Да-да, все верно. Когда я заявляю, что мой отец, мать, брат и я, настоящие волшебники, то я говорю чистую правду. Вот только забываю добавить одну малюсенькую деталь, что мы — некроманты.

Верно — к чему посторонним об этом знать? Некромантов-то в наших краях не жалуют — по Закону, уличенного в темном колдовстве некроманта сразу бросают в объятия костра.

И потому у нашей семьи все здесь так непросто. Да — у всех у нас Темный Дар — способность к освоению некромантии. Но на людях мы ведем себя, как обычные Светлые Волшебники: назначаем целебные мази на основе волшебных растений, да продаем всевозможные амулеты — от страха, от беды да от людского сглаза. И посему называем мы себя тоже Светлыми. А почему нет? Людям помогаем? Помогаем. Зла не делаем? Нет, не делаем. Ну а чем мы занимаемся в свободное время от добрых дел, так это уже наше, сугубо некромантское, дело. Нет — к некромантии нас, конечно, никто не принуждает. Но Темный Дар это великая сила. А силу, как и другие умения, нужно развивать.

Что мы и делаем... подальше от пытливого людского глаза.

Вспоминая об этом, я усмехнулся, зажег свечи и начал читать заклинание, дополнительно совершая пассы руками.

И приготовился ждать. Долго ждать.

То, что колдовство получилось, я узнал, когда увидел, как в мертвых глазах остывшего трупа разгорается мрачный, кроваво-красный уголек псевдожизни. Вот и отлично. Значит, память меня не подвела, и постоянные тренировки на кладбищах сделали свое дело.

Но радоваться было рано. Пока воскрешенная тварь окончательно не "ожила", я выхватил свой ритуальный кинжал-азаман, сделал длинный разрез на подушечке левого указательного пальца и принялся торопливо сцеживать в специальную чашу кровь. Много, много крови. Потом достал принадлежности для нанесения рун, и пока она не остыла, принялся рисовать. Часть своей кровушки я потратил, старательно вырисовывая руну подчинения на макушке лежащей хрюшки, а вторую, большую ее часть — дал испить лежащей твари. Да, теперь уже не трупа, а твари. Своей твари — после ритуала свино-зомби превратился из неуправляемой твари в зверушку, послушную воле своего хозяину. Зверюшку, послушную моей воле.

— Эй, ты, — обратился я к круглобокому телу, несмело пытающемуся встать с широкого дубового пня. — И как ты прикажешь себя называть? Зомби-хряк? Зомби-свин? Зомби-кабан? Или зомби-кабанюшка?

Клыкастый зомби сверкнул угольками красных глаз и ничего не ответил. Я осторожно проверил новоиспеченного монстра на управляемость, мысленно подавая разнообразные команды. Я был несколько озадачен — я не только не знал, как называть такое чудовище. Харк — да я никогда не создавал зомби, больше обычного кота. А тут целый четырёхсотфунтовый подопечный! И как мне с таким управляться?

Но мои знания меня не подвели, и все заклинания сработали как надо. Разве что крови для ритуала понадобилось значительно больше, чем для поднятия кота. Но жертва моя окупилась с торицей.

— Что ж, приятель — должен признать, что ты получился на редкость удачным, — уверенно заявил ему я. — Но чтобы утреннее зрелище стало еще более впечатляющим, тебя придется приукрасить вот этим. — Я кивнул в сторону валяющихся рядом длинных ребер, ведра краски и бечёвки. — Так что не обессудь. Буду делать из тебя настоящего монстра. А потому — вставай, разворачивайся и терпи.

Зомби-свин неодобрительно хрюкнул, но был вынужден подчиниться.

* * *

— Спасите, помогите — чудовище!

Отчаянные крики, раздавшиеся в утреннем тумане, стали для меня долгожданной наградой. А вопить действительно было от чего: по улицам носилась, опрокидывая повозки и разбивая ограды, наикошмарнейшая тварь из тех, что увидел свет. Ростом и сложением тварь напоминала обычного кабана, но выступающие по богам тела ребра делали эту тварь еще огромнее. А ее клыки! Острые и огромные, размером с две ладони, они наводили неописуемый ужас на всех, кто увил их хотя бы мельком. А щетина, невероятно большая, густая и кустистая, какого-то кошмарно-красного, прямо-таки кровавого цвета!

Жуть, да и только! Не удивительно, что при появлении этой твари в деревне поднялся огромный переполох. Могучий зверь метался от одного двора к другому, уничтожая в яростном порыве все, что попадалось ему под руку. Вернее, под клык. Увидел телегу — телега вдребезги. Увидел колодец — колодец вдребезги. Увидел живность: кошку, курицу или собаку... Ну, как говорится — кто не успел, тот не успел, ха-ха.

Было приятно видеть, что население трех Холмов оказалось не из робкого десятка. Люди защищались, и защищались вполне умело. Через некоторое время в боках у зомби-свина задорно торчали два коротких копья, одни вилы, два мясницких ножа и даже один серп. Но, увы — мертвому зомби они были, хе-хе, словно мертвому припарка. Пораженная оружием тварь, водимая моей волей, даже и не думала останавливаться.

Когда я убедился, что ситуация в деревне стала совсем нестерпимой, я подал другу условный сигнал.

И тогда на сцену вышел герой. Нет, не так — Герой! Великий герой Корджи бесстрашно вынырнул из-за ближайшего укрытия и резво бросился на непобедимого врага.

— Ах ты тварь! — картинно выкрикнул он, впрочем, довольно ловко орудуя коротким копьем. — На тебе. Получи, получи, куча навозная. Так тебе, так!

Его храбрые возгласы никак не подействовали на монстра. Тем более что предназначались они вовсе не на него, а для забившихся по углам селян. Бравые возгласы Корджи дали понять честному люду, что ужасная тварь, наконец, встретила достойного соперника. Бой все никак не заканчивался, и осмелевший народ потянулся к месту сего захватывающего зрелища.

А зрелище действительно было еще то. Неугомонный Корджи неустанно атаковал тварь копьем, не подпуская ее для удара огромнейшими клыками. Тварь не прекращала попыток достать обнаглевшего героя, но угнаться за шустрым парнем она не могла — крепыш ловко прятался за каждым мало-мальски удобным препятствием и довольно эффектно наносил твари удар за ударом. Именно так все выглядело со стороны. А на деле это я не давал ей дорваться до друга. Но, по чести говоря, кому это, хе-хе интересно?

Так могло продолжаться до бесконечности. Но видя, что Корджи начинает потихоньку выдыхаться, и, посчитав, что сотни зрителей вполне достаточно для сотворения необходимого впечатления, я, дождавшись особо удачного удара, оборвал магическую связь со своим клыкастым подопечным. И огромная тварь, выгнувшись дугой, тут же рухнула, как подкошенная. Мир тебе, зомби-свин. Твоя жизнь была недолгой, но весьма полезной.

— Слава герою! — воскликнул я, тяжело переводя дыхание. Да, управление таким огромным зомби далось мне исключительно нелегко. Но чего не сделаешь ради душевного воскрешения друга. Как говорится — взялся за гуж...

— Слава герою! — подхватили мой клич со всех сторон. — Слава могучему победителю чудовища!!!

Не переставая воздавать хвалы и дифирамбы, новоиспечённого спасителя деревни проводили аж до самого дома старосты. Нечего и говорить, что контракт был подписан прямо после торжественного завтрака.

Что и говорить — после всего происшедшего лицо Корджи просто сияло от восторга!

— Даже не представляю, как ты все это провернул, — с восторгом заявил он, когда его отправили в деревенскую оружейную — снаряжаться для новой битвы.

— И не нужно, — насмешливо хмыкнул я. — Мои колдовские тайны это только мое дело. Ты лучше готовься к встрече со следующим противником. С тем, ради которого мы это все, собственно, и затеяли.

— Не трусь — я пробьюсь, — уверенно заявил мне приятель. — Ради Велаи! Клянусь серебряной подковой!

— Опять ты за свое, — проворчал я. Впрочем, совсем не громко.

* * *

Наш соперник не заставил себя долго ждать. В полдень в дом старосты влетел запыхавшийся мальчишка-подмастерье.

— Лютый! Он снова... пришел, — прокричал, едва отдышавшись, он.

— Где он? — только и спросил испуганный Венитарий.

— Он на рынке, — отрапортовал мальчишка. — Крушит лавку Гелера-земледельца. Зрелище скажу я вам...

Старик перевел взгляд на Корджи. Тот кивнул, быстро нацепил поверх рубахи кожаный нагрудник, натянул на голову шлем, на руки наручи.

— Я готов. Да помогут мне Старшие Боги, — заявил он как можно спокойнее, беря в руку боевой топор на длинной ручке — оружие, выбранное им для этого боя.

— Да помогут нам, — добавил я. — Я тоже иду.

Мы вышли из дома быстрым шагом, и только очутившись на улице, друг спросил:

— Гил, ты это, чего удумал-то? Ты тоже драться будешь?

Я неопределенно пожал плечами.

— Нет, я знаю, что ты довольно неплохо владеешь палицей и дубиной, — добавил Корджи. — Но тренировки со мной это дело одно, а вот бой с врагом это дело другое.

— Да не собираюсь я драться, — ответил я. — Но и оставлять тебя одного я тоже не намерен.

— Хочешь помочь мне магией? — попытался догадаться друг.

Я снова неопределенно пожал плечами. Хотел бы, да как помочь? Скелета или зомби на помощь поднять? Духа или призрака вызвать? Мне, посреди народа? Ха-ха три раза — меня за такое этот же народ да на тряпки порвет.

— Не трусь, дружище, — успокоил меня крепыш. — Справлюсь я и без твоей поддержки. Еще не родился на свет такой боец, с которым я не смог бы справиться. — Мы завернули за очередной плетень. Впереди отчетливо послышался шум и грохот. Корджи поежился.

— Ну, а если чего пойдет не так... вдруг, — с огромной неохотой добавил он, — то ты, это, постарайся все сделать так... В общем, герой у нас сегодня я, а не ты. Ты понял?

— Я понял, Кор, — ответил я и саркастически улыбнулся — наш Корджи был в своем репертуаре: самовлюбленный и жадный до славы. А значит, спокойный. И готовый к сражению.

Еще мгновенье — и мы выскочили на рынок. Я оглянулся, пригляделся. М-да...

Местный базар скорее напоминал поле боя, чем место торговли. Часть лотков была разрушена, часть повалена. Товар: яйца, початки кукурузы, картошка, тыквы — лежали на земле, либо смешанные с грязью, либо растоптанные в кашу. Повсюду валялись разорванные корзины, обломки кувшинов и горшков, доски, веревки, куски от палаток. Я озадаченно покачал головой — кто бы тут ни похозяйничал, он постарался не хуже, чем мой зомби-свин. Но мой помощник-то — монстр. А здесь...

— Что за человек сотворил такое? — удивился я, разглядывая поле побоища. И тут я увидел, кто это был.

Увидел... и отступил на шаг. Это....это...

Как в двух словах описать увиденное? Ну, если Корджи у нас крепыш, то этот человек казался просто гигантом. Если Корджи — здоровенный кабан, то разбойник — огромный бык. Если Корджи холм, то это — гора. Ели Кор — ветер, то тот — ураган. Злобный, крушащий все на своем пути ураган. Не удивительно, что местные люди его так боялись.

Корджи смотрел на своего будущего противника молча. Оглядел широченные плечи, короткий нагрудник, могучий торс. Воздал должное огромной дубине в могучей руке и ужасной маске с клыками на лице. Оценил... и только покрепче схватился за свой топор. Я услышал, как скрипнули зубы друга.

— Кор, слушай, — заявил я встревоженно. — Может это... не надо?

Но крепыш только молча покачал головой.

— Надо Гилберт, надо. Я потерял любовь всей своей жизни. Что мне еще терять? — мрачно заявил он. — Иди, прячься. А я тут ...

Меня не пришлось упрашивать дважды — я занял место за ближайшим уцелевшим лотком — как подсказал мне мой нос, лотком со специями.

И тут я услышал, как Корджи воскликнул:

— Эй, поганец! Я к тебе обращаюсь!

Гигант услышал его не сразу. Взмахнув своей огромной дубиной, он нанес ещё несколько ударов по почти расколошмаченной рыбной лавке.

— Вот вам. Вот вам за все, — прорычал он, когда от лавки совсем ничего не осталось. — Заслужили, гады. Так вам и надо.

Корджи пришлось повторить свой призыв.

— Эй, Лютый, — выкрикнул он натужно — Это же ты Лютый? Или ты не только лютый, я еще и глухой?

Здоровенный детина наконец обернулся.

— Это ты мне? — ошалел от такой наглости он.

— Тебе-тебе, — недобро ухмыльнулся мой друг. — Хватит громить беззащитный добрый люд. Может. Померяешься силой с более достойным соперником?

Лютый зашипел.

— Ты их защищать удумал? Беззащитный добрый люд? — возмущённо прохрипел он. — Что ж — тогда держись! — И Лютый с ревом бросился на врага.

И грянул бой.

Крепыш против великана, топор против дубины, отчаянная храбрость против дикой необузданной силы — мой друг против лиходея и разрушителя. Дзинь, гряк, бамс. Дзинь, гряк, бамс. Я с тревогой, и вместе с тем с великим нетерпением, наблюдал за битвой из безопасного места.

Лютый бил свирепо и без сожаленья. Друг отбивался стойко и очень умело. Это и не удивительно, ведь старший дядя у Корджи — воин. И естественно, племянник получил от своего родственника пару десятков уроков.

— Куча конского навоза! — рыкнул громила и нанес стремительный удар дубиной слева.

— Калека безрукая, — не остался в долгу крепыш, и умело блокировал удар топором.

— Кобыла недоделанная! — рявкнул гигант и нанес удар уже справа.

— Мех погрызанный, — отозвался Корджи, уходя из-под удара в сторону.

— Ты покойник, — проревел разбойник.

— А ты отстойник, — хохотнул герой, переходя в наступление.

А затем снова пошло обычное: дзинь, гряк, бамс. Дзинь, гряк, бамс.

Словесная перепалка двух бойцов меня забавляла, но чем дольше длилось сражение, тем сильнее я хмурился — я видел, что друг постепенно теряет силы, когда как бугай, казалось, совершенно не уставал, а даже наоборот, все больше набирался сил от драки. Да и топор Корджи, хоть и попал несколько раз по чужому доспеху, не смог нанести врагу сколько-нибудь серьезных ран. Так, одни порезы.

Вскоре это стал понимать и Корджи.

— Гил, — крикнул он, оказавшись поблизости от моего укрытия. — Можешь помочь?

— А чем? — воскликнул я, внутренне молясь, чтобы лютый зверь не обратил на меня своего внимания.

— Да хоть чем! — хмуро ответил он и снова перешел в наступление.

Дзинь, гряк, бамс. Дзинь, хрусь, бамс.

А чем я мог помочь? Сразиться вместе? Да, я неплохо владею палицей. Но куда мне против такого человека-горы. Магией? А чем? Ну не духов же призывать на глазах у того же Корджи и сотни-другой зевак. Тогда меня мигом потащат на костер за такие некромантские штучки. Воспользоваться не некромагией, а магическими заклятьями, основанными на силе? Как в тот раз, на кладбище? Нет, тоже опасно — вдруг кто-то опознает в них темную магию? Да и потом — заклинания нужно метать, а как мне попасть по таким хаотически передвигающимся мишеням? Не ровен час и Корджи задеть можно. Ну и что же мне тогда остается? Камни швырять? Рожи корчить? Язык показывать?

Нет, я совершенно ничего не мог предпринять. Ничего. Я сердито шмыгнул носом. Ничего. Ничего? Хотя, погодите минуточку...

Я снова взглянул на сражающихся. Лютый атаковал, Корджи защищался. Удар сверху — отскок. Удар кулаком справа — уворот. Удар по ногам — блок. Бах, дзинь, бамс. Дзинь, хрусь, бамс. Где-то недалеко закукарекал петух.

Мой нос снова привел меня в чувство, и я торопливо оглядел лоток с товаром. Пряности. Я осмотрел двенадцать расставленных чаш, на взгляд определил соль, тмин, лавровый лист и горчицу. На запах — мяту, перец и чеснок. Увидел бутылочки с яблочным уксусом. Нахмурился. Улыбнулся. Осклабился — теперь я знал, что же мне нужно делать.