принц и кивнул в сторону освободившейся площадки. — Разомнемся?

Левия в Ортоге уважали и любили. Все — кроме королевы, воспылавшей к другу царственного супруга странной неприязнью. Фальку казалось, что именно поэтому король Шираза больше никогда не повторял подобных визитов. С Рильеном они встречались на официальных собраниях Совета и были предупредительно вежливы друг с другом, однако Фальку, которому однажды вместе с Брианом пришлось сопровождать монарха, почудилась грусть, промелькнувшая в черных глазах. А через два года короля Ортога не стало.

Бриан казался спокойным, но было видно, что его тревожит визит друга отца. Дворец сиял, как никогда ранее. Сам король был собран и сосредоточен, полностью выкинув из головы все остальные проблемы. Айт практически не отходил от него, стараясь быть как можно полезнее. Отвлекся он всего лишь раз, и то для того, чтобы создать Фальку новую головную боль.

— Что это? — обреченно поинтересовался капитан, когда приятель ввалился к нему в сопровождении незнакомой девочки. Та испуганно жалась к его руке и явно чувствовала себя неуютно в окружающей ее роскоши.

— Это не что, а кто, — поправил его Айтеши. — Это Лисса. Помнишь, я говорил, что ищу ей кров и родителей?

— И что? — отчетливо ощущая подвох, спросил его капитан. Айт открыл рот, собираясь ответить, но его спасла подлетевшая к ним Корнелия.

— Дядя Айт!

От Фалька не укрылось, как моментально напряглась Лисса, крепче ухватив рыжего за руку и смерив принцессу ревнивым взглядом. Та, однако, тут же повернулась к девочке и приветливо улыбнулась.

— Ты кто?

— Я... Лисса, — растерялась та. Корнелия важно кивнула в ответ.

— А я Корнелия, — сообщила она. — Пойдем играть?

— Я с малявками не играю! — задрала нос бродяжка, а затем недоуменно захлопала глазами, когда Корнелия звонко рассмеялась.

— А ты смешная, — сказала принцесса и, ухватив новую подругу за руку, потащила к себе. Фальк проводил их растерянным взглядом и повернулся к Айтеши. Тот очень внимательно изучал свои ногти.

— Айт, — вкрадчиво произнес капитан, и его голос не предвещал ничего хорошего. — Ты ей каких родителей нашел?

— Я поговорил с Катариной, — скороговоркой принялся объяснять рыжий, и Фальк, уже понимая, что услышит, непроизвольно сжал кулаки, — и она согласилась, что девочке будет лучше здесь, во дворце. Фальк, ну ты посмотри, как хорошо они поладили с Корнелией!

— Я тебя ненавижу, — проникновенно отозвался капитан, и Айт заулыбался.

— Подумаешь, теперь у тебя будет двое детей, — заискивающе сказал он. Фальк, не выдержав, зашелся в надрывном кашле, призванном скрыть душившую его истерику.

— Трое, — пояснил он недоумевающему Айтеши. — Трое... О, боги!

В столицу въезжал длинный караван экипажей, который сопровождали всадники. Они продвигались медленно, давая высыпавшим на улицы жителям разглядеть легкие узорчатые кареты, которые делались только в Ширазе, длинноногих породистых скакунов, их наездников, чьи лица по традициям степей прикрывала узкая полоска ткани, прикрепленная сбоку к головному убору. Последними следовали несколько закрытых телег, вызывавших у Фалька тревожное чувство. Оружие или подарки?

— Ваше Величество, — Бриан, едва Левий вышел из кареты, подошел к нему и почтительно наклонил голову в знак приветствия. — Я рад видеть в Ортоге друга моего отца и, смею надеяться, моего друга.

— И я рад взглянуть на сына моего друга, — прищурившись, ответил Левий, а затем тепло обнял Бриана. — Здравствуй, мальчик. Ты сильно изменился.

— Я просто вырос, — одними уголками губ улыбнулся тот. — Пойдемте же!

Фальк не отходил от своего короля и исподтишка разглядывал Левия. В его черных как смоль волосах блестела седина, на лице пролегли глубокие морщины, но глаза, живые и яркие, оставались прежними. Он был все так же подтянут, как раньше, и, как предполагал капитан, и сейчас не уступил бы никому из своих противников. Возраст, по всей видимости, также не отразился ни на его уме, ни на наблюдательности.

— У тебя были проблемы, — без обиняков сказал Левий, когда они все уселись за празднично накрытый стол. Основное торжество было намечено на следующий день, поэтому в этот вечер ужинали узким кругом: королевская семья Ортога и правитель Шираза с младшим сыном, сопровождавшим его в этой поездке. Юношу звали Риль, и он был значительно моложе Бриана.

— Да, — не стал отрицать король Ортога. — Но мы решили их, и завтрашний прием состоится по всем правилам. Позвольте только уточнить, что сподвигло вас на этот визит? Поверьте, я этому чрезвычайно рад, но...

— Ты опасаешься новых проблем, — усмехнулся Левий и бросил взгляд на сына. Фальк настороженно наблюдал за обоими. От него не укрылось странное созвучие имени принца и покойного короля, и это добавило загадки в отношения двух монархов. Бриан, если и думал что-либо по этому поводу, то ничего не сказал. Катарина в основном молчала, не вмешиваясь в мужскую беседу, и это было понятно и привычно. Другое дело — странно молчаливый Айт, которого будто что-то грызло изнутри. Мыслями он явно был не здесь.

— Твои опасения не беспочвенны, — продолжил тем временем Левий, и Фальк почувствовал, как напрягся Бриан. — Мне было видение. В нем ко мне обращался наш бог, покровительствующий Ширазу уже много веков, и упрекал меня за бездействие. "Кочевники перестали чтить бога войны", — говорил он. — "Они заросли жиром и пустили корни в землю". Он грозил навсегда лишить нас своего благоволения, если я не разорву мирный договор.

— И вы согласились? — закипая от ярости, поинтересовался Бриан. Левий ответил ему спокойным взглядом.

— Я решил, что это хороший повод побывать в Ортоге, — облокотившись о стол и положив подбородок на переплетенные пальцы, сказал он. — Взглянуть на наследие моего друга. Я любил твоего отца, мальчик. И не стал бы чинить вред его сыну.

Он выпрямился и расправил плечи, сразу став выглядеть внушительнее.

— Мы заключим новый мирный договор, — уверенно произнес он, и в его глазах мелькнуло странное нечитаемое чувство. — Чтобы ни у кого и никогда не возникало сомнений в крепости этого союза. Я предлагаю оставить здесь моего сына как гостя и гаранта мира. Взамен, кто-то с вашей стороны отправится в Шираз.

Бриан медленно оглядел присутствующих. Из равных по статусу в королевской семье была только Корнелия, и Фальк ощутимо напрягся, уловив растерянность короля. Он уже собирался сказать, что не отпустит от себя дочь, как его неожиданно опередили.

— Это обязательно должен быть человек королевской крови? — спросил молчавший до сих пор Айт, с которого внезапно спало оцепенение. Левий посмотрел на него с интересом.

— Нет, необязательно, — ответил он. — Я оставляю Риля только потому, что ему очень хотелось учиться в Ортогской Академии искусств, и я в тайне надеялся совместить два этих дела. А что, у вас есть кандидатура?

— Есть, — уверенно кивнул Айтеши, и Фальк уставился на него в полном изумлении. — Это советник по торговле, господин Грегори Ашер. Правда, он сейчас оправляется после тяжелого ранения, но в последнем разговоре ясно выразил свое желание уехать из Ортога. Он молод, благороден и отличается пытливым умом.

— Что ж, — благосклонно кивнул Левий. — Тогда стоит познакомиться с этим выдающимся юношей, когда ему станет полегче. Кстати, а почему он ранен?

В его голосе сквозила та самая расслабленная мягкость, которая способна подстегнуть куда эффективнее металла. И Фальк с кристальной ясностью понял, что на этот невинный вопрос придется отвечать предельно полно, не скрывая ничего. Но это не внушало тревоги. Самая главная опасность осталась позади, будущее казалось привлекательным и не омраченным тучами. Так ли это будет на самом деле, Фальк не знал. Он не был богом, не обладал никакой силой, кроме той, что жила в его душе и называлась любовью. В сущности, он был и оставался простым солдатом на службе у короля. Но в этот момент ему безумно хотелось верить, что он не ошибается.

Эпилог.

Караван шел не спеша, то и дело совершая длительные остановки. Король Левий никуда не торопился и будто бы наслаждался путешествием, как иногда казалось Грегу. Он сам-то уж совершенно точно получал от него удовольствие.

Стоило каменным стенам столицы остаться позади, как ему начало становиться легче с каждой новой лигой. Он еще полностью не восстановился после ранения, а потому ехал не верхом, а в карете самого короля, пожелавшего развлечь себя разговором. Кто кого развлекал, так и осталось для Грега непонятным, но к концу дня оказалось, что он рассказал про себя буквально все. Левий задавал ему наводящие вопросы, ненавязчиво подталкивающие к нужной теме, и внимательно слушал, располагая к откровенности своей доброжелательностью. Грег рассказывал, не обеляя себя, попутно по-новому оценивая произошедшие события. Теперь, со стороны, он отчетливо понимал всю глупость и нелепость собственных поступков. За ошибки было безумно обидно и стыдно.

Первый, кого он увидел, когда очнулся, был Фальк, и Грег сперва не поверил своим глазам. Капитан, сидевший в кресле, пододвинутом вплотную к кровати, поднял голову и улыбнулся.

— Проснулись? — поинтересовался он и, привстав, потянулся к прикроватному столику. — Вот, Нимьен сказала, что вы должны выпить это.

Он наклонился и, осторожно придерживая голову Грега, поднес к его губам кружку с пахнущим травами отваром. Советник послушно приоткрыл рот и , сделав несколько глотков, закашлялся. От нахлынувшей боли зашумело в ушах, и Грег был очень благодарен Фальку за то, что тот аккуратно опустил его обратно на подушки.

— Вас... освободили? — с трудом произнося слова, выговорил он. Фальк кивнул. — Вы... действительно... не брали...

— Я не брал корону, — устало ответил капитан, осторожно, чтобы не потревожить раненого, усевшись на край кровати. — Вас обманули, ввели в заблуждение, равно как и всех нас. Даже Айта.

Имя любовника заставило Грега вздрогнуть от ужаса. Перед его мысленным взором все еще стояло искаженное торжеством лицо того, кто едва не убил его.

— Кто? — тратя последние силы, спросил он, но Фальк понял и ободряюще сжал его руку.

— Его двойник. Из того мира, где мы искали Корнелию, я знаю, Айт рассказывал вам.

"Двойник", — пронеслось в голове. — "А я даже не почувствовал разницы. Я дважды предал его... Не его. Себя".

На душе стало ужасно тошно. Грег попытался отвернуться к стене, но сил не хватало даже на такой простой жест, который мог бы спасти остатки его гордости. По лицу, не таясь, текли слезы.

— Вы не виноваты, — донесся до него тихий голос. — Вы не могли знать. Прекратите терзать себя понапрасну, самое лучшее, что вы можете сделать — это поскорее поправиться.

— Простите... — едва слышно вымолвил Грег, не зная, почему Фальк говорит так, будто совершенно не держит зла. Это казалось невозможным, после того оговора, которому он подвергся. Грег бы совершенно точно злился.

— Вы не слушаете меня, — мягко ответил Фальк и покачал головой. — Мы все наворотили дел, поэтому глупо сваливать вину на кого-то одного.

Капитан резко вскинул голову, прислушиваясь, и усмехнулся.

— Нимьен проснулась, — пояснил он Грегу. — Сейчас будет меня пилить, что вы не выпили весь отвар.

Потом была череда однообразных дней, когда он с трудом верил, что остался жив. Иногда его охватывали сомнения, можно ли считать это удачей. Жизнь казалась безнадежно загубленной, потерявшей смысл. В том, что поправившись, он сможет вернуться к прежнему существованию, Грег совершенно не обольщался.

— Я хотел бы уехать, — сказал он заглянувшему через несколько дней Айту. Между ними состоялся довольно долгий, трудный разговор, который скорее можно было назвать монологом, потому что говорил в основном рыжий, а Грег больше слушал, все шире распахивая глаза от удивления. Айт извинялся. Нет, начал он с отборных ругательств по неопределенному адресу, а затем заметно притих и начал говорить размеренно и спокойно.

Он говорил о том, что сожалеет, но не о том, что было между ними, а что в итоге вышло именно так. Что ему не нужно было, не следовало, не стоило, а потом о том, что должен был и обязан...

— Как сказал один умный человек, — слегка растягивая слова, произнес Грег, когда рыжий выдохся. — Дел мы наворотили много, так что глупо сваливать всю вину на кого-то одного. Я оболгал капитана Карса...Боги, не верю, что сделал это!

— Что думаешь делать дальше? — поинтересовался Айтеши. Грег пожал плечами и поморщился от боли.

— Я хотел бы уехать...

Предложение короля Левия пришлось весьма кстати. Грег принял его с огромной радостью и даже ощутил желание наконец подняться с кровати. Он быстро шел на поправку и, когда перед самым отъездом Айт еще раз спросил его, уверен ли он в своем решении, Грег без колебаний ответил утвердительно.

Караван медленно шел вперед, оставляя позади боль и потери прошлой жизни. Впереди лежал новый путь, на котором, как надеялся Грег, ему удастся избежать коварных ям-ловушек, едва его не сгубивших.

"В конце концов", — думал он. — "Постояв в шаге от смерти, на многое начинаешь смотреть по-другому. В сущности, только побывав на этой грани, можно понять, чего стоит жизнь".

С отъездом Левия во дворце стало необычно тихо и пусто, словно чего-то не хватало. Тишина, однако, не продлилась долго, порванная в клочья детскими веселыми голосами, — Лисса умудрилась протащить к себе нескольких друзей. Фальк сперва пришел в ужас, а затем, понаблюдав, как мирно они играют с маленькой принцессой, только махнул рукой, велев Катарине присматривать за ними. Зато Айту он высказал все, что думал по этому поводу, не стесняясь в выражениях.