Да, снова мир открыл мне одну из своих основополагающих тайн! Оказывается, кроме Пьесы, здесь существуют еще какие-то "понты", со своим собственным великим значением! Но только до сих пор остается непонятным, что же они из себя представляют.
— А у меня, — спрашиваю я у Барона. — "Понтов" этих нет?
— Нет, конечно. Ты же их еще не заработал! — отвечает мне Барон. — Вот, гляди!
И он, проворно вскочив на ноги, подходит к моему письменному столу, выдвигает один из его ящиков, и предлагает мне заглянуть внутрь. Я заглядываю в нутро ящика, и моему взору предстает некоторое непонятное устройство, о существовании которого в моей комнате я до сих пор и не подозревал. Черного цвета, с темным экраном, какими-то кнопками и непонятного предназначения прорезью сбоку.
— Это — "понтомат", — поясняет мне Барон. — С его помощью можно тратить свои "понты".
Он извлекает из этого же ящика некую плоскую прямоугольную карточку, и торжественно вручает ее мне.
— А это, — говорит он мне с торжественностью, — твоя персональная "понтовая" карточка!
Я с любопытством рассматриваю этот предмет. Первое, что бросается в глаза, это выгравированные на карточке цифры — "092".
— Давай-ка проверим твой "понтовый" баланс! — предлагает мне Барон.
После чего деловито берет карточку из моих рук и, соблюдая принцип наглядности, вставляет ее в щель устройства, именуемого "понтоматом". Тут же экран "понтомата" озаряется приятным зеленым светом, и я имею возможность наблюдать следующую возникшую на нем надпись:
"Счет N 092.
0 points"
— Видишь? — спрашивает меня Барон. — У тебя на счету ноль "понтов".
И, видя мое смятение и расстройство, спешит успокоить:
— Ты по этому поводу не беспокойся, тебе пока "понты" и не понадобятся. Пока я за тебя буду оплачивать твои расходы. До тех пор, пока ты сам зарабатывать не сможешь.
Вот, значит, как! Оказывается, все мое текущее существание Барон полностью обеспечивает за счет своих "понтов"! Правда, мне непонятно, что заставляет его так поступать. И я осторожно пытаюсь выяснить этот вопрос.
— Можешь считать, что это просто желание кого-то облагодетельствовать, — отвечает Барон на мой вопрос. — Никакого подвоха здесь нет. Просто я искренне хочу тебе помочь. Все-таки, я некоторым образом причастен к твоему здесь появлению. Есть такое не писаное правило — тот, кто вводит в Сценарий Пьесы нового персонажа, тот и обязан о нем заботиться на первых порах. Такая вот существует личная моральная ответственность. И моим долгом является удовлетворить все твои самые насущные жизненные потребности. А вместе с этим — воспитать из тебя творческую личность, передать тебе весь имеющийся у меня опыт и знания. Вот так!
Я чувствую большую признательность Барону за то, что он взял на себя заботу о моем существовании в этом мире. Без него я бы просто пропал! Подумать только, я бы не смог даже пообедать!
— Со временем ты научишься зарабатывать себе "понты" самостоятельно, — продолжает Барон. — Вот тогда, глядишь, мое к тебе доброе отношение мне еще положительным образом вернется. Вспомнишь, может быть, мои старания, поможешь в тяжелый час... Я, конечно, этого от тебя не требую, ты не думай. Но просто в этом мире все так устроено — люди должны помогать друг другу, и доброе отношение к человеку к тебе еще вернется таким же его участием. Понял?
— Понял. А что, может настать этот "тяжелый час"?
— Конечно, может. Жизнь полна неожиданностей. Сегодня ты при "понтах", а завтра — нет. Сегодня ты на первых ролях в Пьесе, а завтра тебя вытесняют со Сцены. Сегодня ты пишешь гениальный Сценарий, а завтра — не можешь выдавить из себя ни строчки. Это же творчество, и предсказать его заранее нельзя. Может случиться и кризис. Что делать в такой критической ситуации? Только и останется, что надеяться на выплаты из Общественной Кассы.
— А это еще что такое?
— Есть у нас такая Общественная Касса. Создана она, вообще-то, для оплаты различных общественных нужд. Каждый из участников Пьесы обязательным образом отчисляет туда часть со своих заработанных "понтов". А взамен можно надеяться на то, что в "беспонтовой" ситуации тебе из нее какие-нибудь субсидии выплатят. Так сказать, за былые заслуги!
Эх, были бы у меня эти самые "понты"! Впрочем, я до сих пор не знаю, на что их можно потратить. Чем я тут же интересуюсь у Барона.
— На что можно потратить "понты"? — переспрашивает он. — Да на все, что угодно! Например, на всякие развлечения.
— Какие развлечения?
— У нас их хватает! И развлечения эти — самые разнообразные, на любой вкус! Видишь ли, Пьеса сама по себе — интересная штука, и сам факт в ней участия, вне сомнения, доставляет ее участникам огромное удовольствие. Но всю жизнь свою посвятить лишь тому, чтобы играть свою роль на Сцене — это не достаточное предназначение человека. Актер — он не просто актер, а при этом еще и личность! И личность эта требует своей реализации, и не только в Пьесе. В повседневной своей жизни актер, если он настоящая личность, тоже стремится себя реализовать.
— И как же?
— О, для этого у нас созданы все условия! Помимо Пьесы есть много поприщ для своей реализации!
— И какие же?
— Да всех сразу и не перечислишь. Допустим, спорт. Тут многие у нас участвуют в различного рода спортивных состязаниях, соревнуются друг с другом. В Бильярд, например, или еще там во что-то... И победитель этих соревнований окружается всеобщим уважением и почетом. Много, конечно, азартных развлечений — бинго, к примеру. Потом, есть у нас целый комплекс интеллектуальных занятий — буриме, например. Так что и мыслящему человеку открыта дорога в плане общественного признания.
Помолчав немного, Барон продолжает перечисление возможных применений "понтов":
— Вот еще одна хорошая штука — Компьютер! Не каждый его имеет, и сам по себе факт обладания им — уже показатель определенного социального статуса человека. Компьютер еще нужно суметь заработать, он больших "понтов" стоит. Но очень уж полезная штука! Во-первых, для работы. Это, можно сказать, средство труда. Ну, а потом, на Компьютере можно в игры всякие играть.
— Какие игры?
— Да самые разнообразные! Я, правда, этим не занимаюсь, но многие увлекаются. Я несколько раз наблюдал со стороны — любопытное, скажу я тебе, зрелище!
— А у тебя есть Компьютер? — интересуюсь я.
— Конечно, есть! — с достоинством отвечает мне Барон. — Я все-таки в этой Пьесе играю более-менее значительную роль, и могу себе это позволить. Я тебе его обязательно покажу.
Видя мое оживление, Барон считает уместным строго меня предупредить:
— Только, еще раз скажу — в игры я на своем Компьютере не играю! И тебе не позволю. Я к своему Компьютеру отношусь серьезно. И использую только для работы. Я Сценарий на нем печатаю!
Мой энтузиазм тут же улетучивается. Видя это, Барон спешит продолжить свой рассказ о местных развлечениях:
— А для культурного развития сколько условий! Я уж не говорю про чтение книг — оно бесплатное. Я говорю о Телевизоре!
Это слово он сказал с огромным уважением, с волнением в голосе, из чего можно было заключить, что Телевизор — едва ли не самое уважаемое в этом мире развлечение. А Барон тем временем продолжает:
— Да, имеется у нас такое незаурядное явление, как Телевизор! Он у нас помещается в отдельной комнате, и за вход в нее нужно платить приличные "понты".
— Платить "понты"?
— Конечно! Будь это развлечение бесплатным, никто бы из здешних обитателей и не выходил бы оттуда! Да, за возможность посмотреть Телевизор, нужно платить "понты"! Но, поверь, это развлечение стоит того! Если где-то в нашем мире и можно увидеть своими глазами нечто поистине волшебное — то только в Телевизоре! Такого, конечно, в реальной жизни не бывает, но какая при этом возникает иллюзия реальности! Такое удивительное чувство испытываешь, волшебное просто! Кажется тебе, как будто ты попал в какой-то другой мир, в иную реальность! Бывает, мало что понятно, но не это главное! Главное — внутренние ощущения! Захватывающее чувство! Фантастика, да и только!
Барон увлеченно размахивает руками, пытаясь продемонстрировать мне эту фантастику. Барон блестит глазами, и старается передать мне свое возбуждение. Но у меня, видимо, пока действительно плохо с воображением — я, при всем своем старании, никак не могу понять, — о чем это он говорит? Другой мир? Какой еще может быть другой мир?
Барон замечает мое замешательство, и сочувственно на меня смотрит.
— Это, конечно, надо ощутить самому, — поясняет он мне. — Описывать это словами бессмысленно. Как-нибудь мы с тобой туда обязательно сходим! Увидишь все своими глазами!
Я молча внимаю. А Барон продолжает:
— А если накопить много-много "понтов"... То тогда можно вообще удалиться далеко-далеко отсюда. Уехать на Отдых! А уж там!..
И Барон зажмуривает свои глаза, и, надо полагать, уже готов погрузиться в мысленное созерцание этого таинственного "там".
— Там — все эти удовольствия вместе взятые! Представь себе — огромный Бассейн с чистой, изумрудной водой! Ты знаешь, что такое Бассейн?
— Нет...
— Эх! Есть же у тебя в комнате ванна? А Бассейн, представь себе, — это та же ванна, только в тысячу раз больше! Да что там! Больше, чем в тысячу! Теперь представляешь?
Я неопределенно пожимаю плечами. Честно говоря, мне сложно это вообразить. Я хотел бы поверить в существование Бассейна, но пока не могу.
Но Барон, чрезвычайно увлеченный своими собственными эмоциями, не обращает никакого внимания на мой скепсис. Он продолжает свой рассказ, при этом возбужденно подпрыгивая на стуле и размахивая руками:
— И тут же тебе — сауна! И тут же — Телевизор! И Компьютер под рукой! И кровать такая широкая, застелена белоснежным бельем! И в холодильнике всегда — бутылка шампанского, ананас, и всякая другая фруктовая прелесть! И свет-то там какой-то другой — не то, что здесь! Если полежать под этим светом достаточно времени, то можно заметить, как твоя кожа начинает менять оттенок. Это называется — загорать!
— А для чего это?
— Считается, что для здоровья это очень полезно. И потом — красиво! Ты же Принцессу видел? Заметил, наверное, какая у нее кожа? Это потому, что очень она любит на Отдыхе бывать. Регулярно туда отправляется, и загорает в свое удовольствие. Опять же, потому, что может себе это позволить...
О, да! Вновь мне вспомнилась прекрасная Принцесса. Я еще раз с удовольствием воссоздаю в своей памяти ее неповторимый облик, и, кажется, понимаю, что имеет в виду Барон. Принцесса любит загорать! Мне кажется, что я и сам готов полюбить это занятие, в чем бы оно не заключалось...
Вынырнув из своих мечтаний, я замечаю, что Барон увлеченно продолжает свой рассказ об Отдыхе.
— Но главное в Отдыхе — это даже не развлечения. И даже не Бассейн! Главное — ты там один, и можешь делать все, что хочешь! И никто не пристает к тебе с вздорными какими-нибудь проблемами. Никого рядом нет из этих лиц, которые тут вынужден видеть ежедневно. Натурально, отдыхаешь от них! Тебе это тоже неведомо, и, наверное, сложно представить, но иногда так надоедает все время крутиться здесь, среди одних и тех же людей. Среди этих стен, среди коридоров. Все время наблюдать самого себя в эти зеркала. И только за то, чтобы хоть изредка испытать полный покой, совершенное одиночество — просто за это, ты готов отдать любые "понты". Так уж получается в нашем мире, что такие моменты, когда до тебя никому нет дела, а тебе нет дела ни до кого, в человеческой жизни чрезвычайно редки, и следует ценить каждый из них. Но, впрочем, весьма вероятно, что ты сам это когда-нибудь поймешь...
Я слушаю Барона с удивлением, и мало что понимаю из его речей. А он и не заботится о том, чтобы что-то мне пояснять. И вообще похоже на то, что он разговаривает больше сам с собой.
— Вот так пару-тройку дней там проболтаешься, потом выходишь — свежий, отдохнувший! Как будто новую жизнь начал! И главное — смотришь снова в эти лица, и уже не чувствуешь к ним былой неприязни. В общем, по возвращении с Отдыха тоже испытываешь массу самых разнообразных эмоций.
Он замолкает ненадолго, как бы заново переживая в своей памяти все то, о чем только что рассказывал. А после продолжает:
— Кроме этого существуют у нас развлечения не столь массовой популярности. Тут уже можно выбирать на свой личный вкус. Завести свое собственное хобби. Я, к примеру, люблю в шахматы играть. И тебя могу научить, если пожелаешь.
С неожиданной, даже для себя самого, поспешностью я выражаю свое активное желание научиться играть в шахматы. Барону такое мое рвение явно по душе.
— Ну, вот и славно! — говорит он мне. — А то в последнее время и играть-то не с кем стало! Тогда пойдем ко мне в комнату! Заодно посмотришь на мое обиталище!
И я, не мешкая, отправляюсь в гости к Барону. Уже через пару десятков шагов вдоль по коридору мы оказываемся у двери его комнаты. Барон распахивает ее передо мной, и делает приглашающий жест. Я вхожу внутрь.
Комната Барона по размерам точно такая же, как и моя. Стены того же цвета, такие же зеркала. Только вид у нее более обжитый. Сразу видно, что живет тут человек давно, и уже успел обрасти вещами и привычками.
В частности, на столе у Барона стоит Компьютер. И я сразу же проявляю к нему свой интерес. Но Барон этот мой интерес спешит погасить на корню.
— Рано тебе еще Компьютером интересоваться! Как и вообще всякими развлечениями. Тебе учиться надо, классиков читать! Развивать полезные навыки, которые могут тебе пригодиться в будущей твоей сценической жизни.
— Какие это навыки?
Барон на секунду задумывается:
— Всякие, — отвечает он несколько уклончиво. — Например, память... Внимание... Общее чувство композиции, стратегическое мышление... В-общем, для того и существуют шахматы!
И Барон, усадив меня на стул перед кроватью, устремляется к шкафу, и достает оттуда некую продолговатую коробку, разукрашенную в черные и белые клетки. Он бережно кладет ее на кровать, раскрывает и высыпает на покрывало фигурки белого и черного цветов.
Коробка превращается в плоское игровое поле с перемежающимися черными и белыми квадратами.
— Смотри, — начинает давать пояснения Барон. — Это называется "доска". Здесь шестьдесят четыре "клетки" — восемь рядов по горизонтали, и восемь по вертикали. На это поле выставляются шахматные фигуры. С одного края — белые, с другого — черные.
И он берет для примера одну из лежащих рядом с ним фигурок.
— Это — Король! Самая значительная на доске фигура. В начале игры его место вот тут...
Барон устанавливает шахматного Короля на приличествующее этой фигуре место, и начинает объяснять его главные тактико-технические характеристики. Я внимательно слушаю, пытаясь понять и усвоить все наилучшим образом.
Барон продолжает объяснять мне все многосложные правила этой загадочной игры. Терпеливо выслушивает мои вопросы, дает самые обстоятельные разъяснения. Иногда сам спрашивает меня, все ли я понял, или заставляет повторить все то, что он мне только что объяснил.
