Тогда Джим умиротворяюще подняв обе руки — предложил всё решить завтра, на рассвете и сам стал тут же укладываться в свой гамак, демонстрируя усталость от недавнего рейда на пиратское судно.

Голосящие новички и "старые" юнги потихоньку расходились по своим местам, удивляясь такому спокойному поведению Хокинса.

Однако сам подросток прекрасно понимал что ничего спором или дракой не решить, и если он не докажет своё лидерство, то уже завтра все пришлые начнут ему тыкать кулаками в лицо и совершенно перестанут уважать. Действовать следовало здесь и сейчас.

Абордаж на пиратской шхуне внутренне изменил его. Джим ощущал ранее скрытые в нём силы и был уверен что сможет самолично завалить с полдесятка новеньких юнг.

Спустишись на доски пола очень тихо и одев толстые шерстяные носки, что бы неслышно ступать, Хокинс, быстро прокравшись к спящим вместе, на полу, новеньким юнгам с Мальты — рывком вытащил, из кучи малой сонных мальчишек, виновного в присвоении общей вещи и быстро, рывком, кинул его в угол кубрика где находились преданные Джиму мальчишки.

— Бей скота вороватого! — завопил Хокинс. — Режь крысу!! На части его!!!

Начался форменный переполох: выдернутого во время сна проштрафившегося новичка пинали и кромсали, щипали и кусали все юнги в углу, куда его забросили сильные руки Джима.

Сам же Джим, стоя прямо возле вскочивших было на ноги, всей ватагой, новеньких — быстрыми ударами в живот заставлял скручиваться, словно спираль, ближайших к нему из них и потом, сильными толчками обеими руками, швырял их на переминающиеся в тесноте задние ряды. Так что мальчишки южане, раз за разом, всей гурьбой падали на пол.

Три минуты подобного бардака сделали своё дело: провинившийся был избит и раздет догола "старыми" юнгами, и соответственно обыскан ими, а новенькие с Мальты, избиваемые одним единственным Джимом — сейчас сидели или лежали или сидели на полу, тяжело дыша и что то бормоча себе под нос, на своих родных языках южного Средиземноморья.

Хокинс ощущал себя неким древнегреческим героем, что смог в одиночку остановить огромную армию.

Однако когда он величественно и степенно, как полноценный единовластный хозяин кубрика, сам начал обыскивать снятые с "крысы" вещи и убедился что перстня у того нет — что то в голове Джима внезапно вспыхнуло, яростно и мгновенно, словно порох и он с ненавистью принялся душить тряпьём несчастного их обладателя.

Через несколько минут всё было кончено: новичок с Мальты, виновный в краже перстня с рубином из условного общака юнг — лежал на полу задушенный, а Джим Хокинс, стоя над его остывающим телом, грязно ругался и пинал труп, проклиная обманувшего его дважды иноземца.

Мальчишки, Клоп и "старшаки", тут же обступили Джима и тихими голосами объясняли ему что далее делать: положить убитого в угол "тараторок", как они прозывали про себя новеньких южан, а утром сказать что те между собой давно не ладили, из за какого старого конфликта, ну вот и порешили виновного... А самих "мальтийцев", запугать: угрожая что так будет со всеми из них, кто не станет прислушиваться к общим правилам кубрика юнг или начнёт сообщать что офицерам.

На утреннем построении, того, чего так боялся Джим, так и не случилось: убитого им мальчишку просто вытащили за окоченевшие руки на верхнюю палубу и с грузом привязанным к ногам, обыкновенно и как то совершенно буднично, сбросили в океанскую пучину.

Расспросы офицеров были крайне непродолжительны, а боцманы и моряки лишь понимающе ухмылялись и дружно говорили что не иначе как шкеты украли что на пиратской шхуне, и не поделили добычу между собой, ночью, на делёжке.

Был проведён внезапный обыск кубрика юнг офицерами и парой матросов, и найденные запасы еды и раки были забраны ими с собой.

Однако ничего более существенного не случилось и вечером Хокинс мог сказать самому себе, что в принципе он легко отделался и корабельного карцера избежал, как и какого, более страшного, наказания.

Новенькие молчали, видимо испуганные тем, что их уже стали по ночам убивать. Старый состав юнг всячески покрывал своего лидера и обыском кубрика всё дело и завершилось.

К вечеру дня обыска, "Саффолк" догнал какой то быстрый шлюп и с него на палубу поднялись семеро степенных джентельменов, явно бывшими местной знатью или богатыми негоциантами.

Вскоре по кораблю прошёл слух, что данные "торгаши" упустили три шхуны полные ромом и теперь, когда по их словам, пиратские команды что захватили данный товар — веселятся на островке на Юго-Востоке, недалеко от плывшего сейчас обратно на Ямайку "Саффолка", прибывшие негоцианты просили бы капитана королевского военного корабля помочь им вернуть свои шхуны и груз, за вознаграждение, само собой и уничтожить проклятых морских разбойников, которые уже не знают на что и кидаться, в поисках хоть какой, самой малой, добычи.

— Ромом разживёмся! — хохотали все матросы "Саффолка", когда пришёл приказ сменить курс и выдвигаться к указаному торговцами острову.

Была подготовлена разведывательная команда, что на крохотном баркасе должна была осмотреть издали стоянку пиратов и готовилась десантная группа, куда, как и ранее с пиратской шхуной, вновь входили старшие из юнг и Джим Хокинс, в обязательном порядке.

В весёлой подготовительной суете прошёл весь вечер на судне. Моряки говорили что торговцы "занесли" капитану и старшим офицерам кошели, с сотней фунтов стерлингов каждому и те готовы расстараться.

Десант, из приданных на корабль солдат, между собой уже сговаривался как станут проносить ром и прочий скарб, в обход осмотровой группы из боцмана и офицеров, а то и подплывая отдельно на своих шлюпках к судну и просто закидывая на борт, в руки остающихся на корабле раненных товарищей, которые станут их высматривать и поджидать в условных местах на "Саффолке".

Юнги в очередной раз договаривались о том как станут обыскивать пиратов, прятать на себе или в себе, что смогут ценного и как Клоп, постарается опять напроситься выносить горшки с нечистотами, при стандартной проверке юнг по возвращении на судно.

Новеньких, взятых с Мальты, напугали напоминанием о том что было совсем недавно с одним из них, когда нарушитель захотел оставить себе перстень и "южане" явно напряглись.

Однако потом всё как то утряслось и в очередной раз "пороховые обезьяны" пришли к общему согласию: что следует, после потери при недавнем обыске офицерами, восстанавливать потихоньку их общак и постараться, во время рейда на острове, захватить как можно больше добычи для себя самоих.

Через сутки движения к острову, капитан корабля приказал отправить быстроходный шлюп разведчиками, что бы те примерно оценили опасность для десанта и смогли сообщить где проще высадить людей как можно незаметнее, и не стоит ли сразу начать бомбардировку бухты, где сейчас стоят на якоре пиратские суда и их добыча.

К вечеру этого же дня вернулась команда наблюдателей и сообщила капитану "Саффолка" — что пиратов на острове около четверти тысячи и они обладают тремя вполне боевыми судами, пушек по двадцать пять, каждое.

Есть ещё местные островитяне туземцы, издали непонятно кто: то ли индейцы, то ли мулаты или даже бывшие рабы из Африки. Вместе с ними, в небольшом островном поселении, где сейчас пируют, празднуя успех, морские разбойники — приблизительно около полутысячи мужчин и многократно меньше женщин.

Подобное количество врагов, да ещё и на нескольких судах с двумя десятком орудий на каждом, показалось некоторым офицерам "Саффолка" излишним и они начали роптать на то, что старшие офицеры, из за взятки от торговцев ромом, ведут королевское боевое судно на большую опасность, а королевских офицеров и матросов — на напрасные жертвы!

Видя недовольство даже среди ближайшего окружения и понимая как отнесутся к подобной рискованной атаке простые моряки и солдаты, из десантной команды, которым и предстояло первыми высаживаться на острове, капитан "Саффолка" предложил следующий вариант: связаться с торговцами ромом с помощью того же скоростного шлюпа и потребовать, что бы они прислали небольшой баркас, наполненный бочками с ромом и с клеймами для "Его королевского двора" или чем подобным, например поставки рома для вице губернаторов колоний или Вест Индской компании.

Главное, что бы разбойники сразу поняли что это элитное пойло и тут же принялись его хлестать почём зря, радуясь новому пополнению запасов выпивки. В бочки, кроме спиртного, влить и порядочную порцию каких медленных ядов, наверное торговцы сами знают что лучше всего на это подходит, ибо, по слухам неоднократно доходившим до капитана, они таким способом нередко "вытравливали" целые индейские поселения, с нужных им для размещения факторий, земель.

Баркас с отравленным грузом и идущий с ним вместе быстроходный шлюп, нарочито медленно, пройдут мимо острова с головорезами и постараются привлечь к себе внимание тем или иным способом. Когда же пираты за ними погонятся, то вся команда с баркаса "в панике" — перейдёт на шлюп и вскоре отплывёт прочь, оставив добычу пиратам. Да ещё и порезав паруса на баркасе, то бы он далеко, случайно, не уплыл.

— После. — продолжал капитан. — После мы вновь отправим разведку на осмотр того что произошло после находки разбойниками наших "троянских бочек" и пускай несколько человек из них высадятся на самом острове, далее постараются приблизиться как можно ближе к поселению, где развлекаются эти чёртовы безбожники! Если они в большинстве своём вдрызг будут пьяны или сдохнут, от нашего "подарка" — тогда атакуем как можно скорее! Если же останутся на ногах и способными к бою — пошлём ко всем чертям этих торгашей выпивкой и немедленно вернёмся в Кингстон! Наша миссия практически выполнена, а кружить возле Мартиники или Ямайки, гоняясь за быстроходными пиратскими судёнышками что не принимают боя — увольте!

План был одобрен всеми офицерами и в ту же ночь шлюп отправился к торговцам ромом, что просили о помощи в возврате своего груза, с новыми требованиями к ним.

"Саффолк" приспустил почти все свои паруса и неспешно приближался или удалялся к острову с пиратами, при этом ещё и немного "виляя", что бы убить время до возвращения посланного судёнышка.

Задача была оставаться между этим островом и грядой подобных, но затопленных, что бы шлюп при возвращении мог как можно скорее найти его и не тратил время на ненужные поиски.

Штурмовые команды тренировались на палубе слаженности действий и сговаривались о том, что солдаты из десанта станут вести в основном беглый огонь из своих ружей, в то же время как моряки "Саффолка" атакуют пиратов в рукопашной схватке, абордажными короткими саблями, топориками и кортиками.

Вскоре вернулся и шлюп, вместе с нагруженным баркасом от торговцев ромом на котором стояло множество бочек с вычурными клеймами: "Высочайшее качество! Его королевскому и его высочества двору. С наилучшими пожеланиями губернатору Блаю!"

Негоцианты расстарались и приготовили с полсотни бочек и бочонков, с какими остатками от своих производств, добавив немного виски и специальных, местных, ядовитых отваров.

По словам офицера, что плавал на шлюпе, торговцы гарантировали что через двенадцать чаов у пиратов не будет никого, кто бы выпив, хотя бы стакан сего пойла — не бегал каждые пять минут в кусты или не сдох бы в муках, от внутренних появившихся язв!

Первое не очень обрадовало капитана "Саффолка", но гарантии варианта с внутренними язвами немного его успокоили. Тут же была собрана новая "постановочная" команда что и отплыла вскоре к острову с веселившимися там пиратами.

К вечеру вернулся шлюп и хохочущий лейтенант, выбравшийся из него, рассказывал собравшимся вокруг него офицерам, что пиратов пришлось приманивать выстрелами в воздух, настолько на острове все были пьяны и совершенно не обращали внимание на проплывавшие мимо острова кораблики. Зато когда наконец поняли что за добыча плывёт мимо них — немедленно бросились в такие же шлюпы как и у него.

Правда многие разбойники просто расшиблись по пьяни, падая головами прямо на доски палуб и разбивая их в кровь. Начали преследование всего три шлюпа, с половиной, в меру вменяемых, команд на них.

— А их многопушечные корабли? — строго спросил у подчинённого капитан"Саффолка".

— Нет, те как стояли так и не шелохнулись: ни вышли из бухты, ни залпа по нам не дали... — отвечал лейтенант. — Там матросни почти и нет, скорее лишь кто не хочет не берегу спать и по привычке идёт на корабль.

— Хорошо! — подытожил услышанное капитан. — Тогда план такой: ночью высылаем шлюп с разведчиками. Сейчас полная луна и он пойдёт к острову и высаживает осмотровую группу, но лишь для наблюдения! Никакого собственного почина, лишь осмотр! Если всё как мы планировали — тогда наши наблюдатели возвращаются как можно скорее, ранним утром и мы начинаем атаку на пиратов, если же те всё же не настолько ослабли...

— Да нет же! — горячился лейтенант, что и подставлял "даровой баркас", для пиратов. — Они и сейчас то еле смогли взобраться в шлюпы для преследования, а уж завтра...

— Ладно. — бурчал качая головой капитан. — Завтра утром и решим. Думаю следует сразу атаковать десантом, не давая залпа пушками. Тогда и пиратские корабли захватим невредимыми, для торгов с аукциона и рабов белых, которые в здешних землях так ценятся.

Утром началась атака на остров: шлюп с разведчиками вернулся и наблюдатели хором стали рассказывать, офицеры капитану, а матросы с шлюпа — своим друзьям морякам: что пираты лежат чуть живые, никто почти что и не ходит. Вонь страшнейшая и такое ощущение, что все они словно бы после страшнейшего похмелья, когда даже голову с земли поднять невозможно из за сильной боли и того, что конечности совершенно не слушаются. Поселение словно бы вымерло и лишь стоны вразнобой показывают, что ещё кто жив.

Тут же "Саффолк" под полными парусами пошёл на остров и через три часа уже был напротив бухты, где располагались пиратские суда и захваченные ими корабли торговцев.

Джим Хокинс, готовясь зайти в шлюпку в составе восьмой штурмовой команды, с удивлением и любопытством наблюдал заросший пышной, но при этом крайне низкой, словно бы прижавшейся к земле растительностью, остров. Вполне, к слову, приличных размеров.

В бухте, размерами сто на двести метров, расположились три пиратских больших корабля и четверо поменьше, видимо те самые призы, торговцев ромом.

Там же, немного заслоняемые более крупными судами и располагаясь ближе к берегу — стояли на воде и пяток шлюпов, и несколько баркасов, в том числе и тот, что недавно сами офицеры "Саффолка" фактически специально подарили морским разбойникам.

Никто на берегу не бегал и не стрался как реагировать на прибывший огромный военный корабль, что становился сейчас правым бортом к бухте с судами пиратов, словно бы готовясь дать полноценный залп своими несколькими десятками орудий.

Остров и крохотное поселение на нём, словно вымерли: людей не было видно или слышно, не было и никакой реакции от кого-либо на появление нового корабля напротив главной островной бухты. Ничего!