Здоровья у голема было примерно на треть. Меньше, чем хотелось бы, но думаю на то, чтобы неспешно пробежаться до окраины деревни его запаса хватит с лихвой. Прием уже отработан, так что риск минимален. Да и создавать нового стража — дело не нескольких секунд, а я был настроен покинуть поселение со столь навязчивыми жителями в самые ближайшие сроки. Иначе меня тут так побьют, что придется до конца жизни прикладывать капустные листы к лицу в виде компресса.
" Вы пытаетесь оседлать каменного стража? Каменный страж не является ..."
Да знаю я! Отстань. Мой батя тоже не является ездовым животным, но пашет как лошадь.
В этот раз взобраться на истукана было проще, несмотря на скользкие камни. А точнее, благодаря им, я даже не стал пытаться повторить свое прошлое достижение. Сейчас голем не был занят схваткой с неприятелем, поэтому я просто приказал ему опуститься на колено, после чего, опираясь на подставленные руки, легко достиг приглянувшегося мне места. Страж встал, и я со своего насеста завертел головой, чтобы осмотреться.
Где там у нас ближайшие огороды, переходящие в лес? А еж его разберешь! Как бы высоко я не забрался, в любой стороне, куда не глянь, сейчас просматривались только стены из падающих с небес струй. И темнота. Даже блеснувшая первая вспышка молнии, на миг озарившая окрестности, не помогла мне с выбором направления. Ну что ж, придется двигаться наугад. Учитывая размеры деревни, не думаю, что это настолько уж принципиально. При желании ее из конца в конец можно преодолеть минут за пятнадцать.
Раскат грома был таким громким, что мне на секунду показалось, будто раскололись небеса, и сейчас нам на головы вместе с дождем начнут падать боги. Должно быть, они там наверху к чему-то привязались, потому как я так и не заметил ни одного орущего и машущего руками болида. Впрочем, видимость была не та, чтобы утверждать наверняка.
Ждать подтверждения своей теории я не стал. Дернувшись из-за громового раската, я ткнул пальцем вперед, и приказал своему спутнику взять ноги в руки (в его случае — колоны в колоны) и припустить в этом направлении. Рогатые прилипалы даже не дали нам форы, тут же увязались за нами. Видимо, громкие звуки и яркие вспышки их совсем не отвлекли. Шли бы лучше спать, право слово, чем мокнуть и гоняться непонятно за кем. Я бы на их месте, точно послал бы подальше такие маневры, и отправился домой. Да, там и ждут те еще красавицы с шерстью на лице и рогами на голове, но зато там тепло и сухо. Но у зверолюдов приоритеты были расставлены по-своему. И почему-то моя скромная персона стояла во главе их списка.
Едва мы миновали ограждение погоста, как за спиной раздался козлиный вой. Самый натуральный. Если бы домашний козлик в конец озверел и захотел бы вместо надоевшей кислой травы пожевать теплого волчьего мяса, уверен он орал бы именно так. Итак, сатиры опять вознамерились нас убивать, и на этот раз их больше ничего не сдерживало. Вот только для начала жертву еще необходимо поймать.
Кажется, я самый глазливый человек в Атравеле. Или же изменчивая фортуна вновь решила показать мне свой тыл. Мы так и не успели еще выбежать из деревни, как у меня перед глазами мигнуло коротенькое сообщение.
"Действие ритуала "Аура замедления" завершено"
Практически сразу после этого с нами поравнялся наш эскорт, а на моего защитника вновь посыпался град ударов. Голем бегал гораздо медленней преследователей, а дождь к тому же, кажется, замедлял его сильнее, чем врагов. Не удивительно, что без воздействия моей ауры сатиры опять могли делать два дела одновременно. Бежать за стражем и при этом колотить его.
Здоровье великана стало с катастрофической скоростью таять. От бессилия я заскрежетал зубами. Ничего другого я поделать все равно не мог, разве что обсыпать преследователей ругательствами.
— Отстаньте от нас, гады! Сколько можно за нами бегать? Я же вам даже и огород уже полил.
Но сатиры не желали меня слушать. Им больше нравилось стучать по камню. Не выдержав такого натиска, у голема с треском отвалилась часть левой руки и со шлепком упала в грязь. Страж, как будто этого не заметил, скорость не замедлил и продолжал движение вперед. Да что там, он даже не скривился. Мужик!
По земле уже давно текли не ручьи, а сплошные потоки. Передвигаться в таких условиях моему спутнику было все сложнее. Малейшая оплошность с его стороны, и мы оба с ним окажемся на земле. Чем это обернется для нас, даже не буду начинать. Впрочем, если в скором времени ничего не изменится, и ситуация так и продолжит развиваться в подобном ключе, мы все одно закончим с тем же результатом. В отличие от грузного голема, прыгучие сатиры испытывали гораздо меньший дискомфорт от разразившейся непогоды. Их показатель ловкости, наверное, в разы превосходит аналогичный показатель у стража. Если у каменного истукана вообще он есть.
В стороне промелькнули какие-то грядки, и вслед за тем мы, совершено неожиданно, вбежали в лес.
"Вы покидаете деревню "Капустная Мееека""
Я победно заорал в голос, но лишь для того, чтобы через секунду осечься. Деревенские не остановились на границе своих земель, чтобы оттуда грозить нам кулаками, на что я отчего-то рассчитывал. Они, нисколько не смущаясь смены обстановки, продолжали преследовать нас, выбивая последние крохи здоровья из моего защитника. Их у него оставалось меньше десяти процентов.
Так не честно! Я почувствовал себя так, словно меня только что обманули самым подлым образом, хотя мне никто и не говорил, что местные отстанут от нас, стоит только покинуть деревню. Это я придумал сам. И сам же в это потом поверил. Ну если не верить себе, то кому тогда верить?
Ситуация складывалась отвратительная, и была уж точно не в мою пользу. Но я не отчаивался. Эта ночная гонка взбудоражила меня и разогнала кровь, заставив на время позабыть о моем, и без того, горестном положении. Локальные неприятности отодвинули в сторону мои глобальные проблемы с заменой тела. Так что, полностью отдавшись побегу, я не падал духом и сосредоточенно всматривался в темноту, надеясь найти выход из сложившейся ситуации.
Уверен, сатиры не настроены преследовать нас вечность. Скорее всего, должен существовать какой-то рубеж, после которого козлоногие просто обязаны будут повернуть назад, оставив погоню. Но, боюсь, мой каменный друг никак не дотянет до этого места. Выглядел он скверно, даже для кучи камней, и похоже одной ногой уже стоял в камнедробилке. Пять процентов, и как он до сих пор не развалился на составляющие?
Направление, как оказалось, я выбрал не самое удачное. Впрочем, здесь был не такой уж большой ассортимент. Кроме леса, я мог еще попасть в поле или выбраться на дорогу. Но лучше бы страж бежал по пустырю. Не то что бы у него были проблемы с преодолением лесополосы. Нет, он проламывался сквозь подлесок довольно споро, только вот нашим ловким преследователям вообще не приходилось этого делать. Во-первых, голем проделывал для них приличную просеку, а во-вторых, там, где все же нужно было преодолевать препятствия, юркие и прыгучие сатиры справлялись с этой задачей играючи, просто избегая их.
Конечно же у леса были и плюсы, а иначе его бы не выбрала местом отхода группа игроков. Самым большим его преимуществом было то, что в лесу проще всего затеряться от преследователей. Только вот для этого необходимо сперва хоть немного от них оторваться, чего в моем случае сделать было невозможно. Да и прятаться, имея в напарниках более чем двухметрового каменного истукана, довольно таки сложно.
Отличным вариантом было бы спрыгнуть на ходу на какую-нибудь ветку дерева, и дать голему увести от меня погоню, но проблема была в том, что каменный защитник не мог удаляться от своего хозяина дальше, чем на пять метров.
Молодой подлесок сменился более густым и плотным участком леса. Треск от нашего прорыва сквозь него стоял почти такой же оглушительный, как и гром. Это естественно нисколько не увеличило скорость нашего передвижения. К тому же, еще и щепки летели во все стороны, норовя попасть в лицо. Я, правда, этого почти не замечал. Открыв перед собой информацию о страже, я с грустью смотрел на оставшиеся полтора процента жизни моего спутника. Что я буду делать, когда полоса его здоровья опустошится окончательно, я не знал. Впрочем, чтобы я не предпринял, итог мне виделся один. Новая встреча с аркой воскрешения. Ведь даже на дереве от сатиров мне не спастись, в отличие от волков, лазить по ветвям они умеют. Кроме того, у некоторых козлоногих на вооружении стояли пращи, так что им даже карабкаться за мной не придется, достаточно будет парочки метких выстрелов.
Но, как оказалось, я рано списал себя со счетов. Удача, уже издеваясь в открытую, опять решила мне благоволить. Страж пал, и я, вместе с щебнем и кирпичами, тоже начал свое падение. Вспышка молнии запечатлела этот момент, мимоходом осветив окрестности. Именно тогда, пребывая в полете, я увидал в дюжине метров от себя реку. Темная лента пересекала наш путь. Ну то есть, пресекла бы, если бы мой голем мог его продолжить. Еще не долетев до земли, я уже знал свои дальнейшие действия. Эх, будь у стража чуть больше здоровья, и мы бы ввалились в реку вдвоем. Из каменного истукана мог бы получится неплохой трамплин. А так придется топать своими ножками, хоть и не долго.
Приземлился я не так грациозно, как запланировал, поэтому тут же ушел в кувырок. После переката в жидкой грязи, я опять вскочил на ноги, но лишь для того, чтобы поскользнуться и снова плюхнуться на задницу. Жеванный ПавеЛитель слишком мало вложился в ловкость. Ну хоть скорость немного прокачал, и я успел сделать еще одну попытку подняться на ноги. На этот раз удачную. Я буквально чувствовал дыхание врагов на своем затылке, поэтому к реке ломанулся изо всех сил. Достигнув ее за пять прыжков, я, не останавливаясь, влетел в воду и погреб к середине. Оглядываться на преследователей я не стал. Да, скорее всего они притормозили, ведь копытами грести не так уж и удобно, вот только у сатир по-прежнему оставались пращи и камни, которые они могли послать за мной вдогонку вместо себя. Вспомнив об этом прискорбном факте, я набрал в легкие побольше воздуха и нырнул.
Таймер отсчитывающий секунды до моего удушения бессовестно врал. Мои легкие горели огнем, вот-вот меня должен был нагнать спазм, что заставит меня вдохнуть эту мутную воду, а этот гад показывал, что у меня в запасе еще больше пол минуты. Не выдержав, я вытолкнул себя на поверхность и, прорвав тонкую пелену водной глади, с хрипом втянул в себя такой сладкий воздух. Расплаты за это не последовало. Не прилетел камень, со свистом рассекая воздух, и не оборвал мои мучения. Я оглянулся. Везде, куда упирался мой взгляд, плясала темнота, скрывая от меня и берег и моих преследователей. Лишь черная вода была кое-как различима, и то, только в непосредственной близости от меня.
Если я не вижу врагов, то значит, что и они не видят меня. Но это не точно. На всякий случай я, легко забирая руками, погреб в противоположную, как мне показалось, от них сторону. С направлением я угадал, с каждым гребком течение все усиливалось, следовательно, я был близок к середине реки. Вот только я не учел силу этого потока. Быть может, в своем обычном состоянии течение этой реки не такое уж и быстрое, но под влиянием вызванного мной ливня ее скорость стремительно приближалась к бурному потоку.
Не успел я понять, что происходит, как меня завертело, словно щепку. К сожалению, плавучесть у меня гораздо хуже, чем у того же кусочка деревяшки, так что меня снова утянуло под воду. Тяжелая рука потока придавила меня сверху, не позволяя так же легко вынырнуть обратно, а течение закрутило, пытаясь запутать, чтобы я не догадался, где верх, а где низ. Бороться с такой мощью бессмысленно и бесполезно, но расскажите это инстинкту самосохранения. Напрягая все скудные силы тщедушного чернокнижника, я рвался вверх, к воздуху. Удивительно, но мне это удалось. Проскользнув между пальцев тяжелой речной руки, я вновь припал к блаженному нектару. Я дышал. Правда наверху дела тоже обстояли не ахти. Беспорядочные всплески, водовороты и завихрения. На поверхности, пляшущая свой безумный танец, река так же правила бал.
Увидев мое освобождение из глубин, вода, извиваясь, точно живое существо, устремилась ко мне в глотку, пытаясь добраться до внутренностей. Я закашлялся. В этот момент меня швырнуло на что-то большое и твердое, и я, несмотря на боль от удара, инстинктивно вцепился руками в это что-то, точно клещами. Ревущий поток попытался оторвать меня, но я держался за этот островок твердости в мире жидкости, будто младенец за мать. Нечто под руками шевельнулось, и фантазия услужливо нарисовала мне речного монстра, вроде Тортудженту, но я лишь крепче сжал руки.
Наконец прокашлявшись и сморгнув водную пелену с глаз, я смог рассмотреть водное чудовище. Им оказалось обыкновенное дерево, упавшее где-то на берегу и перегородившее часть реки. Следовательно, по нему можно добраться до суши. Это же просто чудо! Правда, я не особо заморачивался теологической стороной вопроса, знай себе перебирал руками и понемногу оттаскивал себя от ревущего с досады потока. Руки были ватными, к горлу подступила тошнота, а полоска выносливости мигала пустотой. В таком состоянии я по идее должен свалиться без сил, ну или, как минимум, разжать пальцы и отдаться на милость течению реки, но я как-то умудрялся медленно и монотонно перетягивать себя все ближе к берегу. И это с пустой линейкой запаса сил!
Впрочем, эти мысли не особо занимали мою голову. Так, промелькнули где-то на границе сознания и забылись. Сосредоточен я был на более непритязательном деле. Спасал свою шкуру.
За шумом потока я не услышал звукового сигнала о получении нового письма, но сам конвертик не остался незамеченным, радостно скользнув на периферии моего взора. В топку! Все на свалку, сейчас не до этого. Сейчас у меня было дерево, река и берег, в виде далекой и пока незримой цели. Невидимой, а потому такой несбыточной.
Как оказалось, не такой уж и далекой была эта цель. С моим смещением в сторону течение ослабевало, но я, не понаслышке зная о коварстве этой реки, ослаблять свою хватку даже и не думал, а потому несказанно удивился, когда внезапно ногой нащупал дно. Неужели я добрался? Эта мысль несколько сбила мне настрой, и мой следующий рывок к берегу оказался вялым и слабым. Сил выбраться из воды не осталось, и я упал прямо в воду, не сумев сделать последние пару шагов, чтобы ступить на сушу. Берег был пологим, так что лежал я на земле, пусть и немного погруженный в воду. До моих губ и носа она не доставала и дышать мне не мешала, поэтому попытки двигаться дальше я даже и не делал. Слабость, давшая мне отсрочку в момент, когда я боролся за свою жизнь, накатила с удвоенной мощью. Я не мог даже пошевелиться. Хотя, если на чистоту, я не особо и пытался это делать. Лежал себе, можно сказать, в ванне и размышлял.
Безусловно река даровала мне спасение, а иначе меня ждала бы смерть от рук рогатых и злобных зверолюдов. Но это спасение чуть не обернулось другой гибелью. Такое впечатление, что все в Атравеле жаждет расправы надо мной. Видимо, ПавеЛитель умудрился испортить репутацию не только с разумными, но и со всем окружающим миром в целом. Вот что значит быть плохим.
