Сталь и пламя

Их основными конкурентами были братья Уизли с Гриффиндора. Единственное, что их спасало от прямой войны, это увлечённость Уизли зельеварением, и чарами, в артефакторику они не лезли.

— Ну, давай определимся, — произнёс Смит, — что будем показывать на Рождество. Соревнование — это конечно само-собой, но тема должна быть общая... Да и гостиную, желательно, сохранить в целости и сохранности, иначе профессор Спраут будет сильно не довольна.

— Ну, Я уже думал над этим делом... Я думаю сделать небольшую клумбу железных цветов. У меня есть родовые чары анимации железа. Там очень сложно, но наложить это на несколько цветочков — меня хватит.

— Прекрасно! У меня как-раз второй год лежит рой пчёл-украшений. Будет подарок к рождеству всем однокурсницам.

— А я их спрячу, — добавил Рамзес. — Возникнут из "ниоткуда", и исчезнут в "никуда", чтобы вновь возникнуть в причёсках зрительниц!

— Договорились, — кивнул я, — а как пчёлы выглядят?

Вместо ответа Джон взмахнул палочкой, протараторив какую-то многосложную фразу, и на кончик его магического инструмента прибыла красивая ажурная искорка. Я на подобные творение давно облизывался, но повторить, пока-что, был не в силах. Не хватало опыта.

В прочем, как оказалось, Смит их тоже не создавал, а покупал в Лондоне, в лавке каких-то хиппи. На вопрос о адресе — он сначала посмотрел на меня с подозрением. Но я в ответ продемонстрировал филигрань на рукояти своего криса, и объяснил, что меня больше знакомство с мастером интересно. Тогда он вздохнул, и на вырванном из тетрадки листке, написал адрес. Лондон я знаю очень плохо, но по ходу дела, это где-то в Ист-Энде.

На обратном пути, я поинтересовался у Нимфы, как она оказалась в столь доверенной роли.

— Да, ничего такого. Когда я поступила на первый курс, Смит был на втором, а Рамзес — на четвёртом. Рамзес из какого-то выморочного рода, который в начале века сбежал из Египта, у него артефакторов много поколений, но его семья потеряла библиотеку, а его дед погиб не успев толком ничему научить ни его отца, ни дядей. Вот парень и старается, хочет возродить семейную славу. А Смит случайно увидел какой-то фокус с дощечками-недощечками, и пристал с вопросами. Они по началу на этом и подружились, а потом на чём-то попались декану. Она их здорово отчитала, вот я тогда и предложила им устроить соревнование в мастерстве, и выступить с ним на Рождество. Как-то так вышло, что я влилась в их компанию... — Она развела руками, поясняя, что не очень понимает, как вообще так сложилось.

* * *

А в кузнице, Нимфа уселась на стол, который уже успела оккупировать, и завалить своими книгами, и заявила:

— А ты знаешь, что та книга — не совсем выдумка. НИИЧАВО — это русский институт, в котором на полном серьёзе изучают магию. К примеру Жиан Жиакомо — это очень известная личность, в области трансфигурации. А про Кристобаля Хунту не рекомендуется упоминать в стенах Международной Конфедерации Магов, потому, что чучело штандартенфюрера — это один из первых замов Гриндевальда. Его хотели заполучить себе все и живым! А Хунта его выследил, и сделал чучело... Конечно, очень многое авторы присочинили, да и сам институт довольно закрытый, но они явно знали о чём пишут.

— Кхм... — Этот монолог для меня был некотором откровением... — Я, конечно, предполагал нечто подобное. Да и Макс это предположил, но я не думал, что всё окажется так реально...

— Кто такой Макс?

— Неважно, один старый друг... Погоди-погоди, а как же Мерлин...

— Не знаю. Никто не знает. Легенд о его смерти великое множество, и их достоверность всё так же остаётся предметом спора. А тот, из НИИЧАВО, упорно сидит в Союзе, и носу не кажет из института. Поэтому, никто и не знает, он это, или нет.

— Да уж. — Я покачал головой. — А ты откуда всё это узнала?

— В библиотеке. Просто поискала фамилии в справочниках.

— И про Мерлина нам написано?

— И про него. Там огромная статья, на две дюжины листов, ты правда думаешь, что её многие прочитали? Но ты меня сбил с мысли. Знаешь, меня очень удивил Савоаф Один. Я не знаю, на сколько он реален, но подозреваю, что он списан со вполне реального прототипа. Меня удивила его философия архимага. Ведь он вполне сравним по силам с директором Дамблдором, а может и выше! Он может всё, но при этом он отказался от магии, и от тех благ, которые может доставить другим, просто потому, что он может ВСЁ. И в то же время "кадавр Выбегалло"... Который так же может всё... А потом Янус... Янусы... Я не знаю почему, но вдруг я совершенно иначе посмотрела на всё то, что я слышала от Дамблдора, от отца. И совершенно иначе прозвучали те редкие, но очень едкие реплики мамы, которые я никогда не могла понять...

Нимфа ещё несколько минут делилась своими неоднозначными впечатлениями от прочитанной книжки, а я ничего не мог на это сказать, только развёл руками. Оружие Макса сработало во второй раз. А учитывая тот факт, что у нас в гостиной лежит не менее двух десятков копий этой книги...

— Вот скажи. Ты же не просто так мне эту книжку подсунул? Ты же что-то такое знал. Или предполагал?

Я в ответ улыбнулся и снова развёл руками...

Первого декабря, я ложился спать несколько нервно. Сделав вид, что устал, я почти на два часа раньше ушёл в комнату. Макс утверждал, что в его мире нет магии, но как-то же мы с ним связываемся. Даже если это так — магия есть у меня, и полянка — это несомненно магическое творение, а значит — можно попытаться заимствовать силу. Именно это и делала та цепочка из десяти символов. Во всяком случае, я на это очень надеялся.

Однако, стоило мне окунуться в сон, как я оказался большой пещерной кузнице. Знакомое место. Я бы даже сказал — родное. У одного из столов стоял Наставник Гоибниу собственной персоной, и рассматривал кулон, ажурного плетения, тончайшей работы. Но стоило мне приблизится к нему, как в мою сторону полетели два метательных ножа. Оба клинка я отбил, один рукой, а второй — крисом.

— Хорошо, но надо увеличивать количество ножей. А-то, я смотрю это начинает превращаться для тебя в развлечение...

— Эммм... Наставник?

— Да-да, я всё знаю, у вас с твоим другом "контрольное засыпание". Но у тебя заканчивается год, и для тебя — это первый серьёзный экзамен. Ты решил на соревнование артефакторов создать цветы. Ты сделаешь лучше. Ты создашь небольшую клумбу, которая развернётся из зерна.

— Но... Как? Это что, чары, или такая трансфигурация?

— Слов-то умных набрался! Это всё железо! Его можно научить и не таким трюкам!

С этими словами наставник схватил со стола шарик, очень похожий на шарик от подшипника, и метнул его в центр зала. От удара шарик развернулся тоненькими нитями, которые стремительно наливались силой, раскручивались, создавали огромные стальные косы, и уплотнялись в единую структуру огромного дерева, которое стремительно рвануло вверх, на ходу раскрывая свои тончайшие листья, невероятной красоты и изящества цветы, раскидывая ветви.

Я завороженно глядел на то, что происходило на моих глазах. Это было что-то невероятное. Для меня это была бы работа на многие столетия, а Наставник только цикнул зубом и проговорил:

— Немного не так... Надо будет переделать...

— Это невероятно...

— Рад, что ты удивлён. От тебя я подобного масштаба не жду, не дорос ещё, но клумба — это то, что ты должен мне показать до конца года. Всё что тебе нужно — есть в учебнике. Остальное — додумаешь сам, чай не дурак. А теперь, дуй к себе на полянку!

— Наставник, а у нас получится?

— Я-то почём знаю, это же ваш эксперимент, — ехидно хохотнул Гоибниу. — Всё, брысь!

Пространстве встряхнулось, и я плюхнулся в густую траву около дуба. Макса не было...

Я проверил цепочку вырезанную в камне, в конце октября. По первому впечатлению всё было верно, и если Макс не ошибся, а память у него просто великолепная, то он уже должен быть тут. Даже с учётом разницы во времени.

Словно в тон моим мыслям, воздух заискрился, покрылся серебристыми искорками, и на поляне сконденсировалась фигура моего друга. Тот повертел головой, протирая глаза, повертел шеей, словно она затекла, после чего увидел меня...

— Да ладно, неужели получилось? Ты точно настоящий?

— Абсолютно. Покажи браслет.

Макс протянул мне с опаской руку. Я покрутил у него на запястье серебряную полосу, после чего фыркнул:

— И зачем эти художества? Тот, кто делал "это" — неужели не понимал, что тут всё не просто так... Хотя — да... Смотри, вот эти два хвостика надо более чётко прописать, тут не дописаны две линии, а здесь убрать декоративные штрихи. И самое главное — отполировать до блеска. Можно даже лаком покрыть.

— Погоди, ты хочешь сказать, что все те три дня, что я так мучаюсь — это из-за браслета?

— Да. У нас получился простейший рунный усилитель ментальных волн. Это стандартная связка, при создании артефактов с мысленным управлением. А те ошибки — нарушают построение контуров. Чем крепче ты засыпал — тем сильнее браслет тянул энергию отсюда. Но фокус был не полный, поэтому получилось то, что получилось... Так, ты сейчас просыпайся, снимай браслет, и ложись спать без него, На тебя смотреть страшно. А завтра обязательно поправь ошибки.

Макс кивнул и как-то странно дёрнулся, и его фигура растаяла в воздухе. В следующее мгновение мир опять подёрнулся, и пробежала фиолетовая куница, которая некоторое время покрутилась около дуба, удивлённо посмотрела на мою флегматичную физиономию, и тоже рассыпалась невесомой пылью. А я продолжил сидеть на своём любимом камне, наслаждаясь этим иллюзорным, но каким-то очень родным миром.

С шипением отошла стальная гермодверь лаборатории, на что хозяин этой самой лаборатории среагировал немного нервно...

— Проклятье, Святов, можно не так неожиданно? У меня только что Лазарев был, такой пистон вставил, я даже шевельнуться боюсь... А ты чего такой осунувшийся?

— Твоими молитвами. Так, Эдик, если ты надеешься на новое пополнение коньяка, из следующего перелёта к Земле — то исправляй недочёты.

С этими словами Макс протянул хозяину лаборатории серебряный браслет, и перечислил, что нужно изменить.

— Гммм... И ты говоришь, что я фигнёй занят, а сам с такой ерундой приходишь.

— Конечно фигнёй! Из оборудования стоимостью в миллионы золотом, ты строишь дистиллятор комнатного кактуса!

— Угу, угу, — бурчал Эдик, что-то напаивая и прорезая гравером, — а ничего, что из-за очередных проблем на трансатлантике, нам задерживают плановые поставки метаматериалов? У меня, между прочим, планы исследований расписаны на годы вперёд! Ты же знаешь, что у нас уже начали строить производственный комплекс, первые рабочие должны будут появиться через три года, а у меня тут конь не валялся!

Всё это было сказано не отрываясь от работы. Буквально через пятнадцать минут, если верить настенной панели, украшение было предъявлено, а после — засунуто в какой-то закрытый агрегат со словами.

— Всё, придёшь завтра, в это же время.

Нимфадора Тонкс проснулась среди ночи, словно от пинка. Сон был необычным. И если к облику фиолетовой куницы — она даже привыкла, то та яркая поляна, и совершенно пофигистичный Макмилан на камне — были нереально-реальными, и создавали крайне-реальную картину в иллюзии сна.

Юная метаморф помотала головой, и перевернулась на другой бок, сделав то, что было совершенно нормальным для куницы, но не для человека — махнула хвостом, словно отмахиваясь от неприятных мыслей. И сквозь сон не заметила, как в ответ шевельнулось одеяло...

* Да, гг забегает немного вперёд, по нашим меркам это программа 7 класса, а 11 лет — это скорее 5. Но у Рэя шило в... спине, да, спине... вот... и вообще окружение воспитания таково, что он потихоньку всё выучит.

** Смит и Рамзес — пяти и семикурсник, соответственно. Неканон.

* * *

Да, у меня Нимфадора на 3 года моложе. Иначе не выходит сформировать внятные связи на более поздних главах...

— Глава 11.

"...говорил мне Макс, не лезь во всю эту историю, цербера тебе и Наставник покажет, показал..." Примерно эти слова я бурчал, изучая материалы по стальным зёрнам...

В целом, там не было ничего сверхсложного. Создавались обычные металлоконструкции, плелась любимая мной филигрань, выковывались ажурные контура, а потом всё это сворачивалось в кокон! И вот в этот момент мне эта техника резко переставала нравиться. Вот, как бывало на зельеварении, когда в качестве щелочного компонента использовался гной бубонтюбера.

Тут в качестве катализатора процесса, использовалась слюна магического существа. И этих самых существ, было не так много. И одно из них сидело в запретном коридоре третьего этажа, охраняло проклятый философский камень! Да-да, я говорю о той трёх головой псине!

Согласно учебнику, любезно подаренному Гоибниу, именно слюна цербера, является самым простейшим катализатором свёртки. Нет, там ещё идут рунные круги,множество связующих цепочек, которые описывают то, как всё это будет разворачиваться, но от самого главного мне никак не отвертеться: Мне надо не менее пяти литров слюны цербера! Причём, по возможности не просто свежей, а ещё и тёплой! Фу-гадость!

Я захлопнул книгу, и нахохлившись — уселся за столом. Руки чесались что-то сотворить, но собраться не выходило. Именно за этим меня и застала Нимфа:

— Чем занят?

— Ничем.

— Ты же это вчера делал?

— А я не доделал...

— Так, Рэй, что за дела? Ты второй день сидишь, и смотришь на свою железную книгу, как на главного врага...

— Да, вот... Готовлюсь в соревнованию. — С этими словами, я кивнул на клумбу, около метра в поперечнике, созданную из металла.

По началу я как обычно, предположил, что мне придётся изготавливать каждый элемент, но при внимательном изучении книжки, были найдены чары пассивной копии. Пока оригинал находился неподвижно в конструкции — он мог иметь почти неограниченное количество копий. У этого прекрасного заклинания была одна сложность. Копируемый элемент не мог иметь составных частей, и вообще должен был быть выкован из цельного куска металла. Пришлось идти на ухищрения. Я, конечно, видел как отец творил что-то подобное, роза из прутка арматуры, но мне до такого, как ползком до Китая.

В итоге, я спаял элементы цветов в единое целое, и копирующее заклинание превратило два десятка цветов и травинок — в здоровенную клумбу, которую я очень хотел предъявить наставнику, вот только её надо было предварительно свернуть в стальной боб...

— Нимфа, а ты знаешь, что находиться в запретном коридоре?

— Эм... Вообще-то это большой секрет...

— Ага, который знают все... Сама уже ходила "посмотреть на цербера"?

— Эммм... Ходила... А ты откуда...

— Не важно. Мне для завершения этого проекта надо не менее пяти литров его слюны. Свежей...

— Вот дрянь... До отбоя полтора часа... В школьных коридорах пусто, его лай будет хорошо слышен, а брызги собирать долго...

— Тонкс! Ты по дороге сюда о притолку ударилась? Какие брызги? Ты легенду про Орфея и Эвридику забыла?