Я никогда вас не полюблю

С последними словами она повернулась ко мне и внимательно посмотрела в глаза. Ее взгляд говорил гораздо больше слов. Оборотниха не поверила объяснению о происхождение шрамов на спине. Наверняка она видела на своем веку последствия удара кнута, тем более сама залечивала мои раны. Еще раньше в звериных, раскосых глазах мелькало понимание того, кто я есть. И сейчас она говорила не просто о безбедной жизни, а о безопасности фейри, потерявшей крылья.

— Впрочем, сливать жизнь в помойный сток тебе никто запретить не может, — с этими словами кухарка вновь отвернулась к своим кастрюлям.

— А продавать свое тело — это благородно? — подошла вплотную и сердито посмотрела на нее.

— Все мы в этом мире в той или иной степени продаем себя, — отозвалась Эгра и даже слегка пожала плечами, — Когда устраиваемся на работу, то соглашаемся на плату за труд, продаем время. А без твоего физического присутствия никакая работа не делается. Получается, Тосс покупает твое тело. Женщины выходят замуж, выбирая мужчину побогаче, стараясь лучше устроить свою жизнь, отдаваясь на супружеском ложе. Все мы продаем себя. Кто-то дороже, другие за четвертушку в день.

— Но ведь существует любовь и такое понятия как дружба, — возразила ей, — Они не продаются.

— Ты говоришь, как фейри, — смешно фыркнула оборотниха, отчего кисточки ушей заплясали над ее макушкой, — Забудь. К прошлой жизни возврата нет. Теперь каждый выживает, как может и умеет. Кто продал себя подороже, тот и процветает. Новый правитель, новые правила. И ты ничего изменить не можешь.

Она права. Я действительно ничего не могу изменить. Даже если бы у меня оставалась магия, любая попытка перестроить реальность оказалась для меня смертельной. Запрет Лэра на магию фейри надежно убивает мой народ.

— Вроде ты хлебнула горя в жизни, чтобы надеяться найти любовь. Нет ее. Раньше может быть и была, а теперь все стараются устроиться получше, — неожиданно продолжила оборотниха, — И кого ты надеешься встретить? Такого же, как ты? — она бросила на меня острый взгляд, — А дальше что? Сколько сможете продержаться вместе? Кто вас защитит, примет под свое покровительство, убережет от нищеты и преследования?

В голове раздался голос темного: "Лаэр Триполь и лаэра Наилита Шапры ожидали рождения ребенка. Их растерзали псы". Супругов не уберегла любовь от неминуемой гибели. Они до последнего дня жили надеждой на спасение, а за ними пришли темные.

— Дружба, на мой взгляд, еще более эфемерное понятие, чем любовь, — продолжила Эрга, — В наше время поддерживают отношения с теми, с кем выгодно иметь дело. Нельзя, слышишь? Никому нельзя доверять. Человек, называющий себя твоим другом, предаст в первую очередь.

Она наставительно подняла узловатый указательный палец вверх.

— И вы? — не удержалась от вопроса.

— И я, и Тосс, если нашим жизням будет что-то угрожать, — оборотниха серьезно кивнула в ответ, — Неужели ты нас в друзья записала? — развеселилась кухарка, — Вот не ожидала.

Она принялась усердно помешивать варево в кастрюле.

— Я тебя уму-разуму учу! — неожиданно рассердилась Эрга, — Объясняю, как устроиться в новой жизни, а ты не придумала ничего лучше, как записать меня в друзья. Тьфу на тебя!

В сердцах она швырнула поварешку в посудину перед собой, и та полностью ушла в кипяток. Оборотниха перешла на рычание, больше похожее на ругань, вылавливая столовый прибор. Иногда проскальзывали привычные уху звуки, напоминающие мое имя. Эгра не скрывала недовольства.

Больше она со мной не разговаривала, только отдавала короткие указания. Через некоторое время Тосс вошла в кухню, придирчиво меня осмотрела и отправила в общий зал. Сама она не справлялась со всеми заказами. По ее взгляду, буквально провожающему каждое движение, становилось понятно, как хозяйка сожалеет об отсутствии опытной Гары. Слухачка не обладала кротким нравом, но расторопности ей не занимать. Мы вдвоем с Тосс едва справлялись с наплывом посетителей. А мне еще приходилось помогать на кухне Эгре.

Думать практически не получалось. Обрывки разговоров иногда всплывали, а потом кто-то окликал, и я переключала внимание на собеседника. Обычно звали посетители, но часто и Тосс обращалась, отдавая распоряжения. В должности подавальщицы и многих нюансов пока не освоила. Хозяйка "Сварливой кошки" знала контингент таверны и вовремя вмешивалась. Здесь подвыпивший посетитель пытался уйти, не расплатившись, тут воришка потащил кошелек у соседа за столом. Женщина успевала следить за всеми и вовремя реагировать. Хватившего лишку остановила и потребовала оплаты, а легкого на руку парня прижала своим весом объемного тела к дверному проему и заставила вернуть потрепанный кошелек, после чего подбросила его на лавку рядом с обокраденным посетителем, задумчиво пережевывающим поздний ужин.

Одного работника очень не хватало. Каждый должен заниматься своим делом. Подавальщица обслуживать посетителей, кухарка готовить, поломойка выносить помои, а хозяйка таверны следить за порядком в своем заведении. К концу рабочего дня, а точнее как обычно почти под утро, после ухода последнего подвыпившего посетителя, все трое уставшие уселись на кухне.

Я едва чувствовала ноги. Оперлась на стену позади себя и выпрямила перед собой натруженные конечности. Голова гудела, и клонило в сон.

— Твой-то продрых пару часов в комнате и ушел, — усталым голосом произнесла Тосс.

У меня даже остались силы на удивление. Посмотрела на нее, но вопросов задавать не стала.

— Комнату за собой оставил и расплатился вперед, наказав, чтобы ты сегодня там спала, — хозяйка таверны смотрела на меня в упор.

— Я могу и на топчане, — слабо воспротивилась я.

— Он четко сказал: "Комната за мной, пусть спит в ней", — замотала головой Тосс, — Тиль, если все оплачено, то пользуйся случаем. Зачем кукожиться в кладовой, если можешь нормально выспаться?

— Тем более, что он денег не дал, — вставила свое замечание оборотниха, — Считай одна ночь на нормальной кровати будет оплатой за его действия, — она немного помолчала и добавила, — Как раз будет время подумать о будущем.

Тосс внимательно посмотрела на кухарку, потом перевела взгляд на меня. В нем читалось понимание. Словно она догадалась, о чем говорит оборотниха без высказанных слов.

— Иди, скоро уже рассвет, — почти приказала Эгра.

Медленно поднялась на уставшие ноги и замерла в задумчивости. До топчана в кладовой всего несколько шагов, а в комнату с нормальной кроватью, оплаченную лаэром, придется подниматься по лестнице.

Встретилась с серьезным взглядом оборотнихи. Кисточки ушей подрагивали от неудовольствия моей медлительностью. Пусть так. Одна ночь не сделает меня более обязанной перед темным. Я и без предоставленной возможности нормально выспаться перед ним в неоплатном долгу за все, что он сделал.

— Худая, какая. Что он в ней нашел? — услышала Тосс, спросившую недовольным голосом.

— Кто знает, что у темных в голове? — спокойно отозвалась Эгра и наверняка пожала плечами.

Оборотниха права, ночь почти закончилась и скоро наступит рассвет. Лежа в кровати, я не могла сомкнуть глаз, представляя, как лаэр сейчас охотится на фейри. Выживет ли кто-нибудь после облавы? Вернется ли в Сумеречный мир любовь? Будут ли вновь сверкать звезды на чернильном небе? А солнце, согревающее своим белым светом промокшую от дождей землю, выйдет ли из-за клубящихся туч?

Когда начался дождь? Этот день навсегда остался в моей памяти. Необычайно сильная гроза располосовала безоблачное небо. Сезон дождей давно прошел, и в Сумеречном мире все живое радовалось белому солнцу. Цветы и деревья благоухали распустившимися соцветиями, птицы вили гнезда, оглашая звонким щебетом поднебесье. Наступало прекрасное время, которого ждали все во время хмурых дней.

От жуткого грохота задрожали стекла. Огненные полосы кривыми линиями располосовали небосвод. Птицы испугано замолчали, а люди с недоумением подняли взгляд вверх. Никто и никогда еще не видел такой грозы. А потом хлынул дождь. Я тоже смотрела в этот момент на небо. Вода обрушилась потоком. Хлесткие струи не позволяли ничего различить вокруг.

— Кто-то из стихийников перестарался? — озадаченно спросил папа, забегая в дом и отряхивая мокрую одежду.

Капли падали на пол, лужа растекалась под его ногами.

Никто не мог понять, что происходит. И самое простое объяснение, которое приходило на ум, было посчитать виновниками произошедшего фейри-стихийников, перестаравшихся с нитями и перестроивших реальность.

Нет, это были не они. Лэр, находящийся в Запретных горах долгое время, смог каким-то образом выбраться из заточения. Гроза и дождь — проявление силы темных. Об этом знали, но почти забыли.

Лэр за несколько дней смог уничтожить почти всех фейри. Он ворвался в жизнь Сумеречного мира, установив свой кровавый порядок. Теперь темные были законом, а мой народ подлежал уничтожению.

Лэр прекрасно знал, что фейри могут изменить реальность и вновь отправить его в заточение, поэтому он наложил магический запрет на нашу магию. Первыми погибли те, кто в этот момент обращался к нитям, следом за ними те, которые пытались остановить захватчика и изменить реальность. Фейри сгорали на глазах у своих родных.

Следующая волна смертей пришла вместе с наемниками под руководством темных. Псы безошибочно указывали на фейри и их убивали. Не щадили никого. Резня продолжается до сих пор.

Папа, увидев на пороге наемников, обнаживших клинки и ломившихся в двери, собрал нас вместе и, перестроив связующие нити, отправил на окраину города, где у нас был еще один дом. Он знал, чем ему грозит обращение к магии, но иначе поступить не мог. Папа спас нас, погибнув сам. Я видела его глаза, полные любви, направленную на каждую из нас.

Отец пожертвовал собой, чтобы мы продолжали жить. Я люблю тебя, папочка. И теперь моя очередь спасать семью.

Утром я приму предложение лаэра.

ГЛАВА 8

Спала чутко, а потому распахнула глаза сразу, как только услышала осторожные шаги по деревянным половицам. Темный. В комнате плохо видно, свечу никто не зажег. Мужчина прошел к окну и замер там, сложив руки на груди.

— Лаэр Дэрил, мне сказали, я могу воспользоваться вашей комнатой для сна. Я сейчас уйду, не беспокойтесь, — поспешно произнесла сонным голосом, поднимаясь с постели.

— Вы не спите? — усталым голосом поинтересовался он.

— Да-да. Я уже проснулась, — торопливо обувала туфли.

В темноте и спросонья получалось плохо. Платье висело на спинке стула, потянула ткань и быстро прикрылась ею, а затем суетливо принялась надевать на себя одежду. Чувствовала себя при этом неловко. Нижняя рубашка хоть и чистая, но латанная перелатанная. Единственное платье из простой шерстяной ткани коричневого цвета, выменянное когда-то на нить черных жемчужин, обтерлось на швах, подол несколько раз подшит, скрывая обтрепанные края. Денег постоянно не хватало на покупку новой одежды.

Расправила платье и принялась перестилать после себя постель, мимолетно оглядываясь на темного. Мужчина не менял позы, замерев каменным изваянием на фоне серевшего квадрата. Он не произнес больше ни слова, не оборачивался в мою сторону, но от него исходила волна напряженности. Я понимала его желание остаться одному в комнате, а потому торопилась привести постель в порядок и покинуть его.

— Все готово, лаэр Дэрил. Можете отдыхать, — вежливым тоном произнесла я и направилась к двери.

— Вы не хотите спросить, как у меня прошла ночь? — спросил темный мрачным голосом.

Сердце болезненно сжалось, а горло перехватило. Сделав над собой усилие, поинтересовалась:

— Как прошла ваша ночь?

— Сегодня псы нашли Навниров. Из двенадцати только двое взрослых, — он поднял правую руку и положил ее на наличник окна, затем уткнулся лбом в тыльную часть кисти.

Наврины! Фейри, приводящие связующие нити в равновесие.

В ужасе прижала сжатые кулаки ко рту, боясь разрыдаться. Десять детей!

— Старик Жифаль едва дышал, когда наемник проткнул его грудь клинком, — подняв голову и устремив взгляд в окно перед собой, — Можно сказать его спасли от голодной смерти.

Слезы покатились из глаз. Я могла представить, насколько тяжело пожилому фейри было найти пропитание. Почему ничего не знала о нем? Ведь могла бы поддержать, поделиться хоть краюхой хлеба.

— Сестры Биоль и Наофиль Кавалан ожидали прихода наемников. Мне говорить, что им пришлось пережить перед смертью? — он немного обернулся в мою сторону.

— Кто еще погиб сегодня? — глухим голосом спросила я, сглатывая слезы.

— Лаэр Лантар и его мать.

Темный замолчал и продолжал смотреть перед собой. Высокий, широкоплечий, он почти полностью закрывал оконный проем своей фигурой. Волосы по обыкновению стянуты в хвост. Руки опущены вдоль тела, а кисти рук сжаты в кулаки.

— Лаэр Дэрил, если ваше предложение в силе, то я могу дать ответ, — сделала шаг вперед к нему.

— Слушаю, — откликнулся он и медленно развернулся ко мне.

Темный оперся на подоконник и не сводил внимательного взгляда. В его глазах поселилась усталость и боль.

— Я буду вам женой, — слова постаралась произнести как можно уверенней, но сердце в этот момент бешено колотилось в груди.

— Подойдите ко мне, лаэра Тиоль, — тихо сказал темный, не сводя внимательного взгляда.

Короткими шагами приблизилась к мужчине и замерла рядом. Он положил руки на мою талию и притянул к себе совсем близко. Теперь я могла рассмотреть морщинки на его лице, залегшие после ночной усталости. Губы кривились от горечи, а в выражении глаз отчетливо виднелась тоска.

— Лаэра Тиоль, мы пройдем обряд. Вы будете моей женой. Только таким образом я смогу обеспечить полную безопасность, — он смотрел прямо, не отводя взгляда, и ожидал от меня ответа.

— Я понимаю, — ответила ему, с тревогой заглядывая в его глаза, стараясь увидеть в них свое будущее.

Магии больше нет. Как было бы просто заглянуть в связующие нити и точно знать, верное ли принимаю решение. Но теперь мне приходилось рассчитывать только на себя в ставшем незнакомым мне мире.

От ладоней темного ощущалось тепло. Без особых усилий он притянул к себе и прижал к груди. Руки поглаживали по моей спине, а его подбородок уткнулся в макушку. Дыхание лаэра иногда шевелило волосы, а я вдыхала крепкий мужской запах.

— Принесите воды умыться и себя приведите в порядок, — отстранив от себя, приказал темный, — Как только будете готовы, сразу отправимся к Арке.

— Арке? — заволновалась я, — Вы хотите провести обряд там?

— Я же сказал, что только так смогу дать защиту вашей семье, — голос уверенный, вот только глаза смотрели на меня с беспокойством.

— Я думала, мы обойдемся простым произнесением клятв и закрепим их магией, — тихо призналась ему.

— Нет, лаэра Тиоль. Я хочу, чтобы ни у кого не возникло сомнений в нашем союзе, — решительно отозвался темный.

— Но это значит ... — испугано посмотрела на него.

— Да. И будьте к этому готовы, — коротко кивнул он на мои слова, — Идите, лаэра Тиоль, я жду вас.