Далекие звезды 2. Выбор

Пока я закопалась в себя, мой муж и Вирон, уже не обращая на меня внимания, болтали, словно лучшие друзья. Теперь я разозлилась и одновременно восхитилась. Быстро же Рикер умеет промывать мозг. Почему же мне он предпочитает демонстрировать свою циничную холодную сторону? Мол, раз жена, то пусть терпит таким, какой есть? Дома можно побыть настоящим? Возможно. Интересно, а если бы он с самого начала вылил на меня все свое очарование, я бы рыпалась куда-нибудь, или пускала на него слюни, как влюбленная идиотка? Тем более, что предпосылки были. Подумав, решила, что нет. Слюни, может и пускала бы, но сбежать все равно попыталась, пусть и с тоской в сердце.

А сейчас, поджав губы, и сдвинув брови, наблюдаю, как муж вербует себе сторонника. Только теперь понимаю. Плевать он хотел нейсега, как на моего потенциального поклонника. Делегация здесь пробудет недолго, ограничитель все еще на мне, так что волноваться ему не о чем. Знает, что изменять ему я не стану, просто потому, что опасаюсь. В случае если что-то вскроется, ошибку подобного рода мне не простят. И не о прошлом муж хочет узнать. Я и так Рикеру уже давно успела все рассказать. Следовательно, остается только вариант, что супругу капитан Пчелы нужен по работе. Зная тожутов, Вирона наверняка заставят написать отчет о контакте с людьми и личных впечатлениях. Впрочем, это все мои домыслы, и я могу ошибаться, особенно если учесть, что, кажется, ревную друга к мужу. Вроде, ты мой друг, и больше ничей. Мы столько не виделись, но ты уже вновь обо мне забыл, и даже не смотришь в мою сторону, вдохновенно о чем-то общаясь с другим.

Когда мне надоело слушать чужие разговоры, тихо поднялась, с намерением помочь Персивалю в уборке посуды. Вирон и не заметил бы мой уход, но Рикер обернулся, когда проходила мимо, поймал, притянув к себе. Окинул меня псевдо заботливым взглядом.

— Милая, уходишь? Устала, наверное. Все же день сегодня получился долгим и насыщенным. Оставь посуду, Персиваль все уберет. Отдыхай.

Вирон учтиво мне кивнул, улыбнувшись.

— Пока.

Пока? То есть со мной прощается, но сам остается?!

— Доброй ночи, — едва сдерживая злость, удалилась.

Уже в комнате перевела дыхание, и, обдумав, поняла, что мне в общем, то не на что злиться. Вирон вырос. У него теперь другие интересы и увлечения, и я уже не нахожусь в их сфере. Помощь он свою предложил, но теперь видимо убедившись, что у меня все в порядке, успокоился. Я же помощи не прошу. А еще, может мне и показалась, но у нейсега тоже имеются какие-то свои причины для общения с Рикером.

Спать легла, не дожидаясь появления мужа.

Тожутское посольство пробыло на Титане почти месяц. Вирон всячески демонстрировал мне свои дружеские чувства и опекал, но появилась между нами почти незаметная прохлада.Вроде бы все также, и одновременно совершенно по-другому. Не могу объяснить иначе.

За это время экскурсии устраивались еще трижды, а я так вообще зачастила на тожутские корабли. Вместе с Шаялом. Нам с ним, как знающим язык, было позволено немного больше. Не знаю, как остальные кадеты, но моя команда в срочном порядке учила тожутский. На будущее. Ведь договор все же был заключен. И даже сверх того. Между Титаном и расой тожутов, возникли первые предпосылки для активной торговли в будущем. Ныне же мы можем частично отказаться от грузопотока из Союза. Нам оставалось только затаив дыхание ждать, какая реакция последует от Союза на соглашение. А она могла быть довольно резкой, но все равно, мы попали под покровительство другой расы, которая также будет защищать свои интересы.

В день, когда был подписан договор, казалось, с плеч мужа упала огромный груз. Он стал больше улыбаться, шутить и подтрунивать надо мной. Все чаще приглашал куда-нибудь вместе сходить, дарил подарки. На различного рода приемах и собраниях всячески демонстрировал свое ко мне хорошее отношение — танцевал со мной, прилюдно хвалил, обнимал и 'ворковал'. Я недоумевала, поскольку раньше, Рикер на людях старался особо не выражать своих привязанностей. Так что я опять подозревала в его действиях какой-то расчет. Кстати демонстрация семейного благополучия дала свои результаты. Если мужская часть общества стала относиться ко мне гораздо лучше, вроде как меня стали брать в расчет, как имеющую некое влияние, на немаловажного человека, то женская, наоборот, возненавидела. Не все женщины, конечны, но зависть была, причем сильная. Со стороны, наверное, это была настоящая сказка. Бедная девушка из ниоткуда, на отборе получила столь завидного мужа, который красив, богат, влиятелен, не стар. Сама при этом перевоплотившись из страшной гусеницы в бабочку. Так теперь еще оказывается, что в семье все благополучно, и разводиться пара не собирается. Меня бесило, что Рикер, теперь, когда у него появилось гораздо больше времени, стал постоянно до меня докапываться, пытаясь вызвать на откровенные разговоры. Я же пока стойко держалась, но супруг все усиливал напор и свое обаяние, что порой некоторые его попытки-требования перерастали в сладостную пытку. А еще больше не было достаточно моей вежливой бесчувственности. Да, я смирилась с тем, что он сильнее, и решает в отношении меня, что, когда и как будет, но ведь сейчас он пытался искусственно повысить накал страстей. Буквально выдавливал из меня эмоции, как положительные, так и отрицательные. Когда, в очередной раз не выдержав, все-таки взрывалась, переходя на крик, требуя, чтобы от меня отстали, и нелицеприятно выражаясь, сообщая, как ненавижу его, и много еще кого, Рикер лишь довольно жмурился.

У меня появилось много новых поклонников в мужской среде. Пытаются узнать, вероятно, чего во мне муж такого нашел, что на других женщин не смотрит. Только вряд ли получится, если учесть, что я сама так этого не поняла. Всех воздыхателей держала от себя подальше. Мне Рикера с головой хватает, скорее даже не то что хватает — его слишком для меня много. Особенно с учетом того, что когда закончилась практика и начались каникулы, без дела я не осталась, неожиданно оказавшись кем-то вроде личного секретаря мужа. И это днем. А во второй половине дня продолжила работу с мистером Энджу.

И так бы все дальше возможно продолжалось, если бы не одно происшествие, заставившее меня несколько пересмотреть свои взгляды на мужа.

Это был званый ужин. К сожалению, Рикер не сказал, к кому в гости на полуофициальное мероприятие мы в очередной раз идем, и я не сочла нужным поинтересоваться. Оказывается, у незабвенного Элиота Финчера, лорда-адмирала Титана, день рождения. И естественно чета Блэквудов в числе приглашенных, чтобы тоже порадоваться сему событию и поздравить именинника, тоже была.

За столом я сидела, не жива, не мертва. Рикер все время с недоумением на меня косился. А все мое внимание был приковано к довольному жизнью адмиралу. Раздобрел, смеется. Окружен любящими родственниками. Как же раньше я не заметила, схожие черты между Райеном и Элиотом? Сейчас, когда блондин сидел неподалеку от титулованного родственника, сходство бросалось в глаза. И ведь подсознательно я Райену сразу не доверяла. Не иначе все-таки что-то почувствовала.

Меж тем именинник стал рассказывать байки о своем боевом прошлом, во многом раздувая свои подвиги для благодарной публики. Да уж. Какой отважный, благородный лорд-адмирал. Из-за его тщеславия и желания получить власть умерли мои родители. Он тут сидит весь такой довольный, а я уже никогда не смогу взглянуть в глаза родным. Да и меня тут не должно было бы быть.

Сижу, казалось, спокойно. Но меня трясет. Рассказы же прошли про то, как Финчер поднимался по карьерной лестнице. Что равного ему, таланта просто не нашлось, и его просто попросили занять место верховного. Нет. Это уже слишком.

Тихо тренькнула посуда и наступила звенящая тишина. Те, кто сидел ко мне ближе, потрясенно на меня уставились. Точнее не столько на меня, сколько на мою руку, воткнувшую нож в стол. Смутно понимаю, что это я круто. Этот нож хоть и с острым кончиком, но совершенно не заточенный, поэтому, сколько силы нужно было, чтобы до половины воткнуть его в дорогую деревянную столешницу, не представляю. Не иначе состояние аффекта. Просто хотелось, чтобы он наконец заткнулся.При этом ограничитель молчит, а значит, истинного желания всадить им вместо стола в самодовольную морду адмирала, у меня не было. Кстати уже не такую самодовольную. Элиот Финчер вглядывается в мое лицо и стремительно бледнеет. Теперь уже не меня, а его начинает трясти. Мужчина хватается за сердце и будто задыхается, при этом взгляд свой от меня не отводит.

Неплохо его прихватило. Не иначе узнал. Это означает только одно. Мне конец.

Спокойно поднимаюсь из-за стола. Тут же вместе со мной стремительно встает супруг, попутно вытаскивая воткнутый в стол нож, и самым светским тоном говорит.

— Прошу простить. Моя жена почувствовала себя неважно. И, к сожалению, мы вынуждены вас покинуть. Еще раз с днем рождения, Элиот.

Стоило нам прийти к себе, как Рикер резко развернул меня к себе, схватив за плечи, поинтересовался.

— Что это было?!

Если до этого я еще как-то держалась, то теперь устало поникла.

— Встреча с прошлым, очевидно, — сама поразилась своему тихому надтреснутому голосу.

Не сдержалась. Теперь все насмарку. Так долго бороться с обстоятельствами и в итоге проиграть. Теперь скрывать уже нечего. Финчер обязательно доложит, кому следует в Союзе. Наверняка уже отправляет срочное сообщение.

Меня усадили на диван, и приказали.

— Рассказывай.

Почему нет?

— Для начала, думаю, нам все же стоит вновь познакомиться. Меня зовут Мелинда, — усмехнулась. — В девичестве Аддингтон.

Рикер прищурился. Внимательно меня оглядел, а затем сочно выругался. Его можно понять. Когда-то мы уже были знакомы, так что сейчас сразу смог оценить сложившуюся ситуацию. Взял компьютер и отдал несколько приказов. Я особо не прислушивалась, погрузившись в себя, но общий смысл был в том, что адмиралу в срочном порядке обрезались любые возможности для контакта с внешним миром. Впрочем, как и с внутренним. Вроде как его под благовидным предлогом должны изолировать от окружающих.

Через какое-то время Рикер вновь вернулся ко мне.

— Никаких сообщений в Союз за последние часы не отправлялось. Так что Финчер если и сказал кому-то, то только внутри корабля.

Я лишь кивнула. Состояние подавленное. Помолчали.

— Ты ведь все помнишь?

— Да.

— Как ты выжила.

— Я же мелкая совсем была. Когда пришли каратели, мама спрятала меня в мусорный шкаф. Я решилась не сразу. Только когда убили родителей, и стали искать меня, села в трубу мусоросборника, через которую меня пропихнуло на городскую свалку.

— В трубе можно было задохнуться. Домашние животные, случайно туда попавшие, чаще всего погибали.

— Но не все. Мне повезло. У нас мусоропровод работал быстро и исправно. Только потеряла на несколько минут сознание, а так в целом без последствий. Очнулась от вони, и от падающего на голову мусора.

— Сочувствую. — Рикер обнял, притянув к себе. — Возможно, Элиот не станет пытаться куда-то сообщить о тебе. Он ведь считался другом вашей семьи.

— Я бы не стала на это очень рассчитывать. Это ведь Финчер подставил моего отца, заодно написав на него донос. Ему поверили, ведь все знали, что папа активно сотрудничает и имеет дружеский контакт со многими расами. К тому же папа всегда выступал за укрепление связей между расами. Когда заварилась вся каша с поиском шпионов, отец естественно попал под подозрение. Даже его статус не спасал.

— Зачем Финчеру это понадобилось? У тебя есть какие-то доказательства?

— Доказательств нет, но папа говорил об этом, как об истине. Я подслушивала разговоры взрослых. Отец по своим каналам выяснил, кто написал на него донос. Зачем? Скорее всего, зависть. Элиот с папой вместе учились. Финчер, конечно хорош, но отец во много раз лучше. Останься жив папа, и Элиот никогда бы не стал бы лордом-адмиралом. Его ждала участь всегда быть на вторых ролях, как во время учебы и работы в звездном флоте. Но, думаю, это не единственная причина. Отца убили пришедшие к нам дом люди. Маме же предоставили альтернативу. Смерть или побег, с последующим 'перерождением' с другим лицом, именем и замужеством за 'благонадежным' гражданином Союза, в лице Элиота Финчера. Она не раздумывая, отказалась. Но ее все равно не собирались убивать. Потащили на выход. Судя по звукам, она выхватила у кого-то из конвоиров оружие, и застрелилась.

— Глупо, — сухо заметил Рикер.

— Что?! — вскинулась я.

— Извини, и успокойся. Ты, наверное, в мать такая же импульсивная. Не думай, мне была очень симпатична миссис Аддингтон. Очень достойная женщина. Но на ее месте я бы ни за что так не поступил, зная, что в мусорном шкафу сидит моя дочь. Несмотря на горе и обстоятельства, остался бы жить, чтобы хоть как-то постараться позаботится о тебе.

— Не было никакой гарантии, что меня не убили бы так же, как и отца. Либо же меня искали бы гораздо тщательнее, для того чтобы иметь рычаги давления на маму. Кому я была нужна в Союзе кроме матери? Только за один закон о том, что семьи 'заговорщиков', подлежат уничтожению, мне нужно убраться от людей как можно дальше. Приказ для меня все еще действует. Для тебя с Джонатаном теперь тоже.

— Обойдутся, — самоуверенно заявил Рикер. — Себя и свою семью я трогать никому не позволю. Миа, с тех пор прошло уже почти пятнадцать лет. Сейчас, увы, не удастся никому ничего доказать, но рано или поздно все меняется. Черное становится белым, а белое черным. Главное все грамотно проконтролировать. И на данный момент не допустить утечки информации. Для начала пойдем обстоятельно поговорим с Элиотом. Судя по его реакции от вашей встречи, ему действительно есть, что скрывать.

Хмыкнула.

— Моя реакция от первой встречи была не лучше. Только я тогда осталась, не узнана.

— А, да. Ты же еще и заболела в тот день. Что тебе вообще не свойственно. Кстати не знаешь почему?

— Знаю, но не скажу.

— Может, хватит тайн? Ни к чему хорошему они не приводят. Например, меня, оказывается, могут казнить, а я об этом вообще не в курсе был. Я понимаю, ты мне не доверяла. Но теперь мы в одной лодке. Точнее корабле.

— Понимаю, но я давала клятву о неразглашении данной информации. Могу лишь только сказать, что ты наверняка тоже давал похожую.

Рикер сощурился, полоснув по мне острым взглядом.

— Ладно, оставим данный вопрос на потом. Скажи, а ты меня помнишь?

Улыбнулась, тоже крепко обняв мужа и положив голову ему на плечо. То как он принял новую, по сути, шокирующую информацию, мне понравилось. Спокойно, стойко. Впервые чувствую себя надежно, что ли. Как бы там ни было, но я точно знаю, что с Рикером могу разделить любые трудности и невзгоды. Не надо больше терпеть сжигающий изнутри страх и беспокойство. Можно с кем-то поделиться, сняв с себя часть душевного груза.

— Да. Хорошее было время. Я вообще себя как минимум лет с трех точно помню.

— Знаешь, тогда меня боялись гораздо больше, чем сейчас. Не знали, чего ожидать. Ну и были еще кое-какие факторы помимо. А над проснувшимися во мне инициативами по изменению порядков в нашем обществе, скрытно, но посмеивались. Только твой отец воспринял меня серьезно, без какой-либо насмешки и оглядки на возраст. Я очень уважал Виктора. Он был замечательным и достойным человеком.