К Лазурной полосе

Мог ли древний осуждать их за это? Пожалуй, нет. Ментальная магия страшное оружие и противопоставить ему что-либо драконье племя не могло. Это как свирепый шквал, что налетает неожиданно и набрасывается внезапно. Бороться с таким явлением невозможно, можно лишь укрыться и переждать. Что и делали те два оставшихся в Алом дракона. Кристально ясным было одно: отныне на смелого разведчика рассчитывать не приходилось. Жаль. Значит, теперь у драконов Лазурного анклава оставалась лишь одна надежда — на правнучку древнего, на малышку Сириссу. Хотя, какая она малышка, когда ей недавно исполнился двести третий год? Малышом она была разве что для него, для старого Сиуррга. Впрочем, как и все остальные драконы анклава, которых он считал юнцами.

При мысли о внучке, древнего затопила волна нежности. Старик горячо любил эту непоседу, гораздо сильнее остальных своих потомков. И втайне гордился ею, благо повод для гордости имелся. Коричневая дракона не даром считалась самой способной к ментальной магии. Прочитать память, отыскать в ней что-то давно забытое, передать мысли от одного крылатого другому — в этом ей не было равных во всём анклаве. Никто кроме неё не мог успокоить нервничающего во время первой линьки детёныша, внушив крохе спокойствие и уверенность. Сейчас Сирисса пыталась найти способ противостоять магии кровососов, тратя на изыскания всё своё время без остатка. Получится ли у неё? Неизвестно. Обоими сердцами древний страстно желал чтобы получилось, но разумом понимал всю сложность выпавшей внучке задачи, в уравнении которой сплошь одни неизвестные.

Да, после долгих поисков, Сирисса кажется, нащупала способ не поддаваться чужому внушению. Но она научилась сопротивляться их магии, драконьей. Окажется ли такой приём действенным против магии кровососов? Без проверки дать утвердительный ответ было нельзя, а проверка могла обойтись слишком дорого. Как организовать такое испытание, чтобы не подвергать внучку смертельному риску — об этом древний дракон думал уже третий день, отбрасывая один вариант за другим. Притащить одного кровососа сюда в надежде, что против всего сообщества крылатых его сил окажется недостаточно? А вдруг его магии хватит на всех? Ведь никто точно не знает пределов сил пришельцев. Отправляться тайком к ним? Тоже рискованно. Может быть, древний ящер и нашел бы способ провести испытание с минимальным риском, если бы не одно "но". Главным препятствием было то, что никто из Лазурного анклава не мог открывать межмировые завесы — это знание оказалось давно утерянным. Ещё во время исхода с Земли, когда крылатые делились на три общины, в Лазурный анклав отправили весь молодняк под присмотром всего лишь трёх старых драконов. На то были веские причины, ведь вся молодёжь вылупилась ещё на Земле, где уровень маны упал до непозволительно низкого. А из яиц, отложенных в немагическом мире, развивались лишь звери. Злобные, агрессивные, коварные но обделённые разумом. Конечно, малышей перед отправкой проверяли на разумность и агрессивность, но... Мало ли что, лучше перестраховаться, решили старейшины. Вдруг во время взросления кто-то из малышей всё-таки оберётся зверем?

И старейшины оказались правы: из трёх сотен, два десятка молодых дракончиков постепенно теряли облик разумного существа, а звериная сущность в них с каждым днём проглядывала всё сильнее. Уродливый побег следовало выполоть, вот только злобные ростки выпалываться не хотели категорически. В борьбе с ними погибли двое старых драконов, а третий лишился крыльев, из-за чего прожил не много. Чувство долга продлило его существование — именно существование, потому что жизнью это не назвать — на короткую сотню лет, пока молодые дракончики не достигли поры первой зрелости. Убедившись, что Лазурный анклав твёрдо встал на крыло, старый дракон позволил себе умереть. А вместе с ним умерло умение путешествовать между мирами.

Что делать и как поступить Сиуррг не знал. Соплеменники Серого анклава в развитии пошли своим путём и надеяться на их помощь не приходилось. Сообщество Алого анклава уничтожено, а те два дракона, что от него остались... на них рассчитывать тоже не стоило. Похоже, Лазурному анклаву суждена участь безропотно ждать пришествия кровососов, а с ним своего конца. Протестуя, древний дракон поднял голову к небу и заревел.

Володя:

Как же хорошо ясным зимним утром проснуться в тёплой, уютной постели, когда ты никуда не спешишь и можно вдоволь поваляться под пуховым одеялом на мягкой перине! А если ещё тебе в подмышку сонно сопит миленькая мордашка...

Скажите, как тут удержаться и не коснуться губами закрытого глазика?

А потом и второго.

И губ, тёплых и нежных ото сна.

И прибалдеть, когда тебе ответят на поцелуй.

Хорошо!

Можно смело ласкать лежащее рядом с тобой тельце, без страха забираясь в самые укромные места и тащиться от наслаждения, когда мягкие маленькие ладошки скользят по твоему телу. Обоюдные ласки и поглаживания становятся всё смелей и активней, постепенно нарастает возбуждение... из которого тебя грубо вырывает зов дракона.

От такого неожиданного облома я мысленно рявкнул, ни капельки не озаботясь, как меня поймут "на том конце провода":

"Отвали, я занят!"

"Чем ты так занят, человек?" — несколько ошарашено поинтересовался Хуррг, явно удивлённый моим тоном.

"Совокупляюсь, а ты мешаешь!" — всё так же зло ответил я и замер, придавленный драконьим гневом. Хуррг не просто злился, он был по-настоящему взбешён. Признаюсь, такой переход от вполне мирного начала к неприкрытой ярости меня смутил. Я не знал, как мне реагировать, а мельтешащие перед мысленным взором картинки отвлекали и не давали сосредоточиться. Хуррг не стал прерывать нашу связь, и сейчас я видел то, что мелькало перед глазами дракона. Вот вид с высоты на мою усадьбу в Западном со стороны горного хребта, вот подворье приблизилось, и над рекой показался вход в пещеру Вжики. Вот чёрный зев входа расширился, вот замелькали каменистые стены прохода, вот они раздались в стороны, и открылась пещера, а вот и сама хозяйка на песчаном ложе, удивлённо смотрящая на неожиданного гостя. Гнев Хуррга стал утихать, сменяясь недоумением, а потом смущением.

"Где ты, человек?" — с какой-то детской растерянностью спросил дракон, обводя взглядом пещеру.

"Далеко то тебя, в получасе стремительного полёта." — всё тем же недовольным тоном ответил я. И расхохотался под удивлённым взглядом Леяны, который угрожающе быстро превращался в обиженный. Подобную реакцию девчонки вполне можно понять: представьте себе, что ваш партнёр во время бурных ласк вдруг замирает, уставившись в потолок, а потом начинает беспричинно ржать. Тут кто угодно удивится. И обидится.

"Всё, оставь меня в покое" — велел я и целиком переключился на Лею, осыпая её градом поцелуев.

— Что с тобой сейчас было? — отстранилась она.

— Дракон не вовремя на связь вышел, а я его послал. — попытался объяснить ей случившееся, подгребая обиженное чудо под бок.

— А смеялся почему? — не сдавалась Леяна, упираясь в меня ладошками.

— Представляешь, этот чудик меня к Вжике приревновал, решил, что я с ней кувыркаюсь! — я опять расхохотался.

— Но она же дракон, а не человек? — удивилась Лея.

— Вот и я о том же!

— А почему он так решил?

— Кто их, драконов, поймёт? — вопросом на вопрос ответил я, окончательно преодолевая ослабшее сопротивление. — Иди ко мне!

Из Загорья я смог улететь только после обеда, хотя вчера планировал сделать это поутру. Но после бурной ночи мы поздно проснулись, потом устроили вторую серию постельных безумств, следом завтрак в неглиже, незаметно перешедший в третью серию... Словом, подзадержался малость. Да ещё разговор с Леяной отнял много времени. Я попросил её найти людей — умных, честных и сообразительных. Желательно умеющих читать, писать и вести хозяйство. Вольных переманивать, а рабов выкупать. На удивлённый вопрос "зачем", ответил, что баронств у меня четыре, а следит за ними она одна. В войске тоже всё на одном Лёхе держится, что не правильно. По-хорошему, в каждом уделе нужен свой управляющий и своя дружина. И намекнул, что помимо имеющихся четырёх уделов, могут ещё появиться владения.

Пропустив слова о войске мимо ушей, Лея уцепилась за "дополнительных менеджеров" и попыталась обидеться, узрев в моей просьбе недоверие. Но я её переубедил тем, что главной управляющей по-прежнему будет она, а новые люди пойдут под её руку, став её помощниками. Пришлось десять раз повторить, что её деятельностью я весьма доволен и менять её на другого управляющего не планирую. Окончательно убедить девчонку помог аргумент, что мне она нужна. Нужна постоянно и в пределах досягаемости. И что у меня нет никакого желания ждать, (кивок в сторону спальни) покуда она соизволит вернуться из очередной инспекционной поездки в какую-нибудь Пупыровку. От таких речей Лея зарделась, запуцовела и... согласилась.

Вернувшись в Западный удел и поручив Голубя заботам авиаспецов, я было направился в сторону спуска к Вжикиной пещере, но на полпути резко сменил курс и ввалился в мастерскую. Вошел и замер, не узнавая давно знакомое помещение. Брёвна лишившихся полок стен щеголяли свежими сколами, потолок в пятнах, словно по нему грязными ногами ходили, в углу возле печи возвышалась груда битых досок, а сама печка стояла перекосившись, опираясь на подставленное полено вместо одной из ножек. Внимательно оглядевшись по сторонам и нарочито не замечая понурившегося Лёшку, я сказал будто бы в пустоту:

— А ничё так, гораздо просторнее стало. О, и дров кто-то наготовил! Славно-славно. Интересно, кому за всё это спасибо сказать? — потом резко повернулся к Лёхе: — Тебе?

Тяжелый вздох был мне ответом.

— Ладно. Сам-то цел, или лишь частично, вон как те доски? — Ещё один вздох и попытка спрятать от меня висящую на косынке руку.

— Не прячь от меня свою длань, о, витязь! Где-то я уже видел подобную картину. Ага, вспомнил! После кувыркания в Блохе ты так же выглядел, разве что синяков на роже поменьше было. Что с рукой, опять сломал?

— Не-а. — шмыгнул носом Лёха. — Токмо локоть зашиб малость, шевелить больно.

— Тогда лечись. И, пока не поправишься, чтобы к этой бешенной табуретке не подходил. Понял?

— Да как же так, барин?! — взвыл Лёшка. — Ты токмо глянь, как я уже успел наловчиться!

Он лихо вскочил на аппарат, покачнулся, но устоял, подал ману на двигатель и оторвался от пола. Пару минут он с грацией циркового медведя осторожно кружился по центру мастерской, держась подальше от стен, подвёл чугунок к месту старта и... грохнул его оземь. Хорошо высота была небольшая, всего две ладони. М-да. Признаться, я полагал, что Лёшка быстрее освоит новый девайс. Хотя, может, я к нему придираюсь и слишком много требую? Ведь у деревенского парня не имелось моего опыта езды на водных лыжах, катания на сноуборде и серфинге, управление которыми развивает координацию и гибкость.

— Наловчился он. Нет, Лёша, до настоящей ловкости тебе ещё далеко. Не дуйся. Поэтому давай договоримся так: ты лечишься, а за это время тебе сделают другой снаряд для тренировок.

— Три! — Лёха не был бы Лёхой, если б смолчал и не вставил своё условие. — Надобно три снаряда. Здеся, акромя меня, ышшо пара охотников сыскалась. Сталбыть, и чугунков надоть ышшо два.

— Будет тебе "ышшо пара", ты только лечись. — улыбнулся я, мысленно вызывая Хуррга.

Дракон ответил сразу, видно ждал моего зова. Оказывается, он всего лишь хотел договориться со мной о встрече за пределами усадьбы, чтобы обсудить свой недавний полёт в Алый анклав. Странно, заглянуть в логово Вжики он может, а подняться на два десятка метров выше ему низзя. М-да, видно людям дракон всё ещё не доверяет, раз не захотел прилететь ко мне на двор. Ну что же, мы не гордые, можем и сами слетать до его пещеры. Тема беседы для меня интересна, а расстояние плёвое. Слетаю. Вот только на чём? Магопланеры отпадают, им там сесть негде. Возле пещеры Хуррга целая россыпь глыб и валунов, только у самого входа крошечный пятачок ровной земли. Сбруя? Не люблю я её. Во! Слетаю-ка я на этой табуретке! Заодно и потренируюсь, а то теоретически как управлять ею знаю, а практически ещё не пробовал. Не зря умные люди говорят, что "теория без практики мертва".

Выволок девайс на двор, вскарабкался на него и полетел. Сначала не рисковал, летел медленно, потихоньку приноравливаясь к непривычному агрегату. Преодолев полпути, начал понемногу смелеть и пробовать менять положение тела и силу подъёмных амулетов на поясе. То змейкой пролечу, то с высотой поиграю. Блин, забавная штуковина получилась, куда круче сноуборда! Пусть в управлении она мало похожа на снаряд для спуска со снежного склона, но нечто общее заметно сразу: чем дальше отклоняешь центр тяжести от точки приложения сил, тем явственней реакция аппарата. Словом, у меня получился отличный тренажер для координации и владения собственным телом. Норовистый спортивный снаряд или аттракцион, если хотите. Но, увы, никак не военная разработка. Всё потому, что девайс вышел излишне мощный и сверх маневренный, соответственно — жутко неустойчивый. На нём всё внимание приходиться тратить на то, чтобы просто устоять на настиле. Вам доводилось видеть, как во время родео ковбои стараются усидеть на спине брыкающегося быка? Так вот, на моём изделии удержаться оказалось ничуть не проще. А ведь по первоначальной задумке всадник одной рукой должен был управлять девайсом, а другой отстреливаться от врага. Блин, да какой тут отстреливаться, когда вокруг стойки управления приходилось извиваться как стриптизёрше у шеста?! А я ещё на Лёху батон крошил... Пипец, ведь если даже он, по всеобщему признанию самый ловкий в дружине, не смог совладать с этой табуреткой, то что тогда говорить об обычном воине?! И нафига нужна такая техника, кое-как управлять которой могут лишь избранные? Словом, моя фантазия в очередной раз дала сбой, уведя в сторону от правильного пути. Досадно.

От накатившего приступа самоедства меня отвлёк Хуррг. Почти час мы с ним разбирали его последний вояж в Алый анклав, я аж продрог на бодрящем морозце. Хорошо ещё, что я мог получать мысленные картины из его памяти, иначе обсуждение затянулось бы до позднего вечера. Правильно говорят: лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Пара мгновений — и перед моими глазами во всех подробностях предстали Стылые вершины и пещеры Кривой горы, где дракон предлагал устроить тайную базу. Действительно, место удобное, к такому скрытно фиг подберёшься. Порадовала не слабая линия природной маны, нырявшая в одну из пещер. Значит, проблем с подзарядкой накопителей там возникнуть не должно. Это радует. Интересно, а драконы смогут в случае чего открыть над ним портал перехода в межмировую завесу? Спросил. Оказалось, смогут. Вообще класс!

Над картиной воздушного сражения между вампирами пришлось подумать основательно. Хуррг высказывал свои предположения, я свои, но до истины мы бы добирались долго, если б я не вспомнил своё первое появление в Алом с Мадариэлем и Ленкой. Тут всё сразу встало на свои места: скорее всего в анклаве не на шутку разгорелась борьба между кланами кровососов за лидерство. В которой захват или уничтожение производственной и сырьевой базы противника является одним из главных способов ведения войны. Люди и эльфы для упырей являлись всего лишь пищевым ресурсом. Значит, чтобы возвысить свой клан и ослабить чужой свои ресурсы следует сохранять, а чужие захватывать. Или уничтожить. Вот и получилось, что одни вурдалаки нападали на человеческий город, а другие его защищали. Чуть подумав, Хуррг охотно согласился с моей версией, сочтя её вполне правдоподобной. Прощаясь, он приглашал меня слетать в Алый анклав, самому осмотреть Кривую гору с её пещерами и, заодно, поохотиться на кровососов. А так же упомянул о раненом драконе в пещерах, которому срочно требовалась помощь.