— Стой Чеслав — закричал тот же голос — не жги корабли, эти шнеки стоят по сотне гривен серебра каждая, забери в качестве нашего откупа корабли, и меня забери в залог, отпусти только нескольких моих воинов, они привезут тебе откуп за остальных.
Ну вот это уже более предметный разговор.
— Бросьте железо и сдавайтесь — крикнул я — поговорим.
Пленных связали и пересчитали. Вместе с ранеными насчитали аж двадцать шесть человек, и выходило, что где то в лесу всё ещё бегает почти десяток вражеских воинов.
Тумир оказался достаточно большим дядькой, да и все его бойцы были не сильно меньше. Если по моим воинам считать, так это примерно ростом с Гореслава, здоровенные бородатые дядьки. При чем реально дядьки. Мои воины были на много моложе, да и сил у врагов было побольше.
Я увидел красивый трофейный лук, взял стрелу и попытался натянуть тетиву, не смог, рука дошла только до половины стрелы. Это какая же силища или опыт должен быть, чтобы колчан стрел из такого лука выпустить. Я вот пыжусь, пыжусь и даже до половины стрелы не дотянул.
Всё оружие мы собрали и покидали в шнеки, загрузили туда же и связанных раненых вражеских воинов, а что мне их отдельно, что ли тащить, так некоторые и не ходячие вовсе. Восьмерых здоровых вражеских воинов привязали к канатам, потом впряглись несколько моих воинов и дружно потащили снеки к морю. Эта операция продолжалась почти два дня.
Только к вечеру второго дня мы вытащили суда на песчаный пляж острова. Я приказал, по мере возможности осмотреть раненых и разжигать костры.
Потом позвал пленного вражеского вождя Тумира к общему костру. Пленники ходили под честным словом, то есть они не были связаны, но не имели права брать в руки оружие. Единственный человек у которого был его меч, это был Тумир. Я как то подумал, что все таки по статусу вражеский воевода может быть по совместительству и вождем какого либо рода, или какой нибудь большой шишкой там в своих землях, а обижать такого ценного пленника это большая ошибка, тут могут все мои деяния воспринять как оскорбления роду и начнут воевать до последней капли крови. А оно мне надо? Нет конечно, я то собираюсь тут свои интересы взаимовыгодной торговлей поддерживать.
— Скажи мне Тумир — я посмотрел воеводе с реки Обра в глаза — ну и какого хрена вы полезли на мои земли?
— Чернобог попутал — сплюнул Тумир — мы раньше были в тех землях, встречали там купцов заморских, так нас и отправили на море варту нести. Вот мы и зашли в реку проведать куда купцы готландские повадились плавать, хотели городки их пожечь да чужеземцев прогнать, не знал я что тут земля уже занята, что ты сам тех голландцев прогнал.
— А что ты там на море делал то? — не понял я.
— Варту мы несли, ну побережье охраняли от чужаков — сказал воевода — ютландцы и сконцы наши корабли в северные моря пускать перестали, так мы теперь и их суда в наши земли не пускаем и торговлю их тут пресекаем.
— А где вы границу с заморскими купцами установили?
— Это наше море завсегда нашим было — покачал головой Тумир — никто и помыслить не мог, что бы нашим интересам свою силу поставить. Однако же свершилась подлость в храме богов и раскололись рода наши.
— А что за подлость свершилась? Расскажи, уваж.
— Давно это было, еще до того как родились наши деды, но историю ту помнят многие. После смерти великого ведуна храма Святовита начался раздор между князем и жрецами. Всё судили, рядили, кого назначить новым великим ведуном, кому белые одежды носить. Князь предлагал своего человека, купчишки другого, а жрецы своего человека выдвинули. Так и рассорились внутри себя, разделились да и воевать начали.
— Воевать то с кем, с князем и его дружиной? Это ведь бред — не понял я — если у князя есть сила, то он своего человека по любому поставить должен был, а ежели силы нет, так нечего и влезать в конфликт было, пусть бы граждане сами решали.
— Умён ты не погодам — усмехнулся Тумир — но я вижу, что ты не понимаешь нашей власти. Под властью жрецов десятки родов были, а у каждого рода свой вождь. Князя единого на общем сходе выбирали и князь клятву давал охранять храмы Световита и жреческий люд беречь. Не должен был князь в этой сваре участвовать, не должен был. Теперь то все это знают и теперича с князя особую клятву берут, что он вмешиваться в дела людские и в дела жреческие не будет.
— А только тогда стало быть князь вмешался и начался раздор?
— Так и есть, вмешательство князя разрушило единство наше. Вот тогда и появились вороги презлые, что обрушились на границы наши.
— Кто то был? — спросил я.
— Многие рода дикарей лесных, что деревья вместо богов почитают.
— Ого, так это вы что с эльфами воевали?
— Нет не так их звали, но не эльфы, наши предки их издревле бошами называют.
— Это выходит вы с германцами воевали, ничего себе. Слушай, а я и не знал, что германцы деревьям поклоняются.
— Не знаю я кто такие германцы, как и ельфы твои, но вороги презлые. Долго нам пришлось с ними воевать, но всё таки мы им вломили, да так вломили, что бежали те за великую реку Лабу, а река та теперь нашей стала.
— Граница по Эльбе выходит у вас с германцем? — я почесал затылок — во дела, пипец.
— Ворога внешнего наши предки тогда побили, до вот внутренние распри так и не затихли. Как князь с войны вернулся так и стал жрецов неволить, побил смертным боем многих. Вот тогда родовичи наши за жрецов и вступились, изгнали князя с его дружиной.
— А из-за чего князь то ваш на жрецов напал?
— Да пока война была, как то тихо умер верховный жрец, которому князь самолично белые одежды одевал и посох вручил. Заподозрил тогда князь других жрецов в отравлении своего ставленника и начал дознание вести. Пытал многих, огнем жег, хребты ломал. Люди от боли себя оговаривать стали, а князь упоенный кровью начал купцов хватать. Тут и народец не выдержал, взялись дружно за топоры да и погнали поганого вон из земли нашей.
— А как князя того звали, что ваши предки изгнали?
Воевода долго смотрел на меня, а потом сказал — воеводу того Ярманарий звали, так как он наш народ от ярма рабского уберег, да ворогов за лабу изгнал. Только вот как ушел он с дружиной своей к границе земель греческих, то мерзкие греки стали называть его царем Херманарием.
— Ого — удивился я — так это ты про Германариха речь ведешь, про царя готского?
— Имя ему Ярман-арий, а тебе верно послышалось, что он Германарих. Только не царь он нам, никогда царем не был, хотя себя и называл так. Все рода ныне знают, что царь наш древний, то воин святого бога-асса Яровита и имя ему Световит. А те кого ты готами называешь, то воины, изгнанные из храмовой дружины, за дела их темные, за то, что получив силу большую и знания, стали на путь обогащения. Гордыня и алчность сгубила их душу, вот и поддались на уговоры Чернобога. Больше полутора сотен лет назад, пошли они на полдень в теплые земли убивая вождей и подчиняя себе племена многие, а потом и царями себя называть стали. Ярман-арий и есть один из таких царьков, отступник, душегуб и убийца, ему золото важнее служению Белбогу было, стал он на путь тьмы и душу его пожрал Чернобог, теперь всех тех, кто служит Чернобогу ромеи геттами называют, а ты их вот готами зовешь. Гетты те очень сильно били ромеев еще тысячу лет назад, вот они такое словечко к новым ворогам и прикрепили.
Я очень долго смотрел на воеводу и не мог понять, кто это? Может этот Тумир какой то фанатик, что придумал себе красивую историю мира и теперь убивая своих соседей оправдывается перед богами, что мол я не грабитель и не душегуб, а пришел наставить слепцов на путь истинный. Всех мерзких выкормышей Чернобога мы мол убьём, потому как мы истинные служители Белбога. Такие как Тумир, либо всех на путь светлых богов наставят, либо вырежут всех под корень.
— Слушай Тумир, а я так и не понял, с кем вы сейчас воюете?
— На той стороне Белого моря разные рода живут, много там ютов, есть бои, белги, сконы, свебы, есть даже англы. То все родовичи ворогов наших, тех кого мы за Лабу изгнали. Только сидят они в землях далёких, да дебрях непролазных. Много раз мы ходили путями пешими в их ютланд, да никого там не находили. А как мы уйдем восвояси, так они ладьи свои из лесов темных достают и начинают разбойничать в море.
— А потопить их корабли в море, пробовали?
— Да всё пробовали, и ворогов бивали и сами биты не единыжды были, да толку от того нет. Одних побьешь, так другие приходят. Вот и удумали наши старцы, по берегу нашему варту морскую вести, чтобы в земли данников наших никого не пускать, а буде кого увидим так бить всех без пощады.
— А вот те вороги, они язык наш знают?
— Многие язык предков помнят, но многие уже смешались с соседями и обычаи древних богов наших не почитают, и язык асов уже не понимают.
Я так и не понял, что несет этот черт бородатый, опять про каких то ассов, предков богов мне тут голову дурит. Яровит, Световит, Белбог, Чернобог, тьфу, пока разберешься в их реалиях то мозг сломаться может. Я понял только то, что тут всех нас скопом поделил на своих и чужих. Тех кто подчиняется каким то жрецам храма, так тех своими называют, а кто непонятным деревьям лесным поклоняется, так те варвары-вороги. Деревьям тут германцы поклоняются, и выходит, что наши предки германцам этим прилично всыпали, да так всыпали, что бедные германцы бежали за Эльбу и теперь там где-то римлян кошмарят. Но осталась часть северных германских родов, что по берегам шведским и датским живут, так те сейчас пиратством промышляют. Интересная тут геополитическая ситуёвина выходит. Только вот мне пофиг кто тут с кем воюет, жрецы Белбога и дружина Световита такие же жадные ублюдки как и готы Чернобога, и те и другие пытались меня ограбить. Только пока между ними война шла, на политической карте появились злые кочевники, что почти всех отступников гетто-готов избили, а других под свою руку взяли.
— Слушай Тумир, а что ваш род кому подчиняется?
— Не понимаю я тебя, как это кому?
— Ну вот вас же кто то на эту варту отправил, неужели старейшинам рода интересны земли что на севере находятся, зачем им эти суоми, чудь и другие дикари, зачем вы чужаков по морю гоняете?
— Раньше наши корабли в северное море спокойно выходили, торг с далекими землями вели, а вот как ютунги со сконцами выход в Северное море нам закрыли, с тех пор и мы никого не пускаем в наши земли.
Блин что, то моя картина мира рушится на глазах, а я не пойму где зарылся секрет, вот например я могу поверить, что этот Тумир наш далекий родственник потому, что говорит хоть и с сильным акцентом, но на нашем языке и по моей терминологии он слово знает, значит 'словянин'. Но я же видел готов, которые ни фига по нашему не понимали, однако я видел и посла готов, что шпарил по нашему без акцента. Может действительно в эти годы постепенно разные охочие люди записывались, типа в княжью дружину. Если допустить что готы, это типа орден воинский, то в орден могут принимать всех самых сильных, самых смелых, в общем самых-самых как рыцари тамплиеры например. И тогда там будет в этом ордене настоящий винегрет, и тогда выходит, что с годами славяне перемешались с иностранцами и язык свой поменяли. А может они и не были никогда славянами. Ладно с историей потом разберусь, а сейчас с этими вот пленниками требуется ситуацию прояснить.
— Слушай Тумир, а часто вы ходите на свою варту?
— Часто, почитай все лето варяжим.
— Что ты сказал? — не понял я услышав знакомую фразу, от которой опять в голове загудело — что значит варяжим?
— Да то и значит, что мы море сторожим, значит варяжим — ответил безразлично воевода — вот ты воинов назначаешь чтобы он кашу варил, и сидит тот воин в казан смотрит, чтоб не подгорела страва, чтоб огонь не потух, чтобы соли вдоволь было. Так мы и называем такую сторожу, что человек тот 'варяжит', то есть присматривает за порученным ему делом.
— А воины твои часом варягами не называются? — спросил я.
— Нет, воины наши так и есть воины, а зачем их по другому называть? — не понял Тумир.
Блин, а я то думал, что разгадал тысячелетнюю загадку появления варягов, выходит нет.
Приготовили пищу, по вечеряли, переночевали, а с утра произошло сразу два события. Во первых из леса вышли два воина, постояли, постояли и медленно пошли к нам.
Я осмотрел и понял, что это типа переговорщики. Я встал, взял пятерых воинов, щит и медленно пошел на встречу.
Воины остановились в двух десятках шагов, мы тоже стали.
— Где наш воевода? — спросил один из воинов.
— Там сидит возле костра — я повернулся и махнул рукой.
— Что будет с ними?
— А почему ты не спрашиваешь, что будет с тобой?
— У нас есть оружие и если понадобится то мы умрем с честью — пафосно ответил воин.
— Мы скоро уйдем, а потом сюда придут эсты, они вас свяжут и продадут готландцам — я усмехнулся — и ты умрешь рабом на их острове.
Наступила тишина, все молчали, а я изучал воинов. Да это были действительно настоящие воины, моим было до них далеко, теперь понятно почему они смогли взять и сжечь селение Приморское, там оставалось всего пять десятков мужчин, и шансов отбиться у них не было, меня спасло только то, что Креславу удалось сжечь корабли, иначе все это стадо пошло бы вверх по реке до самого Полоцка, и сожгли бы мне на фиг столицу княжества. А так воспользовавшись замешательством врага, Креслав смог ударить конницей воинам Тумира во фланг и заставил противника отступить. Я больше чем уверен, что там всех раненных перебили, а что тут такого, тут ни ООН, ни 'прав человека', ни методичек по 'Защите чести и достоинства комбатантов', что нам в Чечне совали ООНовские наблюдатели, пока что нет.
— Я предлагаю тебе почетный плен — крикнул я — вы сдаете оружие и я даю вам лодку, вы пойдете в свою землю и соберете откуп, за каждого пленника по сотне гривен серебра.
— Аха-ха-ха — засмеялись оба воина — сколько не дадут даже за воеводу.
— Вот как? — удивился я — выходит ваш воевода меня обманул, он сказал, что за всех пленных откуп будет тысячу гривен серебра, и еще я заберу ваши шнеки.
— Ты получишь не больше трех десятков гривен за простого воина и сотню за воеводу, больше старейшины не дадут — ответил воин.
— Так, понятно и сколько вас еще там в лесу — я показал за спину переговорщикам.
— Шестеро.
Я посчитал и прикинул, получается, что почти тысячу гривен серебра выкупа я за пенников все же получу. Маловато конечно, но все же. Тысячу гривен серебра это стоимость всего лишь двадцати моих не очень дорогих мечей.
— Пошли — я махнул рукой, показывая на костры, сам развернулся и пошел к воеводе Тумиру.
— Тумир — я обратился к пленнику — я дам одну шнеку, пусть уплывают все раненые и больные, а все здоровые останутся у меня в гостях как залог того, что ваши старейшины не будут пытаться вас отбить. А как привезут откуп, то всех отпущу. Если нет серебра или злата, то я могу взять большими парусами, размером 5 на 5 саженей. Скажем за всех пленников пять парусов, сойдёт?
