Метро 2036: Изумрудный Город

— Можете поверить, ваш товарищ говорит абсолютную правду, — авторитетно заявил Сергей Андреевич. — С нами, местными жителями, такое нередко случается. Вот, например, Евгений Дмитриевич неделю назад отлучился, ожидается со дня на день. Заместо него компанию мне составляет Данила. Иногда нас тут до десятка собирается. А бывает — ни одного. Как повезёт.

Успокоенный его словами, Артём осмелился пожать брамину руку. Кожа ладони на ощупь мягкая и тёплая, на зомби действительно непохоже.

— Милости просим сделать привал, передохнуть и пообщаться с нами. Всегда рады гостям. Путешествуют тут часто, но в большинстве своём проходят мимо, нас, увы, не замечают.

— Да и не все, кто видит, приветливостью отличаются, — посетовал Данила. — Даже расстреливать пытались. Зачем? Мы ж никому зла не желаем.

Интересный вопрос.

— В нашем мире принято вначале стрелять, а потом лишь спрашивать, — не оправдываясь, скорее констатируя факт, глухо промолвил Артём. — И здесь трудно что-либо изменить.

— Если каждый из нас захочет сделать его лучше, то получится, — уверенно заявил Сергей Андреевич. — Как говорится, было бы желание.

Скинув рюкзак, Артём присел на ближайшую покрышку.

— А куда запропастилась ваша кошечка? И огонь, смотрю, какого-то странного цвета...

— Мышек половить пошла. Ничего страшного, нагуляется и вернётся. А по второму вопросу...

Запустив руку в левый карман ватника, Сергей Андреевич извлёк оттуда аптекарский пузырёк с желтоватым порошком, щепотка которого вмиг вернула пламени естественную оранжево-красную окраску.

— Могу сделать его ослепительно белым. Нам в принципе без разницы.

— Спасибо, не нужно. Так привычнее.

— Как я понял, ты забрал тот конверт. Помогло? — поинтересовался Данила.

— В принципе, да, — неохотно согласился Артём. Описывать историю своих взаимоотношений с чёрными во всех подробностях не хотелось.

— А я отыскал-таки книгу! Там же, в Библиотеке. Смотри!

Из ящика, на котором сидел, он извлёк громадный, окованный железом фолиант с переливающимися серебром рунами на блестящей ультрамарином обложке и золотой вязью букв на антрацитово-чёрных нетленных страницах.

— К сожалению, последние записи в ней датированы тринадцатым годом...

— Всё правильно, — вмешался Сергей Андреевич. — Ибо то, что ты нашёл, на самом деле — Великая Книга Прошлого. История человеческой цивилизации окончилась в 2013-м, оттого и нет в ней продолжения.

— А что касается Великой Книги Настоящего, — вздохнул он, — то её никогда и не существовало. Твои коллеги либо заблуждались сами, либо сознательно обманывали остальных. Ведь что такое настоящее? Всего лишь неуловимое мгновенье. Хотя и оно подчас бывает судьбоносным. И именно им чаще всего и живёт человек. Помню, в далёкой юности любили мы собираться компанией в общаге. И в одной из песен, популярных тогда, были слова: "Есть только миг между прошлым и будущим, именно он называется жизнь!".

И тотчас же грохочущим эхом откуда-то сверху донеслось:

Вечный покой сердце вряд ли обрадует,

Вечный покой — для седых пирамид,

А для звезды, что сорвалась и падает,

Есть только миг, ослепительный миг!

— Вот так-то, — добавил рассказчик, протирая стёкла очков. — А Великая Книга Будущего ещё никем не написана. Но, возможно, отыщется смельчак, который не побоится взять на себя труд упомянуть в ней о всех тех, чьим последним пристанищем стало Метро...

Воцарилось молчание, которое минутой спустя нарушил Данила.

— Недавно узнал я о существовании ещё более могущественной Книги — Живых и Мёртвых.

— Куда красным вписаны имена ныне здравствующих, а чёрным — уже удалившихся в царство теней, — подхватил Сергей Андреевич. — И по легенде достаточно переписать любое имя с правой страницы на левую, и человек тот немедленно воскреснет. К сожалению, можно поступить и наоборот.

— Уж не на Сходненской ли она объявилась?

Обитатели Полянки с интересом посмотрели в его сторону.

— Тоже наслышан?

— Более того: по непроверенным данным, проход к Полежаевской снова открыт. Теоретически теперь возможно и до Сходненской добраться. Хотя лично я сильно сомневаюсь в существовании подобной книги.

— Многое из того, что когда-то считалось фантастикой, стало явью. Жаль, не сбылись прогнозы оптимистов, рисовавших Землю цветущим садом. Наивно, не спорю, но иногда так хочется верить в чудо... Быть может, и с Книгой так. Окажись она... ну, например, у тебя, разве откажешься вернуть к жизни тех, чьей памятью дорожишь до сих пор?

Ещё бы... по крайней мере, Женьку первым делом. А вообще, если подумать, кандидатур наберётся немало.

— Главное, чтобы не попала не в те руки, — озаботился Данила. — Уж очень удобная вещь для сведения личных счетов. И никакого автомата не потребуется.

— Те знания и истины, до которых человечество не доросло морально, способны скорее принести вред, чем послужить добру, — нравоучительно заметил их старший товарищ. — Именно так и получилось с открытием реакции расщепления ядер, давшей миру ядерную бомбу и атомные электростанции. От последних какой-никакой прок был, энергию исправно давали, да и то, если Чернобыль вспомнить, засомневаешься — неужели не смогли бы без них обойтись? Альтернативных источников энергии хватало, главное, грамотно распоряжаться ими научиться...

— А если бы бомбу не в 1945-м изобрели, а полстолетием позже, случился бы Катаклизм? — поинтересовался Данила.

— Ну ты, брат, загнул. Кто ж тебе ответ даст? Сослагательного наклонения история, как известно, не приемлет. Тут до бесконечности рассуждать можно.

Воистину так, подумал Артём. Особенно с призраками, которые скорей всего порождены собственным подсознанием. Может, и он уже того? Нет, вряд ли, люди пока реагируют адекватно — особенно когда мешается под ногами, или надеются что-то с него поиметь. Но как вообще тут оказался? Мысль, ушедшая в глубины подсознания, едва узрел "живого мертвеца", наконец-то выбралась наружу.

Словно почувствовав перемену настроения, Сергей Андреевич оставил в покое рассуждения о мирном атоме.

— Снова в Полис направляешься?

— Скорей уж в обратную сторону, — буркнул Артём. — Только каким ветром меня сюда занесло, никак понять не могу. Шёл с караваном от Китай-Города к Таганской, никого не трогал, вдруг трах-бах, всё перевернулось, а очухался уже вблизи Полянки. Теперь вот сижу гадаю, кто из нас сошёл с ума — я или окружающий мир.

— Хм-м... Есть у меня одно тухлое подозрение. Какой, по-твоему, сегодня день?

— Четырнадцатое с утра было. Или у вас тут другой календарь?

— Тот же самый, что и везде. Поэтому взгляни-ка на местные часы.

На циферблате у ближайшего входа в туннель сразу же зажглись цифры. Почему-то целых шесть.

18.05.36.

— Восемнадцатое мая?? Хотите сказать — отключили и целых четыре дня тащили сюда моё бесчувственное тело через несколько станций и перегонов? Бред! Скорее бросили бы раздетого на съедение крысам! Кому на хрен такое могло понадобиться? И чтоб рюкзак на память оставили — чистой воды фантастика! Никогда не поверю! Ваши часы свихнулись ещё до Армагеддона, а починить некому!

— Успокойся, — мягко попросил Сергей Андреевич, и из Артёма словно выпустили пар. — Никто тебя сюда не тащил, и будильник наш не при чём. Судя по описанию, диагноз однозначен — умудрился ты вляпаться по самое не балуйся в пространственно-временной портал, в просторечии именуемый Сквозной Дырой.

Упоминание о портале всколыхнуло в памяти миражи на Тургеневской и словно сотканную из абсолютной тьмы фигуру Чёрного Сталкера. Там обошлось, так тут зацепило.

— Она и до Катаклизма изредка пошаливала, случалось — пропадали люди, объявляясь несколько дней, месяцев и даже лет спустя. И толком не могли рассказать, где были и что делали, потому как для них всё укладывалось буквально в минуту. После Большого Взрыва активность её значительно выросла, отчего так — не скажу, в физике не силён. Как видишь, не ты первый, кому "повезло" сквозь Дыру прошвырнуться. Хорошо ещё, на поверхность не выкинула. Или куда-нибудь за Чертановскую, где даже бронескафандр плохой помощник.

— Мне теперь уже без разницы, — глухо отозвался Артём, опустив голову. — Я опоздал. Всё оказалось напрасно. Эх, что за невезуха такая... Словно сама судьба ополчилась против меня.

— Стало быть, теперь в неё веришь? — лукаво улыбнулся Сергей Андреевич. — В прошлый раз, помнится, был настроен куда более бескомпромиссно. Впрочем, по молодости я тоже считал, что сам себе хозяин. И, если захочу, всего добьюсь собственными силами. Лишь потом понял: свобода выбора — вещь относительная. Как только он сделан, вернуться в исходную точку, если осознал ошибочность своего поступка, получается далеко не всегда. Но как предугадать заранее, пропасть или взлёт за очередным поворотом судьбы? Желаешь, к примеру, узнать, что случилось бы с тобой, если б не отправился три года назад в Полис?

— Ну и?

— Сейчас, сейчас. Где-то тут завалялось... Ага, вот оно. Держи, читай!

Артём недоумённо взял в руки выдернутый из связки макулатуры пожелтевший и изрядно помятый листок "Вестника ВДНХ", датированный 24-м июля 2033-го года. По причине отсутствия типографии печатные издания на их станции не выпускались; время от времени энтузиасты рисовали и вывешивали стенгазету. Но секунду спустя подобная мелочь его уже не волновала.

Весь разворот первой страницы занимал некролог. Крупными буквами заголовок "Вечная память героям!", чуть ниже текст, начинавшийся со слов "Вчера, в результате тяжёлых оборонительных боёв с превосходящими силами чёрных...", а затем список имён погибших.

В середине которого он обнаружил своё собственное.

— Получается, не уйди тогда на поиски Мельника, меня давно бы уже сгрызли могильные черви?

— Или кротокрысы, — невозмутимо откликнулся Сергей Андреевич, отправляя злополучный "Вестник" прямиком в огонь. — Будешь ещё жаловаться на судьбу? То-то же. Вот и в нынешней ситуации: как знать, попал бы на Ганзу, доберись до Таганской всего лишь день спустя. Вряд ли твою фамилию успели бы вычеркнуть из списка лиц, подлежащих задержанию. А теперь дорога свободна, дипломатический представитель "Содружества ВДНХ", якобы убитый на Проспекте Мира, уже не числится нигде.

— Откуда вы это знаете??

— Нам тут многие истины ведомы, — усмехнулся Данила. — О будущем только не спрашивай. Раз не написана его Великая Книга, нам оно недоступно. Да, кстати, совсем забыл поздравить тебя!

— С чем?

— Женитьбой, естественно. Неплохая из вас пара получилась!

— Ты о чём?? Я пока ещё свободный человек!

— Неужели ошибся? Погоди секундочку, найду ту газету!

Из той же самой связки Данила, торжествуя, извлёк бумажный лист с фотографией, обрамлённой нарисованными от руки вензелями и сердечками. Понизу чуть наискосок расплывшимся фломастером было выведено крупными буквами: "Артём и Анна, будьте счастливы!"

Артём недоумённо уставился на собственное изображение. Девушку, со счастливой физиономией прильнувшую к нему, он видел впервые в жизни. Может, взять листок с собой да поинтересоваться потом на ВДНХ, кто вздумал пошутить столь оригинальным образом? Хотя нет, лучше не надо — увидит Таисия, объясняться придётся

И, словно разрешая его сомнения, странная бумага с поздравлениями начала стремительно темнеть, сворачиваясь в трубку, словно под действием высокой температуры. Мгновение — и её обуглившийся остов рассыпался в прах, который Артём старательно отряхнул со своих ладоней.

— И этому не суждено было сбыться, — равнодушно прокомментировал Сергей Андреевич. — К добру или худу — кто ведает?

— А от чего зависит оно — что сбудется, а что нет?

— Много от чего. В жизни каждого человека немало узловых точек, когда от твоего решения будет зависеть, в какую сторону двинешься дальше. А подчас и весь окружающий тебя мир вслед. Скажем, позвали друзья сделать вылазку в какой-нибудь заброшенный бункер, а ты возьми да откажись. И не встретился в результате с девушкой, которая могла бы стать твоей женой в иной реальности. А иногда и от того, в какую стопку, по ошибке или с умыслом, положит газету Почтальон.

— А это ещё кто?

— Да есть тут, именно он и приносит прессу к нам на станцию. Имени его не скажу, ибо и сам не знаю, а спрашивать — плохая примета. И тебе не советую, когда повстречаешь. Если не захочешь, конечно, новым Почтальоном стать.

— Но хоть о судьбе челноков, с которыми шёл, поинтересоваться могу? Добрались до цели или повернули обратно? А главное — остальные живы-здоровы?

На сей раз рыться в макулатуре пришлось значительно дольше.

— Совсем почтовая служба плохо работать стала, — бормотал Сергей Андреевич, перелопачивая солидный тюк "свежих поступлений". Хоть по полочкам раскладывали бы, а то валят всё в одну кучу. Таганская-радиальная, говоришь? Нашёл, кажись, отчёт за последнюю неделю. Тэк-с, посмотрим. Прибыл караван с Китай-Города, потери в пути — один человек, охранник, некий Арсений. Уж не о тебе ли речь?

— Всё может быть, — уклончиво отозвался Артём.

На душе немного отлегло. Никого больше Дыра зацепить не успела. Надо бы, пользуясь случаем, ещё кое-что выпытать у местных эрудитов.

Сформулировать очередной вопрос помешало появление нового действующего лица. Со стороны Боровицкой на платформу проворно взобрался старик в мундире железнодорожника.

— А, Исай Кузьмич! — встрепенулся Сергей Андреевич. — Очень рад вас видеть. Составите компанию или поспешаете куда?

— Отчего же нет? С хорошими людьми побалакать не грех, — легко согласился старичок, присаживаясь к костру. Был он вообще какой-то воздушный, приятный в общении, даже его форма, несмотря на явную ветхость, была аккуратно заштопана, отглажена и вычищена.

— Чем нынче Метро живёт? — поинтересовался Данила.

— Да тем же, чем всегда, — беззаботно махнул рукой бывший железнодорожник. — По большому счёту всё тихо. Но странное какое-то затишье, будто перед бурей.

— Выходит, не у меня одного на душе неспокойно! — взволнованно воскликнул Сергей Андреевич. — А я ещё думаю, с чего бы вдруг. Знать жареным скоро запахнет.

Ещё не всё потеряно, понял Артём. Иначе вместо предчувствий обсуждали бы свершившийся факт. Сколько времени у него в запасе? В любом случае, нельзя больше терять ни минуты.

— Дико извиняюсь, но мне нужно идти, причём немедленно, — услышал он со стороны свой собственный голос.

— Уже? Жаль, даже толком не поболтали, — огорчился Данила. — На обратном пути зарулишь в наши края?

— Как получится. Пока ничего обещать не могу. Но если выпадет такая оказия — мимо не пройду.

— Исай Кузьмич! Не проводите нашего гостя до Серпуховской? А то давеча Невеста крутилась поблизости. Не ровён час охмурит парня.

— Конечно, всенепременно, доведу в целости и сохранности! — засуетился старичок, поднимаясь и направляясь к входу в туннель.

Попрощавшись с полянцами, Артём подобрал рюкзак и поспешил догнать Кузьмича, уже успевшего спуститься на пути.

Тот, терпеливо дождавшись спутника, включил фонарик, озаривший окрестности мертвенным синевато-зелёным сиянием.