Ксеном. Иной костюм

— Ну ты даёшь! — от удара девичьей ручки меня бросило на стеллаж. — И байк у тебя, и сила есть.

— Сильный-то я сильный, — на лбу во всю заявляла о себе нехилая шишка, — но лёгкий!

— На сегодня всё, — улыбнулась Ниночка, — увидимся в "Куда-яме"?

— Увидимся, — улыбнулся в ответ я.

— Я думаю, она неравнодушна, — высказался симбиот, когда Ниночка скрылась из виду.

Я промолчал.

— К тебе, — уточнил напарник.

— Ужас, — абсолютно без эмоций ответил я. На сегодня мне уже хватило переживаний. — Ладно, поехали к кафешке, а там разберёмся.

Переодевшись в обычную одежду, девушка пошла к своему мотоциклу. На душе было неуютно. С одной стороны, она вроде бы нашла себе парня своей мечты. И он против неё ничего не имеет. Но с другой... Ниночка считала, что между близкими не должно быть тайн. А у неё были целых две. И очень серьёзные. Другое дело, что близких у неё до сих пор не было. Мать, тихую алкоголичку, девушка презирала. Отца, выпущенного из психушки после полного запрета "карательной" психиатрии буйнопомешанного и быстро ставшего на "воле" наркоманом, просто ненавидела. И старалась держаться подальше от двух особей, которые дали ей вместе с жизнью такие милые пустячки, как физическую зависимость от табака и спирта. И рак крови в нагрузку. Если бы не... об этой тайне Ниночка старалась не думать. Первой хватало, что бы отпугнуть. Опыт уже был, один вьюнош, узнав о болезни, исчез с горизонта на следующий же день, словно боялся заразиться.

На парковке у кафе "Куда-яма" стояли мотоциклы всех мастей, даже с коляской там парочка была. Мы завели "Ижа" внутрь и поставили у стеночки между блестящим "Харлеем" и чем-то вообще самодельным. Угон байка с этой стоянки был практически исключён, если только угонщик не страдал повышенным мазохизмом или желанием лечь в больницу. Ненадолго, месяцев на восемь. Байкеры к своим двухколёсным друзьям относились ревнивее, чем к девушкам и к пиву.

Два представителя буйного племени любителей мотоциклов с очень интересным выражением на лице посмотрели на меня и "Иж", но ничего не сказали. То ли и не такое видели, то ли тоже услышали знакомый рокот мотора. Вскоре на площадку перед кафе выехал "Леопард-Икс-9". Остановив байк в самом центре, его хозяйка небрежным жестом выставила подпорку, спрыгнула с седла и сняла шлем. Количество байкеров, как по волшебству, увеличилось в два раза. И все они с изумлением наблюдали, как девушка идёт ко мне. А затем с сожалением посмотрели на меня. Видимо, Ниночка здесь свой характер проявила. Когда она предложила мне локоть, у бедных парней отпали челюсти, и на меня посмотрели, как на укротителя тигров. А когда я кивнул и взял её под руку — и целых диких джунглей. В общем, пока мы дошли до кафе, за нами уже наблюдали все наличные байкеры и байкерши, с одинаковым выражением полного офигения на лицах.

— Странно, очень странно, — пробормотал напарник мне на ухо. — Принюхайся.

Уловив момент, когда Ниночка отвернулась, я втянул в себя воздух. От запаха готовой к... ко всему девушки во мне пробудился зверски далёкий предок. Захотелось схватить её за волосы и утащить в ближайшую пещеру.

— Я не об этом! — симбиот поспешно взял под контроль мои движения.

С трудом вернув себе кое-какую способность соображать, я принюхался ещё раз. У запаха Ниночки был привкус, до ужаса похожий на запах симбиота, только с сильной примесью чего-то медицинского.

— Ты думаешь? — тихо выдохнул я.

— Для верности надо бы лизнуть, — отозвался партнёр.

С возникшей в мозгу картинкой пришлось бороться до входа в кафешку. А там меня отвлекли совсем другие запахи. Правда, мои финансы...

— Ограбление, — не успела мысль о ценах и следующей зарплате, мелькнуть, как симбиот был тут как тут.

— Идиотом хочешь сделать? — прошипел я. — Договорились же, в мыс...

— Ты что-то сказал? — спросила Ниночка.

— Так, мысли вслух... — уклончиво ответил я.

— Я пригласила, я и оплачиваю, — жёстко сказала девушка, доставая из кармана пухленький кошелёк. — Здесь всё равно карточки не принимают...

Да, интересно, откуда она так хорошо про мои привычки хорошо знает? То есть, что я предпочитаю ходить с минимумом наличности в кармане и снимать деньги только в определённых точках. Где меня банкоматы по походке узнают. Вздохнув, пришлось подчиниться грубой силе.

Мы сели. Сиротливо лежавшее на столе потрёпанное меню как по волшебству обновилось и раздвоилось. Посмотрев на цены, я уже было заказал себе кусок чёрного хлеба с водопроводной водой, но Ниночка оказалась быстрее. И официант — тоже. Так что передо мной тем же магическим способом появились тарелка с рассольником, тарелка с куском мяса и печёной картошкой и столовые приборы ко всему этому. Намерение спросить девушку, откуда она знает про мой любимый общепитовский суп было прервано симбиотом. Напарник нагло перехватил у меня управление телом и, по примеру Ниночки, набросился на еду.

Когда с последней каплей черничного морса было покончено, к нашему столику подсел бородатый двухметровый детина, типичный классический байкер, только в джинсовке, а не в косухе.

— Всегда был сторонником наших байков! — заявил он после приветствий. — Но всё-таки забугорные бегают быстрее.

Я пожал плечами. Ну, не спорить же с очевидным.

Но тут фыркнула Ниночка и заявила, что мой мотоцикл будет круче любого заграничного. Даже её. Интересно, это она откуда-то узнала или просто из принципа противоречия? К столику тут же подлетел некто, особо усиленно прислушивавшийся к разговору, и заявил, что, по сравнению с "Харлеем" "Леопард" — просто черепаха, вот его всякие убожества и обгоняют. Слово за слово, спор переместился на улицу и закончился словами "Всё просто. Круг по четвёртому овалу, кто приедет первым..." во время которых я обнаружил себя сидящем на "Иже", рядом с оседлавшей своего коня Леночкой, в ряду с ещё пятью байками различной степени заграничности.

— Победа будет платой за ужин, — шепнула девушка.

Впрочем, я с партнёром и без того намеревался победить. Нам уж очень не понравился тот тип и его сальные взгляды на Ниночку. Как антисоциальные типы, мы решили читерить на всю катушку. Ведь в полном симбиозе наша реакция была выше человеческой, а именно она рулила наравне со скоростью.

— Хватит там шептаться! — а вот и тип. Участвует. Занял крайнюю левую позицию. — На старт! Внимание!

Мы опустили забрало. Что бы глаз не было видно. И потому "Марш-ш-ш!" пропустили.

Сжимая ногами седло верного "Леопарда" Ниночка нервничала. Да, она видела, на что способен кажущийся простым "Иж", но всё-таки...в этот момент прозвучала команда "марш!"

Почти вся шеренга стартовала в один момент. Только один байк задержался секунд на двадцать. К сожалению, именно тот, на который девушка возлагала большие надежды. Теперь ему нужна была подавляюще большая скорость...

"Иж" пролетел мимо так, словно это не он был устаревшим выкидышем советского автопрома, а все остальные участники.

Четвёртый овал, закрытый на очередной ремонт, был идеальным местом для мотогонок. Правда, овалом эту трассу называли исключительно по привычке, на самом деле дорога извивалась так, что вздумавшая бы повторить её траекторию змея рисковала получить перелом позвоночника.

Скорость, плюс реакция, плюс модифицированная резина превратили гонку в детскую игру. Из тех, что в развлекательных центрах стоят. Пару раз я в такое играл, и ощущения были такими же. Ну и моё... точнее, наше поведение тоже: газ до упора и плевать на повороты. В общем, победа была убедительная, от Ниночки, которая шла второй, мы оторвались на пару минут. И под конец нам в голову пришла мысль выпендриться: развернуться на одном месте после пересечения финиша... сам по себе разворот-то у нас получился, но вот то, что покрытие дороги ремонтировали по новой российской традиции, предусмотрено не было. Инерция была настолько велика, а колёса так вцепились в асфальт, что неслабый пласт покрытия просто сдёрнуло с места. С моим воплем, всё по поводу луны, мы пробили выглядящую металлической ограду и усвистели прямиком в окошко третьего этажа грязно-коричневой двадцатиэтажной новостройки.

— Да что ты всё про мою маму? — спросил меня напарник.

Мне было не до ответа. Все мои силы уходили на то, что бы удержать обед внутри, а мотоцикл — у потолка. Впрочем, будь у байка прежняя резина, он бы и сам туда вцепился, лишь бы не оказаться на полу. Но к модифицированным покрышкам прицепился асфальт, а у меня потихоньку трещали кости. Когда я умудрился уцепиться за трубу отопления, да ещё и без помощи всяких инопланетных пришельцев — понятия не имею.

— А чего мы висим? — через минуту поинтересовался наконец партнёр. Нет, он меня хочет доконать. Когда не надо, в мозги без спросу лезет только так, а когда надо...

Я не удержался и посмотрел вниз. И тут же отвернулся.

Когда-то в моём доме подъезд красили жители очень средней Азии, которым после развала Советского Союза на родимой стороне вдруг оказалось нечего кушать. И один из них, видимо, не дотерпев до дома, использовал лифт... несколько не по назначению. Двадцатиэтажку строили его собратья по региону и менталитету. И вся комната под нами была усеяна плодами толерантности. Вонь стояла...

— Чего-то мне запах не нравится, давай уйдём отсюда? — предложил симбиот. Сам-то он ещё с отходами не сталкивался, всё мною съеденное, благодаря ему же, шло на переработку.

— К-колёса ос-свободи, — процедил я сквозь зубы.

Асфальт рухнул на засохшую кучку и раскололся пополам. Мне сразу стало легче. Тщательно прицелившись, я качнулся, направляя мотоцикл в окно. Когда "Иж" оказался снаружи, я отцепился от трубы, схватился за подоконник и повис снаружи.

— Вот это акробатика! — донёсся с эстакады голос Ниночки.

— Зайди в дом, вообще по потолку бегать научишься, — пробурчал я. — Или телепортироваться.

— Ну, чего уставились? — это девушка уже остальным зрителям. — Тащите трос какой-нибудь!

Крюк на конце буксировочного троса глухо ударился об шлем, и я порадовался тому, что не поддался уговорам симбиота. А то напарник советовал "оставить эту ненужную хреновину дома", ибо "я и сам могу сделать такое же". Мы оторвали одну руку от подоконника и перехватили верёвку. Вовремя, второй конец никто и не думал держать, и он быстро шлёпнулся на землю. Подтянувшись, мы заглянули в комнату и набросили крюк на уже проверенную трубу парового отопления. Дальнейшее было уже делом техники. К счастью, под окнами не было навалено того же, что и в комнате, видимо, полиция всё-таки следила за порядком. Или, скорее, жители окрестных домов, которым отнюдь не улыбалось видеть и нюхать такое. В пользу последнего говорил лист формата А-4 с небольшим комиксом, в котором принявшую позу гуся фигуру старательно избивали лыжами и лыжными палками. Надпись под шедевром гласила: "При засранцах звонить 03. Возможно, их успеют спасти". Хмыкнув, я осмотрелся в поисках выезда, но вместо него увидел под мостом кучу из полного комплекта детской площадки, всякие там горки с качелями.

— Точечная засройка, — специально пропустив букву "т", — пробурчал я.

Когда — внезапно — обнаружили, что тщательно спланированная при коммунистах инфраструктура города иногда со скрипом выдерживает двадцатикратные перегрузки, и даже ритуальные проклятья в газетах в адрес всё тех же коммунистов, увы, не помогают, особо дальновидные чиновники объявили точечную застройку вселенским злом и призвали к борьбе. Восхищённая газетная общественность бурно аплодировала столь смелым выводам. Правда, результатов эти решительные меры так и не дали. Как строили, так и продолжали, разве что размах увеличился.

Обогнув на маленькой скорости дом, мы увидели въезд на четвёртый овал, естественно, перегороженный деревянными треножниками и ленточкой в красно-белую полоску. За преградой меня уже ждали остальные участники заезда.

— И что там такое? — задала вопрос Ниночка.

— Продукты толерантности, — пробурчал я. — Во всём богатстве цвета и запаха.

— Однако, в тундру, — вспомнил кто-то из байкеров старый анекдот про чукчу и квартиру.

— В степь, — поправил его любитель отечественных мотоциклов.

Сибмиот наконец понял, чего мы лишились, и поёжился. К счастью, всё внимание было обращено на дом с тундрой, и этого никто не увидел.

Бесконечно гордая Ниночка с большим трудом удерживалась от того, что бы принародно задушить парня в объятиях. Он приехал первым! Пусть после этого и вылетел с трассы, но это же уже не считается! Причём, победу признали все.

Ниночка глубоко вдохнула, приводя чувства в норму. Пришло время признаваться. Попрощавшись с участниками и болельщиками, девушка сдвинула в сторону треножник и провела мотоцикл за ограждение. Уже более-менее привыкшие к этому сюрреалшизму байкеры проводили парочку взглядами и несколькими непреличными предположениями, что они вдвоём будут делать.

— Знаешь, я должна тебе кое в чём признаться, — смущённо сказала Ниночка

— Ты замужем и у тебя двое детей? — поинтересовался парень с опаской. — Или трансвестит с накладными грудями?

— Хм... — покраснела девушка.

— Шпион трёх разведок?

— Нет, — помотала головой она. — В общем...

Парень выслушал признание в физиологической особенности с неподдельным вниманием, хмыкнул, и сказал, что это, в принципе, нестрашно. Главное, что бы денег хватало.

Ниночка покачала головой, набрала побольше воздуха и выпалила самое страшное признание. В глазах парня промелькнуло какое-то непонятное выражение, он пробормотал: "вот и объяснение" и нажал на наушник "хендфри". Хотя девушка могла поклясться, что никаких звонков не было. Но парень якобы что-то выслушал и сказал: "планы меняются".

Ниночка почувствовала горечь — сейчас ей будут врать.

— Ладно, мне пора, — что бы не слушать неловкую ложь, сказала девушка.

— Уже? — с неловкостью спросил парень. — Ну... ладно...

— Увидимся, — кивнула Ниночка, заводя байк.

— Пока... — прозвучало ещё более неловкое прощание.

Мощный мотор уносил "Лео" прочь.

— Все они трусы, все, — шептала Ниночка, едва различая дорогу свозь слёзы. На душе было горько, чуть ли не в первые в жизни хотелось даже не напиться, а надраться до полной отключки.

Ни фига себе, сказал я себе, вот это новости. И с восхищением на грани поклонения посмотрел на Ниночку. С такой болезнью ещё и быть настолько сильной! Вот, значит, чем от неё пахло. Вот и объяснение... Последнее, как оказалось, было вслух, и симбиот тут же обиделся.

— Я не опухоль! — донёс до меня своё возмущение партнёр.

— Планы меняются, — сказал я якобы в "хендфри".

Заинтригованный напарник сразу же замолк.

— Ладно, мне пора, — вдруг сказала девушка.

— Уже? — хотя мне хотелось ещё с ней покататься, но уговаривать было неловко. — Ну... ладно...

— Увидимся, — кивнула Ниночка, заводя байк.

— Пока, — я испытал ещё большую неловкость от банальности прощания.