Другой, (рабочее название) Общий файл.

— А вы нам не представитесь? — Слегка приподняв левую бровь, спросила Калерия Илирская.

— Прошу прощения, Миледи. Ита Ник, наемник. — Представился я.

— Также известный, в узких кругах, конечно, как Сумрак. — Кивнув на мою правую руку, произнес барон Илиан.

Обругав себя последними словами, за невнимательность я улыбнулся.

— Вероятно, вы с кем-то меня путаете, Барон. — Произнес я, сделав ударение на последнем слове.

— Что ж, вполне возможно. — Не стал спорить он. Но по играющей на губах улыбке я понял, что был неубедительным.

— Надеюсь, вы не откажетесь составить нам компанию за обедом? — Девушка, видимо, заинтересовалась словами Илиана и хотела выяснить в каких именно "узких кругах" известен Сумрак. Так я почему-то решил, хотя, возможно, ей просто хотелось немного разбавить опостылевшее общество. Кто этих баб поймет.

— Разве можно отказать прекрасной богине? — Задал я риторический вопрос, от которого у графини на щеках зарделся румянец. — Но для начала я хотел бы узнать, где мои вещи. А то в этой одежде я чувствую себя почти голым. — С заискивающей улыбкой сообщил я.

— Не беспокойся, наемник. — Надменно заявил герцог. — Когда доберемся до Грама, ты получишь их обратно. Или ты нам не доверяешь?

Его слова мне совсем не понравились. Дело даже не в том, что мне не хотели вернуть оружие и одежду сейчас. Дело в том, что меня даже не спросили, есть ли у меня желание путешествовать с этими аристократами. Да и вопрос о доверии был задан явно не просто так. Я начинал закипать.

— Вопрос не в недоверии лично к вам, Герцог. Я вообще не привык доверять посторонним, а тем более солдатам. — Последние слова я уже цедил сквозь зубы, едва сдерживая ярость.

— Если тебя беспокоит, что кто-то из моих людей что-то присвоит, то не переживай, я возмещу ущерб. — Рассмеялся Демиан.

— Вы настолько богаты? — с той же интонацией спросил я.

— Я бы на вашем месте, Ваша Светлость, не делал подобных заявлений. — Задумчиво произнес Ас Тан. — Учитывая, что вы понятия не имеете, в какую сумму оценит юноша свое имущество.

— Да что там такого ценного может быть у этого оборванца. — Окончательно вышел из себя герцог. Знаю я этих, наемников. Сколько ты хочешь? — Это уже ко мне. — Десять ауров? Двенадцать?

Судя по заинтересованному лицу Графини, ей тоже было интересно услышать о какой сумме идет речь. Да и подавшийся вперед, барон Илиан, выражал неподдельное любопытство. Это меня насторожило, но, к сожалению, сдержаться я не смог, слишком сильными были эмоции. Да и хотелось ткнуть носом, этого недоумка.

— Двенадцать? — Рассмеялся я. — Нет, Ваша Светлость, пятнадцать. — Намеренно сделав паузу и дождавшись улыбки, во весь тонкогубый рот дворянина. — Тысяч, — добавил я.

Улыбка, с его лица, мгновенно сползла, оставив после себя какое-то непонятное выражение, совмещавшее в себе недоумение, злость и еще что-то.

— Я правильно Вас понял, Ваша Светлость? Вы готовы возместить мне пятнадцать тысяч ауров?

На этот раз к подергивающейся щеке добавились выпученные глаза. А сам герцог, на время, потерял дар речи, о чем свидетельствовал открывавшийся и закрывавшийся рот, не издающий не звука. Да и похоже не один герцог был в замешательстве. Только барон Илиан удовлетворенно откинулся на спинку стула и отсалютовал мне бокалом.

Первой, затянувшееся молчание, нарушила Леди Калерия.

— Браво. — Рассмеялась она и захлопала в ладоши. — Вам удалось добиться того, что у меня никак не получалось. Теперь я буду знать, КАК нужно шутить с герцогом.

— А я и не шутил. — Хмуро ответил я, зыркая на Его Светлость. А про себя материл себя же, на чем свет стоит. Почти не сомневаясь, что только что подписал себе смертный приговор. Ну, какой дурак, отпустит теперь меня живым, спрашивается?

— Да откуда у этого плебея... Да он... Это ложь, не может этого быть. — Последние слова герцог орал во весь голос.

— Давайте тогда посчитаем. — Немного успокоившись, предложил я. Решив, что если играть, то до конца. И присев на один из стульев продолжил. — Надеюсь, Ас Тан, вас не затруднить, примерно оценить некоторые вещи?

— Если это в моих силах, то не откажусь. — Интерес, написанный на лице доктора, был неподдельный. — Ну-ка, ну-ка, юноша, что же у вас там такое ценное, — казалось, говорил он.

— Атакующий магический перстень? — Начал я.

— Молодой человек, так не пойдет. — Покачал головой доктор. — Цена на такие изделия колеблется от сотни до пяти тысяч ауров. В зависимости вложенной силы и типа заклинания. Также имеет значение емкость, восполняемость и еще очень много критериев.

— Пусть будет сотня. Я брал их у очень нуждающегося человека, и обошлись они мне как раз в пятьсот ауров. Перстней всего пять. — Пресек я дальнейшие вопросы на эту тему. — Амулет защиты?

— Та же ситуация от сотни до десяти тысяч. — Немного обижено, сообщил Ас Тан.

— Не удивительно, что наемники ими не пользуются. — Подумалось мне. В слух же произнес — Еще двести, по сотне за каждый амулет. Рунированный бастард? — Оружие отца оказалось тоже не таким простым, как я считал в начале. Лишь в лесу, когда строил из себя нинзю, я умудрился рассмотреть въевшиеся в сталь руны.

— Какой класс? И сколько рун?

— Двенадцать рун. Класс? — Я пожал плечами.

— Двенадцать. Либо "секущий", либо...

— "Каратель", скорее всего "Каратель" — Подсказал тысячник. — Такие у нас на северной границе сотникам выдают, ну и купить у отставных можно.

— Если "Каратель", то шестьсот ауров. — Кивнув, своим мыслям, сообщил маг.

— Нож из адамаста, лезвие в ладонь, рунированный. Работа Великого Торана.

— Минимум, две с половиной тысячи. — На этот раз говорил барон Илиан. — Но это если оценивать просто клинок работы дварфов. Реальная же цена, может быть, раз в десять больше.

— Пусть будет две с половиной — Согласился я. — Итого три тысячи восемьсот ауров. Если я не ошибаюсь.

— Вы не ошибаетесь, юноша. — Согласился Барон.

— Плюс, десять тысяч ауров золотом и векселями торговых домов было в сумке, оставшейся в одной из телег. Ну и остальное, по мелочи. Думаю, оставшаяся тысяча двести, легко набежит.

Герцог выглядел крайне подавлено, но все же нашел в себе силы возразить. — Да откуда у этого, этого... наемника все это??? Он наверняка лжет!

— Боюсь, вынужден вас огорчить, Ваша Светлость, но мальчик говорил правду. — Без тени сомнения сообщил доктор. — Кстати, Ник, надеюсь, вы не против такой фамильярности, а чем вы убили оборотня?

— Что вы, Ас Тан, конечно не против. А оборотень умер от одного удара ножа, работы Торана. Что же касается моего имущества, то большая его часть мне досталась в наследство. — Я решил сразу расставить все точки над i, во избежание дальнейших расспросов. Кроме того, я говорил сущую правду, все-таки все доставшееся мне от Серого можно было назвать наследством.

— Хм, тогда это все объясняет. А то я все голову ломал, как вам удалось с ним справиться. Да, кстати, Ваша Светлость, насчет наследства тоже правда.

Молодой дворянин, неожиданно, посерел так и не найдя, что ответить.

— А вы что, оборотня убили? — С округлившимися от удивления глазами, спросила Леди Калерия. Тем самым разрядив возникшее напряжение. При этом она мне стала напоминать лемура, такие же большие глаза и совершенно невинная мордашка, и я, не выдержав, расхохотался. Хотя должен заметить, что моему примеру последовали и все остальные, кроме герцога, недоуменно вертевшего головой.

Отсмеявшись, тысячник заявил, что мой "последний взгляд", скорее всего, осел у одного из вояк и сейчас он это выяснит. После чего вышел из шатра.

— Вы ответите? — видимо Леди Калерия не собиралась отступаться.

— Ну, вроде бы да. — Делано смутившись, ответил я. Чем вызвал улыбку на ее миленьком личике.

Вернулся Винар не один, а в сопровождении какого-то солдата.

— Гвиди, ты оборотня первым смотрел? — спросил тысячник.

— Я. — удивленно ответил тот.

— А скажи-ка мне, любезный, ты зачем нож стащил?

— Так, то ж трофей. — Продолжая недоумевать, ответил Гвиди.

— Тот нож, принадлежит нашему гостю. Так что неплохо бы его вернуть. — Подвел черту Винар.

— Ему штоль? — Солдат кивнул на меня. — Дык, это тогда плата, за то что я его спас. — Выпятив грудь, сообщил он. — Мог бы вообще, прирезать.

Озверев от этих слов, я вскочил на ноги и сделал шаг к Гвиди, но не успел. Меня опередил тысячник, от всей души вмазав тому в рожу. От удара, солдат, вылетел из шатра. А мы бросились следом.

— Всех на плаху отправлю. — Заорал Винар, пнув для острастки лежавшего у ног Гвиди. Я как раз обходил необъятную фигуру тысячника, когда он, захлебываясь, начал крениться назад. Не понимая, что происходит, я успел сделать еще один шаг, вправо, когда услышал, как тренькнула тетива и почувствовал удар в грудь. Скосив вниз глаза, с удивлением, обнаружил, торчащее повыше соска, оперение болта. И почему-то очень расстроился, узнав, в руках стоявшего напротив, свой арб. После чего, ноги подкосились и я упал в грязь.

Дальнейшие события помнятся урывками и какими-то пятнами.

Крики, топот, лязг стали. Кто-то пробегает мимо, едва не наступив мне на голову, зато изрядно заляпав лицо грязью. Я пытаюсь, непослушными руками, протереть глаза. Получается.

— А небо. Небо такое... грустное. — Приходит откуда-то мысль.

Я лежу на боку, пытаюсь приподняться. Но руки разъезжаются, и я только зря расходую силы.

Женский крик, полный ужаса и боли.

Я прикрываю глаза.

Топот, смех.

— Ты глянь-ка. А у этого колечко еще. — Кто-то тянет меня за руку. — Ишь ты, не снимается.

Где-то далеко рождается боль, как от комариного укуса.

— Так-то лучше. — Тот же голос.

Уходит. А в грязь, почти рядом, что-то падает. — Палец? — С какой-то отрешенностью я понимаю, что только что мне отрезали палец. — А почему я не чувствую боли? — Вопрос тает едва успев сформироваться. Я чувствую боль, она разрывает грудь, трудно дышать. Но палец...

Прикрываю глаза.

Запах. Запах гари. Все горит. И что-то белое. — Неужели опять? — Спрашиваю себя. Нет, это Калерия.

Она совсем рядом. Разорванное в клочья платье не скрывает уже ничего. Она плачет. Спутанные волосы, перемазанные грязью и кровью, скрывают разбитое лицо. — Красивая грудь. — Неожиданно, приходит мысль.

Пытаюсь протянуть к ней руку. Бесполезно. Боль уже невыносима. Скорей бы конец.

Кто-то подходит к ней и хватает за волосы. — Пойдем, покажешь что умеешь. — Смеется он и тащит ее прочь. Она уже даже не кричит и не сопротивляется, только громче плачет.

Судорожно пытаюсь схватить эту тварь за ногу. Вместо этого получаю порцию боли, рвущую сознание на части.

— Ты глянь, — смеется кто-то рядом. — А этот еще живой.

— А ну дай-ка. — Толчок в плече, переворачивает меня на спину. — А спорим, — смеется, — в глаз попаду.

— Ты в таком состоянии в голову-то с трудом попадешь. — Думаю я и, кажется, улыбаюсь. — Глупо.

— Ты глянь, лыбится. — Удар в ребра, на короткий миг отправляет меня в небытие. Возвращаюсь в мир, когда на голову льют воду.

— О, живой. — Снова смех.

— Фаль, девку тащи сюда. Тут ее любимчик еще не сдох.

Мир превращается в немое кино, только почему-то кадры сменяются с некоторым интервалом. Слайдшоу.

Чья-то рожа.

Калерия, еле стоящая на ногах. Но она не упадет, даже если захочет. Сзади ее держат. Что-то кричат, но я не слышу.

Калерия, в руках мой арб. Она трясется толи от холода, толи от страха. — Странно. Один, наверное, смеется, тиская грудь девушки.

Калерия, в руках мой арб. Кто-то помогает держать и целиться. Выстрел. Понимаю, что болт попал в глаз. Боль отступает. Вот и конец.

— Я теперь как капитан Флинт. — Последняя мысль.

Барон Арлен Грам, будучи личностью далекой от описываемых в романах рыцарей. Никогда не лишал себя возможности подзаработать. Законностью или честностью этого заработка он, как человек, принадлежащий к древнему роду, особо не интересовался. Так было и в этот раз.

Но когда, отправленные к дороге, наемники, должные перехватить обоз, не вернулись. Он не на шутку встревожился. И беспокоила его отнюдь не судьба наемного отряда, а скорее судьба самого обоза. Как бы ни обманули его "помощники".

Однако, выехав к вечеру проверить свои подозрения. Он, неожиданно, нашел не только "свой" обоз, но и каких-то людей. Среди которых, обнаружились, Герцог Демиан и Барон Илиан, да еще и дочь какого-то имперского графа с провожатым.

И все бы ничего, но оставлять "свое", а обоз он уже считал именно "своим", ему совершенно претило чувство собственного достоинства. Ну, вне всяких сомнений, жадность в этом занимала тоже, не последнее место. Но об этом, барон, старался помалкивать даже себе. Ведь намного легче делать что-то, сознавая, что ты оскорблен до глубины души и все совершаемые поступки, совершаются во имя чести.

Так вот. Собрав почти сотню солдат, Арлен Грам, двинулся "договариваться" с обидчиками. Подозревая, что на графской дочке можно будет хорошо не только хорошо нажиться, но и поразвлечься.

Завидев горящие шатры, "герой" не на шутку встревожился и приказал пришпорить коней.

— Милорд, — обратился к ошарашенному Барону, один из разведчиков, посланных вперед. — Там пусто. Телеги горят, и гора трупов.

— Как горят? — Лорд Грам все еще не мог поверить в услышанное.

— Ну. Не знаю, как телеги. — Удивленно ответил разведчик.

— Осмотреть все! - Завизжал разъяренный лорд. — Все ценное собрать.

— Милорд. - Через некоторое время позвал десятник Крук. Вырвав господина из глубочайших раздумий.

— Чего тебе? — Отозвался Барон.

— Там это, бабу мы нашли. Так мы с парнями спросить хотели. Может она, того, нужна Вам. — Дисциплину Лорд Грам в войске держал отличную. Вешал за любую провинность. — А если нет, то мы бы попользовали.

— Какую еще бабу? — Разозлился Арлен. И тут сообразив, кто это может быть гаркнул. — Веди.

Выглядела Леди, как там ее (что поделать, память на имена у барона была отвратительной) хуже побитой собаки. Но в том, что это была он, сомневаться не приходилось.

— Забирайте ее. — Скомандовал Лорд. А понаблюдав, как пара дюжих парней, пытаются оторвать миледи от трупа (жених наверно — решил он), разозлившись, возопил. — Да что вы, бездари, от мертвеца девку оторвать не можете?

— Дык, это. Он, кажись, живой. — Испугано ответил один из них.

Глава 4

— И где мы будем искать целителя? — Раздраженно спросил Бор своего напарника.

— Дык, ты ж голова вот и думай. — Ответил Салан.

— Откуда нам на голову это счастье свалилось. — Сокрушался десятник. — И на кой хозяину эти двое сдались. Ладно б девка одна, а жених ее на что? Ищи теперь лекаря. Да еще чтобы пришлый был. Ну откеда ему в Граме взяться?