— О чем же? — Алексей Федорович загадочно улыбнулся в усы — Ей богу, любопытно. Не часто чиновники и офицеры обращаются с просьбами в третье отделение. По правде говоря, совсем редко.

— Видимо считают, Алексей Федорович, что нужды нет.

— Да уж, разве что из-за этого — Орлов рассмеялся.

Андрей его охотно поддержал, а потом стал серьезен.

— Уж простите, Алексей Федорович, но у вашего ведомства репутация такова, что многие полагают, будто сюда можно придти только в сопровождении жандармов, или для сикофантских дел. Однако я думаю по-другому. Несомненно, польза отечеству и государю от работы третьего отделения большая и мне просить у вас совета и помощи совсем не зазорно, а в свете поручения государя, необходимо и желательно.

Это была в некотором роде дерзость, но Орлов лишь хмыкнул, и посмотрел на князя Львова с интересом. Он, конечно, после той встречи поручил подчиненным навести о князе справки, и полученными сведениями был весьма озадачен. Жил-был князь — никчемный человек, каких в империи достаточно. Потом едва не погиб, но выжил и прытко пошел вверх. Да так, что говорят и государю советчиком выступает. Известен как законодатель новой моды, популярной при дворе среди штатских. Ходят слухи, что по убеждениям либерал, только чиновники в министерстве говорят об обратном. Заинтересовал его князь. Особенно после беседы с Леонтием Дубельтом, который сейчас исполнял у Бибикова обязанности товарища министра. Тот о делах князя Львова знал не понаслышке и был высокого мнения о его усердии и неподкупности.

— Что же это хорошо, что вы такого мнения, Андрей Дмитриевич. Я слушаю.

— Позволите ли сначала Алексей Федорович, прояснить один вопрос.

— Да, разумеется.

— Государь рассказал мне историю, которая приключилась с макетом Севастополя, и я хотел бы узнать о результатах расследования, если таковое конечно, проводилось.

Орлов на короткое время уставился на Андрея удивленным взглядом. Осведомленность князя Львова в делах поражала. Причем в секретных делах. По расследованию он делал доклад лишь только государю Александру Николаевичу, и вот сейчас этот вопрос. Нужно ли знать князю о таких тайных делах? И можно ли? Приказ императора о всемерной помощи прозвучал вполне определенно, а раз спрашивает, то выходит, что нужно и понятно, почему нужно. Если на нем такое поручение, то необходимо знать, являются теперь укрепления Севастополя секретностью или нет. Но это наводило и на другие мысли. Широко Андрей Львов забирает и его цель не просто представление интересов государя в южной армии. Алексей Федорович только подивился и стал продумывать ответ.

— Сведения эти секретные, однако, просьбе государя я отказать не могу.

— Алексей Федорович, не знаю порядков, принятых в третьем отделении, но ежели требуется, то готов подписать соответствующую бумагу о моей ответственности за разглашение секретов.

— Ну что вы Андрей Дмитриевич, вам доверяет государь, а это лучшая рекомендация — успокоил его князь Орлов, однако для себя сделал заметку — мысль о специальной бумаге 'об ответственности' — дельная. А то болтают вокруг много, и потом ни с кого не спросишь, да и для серьезного отношения к делу полезно. Позже Алексей Федорович узнал от князя Львова много других мыслей, полезных в работе его ведомства — Расследование показало, что комендант фон Фельдман отношения к происшествию не имеет. Караульная служба велась как положено, а старшему караула были предъявлены документы на офицеров инженерной службы, отправленных для работы с макетом.

— Документы были поддельными?

— Скорее всего. Офицеров инженерных служб в Петербурге не так много, мы всех проверили по описанию и приметам — никто не подходит.

Андрей задумался.

— Это подданные империи? Они разговаривали между собой?

Алексей Федорович Орлов удовлетворенно кивнул.

— Говорил один, остальные, которые чертежники, молчали. Вы, верно, предположили, скорее всего, они были иностранцы.

— А что сами господа инженеры? Ведь кто-то знал о макете и документы готовил.

Начальник третьего отделения еще раз отметил кивком головы догадливость князя Львова.

— Проверили и это, только тут искать без толку. Господа инженеры, даже те, кто в больших чинах, по своим делам довольно часто с иностранными подданными общаются. К тому же большие деньги. Ими можно прикрыть что угодно, а они здесь обязательно замешаны. Однако сейчас уже нет нужды беспокоиться о макете. В Севастополе возводятся новые редуты и люнеты. Линия обороны изменена и частично причиной тому данное происшествие. Охрана же макета сейчас усилена, хотя, наверное, это уже не имеет такого значения.

Андрей задумался. Неплохо было бы как-то эту ситуацию использовать.

— Может, заменить макет на подложный, пустить слух о новых укреплениях и подождать, пока кто-нибудь подойдет. Если все получится, сможем предоставить неприятелю ложные сведения и выйти на след их шпионской сети.

— Дело уже закрыто, но мысль хорошая. Я подумаю.

Князь Львов согласно кивнул. Большего от Орлова он не ожидал и решил перейти к основной теме разговора.

— Я полагаю, у нас за границей есть своя осведомительская сеть, и я бы желал получать оттуда сведения.

Алексей Федорович едва скрыл удивление. Просьба мало того что была необычна, но еще и выходила за рамки полномочий князя, как он их представлял. Пожалуй, позже нужно будет все-таки уточнить этот вопрос у государя. К тому же внешняя разведка относилась к личному ведению начальника третьего отделения. Цензурой и внутренними осведомителями он не занимался, передавал эти дела Дубельту.

— Это очень деликатный вопрос, Андрей Дмитриевич.

— Знаю, но меня, Алексей Федорович, не интересуют личности этих людей. Мне нужны лишь сведения о внутренней обстановке у нашего противника, а также сведения об отправке транспортов. Все что выступит против нас в Крыму, прибывает оттуда, и я хочу, чтобы войска имели преимущество перед неприятелем.

Орлов подумал и кивнул.

— Что же, это возможно.

— К тому же мне потребуются люди в сопровождение и для охраны в Крыму. Дельные люди, способные вести разведку и исполнять деликатные поручения. К тому же у них должны быть полномочия для связи с агентами в Крыму и Севастополе. Я полагаю, такие агенты там есть.

Князь Орлов стал совершенно серьезен и смотрел на князя Львова уже другими глазами. Князь собирался залазить в такие дела, что назад ему ходу не было, и похоже он это понимал. Ответственность, которую брал на себя Андрей Львов, выходили за рамки всего, что он видел ранее, и вызывала как минимум уважение.

— Такие люди там есть — ответил Алексей Федорович после некоторого раздумья — у господ англичан имеется совсем не джентльменская привычка шпионить за противником, поэтому и мы держим своих людей в городе. К тому же государь, ждет от нас точных сведений. Требуемых вами людей тоже могу предоставить. Только, Андрей Дмитриевич, не забоитесь среди армейских в сопровождении жандармов то появиться?

Андрей улыбнулся краем губ.

— Ну, они же поедут со мной не в голубых мундирах. Мне понадобятся секретари и шифровальщики для связи с государем, военным ведомством, а также с вами, Алексей Федорович. Так что, кроме тайных обязанностей у них будет и официальная служба.

Он помолчал и продолжил.

— Я понимаю, что эти люди будут сообщать вам сведения о моих делах — Орлов пытался что-то возразить, но Андрей поднял руку, и прервал невысказанные возражения — Понимаю, Алексей Федорович, и не вижу здесь никакого неуважения или недоверия. Дело таково, что всемерный контроль пойдет лишь на пользу. Однако я желаю, чтобы данные мне люди собирали сведения также и для меня и были в полном моем подчинении.

— Мда-с — только и сказал начальник третьего отделения, и при этом многозначительно прокашлялся — Просьбу вашу исполнить можно, и хорошо, что вы все правильно понимаете.

Их разговор продолжался около часа, а когда князь Львов ушел, Алексей Федорович еще долго не мог успокоиться и расхаживал по кабинету. Пожалуй, не все Дубельт про князя Львова выяснил, да только все разве узнаешь. Теперь становилось понятным, почему государь Александр Николаевич его к себе приблизил. Да такой и в третьем отделении быстро бы карьер сделал. Много нового и полезного узнал он сегодня от князя Львова. Понравились и взгляды князя на жизнь, и щекотливую ситуацию с обращением в третье отделение. Взгляды реальные, без дворянской щепетильности и сантиментов. Говорят, что князь — либерал. Да, Господи, какой он либерал? Такой либерал, за отечество, глядишь, и сам головы карбонариям рубить будет. Однако ситуация в южной армии теперь становилась интересной, так как основательный подход князя Львова к делу вселял надежду. Что же, посмотрим, как там все повернется. Он довольно хохотнул и позвонил в колокольчик. Вошел его адъютант, майор Слащев.

— Как только Леонтий Васильевич Дубельт прибудет, пригласи его ко мне. Скажи — по важному делу.

Визит в канцелярию военного министерства, что на Исаакиевской площади, принес неожиданные, и весьма положительные результаты. К приходу князя Львова там подготовились, и некоторое время один из чиновников в присутствии князя Василия Андреевича Долгорукова выкладывал перед Андреем листы документов, которые постепенно собирались в объемную стопку. Приказы, распоряжения, указания, и как вишенка на торт, личные письма князя Долгорукова к знакомым и влиятельным военным чинам о всемерном содействии полковнику князю Львову. Да, уже полковнику. Среди документов имелся указ о производстве в чин, подписанный императором Александром Николаевичем. Когда стопка перестала расти, и чиновник вышел, военный министр обратился к Андрею и продолжил разговор без посторонних.

— Здесь все, что могу дать вам, князь во исполнение возложенного на вас поручения. Как прибудете на место, вам пришлют в сопровождение казачью сотню. Нечего вам, одному, без сопровождения, по Крыму разгуливать. Туда же прибудет и ваш интендант, снабжением в вашем полку будет он заведовать — Андрей озадаченно посмотрел на Долгорукова, но тот продолжил — Также он будет вам помогать по расследованию преступлений интендантов. Сами знаете, такими делами в военном ведомстве мы занимаемся сами, но если государь вам поручил, то готов содействовать. Полковник Добрынин один из немногих, кому я в таких делах доверяю. Так что считайте — как от сердца отрываю.

— Благодарю, Ваше высокопревосходительство.

Долгоруков махнул рукой, мол, полно не стоит.

— По поводу ваших ружей и прочих задумок, если таковые будут, пожалуйте к полковнику Росляковскому. Он сейчас заведует приемкой ружей на Сестрорецком заводе, так что не чинитесь и не медлите, езжайте к нему. Изготовлением образцов и ружей займется он.

Андрей обрадовался. Семен Васильевич Росляковкий был ему знаком, собственно он и подвиг его к изобретению многозарядного ружья. Хорошо, что изготовление винтовок поручено человеку, разбирающемуся в таких вопросах.

Он уже собирался уходить, когда Долгоруков ему напомнил.

— Перед отъездом зайдите за дорожными. Со средствами у нас сейчас не густо, в основном расписками платим, но вам велено выделить на расходы пятьдесят тысяч рублей.

Андрей взял стопку документов и откланялся.

— Благодарю за все Ваше высокопревосходительство.

Князь Львов скрылся за дверью, а Василий Андреевич лишь покивал головой ему вслед. Ступай, ступай, голубчик. Большие заботы у тебя впереди, да и у меня тоже.

Ближе к обеду следующего дня Андрей стоял посреди одного из полутемных цехов Сестрорецкого оружейного завода и всматривался в серую темень, ища знакомую фигуру Семена Васильевича Росляковского. Вокруг раздавались гулкие удары молота, мерно гудели станки, а под потолком стелились струи сизого дыма. Не важно здесь с вентиляцией, да и вообще цех производил впечатление преисподни. Несмотря на то, что на улице ярко сиял солнечный весенний день, сквозь мутноватые окна свет проникал очень скупо, и Андрею в поисках полковника пришлось долго всматриваться в фигуры людей в цеху. Но вот Семену Васильевичу доложили о госте из военного министерства, и он уже спешил навстречу.

— Андрей Дмитриевич, какими путями?

Полковник был удивлен, Андрей тоже. В прошлую встречу он не знал, что инженер в чине полковника, но и сейчас определить это было сложно. Поверх потертого мундира на Семене Васильевиче одета рабочая куртка весьма затрапезного вида, да и внешний вид производил впечатление сугубо штатского человека.

— По государственному делу, Семен Васильевич — Андрей протянул ему бумаги из военного министерства.

— Тогда пожалуйте.

Через некоторое время полковник Росляковский с интересом вертел в руках принесенную Андреем винтовку.

— Говорите, сами придумали?

— Сам.

— Недурно. Как в стрельбе?

— Кроме этого образца, есть еще один в имении. Испытывал и брал на охоту, в стрельбе штуцер показал себя превосходно. Также по поручению государя проверяли на кучность — кучность на больших дистанциях хорошая.

— Что же идемте на стрельбище, посмотрим.

Патроны в ленте Семен Васильевич снарядил самостоятельно, зарядным устройством, которое привез Андрей. Потом с интересом наблюдая за работой механизмов, откинул затвор, отжал скобу, вставил первый патрон и медленно запер его поворотом затвора. Выстрелил, перезарядил, снова выстрелил. Отстрелял ленту и задумчиво посмотрел на винтовку, а потом на князя Львова.

— Недурно — повторил он — Как только такая придумка пришла вам в голову? При нашей встрече вы не говорили, что имеете инженерное образование.

— Инженерного образования у меня нет, а на изобретение винтовки, Семен Васильевич, вы меня сами подвигли. Рассказами о ваших делах-заботах. Решил тоже попытаться принести пользу отечеству и как видите, пригодилось.

Семен Васильевич только хмыкнул, и провел рукой по небольшой остроконечной бородке.

— Да у вас талант, Ваше сиятельство. Сколько же нужно изготовить винтовок? В бумаге написано — 'в короткие сроки, возможное количество'. Что это значит?

— По вашей службе вы предупреждены о сохранности секретов, поэтому могу сказать — Для отправки в южную армию готовится полк, вооруженный новой винтовкой, и я там буду полковником. Новое оружие нужно в кратчайшие сроки, а в эту неделю мне нужны образцы для Тулы и Ижевска.

Андрей видел, как на лице полковника промелькнул интерес. Он удовлетворенно кивнул.

— Что же, это дело, а то меня признаться, сильно расстраивали рассказы, как наши солдаты противу нарезных штуцеров с фузеями времен Екатерины в бой идут. Против англичан и французов одной доблести мало.

— Семен Васильевич, у вас опыта в использовании оружия более моего будет, скажите — есть какие замечания к винтовке?

— Замечания есть, пройдемте Андрей Дмитриевич.

Они снова оказались на заводе, но на этот раз не в громыхающих полутемных цехах, а в чистом светлом помещении, заставленном различными инструментами и чертежами. Винтовку разобрали, разложили на столе, и Росляковский с интересом изучал отдельные детали.